Когда наш птичий язык был еще более птичий
и Черное море называлось Черемным
Я родился в подол у Рогдены-Синицы.
В повитушной избе в самом центре деревни.

А когда все кончилось повитуха меня подняла
и к Рогдене под грудь положила рукой усталой
И по новой вере Рогдена меня назвала
не варяжским зовом, а заморским кличом - Иваном

Поселили меня на скамье кипятком облитой,
зановеской укрыли от глаза злого
И играл я щитом из осиновых досок сбитым
Ведь не зря же Рогдена звалася варяжским зовом.

Только минуло мне лет - шесть или даже восемь
и приплыли с севера мужики с завозом.
И товар рассыпали над бортами галерными.
и сказали сказку мне про море Черемное.

Море Черемное - песню красивую
Бремя галерное - лихо картинное.

Зиму проспали - печь протопили,
а по весне уплыли.
и Рогдена сына отпустила с волчьим воем
ведь не зря же Рогдена звалася варяжским зовом.

Вот с тех пор и кочую по северным блеклым странам.
Тыщи лет уже про Рогдену и слыхом не знаю.
И зовут меня тоже Синицей - прозвищем странным
видно зря Рогдена меня нарекла Иваном.

Если плуг беру, борозду веду в страдном поте.
Слышу "Ей, Синица! Бог в помощь твоей работе"
Если щит беру и в дружину иду буянить
Слышу "Ей, Синица! Выпей штоф за Рогдены память"...