Дикая Света : другие произведения.

Кусок вечного настоящего

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Идея, которая будоражила умы многих великих людей еще до нашей эры стала реальностью. Бессмертие тела больше не миф! Вопрос в цене этого открытия. Кто и зачем вкладывал деньги? Каково ощущать себя бессмертным? И видеть воочию результаты работы всей своей жизни?
  1.
  Сергеев вернулся домой сорок минут назад. Утром его неожиданно вызвали в институт. Для очередного доклада.
  Полчаса он бойко распинался перед всеми. Непосредственно перед своим начальством. И военными - кураторами проекта. Показывал мышей. Запаянные колбы с жидкостями. Рисовал на доске формулы. Описывал свойства химических веществ. И все кивали головами, не понимая в принципе, о чем конкретно идет речь. В общем все, как всегда. За маленьким исключением. Сергеев знал, что такое представление он устраивает в последний раз. Вернувшись домой, он разберет остатки бумаг, проверит в блокноте все вычеркнутые дела, оставит наставление Вере и исчезнет!
  На столе у него сейчас пылал небольшой костерчик. Догорали результаты лабораторных исследований. Он окинул придирчивым взором шкаф. Такого порядка в нем никогда не было! Еще раз осмотрел ящики стола. Они были совершенно пустые. Все документы, записные книжки, тетради, просто бумага, исписанная формулами, - были давно уничтожены. Только в нижнем ящике лежал револьвер. Его он приобрел полтора года назад. С рук, неофициально. И он находился здесь, ожидая своего часа.
  Резко зазвонил телефон. Сергеев бросил взгляд на экран. Звонил Директор, его непосредственный начальник. Именно благодаря ему, он вляпался в этот проект с военными. Разговаривать с ним сейчас не хотелось. Да и, выходя из здания института, Сергеев попрощался с его обитателями раз и навсегда. Да, к этому моменту он шел давно и целенаправленно, но на душе было муторно. Он улыбался, раскланивался встречным людям и знал, что больше никогда их не увидит. Это было трогательно, душещипательно и нежно тоскливо. И разговаривать с начальником после таких минут было уже пошло.
  Сергеев взял большой лист бумаги. Формата А4. Писать на маленьких, он никогда не умел. У него был крупный размашистый подчерк и ему нужен был простор.
  Он на секунду задумался. Потер лоб. Сделал глубокий вдох.
  "Все чисто. Формула готова. Она и ингредиенты к ней находятся там, где мы договорились. Тебе решать, когда ты это сделаешь. Или не сделаешь. И я не осуждаю тебя при любом твоем выборе".
  Записка получилась короткой, хотя ему всегда казалось, что последнее послание займет несколько листов. Но написалось вот так.
  Сергеев подпер листок бумаги уголком емкости, где стояли ручки и карандаши. Еще раз осмотрел свой кабинет. По совместительству спальню. Столовую. Гардеробную. Боже, сколько его эмоций вместили в себя эти стены! Он наклонился. Выдвинул нижний ящик. Взял в руку револьвер. Снова вздохнул. Вставил в рот дуло и нажал на курок.
  2.
  Верунчик, так ласково ее называла когда-то очень давно мама. Теперь она одна стояла здесь. В пустом поле на самом краю кладбища. И издалека наблюдала за толпой. Которая сначала медленно брела за гробом. Потом покорно слушала прощальные речи. И вот неспеша двинулась обратно. Темная масса людей отсюда была похожа на червяка. Толстого, жирного, лениво перебирающего своим телом.
  Вера была необычной девушкой. И дело не в талантах или каких-то особых заслугах. Просто по законам жизни та страшная ночь после аварии должна была стать для нее последней. Но вмешался дядя по материнской линии. И она осталась жить дальше. И вот теперь дядю хоронили. Равнодушно. Без истеричных воплей. Причитаний, слез сожаления.
  Народ уходил. Медленно, неторопливо. Вера подошла к свежей могиле. Венки, траурные ленты. Большая фотография. И горящая свечка. Наклонившись, она сгребла землю и бросила ее ближе к изголовью. Это была традиция. Прощание с человеком, которого больше никогда не увидишь живым.
  Внезапно ей пришла в голову наверно самая странная и нелепая человеческая мысль: когда пытаешься представить, что наступит день на этой земле без тебя. Так же взойдет солнце, поплывут тучки по небу. Проснуться птички. По своим делам во все стороны помчаться люди. Детишки будут беззаботно гонять мячик. Вопить. Ругаться. Выяснять какие-то совершенно смешные проблемы. А тебя не будет! Абсолютно дикая мысль, которая не подчиняется логике. Можно смириться со смертью вообще, принять смерть близких людей. Даже представить себя в роли покойника. Но увидеть мир, в котором больше нет тебя нереально. Потому что ты привык чувствовать этот мир через себя, через свои эмоции, органы чувств. И вдруг этого ничего нет, а мир есть. Абсурд.!
  Девушка подняла голову. Около могилы она осталась одна. Последние люди были уже далеко. А ей требовалось просочиться в их толпу. Она ладонью вытерла выступившие слезы, хлестко несколько раз ударила себя по щекам и в припрыжку бросилась вслед уходящей толпе. Прощание вышло сухим. Жизнь диктовала свои условия.
  Вера протиснулась в маленький автобусик. Его выделили видимо для сотрудников попроще. Потому что маститые дамы и господа ехали в более крутых навороченных машинах. Здесь публика была мелкой. И разговоры были на житейские темы. О детях. Колорадском жуке, обожравшем картошку. О борще, прокисшем на плите, потому что его забыли убрать в холодильник. О кошке, разодравшей своими когтями практически новый диван.
  Вера сидела тихо в своем уголочке и слушала обрывки разговоров, доносившиеся с разных сторон. Ей было больно и грустно. За сорок минут езды никто не сказал ни одного слова о ее дяде. Она смотрела в окно и там на прозрачном фоне перед ней мелькало его лицо. Почувствовав, что к горлу подкатывается новый комок, а на глазах появляются слезы, Вера сделала глубокий вздох и несколько раз шумно выдохнула воздух, охлаждая намокшие глаза.
  Ее битва только начиналась. Ей предстояло завершить начатое дядей дело. И она знала об этом. Как и о его намерениях по спасению ее и человечества в целом. И вот он, выполнив свою часть, ушел. А она осталась одна. Хотя нет, не одна. На ее пути появился кто-то, исказивший факты, нарушивший ход событий.
  3.
  Они стояли у большого окна. И смотрели вниз. С седьмого этажа, именно на такой высоте располагался кабинет, площадка перед зданием воспринималась немного нереально. Все там было какое-то маленькое и смешное. Припаркованные машинки, закрытые ворота. И два человечка - охранника. Которые, не спеша, прохаживались по вверенной им территории.
  Справа стоял темноволосый мужчина. Высокий, подтянутый. В военной форме. Ровно пять минут назад он, войдя в кабинет, пожал руку второму. Светловолосому, лет 40-45. Достаточно плотному, приземистому. С наметившейся лысиной. И смешной длинной прядью, специально выращенной для того, чтобы прикрывать свое облезающее темечко.
  Они были разные. Не друзья. Не враги. Просто компаньоны. Светловолосый вращался в светском обществе, умел льстиво улыбаться, целовать дамам ручки, отвешивать комплементы. Он занимал высокий пост. Возглавлял таинственный институт, чья деятельность для обычного обывателя была совершенно непонятной и закрытой. Мало кто вообще знал о существовании этого могучего исследовательского центра.
  Военный тоже продвигался по своей служебной линии, но ходил без погон, поэтому чин его определить было невозможно. Но властное выражение на лице было знаком того, что он умел и на отлично делал одно - командовал людьми. Он и разговаривал жестко, конкретно. Отрывистыми короткими фразами.
  У них была одна общая черта - они шли к своей цели уперто, не прерываясь, не отвлекаясь ни на что. Они шли по головам, снося со своего пути любое препятствие.
  Сейчас их объединила смерть Сергеева. Можно сказать сблизила. Для каждого доклады о результатах его работы были шагами по карьерной лестнице. И тут это движение резко остановилось. И ситуация могла перейти в неуправляемое падение. Нужно было нечто, доказывающее, что двадцать лет их стремительной карьеры, не было случайностью. Они должны были поймать тот хвостик веревочки, ту зацепку, которую оставил в своей прощальной записке ученый. И сделать это было нужно чисто, быстро, одним словом, профессионально. И не громко. Обыватели должны спокойно спать в своих кроватках и даже не подозревать, в какие игрушки играют имущее этого мира.
  Они ждали человека, которому была адресована записка.
  4.
  Автобус подъехал к институту. Здесь, в актовом зале, уже все было готово для проведения поминок. Расставлены и накрыты столы. Придвинуты стулья. Отдельно на тумбочке стояла фотография Сергеева. Большая, с черной траурной ленточкой. И стакан. Граненный. Наполненный наполовину прозрачной жидкостью. И прикрытый куском черного хлеба.
  Ворота распахнули, народ, выбираясь из транспортных средств, бестолковой толпой топтался во дворе, словно не зная, куда идти. Вера затесалась в самую гущу. Тихая и незаметная. Обернув голову и плечи в черный платок, она сливалась с общей траурной массой.
  Но вот народ дернулся и куда-то двинулся. Девушка молча перебирала ногами со всеми. Пост охраны остался позади. Толпа уже шумно шаркала по гранитному полу первого этажа.
  5.
  Около выхода Военный остановился. Протянул руку. Пожав ее, Директор добродушно улыбнулся. Всем своим видом показывая готовность к сотрудничеству.
  Военный шагнул за порог и двинулся по коридору. Директор посмотрел на его мощную спину и, погрузившись в свои мысли, закрыл дверь. И снова направился к окну, по дороге на автомате поправив несколько стульев.
  Внизу охранники закрывали ворота за последним выезжающим автобусом. Больше никого на улице не было.
  Директор не просто так бродил по кабинету и любовался пейзажами. Он выжидал время. И готовился к выступлению. Именно ему надлежало произнести последнюю прощальную речь о своем "большом друге".
  Судьба свела Директора с Сергеевым еще в студенческие годы. Они жили в одной комнате общежития. И с трудом мирились с существованием друг друга, снисходительно прислушиваясь к мыслям своего соседа.
  Сергеев видел свое предназначение в великом открытии, которое раз и навсегда изменит существование человечества в лучшую сторону. Он, проникшись идеями Моисеева о самоорганизации материи, искренне верил в возможность перехода от одной эволюционной ступени к следующей. И не сомневался, что когда-то наступит тот самый момент, когда смерть потеряет свою актуальность, перестанет быть необходимой.
  Директора же все эти теории о бессмертии больше веселили. Религиозные идеи, на его взгляд, были слишком расплывчатыми, а порой вообще противоречили друг другу. В бесконечные странствия души, некой непонятной субстанции, он не верил. Вечная жизнь тела также не вписывалась в его логику. Сначала появляется цветок, считал он, потом завязывается плод. Который, дозрев, либо кем-то съедается, либо просто гниёт, упав на землю. Другого не дано!
  Директор преклонялся перед силой. Власти. Денег. Именно они управляли всеми процессами на Земле. Он не доверял чудесам! И этот проект был тому доказательством. Только избранные знали истинную цель капиталовложений в лабораторию Сергеева. Все просто и банально. Жить в мире с соседями было экономически не выгодно. Страны, вытаскивая голову из одно кризиса тут же погружались в новый. Безработица и недовольство людей росли. Но существовал старый проверенный способ заработать быстро и много.
  Война! Но было необходимо преимущество перед врагами. В изобретении оружия поднаторели практически все. Теперь речь шла о создании универсального солдата. Равнодушного, четко исполняющего приказы, способного проникнуть куда угодно. И ничем не убиваемого! Но это не могла быть механическая болванка, ходячий компьютер. Роботы выходили слишком дорогими. Поэтому универсальным солдатом должен был стать человек. Дешевая сила, не требующая замены испорченных запчастей!
  Сергеев же рассуждал о бессмертии, о своей миссии. И о людях, перед которыми открывались новые горизонты. Наивный человек!
  Директор оказался первым, кто обнаружил тело Сергеева. Он же нашел и прочитал записку. Вызвал военного. Вдвоем они приняли решение - уничтожить послание и смерть ученого приписать к естественным причинам. Сердечный приступ устроил обоих.
  Они облазили все архивы ученого, но так и не смогли найти результаты эксперимента трехгодичной давности. Тогда Директор был в командировке и не мог контролировать процесс здесь и сейчас. Сергеев отчитывался каждый день по телефону. С восторгом, взахлеб. А потом почему-то замолк. По приезду Директор смог только добиться от него, что эксперимент был неудачный. Сергеев вообще больше никогда не распространялся на эту тему. И Директор подозревал, что неудачный эксперимент - темная история. И возможно Сергеев, нарушив устав, сгоряча провел его на людях. А потом испугавшись решил замести следы. Уверенность Директора возросла, когда он в предсмертной записке прочитал странные строки.
  6.
  Вера стремительно шла вперед. По узкому бесконечному коридору. Подошва кроссовок мягко шлепала по покрытию пола. Девушка не оглядывалась и не осматривалась по сторонам. В свое время она хорошо изучила по карте и четким ориентирам Сергеева, куда нужно идти. Сейчас ее цель была дверь, ведущая к лестнице. По ней девушке предстояло добраться до четвертого этажа. Именно там располагалась лаборатория, в которой колдовал ее дядя.
  Вера вспомнила о его раздоре с мамой. Тогда на кухне, где они пили чай с тортиком, разгорелся неожиданный спор. Про ученых и их предназначение. И мама бросила фразу, что теперь она даже в какой-то степени оправдывает инквизицию. Сжигая на своих кострах ученых-первооткрывателей, церковники притормаживали процесс движения человечества к прогрессу. Конечной точкой которого станет самоуничтожение людей. Сейчас никто из мира ученых не пытается просвещать темные массы, вести их к свету, открывать им какие-то новые грани истины. Дядя тогда оскорбился и исчез из их жизни. На несколько лет. Только присылал подарки ей, Вере, как положено, на день рождение, новый год. Но с мамой не общался. Хотя она и пыталась дозвониться до него.
  В тот страшный день по роковой случайности последним набранным номером оказался номер дяди. Поэтому из больницы позвонили ему. И только сейчас в голове Веры возник вопрос. Почему дядя взял трубку? Но спрашивать было уже не у кого.
  Девушка остановилась перед обычной дверью. Из полупрозрачного пластика. Теперь ей предстояло проникнуть внутрь. Сделать шаг, после которого пути к отступлению у нее уже не будет.
   7.
  Военный потер руку. Прошло уже более пятнадцати минут, как он расстался с Директором, но ощущение на ладони после пожатия осталось. Он стоял около монитора. В маленькой тесной комнатушке. Он был не один. За картинкой на экранах внимательно наблюдали три человека. Его люди. Молчаливые, сосредоточенные и угрюмые.
  Странное чуть уловимое движение в темной комнате они заметили одновременно. Сидящий за столом быстро нажал на пару кнопок, задавая команду. Приборы откликнулись мгновенно. Подсветив картинку. На экранах появилось четкое изображение девушки. Худенькой, одетой в легкий обтягивающий спортивный костюм. Еще пара звонких щелчков по клавиатуре, и на ее спине проступили зеленоватые полосы. Система собирала данные. Через десять минут Военному будет известна о гостье вся информация, которая есть в базах.
  На другом экране по коридору бесшумно двигался отряд вооруженных людей. Быстро, практически бегом, они направлялись к комнате. Где была одна девушка без явных признаков вооружения. С другой стороны, кто может гарантировать, что у нее где-нибудь не припрятана базука? Это тоже были люди Военного. И давая приказ, он продумывал все до мелочей. Он был заинтересован в положительном результате предприятия и в возращении людей после операции.
  Он хмыкнул. В комнате никого не оказалось, когда его люди ворвались внутрь. Девушка просто шагнула в стену и исчезла.
  8.
  Военный стоял в кабинке лифта. В центре. Упершись взглядом в дверь. Бесшумно и плавно его везли вверх. На седьмой этаж. В кабинет Директора.
  Он уже знал, что странная посетительница - племянница Сергеева. Три года назад ее без сознания доставили в больницу. Туда же вызвали и ученого. Попрощаться. По мнению врачей через два-три часа девушка должна была скончаться. Посещение дяди было недолгим. Он вышел бледный, с отрешенным ничего не видящим взглядом. Молча проследовал по коридору. И покинул здание. Не сказав ни слова.
  А вот девушка после этого пропала. Или ее тело, если верить докладам врачей. Встать и уйти сама она не могла никак, у нее были повреждения, несовместимые с жизнью. Унести ее тело незаметно тоже никто не мог. Вся эта история со странным исчезновением потрепала нервы многим, но так и осталась загадкой.
  И вот теперь живая и невредимая девушка шагала сквозь стены. Опережая его людей. Она обошла всю лабораторию Сергеева, собирая емкости. Она ничего не искала, не суетилась. Просто подходила к нужному ей месту и протягивала руку.
  По траектории ее движения Военный уже знал, где ее встретят. Сейчас там работали его люди, готовые ко всем неожиданностям. Пересечь то узкое место, она должна была в любом случае. Даже, если решит покинуть лабораторию через окно.
  Лифт мягко дернулся. И остановился. Дверь медленно отъехала в сторону, освобождая путь. В коридоре, ожидая его, уже стоял Директор.
  9.
  Строго следуя инструкциям дяди, Вера направилась к последнему пункту своего пути. В конце коридора. Отгороженный, в отдельной камере, стоял реактор. Способный нагревать предметы до запредельно жуткой температуры. И ему требовалось время, чтобы остыть, после полного выключения. И только тогда происходила разблокировка двери, пропускающая в камеру. У Веры было целых тридцать минут в запасе. Именно столько требовалось для превращения реагентов, собранных ею по всей лаборатории, в конечный продукт. Поместив колбу из специального стекла в отсек, она снова незаметно для себя задумалась, наблюдая за пламенем.
  День катастрофы Вера не помнила. В голове были только какие-то яркие красочные вспышки. И теплые эмоции. Мама, подружка, ее парень. Большой воздушный шар над головой. Качели. Смех. Мороженное тающее в руках. Яркое солнце, горячий воздух. Безумное ощущение переполняющего тебя счастья.
  А потом все. Темнота. Пустой холодный туннель. И тело, движущееся по нему. И вдруг резкая жгучая боль, пронизывающая от темечка до пят.
  Вера открывает глаза. И видит дядю. Он сидит над ней. С серым осунувшимся лицом. И мрачным, внимательным взглядом ученого. Его руки привычным движением разбирают шприц на запчасти. И убирают в карман пиджака.
  Вера встречается с его взглядом. Он подносит указательный палец к губам, призывая ее к молчанию. Она чуть заметно кивает и осматривает комнату. Стеклянные шкафчики, биксы, упаковки, флаконы. И пищащая аппаратура.
  Дядя наклоняется к ней совсем близко и быстро шепчет. Вера не сразу соображает, что он ей говорит. Внутри нее разлита пустота. Холодная большая лужа полного безразличия ко всему. Но дядя осторожно тормошит ее, и она понимает, что должна встать и просто выйти отсюда. Там за стеной стоит машина дяди, в нее надо сесть. Ей не нужно открывать двери, окна. Просто идти.
  И Вера вышла: сквозь стену здания больницы. Благо реанимационное отделение находилось на первом этаже. А потом так же села в машину, не открывая дверцы.
  Тогда ее совершенно не смутил странный способ преодоления препятствий на пути. Она вообще разучилась удивляться чему-либо и чувствовать. Для себя Вера уяснила одно: дядя ей ввел какой-то препарат. И теперь ее тело обладало рядом уникальных свойств. Оно само восстанавливало разрушенные клетки, было способно расщепляться до молекулярного уровня и, как воздух, проникать сквозь предметы. В таком состоянии организм девушки был не подвержен старческим изменениям, а значит, мог существовать бесконечно долго.
  Этот факт тоже не вызвал никаких эмоций. Она просто смотрела на дядю и слушала. И покорно кивала, когда тот уточнял: поняла она его объяснения или нет.
  Новость о гибели мамы, подружки, парня не смутили этого спокойствия. Все события, происходившие когда-то, люди, раньше окружавшие ее, - стали бесцветными пятнами в памяти. Запертая в настоящем, Вера стала совершенно равнодушной к своему прошлому и будущему, которого у нее не было. Она ощущала себя только здесь и сейчас. Совершенно разучившись мечтать.
  А дядя пришел в ужас, когда осознал, что создал бездушную и послушную машину в человеческом обличье. Он понял, что безразличие выступило защитной реакцией организма. Эмоции, мораль - все эти грани человеческого разума стали невыносимой нагрузкой. И их просто отключили, чтобы не расходовать зря энергию.
  Обозвав себя никудышным биологом, дядя тогда напился в хлам. И чокаясь с пустой бутылкой, раскручивал мысль о ступенях в развитии. Об эволюции. И том, что пока человеческий организм не научится генерировать энергию нескончаемым потоком, бессмертие ему не светит.
  Но как химик он не сдавался. Пичкая Веру реактивами, он постепенно возвращал ей эмоции, пусть и совсем слабенькие. Она оживала!
  А потом дядя принял решение. О создании противоядия. О полном уничтожении всех его разработок. И об исчезновении. Раз и навсегда.
  10.
  Булькающий звук вывел Веру из задумчивости. Жидкость внутри колбы уже вовсю кипела. Девушка протянула руку, вытащила колбу. Запаха не было, лишь белый волшебный дымок, струился, как из лампы Аладина. Но джина там не было, это Вера знала точно. Теперь ей надо было покинуть камеру и влить в себя эту жидкость. А дальше. Что будет дальше Веру сейчас не интересовало. Она уже давно привыкла жить короткими перебежками, не заглядывая в будущее. У нее было вечное настоящее.
  Разогнувшись, девушка вынырнула из камеры. И замерла. Она находилась под прицелом пяти автоматов. Перед ней, застыв, напряженно вытянувшись стояло несколько мужчин. Полностью укомплектованных в свою амуницию. И ей стало вдруг смешно.
  Нагло улыбаясь, она поднесла колбу ко рту и, сделав несколько больших глотков, выпила все. И прислушалась к себе, ожидая новые ощущения. Мир не покачнул и не рухнул. Даже мужчины не стали мутными или плоскими. Первое, что почувствовала Вера - жгучую боль в горле. Драло весь пищевод, и в желудке становилось невыносимо горячо. Вера сморщилась и рефлекторно скорчилась, чтобы как-то уменьшить неприятные ощущения. Солдаты ее движение расценили по-своему. Одна пуля задела плечо. Две другие пропороли живот.
  И Вера заплакала. От боли. И от счастья. Ее бессмертие закончилось! Она снова начала чувствовать в полную силу!
  Дух, проснувшийся внутри нее, сражался! Борясь с болью, она пыталась придумать, как выбраться отсюда. Она хотела жить! Хотя холодный прагматичный рассудок давно понял, что это конец. Наверно глупый и дурацкий. И точно не героический. Комната медленно поплыла. Ослабевшие ноги больше не могли держать вес тела. И она рухнула на пол.
  11.
  Первым в комнату ворвался Директор. Растолкав солдат, он бросился к телу. Грубо схватив за грудки, активно потряс девушку, пытаясь привести ее в сознание.
  Военный появился в проеме двери на секунду позже. Когда изо рта Веры потекла красная струйка крови. Он наклонился к ней. Пощупал пульс, поднял веко.
  Директор уже был в коридоре. И там, размахивая руками, что-то кричал в телефонную трубку. Визгливым, срывающимся голосом.
  А военный молча наблюдал за телом. Которое, словно мороженное, таяло на его глазах. Несколько минут - и на полу осталась лишь легкая белоснежная дымка. Через мгновение растаяла и она.
  Военный подошел к окну. Там внизу, охранники усаживали в такси женщину. Пьяная, она цеплялась руками за них, за дверцу, и видимо что-то орала. С трудом ее тело затолкали внутрь, засунули ноги, подол платья. И захлопнули дверцу. Машинка покатилась к выходу.
  Мужчины поспешили обратно в здание. На смену накрапывающему дождику пришел ливень.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"