Чваков Димыч. Добыча

Добыча

Пламя костерка сходило на нет, расползаясь по подвяленному жаром мху. Это вам не в тесной печурке биться. Закопчённый по самое "не могу" рыбацкий чайник совсем простыл, да и оставалось в нём чифиря суточной выдержки не более трёх напёрстков. Самое время возвращаться в избушку и ждать там вертолёта в трудах праведных - затариванием рыбы в ещё пустующие пластиковые бочки. Часа на три работы. А потом появится время предаться блаженному отдыху, когда игра в карты в счёт грядущего аванса позволит не скучать, покуда стоящему в суточном наряде экипажу Ми-8 дадут задание на полёт в нашем районе. Ждать оставалось сутки, может быть, двое.

Избушка стояла на сухом островке посреди довольно зыбкого, но не топкого болота. Если не знать места, никогда к нему не выйти. Тропинку мы с Коляном и Пашкой помнили наизусть, но это обжившись в таёжном озёрном краю на водоразделе трёх горных рек Приполярного Урала. А прилетев сюда впервые за сезон, приходилось поначалу восстанавливать забытые за зиму навыки следопытов.

Что уж говорить о чужих. Никогда их здесь летом не бывало. Пешком обычному путешественнику не преодолеть без спецсредств серию верховых болот и обрывистых скал-сыпунов. Единственная дорога - по воздуху. Оттого и кумжи тут всегда навалом, и никто не мешает её добывать - ни турист-любитель, ни рыбинспектор-профессионал. Лишь раз в два-три года егерь из национального парка проскочит мимо той самой избы по весне на снегоходе, её не заметив. На том и кончается цивилизация, если не считать наших с парнями экспедиций "по рыбу".

Избу мы обнаружили с воздуха, когда наш экипаж доставлял в горы геологическую партию несколько лет назад. Солнечный зайчик, отражённый от стекла в единственном окне, ослепил моего второго пилота Пашку. Это мгновение и следует считать тем самым, с которого мы втроём каждый сезон выбираемся на крутую рыбалку в заповедные края. Найти домик на земле оказалось делом не очень простым, но мы справились, используя подробную штурманскую карту, сделав на ней пометки в том самом знаковом полёте. Проблуждав целый день по болотистой местности и падая с ног от усталости, упёрлись в бревенчатый сруб под надоедливый зуммер таёжного гнуса.

Изба оказалась в очень хорошем состоянии, но без следов пребывания в ней человека. Как обычно бывает в тайге: любой рыбак или охотник всегда оставляет в лесном жилище на видном месте соль, сахар, сухари, консервы и особо укрытые от влаги сухую бересту и спички, а то и огниво - для растопки печи. Так вот, в нашей избе ничего подобного обнаружить не удалось. Мало того, за последующие шесть лет следов чьего-то пребывания в наше здесь отсутствие также выявить не получилось. Кто, когда и с какой целью поставил избу, если сам ею не пользовался, оставалось загадкой.

Притащили за три ходки ночной улов, принялись шкерить и солить кумжу. Выходило рыбы ровно столько, сколько взяли с собой бочкотары.

- Глаз-алмаз! - похвалился Пашка закатывая последний пластик с добычей и отправляя его в небольшой овражек, где с теневой стороны в июле до сих пор лежал снег - Приполярный Урал, знаете ли, это вам не Каракумы.

И тут чёрт меня дёрнул наклониться за выскользнувшей из этой бочки кумжи! Движение моё оказалось настолько неловким, что я немедленно услышал хруст "выпавшего из гнезда" позвонка. Перед глазами побежали цветные круги, резкая боль лишила сознания на несколько мгновений, а потом я просто застыл в позе переломленного для заряда и внезапно намертво заржавевшего охотничьего ружья.

- Эй, чего замер-то, старик Сантьяго? - спросил Пашка весело. Но даже сил послать его или просто выматериться в атмосферу не оказалось - Колян, ты глянь, как этот крендельсон изогнулся, будто карла цирковой. Придуряется, что ли?

- Слушай, похоже, у него что-то со спиной, - догадался бортмеханик, подходя поближе. - Не видишь разве, у командира слёзы на глазах - ни вздохнуть, ни пёрнуть. Где болит-то?

Я неопределённо покрутил рукой в районе поясницы, застыв в статичном положении.

Прошло не больше минуты, как меня прихватило, а на небе внезапно разверзлись хляби. Только что палило солнце, и вот - на тебе - экий пердимонокль. А чего, собственно, удивляться - на Урале всегда так: не успеешь глазом моргнуть, погода меняется кардинально.

И накрыло меня ливнем в той самой удивительной позе "зю", в которой застал приступ люмбаго, или - как там его называют медики. Покуда ребята меня в избу транспортировали, стараясь "не побить хрусталь", всех троих окатило с небес "с нашим почтением" - сухого местечка на теле не осталось.

Необходимо было разжечь печурку, чтоб не простудиться. Дров, словно нарочно, в избе не оказалось - сожгли накануне. Пришлось парням тащить мокрые с улицы. Но это не беда - бересты сухой навалом в надёжном тайнике - там за лавкой.

- Сань, ты огонь разведёшь? - спросил Пашка уверенным тоном. Будто и не спросил вовсе, а констатировал факт.

- Конечно, только вы меня поближе к печке посадите, пока спина не гнётся.

Коляня полез в схрон от грызунов за разжигой и вдруг вскрикнул:

- Ёхайды, спичек-то охотничьих нет, а я их сам прятал. Да тут к тому же какая-то хрень вместе с берестой лежит! Не ваша шутка, пацаны? - Бортмеханик продемонстрировал нам странное приспособление, напоминающее зажигалку. Мы с Пашкой синхронно замотали головами - дескать, впервые видим.

- Наверное, просто не разглядели, когда жилище первый раз осматривали. Кажись, вещица того, кто срубил избу. На запальничек похожа... - предположил второй пилот.

- Ну-ка, давай его сюда. Посмотрим, в рабочем ли состоянии, - сказал я и взял довольно тяжёлую зажигалку в руку. Выглядела она вещью добротной и древней - явно не из нашего века. Я надавил на рычажок, похожий на кремниевое колёсико-огниво, поднося гаджет к берестяному свитку и...

Садок с добычей вращался на геостационарной орбите. Оставалось только дождаться звездолёта с родной Бетельгейзе, дабы осуществить эвакуацию, как здесь говорят, по "кротовым норам". Двух молодых подвижных особей сдам в галактический Биопарк Крабовидной туманности. За них заплатят не меньше полусотни гигакапсул вандейских гиней. За каждого. А третьего придётся оставить в месте прикорма - слишком уж у него много конструктивных и генетических дефектов, Отцам Основателям Парка это не понравится. Я немного поправил ему строение скелета, затратив на процедуру почти четверть запаса резервной энергии. Соплеменники меня вряд ли поймут, но такой уж я уродился - не могу брать добычу, не оставив какой-то малости взамен. Так учили меня обе мамы, папа и третий - назначенный Советом по Демографии - оплодотворитель нашего рода.

Когда несколько циклов назад я получил в наследство от безвременно почившего в схватке с клапендрами из созвездия Гончих Псов второго оплодотворителя рода эту старую ловушку на homo erectus, то даже не думал, что сумею воспользоваться ею по назначению. Почему? Да просто уже очень много времени она бездействовала, поскольку поставили её в пустынном месте мало обитаемой планеты, замаскировав под местное жилище. И даже потом, когда интересующие Биопарк Крабовидной туманности особи стали появляться здесь по два раза за период обращения планеты вокруг своей звезды, они никак не приводили в действие активатор системы эвакуации, спрятанный от диких зверей. А я не мог их заставить, памятуя, что гласит Имперский Закон о Браконьерстве: "...категорически возбраняется воздействовать на разумную субстанцию силою телепатического внушения..." Единственное легальное действие, которое мог себе позволить в рамках закона - вызвать локальное климатическое изменение на планете с ловушкой. Причём делать это полагалось исключительно с помощью энергетического потенциала ловца; кредитование за счёт потенциального заказчика запрещалось по кодексу Большой Охоты.

Я решился и потратил свою энергию, рискуя остаться без поддержки Биопарка, могущего отказать мне в эвакуации в случае отсутствия добычи. Потратил её на невероятный для здешних мест тропический ливень, чтоб стимулировать поиск огневого обтюратора.

Я сидел на мокрой кочке и с восторгом и ужасом наблюдал за избушкой, уходящей в синеву небес расцветки индиго, оставляя за собой четыре ярко-рыжих столба света по углам. За пару мгновений до этого рвануло так, словно бы сработала катапульта, и меня выплюнуло в окно, будто пробку. Причём я нимало не пострадал. Более того, чувствовал себя великолепно - никакого остеохондроза близко не стояло.

Тем временем мои второй пилот и бортмеханик - Пашка и Колян - уносились в верхние слои атмосферы. А я вот остался на земле. Посреди Приполярного Урала. С большим уловом кумжи. Впору взвыть от случившегося. Но безысходностью и не пахнет, психологическое состояние в норме. И к тому же - за мной должен прилететь вертолёт... не позднее оговоренного времени. Только не совсем понятно, как потом объяснять следственным органам, куда исчезли двое моих коллег. Не сочтут ли меня не совсем нормальным, не спишут ли с лётной работы?

Но прежде всего нужно просто дождаться вертолёта.

Вот и заживу, когда двух молодых подвижных особей пристрою в галактический Биопарк Крабовидной туманности. Куплю сертификат резервного оплодотворителя рода, лицензию на право владение двумя жёнами, сойдусь с тремя потенциальными отцами, своевременно добьюсь назначения на должность персонального оплодотворителя, заведу детей.

Но прежде всего нужно просто дождаться звездолёта с родной Бетельгейзе.

В Низших Приматов Музей сразу два вида особей из уголков Галактики разных сдать - вот предел мечтаний антрополога всякого с ню-протектором на выпадающей рейсшине думателя. Что отправился я в сей забытый уголок Вселенной, как же несказанно повезло мне! Дождаться, сошлись чтобы траектории комет... для удобства телепортации добычи с орбиты обитаемой планеты, только теперь осталось. И раньше, чем прибудет корабль-зверинец, в направлении Крабовидной туманности следующий, случится это. А пока можно утолить голод консервами в пластиковых бочках, которые самые примитивные из разумных, в мои сети попавшихся, закатывали. Принадлежит мне по праву чужая добыча - мой трофей, стало быть, поскольку.

Но прежде всего нужно просто дождаться вертолёта. Хорошо, жду. Не волнуюсь, не переживаю. Смотрю на случившееся взглядом стороннего наблюдателя. Оп-па, а что это за ерунда? Приземистая тварь, похожая на росомаху грызёт наши бочки с кумжей! Мы с ребятами добывали, а она на готовое... Вот гадина. Росомаха - животное редкое... краснокнижное. Но свидетелей-то нет. Отчего-то вспомнилось излюбленное выражение командира лётного отряда: "чтите уголовный кодекс, мать его, будто мать свою!" Самое время быть законником, ага. Или? Или - взять в руки непромокаемую сигнальную ракетницу - она у меня всегда за поясом. Вот тебе, зверюга, получай! Жаль, правда, шкурку испорчу.

О, больно как же! Не знаком с "Правилами свободной охоты" подлый абориген примитивный, оказывается. "...можно вести отлов разумных существ только более низкого уровня развития..." - гласит первый параграф их. А он... не знал он. Невероятно смерть глупая: реабилитации источник энергетический на орбите остался... Гибну теперь я.

Убитый мной зверь валялся в сырой траве. Ливень уже кончился, и на небе сияло северное нежаркое солнце. Я опустился перед росомахой на колени и только тут понял - это не зверь... это, это... такой осмысленный последний взгляд. И вдруг в голове что-то зателепало - словно кто-то настойчиво пытался со мной соединиться по радиосвязи, но на более интимном уровне.

"Помогите мне, помогите, - шелестел в голове неизвестный. - Я попал в ловушку вместе с вашими сородичами. Растратил почти всю энергию, пока боролся со скредлем..."

- Скредль? Тот, которого я убил?

"Да-да, именно он. Я хотел сдать ваших соплеменников в Биопарк Крабовидной туманности, чтобы на вырученные вандейские гинеи начать семейную жизнь. Но скредль выкрал и мою добычу, и меня самого. Теперь моего запаса энергии хватит только чтобы вернуться с орбиты на вашу планету. Я был неправ. Раскаиваюсь в содеянном и готов вернуть ваших друзей, если вы гарантируете мне жизнь. Это же именно я выправил дефекты вашего скелета в первом приближении..."

- Вот чёрт! Наваждение какое-то! Когда вернёшь ребят, мой экипаж, в исходную точку, тогда поверю и гарантирую, и даже обещаю помочь с браком, хотя и не сваха. У нас на Земле это бесплатно. Даже для инопланетян.

"Увы, сие невозможно - здесь нет подходящих оплодотворителей..."

- А-ну, покажись, чудо-юдо! Заценю твои перспективы. О! Да ты... Найдём мы тебе оплодотворителей, сколько пожелаешь - у нас тут почти триста гендеров на сегодняшний день. Главное - дождаться вертолёта. Главное - дождаться...

Не случилось счастливого стечения обстоятельств, да бедственное положение оказало поддержку. Так, кажется, здесь говорят при помощи акустической артикуляции. Теперь у меня есть своя семья с двумя личными оплодотворителями, один из них породы фландр, довольно распространённой для здешних мест; второй же относится к семейству Gavialis gangeticus, достаточно редкому на планете. Кроме того, у меня теперь три жены и четыре наложницы - все разных, но подходящих гендеров. И главное - ничего не нужно согласовывать в Совете по Демографии!

Комментарии: 28, последний от 05/06/2023. © Copyright Чваков Димыч (nudless@mail.ru) Размещен: 10/08/2021, изменен: 15/08/2021. 14k. Статистика. Новелла: Проза, Фантастика Призёры и не только Скачать FB2
Аннотация: Рассказ подготовлен для конкурса "Нереальная новелла" в рамках конкурсной серии "Русская тройка-2022" и занял в нём 6-е место. В первую редакцию текста внесены поправки: 1). Изменена лексика второго инопланетного гостя; 2). Добавлен финальный абзац.

Чваков Димыч : другие произведения.

Добыча