Чваков Димыч. Памятник Лермонтову

ПАМЯТНИК ЛЕРМОНТОВУ

(мужской взгляд на женское представление о мире, наброски легкомысленной пиески в духе запоздалого восточного модерна)

Финальная сцена

Утро. Раннее утро. Очень раннее. Ещё нет и половины шестого. Пятигорск. Центр. Редкий прохожий настороженно обходит этот сквер стороной. Здесь раздаётся задорный женский смех, временами напоминающий истерику...

Ближе к развязке

Рука гида указала на что-то невнятно монументальное за парком, и он произнёс:

- В этой стороне вы можете наблюдать здание мэрии и городского собрания. Рядом памятник. Собственно, кому, вы и сами знаете.

Она напряглась немного и спросила:

- Неужели Лермонтову?

В Пятигорске этот вопрос звучит совсем даже не иронично. Здесь столько мест, связанных с жизнью и творчеством Михаила Юрьевича, что никому и в голову не придёт принять вопрос за шутку. Но, тем не менее, гид с трудом подавил смешок и, ничего не сказав, повёл отдыхающих из санатория "Огни Ставрополья" к автобусу. До полудня ещё нужно было успеть показать группе окрестности Эльбруса. Когда уже расселись, молчаливый сосед и по столу в санаторской столовой и здесь, в автобусе, произнёс фразу, которая заставила её впоследствии наделать немало опрометчивых поступков. Он сказал:

- Вы знаете, сколько лет живу, а живу я совсем не мало, почти пятьдесят годочков, но... Но никогда не встречал женщину, которую бы я не понимал, когда она шутит, когда говорит всерьёз.

Высказавшись, сосед отвернулся к окну, и она не слышала тембра его голоса уже до конца заезда. Вообще-то, нет - слышала и потом, тем самым вечером, когда... Впрочем, об этом немного позже. А в настоящей поездке к Эльбрусу она его - открывающим рот для явления свету прописных истин - уже точно не лицезрела. Странный мужчина! Неужели настолько безнадежно влюблён в неё?

Так могла вообразить себе только женщина. Представитель сильного пола на её месте непременно бы подумал об угрюмом характере соседа, его попытке непременно оказаться философом "над схваткой". Подумал бы, пожалел или выматерил, в зависимости от настроения. Но думать о чём-то романтическом - увольте, будьте любезны.

Неужели он безнадёжно влюблён в неё? И всё никак не отважится приударить за моложавой высокой шатенкой изящного во всех отношениях возраста? А ведь подходит к концу предпоследний день путёвки. Чудно же ей-Богу - зачем тогда в санаторий ехал? Было обидно. Вокруг столько молодых парней порхает с разными намёками, а этот даже бровью не ведёт. Хотя с виду совсем "не промах".

Не подумайте. Ей вовсе не нравились ухаживания молодых людей до такой степени, чтобы забыть о Нём. Эти вьющиеся особы всего лишь придавали ей уверенности в себе, не более того. Вот когда их интерес будет потерян, тогда... Что будет тогда, она и думать не хотела. А Он будет ждать её дома всегда. Человек, рождённый в год Собаки, не может изменить своей верной натуре.

Итак, сосед по столу продолжал молчать, надвинув на глаза бейсболку с надписью "Терек". Или спал, или только делал вид. И всё-таки, интересно, что его удерживает? Ей, собственно, не нужно было завоёвывать этого странного мужчину. Ни к чему. Но всё же обидно, что не обращает внимания. Или всё же... - только делает вид?

Она чувствовала себя большой свободной кошкой, вышедшей на охоту. Все потенциальные жертвы либо разбегались с диким воплями, либо падали ей под ноги. Штабелями! Да-да, именно штабелями, на меньшее она не согласна! А этот? Этот дрыхнет, будто сурок. Досадно.

Впрочем, потом, когда она, повинуясь женской солидарности, отправилась в кафе "Панорама Кавказа" вместе с "подружкой" по номеру и узнала в спутнике Инниного ухажёра - Артура - этого странного молчаливого мужчину, ей сделалось смешно. Всё-таки сподобился, голубь ясный. Решил, видно, что не стоит потом жалеть о бесцельно прожитых... Далее по Корчагину периода строительства узкоколейки Киев - Боярка. Ну-ну, посмотрим, что же будет дальше. Азарт появился, но тут же пропал, растворившись в белёсых выгоревших ресницах нечаянного спутника всех её санаторских застолий.

Инна начала процесс обработки соседки ещё перед ужином. Дескать, познакомилась она с одним кавалером из местных. Он её в ресторан приглашает, а Инке просто неудобно идти одной с мужчиной, который старше её лет на двадцать пять, да и то - в лучшем случае. Инна тут же озвучила свои сомнения настойчивому ловеласу. Вот Артур и предложил взять "подружку", для которой даже дальнего родственника затащит в напарники. Тот, мол, малообщительный, по заведениям досуга ни ногой, но для ублажения "феи Инночки" чего только не сделаешь. Уговорит, мол.

Выяснить у соседки по номеру, что за кавалер на неё "запал" труда не составило. Этого врача из мужского корпуса по имени Артур знали все. Во-первых, потому что он разъезжал на роскошном "ровере", а во-вторых, охранники на проходной всегда делали ему "под козырёк". Такое не ускользает из виду. Тем более что - никто из персонала санатория больше не удостаивался подобной чести. Даже директор, высокий несетинский кадыгеец - очень редкая национальность на Кавказе, ха-ха! - с глазами стыдливой крысы с продуктового склада просроченной гуманитарной помощи.

Вот и получилось потом нечто и вовсе несусветное. Две пары: юная дама с мужчиной предпенсионного возраста, усиленного толстым кошельком крокодилового отлива во внутреннем кармане пиджачка от Гуччи; и она, всё ещё молодая, с молчаливым соседом по санаторской столовой - именно он оказался сводным братом Инкиного ухажёра.

В кафе "Панорама Кавказа" негромко играл клавишник в стиле Рея Чарльза, а немолодая певица исполняла соул низким приятным голосом а'ля Anastasia.

Блестящие панцири омаров в роскошных зарослях ставропольской зелени, сёмга на вертеле, бесконечные рассуждения местного нувориша - а как ещё назвать господина с безразмерным кошельком и невнятными намерениями? - о театре и современной литературе Новой Зеландии, коллекционное шампанское из погребков Абрау.

Голос Артура переливался мятными комочками в сознании слушательниц и завораживал. Только женщины реагировали по-разному. Инка потихоньку начинала терять голову, а ей делалось откровенно скучно от простоты и незатейливости приёмов глянцевого волокиты. Толку от второго мужчины и вовсе не было. Он изображал девственно целомудренным изваянием своего далеко не молодецкого профиля статую оскоплённого по ошибке кролика, готового сбежать при первой же возможности. Ей подумалось: "Странно, а чего он тогда всё-таки решил пойти в кафе, если сейчас сидит, как на иголках? Не понять мужчин, не понять. До седых волос дожил, а всё нерешителен, будто "вьюноша нежный со взором..." Даже и подцепить его колкостью нельзя. Сидит, в тарелку смотрит. Пищу тщательно пережёвывает. Без хлеба ест. Понятное дело, раздельное питание по Брэггу. Эх, если бы рот открыл, я бы ему ответила. А так-то - даже не интересно..."

Она совсем отключилась от сладостных речей Артура, вслушиваясь в такие ей близкие мотивы североамериканской музыки. И надо полагать, зря. Ведь обещала же Инке держать всё под контролем...

Артур увлёк молодую партнёршу на середину танцевальной залы, и умело повёл, повинуясь волнующим звукам рояля, украшенным голосом местной звезды, а она закрыла глаза и вспоминала сегодняшний день. И дни предыдущие тоже.

Вот они с Инной позируют возле орла. Да-да, того самого, который справедливо символом КавМинвод считается... Возле орла над Филармонией, раньше - Лермонтовский Зал, если ей не изменяет память, и питьевой Галереей, успешно оккупировавшей противоположную сторону Пятигорского бульвара, стоял нехороший с виду дяденька, который всего за пятнадцать рублей снимал всех желающих, что называется, "из ствола заказчика" во всех мыслимых и немыслимых положениях, иногда - на грани порнографического фола. Судя по годовым кольцам в его бюджете, этот дядечка фотографировал ещё Печорина с Грушницким накануне их дуэли.

А вот вершина горы Машук, Эолова арфа, Кольцо Желаний...

Мысли уносили её и ещё дальше в прошлое.

Сцена не для нервных зрителей, сон в летнюю ночь

Большинство особ женского пола в их с Инкой санатории, она подозревала, что и не только в "Огнях Ставрополья", читали "дюдики от Додиков" (так она называла все издания детективов Донцовой или Дашковой, хотя вполне вероятно, что и наоборот - Дашковой или Донцовой), а более серьёзные читательницы и читатели растащили из санаторской библиотеки всего Акунина. И кто сказал, что у нас в стране стали мало интересоваться литературой? Впрочем, литературой ли?

Но она в свободное время только гуляла, наслаждаясь такой милой возможностью отдохнуть от чужих текстов, которые изматывали её на работе. Почему не своих? Так свои были только у Него. А ей доставались чужие, поскольку работала она корректором в одном небольшом издательстве, перебивавшемся с календарей на учебные пособия, с переводов баптистских брошюрок, опубликованных заокеанским "Паблишер Хаусом" "Всхожий посев" на английском языке, до графоманских изысков состоятельных людей. Настоящие заказы попадались редко, вот и приходилось доводить себя до состояния почти полного помешательства за правкой чьих-то попыток сделаться писателем в глазах родных и близких. Выбирать особо не приходилось. Клиент платил, генеральный вставал в позу суриката, разбуженного звуком печатного станка, наверное, из хита всех времён и народов группы "Пинк Флойд", а она брала всё на себя. Плохо делать работу ей не приходило в голову - результат недальновидного советского воспитания и поэтому приходилось фактически становиться "литературным негром" порою редкостных бездарей.

Воздух, свежий горный воздух и никаких рукописей или магнитных носителей с текстами, целых три недели, - что может быть лучше?

Немного зябкая утренняя атмосфера конца мая - и почему это в Пятигорске всегда холоднее, чем в любом другом месте Минеральных Вод, взять хоть Ессентуки, хоть Лермонтов, хоть Кисловодск? - заставляла её двигаться довольно быстро. Но это не мешало плавному течению мыслей и фоновому - увы, пока только фоновому - наслаждению от прогулки неподалёку от натоптанных трасс терренкура. Это уже после, поздней осенью она оценит и поймёт, как же ей было хорошо в те весенние дни, предваряющие жару лета.

Итак, она шла по аллее парка, который вытянулся вдоль череды санаторских корпусов, а мыслями была дома. Вернее, не совсем дома, а на неюбилейном юбилее - больше похожем на два опрокинутых стула - сослуживицы, который отмечался в издательстве как раз накануне её отъезда по путёвке в санаторий.

И тут вам не здесь... Хочется понять... Такие были проводы... Не женщины, а сплошные звёзды. Все красотки, как одна. Все четверо. Девичник по месту работы. Незабываемые ощущения позднего зажигания и жжёных тормозных колодок. Невероятный энтузиазм слышался в призывном звоне "хрусталя" из пакетов именинницы.

Нарезались салаты, разогревались принесённые из дому продукты. Ах, суета, ах сладостное предвкушение!

- Режь капусту очень точно... тьфу - очень мелко.

- У твоего мужа тоже язва?

- Нет, он у меня ленивый. Жевать ему в ломы, понимаете ли. Вот я и привыкла.

- Ты такая красавица сегодня! Ну-у-у, просто звезда!

Чмок, чмок, чмок.

- Звезда тоже водку любит! Даёшь!

- Эти штучки сегодня в ударе!

- Две штучки?

- Две щучки?

- Обе!

- И две других тоже!

Шеф не выдержал и приехал из дома - поздравить "юбиляршу". Приехал в изрядном подпитии, иначе бы просто не решился, зная, что думают о нём подчинённые в минуты банкетных откровений.

И где эти штучки?

Ах, вот они... вот они... Обе эти щучки! Смерть агентам литературного капитала в шкуре издателя!

- Мыло и верёвку, пли-и-из. Мыло "Dove" - увлажняющая свежесть. Увлажнение проверено на пяти добровольцах. Не желаете стать шестым?

- ... тут вам и галстук... и костюмчик "в последний путь"!

- Не хочу "в последний путь"! Я никуда не спешу.

Спешить не спешил, а такси вызвал быстро. Хорошо, ещё своими ногами... до самой машины... а мог бы и напроситься на транспортировку волочением.

Потом, когда шеф растворился в огнях небольшого - по мировым меркам! - города, пили шампанское из вазы, где раньше лежали фрукты! Здорово! Пили и фотографировались. Кто родился в январе, вставай, вставай, вставай... Месяцев катастрофически не хватало. Нет, вроде, наоборот. Месяцев было предостаточно. Не хватало тех, кто бы желал передать вазу соседу по Зодиаку. Шипучий напиток побеждал. И ко всему потом ещё кончилась плёнка в фотоаппарате... Стоп! Стоп-стоп-стоп. Плёнка кончилась? Тогда пойте громче!.. Плохо, что не нашлось цифровой камеры, чтобы запечатлеть всё это... великолепие. Ну да, конечно - на мобильник снимали, но хотелось хорошего качества. А какое же качество у объектива размером с глаз дятла?! Вот и достали из сейфа допотопный плёночник.

Ближе к полуночи черти понесли щучек навстречу приключениям. Правда, её уже не было с ними. Ведь дома ждали Он и их общий сын, хоть почти взрослый, но без неё никуда. Обо всех же приключениях стало известно позже, ей рассказали о них на вокзале, когда усаживали в купе скорого поезда...

Две пьяные штучки, и ещё одна, ворвались в ночной рейсовый автобус, словно стая заблудившихся валькирий. Вагнер отстал где-то в пути. Закурили делово. Заметили форму! Военные в общественном транспорте! Свистать всех к ответу! Где ваши документы, гражданин, на право бесплатного проезда? То есть, как это мы должны по погонам сами определить? Мало ли, кто сейчас в форме разгуливает! И вообще! Ты что своё удостоверение отдаёшь в чужие руки? Мы же не контролёры... могли оказаться, а какие-нибудь наймитки. Эй, водитель, высади нас на вокзале... Нам сегодня подругу в дальнюю дороженьку... А удостоверение? Офицерское свидетельство? Отдайте ему! Вот зануда!

- Я росла в этом городе... Я всё знаю!

- Хорошо! Но зачем ты кричишь, что мы опаздываем? Мы же никуда не спешим, мы подругу провожать будем только через три часа...

- А мой меня убьёт! Сидит, наверное, сейчас, телевизор смотрит. Спортивную программу. А у самого нога ходуном ходит. Нервы ни к чёрту!

Мимо скользит по заледенелому тротуару подозрительного вида пассажир в шапочке-пидорке домашнего вязания.

- Эй, касатик! Ну, да, ты, который елозит коньками по моему самолюбию. Может быть, хватит?

- Это не коньки. Скользко просто здесь.

- Так ты ещё и трезвый?! Простите... вы. Вы обычный пассажир или так себе - развеяться?! Угостите даму хорошим вином!

Прохожий поспешно растворился в пузатом аквариумном чреве вокзала, нервно подгоняя себя чемоданом, как чабан подгоняет овец, отставших от отары - кнутом и бодрящим отожжённым на Парнасе глаголом.

- Девчонки, минуточку внимания - мне муж СМС прислал. Ты, гляди-ка, целых пять штук! Вот это мы оторвались, если я ничего не слышала. Ну, ты подумай! Все пять одинаковых! Купи хлеба, купи хлеба. Сам бы давно выскочил, универсам ночной во дворе. Хорошо же. Куплю, если хочет. Сама. Пять буханок, как просил. Пусть уж лучше хлеба налупится, чем меня потом своей ногой с нервным тиком стращать станет.

- Ну, точно! Как ты права, дорогая, как права. Знаете, подруги, меня греет мысль, что скоро поеду в Питер к доченьке. И без него! Накричит сейчас, развыступается! А, ведь любит меня, любит. Чёрт возьми, любит! И я его? Ну, да... тоже... Даже убить бы не смогла...

- Может, попросим, чтоб нам музыку в ларьке завели?

-Зачем нам музыка? Своей дури хватает.

Вышли на перрон. Самая озорная "брошка" бросилась к тепловозу, как Ильич в своё время бросался к бронепоезду, и по-хозяйски заявила машинисту:

- Мастер, свободен?

- Вообще-то, пока свободен, - не растерялся железнодорожник, к его чести будет сказано.

- Тогда поехали домой! Улица Юбилейная, дом 18...

- Понятно, а в каком городе?

В ларьке "Товары - в путь!" тем временем завели что-то весёлое и терпкое, напоминающее Араша на приёме у "Блестящих". Танцевать на высоких ступеньках тепловоза было тесно и скользко. Но зато забавно.

Сцена соблазнения, первый аккорд, между началом и развязкой

И снова кафе "Панорама Кавказа". Где же Инна? Ага, танцует с Артуром. Который "медляк" подряд. Пока всё под контролем. По-ка. Хм, а тот... другой?

Нет, молчаливый сосед по столу совсем её не напрягал. Иногда он всё-таки говорил. Говорил внятно, отчётливо и отрывисто, умело отвешивая скупую символику слов куда-то поверх голов отдыхающих. Тогда - во время обеда - он обронил невзначай, видимо, стараясь обратить внимание на свой раздельный способ питания:

- То я белый хлеб откушу, то чёрный. Не странно ли?..

Она отвечала исключительно на эмоциях и мгновенно:

- Послушайте, может, Вы шахматист?

Сосед промолчал и продолжал набираться витаминов из своей тарелки, предназначенной для питания по "диете номер 4".

Так-так, вот, наверное, почему он вчера в автобусе заговорил о её непонятном мужскому уму женском юморе. Хотя, за столом всё происходило двумя днями ранее. Неужели так долго вынашивал свою фразу? Не похоже. Не до такой же степени тугодум, право слово. Что-то другое его подвигло. Точно, это я совсем плохая стала. Ещё же и гид тогда усмехнулся подозрительно. Памятник Лермонтову, памятник Лермонтову... Обязательно схожу туда, где мы садились в автобус. Видно, как раз там и лежит себе причина веселья одного мужчины и недоумения второго. Лежит, да полёживает, как сказал бы Он. Какие у него руки... Какие они тёплые и нежные! Но всё, хватит - ишь, расслабилась. Нужно что-то с Инкой решать!

И дальше, как водится в классических пиесках от британцев и назойливых скальдов, тишина... Дальше - тишина! Кто не знает в Британии Шекспира? Кто не знает переводов его трагедий в исполнении Лозинского или Щепкиной-Куперник на земле поверженной империи?

Артур "отошёл на секундочку". Можно теперь и нам отлучиться в дамскую комнату - припудрить носик.

И что там такое, и где оно свило себе гнездо, и что почём, как "нате вам"... И вдобавок что-то про эрекцию... Тебе разве не объясняли, Иннусь? Да, вот так, оказывается, всё просто. Катализатор в воображении, химическая реакция в организме... вот вам и, пожалуйста... Глаза закрываются... Ну-ка, дети, встаньте в круг, встаньте в круг... Как там мои мужички без меня? Малой, наверное, без конца шляется, поесть забывает... А жареная сёмга тоже вполне... особенно, если за чужой счёт... И не стыдно тебе, матушка, мужиков разводить?.. Не стыдно, сами этого хотели... Завтра к восьми на процедуры... не проспать бы...

- Хочу выглядеть в этом возрасте, как и ты...

Кто это говорит? Ах, Инна...Откуда она знает про мой возраст? Видно - в курортной книжке подсмотрела. Чисто женское любопытство.

Небольшое замешательство, помноженное на лёгкое недоумение. К столику подходит роскошный кавказец с ёршиком возбуждённых усов. Что он говорит? Про женскую зрелую красоту. Нет ничего лучше? И этот туда же. Хм, ему сейчас всё равно, что говорить - была бы доступная и отзывчивая дама. Откуда они все знают?

Ну, положим, с Инной всё ясно. Она хвостом перед одним из секьюрити крутила. А охранники данные по отдыхающим передают в ФСБ Пятигорска. И далее - по инстанции. Видно здесь её соседка и обогатилась знаниями, а то было чуть ли не за ровесницу поначалу принимала...

С Инкой ясно, а этот-то откуда?.. Что-что, ей дают чуть больше тридцати? Придётся разрешить ему "себя потанцевать". Не так, только на пионерском расстоянии, не забывайтесь! Интересно, видит ли Инка, как нужно себя вести, как умело упирать локоть в ребро?

Вот уже мужик, как говорят, табуном повалил, копытами цокает от предчувствий небывалого счастья. И этот молчаливый кавалер фигов туда же. Прорезало!

- Девушка (о! как приятно!), вы алкоголем не интересуетесь? (нашёл, кого спросить, Аполлон замурзанный!)

- Да... Но только в факультативном порядке.

Родственник Артура заметно схлопнулся. Что, задело, проняло? А нечего было...

Так и захотелось у него спросить: "Вы диалектику учили не по Гегелю ль?" Наверное, он знает точный ответ.

Юбилейный отзвук, сцена прощания, сон, реминисценция

Теперь немного передохнуть, глоток минералки. Прикрыть глаза. Где та Инка, где Артур... несущественно. Опять дома. Хотя бы мысленно.

- Знаешь, я что-то важное должна сделать, когда приду домой со смены. Только вот, что?

Она слушала внимательно, не мешая вспоминать своей коллеге, работавшей с компьютерными оригинал-макетами. Пауза не затянулась. Ум у напарницы оказался живой. Ум непостижимый... и та заявила:

- Вспомнила! Точно! Индийский фильм нужно посмотреть. Помнишь такой?.. "Джимми, Джимми, Джимми... а-че, а-че, а-че..." ... "А-ча, а-ча, а ча...." Багрим, багрим ислам!

- Это фильм, где все танцуют?

- А как ты догадалась?

- Ну, и при чём здесь ислам? Это же - Индия, а не Пакистан.

- Наверное, новости вчера забыла выключить...

Ночью в купе не спалось. Всё вспоминался последний юбилей... И ещё многое другое... Что связано с обычной работой.

Для кого-то работа - пустяк, но не для неё. Это самое главное, после Него. И что бы она стала делать, если бы не работа? Перестук колёс, храп соседа с верхней полки и обычное воспоминание. Как это происходило? Как происходил юбилей? Неюбилейный юбилей...

Об том событии даже Он толком не знает. Да, и зачем Ему, собственно, это нужно? Он и так устаёт, распластавшись над своим компьютером. Даже засыпает порой, уткнувшись носом в клавиатуру. Бедолага. Кормилец!

Ну, ладно, а вспомнить-то есть что...

Раньше всё было не так. Он служил где-то в связи. Сцены из античности меркнут перед этой жизнью, где в центре находится инженер-электронщик. На синем халате на голое тело из-за летней жары рукава прижжены полуостывшим паяльником. Привычка, чёрт возьми. Таким она его помнит. Таким он помнит себя.

Потом инсайд, аут, аутсайдер, фол, дефолт и прочие прелести времени перемен. Торговля чесноком, прикупленным родственниками в Краснодарском крае. Торговля через посредника мелким оптом. И этот идиотский утренний окрик нанятым продавцам: "Девчонки, установка будет такая!" А какие они ему девчонки? Половина в матери годится!

Стойте, погодите. Это же не мой сон. Это Его сон... Что я в нём делаю? И вроде бы не пила ничего, кроме минеральной воды.

Постэкскурсионная сцена с затянувшимся продолжением, курортный роман

Санаторий "Огни Ставрополья". Аллеи парка проходят мимо знаменитых радоновых источников. Потом центральный полувоенный санаторий. Чуть дальше "Касатка" и самая дорогая здравница Пятигорска "Криница". Именно возле "Криницы" и попали они с Инкой в историю.

Что там было? Артур заказал сёмгу на вертеле... Дородная тётенька пела под фортепьяно. Кафе "Панорама Кавказа"*. Всё так, ничего не перепутала.

Чуть раньше...Экскурсии на Эльбрус, Провал - пешком, восхождение - смешное слово для тех, кто с альпенштоком подбирается к пику Чогори - на Машук с Воротами Желания. Отсюда посредством немецкой оптики вездесущего Карла Цейсса можно было увидеть микроскопических футболистов, тренирующихся на стадионе "Терек", и такие же размером, ничуть не больше, лодочки, плавающие по озеру в городском парке, а ещё заметить при желании место той самой ДУЭЛИ. Кольцо по пути на Медовые Водопады, в сторону Кисловодска. Блины (кабардинские или карачаевские?) с фаршем внутри... На букву "х", кажется... Ресторан "Замок обмана и симпатий"... Хычины! Вспомнила. Да не ресторан, а кавказские пироги с мясной начинкой.

Почему она выбрала именно Пятигорск, хотя здесь обычно прохладней? Практически по всем КавМинводам только на автобусе, а в Пятигорск можно поездом добраться, поэтому выбор пал!

Всё-всё, больше не отвлекаюсь...

... потом Артур завернул замысловатый тост:

- Настоящий кофе должен быть горячим, крепким и сладким, как поцелуй любимой женщины. А тост должен быть коротким и хлёстким, как выстрел в ночи. Я хочу выпить и непременно выпью сейчас до дна за судьбу, которая подарила мне встречу с таким нежным существом как Инна.

Что-то вроде этого.

Она немного огорчилась, когда о ней не было сказано ни слова, и мстительно подумала, что красавчик Артур тосты говорить совсем не умеет. Такое хорошее вступление обратил в банальное славословие в конце. И что, самое обидное, не упомянул её ни разу, стрекозёл мутоновый. А этот, второй, как там его?.. Олег Сергеевич, чтоб ему до конца дней на диете номер 4 досуг коротать! Сидит - будто фазан в гнезде, глаза за очками прячет и молчит. Его, что ли, вежливости никто не учил? Зря я, наверное, согласилась на эту авантюру. Но был ли выбор? Нельзя же девчонку одну отпускать на встречу с прожженным сердцеедом. Захотелось Инке немного адреналина в кровь добавить, шампанского попить, потанцевать под "живую музыку", проще говоря, почувствовать себя роскошной женщиной. Что ж, дело молодое. Пусть опыта набирается. Пока я рядом...

А этот хлыщ, понимаешь ли, врач-андролог с запахом хорошего мужского парфюма и повадками Казановы после отсидки в венецианской тюрьме по совокупности средневековых статей, ведёт себя, как бывалый самец. Намерений уже не скрывает. И намерения те совершенно недвусмысленные.

И как только она соседку не уговаривала, чтобы та бросала свои фортели. Но Инка и слушать ничего не желала. Дело молодое, говорит, когда ещё на волю от мужа вырвусь? А тут с путёвкой здорово подфартило... И Артур этот вполне симпатичный и совсем не агрессивный, в общем-то. А изменять супругу она и не думает вовсе. Так только, флирт один с раскрытием упитанного кошелька хотя бы на четверть возможностей.

Эх, Инка, Инка... Чумовая девка, а жизни не знает. Разве такую можно одну в волчью стаю к андрологам пускать? И Артур, будто чует подвох, зараза. Всё старается от неё избавиться, массажёр увядающей простаты, чтоб ему. Все мужики за ним отарами ходят, как привязанные - будто бараны. Нет, не все, конечно. Только те, кто лечиться приехал по соответствующему профилю.

Импозантный, всегда в дорогом костюме, "спасибо - пожалуйста", "разрешите - а нельзя ли". Сама любезность с глазами удавьими. Инка и повелась на эту клюкву развесистую. Хороший прикид, хороший парфюм, профессия интеллигентная, возраст, опять же, сексуально безопасный... на взгляд дилетантки. А ведь она с самого начала чувствовала, что не так этот андролог прост, каким казаться хотел. Вроде б, отец родной, а присмотришься, коварный соблазнитель с повадками абрека.

- Я даже не знаю, что делать, - сказала Инна вспотевшим от волнения голосом, - у него... ты понимаешь... У него... Ну...

- Не тяни, выкладывай. Что там у него? У твоего Артурки нет денег, чтобы оплатить ужин? Он агент... скажем, "красных бригад"? Его заставили познакомиться с тобой под страхом смерти? Или, может быть, хочет взять тебя в заложницы?

- Ну, не смейся... У него... это... ну, в общем, стоит у него! Вот! Я во время танца почувствовала... Он ко мне прижался, гад такой... Это как же так?

- Так бы и сказала, что у мужика эрекция. - Она готова была расхохотаться, но сдержалась. - И что в том удивительного? Ты будто школьница, честное слово.

- Но ведь ему ведь уже пятьдесят два! Сама паспорт видела...

- Так и что с того?

- Ну... он же такой старый... Разве у них, у мужиков, в смысле, бывает эрекция в этом возрасте?

Она подумала про себя, что в таком возрасте... Эх, сейчас бы Его сюда... Этого странного, ершистого, непокладистого... Этого Мужчину Её мечты... Эх, девочка, девочка... Что ты можешь знать о настоящих мужчинах? Настоящий мужчина в пятьдесят только созревает. Но она не стала делиться сокровенным с подругой по санаторской фортуне. Вслух же сказала:

- Инна, ты на самом деле не знаешь? Мне, право, неловко тебе говорить... Но у мужиков и в семьдесят бывают такие достойные достоинства. А то и в восемьдесят. Тебе родители или, скажем, подруги разве не говорили?

- А почему тогда папа с мамой давно не спит? В общем, я ещё в школе училась... когда они... того... Ну-у-у..., короче, в разных комнатах ночуют...

"Счастливые, - подумала она, - мало того, что у каждого своя комната, так ещё и..." Подумала, а вслух снова сказала совсем другое:

- Ну, во-первых, твой папа не показатель мужского вселенского здоровья. Во-вторых, не обязательно спать вместе, чтобы встречаться в интимной обстановке. Ты же в школе полдня. И в субботу тоже училась? Вот видишь... И наконец, в-третьих, иногда мужчине и женщине просто необходимо спать поврозь... Болезни, синдром хронической усталости - СХУ, слышала о таком? Здесь уже не до жиру, так сказать. Странно, моя дорогая, тебе уже почти трид... Всё-всё, о возрасте не слова. Иными словами, девочке уже достаточно годочков, чтобы иметь представление о физиологии мужчин.

- Но если б ты знала, как у него ст... Такая эрекция! Я просто не ожидала... Ненормальная какая-то... Просто нечеловеческая...

- А крутить мозги мужику? Это, по-твоему, нормально, по-человечески? Знала бы, что ты такая странная...

- И что мне теперь делать?!

- Решать тебе. Хочешь, скажи своему Артуру, что любишь мужа, а всё остальное - не более чем случайность? Мол, не знала, что вы настолько далеко устремите свои намерения. Сойдёшь за дурочку - твоё счастье... А хочешь, езжай с ним. Одна ночь - только одна ночь. Задержишь дыхание, закроешь глаза... Сама же Артура провоцировала....

А в голове отдельной звуковой дорожкой: "Боже, чему я учу девочку!? Это же не для меня и не для неё!"

Инка дрожит.

- Нет... Я не готова. Я решительно не могу. Типа, понимаешь, какое дело: Виталий меня не простит.

- А он узнает?

- Конечно. Я же ему расскажу...

- Сроду таких дур не видела! Спать с чужим мужиком не хочет, а провоцирует его по полной программе. Семью разрушать не желает, а мужу рассказать о своей предстоящей измене стремится, как Павлик Морозов жаждет уконтрапупить отца с дедом и всех родственников до третьего колена.

- Павлик только дядю с отцом сдал, а я ....

- Грамотная... Слов нет. Умная. Эмоций выше крыши! Чем тогда думала раньше, если сейчас мне такое заявляешь?!

- Скажи, что же делать?..

- Только бежать... Причём немедленно. Давай, дурочка, бери "мотор"**... у тебя деньги-то есть? Ох, ты - горе моё! Так "папика" раскручиваешь, что даже денег с собой не берёшь, а ещё удивляешься, что он с тобой переспать желает. Ну, не дура ли?

- Я... Я же считала, что ему со мной интересно...

- Конечно... Подумай сама, какой тут интерес кандидату медицинских наук беседовать с крутым женским мастером по шляпкам?

- Но я же не знала...

- Незнание закона... А, ладно - всё равно без толку! В общем, так: сейчас мы выходим вместе. Ты делаешь вид, что закуриваешь...

- Я же не курю...

- Не важно. Прикуришь...

- У меня и сигарет-то нет...

- Захочешь жить (это уже перебор!)... с честью, найдёшь... у кого взять сигарету. Всё, не перебивай больше... Ты куришь, я поднимаюсь наверх. Артуровы "кони" ничего не заподозрят. Какие "кони", спрашиваешь? Ты, вообще говоря, совсем ничего, что ли, не замечаешь? Тут полно этих гавриков. Ну, да, охранники из санатория. Думаешь, они просто так зашли поужинать одновременно с нами? Хватай жопу (сейчас не до выбора выражений!) в горсть и мухой лети через запасной выход... Ну, да, через кухню. Только проследи, чтобы парни Артуркины отвернулись хотя бы на секунду. Понятно? Что значит, "как же ты"? Раньше не приходило в голову спросить, бабочка моя махаонистая?.. Всё, не рассуждаем! Молчи! Слушай меня. Я отвлекаю Артура с его молчаливым бобиком. Рассказываю, что тебе стало плохо... А ты, когда доедешь до санатория, отзвонись... Ответа не жди. Я и так пойму, что ты в безопасности... Всё, выходим, наивная душа... Операцию "Кавказская нелепица, побег из сераля" считаю открытой. Маэстро, раздайте героям героические атрибуты. Мы начинаем, господа и дамы! Мы начинаем...

От погони ушли легко и весело. Не зря Олег Сергеевич сетовал на своё непонимание культурной женщины в свободном полёте. Не предусмотрел, получается, такого исхода, да, и Артуру ничем не помог.

Всю ночь потом провели с бестолковой напарницей в комнате у соседей, благо там женщины с понятием оказались. Ещё часа полтора после окончания курортной операции "Спасти бестолковую Инку" по коридору корпуса топали озадаченные ноги недогадливых секьюрити, и доносился голос возбуждённого Артура. Хороший мужик, но не король! Нет, не король. И даже не Рыцарь Озера!

... потом всё стихло...

Утро, экскурсия

Обитатели санатория "Огни Ставрополья", свободные от процедур, неторопливо заполняли крыльцо своими сытыми после завтрака телами. Её молчаливый сосед по столу был внезапно атакован многократно превосходящими, в плане русского разговорного, силами противника. Энергичная женщина с крашеными под "неостывший пепел Клааса" волосами хватала мужчину за руку и предлагала познакомиться поближе. Он коротко буркнул: "Я женат...", будто бы ему предлагали немедленно венчаться, а не просто пофлиртовать. Кого другого эта фраза сразу бы осадила, но не даму куртуазных желаний с провокационным началом во вздымающейся груди.

- А у вас дома есть аквариум? - не отставала огненно-рыжая фурия из соседнего корпуса, которая меняла партнёров по танцам каждый вечер. - Давайте я стану Золотой Рыбкой в вашей коллекции?

Он молчал. Второй раз открыл рот только возле памятника на экскурсии. После её слов. Ну-у... вы помните, надеюсь.

Автобус мчался в сторону Эльбруса. Водитель зазевался на повороте и угодил передним колесом в выбоину. Экскурсанты из санатория возмутились. Вернее, возмутился один за всех: правильного социалистического вида мужчина с длинным носом и приплюснутыми к безнадёжно лысеющему затылку ушами, в строгом костюме с галстуком "пробуждение народных масс" и ...

... мужчина судорожно сглотнул и не то спросил, не то утвердил, осторожно взвешивая слова:

- Этому шоферу только бы дрова возить.

Его фигура - знак "полувопроса" с опасением получить решительный отпор.

Водитель услышал, несмотря на то, что сказано было вполголоса. Он перекатил замусоленную беломорину в уголок рта и ответил вполне достойно:

- Молчи, Буратино!

Сцена ностальгическая, пора домой

Двадцать с лишечком лет назад это происходило. Она уже тогда работала корректором, ещё, правда, в государственном издательстве. Он потерял рукопись. Искали вместе. Так и познакомились. Пили горький колхидский чай за знакомство и без конца смеялись, и Ему уже было наплевать, что там случилось с его неподъёмным манускриптом.

Она не спешила ответить утвердительно на его решительное предложение "соединить НАШИ усилия", памятуя сетования подруги о судьбах отечественной невесты в условиях Нечерноземья. Что-то там такое с ней приключилось, как в театре абсурда.

А потом...

...свадьба. Фраза молодожёна в ответ на реплику кого-то из гостей, что всё так пристойно проходит: "Подождите, скоро мои подойдут..." И подошли.

А этот идиотский прикол! В первую же брачную ночь! Кто сможет такое вынести?.. Новоиспечённый супруг пошёл с друзьями по озеру на моторке. Морячок, блин горелый! Подруга, читай - молодая, осталась в охотничьем домике одна.

Утро. Пробуждение. На полу лежит кто-то, накрытый курткой мужа. Он? Одно движение ноги и всё выясняется... Оказалось - брат свёкра... Дурацкий взгляд и странный голос: "Я думал, может, помощь будет нужна..." На ногах не стоит, а туда же - помощник!

И всё ведь было предсказуемо заранее, но она ответила "да", за что получила нежный поцелуй в губы, через два года - сына и удивительную жизнь, полную яростных ссор, не менее импульсивных примирений с удивительным привкусом нежной недосказанности в отношениях.

Странный полёт мысли... Она успокоила себя, приподнялась, глотнула минеральной воды, пора отвыкать - не на курорт, чай, едет, и снова попыталась уснуть...

Сцена мексиканская, вернулась жена с курорта

- Чувствуешь?

- Что, "чувствуешь"?

- Ну, аромат, какой, чувствуешь?

- Не понял.

- Да, духи у меня новые, бестолочь!

- Нет, не чувствую...

- Вот и трать деньги неизвестно для чего, а у предмета твоих намерений, так сказать, насморк двусторонний...

- Извини, ещё и замотался... Ничего не чую...

- А теперь? - Подошла поближе.

- Вот. Вот-вот, теперь да... Теперь точно. Чувствую! На что это похоже? На что? Всё, понял. Это пахнет чем-то весенним, даже, скорее, летним... Сейчас, дай подумать. Понял: пахнет начинкой конфет "Ромашка", когда они очень свежие... Представляешь? Так вот, будто эти конфеты "Красной Москвой" сдобрили...

- Дурак! Какой дурачок! Это же настоящая Франция, не какой-нибудь контрафакт польский...

И сердце сжимается от нежности. И хочется уронить слезу радости. И нет никаких причин, чтобы не сделать этого. Как же не любить милого ироничного увальня, который даже шутит так нелепо и странно? Я вас умоляю!

А где-то далеко за горизонтом растворился молчаливый отдыхающий из Стерлитамака вместе со своим сводным братом-андроидом... тьфу, андрологом - с именем известного литературного "овода", так ему не подходящим. Тот самый, который за столом пережёвывал пищу с невероятным достоинством лордов Шэррингтонов в изгнании, будто шахматную партию переводил в эндшпиль усилием коренных зубов без единой червоточинки. Не доводилось ему встречать таких женщин, у которых непонятно, когда они шутят, когда всерьёз? Наверное, просто никогда до этого санаторского заезда не сталкивался с настоящей женщиной! А если и сталкивался, то уныло проходил мимо, не в силах разглядеть что-то такое, от чего замирает сердце и хочется дарить цветы, прыгать с третьего этажа и совершать прочие милые глупости.

Давно-давно пропал перрон вместе с непутёвой Инкой и её глупыми терзаньями, вместе с фотографом "орлиной площадки", многочисленными поклонниками и памятником... Лермонтову?

И что ей сейчас до этого. Она уже наполовину растаяла в руках своего избранника на всю жизнь... Боже, спасибо тебе, что ты дал Ему такие нежные пальцы!

Финал финальной сцены

(реминисценция)

Этот последний день в Пятигорске она решила начать с исследования. Пошла пешком в направлении центра. Лермонтовский дворик, улица Соборная, спина монумента. Памятник немного ниже, видно только затылок. Чуть ближе, ещё немного...

И тогда она увидела... накачанный от долгих раздумий затылок памятника Ленину.

Как же ей стало весело от открывшегося взору! Такое чувство словами не передать...

Памятник Лермонтову, непонятный женский юмор. Всё переплелось и играло озорными зайчиками раннего кавказского солнца!

Отец-основатель, которого обычно помещали справа от немецкой "сладкой парочки" на первомайских плакатах, нависал своей монументальностью, но ничуть не мешал безудержному веселью. Памятник сей выпустил Долгопрудненский комбинат МКК в 1971-ом году в назидание потомкам, но никто и никогда ещё не путал этого гиганта с классиком русской поэзии.

Она хохотала от всей души. Ей было хорошо, она скоро возвращалась домой. А редкие прохожие шарахались от странной и вечно юной женщины, не понимая причин столь заразительной радости. Но тем не менее улыбались непосредственности изливаемых чувств.

Но всё это скоро уже будет в прошлом... не далее, как сегодня ночью...

И только одинокий бронзовый орёл над филармонией Пятигорска останется на месте с тем, чтобы гордо и величественно обозревать все памятники Лермонтову. В том числе и этот. Орлу же не объяснишь, что такое революция, и отчего вождей возносят на постамент рядом с их антиподами.

* кафе "Панорама Кавказа" в реальности имеет прототип с названием "Камелот", имя же героя, Артур, подлинное;

** "мотор" - сленговое название таксомотора;

Комментарии: 28, последний от 19/10/2022. © Copyright Чваков Димыч (nudless@mail.ru) Размещен: 10/10/2020, изменен: 10/10/2020. 44k. Статистика. Рассказ: Проза На бумаге и не только Скачать FB2
Аннотация: Рассказ напечатан в 73-м номере журнала "Эдита" (1-ый выпуск за 2018 год)

Чваков Димыч : другие произведения.

Памятник Лермонтову