Ничем не примечательным летним днем, похожим на множество других таких же, к платформе "113 километр" подошла электричка. Соблюдая недоступные людским умам традиции, она проскочила мимо крошечной платформы, но потом все-таки сжалилась и подалась назад. Из первой двери вышел всего один пассажир: девушка-туристка. Электричка сердито загудела, упрекая ее за беспокойство, и укатила, а девушка закинула на плечи рюкзак и длинный плоский предмет в самодельном футляре, перешла через рельсы и углубилась в лес. Стороннего наблюдателя, вполне вероятно, удивила бы уверенность, с которой девушка идет по лесу, не пользуясь компасом, не глядя на карту, и это при том, что тропинки у нее под ногами нет вовсе. Более внимательный отметил бы, что ориентироваться на местности девушка тоже не пытается. А совсем безнадежный, подозревающий в странностях всех и вся, заявил бы, что юная туристка время от времени прислушивается к длинному предмету у нее за спиной и что-то бормочет в ответ.
К счастью для девушки, придирчивых безумцев поблизости не оказалось. Но кое-кто за ней все-таки наблюдал.

Таинственный наблюдатель выдал себя, когда туристка пробиралась через старое пожарище. Рану на теле леса уже почти скрыли молодые осины и заросли ольхи. Приблизившись к ним, девушка лишь на секунду помедлила, словно совещаясь сама с собой, потом кивнула. Она вполне могла обойти заросли, но вместо этого отправилась напрямик, аккуратно раздвигая ветки руками. Одну веточку она отпустила слишком резко. Та свистнула, рассекая воздух, столкнулась с чем-то...
- Заррраза! - с чувством высказались у девушки за спиной.
Юная туристка не пыталась обернуться, она даже не замедлила шаг. Лишь выбравшись из зарослей, девушка остановилась, неторопливо сняла рюкзак, отряхнула с одежды листву и поправила бандану.
- Рада снова тебя видеть, - улыбнулась девушка сердитому всклокоченному ворону.
- Не взаимно! - буркнул ворон, но все-таки перелетел на пару веток ближе. Девушка снова улыбнулась:
- Спорим, ты забыл, как меня зовут.
- Сперррва - покушение на убийство, теперррь - оскорррбление, - ворон нахохлился. - Моя память безупррречна! Перрредо мной - несносная девица по имени, - ворон непостижимым образом ухитрился скривиться. - Машенька.
- Неверно! - воскликнула девушка. - Больше никаких Машенек и прочих... - она скривилась куда выразительней ворона. - ...Сюси-пуси. Но можешь звать меня Маша... если есть куда позвать, конечно, - девушка заглянула ворону в глаза:
- Тебя ведь она прислала? Правда?

***

Больше Маша не совещалась с невидимым собеседником. Ее вел ворон, или, по крайней мере, притворялся, что ведет, хотя на деле их путь подозрительно напоминал экскурсию "По следам Сусанина". Девушка старалась не сердить своего склочного провожатого. Лишь после четвертого марш-броска через один и тот же овраг Маша прокашлялась и окликнула ворона:
- Посмотри: возле во-о-он того куста - кусочек галеты, странно знакомый, это тебе ни о чем не говорит?
Ворон презрительно фыркнул:
- Ррразумеется! Говорррит, что местная фауна, избалованная туррристами, зажррралась окончательно. Пррродукты с низким содеррржанием сахаррра их уже не интеррресуют. Каррр! То есть, шик-карррно!
- О! - подчеркнуто радостно ответила девушка. - Тогда все в порядке. Можно больше не беспокоиться, что мы ходим кругами. Правда, я припоминаю, что в прошлый раз добралась до избушки быстрее...
Остаток фразы Маша проглотила: ворон спикировал к ней на плечо. Не легко разговаривать, когда большой острый клюв маячит удручающе близко от твоего глаза.
- В прошлый раз, - процедил ворон. - Все было иначе. И добраться без проблем ты смогла лишь потому что тебе позволили.
- У тебя пропал акцент, - с легким упреком ответила Маша. - Ты правда меня терпеть не можешь, или это просто для профилактики? Если дело в той ветке...
- Кра! - ворон презрительно щелкнул клювом у Маши перед носом. - Если бы все сводилось к веткам и прочим мелочам... Не ты первая, не ты последняя. Хотя... Сколько можно ходить вокруг этого оврага, глупая ты девица! - вдруг рявкнул он прямо Маше в ухо. - Тебе не я нужен, а собака-поводырррь. Поворррачивай!
Команду ворон подкрепил действием: несильно, но ощутимо дернул Машу за ухо клювом.

Через несколько минут Маша поняла, что скучает по оврагу. Пока они плутали вокруг да около, Маше доставались от провожатого только оскорбительные реплики. Теперь, когда они шли правильной дорогой, ворон ехал у девушки на плече. При этом ее ухо он явно считал рычагом управления, а в тех случаях, когда ворон не щипал машино ухо, он туда кричал.

После бог знает какого по счету - и уже весьма болезненного - щипка Маша остановилась, делая вид, что завязывает шнурок. Ворон неохотно перелетел на ближайшую ветку и стал ворчать что-то о сонных тетерях.
- Ага, - девушка вертела в пальцах развязанный шнурок и прислушивалась к чему-то. Или к кому-то. - В карманах? - едва слышно переспросила она. - Сейчас посмотрю, что из этого подойдет.
Она обернулась к ворону и виновато улыбнулась:
- Шнурок оборвался, надо заменить.
Под аккомпанемент брюзжания о тупицах, ничего не смыслящих в туризме, Маша перебрала содержимое карманов. В них было множество нужных в походе вещей. Маша выбрала три: резинку для волос, моток пластыря и кусочек проволоки. Застегивая молнию, нашарила что-то еще, вытащила, усмехнулась, зажала в ладони, а прочие предметы снова рассовала по карманам.
- Все готово, - девушка помахала ворону свободной рукой. - Прошу на борт.

Она подождала, пока ворон не устроился у нее на плече, а потом разжала ладонь и абсолютно невинным тоном предложила:
- Конфетку?
После этого они продолжили путь, и теперь уже ничто не мешало девушке насладиться шелестом листвы и пением птиц. Время от времени Маша окликала ворона, невинно интересуясь, все ли в порядке. Тот сидел на ее плече молча, в гордом одиночестве сражаясь со сливочной ириской.

***

Когда ворон буркнул что-то, подозрительно напоминающее "стерррва", и перелетел на ветку бузины, Маша решила, что он не хочет вести ее дальше в отместку за розыгрыш. *И ладно* - подумала она - *Небольшой привал не помешает. А после как-нибудь договоримся.*
Она сняла рюкзак и футляр, достала подстилку, уселась, развернула бутерброды... и застыла, не донеся руку до рта. Бутерброды полетели обратно в рюкзак, а девушка заметалась по поляне. Горсть щепок там, где не так давно кололи дрова, обрывок чайной упаковки и еще кое-какой мусор мог быть оставлен кем угодно и где угодно. Туристы и не такое по лесу разбрасывают. Но смятые, растрепанные кусты малины не узнать было невозможно.

Они пришли.
Вот только пришли они к пустому месту.

Все что сейчас осталось в неглубокой яме посреди кустов - несколько странных обломков, похожих на осколки гигантской чашки.
- Гном вернулся - дома нет, - растерянно пробормотала Маша и обернулась к ворону. - Ты знаешь, куда подевалась изба? А ты? - она бросилась к футляру и торопливо вытряхнула его содержимое на подстилку. - Ты можешь объяснить, что здесь случилось?!
- Не имею ни малейшего представления, - ответил слегка раздраженный женский голос. - Но, судя по твоему бесцеремонному поведению, дела действительно плохи. Будь любезна, подними меня повыше.
Маша подчинилась и некоторое время бродила по поляне, держа свою странную собеседницу на вытянутых руках. Ворон понаблюдал за ними и расхохотался:
- Дурррной дозоррр - кар-ртина маслом!
- Уважаю твою самокритику, - парировали ножны. - Ты - часть команды, не забыл?
Ворон сердито заворчал, изобретая ответное оскорбление. Девушка поспешила вмешаться:
- Оставь его - все равно не поможет. Выяснила что-нибудь?
- Ты меня огорчаешь, - упрекнули ножны девушку. - Земля буквально испещрена довольно свежими следами. Да, они большие и выглядят необычно, но ты могла бы догадаться. Давай, попытайся.
- Большие... - задумчиво протянула девушка. - Раз большие - надо посмотреть на них сверху.
- Умничка. Осторожно, не поцарапайся! - прикрикнули ножны, когда Маша полезла на елку.
- Наседка, - тихо фыркнул ворон.
- Заткнись, - также тихо огрызнулись ножны.

Когда Маша слезла обратно, она выглядела еще более растерянной.
- Итак?.. - тоном учительницы, деликатно направляющей робкого ученика к верному ответу, спросили ножны. - Ты разглядела следы?
- Ага, - нервно озираясь, ответила девушка.
- И ты пришла к выводу, что...
- На дом Яги напала стая тиранозавров! - выпалила Маша и снова в ужасе огляделась. - Но где тогда обломки? И... трупы?.. - закончила она шепотом.

- Крххх... Я не могу-у! - ворон катался по ветке от смеха. - Дерррржите меня семеррро! Ой! - добавил он через пару мгновений совсем другим тоном. - Я тут, кажется, застрял... Вытаскивай меня, глупая девчонка, это ты виновата.
- А? - только и смогла ответить глупая девчонка. Ножны тихо застонали:
- Бедное дитя. Год тебя учила, и все без толку! У тебя ведь неплохое логическое мышление. И ты умеешь им пользоваться. Так вот: используй кнопку "Выкл."! Вырубай логику к чертовой бабушке и принимай ситуацию такой, как она есть! Меня же ты приняла.
- Не-е-ет... - протянула Маша, поразмыслив. - Ты это не всерьез. Дом с живыми птичьими ногами? Не метафорически? Какая же у дома, точнее сказать - существа, физиология? Он - мутант? Биоробот?
- А вот это, - строго сказали ножны. - Не нашего ума дело. Мы с тобой должны понять одно: куда изба ушла. И я знаю, кто нам все расскажет в обмен на небольшую помощь.
- Сначала вытаскивайте, - заявил ворон. Маша погрозила ворону пальцем и отвернулась.
- Ничего я вам не скажу! - рявкнул он Маше в спину.
- Вррредители! Стерррвозные уррродины! Мерррзавки! - надрывался он следующую четверть часа.
- Вон там сидит стайка синиц, - ввернули ножны, когда ворон сделал паузу, чтоб отдышаться. - И я готова спорить на все мои заклепки: они смеются. Угадай, над кем?
- Дай, я попробую, - вздохнула Маша, когда ворон в конце концов замолчал. - Слушай, приятель... не ворчи - ты мне не чужой... Так вот, - продолжала девушка, аккуратно выпутывая птицу из куста. - Не нужно быть гением, чтобы понять: во-первых, ты не хочешь, чтобы я снова встретилась с Ягой. Во-вторых, это твоя собственная инициатива, а не ее приказ, потому что я должна принести ей ножны, их, знаешь ли, по почте не пошлешь. И в третьих... не дергайся! Останешься без глаза!.. Да, в-третьих - дело не лично во мне. Что же тут случилось? Ой!
Ворон ловко вывернулся у девушки из рук и взлетел на еловую лапу. Маша изучила палец со всех сторон:
- Кусаться совершенно необязательно. Просто ответь... пожалуйста.
- Сообразительная, - с удивившей Машу горечью сказал ворон. - Хочешь знать, что случилось? Хорошо. Ложись спать. На закате отправимся дальше.
- Спать - сейчас, идти - ночью? - поразилась девушка. - Но мы не в пусты... Да что ж вы все меня шпыняете! Больно ведь! - обиделась она, потому что ножны, прислоненные к березе, неожиданно рухнули ей на ногу.
- Костер не разжигать? Нет? И укрытие не строить? Ладно, вам виднее. Детский сад какой-то... - бормотала девушка, расстилая спальник. - Я тыщу лет не спала днем. Абсолютно уверена, что это плохая...

То ли кто-то из ее спутников умел колдовать, то ли помогла обычная усталость, но заснула Маша почти мгновенно. Ножны тихо лежали под ее левой рукой. Ворон потоптался немного на ветке, потом засунул голову под крыло и тоже задремал.
Маше снился мультяшный домик на птичьих лапах, который сплясал вприсядку, сел на шпагат, а напоследок лег в джакузи и болтал ногами, брызгаясь.
- Не бывает... - пробормотала Маша во сне.

***

Ничем не примечательный день подходил к концу, уступая место самой удивительной летней ночи в году. В сумерках Маше пришлось изрядно замедлить шаг: лес становился все гуще, а зажечь карманный фонарик ворон ей не позволил. Он снова уселся к ней на плечо, но за ухо больше не дергал. Маша была ему за это благодарна, и еще больше - за то что он просто остается рядом. В руках она сжимала ножны. Время от времени ножны просили Машу не тискать их так сильно, но она с каждым разом вцеплялась в них все крепче.
Вокруг девушки скользили, прыгали, летали странные тени, а иногда и не тени вовсе: береза и рябина, проковылявшие мимо нее в обнимку, выглядели более чем материально. Деревья шли, аккуратно извлекая корни из земли и погружая их обратно. Возле застывшей столбом девушки странная парочка ненадолго задержалась: рябина приветственно помахала веткой, а береза что-то скрипнула.
- Нет, третьей она не будет! - рявкнул ворон. Гуляки очень выразительно пожали ветвями и побрели дальше.
- Ой, что-то мне нехорошо... - пробормотала Маша.
- Ну-ка, соберись, девочка, - строго сказали ножны. - Вот замечательный случай проверить знания на практике. Давай идти и повторять, что мы выучили об Ивановом дне.
- Купаться в Иванов день - всенародный обычай... - затянула Маша, словно несчастный двоечник у доски, но с места все-таки сдвинулась.
- Только не в нашем озеррре! - немедленно встрял ворон.
- Почему? - немного оживилась девушка. - Там что - злой и мстительный водяной?
- Вздоррр! Водяной - пррросто душка, - отмахнулся ворон. - А вот экология - безобррразная.
- Учту, - вздохнула Маша. - Купальник я все равно оставила дома. Так... что еще? Характерная примета Ивана Купалы - многочисленные обычаи и предания, связанные с растительным миром... Ой, меня кто-то за ногу схватил!
- Что за дуррррость - в такую ночь ррразгуливать по лесу в зеленых штанах! - всплеснул крыльями ворон, но на помощь все-таки пришел. В районе машиной лодыжки раздался хруст, чавканье, разъяренное вороново "В глаз репьем, скотина? Получай!" и снова хруст. После этого девушку отпустили.
- Они не зеленые, - рискнула возразить Маша и пригладила ворону взъерошенные перья. - Они камуфляжные. Спасибо, мой храбрый рыцарь.
Ворон презрительно фыркнул Маше прямо в ухо.

Луна поднималась все выше, и продолжать путь теперь было намного проще. Вернее, было бы - в любую другую ночь. Маша вдруг обнаружила, что идет не через лес, каким она привыкла его видеть, а через толпу разумных существ: растения и животные вокруг нее свободно общались друг с другом. По крайней мере - большинство, но исключения тоже попадались: сосна, гонявшаяся за бобром, вряд ли собиралась попить с ним на брудершафт ключевой водички.
В какой-то момент Маше показалось, что она увидела знакомый ветвистый силуэт. Она едва не упала, споткнувшись о собственную ногу, но ворон ободряюще наорал на нее, и девушка пошла дальше.
- Ты - молодчина! - похвалили ее ножны. - Отлично держишься!
- Костер, - вдруг сказала Маша.
- Умничка, - отозвались ножны. - Очищающий костер - главная особенность купальской ночи, ты все правильно запомнила.
- Да нет же, - девушка протянула ножны вперед. - Горит костер. Вон там, видишь?
- Почти пришли, - со странной грустью сказал ворон.

Чем ближе Маша подходила к костру, тем сильнее ее трясло. Она вспоминала события прошлого года, и пыталась понять, благодаря чему - наглости или глупости - осмелилась тогда сунуться в этот неподдающийся объяснению мир. Под руководством своей необычной наставницы Маша узнала об этом мире довольно много, но вывод пока сделала один: окажись она нынешняя на своем месте год назад - вряд ли сошла бы с электрички.
- Меньше з-знаешь - к-крепче спишь, - подвела неутешительный итог Маша.
- Вот-вот, - поддержали ее ножны. - Знания умножают страдания. Чье изречение?
- Н-н-не п-п-помню, - простучала зубами девушка.
- Довольно болтовни! - повелительно каркнул ворон.

В почтительном молчании они вышли к костру. По ту сторону огня Маша увидела одинокую человеческую фигуру, но избушки нигде не было. Только пламя, такое высокое, что вряд ли оно годилось для мистических прыжков, да куча дров и хвороста. Куча была настолько огромна, что ее хватило бы для десятка подобных костров.
И, пока Маша в недоумении разглядывала представшую перед ней картину, куча вдруг пошевелилась, жалобно застонав странным скрипучим голосом.
- Биоробот, говоришь... - чуть слышно пробормотал ворон.

***

Изба умирала. Не метафорически, как это происходит с обычными покинутыми зданиями - вне всякого сомнения на земле перед Машей лежало живое существо, и умирало оно, как подобает живому. Больше всего девушку поразили окошки: они сделались белесыми и мутными, точь-в-точь - глаза, затянутые катарактой.
- Ей очень больно? - робко спросила девушка Ягу. - У меня есть пенициллин... Несколько ампул - мало, наверное, но все-таки...
Ответа Маша не получила. Мысленно посчитав до десяти, она бочком подобралась к скорчившемуся существу и осторожно потрогала гигантскую лапу: та была теплой - не нагревшейся от костра, это было живое тепло. Лапу покрывала очень толстая и совершенно сухая на ощупь кожа. Каждый палец заканчивался огромным когтем, обломанным и растрескавшимся.
- Оставь! - хлестнул Машу окрик Яги. Девушка ойкнула и с размаху уселась на землю.
- Она стара, - чуть мягче добавила Яга. - Но не настолько, чтобы умереть так скоро, часть времени у нее просто отняли. Сама скажешь - кто?
- Догадываюсь, - пробормотала Маша, не поднимая головы. - Охотники за приключениями, вроде меня, да?
- Если бы, - горько усмехнулась Яга. - От идиотов вроде тебя больше всего вреда вам самим. Для чего, ты думаешь, я всех вас принимала? Таких, как ты, проучить несложно. Но за вами потянулись другие охотники - они не рвались махать волшебными мечами, но хотели знать, как железяка в каменьях может разговаривать безо всяких плат и микрочипов. Они желали раздернуть ковер-самолет на нити и рассмотреть их под микроскопом. Они отковыривали от избы щепки и складывали в пробирки - думали вырастить домо-бройлеров, не иначе. Вот каких охотников надо было не просто гнать, а наказывать со всей суровостью. Недооценила - моя вина. Но выводы сделала - больше люди меня в этих краях не увидят. А ты, - Яга вдруг оказалась прямо перед Машей, больно сжала ее плечо и рывком поставила девушку на ноги. - Запомни, девочка: есть вещи, которые нельзя объяснить, просто измерив, рассмотрев в микроскоп или даже расщепив на атомы. В них надо верить, потому что...
- ...Потому что... - услышала Маша свой голос, поразилась собственной наглости, но все же закончила. - ...Как иначе они станут реальностью? Я весь год читала нужные книги, - добавила она смущенно.
- Вообще-то я хотела сказать - потому что от неверия они сдохнут. Но тот вариант интеллигентнее, - кивнула Яга. - А теперь, раз уж пришла, молчи и не путайся под ногами.

Маша кивнула, снова уселась на землю, и, пользуясь возможностью, принялась разглядывать Бабу-Ягу.
А посмотреть было на что. В прошлый раз Яга выглядела старухой - крепкой, отлично державшейся, но меньше семидесяти Маша бы ей не дала. Сейчас хворост в костер подбрасывала женщина лет сорока. Она больше не носила очки и нелепую косынку. На ней было длинное - почти до земли - бурое платье, отороченное то ли мехом, то ли перьями, и сильно облегавшее фигуру. В модных глянцевых журналах такую фигуру найти невозможно, зато прерафаэлиты были бы от Яги в восторге. И перевоплощение все еще продолжалось: за последние несколько минут исчезли седые прядки на висках, темные волосы женщины стали длиннее и гуще, а талия - тоньше.
- Началось, - вдруг прошептали ножны, которые Маша все еще сжимала в руках.
Медленно, рывками, словно в сцене из очень старого кино, изба поднялась на ноги и повернулась к своей хозяйке. Неожиданно вокруг стало невероятно тихо. Даже огромный костер ухитрился трещать шепотом. Яга низко, до самой земли, поклонилась своему дому. И дом поклонился ей в ответ, рухнул на бок, и больше уже не шевелился.
Женщина, которая теперь выглядела от силы лет на десять старше Маши, швырнула на землю между домом и костром несколько хворостинок. Сначала робко, потом смелее пламя начало перебираться по хворосту, и вот уже огонь полностью охватил неподвижное тело. Яга застыла у огня, склонив голову и подняв руки в странном, похожем на танцевальный, жесте. Маша поймала себя на том, что разинула рот и вытаращила глаза. Она встречала такое изображение Яги, всего раз - в старой библиотечной книге, которую удалось получить после долго нытья и вранья о дипломной работе. Когда Ягу изображали такой, она еще не слыла злой ведьмой - похитительницей детей.

В те времена она была богиней.

- Ты бы отодвинулась, а? - прошептали ножны. - У тебя уже подошвы дымятся.
Девушка тихо взвизгнула и попыталась отползти подальше от огня. Не тут-то было: почти сразу она уперлась во что-то спиной.
- Мамочки... - охнула Маша, поняв, что вплотную к ней стоит лось. Лес окружил погребальный костер: животные осмелились подойти близко, растения держались поодаль. *Что-то будет, если эту картину заметят через спутник? И что вообще они увидят?* - подумала Маша, но тут же надавала себе мысленных оплеух. - *Нашла время для скептицизма, дура!*

Костер наверняка был волшебный - слишком быстро от мертвого тела осталась лишь куча пепла, хотя жар был не так уж и силен. Яга снова поклонилась, на сей раз - на четыре стороны. Маша подумала, что теперь звери и деревья начнут расходиться, но те стояли на месте, ожидая чего-то.
А потом лес расступился, и к угасающему костру вышла новая избушка. Она была меньше старой, со взъерошенной кровлей и ясными, чистыми, сияющими окошками.