упомянутый костью размежет сукно.
 изнурительных дней развернув сериалы,
кто то хочит велеть, этнографии резав руно
подгибая колени опальных разбитых кварталов.
  Койсаны  в меже по подъездам
                                 хибар меж облав.
Потребительских чувств остывают манеры,

наводнить, контролируя рынок,
                             недвижимость,
                                                   скидки забав.
выходя далеко за отписанных нравов приделы.
   Постепенно теряет достаточность, микрорайон,
а пустые дома, прогоняя бомжей.
       с молотка покупают
                    снабженцы сырьем за бесценок.
Обратив городки, в опустевший от люда Коммак.
  из публичного дома отстроить молебен,
только та же девченка не ведает лепты греха,
   промышляв на своем обноженном, накрашенном теле.
                   
Ну а вы что?
              мапуче остаточный сорт,
                                                      стеклотары,
в разветвленном мешке,
придорожного крика бедлам,
             в лавку ссыпанных отроков,
                             смеренной кучки навара, 
набирающей горсти гниющих мощей по дворам.
  Жвачку вычистить скул,
                               вырезая фигурки себя,
обращаясь к размятому прежде ответу,
       по остаткам от разума лезет  идей змея,
облепляя сознанья, сливается в дикость советов.
Будь то ихтиофаги, съедят Этимологов слой,
  чтоб потом сообщить о ненужности битв и отваги.
Потерявший пространство
                     приделов разбросанный строй.
Как Египет ареною стал для черпания влаги,
       недров плещется блеск,
               разорившихся вежливых шей,

на убой их, под треск установленной
     каторжной плахи, обслужить всех вокруг,
накормивши собой, отрицающих всё падежей,
сюртуки, сапоги,  галифе, порт вояж и рубахи.
мы так вежливо,
                   часто,
                       старались забыть о себе.
   забывав ли о нас?
                  государства расчет по бумаге глазурью,

в рамку вставив портрет,
                        ликов скромных степенных вождей,
кто давал наживатся так часто,
                     на нашем здоровье.
На доверье еще несмышленных проблемных детей.
     Уловили счета,
                 оказалось батыр, не опасен,
  он за нас хлопотал, развивая зазор,
    я наверное тоже внутри когда-нибудь стану прекрасен,
Этот пествовал тех, кто поставил его на пристол!
тот обычный народ, как и мы в чем то тоже напрасен.
вот другие войдут, опоясовшись жаждой нажив,
Прочесав обдирая обмотку планеты,
       вас начнут надивать за отчетливость фразы на кол.
Ну ребят, что вы так? 
разотрите взошедшие злаки, взымая дикреты
    фонд смеренья кадилом окутает стон,
  так наверно в наивной стране появились фаллахи,
         приподая к придуманным кемто воспетым богам.
И забыть
        на минуту что мы были здесь в ритмах дней.
Рим, Ассирия, Нубия, Ливия, Македоняне.
     Самоеды и Угры,
              родной обрекать Енисей,
что бы кто то потом вспоминал как народов бродяги
прикасались так лакского к порам,
                                       заслышив о ней.
     и сменить все знамена,
                         накренив возложить к огню.
Марширующих ужасом спертым
                          изношенных граждан,
вопреки всем надеждам Фоссета,
                                         пойти по домам,
    выключая вечерние лампы ночных репортажей.
Древний город сопит,
                             директивы метро,
по подъездам осело,  в камнях нанесение знаков,
перед тем как у нас в Индигирки обмыли руно,
     так же тихо пуэбло, на ихней земле
                          привратили в фаллахов.
Койсаны взирали на чьихто не ясных богов.
   поправляя на теле загара густого рубаху.