Аннотация: Легкое хулиганство в виде написания фанфика по вселенной D.Gray-men.
В комнате было темно. Но полная, кромешная тьма бывает лишь в гробу. К любой другой всегда можно привыкнуть, пусть уйдет на это много времени. Но глаза привыкают, чувствительные зрачки выхватывают из темноты те небольшие крупицы света, которых достаточно для того, чтобы рассмотреть мир вокруг. Пусть и не достаточно, чтобы прибавить к очертаниям предметов еще и их цвета. Но луна, до того заливавшая комнату серебристым, почти слепящим глаза, светом взошла выше и скрылась за башней, оставив по себе только пугающе спокойную темноту.
Канда снова прикрыл глаза, прогоняя из сознания те остатки мыслей, которые, казалось, цеплялись за осколки света, наполняющего комнату. Пальцы привычно скользнули по рукояти меча, лежащего рядом. Как всегда, под рукой.
Черный Орден гудел уже не первый час. Их можно было понять - каким-то невероятным образом в Ордене собралось максимальное количество экзорцистов на единицу площади. Хотя и в этом не было ровным счетом ничего странного. Большинство экзорцистов вернулось со своих миссий аккурат намедни - перед датой, которая отмечалась в Ордене едва ли не пышнее любого другого праздника. Днем рождения Ленали. Комуи был неисправим. И очень хорошо знал, что для его сестры члены Ордена были настоящей семьей. А на такой личный праздник не может быть лучшего подарка, чем присутствие всех близких.
Уголок губ Канды едва заметно дернулся в подобии ухмылки. Это было тем невероятным аргументом, что заставило даже Канду покинуть свою "нору", как выразился Лави. Рыжий тогда вцепился в руку мечника мертвой хваткой и отпустил, только убедившись, что они уже в столовой и отступать попросту некуда. Его уже заметили, сияющая девушка приветственно махнула рукой и Канда, обреченно отметив про себя, что она уже изрядно пьяна, остался в гудящей пестрой толпе.
Но счастье было не долгим. При условии, что оно вообще было, конечно.
- Попридержи язык, пока его не укоротили, - прошипел Канда, поднимаясь на ноги и касаясь пальцами рукояти Мугэна. Сейчас он уже не мог вспомнить, из-за чего вспылил. Как это бывало всегда. Редкие попытки самоанализа не приводили ни к какому результату. Разве что сильнее сбивали с толку. Он никогда не мог припомнить, что именно так взбесило его, заставило сжать рукоять меча, застелило глаза туманом, позволив остановиться, только приложив "фактор раздражения" мечом по голове. Не обнаженным, конечно. Не настолько плохо Канда контролировал свои эмоции и минутные желание. Да и не заслуживали его "обидчики" смерти. Разве что хорошей трепки.
Но не в этот раз. В этот вечер все одно за другим шло совсем не так, как бывало обычно.
Лави подкрался со спины и, схватив Канду за руки чуть пониже локтей, резко потянул на себя, заведя руки за спину мечника и крепко зафиксировав. Сработал вездесущий эффект неожиданности. Канда слишком привык к тому, что в его перепалки никто не встревает, что он вполне может сосредоточиться на оппоненте. Но в этот раз алкоголь, похоже, заглушил чувство самосохранения.
- Тебе жить надоело, бакаусаги? - мрачно спросил Канда, дернув плечами, пытаясь высвободиться. Но Лави только покрепче перехватил его руки и лукаво подморгнул своим единственным глазом.
- Бей его, Аллен! - провозгласил рыжий. Волкер, до того сидящий напротив Канды, перевел удивленный взгляд с глаз Канды на Лави, которого было едва видно за плечом мечника. Лави все так же усмехался, а вот Канда, казалось, вот-вот научиться прожигать взглядом дополнительные отверстия в седых экзорцистах.
Атмосфера переменилась как-то разом. Если буря в душе Канды назревала медленно, подпитываясь пьяной болтовней Волкера и не то укоризненными, не то несколько боязливыми взглядами окружающих, то сейчас легкое опасение, что мечник снимет белобрысую голову с плеч прямо здесь и сейчас, снова обратилось в веселье как-то сразу, минуя все промежуточные этапы. Люди чуть разошлись, образовав вокруг Канды и Волкера свободное пространство, в которое волею случая угодил и Лави. Кто-то коротко хохотнул, Ленали отпила из бокала шампанского и внезапно заулыбалась, что-то кивнув в ответ на шепот стоящего рядом с ней брата. Канда скрипнул зубами.
- Отпусти, - прошипел Канда, чувствуя, как внутри вскипает ярость. Как будто еще мгновение и Лави просто не доживет до утра. А вместе с ним и Волкер, который заметно сомневался, переводя взгляд с одного человека на другого.
- Аллен, я его долго не удержу! - смеясь прямо в ухо Канде, проговорил Лави. Мечник снова дернулся, рыжий громко клацнул зубами и возмущенно засопел, явно прикусив язык. Канда удачно подбил его подбородок плечом.
А меж тем, в толпе снова началось шевеление. Несколько Искателей зашептались между собой и, наконец, приняли общее решение. По толпе снова пронесся тихий шорох и, наконец, голоса стали набирать силу, а вместе с ними и люди заметно смелели. Толпа скандировала одно единственное слово - "Аллен!"
Канда раздраженно цыкнул и тряхнул головой. "Этим идиотам просто противопоказано пить" - пронеслось в голове. Это постоянно повторяющееся имя раздражало, сверлило мозг, вколачивая в него гвозди. До тех самых пор, пока сам "виновник" не подал голос.
- Перестаньте. Нельзя бить того, кто не может дать отпор, - проговорил Волкер. Канда снова фыркнул. Выходит, белобрысый был не настолько пьян, как показалось в начале мечнику. Даже какие-то вполне трезвые мысли излагает. В своем стиле, конечно. Ведь у него больше никогда не будет шанса ударить мечника. Глупо отказываться от единственной возможности выразить свое отношение хоть в каком-то действии.
- Как благородно, Мояши, - прошипел Канда, почти не повышая голоса. Но Волкер услышал. Его стакан с характерным стуком опустился на столешницу. Белобрысый выдохнул.
- Меня зовут Аллен, - парень поднял голову и в упор посмотрел в глаза мечника. Канда снова цыкнул, на мгновение показав зубы, как в оскале. Похоже, рано он сделал вывод о степени опьянения Волкера. Сейчас, когда лицо, рассеченное шрамом проклятия, было видно во всей красе, только слепой бы усомнился в том, что белобрысый пьян. Раскрасневшееся лицо, блестящие глаза, которые смотрели в глаза Канды с вызовом. Раздражение поднялось откуда-то из глубины и заклекотало где-то в грудной клетке.
- Я не обязан запоминать имя каждого недомерка, - кажется, это стало последней каплей. Канда был воином, и его доверие инстинктам не раз спасало ему жизни. И в этот раз интуиция настойчиво постучала костяшками пальцев по сознанию, подметив то, что разумом понять было невозможно. То, как едва заметно изменился взгляд Волкера, как напряглись под чуть покрасневшей кожей скулы. Седой шагнул вперед, к Канде, под короткое, но восторженное, ликование толпы. Мечник поднял голову, едва заметно сузив глаза.
Но слова "только посмей, мелочь!" так и застряли в горле.
Волкер подошел почти вплотную, но так и не замахнулся. Остановившись на долю мгновения, за которую Канда успел приготовиться к удару и уже даже начал придумывать изощренную месть этому ходячему недоразумению, белобрысый внезапно сделал еще полшага вперед и коснулся губами губ мечника, готового выплюнуть слова угрозы, а то и подкрепить их несколькими выражениями покрепче. Но все слова так и остались несказанными.
Поцелуй задержался всего на долю мгновения, на время, за которое Канда успел только недоуменно моргнуть. И Волкер отступил назад, зачем-то вернулся к столу и взял в руки свой стакан. И только тогда Канда заметил, насколько гробовая тишина повисла в столовой. Такого исхода событий не ожидал никто, включая зачинщика, чьи пальцы сжимали руки Канды уже скорее по инерции.
- Глупо было тратить такую возможность просто на удар, - Волкер улыбнулся, приподнимая стакан в воздух, как будто только что произнес тост. Столовая взорвалась хохотом. Снова как-то разом, как будто все присутствовавшие сейчас обладали единым разумом. Лави отпустил руки Канды и, согнувшись пополам, смеялся, повторяя нечто вроде "ну, ты даешь, Аллен! У Юу было такое лицо..."
Канда передернул плечами, как будто пытаясь стряхнуть руки Лави, которые его уже не сдерживали. И, развернувшись, стремительно вышел из столовой, едва не сбив с ног случайно подвернувшегося Искателя.
"Гребанные европейцы с их шутками" - в висках настойчиво стучала злость, костяшки пальцев побелели от того, с какой силой была сжата рукоять меча. Неудовлетворенное раздражение требовало немедленно вернуться и настучать по загривку. Правда, не уточняло кому именно. Но Канда упрямо шел прочь, пока в веренице одинаковых коридоров не нашел дверь собственной комнаты.
Прошел не один час, прежде чем клекочущая внутри ярость кое-как улеглась. Мысли не желали покидать голову, засев занозой где-то в затылке. Но руку уже не сводило болью от зажатого в ладони Мугэна, пусть пальцы все еще и касались рукояти.
Тишина постепенно успокаивала. Где-то далеко, у подножья башни, шумел ветер, захлебываясь осенними листьями леса. Темнота, в первые часы давящая на сознание, как будто она могла раскрыть что-то такое, что мечник старательно сдерживал в себе, сейчас наоборот дарила покой, укутав своим бархатным одеялом. Глупый предрассудок, что тьма раскрывает все самое темное в душе. Она просто позволяет закрыть глаза и посмотреть внутрь себя. Если в собственной душе нет тайн от себя самого, то никаким чудищам не вылезти из-под кровати и не схватить за протянутые ноги. Канда сидел на полу у стены, напротив собственной кровати. Если сначала твердый пол и холод стены, к которой мечник прижимался спиной, было только на руку, помогая собраться с мыслями, то сейчас, когда эмоции улеглись, неудобство стало ощущаться все сильнее. Стоило перебраться на кровать и отдохнуть.
Канда сжал рукоять меча и поднялся на ноги. Мугэн бесшумно выскользнул из ножен, едва заметно блеснув в свете звезд, которые все еще рисковали заглядывать в открытое окно. Чтобы увидеть, как мечник резко дернул уже чуть приоткрытую дверь на себя и, перехватив за плечо, рывком втянул незваного гостя в комнату. Не слишком заботясь о том, что здорово приложил "гостя" спиной о стену, Канда сильнее сжал пальцы на плече, припечатав гостя к стене, лишив возможности вырваться. Лезвие Мугэна коснулось шеи, заставив поднять голову. Холод острия - хороший аргумент к тому, чтобы лишний раз не дергаться.
- Мояши? - прошипел Канда. Его глаза давно привыкли к царившей вокруг темноте, потому лицо Волкера так же было угадано сразу и без лишней траты времени. А вот сам белобрысый вглядывался в темноту, пытаясь, кажется, разглядеть лицо Канды. Но против едва заметно сереющего неба за окном был виден лишь силуэт мечника, - какого черта ты здесь делаешь?
Взгляд Волкера все так же бесцельно бродили по лицу Канды, пытаясь выхватить хотя бы что-то из темноты. Парень какое-то время молчал, надеясь рассмотреть лицо мечника, прежде чем ответить. Но, похоже, этому не суждено было сбыться. Слишком ощутимо нетерпеливо трепетал у самого горла Мугэн. Хватка мечника было точной и выверенной, лезвие не сдвигалось ни на миллиметр. Но Аллену все равно казалось, что меч едва заметно дрожит в такт дыханию своего хозяина. Или в такт сбитого сердцебиения самого Волкера.
- На счет того, что случилось, - начал Волкер, на этот раз безропотно проглотив обращение. Или просто близость клинка лишала желание лишний раз спорить с мечником.
- Да, - прямо ответил Волкер, вглядываясь в темноту перед глазами. Тишина затянулась на несколько мгновений, прежде чем Волкер вздохнул и продолжил, чуть отвернув голову в сторону, - я перегнул.
Канда едва слышно фыркнул.
- Извиняться надумал, недоросль? - спросил мечник, снова цыкнув сквозь зубы. То, что Волкер вообще заявился в его комнату, - уже значило многое. Как минимум то, что чувство стыда пересилило чувство самосохранения. Но его извинений никто не ждал. Не стоит поступать в разрез с тем, чего от тебя ждут.
Светлая мысль "не умеешь пить - не пей" так и осталась не озвученной. Потому что белобрысый встрепенулся и, вскинув голову, зло бросил:
- Еще чего! - проговорил Волкер, зло вглядываясь в то место, где по его расчетам должны были быть глаза Канды. И в этот раз темнота, наконец, стала проясняться. Из общего тумана проступили сначала острые черты лица Канды, высокие скулы, тонкий нос. Чуть дрогнувшие ресницы, когда Канда моргнул, все так же неотрывно глядя в лицо Волкера. Мечник его видел. Намного лучше, чем сам белобрысый видел своего собеседника. Из тьмы постепенно проступало лицо японца, как будто кто-то наскоро делала портрет прямо по ночной тьме.
Мечник едва заметно дернул бровью, озадаченный заминкой. Не мог же Волкер ограничиться всего одной фразой в ответ на его слова. Впрочем, озадачен Канда был не только и не столько тем, что Аллен молчал. Намного более странной была перемена в выражении его глаз. Мгновение они невидяще смотрели перед собой, потом взгляд стал более четким, кажется, Волкер, наконец, привык к темноте. А в месте с тем и тот сгусток злости, что сочился из взгляда Волкера, растаял, не оставив по себе и следа. Канда оставался неподвижен, но белобрысый едва заметно приподнял голову, чуть отклонился от стены. Взгляд скользнул от темных глаз Канды куда-то ниже и замер там, в то время, как хозяин беглого взгляда еще чуть подался вперед.
Острая боль в шее в мгновение ока заставила Волкера отпрянуть. Взгляд снова взметнулся вверх, замер на глазах Канды. Белобрысый несколько раз моргнул, как загнанный в угол заяц. И выскользнул в незапертую дверь, чуть задев запястье Канды, сжимающее рукоять меча. Но мечник и сам чуть отвел руку, позволив экзорцисту уносить ноги.
Канда провел кончиками пальцев по лезвию Мугэна, стирая несколько капель крови, оставшихся на стали. Мечник бросил еще один напряженный взгляд вслед Волкеру, который уже давно исчез из виду. И, возвратив меч в ножны, закрыл дверь.
***
То, что утро не предвещало ничего хорошего, было понятно еще тогда, поздней ночью, когда Волкер нагрянул в комнату. Мечнику так и не удалось толком поспать, слишком скоро в открытое окно заглянули лучи восходящего солнца, слепя глаза и прогоняя куда-то те остатки подобия сна, которые еще имели место быть.
В столовой было не многолюдно, но после вчерашнего Канда и вовсе не ожидал там кого-то встретить. А меж тем, посетители были. На их лицах было прописано раздражение и заметная злость от недосыпания, но не более того. Похоже те, кто мог бы страдать похмельем, предпочли пропустить завтрак. Что было и к лучшему.
- Канда! - Канда уже заканчивал завтракать, когда в столовую стали подтягиваться экзорцисты. Приход Волкера остался вне внимания мечника. А вот Ленали проигнорировать не удалось по той простой причине, что девушка подошла к столику мечника и, припечатав столешницу руками, нависла над Кандой. Мечник сделал еще один глоток из чашки и только после этого поднял глаза на девушку. - Я понимаю, что он тебя разозлил, но это не причина пытаться его прирезать! - проговорила девушка. Она была заметно возмущена. Канда покосился за ее спину, туда, где сидела эта неразлучная компания. Волкер сидел спиной к мечнику и, кажется, был полностью поглощен завтраком, которого хватило бы и на четверых.
Канда раздраженно цыкнул.
- Сам виноват, - парень снова потянулся за палочками. Ленали шумно выдохнула.
- Та понятно, что сам! Но он же был пьян! - Канда снова поднял глаза на девушку. Похоже, она чувствовала себя виноватой. На праздновании ее дня рождения случилось нечто, не слишком хорошее. Пусть никто и не рисковал сейчас, на трезвую голову, напоминать о чем-то Канде, но уже произошедшего не изменишь. А теперь утром Волкер является на завтрак с пластырем на горле. Только полный идиот не понял бы, что это след от Мугэна. Канда едва слышно скрипнул зубами.
- Он на меч напоролся, - все-таки пояснил Канда. Ленали заметно опешила, с нее слетел весь грозный вид, и девушка так же покосилась через плечо на спину Волкера, как минуту назад Канда. А сам мечник раздраженно отложил палочки. Аппетит куда-то пропал, - Этот идиот потянулся ко мне и напоролся на меч, - снова проговорил Канда, только в этот раз, кажется, только сам для себя. Ленали выпрямилась, убрав руки со стола. И даже отступила на полшага. Она выглядела несколько растерянной. В очередной раз истинное положение вещей кардинально отличалось от предполагаемого.
- Как можно забыть о том, что к твоему горлу приставлен меч? - вопрос был риторический и вряд ли нуждался в ответе. Канда поднялся, привычно придержав Мугэн за рукоять. Ленали бросила еще один взгляд на Волкера и снова посмотрела на мечника, смерила его долгим внимательным взглядом. И внезапно улыбнулась.
- А, может, он просто не боится, - девушка пожала плечами, - Ни тебя, ни твоего Мугэна, - Канда не ответил, спокойным шагом направившись в сторону выхода. Он не слишком-то отличался от себя обычного, как он выглядел всегда. Но попавшийся на пути Искатель поспешил убраться подальше.
Этого еще не хватало. Его "не боится" единственный член Ордена, который действительно рискует однажды быть обезглавленным посредством Мугэна.
- Или его к тебе слишком сильно тянет, - едва слышно проговорила Ленали, глядя в спину удаляющемся Канде. Вот только спокойный шаг мечника был перебит внезапным окликом.
- Юу, погоди! - Мугэн соскользнул с перевязи и со всего маху обрушился на голову Лави, волею случая оказавшегося слишком близко. Канда разражено цыкнул, уже в который раз повторяя - "не смей меня так назвать, чертова крольчатина". Меч, так и не покинувший ножны, снова возвратился на пояс. А Лави, укоризненно покосившись на Канду, окинул внимательным взглядом столовую и, найдя тех, кого искал, озвучил:
- Ленали, Аллен, Комуи вызывает. Тебя тоже, - последнее предназначалось Канде, который раздраженно фыркнул и вышел из столовой. Только вот конечное направление пришлось изменить на кабинет Комуи.
По словам Комуи, в течение прошедшей недели была потеряна связь с десятком искателей. Все они в своем последнем сообщении говорили о подозрительных происшествиях. Слухи ходили разные, от серийного маньяка-убийцы, жившего где-то в лесах, до ведьмы или еще какой нечисти. И каждый из этих слухов Искатели пытались проверить. Перед тем, как связь окончательно прервалась. В одном из сообщений говорилось что-то об Акума, нескольких видели на тех же землях.
- Билеты, - Комуи протянул сестре несколько листков и на долгое время задержал взгляд на ее глазах. Ленали улыбнулась.
- Та знаю я. Буду осторожной, - короткое мгновение тишины пронзил отчаянный вопль Комуи, на глазах которого навернулись слезы. На этот раз недовольной девушке пришлось отбиваться от настырного брата, который намертво в нее вцепился. Канда едва слышно фыркнул и вышел из кабинета. Лави ободрительно улыбнулся Ленали, которая стояла неподвижно, но было ясно заметно, как медленно в ней закипает злость на брата, который все так же продолжал держать ее в объятиях и твердить что-то. Что именно уже никто не вслушивался. Комуи мог бы хоть таблицу Менделеева вслух проговаривать, никто бы не заметил подвоха. Аллен улыбнулся. И так каждый раз. Перед каждой миссией, на которую им выпадало отправляться вместе с Ленали. Комуи слишком сильно переживал. Но сложно было не отдавать себе отчета в том, что такое поведение старшего Ли помогало немного разрядить обстановку, не думать о том, что там, куда они отправляются, их ждет неизвестность. Неизвестность, поглотившая семерых Искателей. Все внимание сосредотачивалось только на том, что здесь их будет ждать все тот же Комуи.
Аллен чуть скосил взгляд, но Канды, на том месте, где мечник стоял минуту назад, уже не было.
- Аллен, пойдем, - Лави кивнул на дверь, потом выразительно скосил глаз на брата и сестру Ли, намекая, что точка кипения Ленали вот-вот будет достигнута и девушка взорвется. Не смотря на то, что достанется при этом исключительно самому Комуи, присутствовать при семейных разборках не хотелось никому. Так что с кабинета как-то очень быстро, как по мановению волшебной палочки, исчезли все.
- Аллен?
- Угу? - не слишком внимательно откликнулся седой. Он раскрыл папку и внимательно вчитывался в информацию, что была выдана на руки каждому из экзорцистов. Собрание всех данных по тем местам, в которые они оправлялись. За несколько лет. Архивы работали всегда отлично. Только такому отсутствию внимания к своей скромной личности Лави был не слишком рад. Хотя, если судить совсем строго, ему было плевать, насколько внимательно слушает его Аллен. Все равно тема была такой, что седой не мог не обратить внимания.
- Вообще, странно, что Юу тебя не убил, - задумчиво проговорил Лави. Взгляд многозначительно скользнул по шее беловолосого, указывая на пластырь. Который, кстати, уже можно было бы снять, но Аллен попросту о нем забыл. Экзорцист все так же внимательно смотрел в папку, взгляд скользил по строчкам. "Центром" происходящего оказалась небольшая деревушка всего на несколько домов. Точнее деревней ее назвать не повернулся бы язык. Скорее, это был дом одного человека, семья которого постепенно разрослась, обзаведшись собственными домами. Этакая тихая гавань посреди леса.
Слова Лави остались без ответа. Рыжий заложил руки за голову, искоса рассматривая профиль Аллена.
- Хотя и ты меня удивил... - задумчиво произнес Лави. Аллен перевернул страницу. За последние несколько лет в деревушке не происходило ровным счетом ничего подозрительного. Не было странных смертей, не было исчезновений. Странности стали происходить только последние несколько месяцев. Это было странно. Что-то должно было послужить катализатором, если это действительно проделки Истинной Силы. А не просто очередная ловушка Тысячелетнего или что-то постороннее. Все-таки, не все в мире вертится вокруг Графа. Хотя ему бы, пожалуй, неприятно было бы подобное услышать. Аллен даже усмехнулся. - Не думал, что ты можешь так просто поцеловать Юу, - сердце как-то подозрительно пропустило удар. Взгляд, до того спокойно скользивший по строчкам, замер. Лави потянулся.
- Какие-то сплошные неожиданности сегодня, - проговорил рыжий, обгоняя Аллена, который заметно сбавил шаг. Он успел сделать несколько шагов, прежде чем за спиной послышался шорох - Волкер закрыл папку и нагнал Лави.
- И не говори, - Аллен улыбнулся.
***
Дорога до места назначения прошла как-то незаметно. Канда листал папку с данными, с некоторой периодичностью раздраженно шипя на Лави и Ленали, которые слишком уж бурно строили предположения о том, что может их ожидать. А вот Волкер, прочитав за первые полчаса всю информацию, спал, спустившись чуть пониже на сидение и уронив голову на грудь. Правда, несколько раз мечник успел заметить, как едва заметно дрожало дыхание Волкера, когда Ленали и Лави начинали смеяться. Большую часть пути белобрысый попросту прикидывался спящим.
- Ленали, Лави! - Искатель улыбнулся экзорцистам, стоило им только сойти с поезда.
- Джереми! - Ленали широко улыбнулась. Экзорцисты так же были рады видеть знакомое лицо. Искатель чуть более сдержано кивнул в знак приветствия Канде.
- Аллен Волкер, - седой широко улыбнулся, протягивая руку, - Очень приятно.
- Взаимно, - практически мгновенно откликнулся Джереми, пожимая протянутую руку.
Приветствие заметно затянулось. Уход Канды был замечен не сразу, когда мечник уже спустился по лестнице вниз, на дорогу, и спокойным шагом продолжил свой путь. От станции им еще предстояло добраться до той глухой деревни, о которой шла речь. Насколько Канда помнил из отчета, путь до этого места занимал чуть меньше суток. Но время близилось к закату, значит, придется останавливаться на привал и ночевать в лесу. Ни одна прямая дорога не вела к деревне, к ней могли вывести только бесконечные путанные лесные тропы. Так что Джереми нагнал Канду и указал на неприметную тропку, уходящую куда-то в сторону от основного пути.
- А что говорят местные? - голос Волкера вывел Канду из какой-то степени задумчивости, в которой мечник пребывал. Говорили люди без умолку, но по-настоящему стоящий вопрос был задан только сейчас. Джереми пожал плечами.
- Ничего не говорят, - Искатель покачал головой, - говорил я с ними. Если бы не знал, что там столько наших пропало, сказал бы, что обычная деревня. Ничем не отличается... да и не деревня-то это. Там три дома всего. Местные говорят, что видели Искателей, - Джереми вздохнул, - да только потом те куда-то пропадали. Они думали, что те ушли. Там народ такой, тихий, темный. Им до дел каких-то путешественников интереса нет.
Канда едва заметно нахмурился. Как-то странно складывалась картина. Из нее отчаянно выпадал их собственный проводник - этот самый Джереми. Если все Искатели, приходившие в деревню, исчезли, то почему конкретно этот представитель идет вперед по дорожке, продолжая рассказывать и отвечать на вопросы.
- На фоне этой истории ты выглядишь подозрительно, - проговорил Канда. Джереми поднял голову на мечника и развел руками, мол, что уж тут поделаешь. Не ему выбирать, как выглядеть на фоне правды.
- Возможно, Джереми просто повезло, - Ленали так же пожала плечами, ободряюще улыбнувшись искателю. Но подобное везение вызывало подозрение. И не только у одного Канды, Лави так же внимательно следил за Искателем. С той лишь разнице, что держал свой язык за зубами. В отличии от Канды, который в этот раз казался еще более мрачным, чем он бывал обычно.
- Мы не можем исключать вариант, что это именно он стоит за пропажей Искателей, - продолжил мечник, заставив Джереми сбавить шаг и обернуться. Похоже, Искатель был поражен таким исходом логических размышлений Канды. В глазах было удивление, намешанное на возмущении, которое Искатель старательно сдерживал.
- Я бы не стал подставлять своих друзей, - тихо проговорил Джереми, заметно опустив голову. Кажется, среди пропавших Искателей действительно были дорогие для него люди. Вот только говорить об этом Искатель не хотел. Да и Канда не стал бы слушать.
- Он не Акума, - на этот раз голос подал Волкер. Он подошел ближе к Искателю, заставив Канду перевести взгляд на него, уловив краем глаза движение. Мечник едва слышно раздраженно фыркнул.
- Вот из-за такой наивности, недоросль, Искатели и гибнут пачками, - Канда едва заметно сузил глаза. Раздражение, до того только тихо жгущее внутри, подкатило к горлу, обожгло мимоходом грудную клетку, - Наши враги не всегда Акума, - но последняя фраза Волкером была полностью проигнорирована. Все так же пытаясь прожечь в собеседнике несколько дополнительных дырок, Аллен шумно выдохнул.
- Хочешь сказать, что они сами виноваты? - спросил белобрысый. Пальцы левой руки заметно дрогнули. Впрочем, в этом ничего странного не было. Каждый боец, когда нервы вскипают, в первую очередь проверяет свое оружие. По той же причине ладонь Канды лежала на рукояти Мугэна.
- А кто ж еще? - вопросом на вопрос ответил парень. Ситуация накалялась, Лави даже скосил глаза на Ленали. На мгновение показалось, что от витающей в воздухе почти осязаемой атмосферы стали электризоваться волосы.
Долгое мгновение не происходило ровным счетом ничего. Экзорцисты испепеляли друг друга взглядами, Лави и Ленали предусмотрительно отступили на шаг назад, а Искатель, словно зажатый между двух огней, переводил напряженный взгляд с одного парня на другого.
"Не боится он" - внезапно с полной ясностью Канда понял, что именно так сильно раздражало его последнее время. Понял одновременно с ударом Мугэна, который одним движением был освобожден от ножен. Волкер едва успел активировать свою силу и заслониться, заставив узкое лезвие меча высечь несколько искорок со стальной руки.
Они сцепились, как заклятые враги, не заботясь о том, что в большей степени достается окружающему миру, а не противнику. Как раз противник умудрялся каждый раз укрываться от удара, подставляя вместо себя ни в чем не повинные деревья. Джереми Ленали едва успела вырвать из-под удара и оттащить подальше.
- Может, их разнять? - неуверенно проговорил Искатель, судорожно поворачивая голову и внимательно следя за ходом драки. Впрочем, серьезной дракой это действо назвать не повернулся бы язык. Мугэн так и остался неактивированным, да и Аллен ограничивался только когтистой стальной рукой, используя ее в большей степени, как щит. Убивать друг друга они все еще не собирались, и их коллеги прекрасно это видели. В отличие от Искателя, перед глазами которого разворачивалась настоящая битва насмерть.
- Я под удар не полезу, - откликнулся Лави.
- Согласна, - ответила Ленали, под пораженным взглядом Джереми. Девушка кивнула куда-то назад, где по дороге заприметила неплохую полянку, которую можно было использовать для привала, - пойдемте пока организуем привал.
- А... хорошо, - не слишком уверенно проговорил Искатель, тем не менее, послушно отворачиваясь от драки и направляясь следом за экзорцистами, которые, казалось, напрочь забыли о том, что происходило за их спинами.
Драка затянулась. С полной уверенностью можно было сказать, что экзорцисты портят местную флору и пугают фауну уже слишком долго. И дело было вовсе не в усталости - они оба были достаточно выносливыми, чтобы продолжать сражаться не один час. Но первоначальное раздражение постепенно утихало, постоянные столкновения, четкая слаженность всех движений, да и просто физическая нагрузка прогоняла с головы лишние, в большинстве своем пришедшие невесть откуда, мысли. Пелена, застилающая глаза, таяла с каждым движением, каждым ударом Мугэна о стальную руку. Щека Аллена была рассечена. Тонкая царапина проходила чуть ниже скулы, пересекая шрам проклятия. Волкеру повезло меньше - он так и не сумел достать Канду.
Мечник перехватил рукоять оружия, замахнувшись с другой стороны. Удар снова пришелся о несоразмерно огромную левую руку, которой Волкер заслонился. Канда раздраженно фыркнул, отскакивая в сторону. Каждое новое нападение он начинал с некоторого отдаления, пусть и не давая противнику лишних мгновений на то, чтобы перевести дыхание и приготовиться к удару. И с каждым разом Волкеру было все сложнее вовремя среагировать на нападение. Как-то незаметно он полностью перешел в защиту, лишь изредка позволяя себе выпады в сторону мечника. Они оба уже остыли, оба понимали бессмысленность происходящего. Но сдаться первым не был согласен никто.
Взгляд Аллена скользнул по лезвию Мугэна, до руки, крепко сжимающей рукоять. На внешней стороне ладони Канды четко прорисовывались линии сухожилий, сетка вен, которую скрывало напряжение, но даже легкое движение лезвия меняло положение мышц где-то глубоко под кожей. Чем сильнее нагрузки, тем четче и заметнее проступают их следы на сильных руках. Мечник снова отступил и Волкер бросился следом, не давая толком восстановить равновесие после удара. Но Канда успел вывернуться из-под самого удара, сжатая в кулак правая рука седого скользнула мимо его лица. Резкий поворот головы повлек за собой взметнувшиеся в воздух волосы, кончики которых мазнули по лицу Волкера. Экзорцист чуть отпрянул, прикрывая глаза. А меж тем, мечник снова вывернулся, останавливая инстинктивное движение стальной руки ударом Мугэна. Слуха коснулся едва слышимый резкий выдох, прежде чем, использовав инерцию от удара, мечник отступил на шаг назад, оказавшись вне зоны поражения Алленом. Все произошло слишком быстро, ресницы Волкера даже не успели снова взметнуться вверх. Седой не закрывал глаз - только полный идиот закроет глаза во время боя. Но мазнувшие по лицу волосы заставили прикрыть глаза ресницами, потеряв на короткое мгновение Канду из виду. На мгновение, за которое сердце успело ухнуть куда-то вниз с огромной высоты и в груди ощутимо заныло. Волкер шумно выдохнул, ловя в поле зрения Канду.
На короткое мгновение показалось, что время остановилось. Мечник позволил себе остановиться, чтобы перевести дыхание. Противник не был настолько сложным, чтобы имело смысл выкладываться на полную. Да и стоило уже это все прекращать, а не то они рисковали драться всю ночь. Как-то внезапно мечник понял, что солнце уже село, небо над головой было черным. Только заметно переливался холодный лунный свет на темных волосах и складках черной униформы перед взглядом вновь затянутых туманом серых глаз. Взгляд скользнул снизу вверх, остановившись на лице. Но на это ушло слишком много времени. Мугэн взметнулся, разрезая ночной воздух. Мечник перенес вес и снова бросился, острие меча было направлено в лицо Волкера. Такой удар был уже не впервые, от него просто было заслониться, подняв навстречу руку.
Но момент был безнадежно упущен. Аллен мысленно встрепенулся и отступил на полшага, чуть разворачивая корпус, чтобы остановить удар. Но закончилось все нелепо. Волкер оказался не готов к тому, что поверхность лесной земли была далеко не ровной. Седой экзорцист подался вперед, пытаясь восстановить так нелепо утерянное равновесие. Но Мугэн, лезвие которого коснулось поднятой в защитном жесте руки, завершил дело. Отразить удар в неустойчивом положении оказалось делом слишком сложным. И Волкер с ним не справился, упав вниз, на желтую, осеннюю траву.
Канде повезло больше. Мугэн не встретил ожидаемого сопротивление, лезвие скользнуло дальше, утянув за собой и тело. Но мечник успел понять, что произошло. И перехватил рукоять меча, делая еще один шаг и с силой обрушиваясь вниз. Остаток силы удара ушел в землю, отдавшись болью в колене, на которое Канда упал, стремясь погасить инерцию от удара. Лезвие Мугэна вошло в землю едва ли не на половину правее от лица Волкера. Канда оттолкнулся левой рукой, которой успел упереться в землю, и выпрямился. Он стоял на одном колене, оперевшись свободной рукой о колено. А под ним был едва ли не распят, как бабочка на доске, Волкер.
Мечник медленно выдохнул, сверху вниз глядя на седого экзорциста. Что ж, такой исход Канду так же вполне устраивал. Хотя бы потому, что это была ошибка Волкера. Так что это можно было бы считать чистой победой. Не смотря на то, что сердце недовольно выбивало какой-то бешенный ритм. Вряд ли даже сам Волкер понял, в какой опасной близости он был от того, чтобы быть действительно пришпиленным к земле Мугэном.
Канда едва слышно фыркнул. Он не повышал голос, но в ночном лесу было слишком тихо и даже столь не громкий посторонний звук раздался едва ли не колоколом. Но в лице Волкера не читалось недовольства или раздражения, которое должно было бы быть. Его победили по такой нелепой случайности.
А, впрочем, может, он просто научился контролировать выражение своего лица. А вчитываться в то, что сейчас было написано на лице экзорциста, у мечника не было ни малейшего желания.
Канда перенес вес на левую ногу, собираясь подняться, и чуть чиркнул правым, опущенным на землю, коленом по траве. Вот только колено, волею случая оказавшееся между ног Волкера, оказалось ближе к телу экзорциста, чем мечник рассчитывал.
Волкер едва заметно вздрогнул. Будь Канда хоть сколько-нибудь дальше от белобрысого - он бы даже не заметил этой дрожи. Волкер зажмурился, как от внезапной боли, и резко повернул голову в сторону, только после этого позволив себе открыть глаза. Он прятал взгляд от Канды, который сейчас был слишком близко. Но не учел того факта, что его нос теперь практически касался холодного лезвия Мугэна, в котором отражались глаза, выдавая весь спектр чувств, что воевали внутри. Последней каплей было то обилие смущения, что было видно даже сквозь темноту ночи и искажение отражения в клинке. Последней каплей к тому, чтобы мечник окончательно уверился в том, что не ошибся в предположении. Волкер сжал зубы, скулы проступили четче и едва заметно побелели.
Целое мгновение тишина была настолько полной и густой, что, казалось, могла давить на барабанные перепонки. Мгновение, за которое сердце Канды успело гулко ударить, а сердце Волкера выбить замысловатую дробь из десятка ударов.
- Хэй, что у вас тут? - голос Лави прорезал тишину, порвал ее на кусочки. Канда поднялся на ноги и, одним слитным движением высвободив Мугэн, возвратил меч в ножны. Волкер приподнялся на локтях, так же собираясь подниматься. Но остановился в таком положении, глядя вслед уходящему на свет костра, едва различимый между деревьев, Канде.
Ленали хозяйничала у костра. Точнее уже разливала в походные миски то варево, что аппетитно пахло из котелка. Джереми, увидев Канду, как-то испуганно покосился за его спину.
- Ленали, - девушка подняла голову на голос и протянула Канде миску. Мечник взял миску и продолжил, - сколько ему лет? - Ленали несколько озадаченно моргнула.
- Аллену? Пятнадцать, - ответила девушка. Канда коротко кивнул каким-то своим мыслям и отошел в сторону под удивленным взглядом Ленали. Джереми настолько откровенно облегченно вздохнул, когда следом за Кандой к костру вышел и Волкер, что мечник едва удержался от порыва запустить в Искателя миской с горячим супом.
***
Через этот этап взросления доводиться проходить каждому. Кому-то раньше, кому-то чуть позже. Но в случае Волкера как-то слишком бурно играли его гормоны, раз уж его может возбудить не просто близость любого тела, а еще и эта самая близость во время драки.
"Чертов Мояши" - Канда раздраженно фыркнул. Мало ему постоянных сражений с Акумами, войны с Тысячелетним Графом, тренировок в стенах ордена? Этого должно быть более, чем достаточно, для разрядки любых накопившихся гормонов. Сложно думать о чем-то постороннем, когда все мысли заняты либо непомерной усталостью, либо ноющей болью в перенапряженных мышцах. Но, похоже, не для Волкера. Этот белобрысый показывал просто чудеса индивидуальности.
Всю дальнейшую дорогу Волкер молчал. Только бросал изредка мрачные взгляды в сторону Канды и натягивал на лицо подобие улыбки каждый раз, когда к нему обращались Лави, Линели или Искатель. И это раздражало только сильнее. Канда мог сколько угодно злиться и раздражаться от того, что происходило с Волкером, но выносить это на всеобщее обозрение намерен не был. Потому что насмехаться над тем, что не подвластно сознанию, - верх низости, на который опускаться (или подниматься, это как посмотреть) Канда намерен не был.
- О, Джереми, здравствуй, - они вышли к деревне неожиданно. Просто между деревьев внезапно показался деревянный двухэтажный дом, на крыльце которого сидела светловолосая женщина. Широко улыбаясь Искателю, как старому знакомому, женщина начала подниматься. Стало заметно, что она беременна. Подняться на ноги ей было тяжело.
- Елена! - укоризненный голос раздался откуда-то из-за угла дома. Оттуда вышел мужчина и, обняв женщину, помог ей подняться на ноги. Только после этого приветственно кивнув Искателю. - Твои друзья, Джереми?
Искатель покосился за спину, где находились экзорцисты, и, улыбнувшись, кивнул.
Домов в деревне было всего три. Здесь жил старый отшельник со своей супругой. Пожилая пара только приветственно кивнула со своего порога, но к пришельцам они не вышли. Фредерик был его сыном. Он, в отличии от обоих своих родителей, не был настолько нелюдимым и всегда был рад гостям. Но, однажды сбежав из родительского дома в большой шумный город, окончательно убедился в том, что не сможет жить иначе, чем привык жить с родителями.
- О, это моя сестра, Кира, - Елена кивнула в сторону двери. Экзорцисты были приглашены в дом и даже накормлены. Фредерик долгое время еще припоминал то, сколько съел Волкер. Когда на столе остались уже только чашки с чаем, дверь скрипнула и в дом вошла еще одна девушка. Она была похожа на Елену, как может быть похожа только младшая сестра. У ее ног крутилась черная кошка, звеня бубенчиком на ошейнике.
- Здравствуйте, - Кира приветливо улыбнулась. Они с Еленой были сиротами. Много лет назад их родители были убиты в ближайшем городе парой Акум. Девушкам доводилось видеть, как экзорцисты справляются с этими тварями, потому они и принимали представителей Черного Ордена радушно, как близких друзей. Тогда же дети бежали в лес и, долго плутая по тропинкам, вышли к дому отшельника. Отшельник пожалел детей, на следующее лето отстроил им, пусть неказистый, но собственный, дом. А спустя три года сын отшельника взял в жены Елену. И, когда у новой семьи появилась первая дочь, - Рита, - они построили себе свой собственный дом. Вот так и разросся домик отшельника до размеров трех домов.
Рита скользнула в дом следом за своей тетей. И сразу же бросилась через комнату к камину. Она прижимала что-то к груди и Волкер, поднявшись с насиженного места, подошел поближе к камину, присел рядом.
- Что у тебя? - спросил парень. Девочка несколько испуганно покосилась на отца и, получив от того утвердительный кивок, раскрыла объятия. На ее руках лежало три маленьких разноцветных котенка.
- Это дети Мяу, - заметив удивление в глазах, Елена улыбнулась и пояснила, - мы совсем детьми были, когда Кира нашла кошку. Вот и назвали так, как пришло в голову. А около месяца назад Мяу окотилась, только вот практически сразу бросила своих котят. Вот Рита теперь и возиться с ними, - женщина улыбнулась. В ее улыбке просквозила какая-то доля грусти, похоже, она не верила в то, что девочка сможет выходить котят. А вот сама Рита старалась изо всех сил.
- Вы знаете, то, что нам рассказал Джереми, и для нас стало неожиданностью, - Елена облокотилась о стол и вздохнула, - мы и знать не знали, что нас в городе уже кличут проклятым местом. Будто бы от нас не возвращаются.
- Не волнуйтесь, - Ленали улыбнулась, - мы со всем разберемся, - Елена искренне улыбнулась в ответ на не менее искреннее обещание девушки. А меж тем, чуть в стороне от стола Фредерик и Кира о чем-то говорили, и мечник не сводил взгляда с черной кошки, которая вертелась у ног девушки. Она то терлась головой о ее ноги, то игралась с полами платья, но неизменно оставалась рядом.
Кира улыбнулась на прощание зятю и, поцеловав в щеку сестру и попрощавшись с экзорцистами, вышла, на мгновение придержав дверь, чтобы кошка успела выскользнуть следом за ней. Канда едва заметно нахмурился, но вряд ли кто из присутствующих обратил на это внимание. Ленали говорила с Еленой, Лави что-то выяснял у Фредерика, а Волкер возился с котятами у камина.
Мечник поднялся и вышел, придержав за собой дверь, чтобы она не скрипнула совсем уж явно.
- У вас не происходило ничего странного в последнее время? - Ленали облокотилась о стол, приближаясь к Елене, как будто они собирались секретничать. Впрочем, возможно, именно так и было. Люди часто охотнее рассказывают что-то вот так, тихо, на ушко, чем при всех. Потому Ленали и Лави и разошлись к супругам, пытаясь вывести их на откровенный разговор.
Елена задумалась.
- Нет, ничего... Разве что... Кира пропала на несколько дней, - женщина нахмурилась. Похоже, на этих людей подобная тактика попросту не действовала. Елена даже не пыталась понизить голос. Фредерик повернул к ней голову и несколько раз кивнул, подтверждая слова супруги.
- Да. Но она часто пропадает. Она немного нелюдимая, мне иногда кажется, что ей и наше общество в тягость, - в этот раз пришел черед Елены согласно кивать в ответ на слова своего супруга. Экзорцисты переглянулись. Особых данных эти сведенья не приносили.
- Когда она вернулась, Мяу бросила котят, - подала голос девочка, укладывающая котят у камина. Аллен погладил кончиками пальцев слабое тело котенка. Родители свели взгляды на своей дочери и улыбнулись. Одновременно с какой-то тонкой ноткой горечи в глазах. Им было жаль свою дочь, с каждым днем она все сильнее привязывалась к котятам. И их гибель грозила стать самой настоящей катастрофой.
- Где Канда? - Аллен, только сейчас толком поднявший голову от котят, еще раз окинул взглядом помещение, но мечника так и не обнаружил. Лави так же завертел головой.
- Вышел осмотреться, похоже, - как-то не слишком уверенно проговорил рыжий. Впрочем, особая уверенность его голосу и не была необходима по той простой причине, что Лави был перебит звуком выстрела, а заодно вскочившим на ноги Алленом.
- Акума!
- Оставайтесь в доме! - успела крикнуть Ленали, прежде чем следом за Лави и Алленом броситься наружу. Акума окружали дом, в котором сейчас жила Кира, какими-то нелепыми воздушными шариками зависнув над крышей. Но хватило одного прицельного выстрела, после которого один из Акум взорвался, чтобы твари обратили свое внимание на экзорцистов.
- Спрячьтесь! - крикнул Лави, заметив в окне второго дома лицо отшельника, сжимающего винтовку. Никакого вреда оружие не могло нанести Акумам, да и отшельнику не пришлось второй раз повторять. Он скрылся вглубь дома, как и не бывало.
Молот Лави лихо просвистел прямо над головой Аллена и сбил Акуму, висящего над крышей. Аллен снова прицелился и несколько раз выстрелил, одно за другим снимая нескольких Акум. Ленали стрелой взвилась вверх и метким пинком отправила еще одного назад туда, откуда он явился. Акумы были только первого уровня, так что справляться с ними было не сложно. До тех пор, пока откуда-то из леса не послышался едва различимый крик.
- Чистая Сила, активация, - Аллен словно наяву увидел, как пальцы мечника скользнули вдоль лезвия Мугэна, как меч вспыхнул, показывая свою суть. Вот только все это было не более, чем памятью, услужливо подкинувшей нужное воспоминание. На деле Канда был где-то далеко, его голос удалось различить лишь волею случая.
Аллен окинул взглядом врагов, находя среди них двух друзей, чьи фигуры терялись на фоне обилия этих тварей. Ленали, бросившая короткий взгляд вниз, на Аллена, едва заметно кивнула и улыбнулась. Волкер прицелился и выстрелил несколько раз, снося со своего пути Акум, которые сейчас были просто досадными преградами. И бросился в образовавшуюся брешь в толпе тварей.
- Ускакал, - Ленали приземлилась в шаге от Лави, глядя вслед убегающему Аллену. Впрочем, вслед экзорцисту было направлено сразу два одинаково недоуменных взгляда.
- Как лань, - добавил Лави, прежде чем совсем рядом прогремел выстрел и экзорцисты с завидной синхронизацией в действиях снова ринулись в бой.
***
Когда Канда вышел из дома, Кира все еще стояла рядом с крыльцом, несколько рассеянно поглаживая за ухом черную кошку, которая сейчас сидела на перилах. Экзорцист остановился на первой ступеньке, как будто раздумывая, что делать дальше. Его взгляд снова крутился вокруг черной кошки, которая сейчас представляла собой сочетание полной расслабленности c игривостью. Она то и дело подбивала пальцы своей хозяйки когтистой лапой.
- Ой, - Кира обернулась и, заметив за спиной мечника, улыбнулась, - вы мне не поможете? - девушка кивнула на два небольших ящика, в которых были сложены чуть подгнившие фрукты, перезревшие овощи и прочие отходы, которые люди не использовали для себя. Какое-то время Канда медлил. Кошка поднялась на лапы, сладко потянулась, и гнусаво мяукнула, глядя на мечника своими желтыми глазами. Канда кивнул.
- Я иногда подкармливаю лесных зверей, - Кира молчала большую часть пути вглубь леса. В лесу было странно спокойно, не пели птицы, не шуршали листьями мелкие звери. Шаги Канды казались единственным источником звука. И еще шаги кошки, которая все время вертелась под ногами хозяйки.
Канда не ответил, и тишина повисла еще на какое-то время, прежде чем девушка снова заговорила.
- Знаете, у нас не часто гости. Не вижу смысла, зачем им приходить? - голос девушки едва слышно дрогнул, как от обиды. - Зачем нам еще кто-то? Мы живем в глубине леса не для того, чтобы нами интересовались. А чтобы нас оставили в покое, - обида в голосе с каждым словом слышалась все явственнее. Канда неотрывно смотрел в спину девушки, которая легко ступала по зарослям травы, кажется, прекрасно зная направление. - А она говорила о том, чтобы отправить меня в город. Потому что я им не нужна, я мешаю.
То, что раньше было принято Кандой за обычные кочки, внезапно стало уходить вниз. Мечник остановился, бросив на землю ящик, который нес все это время. Он четко видел, как девушка перед ним спокойно ступает, как по обычной земле. Только кошка, играючи, прыгает с кочки на кочку. А вот ноги Канды уходили вглубь, их засасывала трясина.
- Вас она тоже просила забрать меня? - Кира внезапно оказалась совсем рядом. - Увести в город, да?
- О чем ты? - прошипел Канда, пытаясь высвободить ноги. Но трясина только быстрее затягивала его.
- Все они приходили, чтобы забрать меня из леса. Потому что она их просила, - проговорила девушка. Кошка потерлась о ее колено, прошла дальше и мазнула боком о подол платья. Канда поднял глаза на Киру и медленно выдохнул. Это уже переходило все возможные границы.
- Чистая Сила, активация! - но главными были вовсе не игры этой девчонки. Ее кошка внезапно остановилась и зашипела, выгнув спину. После чего поспешила убраться куда-то в сторону со скоростью, которой мог бы позавидовать любой беглец. Акума появились, словно из ниоткуда. Кира испуганно вскрикнула и бросилась в сторону от трясины.
- Первая иллюзия: адские жуки! - Канда взмахнул мечом. Рой многоглазый тварей вырвался на свободу, снося на своем пути все, что попадалось. Акумы взрывались один за другим. Но трясина продолжала затягивать мечника, лишние движения которого только ускоряли процесс. Канда выругался сквозь зубы, одним резким движением отбивая орудие, которым в него выстрелил один из Акум. Сражаться неподвижно невозможно. А любое движение Канды позволяло трясине затянуть его еще глубже.
Когтистая стальная рука подхватила экорциста и, вырвав из трясины, разжала пальцы рядом с Кирой. Канда практически мгновенно вскочил на ноги, краем глаза покосившись на Волкера. Рука видоизменилась, Аллен прицелился и несколько раз выстрелил. Мечник фыркнул и, подняв меч, обрушил его на голову стоящей рядом девушки. Рукоять меча коснулась загривка и, сдавленно охнув, девушка упала на землю.
- Можно было и помягче, - Волкер подошел и остановился справа от Канды. Мечник раздраженно цыкнул.
- Я не спрашивал совета, Мояши, - Канда поудобнее перехватил рукоять меча.
- Меня зовут Аллен, - Волкер еще раз видоизменил свою руку. В этот раз на меч. Экзорцисты медлили всего мгновение, прежде чем бросились в атаку. Та не хитрая истина, что у Акум просто не было шансов, была понятна с самого начала. Два экзорциста против десятка Акум первого уровня - это даже не уравнение.
Волкер оглянулся, убеждаясь, что противников не осталось. И склонился над девушкой, лежащей без сознания. Он протянул руку, почти коснувшись лица, пытаясь тыльной стороной ладони уловить дыхание. Девушка не дышала.
- Где эта кошка? - Канда прошел мимо, внимательно вглядываясь во всевозможные закоулки, где могло спрятаться пушистое создание. Наконец, мечник присел у корней какого-то дерева. Из темноты не глубокой норы блестело два желтых глаза. Парень потянулся за кошкой, которая отреагировала моментально. Мяу зашипела и полоснула пятерней протянутую руку. Канда отдернул руку и едва слышно фыркнул. Во второй раз он все-таки вытащил кошку, бессовестно сцапав за загривок. Кошка отчаянно шипела и пыталась достать руки Канды когтями, что ей, впрочем, не слишком удавалось. В конце концов, кошка смирилась со своей участью и повисла, только смотрела хищно и иногда шипела.
Аллен осторожно поднял девушку на руки и направился следом за Кандой, который уже успел практически скрыться в чаще.
- Канда, Аллен, - Ленали помахала рукой. Они с Лави сидели на крыльце, разговаривая о чем-то с семьей отшельников. На этот раз она была в полном составе, даже родители Фредерика стояли рядом. Женщина обнимала за плечи Елену. А Рита сидела на корточках в стороне и возилась с котятами.
Рука Ленали так и замерла в воздухе, когда взгляд уловил тело девушки, которую нес Волкер. Экзорцист выдохнул. Не слишком приятный предстоял разговор.
- Кира! - Елена дернулась, но свекровь ее удержала, не дав броситься на встречу. Женщина прикрыла рот ладонью, округлившимися от ужаса глазами глядя на свою сестру. Аллен подошел чуть поближе и осторожно положил девушку в траву.
- Она...? - Фредерик не договорил, но в мире существует много вопросов, озвучивать которые до конца не имеет смыла. Их суть улавливается по одним только интонациям, взглядам, в которых читается ужас. Волкер поднялся на ноги и отступил на шаг назад, только после этого набравшись смелости для того, чтобы кивнуть. Он всего лишь кивнул, почти не заметно, но одновременно с этим движением Елена вскрикнула, как от ужаса, и зарыдала вслух. Фредерик едва заметно сглотнул и вернулся к своей супруге. Было заметно, насколько тяжело было ему самому держаться. Но кто-то должен был быть опорой.
- Боюсь, ваша сестра, - Волкер какое-то время смотрел на лежащую на траве девушку, потом поднял глаза на Елену, - мертва уже очень давно.
- Что? - Елена, пряча лицо на груди мужа, отчаянно качала головой. А вот Фредерик смотрел на экзорцистов широко открытыми от удивления глазами. Канда за шкирку оторвал успевшую намертво вцепиться когтями в ткань кошку от униформы и опустил зверя на траву. Кошка возмущенно мяукнула, но, повернувшись и увидев хозяйку, в несколько прыжков добежала до нее. И, запрыгнув на грудь, принялась тереться головой о лицо Киры, призывно мурлыча. Елена снова всхлипнула, но мгновение спустя повисла тяжелая тишина. Кира подняла руку и мягко почесала Мяу за ушком, поднимаясь и садясь на земле.
- По какой-то причине дух вашей сестры не захотел покидать вас. И нашел способ остаться, - Аллен кивнул на кошку, которая теперь терлась о колени хозяйки. Кира не поднимала глаз, неотрывно глядя на Мяу, которая крутилась вокруг нее.
- Я попала в трясину, - как-то спокойно проговорила Кира. Впрочем, о чем ей теперь беспокоиться? Все волнения остались в мире живых, которому она не принадлежала больше, - Ты сказала, что мне лучше отправиться в город. Ты просила их забрать меня. Я... - дух говорил тихо, но обида сквозила в голосе, доказывая, что даже духи умеют чувствовать, - я просто хотела быть рядом с вами.
- Кира, - Елена снова дернулась к сестре, но ее удержали. На этот раз, Фредерик сжал ладонями ее плечи. - Ты была совсем одна. Я так боялась, что тебе одиноко... я думала, что в городе тебе будет лучше. Так, - глаза Елены округлились, - это ты. Это ты убивала всех этих людей?
- Я была не одна, - Кира все так же не поднимала головы. На вопрос она не ответила, как промолчали и все четыре экзорциста. Ответы на некоторые вопросы лучше не озвучивать. Пусть они и не являются тайной. - Я была с вами, - Елена коротко захлебнулась рыданиями, Фредерик погладил ее по плечу.
Канда медленно выдохнул. Все это слишком затянулось. Прощание затянулось, грозя превратиться в бесконечные рыдания. Мечник подошел к сидящей девушке, за шкирку поднял слабо мяукнувшую кошку.
- Вы теперь заберете Мяу? - Рита подала голос внезапно. Она так же, как и раньше, прижимала к груди котят. Канда положил кошку животом себе на руку и потянулся к ошейнику. Бубенчик, звон которого всегда сопровождал передвижения кошки, легко сломался между пальцами. На ладонь Канды выскользнула искорка Чистой Силы. Мяу возмущенно мяукнула и спрыгнула на траву.
- Акума охотились на нее. Похоже, именно они напугали кошку так, что она решила оставить своих детей, - пояснил Аллен, глядя на Риту, которая неотрывно следила за Мяу.
Кира усмехнулась, поднимая голову и невидящими глазами глядя перед собой.
- Зачем ты осталась? - на этот раз голос подал Фредерик. Взгляд Киры наткнулся на его лицо. Горькая усмешка растаяла, оставив по себе только отпечаток нестерпимой боли на лице призрака.
- Я хотела быть рядом, - губы, уже полупрозрачные, почти невидимые, снова растянулись в улыбке. Кира таяла на глазах, исчезая. - Пока не умру. А когда это случилось, поняла, что больше всего на свете хотела, чтобы ты знал.
- Знал что? - спросил мужчина. Но призрак только улыбнулся. Силы, которые питали его, иссякали постепенно, пока не исчезли окончательно. Кира растаяла в воздухе, как дым. Но на вопрос человека вместо призрака ответила Ленали.
- Она любила вас, Фредерик. А вы хотели отправить ее в город, - девушка вздохнула.
Подобные происшествия оставляют глубокий след на душах всех, кто был к ним причастен. Отшельники долгое время молчали, сил говорить не было. Им слишком многое нужно было обдумать. Потому экзорцисты ушли, не прощаясь. Им вслед прозвучало только гнусавое "мяу" кошки, которая теперь крутилась возле Риты, требуя возвратить ей ее котят.
Обратный путь от места жительства отшельников к станции занял многим меньше времени. Во-первых, время не было потрачено на бессмысленную драку. Во-вторых, всем экзорцистам и Искателю как-то негласно хотелось побыстрее покинуть негостеприимное место. Может, сначала семья и казалась очень приятной и приняла гостей радушно, но сейчас неприятный осадок колотился изнутри. Хотелось поскорее убраться из леса, возвратиться в Орден и убедиться, что хотя бы там никто не умер. Точнее не умер так, чтобы это осталось незамеченным. Больше всего пугало именно это - то, что семья, самые близкие и дорогие люди, так и не заметили ничего. Начиная с чувств Киры и заканчивая, тем "незначительным" фактом, что она умерла.
- Она ведь была экзорцистом? - Ленали и Лави задерживались на перроне, бурно обсуждая что-то с Джереми и не менее бурно прощаясь. Аллен кивал им иногда, когда кто-то из людей махал рукой в окно. Но сейчас не было настроения улыбаться, поэтому экзорцист оставался в купе. - Совместимой с этой Силой?
- Похоже на то, - Канда смотрел в окно, но Волкер мог поклясться, что смотрит мечник вовсе не на экзорцистов и Искателя, которые все никак не могли попрощаться, а куда-то в сторону. Аллен еще раз улыбнулся Ленали, которая помахала ему в окно, и перевел взгляд на Канду.
- Она хотела, чтобы хоть один из них понял ее чувства. Просто поговорить. Что мешало сделать это при жизни? - проговорил Аллен. Голос звучал ровно, вопрос был явно не тем, который действительно волновал сейчас Волкера. Экзорцист все так же прямо смотрел на Канду, который больше чувствовал, чем видел краем глаза, его взгляд на себе.
- Обычная человеческая глупость, - мечник презрительно фыркнул. И, бросив на седого короткий взгляд, добавил, - Найди себе другого собеседника, Мояши, - Канда снова отвернулся к окну. Но, похоже, слишком рано мечник счел разговор законченным.
- Я люблю тебя, - Канда несколько раз моргнул, медленно повернув голову к "собеседнику". Аллен сидел так же, открыто, но как-то до дрожи серьезно, глядя в глаза мечника. - Канда, - коротко добавил Волкер обращение.
Тишина повисла настолько вязкая, что даже на звук открывшейся двери мечник отреагировал не сразу.
- Ну, что, домой? - радостно сообщил Лави, вваливаясь в купе и падая на сидение рядом с Кандой.
***
В столовой редко шумели. Разве что на праздники, которые, благо, намечались еще не скоро. Потому в этот раз в помещении было тихо. Как тихо может быть там, где находится по меньшей мере десяток человек. В большинстве своем были слышны обрывки разговоров, стук ложек о тарелки и прочие звуки, сопровождающие процесс поглощения пищи. Который, конечно, не мог проходить в тишине. Простая истина - "когда я ем - я глух и нем" - почему-то не играла для людей совершенно никакой роли.
Впрочем, Канда прекрасно отдавал себе отчет в том, что раздражает его вовсе не шум от людей вокруг. В конце концов, к этому он уже успел привыкнуть. Но один конкретно взятый диалог, который по какой-то причине Канда слышал слишком уж отменно, вызывал желание воткнуть кому-нибудь вилку в глаз. Мечник даже успел практически пожалеть о том, что ел палочками.
Волкер показался в столовой несколько позже, чем обычно.
- Аллен, ты хорошо себя чувствуешь? - Ленали как-то слишком внимательно вгляделась в лицо белобрысого. И, вздохнув, продолжила, - Снова не выспался? - в последнее время Волкер все время выбирался из своей комнаты поздно, уже практически к обеду. И выглядел с переменным успехом то бледным, как призрак, с залегшими под глазами глубокими черными тенями. То наоборот, каким-то дерганным, и как будто сосредоточенным на каких-то собственных мыслях, не имеющих отношения к окружающему миру.
- Немного, - откликнулся Волкер, с присущим ему аппетитом набрасываясь на свою порцию разнообразной еды. Если по началу это сбивало с толку, даже зная, что паразитический тип Силы требует слишком больших затрат энергии, которую можно пополнять только принимая пищу, то сейчас вопросы вызвал бы скорее тот факт, что Волкер ограничился всего одним блюдом. Все дело в привычке и Ленали так же давно привыкла к особенностям положения жизни Волкера. Но вот его постоянные недосыпания вызывали опасения.
- Сниться что-то плохое? - снова подала голос Ленали. В этом объяснении не было бы ровным счетом ничего странного. Всем, кто был сейчас в Черном Ордене, было от чего вздрагивать посреди ночи и просыпаться в холодном поту. Сама Ленали иногда просыпалась посреди ночи и долго не могла отдышаться, глядя в потолок своей комнаты. Ей снилось то время, когда она была пленницей Ордена. Волкеру мог сниться Мана. Или маршал Кросс. Впрчем, если бы ему снился последний, то по утру Аллен скорее клял бы все, на чем свет стоит, а не был подавлен.
Волкер достаточно долго молчал, сосредоточившись на миске, которая стояла перед ним. Какое определение у плохого сна? Какой-то кошмар, после которого долго не можешь отдышаться и найти в себе силы снова уснуть? Когда сниться что-то, что не можешь себе простить. Или что не суждено изменить...
- Вроде того, - снова отозвался Волкер, показывая, что не слишком хочет продолжать разговор. Он уже с намного меньшим энтузиазмом жевал то, что находилось в тарелке.
Можно ли отнести в ту же категорию "плохих снов" то, что снилось Аллену? К какой категории вообще относятся эротические сны? Подростковый всплеск гормонов, пожалуй. Но, даже понимание всех диагнозов ничуть не помогало справиться с симптомами. Аллен искренне надеялся, что хотя бы признание Канде даст достаточную эмоциональную встряску, чтобы привести его состояние хотя бы в какое-то подобие нормы. Но где там, все стало только хуже.
Так что, пожалуй, да. Его сны можно было классифицировать исключительно как "кошмары", учитывая то, кто был "в главной роли".
- Нужно с этим что-то делать. Как бы не стало еще хуже, - Ленали вздохнула. Она заметно переживала, и было совестно ее тревожить. Но пока что Волкер не мог сделать ничего. Аллен несколько виновато улыбнулся.
"Я влюблен в Канду. Куда уж хуже?" - мог бы ответить экзорцист. Но не был намерен обсуждать свое состояние даже с близким другом. Потому что внутри крепла уверенность, что от этого может стать только хуже. Сейчас он мог позволить себе сосредоточиться только на собственном состоянии, что позволяло хоть в какой-то мере держать все под контролем. По крайней мере, днем. Лишние "свидетели" заставят думать еще и о них. А его и так слишком настойчиво преследовало ощущение, что нервы вот-вот сдадут.
Больше всего раздражала собственная беспомощность, когда предает даже собственное тело.
- Я сегодня высплюсь, не переживай, - Аллен улыбнулся.
Это было уже слишком. Канда положил палочки на стол. По какой-то нелепой причине он чувствовал какую-то ответственность за это белобрысое недоразумение после той злосчастной миссии. Точнее сказать - после признания Волкера. В чем была причина, оставалось загадкой даже для самого мечника. Он машинально следил за тем, как ведет себя белобрысый, с самого возвращения. Может, все крылось в серьезном отношении к жизни и стремлении контролировать все и, как следствие, раздражение ко всему, что контролю не поддается. А может, просто в том, что Канда так ничего и не ответил на слова Волкера. Признания нельзя оставлять без ответа. Откуда взялся этот принцип Канда и сам не понимал, но он имел место быть и с ним приходилось считаться.
- Волкер, - Канда поднялся с места и, оправив униформу, повернул голову в сторону Волкера. Аллен медленно выдохнул. Раздражение внутри вскипело как-то разом, слишком хорошо он знал, что ничем хорошим обращение Канды к его скромной персоне не закончиться. - Пойдем, - мечник кивком головы указал на дверь. Вокруг быстро повисла тишина. Члены Черного Ордена оборвали свои разговоры и смотрели теперь только на Канду и Волкера.
- Куда? - предложение Канды застало седого врасплох, так что ничего лучше, чем просто спросить, Аллен придумать не смог. Мечник коснулся рукояти меча.
- В тренировочный. У меня сегодня настроение размазать тебя по стенке, Мояши, - проговорил Канда, обрывая разговор тем простым фактом, что мечник направился в сторону выхода, а говорить с удаляющейся спиной - сомнительное удовольствие.
- Меня зовут Аллен, - уже в тысячный, наверное, раз проговорил Волкер, не слишком заботясь о том, услышали его или нет. Все равно толку никакого. Но экзорцист поднялся и направился следом. И, как ни странно, оказался не одним таким. То, что все присутствующие в столовой направились следом стало понятно только непосредственно в тренировочном зале, в котором стало подозрительно тесно.
Впрочем, зрители продержались всего несколько часов, после чего стали расходиться. Тренировка, если можно было таковой назвать бессмысленную бесконечную драку, затянулась. Затянулась настолько, что солнце успело скрыться за горизонтом и уже по-зимнему обнаженные деревья порождали причудливые тени на стенах башни. Близилась зима, ее дыхание улавливалось в ледяном ветре, пусть до снега было еще очень далеко. Днем солнце все же грело достаточно, чтобы согреть покрытую инеем траву.
Но перемены в погоде меньше всего волновали Волкера, который под конец уже едва стоял на ногах. Взгляд замылился усталостью, но каким-то образом экзорцист все еще сдерживал нападения противника. Канда не давал даже вздохнуть лишний раз, не говоря уже о каких-то посторонних мыслях. Похоже, в этот раз мечник выкладывался если не на полную, то был близок к тому. И Аллен не без некоторого удовольствия отметил, что под конец движения Канды так же замедлились, что и позволяло уже уставшему Волкеру как-то отбивать его удары.
Когда все, наконец, закончилось Волкер мог адекватно думать только об одном - о том, чтобы добраться до своей комнаты и упасть в кровать. Как он преодолел расстояние от тренировочного зала до своей комнаты экзорцист не помнил. Однообразные коридоры напрочь стерлись с памяти, оставив только смутное воспоминание о том, как Аллен добрался до комнаты, кое-как стянул верхнюю одежду и упал на кровать, лицом в подушку, чтобы тут же уснуть. Кажется, еще даже до того, как голова коснулась подушки.
Проснулся Волкер только утром, когда над головой стал кружить Тимкампи. Знакомый потолок по какой-то загадочной причине натолкнул на мысль о том, что Аллен впервые за долгое время проспал всю ночь, не просыпаясь, и не видя никаких снов. Сон больше походил на бесконечное падение в темноту без каких-либо видений. И утром, не смотря на ноющую боль в перетруженных мышцах, Волкер чувствовал, что выспался.
Тренировки с Кандой стали постоянной практикой. Похоже, мечник вошел во вкус и не прочь был "размазывать по стенке" Волкера каждый день. После каждой тренировки у Аллена оставались силы только на то, чтобы добраться до своей комнаты и уснуть. Но постепенно вырабатывалась привычка. Да и Канда переставал быть настолько напористым. Постепенно с их тренировок пропали зрители, а меж тем бессмысленная драка становилась все больше похожей на настоящую тренировку. Канда делал замечания Волкеру, пусть и в резкой форме. Аллен огрызался, но мотал на ус и запоминал, переставая совершать те ошибки, которые имели место быть. Да и Канда, насколько Волкер мог судить, выносил какие-то уроки из происходящего. Удавшиеся однажды приемы Волкера на второй раз уже не имели успеха.
Постепенно Орден привык к такому положению вещей. Куда-то сами собой исчезли слухи, за ними стихли и разговоры. Тренировки Канды и Волкера вошли в обычный ритм жизни Черного Ордена.
***
По какой-то неведомой причине Акума испытывали какие-то нежные чувства к древним развалинам. Иначе какой резон постоянно объявляться в таких местах?
В этот раз это был огромный заброшенный город. Вряд ли в нем можно было бы найти хотя бы один полностью целый дом. Город был заброшен уже несколько веков, никто не мог точно сказать по какой причине и почему его не отстроили. Скорее всего, это просто не имело смысла. Намного проще поселиться в уже живом городе, чем пытаться вернуть к жизни старую развалину. Серые, обветренные и разрушенные водой и сейсмической активностью дома, давно исчезнувшие, прогнившие и истлевшие, деревянные перекрытия. От города остался только невнятный призрак. В который, словно в свой родной дом, невероятно вписывались мрачные тени Акум.
- Чистая Сила, активация! - то, что это ловушка, стало понятно сразу. Еще когда вместо обещанного в папке с информацией "одного Акумы" на руинах оказалось скопище из нескольких десятков, среди которых мелькали и твари более высоких уровней. Ни о какой Чистой Силе не могло быть и речи. Факты склоняли к тому, что несколько экзорцистов были заманены в заброшенный город с конкретной целью проредить количество членов Черного Ордена.
Возможно, этот расчет бы и сработал. Или экзорцисты, почуяв подвох, вызвали бы подмогу. Будь эта миссия поручена другим экзорцистам. Канда и Волкер сражались уже несколько часов. Они разделились, каждый последовал за "своим" Акумой второго уровня. Но были не настолько далеко, чтобы не слышать взрывы гибнувших Акум и выкрики, призывающие Силу, другого.
Вокруг была вода. Не то где-то глубоко внизу бил источник, не то просто место было самым низким в ближайшей округе и сюда стекалась вода. Но факт оставался фактом - пространство вокруг представляло собой ровную гладь воды, из которой торчали наружу ветхие постройки, несколько из которых рассыпалось, стоило Аллену от них оттолкнуться. Но более-менее крепкая опора все-таки была найдена. Волкер остановился, отбиваясь от длинных, похожих на черные цепи, тонких конечностей Акумы. Тварь пыталась схватить экзорциста, но пока что Аллену удавалось избежать ее цепких объятий. Но постоянная близость этих конечностей не давала возможности видоизменить руку и закончить все одним выстрелом в несоразмерно огромную голову Акума.
- Не для того я так долго добивалась второго уровня, чтобы какой-то жалкий экзорцист меня убил! - звонкий женский голос плохо вязался с уродливым лицом Акума. Если можно было бы назвать эту морду лицом. Она уже не впервые говорила о том, что никому не позволит себя убить. Она твердила это настолько часто, что Аллен успел привыкнуть к этим словам, как к белому шуму, и не обращать внимания.
Но все это стало уже порядком надоедать. Перед глазами стоял обезображенный призрак, прикованный к телу Акума цепью. Немое мучение, на мгновение отобразившееся на лице призрака, решило исход битвы. Аллен отвел руку в сторону, по руке от плеча до запястья волной пробежало изменение. Всего несколько мгновений, но их хватило, чтобы противник, оглушительно засмеявшись, протянул свои цепкие конечности. Одна из цепей оплела поперек тела, обжигая, оставляя на теле красные отметины, прожигая униформу. Аллен сжал зубы, пытаясь перебороть вспышку боли, от которой потемнело в глазах. Он поднял руку и прицелился. Еще одна тонкая конечность оплела ногу и потянула вниз. Аллен выстрелил уже в падении. Прогремел всего один выстрел, удар пришелся точно между глаз Акумы. А сам экзорцист скрылся под водой, не успев заметить того, как взорвался его противник, успев оставить на последок еще один подарок - мучительно сильной болью отозвались места прикосновения конечностей твари к телу. Волкер дернулся, пытаясь выплыть, но не успел. Ногу свело болью, а за ней и тело, по линии ожога, серпантином оплетающего тело, пробило ветвистой вспышкой, отдавшейся в мозгу болью, от которой потемнело в глаза. Аллен задохнулся от боли, выпустив весь воздух, который еще оставался в легких, и вдохнув вместо него холодную воду.
Сознание возвращалось неохотно, какими-то смытыми рывками. Но именно оно начало работать первым, когда все остальные системы организма все еще пребывали в задумчивости стоит ли им возвращаться к жизни или уже пора на покой. Сознание явно голосовало за возврат к этой бренной жизни, и, так как его голос был решающим, постепенно подтягивались и другие системы. В первую очередь очнулись тактильные ощущения. В спину упирались неровности обломка стены, но некоторый дискомфорт быстро исчез на фоне резкой боли, пронзившей ребра. Канда еще несколько раз нажал на ребра, чувствуя, что они едва ли не хрустят под его натиском. Но иначе добраться до легких было нельзя. Разве что предварительно вскрыв седого, но тогда ему точно не жить. Вскрытие показало, что пациент умер от вскрытия.
Мечник закрыл Волкеру нос и, наклонившись, резко выдохнул в приоткрытый рот.
Что-то чужеродное зашевелилось внутри, своей мучительностью заставляя возвращаться к функционированию все системы организма, что все еще сопротивлялись. Аллен судорожно вдохнул и резко сел, не сразу заметив, что отчасти мечник его рывком поднял. Экзорцист закашлялся, высвобождая из легких воду.
- Идти можешь? - Аллен, судорожно глотая воздух, несколько раз утвердительно кивнул на вопрос мечника. Канда забросил руку экзорциста себе на плечо и помог подняться. Уходить нужно было быстро. Мечник выдел еще десяток Акум, которые пока были в относительном отдалении, но могли нагрянуть в любую минуту. А сражаться седой пока не мог.
До укрытия они действительно добрались быстро. Аллен приходил в себя быстро, пусть дыхание все еще сбивалось и сердце бешено колотилось о ребра, явно до конца не веря, что его все-таки вернули к жизни. Канда отпустил Волкера. Белобрысый оперся о стену и, постояв мгновение, сел на пол. Слабость в теле пока уходить не спешила, хотя дыхание постепенно выравнивалось. Все-таки организму пришлось выдержать схватку с нелепой смертью и вернуться к жизни. Так что он имел полное право мстить экзорцисту слабостью за такое вопиюще легкомысленное отношение к своему организму.
Канда подошел к окну и выглянул, прикидывая, насколько далеко сейчас Акума и как быстро они найдут экзорцистов в одном из недоразрушенных домов.
- Ты... - дыхание сбилось и Волкер замолчал, сделав неуместную паузу в своих словах. Канда едва слышно цыкнул. И как-то слишком поспешно проговорил, заполняя образовавшуюся тишину.
- Я просто сделал искусственное дыхание, - мечник оперся о край окна, все так же глядя на руины.
- Я знаю, - так же несколько поспешно проговорил Волкер. И, еще раз вздохнув, чтобы восстановить дыхание, продолжил. - Ты спас мне жизнь. Спасибо, - на этот раз Аллен улыбнулся. Канда чуть повернул голову, поймав экзорциста в поле зрения краем глаза. И фыркнул, отходя от окна и так же, как и седой, садясь на пол у противоположной стенки.
- Додумался тоже, - мрачно проговорил экзорцист, поднимая тяжелый взгляд на Волкера, - Акум он всех порешил и после этого решил утонуть, - Аллен усмехнулся чуть шире.
- Ты прав, нелепо, - экзорцист пожал плечами. Канда криво усмехнулся и снова отвел взгляд, глядя куда-то в окно.
Это раздражало. Тот факт, что Волкер оставался абсолютно спокойным, в то время как Канда дергался едва ли не от каждой его фразы, пусть это и не было заметно. Казалось, что практически любые слова несут в себе какой-то неуместный двойной смысл, который может быть понят не правильно. Потому и свои слова мечник обдумывал порой слишком долго.
Это ведь Волкер признался. Он дал в руки другому информацию о себе, которая могла быть использована против него самого, пусть Канда и не опустился бы до третирования подобными фактами. Тогда почему проигравшим в этой ситуации себя чувствовал именно Канда?
- Ты спокоен, - несколько минут длилась полная тишина, прерываемая только свистом ветра где-то на улице. Аллен поднял голову на голос и какое-то время смотрел на мечника, не совсем понимая, что именно тот имеет в виду.
- А... так ты ведь уже все знаешь, - белобрысый пожал плечами, - чего дергаться?
Канда повернул голову и едва слышно раздраженно цыкнул. Открытый взгляд Волкера был последним, что мечник ожидал увидеть. Хоть бы тень какой-то неловкости или смущения. Но этого не было и в помине. Экзорцист смотрел открыто и прямо. И был совершенно спокоен.
До тех пор, пока левый глаз не активировался. Аллен взвился на ноги, Канда отстал от него всего на долю мгновения.
- Много? - коротко спросил мечник, обнажая Мугэн.
- Достаточно, - Аллен активировал руку. Канда усмехнулся, бросаясь к окну, где уже мелькнул первый противник.
***
До Ордена они добрались ближе к вечеру. Волкер снова опирался на плечо Канды, только в этот раз причины были другие. Левая рука экзорциста была исполосована глубокими царапинами. Им попался Акума высшего уровня, когти которого пробивали стальную руку Аллена. Но это не спасло его от меткого выстрела прямо в лоб и предварительно отрубленных сразу всех когтистых конечностей.
Орден, как всегда, отличался таинственностью и тишиной лишь внешне. Внутри кипела жизнь. И пройти по коридору незамеченными экзорцисты не смогли. Впрочем, ни один из них и не рассчитывал на тихое и спокойное проникновение в родную комнату.
- Аллен? - Лави, заметив пришедших, сбежал по лестнице обратно вниз. Он подошел поближе, внимательно вглядываясь в Волкера. То, что седой был ранен было понятно еще по первому взгляду, но вот насколько все серьезно, если даже Канда соизволил подставить плечо - оставалось вопросом открытым. Канда передернул плечами.
- Этот труп нужно подремонтировать, - проговорил мечник, сгружая Волкера на Лави. Рыжий подхватил экзорциста, помогая тому удержаться на ногах. Аллен оступился, но поспешил выровняться и чуть отстраниться от рыжего, чтобы не висеть на нем совсем уж откровенно. Он не был настолько серьезно ранен. Канда отошел в сторону, к лестнице. Нужно было отчитаться о завершении миссии. А потом можно было бы уже и отправиться в комнату, отдыхать. Битва, пусть и с некоторыми перерывами, которые были потрачены на отдых, а все же несколько вымотала. Хотелось отдохнуть. И экзорцисты имели на это полное, заслуженное, право.
- Во-первых, я все слышу, - мрачно проговорил Волкер, буравя взглядом спину удаляющегося мечника. Канда остановился и чуть обернулся через плечо.
- А мне-то что? - не повышая голоса прокомментировал мечник. Аллен шумно выдохнул и продолжил.
- А во-вторых, я не труп, - Волкер шумно выдохнул, выказывая недовольство. Канда мгновение помедлил, но все-таки обернулся, с некоторой долей насмешки во взгляде рассматривая белобрысого. На губах мечника нарисовалось некоторое подобие едва заметной ухмылки, которая заставила Лави удивленно приподнять бровь и перевести взгляд с одного экзорциста на другого.