Аннотация: Автор дамских романов, который решился на отчаянный шаг - попытку написать роман в стиле фэнтези.
В уюте десятка комнат только в одной никогда не было порядка. И только в этой одной комнате он чувствовал себя по-настоящему спокойно. Только в ней кипела жизнь, разгорались войны, кипели страсти и горели огни. Все, во имя одного единственного чувства.
В тишине вечного беспорядка по паркету прошуршали шаги. Моргнул, загораясь, огонек монитора и, под тихий аккомпанемент работы компьютера, на белом листе Ворда запрыгали буквы.
- Катенька? - мягкий голос легко прерывает тишину, - На чем мы остановились?
- Здравствуйте, Николай Петрович, - карие глаза вспыхивают. Она срывается с места. Еще бы. Она жива, только когда он рядом. - А закончили мы на том, как Александр очнулся в кресле напротив меня.
- А, да. Спасибо, девочка, - он тепло улыбается, как любимой дочери. Мужчина поднялся с места и пересел в кресло, откинувшись на спинку. Глаза закрыты, ровное дыхание. Он был без сознания.
Девушка напротив рывком выпрямила спину, отправив за ухо прядь вечно мешающих огненно рыжих волос. Когда-нибудь, эта копна кудряшек сведет ее с ума.
Он зашевелился и приглушенно застонал. Голова неистово болела.
- Что за...? - в помутневших глазах заплясали отблески электрической лампы.
- Здравствуйте, Александр, - в ее голосе отчетливо скользит сталь. Взгляд, ужаленный этим тоном, наконец, фокусируется на девушке, вырывает ее облик из объятий полумрака.
- Вы кто?... - такой простой вопрос. Девушка смеется.
- А вы не знаете? - в ехидной улыбке сверкают два острых клыка. Мужчина едва заметно вздрагивает, но она лишь начинает смеяться в полную силу. Неудержно и страшно.
- Да ты боишься, Александр! - резко переходит на 'ты' и неожиданно поддается вперед, опираясь локтем о край стола между ними. - Мне казалось, ты нас лучше знаешь... - кривая усмешка уродует лицо оскалом клыков, - Тебе ведь дали слово, что с тобой и твоими родными ничего не случиться, - от ее голоса волосы на голове встают дыбом. От него веет ледяным холодом и неудержимой силой.
- А почему я должен вам верить? - недоверие - единственное, чем он может ей оппонировать. Лишь бы не выдать страх.
- Разве мы - она делает резкий акцент на этом слове - когда-либо нарушали данное слово? Так бывает лишь в низкопробной фантастике, - и снова ухмылка. Ее правота не терпит посягательств.
- Верно. А мы пишем высокопробное фэнтези, - он улыбается.
- Николай Петрович, не отвлекайтесь! - возмущенное восклицание и он снова возвращается к делу.
- Как тебя зовут? - вопрос становится для нее неожиданностью. Она вздрагивает и порывается отпрянуть, но сдерживает себя. С нее за миг слетела вся спесь. Она огрызается.
- Мое имя останется тайной для тебя, Николай!
- Александр, - в пол голоса исправляет он.
- Мое имя останется тайной для тебя, Александр! - огрызается она, сверкнув алыми глазами. На несколько мгновений повисает тишина. Этих нескольких мгновений хватает, что бы девушка снова собралась с силами. Она фыркает. Теперь она хочет отомстить за неосторожный вопрос.
- Странные вы, люди... В первые мгновения боитесь за свою шкуру, потом вспоминаете о родных. Не потому что боитесь за них, а потому что так надо, - она улыбается, - Объясни мне - зачем? Люди - такие же звери, как и все остальные. А у зверей нет кровных уз, - холодно заканчивает она.
- Катя, ты не перегибаешь? - робко уточняет мужчина.
- В самый раз, Николай Петрович! - весело отмахивается она. Ей не до того.
И снова тишина. Мужчина смотрит на девушку зло, исподлобья.
- Меня зовут Кастанеда, - она не менее зла. И сама же опровергает свои слова. - Это тебе что-то говорит?
- Да, - он возвращает ей презрительную ухмылку, - То, что ты - демон, принадлежащий к клану Неда.
- Молодец, - она улыбается, несколько раз хлопнув в ладоши. Улыбается жестоко и страшно. Так, как и должен улыбаться чистокровный демон.
- Коленька, ужинать! - ласковый голос из-за дверей разбивает в осколки заданную атмосферу. Но мужчина лишь улыбается.
- Ой, Катенька, мне пора, - его теплый взгляд убегает к двери.
- Хорошо, Николай Петрович, - она чуть кивает, - Допишем позже, - ей грустно. Ведь пока его нет - она не жива.
Экран моргает и, спустя мгновение, гаснет в уже пустой комнате.
***
- Этот эпизод закончили. Ура! - он устало откидывается на спинку лавки, заложив руку за голову. Никогда еще, кажется, ему не было так сложно. И никогда прежде он так сильно не увлекался.
- Вы устали, Николай Петрович? - ласковый голос вырывает его из размышлений. Ветер гоняет по парку одинокие рыже-желтые листья, купая их в ряби темного озера. Лохматит ее и так всегда взлохмаченные волосы. Она несколько раздраженно поправляет пряди. А ему всегда нравились ее непослушные волосы.
- Устал, Катенька... - но он улыбается, доказывая, что нет ничего приятнее этой усталости, - что там дальше?
- Ну... - она забавно морщит носик, - насколько я помню, меня изгоняют из клана. Я убегаю, но следом за мной идет демон, считающий меня своей, - начинает жестикулировать, помогая рассказу, - Чуть позже я влюбляюсь в Александра... несколько постельных сцен... потом, кажется, они дерутся с демоном... - она передергивает плечами, - что еще?
- Пока все, Катенька, - он тихо смеется, - Какая-то мелодрама получается... - Поднимается ветер, она тихо вскрикивает, запутавшись в волосах. Помнится, именно в такой момент он в нее влюбился.
Озеро берется рябью от безжалостно бьющего его ветра.
- А вы что хотели? - наконец, справившись с волосами, отвечает она, отплевываясь от наглых кудрей, залетевших в рот, - Вы же всю свою жизнь писали дамские романы.
- Может, ты и права, Кастанеда. Пожалуй, от меня другого и не ждут, - он несколько смущенно улыбается, - Ладно, я пойду, - вздох, и ласковая улыбка за мгновение делают его на десяток лет моложе, - Меня моя Катерина ждет.
- Хорошо, Николай Петрович. Я еще посижу, хорошо? - девушка улыбается. Совсем не так, как улыбается на страницах книги. Она улыбается мягко и тепло, без тени злости, ярости, презрения. Без тени демонизма. А ему всегда особенно нравилось тепло в ее карих глазах, когда она улыбалась. Не алых, как на страницах, а именно таких. Теплых. Лишь для него.
- Хорошо, Катенька, - он встает с места и, потягиваясь, идет вдоль озера, - А я пойду... - оборачивается, чтобы еще раз улыбнуться. Ветер перелистывает страницы оставленного на лавке блокнота.
***
По паркету привычно шуршат шаги. Шум и веселье нижних комнат никогда не смогут достичь этого места. Этой захламленной комнаты, которую Катерина раз за разом порывалась убрать. Но он не давал. Это его мир. И его бардак.
Моргает экран монитора.
- Николай Петрович! - она взлетает с места, как на крыльях, - Вы будете писать продолжение? - лицо сияет миллионами солнц, слившихся в одно в этих ярких глазах.
- Буду, Катенька! - не совсем трезвым голосом отвечает он. Падает на стул у компьютера. - Ты была права! Мои читательницы зачитали роман до дыр! - Нетрезвый смех и, заметив, мужчина смущенно стирает с клетчатой рубашки следы помады.
- Правда? - ей не интересно ничего, кроме факта, что ее история еще не закончена.
- Да! Меня порвали на сувениры... - он пьяно смеется, потирая слипающиеся глаза. Но никакой туман в голове не может заставить его сейчас пойти спать, - Моя Катерина даже ревновать начала, - он широко улыбается, бессовестно любуясь огненными красками на ее волосах, - Говорит, в Александре меня узнала сразу, а вот себя в Кастанеде только под конец книги, - он ехидно улыбается, как заговорщик своему сообщнику. Она весело смеется.
- С чего начнем, Николай Петрович? - в глазах сверкают огоньки.
- С начала, Катенька! - он улыбается.
Девушка привычно отбрасывает волосы за плечи, повернув сияющее лицо по ветру.
- Это конец, Каста? - неуверенно спрашивает он. Но она лишь качает головой и, резко обернувшись, отвечает ему улыбкой.