Ад-9: Кукра (экстравагантный детектив)
Журнал "Самиздат":
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь]
У неё был едва уловимый акцент, который Егор никак не мог распознать. Интересное коверканье букв, но лишь иногда, что придавало речи необычный оттенок.
'...поэтому мне хотерось бы предложить вам работу' - от этой фразы из телефонного разговора Егор почувствовал себя псом, учуявшим добычу.
Спасибо тому, кто выдумал рекомендации! Оказывается, успехи в слежках за неверными супругами сделали ему рекламу. По крайней мере, эта дамочка отыскала его именно по чьему-то совету. Егор Сомов превосходный частный детектив. Звучит? Лучший сыщик с дипломом, как говорит жена, когда хочет похвалить. Впрочем, работу свою он всегда выполнял с душой. И до пенсии, и теперь. Не самую важную работу, чего уж, но она его кормит, значит, имеет право и на ответное уважение.
Дверь открыла миловидная азиатка. От её оценивающего взгляда Егор слегка оробел. Так смотрят генералы.
- Здравствуйте, - её взгляд потеплел. - Меня зовут Юи, это я вам звонила.
И поклон в конце, как у механической куклы. Точный, выверенный и без эмоций.
Ну конечно! Как можно было не понять сразу? Японка!
Он вспомнил, как она тогда назвалась. Юи Зуева. Почувствовал, что губы снова растягиваются в улыбку. Интересно, а отчество какое?
Дом был обычным особняком среднего класса. Недешёвый, но и побогаче видали. Типовое проявление достатка. Два этажа под плоской кровлей по современной моде. Много стекла и зелени. Гараж на две машины. Даже небольшой мусорный бак, и тот в отдельном закутке из зелёной изгороди, чтобы глаза не мозолил. Всё красиво. Всё обдуманно и привычно. Это снаружи. Внутри же словно окунули в чужую культуру. Контраст был настолько сильным, что Егор растерялся. Циновки, перегородки, светло и солнечно, но как-то... чужеродно. Нужна чья-то воля, чтобы попытаться превратить одно в другое. И воля несгибаемая, ведь, судя по фамилии, у этой дамочки имеется русский муж.
Понять такое можно. Проявление тоски по своим берёзкам, балалайкам и окрошке с квасом. Человек уезжает, а потом тащит родину за собой.
Ни одного точного воспоминания о том, как следует вести себя с японцами, отыскать не удалось. Кажется, нужно обязательно разуться... Егор поспешно стянул кроссовки. Не хватало ещё из-за такой ерунды потерять заказ.
Юи внимательно наблюдала за ним.
- Вы хотели взглянуть на место пуреступрения, - снова поклонилась, делая широкий жест, который Егор истолковал, как приглашение чувствовать себя как дома. Или у японцев не так?
- Да, - неуверенно пробормотал, понимая, что больше думает о правильности своего поведения, чем о деле, - по телефону вы сказали о пропавшей кукле.
В том разговоре ему пришлось потратить время, чтобы понять, о чём именно речь. Видимо, от волнения акцент у дамочки превращал это слово во всё более непонятное. Но теперь Егор невольно эту Юи зауважал. По-русски она говорила получше некоторых. По крайней мере падежи не путала.
- Я подготовила её к отправке по почте. Оставила здесь, - она указала на низенький столик. - Вчера утуром. А сегодня ящика не было.
- Ящика?
Егор взглянул на столик. Там светился экраном ноутбук. На картинках - интерьеры в стиле лофт. Или минимализм? Жена все уши прожужжала про ремонт, хочешь не хочешь, названия освоишь. Ещё б научиться отличать. В шапке логотип дизайнерской фирмы. В центре города есть их магазин, частое место для Егора с женой в последнее время.
- Да, ящика - Юи кивнула. - Посылка.
- Дорогая кукла-то? - задумчиво проговорил Егор.
- Дело не в цене. Эта кукра была со мной с раннего детства. Потом ею игурала моя дочь. Теперь Ёко выросла, и кукру надо похоронить.
Что сделать? Егор опешил. Уставился на Юи в ожидании пояснений.
- Понимаете, есть такое... - она запнулась, подбирая слово, - суеверие. Вещь, долго пробывшая в доме, накапривает воспоминания. Особенно кукры. Мы верим, что у них появляется душа. Просто выкинуть такую вещь нерьзя. Она может пуревратиться в о-баке... чудовище. И отомстить.
Слушая, Егор вдруг осознал, что не такой уж и подарок это случайное дельце. Уныло оглядел помещение. Интересно, угощают ли здесь выпивкой? Ничего похожего на бар не обнаружил. Произнёс, растягивая ворот рубашки, показавшийся вдруг тесным:
- Вы не назвали её цену.
- Обычная кукра. Таких в Японии полно.
- А куда вы собирались её отправить? - спросил, уже подозревая ответ.
- Домой. В Осаку. Там проведут ритуал и похоронят. Уже без души.
'Дамочка-то с прибабахом!' - Егор кашлянул и сразу устыдился этой реакции. Решив, что больше не позволит себе такого, настроился на рабочий лад. Поинтересовался, кто ещё был в доме. Есть ли камеры. Сигнализация. Были ли открыты окна. Пропало ли ещё что-то. Получил разрешение совать нос в любой угол и задавать любые вопросы. Даже не разрешение, а настоятельную просьбу.
Это снова показалось странным. Что за срочность в поиске недорогой вещи? Вообще, Егору всё меньше нравилось это дело. Он чувствовал опасность. Когда сразу не можешь уловить суть, думай о том, что тебя желают провести. Только что в этот раз? Используют? Или подставят?
- Ящик был открыт? - спросил, чтобы отогнать возникшую ассоциацию с гробом. И поморщился от ответа:
- Нет. Я его заколотила.
'Не нравится мне это, - кисло подумал Егор. - И работникам почты тоже не понравится'.
'Ваня, Ваня, Ва-аня!' - рингтон телефона Юи отвлёк от мыслей.
Она поговорила с какой-то женщиной. Тут же перезвонила кому-то. Снова приняла вызов с тем же рингтоном на звонке, но уже от мужчины. Попросила у Егора прощения и вышла из комнаты.
Звонок был похож на русскую-народную песню. Неожиданный выбор. Егор улыбнулся, представив Юи в кокошнике.
Дамочка вернулась с сухопарой женщиной пенсионного возраста. Прислуга. Вера. Так и обращаться. Живёт в доме постоянно. Будет Егору помощницей, если понадобится.
Следом со второго этажа спустилась дочка. Десять лет. Зовут Ёко. На домашнем обучении, поэтому пришла ненадолго, девочке надо заниматься. Сильно отстаёт по математике.
- Июнь же, - удивился Егор, - каникулы. Какое ж сейчас обучение?
- Каникуры у неё с июря, - улыбнулась Юи, снова механически кланяясь. - Учебный триместр ещё не закончен.
Ёко пообещала ответить на вопросы, если такие возникнут и убежала наверх. В её облике Егор не уловил ничего японского. Обычная девочка с широко распахнутыми карими глазами. Волосы длинные, крашены в светлый. И одета, как большинство сверстниц.
Дом уже обыскали своими силами и не раз. Никаких следов ящика не нашли. Вор мог проникнуть и через окно, но для этого кукла должна представлять ценность, а это, по словам хозяйки, не так. Получается, взял кто-то из своих.
Объявив об этом, Егор отметил, что Юи словно потухла. Замкнулась в себе и стала поглядывать на часы.
'Мы только начали', - мысленно проворчал он, почувствовав, что настроение становится всё хуже.
- Нерьзя, чтобы пуропала, обидится, - сказала Юи, заглядывая в глаза. - Очень важно найти. Пожаруйста!
Егор оторопел, но пообещал, что приложит все силы.
Камеры особой информации не дали. Выборка оказалась не слишком длинной, всего три дня, но большего и не требовалось. Кое-что нашлось сразу.
Во-первых, вчера к дому подъезжал на такси неопрятного вида блондин лет тридцати. Потрёпанный. С мешками под глазами и нечётким взглядом. Дверь открывал ключом. Такси ждало всего пару минут. Уходил без вещей в руках.
Вера покидала дом дважды.
Ёко каждый день после обеда убегала с подружками и возвращалась под вечер.
Сама Юи несколько раз выезжала из гаража на огромной чёрной Тойоте. А вчера вызывала такси. Не было дамочки долго. Вернулась весёлая, ослепив счастливой улыбкой камеру домофона.
Ночью никаких подозрительных движений.
Беглый осмотр этажа дал противоречивые мысли. С одной стороны, сигнализация есть. А с другой - дверей на улицу две, а камеры только на дорогу. То есть войти мог вообще кто угодно. Это Егор выяснил, подёргав ручку двери заднего входа. Та, как он и предполагал, оказалась открытой. В домах с высокими заборами такое часто. Люди переоценивают степень собственной защиты.
Была и третья сторона, от которой Егор совсем загрустил. Бар он нашёл, даже понюхал коньяк в одной из бутылок, но поставил на место, не посмев глотнуть, хоть в комнате никого и не было.
Юи опознала блондина на записях. Муж. Иван Зуев. Почему не ночует дома? Сейчас такой период, неделю назад потерял работу. Ищет себя.
Егор знал, что означает эта фраза. После увольнения из органов полгода пробыл в таком же состоянии. Едва до нарколога не докатился. Но пронесло. Жена помогла.
В версию дамочки поверил сразу. При ответах её лицо не мрачнело, как бывало с его, Егора, женой в тот период. То есть, мужу доверяют. Подвоха от его отсутствия не ждут. Или просто плевать на него хотели? Или просто умеют скрывать эмоции? Про японцев он такое слышал.
Вчера Иван приезжал как раз, когда дома никого не было. Только это ничего не доказывает.
Егор вздохнул:
'Не раскрыть тебе это дело, дружище. Пиши по собственному. Отпечатки пальцев, потожировые, анализ ДНК, это всё в прошлом, когда на плечах погоны были. Теперь даже камеры в соседних домах глянуть никто не даст. Даже одним глазком'.
Решив прояснить возникшее подозрение, спросил, дублируются ли записи с камер на телефоны супругов, так ведь часто делают. Дублируются. Так-так...
Обходя дом снаружи, прикинул, откуда мог прийти вор. Вдруг всё же был такой. Вышло, что откуда угодно. Между соседями забор, конечно, но разве это препятствие?
В гараже увидел ту самую огромную Тойоту. Её полированные бока отражали свет нескольких ламп. Ряд полок с инструментами тянулся вдоль стены, упираясь в верстак, заставленный канистрами с маслом и всякими машинными жидкостями. По железной столешнице рассыпаны гайки, гнутые гвоздики, мелкие обломки оргалита, отвёртки, кусочки жести. Всё это говорило, что гараж в доме не только укрытие для автомобилей. Здесь работают руками и любят это. А убирать за собой не любят.
В углу заметил зимнюю резину разных размеров. Вторая-то машина тоже должна тут стоять... Где она? Иван-то на такси ездит.
Позвонил другу из дорожной инспекции. Его информация иногда неплохо дополняла, а то и полностью меняла то, что Егору успевали наговорить клиенты.
Выяснилось, что Иван Зуев лишён прав за отказ от освидетельствования. Ну, ожидаемо. А вот то, что права отобрали две недели назад, оказалось новостью. Как и то, что машина записана на жену. Обе машины.
Вера готовила на кухне обед. Егор постоял с минуту, глядя, как ловко у неё получается.
Наконец, кашлянул, привлекая внимание.
Начал осторожно:
- Скажите, а Иван, он почему дома не ночует? Какие-то проблемы в семье?
- Что вы! - махнула она руками. - Я ничего такого не знаю.
- Может, он к супруге охладел? Где живёт-то?
Она засмеялась.
- Охладел? Да он её на руках носит, - понизила голос: - Она ему жизнь спасла, знаете это?
Егор мотнул головой.
- Тонул. А она вытащила. С тех пор вместе. А живёт... Есть у него однушка в городе. Там и живёт.
- А чем он занимается... занимался до увольнения?
- Менеджер. Продаёт что-то.
- Топ менеджер?
Она мотнула головой.
Егор задумался. Спросил:
- Тогда, может быть, Юи нашла себе кого-то?
Вера посмотрела на него как на сумасшедшего.
- Нет, я бы заметила.
Егор недоверчиво поморщился и задал новый вопрос:
- Вчера она ездила куда-то на такси. Не знаете куда?
- К врачу, - с готовностью ответила Вера.
Не дождавшись подробностей, Егор улыбнулся:
- Вы так их защищаете. Давно здесь?
- С рождения Ёко.
- Привязались, наверное?
Она просветлела лицом:
- Не то слово. Это моя семья. Своих-то Бог не дал, а тут сразу трое.
Она рассмеялась.
- Можете припомнить, с какого момента Иван уехал в свою однушку?
Вера задумалась.
- Был разговор, - произнесла неуверенно. - Где-то месяц назад. Она плакала. Он был против везти что-то в Японию. Говорил, что это не поможет. Но подробностей не знаю, подслушивать не привыкла.
- Не поверю, что вам неинтересно.
Она улыбнулась:
- В семье ведь всякое бывает. После того разговора, мне показалось, наладилось у них всё. Такое ведь и раньше случалось. Ваня, он... понимает, что Юи там было бы лучше. От этого и страдания.
- А что будет с вами, если они захотят туда уехать? - Егор спросил и сразу понял, что зря.
Вера побледнела. Поджала губы и замолчала, словно выключили тумблер радости.
'Вынут душу и выбросят, вот что будет, - желчно подумал Егор. - Без души-то выбрасывать разрешается'.
Комната Ёко Ивановны, (надо же, звучит-то как!) тоже оказалась в японском стиле. Вернее, ремонт сделан в нём, но юная хозяйка постаралась внести свои правила, оставив на виду из японского только жалюзи на окнах и татами на полу. Сам Егор разложил бы циновки иначе. Эти лежали странно. Ни в одном месте не сходилось больше двух углов.
Он осмотрелся. На столе - ноутбук, клей для бумаги, ножницы, вырезанные картонные сердечки. Стены в плакатах с героями из мультфильмов.
И сколько же здесь было кукол! Плюшевые, пластиковые, деревянные! Везде! Всех цветов и стран происхождения.
Вдоль стены высился стеллаж с рядами светлоликих фигур, изображавших мужчин и женщин. Были и другие, с безмятежным буддийским взглядом, полным глубины и покоя. Эти точно японские.
- Во все играешь? - спросил Егор. - А в ту, которую хотели... отправить, почему не захотела?
- В эти, - Ёко повела рукой в сторону стеллажа, - не играют. Они для созерцания. А в маминого сарубобо я бы с удовольствием поиграла, но нельзя.
- В кого? - Егор непонимающе поднял брови.
Ёко показала на странное тряпичное нечто с абсолютно гладким шаром вместо головы и отростками, лишь отдалённо напоминавшими руки и ноги.
- Это такую собирались хоронить? - потрясённо спросил Егор. Он не понимал, как её вообще можно считать куклой.
- Да, - девочка кивнула. - Это сарубобо. У него нет лица. Это плюс. Можно самому придумать какой он. Когда тебе грустно, он тоже грустит, и счастлив, когда тебе хорошо.
Взяв куклу в руки, Егор недоверчиво оглядел её. Сжал пальцами голову. Внутри что-то отозвалось шуршанием.
- Конфеты, - улыбнулась Ёко. - Лучшее место. Никто не найдёт.
Это открытие несколько смутило. Если в тряпичную куклу можно что-то спрятать, то дело кардинально меняет цвет.
Судя по тому, что девочка не испугалась, прятать конфеты в куклу ей не запрещали. Это просто игра. Не найдут - хорошо. А найдут - тоже здорово.
- Ты говоришь, играла бы в... - Егор выделил интонацией 'бы' и остановился, забыв название.
- Сарубобо, - засмеялась Ёко. - Да, мне нельзя было в него играть, это только мамина кукла. Они вместе с рождения.
'Голова кругом, - ворчливо подумал Егор. - Столько условностей!'
Сарубобо, казалось, показал ему язык.
- Нельзя, - спросил Егор, отворачиваясь от куклы, - или нельзя-нельзя?
Ёко промолчала. Даже не улыбнулась. Уставилась на фотографию отца в почти законченной самодельной рамке из картона.
- Скажи, - спросил Егор осторожно, - а у мамы с папой всё хорошо?
Подумав, девочка произнесла, отведя взгляд в сторону:
- Не очень. Но всё наладится. Мама так говорит.
- А папа что говорит?
Девочка не ответила. Смотрела на своего сарубобо.
- Можешь мне рассказать о традиции с похоронами кукол? - попросил Егор, прервав затянувшееся молчание.
Ёко вздохнула:
- У них там вообще целая гора странных ритуалов. Вот в прошлом году мамина подруга водила меня в сад нерождённых детей. Можете представить у нас такое? А с похоронами... что там рассказывать... надоела кукла, не выбрасывай, похорони, а то будет плохо. Всё просто.
- Надоела... - пробормотал Егор.
Мелькнула мысль, что Юи может быть по-настоящему важна эта вещь. Когда намечается развод, совсем неплохо удалить ненужные воспоминания. Есть в этом резон, даже когда речь о мистике. В телефонах-то мы всё о бывших подчищаем, чтоб не выскочило потом невзначай.
- А отдать кому-то куклу можно? - спросил он.
- Конечно. По наследству передают и просто от матери к дочке. Так тоже принято.
'Снова сходится, - подумал Егор. - Потому Юи и соврала, что Ёко уже наигралась. Иначе в судьбе куклы возможны разные варианты, а нужен-то только один.
Получается что? Три дамы постоянно вместе. Плюс один добытчик, который взбрыкнул и из дома вырвался. Дамы варятся в собственном соку, как космонавты на орбите. Характеры должны быть идеально подогнаны. Иначе взрыв. И не один. Но Егор не увидел следов таких взрывов. Дамы вполне довольны друг другом. Конфликта между ними не чувствуется. А вот добытчик... Да и добытчик ли? Машины-то на жену записаны. И этот дом - явно не на средства менеджера среднего звена куплен.
Он представил себя на месте Ивана. Юи вчера вернулась счастливая. И в поведении нет напряжения, как бывает, когда у женщины личные проблемы. А Иван, наоборот. Ему плохо, это заметно. Мужики, они с тоски пьют, не от счастья. Когда счастье, нужно гнездо вить, а не бухать неделями.
Интересно получается... Вера говорит, что Иван был против везти что-то в Японию. В этом, как его... сарубобо, можно спрятать нечто размером с кулак. Посылку собирались отправить в ту же Японию... Но на пути ведь встанет таможня! И предмет, который внутри, с большой вероятностью найдут.
Тогда что? Иван, который был против, забрал куклу, чтобы уберечь себя и жену от неожиданных открытий таможенников? Или только себя? Нет. Зачем тогда кукла? Хватит того, что лежит внутри. Стоп. Вот зачем! Кукла нужна, потому что может остаться запах того, что было внутри! Наркотики? Запрещённые лекарства? Оружие? Он прикинул, поместится ли в куклу пистолет. Понял, что нет, только крохотный дамский. А вот патроны - легко.
Обдумывая это, Егор вдруг заметил, что Ёко с интересом за ним наблюдает. И не только она. Сарубобо тоже не сводил с него взгляд.
Егор извинился и вышел.
Чтобы занять себя во время раздумий, прошёлся по дому. Попросил Веру показать спальни хозяев и её собственную. В хозяйской краем глаза заметил в приоткрытой тумбочке аптечный пакетик и коробочку в нём. Подозрительно знакомый рисунок был на этой коробочке. Жена радостно танцевала с похожей штуковиной, когда оказалась беременна сыном. Оглянувшись на Веру, Егор решил убедиться, что не ошибся. Достал. Ну, точно! Две полоски. Интересно.
Кассовый чек в пакете показал позавчерашнюю дату. Ещё интереснее.
Вера глядела на это, сердито поджав губы. Не обращая на её недовольство внимания, Егор заглянул во все шкафы и тумбочки. Ему разрешили так делать. Плевать он хотел на чьё-то неодобрение.
В спальне Веры, под самым потолком, на дверях антресоли высоченного шкафа, заметил два небольших пятнышка. Так бывает, если неаккуратно прислонить лестницу. В доме что, нет стремянки?
Спросил об этом. Вера всплеснула руками, тоже заметив беспорядок. Сказала, что стремянка есть. В гараже.
- А на антресоль залезали, когда искали ящик? - спросил Егор.
- Знаете, в эти полки вообще редко заглядывают. Сами видите, поди, доберись. Не знаю, зачем вообще шкафы делают под самый потолок. Для красоты только.
Он согласно кивнул и спустился в гараж. Нашёл популярную сейчас конструкцию, позволяющую по желанию сложить её в высокую лестницу или в стремянку, но чуть пониже. Причём собрать лестницу довольно легко, а со стремянкой придётся повозиться.
На антресоли он ожидал увидеть пустоту, окутанную паутиной. Но вместо этого, за старой подушкой, нашёл ящик. Видимо, тот самый. На почте такие выдают для посылок. Верхняя крышка оказалась разломана. Куски не полностью оторванного оргалита висели на погнутых гвоздиках. Внутри пусто. Так-так.
Вера испуганно смотрела, как Егор спускается с ящиком вниз.
- Я не знала... - пробормотала она.
Лицо белое. В глазах неподдельный испуг.
Тут следовало остановиться и обдумать во что же он вляпался. Теперь Егор чувствовал реальную угрозу себе. И дело не только в возможной потере гонорара. Эта дамочка явно что-то задумала. Для чего ей понадобился лучший сыщик с дипломом? Понятно, из-за такой ерунды в полицию обращаться глупо, а своими силами задачку решить не получилось, но всё же? Потому что мастер найдёт решение быстрее? Но ведь чужой человек в доме! За пару часов он нащупал столько семейных тайн, что его самого уже можно хоронить, как носителя воспоминаний. И где эта дамочка сейчас? Должна бы над душой висеть, подгонять, подсказывать. Или там не принято вмешиваться в работу профессионалов?
Он вздохнул. Информации не хватало.
Спустился вниз и попросил Юи дать телефон мужа. Она, словно предвидела эту просьбу, протянула заранее подготовленный листок с номером.
- Но он не берёт турубку, - сказала тихо. - Тем более с незнакомых номеров.
Телефон в её руках вспыхнул сообщением. Юи прочитала и положила его на столик. Егор бросил взгляд на экран. В качестве обоев дамочка установила фотографию мужа.
'Ваня, Ваня, Ва-аня!' - мысленно пропел Егор, связав, наконец, для себя прежние недопонимания.
Иван, действительно, не ответил. Егор чувствовал, что закипает. Кукла стала являться перед глазами, словно реальная. Наваждение какое-то. Но это от перенапряжения ума. Пройдёт. Он потянул ворот рубашки, снова показавшейся тесной.
Теперь Юи предстала в совершенно другом свете. Он был к ней несправедлив. Если вдуматься, куклу хотели похоронить не из-за развода, а наоборот, для того, чтобы всё наладить. И он, Егор, должен был стать связующим звеном между ней и мужем. У неё новости. Хорошие. А муж трубки не берёт, зараза такая.
'Не удивлюсь, если тумбочку в спальне она нарочно оставила открытой', - ворчливо подумал он.
Найти куклу важно, но и втянуть мужа в поиски важно не меньше. Заставить подключиться к общему процессу - полдела для налаживания отношений. Егор знал это как никто. Жена научила.
Он вспомнил картинки интерьеров в ноутбуке. Представил, что для Юи значило бы переделать здесь всё. Она своими руками готовилась вырубить берёзовую рощу, сломать балалайку и выплеснуть окрошку с квасом. Это поступок. А в качестве подтверждения необратимости намерений, решила убрать прошлое даже на мистическом уровне. Чтобы оно не мстило.
Но примет ли эту жертву Иван? Вопрос. Тут Егор совершенно неожиданно для себя понял, что решил задачку. Никогда нельзя забывать о мотиве. Ведь получается, куклу украли с единственной целью - чтобы та начала мстить. И вором был не муж, он попросту не успел бы за пару минут вскрыть ящик и засунуть его на антресоль. И не Вера, ей-то пока не за что мстить хозяйке. Да и кто всерьёз может верить, что месть на самом деле свершится? По-детски это как-то. Ну или по-японски.
Егор встал и направился к мусорному контейнеру, который видел перед домом. Куда ещё выбросить вещь так, чтоб быть уверенным, что ей это не понравится? Ящиком можно и потом заняться, а игрушку нужно сразу, в самую грязь! И так, чтобы не вернулась.
Жаль, что это место не попадает на камеры, а то б и расследовать ничего не пришлось. Егор откинул крышку контейнера. Поморщился от запаха. В одном из пакетов, самом верхнем, увидел красный шар головы сарубобо. Достал. Кукла глядела сердито.
Он никогда не присутствовал на чайной церемонии. Даже не представлял, что это такое. И сейчас сильно сомневался, что попал именно на неё. Но Юи пожелала угостить его чаем. Настоятельно пожелала. Оделась в японское специально для Егора, человека умелого, героя, профессионала и ещё кучи красивых эпитетов, которыми его осыпали. Чай, конечно, не коньяк, но с такими почестями, и он сгодится.
Кукла лежала в ящике. Егор пока не рассказал, где нашел её и к каким выводам сумел прийти. Лицо Юи лучилось счастьем. Влезать в это счастье грязными ногами правды не хотелось. Как там? Если кукла больше не нужна, её следует лишить души и похоронить. Она ведь всё помнит. А если просто выкинуть, забыть - отомстит. Как это верно. С детьми правила те же. Упустишь, припомнят, начнут вредить по мере сил. И излишне давить на них нельзя. Некоторым не нравится быть маминой куклой, но сказать-то об этом нельзя. Мама же. И тогда рамку для фото любимого отца украшают сердечками, а всё материнское переиначивают. Когда ты виноват во множестве мелочей, не обижайся, если и во всех грехах мира обвинят тоже именно тебя.
Он смотрел на светящееся лицо Юи и думал, что вырубив свою берёзовую рощу, дамочка вряд ли что-то изменит. И сыщики не спасут. Даже с дипломом. Тут другие специалисты нужны.
Егор вытащил куклу из ящика и уставился ей в лицо. Сейчас сарубобо явно грустил, но всё же улыбался.
Все вопросы и предложения по работе журнала присылайте Петриенко Павлу.