У каждого наступает момент, когда ты начинаешь переосмысливать свою жизнь, думать о том, почему все пошло так, а не иначе. Я всегда и во всем винил императора - вполне реальную личность, на которого действительно можно было спихнуть все проблемы. Это более разумно, чем проклинать высшие силы, которых, возможно, вообще не существует. А император Ориан сделал много для того, чтобы подпортить жизнь людей вообще и мою в частности, пусть он даже и не знал о моем существовании.
Начнем с истоков.
Огромный континент занимала Орианская империя, состоящая из четырех доминионов - княжества Берунсон, королевства Мерсавия, королевства Карадона, королевства Киварио и множества провинций. И в каждом доминионе живет своя раса.
Берунцы с кожей голубоватого цвета, длинными черными волосами, немного заостренными ушами и небольшими клычками. Они очень быстрые и ловкие, обладают отличной интуицией и слухом, могут менять свой голос, подражая услышанным, поэтому среди них много хороших певцов.
Мерсы - высокие, широкоплечие, всегда светлые - кожа, глаза, волосы. Они отличаются острым зрением, в том числе, и в темноте, долго держат дыхание под водой, отличные пловцы, на коже кое-где видны мелкие чешуйки. Без воды могут продержаться долго, так как извлекают ее из окружающего пространства.
Карадонцы - невысокие, темпераментные, с хвостом с кисточкой на конце в цвет волос, небольшими рожками на голове, легко передвигаются по деревьям с помощью хвоста. Есть перистые крылья, но в зачаточном состоянии, слишком маленькие для полета, но при балансировке на деревьях помогают.
Среди всех рас были силары, обладающие Силой и асилы, которые таковой не имели. Говорят, раньше первые называли себя магами, пока не стали проводить опыты на людях, превратив всех в себе подобных. Асилы стали сбоем в эксперименте, аномалией, с которой силары боролись на протяжении сотен лет, но так побороть и не смогли.
Впрочем, речь не об этом. Я хотел рассказать о другом.
Единственной страной на континенте, не входившей в состав империи был Дакинский халифат. Дакинцы обладали крыльями и способностью летать, а также были сильными воинами, и никак не желали терять свою свободу. Они не раз совершали нападения на соседний Берунсон, чтобы доказать императору Ориану, что являются сильным противником. Однако Ориан посчитал, что позволять чересчур сильному противнику подобные вольности, не в его стиле и решил присоединить к себе оставшуюся страну.
В этом я его и виню.
Потому что теперь с юга империи бежали женщины и дети, а мужчины оставались защищать неспокойную границу рядом с халифатом. Превратить Дакинский халифат в очередную автономию стало для императора новой навязчивой идеей. С последнего завоевания прошло всего двадцать лет, но снова, как и тогда, огромная армия силаров двинулась на завоевание новой территории.
Мне исполнилось двадцать*. Совсем еще ребенок по меркам людей. Когда силары несколько столетий назад увеличили срок жизни, и силары, и асилы всех рас стали жить по двести-триста лет. Именно это обстоятельство помогло нынешнему императору так возвыситься и создать поистине непобедимую страну, не думая о том, что через несколько десятков лет империю, собираемую им по кускам, разрушат его бесталанные наследники.
К сожалению, я и моя мать жили на границе с халифатом, в королевстве Берунсон, которое являлось фронтиром империи по причине своей близости к Дакинскому халифату - единственной крупной стране, все еще не входившей в состав империи. Как только дакинцы начали набеги на границы Берунсона, моя мать решила уехать оттуда в метрополию. Мы собрали с ней свой небогатый скарб, продали дом почти за бесценок и отправились на северо-запад, в столицу Мерсавии Лекенд. Мать сказала, что там живет ее старая подруга, которая и поможет нам устроиться на первое время, пока она сама не найдет работу. Не в характере берунца куда-то срываться и покидать свой дом, потому-то их всегда с удовольствием брали везде на работу, но сейчас, когда многие семьи вынуждены были уехать из своего доминиона, берунцев станет много. Поэтому моя мать спешила как можно скорее оказаться в Мерсавии. Что меня, мальчишку тогда, совершенно не радовало. Пришлось бросить друга, любимый дом, оставить надежду хоть когда-нибудь увидеть отца...
К чему я начал вспоминать эти события? А что мне еще оставалось делать, пока меня везли на рудники?! Скука, длинная дорога, невозможность поболтать с другими каторжниками, которые, как все силары, презирали асилов. В общем, на ум приходят мысли о том, как я докатился до подобной жизни. Захотелось найти первоисточник всех моих проблем, и, следовательно, проблем моих друзей. Ну, кроме императора, который, как я уже сказал, был всегда и во всем виноват.
Первопричиной всех бед стало то, что я родился асилом. Быть бессильным в мире, полном обладающих этой Силой, всегда тяжело. Многие дети не доживали до своего совершеннолетия. А часть убивали сами родители, не желая всю жизнь быть привязанным к беспомощным детям. Мне повезло - я был единственным ребенком у матери и единственным близким ей человеком. Отец сделал матери самый оригинальный, по его мнению, подарок - ребенка, и поспешил скрыться в неизвестном направлении, а именно, в халифате, на своей родине. Об этом свидетельствовала моя внешность - я родился полукровкой, наполовину берунцем, наполовину дакинцем. Не самое лучшее сочетание, если ты асил.
Второй причиной явилась как раз обстановка в халифате и наше вынужденное с матерью бегство. Кто знает, как бы сложилась моя жизнь, если бы я спокойно прожил ее в маленьком городишке доминиона Берунсон. Однако мы все-таки поехали в Лекенд. Путешествие мне запомнилось тем, что я впервые увидел, как выглядит вооруженная армия силаров в своем полном боевом облачении. Она двигалась нам навстречу, в халифат. Тогда я сразу понял, что всё, скоро халифат станет нашим. Ну не могут эти сильные воины в блестящей кольчуге продуть летающим кузнецам! Наивный ребенок. Не знал еще, кто стал инициатором войны, и кто прогнал нас из дома.
...На въезде в Лекенд нас остановил дневной патруль.
- Дакинец? - спросил у матери самый высокий в мире человек, которого я когда-либо видел. Мерсы всегда отличались огромным ростом.
- Лишь наполовину, - мать притянула меня ближе в неосознанном порыве защитить. - На другую он берунец.
- Крылья? - продолжал допрос страж патруля.
- Не появились, он асил, - ответила мать. - Мы можем идти?
- Извините, сначала пусть покажет крылья. Задерите рубашку.
Я вспыхнул и отшатнулся назад. Мне показалось унизительным на глазах у всех поворачиваться к стражу спиной и задирать рубашку, чтобы показать уродливые бугорки на спине, из которых у нормальных дакинцев-силаров и их полукровок появляются крылья.
- Нет, мам, - покачал я головой.
- Альхан, не упрямься, - мама потянула мою рубашку вверх. - Покажешь, и мы тут же пойдем дальше.
Расти асилом всегда трудно. А быть таковым среди детей - самых беспощадных созданий, еще труднее. Я привык все решать кулаками. Поэтому и друзей у меня не было. Кроме одного. Клео был единственным, кто не косился на меня с превосходством. И вот сейчас я вновь почувствовал эти презрительно-любопытствующие взгляды. Но страж ждал, позади начала роптать очередь, и я усмирил свою детскую гордость, повернулся спиной к представителю закона, резко рванул рубашку, демонстрируя спину, и буквально сразу же вернул ее обратно.
- Достаточно?! - зло спросил я стража, глядя ему прямо в глаза.
- Мадам**, утихомирьте своего сына, - попросил страж мою мать. - Иначе он долго не проживет в столице. Проходите.
Мать взяла под уздцы лошадку, нагруженную нашими вещами, и потянула меня за собой.
- Альхан, ты не дома, - прошептала она мне на ухо, когда мы миновали ворота. - Это большой город, с разными людьми. Тебе придется многое терпеть, возможно, даже ходить в школу с силарами. Прошу тебя, просто терпи. Пока не научишься бороться с врагами словом или мечом - терпи. Иначе тебе не выжить.
- Буду стараться, мам, - пробормотал я, понимая, что терпеть обиду, нанесенную мне или матери, никогда не смогу. Обязательно отвечу обидчику.
Мы свернули с главной улицы. Мама спросила у прохожего, где находится улица, на которой проживала ее старая подруга, а потом повернула в нужный переулок. Начало темнеть и холодать. Я, съежившись, тащился за матерью, жалея, что у нас не хватило денег на три лошади. Пришлось покупать хотя бы одну, чтобы не тащить все вещи на себе.
- Альхан, кажется, мы не туда свернули, - пробормотала мать, когда впереди показался тупик. - Давай, вернемся обратно.
Я послушно кивнул. Мама всегда со мной советовалась или просто говорила. Наверное, потому, что больше не с кем было.
Только мы развернулись, как впереди, словно неоткуда, появились три мужских силуэта. Просто огромных.
- Заблудились, дамочка? - шагнул вперед тот, что был посередине. - Подсказать дорогу?
- Нет, спасибо, - вежливо сказала мама, отодвигая меня за спину. Я почувствовал шевеление ее Силы. Мама готовилась атаковать.
- А мы - джентльмены, всегда готовы помочь. Нам это ничего не стоит, - с этими словами говоривший поднял правую руку, делая знак одному из стоявших позади подельников.
Тем временем я заметил слева от себя погнутую подкову. Недолго думая, наклонился и схватил ее. Жизнь уже тогда научила меня пользоваться любым подходящим оружием.
- Однако будет стоить вам, - продолжал мужчина. Его подельник также шагнул вперед, держа в руке короткую тонкую трость. - Я попрошу вас очистить ваши карманы от ненужных ценностей. Быстрее найдете дорогу обратно.
- Извините, джентльмены, - холодно сказала мать. - Этого я себе позволить никак не могу. Освободите дорогу, прошу вас.
- Я давал вам право выбора, - пожал плечами главарь и махнул рукой.
Недаром берунцы славятся своей быстротой и ловкостью. Мама толкнула меня под брюхо нашей флегматичной кобылы, а сама бросилась на главаря, увернувшись по пути от длинной иглы, которую пустил в нее из тросточки второй грабитель. Я вцепился в передние ноги лошади, судорожно сжимая в руке подкову. Мама раз и навсегда научила меня оставаться на месте, пока она сражается. Вот я и ждал. Она ловко уворачивалась от игл, использовала Силу, оттолкнув от себя главаря, который угодил в стену ближайшего дома. Третий попытался зацепить мать своей Силой, однако она снова увернулась. Второй бросил бесполезную тросточку, и попал в маму Силой. Она замерла на месте, скованная ею. Ее голубоватая кожа как у всех берунцев слегка светилась в темноте из-за того, что она только что воспользовалась Силой.
- Подними его, - кивнул второй третьему на своего главаря. - Я проверю ее карманы.
Третий помог своему начальнику встать, привел его в порядок с помощью Силы, убрав с его кожи, покрытой кое-где чешуйками, ссадины и синяки. Второй начал ощупывать мою мать, похабно улыбаясь и доставая у нее мешочки с монетами.
- Ах, ты ж, сучка! - выругался главарь, подойдя к матери и ударив ее по лицу. - Теперь и не надейся сохранить себе жизнь!
Я испугался за маму. С криком я проскочил между передних ног лошади и бросился на главаря с подковой в руке. Чувствовал, как мотки Силы разбиваются об меня. Однако на асилов Сила не действует. Единственное наше преимущество. Я со всей своей яростью ударил подковой по ногам главаря. Он с руганью отскочил, схватившись за колено. Я успел его ударить еще и по плечу прежде, чем меня перехватили сзади за руки.
- Какого халифа на него ничего не подействовало? - спросил второй у главаря.
- Асил, похоже, - он уже разогнулся, залечив раны Силой. - Редкий экземпляр. Этого просто прирежь.
Меня потрясли за руки, заставляя выбросить подкову. Потом я почувствовал прикосновение ножа к своему горлу и испугано сглотнул. Но тут же почувствовал, как хватка ослабла. Я вырвался и упал на брусчатку. Снова послышалась ругань. Обернулся и увидел, что мать справилась с заклинанием грабителя и помогла мне освободиться, но там был еще и третий, который и вонзил ей в бедро нож. Она вскрикнула и упала.
- Ма! - закричал я, вскакивая и бросаясь к ней. Меня не перехватили, позволив подбежать к ней и упасть рядом на колени. Мама лежала на спине, двумя руками зажимая рану на ноге. Для нас было бы все кончено, если бы не голос сверху.
- Огден, я тебя вижу! - крикнул кто-то. - И вижу, что ты сделал!
Главарь выругался, выискивая глазами неизвестного на крыше. Я тоже невольно поднял голову, но никого не обнаружил.
- Это Кот, Огден, - сказал второй. - Я же говорил, он все узнает! Узнает, что мы грабим беженцев!
- Не узнает! - прикрикнул на него Огден. - Это еще не Кот, а кто-то из его шестерок! Сэм, разберись с этим крикуном! Фил, забираем добро и валим! Кот узнает, что его шестерка погибла, но не узнает от чьих рук! Сэм, увидимся у Ральфа!
Сэм, который оказался третьим, исчез в темноте, Огден и Фил принялись потрошить наше добро. Я же сидел рядом с матерью, помогая ей зажимать рану. Руки были все в крови, но она не прекращала течь.
- Мам, Сила! - в отчаянии сказал я со слезами на глазах.
- Альхан, не могу! Сила не поможет! - мама тоже плакала. - Нож был отравлен. Мне нужен лекарь! Я не справлюсь! Беги, найди лекаря!
- Нет, мам! Не пойду!
Грабители успели скрыться, оставив все, что им не пригодилось на брусчатке возле лошади. Я сидел возле истекающей кровью матери и ничего не мог поделать. Подобного чувства беспомощности я никогда в жизни не испытывал. И это меня пугало. Пугало меня и то, что здесь, в абсолютно незнакомом городе, где-то в подворотне, я могу потерять мать.
- Мэм***! - раздался крик. - Мэм, с вами все в порядке?
К нам подбежал высокий мерс. Я отшатнулся в сторону, давая ему дорогу.
- Не бойся, я вам помогу, - сказал мужчина. - Я лекарь, возвращался домой, услышал ваш плач. Кто вас так?
- Грабители, - мама начала заваливаться назад. - Нам вам послал сам Пресветлый.
- Не то слово, - проговорил мужчина, подхватывая маму и осторожно укладывая на брусчатку. - Ничего, я вам помогу.
- Там яд, - еще тише прошептала мама.
- И яд удалю, - заверил ее мужчина. - Ну-ка, помоги мне, - попросил он меня. - Это твоя мама? Хорошо, будем спасать ее! Держи здесь, передави сосуд. Я сейчас яд удалю из организма, а потом Силой залечу рану.
Я следовал инструкции мужчины, глядя в бледное мамино лицо. Но лекарь действительно помог ей. Уже через пару минут рана зарубцевалась.
- Я такие ранения уже встречал, всегда с собой ношу противоядие от большинства ядов. Местные бандиты начали использовать против силаров яды. Теперь твоей маме нужно пополнить запас крови. А для этого я перенесу ее к себе. Тебя как зовут?
- Альхан, - сказал я, вставая, когда мужчина поднял маму на руки.
- А меня Хэйвуд. Ну-ка, подними вещи на лошадь и веди ее за мной.
Мужчина внушал доверие. У меня ни на минуту не возникло ощущения, что он может нам навредить.
- Хорошо, - кивнул я. - Мама будет жить?
- Конечно, Альхан! Даже не сомневайся! Где же ваш отец? Почему не защищает вас?
- Мы вдвоем, - хмуро отозвался я, распихивая в мешки разбросанные вещи. Руки все еще были в крови матери, поэтому я успел все перепачкать.
- Понятно, - вздохнул мужчина. - Идем.
Хэйвуд помог нам - отвел к себе домой, уложил мать, напоил ее какими-то отварами, накормил меня, а потом завел разговор о случившемся. Я рассказал, как на нас напали, буквально до слова вспоминая, что говорили грабители.
- У Ральфа? - удивился он. - Это таверна такая. Нужно сказать дневному патрулю, их поймают.
- Правда? - с надеждой спросил я. - И деньги вернут?
- Вернут, - заверил меня Хэйвуд, но в его голосе мне послышалось сомнение.
Я подозрительно посмотрел на него, но лекарь отвернулся. И я понял, что мы так и останемся с мамой бедными. И не защитит нас больше никто, кроме нас самих. Ведь и лекарь обычно деньги берет. Вот вылечит маму, попросит денег, а у нас ничего нет. Тогда в моей детской голове и созрел план, которой стал третьей причиной того, почему моя жизнь превратилась в такую насыщенную.
Ночью, когда Хэйвуд лег спать, я тихо выбрался из кровати, взял на кухне нож и вышел из дома. Где искать эту таверну я не имел ни малейшего понятия. Но решился пойти. Мне было страшно до дрожи в коленках, но я подошел к первому прохожему и спросил, где находится нужное мне место. Он удивленно посмотрел на худенького мальчишку в окровавленной одежде - я не стал переодеваться, и все же рассказал, как туда пройти. Добраться туда без происшествий мне помог слух и ловкость берунцев. А также огромное везение. Судьба решила, что на тот момент я перевыполнил лимит неприятностей.
Из таверны доносились громкие голоса и смех. А еще оттуда разило так, что я невольно закашлялся и закрыл нос. Не привык я к запаху спиртного в таких количествах. Я осторожно скользнул внутрь, так никем и не остановленный, у входа спрятался в тени и осмотрел таверну в поисках своих врагов. Их лица я хорошенько запомнил. Есть! Вот они! Все трое пили, ели и громко смеялись. А еще обнимали девушек у них на коленях, лапали их огромными ручищами. Как они терпят это? Но девушки продолжали сидеть и громко смеяться.
Я решительно пошел туда, прижимая к себе нож за пазухой. Они мне приставляли клинок к горлу, а если я ткну кого-то ножом в спину, они отдадут деньги? Я не буду убивать, мама не одобрит, но ранить можно. Как они маму.
Только сейчас я понимаю, как это было глупо и наивно. Как я вообще добрался до таверны живым, так и осталось для меня загадкой. Возможно, сама судьба вела меня туда, к этой жизни.
Я обошел несколько столиков. Как ни странно, на меня мало обращали внимания, занятые своими делами. Я выбрал главаря, Огдена, и обошел его со спины. Вытащил нож и кончиком прикоснулся к его спине.
- Что за...? - выругался Огден, подскакивая на месте и заводя руку за спину, но как только почувствовал сзади нож, замер на месте и снова выругался. - Кто это? Что тебе надо?
- Вы вернете наши деньги! - решительно сказал я.
- ЧТО?! - удивился Огден, услышав позади детский голос. - А ну, отошел!
Он резко обернулся, использовал Силу. Но все произошло не так, как он ожидал. Меня не отшвырнуло в сторону, поэтому нож глубоко поцарапал ему кожу на спине. Я выронил его и отскочил в сторону, испуганно выронив нож. Окружающие заметили, что Огден, ругаясь, ощупывает спину, и тут же меня схватили другие посетители таверны.
- Огден, что это ты?! - спросили его, громко смеясь. - На тебя уже дети нападают?
- Да пошел он!
- Нет, подожди, - продолжил мужик, который держал меня за руку. - Интересно, за что он тебя.
- Не интересно! - огрызнулся Огден, успевший залечить себе рану. - Выкини его отсюда! Или я сам!
- Подожди-подожди! За что ты дядю в спину ножом ткнул? - спросил меня мужик, тоже мерс.
- Он ограбил меня и маму. И ранил ее, - честно объяснил я. - У нас денег совсем нет.
- Неужели? - неизвестный мерс серьезно взглянул на Огдена. - Коту не понравится. Похоже, он беженец.
- Плевал я на вашего Кота! - вскочил Огден. - Мы грабители или нет?! К халифу все эти ограничения! Если грабить, то всех! Он не имеет права...
- Кто не имеет права? - холодно спросил кто-то.
В таверне наступила оглушительная тишина. Если до этого еще кто-то продолжал беседы за столами, не вдаваясь в то, что происходит за столиком Огдена, то теперь внимание посетителей было приковано к нам и к тому, кто произнес последнюю фразу. Большинство взоров было обращено на лестницу. Там стоял высокий мужчина, полукровка. Наполовину мерс, наполовину карадонец, о чем свидетельствовал его хвост с кисточкой в цвет каштановых волос и маленькие рожки на голове, которые было хорошо видно из-за коротких волос. Мужчина смотрел на Огдена голубыми льдистыми глазами. Я невольно сглотнул. Грабителя я боялся не так сильно, как этого Кота.
- Кот, - выдавил Огден. - Ты не так...
- Я все правильно понял, - перебил его Кот. - Я здесь долго уже стою. Я предупреждал, не грабить беженцев, детей и женщин. Идет война. По законам военного времени ты будешь казнен. Сэм и Фил тоже. Мне буквально пять минут назад сообщили о смерти Рональда и следах Сэма там. Теперь мне кажется, я знаю, что случилось. Разберитесь.
По его кивку всех троих схватили и потащили к выходу. Они громко кричали, пугая меня еще больше, вырывались, пытаясь использовать Силу, но все было бесполезно.
- А с этим что делать? - спросил мужик, который меня все еще держал.
- Асил? - задумчиво посмотрел на меня Кот. - Асилов я еще не встречал. Оставим у себя. А то еще разболтает.
Так я и оказался в шайке Кота, из-за чего вся моя жизнь полетела вверх тормашками. И я все еще не понял, нравится мне это или нет. Определенно, были моменты, когда я просто балдел от своей жизни. А иногда жалел, что не могу провести дни у камина в тепле и уюте. И это "иногда" наступило как раз сейчас, когда меня везли как преступника на рудники в бывший Дакинский халифат, который стал новым доминионом империи. Но что поделаешь, такова моя жизнь...
* Не пугайтесь больших цифр, обозначающих возраст героев. Чтобы перевести его на наши привычные числа, просто делите на три. Это будет возраст нашего мира.
**Мадам - обращение к замужней женщине в княжестве Берунсон (к незамужней - мадемуазель, к мужчине - месье)
*** Мэм, миссис - обращение к замужней женщине в Мерсавии, к незамужней - мисс, к дворянке - леди. К мужчине - мистер, сэр, к дворянину - лорд, милорд, в зависимости от титула.