Жил-был на свете щенок. И была у него мама и много-много сестричек и братишек. Они жили в теплом уютной доме, вкусно кушали и много играли, но вот однажды собрали хозяева вещи и собрались уехать далеко-далеко, за тридевять земель в Испанию, к родственникам.
Но не забыли они про своих собак, стали искать новых хозяев для щенят и их мамы. Быстро раздали они почти всех сестричек и братишек нашего щенка, нашли они хозяев и для их мамы, но вот самого щенка вместе с хромой сестренкой брать никто не хотел.
Из-за врожденного бельма на глазу щенку требовалось лечение, а хромая сестричка с трудом могла ходить.
Жалко было щенят, но, а что делать? Пришлось хозяевам отдавать другу собак - на усыпление, да и уезжать с тяжелым сердцем и слезами на глазах. Но это прошлое, а впереди их ждет Испания!
Так и не узнали бывшие хозяева, что смог щенок с сестричкой сбежать, прорыв яму под забором.
***
Да здравствует большой город! Светящиеся витрины, множество проезжающих мимо пыльных машин, многоэтажные дома - все это было уже знакомо, больше не пугало, но уюта не приносило. Было холодно, слякотно и противно. Шерсть на морде полностью слиплась от влаги, которая непрекращающейся струйкой лилась на сухой нос.
Ну, ничего, вот уже и дом, а там ждет его она
Кровь закапала в их коробку, когда он засунул туда нос. Подволакивая заднюю правую ногу, залез в картонное изделие, тихо поскуливая. Холодный ласковый язык его сестрички стал зализывать кровоточащую рану за ухом. Приятно, так приятно, что глаза сами собой закрываются. Ну что ж, он заслужил немного отдыха.
***
Сестренка больше не выходила. Целыми днями спала, изредка поскуливая. Он был встревожен, нет, он был напуган. Его единственное родное существо в этом мире заболело. Он опять может лишиться самого дорого.
Нет! Он уже не щенок, щенкам не место здесь, он - пес, он должен бороться, хотя бы ради сестренки.
В голове созрела решимость.
Сломя голову понесся к ней, перепрыгивая мутные грязные лужи, перебегая дороги, обгоняя таких медленных безразличных к чужому горю людей. Вслед маленькой молнии доносились ругань, мат и испуганные вскрики.
Еда и лекарство, лекарство и еда. Он найдет их.
***
Всюду, куда ни глянь, были снег и лед, лед и снег. Припорошенные снегом машины, чистое голубое небо и переливающийся снег. Красиво. Только вот опасно - по телевизору, несмотря на то, что время едва перевалило за полдень, активно транслировали сегодняшние ЧП. Ибо гололед.
***
Нога поехала в сторону. Секунда, и молодая женщина уже распростерлась на голубой поверхности льда.
***
Перевела взгляд на яркое небо, но, встретила неожиданную помеху. Наклонившись над ней, ее оглядывал пес. Настороженные разноцветные глаза с недоумением оглядывали нежданное препятствие.
Рука сама потянулась погладить это чудо природы, но секунда, и белый тайфун унесся прочь.
Вот вам и любовь с первого взгляда.
***
Он стал часто появляться здесь, в ее дворе. Добираясь до машины, идя в магазин или приезжая с работы, она часто замечала его белоснежную шкурку с черным пятном за ухом.
Он что-то искал, вынюхивал.
И видимо воровал, потому из двора его стали выгонять. Сначала отмахиваясь от него, словно от мухи, потом кидая рядом с ним камни, потом уже кидая этими самыми камнями в него.
А он снова приходил, побитый, окровавленный, грязный, но все такой же породистый и непослушный хаски.
Она видела это в окно. И в тихую вытирала после слезы.
Ей бы взять его, но аллергия у мужа мешала. А с каждым днем все больше понимала, что нужна ему. 'Что я сижу, почему?' - думалось ей, но сидела дальше у окошка. Не хотелось ссориться с мужем из-за, по сути, бездомной совершенно чужой собаки, у них и так в последнее время напряженные отношения, ссоры впихивали там и тут.
Ведь несколько месяцев назад все было прекрасно, мир блестел вокруг, а их любовь так ярко горела, затмевая все и всех вокруг. Цветы быстро завяли, но она все не теряла надежды...
А тут вдруг поняла, глядя в окно на своего хаски, что и не нужен ей такой муж, не надо ей всех этих мучений, бессонницы, вопросов: 'Почему? Зачем?' и, что она себя только зря изматывает. А ведь нервные клетки не восстанавливаются, как говаривал их биолог в школьные годы
И на душе так спокойно-спокойно стало, так приятно.
Из холодильника колбасу, а из шкафа куртку и вперед, навстречу приключениям!
***
Он не верил. Что такое, он спит?
А человек все тянул и тянул ему еду. Пахнет вкусно. Сглотнул слюну, дернул головой. У него сестра, ему надо, и он силой заберет, если понадобится еду с рук человека!
Резкий рывок и еда его, еще один - и он уже со всех лап мчится со двора, кормить сестренку.
***
Она каждый день стала давать ему еду, дожидаясь, пока он поверит ей, а потом может даже, мечтала она, даст погладить. Ее терпение приносило свои плоды - он радовался ей, а может только еде, но он радовался. Бежал к ней, как только видел, хоть и близко не подходил. Вилял хвостом.
Она не скрывала от мужа свои похождения, и он кричал, чихал, морщился, снова кричал, а ей все думалось, кому же он носит еду?
***
Как-то раз, ее хаски, придя за едой, попался молодежи. Не трезвой молодежи. Те, видимо, решив проверить, кто здесь самый меткий, кинули в него перочинным ножиком и, как не странно, попали.
***
Человечка встретила его как обычно, хотя он и пришел позже обычного, испугалась. Взяла его на руки, а сопротивляться он не мог, повела домой. Продезинфицировала и перевязала, наслаждаясь тем, что может касаться его, а он тут же захромал на выход.
***
Сестренка встретила его встревоженным скулежом, когда он появился с человеком, но успокоилась, увидев, что брат ведет себя спокойно. Даже позволила погладить себя, правда не хило испугавшись.
- Ну, хаски, так вот кому ты еду таскал, хитрюга. Теперь уж все хорошо будет, с хеппи эндом, уж я постараюсь!..
2.
***
Щенок устал. Устал от непонимания. Устал от дум.
Забота, уход, еда, тепло - все это было ему внове, а оттого пугало. Было привычней получить камнем в бок, чем выносить эти ласковые нежные руки, глядящие за ушком или даже нежную кожу животика.
А все почему?...он ждал подвоха. Да-да, подвоха. 'Если все хорошо, - думалось ему, - ждать беды'. Он и ждал. День, второй, третий, неделю. Подвох все не приходил, но чуткий нос Щенка то и дело улавливал его промелькнувший запах. Напряжение все накапливалось.
Прошло три дня ожидания. Ожидания чего? Да кто его знает! Даже и Щенок не знал точного ответа на этот вопрос. Хозяева были все так же ласковы и добры. Терпеть сил больше не было, и вот, когда минуты, казалось, остановились в ожидании, он решился.
Бежать! Прочь от этих непонятных людей, от их ласковых рук, вкусной еды, от их тепла. Ему понять, почему люди приютили сестру, доверчивую и любящую, ни смотря не на что. А сам он! Разве может он кому-то быть нужен просто так, просто потому что он есть? Ободранный, злой и огрызающийся? ...в доме, где царит ребенок, места себе он не находил. Это мучило его. Заставляло чувствовать свою ненужность и бесполезность.
Потому и сбежал. Ночью, словно ворюга, попавший не в тот дом, выпрыгнул из открытого окошка и прочь, не разглядывая пути. Низкие ветки особенно часто хлестали по морде при прыжках, лапы застревали в незаметных маленьких рытвинах, но он все равно мчался, словно стадо людей с оружием гонится за ним. Бросая сестру, дом и тот неспокойный уют, который был у него так недолго.
Было то самое время, которое Щенок не любил. Деревья линяли, частенько лил дождь, грязная шкура вечно почему-то чесалась, а сестре становилось хуже. Вот и сейчас непослушная погода, словно в насмешку, зарядила огро-омным количеством воды. Бежать стало скользко, уши оглохли от громкого шума, да еще и вредные капли больно жалили чуткий нос. Было темно, что обычно нравилось ему, но сейчас оказалось помехой: это городские люди расходились по норам и только редкий прохожий ходил по ночным улочкам противного города, но в лесу и днем не встретишь человека. Его уже бывшим хозяевам нравился простор и чистый воздух, и Щенок это понимал. Ему тоже нравился простор.
'Ужасная погода', - сказал бы Щенок, если бы мог. Но не мог. Ему больше нравилась молчать и выть. Сейчас выть не хотелось: он устал, а бежать сквозь сплошную воду было сложно. Иногда лапы соскальзывали и пару раз он почти упал. Только природная упрямость помогла ему устоять. Как это так? Он и упасть? Нет!
Время шло для Щенка незаметно: он никогда не уделял этому слишком много внимания, просто зная, что время идет всегда. Наступил момент, когда капли немного успокоились и прекратили жалить нос, который к этому времени уже потерял чувствительность. Но даже так он учуял утро. Видел, как выскочила из дупла белка с детенышами. Он, конечно, не знал, что белка это 'белка', но выглядела для него та очень аппетитно. И юрко. Щенок проголодался. Услышал заговоривших птиц, которых не понимал. Даже увидел промелькнувшую мимо хищницу-лису. Та его не заинтересовала и он продолжил бег.
Солнце начало пригревать, когда он нашел себе завтрак. Который, к слову, пытался убежать. Зайка был шустрый и быстрый, но упрямство опять не позволило Щенку сдаться. Он упорно петлял за прытким зверьком, перебирая лапами по скользким листьям со всей силы. И удача улыбнулась ему: заяц поскользнулся! Одним махом догнал Щенок желанного зайца...
Надо бы и отдохнуть. Лапы гудели с непривычки, а грудная клетка ходила 'ходуном'. Устал. Здесь линька деревьев была полезна: он просто раскопал себе яму. Ямы рыть он любил и умел, влажная листва и комья земли так и летели в разные стороны. После он насобирал в яму листвы, под которую тут же залез. Ни одной лапы не выглядывало из укрытия. Результат Щенку понравился.