в рот проклятое Да! и дальше клясть,
надзор за всеми кто был за приделом,
сподвижники, себя лишь только видят,
своих оправдывая интиресов меры,
Ли Руа хлеб, Моргоновское дело?
еще какое - то не названное тело,
и пропагандой начали клеймить!
Ван Бурен, был отчетливо умелым,
и сих заслуг, народу ли забыть?
мирское отношение к скандалам.
как беспрерывен поиск перивалов,
идидущих на вершину что - б забыть,
взбераясь по годам, и пьедесталам,
мне лгать не нужно, как кого ценить!
слова чужии подставляя запоздало.
под колпаком ущелье не прикрыть,
где на комнях хитросплитений нить,
бессонница и спешка высикала,
и после приняло критэрию скорбить.
себя исконьем отчужднно нарикало,
миф о земле, в которой нужно исходить.
и тем другим солгав, прибив смирять,
  с тем, что им вытерпив просить сказало,
богов абстрактных, чтоб обидчикам попало,
и волю выбора изять и подменить.
в замем того, чтобы самим решить.
и удостоенный отпор давать нахалам!
которые привыкли лишь мешать.
Кто следует каннонам неубить?
Акации и пальмы расплелись,
Минервы одияние задернув,
присущие невежеству стыдить!
локтем раздора, оперется на законы?
куб под  ногамт тяжело крутить,
J.B.M. - B. и что - то там платформой,
плывущей среди звезд пути,
покинувших невежества остроги.
Как суеверье с плутовством здесь обойти?
Дуб у пещеры, потчавал друид,
Запон промок от пролитой обиды,
Гримас на масках всевозможный вид,
на компасе прямоленейный вывод,
мне говорят благорозумье в зеркалах,
для истины начертанной сердито,
чело, корона, семизвездные мерцанье
Ну почему тогда скажи страданья
Накладывеют на ранимость лапы.
Из Балтимора накотились кандидаты,
И виги разбежались покорясь,
выкрикивая безуспешные цитаты,
что так анатомичен ночи князь,
и почему - то часто так, рогатый,
я не пытаюсь провести здесь связь,
меж представителей, раскиданных в палатах.
"Военной верности" отечеству служа,
кто все - же обьяснит, в чем есть душа?
и если всё - ж!
       каков её мотив?
Орган затих, и привратился в миф,
накинув солнечного вседержавья скрин.
Джон Робинзон, доктрин в элюминатор,
(минутных книг) листая посулаты,
Слаты выдержки, для сьемок ширм в тени
гнездятся лозунги "зелёного дракона"
там говорят костюм приобрети,
морили голодом, унечтожав безонов,
тех и других куда - то занесли,
остатки видов в красные альбомы,
гербария животного земли.
и это тоже пограничные куски,
и эти сшитые , как атребут знамена,
так называемх тогда "сынов ......"
расположившихся по обе стороны.
названье статуи, и Эмины стихи,
ну мне отечество дороже приговора,
он принимет обьявление войны!
но ваши драки лишь амбиции решенных,
понятия определьнья чистоты.
А вы? строитили пестрящего разгрома?
"Congres of Tea took the brethren's time"
Филипп Уартон, диталей стон,
 "Американского Меркурия" новый приз,
верней каприз ощупал баритон,
Писал Брэдфорд пространства истязатель,
Я б тоже показал стриптиз.
Как этот несуразный предсидатель.
вдруг " кожанный передник" нацепил,
и что - то в нем упрятов клуб открыл.
"Книгоиздательского" филосовского в моменте.
А тот другой едва дыша пролил,
наблюде приготовив запах в спирте,
Цех " Мопса" технология светил.
И Римский Корсаков поправил униформу,
своим поступком так не многих удивил.
Обычных поперев людей платформу,
кто здесь в своем, своеобразье жил.