* * *   Я наберусь до визга в темноте,   До клёкота и оторвусь по полной,   Уставший в суете и тесноте,   И воспарю над бренным миром в полночь.              Когда лихая голова во тьме,           Летаю, словно псих в шестой палате.           И бездна отворит ворота мне,           Но только, если керосина хватит.      Я в каждой строчке прав - парнасский лев,   Но кончится горючее внезапно,   И, в штопор окончательный влетев,   Ещё успею полстакана залпом.              Поднялся я почти до черных дыр,           Но опустился вновь в пучину злую...           Распни меня, Вселенский Командир,           Иль голову к чертям сруби лихую!      Давай клади на плаху дерзкий чан,   Настал час пик укоротить резоны,   И без толку потом бежать к врачам,   И не податься будет в Робинзоны.              И будет путь крапивою увит,           Красавицы пошлют поэта нах... к чёрту.           Откажут мне, убогому, в любви,           Наслышавшись про голову и плаху.      Ну, полный мрак... Арсений, ты не прав!   Гони тоску - не разживёшься с нею,   Не унывай - отходчив женский нрав,   А без стихов они ведь оху... онемеют.              Ты прав, Борис! Пора употреблять,           По-трезвости бездарной лишь психую!           Мне, пьяному, по жизни благодать...           А куриц посылаю к петуху я.      Эх, праздник новогодний на носу...   Готовь подарки для родных и близких,   Ведь из стихов не слепишь колбасу   И не набьёшь сонетами сосиски.              Да, вскорости начнутся чудеса:           Чертям зелёным объявляю выход!           А лучший стих, конечно, колбаса.           Сонета слаще пьяная чувиха. <2010-2012>