Ад-9: Пепел ложной страсти (экстравагантный детектив)
Журнал "Самиздат":
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь]
Освежитель воздуха сипло кашлянул, присвистнул и затих. Ян скривился, бросил пустой баллончик "Фиалкового бриза" в мусорную корзину и вздохнул. Кабинет сержанту Яну Убышу достался от его предшественника, страстного поклонника дешевых мексиканских сигар. Запах дыма пропитал все вокруг. Новый владелец кабинета первым делом отправил большую часть пропахших сигарами документов из такого же насквозь прокуренного книжного шкафа в архив, а сам шкаф заменил на стеллаж, сколоченный местным плотником. Потом выкинул оконные жалюзи. Сам, своими руками, отдраил пожелтевший в облаках дыма плафон на потолке, не говоря уже о том, что несчастная уборщица была вынуждена мыть полы в кабинете два раза в день, утром и вечером. И ничего не помогало. "Арктическую свежесть" сменила "Японская сакура", а теперь вот и "Фиалковый бриз" расписался в своем бессилии.
Зазвонил телефон. Да, аппарат тоже можно было бы поменять, от трубки несло как из нечищеной пепельницы.
- Уголовная полиция, - буркнул в зловонный микрофон Убыш.
- Привет Ян, это Павел. - Говоривший мог не утруждаться, называя себя. Голос Павла Юхансена, частного детектива Убыш узнал сразу. - Как дела? То есть я хотел спросить, не слишком ли ты занят? Я совсем рядом, здесь на площади, и мог бы, конечно, сам к тебе заглянуть, но мне Таша уже сварила кофе, и какое-то время я буду занят. Кстати! А ты не хочешь к нам присоединиться? - воскликнула трубка, будто бы мысль в голову собеседнику сержанта пришла только что. - Кофе у Таши очень хорош, и рюмочка бренди к нему тоже найдется.
- У тебя что-то срочное? - на всякий случай уточнил Убыш.
- Нет, - стало слышно, как на том конце провода говоривший делает глоток. - Ничего такого, я хотел сказать, что еще ничего не случилось, но может. Во всяком случае, мне так кажется.
- Ладно, сейчас приду. Мне попроси покрепче сделать. - Сержант повесил трубку и отправился мыть руки. Нет, аппарат надо сегодня же поменять, хотя бы на свой старый из дежурки.
Искомое заведение расположилось тут же на другой стороне площади, если смотреть от ратуши и полицейского управления. Стоило пройти мимо фонтана, что извергал пенные струи из пасти каменного чудовища, которое каменный рыцарь пронзал своим каменным мечом, потом миновать магазинчик с сырами, и вот уже можно подняться на крыльцо под резной вывеской "Лавка колдуньи".
- Павел, ты же понимаешь, что все это полная ерунда! Да-да, я уже слышал про предчувствие, ты еще расскажи мне о предсказаниях нашей милой хозяйки. - Ян кивнул на Ташу, которая скромно не принимала никакого участия в мужском разговоре. Колдунья что-то вычисляла, и записывала результаты в обычную школьную тетрадку, так же, как школьница иногда покусывая кончик карандаша. Девичьи пальцы ловко перебрасывали черные и красные костяшки диковинного абака в виде черепов неизвестных науке тварей. Порой на лбу у колдуньи появлялась морщинка, потом разглаживалась и в этот момент Таша кивал самой себе и делала пометку в тетради.
Павел Юхансен, большой, загорелый, в своем просторном светлом костюме похожий сейчас на исследователя Африки, тоже глянул на Ташу и мягко улыбнулся.
- Ян, дружище, скажу честно, я тебе пересказал всю эту историю только для того, чтобы ты не заявился сюда с наручниками, если вдруг что-то такое произойдет, и на месте преступления будут найдены товары из этого магазина.
Сержант вздохнул и заглянул в свою опустевшую чашку.
- Хорошо, - Убыш повернулся к Таше, уже отложившей в сторону свою тетрадку. - Мадемуазель, я готов вас выслушать, а то подозреваю, что ваш приятель пусть не всю, но половину этой истории выдумал прямо сейчас.
- Да-да, - опередил колдунью Юхансен, на удивление легко для своей комплекции вскакивая со стула. - Вы побеседуйте, а я сварю еще кофе.
Таша благодарно кивнула и принялась рассказывать, то и дело отвечая на вопросы полицейского.
Со слов колдуньи выходило, что вчера под вечер в магазин заглянула дама, сразу показавшаяся довольно странной, если не сказать подозрительной. Почему она так сразу показалась Таше такой подозрительной? А вот представьте себе: парик, темные очки, на лице немыслимое количество косметики, причем макияж наложен, прямо говоря, как попало. На руках перчатки и голос... Что с голосом? Говорила дама, будто сильно простужена и этот самый голос потеряла, не говорила, а, скорее, громко шептала. Конечно, хозяйка магазина заподозрила в даме переодетого мужчину. Впрочем,с равной долей вероятности можно было предположить, что под маской скрывается женщина, которая хотела бы, чтобы в ней подозревали мужчину.
Спору нет, вокруг хватает разного рода, хм... чудаков, но определенную тревогу вызвала просьба посетительницы. Дама утверждала, что ее муж охладел к ней из-за некой, как бы помягче сказать, легкомысленной женщины. И теперь ей, законной супруге просто необходимо надежное средство, чтобы избавиться от... ну, вы понимаете, от кого. Колдунья на это ответила, что против настоящей любви никаких магических средств не существует. На что посетительница стала убеждать ее в том, что настоящую любовь испытывает как раз она, а та вертихвостка лишь хочет наложить лапу на денежки мужа.
Тогда Таша заявила, что не может продать такое сильное средство неизвестно кому. Дама не растерялась и достала из сумочки визитную карточку. Кстати, вот она.
- Я уже посмотрел, - вклинился в разговор толстяк-сыщик, появляясь с кофейными чашками в руках, - совершенно чисто, никаких отпечатков пальцев.
Сержант только хмыкнул, принимая из рук Юхансена обжигающую чашку тонкого, почти что прозрачного фарфора.
На визитке значилось имя Эрнеста Крюгера, человека с некоторых пор хорошо известного в деловых и финансовых кругах.
- Но... -нерешительно начал Убыш, медленно вращая свою чашку на блюдце, чтобы половчее ухватить ее за тоненькую ручку.
- Вот именно! - снова встрял Юхансен. - У Крюгера нет никакой жены, и никогда не было!
- Ну, хорошо, - сержант задумчиво кивнул и снова воззрился на Ташу.
Колдунья продолжила свой рассказ и поведала, как продала клиентке "Пепел ложной страсти". Нет, ничего такого, просто обычная сера со спичек, перемешанная с цветной солью. И что же вам кажется странным? Нет, еще никого из клиентов не смущал тот факт, что пепел тоже может гореть. На этом огне следует сжечь волос соперницы, и если ее чувства низки и лживы, то объект ее притязаний потеряет к ней всякий интерес.
- Понятно, спасибо за кофе, - Убыш вздохнул. Возвращаться в свой кабинет не хотелось. - Последний вопрос: рост, комплекция, может быть, какие-то особые приметы? - спросил совершенно автоматически, просто потому что без этого вопроса не представлял себе беседу со свидетелем.
- Средний рост, то есть чуть повыше меня, вот как вы, хотя, признаться, я не обратила внимания на высоту каблуков. Знаете, за прилавком не особенно видно. Комплекция? Тоже средняя. - Колдунья взглянула на сержанта и отвела глаза. Убыш понял, что явно не подходит на роль подозреваемого. В последнее время сидячая работа добавила ему несколько лишних килограммов в области талии, и если бы ему пришлось маскироваться под ту таинственную незнакомку, Таша прямо заявила бы, что мнимая супруга господина Крюгера была в положении.
В субботу, после целого дня суеты Ян Убыш натурально чувствовал себя загнанной лошадью. Ноги гудели, ни с того ни с сего появилась одышка, а рубашка под пиджаком вся промокла от пота. В таком виде и состоянии никуда уже идти не хотелось, но было нужно. Так же как вчера, сержант пересек площадь, огибая внушительную толпу гомонящих и стрекочущих 'кодаками' экскурсантов, только что выгрузившихся из двух автобусов, больших, красных, будто выкатившихся из рекламных буклетов туристической компании. На этот раз, заходя с другой стороны, Убыш миновал широкие резные двери отеля 'Штуцен' с причудливым цветным витражом над ними и гвардейских габаритов представительным швейцаром перед ними, перешел улицу и поднялся на знакомое крыльцо 'Лавки колдуньи'.
Магазин был закрыт, о чем предупреждала табличка за стеклом. На стук дверь отворил Юхансен. Ян молча пожал руку приятелю и лишь вопросительно приподнял бровь.
- О! - Юхансен взмахнул пухлой ладонью. - Я был уверен, что ты придешь. В новостях по радио уже сказали о том, что на углу улиц Вареску и Святой Пятницы темно-коричневый 'кроули Бигтаун' выехал на тротуар и сбил известную певицу Юлию Спарк. Водитель с места происшествия скрылся. Пострадавшая скончалась до прибытия машины скорой помощи. Автомобиль, сбивший певицу обнаружен, он был угнан за несколько часов до этого с парковки торгового центра. Полиция ведет расследование, получены первые результаты, которые не подлежат разглашению в интересах следствия.
- У тебя хорошая память, - криво усмехнулся Убыш.
- У меня отличная память, - вернул улыбку Юхансен. - Больше того, 'первые результаты' я получил еще вчера. Когда ты отправился обратно в свой кабинет, я заскочил в 'Коммерческое обозрение'. Ты должен помнить, там у них в архиве работает такой парень - Морис Авакян. Не помнишь? Ну, такой, с носом... И в карты с ним никто играть не садится, он все время жульничает, удержаться не может, даже если играет просто так, без ставок. Да, он мне и рассказал про помолвку Юлии Спарк и Эрнеста Крюгера. Кольцо, белое золото, бриллиант в половину карата, очень чистый. Свадьба в Париже перед Рождеством, но скромно, без размаха, родителей и у жениха, и у невесты нет в живых, насчет свидетелей еще не договорились.
- Это все? - устало спросил сержант, на раздражение сил уже не осталось. В полумраке за прилавком появилась худенькая фигурка колдуньи. - Здравствуйте Таша. Как вы его терпите? - Убыш кивнул на довольную физиономию приятеля.
- Что вы, Ян! Павел милый, скромный и невероятно добрый человек, а еще стеснительный. Я хочу сказать, что он ужасно стесняется все свои замечательные качества показывать на людях.
- Ну, разве что так, - согласился полицейский. - Вообще-то, Таша, я пришел не к этому болтуну, а к вам. Вы говорили, что эта ваша посетительница носила перчатки? Колдунья кивнула.
- Постой! - тут же влез в разговор Юхансен, - ты хочешь сказать, что в той угнанной машине никаких отпечатков пальцев вам обнаружить не удалось? То есть это понятно. Но что тогда? Ворсинки на руле? Верно?
Теперь кивнул Убыш.
- Да, верно. И теперь ты позволишь мне, наконец, задать вопрос важной свидетельнице? В конце концов, я ведь могу упечь тебя за воспрепятствование расследованию. - Сержант перевел взгляд на хозяйку магазина. - Таша, что это были за перчатки?
- Обычные шелковые перчатки серебристо-серого цвета.
- Спасибо. - Сержант обернулся к нетерпеливо ерзающему на стуле Юхансену. - Да-да, похоже, это она. Свидетели говорят о женщине в темных очках за рулем автомобиля. Ладно, это хоть что-то. - Убыш глянул на часы. - Сегодня уже поздно, а завтра, Таша, я хотел попросить вас заглянуть к нам в управление. Думаю показать вам тех, кто, в моем представлении, мог скрываться за маской вашей посетительницы. Само собой, эти люди вас не увидят. Вы же знаете, как в полиции это делается, в кино видели, наверно?
- Нет, - Таша качнула головой, - господин Убыш, я не могу вам сказать ничего определенного.
Ян поморщился от 'господина Убыша'.
- Таша, что значит - 'ничего определенного'? Никто из них даже отдаленно не похож на ту даму?
- Напротив, каждый мог одеться таким образом, разве что Елена...
- Что Елена? - Сержант не в первый раз проводил подобное опознание, и в его практике еще ни один свидетель не был твердо уверен в своем ответе, не замирал, глядя в лицо единственного подозреваемого, среди нескольких похожих по возрасту и сложению, не хватал за рукав, восклицая: 'Это он, я знаю, арестуйте его, господин офицер!' - Елена Катоподис, бывший секретарь господина Крюгера, похожа на вашу посетительницу больше, чем другие?
- Нет, напротив, - Таша виновато улыбнулась. - Елена слишком порывиста в движениях, а та дама держала себя в руках, хотя и заметно нервничала.
- Постойте, давайте по порядку, - встрял в беседу Юхансен. Кто бы сомневался в том, что он придет вместе с Ташей. Ян не стал тратить и так уже невеликий запас своих нервных клеток на то, чтобы выставить за дверь этого 'добровольного помощника полиции'. Толстый сыщик ткнул в стекло пальцем. - Эта Елена, она бывшая секретарша Крюгера. Он ее уволил. А кого взял на ее место?
- Пока никого не взял, - буркнул Убыш.
- Хорошо. Дальше, вот тот хм, модный господин с изящной фигурой, это ведь продюсер Юлии Спарк, верно? Он тоже под подозрением?
- Кэлин Марку. Да, черт побери! Павел, вне подозрения только мы с тобой, потому что той самой фигурой не вышли. Под подозрением и вон та девушка, Виктория Крюгер, сестра Эрнеста Крюгера, и даже сам господин Крюгер тоже под подозрением.
- Но Эрнеста Крюгера здесь нет, как можно о нем говорить, когда Таша его не видела? - возразил Юхансен.
Убыш скрипнул зубами.
- Господин Крюгер... его референт сказал, что у него важное совещание. А сестра, да, Виктория, утверждает, что у Эрнеста не совещание, а депрессия. Говоря по-простому, он вчера напился до полного бесчувствия, но, возможно, к обеду придет в себя.
- К обеду? - вздохнул Юхансен. - А я, кстати, не успел даже позавтракать. Может быть кто-нибудь составит мне компанию? Ничего особенного, здесь, в ресторане отеля омлет с грибами и фирменные сосиски. Не хотите? Тогда возьмите себе кофе.
Убыш вспомнил о кофейном автомате в коридоре и вздрогнул.
- Хорошо, пойдемте, - согласился сержант. - Хотя у вас, Таша, кофе лучше.
- У меня нет омлета с грибами и фирменных сосисок, - улыбнулась колдунья.
В ресторане отеля Ян хмурился и цедил вполне приличный, но уж очень диетический кофе, Таша с загадочным видом и тоже молча сидела над чашкой какого-то особенного зеленого чая. Зато Юхансен болтал без умолку, поглощая вожделенный омлет с грибами и сосисками, и, видимо, по рассеянности добавленный в заказ салат с куропаткой, а потом еще неизвестно откуда взявшиеся и, возможно, подразумевавшиеся при словах: 'мне как всегда', оладьи с малиновым джемом. Ловко орудуя ножом и вилкой, сыщик поведал, как разберешь, правдивую или только что выдуманную им историю о своем приятеле, ученом-математике и к тому же альпинисте. Этот его приятель как-то во время восхождения сломал ногу. Перелом был не то чтобы очень сложный, но крайне болезненный. Профессора (тут Юхансен с легкостью повысил в ученом звании своего друга), так вот, этот профессор криком кричал все то время, пока его спускали с трех или даже с четырех тысяч метров над уровнем моря. А удивительно в истории то, что после этого случая профессор бросил заниматься наукой, потому-что у него вдруг прорезался поразительно сильный голос, баритон, кажется. А поскольку профессор был итальянцем, то его тут же позвали петь в опере. А как же еще? Если ты знаешь итальянский и прекрасно поешь, то тебе прямая дорога на оперную сцену.
- По-твоему, выходит, что погибшая итальянского языка не знала? - прищурился Убыш.
- Хм... - Сыщик задумался.
- Не знала, - прервал его размышления полицейский. - Зато ее покойная мать была, видимо, знакома с господином Крюгером. Эта история почти такая же невероятная как с твоим профессором.
Сержант подозвал официанта и заказал себе еще кофе, после чего поведал следующее. Мать Юлии Спарк работала горничной в поместье дяди Эрнеста Крюгера, Фердинанда. Детей у дядюшки не было, зато имелась целая куча племянников и племянниц. Однако среди всех дядя Фердинанд особо выделял Эрнеста. Выделял и во всеуслышание не раз заявлял, будто бы все свое состояние оставит ему, хотя молодой человек едва только стал совершеннолетним и вряд ли смог бы с успехом управлять немалыми дядиными деньгами. В то же время Фердинанд Крюгер, будучи крайне суеверным, не желал должным образом оформить завещание. Тем не менее юноша не терял надежды и даже поселился в большом дядином доме, чтобы постоянно 'проявлять заботу' и напоминать старику о своем существовании.
Так или иначе, прошло несколько лет, и племянник дождался своего часа. Дядя умер, а в его сейфе нашлось то самое завещание, по которому все имущество Фердинанда Крюгера переходило в собственность Эрнеста.
На удивление, молодой человек оказался весьма предприимчивым. Он продал поместье, и вложил все средства в некие ценные бумаги. И надо сказать, его инвестиции оказались довольно удачными. Слуги, что работали в поместье были уволены, впрочем, некоторым юный наследник назначил вполне приличную пенсию.
- А Юлия Спарк, ей ведь, кажется было всего двадцать четыре? Значит тогда ей было... чуть больше года, - сосчитал Юхансен. Убыш кивнул.
- Да, получается, что так. Мать Юлии была среди тех немногих, кому была назначена пенсия. Уволенной горничной, правда, было чуть больше двадцати, но с ребенком на руках работу ей было не найти, и только благодаря этой пенсии они с дочерью могли позволить себе вполне приличное существование. Пенсию мать Юлии аккуратно получала еще пятнадцать лет, покуда была жива. Юхансен опять хмыкнул и вытер салфеткой губы.
- А с Кэлином Марку певица работает... проработала шесть лет. Подозреваю, что те два года после смерти матери и до встречи с ним были очень непростыми. Да, хотел тебя спросить, но не буду, сам угадаю, допивай свой кофе, - великодушно разрешил сержанту Юхансен. - Все эти люди, которых ты показывал Таше, они, по-твоему, могут иметь очевидный мотив для убийства Юлии Спарк. Кэлин мог ее убить потому что после стольких лет работы, а возможно и куда более тесных отношений, певица предпочла его богачу Крюгеру. Так? Потом секретарша Крюгера. Это понятно, ты думаешь, что она сама имела виды на шефа, но тут появилась Юлия и поломала ей все планы. Дальше у нас кто? Виктория Крюгер. Родная сестра и на данный момент единственная наследница брата. Она точно не заинтересована в том, чтобы у Эрнеста Крюгера вдруг появилась молодая жена. И остается сам Эрнест Крюгер. Тут придется слегка пофантазировать, но как знать, какое из предположений окажется не просто выдумкой? Раз Крюгер платил пенсию матери Юлии, то, вероятно, та что-то о нем знала и могла шантажировать. Впрочем, могла и не шантажировать, а просто с благодарностью регулярно принимать не такие уж большие суммы. Что такое она могла знать? Ну, например, она могла обладать какими-то сведениями о завещании так удачно нашедшемся в сейфе покойного Фердинанда Крюгера. А если вспомнить о дамских романах, тогда и вовсе, как там пишут в этих книжках? Юлия Спарк могла быть плодом страсти молодой горничной и юного Крюгера, жившего тогда в дядином поместье. Это ли не предмет для шантажа?
- Нет, это уж слишком! - Убыш вернул на блюдце пустую чашку. - В таком случае выходит, что он убил свою дочь?
- К ребенку, которым долгие годы шантажируют мужчину, тот вряд ли будет относиться как к дочери. - Возразил сыщик и достал бумажник, чтобы расплатиться по счету.
- Сейчас мне бы хотелось, чтобы Таша взглянула на Эрнеста Крюгера, вдруг его внешность каким-то образом подтвердит или опровергнет твои выдумки и фантазии. Ты же, небось, опять увяжешься за нами?
- Конечно, увяжусь. Я всю жизнь мечтал прокатиться на настоящей полицейской машине.
С полицейской машиной ничего не вышло. Автомобиль, о котором говорил сержант, стоял под зданием управления с открытым капотом, а прилагающийся к нему водитель в форме торчал столбом и задумчиво разглядывал запыленный мотор.
Это зрелище заставило Убыша скривиться, как от зубной боли, но Юхансен хлопнул сержанта по плечу и лишь указал на такси, припаркованное неподалеку.
- Привет, Борис! - бросил таксисту Юхансен, открывая заднюю дверь перед Ташей, но колдунья покачала головой и предпочла переднее сидение.
- Ты все равно будешь спорить с Яном, садитесь сзади, а я лучше - впереди, хоть музыку послушаю.
Видавшая виды 'тереза' с шашечками и белым фонарем в виде акульего плавника на крыше легко завелась и покатила на юг в сторону моста Клары. До особняка Крюгера путь был не таким уж и близким.
Эфир был забит новостями и песнями Юлии Спарк. Смерть певицы всего за день взорвала чарты, и диджеи, будто сошли с ума, ставили ее композиции одну за одной и так по кругу.
- Вы называли умницей меня
И девочкою милой,
Но не смогли понять,
Что шутите со страшной силой, - то и дело доносилось из динамиков, на какую станцию не переключи.
- Кстати, хотел спросить, - не обращая внимания на музыку, едва устроившись на диване заднего сидения, спросил Юхансен. - А откуда все эти исторические сведения о юности Эрнеста Крюгера? Морис из 'Обозрения', тот, которого ты не помнишь, мне ничего такого не говорил, да и не мог сказать. Газетчики обожают копаться в подобном 'грязном белье', но в прессе об этом ничего не было, я бы запомнил.
- Виктория рассказала, - ответил Убыш. - Если бы газетчики могли присутствовать на допросах в управлении уголовной полиции, поверь, желтую прессу стали бы называть черной, так много грязи выплеснулось бы на страницы газет. Это ты еще не слышал, что о Юлии рассказывал ее продюсер.
- И не хочу слушать. Она погибла, теперь от нее остались только ее песни, и если они кому-то нравятся, значит, и в ее жизни был какой-то смысл.
Особняк Эрнеста Крюгера, как и положено, стоял наособицу, но в ряду таких же солидных домов на недлинной тихой улочке престижного района 'Кроново' на левом берегу, сразу за мостом Клары.
Дверь открыла ничем непримечательная девушка в белом переднике, сперва смутилась, потом, увидев полицейское удостоверение, немного испугалась и без лишних слов проводила визитеров в спальню.
Виктория была гораздо ближе к истине, чем референт лежащего в постели Эрнеста Крюгера. Ближе, но с одной поправкой: Крюгер напился не до бесчувствия, а вусмерть. Амбре, стоявшее в спальне не позволяло в том сомневаться.
- Я бы его не будил, - поспешил сказать Юхансен, но сержант даже попытки такой не предпринял, только кивнул и вопросительно глянул на горничную.
- Где это он так? - спросил полицейский глядящую в пол девицу. Та только пожала плечами.
- Вчера господина Крюгера привезла его сестра.
- В таком состоянии? - удивился Убыш. - И что, она на себе принесла его сюда, в спальню?
- Нет, господин офицер. Господина Крюгера в спальню поднял ее водитель. Госпожа Виктория только помогла уложить в постель своего брата.
- Водитель? А разве Виктория не водит машину?
- Водит, - вмешался Юхансен. - У нее желтый 'Элис-Меркури спорт купе'. Разве ты не заметил? Он сегодня утром стоял на парковке перед вашим управлением. Хотя, думаю, есть и другая машина, уж больно неудобно было бы запихивать бесчувственное тело в такую тачку, да и отделка могла пострадать.
Сержант обошел кругом спальню, никаких в беспорядке разбросанных предметов туалета не было, прислуга свое дело знала. Убыш кивнул на спящего, предлагая Таше оценить внешность еще одного подозреваемого. Та вздохнула и вслед за горничной пожала плечами. Действительно, о фигуре скрытой под одеялом было судить сложно, хотя для своих лет Эрнест Крюгер был довольно стройным, если не сказать щуплым, но лицо... Сейчас припухший нос и мешки под глазами не смогла бы скрыть никакая косметика. Однако Таша подошла поближе и зачем-то потерла подушку рядом с лицом спящего. Какой-то черный след привлек ее внимание. В следующий момент колдунья потрогала даже недрогнувшие ресницы Крюгера и молча показала сержанту такой же черный след на своих пальцах. Убыш встрепенулся, превозмогая отвращение наклонился над пьяницей и тоже заполучил себе такую же улику.
Юхансен, флегматично наблюдавший за этой пантомимой, подсказал самым официальным тоном:
- Господин сержант, я знаю, санкции на обыск у вас собой нет, однако, я думаю, с согласия госпожи... - Он глянул на проглотившую язык горничную, - я бы посоветовал осмотреться вокруг, - и не дожидаясь ответа заглянул в тумбочку у кровати.
Перчатки нашлись в шкафу, в кармане пиджака. Серые, шелковые, как и говорила Таша. Убыш, кажется, был немного обескуражен. Он не ожидал получить результаты своего расследования столь стремительно.
- Не думал, что твои фантазии чего-то стоят, прости, - сказал он толстому сыщику. Тот улыбнулся своей мягкой улыбкой.
- Фантазии стоят ровно столько, сколько за них готовы платить газетчики. Но я бы на твоем месте отдал эти перчатки на экспертизу.
- Ты думаешь, это другие перчатки? Не те, в которых убийца был за рулем? - удивился Убыш.
- Нет, думаю, перчатки те самые, только они отыскались очень вовремя. Ты не находишь?
- Понятно, значит, перчатки подбросили. Хорошо. А тушь?
- И тушь. - Юхансен снова улыбнулся.
- Ну да, понятно, с мертвецки пьяным телом можно и не такое сделать. Но о какой еще экспертизе ты говоришь? Не думаешь же ты, что перчатки можно вывернуть наизнанку и снять отпечатки пальцев настоящего убийцы?
- Нет, конечно. Но если перчатки надевала все-таки женщина, то на ткани должны остаться следы крема для рук. Состав крема можно сравнить с тем, которым пользуется бывшая секретарша Крюгера, не помню как ее зовут, и сама Виктория Крюгер. Но, как ты понимаешь, секретаршу в спальню вчера никто бы не пустил, а госпожа Виктория здесь была. К тому же ей помогал водитель, а это значит, что за руль она сесть не могла. Пусть и немного, но ей вчера пришлось выпить вместе с братом, чтобы накачать его до такого состояния. Хотя, думаю, с ее талантами не стоило идти на столь тяжкое преступление, достаточно было почаще составлять компанию господину Крюгеру.
Убыш хмыкнул, попросил у горничной позволения воспользоваться телефоном и удалился, подозрительно тихо ступая по каменным плитам пола подошвами своих внушительных форменных ботинок. Юхансен осторожно подхватил Ташу под локоть и повел на улицу, хотя мог так же легко, как ребенка подхватить маленькую колдунью на руки.
А на улице была весна. Все еще весна, хотя солнце днем давно уже припекало совсем не по-весеннему, но в воздухе было что-то такое... Пыльца уже отцветающих деревьев? Запах свежей выпечки из кафе напротив? Аромат Ташиных духов?
Машина такси так же, на прежнем месте, стояла у тротуара. Знакомый таксист дремал в своем кресле, стекла были опущены.
- Детство уходит куда,
В страны какие и города?
Следом за ним не уйти,
Ты ни за что не отыщешь пути, - пел радиоприемник голосом Юлии Спарк.
Все вопросы и предложения по работе журнала присылайте Петриенко Павлу.