Девятый Лорд Хаоса : другие произведения.

Принц

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Попаданец немного нестандартный. Попадает, а точнее захватывает тело принца Блюблада. Мир тоже немного нестандартный... Игровой... Канон тоже немного нестандартный... впрочем тут много, что немного нестандартно

Принц...

Annotation

[]
      Принц...
      Направленность: Гет
      Автор: Девятый лорд хаоса
      Соавторы: Blacks
      Фэндом: Мой маленький пони: Дружба - это магия, The Gamer (кроссовер)
      Рейтинг: NC-17
      Жанры: Юмор, Экшн (action), POV, AU, Злобный автор, Попаданцы, Дружба
      Предупреждения: OOC, ОМП, ОЖП, Смена сущности
      Размер: планируется Макси, написано 77 страниц
      Кол-во частей: 13
      Статус: в процессе
      Публикация на других ресурсах: Уточнять у автора/переводчика
      Примечания автора: 1) Описание не эпично так как лениво. 2) Идея от соа.. его и вините. Моя личная группа https://vk.com/club128808475
      Описание: Попаданец немного нестандартный. Попадает, а точнее захватывает тело принца Блюблада. Мир тоже немного нестандартный... Игровой... Канон тоже немного нестандартный... впрочем тут много, что немного нестандартно

1 глава - Та...та...та-та-та-та! Татата! Та! та, та, т,т,т,т, тататата, та!

     Гуманоидный единорог с белой шерстью, гривой цвета золотой охры, голубыми глазами и серыми копытами смеялся…
     Тёмный удушливый саван какого-то злого и нездорового смеха звучал в богато украшенных покоях племянника благородной принцессы Селестии, верховной правительницы королевства Эквестрии, молодого Принца Блюблада.
     — БУА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА!!! Пошел *цензура* ад! Я вас всех *цензура*!!! — кричал молодой принц с радостью, граничащей с безумием. — Я свободен! Я свободен! Словно птица в небесах! Я свободен! Я забыл, что значит страх!
     Не сдерживая своей радости, принц заметался по комнате, весело подпрыгивая и размахивая руками. Наконец он успокоился и сел за письменный стол. Он смог! Он это сделал! ОН!!! Буа-ха-ха-ха-ха… Блюблад показал полу своей комнаты средний палец и вновь рассмеялся.
     — БУА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА!
     ***
     Это было непросто, но я справился. Позвольте представиться… хм… истинного имени не назову, так что можете звать меня Принц Блюблад, ну или Борис Большиков… В прошлом я был человеком с профессией рекламщика, мошенника и коммерсанта одновременно. Хотя на данный момент человеком я не являюсь, как и единорогом. Я — бес или, по-другому, чёрт — низшая ступень эволюции демонов адских. Отсутствие каких-либо прав компенсировало огромное количество ужасных обязанностей... бррр.
     Сорок лет. Сорок лет я был бесом. Сорок лет унижений и побоев, издевательств, сорок лет в роли бесправного раба, с коим добрые хозяева могли сделать что угодно.
     Скажете: «Сорок лет — это мало для бесмертных»? Я отвечу… (гадости и мерзости по отношению к уровню интеллекта задающего такие вопросы вырезаны цензурой). Сорок лет в аду для мелкого демона — это целая бесконечность, а по насыщенности событий её смело можно считать за две, проведённые в любом другом месте.
     Но я смог сбежать из того гадюшника, и теперь я СВОБОДЕН!
     Бегство из ада без своих собратьев было той еще морокой, но я справился. Первым делом я убил своего хозяина, знавшего моё истинное имя. Точнее, не я сам, а приблудные герои, горевшие желанием очистить мир от тьмы. Тогда я понял — это мой шанс. Кроме того демона, моё имя еще никто не знал, и я благополучно свалил из цитадели с открытыми вратами ада. Вселился в какого-то воина и ждал. Долго ждал, очень долго. Пять лет я его окучивал, и наконец он настолько впал в грехи, что захват его тела не стоил мне никаких усилий.
     К сожалению, пожрать его душу я не сумел — хиловат малость для такого. Но обглодал я её знатно. С магом бы так не вышло — почувствовал бы, зараза.
     После того, как я перехватил управление над телом, я решил бежать подальше из сего негостеприимного мира, в который мои собратья наведывались с завидной периодичностью. Я скрывался. Долго. И всё это время ослаблялись наложенные узы, связывающие меня с адом. Пока не осталась тонюсенькая нить, которую я с легкостью перерезал, после чего отправился в междумирье. Оставив обглоданную душу в теле.
     Путешествие затянулось, ведь я предпочитал обходить стороной почти всех обитателей межмировой тьмы. Зато выжил.
     Как нетрудно догадаться, я таки нашёл один мир и нырнул туда. Очень долго путешествовал в виде бесплотного духа, пока не нашёл пони, полного пороков.
     Эгоизм, гордыня, эгоценричность… Да, все эти черты были в юном принце, но при этом, как ни странно, он был хорошим пони. Его душа была (и до сих пор остаётся) светлой, с прожилками тьмы, но всё же. Попыхтеть, конечно, с его совращением пришлось изрядно, но я нашел его слабое место. Азарт. Азартные игры.
     По мере того, как азарт захлёстывал его, я изменял его мысли в нужном мне направлении, а потом и вовсе заговорил с ним в первый раз.
     ***
     «Кто ж так бросает, кто ж так бросает?!» — раздался в голове Блюблада возмущённый голос.
     — А что не так? — уныло протянул Блюблад, смотря, как его денежки благополучно уходят к другому игроку.
     «Да то не так, что подкручивать надо кости, подкручивать! И говори мысленно», — взялся учить его уму-разуму голос.
     «Сейчас попробуем», — решил единорог и продул вчистую ещё шестьдесят битсов. Удачно совпала полоса невезения и необходимость проиграть.
     «Дай мне покидать!» — потребовал возмущённо сопящий в голове голос.
     «Чего ради?» — удивился Блюблад. — «Да и кто вы вообще такой, достопочтенный сэр?»
     «Я дух азарта и азартных игр. Считай, что тебе повезло, бездарь. Я тебе покажу, что такое настоящая игра! Хм, стоп, а почему это я тебе должен помогать просто так? Давай составим договор».
     «Какой договор?» — удивился Блюблад.
     «Да самый обычный. Ты мне суточный запас духовной силы, а я отыграю всё то, что ты так бездарно проиграл».
     «Заманчиво. Но я, пожалуй, останусь при своём, мистер Дух».
     «Твоё право».
     Игра продолжалась, и у принца всё больше падало настроение. Он проигрывал с огромным счётом.
     «Мистер Дух, вы тут?»
     «Да, конечно. Что хотели, принц?»
     «Я согласен. Выигрыш в обмен на мою духовную силу», — уточнил договор принц.
     «Сядь поудобнее и расслабься», — велел ему голос. — «Не пытайся что-то делать или препятствовать моему контролю, — принц почувствовал оскал голоса. — «Сейчас ты увидишь, как нужно играть!»
     «Смотрите только, не проиграйтесь в пух и прах!» — подначил голос принц.
     Первые броски и впрямь оказались неудачными. Но больше по вине Блюблада. Он не смог сразу погасить свою волю и перехватывал управление телом у духа, едва его руки начинали жить собственной жизнью. Слишком уж это было непривычно для него.
     Однако вскоре принц приспособился, и игра у духа заладилась. Он очень быстро отыграл потерянные битсы и даже вышел в небольшой плюс. Кости летели на стол и, прокатившись немного, послушно поворачивались старшей и младшей гранью вверх. Вечная семёрка. Крупье даже заволновался немного и начал с подозрением поглядывать то на кубики, то на принца, предполагая, видимо, подмену.
     «Как это у вас получается?» — поинтересовался принц у духа. — «Вы же никакую магию не используете?»
     «Да у меня знаешь какой опыт?!» — раздулся от важности голос. — «Я один раз целое королевство в шахматы выиграл! А это что? Кости…» — пренебрежительно проговорил невидимый собеседник. — «Да мне достаточно один раз на пробу их кинуть, чтобы рассчитать необходимое для результативного броска движение руки! Я, если желаешь, могу так их бросить, что они вообще на рёбра встанут!»
     «Не надо», — отказался принц. — «На нашу игру и так косятся, а после таких фокусов точно выпрут из-за стола. Может, лучше тогда в рулетку побаловаться, раз ты так хорошо всё рассчитываешь?» — азартно предложил он.
     «Хорошо?!» — возмутился голос. — «Да я лучший счетовод во всех мирах!» — И запальчиво произнес: «Хочешь, покажу тебе кое-что действительно сложно рассчитываемое?»
     «Давай», — согласился принц, не найдя никакого подвоха в замысле духа.
     «Вон погляди!» — что-то присмотрев у него за спиной, сказал дух.
     Повернувшись в указанном направлении, он увидел идущую меж столиков кобылку в лёгком бежевом платье. Довольно миловидную. И почувствовал, что у него отвисла челюсть, когда одежда на кобылке стала растворяться, как будто это смываемая краска на холсте, а не материя.
     «Вы что творите?!» — опомнился принц, отводя взгляд от полностью обнажённой кобылки.
     «Видел?» — возгордился злокозненный дух. — «Вот то-то и оно! Что броски костей, когда я могу просчитать реальный образ тела, скрытый непрозрачным материалом, по одним только его движениям! И обрисовать его визуально!»
     «Вы давайте завязывайте с этим развратом!» — потребовал единорог, покосившись на всё ещё лишённую одежды кобылку. — «Мы на игру договаривались, а не на оргию!»
     «Да?» — вроде как засомневался голос и поинтересовался: — «А какое у вас тут, кстати, предусмотрено наказание за прилюдное прелюбодеяние?»
     «Какое ещё прилюдное прелюбодеяние?!» — возмутился принц. — «Ты совсем обнаглел что ли, дух? И не надейся даже!» — а чуть остыв и поняв, что дух просто подначивает его, объяснил ему, что и как, дабы погасить его интерес к подобным играм. — «Конкретно здесь нам ещё монет набросают за откровенный разврат, а на улице как повезёт — или ничего не будет, или штраф всыплют».
     «Да, не забавно получится. А давай меняться!»
     «Что на что?» — осторожно поинтересовался принц.
     Ты мне одно желание, а я покажу тебе всё, что скрывает от тебя твоя темношёрстная подружка!»
     «Спасибо, с этим я разберусь и без тебя», — огорчил принц духа своим отказом. Додумался тоже, что предложить.
     «Ой зря, ой зря», — развеселился отчего-то голос и спросил: — «А что с вашими играми-то? У вас что, только на мелочь играют?»
     «Да нет, и на крупные. Но чтобы играть на крупные суммы, нужно иметь, что ставить. У нас необеспеченных ставок не признают».
     «Ясно. Там деньги продул и на нижней играешь. В долг, значит, поиграть не дадут?»
     «Нет», — подавил принц усмешку. — «Принцесса запретила долговые игры. Отправить меня в долговую яму у тебя не выйдет при всём желании». — И поддел духа: — «Ты же выиграть хотел. Вот с мелочью и выиграешь мне все».
     «Издеваешься?!» — взвился голос. — «Да я с одного битса могу отыграть весь ваш город!» — И потребовал: — «Ставь деньги на удвоение! Счас я тебе покажу настоящую игру!»
     «Хорошо», — легко согласился принц и предупредил раздражённого духа: — «Только ты не очень-то хорохорься. Здесь по-любому есть свой маг, и, как только он заметит, что мы мухлюем, нас сразу же выпрут отсюда».
     «Подумаешь, маг!» — пренебрежительно высказался дух. — «Да меня только священник или сильный демонолог сможет обнаружить. И никакого мошенничества в моей игре нет, так что не подкопаешься».
     — Вы будете бросать или как? — отвлёк меня от мысленной беседы с духом крупье.
     — Буду, — кивнул я и спросил: — А какая тут максимальная ставка?
     — Если играете против клуба, то в нижнем зале потолок — пятьсот битсов, а в верхнем можно поставить до десяти тысяч.
     Удовлетворившись объяснениями, принц поставил сто и начал игру. Пускай дух отыграется. Вся ночь впереди.
     Принц отдал свое тело под управление духом. И понеслось. Голос оказался не только азартным, но и довольно хитрым игроком. Больше не было постоянно выпадающих семёрок. Проигрыши чередовались с выигрышами, хотя последних всё равно было много больше. Дух просто издевался над присутствующими, выкидывая такие комбинации, что делающие ставки на исход бросков едва волосы на себе не драли. Похоже, ему куда интересней было играть не против клуба, а против ставок второстепенных игроков.
     Постепенно их игра привлекла и других участников. Все десять мест у стола оказались заняты, и духу стало сложнее обламывать их разнородные ставки. Но к тому времени это было уже не важно — игра перешла на совсем иной уровень. Будто и вправду решил доказать, что может выиграть целый город.
     Несколько тысяч битсов привлекли уйму зрителей, и вскоре вокруг стола стало не протолкнуться. Не каждый же день пони выигрывают целое состояние, всем хотелось поглазеть на эдакое диво.
     Посидели они неслабо. Их выигрыш битсами был двадцать девять тысяч. И ушло на это менее двух часов! А это ведь практически плата за четверть века добросовестной работы фермера! Ну как тут не прельститься жизнью профессионального игрока?
     Народу собралось у стола — не протолкнуться. Дух разошёлся до такой степени, что игорному клубу грозил самый серьёзный проигрыш за последнюю неделю.
     У принца аж жаба проснулась при виде такого богатства. За полтора дня ему ведь ни за что не потратить тридцать тысяч битсов, только если устроить гульбище на весь дворец.
     Ошибся он малость. От гульбища, похоже, придётся отказаться. А всё дух, очень быстро продувший больше четверти выигранного. Как будто забыл, как кости бросать.
     «Дух, ты что творишь?!» — возмущённо осведомился принц, аж перешёл на ты, когда груда его фишек уменьшилась в размерах почти вдвое.
     «А что?»
     «Проиграешь ведь всё, вот что!» — в сердцах высказался принц.
     «Думаешь?» — прищурился дух. — «Да нет, я лишь банк прошлой игры оставлю. Да чего ты злишься-то?! Ну чего ты от меня ещё хотел?! Я же тебе не герой какой-нибудь! Все по сделке».
     «Да, ты… ты…»
     «Да что ты так за свои деньги цепляешься?» — с досадой спросил гад нематериальный. — «Ну зачем они тебе так нужны? Ведь тьфу, а не жизнь! И не поймёшь сразу, как обозвать — то ли жалким прозябанием, то ли унылым существованием. Но на настоящую жизнь это точно не похоже!»
     «Да что ты в этом понимаешь?» — принца обидело это заявление духа.
     «Побольше твоего!» — уверил он Блюблада. — «Жизнь — это радость! А не это нельзя, другое нехорошо, а третье вовсе запретно! Вот ты хоть когда-нибудь жил так, как тебе хочется? Так, чтобы каждое мгновение дарило радость?» — И зло оскалился, видя его растерянность. — «Ты обычный слабый пони! Который слушает свою тётушку во всём и смотрит на не дворян сверху вниз. Готов побиться об заклад, что ты даже дня настоящей жизни не выдержал бы! Сразу спрятался бы в свою безопасную нору, выстроенную из условностей и запретов».
     «Ты меня плохо знаешь, недомерок», — обозлился принц. — «Уж что-что, а жизнь меня не пугает. Как-никак уже двадцать первый год живу».
     «Хорошо», — покладисто кивнул дух и предложил. — «Давай поспорим? Сможешь прожить по-настоящему хотя бы один-единственный день — я банкрочу это заведение, а не сможешь — не взыщи».
     «Вот это уже похоже на серьёзный разговор», — обрадовался принц такому повороту дел и спросил: — «Что конкретно ты подразумеваешь под жизнью по-настоящему?»
     «Да ничего сложного», — заверил принца дух. — «Просто делаешь то, что хочешь, невзирая ни на что. И не делаешь того, чего не хочешь. А уж я прослежу, чтоб твои желания совпадали с твоими действиями…»
     «Хорошо».
     Кто же знал, что именно этот спор и положит начало падению принца…
     ***
     Вообще Блюблад был лёгким орешком, за какой-то месяц я смог захватить его тело, его память и его душу. Дурачок, но забавный. Отдать мне свою память, свою душу и своё тело… Это ж надо так…
     Зато теперь я могу делать что хочу. Моё положение в обществе довольно высоко, потенциал власти огромен, а что уж говорить о магических способностях? Блюблад был прекрасным выбором. Со всех сторон удобен: дворянин, маг, находится при власти, да притом ещё и довольно грешен, идеальный кандидат для того, чтобы построить и открыть врата ада. Вот только пусть ад идет лесом! Я теперь свободен! Хотя… идеален он не совсем, из минусов репутация, ну да ангел белокрылый с ней.
     Что очень интересно мне в этом мире, так это его устройство, а именно — игровые законы, которым он следует.
     Игровой мир с игровыми законами и условностями. Где силу можно получить, подняв уровень, или натренировать. Хотя для того, чтобы натренировать, нужно очень много времени. Каждая единичка характеристик добывалась потом и кровью.
     Теперь же… Ха-ха-ха-ха! Все навыки, весь труд Блюблада по прокачке принадлежит мне!
     Я открыл свой статус.
     Имя: Блюблад
     Раса: Единорог
     Класс: Дипломат
     Уровень — 19 (258500/280000)
     Сила — 30(60)
     Ловкость — 30(60)
     Выносливость — 30(60)
     Мана — 30 + 20 + 22 = 72
     Магическое ядро — 30 + 10 + 22 = 62
     Удача — 30
     Навыки и умения
     Расовые: Бес. Единорог.
     Врождёные: Маг. Член Королевского рода. Дворянин.
     Приобретённые: Одержимый. Кинетика 2 ур. Этикет 10 ур. Красноречие 11 ур.
     Активные эффекты: Одержимый.
     Как интересно, особенно модификаторы на физические характеристики, хотя… Всё ясно. Одержимые бесами сильнее обычных существ в два-три раза.
     Я тяжело вздохнул и успокоился. Что-то уж слишком сильно я стал возбуждён. Хотя… теперь у меня много времени, нужно подробнее составить план моих дальнейших действий, а потом… Нужно подумать над своей прокачкой. Только опыт моей прошлой жизни в деле прокачки игровых персонажей может мне помочь в этом новом для меня мире.

Примечание к части

     П.а.: Главы будут от трёх до пяти страниц. Предупреждаю сразу, пишу на расслабоне. Не сильно вчитываюсь и вообще не стараюсь, ибо *цензура* и фик легкий... Писал ночью... Глава сумбур... ну да пофиг... П.б.: Бечено.
>

2 глава - адаптация

     Первое что я сделал, заняв тело Блюблада – так это покушал. Ну, а что? Спешить мне некуда, а я давно сам просто не кушал и не пил, прислуга тоже рада стараться, да и вообще - чревоугодие благо! Честное бесовское.
     Наверное стоит пояснить, где я нахожусь. В принципе, объяснять ничего не нужно, я нахожусь в своем поместье окрест Кантерлота. Поместье оставлено мне благими предками.
     После еды я занялся разбором памяти принца и узнал многое об этом мире. Первое и самое важное - статус самого Блюблада.
     Мой реципиент — невероятно дальний племянник главы королевства Эквестрия, по имени Селестия и некой принцессы Луны, про которую мало что известно, по материнской линии «примерно 52-юродный»…, но это еще половина блага, так же Блюблад происходит из очень древнего аристократического рода. Местами успешного, должен сказать, но не слишком. За последнее время род стал угасать. Мои новые родители, а точнее родитель. Отец умер еще до моего рождения, так вот мать абсолютно оторванная от мирской жизни магичка исследователь-ученый, я поражаюсь как она смогла вообще смогла родить-то Блюблада? Как следовало бы догадаться, племенником правительницы теперь уже я был именно по материнской линии.
     Кстати, воспитывали молодого принца пони по отцовской линии. Крупные бизнес пони, которые однажды решили породнится с самой Селестией. Естественно, и воспитали они молодого принца, так сказать, в своем представлении дворян. Как они себя сами стали вести, с так сказать, эйфории получения новых титулов. Воспитание, как-никак, многое определяет в этой жизни.
     Ладно, покушали, пора бы занятся делом.
     - Торус… - позвал я своего дворецкого. Спустя буквально пару минут в мои покои вошел оранжевый пегас с всегдашней невозмутимой мордочкой.
     - Сер! Вам что-то не понравилось? - спросил меня мой дворецкий не молодых уже годов.
     - Нет, что ты… все было вполне приемлемо, - высокомерно отвечаю ему и без перехода, - я вызвал тебя по другому вопросу.
     - Я вас слушаю, - кивает мне дворецкий.
     - Ты гораздо опытнее меня, - немного лести не повредит, тем более если эта лесть заслужена, - так вот, я уверен, что ты, Торус, многое повидал в этой жизни, и, наверное, много книг прочитал… - я говорил, говорил, говорил, а мой дворецкий, со стойкостью танка выдерживал мою болтовню. Блюблад, кстати, под настроение общался именно так. Высокопарно и с водой в каждой своей реплике. Так что я взял сие за основу в разговоре с Торусом. Меньше шансов, что он что-либо заподозрит в следующих вопросах. – Знаешь, я вот тут внезапно подумал, что настолько умный пони как ты конечно же, знает книги, где разные, без сомнения, достойные ученые наблюдали и записывали за так называемой системой…
     - Да, есть такие книги, - подтвердил мои догадки дворецкий. – Старсвирл вплотную занимался изучением системы, но не только он, были и другие менее именитые личности.
     - Это хорошо, - улыбнулся я, и приказал, - доставь, мне все книги, которые ты знаешь и сможешь достать, посвящённые как раз этому вопросу ко мне в покои, если нужны будут деньги, не стесняйся трать, но не слишком много… - дворецкий заверил меня, что все будет в лучшем виде, я продолжил раздавать ценные указания, - потом, та кухарка, Мара кажется?
     - Да, - напрягся дворецкий.
     - Выпиши ей премию, - увидев удивление в глубине его глаз, я тут же сделал вид что переубеждаю его, - конечно, она готовит не сказать, чтоб прекрасно, но она как ни как уже… - я сделал вид, что замешкался и спустя несколько мгновений молчания продолжил грозно глядя на своего слугу, - просто я пожалел простолюдинку! – Торус невозмутимо кивнул мне, но я видел, точнее, чувствовал его скрытую усмешку.
     - Сильвио и Джек сейчас в поместье?
     - Да, конечно, - ответил Торус, - мне приказать им подготовить и запрячься карету…
     - Не сейчас, вечером… - ответил я и продолжил. - Еще мне очень бы хотелось видеть у себя книги, по магии, сверх университетской программы – это тоже должно быть исполнено до завтра, – дворецкий кивнул, а я продолжил. - Еще пусть в моей комнате кто-нибудь приберется, на этом все…
     Торус поклонился мне и произнес свою любимую фразу.
     - Все будет в лучшем виде…
     После того, как дверь за моим дворецким захлопнулась, я отправился в рабочий кабинет самого Блюблада. Просмотрел, список домашней работы, на завтра. Немного подумал, над тем, как же я буду все это делать, вместо занятий по истине интересными вещами… И благополучно, плюнул на домашнюю работу. Вместо – их решил, почитать какую-нибудь художественную книженцию. Непрочитанных книг у Блюблада оказалось всего три… Я выбрал обычную детективную историю.
     День подходил к концу, я дочитывал вторую книгу, лежа на своей кровати и вкушая маленькие ломтики яблок со снятой кожурой и нежно запечённых со специальными специями. Вкус был просто великолепный.
     К сожалению яблочный деликатес кончился, и я решил, что стоит мне пожалуй развеяться.
     Найдя своего верного слугу Торуса, я приказал, чтобы Сильвио и Джек запряглись в карету.
     Уже спустя пару десятков минут я ехал по улицам Кантерлота в комфортабельной карете в «Принцесский звон», перед этим правда, пришлось заехать кое-куда, для покупки новой одежды.
     Вскоре на моей голове очутился предмет мечтаний почти всех здешних модных мальчиков - широкополая шляпа с длинным угольно-чёрным с синим отливом пером. Уже третью неделю все дворяне гадали с какой птицы надёргали такой красотищи, но прояснить этом момент никто не мог. По правде говоря, наглые торговцы пользовались ситуацией и втюхивали всем желающим не просто перья, а головные уборы с ними, но это уже их дела.
     Когда шел, по лавкам, у меня возникла соблазнительная мысль закинуться какой-нибудь дурью. Это не проблема - в "Принцесском звоне" найдётся что угодно.
     В сумерках я подкатил к Звону. Ярко горящие уличные фонари давали достаточно света, чтоб оценить внушительные габариты отирающихся возле дверей мордоворотов. Правда, лучше бы у крыльца царил полумрак, ибо глядя на этих костоломов в стильных голубых мундирах с серебряным шитьём, трудно удержаться от смеха. Клоуны, да и только. Кому вообще могла прийти в голову идея так вырядить этих костоломов? Да глядя на эти злодейские рожи так и хочется воскликнуть - это же не охранники, а грабители!
     При виде меня доблестные вышибалы нахмурились.
     - Не грузись, паря! - покровительственно похлопал его по плечу и засмеялся: - Ловить у вас я буду только смазливых девок. Так что давай отворяй, как говорится, ворота!
     - Так вы чего, развлекаться? - недоверчиво осведомился вышибала.
     - Ещё как, - пообещал я и, обогнув охранника, потянул на себя массивную дверь.
     За дверьми обнаружился совсем небольшой холл, где обретались ещё два мордоворота во всё тех же нелепых костюмах, а за конторкой сидела прямо-таки расцветшая при виде меня кобылка.
     Отдав положенные за вход денежки, я прошел дальше.
     За следующей дверью располагался собственно зал игорного дома. Мягкий, приглушённый свет, льющийся из десятков, если не сотен ламп, прекрасно освещал обширное помещение и в то же время создавал какое-то очарование уюта. Такое ощущение - будто после смены вернулся домой. Только, конечно, обстановочка слишком уж дороговата...
     Широкая ковровая дорожка, ведущая от входа к бару, разделяла зал на две почти равные части: слева за столами шла собственно игра, а справа мог передохнуть, выпить и перекусить уставший от забав люд. Всё для того чтоб у игроков не было повода покидать это заведение. А на втором этаже, как я знаю, имеются комнаты для краткого сна или иного отдыха - можно и домой не ходить, пока все денежки не спустишь.
     - Что-то мало кто играет, - услышал я краем уха знакомый голос. - Наверно рановато мы пришли.
     - Ты что думаешь, сюда ходят только кости бросать? - насмешливо хмыкнула какая-то кобылка. – Это престижное заведение, тут есть развлечения на любой вкус.
     - Лучше бы назвала это сборищем великовозрастных идиотов, которым больше заняться нечем как по ночам сидеть здесь и родительские деньги спускать, - фыркнул жеребец. - А то ишь ты - престижно оно вечер в клубе с друзьями проводить...
     Я улыбнулся, покосившись на сладкую парочку.
     Престиж это конечно хорошо, но думается не только поэтому сюда народ валит. Тут и пони собирается много и обслуживание на высоте и никаких пьяных драк не бывает, как в некоторых даже пристойных заведениях. Ну и самое главное - развлечения здесь на любой вкус. Можно не только попытать судьбу в рулетку или кости, но и просто посидеть с подружкой за бокалом изысканного вина. Причём девицу даже не обязательно приводить с собой. Тут их и без того отирается целая уйма. Слишком уж перспективное место для ловли состоятельных женихов... К тому же многие детишки богачей кто "Искристым льдом" балуется, кто "Солнечной росой"... А тут можно достать все, что только душа пожелает.
     Я осмотрел говоривших. Опа, да неужто сокурсники Блюблада? Как его? Шайнинг и названая племянница принцессы Селестии Каденс. Забавно… Заметив, а может и почувствовав мой взгляд, парочка обернулась ко мне... Интересно...

Примечание к части

     Будет 35 лайков след. глава появится автоматом
>

3 глава - игристый лед

     — Принцесса?! А вы какими судьбами к нам? — задал я свой вопрос кобылке, абсолютно проигнорировав Шайнинга.
     — Да вот решили немного кутнуть в честь завершения экзаменов, — улыбнулась, мне кобылка.
     — Здравствуйте, принц, — скупо поздоровался со мной Шайнинг и протянул руку.
     Итак, тут вопрос пожать или нет? Прошлый Блюблад бы не пожал, однако… Я посмотрел его уровень.… Оный оказался не скрыт: двадцать один значит… И еще, я чувствовал, буквально ощущал в этом парнишке огромный потенциал, не знаю как это назвать, но еще с жизни себя человека, у меня было чутье на незаурядные личности.
     — Здравствуй, — улыбнулся я и пожал его руку… — Ай ты лось… – прокричал я, когда он сжал мою руку, в весьма крепком, для прошлого хозяина тела рукопожатии. — Шайнинг стушевался и разжал руку. Я потер свою конечность и хмуро посмотрел на Шайнинга, какой, однако не сдержанный… Неужели так не любит Блюблада, то есть меня?
     — Вы конечно очень сильны Шайнинг прям как Земной понь! — тут я конечно, приврал немножко, у земных пони просто дикие модификаторы, на физические характеристики. Шайнинг от моего прихлопывания по плечу, удивился уже по настоящему. Видимо он не ожидал, такой реакции от самого, эгоцентричного ученика университета имени Селестии, — но все же не могли бы вы сдерживать эту свою силу, не всем же быть таким как вы…
     — Извиняюсь, принц, — сухо ответил он мне, и выразил глазами, что-то типо, не мог бы ты уйти.
     — Извинение принято, — так же официально ответил я и поклонившись им обоим благополучно отошел, сказав стандартную фразу и прибавив, что я еще их найду.
     Мое внимание привлекла одна очень интересная бет-пони.
     — Кейли?! А ты какими судьбами к нам? — выхватил я ее почти у самой стойки бара, кобылка-фестрал в лёгком летнем платье какой-то совершенно дико яркой расцветки ответила.
     — Да вот решила немного погулять в честь повышения по службе, — узнав меня и улыбнулась она мне. — кстати спасибо тебе.
     — Ты преувеличиваешь мои заслуги, — рассмеялся я.
     — Ну, наверное, не так сильно, если меня сразу повысили, — заметила обворожительно улыбающаяся Кейли.
     — Я об этом ничего не знаю, и вообще это не я тебе помог, — усмехнулся я. И покачал головой.
     И поинтересовался у повисшей на моей руке кобылке: 
     — А ты с друзьями пришла?
     — Да нет, одна, — ответила она и, хитро сощурившись, придвинулась вплотную ко мне и шёпотом спросила: — А что хочешь стребовать с меня этот должок? Так я завсегда согласная… Удовлетворить любой твой каприз. — И очаровательно рассмеялась, видя, как я смутился.
     — Вот значит ты как? — покачав головой, проговорил я, принимая игру и обняв Кейли за талию, спросил: — Прямо-таки любой каприз?
     — Да, принц Блюблад, всё именно так, — потупив глазки, заговорщически прошептала зловредная кобылка и я рассмеялся.
     — Кэйли слушай, ты ведь тут своя, — отсмеявшись и вспомнив о своих планах, тихо проговорил я. — Помоги мне в одном дельце.
     — Что ты хочешь? — не переставая улыбаться, спросила Кэйли. — Чтоб я сдала тебе всех отирающихся здесь преступников?
     — Нет, у меня желания попроще. Помоги достать чего-нибудь эдакого… ну скажем «Искристого льда».
     — Решил оторваться по-полной? — с немалым ехидством осведомилась кобылка.
     — Ага, — признался я и спросил: — Так что поможешь?
     — Только тебе или и друзьям тоже?
     — И друзьям. Но много…
     — Сколько? — беззаботно поинтересовалась Кэйли.
     — На пять тысяч.
     — Куда тебе столько? — изумлённо расширились глаза у Кэйли.
     — Гулять так гулять, — обернул я всё в шутку.
     — Вот как?.. — протянула улыбнувшаяся кобылка, пристально разглядывая меня и придя к какому-то только ей ведомому решению, кивнула: — Будет тебе «Искристый лёд». Только придётся чуточку подождать — я сегодня на мели и мне нужно перехватить кого-нибудь из знакомых, чтоб занять такую сумму.
     — Да ты что, Кэйли? — удержал я отодвинувшуюся от меня девушку. — Я не требую от тебя оплачивать покупку из своего кармана. Я ещё тебя собирался угостить за свой счёт. — И достав из кошеля пачку банкнот, вложил её в руку Кэйли.
     — Блю, ты прелесть! — восторженно взвизгнула Кэйли, зажимая денежку в кулачке, и на радостях чмокнула меня в губы. А затем пообещав: — Я мигом! — буквально испарилась из моих объятий.
     Оглядевшись и не увидев нигде своей знакомой, я сдвинул шляпу на лоб и почесал затылок. Просто демон исполнения желаний какой-то, а не девица…
     Встряхнувшись, я продолжил свой путь к стойке бара, где уже уселись на свободные стулья мои спутники. Быстрые они. Или я с Кэйли заболтался.
     — Что это за девица? — не успел я опуститься на соседний стул, как ко мне привязалась Каденс. — Знакомая?
     — Ага, — ответил я.
     — ого, — удивилась принцесса, — У вас оказывается Фестралица в подружках, а никто из класса об этом и словом не обмолвился! — И склонив ко мне голову жадно поинтересовалась: — Ну и как она? Лучше простых пони будет?
     — Не нужно таких намеков? — поморщился я. — Мы просто знакомы и давайте уже на ты.
     А Шайнинг, услышавший наш разговор, усмехнулся:
     — Не заглядывался бы ты принц на темно-шёрстных девиц — ничего хорошего из этого не выйдет.
      — Это почему ещё? — задело меня замечание за живое.
      — Так ты ж белый!
      — И что? — нахмурился я ничего не понимая.
     — А ты представляешь, какие у вас детишки наплодятся? — спросил улыбающийся Шайнинг. — Не иначе чёрно-белые. Пятнами. Ну, или если совсем не повезёт, то в полоску.
     Я рассмеялся, представив эдакое диво и шок горожан встретивших нас всем семейством на прогулке. Фестрал женского рода, белый жеребец-единорог, и зебры кто с крыльями кто с рогами
     — Я ж не собираюсь на ней жениться! И не настолько она и темно-шёрстная.
     — Это да, — согласилась со мной Каденс. — Явно не чистокровная фестралица. Да, Блюблад?
     — Угу, — отозвался я, на мгновение, отрываясь от беседы с подошедшим к нам барменом.
     — Так откуда ты её знаешь? — спросил Шайнинг, заинтересовавшись мной, которого, похоже, тоже очень волновал вопрос, где я мог познакомиться с фестралицей.
     Глотнув вина, я приподнял указательным пальцем нависающий на глаза край шляпы и начал неспешный рассказ:
     — Месяцок назад я познакомился с ней тут, когда в конец разорил сие заведение и довел его, до считай полного праха. Было уже далеко за полночь. Когда она меня и пригласила на танец. Вот так и познакомились. А потом у нас было много разного…
     — Ясно, — усмехнулся Шайнинг.
     Знал, бы тот где она служит… Удавился бы от зависти моего с ней знакомства. Летейнант Ночной Гвардии, а все благодаря дорогому мне, точнее родственникам Блюблада. Вообще принц был довольно не глупым пони, и соображать умел, посему быстро смекнул, чего, стоит свой пони в таких рядах. Так что почему бы не помочь, тем более если сам принц ничем лично не рисковал. Коррупция… не исчезнет никогда, в мире нашем большом.
     Кэйли… Кэйли, как говорится, пропащая душа. Увязла она, когда-то будучи еще простым сержантом ночной гвардии попав в круг кантерлотской золотой молодёжи не знающей цену деньгам. И теперь порхает как бабочка по званым вечеринкам и дорогим ресторанам и не задумывается о будущем. Развлекается, как водится в их круге. Танцы до упаду, дорогое вино фужерами, ну и само собой дурь. Да на дури она плотно сидит… «Искристый лёд» — это наше всё! И при этом нет у неё ни богатеньких папеньки с маменькой, ни своего состояния. Но и денежных проблем у Кэйли тоже же нет, ведь она не считает чем-то нехорошим принимать дорогие подарки от своих богатеньких друзей. Само собой не за так.
     Полный облом в общем. При всём желании содержать такую штучку слишком затратно иных выгод от нее так же не будет, а делиться с другими своей кобылкой как-то неинтересно. К тому же когда я попробовал убедить Кэйли завязать баловаться с ледком, она предельно чётко дала понять, что не потерпит вмешательства в её личные дела. Она, мол, будет делать, что ей вздумается, травиться, чем захочет и спать с кем пожелает.
     Кэйли потом объяснила это так — она ни на что не претендует, а потому странно что-то требовать от неё. Подружиться она не прочь, а на что-то большее лучше не рассчитывать. Замужество и тихая семейная жизнь её не привлекают.
     Тем не менее, дружеские отношения у нее и принца таки сложились. Наверное, в первую очередь из-за того, что у Кэйли невероятно лёгкий характер. С ней так же просто общаться. Таких девиц как Кэйли днём с огнём не сыщешь…
     — Принц, ты куда на небеса воспарил? — несильно толкнул меня Шайнинг. — Очнись!
     — Да здесь я, — усмехнулся я и предложил: — Давайте какой-нибудь столик займём. Не сидеть же весь вечер у стойки бара.
     Однако воплотить мой замысел в полном объёме не удалось. Мы не успели отойти от бара, как рядом со мной материализовалась Кэйли. Мило улыбнулась, поприветствовала моих спутников и извинилась за моё похищение.
     — И куда мы идём? — поинтересовался я у подхватившей меня под локоток фестралицы.
     — Сейчас увидишь, — заговорщическим шёпотом пообещала улыбающаяся Кэйли.
     Оказалось, что ведёт она меня к расположенным у стены кабинкам, сделанным для компаний желающих уединения. Мифического, конечно, ведь матерчатые ширмы это не каменные стены. Хотя всё равно выходит уютней, чем в зале — потише, да и на низеньком диванчике так удобно развалиться. Не то, что на стуле.
     Мы зашли в пустую кабинку, и Кэйли, задёрнув за собой ширму, толкнула меня на диван. И без всяких церемоний тут же уселась мне на колени. Злодейка.
     — Держи, — вытряхнув на ладонь из рукава махонькую коробочку, Кэйли протянула её мне.
     — Открой, — попросил я, когда выяснилось что одной рукой коробочку не открыть, а вторая никак не желает убираться с талии Кэйли.
     Кивнув, Кэйли немедля поддела ногтями неподатливую крышку и высыпала на ладонь целую уйму махоньких золотистых шариков.
     — Пятьдесят три штуки, — сочла необходимым уточнить количество порций дури кобылка.
     — На улице конечно ледок дешевле, но здесь — качественней.
     — Парочку можешь взять себе, — предложил я.
     — Спасибо! — обрадовалась Кэйли и вмиг упрятала золотистый шарик в потайной кармашек, скрытый в складках рукава. Остальные она ссыпала в коробочку, оставив на ладони лишь один. Далее коробочка с дурью переместилась во внутренний карман моей куртки, а Кэйли, искоса глянув на меня, с улыбкой спросила: — Проверим, не обманули ли меня?
     — Давай, — согласился я, а фестралица как-то хитро прищурилась, будто что-то задумала и, отведя взгляд, принялась потрошить золотистый шарик, сдирая с его содержимого фольгу. Быстро справилась с этим несложным делом и вскоре на её ладони лежала крохотная горка поблёскивающих в свете ламп кристалликов, похожих на подтаявший снег. Облизнувшись, словно предвкушая грядущее удовольствие, Кэйли вновь покосилась на меня и широко улыбнувшись, сделала нечто неожиданное. Не слизнула с ладони часть ледка, а приложилась к нему губами. Раза три. Пока все льдистые кристаллы не прилипли к её влажно поблёскивающим губам. А затем Кэйли повернула голову ко мне и с провоцирующей улыбкой на устах шепнула: — Блю, а поцеловать кобылку слабо?
     — Да ни разу не слабо, — ответил я.
     О чём мне переживать-то? О том, что не выдержу испытания последней выдумкой золотой молодёжи — поцелуйчиком суккуба и наброшусь на Кэйли прямо здесь? Так она небось знает о такой возможности и раз делает такое предложение то её никакие последствия не беспокоят. А мне и подавно беспокоиться не о чем. Главное если что, ширму не сорвать — а то потом весь вечер стыдно будет.
     Кэйли, дрянная девчонка, добившись моего согласия, решила прокачать ситуацию по-полной. Целоваться начала как юная леди на первом свидании — только лёгкие касания губ и никаких там облизывании. Раззадоривала.
     Ледок постепенно таял, по чуть-чуть впитываясь во влажные губы. Поцелуи выходили всё более страстными и чувственными. Каждое касание губ несло всё большее удовольствие. Казалось, что «Искристый лёд» тут не при чём, и всё дело в обжигающей страсти, возникшей между нами.
     Охватившая меня эйфория невероятного чувственного удовольствия потихоньку уничтожала остатки благоразумия. Лишь одно желание билось в голове — содрать с Кэйли эту тонюсенькую тряпку, что именуется платьем и завалить провокаторшу на диванчик. Дабы страстное наслаждение, испытываемое нами, было полным.
     Невероятным усилием воли сдержался. Нельзя утрачивать контроль над собой. Это просто забавное испытание. Кэйли предложила бы иное место для наслаждения ледком, если бы желала развлечься со мной.
     — Ну как тебе? — с улыбкой поинтересовалась отстранившаяся от меня девица.
     — Такое не забудешь и до смерти, — усмехнулся я, с нежностью проведя пальцами правой руки по лицу Кэйли, от виска и почти до подбородка. И поправил свисающую на тонкой цепочке с мочки её уха плоскую пластинку из лунного серебра, имевшую четыре прорези в форме рун. — Какие забавные серьги…
     — Нравятся? — спросила Кэйли.
     — Ты нравишься, — ответил я глядя в тёмные омуты поблёскивающих страстью глаз.
     — В чём проблема? — изогнула она бровь. — Здесь есть хорошие комнатки…
     — Это намёк? — с улыбкой осведомился я.
     — Нет, это прямое предложение, — покачала головой пытающаяся выглядеть серьёзной Кэйли. Только спрятать улыбку у неё никак не получалось.
     — Вот как… — протянул я, размышляя как это согласовать со своими планами на вечер. Если принять предложение Кэйли, то о парочке сокурсников можно забыть, а там не абы кто, а второй аликорн. Не до нее будет. А это плохо, нужно хорошо настраивать к себе тех кто будет иметь такую власть. Тем более что Кэйли может и не желает ничего такого, просто хочет отблагодарить за тот давний случай. Иначе ведь не объяснить её расположенность ко мне. Я конечно богач и дворянин, не без этого. Как-то это всё не то… Подумав немного, я сказал: — В общем-то, я не прочь провести вечер с тобой, но только если ты этого действительно хочешь.
     — Блю, ты за кого меня принимаешь?! — возмутилась Кэйли. — Я сплю только с тем, с кем желаю!
     — Да я не в обиду тебе, — заверил я кобылку. — Просто не хочу, чтоб это выглядело как плата за повышение.
     — Я не в качестве благодарности предлагаю развлечься, Блю, — уверила меня фестралица и, потёршись щекой о мою щеку, едва слышно сказала: — Просто можно было бы отлично провести время к обоюдному удовольствию…
     — Ладно, Кэйли, тогда давай так: чуть погодим с постельными играми, я ведь с друзьями пришёл, нехорошо будет бросить их. Надо хоть для приличия с ними посидеть. А потом если ты не передумаешь…
     — А почему я должна передумать? — хитро улыбнулась Кэйли. — После такой замечательной прелюдии… Тем более что её можно повторить, если я вдруг поостыну.
     — Только не опять в кабинке! — сказал я, сделав вид, что сильно испугался. — Иначе я тебя точно прямо здесь растерзаю.
     Кэйли рассмеялась и, поправив свою малышку-шляпку, не прикрывающую и половины головы и держащуюся на шпильках, поднялась с моих колен. И спросила:
     — А что твои друзья собираются делать?
     — О, для них я подготовил специальное испытание. Пошли вниз.
     Поразительно. Доза ледка, подарившая эйфорию, красивая кобылка, радовавшая своей доступной близостью, да сумасшедшие деньги в карманах, творили просто чудеса. Давно я не ощущал такого душевного подъема, как сейчас… Казалось, пожелай я что угодно и это воплотится… Наверное, именно так пьянит игрока сорванный куш…
     — Зебринского красного, — заказал я
     — Может чего-нибудь другого? — не вдохновило мое пожелание Кейли. — Это ж не вино, а сироп какой-то. Жажду им не утолишь…
     — Самое то что надо! — заявил я авторитетно. — И ещё стаканчик чистого спирта плесни, — заказал я.
     — На кой? — поинтересовалась кобылка. — Хочешь, чтоб я напилась и упала. — Ты что задумал, Блю? — спросила с нескрываемым изумлением наблюдающая за моими манипуляциями Кэйли.
      — Сейчас, — ответил я, распотрошив над стаканчиком со спиртом золотистый шарик с ледком и взявшись тщательно перемешивать ложечкой содержимое.
      — Блю, ты просто сумасшедший… — поглядев по сторонам, с восторгом протянула Кэйли. — Все же смотрят!
      — Пускай смотрят, — отмахнулся я. — Мы же не торгуем дурью, а употребляем её в своё удовольствие. Так что каторга нам не грозит.
     Придвинув к себе бокал с зебринким вином, я вылил в него смесь спиритуса и ледка, и снова взялся перемешивать. На этот раз совсем недолго, правда. И осторожно попробовал на вкус свой коктейль.
     Вещь! Именно так, с большой буквы. Ранее нелюбимое мной густое вино с терпким привкусом стало одуряюще восхитительным. И кисельная густота вина обратилась его неоспоримым преимуществом — ледок очень медленно впитывался из этой массы в язык и нёбо. И лёгкая эйфория, возникающая от «Искристого льда», растягивалась во времени…
      — Попробуй, — протянул я Кэйли бокал. — Только совсем немножко отпей, а то улетишь.
      — Но ты же меня удержишь? — засмеялась кобылка и прикрыла глаза, пробуя напиток. А когда распахнула их, восторженно заявила: — Вот это штука! — и потеребила мой рукав. — Откуда ты такие занятные хитрости знаешь, Блю?!
      — Старинный рецепт принцесс! — рассмеялся я.
      — Здорово они наверное оттягиваются! — со смехом подметила Кэйли и, сделав ещё один глоточек из бокала, вернула его мне.
     Я приготовил еще несколько порций, и мы принесли все к моим сокурсникам по университету…
     — Это что? — спросила подозрительно Кайденс, — зебринское вино? Не люблю его… Очень сладкое, как зебры его вообще пьют?
     — Да… — улыбнулись мы на пару с Кейли весьма нелепо… — не знал, не знал, но все же из уважения ко мне, может все же попробуете чуток.
     Все четверо находящихся за столиком подняли свои бокалы, и довольный я произнес…
     — Ну давайте выпьем за Селестию…
     Провал памяти…
     — Молодые господа? Не хотели бы вы выйти?
     — Кхуда, — спрашивает Шайнинг качаясь всем телом.
     — На улицу.
     — А зачем?
     — Таковы правила… — отвечают ему вышибалы.
     Шайнинг выхватывает из своих одежд махонький нож и наставляет на меня.
     — Блюблад, ты за Эхвестрию?
     — Есссстессствено! — отвечаю я… Рот Шайнинга кривится в улыбке, и он подходит к мне и обнимает, а я ничего не соображая обнимаю его в ответ.
     — Молодец, «хнык», молодец! — после чудесных обнимашек, единорог со слезами на глазах наставляет нож на Каденс и повторяет свой вопрос.
     Когда вся наша команда подтвердила свою лояльность действующей власти, Шайнинг с подозрением спросил офигевших вышибал: «Вы за Эквестрию».
     Я бы тоже удивился, если бы к горлу какого-то пони прикладывали нож и спрашивали: «Ты за Эквестрию?»
     Нас все же сопроводили из заведения.
     И вот я танцую на столе в другом ресторане с Кэйли.
     Вот во дворе мы играем паникующей курицей в футбол. Кайденс весело смеется уже вся в крови и перьях.
     Шайнинг со мной устраивает соревнование по метанию полена в прохожих.
     Кого-то бью, вместе с Кэйли и Шайнингом ногами. Каденс пытается нас остановить.
     Пьющая какую-то зеленую жидкость Фестралица, радостно вещающая об уникальной исторической личности и своем кумире. С трудом понял, что речь идет о Луне.
     Вот та же Кэйли, под столом сестрящаяся с Каденс, и пьющая вино из кружки аликорницы. Каденс, с глазами в кучу, активно закусывает яблоками и выпускает розовые лучи в прохожих. Оргия началась внезапно.
     Кэйли, дарящая Каденс свой короткий клинок…
     Я над всем этим развратом, что-то вещаю о том что гармония есть любовь, призывая скинуть иго несправедливости пороков.
     Кэйли, размахивая фужером, толкает речь о светлом будущем под знаменем Луны, апеллируя к историческим примерам.
     Карательный отряд в виде королевской гвардии ночи с фестралом во главе, прет на нас.
     Я вещаю Капитану, кряжестому фестралу с иссеченным шрамами мордой, о любви. Все это в окружении батареи выпитых нашей компании бутылок. Как неожиданно в него прилетает розовый луч. Глаза Капитана обращены к своим подчиненным женского пола, они горят нездоровым энтузиазмом.
     Я объявляю себя правозвестником силы Луны и Любви, и в меня прилетает розовый луч.
     Горячий шепот на ухо, и жаркое тело в руках…
     Бег по городу…
     Мягкая постель, и безумная, первобытная пляска двух сплетенных тел… Неожиданно замечаю, что тело розовое…

Примечание к части

     Вы молодцы... 31 ждун. Вот вам Глава...
>

4 глава - шутки разные бывают

     Пробуждение было крайне приятным. Кучерявая, с разными цветами гривы головка уткнулась в щеку. Закинутое на живот бедро. И никакого похмелья. Этот мир мне нравится все больше и больше. Что вчера было… Помню урывками. Кобылка под боком встрепенулась и поцеловала в щеку и в шею. Начинаю ощущать себя пионером. Одеяло сползло на пол. Каденс, оценив ситуацию, начинает спускаться поцелуями с шеи на грудь и ниже. Все, решено, поселяюсь в этом городе!
     В этот момент дверь в комнату, где я проснулся, тихонько приоткрылась. Из-за двери показалась голова с синей гривой. Голова огляделась, приложила палец к губам и исчезла. Дверь, так же тихо, затворилась.
     Через минут пятнадцать кобылка чмокнула меня в щеку, как бы благодаря за проведенное время и, накинув на себя простыню, улизнула из комнаты. Я нашел свои штаны и стал их натягивать. Дверь снова отворилась и в комнату, боком, протиснулся обладатель головы. В руках он держал молот, размером чуть меньше меня. Его рог светился, облегчая видимо его орудие.
     Шайнинг Армор 22 уровень.
     Уровень поднял… Мощно.
     — Ну, здравствуй, Блюблад… — цедит слова единорог.
     — О привет! — я протянул ему руку для пожатия и улыбнулся.
     Шайнинг протянутую руку пожал, но отпускать не спешил. Раздался тихий хруст. Судя о ощущениям, как минимум пара переломов. Единорог с какой-то грустью посмотрел на меня и выдал:
     — Ну ты и попал, Блюблад.
     И потянул руку на себя, замахиваясь молотом.
     Я рванулся назад, в руке сокурсника остался пучок моей шерсти. Молот едва разминулся с моей головой. Я ломанулся к окну, но Шайнинг одним движением отрезал путь к отступлению. Начинаю паниковать. Молот свистнул, едва не размозжив ногу. Я прыгнул в сторону двери, но снова оказался зажат в угол. Уворачиваясь от очередного удара я прыгнул, и по тараканьи пополз по потолку. Удар Шайнинга пришелся вскользь по грудной клетке и я отлетел к стене. Сейчас меня превратят в малиновый кисель…
     Фигура с молотом в руках, шла ко мне четко и как-то по-военному. Шайнинг неожиданно остановился.
     — *цензура* ты Блюблад, просто *цензура*! — после этих слов единорог бросил свой молот на пол, и сел на кровать, после чего, принялся рвать на себе гриву светло-синих волос. — Какая же ты *цензура*! Убить тебя, *цензура* мало!
     Я медленно поднялся… Пригладил свою гриву. Улыбнулся разбушевавшемуся единорогу и подсел рядом.
     — Ну почему — же я *цензура*. Неплохо — же оттянулись, а Шайнинг?
     Белый единорог убрал руки со своей головы и посмотрел на меня ища хоть каплю совести. После чего достал из своего костюма похожего на мундир, какие-то бумаги и бросил мне прямиком в морду. Я посмотрел на них…
     Это был выпуск недавно вышедшей газеты. Главной страницей значилась: «Оргия окрест музея имени Старсвирла», следующая страница была посвящена избиению одного из самых крупных банководов в стране, силой нашей дружной гоп компании. Дальше я смотреть не стал.
     — Я и говорю классно посидели, нужно будет повторить, — Шайнинг посмотрел на меня убитыми глазами, сам не пойму как у него это получилось, но против фактов не попрёшь «убитые глаза» у Шайнинга были, а потом, он тихо начал говорить.
     — Я всю свою сознательную жизнь старался быть хорошим пони, слушался родителей, старался изо всех сил развиться, быть примером для своей сестренки… Я тренировался до умопомрачения, старался выбить как можно больше статов на этих тренировках… У меня не было времени, на себя… Я планировал стать гвардейцем Селестии, дабы стоять на страже справедливости и закона, а что теперь? Что я тебя спрашиваю теперь меня ждет? А? Я всех подвел… — Молодой единорог как-то сразу сдулся, сгорбился и повесил свою буйну голову. Тяжелые душевные муки нависли над белым единорогом.
     Я всегда умел успокаивать мужчин. Легко. Сразу практически вижу, что нужно для упокоения мужчины… то есть, успокоения. И был виртуозен в этом деле. Могу успокоить и утешить любого за несколько секунд — я всегда с рождения знал, что нужно сделать для распустившего сопли товарища… Удар с включением корпуса нового тела, по лицу единорога, заставил этого самого единорога, слететь с кровати и удариться головой об ножки кровати. Я схватил своей рукой его шею и зарычал, наливая белки своих глаз кровью, имитируя бешенство.
     — Вот только не нужно мне тут плакаться и без тебя тошно! — прорычал я и после чего отпустил шею.
     Когда мы оба отдышались, я спросил теперь уже точно своего нового друга. (Почему уже друзья? Да, я помню, что они совершенно не понравились друг другу, но поверьте, в среде настоящих мужчин уважение завоёвывается быстро. Общие приключения порой объединяют сильней, чем кровные узы. И Шайнинг Армор в этой долгой, неравно прекрасной ночью, а наш Блюблад… что ж, он всегда слишком легкомысленно относился ко всему, включая дружбу, но невероятно четко чувствовал тех, кто может стать по настоящему верными друзьями)
     — Лучше?
     — Угу, — кивнул Шайнинг… — как думаешь, что с нами будет?
     Я пожал плечами.
     — Скорее всего, изгнание. Если бы не эта газета, можно было бы все замять, но…
     — Я понял, — Единорог опустил свою голову. — Ситуация!
     — Еще раз прописать?
     — Нет не нужно… - Прошептал Шайнинг глухим голосом.
     Сидим. Молчим. Думаем о своей дальнейшей судьбе.
     Неожиданно я слышу знакомый перезвон копытц.
     — А, давай Каденс разыграем? — с улыбкой говорю я и не дожидаясь ответа, вручаю Шайнингу молот и заваливаюсь прям под Шайнинга.
     Останавливаю внутренние процессы организма одержимого тела и включаю другой слух через духовную оболочку своей души.
     — Ты что убил его? — слышу знакомый голос моей сегодняшней пассии.
     — Ну как бы…
     Каденс не слушала, она подбежала к моему телу и принялась щупать пульс у мертвого тела. Побледнела, посмотрела на молот в руках,
     — Пульса нет… — прошептала она сломленным голосом.
     — Что? — удивился единорог и сам пощупал мой пульс.
     Оба пони побелели и синхронно присели на кровать.
     Неожиданно открыл мертвые глаза.
     — Привет, ребята. — я пошёл к ним, идя, я старательно запинался обо всё подряд.
     — Ты… холодный, — прошептала Каденс, дотронувшись до меня.
     — Скорее уж остывающий. — моя поправка привела Каденс в ужас. Волосы на ее голове медленно зашевелились и стали приподниматься. — зачем ты так? Шайнинг? — повернул я свою голову к жербцу… — зачем ты убил меня?
     — Хорош, Блюблад! — Шайнинг сдержал в себе несколько более крепких слов и сам прикоснулся ко мне.
     — О! — Заголосил я, а Шайнинг замолчал, обнаружив, что его друг, мертв. Жеребец тоже стал как-то глубоко дышать. — О, Селестия прими мою душу! Прошу тебя Селестия!
      — Блю, что за…
     Рыкнул Шайнинг заподозривший неладное и в этот миг мое тело, собственной персоной засияло, включая рог. А я сконцентрировавшись, запустил свой организм, собственной адской магией. После чего синий цвет из меня полился бурным потоком образуя фигуру Меня же, а я сам завалился, на пол.
     — Вот и приняла меня Селестия. — сказала моя проекция и рассеялась.
     Я довольно хрюкнул. Оба пони открыли рты и опустили руки. Каденс даже отскочила от меня и упала на спину — бедняжка вся позеленела. Шайнинг же сидел, бешено сверкая глазами, с хрустом сжимая-разжимая кулаки и демонстрируя уникальное умение в краткие сроки менять цвет лица и покрываться разноцветными пятнами.
     — Это всё я придумал. — Кивнул жутко довольный я. Подмигнул спутникам. — правда, весело придумал?!
     — Весело? — Взвыл Шайнинг, переходя на визг. — Весело? Да я тебе сейчас башку нахер проломлю! Весело ему на! Он пошутил, мля! — Потянулся он к молоту.
     А вот Аликорница начала говорить только и исключительно матом, помянув мой интеллект, сравнивая его в основном с мужским половым органом и разного рода вымышленными зверьками, обитающими в Матоляндии и Фенебюрге. Отчего я смущённо покраснел и подумал, что там мозг явно не поместится, даже если сильно постараться. Но Каденс душечка тут же пришла мне на помощь, и моим не высказанным мыслям, и разъяснила, что мозг у меня со спичечный коробок, так что свободно влезет не только туда, но и в другое место, которым пользуются при посещении туалета. Высказала всё, что она думает о тех нехороших пони, которых надо было утопить при рождении в отхожем месте или в ближайшем водоёме и пояснила, что меня, видимо, сразу не распознали и потому, я вырос и стал взрослым. Каденс помянула и Шайнинга, очень нецензурными словами, потом прошлась по предкам Блюблада, которые никогда не признают родство с пони, и чей интеллект ниже абсолютного нуля. Пояснила, где конкретно, она меня видела и послала туда, где вполне может поместиться мой мозг. Не забыла помянуть стражников, хотя и непонятно, причём тут они. Так же досталось всем дворянам (вот они тут причём, даже я не въехал. Прим. Автора.). Ещё принцесса вспомнила делегацию грифонов, которые заявились в Кантерлот недавно и которые все как один, пылали друг к дружке, страстной совсем не платонической любовью, — которой и предавались (если верить Каденс), всё своё свободное время. На этом красноречие аликорницы иссякло и она, с сомнением стала смотреть на выроненный, впечатлённым Шайнингом, молот. Тот же взгляд она иногда направляла на ошеломлённого ее речью меня.
     — Каденс, ты извини. — Наконец, сказал я.
     — Дискорд я тебя извиню! — прокричала нежная и добрая аликорн, а потом смутилась и залилась краской.
     — Хватит уже ругаться! Я тебя прекрасно понял. — Буркнул я, вот совсем не ожидал, что Каденс окажется такой мрачной и обидчивой. Испортился у нее характер. Наверное, всё дело в погоде. Ну, а как же иначе? Шутка была милой и доброй. Сама по себе она просто не могла вызвать такой агрессивной реакции… хотя…
      — Каденс, прости нас. — жалостливо прошептал Шайнинг. — Мы были не правы. Шутка не удалась и мы про…
     — То есть, как не удалась? — Возмутился я, не терпевший лжи, даже в самых малых её проявлениях, как и положено умному воспитанному бесу. — Ты глянь на её лицо! Конечно, удалась! Ты же видел, как она покраснела, а потом… э-э-э, ты прости Каденс.
     — Стыдно, то как, — прошептала, аликорница не слушая нас, ушедшая видимо куда-то в себя… — да конечно я вас прощаю. — И еще раз залилась красным.
     Спустя пару минут слышен еще один перестук копыт и вот в зал врываются новые участники нашей импровизированной беседы. Все в доспехах солнечной гвардии.
      — Именем принцессы Селестии вы арестованы.
     Когда нас вели в темницу, я проговорил своим собратьям по беде.
     — Хотите анекдот?.. Молчание - знак согласия. Так вот. Плевали как-то с крыши на головы прохожим две девочки — хорошая и плохая. От родителей хорошей досталось пять раз по попе, а плохой всего три. Вот так добро победило зло…
     — Заткнись, Блюблад просто заткнись…

Примечание к части

     Много мата... день фиговый был. Постараюсь уменьшить его количество в дальнейшем. Ах да и еще:алкоголь и наркотики еще никого до добра не довели. Последствия ночи буду ужасными, вам в назидание.
>

5 глава - перед судом

     Отконвоировали задержанных, в какое-то подвальное помещение. Причём, что удивительно, не в тюрьму! Этакая уютненькая комнатка, вся в коврах, с широкой кроватью, заваленной шёлковыми подушками, медным тазом, кувшинами и бутылками с водой… Окон, впрочем, не было, то есть благоустроенная, но камера.… Разделили нас так же очень странно. Шайнинга и меня поместили в одно помещение, что как по мне сверхстранности, впрочем, … Мысль возникла внезапно и как-то резко и я в очередной раз убедился в коварстве местных.
     Запустив пленников внутрь, главный страж самолично, запер дверь, и тихо произнёс:
     — Не буянить!
     Припав ухом к одной из дверей, я услышал распоряжение стражи двум охранникам.
     — Охраняйте этих пони как зеницы ока нашей благословенной принцессы! — строго, но чуть гнусавя, наказал он и ушел.
     Я отлип от двери.
     Посмотрел на Шайнинга, и спросил полностью дурацкий, во всех смыслах и идиомах вопрос в нашем плачевном положении.
     — А классная сегодня погодка, не правда ли? — Шайнинг кашлянул, потом собирался, что-то мне рявкнуть, но потом…
     — Твою мать… — На этот раз он даже разозлиться не смог. Просто уныло повесил нос, и устало спросил. — Тебе не надоело паясничать? Что ты всё время отпускаешь какие-то шуточки и кривляешься! Ты что, удовольствие получаешь от этого?
     Вместо ответа, Я просиял немного идиотской улыбкой и обратил сияющий счастьем взгляд на единорога. Шайнинг тяжко вздохнул и почти простонал.
     — Давай просто поговорим серьезно!
     — О чем? — в свою очередь спросил я, продолжая довольно лыбиться. без перехода продолжил. — Помнишь, что случилось с Кейли после, того как я с Каденс удалился, — гнев вспыхнувший в глубине его глаз, был жестоко подавлен бронзовой волей единорога. (Почему бронзовой? Ну так на железную, не говоря уж о стальной, не накопил еще)
     В принципе оно и правильно, что ко мне ни каких претензий не будет, Шайнинг все-же мальчик большой и понимает, что спрашивать, за то что я совершил, под действием заклинания именно ЕГО особенной пони, по меньшей мере, неразумно.
     — Кэйли. Ну после того как, вы ушли мы продолжили пить… — Шайнинг залился краской, вспоминая вчерашний день, то есть сегодняшнюю ночь или позапрошлую, не знаю, да и знать не хочу. — Так вот, после того как мы напились, я проводил ее до дома и…
     — И вы занялись сексом! — догадался я, но его ответ меня, честно говоря разочаровал.
     — Нет, — твердо, ответствовал мне единорог белой масти. — Я в отличии от некоторых думаю правильным местом.
     Я похлопал в ладоши, его выдержке, а потом, с подозрением спросил.
     — А ты случаем не гомосексуалист?
     — Нет, — рявкнул Шайниг. — И перестань уже шутить как полный имбецил, тебе, в конце концов, уже девятнадцать! Да потом, это не смешно с какой стороны ты бы не посмотрел.
     — Успокойся. — Положил я руку на его плечо, — ты думаешь, я это специально делаю?
     — Сейчас будет шутка, про: … то, что, да ты это делаешь специально! — спокойно проговорил Шайниг опуская меня с небес на грешную землю.
     — Не будем тогда пока касаться юмора, а поговорим серьезно… Так никаких интимных связей у тебя с Кейли не было, — Шайнинг покачал головой. — Ясно. Было бы честно говоря забавно, если бы мы по пьяни поменялись кобылками, но чего нет, того и нет.
     — Слушай, ты так говоришь об этом… — Шайнинг замялся формируя видимо свою мысль. — Открыто, что ли.… Это неприятно, честно говоря, слышать.
     — Что неприятно? — заведомо ложно удивился я. — То, что я выебал твою особенную пони?
     Шайнинг прикрыл глаза, видимо досчитал до десяти, сбился, еще раз попробовал, получилось, открыл глаза, посмотрел на мою наглую ухмылку и снова закрыл, глаза, а потом медленно процедил.
     — Ты с такими вот провокациями, когда-нибудь точно схлопочешь, Блюблад.
     — Не сомневаюсь. — кивнул ему я и продолжил уже серьезным тоном. — Ты же понимаешь, что ни я, ни тем более Каденс не можем быть обвинены в измене, да и потом у кого, что доказывать? Она свободная пони, ты свободный жеребец…
     — Мы встречаемся… — хмуро ответствовал Шайнинг. Я конечно, мог бы еще провоцировать его, но это было бы уже перебором. Струна внутреннего терпения у единорога и так уже сверхнатянута, еще один пережим и она порвется. Тогда моя мордашка может пострадать. Я конечно, люблю выводить разумных из себя, но получать не слишком-то и хочется.
     — Бывает, — похлопал я его по плечу и поддержал. — Если уж вы действительно друг друга любите, то как-нибудь сможете это пережить, в конце концов, просто смирись или прими как свершившийся факт. Насчет меня можешь не переживать, Каденс скучная как на мой вкус. — Откровенно поделился я своими мыслями.
     — Ясно, — хмурость на лице единорога чуток ослабла, Шайнинг неожиданно спросил меня. — Что будем делать?
     Я просто прилег на кровати, и якобы сонно произнес.
     — Ты как хочешь, а я буду отсыпаться.
     — В смысле? — не понял Шайнинг. — Тебя что ситуация вокруг нас, нисколько не интересует?
     — Ну почему же, — я зевнул. — Просто не хочу говорить, когда нас подслушивают, или ты думаешь, что нас просто так вместе оставили в одной камере. Если так, то я поражён твоей наивностью. — Я прикрыл глаза и поместил себя в сон. Я не хотел, видеть, как мой компаньон будет метаться из стороны в сторону, при мыслях, о том, что мы оба под колпаком.
     Мне снился просто удивительный сон!
     Тем обиднее было, когда голос совершенно бесцеремонно ворвался в мой усталый разум. Пришлось открывать глаза и просыпаться. А такой чудесный был сон! В меру скромный и самый банальный сон. Я принимал губернатора ангельской автономной области, в самом нижнем кругу ада, как и подобает самому главному владыке адских и небесных, глубин и вершин, восседая на золотом троне… с обсидиановой обивкой, но, почему-то, в шапке-ушанке на кроличьем меху. Очень тёплая, кстати, шапка… Подлый ангел, как раз начал целовать мое левое нижнее копыто, благодаря, за аудиенцию, когда мерзкий голос разрушил такой чудесный милый добрый сон.
     — Блюблад, а Блюблад, тут к тебе пришли, — раздался голос Шайнинга, трясущего меня за плечо.
     Я открыл глаза. Посмотрел на посетителя, узнал его и медленно поднялся на ноги.
     — Что привело вас уважаемый дедушка, в нашу скромную камеру?
     Дед — этого тела. Толстенький такой пони с очень умными, но мелкими глазами и темно алым цветом шерсти, осмотрел камеру.
     - Скромной? — толстячок заведомо ложно растерянно пробежался взглядом по помещению. Единственное слово, которое здесь вот совсем никак не подходило, это как раз скромная камера.
     — Не цепляйтесь к словам, — я нарисовал на лице самую дружескую улыбку. — Говорите о своём деле…
     Добрый дедушка коротко бросил мне.
     — Пойдем со мной.
     Мне ничего не осталось как подчинится его приказу и мы вместе с ним и в сопровождении стражника, что прицепился ко мне запетляли по коридорам дворца, пока в конце концов мы не дошли до неприметной комнатки.
     — В общем Блюблад, — взял быка за рога дедушка этого тела. — Я не смогу тебя вытащить из неприятностей и принцесса тоже не сможет. Дело финансирует и раскрутил по всем газетам этот вами избитый бизнесмен, да и начальник следственной части Эрмолин Эрп очень зол на тебя. — Быстро проговорил дедушка, подозревая, что времени у нас мало. — Есть вариант, как вам выкрутиться из предстоящего зала суда. С вами кажется, была, фестралка по имени Кэйли, так вот, я тут навел справки, оказывается она не дворянка и…
     Я поднял руку, останавливая поток слов, деда Блюблада потом посмотрел ему в глаза, в них не было ни гнева, ни какого-либо разочарования во внуке, нет. Лишь искреннее желание выпутать своего родственника из неприятностей и плевать, что будет дальше. Плевать, что цена свободы внука — это сломанная жизнь какой-то фестралицы. Айрон, дедушка этого тела, всегда был таким. Он любил свою семью на грани безумия и ради нее он был способен на самые чудовищные преступления или жертвы.
     — Дед, — начал я… — Хватит уже раз за разом спасать меня из различных ситуаций. В конце концов в этот раз я сам виноват в случившемся. — Я еще раз поднял руку призывая его к молчанию, — я предлагаю, сделать со мной тоже, что ты собирался сделать с Кэйли.
     — Ты же понимаешь, что после такого ты будешь обречен? Да и потом, кто ты, а кто твои друзья?
     Я чуть припустил голову и с тяжелым вздохом ответил Айрону.
     — Я транжира и эгоист дедушка, — после посмотрел на него с твердостью и неумолимостью демона адских глубин. — А Кэйли, очень хорошая пони, как и Шайнинг, как и принцесса Каденс.
     — Ну, принцессе как раз ничего не грозит, — усмехнулся Айрон.
     — Это ничего не меняет, я возьму вину на себя, тем более, если я и правда виноват. — Айрон посмотрел на меня какими-то новыми глазами, потом с серьёзной мордой протянул мне ладонь.
     — Слова не мальчика, но мужа. Я передам, твои слова Селестии. — ответил он после нашего рукопожатия.
     После чего, он еще поспрашивал меня о том, как я дошел, до жизни такой, а после и сам рассказал мне, то в чем мы якобы обвиняемся. В общем, список наших был не слишком велик, и все можно было бы спустить на тормозах если бы не общественость.
     Разговор с дедом не затянулся надолго. Я вернулся в камеру и просидел там еще три дня. Естественно, что с единорогом мы за это время успели разговориться не на шутку и шпионы, в которых я не сомневался меня не смущали, наоборот — это я их смущал. Шайнинг же в силу своей неопытности просто не мог постоянно держать мысль, что наш разговор непрерывно слушают.
     Меня пару раз вызывал к себе прокурор для допроса, заходил адвокат и прочие и прочие судебные волокиты.
     Через шесть дней состоялся суд над всей нашей честной гоп-компанией.

Примечание к части

     Сумбур... очень много сумбура
>

Глава - 6 Бес

     Зал суда был довольно широких размеров. Потолок под десять метров, огромные полотна на батальные темы, стрельчатые окна с правой стороны, два ряда колонн и высокий трон в самом конце зала.
     Трон, разумеется, не пустовал, на нем гордо восседала высокая аликорница с развевающейся гривой в роскошной длинной мантии с немного надменным и волевым лицом. Лет ей на вид было под тридцать. Чертами лица она напоминала богиню. Ну вот прям чересчур правильные и гармоничные линии лица. Мерзость в общем. Как по мне настоящая красота должна быть с маленькими, и не заметными изъянами. Ненавижу суккуб и ангелов, и иных идиотов делающих себя идеальными в плане внешности!
     — Заключенные на суд прибыли! — громко, но скороговоркой, чуть ли не глотая слова от волнения, доложил наш надзиратель.
     Небрежным кивком Селестия дала знак стражникам, что те свободны (служивые, четко печатая шаг, покинули высокое общество) и вперила взгляд в меня.
     — Ну что, думаю, можно начинать, — тяжело произнося каждое слово, будто бы каждый звук был очередным гвоздем в крышку нашего гроба, произнесла принцесса.
     Я в ответ скучающе оглядел зал. Зрителей на бесплатное шоу собралось несколько сотен, благо зал их всех спокойно вмещал. Кое-где в толпе я заметил обеспокоенные лица родни Блюблада в числе двух пони, деда и бабушки этого тела, за месяц наблюдения за жизнью молодого дворянина эти физиономии мне примелькались. Причем, именно обеспокоенные, а не встревоженные или печальные. Каденс тоже была тут, ее как не странно освободили в первый же день. Она с волнением смотрела на нас. Особенно, что странно на Кэйли.
     — Внимание! Благородные лорды и леди! — могучим басом заговорил толстый жеребец в длинной мантии золотого цвета. — Слушается дело граждан Королевства Эквестрии по таким статьям как «Избиение, гражданина Эквестрии», «Порча государственного имущества», «Продажа Наркотиков», «Грабеж», «Хулиганство», «воровство». Обвиняемые: Герцог Шайнинг Армор, Принц Блюблад Веттин, Гвардеец ночи Кэйли Блэйд. Обвинитель: Бизнесмен Кайдаро Блек, Прокурор: Бродиус Контрадо Судьи: Гражданский Судья Роуз Лэберли, Принцесский судья Игнациус Лобук, Верховная судья Эквестрии Принцесса Селестия. Защитник обвиняемых: Обвиняемые отказались от защитника.
     — Обвиняемые и сами могут много чего сказать, — заметил я.
     — Значит, защитниками выступают сами обвиняемые. Суд начался.
     — Что ж, - взяла свое слово — верховная судья Эквестрии. — Прежде чем начать заседание хотелось бы спросить: Не хотели бы стороны заключить Мировое соглашение?
     — Да/Нет, — ответили эти самые стороны.
     — Тогда, передается слово обвинителю.
     И «прокурор» Контрадо двинул речь. Неплохую, кстати, речь, я аж сам заслушался. Но ни единой четкой и ясно выраженной мысли я так и не уловил: водопадом громких слов Контрадо пытался убедить окружающих, что такие пони как мы недостойны, жить в Эквестрии и вообще нас нужно лишить дворянского сана, кого собственно можно лишить.
     После слов обвинителя слово передали собственно нам.
     — Вы знаете, в чем Вас обвиняют? — спросила принцесса пристально глядя на меня, скрывая в уголках рта намек на улыбку, и я внезапно почувствовал, что она видит меня насквозь до самой сердцевины, состоящей изо лжи и эгоизма, которые я обычно скрывал от всего мира. Это было весьма пугающее ощущение, однако, ее проницательность не могла сравниться с проницательностью моего мертвого ныне хозяина, так что не страшно. Я и не таких обманывал.
     — Уже было сказано.
     — И что Вы можете сказать в свое оправдание?
     И я сказал.… Да при том еще так, сказал, что зал, чуть ли не ахнул. Еще бы не каждый, день слышишь как этот демоненок и транжира Блюблад сам(Представляете сам?) признается во всех своих грехах. Зал был просто в ах… шоке, большом таком, на грани уплыва разума… шоке. Лицо обвинителя нужно было видеть.
     — Что-ж, — проговорила принцесса с улыбкой, — вы принимаете обвинения, на себя?
     — Да, — просто и без затей ответил я…
     — Тогда я, как верховная судья, слушаю предложения обвинителя по отношению к принцу Блюбладу.
     — Я предлагаю, — вещал обвинитель, очень худой пони, с поврежденной головой и сломанной ногой. — Даже требую! Требую от лица всех достойных дворян! Лишить этого пони его титула принца и изгнать с позором из страны… — в принципе я понимаю, своего неприятеля. Если бы меня избили, сломали ногу я бы своего обидчика просто-напросто закопал где-нибудь в лесочке, хорошо, что Кайдаро не я. Он более благороден и горд, да я почти болею за него. Ха!
     — … Давайте продолжим рассматривать дело. Пригласить свидетелей, — приказала принцесса…
     Заседание затянулось, но все рано или поздно заканчивается. Закончилось и рассмотрение нашего дела. Мои, с позволения сказать собратья по несчастью, по обоюдной и заранее запланированной схеме, молчали в тряпочку. Предоставив такому умному и обаятельному мне говорить с судом.
     Три судьи удалились для совещательного разговора, по нашей дальнейшей судьбе. Наконец принцесса и меньшие судьи вышли для оглашения приговора.
     — Долг правителя зачастую суров, — начала торжественно верховная судья. — Закон существует для того, чтобы ему следовать, а дисциплина — чтобы ее крепить. И этот самый Закон, конечно же, предписывает определённую меру наказания за все преступления, что совершили эти пони, если только нет смягчающих обстоятельств, которые я с моими коллегами надо признаться, изо всех сил старались обнаружить в этом деле.
     Ответом были два торжественных взора в мой адрес. Видите ли, в этом заключался весь фокус. Мои предыдущие контакты с этими судьями неожиданно принесли свои плоды, так как я уже знал, кого легче склонить в нужную сторону моими аргументами. Один ретивый щенок — названый гордо судьей. И он был настолько польщен доверием к моему делу, что выглядел, будто ему бесплатно вручили билет на Гранд Галопинг Гала. Другой же все повидавший старый служака, проведший на поле боя судебных тяжб большую часть жизни… К нему подход был простым, заплатить ему да и все, — правда много берет зараза!
     — К моему разочарованию, я их не обнаружила. — Опачки! Вот это было неожиданно. Кайдеро триумфально осклабился, уверенный, что осуществилось то кровавое возмездие, которого он жаждал. — Тем не менее, — продолжила принцесса после некоторой паузы (легкое неодобрение проступило на лице бизнесмена, а в чертах моих спутников промелькнула надежда), — как, несомненно, согласятся мои глубокоуважаемые коллеги, одна из тяжелейших задач, лежащих на плечах судьи, состоит в том, чтобы обеспечивать следование не только букве закона, но и справедливости. И, памятуя об этом, я позволила себе прибегнуть к их совету с тем, чтобы уточнить возможность такой трактовки Закона, которая могла бы разрешить ваши разногласия.
     Принцесса театрально развернулась к нашей троице, желая подчеркнуть, что это не она ведет нечестную игру, а даже проявляет снисходительность к нам.
     — В очередной раз, господа, я хочу высказать уважение обвинителю. Не только от себя, но и от лица государства, в котором мне выпала честь судить ваших обидчиков.
     Принцесса повернулась к пострадавшему, наблюдавшему за процессом с дальнего края зала суда, и церемонно склонила голову. Я улыбнулся. Переигрывает, хотя я рад, что смог узнать одну из черт характера правителя. Ей очень нравилось быть центром внимания — конечно, если это не внимание врагов, посему она и затягивает заседания, ну и еще из-за ее любви к пафосу.
     — Первейшей заботой судьи всегда должна оставаться справедливость суда, который он ведет, — сказала аликорница. — И, как следствие, торжество этой самой справедливости, на макро-уровне. Это тяжелая ответственность, но мы несем ее с гордостью, во имя Эквестрии. А это значит, что мне всегда противна идея применить жестокую меру к по сути не менее, а может даже и более пострадавшим пони. Наверное, каждый здесь присутствующий понимают, что Шайнинг Армор и Кэйли Блэйд, являлись жертвами, может быть коварства, а может быть безответственности Принца Блюблада? — будто бы задала вопрос залу принцесса.
     — Все правильно, принцесса!
     — Бедные пони связались с Блюбладом!
     — Лишить мерзавца титула! Он позорит верное дворянство!
     Толпа загомонила. Каждому вдруг сильно захотелось высказать свое возмущение таким нехорошим и плохим мной.
     — Я и мои коллеги, — произнесла Селестия, лишний раз подчеркивая, что оглашает не свое решение, а тщательно выработанное общими усилиями мнение в один момент утихомирив гомон. — Не видим смысла в том, чтобы отправлять их в ссылку или лишать титула, но они все же совершили некоторые неблагоприятные поступки и должны понести наказание. Фестрал Кэйли — лишается своего звания лейтенанта и приговаривается к общественным работам сроком на шесть месяцев, а так же она обязана выплатить Кайдару Блеку моральное возмещение в размере пятидесяти тысяч битс. Герцог Шайнинг Армор тоже приговаривается к общественным работам сроком на шесть месяцев, и он так же обязан выплатить Кайдару Блеку моральное возмещение в размере пятидесяти тысяч.
     — Вы согласны с моим решением? — обратилась Селестия к обвинителю.
     — Да, — довольно произнес Кайдаро, — но что будет с главным зачинщиком?
     — Конечно же, и сейчас я перейду именно к нему, — любезно ответила принцесса. — Без сомнения Принц Блюблад является не самым лучшим пони которого мы знаем, но… Одно из самых важных качеств для дворян, кроме несомненно благородства является умение признавать свои ошибки, что он сегодня и продемонстрировал. Посему за принцем, несмотря на его чудовищные преступления, позорящие честь дворянина остается титул принца, но… Это не значит, что мы: принцесса Селестия будем терпеть его в нашем королевстве. С этого дня и на протяжении десяти последующих лет, принц Блюблад из древнего аристократического рода Веттин приговаривается к изгнанию из нашего достопочтенного королевства. Принцу моей волей будут даны две недели, на то чтобы попрощаться со своей семьей…
     ***
     — Ты поступил как мужчина, внук! — поднял стакан вина дед этого тела Айрон.
     Я скромно улыбался, проходя к семейному столу, за которым сидели дед его жена и все. Мать этого тела наверное даже не слышала, о том что ее любимого сына судили. Других же родственников у Блюблада как-то не случилось.
     — Благодарю вас, — сказал я, добавляя точно отмеренную дозу дрожи в голос, намекая на сильные, но жестко сдерживаемые чувства. — Вы оказываете слишком много такому как я.
     Дед пожал плечами. Бабушка скромно молчала, она вообще была не сильно разговорчивой кобылкой.
     — Я пойду наверное к себе собираться, и спасибо вам, — я приобнял напоследок, родственников этого тела к которым я же приехал дабы попрощаться.
     — Хорошо сработано, очень хорошо, — бормотал я себе под нос.— Уже за дверьми их особняка.
     ***
     — Признаться, я не ожидал от тебя такого, принц, — произнес пони чести и достоинства Шайнинг.
     — Я и сам от себя такого не ожидал, — проговорил, чуть дрожащим на грани слышимости голосом.
     Мы вместе со всей нашей честной компанией сидели за столиком одного из самых дорогих ресторанов Кантерлота и прощались со мной собственно.
     — Слушай, Каденс, — обратился я к ней. — А как тебя наказала, наша драгоценная тетушка? — спросил я принцессу любви. Та посмотрела на меня с подозрением, но все же ответила из чувства вины ко мне и кобылечьей жалости. Уверен, что спроси это любой другой из нашей честной и невинной компании, она бы им не ответила, а мне вполне. Вот что значит, уметь находить в любой ситуации выгоды.
     — Тетушка сказала… — Каденс замялась. Видимо переживая в своей душе глубокую эмоциональную травму. - Что раз уж я не способна контролировать свою магию, то и эта самая магия мне не нужна. — Все присутствующие как-то разом подавились воздухом, одна Кэйли поперхнулась своим напитком.
     — Это… Жестоко, — произнес Шайнинг первым отошедший от сей новости. — И насколько? — вопрос был очень интимным, но аликорница ответила.
     — Два с половиной года… — мда, два года без магии — это, даже по моим меркам перебор.
     — Ты это не расстраивайся главное, — попыталась, как могла, поддержать свою подругу Кэйли. — Не одной же магией кончается жизнь, — она замялась встретившись с нашими взглядами, — да и потом, я могла бы подучить тебя владеть тем клинком, который тебе собственно подарила и за который мне выписали выговор в личное дело, — с улыбкой закончила, Кэйли.
     — Мне стыдно, — неожиданно признался Шайнинг.
     — Почему? — спросили мы всем скопом.
     Единорог замялся, но спустя какие-то мгновения стал пояснять нам.
     — Кэйли, лишилась своего звания лейтенанта и, похоже, навечно застряла в звании уоррент-офицера, Каденс — лишилась своих магических способностей на продолжительный срок, Блюблад, — он посмотрел на меня. Покачал головой и продолжил. — Я же всего лишь должен буду походить полгода на общественные отработки, выплатить штраф с которым, проблем, учитывая мое дворянство и поддержку семьи не будет, да и послушать причитания родителей о том, чтоб, я в следующий раз выбирал правильных друзей. Они даже не наорали на меня, они меня жалели! — под конец рявкнул Шайнинг задетый за живое. Каденс прикрыла его своим крылом и присела на его колени, зашептав что-то ему на ушко видимо успокаивая не на шутку взволнованного единорога
     — Ха, если хочешь искупить свою вину, то просто стань капитаном королевской гвардии, поддерживай порядок в городе честно суди преступников, — пошутил я.
     — Я так и сделаю, — кивнул Шайнинг… Похоже, он получил мотивирующего пинка от дорогого меня. Я еще раз посмотрел на Шайнинга прикрытого пушистым крылом принцессы и с деланной обидой произнес.
     — Я тоже так хочу! — Кэйли встала со своего места, пересела мне на колени. Кожистое крыло неукротимо укрыло меня. Я прошептал обнявшей меня кобылке на ушко. — Ты не злишься?
     — Нет, — шепотом ответила фестралица, — Шайнинг неправ. Стражи ночи не слишком престижная структура, я вобще не понимаю, почему принцесса нас до сих пор не расформировала. Толковых пони не фестралов идущих к нам мало, так что где-то через год-два я тихо мирно вернусь в том же звании. Конечно не без помощи кое-кого сверху.
     — Надо, же, — я прикусил мочку ее уха и спросил, — твое прошлое предложение в силе?
     Кэйли ответила с улыбкой.
     — Моего спасителя я отблагодарю от всей свой души…
     ***
     Десять лет вне Эквестрии. Для кого как, а для дворянина - это очень сурово. Считай на этот промежуток времени ни карьеру, ни интриг при дворе принцессы, ничего другого мне не светит как своих ушей. Ну и все равно.
     Я добился кое-чего гораздо более важного. Я утвердил себя как очень сложную фигуру среди дворян, но и это не самое главное. Меня очень напрягала принцесса. С первого взгляда, конечно, меня прикрывающегося душой Блюблада обнаружить было тяжеловато. Вполне могло случиться так, что она некого милого и благородного беса не обнаружила бы. Но при условии того, что я мелькал все время перед ее взором… У таких могучих магов духовное чутье очень развито. Сразу она меня не нашла, но если бы я стал мелькать в области ее чутья, беспокойство стало бы копиться на подсознательном уровне, пока принцесса не решила разобраться в чем же дело. А десять лет очень большой срок. Срок за который я смогу поглотить душу Блюблада, душу которую которую после поглощения смогу имитировать.
     — The show must go on, тhe show must go on, yeah... — напевал довольный без меры я. (Queen — The Show Must Go On)

Примечание к части

     П.А. Никакого сумбура нет... Я специально так сделал дабы не затягивать повествования... У беты экзамены... Будьте снисходительнее. Бета бедный студент - это автор бессовестный... Хотя у автора тоже экзамены, но автор без тормозов. Да... Всем мир!
>

7 глава - пытки

     — Ты! ТЫ! Ты, обманул меня! — выкрикнул белый единорог прямо в лицо странному существу…
     Тёмно-бурый, похожий на какую-то меховую игрушку, бес устроился на поручне решетки и, сверкая глазами, щерил свои мелкие острые зубы. Но страшным чудищем всё равно не выглядел. Скорее забавным. С этими короткими широко расставленными рожками на чрезмерно большой голове, с ногами заканчивающимися копытами при том, что кисти рук вполне обычные, и с непонятной физиономией покрытой густым волосистым покровом. Причём так вот сразу и не понять, чего больше в этой роже — свиного или понячьего… Небольшой пятак определённо поросячий. Дивное существо… Да ещё и с длинным хвостом с кисточкой на конце.
     — Не ты первый - не ты последний, — ответил бесенок, прикованному, к дальней стенке.
     Внутренний мир сего индивида представлял собой золотой дворец. Именно так. Золотой дворец, очень похожий на дворец Принцессы Селестии, только более красивый и более укрытый золотом. Бесёнку пришлось сильно попотеть, чтобы создать в его внутреннем мире тюрьму для хозяина этого же внутреннего мира.
     Бес прошлёпал босыми копытами по покрытому плитами полу и, достав из разложенных заранее вещей влажную тряпочку, вернулся к насторожившемуся пленнику. Протянул руку и зажал ему пальцами нос. А когда ощутивший нехватку воздуха принц вынужденно распахнул рот, затолкал в него тряпку. Сделав, таким образом, своеобразный кляп.
     После этого бесовское тело подхватило со стола один из валяющихся на нём ножей и прошествовало к стулу. Где отрезало приличную щепку. Которая была неторопливо разделена на десяток частей поменьше. И в итоге в его руках оказалось что-то вроде небрежно вырезанных зубочисток. Разве что немного толстоватых…
     С этими зубочистками бес и подступил к принцу. Сзади подошел. И схватив его за руку, насильно заставил разжать пальцы.
     У принца мелькнула догадка, что же задумал этот обманщик, но раньше, чем она оформилась, первая щепочка вонзилась глубоко под верхнюю плоть прям там где перегоротка, большого пальца пленённого единорога. Он аж подпрыгнул, испытав это редкое удовольствие — загнанной в палец занозы. И протяжно замычал. Хотя скорей всего завопил — просто через кляп его вопль прозвучал как мычание.
     — Ну что, молчим, значит? Ну молчи, молчи, я не против, — бес обошёл его кругом, щепочки свои на стол положил, лишь одну в руках оставив, и неожиданно посетовал. — Ты не представляешь, как меня задрало быть у тебя в голове голосом… До чего же здесь скучно… Никаких, понимаешь, развлечений! — Пожалился в общем на свою горькую судьбинушку рогатый и тут же выдал, с радостной улыбкой на лице. — А знаешь, что это значит лично для тебя, милый принц? — и с нескрываемым удовольствием поведал. — Ты попал, паря! Ты просто не представляешь, как конкретно ты попал! — что и подтвердил сразу же, вонзив ещё одно подобие зубочистки злодею под верхнюю плоть. А когда бедняга замычал и задёргался, доверительно сообщил ему. — Так что не нужно пытаться меня подкупать, - и повторил экзекуцию уже с новым пальцем жертвы.
     Тяжело вздохнув, бес впитал в себя еще немного эманаций муки души Блюблада. Кроваво-бардовый ток энергии, с прожилками золотистых бликов на его поверхности постепенно впитывался в тело беса. Адский подручный знал уже несколько десятилетий, что кроваво-бардовый цвет — есть цвет изначальной душевной муки, второй любимой пищей адских воинов. На первом месте, с того момента как Яхуве и Са’Тан восстали против отца Эля и братьев своих, стояла душа — которая имеет золотистый цвет, с прожилками белого или черного. Впрочем, все это лишь доступное его сознанию восприятие окружающего мира.
     Бес отступил на шаг назад, придирчиво осмотрел дёргающегося изо всех сил и пытающегося разорвать кандалы единорога и, радостно улыбнувшись, продолжил: 
     — Это здорово, меня изгнали из страны. У нас теперь куча времени на развлечения имеется… До утра ещё далеко… — и осклабился. — Ох и поиграем мы с тобой! — а затем довольно протянул. — А вообще я таких пони как ты сильно уважаю! Пороки это благо! Знаешь, я ведь тебя не по злобе душевной пытаю, — участливо сказал бесенок, — будь я хоть демоном средней руки, мне тебя пытать бы не пришлось, твоя душа в них бы сама потихонечку перевариваться стала бы. Однако — ах и увы, мне приходиться пытать тебя, откалывая частички твоей сущности, ты это, прости, а!
     Договорив, бес взял со стола щепочку и подступился к принцу, отчаянно мотающему головой. В этот раз пришлось потрудиться, чтоб руки ему разжать и добраться до верха. Видать не понравилась ему организованная нечистью экзекуция…
     Не говоря больше ни слова, бес поглядел со стороны на дёргающегося пленника, из глаз которого текли слёзы. И полюбовавшись на его муки, дождался пока жеребца перестанет бить дрожь, и медленно так поднял со стола щепочку. Увидев которую, принц чуть табурет не разломал, пытаясь разорвать удерживающие его путы. Но чуток силёнок ему не хватило. Потому хоть и сильно не хотел он этого, а новая щепочка угнездилась под плоть среднего пальца его левой руки.
     А рогатый продолжил задушевную беседу, звенящим от удовольствия голоском сообщив:
     — Видишь, как интересно выходит! — и глаза закатил. — А сколько ещё забавного мы опробуем до утра! У-у! — и, тряхнув головой, мечтательно улыбнулся, не обращая внимания на задёргавшуюся с новой силой жертву. — Глупый ты всё же единорог, — прекратив наконец улыбаться, с укором сказал бес, поднимая со стола щепочку и вертя её в руках…
     В ответ, на что пленник аж заскакал по стенке и громко замычал, тряся головой. Но бес, словно не заметив этого, продолжил. — Скажи мне принц? Как насчет, более простого варианта… Зачем тебе запираться и мучиться несколько лет? Чтобы потом все равно стать мной? Позволь я упрощу твою задачу, скажем так ты исчезнешь насовсем, твоя личность престанет существовать, но… Ты перестанешь быть, навсегда! Как тебе такой вариант? — рассмеялся бесенок.
     Принц Блюблад закивал головой! Что толку противиться неизбежному, если и так и так его не станет, лучше выбрать свое исчезновение попроще.
     — Ну что-же, — хмыкнул бес, — посмотри мне в глаза, - и принц посмотрел… — Не сопротивляйся, — приказал бес, и бардовая лавина энергии хлынула в его разум, сметая и ломая личность бывшего принца.
     Бес посмотрел на пустую оболочку души принца, взгляд пустой прям как у зомби. Он вышел из сотворённой им комнаты. Дворца не было, осталась лишь непроглядная пустота внутри.
     — Ну что же, — хмыкнул бес, — душа тоже умеет страдать и сама по себе, — он приступил к своей мясницкой работе.
     В конце очень длиной ночи, бес напоследок взглянул, на корчащуюся, на одних своих грубых эмоциях, душу. В сознании самого беса выглядящую, как принц. Оболочка, конечно, была повреждена знатно: ушибы, синяки, порезы, царапины по всему телу. Три сломанных ребра. На пальцах правой руки не хватает трех пальцев, в остальные загнаны щепки. На ногах два копыта раздроблены до состояния порошка, кровавого.
     — Пора просыпаться, — буркнул бес, поглотивший и главное усвоивший — за этот прием где-то три сотых процента от всей души Блюблада. За все свои визиты, до этого он получил каких-то полпроцента от общей суммы. Работы у него много еще.
     ***
     Я открыл глаза.
     Потом я встал…
     Потом… в общем, стал принимать утренний моцион.
     С тех пор, как окончилось мое прощание с таким хорошим государством как Эквестрия, прошел один день. За две недели отпущенных мне милосердной принцессой Селестией я смог еще один раз споить свою команду, на сей раз без игристого ледочка. Потом просмотрел книжки по здешней системе, именно просмотрел. Учитывая то что у всех бесов фотографическая память и просто невообразимые расчетные мощности мозга, проблем с изучением нужной макулатуры не было. Более того я загружал в себя все имеющиеся книги о магических манипуляциях которые смог достать. В общем развивался, а еще думал думу: «В какое государство иль царство мне отправиться в первую очередь?»
     Яки, минотавры и зебры отпали сразу. К Якам на мороз я не попрусь, хоть убейте. Минотавры меня бесили своими рогами, очень уж похожи они на некоторых моих прошлых хозяев из ада. Зебры, — к зебрам в тропики я тоже не больно-то и хотел. Грифонов я своим высочайшим вниманием так же обошел стороной… вот еще! Там феодальная раздробленность полным ходом цветет, и встревать в разборки их кланов не слишком-то и хочется, тем более шансы утратить такую классную оболочку более чем велики.
     Наиболее безопасным бы было отправиться к кентаврам — в королевство Мидланд. Там дворянина и тем более изгнанного принца примут с большой охотой. Учитывая-то, что с Мидландом у Эквестрии мир уже более тысячи лет, проблема с деньгами, учитывая их сообщенность с Эквестрией и моих богатых родственников, решилась бы влет, но кентавры мне тоже не понравились как вариант. Ибо они те еще гады! Раса ублюдочная во всех отношениях. Знавал я одного кентавра, не в этом мире, правда. Так вот тот кентавр такой мудак был, что ни в сказке сказать, ни пером описать.
     Наконец, после всех этих умозаключений, я решился на довольно странный шаг: ехать прямиком в Седельную Арабию. А что? Песок, солнце, жара… особенно жара. Прям дом мой — ад имя коему. И все же в Эквестрии прохладно.
     Поехал я до границ Эквестрии на поезде, а от туда через минотавров до Седельной Арабии.
     С собой я никого из прислуги не взял, да никто и не пошел бы в изгнание. Так что поклажу пришлось тащить на своем горбу.
     Взял я самое необходимое: кости, карты, копыта, не те копыта, что у меня с собой, а те копыта, что валюта, ну в Седельной Арабии так валюта называется — копыта, ну и минотаврских таров, совсем чуть, тоже взял. Об одежде говорить нечего: кожаный охотничий жилет и такие же кожаные сапоги из оружия топор, нож и махонький арбалет. О прочих мелочах умолчу.
     Подготовился я на славу. Да двинулся на поиски приключений на свой хвост.

8 глава - о сложностях таможенной службы

     Разговоры, политика, интриги — зачем? Всего можно добиться грубой силой. Пусть моего имени не узнает никто, но моих детей уважать будут, безусловно. Они-то и станут политиками, священнослужителями, торгашами. А папочка уж позаботится о том, чтоб сбылись детские мечты.
     Кан
     Я неожиданно для себя понял, что люблю пограничников и минотавров.
     Поначалу меня к главе пограничников даже не хотели пускать. Угрюмый минотавр-писарь визгливо кричал на назойливого посетителя, что капитан пограничной стражи сегодня не принимает, но я как того и предписывает принцу просто прошел мимо. Я - гражданин Эквестрии, я принц, не пристало мне сидеть в душной приемной, как какому-то нищему торгашу.
     Капитан как раз обедал, когда дверь рывком отворилась, и внутрь вошел великолепный я. Как того и предписывает по этикет. Уверенно прошел к столу и, не спрашивая хозяина кабинета, пододвинул себе стул.
     - С кем имею честь? - вскинул брови большой толстый минотавр и, отодвинув в сторону тарелку, накрахмаленной салфеткой промокнул губы.
     - Принц Блюблад из древнего Эквестрийского рода Вентин, - отрывисто представился я и наиграно вздохнул. Все-таки играть роль страшно уверенного в себе наглеца и быть им - это несколько разные вещи.
     - И какая же нужда заставила…кха... принца ворваться в мой кабинет? - задумчиво протянул один из главных здешних буквоедов, обращаясь словно и не о мне собственно.
     - Великая нужда! - не смущаясь, хмыкнул я и, положив руки на стол, подался вперед. - Недавно пересек границу и теперь мне требуется документ дозволяющей мне путешествовать по вашему королевству свободно и законно.
     В комнате повисла пауза. Чиновник молчал, задумчиво комкая салфетку, а я ждал его реакции. Наконец мое терпение не выдержало, и, якобы начиная злиться, я сообщил:
     - Я готов поблагодарить уважаемого капитана за понимание…
     - Восемь тысяч таров, и нужные документы, будут у вас, - скучающим голосом перебил меня чинуша и осторожно зевнул. – Пять тысяч таров – это восемь тысяч восемьсот битс. Устраивает?
     Естественно, грабительская цена ничуть не устраивала меня, да только, видно, на меньшее этот разжиревший «капитан» не согласится. Канцелярская крыса чуяла за собой силу - будь я хоть трижды принцем, но без разрешения властей мало что можно сделать. Эти удельные князьки, рыцари пера и чернильницы, повязаны друг с другом узами крепче родственных, не мне ли это знать. Да и потом, если бы я действовал по закону, то мог бы оформить все бесплатно, да только – это все времени требует, не хилого стоит сказать времени, месяца два или три, а так, платишь денежку и получаешь заветный документик.
     - Согласен, - глухо ответил я и поднялся. - Когда я увижу бумаги?
     - О, они будут готовы совсем скоро, в течение часа! - немного оживился чинуша и уселся поудобней. - Ах да, чтобы не было у нас недопонимания… Если, вы, уважаемый, захотите расторгнуть наш договор, то в моих силах сделать так, чтобы вы никогда не проникли в наше славное государство. Мы поняли друг друга?!
     - Если это будет не самый лучший пропуск который есть в стране, я сделаю так-что ты не сможешь никого принять более.
     - Конечно же будут лучшие, - кивнул минотавр
     - Приятно с вами работать, - в ответ ему кивнул я.
     В общем, коммерция - благо, честное бесовское. Итого мною был получен целый ворох бумаг, позволяющей мне не только находиться на территорию этой прекрасной страны, в течении двадцати лет последующих лет, но дозволяющие иметь тут свои собственные предприятия и в количестве до трех штук. Правда налоги от сих предприятий будут просто грабительскими, тридцать со всех доходов.
     Так что припустил пока страну бюрократов минотавров и продолжил двигаться в теплые края.
     Слушая рассказ бывалого путешественника и сочувствуя тяготам его пути, мало кто верит сердцем в изнанку красивой мишуры захватывающей авантюры. Можно знать о трудностях, об опасностях и страхах, недоверчиво хмурить брови или восхищенно закатывать глаза, но вот принять груз реальности настоящих приключений не рискнет никто. Глупцы видят только фасадный блеск странников страсти к риску, но вот распробовать ее вкус дано только выбравшему эту чертову стезю.
     Я когда-то давно, на своем горбу ощутил ненависть к этой странно притягательной в сказках, но по-настоящему тяжелой жизни. Ушибленные пальцы и кровавые мозоли, боли в спине и натруженных икрах - почему-то эту сторону жизни путешественника мало кто видит, сидя дома.
     Так что на сей раз я не стал выкоблучиваться и просто-напросто проехал на поезде до упора, а потом заказал карету, до границы с Седельной Арабией. Деньги еще были. На границе у меня был почти такой же диалог у пограничного поста, но уже с огромным конем. Правда принял он меня более радушно и высосал денег намного больше.
     - Да благословят тебя твои боги, сын магии, - с очень заметным акцентом акцентом произнес пустынник. – Что привело, такого молодого единорога ко мне?
     Я ответил на ломаном, лошадином языке примерно следующие слова:
     - Мир дому твоему, сын пустыни, я принц в изгнании. Имя мое Блюблад, мне нужен пропуск и разрешение находиться в землях благословленной Седельной Арабии.
     - О сын магии, я должен предупредить тебя, благословенный Кан приказал, чтоб все чужеземцы платили дань так же как и благословенный народ Арабии платит дань своему господину, так же он издал указ, что за въезд нашу благословенную страну платится десятикратный размер дани.
     Хм, Кан, а вот о нем я как-то подзабыл.
     Итак кто такой Кан? Ну тут все банально и просто, Кан – это здешний Чингисхан. Который примерно четыре столетия назад: «пришел, увидел, покорил». Не точное воспроизведение цитаты, но зато правда. Ранее в Арабии были племена кочевников-верблюдов, но Кан повыбивал их от туда всех, захватил почти все оазисы и колодцы с водой и занял всю пустыню, назвав новое государство в честь названия этой самой пустыни. Есть еще несколько не покорившихся под его гнетом племен, но их мало и они потихоньку вырезаются. Принес в эти земли какую-никакую цивилизацию, серьезно повоевал с Минотаврами, оттяпав от них довольно большой кусок, и периодически совершает нападения на всех своих соседей: зебр, грифонов и кентавров, ну и минотавров.
     - Сколько это в копытах? – спросил я здешнего пограничника.
     - Ежемесячная дань для чужестранцов сто копыт, – я присвистнул.
     Копыта, - как известно, обеспечены золотым запасом посему стоят много дороже, чем обычные эквестрийские битсы. По сути сто копыт – это в Эквестрийской валюте примерно три тысячи битс, не сильно много для таких как я, но довольно значительно для менее обеспеченной части населения. Тридцать тысяч битс за вьезд в страну и потом по три тысячи каждый месяц… Съездил называется в гости к лошадям, ебона мать.
     - Хорошо, - кивнул я доставая из своей мантии мешочек с золотыми монетами, и кинул его ему, потом полез еще за одним мешочком потом еще за одним и еще за одним. Пять мешочков уютливо переместились к этому копытному гаду, – а почему такая цена?
     - Оооо… Сын магии, - подобрел начальник, - еще три месяца назад дань нашему господину была по десять копыт с разумного в месяц, и если работаешь, у нас еще десять процентов но…
     - Но, - продолжил я и потянул свою голову.
     - Но… - протянул этот торгаш, тря свои пальцы друг о друга. Я все понял и дал ему монетку…
     - Артефакты древнего народа! – торжественно закончил конь и стал пояснять неразумному мне. - Три месяца назад темные маги нашего владыки нашли древний храм, в этом храме они обнаружили артефакты силы. После этого все ищут и иногда находят древние развалины и храмы, ища в них артефакты силы, - конь ехидно усмехнулся смотря на меня, - могу показать, - проговорил он указывая два пальца.
     Я передал ему две монетки, чувствуя, что меня доят, но ничего не мог поделать со своим любопытством.
     Конь ушел куда-то и вернулся спустя каких-то две минуты, продемонстрировав мне синеватое кольцо. Я фыркнул.
     - Оно очень полезное, - обиделся конь.
     - Докажи? – попытался взять его на понт я.
     - Пять, нет десять копыт, и я покажу тебе мощь древнего народа о неверующий! – я в очередной раз не стал торговаться и просто отдал свои деньги.
     Конь медленно, явно красуясь, одел кольцо, кольцо медленно засияло синим, достал кинжал из пол своего халата. Небрежным движение провел сталью по горлу. Я почувствовал удивление, если проще, то у меня челюсть отвисла. Ярчайшая вспышка синего цвета, конь засиял внутренним синим цветом, мгновение и конь стоит целёхонький, а кольцо по прежнему пульсирует синим, хоть и менее ярко.
     Ехидно скалясь, начальник таможни похвастался.
     - Кольцо держит шесть перерезов горл…
     - Верю на слово, - произнес я как сомнамбула.
     Пограничник оформил меня минут за тридцать. Жутко довольный моей дойкой. Вот уж у кого тот минотавр мог поучиться получать быстрые деньги, а я ведь уверен, что кольцо подзаряжаемое, и маг какой-нибудь с ним в доле. И главное: если узнают, то его за это не уволят. Впрочем в Арабиии законы более суровые, наверное даже суровее яковских.
     Выходя из кабинета, я мысленно уже представлял план моих дальнейших действий, а именно: получить разрешение на ведения раскопок, если уж у задрипаного начальника таможни такой арт.… Тут я остановил свою мыслю.
     Лохотрон? Или же нет? Но я сто процентов уверен, что не все так просто в королевстве датском, однако приз. Я облизнулся. Нужно бы все хорошенько обдумать, найти информацию и уже тогда действовать.Я никогда не принимал поспешных решений, с тех давних времен как впервые раз сел играть с Вий-ем. Вий...как сейчас помню это древнего старика.
     ***
     — А ты не из робких, чертенок… — отсмеявшись, сказал Вий. Его голос звучал железным шаром, катающимся внутри железной же бочки. — Обычно демоны вроде тебя падают без чувств при одном лишь моем виде… Хватит ли твоей смелости, чтобы подойти ближе и сесть рядом?..
     Я с трудом кивнул, все еще не решаясь вымолвить ни слова. На негнущихся ногах я прошествовал ажурной беседке и чудовищным усилием воли заставил себя усесться на скамеечку напротив Вия. Несмотря на страх, пронизывающий всё мое существо, я невольно опустил взор на тавлеи, оценивая сложившуюся позицию.
     — Ты играешь?.. — заинтересовался Вий.
     — Нем… немного… — еле выдавил из себя я.
     — В таком случае сыграй со мной… Сделай одолжение, бесенок…
     Я вздрогнул, будто от пощечины. Мне и в голову не пришло, перечить этому старику.
     — Тавлеи — превосходная тренировка для ума… — задумчиво сказал Вий, расставляя черные кружочки по клеточкам. — Это очень древняя игра, малыш… Очень древняя… Я игрывал в нее еще в молодости… в молодости… А это было так давно, что я уже и не упомню, какие народы жили в сферах миров в те времена… Тогда у меня еще было другое имя… да и выглядел я совсем по-другому… по-другому…
     Постепенно робость оставила мой дух — и меня полностью поглотила игра. Я уже не обращал внимания, что противник похож на ночной кошмар. Все мои мысли занимало одно — как бы довести свою тавлею до последней линии и превратить ее в башню. О мухлеже я даже не думал… ну его нафиг!
     Вий оказался сильным игроком — он умело выстраивал свои ловушки и разгадывал чужие, беспощадно бил и запирал мои тавлеи, пока на доске не остались только черные кружочки. Он выиграл и следующую партию, и следующую, и следующую… но на тридцатый раз мне все же удалось свести игру к ничьей. Ни у нее, ни у Вия не осталось возможности хода — все тавлеи лишь тоскливо глядели друг на друга, сидя взаперти.
     — О-о-о… — с явным удовольствием пророкотал древний демон. — Очень хорошо, бесенок… очень, очень хорошо.… Пока что ты первый здесь, кому удалось сделать игру интересной… все остальные только проигрывают… Только изначальные владыки, так же хороши в тавлеях, как я сам… Но они заняты… заняты… Они очень заняты, им некогда провести время со стариком…
     — А куда они отправились, господин? — вкрадчиво спросил я, мило улыбаясь кошмарному чудищу. — Я слышал, они готовят нечто грандиозное…
     — Война… война, — равнодушно ответил Вий, заново расставляя тавлеи. — Война пантеонов…
     — А зачем?
     — Есть ли для нас разница?.. — донеслось из-под железной личины. — Ты всего лишь один из множества бесов… А я всего лишь Старый Старик… И поверь, в этой жизни осталось немного такого, что еще могло бы меня волновать…
     Вий опер тяжелый подбородок на заскорузлые ладони, словно бы глядя вдаль слепыми очами и глухо произнес:
     Я слеп и стар. Кругом горят лампады,
     Но нету света у меня в глазах.
     Прожив всю жизнь, чего, скажите, надо,
     Когда в могилу хладный ляжет прах?
     — Ты понимаешь, о чем я говорю, чертенок?.. — печально вздохнул он. — Я так древен, что уже с трудом передвигаюсь… Мои года на исходе… Я старше Яхуве. Я старше Са”тана.
     — Я думал, ты бессмертен, господин… — тихо прошептал я.
     — Уж если умирают народы и империи, что говорить об одном старом демоне?.. — прогудел из-под личины Вий. — Я бессмертен, да… но от жизни тоже можно устать… Я — устал давным-давно… И усталость подтачивает мое бессмертие… Не знаю, сколько я еще протяну… Думаю, самую малость… Может, десять тысяч лет… Может, сто тысяч…
     Мои глаза изумленно округлились. Сколько же прожил на этом свете Вий Быстрозоркий, если десять тысяч лет для него — самая малость?!
     — Я слышал, когда-то тебя считали богом, господин…
     — Я и был богом… Когда-то… очень, очень давно… В глубокой древности меня даже называли Отцом Богов… всего лишь громкий титул, не более… Все мы в молодости любим громкие титулы… но потом детство заканчивается… Я был богом ураганов… я видел Всемирный Потоп изначального тройственного мира… я даже сам немного поспособствовал его приходу… самую малость, совсем чуть-чуть… А потом я пал… я перестал быть тем, кем был… стал тем, кем стал… и нашел новый дом в Пекле… у Нияна-Пекленца… Тогда я и обзавелся этим украшением… — Вий щелкнул по железной личине. — Но и это было уже очень давно… очень… Пекленца больше нет в мироздании…
     — Что? — не удержался я. — А… а где же он тогда?..
     — Там же, где все остальные… Неизвестно где… Старые боги Славянского пантеона умерли… умерли… Большинство — светлые и темные… добрые и злые… мирные и воинственные… Некоторые покинули эту землю… кто-то, возможно, умер… кто-то просто ушел… Все они ушли навсегда и больше не вернутся… Место Светлых занял Иисус — он силен и жаден, он не желает делиться паствой… А Чернобога с Мораной заменил Люцифер-Светоносный, правая рука Са”Тана… он все еще носит старое имя, хотя Свету не принадлежит уже очень давно…
     — Боги тоже умирают свей смертью?! — поразился я.
     — Иногда… Как человек умирает без пищи и воды, так бог умирает без жертв и молитв… Вера — воздух бога, молитва — питье, жертвоприношение — пища, храм — жилище… Если у бога не остается тех, кто бы верил в него, возжигал ему курения и молился у алтаря, он перестает быть богом… становится смертным… может даже умереть… А дальше… дальше несколько путей… Бог может уйти… уйти куда-нибудь далеко — искать тех, кто станет ему молиться… и порой находит… Может пойти в подчинение к другому богу… полному сил… утратить часть могущества… но и сохранить часть могущества… Может лечь в долгий… очень долгий сон в надежде — не воротится ли прежняя вера?.. порой она возвращается… Может утратить божественное могущество и стать ужасным чудовищем — бездумным, безгласным, беспамятным… И может умереть… да, этот выход есть всегда…
     — А что избрал ты, господин? — ужасаясь своей храбрости, спросил я.
     — Второе и третье… Я сплю… сплю веками… и неуклонно превращаюсь в чудовище… от меня прежнего почти ничего не осталось… Возможно, когда-нибудь я уйду… уйду… Пока я остался… пока еще я остался… но я стар, я ужасно стар… Если ничего не изменится, я так и останусь под началом сатаны… А мне некуда идти… некуда больше… Я стар… я очень стар…
     — Господин, разреши задать еще вопрос… — робко сказал я. — Твои глаза… для чего они закрыты?.. Ты и в самом деле слеп, господин? Но как же тогда ты различаешь предметы? Как увидел меня?..
     — Я слеп… в некоем смысле… — медленно ответил Вий. — Но это совсем иная слепота… иная… Я не вижу света… не вижу солнца и луны… не вижу звезд.… Но зато я вижу сквозь землю и воду, для моего ока не преграда ни стены, ни расстояния… Что уж говорить о ве́ках?.. Я вижу сквозь них… вижу сквозь собственные глаза… сквозь голову… вижу все, что вокруг меня — спереди, сбоку, сзади… Мне нет нужды отверзать очи, чтобы видеть… А если я все же их отверзу… если подниму веки…
     — Что?! — жадно подался я вперед.
     — Если мои ресницы начнут подниматься… беги тогда, бесенок… беги, что есть духу… Мой взгляд убивает и обращает в пепел целые города… Я могу уничтожить вражескую рать одним лишь взглядом… даже скалы трескаются и рассыпаются в песок…
     Я побелел, словно стираное полотно. Я уже не мог отвести глаз от этих уродливых кожаных шматов, свисающих со лба бесформенными клецками. Брови и ресницы заволакивали пол-лица Вия, скрывая чудовищные веки, но где-то там, за этим волосяным лесом притаились смертоносные очи, способные превратить одного-единственного беса в прах быстрее, чем оный бес успеет пошевелиться.
     — Не бойся… — донеслось из-под железной личины. Вий сразу догадался, о чем думает его собеседник. — Поднять эти веки без посторонней помощи я уже не способен… Нужны два силача с вилами, чтобы выпустить на свободу гнев моего взгляда…
     — Твой ход, господин, — негромко напомнил я, все еще ежась, точно в морозный день.
     Вий вздрогнул, буркнул что-то невнятное и перескочил черной тавлеей через белую, переставив ее на последнюю горизонталь. Рядовой боец стал башней, и Вий тут же нанес еще один удар — сразу на шесть клеток, убив другую мою тавлею. Я схватился за голову — проклятый демон вновь обставил меня, словно малое дитя.
     — Тавлеи — игра сложная… мудреная… она насыщает и обогащает разум… — задумчиво молвил Вий, по новой расставляя костяные диски. — Главное здесь — внимание и осторожность… осторожность и внимание… Самое важное место для развития — центр доски… худшие места — борта и углы… Если две тавлеи стоят вместе, защищая друг друга… поддерживая друг друга… не разрывай их — вместе они неуязвимы… несокрушимы… Расстанутся — обе погибнут зазря… Не делай позицию слишком разреженной… не разводи тавлеи далеко… но и не сбивай в кучу, не тесни… Строй позицию тщательно… заботься о безопасности… но не трясись над каждой тавлеей — порой верная и своевременная жертва ведет к победе… Если противнику ничто не угрожает, а он все равно себя усиливает — насторожись, он замыслил вторжение… Если противник жертвует тавлеями почем зря — насторожись, он замыслил что-то крупное, приносит жертву… Продумывай ходы как следует… не делай хода, не обдумав все последствия…
     Я слушал очень внимательно, жадно ловя каждое слово. Велика мудрость древнего Вия, нет предела знаниям, накопленным за тысячелетия!
     Игра продолжалась три дня и три ночи. И продолжалась бы еще далее, но я взмолился о пощаде — я устал, веки с трудом удерживали тяжесть на разум, в него словно кто-то насыпал песку. Хотелось только сомкнуть очи и опустить голову на пуховую подушку — где уж тут думать о интригах и битвах костяных дисков!
     Вий отпустил меня с явным сожалением, предварительно взяв слово, что на следующую неделю я вновь составлю ему компанию в этой мудреной игре.
     (Пробудившись от многолетнего полусна-полусмерти, древний демон отчаянно скучал, не в силах отыскать хоть что-нибудь, могущее занять усталый разум, дать передых мучительной боли, горящей в этом изуродованном теле прим. аффтыря)

Примечание к части

     Надеюсь никто не против таких вот флешбеков?
>

9 глава - сыны пустыни

     — Подожди странник не проходи мимо, ты можешь упустить свое счастье, — обратился ко мне довольно толстый конь одетый сиреневый халат и со странным вихляющем толи, маленьким клинком, толи кинжалом, в общем, странный конь.
     Я заинтересованно остановился около этого коня. Он расплылся в довольной улыбке.
     — Я приветствую тебя путник. Добро пожаловать в пустыню Арабию - большую пустыню. Ты, наверное, хочешь пить, вот выпей глоток холодной воды, — достал из своей пазухи бурдюк и протянул его мне. Я взял. А как не взять было?
     — О сын пустыни, ублажи прихоть странника, и отпей эту чудесную воду со мной. — проговорил я не чуя подвоха, но начеку быть все же нужно.
     — С удовольствие сын магии, — улыбнулся конь и мы вместе отпили от его бурдюка. — Ты молодец странник, пустыня — это опасное место. Без воды ты далеко не уйдешь, а в стороне от основных дорог тебя подстерегают мерзкие кочевники-верблюды и дикие звери. Не знаю кто из них ужаснее. Поэтому если отправишься вглубь пустыни раздобудь себе приличное оружие. Конечно, путешествовать в какой-либо город, лучше вместе с торговыми караванами, уплатив денег! Ну и конечно у тебя должно быть достаточно воды. У меня, кстати, самая лучшая вода во всей пустыне.
     От скромности, конечно, этот как оказалось торговец не умрет, но воду нужно купить, дурная моя голова забыла.
     — Хорошо, сколько стоит, ну допустим, такой бурдюк как у тебя?
     — О, сын магии, пять копытц стоит такой чудесный бурдюк как у меня. Вода чистая свежая, я и сам ее пью — я кивнул, вода действительно была вкусной, а по деньгам тридцать копытц — это примерно одно копыто. Я практически знаю, что меня обдирают, но почему-бы и не умаслить торговца, взамен получив нужную информацию.
     — Расскажи мне о своей стране? — попросил я, следуя за своим провожатым.
     — О, Арабия великая страна, — и очень жадная. — Мы Арабийцы живем в городах, как и всякий цивилизованный народ. Кони, смиренная раса порабощенная палящем проклятием солнца. Из-за безжалостного солнца в этой стране почти ничего не растёт. Можно сказать, мы перебиваемся с хлеба на воду, — я еще раз посмотрел на раздувшиеся, от бедности, наверное, полы халата Арабийца на животе. Я с усмешкой протянул.
     — Да-а-а…
     — Конечно, есть и приятные вещи, — поправился «бедный торговец». — Но они предназначены Кану и его темным магам,
     «Зависть… Мда, ничего не меняется, даже в другом мире», — подумал я с настольгией. Одернул себя! Ну его! Настоящий ад вспоминать!
     — А кто такой вообще Кан?
     — Кан! Наш великий предводитель, он очень стар, и обладает могучей магической силой. Мы платим ему дань, а он оберегает нас от гневного взора своего, а его воины и темные маги защищают нас от набегов минотавров, зебр, кентавров, ну и конечно кочевников-верблюдов.
     — Ясно, о добрый торговец поведай мне, что ты знаешь об артефактах древнего народа? — Спросил я.
     Мой собеседник показательно посмотрел направо налево, но ничего не увидел кроме скромного каравана, расположившегося совсем рядом с по-видимому приграничном трактире
     — Могучие артефакты силы, начали находить давно, — примерно год назад, но лишь недавно об этом узнал простой люд, — торговец усмехнулся весьма неприятно стоит сказать.
      — И глупые бараны двинулись полноводной рекой в поисках легких денег? — улыбаясь, продолжил я.
     — Истинно так сын магии! Истинно так! — проговорил он, в ответ улыбнувшись мне.
     Наконец мы дошли, до каравана, и я купил себе запасы пресной воды и собственно место в этом самом караване. Караван Арабийцев представлял собой очень интересное зрелище, особенный интерес у меня вызвали двухгорбые, но меж тем прямоходящие верблюды с выжженным на шее знаком ошейника.
     — Рабы-верблюды пояснил мне, — мне торговец. — Не трогай их, они полезны.
     — А что? У вас есть рабы? — поинтересовался я, делая вид, что не знаю о маленьких особенностях этого народа.
     — Да, конечно. Тот, кто не уплатил дань становиться государственным рабом, пока кто-то его не выкупит кто-нибудь, или он сам не отработает долг или же рабы забираются войнами в походах. Если в странствиях своих ты побываешь Сор-Суле, то обязательно пойди на рынок рабов. Там продаются рабы со всех уголков Эквуса, даже такие как ты пони есть.
     Торговец внимательно посмотрел на меня, повидимомк ожидая моей реакции, я решил его не разочаровывать.
     — Какой ужас! — мои зрачки расширились. Я посмотрел, на рабов с видимой невооружённым глазом жалостью. Кони переглянулись, пряча в устах свои улыбки. — Как так можно-то? — спросил я главного караванщика с наигранным ужасом.
     — Ты не поймешь, сын магии, — ухмыльнулся он, а я продолжил сокрушаться «чудовищным» местным порядкам. Для вида расспрашивал торговца о рабах, а потом мы с ним разговорились и речь зашла о местных законах.
     Это тема была очень жесткой, но сначала расскажу один фактик удививший меня без меры. У рабов, в Арабии были права. Да, да, я сам прифигел когда услышал.
     Первое, раба нельзя убить. Точнее убить то можно, но потом тебе влепят такой штраф, что ты потом сам легко рабом станешь.
     Второе, раб может освободиться, отработав деньги потраченные на него. Причем вот что интересно, если ты попал в рабство, то сумма твоего долга, будет увеличиваться из месяца в месяц где-то на ту же дань, что и для всех, но с пятью процентами сверху, причем не для каждого увеличения в отдельности, а на всю сумму разом, каждый месяц. Таким образом, долг раба увеличивается баснословно, потом сумма долга застывает, сразу же, как срок твоего пребывания в рабстве становится равным годичным. Таким образом, можно освободится, проработав на своего хозяина лет так пять-восемь лет. Очень интересно, то, что добыча, захваченная в походах, имеет строго определённую цену, для своего освобождения, что, по сути, делает освобождение узника более быстрым. Примерно четыре-пять лет.
     Третье, раба нельзя умышлено калечить
     На этом так-то все…
     Самое прикольное — это мера наказания, за такое деяние. Штраф, да такой, что средний класс точно не расплатиться. Причем за этими законами действительно по мимо стражи следит Коллегия Закона, впрочем, оная коллегия следит за исполнением всех законов. Что еще забавно, маги имеющие достаточные разрешения могут получить парочку живых рабов для собственных экспериментальных опытов. В общем замарочек с системой было довольно-таки много, но основная мера наказания был штраф, иногда такой, что ты не мог откупится, иногда такой, что пальцем провести и сплюнуть, но были и калечащее приговоры. Изнасилование, к примеру, отрубали оружие преступление, или же если — это была кобылка, то ей заливали в вполне понятное место кипящую воду. Содомия, кстати, тут разрешена, а вот за педофилию положена смертная казнь. Через кастрацию, но на сей раз приговоренного оставляли умирать от потери крови.
     В общем, интересные законы, где-то с перегибами, где-то нет.
     А вот на верховного правителя эти законы мало распространялись. Плевал он на них с высокой колокольни. Всех недовольных своей властью он устранял. Очень суровыми методами.
     Насколько эти методы суровы, я мгновенно убедился из историй рассказанных караванщиками. В общем, узнал, что еще в две сотни лет назад, организовал восстание против Кана, его тогда еще верховный маг Забир. Забир попытался отколоть себе кусок территорий убедил дворян в том, что правление Кана ни несет ничего хорошего. В общем, империя добровольно разделилась на две части, в которой были и жили мирные жители. Однако Кан холодно предупредили о том, что этого не допустит и дает своему другу два месяца на то чтоб одумался. Верховный маг Кана послал. Кан не стал давать второго предупреждения — он просто стал ждать. Забир крепко обиделся. И уже через несколько дней на дворец Кана начали падать метеоритные осадки и прочие массовые заклинания. Кан не обратил на это внимания. Разобиженный Забир объявил ему войну. Кан и на это не обратил внимания, продолжая методично резать минотавров, с которыми у него была война. Еще больше обозлившийся Забир, ни с кем не посоветовавшись, сбросил на дворец сразу три заклинания мощности чуточку не дотягивающей до мощности ядерных бомб. Кан сурово нахмурил брови — в его дворце крыша испачкалась. Он понял, что от него не отвяжутся, нашел на карте отколовшийся кусочек и приказал воевать на два фронта. Мятежников он победил, прошествовав по городам предателям вихрем смерти, а после превратил жителей столицы в пыль. С минотаврами же был заключен обоюдный мир, на следующий день перед генеральным сражением, территории оазиса предстали перед его воинам чистыми и свежими. Целый оазис и город без единого жителя — только кучки одежды валяются. Ни одна травинка не пострадала, ни один хомячок, ни один зверек — только сами предатели. Так прекратило свое существование государство «без имени»…
     Исполнял Кан и некоторые другие функции — к примеру, играл роль судьи в конфликтах между самыми знатными жителями Арабии. Эдакий верховный суд. Только очень жесткий — тех, кто с его решением не соглашался, он со скучным видом превращал в пыль. Так же Кан, следил, чтобы не было геноцида магических семей — ни один уникальный клан магов не должен быть истреблен подчистую. А также он охранял экологию. Всем еще помнился случай полувековой давности, когда в Арабию неизвестно откуда прибыл некий до сих пор не разгаданный объект — живой колосс размером с десяток драконов. В диаметре. Он бы оставил после себя след из миллионов уничтоженных и сломанных жизней. Если бы Кан со своими магами не встретил его прямо на входе, и… правильно, превратил в пыль. Его любимый метод.
     Кана много кто любил в основном простой люд. Маги его в прямом смысле этого слова боготворили, а вот большинство дворян своего правителя тихо ненавидели. Но зато его все уважали. Уважали и боялись.
     Как ни интересно было мне изучать историю и структуру, этой страны сей процесс мог продолжаться хоть до бесконечности. Поэтому он вновь вернулся к искомому объекту в своих расспросах — к артефактам силы.

Примечание к части

     Глава ужасно оборвана я согласен, но я занят... Да... занят... очень важным и очень нужным делом!
>

10 глава - Не о чем!

     Один воришка стащил мой кошелёк… А я выколол ему глаза! Честный обмен.
     Блюблад
     Не буду вспоминать как мы добирались до ближайшего города Варго. Об этом можно было бы расписывать долго, но зачем? Мое повествование будет о длинной дороге в пустыне, где усталый взгляд путешественника замечает любую, самую маленькую деталь однообразного пейзажа, а вечера у костра услаждают слух дивными сказками местных… Всё хорошо в меру, и описательность тоже, — для меня главное, что вечером через день караван с торговцем вышел к славному городу Варго. Но заночевать пришлось у его стен.… По указу самого Кана все городские ворота запирались на закате.
     Вот тогда то и случилась эта встреча.
     Я пил воду из своего бурдюка, около нашего каравана, как увидел очень необычного коня, шагающего прямиком к нашему каравану. Конь был очень приметным. Все лицо странных выбритых и закрашенных татуировках, через щеку шрам от широкого пореза. Полы его халата, хотя это был не халат, а самый что ни на есть боевой доспех, но легкий, пористый и дышащий, в общем, то, что нужно для пустыни. Так вот, полы доспеха не болтались, а были сцеплены с его телом чуть-ли не на мертво. Он шел по песку быстро и в то же время как-то мягко. За его спиной весели два коротких клинка и большой боевой лук с десятками разных стрел. В общем, выглядел воин внушительно на фоне наших караванщиков. Можно даже сказать зрело.
     Наши караванщики не обратили внимания на сего достойного джентльмена идущего прямо на них, точнее сделали вид, что не обратили, на самом же деле… Все украдкой, то и дело посматривали на него. Я повернулся к главному, по моему мнению, сплетнику всея, пустыни и вполне понятный задал вопрос. Торговец ухмыльнулся и сказал.
     — Это Тифус! Не обращай внимания, он раньше был градоначальником Варго, но потом лишился сего почетного титула.
     — От чего же? — Торговец на мой вопрос лишь таинственно улыбнулся.
     Спустя несколько минут, Тифус достиг каравана и спросил у караван-баши:
     — Не найдется ли воды у уважаемого Шарима ибн Джадира ибн Омара Халида бен Хаджи аль Шариди? — Спросил он у торговца.
     Да, да у моего главного источника информации по пустыни, было такое вот довольно длинное полное имя: «Шарим ибн Джадир ибн Омар Халид бен Хадж Аль-Шариди Я в первый раз как услышал, так офигел честно говоря от имени сего почетного джентльмена, торговца воды.
     — Конечно, найдется Тифус Бен-Шаль.
     — Да, кивнул Тифус и достал из пол своего костюма несколько копытц. Передал их Караван-Баши и жадно присосался к кувшину. Выпив кувшин, Тифус отдал его караванщику.
     — Не найдется ли у уважаемого сына торговли, место у костра?
     — Об это будет за честь принять такого великого сына битв, как Тифус Странник.
     Они присели около главного костра, за которым сидел Я, Тоговец водой и несколько лошадей-тороговцев помельче. Абуин ибн… Торговец представил меня Тифусу, и мы разговорились… Точнее я с ним говорил… Говорили в основном о трех вечных вещах. О войнах, о политике и о кобылках. Как всегда, в общем, пока я не подвел Тифуса к раскрытию очень интересующей меня темы.
     — Я слышал, что тебя выкинули с поста градоначальника города. Мне никто говорит за что собственно. — Правильно надавить, подтянуть или выдернуть информацию в нужный момент — это вам не хухры мухры! Это вам целая наука, но я справился, да и потом он не показался мне пронырливым типом, скорее уж вояка.
     Тифус нахмурился
     — Да ладно, не хочешь не говори, — Прием древний, но работает.
     — Меня выкинули из собственного города, из Варго! Я был там начальником теперь на моем месте сидит Нафалем… Я собрал дань для Кана, но на караван который я отправил, напали кочевники и все забрали.
     — И поэтому тебя вышвырнули?
     — Да! Я рад, что еще вообще жив.
     — А кто такой этот твой Нафалем?
     — Нафалем — Сын Критинизма! Один из черных магов Кана! Он пришел узнать, что с данью! — с ненавистью прошептал, Тифус.
     — А Кан, что? — попытался его спровоцировать я. Тифус не казался мне умным, скорее уж горячий сын пустыни, что в уме то и на языке.
     — Кан — наш великий предводитель! — практически не раздумывая проговорил Тифус, — он сидит в своем дворце и имеет силу песка! Мы платим ему дань, что-бы он, не гневался на нас.
     Мда, фанатик еще тот, иные ангелы в сравнении с этим сыном пустыни выглядят верхом адекватности и здравого смысла.
     В обще, Блюблад знал примерную вертикаль власти Седельной Арабии. Наверху стоит Кан, под ним стоят темные маги, ниже дворяне и армия, впрочем, зачастую это одно и тоже, еще ниже другие государственные структуры, ну и ниже них идут граждане, потом рабы. Это если упрощено.
     Так теперь нужно подумать над моими действиям. Первое, нужно придти и узнать стоимость этих чертовых бумажек на лицензию по раскопкам. Мда… в Эквестрии, такие вот бумажки можно было получить бесплатно, правда ждать бы пришлось довольно долго, ну или опять же платить. Впрочем, в чужой монастырь со своим уставом не лезут. После получения всех бумажек, нужно наведаться на местный рынок и хорошенько подготовится. К задуманному делу.
     В город мы вошли утром следующего дня. Я во все глаза рассматривал местную архитектуру. Довольно оригинально если честно, почти все здания из песка и глины, только несколько зданий сверкают белым мрамором, архитектура, несомненно, в арабском стиле, только с местными особенностями.
     Я сходу как вошел в город отправился в местную ратушу.
     Там то я и встретил Нафалема… Правда тогда я не знал, что это был великий и ужасный темный маг.
     Сразу после входа в ратушу, мне встретился конь в темных и сильно угловатых доспехах, гривы на нем не было. Как я потом узнал, каста магов вообще не носила грив, местная особенность, а воины лошади постригали и перекрашивали магией части своей шерсти для нанесения специфических тату прямиком на морду.
     — Ты не здэшний, — произнес странный тогда для меня конь на Эквестрийском хоть и с акцентом, — ты пришел в нашу пустыню, дабы узнать наши секрэты или получить артэфакты дренэго народа?
     — Вашу магию? — изобразил я удивление. Конь раскрыл свой рот в улыбке и, смерив меня взглядом подлинной гордыни начал.
     — Мы Темные маги, владэем заклинаниями могучей силы! Мы владэем даром древнэй магии, магии слова.
     — Значит заклинания? — конь кивнул…
     — А в городэ Аштри несколько поколэний изучают искусство двуручного боя! Но только тот разумный, который способен правэльно вести дела, достоин того, чтобы узнать наши тайны. Я хочу предложить тебэ одно дело… принц Блюблэд, Ты вэдь Блюблэд?
     Я удивился… Быстро, однако мэна… тьфу блин, меня просекли, очень быстро.
     - Да я принц, что за дело с которым, ты ко мне обратился? - Я внимательно посмотрел ему в глаза, он кивнул, соглашаясь с тыканьем в свою персону, как и я в свою.
     - Вообщэ я бы нэ хотэл бы говорить с самым известным злодээм средь пони.
     - Вот, как? - я по правде сказать удивился. Такая известность мне была не нужна, а потом я понял. - Газеты?
     Да, - Кивнул Нафалем. - Пойдэм со мной сын прэступности!
     Мы поднялись в его кабинет. Там он продемонстрировал сводку новостей в местной газете. Тут я был аж на третей странице, уверен, что в «Кантрелотских буднях», я был на главной странице. Известность ептыть. Вот только...
     - Они все лгут, - Почти не солгал я... Смотря на свои похождения с полностью перевранной информацией. По ним выходила примерно следующая картина:
     Есть некто по имени Блюблад... Этот некто не есть зажравшийся сын влиятельного пони, нет... Этот некто ни кто иной как: наркобарон, маньяк, особо опасный преступник и вообще, настолько плохой парень, что его испугались садить в тюрьму. И от греха подальше изгнали из страны. Скажете бред? А вот и нет, тут реально написали примерно в таком ключе, только чуть мягче.
     Нафалем пожал плечами.
     - Мнэ, не хотэлось бы с тобой говорить, можэт быть они и лгут, но... часть правды в их словах дожна быть...
     - Ладно, - я снял маску молодого щеголя и надел маску того, кем он меня хотел видеть. Особо опасного преступника. - Поговорим о делах?
     Нафалем кивнул и рассказал собственно то дело, к которому он меня хотел привлечь.
     - А резоны? - спросил я после обрисовки своей задачи.
     - Я помогу тэм, чэм смогу, - Напрасно бросил он. - Если дани нэ будэт всэм будэт плохо...
     - Я это понял... Я сделаю, попытаюсь найти.
     Дальнейший наш разговор протекал примерно час , за час мы сошлись на цене и той помощи которую я окажу Нафалему. А так же, цену за мои услуги. Торговаться он вынужден признать умел не плохо, но не так как мог это делать я.
     После ратуши я неторопливым шагом добрался до базара, подкрепившись по пути купленной лепёшкой и горстью изюма, на ходу выдул пол-литра воды у продавца.
     Базар кипел, бурлил, шумел грозовым прибоем, неумолимо и ярко, словно жил своей собственной жизнью, отдельно от всего мира и сам, вмещая в себя весь мир. Живые всех рас и возрастов, всякой веры и цвета сливались в единое живое море, колышущееся, не затихающее ни на мгновение, торгующее, покупающее, лгущее, обманывающее, всучивающее, достающее, расхваливающее, обвиняющее, поющее, рыдающее, смеющееся, бьющее себя кулаками в грудь, ибо «клянусь, это лучшие персики по обе стороны океана, а ткани моего соседа годны лишь на то, чтобы шайтан подтирал ими свою порочную задницу… Персики купи, да!». Что отвечал на это сосед, не стоит даже воспроизводить, так как маты я не люблю, хоть и отродье ада. Послушаем лучше других, ведь на базаре главное — слово…
     Вон какой-то конь, в расшитым бахрамой халатом
     — Кобыличья кожа! Лучшая Кобыличья кожа! Башмачки, плащи, кошельки, сапожки из Кобыличьей кожи… ай! Почему дерёшься, хозяин?! А-а… Продажа изделий из кожи ДЛЯ кобы-ы-ыл! Сразу надо было сказать, зачем сначала палкой по голове…
     Вон минотавр, с извечной улыбкой...
     — Ай, уважаемый, подходи сюда! Купи плов, кушай плов, вкусный плов, полезный плов, из лучшего риса, с мясом молодого барашка, с морковью, луком, тмином, изюмом и горохом нут! Покупа-ай! Что сказал? Ты уже покушал плов? Где?! Вон там?!! Вай мэ-э… надеюсь, они тебя отравили…
     Даже грифон был с повязкой на левый свой глаз.
     — Сабли, кинжалы, ножи из самой Раснары! Даже из ножен вытаскивать страшно, боюсь порезаться. Тебе надо, ты вытаскивай, да… Не маши ею, не маши! Ай-ай-ай… Ну, теперь сам поднимай своё ухо. Нет, кошка не утащит. Она уже сытая, с утра все покупатели саблями машут…
     Я просто шел и наслаждался запахом пороков. Базар был для меня как, для кота солнышко. Он расслаблял, пока меня неожиданно сбила с ног гигантская туша Зебры. Я по сравнению со всеми здешними хозяивами бы низок, что можно сказать, на две головы, этот же монстр был ниже средней лошади всего-лишь на пол головы
     - Во имя спящего, я прошу прощения, - произнес гигант, помогая мне встать.
     - Да ничего, бывает, - скривился я от боли в ноге. Вроде ничего серьезного, но все равно неприятно. Я разглядывал своего невольного обидчика. Странный доложу я вам зебр. Во-первых, шкура... казалось, что в некоторых местах там было нечто вшито, прям под шерсть. Второе оружие... Двуручный меч, сияющий чистой синевой, доспехи смесь панциря и кольчуги. Плечи, например, полностью закрыты, живот и грудь - чистая кольчуга, спрятанная под кожаный слой внешней брони. В общем странный зебр и уж тем более странное падение, а случайно ли он меня сбил?
     - Ты кто? – Спросил я, заинтересовавшись собеседником.
     - О… - Улыбнулся зебр, - вижу я вас заинтересовал тебя, ну что-ж в честь моей ошибки позволь я угощу тебя в местной.… Как их тут называют? Ах, да чайхане.
     Мы пошли в чайхану, а по сути, обычный трактир. Любопытство так и грело меня изнутри. Когда, он купил нам обоим по кружечке пива, то конфликт с моей больной ногой практически был исчерпан, а он начал говорить о себе таком хорошем.
     - Я Идол из Братства Спящего, а зовут меня Таран, – представился гигант вежливо и с доброй улыбкой.
     - Что за такое братство?
     - О… - Гигант улыбнулся и торжественно начал, - мы так себя называем, мы последователи пути Спящего! Я пришел сюда из нашего ордена в Рилектауне, что бы победить на великой арене юга, показать силу нашего братства! Силу Спящего! Дабы неверующие прозрели.
     Интересный расклад… Братство – это адепты новой веры. Да, скорее всего именно так. Блюблад по крайне мере об этих типчиках не знал, а уж религий в его голове, как и стран, было много. Я задал следующий вполне логичный вопрос.
     - Кто такой – этот спящий? – Зебр, начал торжественную речь…
     - Спящий – это наш спаситель! Пять лет назад, он явился к нам в видениях! Сначала мы отрицали его, но потом поняли, что спящий – это истинный бог! Нас было три! Три Идола впервые увидевшие его могущество и силу! - Опачки. Похоже, мне попался один из отцов основателей – новой секты, недостаток информации, но эти сектанты вполне себе могут оказаться впоследствии полезными. Нужно бы наладить контакт.
     - Расскажи мне о вашем учении? – Проявил я заинтересованность его религией…
     - Мощь неизмерима! Вполне возможно, что он сильнее самых сильных магов – этого мира! Дух его с нами, но сам Спящий еще не набрал сил для своего пробуждения! Тысячи лет он спал, но совсем скоро он проснётся! Да… Проснётся! Мы были избраны, дабы нести зебрам слово Спящего! Мы же станем свидетелями его пробуждения! Знай, что те, кто присоединятся к спящему обретут бессмертие! Неверные же... Останутся ни с чем. В бесконечной милости своей спящий посылает доказательства своей силы своей пастве. Он дает свои силы нам, верным слугам, для доказательства того, кого терзают сомнения!
     Забавное у него мировоззрение. А так если, честно очень похоже на обычную только-только зарождающую секту. Секту которая сейчас ударными темпами зарождает нового бога… Вон и первая стадия проявилась,. Началось дарование сил, самым фанатичным его последователям, а по сути, они сами себе дают могущество. Дальше наш разговор протекал вполне себе в обыденной манере. Поговорили, о его боге, о политике, о войне о кобылках. Зебр еще раз извинился, я в очередной раз простил. Под конец его извинений я предложил своему собеседнику как-нибудь еще раз рассказать, мне о своем боге. Таран кивнул, сказал адрес, где он остановился и ошарашил меня на прощание длиной речью.
     - Ты не похож на тех рабов, что покорились воле властителей. Ты больше похож на искателя! Искателя истины и веры. Разве не ощущаешь ты бушующее пламя, что не дает тебе спать по ночам? Вижу тебя, терзают сомнения, есть ли правда, что говорят тебе другие пони. Знаешь откуда они берутся? Они все ЛГУТ. Ложь эта дает власть над теми, кто слаб духом. Но ты и твой дух сильнее этой лжи. Разве ты не чувствуешь, в своей душе стремление к свободе? Ежесекундно ежечасно... Разве не чувствуешь ты как день от то дня оно делается все сильнее, как направляет она свой дух. Освободи его! Знаешь, что ты делаешь, когда подавляешь его? Ты убиваешь собственную душу, ты отвергаешь себя! Не позволяй страху властвовать в твоей жизни. Ты должен понять. Спящий пробудится, он освободит тебя и сметет все твои пороки. Как пыль смытая дождем будут неверные сметены из этого мира, но будет уже слишком поздно. Они заплатят цену, заплатят своей кровью и своими жизнями.
     Я посмотрел в его глаза… И увидел в них добродушие, он был доволен.
     - Я обязательно приду к вам идол… Обязательно. – Отыграл я свою роль до конца…

Примечание к части

     Глава так себе... И энти ошибки...И с бетой чето видимо случилось... Уже месяц не отзывается... Так- что я молюсь! Да не откроется у читающего сей опус шаринган, что мангеке высший стоит!
>

11 глава - Бес против шулера

     После проишествия с зебром, я отправился выпонять поручение темного мага.
     Напротив меня, на противоположной стороне улицы, находился, сверкая огнями, увеселительный дом, место сборища грешников. «Бар. Ресторан. Дискотека. Казино. Бильярд. Боулинг». Готов поставить Корону Князя ада против пера, выпавшего из крыла ангела, что праведника в таком заведении не найти и с прожектором.
     Я зашел.
     Похоже на мое рабочее место в аду. Темно, из пола бьет дым, куча коней и иных представителей разумных… смертных корчатся, словно Суд для них уже прошел и закончился обвинительным приговором. Я протолкался через толпу к стойке бара.
     — Что пить будете? — осведомился толстый бармен.
     — «Кровавую Мэри», — сказал я.
     Он подал мне стакан с коктейлем, я расплатился и сделал глоток. Что за отрава?!
     Ах да, они же тут используют в качестве красного красителя томатный сок!
     Поэтому жидкость и отдает помидором.
     В казино смертных было значительно меньше, да и шума особого они не производили. Дым никотинового происхождения висел в воздухе, лица игроков были серьезны и сосредоточенны.
     Я купил себе фишек на сто копыт и направился к столу, где играли в рулетку. Поставил на красное — и сразу же выиграл. Поставил на черное — и удвоил выигрыш. Когда я выиграл в пятый раз подряд, посетители стали на меня коситься.
     — Вам очень везет сегодня, — сказал крупье, вытирая выступивший на лбу холодный пот.
     — Именно так, — сказал я и сгреб со стола выигранные фишки.
     Карманов, чтобы их разместить, мне не хватило, больше половины пришлось нести в руках. То, что было в руках, я сразу обратил в деньги, с остальным пошел к другому столу. Часть игроков последовала за мной. Им было любопытно посмотреть, как я проиграю.
     Шла игра в блек-джек. Я дождался, пока освободилось место за игровым столом, и сел напротив крупье.
     — Ставка пятьдесят копыт, — предупредил он.
     Я выбрал самую мелкую фишку из тех, что у меня оставались, и положил в банк.
     — Сдавай.
     И он тут же выдал мне два туза. Толпа за моей спиной ахнула.
     — Себе.
     Восьмерка, десятка. В обычной ситуации он бы посчитал, что ему хватит, но по реакции зрителей понял, что мой расклад с этой комбинацией не побить. Вытащил еще одну карту, ею оказалась девятка.
     — Перебор.
     — Блек-джек, — сказал я. — Выигрыш удваивается?
     С большой неохотой он сдвинул фишки в мою сторону и перетасовал колоду.
     — Сдавай.
     Опять два туза.
     — Они в паре работают, — шепнул кто-то за моей спиной.
     Глупое предположение. Шулеры, работающие в паре, должны проводить свои комбинации куда более тонко и не привлекать к своим персонам излишнего внимания.
     На этот раз он остановился на девятнадцати.
     — Я сменю колоду, — сказал он.
     — Не имею никаких возражений.
     Крупье распечатал новую колоду, тщательно, но честно ее перетасовал и выдал мне две карты. Я даже не стал их смотреть.
     — Себе.
     Он занервничал. Смертные часто начинают нервничать, когда сталкиваются с тем, что им непонятно.
     Положил десятку в открытую. Потом ему пришла семерка, следом король.
     — Двадцать одно, — облегченно сказал он. — А у вас?
     — Сейчас посмотрим, — сказал я и перевернул карты.
     Опять два туза.
     Толпа за моей спиной удвоилась. По казино уже пронесся слух, что какому-то лоху, это я сейчас цитирую, сегодня прет на дань. Нас обступили со всех сторон.
     К крупье подошел кони в черном костюме с пристегнутым к лацкану беджем, гласящим, что перед вами не кто иной, как конь по работе с клиентами. Он шепнул пару слов крупье, и тот, выдохнув воздух, растворился в толпе. Конь встал на его место.
     — Играем? — спросил он, вытаскивая из кармана колоду карт.
     — Больно у вас за этим столом ставки маленькие, — пожаловался я.
     — Поправимая ситуация. — Он улыбнулся. Стоматолог у него был отменный. — Сколько вы хотите поставить?
     — Скажем, по тысяче копыт, — сказал я, увеличивая первоначальную ставку в двадцать раз.
     — Мы всегда идем навстречу пожеланиям клиента, — произнес он фразу из бегемотовского «Курса молодого бойца». — По тысяче так по тысяче, но я попрошу вас надеть вот это кольцо на рог. Согласны?
     Я кивнул и одел кольцо-блокиратор на свой рог. Магия будто заперлась во мне. Неприятно.
     Мы сделали ставки, и он принялся тасовать. Только по тому, как он держал колоду, я понял, что передо мной шулер, состоящий в штате казино как раз для того, чтобы не дать особо удачливым клиентам уйти с большим выигрышем.
     Дело свое он знал крепко, мой клиент на все сто. Перетасовал колоду, придерживая четыре верхние карты большим пальцем, потом сделал переброс, и они оказались в середине, следующим движением перебросил их в самый низ колоды. Оттуда он будет сдавать себе.
     Профессиональный шулер против меня? Шансов нет.
     Я улыбнулся и покрутил в пальцах свою фишку. Он сдал мне две.
     — Себе, — сказал я не глядя.
     — Себе, — согласился он и в открытую сдал себе две карты снизу.
     Я внимательно следил за выражением его лица. Он знал, что будет в его картах, поэтому, как только кусочки картона соприкоснулись с зеленым сукном стола, в его глазах появилось торжество. Но по реакции зрителей за моей спиной он понял, что что-то не так, и посмотрел на карты.
     Представьте себе ребенка лет девяти, который только что засветил кирпичом в витрину кондитерского магазина и достал из нее самую большую конфету, ту самую, о которой он мечтал с самого младенчества, которой любовался, еще проезжая мимо в коляске, приводимой в движение его бабушкой. И этот самый ребенок только что обнаружил, что вожделенная сласть сделана из папье-маше.
     Вот примерно такое лицо было и у менеджера, когда он взглянул на свою раздачу. Две десятки. Я перевернул свои карты. Два туза.
     — Ни фига себе, — сказал кто-то за моей спиной, а кто-то более впечатлительный просто охнул.
     — Еще? — спросил я.
     — Но… — сказал шулер. — Как? Это же… невозможно…
     — Да брось ты, — сказал ему кто-то из толпы. — Мужику просто везет.
     — Нет, — поддержал разговор другой завсегдатай с весьма кустистой бородой. — Это не просто везение. Такое везение раз в жизни бывает. Виданное ли дело, блек-джек четыре раза подряд.
     — Я видел и по круче, — сказал молодой гр… грифон в лоснящихся штанах и легкой куртке.
     — Где же? — поинтересовался бородатый завсегдатай.
     — В Лас-Пегаус, — небрежно бросил молодой грифон, окинул нас псевдоскучающим взглядом и отошел в сторону.
     Ложь я узнаю по запаху, так что точно знал, что ни в каком Пегаусе он не был.
     — Так сыграем еще? — спросил я.
     — Боюсь, что этот столик на сегодня закрыт, — сказал шулер, и разочарованная толпа начала расходиться.
     Сам он покинул игровой зал весьма быстрым шагом и скрылся за дверью с надписью. «Служебный вход».
     Я пожал плечами и пошел играть в кости, толпа тут же воспрянула духом и обступила меня со всех сторон. Зато место за игровым столом сразу освободили.
     Через десять минут крупье сменил кости.
     Через двадцать минут сменили самого крупье.
     А еще через пять минут и этот столик был закрыт.
     Маги казино начали проявлять ко мне нездоровый интерес, и охраники неотступно следовали за мной по всему залу, фиксируя каждое движение.
     Я вышел из игрового зала, но не через ту дверь, в которую вошел, и оказался в кегельбане. В конце десятой дорожки был запасный выход.
     Кегельбан в аду тоже достаточно популярен, хотя и не как шахматы с футболом Демоны играют шарами метрового диаметра, а в качестве кеглей используют засушенных грешников.
     Ко мне подбежала какая-то девчушка, видимо наслышанная о моих успехах в соседнем зале, и попросила бросить один шар — на удачу, как она сказала.
     Шар был легким и маленьким, непривычно ложился в руку, зато дорожка оказалась достаточно ровной, чтобы я смог послать снаряд в самый центр мишеней. Все кегли упали, и девчушка захлопала в ладоши от радости. При этом она чуть ли не подпрыгивала.
     Я ей улыбнулся, мысленно пожелав ей никогда более со мной не встречаться, ибо встреча с таким как я не принесет ей ничего хорошего, и я вышел из игорного заведения.
     Там меня ждали трое. Все в доспехах и белых рубашечках, шею каждого украшала тату. Шеи у них были разными. Двое явно одолжили свои экземпляры у средних размеров быков, руки же у них были от горилл, рост от не самых невысоких жирафов плюс повадки гиены и мозги баобаба.
     Третий был ниже ростом и телосложения субтильного для лошади. Руку он держал под костюмом.
     — Добрый вечер, — сказал я.
     — Вечер добрый, — согласился он. — Поскольку вы выиграли в нашем казино большую сумму денег, мы готовы предоставить вам бесплатный транспорт.
     — В морг, — добавил один из амбалов.
     Низенький смерил его взглядом, и тот сразу поусох и даже в размерах уменьшился.
     — Ничего не имею против пеших прогулок, — сказал я.
     — Не слушайте этого дебила. — сказал субтильный. — Бесплатный транспорт в любую точку города.
     — Извините, нет.
     — Мне придется настоять, — спокойно сказал он и вынул руку из-под пиджака.
     В ней был какой-то темный предмет. Кинжал.
     — Это оружие? — уточнил я.
     — Его зовут «сатир», — сказал он. — края обработаны ядом.
     — Оружие, — констатировал я. — Вот так вы обращаетесь со своими клиентами?
     — С клиентами не так, — сказал он. — Так мы обращаемся только с мошенниками.
     — И в чем же я мошенничал?
     — Это я и хочу узнать, — сказал он. — Я знаю, что вы мошенничали, но не знаю как. Вы мне расскажете, а взамен мы оставим вам жизнь и даже часть выигранных денег. Пойдемте с нами.
     — Это решительно невозможно, — сказал я.
     — Почему?
     — Потому что мне не хочется.
     –Честно говоря мне тоже, — сказал он. — Но придется. Работа есть работа.
     И ведь не врал же, шельмец, я это ясно видел.
     — Поймите, — сказал он, — хозяин нашего козино ничего не имеет против обычной удачи. Но он очень не любит терять деньги, когда его обманывают. Ваш выигрыш простой удачей не объяснить. Рулетка, карты, кости — если бы было что-то одно, то — возможно. Но не все сразу.
     — Однако, — сказал я, — вашему хозяину придется удовлетвориться именно таким объяснением.
     — Очень жаль, — сказал субтильный, — но это невозможно.
     — Похоже, вы мне угрожаете.
     — Поверьте, при этом я переступаю через себя.
     — Через себя вы можете переступать сколько угодно, — сказал я. — Это ваше личное дело. Но переступить через меня у вас не получится.
     — Очень жаль, — повторил он.
     Амбалы выросли прямо у него из-за спины, и один из них имел неосторожность положить свою руку мне на плечо.
     — Ну ладно… Я понял выбора у меня нет. Надеюсь мне не придется надевать блокиратор?
     — Нет, что вы, — облегченно ответил этот конь. — Это было бы не вежливо.
     Меня погрузили в карету и амбалы запряглис, увозя нас к хозяину сего заведения.
     — Знаете вам, повезло… ведь вы заинтересовали нашего хозяина…
     — Кстати, а ваш хозяин случайно Шарим ибн Джадир ибн Омар Халид бен Хадж Аль-Шариди.
     — Он… — Довольно кивнул, невзрачный конь.
     Я облегченнно откинулся на кресле кареты.
     ***
     — Ну ты сын магии дал так дал, — по настоящему восхищенно проговорил торговец воды.
     Я стоял посреди его кабинета обложенного со всех сторон коврами. Позади меня стояли два амбала, а худощавый коняга встал напротив своего босса справа.
     — Я тоже рад тебя видеть, — кивнул я своему первому знакомому в этом мире.
     — Не думал, что пони способны так жестоко мухлевать…
     — Я не мухливал, — Спокойно ответил я. — был только один раз когда я урезонил твоего мошеника…
     — Ну, что ж сын магии обьясни мне тогда почему ты выйграл в моем козино… сколько? Две тысячи копыт? Если, все они буду убедительными так и быть я отдам тебе половину…
     — Все, — перебил я… — Ты отдашь мне весь выигрыш.
     — Вай-ме как не стыдно у старого, больного коня последнее отбирать.
     — Если несогласен, то можешь мне помочь кое с чем… Так сказать выполнить маленькую услугу.
     Торговец нахмурился.
     — Что за услуга?
     — Она довольно весома для меня, но тебе я уверен ничего стоять не будет.
     — Я выслушаю твое предложение и если не смогу ее выполнить, то отдам тебе деньги. Идет.
     Я изобразил тень разочарование на своем лице, уверен, что торговец все прекрасно разглядел на моем лице.
     — Ладно… Что ты хочешь узнать первым?
     — Как ты так хорошо играл в карты?
     — У меня хорошая память. Я просто запомнил фактуру каждой карты.
     — Это невозможно, — покачал головой невзрачный конь.
     — Могу фокус показать, где ты убедишься — пожал я плечами…
     Хозяин достал откуда-то еще распечатанную колоду карт.
     — Распечатай и покажи мне любую карту рубашкой, а сам посмотри и запомни ее.
     Ибн Джадир все сделал так как я сказал.
     — А теперь перемешай колоду под столом и разложи карты на столе рубашками вверх. Я с вашего позволения выйду.
     Меня сопроводили из кобинета шефа. После его крика, мол все готово. Я прошел и ткнул в ту самую карту.
     — Вах… — удивились все. Спустя еще парочку проверок, хозяин признал, что мол да сие возможно. Дальше мне предложили пояснить за кости.
     Я с улыбкой кинул три раза их кости ребром вверх и нагло заявил, что могу выбросить любое значение, заказывайте мол. Те и заказывали. Так же я пояснил, что такой же принцип и с рулеткой, но там чуть более мудрено.
     — Да ты сын азарта… — поражался мой знакомец и увжительно пожал мне руку. — и все же ответь, как ты смог обыграть Абуина? Одного из лучших шулеров юга…
     — Я его загипнотезировал, точнее не его, а его тело. Вынужден признать барьер воли у него хороший, и защита на разуме крепкая.
     — Гипноз… — разочаровано выдохнули все…
     — Ага, — Кивнул я и подкинул карту которую кидал, туда-туда, влево-вправо вверх-вниз. невольно превеликая их внимание
     — Спать… — Был отдан приказ.
     Два амбала упали как подрубленные. Я взмахнул своей рукой на невзрачного заместителя уже вытягивавшего из-за пояса кинжал.
     — Выруби себя ударом! — Еще громче приказал я. Конь замер борясь с моим гипнозом, тело хотело ударить себя и вырубить, сознание не хотело. — Выруби себя, — Повторил я приказ телу.
     — И что теперь? — Спросил меня торговец, сидящий на том же столе, но уже под барьером из магии. Он с веселыми глазами выцеливал меня из арбалета. Трехболтного.
     — Нафалем передает привет… — ответил я…

Примечание к части

     У меня сегодня днюха, о ради вас я написал эту главу. А теперь отдыхать и праздновать!
>

12 глава - демон и кровавая дань

     Магия всегда была притягательна, для ищущих знаний и могущества. Это тонкая наука и изящный инструмент, никакого бряцанья доспехов и лязга стали, никаких шныряний в тенях, в надежде остаться незамеченным, только чистая мощь, не подвластная кому попало. Мощь способная как разрушать, так и создавать, подчинять и освобождать или просто развеселить в скучный час. В мироздании существует множество миров с разнообразными магическими школами и системами магии, непохожими или похожими друг на друга. Разумеется, не все они равны, некоторые совершеннее других.
     Одна из самых совершенных школ, если можно так выразиться, была школа Демонов Ада. За всю свою историю, ад собрал множество знаний при чем не только о магии… Адская школа магии представляла собой тысячи и миллионы самых разнообразных книг и заклинаний, которые я с удовольствие бывай такая возможность поглощал. Фотографическая память дает большие преимущества в изучении и получении новых знаний.
     К сожалению бесы по определению не могут быть слишком сильными в магии, но теперь все изменилось. Это тело, было телом будущего мага, и я мог использовать ту силу, которым этот самый маг, с приставкой «-недо» располагал.
     Адские школы магии подразделяются, на сорок одну школу, которые представляют собой отдельные комплексы, для изучения, но вообще демонам адских глубин, в самом начале доступны две стихии. Тьма и Свет, низшим демонам – вроде бесов всего одна тьма, да в той, сложные чары мы использовать эффективно не можем из-за вполне логичной слабости. Сейчас же с земной силой этого тела и души, я смогу использовать, более сложные и мощные чары. Вот только, видимо тут есть умельцы, которым мое трепыхания, будут бес толку. Барьер вокруг Шарима сиял ярко.
     Лицо Шарима сжалось и побелело.
     — Ехидна крокодила! Сколько?
     — Сегодня ночью
     — Шакал... - Шарим смотрел на меня как на врага народа, я лишь улыбался. Ну, а что я могу сделать? Это он виноват, что отправил с караванном вещь, которую их правителю нужна настолько, что он сюда одного из своих темных магов прислал, причем чуть ли не лично.
     Шарим убрал арбалет куда-то под свой стол и хмуро смотрел на меня. Барьер все также продолжал переливаться в солнечных бликах.
     - Поговорим? - утвердительно спросил я.
     Поговорили. Выяснилось, что стукача они так и не нашли.
     Наверное, все-же стоит пояснить, что за задание мне дал Темный маг Нафалем. Так сказать, первый эпический квест который открылся благодаря моему красноречию, жаль, что в местной системе, раздела квестов не предусмотрено, как и полоски жизни с маной. Только характеристики, уровень и навыки. Опыт дается по сути почти за все действия направление на саморазвитие, но в основе своей мало. По сути лишь отоброжается, то, что ты сам заработал.
     Как я смог понять предмет, который торговец должен был передать Кану скрытно вместе с данью, был похищен бандой кочевников верблюдов. После чего весь Варго был поставлен на дыбы. Лошади торговца и городские стражники тогда еще под командованием Тифуса реально граблями золото по пустыне искали, но они ничего не нашли. Пришлось действовать жестко.
     Вторые поборы населения были неожиданными, вспыхнули недовольные среди знатных лошадей города, и пришлось некоторых горячих лошадей казнить, но дань до Кана все же дошла в полном размере, пусть и пришлось устроить в городе кровавую баню. Поэтому Тифуса и не убили, но Кан отправил Нафалема с официальным приказом найти и наказать кочевников, а неофициально найти эту его вещь.
     Трое товарищей вынужденных сотрудничать: Нафалем Ибн Хабип, Шарим ибн Омар, и Тифус Бен-Шаль, мордой землю грызли в поисках любых намеков на Кочевников и таки нашли один след, не след даже, а так... Дымку.
     Есть информация, что некий торговец города сотрудничает с кочевниками вот только никто, не знает, кто именно. Вот только Кану надоело ждать своей вещи, и он отправил приказ Нафалему, убить торговца, Нафалем не захотел, убивать в общем-то неповинного парня и тут прихожу я… Таинственный незнакомец, да еще и эквестриец. А эквестрийцы как известно очень добрые, пони, которые любят делать добрые дела, но еще эквестрийцы очень законопослушны и со своим уставом в чужой монастырь не лезут и вот тут появляюсь я. Как я заметил, многие кони, фанатично преданны своему вождю, таких просить предупредить бедного торговца о грядущей казни.
     - О чем говорить? – хрипло произнес торговец воды…
     - Например о том, что нужно сделать, для того, чтобы тебе помочь?
     - Ни как мне не поможешь, только если вернуть и отдать Кану этот кубок… - А вот это уже интересно…
     - Кубок? – изобразил я заинтересованность. Торговец молчал, осознавая, что сболтнул лишнего, потом все-же решился. – Да, «Кровавый кубок». Ты же знаешь, что Кан коллекционер?
     - Не сказал, бы что я всерьез верил слухам, которые долетали, до Эквестрии о вашем правителе.
     Шарим покивал головой и начал меня просвещать
     - Кан хороший правитель, наверно самый лучший из всех, который был у нашего народа, но есть у него одна слабость, точнее две. Две коллекции. – Шарим замолчал…
     - И тебя за коллекцию он готов убить? – вскинул я свои брови.
     - Да, - с усмешкой на губах, ответил он мне, а потом поразил. – Тут дело не только в коллекции, тут дело в том, что я дал слово правителю, отдать ему очень древний Кубок, раздобытый мной, по случаю, но я его не сдержал.
     - И за это убивать? - не понял я.
     - Да, - только и ответил мне Шарим…
     Чекнутые арабийцы, даже демоны не были настолько странными. Хозяева моги пытать ради смеха или по приколу, но вот убивать, только за очень серьезные провинности, да и то не всегда.
     - Что ты будешь теперь делать? – Спросил я.
     - Я сбегу вместе с семьей, - в очередной раз ответил мне Шарим, - будь я добропорядочным арабийцем, я бы принял наказание, но я не такой…
     Он отвел глаза будто бы стыдясь своего, поступка. Вот только, я его в этом драгоценном порыве спасти свою шкуру целиком и полностью поддерживал.
     - Так, вот о незначительной услуге… - Оторвал я его от тяжких раздумий, - как я понимаю, жить тебе здесь теперь не придется, я предлагаю тебе продать роду Ветин свой дом, свой бизнес, свои торговые связи…
     Торговец посмотрел на меня, и похвалил одним из самых ценных афоризмов народа Арабийцев.
     - «Будь, ты моим сыном я бы тобой гордился, сын своих родителей», - это фраза принадлежала одному из главных Визирей Арабии, воспитателя и учителя самого Кана, народному герою этой расы. Так, что её ценность трудно приуменьшить. – Без торговли мне нужно спешить, половина, от всей суммы, - перешёл Шарим на серьезный тон беседы.
     - Хорошо…
     А дальше было оформление бумаг и выписка чека на n-ую сумму денег, в битсах, подписанную самим наследником древнего аристократического рода Ветин. В чеке также были указаны причины выписки, дабы у деда не создалось превратных впечатлений обо мне, так же я передал Шариму письмо, которое он передался передать по почте родственникам моим.
     Потом он разбудил своего управляющего и прояснил диспозицию (не говоря о Кане и его приказе), тот сразу же попросил нового владельца Козино его уволить, я согласился, но только тогда, когда он введет меня в дело. Амбалы кстати, тоже последовали за хозяином и уволились.
     После всех, этих сложных и ужасный действий я вполне довольный вернулся к Нафалему. Который явно был должен Шариму, раз не погнушался воспользоваться моей помощью обещая исполнение любой моей просьбы, если только он не сможет заплатить «кровавую дань», Кану. Я попросил его дать мне разрешение на проведение раскопок законным представителем, древнего дворянского рода Веттин, а также, утвердить мое приобретение, Козина, двух Чайхан, и нескольких торговых караванов…
     Следующий месяц, я ебал себе мозг, обустраивая, ожидая, когда же дед пришлет толкового пони, который начнет наконец-таки семейный бизнес для артефактов. Толкового он прислал, но наказал мне самому заняться этим делом, но я завуалированно послал его в туман ромашки нюхать, говоря, что я хочу продолжить свое обучение магии.
     Дед, сказал, что я наследник, и магия может подождать. Тем более если тут так все выгодно с артефактами, знай себе изучай, я вежливо согласился… Ведь раскопки манили и ждали меня… Я вместе с торговым караваном отправился в Ташар – город-школу чародеев, дабы предложить им свою помощь в деле раскопок древних храмов. Вот только у магов Кана был на мое предложение свой взгляд. Переводиться он примерно – так пускай чужестранец потратит свои ресурсы, свои деньги, своих пони, и мы поделим прибыль пополам. Жаль, что они не подозревали, на что способен демон адских глубин, но это совсем другая история.

Примечание к части

     Маловато... ну извините меня, но в главе все действия которые я запланировал вместились в три страницы. Муз ушел в запой... у меня кстати муз а не муза
>

13 глава - тупо не о чем...

     Жить и уж тем более, обустраивать бизнес в этой стране оказалось жутко утомительным. Тут в дело входили качества, которые я безмерно уважаю, но при этом они меня зачастую бесят — жадность, и хитропопость местного населения… Была воистину достойна уважения!
     Наебать ближнего своего, для каждого гражданина Арабии было делом, не то, чтобы хорошим, а можно даже сказать святым, ментальность оправдания их действий была примерно такой: «Почему это морда лоснится не у меня? А у моего соседа?
     Однако я справился. Вообще свой бизнес — это дикая ответственность и вообще, суетно. Я вообще не хотел продолжать развивать это дело, лучше перепоручить эти дела своим подчиненным, пусть у них головка бо-бо. В принципе, то что я задумал, может принести огромную прибыль как мне, так и всему роду Ветин…
     Золотая Лихорадка? Знаем такое понятие? Угу, приходят авантюристы всех мастей и начинают долбить породу в поисках богатства и счастья. Так, вот, любая лихорадка, принесет с собой не только толпы желающих, но и большой спрос у этих желающий на определенные предметы и условия. Да? Кажется, вы поняли, что я задумал. Нужно начать удовлетворять этот спрос. Конечно, тяжело было у деда выпросить нужные мне деньги, для реализации моих проектов. Но личную встречу с ним я таки выпросил, он приехал, и я рассказал ему о моих прогнозах и вот тут уже дед всерьёз задумался, а потом объяснил, мне что Седельная Арабия, очень тесно сотрудничает с другим аристократическим родом — Стейвин фамилия коему и тут нужно подумать, ведь наш род не столь многочисленен, хоть и силен. Я предложил взять их в долю… Чем дед собственно и занялся, а я пока обустраивал свой быт, и договаривался с разными торговцами по разным частям этой без сомнения великой державы. Правда очень жадной, но мой язык был со мной.
     В итоге как я пока еще не до конца со всеми разговорился, но предпочел переложить всю ответственность деду, как и управленческие действия по развитию моего предприятия. Буду я еще свой неокрепший подростковый мозг забивать серьезными проблемами, да и в образ прошлого раздолбая я таки смог вписаться, а то дед начал на меня косо смотреть.
     По мере своих поездок я приобретал, все больше уважения и репутации у здешних торговцев, как и нужные связи. Конечно, тяжело было договариваться с властью, здешние чины от чего-то взяток принципиально не брали и если и брали, то мало. Причин тому два: первое, страх наказания, второе, отсутствие заработной платы у высших и средних чинов государства. Да-да, вы не ослышались. Для того, чтобы служить своей стране денно и нощно, все чины, должны были сами из своего кармана, платить в казну в том числе и города, на обеспечение социальных и не очень программ. Я честно сказать в тот момент как узнал, здешнюю систему просто и без затей офигел, по мере того как я путешествовал, я начал осознавать, что такая система, не просто работает, а очень эффективно работает. Во-первых, отсутствие сколь либо значимой у Кана оппозиции, во-вторых начальники реально старались делать жизнь граждан лучше, ибо денег им за это не платили, даже больше они сами за это платили. На такую работу шли идейные борцы, ну и кончено патриоты, не обделенные умом и сообразительностью.
     Вот такие вот пирожки горячие с повидлом. Совсем недавно Нафалем, решил отправиться обратно, в город темных магов Ташар… и я попросил отправиться вместе с ним на личном поезед, он не отказал. Власть над городом решил взять один из уважаемых там торговцев. Я собственно отправился вместе с ним, со своей парой телохранителей, подобранных по сути с улицы и народом, Арабии работающим на меня. Слуги они ведь везде нужны.
     В телохранители я взял двоих своих знакомых. Сына битвы и пустыни Тифуса, оставшимся по сути без средств к существованию, и готовому служить даже «сыну не их земли», вторым был Таран, и Сын Джунглей вызывал у меня меньше опасений, чем Сын пустыни. Верность фанатиков можно заслужить лишь одним способом, притвориться кем-то из их круга, что я собственно и делал. Читая книгу, выданную мне зеброй и слушая его пылкие, но неопытные речи.
     Вот примерно в такой вот компании я и шел по направлению в город достопочтенных магов.
     «– Это полный идиотизм», — говорил тем временем Таран. — Король Шторм не мог аннексировать, Алабию.
     — У тебя очень неразвитое стратегическое мышление, — заметил Тифус. — Шторм во все времена своего правления держал пальму первенства в области воздушного флота, и он наращивал свою армию с начала времени своего правления.
     — Это у меня то не развитое, — Возмутился Таран. — А когда я волнуюсь, я не забочусь о умстованиях. Да простит меня Спящий!
     — Зря, сын своего бога, — нравоучительно сказал Тифус. — нужно учится думать в любом эмоциональном состоянии.
     — Ты совсем не нервничаешь? — спросил Таран.
     «– Мы не позволим ему совершить подобное здесь, да и он не осмелиться», — уверенно заявил Тифус, неопределенно махнув рукой то ли в сторону песка, то ли в сторону востока.
     «– Я не был бы столь категоричен», — сказал Таран.
     — У него армия со ставкой в воздушные высадки, — терпеливо объяснил Тифус. — А наша армия славится тем, что в ней никто не может выбрать дату своей собственной смерти.
     — Зато Кан может назначить дату смерти своих подчиненных, — вставил шпильку агрессивно верующий.
     — Это называется «патриатизмом», — Ответил Тифус. — Полковники и майоры указывают, когда умирать капитанам и лейтенантам, генералы и адмиралы назначают рандеву с костлявых полковников и майорам, а Кан волен отправить генералов и адмиралов в пасть дьяволу в любой момент по его собственному желанию.
     — Твои бы слова да контрразведчику в уши, — Подметил я.
     — У нас нет разведки и тайных канцелярий, — Гордо заявил Конь. — Ибо Кан говорит: «Я лучше увеличу численность своей армии, чем позволю есть хлеб этим Шакалам».
     — А перевертыши? — подметил Таран. — Как вы с ними справляетесь и отлавливаете?
     — Мы сами находим и вычисляем эту заразу! Ибо, народ, что не хочет быть единым обречен на нищее и голодное существование, — ответил Тифус
     — Я смотрю, ты не любишь ченйнджилингов? — Спросил я.
     — Я никого не люблю, — объявил Тифус. — Я — эгоист и нарцисс. Я люблю только самого себя, а на окружающих я плевать хотел. Мир безумен, и ваша гармония — лишь единичный случай кретинизма в ряду всеобщего помешательства.
     — Точь-в-точь то, что я сам чувствую, — ответил я.
     — Значит, мы понимаем друг друга, — сказал Тифус, и мы пожали друг другу руки.
     — Но вы проиграете Шторму, если он решит вас раздавить, — сказал я.
     — Это еще почему? — встрепенулся Тифус. Видать, ему очень хотелось стать героем.
     — Во-первых, потому что его армия профессионально воюет уже несколько лет, — Ответил ему я. — А во-вторых, ваши заклятые друзья минотавры скорее всего его поддержат.
     — В смысле? — спросил Таран.
     — Вот за что они будут воевать? — спросил зебра я.
     — За территориальную целостность Империи, — ответил поклоник спящего.
     Тифус фыркнул.
     — Чушь, — сказал я. — Пропаганда для новобранцев, обычная лапша для легковерных. Сам подумай, как эти гады всерьез собираются отстоять независимость, если на них нападут с двух сторон? Это ж абсурд.
     — Ты нас недооцениваешь, — заявил Тифус, и я понял, что пора бы сворачиваться, не хватало только мне тут скандал усторить.
     — Наверное, все-же никто не знает, на что будут способны артефакты, эти ваши артефакты.
     — Сыграем в покер? — предложил Таран. — Кто знает, представится ли нам еще такая возможность.
     — Представится, — успокоил его Тифус. — В пустыне мертвых.
     — Так будем играть или нет?
     — Это идти надо, — Ответил я. — А идти мне лень.
     — Не надо никуда идти, у меня колода с собой.
     — Крапленая? — поинтересовался Тифус.
     — Маньяк, — констатировал Таран.
     Таран вытащил из кармана засаленную колоду карт и принялся тасовать их движениями заправского шулера.
     Тут же рядом в нашей кабинке нарисовался темный маг Нафалем,
     — Во что играете? — спросил Нафалем.
     — Пока ни во что, — овтетил Таран.
     — А во что собираетесь играть? — терпеливо переспросил Нафалем.
     — В покер, — ответил ему я.
     — Я присоединюсь?
     — Почему нет, — Пожал плечами Тифус. — Чем больше народу, тем больше денег огребет Блюблад в конце игры.
     Я церемонно поклонился, не вставая с кровати.
     — Я рискну, — сказал Нафалем и подвинул сел с нами. Тифус и Таран потеснились, давая ему место.
     — Пять карт, играем в открытую, — объявил Таран, сдавая по две карты рубашкой вверх. — Джокер в игре, максимальная ставка не ограничена, но имейте совесть. — он посмотрел на меня, — Помните, что вы можете элементарно не успеть потратить свой выигрыш. Главное — наслаждение игрой.
     Таран сдал еще по три карты рубашкой вниз. Мне пришло две десятки в открытую, и я поставил два копыта, даже не заглядывая в закрытые карты. Меня поддержали все, кроме Тифуса, который сразу сбросил карты, получив непарную мелочь.
     — Что вы думаете по поводу предстоящего завтра дня? — поинтересовался Таран у Нафаема.
     Перед тем как ответить, Нафалем закурил трубку. Трубка у него была неправильной формы и очень уродливая, она была сделана из костей какого-то животного.
     — Я думаю, что завтра вам будет весело, — сказал Нафалем. — Так весело, что обхохочитесь. Я сомневаюсь, что вашему начальнику удастся выбить у нас равные условия, на разведку артефактов вместе с нами.
     — Но идея хорошая, — Подал голос Таран.
     — Я только не могу понять, зачем заключать безвыгодные сделки? — Проговорил Тифус.
     — Есть мнение, что он гораздо умнее чем выглядит. — Улыбнулся Нафалем.
     — И чье же это мнение, сын темной магии? — спросил Тифус.
     — Мое, — сказал Нафалем.
     — Очень похоже на правду.
     — Мне конечно, приятно, что вы расхваливаете меня только, так, но не могли бы вы в конце концов перейти на другие темы
     – У меня есть идея, Блюблад, — сказал Таран. — А почему бы вам не оказать магам какую-нибудь помощь, перед переговорами?
     — Не знаю, какой ты тактик, но стратег из тебя аховый, — ответил ему я
     Таран сменил одну карту, и теперь у него было две дамы. Нафалем, судя по всему, пытался собрать стрит. Я в свои закрытые карты пока так и не заглянул, что не помешало мне поддержать пятикопытную ставку Тарана и поднять ее еще на два доллара.
     Таран бросил карты.
     Нафалем поставил сразу десять копыт, и я подумал, что тот блефует. Я уравнял ставку, накинул обычные два копыта сверху и уставился на Нафалема с его парой дам.
     — Поправь меня, если я ошибаюсь, — сказал мне Маг, — но ты еще не смотрел свои карты?
     — Ты не ошибаешься, — Ответил ему я.
     Конь задумался. Пара дам против пары десяток и потенциального стрита, который, скорее всего, окажется блефом. Ситуация выигрышная, но он медлил.
     Слухи о феноменальных способностях некоего павшего дворянина в азартных играх уже вошли в список легенд маленького городка Варго.
     — Вы будете играть? — спросил Тифус. — Мне уже надоело смотреть, как вы мучаете одну сдачу.
     — Не торопи его, — ответил я. — Он думает.
     — Да, я думаю, — сказал Нафалем. — Не торопи меня.
     — Не фиг думать, — сказал я. — Гроссмейстеры в таких положениях сдаются.
     — Не дождетесь, — буркнул Нафалем и уравнял ставки. — я улыбнулся, гордый сын пустыни.
     — Солидный банк, — заметил Таран. — Вскрываемся?
     — Вскрываемся, — сказал Нафалем. У него оказалось две пары — на дамах и на шестерках. Я удивился, увидев расклад темного Мага, на самом деле оказавшийся стритом, а вовсе не блефом, как я и предполагал.
     Нафалем улыбался, предчувствуя выигрыш.
     Я заглянул в свои закрытые карты.
     — Повезло вам, ребята, — сказал я.
     — Что у тебя? — спросил Нафалем.
     — Как и у тебя, — ответил я. — Две пары.
     Нафалем потянул руки к банку.
     — Десятки, — объявил довольный я, а потом перевернул две закрытые карты. — И еще десятки.
     Маг обалдело уставился на четыре карты одного номинала, а Я сгреб кучку денег к себе.
     — Как ты это делаешь? — спросил Нафалем.
     — Никак, — я пожал плечами. — Само получается.
     — Это называется «Спящий Благословил», или попросту прет — объяснил Таран. — За свою долгую и полную приключений жизнь я видел немного пони, которым бы так перло при игре в покер.
     — Еще партеечку? — спросил Тифус.
     — Только пусть он не играет. — Нафалем указал на меня. — Это нечестно, черт побери. Играть с ним в покер — все равно, что пытаться не отдать дань Кану.
     — Я могу и воздержаться от следующей сдачи, — сказал я. — Мне добычи хватит, по крайней мере, на этот вечер.
     — А я могу не отдать дань Кану, — объявил Таран.
     — Врешь! — восхитился Нафалем.
     — Я никогда не вру, как и мой великий соотечественник барон Лирик.
     — Заметь, Тифус, они оба — бароны, — подколол его я. — Самое правдивое сословие в их Зебронике.
     — Зато герцоги Эквестрии обычно отличаются своей лживостью и двуличностью, — парировал Таран.
     — Пример! — возмущенно потребовал я.
     — Герцог Тиркан был шарлатаном.
     — Еще.
     — Герцог де ла Кир служил в армии под чужим именем.
     — Но более благородного пони Эквестрия не знала.
     — Это он-то благородный? Он нанял палача, чтобы тот казнил его собственную жену.
     — Именно так и следует поступать с изменницами, — парировал я. — Правда, не все нанимают для этого палачей.
     — Герцог Марик Ветин устроил настоящую резню, — сказал Таран, потом подумал и сам себя опроверг, — Хотя, нет он молодец… Настоящий герой, слуг Демона Ночи убивал…
     — А вот тут поподробнее? — Заинтересовано, спросил я…
     — У твоего предка были на то все основания. И вообще, тогда была гражданская война… — Он рассказал мне о видении зебр всей этой ситуации. Итак, у меня есть два мнения, по тем дальним событиям, которые Селестия пытается искоренить в памяти своих пони. И ей это почти удалось. Фестралы — очень закрытая, община и конечно, же они не буду рассказывать о своей обожествляемой второй принцессе, жившей примерно тысячу лет назад. Так вот из двух источников Пьяной Фестралицы и Таран мне стало известно, что: Примерно тысячу лет назад, в тогда еще не мирной Эквестрии состоялась гражданская война. И вот тут версии расходятся. По мнению фестралов, Благородная Принцесса Ночи по имени Луна вызвала на дуэль принцессу Селестию, в благородном гневе отказа её права на трон. Селестия приняла эту благородную Дуэль и проиграла. Милосердная Луна, пощадила свою сестру и заперла ту в темнице. Селестия сбежала и организовала мятеж, по отношению к легитимной власти. Зебры же утверждают, что демон ночи подло и коварно напал на Селестию в спину, они схлестнулись и принцесса дня отбила Луне все, что было можно.
     Конец истории у обоих народов тоже разный. Фестралы, говорят, что Луна отправилась в изгнание с наказом, подчинятся своей глупой сестре до ее Возвращения, зебры говорят, что, Селя убила свой сестру и начала чистку фестральих рядов, в которых предок этого тела, принял самое деятельное участие. Я склоняюсь к последней версии с убийством изменницы, она логичнее. После рассказа мы продолжили свой спор.
     — Герцог Стоксон состоял в заговоре с целью убить императора.
     — Это да, — признал Я. — Тут ты меня подловил. Но в том грифонем заговоре была целая куча баронов.
     — Бросайте свои дворянские заморочки и давайте играть в карты, — сказал Тифус.
     — Не лезь в наши дворянские заморочки, плебей.
     — Это я-то плебей? Да моя двоюродная прабабка спала с маркизом!
     — Наверняка это был маркиз Карабас, — сказал я.
     — Не понимаю, о чем ты говоришь.
     — Куда тебе понять мои аристократические шутки, крестьянин.
     — А не вызвать ли мне тебя на дуэль?
     — Я не опущусь до поединка с плебсом.
     — Скотина Герцогская, — улыбнулся Тифус. — Танар, ты будешь раздавать или нет?
     — Я, пожалуй, пойду, — сказал им я. — Неохота совсем уж вас расстраивать.
     — Что будешь делать? — спросил меня Нафалем.
     — Займусь трансцендентальной медитацией.

Примечание к части

     https://ficbook.net/requests/425132 - Заявка вархамизация Пони
>
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"