Мощные многоярусные бастионы и квадратные черные башни, запорошенные мелким колючим снегом, грозно нависали над широким проходом между отвесных скал. Замок Цзянмэнь намертво запирал перевал Лян-Пэй в самой узкой его части, и брусчатое полотно широкой дороги исчезало сейчас под надежно запертыми створками массивных двустворчатых врат. За прошедшее лето инженерные отряды юнь успешно избавились от различных последствий штурма, которому подверглись эти стены еще в начале года, и ныне крепость пребывала в том же превосходном состоянии, что и при имперском наместнике. Копоть пожаров успешно смыли дожди, а разрушенные галереи и здания были заботливо восстановлены руками нового гарнизона, планировавшего обосноваться здесь теперь на очень долгое время.
С самого утра на улице стоял довольно крепкий морозец, настойчиво пробиравшийся сквозь одежду и приятно холодивший кожу. Выйдя на обзорную площадку, генерал Манчи слегка поежился и с наслаждение отхлебнул из фарфоровой пиалы горячего чая с корицей и бергамотом. Дыхание полководца вырвалось облачком белесого пара и еще долго клубилось у него под ногами, не желая сразу рассеиваться в кристальном горном воздухе. Рассматривая открывающуюся ему панораму внимательным цепким взглядом, главнокомандующий Юнь улыбнулся с мрачным удовлетворением. Несмотря на столь внезапную катастрофу, постигшую армию Ляоляня в северных землях, нынешнее положение войска, а значит и самого царства, было более чем обнадеживающим.
На высокогорном плато, подступавшем к перевалу Лян-Пэй, замерла ужасающая громада императорской армии. Сто пятьдесят тысяч солдат регулярной строевой пехоты и около тридцати тысяч отборной кавалерии под командованием тайпэна Кара Суня. Вся эта многочисленная человеческая масса, несмотря на долгий марш, проделанный практически через половину огромной страны из манеритских степей до этих мест, несомненно, уже жаждала ринуться в ту самую настоящую битву, которой эти бойцы по разным причинам были лишены так долго.
По первым подсчетам выходило, что только Закатная армия почти втрое превышала все наличные силы Манчи, скопившиеся с другой стороны перевала. В основе ударной группировки Юнь были первая и вторая армии, практически не понесшие значительных потерь в течение всей компании. Кроме того к ним уже присоединились "огрызки" третьего и четвертого войска, сбежавшие из Генсоку после битвы у озера Тива, а также все, кто уцелел на берегах Люньшай из состава пятой, шестой и восьмой армейской группы. Однако общая цифра соотношений складывалась пока без учета нескольких кочевых туменов союзных Империи каганов, родового войска дома Юэ, насчитывавшего вместе с ополчением Чжу без малого шестьдесят сотен, и пятнадцати тысяч личных головорезов колдуна Ли Ханя. Явное превосходство имперцев в механической и ракетной артиллерии играло также весьма значимую роль, но столь удобная и надежная позиция как Цзянмэнь позволила "тай-тиграм" из элитного саперного корпуса свести ситуацию к паритету сторон. Не стоило сомневаться, что если нефритовым вассалам потребуется взять крепость во что бы то ни стало, то они с легкостью завалят противника телами своих фанатично преданных воинов, но такая тактика была не в чести у имперских тайпэнов. Свои дальнейшие планы Манчи строил как раз в расчете на то, что Сунь, как и Хань до него, будет стараться не тратить солдатские жизни попусту там, где это не требуется. Таким образом, генеральный штурм Цзянмэня откладывался, по меньшей мере, на несколько недель, пока инженеры не соберут полноценный ударный гуляй-город, потому как взять замок в классическую осаду императорская армия не могла точно так же, как до этого не имели такой возможности юнь под Циндао.
Кроме Лян-Пэй существовало, конечно, много иных путей через пограничную горную гряду, но все они находились достаточно далеко к восходу. К тому же ни один из них не был так удобен, как этот, а некоторые в зимнее время вообще оказывались перекрыты снежными лавинами. Все это давало Манчи надежду не опасаться серьезных действий со стороны противника как минимум до первой посевной. Атаки вражеского флота на побережье по донесениям из столицы были не столь опасны и разорительны, чтобы существенно повлиять на ситуацию, а уже к весне генерал рассчитывал получить семьдесят тысяч солдат, исполченных в окрестных провинциях. Их могло быть и больше, но Ляолян вынужден был бросать значительные силы на наведение порядка в южном регионе, где буйствовали сиртаки.
Своим главным преимуществом генерал считал тот факт, что даже если имперским военачальникам каким-то немыслимым образом удастся завладеть Цзянмэнем, а также еще целым рядом других опорных пунктов вокруг него, то это лишь заставит юнь отступить к линии собственных пограничных фортов, очерчивавших предгорья с юга практически непрерывной цепью. Несомненно, укрепления, захваченные ими у Империи, были куда удобнее и надежнее для продолжительной обороны, но Манчи был не настолько "стратегически жаден", чтобы цепляться за них до последнего. Так что, как бы ни была велика, вымуштрована и обозлена армия Империи ей предстояла долгая череда кровавых продолжительных штурмов в суровых погодных условиях и при достаточно серьезно разоренных тылах.
Генсоку и Хэйдань еще не скоро смогут оправиться от полугодового присутствия царских солдат и офицеров, а Чжу и Нееро хоть и досталось значительно меньше, но самостоятельно прокормить и обеспечить всем необходимым столь многочисленную армию, какая была в распоряжении тайпэна Суня, эти провинции явно никак не могли. В лаконичных, но неизменно точных сообщениях генерала Фанга говорилось о том, что интенданты противника уже организуют в центральных землях страны разветвленные сети для подвоза провианта, конского фуража, печного камня и дополнительного зимнего снаряжения, а также соли, торфа и дров. Юню Манчи оставалось лишь озаботиться тем, чтобы небольшие диверсионные отряды, оставленные его войсками при отступлении, предприняли бы все необходимые действия, чтобы эти каналы поставок оказались не настолько эффективны, как рассчитывало на это командование Империи.
Предавшись напряженным размышлениям и прокручивая в очередной раз в голове сложившуюся ситуацию, Юнь не сразу заметил одного из своих денщиков, появившегося на площадке за спиной у главнокомандующего. Лишь спустя какое-то время оруженосец осмелился привлечь к себе внимание полководца тихим покашливанием.
- Высокочтимый, к южным воротам только что прибыл посланник придворного военного совета и ожидает встречи.
- Очередной высокородный и надменный щенок с бессмысленной грамотой? - устало вздохнул генерал. - Это становится утомительным.
- Осмелюсь развеять ваши опасения, о величайший, - робко ответил денщик, хотя вопрос Манчи был явно риторическим. - В этот раз явившийся посланник, несомненно, обличен армейским достоинством и обладает полным правом принимать ответственные решения. Это сам генерал Фанг.
- Наконец-то, - лицо Манчи растянулось в довольной улыбке. - Я боялся, что он так и не появится до первой капели. Приготовьте лучшие покои для генерала и его свиты, я приму его через час в большом кабинете.
- Будет исполнено, - послушно склонился солдат.
Время, оставшееся до встречи, Юнь посвятил быстрому изучению последних донесений, скопившихся за ночь, и выслушиванию отчетов тысячников. В глазах старших офицеров явно читалось любопытство, связанное с визитом начальника разведки, но сегодня главнокомандующий не был настроен удовлетворять интерес своих подчиненных. К тому же, Юнь и сам не был до конца уверен, чего следует ждать от предстоящей беседы.
В большой натопленной приемной был накрыт в меру роскошный стол и зажжены ароматические курильницы, должные вместе с приглушенным светом напоминать о привычном уюте чайных беседок в темных садах Ляоляна. Шестеро телохранителей заняли привычные места вдоль стен помещения, еще четверо замерли с другой стороны дверей вместе с двумя охранниками, сопровождавшими Фанга. Столичный гость вошел в кабинет, склоняя голову в приветствии, и Юнь поднялся ему навстречу.
Начальник царской разведки был чуть выше среднего роста и заметно стройнее Манчи, хотя последнее легко можно было списать на возраст. Сей Янь Фанг был моложе командующего на четверть века, и если бы не блестящий ум, остроту которого Юнь давно сумел оценить, то трудно было бы представить, что столь высокого положения он достиг исключительно благодаря своим усилиям и без протекции знатных семей, либо иных покровителей. Те выдающиеся способности, которые генерал проявлял в порученной ему сфере армейских хитростей, говорили сами за себя, и начальник царского войска не раз благодарил Судьбу, за то, что она ниспослал ему именно такого товарища.
На скуластом лице Сей Янь, украшенном тонкими усами-"стрелками" и крохотным белым шрамом, рассекавшим левую бровь, отразилась ответная искренняя улыбка, но в темных глазах было что-то, заставившее Юнь внутренне подобраться.
- Рад видеть вас, наконец, в моей ставке, всезнающий, - сказал хозяин гостю, сделав это заметно прохладнее, чем собирался поначалу.
- Долг повелел мне быть здесь, чтобы исполнить возложенное поручение, - Фанг так и остался стоять у самого порога, засунув большие пальцы за широкий пояс, расшитый серебряными и золотыми нитями.
- Вы говорите о послании военного совета? - решил уточнить Манчи.
- О нем, - кивнул Сей Янь. - Хотя оно лишь основание для моих действий, поскольку это приказ. Приказ, заверенный Большой Военной Печатью и тремя подписями правящего дома, генерал. А также дополнительно отмеченной печатью тайного совета Ляоляна.
- Приказ о моем отстранении, - хмыкнул Юнь, уже прекрасно понимая, о чем ведет речь его собеседник. - Позвольте полюбопытствовать, кто подавал само прощение?
- Я.
- Вот как, - скрытая ярость невольно прорвалась в голосе главнокомандующего, но он сумел быстро взять себя в руки. - И чем же я вам помешал? Мне всегда казалось, что мы достигли вполне дружественного сотрудничества и преследуем единую цель?
- Это так, и это так и поныне, - с грустью ответил Фанг, и Юнь не сумел заметить лжи или притворства в этих словах. - Но размах проблем, с которым столкнулось наше царство, требует прибегнуть к иным методам. В том числе и к вашему уходу, генерал.
- И вы займете мое место, - догадался Манчи.
- Да, после чего приступлю ко второй части своего поручения. Уже завтра я начну прямые переговоры с Империей. Таково повеление правящих лиц и тайных старейшин.
- Это глупо, вы не понимаете...
- Нет, генерал, на этот раз это вы не понимаете, - перебил пожилого полководца Сей Янь. - Сейчас у нас еще есть шанс. Шанс на то, чтобы выбить из северян мирный договор и разобраться с вторжением сиртаков. Да, нам точно известно, что деятельность раджи Ранджана была оплачена золотом из казны Хэйан-кё, но это означает лишь то, что они переиграли нас и не стоит усугублять свое назревающее поражение. Ополчение, которое вы затребовали, губительно скажется на всей стране, треть которой лежит в разорении. По весне на поля не выйдет и половины мужчин, а уже летом в городах разразиться голод. Войну пора заканчивать, генерал. Мы и понятия не имели, с чем именно столкнемся, когда выступили на север. Тысячник Басо Нуен сумел вырваться из морских пределов Империи, и то, что он привез в столицу в качестве захваченных трофеев, открыло глаза многим сомневавшимся.
Как ни приятно было Манчи услышать, что юному Басо все же удалось ускользнуть из имперского капкана, но сейчас все его положительные эмоции мгновенно вытесняла буря горького негодования. Случилось именно то, чего генерал боялся больше всего - придворный совет попросту перетрусил, не понимая, что загоняет себя в куда более страшную ситуацию, чем даже та, что привиделась им сейчас. Но еще больше он не мог смириться с тем, что истинные правители царства Юнь тоже вдруг поддержали это глупое решение. Те, кто скрывались в тенях ляоляньского дворца и составляли тот самый тайный совет, вокруг которого ходило столько слухов и легенд, не могли испугаться. Мудрые старейшины, чье существование становилось точно подтвержденным только лишь для самых избранных, никогда не пошли бы на поводу у простых человеческих эмоций. Хотя бы потому, что ни одного из них Манчи не рискнул бы назвать человеком.
- Сей, ты не из этих дворцовых жеманниц, ты ведь прекрасно должен меня понять, - Юнь сделал несколько шагов вперед, но Фанг предостерегающе положил руку на рукоять своего широкого слегка скривленного меча. Телохранители генерала отреагировали на это тем же движением, но главнокомандующий остановил их взмахом руки. - Сей, мы лишь дадим Империи время зализать раны и накопить сил. Они не простят нам того, что уже случилось. Мы лишь отсрочим свое поражение и сделаем его неотвратимым, а так у нас еще есть шанс. Подумай сам, хоть на мгновение представь последствия этих переговоров?
- Ранджан идет на Тай-Тунг, - отрезал Фанг.
- Сямынь уже пал? - пораженно вздрогнул Манчи.
- В начале позапрошлого месяца. Нам еще удавалось сдерживать его пять последних недель у мостов в дельте Санконга, но потом он все равно прорвался. Мы намеренно не стали распространять вести в действующей армии.
- В первой армии не меньше трети уроженцев с побережья Авадзи, и почти столько же из санконгских долин, - кивнул генерал все еще потрясенный известием. - Эта новость вызвала бы беспорядки и панику в полках. Как случилось, что они зашли так далеко?
- Мы просто недооценили их, и теперь сиртаки, обезумевшие от вседозволенности и пролитой крови, идут на Тай-Тунг. Город первых царей. Город моего детства. И я намерен спасти его любой ценой, - подвел итог Сей Янь. - Стать главнокомандующим для этого, еще не самое радикальное решение.
- Так вот в чем дело, - удрученно вздохнул Манчи. - Знаешь, Сей, чем мне всегда по-настоящему нравились имперские тайпэны? За несколько тысяч лет истории даже в самых неожиданных ситуациях, несмотря на угрозу жизни и благоденствию, несмотря ни на какие душевные мотивы, в ситуации подобной нашей только самые последние мерзавцы из их числа пытались дорваться до власти или использовать свои возможности в личных целях. Офицерам Юнь еще не понять этого, для этого нужно быть по-иному воспитанным, по-иному смотреть на вещи и по-иному оценивать важность тех или иных событий. И наверно, поэтому мы и проиграем в итоге. Но приближать этот момент я не намерен!
- Значит, стоит принести еще один город в жертву вашей призрачной возможности остановить войска Империи на этом рубеже? - на лице Фанга отчетливо проступили желваки. - Боитесь, что только вы видите полную картину? Но вы забываете, кто дает вам ее видеть, и кто может знать даже больше, чем вы.
- Как раз в этом я никогда не смел сомневаться, - Юнь склонил голову, глядя на собеседника исподлобья. - Но твои амбиции сыграют теперь против всех. Нет, я не стану передавать командование кому-либо, и не стану исполнять приказ, изложенный в той поддельной грамоте, что ты привез. Я не намерен отдать свой народ на растерзание из-за кучки испуганных неудачников, которые даже не знают, как притворить свои планы в жизнь. Скажи мне, с кем ты собрался вести переговоры, Сей? С толстолобыми Юэ? С циником Васато Ванем? Или может быть с бешеным Ханем?
- С ним и намерен, - холодно отреагировал Фанг на явный вызов Манчи.
- И ты надеешься, что его, горящего жаждой праведной мести и несущего Империи новую великую славу, удастся остановить простыми словами?! Или это будут скулящие мольбы и стенания с последующим валянием в ногах и облизыванием сапог, как уже готовы делать это члены придворного совета?
- Проблема не в том, чтобы найти нужные слова для Ли Ханя, - двери за спиной у Фанга медленно открылись. - Я точно знаю, что нужно сказать ему, чтобы остановить эту войну. Проблема в том, что я не знаю, какие слова нужно услышать для этого вам. Мне жаль, генерал. Искренне жаль.
К этому моменту Юнь уже ожидал чего-то подобного и потому не слишком удивился, увидев за порогом мертвые тела своих воинов. Два плохо различимых силуэта, метнувшиеся с разных сторон от Сей Фанга, ворвались в помещение стремительно и беззвучно. Телохранители главнокомандующего были достаточно опытными бойцами, они были лучшими из тех, кто служил в царской армии. Они даже успели обнажить мечи и сомкнуть защитное кольцо вокруг своего генерала, прежде чем бесчисленные тонкие фукума вонзились в смотровые щели забральных масок и сочленения наборных доспехов. Все шестеро воинов медленно осели на пол, повалившись на лакированные доски без единого звука. Правая рука Манчи, наполовину вытянувшая клинок из ножен, оказалась пригвождена к животу сразу тремя стальными иглами, и ему стоило немалых усилий, чтобы не взвыть от боли и не упасть на пол.
Когда кровавая пелена в глазах немного отступила, генерал наконец сумел рассмотреть своих противников, точнее противниц. Их доспехи из черненой кожи, какие обычно носили наемные убийцы придворного совета, не скрывали стройности и гибкости тел. Две пары глаз причудливой формы мерцали изумрудными огнями, а хищные улыбки лишь еще больше подчеркивая нечеловеческую природу этих созданий. Волосы той, что оказалась справа, свободно ниспадали на плечи, оставляя открытой изящную шею, и больше всего походили по цвету на раскаленный в плавильне металл. Прическа второй из оборотней, огненно-рыжей с длинными угольно-черными прядями, представляла собой тонкую косицу, какую было принято носить среди высокородных юнь. Между точеных пальцев у каждой из демонов были зажаты новые фукума, поблескивавшие мертвенно-желтыми отсветами и готовые в любую секунду отправиться в свой бесшумный полет.
- Это... многое объясняет... многое, но не все, - пытаясь усмехнуться, выдавил из себя главнокомандующий, чувствуя, как по подбородку побежали кровавые ручейки.
- Ваша смерть будет трагедией, генерал, - тихо ответил Фанг. - Трагедией, которой мне хотелось бы избежать. Подумайте над этим.
- Даже если так, то вся моя дальнейшая жизнь после этого будет бессмысленным фарсом. Здесь не о чем думать, Сей...
Левая рука Манчи ухватилась за рукоять меча, окончательно высвобождая его лезвие из украшенных ножен. Генерал качнулся вперед, делая неуверенный шаг и замахиваясь для вертикального удара. Три иглы пронзили горло Юнь, одна вошла в щеку, оставшиеся - в руку и в грудь. Сила совокупного удара фукума была столь велика, что полководец рухнул навзничь, как если бы получил удар копытом от необъезженного коня.
Генерал Фанг обвел помещение хмурым взглядом - накрытый стол с угощением и тела убитых были не столь уж непривычной картиной, если речь шла о тех столкновениях, которые часто случались во внутренних конфликтах в среде высшей царской знати. Однако данное конкретное зрелище вызывало у Фанга лишь скорбную печаль. Несмотря на предсказуемость действий Манчи, начальник разведки до самого последнего момента надеялся, что этот разговор удастся завершить по-другому. Светловолосая кумицо, будто почувствовав мрачные мысли генерала, резко обернулась к Сей Янь, слегка прищуривая свои раскосые глаза.
- Главное - ты попытался.
- Главное - не ошибиться еще раз, - вздохнул новый главнокомандующий.
Резкие порывы ветра хлестали по плотному пологу шатра в бессильных попытках пробраться внутрь. Большая жаровня с раскаленными углями, установленная в центре, и ее более миниатюрные копии, расставленные по кругу вдоль матерчатых стен, прекрасно справлялись со своей работой, давая возможность полностью позабыть о том, что где-то снаружи остались холодные горы южной Хэйдань. Впрочем, не вспоминать о них, можно было и по другим причинам, некоторые из которых носили весьма приятный характер.
Привычка просыпаться рано не оставила Ханя со времен его обучения в дзи-додзё, и сегодняшнее утро не стало исключением. Открыв глаза, тайпэн потратил еще несколько мгновений на то, чтобы разум успел окончательно пробудиться так же, как и его тело. Горячее дыхание, обжигавшее правую щеку Ли, на миг прервалось, а уже в следующую секунду в поле зрения появилось сонное и от того очень милое лицо Фуёко.
- Человече, ты опять не даешь мне нормально выспаться, - пожаловалась кумицо, при этом чувственно изгибаясь и прижимаясь всем телом к Ли. - Даже солнце еще не взошло в такую рань.
- Никто не заставляет тебя вставать вместе со мной, - улыбнулся в ответ тайпэн, еще сильнее прижимая Фуёко к себе.
- Нет, позволить тебе целое утро находиться лишь в моем обществе, на такое она пойти никак не может, - с легкой усмешкой прошептала Таката, чьи темные губы почти касались левого уха Ханя.
Холодные тонкие пальцы с острыми коготками стремительно пробежали сверху вниз по груди императорского вассала, пробуждая в теле уже привычные для него инстинкты, позаимствованные у мангусов. В глазах Фуёко ярко сверкнули изумрудные искры, и лисья улыбка озарила лицо кумицо радостным предвкушеньем, а еще через пару мгновений трое стали единым целым.
Комплекс утренних упражнений и пробежка босиком по снегу окончательно привели Ханя в норму, но взамен подарили ему дикое чувство поистине демонического голода. К счастью с этой проблемой все было решаемо и на вполне регулярной основе. Когда Ли вернулся в шатер, къёкецуки заканчивала накрывать на стол, а Фуёко, так до сих пор и не выбравшаяся из постели, с ленцой комментировала происходящее, обмениваясь с Такатой привычными "шпильками". Стоило, правда, отметить, что за последние недели острота и взаимная неприязнь этих перепалок заметно снизились, зачастую приобретая все более шутливо-приятельский характер, чему Ли не мог не радоваться.
- Ну, раз ты у нас такая умная, - пригрозила оборотню Таката, пока Хань умывался, - то обойдешься сегодня без чая.
- Шантажистка, - пожаловалась тайпэну Фуёко.
- Мне было, у кого поучиться такому, - парировала къёкецуки, как раз насыпавшая в фарфоровый чайник молотые чайные листья чудовищно дорогого сорта, произраставшего только в провинции Фуокан, и, как недавно вдруг выяснилось, оказавшегося очень по вкусу зеленоглазой кумицо.
Ли, опустившись на низкий табурет, не раздумывая, набросился на свежую телячью нарезку, а Таката тем временем уже готовила вторую тарелку, прекрасно зная, что одной порцией дело никак не ограничится. Фуёко несколько минут, молча, наблюдала за этой картиной, после чего все-таки решилась присоединиться, умыкнув первым делом заветный чайник, и "спрятавшись" с ним от кровопийцы с другой стороны стола. Откинув входной полог, в шатер вместе с клубами морозного воздуха ввалился Удей. Размотав сверток из толстый мешковины, тидань водрузил на столешницу горячий глиняный горшок с вареным мясом и гречневой кашей.
- Как заказывали, хозяин, прямо из солдатской столовой, - громко сообщил кочевник, с особым сарказмом выделив слово "хозяин". - А рис, извините, по норме. Поскольку же в списках войсковых никто из нас не числится, то и... О, благодарю.
Фуёко уже протянула Удею пиалу с ароматным чаем, и ординарец Ли, дунув на темную жидкость, с заметным удовольствием отпил большой глоток.
- Красота, всегда бы так.
- Даже удивительно, в этот раз нам перепало хоть что-то из общего походного котла, - не замедлила напомнить Таката. - Между прочим, эти торгаши из Циндао готовы были дать гораздо больше, лишь бы засвидетельствовать свою лояльность Империи и снять с себя всяческие подозрения об участии в покушении на вассала Нефритового Трона.
- Я и так заставил Гженей обеспечить отряды императорских всадников и инженеров всем самым лучшим, что было у них в закромах, - ответил Ли, орудуя деревянной ложкой в принесенном горшке, опустевшем уже на треть.
- Подумаешь, - хмыкнула къёкецуки. - Нет, не спорю, эти ребята теперь готовы за тебя идти на штурм с засапожными ножами и в одном исподнем. Еще бы, после такого пополнения припасов, они жируют не хуже родовых воинов Юэ, хотя и раньше жили не плохо. Но вот о том, чтобы улучшить бедственное материальное положение нескольких отдельно взятых демонов, кто-то как всегда не подумал.
- Зачем тебе деньги? - с усмешкой удивилась Фуёко.
- Правильно, незачем, - вклинился Удей. - Все деньги должны быть у меня.
- А ты-то, что с ними будешь делать? И так ведь не знаешь, куда девать мое казенное серебро, - рассмеялся Хань. - Сколько там уже накопилось с нашей поездки в Кемерюк?
- Много, - неопределенно бросил тидань.
- А с учетом того, что ты уволок из сокровищницы мангусов? - с хитрой поддевкой снова хмыкнул тайпэн.
- Очень много, - довольно улыбнулся денщик.
- Ну, вот его и трясите, если хотите улучшения материального положения, - пояснил демонам Ли, демонстративно указав на Удея ложкой.
- Замечательно, как только попадем в обжитые цивилизованные земли, так сразу же и начнем, - пообещала Таката.
- Но-но-но, - тидань предупреждающе вскинул вверх открытую ладонь. - Я все-таки человек подневольный, и без прямого разрешения хозяина...
- Ка"исс по дорогим чайным домам он, значит, водит без разрешения, - доверительно сообщила Фуёко присутствующим, не дав Удею договорить. - А тут вдруг сразу вспомнил про обязательное разрешение. Кстати, тот свиток-словарь хшминского языка за десять серебряков ты купил, наверно, на свои кровно заработанные?
Глядя на выражение лица тиданя, Ли и Таката, не выдержав, расхохотались. Степняк же, некоторое время собирался с мыслями, после чего смерил кумицо грозным взглядом и посмотрел на тайпэна.
- Попробую незаметно уйти от темы. Васато хотел видеть тебя после завтрака у себя в штабе. Юнь прислали какое-то сообщение, и там вроде как фигурирует твое имя.
- Хорошо, - кивнул Ли, задумчиво рассматривая дно стоявшего перед ним горшка.
Къёкецуки незамедлительно поменяла глиняную посуду, ставшую бесполезной, на новую миску, наполненную печеными клубнями земляного яблока. Фуёко тем временем все в той же добродушной манере начала объяснять Удею, что если он хочет сохранить что-то в тайне, то подарки нужно делать не только той девушке, к которой эта тайна относится непосредственно, но и другим представительницам прекрасной половины мироздания тем или иным образом находящимся поблизости.
В штабе тайпэна Ваня, как обычно, было довольно шумно и душно, несмотря на мороз, стоявший снаружи. Несколько офицеров из числа личных порученцев Васато постоянно курили трубки со сбором листьев таба, из-за чего в воздухе стоял довольно специфичный запах, но здесь с этой привычкой, весьма неприглядной по мнению Ли, все давно уже свыклись.
Протолкавшись между нескольких небольших групп отчаянно споривших офицеров и интендантов, Хань сумел пробраться в дальний угол к большому круглому столу, памятному ему еще по советам перед сражениями на реке Люньшай и у озера Тива.
Тайпэн Вань сидел в плетеном кресле, вытянув разутые ноги в полотняных обмотках к большой железной жаровне, и с явным видом наслаждался теплом. Судя по одежде, сваленной на соседнем кресле - теплой меховой шапке и офицерскому полушубку, Васато только что вернулся из ночной вылазки, которую он как раз собирался провести намедни, чтобы разведать местные горные тропы. Поприветствовав полководца, Ли не менее уважительно кивнул морщинистому и обритому наголо старику в долгополой волчьей бекеше, расположившемуся с другой стороны стола.
Босан Рё появился в расположении армии в тот день, когда императорское войско вышло к Лян-Пэй. Будучи одним из старейших обитателей этих мест, отшельник укрывался от юньских солдат в редких пещерах и охотничьих времянках с момента вражеского вторжения. Но сейчас он уже напротив добровольно оставил свое затворничество, чтобы поделиться знаниями и мудростью со ставленниками Избранника Неба. С помощью Рё тайпэн Вань уже несколько недель пытался отыскать удобный проход, который позволил бы незаметно вывести на другую сторону перевала значительный боевой отряд или хотя бы небольшие команды разведчиков. Пока что эти поиски не принесли каких-либо значительных результатов - большинство известных троп засыпало снегом, а на оставшихся узких скальных карнизах могли удержаться разве что лишь архары и ирбисы.
Однако Вань, как и К"си Ёнг, по-прежнему не терял надежды. К тому же, после того как основное командование с общего согласия принял на себя Кара Сунь, Васато и Ли практически нечем было заняться. Армия замерла в ожидании, инженеры сколачивали осадные башни и винеи, артиллеристы вяло прощупывали оборону противника, стараясь сами серьезно не подставляться, а двум полководцам, по сути, оставалось лишь бесцельно бродить по лагерю, тренироваться, читать донесения, пить чай да играть в каргёцу.
Некое разнообразие в повседневную жизнь внес появившийся несколько дней назад командир Жэньмэнь, чей деятельный характер не позволял начальнику ракетной батареи Ун-Янг-Ша просто сидеть и ждать. Закончилось это, правда, довольно быстро и самым "забавным" образом. Буквально вчера нееро умудрился свалиться со строительных лесов в осадном парке и сломать себе ногу. Таким образом, на какое-то время Закатная армия и все остальные были теперь в определенной степени ограничены в общении с Жэньмэнем, что впрочем, мало кого удручало.
- Похоже, наш общий друг генерал Манчи решил, наконец, показать что-то новое, - сказал Васато, когда Хань опустился рядом, и протянул тому распечатанный бамбуковый тубус с письмом. - Возможно, это лишь тактическая хитрость, но может быть и первая ласточка грядущих изменений. Тайпэна Кара Суня я уже ввел в курс дела, и он оставил решение на твое личное усмотрение.
Ли развернул выделанную кожу, на которой было записано вражеское послание, и быстро пробежался глазами по иероглифам сверху вниз. Первые уроки "благородного" языка Юнь, взятые им еще в Таури, Хань продолжал с прилежностью и упорством так, что уже мог не только читать юньские тексты, но и бегло ориентироваться в разговорной речи южан, а в случае необходимости даже поддерживать простой диалог.
- Посланник из Ляоляна. Переговоры...
- И личное участие тайпэна Ли Ханя, - подчеркнул Васато.
- Я заметил, - кивнул бывший дзи. - Почему я?
- Может, они считают тебя по-настоящему главным, - пожал плечами Вань. - А может быть, Манчи просто желает свести счеты именно с тобой. "Просим прибыть в указанное место и в указанный срок в сопровождении не более чем двух лиц охраны или иного свойства", - хитро прищурившись, процитировал тайпэн по памяти.
- С моим сопровождением, даже столь малым, будет не так уж легко управиться в случае чего, - улыбнулся в ответ Хань.
- Неужели? - осадил его второй полководец. - Забыл уже, что случилось в Таури? А ведь там все происходило в центре осажденного города, заполненного имперскими солдатами. Представь, что может случиться при таком же раскладе на этой "нейтральной полосе". Да и хайтин Кэй со своими корабельными орудиями сейчас слишком далеко, чтобы вновь тебя выручить. Порвут ведь...
- Да, это было бы весьма неприятно, - согласился Ли. - И болезненно.
Васато коротко хохотнул.
- Но сходить все равно стоит.
- Знаешь, я могу подговорить ребят Жэньмэня, и если дела пойдут совсем уж туго, то они просто накроют там все облаком огня и железа, - предложил Вань.
- И как это поможет мне спастись?
- О "спастись" я не говорил. Но над этим тоже надо будет подумать. Наверное...
- Вот спасибо за это, - усмехнулся Ли. - Но будем надеяться, что до крайних мер все-таки не дойдет.
Обширное открытое пространство перед высокими стенами замка Цзянмэнь еще во времена строительства крепости намеренно было очищено от различных кустарников и крупных валунов, обильно разбросанных по всему горному перевалу. Кто бы ни решился напасть на эту цитадель, и с какой бы стороны он ни начал свою атаку, но, так или иначе, по задумке имперских фортификаторов, ему предстояло делать это по совершенно голому уклону, заметно опускавшемуся в направлении от зубчатых стен на общую высоту в пару дюжин локтей. Отвесные скалы, вздымавшиеся по краям прохода, придавали этому месту дополнительную зловещесть, но безжизненную картину немного сглаживал мягкий рыхлый снег, сыпавший с самого утра и приятно хрустевший под ногами.
Юнь выполнили свое обещание. В условленном месте Ли и его спутниц ожидали лишь три фигуры, стоявшие тесной группой точно посередине дороги. Плотный снегопад не позволил тайпэну издали разглядеть переговорщиков, но чем ближе он подходил, тем меньше оставалось сомнений. Таката прошипела какое-то ругательство и что-то о "рыжих хвостах", Фуёко напротив лишь начала улыбаться еще беззаботнее, чем раньше. Царский генерал в парадном облачении и две кумицо, стоявшие слева и справа от человека, молча, взирали на Ханя и его демонов. Силы сторон следовало оценить как равные.
- Давно не виделись, Фуёко, - заговорила первой кумицо с золотистыми волосами, в которых серебристыми искрами сияли крошечные подтаявшие снежинки. - Я вижу, что ты по-прежнему успешна?
- Не жалуюсь, - сияние трех пар раскосых глаз создавало в воздухе причудливую игру зеленых оттенков колдовского света. - Но где же мои манеры?
Притворно вздохнув, Фуёко обернулась к Ли.
- Милый, позволь представить. Мои старые подруги и любимые сестры. Хитрица Маэси, - золотоволосая лисица с улыбкой склонила голову влево, - и малышка Наёли. Впрочем, с последней вы уже встречались, пусть и не лично.
Третья из оборотней, до этого хранившая молчание, чуть подалась вперед.
- В тот раз в тиданьской степи вы показали мне красивое представление, но тогда я была слишком удручена неудачей, чтобы по достоинству оценить увиденное. И поэтому примите мое запоздалое, но искреннее восхищение. За всю свою жизнь я не часто видела нечто подобное.
- Еще шаг, и я восхищу тебя на всю оставшуюся жизнь. Кстати, это будет очень-очень короткая оставшаяся жизнь, - убийственно спокойно и без тени эмоций пообещала Таката, проводя взглядом запретную черту, за которую кумицо не следовало заступать.
- Так вы пришли только за этим? - продолжила Фуёко, как ни в чем, ни бывало. - Мы польщены, но, пожалуй, заодно будем не против услышать еще и предложение Старшей Сестры. Я ведь права? - лиса-перевертыш обернулась к Ли.
- Именно, - предельно собранно кивнул тайпэн, стараясь ни на секунду не забывать о том, кто стоит сейчас перед ним, даже несмотря на то, что одна из сказочных оборотней-обманщиц была на его стороне.
- Боюсь, такого предложения у нас нет, - разочарованно протянула Наёли.
- Да и говорить с вами нам не о чем, - добавила Маэси.
Руки къёкецуки уже легли на рукояти даканей, когда кумицо синхронно отступили, будто прячась за фигурой офицера Юнь, а тот в свою очередь напротив уверенно шагнул вперед, вскидывая подбородок.
- Тайпэн Хань, я генерал Сей Янь Фанг, новый главнокомандующий царской армии, - говоривший спокойно встретил взгляд Ли, и вопреки ожиданию императорского вассала глаза собеседника не оказались пустыми "стекляшками" очередной живой марионетки. - И у меня есть для вас только мое предложение.
- Вот как? - в голосе Фуёко прозвучало отчетливое удивление.
- Иногда все несколько сложнее, чем кажется на первый взгляд, - Маэси, глядя на спутницу Ханя из-за плеча генерала, насмешливо улыбнулась.
- Или думаешь, что только ты одна можешь играть по своим собственным правилам? - поддержала подругу Наёли. - У тебя все получалось, и мы решили, а почему бы и нам не попробовать? Как видишь, нужно было найти лишь подходящего человека.
- Ой-ёй-ёй, что скажет Старшая Сестра? - шутливо пригрозила Фуёко.
- Она уже ничего не скажет, - ответил Сей Янь. - Та, кого вы называете Старшей Сестрой, больше не сможет влиять на ситуацию.
- С ее стороны было так некрасиво покинуть нас в самый ответственный момент, так и не пояснив, чего же мы собственно добивались в конечном итоге, - вздохнула Наёли. - Но Удача переменчива, и каждый когда-то проигрывает всё.
- Что-то пока не очень верится, - настороженно ответил Ли, раздумывая обо всех тех рассказах, в которых шла речь о сложных многоходовых ловушках, которыми всегда так славились кумицо.
- Фуёко сможет легко понять, лжем мы или нет, - продолжая стоять позади Фанга, Маэси протянула левую руку открытой ладонью вверх, при этом оборотень прильнула к спине генерала, привстав на цыпочки и положив подбородок ему на плечо.
- Конечно смогу, - кивнула подруга Ли, и не подумав сдвинуться в сторону Маэси хотя бы на полпяди. - Но живой рассказ всегда интересней, не так ли?
- Этот рассказ будет скучен и сух, - слово вновь перешло к Наёли. - Она встретила того, на кого у нее не хватило сил. Подробности скрыты, но мы полагаем, что это был жирный пес Императора по кличке Мао, его новый военачальник.
- Этот бурдюк с переспелым гноем?! - не удержавшись, хмыкнула Таката. - Хотя у этого хватило бы природной наглости. Странно, не думала, что он способен совершить нечто, из-за чего вдруг станет мне чуть менее противен.
- Мао весьма хорош в интригах и подлых ударах, его коварство вполне могло стать достойным противовесом хитрости и опыту Старшей Сестры, - сказала Фуёко, глядя на Ханя и подразумевая, что принимать конечное решение придется все-таки ему.
- Допустим, что в этой части я вам верю, - Ли поочередно посмотрел на лица своих оппонентов. Кумицо хитро улыбались, а Фанг по-прежнему хранил свое настороженное бесстрастие. - Итак, предводительницы оборотней больше нет. Юнь Манчи, полагаю, смещен с поста, иначе этот титул не перешел бы к вам, генерал. У меня появилось больше пищи для догадок и подозрений относительно мотивов этой встречи, но для начала, огласите все же то предложение, о котором вы упоминали.
- Разумно, - поджал обветренные губы посланник придворного совета Ляоляна. - От имени правящей династии и всех высших домов царства Юнь, мне поручено начать переговоры об условиях заключения мира между моим народом и великой Империей, чью мощь многие из нас не смогли осознать до конца, пока не стало слишком поздно. Хотя самое страшное, я еще надеюсь успеть предотвратить.
- У генерала Манчи имелись хорошие шансы, пусть не ворваться в Хэйан-кё, но как минимум не пустить нефритовую армию внутрь своей собственной страны, - аккуратно взвешивая слова, ответил Хань. - С чего вдруг столь кардинальные перемены случились в умах правителей царства Юнь?
- Я мог бы рассказать вам о вторжении сиртаков в наши южные пределы, - на лице Сей Фанга появилась кривая улыбка, совсем не вяжущаяся с его прежней серьезностью. - Поведать о нехватке рабочих рук на полях, об общем истощении народа и падении морали в войсках, но реально все это не имеет смысла. Придворный совет и династии желают заключить мир. Но не мир с Империей, по большому счету. Они хотят, просят и умоляют о мире с вами, тайпэн Ли Хань, - видя удивление и непонимание, отразившееся даже на лицах Такаты и Фуёко, Фанг усмехнулся лишь еще шире. - Они боятся вас, и я не помню ни одного случая, чтобы кто-то сумел навести подробный ужас на всемогущих старейшин тайного совета Ляоляна.
- Но почему? - невольно вырвалось у Ли.
- Из-за того, что тогда случилось в Таури. Когда погибли демон-наемник и один из младших аринов правящего теневого дома, посланный вас убить.
- Так это правда, - Фуёко звонко расхохоталась, хотя к этому смеху примешивалась и немалая доля горькой скорби.
- Тайный совет Ляоляна действительно состоит из къёкецуки, - прошептала Таката и, видя укоризненный взгляд Ханя, поспешно добавила извиняющимся тоном. - Я не знала об этом, никогда не была в тех местах. Лишь слышала немного от Ёми, когда к ней стали возвращаться обрывки тех воспоминаний, что были украдены сигумо. Но она никогда ничего не утверждала точно, и сама говорила об этом, как о непроверенных слухах и собственных догадках...
- И все-таки нужно было хоть раз обмолвиться мне об этом, - Ли вновь посмотрел на Фанга. - Хотите сказать, что они испугались смерти одного из своих не самых сильных воинов? Ни на мгновение не поверю, что теневые семьи настолько слабы и малочисленны.
- И да, и нет. Смерть убийцы не смогла бы поразить их, если бы это не была такая смерть, которой каждый из мертвых демонов боится более всего на свете.
- Ёми выжгла себя и своего противника опасным и страшным ритуалом, - с губ Фуёко исчезла былая задорная улыбка, воспоминания еще были слишком свежи в памяти кумицо. - Я не знаю его названия...
- Кхла"адеш, - подсказала ей къёкецуки, произнеся это слово так, будто выплюнула грязное ругательство. - "Ведьмин огонь". После него не остается ничего, что способно к перерождению. Самая жуткая участь для любого из мне подобных. Кхла"адеш - орудие посмертной мести, только из-за него нападать на более чистокровных опасаются многие низшие кровопийцы. И только тот, кому больше нечего терять, с легкостью утащит за собой в небытие своего врага.
- Но только если его кровь чище, - напомнил Сей Янь. - Убийца тайного совета без сомнений был не самым сильным воином, имевшимся в их распоряжении. Но зато он принадлежал к самой древней ветви. И только одна известная представительница того же правящего рода могла сотворить с ним такое. Та, что пропала более полувека назад, когда вопреки законам и традициям ляоляньского двора отправилась в вольное путешествие за пределы царства.
- Она вспоминала что-то о том, как может выглядеть круг высших аринов. Но уж точно ни разу не говорила мне, что сама могла являться одной из них, - было видно, что Такате все труднее говорить о том времени, когда Ёми была рядом с ней.
- Теневой совет не сомневается в происхождении вашей погибшей подруги, - генерал Фанг вновь посмотрел в глаза Ли. - И это пугает их еще больше. Им неважно как, но если колдун или демон сумел подчинить себе высшего арина из правящего дома и заставил того, принести себя в столь страшную жертву, переступив через самые жуткие запреты мертвого племени... То, этого существа они будут бояться всегда, ведь никто не уверит их в том, что тот не сумеет вновь проделать нечто подобное с каждым из них.
- Ёми сделала это по другой причине, - жестко ответил Хань. - Но только теперь мне окончательно понятны ее цели и та цена, которую пришлось заплатить.
- Я тоже понимаю это, - Фанг натянуто улыбнулся. - Ведь я человек. Но они - нет, и их страх дает вам, тайпэн, уникальный шанс. Ляолян подпишет почти любой договор, лишь бы избавить себя от даже самого маловероятного визита имперских войск под стены столицы Юнь... Лишь бы никогда не встретиться с вами.
Они молчали, и долгие минуты неторопливо текли одна за другой. Из свинцовых туч, не прекращая, падали белые пушистые хлопья снега, а два человека и четыре демона продолжали стоять друг напротив друга, размышляя каждый о чем-то своем.
- Генерал, - заговорил, наконец, тайпэн Империи. - Назовите мне хоть одну причину, по которой эти переговоры должны состояться? Почему после всех бед, что причинили царские воины в исконных землях Нефритового Престола, я должен пойти на этот шаг?
- Потому, что в этом случае не произойдет кульминации того, к чему готовилась так долго Старшая Сестра, и не случится тех последствий, о которых не знали даже ее соратницы? - новый главнокомандующий пожал плечами, словно признавая, что аргумент не слишком хорош. - Может быть, потому, что вы не генерал Манчи, а тайпэн Ли Хань, который не опустится до кровавой мести простому народу, оказавшемуся заложником в играх кумицо и высокомерных генералов? А может быть, потому, что вне зависимости от вашего ответа на первое предложение, я в любом случае буду просить вас о помощи?
- О какой еще помощи вы сейчас ведете речь? - нахмурилась Таката, возвращая себе прежнюю циничную подозрительность. - Уж не хотите ли с этими хвостатыми устроить дворцовый переворот при помощи воинов Ли?
- Вероятно, стоило бы, - последние слова къёкецуки явно нашли отклик в мыслях Сей Янь. - Но сейчас у меня есть проблема гораздо серьезнее. Сиртаки раджи Ранджана. Те, кто получил от Империи золото на начало своей компании, и те, кто превратил южные владения Юнь в куда более неприглядную картину, чем то, что вы видели в Генсоку, Чжу и Хэйдань. Без сомнений, если переговоры состоятся, я смогу увести войско и окружить Ранджана в Тай-Тунге. Этот город он возьмет к тому моменту без сомнений. Но я не хочу пускать его в Тай-Тунг и дальше в центральные земли своей страны.
- Ваши слова о зверствах сиртаков - всего лишь слова, - Хань смотрел на Сей Янь с заметным сомнением, но, тем не менее, тайпэн чувствовал, как в нем все больше растет уважение к этому самоотверженному человеку, пытающемуся спасти свое рушащееся государство, несмотря ни на что.
- Наёли может показать вам то, что видела там, - Фанг кивнул на свою темноволосую спутницу, и кумицо шагнула к Ли, демонстративно держа на виду пустые руки.
- Они мастера обмана, - напомнила Таката.
- Со мной, ты легко сумеешь отличить вымысел от правды, - шепнула Фуёко на ухо тайпэну, и тот хоть и с недоверием стянул тяжелую латную перчатку, вкладывая кисть в ладони кумицо.
Когда глаза человека и демона закрылись, Хань резко вздрогнул, а кровь отхлынула от его лица. Веки Ли задрожали, и образы один за другим понеслись в безумном хороводе перед его внутренним взором.
- Что ты делаешь с ним?! - по-кошачьи шипящий голос Такаты был первым, что услышал Хань, вернувшись в реальный мир.
Длинный клинок къёкецуки подрагивал буквально в волоске от шеи Наёли, но зеленоглазая кумицо лишь ошарашено вглядывалась в лицо императорского вассала, что стоял перед ней.
- Все в порядке, честно. И пожалуйста, убери оружие, - прохрипел Ли, после чего Таката нехотя исполнила просьбу тайпэна.
- Что он такое? - также хрипло спросила Наёли, покосившись в сторону Фуёко и все еще не в силах отойти от шока.
- Не твое дело, подруга, - с наглой улыбкой собственного превосходства бросила та, вставая между Ли и сестрицей.
- Так, что вы решили, тайпэн? - напомнил Фанг о себе.
Хань медленно запрокинул голову, чувствуя, как снежинки садятся на кожу и неторопливо таят, стекая вниз по щекам. Многое из того, что он увидел, требовало более глубокого осмысления. Но первая мысль уже сформировалась сама собой, а Ли привык доверять своему первому впечатлению. Зверства сиртаков на юге Юнь пускай и могли соперничать с тем, что творили царские воины во владениях Нефритового Трона, но лишь в самых мелких и незначительных аспектах. Волна из чудовищных убийств и пожаров, кошмар для десятков тысяч изнасилованных женщин и изувеченных детей, вся боль и скорбь, что обрушилась на тайпэна за эти несколько мгновений из воспоминаний кумицо, не оставляли ему иных вариантов. Он уже понимал, что Зло многолико и самым опасным может оказаться та форма, которую ты посчитаешь "малой". Однако, в отношении того, кто называл себя раджей Ранджаном, не могло бы возникнуть двояких сомнений ни у одного человека, рожденного в пределах Империи. И обстоятельством тому были не только пепелища и гниющие курганы плоти, покрывшие устье Шаанга и побережье залива Авадзи, но и, терзаемые не менее жутким вторжением горцев, земли Каратау и Гуррама.
- Империя приложила к этому свою руку. Значит, Империя и должна это исправить. Простые жители Юнь расплатились уже сполна за недальновидность своих вождей. А те, кто умер в джунглях Умбея, вообще не имели отношения к этому. И потому, нам следует затушить этот страшный лесной пожар... Что вам понадобится от меня, генерал?
- Десять тысяч ваших лучших солдат, тайпэн. Столько же будет с моей стороны. Мы двинемся на юг и уничтожим Ранджана. После этого, если потребуется, то проследуем и далее, чтобы покончить с армией тай-шанского князя и даксменских вождей, а заодно и со всей этой войной. Мы сокрушим их вместе, раз и навсегда. Если выступить прямо сейчас, то мы еще успеем встретить раджу под Тай-Тунгом до начала возможной осады. Проход через Цзянмэнь и земли Юнь я вам гарантирую.
- Блестящая выйдет из этого западня, - хмыкнула къёкецуки. - Десять тысяч лучших солдат Империи и тайпэн, которого ляоляньский двор мечтает видеть выпотрошенным и посаженым на кол, идут скорым маршем прямо в капкан.
- Я даю вам свое слово, что не нарушу наш уговор, несмотря на все обстоятельства и то, что может случиться в дальнейшем, - Фанг протянул вперед руку и мягко заставил "зачарованную" Наёли, уйти обратно к себе за спину, где ее уже ждала встревоженная Маэси. - Но если и этого будет недостаточно, то моя жизнь тоже в вашем распоряжении.
- Мне достаточно будет вашего слова, генерал, - ответил Ли, отрывая свой взгляд от затянутого тучами неба.
- Я надеялся это услышать, тайпэн.
- Нет, - усмехнулся Хань, - вы знали, что услышите именно это.