Чваков Димыч : другие произведения.

Кафе поэтов, сборник

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:




КАФЕ ПОЭТОВ

0x01 graphic

бремя глянца

     
      мешала
      безжалостно плавку металла
      держава...
      дышала
      отравой
      и правила жало...
     
      дымным порохом
      стлевших зарниц
      лиц засранцев
      упавших до'лу...
      календарь
      перетянутых спиц -
      бремя глянца,
      притянутый повод

*

      и вы неважно что
      да говорите
      но говорите ли?
      и то!
      как встарь?
      пальто
      снимая с вешалки рогов
      прикрученных
      неизданным насильем...
      предъя'вите -
      и я уже бессилен -
      от брючин
      разноплановость шагов,
      распространяя
      подлые наветы
     
      ...увы - я был измучен...
      и пониманье мимо ускользало
      моих тягучих мыслей...
      мысле-клеток...
      и мысле образов
      как жало -
      как жаль...
      и лето унеслось
      без тормозов,
      без русского "авось"
      и копии ежа
      бульварного офсета...
      босой
      ступив косой
      по-бабьи... летом...
      и вечный? boy? ханжа?
      но!
      нет ответа...
     
      и очень жаль,
      мусьё масон!
     
      минор...
  

Кафе, окраина Вселенной...

     
      В кафе полно небритых мужиков,
      где пивом дней замызганы панели.
      Здесь кто-то вырвал звёзд ночной джекпот,
      похожий на улыбку спаниеля:
      ушами и оскалом от бедра
      и экстерьером чудным юкагира.
      Приспел с зарёй планет ночных парад
      с приветом от у п а в ш е й альфы Лиры*.
      В кафе какой-то форменный бедлам
      и жесть гламура в глянце контрафакта,
      и пьяные кокотки по углам,
      и похоть смердов, до кокоток падких.
      И - чёрт возьми! - вращается Земля,
      похожая на мачеху-планету!
      В ушах моих звенит "Полёт шмеля",
      а я в кафе сличаю "бабье лето"
      по паспорту с ушедшим сентябрём,
      октябрь души употребляя ловко,
      как будто бы гавайский крепкий ром,
      с каким-нибудь вином для полировки.
     
      * Имеется в виду одна из самых ярких звезд северного неба Вега. Название "Вега" (Wega, позже - Vega) происходит от приблизительной транслитерации слова waqi ("падающий") из фразы на арабском لنسر الواقع‎ (an-nasr al-wāqi'), означающей "падающий орёл".
  

Бродячие собаки Петрограда

     
      Кафе из Петрограда прошлых драк
      похоже на "Бродячую собаку"...
      Снаружи революция и мрак,
      чекисты, как акулы фирмы ма'ко,
     
      шныряют, комендантский сея час
      вдоль по спине - по питерскому шляху;
      и славу Луначарскому кричат,
      когда ведут бунтовщиков на плаху.
     
      Вдоль по спине испариною пот
      скользит в трусы и дальше - до колена...
      На сцене распоясанный Майн Готт -
      не то поэт, не то козлиный тенор -
     
      поёт нелепый странный декаданс
      в манере молодого муэдзина,
      склонившись в неопрятный реверанс...
      В кафе тяжёлый запах керосина -

      подстанция насунулась надысь;
      в кафе поэтов нет пустого места...
      Пока по древу бродит чья-то мысь,
      остался час до нового ареста!

      Имажинизм и звонкий футуризм
      колотится в стекло "летучей мыши"*.
      Снаружи боевой волюнтаризм
      взлетает над проспектом... выше, выше...
     
      * "летучая мышь" - разновидность керосиновой лампы.
     
     

Кафе поэтов

     
      Трёхногий неказистый табурет;
      кривая, как судьба моя, дорожка...
     
      Окурки электронных сигарет
      чадят аэрозолем под окошком...
     
      В тарелках - натуральные бычки,
      летающие в голову консервы.
     
      Кафе поэтов, тёмные очки,
      издателем потраченные нервы,
      как будто молью нижнее бельё
      уехавших когда-то "за туманом"*...
     
      Всё поросло загадками быльё,
      хотя, возможно, заросло обманом.
     
      Кафе поэтов, поводом для драк
      здесь может послужить любая строчка.
     
      А ритмострой - лишь чёрная дыра
      до словоформы мелкого кусочка.
     
      * намёк на песню Юрия Кукина "За туманом".
     
  

Кафе поэтов-2

     
      Кафе поэтов - полный раскардаш
      да белая посконная одёжа;
     
      её сменю на кожу - баш на баш -
      змеиную чешуйчатую кожу.
     
      Слеплю уродца из багровых туч,
      замазывая дыры пластилином.
     
      Гуляют козы-тёлки праворуч,
      а слева расцветает паутина.
     
      Блазнит в глазах классический мираж -
      там "блерио" рисует "этажерку",
     
      поручик Ржевскай лезет в экипаж,
      для дамы треф выламывая дверку.
     
      Латентный литератор загрустил -
      нет у него веселья ни на йоту.
     
      Поэты убелённые в горсти
      с азартом душат критиков и моду!
  
  

Кафе поэтов-3

     
     
      Приют поэтов - старое кафе,
      меню в приюте пахнет эпикризом.
     
      Застыли колом брюки-галифе!
      Загадочной улыбкой Моны Лизы
     
      твоё лицо в каршеринге зеркал
      какой-нибудь просроченной "тойоты".
     
      "Что носите, ребята, в рюкзаках?" -
      строка из песни горше горькой рвоты.
     
      Три роты канонических октав
      гостей вокалом радуют ретиво...
     
      Романтики бронируют места
      на выступленье solo местной дивы.
     
      Плетёт Арахна тени паутин
      в разрезе геральдических сражений...
     
      Кафе поэтов, вязкий никотин
      тяжёлых, как походка, отношений.
  
  

Кафе поэтов-4

     
      В кафе полно классических друзей
      и праздностью пресыщенного сброда,
      плебеев, смердов, воинов, князей,
      красавцев, симпатичных и уродов.
     
      Кафе поэтов, вечер густотёрт,
      как будто торжествующая охра.
     
      На кухне у поэтов старый чёрт,
      похожий на кирзу в режиме гофры,
      разводит по ретортам синий спирт
      и точит когти о точильный камень.
     
      В его руках - он думает - весь мир.
     
      Но чёрта с два! - не выдержит экзамен
      на властелина человечьих дум,
      скорее, сам допьётся до маразма
      всем нам на счастье, прочим - на беду
      по увереньям умницы Эразма*.
     
      * автор имеет в виду величайшего учёного средневековья - богослова, филолога, философа, сатирика - Эразма Ротердамского.
  
     

Кафе поэтов-5

     
      Кафе поэтов. Вязкий никотин
      осклизлых, словно тина, отношений,
      где такелаж потрачен бригантин
      за годы романтических лишений.
     
      В банкетном зале творческий экстаз -
      не строфы, а вербальные узоры,
      за страстью неприлично-едких фраз
      скрываются нетворческие ссоры.
     
      Уборщица со шваброй на плече -
      похожая слегка на конвоира -
      почти, как ассистент при палаче,
      хранит здесь безотказно честь мундира
     
      и сор не выметает из избы,
      храня его под видом раритетов...
      Поэты - заполошные рабы
      непризнанных никем авторитетов.
  
     

Кафе поэтов - 6

     
      Кафе поэтов, ржавое вино,
      зелёными купюрами салата
      украшенное гейши кимоно
      в фигурных рюшах заливного мата.
     
      На сцене непутёвый паладин,
      гуляющий туда-сюда-обратно,
      прибывший из нездешних палестин
      в доспехах плохо штопаных и ватных;
     
      за тёмными очками тяжкий зрак
      не очень-то проспавшегося Вия.
     
      За окнами кафе глубокий мрак,
      зато внутри довлеет эйфория.
     
      Под рюмку старки созревает хор,
      срываются в полёт шальные шлюхи -
      куда их снарядил лукавый чёрт,
      как жирные назойливые мухи.
     
      В углу заснул дежурный авдиил,
      похоже, спорадический прозаик,
      в себе он снова беса победил,
      любимец наливных домохозяек.
     
      А в центре зала пляшет и поёт,
      имажинист, потрёпанный попойкой;
      он не поэт, но свой ночной полёт
      воспел Орфеем - то есть, очень бойко.
     
      Кафе поэтов, страсти и мороз,
      уныние и счастье вперемешку,
      где кокаином унавожен мозг,
      а ферзь готов переобуться в пешку.
  
  

Кафе поэтов - 7

      Кафе поэтов, скромный огонёк -
      свеча почти до донышка сгорела,
      дрожит в конюшне загнанный конёк,
      похожий на Пегаса мастью белой.
     
      Да только крылья сломаны, увы,
      и от седла кровавая потёртость.
      Конёк вчера объелся трын-травы
      совсем уж незначительного сорта.
     
      Теперь страдает непутёвый конь,
      тихонько ржёт, как будто, горько плачет.
     
      Имажинист поставил стиль на кон -
      с ним в покер жжёт от футуризма мачо.
     
      Напился впрок унылый акмеист -
      ни на коня, ни на войну, ни в баню! -
      пристал к бармену, словно банный лист.
      Теперь сидит на водочном стакане.
     
      Романтик тоже не по делу пьян -
      ругает дураков и президента.
      Идеалист, а вовсе не смутьян,
      нечаянный зачинщик инцидента.
     
      Кафе поэтов, скромное меню,
      нескромная решительная драка.
      Задам я корма бедному коню -
      выпускнику столичного филфака.
  
  

Кафе поэтов - 8

     
      Кафе поэтов запахи струит
      и ароматы умершей эпохи,
      накладывая красками слои
      на выдохе, а изредка - на вдохе.
     
      Плетёт колдырь уловок кутерьму,
      сам в уголке тихонько тонет в кресле.
      Имажинист гитару, как хомут,
      на полового тощего повесил.
     
      Изрядно этим парня приструнил -
      и подравнял тому небрежно уши...
      Затем, сменив гармошку на винил,
      грамзаписи продал младую душу.
     
      Спит за банкетным вымершим столом
      какой-то хлюст - случайный посетитель,
      на фейс-контроле засветив диплом
      о том, что он - всамделишний Спаситель.
     
      И вот, вторым пришествием гордясь,
      затеял здесь классический мальчишник...
      Ведёт себя, как обедневший князь,
      наливкою накачанный от Вишну.
     
      Апостолы его мрачнее туч,
      в Спасителе увидев конкурента
      на главном поэтическом посту
      и в образе рекламного агента.
     
      За стойкою поэт и гражданин
      под водочку хрустит французской булкой,
      а из широких в крапинку штанин
      являет паспорт - видно, на прогулку.
     
      "О, миль пардон, - кричит великий князь!
      Он здесь сидит меж прочими князьями. -
      Пора бы к струям Бахуса припасть
      с гетерами, партнёрами, друзьями!"
     
      Ему не возражает Чингачгук -
      поэт из голубых примитивистов.
      И гасит диск-жокей в колонках звук
      истории о графе Монте-Кристо,
     
      что изложил в рифмованной строфе
      почти не видный гений из народа,
      что опростал с напитками буфет -
      теперь вот от изжоги ищет соду.
     
  

Кафе поэтов - 9

     

- Гарсон, триста водки и пару Муз! Без сдачи!

     
      Кафе поэтов... жуткий моветон:
      здесь даму обозначили п о э т к о й.
      А кто здесь старший? Видимо, Катон,
      ему-то феминизм до табуретки!
     
      Куда важнее древний Карфаген,
      который будет вскорости разрушен.
      Кафе поэтов - вянет эстроген
      и поэтессам проникает в душу.

*

      На сцену выполз знатный пародист,
      его стихи с годами стали резче.
      Он прочитал пародию на бис,
      теперь на пару с Музой водку хлещет.
     
      Из списка Муз, что здесь имеют стол
      или влачат судьбу под псевдонимом,
      едва ли две в нас вызовут восторг
      без ботокса, без лифтинга и грима.
     
      Между столами шествует скрипач,
      а рядом с ним весёлые цыгане.
      Влепив на инструмент программный patch*,
      манерный чтец лабает на органе;
     
      сам мелодекламации мастак,
      а также мастер бешеной чечётки -
      от головы до кончика хвоста,
      он не одни порвал на этом чётки.
     
      Гарсон уснул в гримёрной слегонца,
      его усталость резвая свалила.
      В кабак соседний снарядив гонца,
      тусовка травку свежую курила.
     
      Крутил в ногах шпиц-пинчер-спаниель
      немодный вальс собачьего ублюдка,
      и выходили Музы на панель,
      в поэтов одеваясь ради шутки.
     
     
      * patch (англ.) - заплатка, или патч - информация, предназначенная для автоматизированного внесения определённых изменений в компьютерные файлы.
  
  

Кафе поэтов -10

     
      Кафе поэтов. Сказочная дурь
      отбитого у го'тов футуриста.
      Он говорил, что, стало быть, гламур
      лет через сорок станет чем-то чистым
      и нам, убогим, преподаст урок
      и чести, и частично интеллекта,
      что всяк поэт - классический игрок,
      в мир идеала устремлённый вектор.
     
      Светает долго - на дворе зима,
      а за окном мятежная пороша.
      Спит на столе раздавленный томат
      какой-то слишком пресловутой рожей.
      И киснут щи в кануны Рождества,
      сочивом пересыщена столица.
     
      В кафе поэтов кружится листва,
      желающая с ветками проститься
      в оранжерее, где гуляет он -
      имажинист с подругой символисткой.
      И старый пёс облыжно лает в тон
      манерности - сурово и без визга.
     
      Нелепый ангел, ставленник небес,
      не узнанным таится за кулисой;
      в кафе аншлаг, здесь нет свободных мест,
      раз Новый год воспринят здесь как вызов.
     
  

любовь свободной нимфы

     
      зрачок луны монокль купает в луже,
      собаки лают - явно не в себе...
      я вспоминаю томный вечер в стужу,
      когда седой камин, прикрыв от бед,
      всё возносил волну мистерий жарких
      в безумно отдалённый мир любви,
      где ворон на ворону страстно каркал
      под птичью поговорку "C'est la vie"!
      и я летел, тяжёлых ног не чуя,
      как будто волочил себя в ночи
      к той самой нимфе, что со мной кочует
      и через слово птицею кричит.
     
      зрачок луны - монокль, упавший в лужу,
      собаки лают - явно невпопад...
      полуночный трамвай пути утюжит
      благие, что стремятся прямо в ад...
      трамвайный парк - исчадие пороков:
      искрит, визжит игрой колёсных пар;
      подножки ставит, в бок вонзая локоть,
      как в груз втыкает вилы автокар...
      и я лечу, себя в себе не чуя,
      ломая все стандарты и клише...
      а нимфа, где упала - там ночует,
      а где надралась в сопли - там фуршет!
  
  

Возвращение к девушке из Нагасаки

     
      В горниле чебуречной кофе спит,
      а чай спитой колышется в стакане,
      он растворился в крепком слове "спирт"
      согретый на проснувшемся вулкане.
      Здесь вышибалы вахту не несут,
      кривая их везёт куда попало
      в горячности дежурных "Кама сутр"
      гостиницы пустынного вокзала.
      Уныло привокзальное кафе,
      в котором нет ни Кафки, ни поэтов
      на площади, где всмятку галифе
      в сопутствие безглавых силуэтов.
      Нет головы, зато полна мошна
      какого-то коксованного шлака,
      и булькает в бучале вод княжна,
      как в море серебристая салака.
      По Волге мчится быстрокрылый струг -
      в нём атаман и трезвые казаки.
      В тебе замкнётся непорочный круг,
      нагая девушка из Нагасаки,
      когда в твой дом решительно вернусь
      красивый и немножечко усталый.
      А в чебуречной привокзальной грусть,
      и в море, где салака, девять баллов.
  
  

Театр теней и двойников

     
      В моём театре г р е к - не выпить водки,
      но больший г р е к нажрался, как свинья.
      В дно задника бордовый месяц воткнут -
      мне на луну его не поменять.
     
      Сижу в партере, горько ем сосиску...
      ...неспешно ем, но с риском для души;
      моя душа сегодня аутистка,
      её позвать в дорогу не спеши.
     
      Театр теней опять не на к о л ё с а х,
      сегодня он взлетает на т р а в е.
      Корявый грек берёт нетрезвый посох
      и - режиссёру племенной привет
     
      с дистанции гастрольной присылает,
      где был по пьесе проклят и распят.
      Шумит, к а к м ы ш ь, в степи собака злая,
      а с every Питом мирно греки спят.
  
  

Театр эпохи Вырожденья

     
      Какой абзац - театр средневековый:
      здесь цирк, бордель, миракль и варьете.
      В театре этом был я аттестован
      влачить свой крест в убогой нищете.
     
      И я влачил... во многих ипостасях -
      был жиголо, отважным дураком...
      Однажды даже стал богатым князем,
      но в жизни я с такими незнаком.
     
      Мои друзья - завзятые повесы,
      пьянчуги, ловеласы, драчуны.
      Нам иногда на сцене вместе тесно;
      мы - дети суки... или сатаны!
     
      Здесь ангелы решительно похожи
      на жутко перекрашенных чертей:
      в театре "Глобус" пропитые рожи
      похабностью сверкают без затей.
     
      Играем редко Вильяма Шекспира,
      а чаще ставим просто лебеду...
      Однажды сотворив себе кумира,
      теперь я с ним по житию бреду
     
      ловлю слова, внимательно внимая
      весёлому дурынде толстяку.
      Мы вместе с ним почти не унываем.
      Раз море по колено остряку,
     
      всё время упоительно смеёмся
      и без конца тягучий тянем эль,
      и пьём, и пьём, и всё же не напьёмся,
      как учит гедонист Пантагрюэль...
     
      Вот и теперь - распахнуты кулисы,
      и зрители развязку дружно ждут,
      но заняты актёры и актрисы
      за сценой, а отнюдь не на виду
     
      С Фальстафом мы рванули четверть виски,
      похожего на жуткий самогон,
      и отвалились молча... по-английски.
      И полетело золото погон
     
      убитого эксцессом режиссёра,
      и погорел классический театр...
      Рванул в суфлёрский пистолетный порох.
      Немая сцена. Дьявольский стоп-кадр.
  
  

От премьеры до премьеры

     
      Под занавес взрываются софиты,
      суфлёр уходит, голову склонив.
      Глумится театральная элита,
      а режиссёр безмолвствует - ленив.
     
      Ему сегодня жарко без премьеры.
      Примерив либеральное житьё,
      он променял любовь на запах серы
      и впал почти что в кому - в забытьё.
     
      А времечко лукавое бежало,
      ломало всякий раз репертуар,
      когда судьба, спроста меняя жало,
      смыкала театральный фермуар1.
     
      А в ложе-бенуар сплошные тайны,
      интриги от испанского двора,
      аттриция2 и боль актёра Каина:
      игра в игру - ни два, ни полтора.
     
      1 Фермуар - это роскошная застежка на колье или ожерельях, иногда застежка содержит драгоценные камни и изящную работу ювелира, поэтому может стоить дороже ожерелья;
      2 Аттриция (лат. Attrition). Аттриция (фр. Attrition (religion)) -- в католицизме неполное раскаяние, само по себе недостаточное для получения отпущения грехов, но при исповеди прощаемое; противопоставляется контриции.
  
  

Примеряя костюмы героев

     
      Был Пушкиным таков,
      каким бы впредь не стал,
      каким бы не сумел восстать огнём из пепла.
     
      В долине дураков
      по лезвию моста
      ползла моя мечта, покуда не окрепла.
     
      Был маршалом пера,
      и генералом муз,
      ходил в атаку сам, когда кипела драка.
     
      Исподнее марал
      с сорочки до рейтуз,
      ударившийся в грязь отчаянный рубака.
     
      Был нежности лишён,
      убит самим собой,
      отправленный в расход в краю избитых истин.
     
      Всё рвался на рожон
      как будто бы ковбой,
      лишённый не коня, понятия корысти,
      отважный Дон Кихот -
      сам чёрт ему не брат,
      а брат ему и друг наивный Санчо Панса;
      отправились в поход
      по острию пера
      на мельницы водой стального декаданса!
     
      Был Байроном в глуши
      и Гоголем в саду,
      где вишня красит стяг густым кровавым цветом.
     
      Синеют миражи,
      приличия блюдут.
     
      Потомки нам простят наш mobile perpetuum!
  
  

Провинциализм

     
      Музы-язвы провинциальны,
      жалом звонким частушки пели
      в меццо-сутолоке вокзальной,
      пассажиров топя в веселье.
     
      Музы джигу плясали ловко -
      ах, столица, понты, баранки!
      Не сработает мышеловка -
      презирают Рим сабинянки.
     
      Бремя диккенсовских аллюзий -
      к ним трагедий Шекспира доля,
      не под силу уездным музам
      а урюпинским - так тем боле!
     
      С мировою культурой слова,
      положившись на комиксы бреда,
      плохо дружен заштатный клоун
      шепелявого кордебалета!
     
      На перроне гуляет ветер
      незадавшихся демократий;
      глупый клоун аншлагом бредит
      и подпрыгивает некстати.
  
  

Сутки прочь

     
      Был тускл закат.
      Как муха на стекле,
      лежал у стойки выпивший прозаик.
     
      А мир - покат -
      на нём оставил след,
      лишь затянув на створках пару гаек.
     
      Коктейль болтал
      трагический бармен,
      наевшийся с утра амфетаминов...
     
      Хрустит металл.
      Разрушен Карфаген,
      а на глиссаде зреет паутина.
     
      ...Был ярок день,
      рождённый впопыхах,
      как будто бы пошла на пользу спешка.
     
      Блик на воде,
      вода рождает страх,
      и королеве хочется быть пешкой.
  
  

гвозди для распятия

     
      над шляпкой грязь,
      под шляпою мозги,
      расплавленные нежностью и честью...
      я был здесь князь,
      где жил когда-то скит
      не божьим словом, а мечтой о мести...
     
      давным-давно
      игумен был распят -
      прибит гвоздями на воротах храма;
      манил канон
      вендеттою в штрафбат
      почище, чем военная реклама!
     
      в подшёрстке грязь,
      да струпья, да репьи...
      и кто-то хочет стать святее Папы...
      нельзя упасть,
      нельзя в запой уйти,
      в зубах зажав кадило вместо капы.
     
      отставку лето жаждет получить,
      шмыгнув в огонь со свистом дымохода...
      я местный князь, я праведник в ночи',
      законодатель христианской моды...
     
      над шляпкой грязь,
      под шляпою мозги,
      откроешь пасть
      и взвоешь от тоски!
  


Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"