- Мне нравится твой маяк, - проговорил, оглядевшись, Безымянный.
- Спасибо, - ответил старый Джек. - Поднимись наверх. Оттуда открывается такой потрясающий вид! И вообще, чувствуй здесь себя как дома...
Вдоволь насладившись зрелищем городских крыш, гавани, окрашенной лучами заходящего солнца в розовый цвет, и потемневших крон деревьев большого леса, Безымянный легко сбежал по лестнице вниз. Старик хлопотал у плиты, что-то ворча под нос. По жилищу, расположенному в нижней части маячной башни, разливался аппетитный запах жареной рыбы.
- Уже уходишь? - обернулся смотритель к нашему герою. - Может быть, поужинаешь со мной, а заодно и заночуешь? Время позднее.
- Не откажусь, - сказал Безымянный. Ему не очень-то хотелось спускаться в сумерках по дороге, проложенной по самой кромке пропасти.
- Тогда садись, рыбка уже поспела... Отлично! - обрадовался старик, увидев, что Безымянный поставил на стол глиняную бутыль с вином.
Когда с ужином было покончено, они расположились возле уютно потрескивающего очага. Смотритель маяка задумчиво глядел в огонь, на его изборожденном глубокими морщинами лице плясали багровые отсветы.
- О чем задумался, приятель? - спросил Безымянный.
- Да воспоминания что-то нахлынули. Молодость вспомнил, первое плавание... Я же здесь родился, на Хоринисе. Правда, не в городе, а в маленьком поселке лесорубов. Знаешь таверну "Мертвая гарпия"? Так вот, если идти к таверне по каменному мосту и сразу за ним повернуть направо, то между скал, на самом краю обрыва, стоит маленький поселок... Вернее, стоял. Его орки сожгли недавно. Хотя там уже почти никто и не жил.
- Знаю. Видел развалины.
- Раньше там четыре хижины насчитывалось. Да еще в пещере старушка одна жила, травница. Лечила, если кого зверь порвет или деревом придавит. От простуды тоже пользовала... А в одном из домов я и родился.
Отец в лесу охотился, деревья валил вместе с соседями, смолу собирал. Тогда ведь лодок и кораблей много строили, не то, что сейчас. Столярам, опять же, древесина хорошая требовалась. Лес в те времена гуще был, глуше. Таверна посреди чащи стояла, а фермы Акила вовсе еще не было...
Я в семье был младшим. Двое братьев отцу уже помогали, а я пешком под стол ходил. Потом среднего брата деревом задавило. Насмерть. Он как раз жениться собирался...
Через несколько лет, мне шестнадцать было, отец попал в городскую тюрьму. Взял у одного торговца товаров в долг, а расплатиться не смог - обманули его при продаже досок и смолы. Мать так убивалась. Потом отца отпустили, а старшего брата мракорис помял. Он всю оставшуюся жизнь хромал сильно...
Работали мы целыми днями, но часто приходилось ложиться спать на пустой желудок. И тогда я решил, что больше не хочу так жить. Собрался и пошел в порт. Родители отговаривали, но я упрямый был, нанялся юнгой на одну торговую посудину.
В первый год службы мне и не платили вовсе. Только выдали штаны, куртку и кормили с остальными матросами. Ох, и тяжело мне тогда приходилось! Помыкали все подряд, как хотели. Работы полно было - то подай, это принеси. И на погрузке наравне с остальными вкалывал. Но ничего, выжил. Научился кое-чему: с парусами управляться, по плотницкому делу немного... Посудина старая была, текла то и дело, чинили после каждого шторма.
Когда на другой корабль нанялся, стали мне уже полное жалование платить. Да и судно было получше - на материк частенько с рудой ходили, оттуда ткани возили, ковры, посуду - здесь же их никто не делает. Семье начал помогать понемногу. Но вскоре началась очередная война с Варрантом...
- Это когда Геллон и Люккор подняли восстание и вторглись в Южную Миртану? - попытался блеснуть эрудицией Безымянный.
- Нет, раньше намного! Старый Робар ещё живой был, - отмахнулся Джек. - Так вот, корабль наш по приказу короля мобилизовали для подвоза продовольствия войскам. Один раз благополучно сходили, а во второй - встретились с парой варрантских галер... Немногие тогда спаслись, но я выплыл. Пошел на королевский флот, мстить варрантцам. Служил несколько лет, в боях участвовал, ранен был не раз, а как война утихла, снова ушел на торговое судно. После на китобое ходил, возил жемчуг и перец с Южных островов, с одним сумасшедшим паладином на север плавал - новые земли для короля открывать... Много всего было. Теперь вот здесь якорь бросил, у последнего своего причала.
- Изрядно, наверное, повидал разного? - спросил Безымянный, с интересом глядя на старика.
- Да уж, всякое бывало, - медленно проговорил Джек. Глаза его вновь подернулись дымкой воспоминаний.
* * *
- Помню, во время войны дело было. Привел наш капитан судно в бухту на севере Варранта. Встретиться он там с кем-то должен был. Донесение передать, что ли, не то пленника важного забрать, уж не знаю точно.
Ночь глухая стояла, ветреная. Спустили мы лодку на воду и вдвоем с еще одним моряком сели на весла, а капитан взялся за руль. Гребем потихоньку, лодку на волнах подбрасывает, чуть не опрокидывает. Но ничего, к берегу подошли, лодку на песок выволокли. Капитан наш на берег вышел, ладони у рта трубой сложил и крикнул совой. Подождал и еще раз закричал.
Вот из темноты человек выходит. Стоят они с капитаном, говорят о чем-то. Нам ни слова не слышно - прибой шумит, ветер свистит в скалах. Горячий ветер, сухой, из пустыни, а сзади волны... И вдруг видим - человек, что стоял с капитаном, падает на песок. А капитан наш назад пятится и меч достает. Мы поняли, что не так что-то пошло, и стали лодку на воду сталкивать. Но тут огни на берегу вспыхнули. Много огней, не меньше десятка. Слышим, как кто-то кричит, чтобы мы оружие бросили и сдавались, иначе нас перестреляют. Делать нечего, капитан меч на песок уронил, а следом и мы сабли и арбалеты побросали.
Ну, думаем, отвоевались. Загонят нас теперь на рудники, там и сгинем. А варрантцы ближе подходят, смеются, шныжьи дети. И вдруг рев, крики! Арбалеты защелкали. Это мракорис у них из-за спин вылез на наше счастье. Видно, спал где-то поблизости, а они его потревожили. И давай их когтями драть. Мы аж замерли с испуга, а капитан к лодке бросился и нас зовет. Мы опомнились и следом. Пока варрантцы со зверем управились, мы уж на полсотни саженей от берега отошли. Они, конечно, вслед стреляли, капитана ранили. Но темно было, и стрелы все больше мимо летели. Так мы и спаслись. Когда на борт поднялись, капитан велел навести пушки на берег бухты и дать залп...
А я ведь с детства мракорисов ненавидел. Не думал, что один из них мне жизнь спасет. Потом, когда рассказывал эту историю, никто мне не верил.
- Почему?
- Говорят, не водятся мракорисы в Варранте. Должно быть, из Миртаны пришел, чтобы земляков выручить, - улыбнулся старик.
* * *
- Один раз я в рабство чуть не угодил. Это уже после войны случилось. Нанялся на корабль к одному торговцу. Судно новехонькое было, впервые в дальний рейс шло. Его здесь, на Хоринисе построили. Крепкий такой кораблик, остойчивый.
А хозяин, он же капитан, проходимец тот еще оказался. Нас, правда, не обижал, но с законом у него нелады были. Вот и в тот раз загрузил он трюм шкурами, а под них ящики с рудой спрятал. И вез их совсем не для королевских оружейников.
Мы, про это дело узнав, струхнули было. Судья-то не станет разбираться, кто контрабандист, а кто по незнанию в команду нанялся - всех без разбора на каторгу упечет. Но ничего, пронесло. Хозяин наш кому-то в порту на лапу дал, стражники сверху в шкурах слегка порылись, да и выпустили нас на все четыре ветра.
Однако дойти до материка нам было не суждено. В то время в море между Миртаной и Хоринисом орудовали пиратские шайки, на которые власти все никак не могли найти управу. Вот наш капитан и решил взять дальше на север, чтобы с ними не встретиться. Но там мы наткнулись на мель возле какого-то островка. Осадка у нас из-за груза была большая. Туман в тот день наполз густой, как молоко. Ветра почти не было, и мы двигались очень медленно. Когда почувствовали толчок, даже не сразу поняли, что сели на мель. Время позднее было, и капитан велел всем спать, а с утра приниматься за работу.
Разбудили нас пираты. Они потихоньку подошли на своей посудинке и поднялись на борт. Мы и за оружие едва успели взяться. Они долго думать не стали, постреляли почти всех. Капитана зарубили, когда он одного разбойника ранил. А мне дали по затылку, пока я топором от какого-то лысого головореза отмахивался. Еще кока живым взяли. Бедняга проснулся, только когда его вязать начали - здоров был поспать.
Приковали нас цепями к переборке в трюме. Часть груза пираты оттуда выкинули, чтобы осадку уменьшить и с мели сняться. Так мы и сидели на цепи несколько дней. Кок молился все время, а я скобу расшатывал, к которой цепь крепилась. А потом в трюм привели еще кучу народу: мужчин, женщин. Суматоха поднялась. Все орут, пираты злятся. Ну, я время выждал, скобу выдрал из переборки, по трапу взбежал, через фальшборт прыгнул, да и был таков. Пираты сразу вслед стрелять начали, но на мое счастье темно уже было, не попали.
Вскоре я стал выбиваться из сил. До берега далеко, а цепь на дно тянет. Греб я, греб, и чую - не выдержу больше. Уже и воды соленой нахлебался. Вдруг слышу плеск весел неподалеку. Думаю, что пираты за мной вернулись. Делать нечего, стал звать на помощь.
Появляется из темноты лодка, а в ней сидит здоровенный кто-то. Одной рукой меня подхватил и втащил на борт. Я смотрю: орк! Ну, все, думаю, теперь точно - смерть. А он молча меня до берега довез, из лодки вытолкнул и погреб восвояси.
- Что ж, бывает. Мне орки тоже не раз помогали, - произнес Безымянный, вспомнив Урр-Шака и Таррока.
* * *
- Пришел я после того побега в Венгард. Сам в лохмотьях и синяках, на запястьях ссадины от цепей, за душой - ни единой монеты. Дня два или три по городу таскался голодным. А тут слышу, глашатай на площади объявляет набор команды для плавания. Паладин Дитмар, дескать, собирается отплыть за дальние моря, чтобы отыскать во славу Инноса новые земли для Миртанской короны. Смотрю, желающих что-то немного. Ну, я и вызвался.
Не раз потом пожалел, что пошел в это плавание. Судно - старая нордмарская шнека, слегка подлатанная и переделанная: весла и боевые кастли с нее убрали, палубу настелили по всей длине и оснастку заменили. И назвали это чудо "Цветок серафиса"! Шкипер - молокосос, курс толком проложить не может. Команда - сброд, половина вовсе не моряки. А сам паладин Дитмар статую Инноса поставил на мостике и молится день и ночь напролет.
Ну и натерпелись мы тогда! Пошли на северо-восток. Ветер встречный почти все время дул, шнека с галса на галс переваливается, как кротокрыс в луже, в днище течь открылась. Только вахта у парусов закончится, уже надо к помпе идти, воду откачивать. Сырость постоянная, холод, еда скудная. Потом и вода протухла. Но тут мы, как раз, открыли неведомые острова. Собственно, не острова, а так, несколько голых скал. Но на одном островке оказался источник, мы смогли запасти воды и завалить пару шныгов. Мясо у них вонючее, в горло не лезет. Однако лучше, чем ничего.
Мы думали, что теперь назад повернем, но паладин велел дальше идти. Парни взбунтовались было, но когда Дитмар рулевого Гая мечом пополам развалил, сразу успокоились. Вскоре и еще один остров увидели - горбатый весь, черный. Идем к нему, а он не приближается. Вот, наконец, подошли ближе, но тут стемнело. А утром смотрим: остров опять далеко и вообще в другой стороне. И так несколько раз он нас обманывал. Моряки шептаться начали, что проклятый это остров, некроманты на нем обосновались. А паладин знай себе гонит корабль к острову-призраку. Так бы мы там и пропали, но, хвала Аданосу, на наше счастье шторм разразился, и паладина вместе с его статуей смыло за борт. А может, и столкнул кто...
Как буря утихла, стали пробираться на юг. Течь усилилась, шкипер представления не имеет, где мы находимся. Устали все, оголодали, отчаялись. Но все-таки доковыляли до Хориниса. Посудина наша недалеко от берега затонула, а мы едва вплавь добрались. Все из-за паладина этого неугомонного!
- Ну, он же не для себя старался, а ради славы королевства, - попытался заступиться за Дитмара Безымянный.
- О людях нужно в первую очередь думать, а уже потом о славе, - проворчал Джек.
* * *
- На китобое я несколько лет ходил. Тоже всякое бывало: киты лодки разбивали; от пиратов как-то в скалах прятались. А раз такое приключилось, что порой сам думаю: не примерещилось ли?
Охота в тот раз была неудачной. За два месяца добыли только одного кита, а как только начали его разделывать и ворванью бочки наполнять, поднялся шторм. Пришлось тушу бросить и уходить от островка, на берегу которого мы работали, в открытое море. Иначе выбросило бы нас на скалы, и поминай, как звали.
Долго нас буря носила. Такого ужасного шторма на моей памяти больше ни разу не было. Но ничего, и он утихать стал. А тут, на беду, вынесло на нас это дерево. Здоровое такое бревно, смыло его где-то с берегового обрыва и носило по морю. И надо же тому случиться - море широкое, а наш корабль с тем бревном не разминулся. Получили мы пробоину в носовой части. Вода внутрь хлещет, мы ее откачиваем, пробоину затыкаем, чем можем. Воды, однако, все больше, а сил все меньше. И вдруг - такой удар, что все, кто на ногах стоял, кубарем полетели! Наткнулись на что-то. Зато нос приподнялся и вода течь перестала.
Мы подумали, что на мель сели. Решили, что если буря не утихнет окончательно, то судно волнами разобьет. Но волны накатывают, а нас раскачивает вместе с этой "мелью". Как рассвело, ветер поутих, стали смотреть, что за чудеса. Оказалось, мы форштевнем въехали на тушу чудовища. И не кит это был вовсе. Сама зверюга втрое длинней нашей посудины, чешуйчатая. Голова, как у дракона на картинке, а лапы короткие и похожи на ласты.
Пробоину мы заделали, а у чудища капитан велел голову отрубить и взять с собой. Мы канаты за клыки зацепили и кое-как втащили голову на палубу. Но дни жаркие стояли, башка протухла и начала так вонять, что даже у бывалых китобоев глаза слезились. Пришлось выбросить. Теперь никто не верит, что и вправду это все было.
- Я верю. Сам таких тварей видел, только помельче... - сказал Безымянный, вспомнив свое неудачное купание в Яркендарской бухте у пиратского лагеря.
- Не может быть! Где? - Старик от волнения аж привстал с кресла.
- Недалеко, около Хориниса. К северо-востоку отсюда.
- Надо же! Я и не думал, что тут они тоже водятся.
* * *
- Хотя, старые моряки и не такое еще рассказывали! Служил со мной как-то старик один. Окиром звали. Зашли мы в порт, в таверну ввалились всей гурьбой, пива заказали и начали байки травить. Окир слушал, слушал, а потом рассказал, что с ним будто бы в молодости произошло.
Говорит, ходили они к Южным островам. Закупили дорогой древесины, жемчуга немного. Деревушку какую-то напоследок слегка пограбили, и отправились назад. И все бы ничего, но штурман у них лихорадку подхватил, да и помер. А капитан - купец купцом - в торговле мастак, а как курс проложить, не знает. Помолились Аданосу и пошли наугад, лишь бы к северу.
Долго они блуждали, и в один прекрасный день заметили гористый остров с пальмами. Якорь бросили. Капитан у них храбрецом не был, поэтому послал четверых моряков, в том числе и Окира, на берег, а сам с прочими людьми на судне остался.
Парни в лодку сели и отправились. Долго у берега кружили, пока не отыскали место, где можно было высадиться. Нашли козью тропу и пошли по ней. Тропа крутая, вокруг скалы, деревья. Кровяные шершни откуда-то налетели в несметном количестве. Они уж почти все стрелы извели и одежду изорвали, когда тропа вниз с горы спустилась и из леса их вывела.
Вышли они из папоротниковых зарослей и оказались в чудесном местечке. Бухта такая тихая, со светлым песчаным берегом. Птицы поют на разные голоса. У самой воды, в полосе прибоя, лежат несколько больших серых валунов. А на валунах этих... Я сам не поверил, но Окир клялся, что так оно и было... На валунах, говорит, сидят сирены, волосы расчесывают. Сверху они как женщины, а снизу хвосты рыбьи! Видел таких когда-нибудь?
- Нет. Гарпий только знаю - полустарух-полуптиц...
- Да кто ж этих тварей не знает! Эка невидаль! - Махнул рукой старик. - А про сирен и слышали не все, не то, что самим увидеть! Окир говорил, что парни так и остолбенели. А потом один дурень арбалет с плеча снимает и целится в сирену...
- И что?
- Не знаю. В таверне как раз драка началась. Мы местным морды, конечно, знатно начистили, заведение разнесли - любо дорого посмотреть. Но Окира в драке помяли порядочно, и его капитан на берег списал. Так я и не узнал, чем та история закончилась.
* * *
- А гарпии что? И гарпий, и разной нежити я на своем веку немало повидал. Однажды, когда на китобое ходил, заметили мы у одинокой скалы неподалеку от миртанского побережья разбитый корабль. Капитан велел лодку спустить и осмотреть посудину. И сам с нами отправился. Подгребли мы к месту крушения. Зрелище жуткое: мачты сбиты, бушприт выворотило с частью обшивки, корпус пополам треснул.
Поднялись мы на борт, а там команда - скелеты одни обглоданные валяются. Не то они еще до крушения от голода умерли, не то от удара погибли - не знаю. У нас мороз по коже от такого вида. А капитан наш ничего, хмыкнул и в каюту полез. Пару крыс там пристукнул и давай сундуки потрошить. Мы с парнем одним, Асмундом из Нордмара, вошли вслед за капитаном. Асмунд огляделся, увидел на полке какой-то свиток, схватил его и сунул за пазуху. Но капитан это безобразие заметил, дал Асмунду в рыло и велел показать, что он там спрятал. Оказалось, что это старая карта. На ней был изображен один из мелких архипелагов, каких немало в Миртанском море, а на одном из островов склон горы был помечен крестом. Мы сразу решили, что там спрятаны сокровища.
Об этом архипелаге издавна ходит дурная слава, как о пиратском логове. Но наш капитан решил рискнуть, и вскоре мы оказались у заветного острова. Поднялись на отмеченную на карте гору и увидели вход в пещеру. Капитан запалил факел и пошел вперед. Мы - следом.
Вот где ужасов насмотрелись! И гарпий, и скелетов с ржавыми мечами, и еще разной пакости. Двое парней навсегда в той пещере остались. Потом добрались до каменной кладки, что пещеру перегородила. А в ней - маленькая дверца. Капитан нам велел ждать, а сам дверцу отворил и вошел внутрь. Долго его не было. Мы уж следом идти хотели, но он сам, наконец, появился. Лицо чернее тучи, а в руке книга в багровом переплете. Сказал, что нет там никаких сокровищ, и наружу пошел. И ты знаешь, на обратном пути ни одно чудовище нам не встретилось...
Стал с той поры капитан наш угрюмым и замкнутым. Парней наказывал часто без особой вины. Асмунд как-то в каюту к нему зашел, сказать, что фонтаны китов на горизонте показались, а вместо капитана увидел там какого-то темнолицего человека в черной мантии с красным узором. Асмунд как ошпаренный наружу выскочил. Следом вышел капитан, на фонтаны поглядел так равнодушно, и велел Асмунду линьков всыпать, чтобы без стука не входил.
Я потом в ближайшем же порту сбежал, и жалованья не стал дожидаться. А корабль через полгода сгинул где-то, из плаванья не вернулся.
- Это он, похоже, альманах одержимого нашел, - вставил Безымянный, - и сам одержимым стал. А такому, если обряд очищения не провести вовремя, только два пути - или смерть, или в Ищущие...
* * *
- Всякое бывало, - задумчиво повторил Джек. - Раз, помню, собираемся мы выходить из Венгарда на Хоринис. Уже и трап убирать начали. А тут бежит по причалу рыжеволосый такой парнишка с сумкой на спине, кричит, чтоб подождали и руками машет. Капитан велел обождать, у него как раз пары матросов не хватало.
Рыжий на судно взбежал, мы трап убрали и отчалили. Парень этот, что примчался в последний момент, капитану за проезд золото сулил, но тот его к делу приставил - снасти тянуть и палубу драить. Да еще заплатил немного за работу и даже не спросил, кто он, откуда и почему так спешил.
Парень этот рыжий веселый оказался, ловкий. Работу освоил быстро, хотя видно было, что морское дело ему не в привычку. Всю дорогу нас байками развлекал, шутил. А сумку свою тяжелую в рундук запер, и за время плавания ни разу его не открывал.
Как на Хоринис пришли, капитан рыжему расчет дал и стал звать его еще на один рейс - уж больно парень ему по душе пришелся. Но тот поблагодарил, и сошел на берег. А когда он спускался к трапу, сумка его вдруг порвалась и на палубу упала. Я помочь хотел, смотрю: из прорехи кубок драгоценный виднеется. Рыжий на меня глянул недобро, сумку руками обхватил и бегом на причал. Потом его на рынке видели, в гостинице и в таверне "У одноногого разбойника". А после сгинул тот парень неведомо куда, и больше про него никто не слышал.
И лишь когда вновь пришли мы в Венгард, узнали, что за день до появления рыжего на нашем судне у короля Робара из сокровищницы похитили набор Кровавых кубков, которые он с войны привез. Стража гналась за вором по пятам, но поймать не сумела. Капитан, это услышав, побледнел и велел нам всем держать языки за зубами, если не хотим закончить жизнь за Барьером.
- А что же ты теперь мне об этом рассказываешь?
- Дело давнее, теперь все равно. Королю сейчас не до кубков, да и ты парень надежный.
Джек замолчал, снова уставившись на рдеющие в очаге угли. Молчал и Безымянный.