Однажды во время обеда Славик Салеев вспомнил о своём самом экзотическом дне рождения, не считая, разумеется, первого, когда он был настолько усталым, выбираясь из материнской утробы, что ничего не мог потом восстановить по памяти.
Следовательно, собственно роды мы рассматривать не станем. Лучше пропустим пару десятков лет в книге жизни моего друга и потом окажемся рядом с нашим героем, чтобы разглядеть в подробностях события, приключившиеся в означенную выше дату.
В этот знаменательный год Салееву исполнялось двадцать, и он служил тогда в подводном флоте СССР.
Прежде чем я передам слово виновнику торжества многолетней давности, попробую обозначить вкратце обстановку в мире. Для чего? А чтобы читателю стало совершенно понятно, в насколько тревожных обстоятельствах протекала срочная служба, и насколько велик был риск осрамить державу в результате несанкционированного мероприятия в казармах Магаданского отдельного отряда дизельных подводных лодок Тихоокеанского флота.
Итак! Буквально накануне и в день означенной даты... Материалы прессы подлинные.
Перед дилеммой
В Пакистане продолжает сохраняться напряженное положение. Конституционный кризис привел к тому, что страна оказалась перед дилеммой: быть или не быть единому Пакистану.
В Исламабаде и Дакке, Карачи и Читтагонге ждут результатов переговоров между президентом Яхья Ханом и лидером Авами лиг Муджибур Рахманом, которого газеты все чаще называют нынешним фактическим руководителем Восточного Пакистана.
Лидеру Авами лиг не удается полностью контролировать положение. Сообщение между городами провинции фактически прервано. Правительственные учреждения не работали почти две недели. Ряд иностранных миссий начали эвакуацию своих сотрудников и специалистов с семьями из Восточного Пакистана. Американцы стягивают 7-й флот к водам Бенгальского залива.
...Президент Яхья Хан вылетел сегодня в Дакку, где будет вести переговоры с Муджибур Рахманом.
"Известия" 16 марта 1971 года
Турция без правительства
Вчера президент Турции Джевдет Сунай выступил с обращением к нации. Он поддержал действия вооруженных сил, которые способствовали отставке правительства. Президент заявил, что предъявленный военными ультиматум является правомерным и не нарушает конституции.
В заключение Джавдет Сунай призвал политические партии, все слои населения поддержать предпринимаемые усилия для выхода из сложившейся обстановки.
Сразу же после консультации с руководством вооруженных сил, которая длилась около шести часов, в президентский дворец были приглашены лидеры политических партий. К ним обратились с просьбой к 17 марта представить в письменном виде предложения по сформированию нового правительства...
"Известия" 17 марта 1971 года
Исход евреев из СССР
Москва, 16 марта. За 53-летнюю историю Советского Союза зарегистрирован новый, не имевший до сих пор прецедента случай: Москва неожиданно облегчила эмиграцию евреев в Израиль. Ежедневно до 25 евреев покидают границы Советского Союза.
Решение о расширении еврейской эмиграции было принято в высших правительственных кругах, но официального сообщения о нем до сих пор не последовало.
"Новое русское слово", Нью-Йорк. 17 марта 1971 года
А теперь пусть расскажет сам Салеев.
- День рождения в Магадане. День рождения - всё равно, будто Новый год. Особенно в период срочной службы. В марте 1971-го исполнялось мне двадцать лет. Первый серьёзный юбилей. Хотелось отметить это дело соответственно, то есть с теми особыми излишествами, которые может себе позволить моряк подводного флота, находящийся на зимних квартирах. Если мне не изменяет память, 17-го марта был четверг. А что сие значит, как считаешь? Верно, никаких увольнительных нам, срочникам, не полагалось.
Да и мороз тогда стоял в столице Колымского края преизрядный, аж, ушки заворачивались в трубочку и опадали на заснеженные тропинки со звоном бьющегося хрусталя. До минус двадцати пяти доходило. Конечно, в Печоре в том же марте случается и за сорок. Но вкупе с повышенной влажностью и сильными восточными ветрами Магадан одаривает тем ещё комфортом климатическим - не менее суровым.
Правда, в день моего рождения приключился конкретный штиль. Тихо было и очень притом туманно из-за приморской влажности. Хвалёный Лондон с его смогом рядом не стоял.
Так вот, раз мороз, то командование точно никого из матросиков предпочитало за ограду не выпускать, чтоб не проводить потом расследований относительно обстоятельств обморожения. Не только в увольнительную, но и по хозяйственным нуждам не выйти, если нет критической необходимости.
День в части шёл своим чередом: подъём, зарядка в зале, завтрак, учёба, обед, снова учёба. И вот - закончены занятия, которыми нас, электриков дизельных подводных лодок, да и не одних электриков, грузили всё время от похода до похода, от одного автономного плавания до другого.
Вечер. Сидим в казарме. Душа хочет праздника. Деньги имеются в нужном объёме: я заранее начал откладывать, да и ребята скинулись. Снарядили меня и к "чёрной дыре" проводили. "Чёрной дырой" у нас назывался замаскированный пролом в заборе, неподалёку от КПП. Выкатился я из части лёгким пёрышком и по дворам тёмным заспешил к автобусной остановке, намереваясь из Марчекана в город выбраться. В самом посёлке отовариться не представлялось возможным, поскольку продавцы во всех магазинах были предупреждены строго-настрого, что люди в бушлатах - те, кому нельзя отпускать горячительные напитки ни при каких обстоятельствах. И не просто предписывалось не отпускать товар, а ещё и принять меры к задержанию "злоумышленного" матросика, позвонив по имеющемуся в подсобке номеру комендатуры.
Подошёл к навесу автобусной остановки с тыла, как учили нас классики военной тактики на суше и на море. С опаской подкрался, приглядываясь, нет ли патруля в прицельной дальности. В тумане, впрочем, с пяти метров, если и представлялось возможным что-нибудь различить - лишь общие очертания, не более. "Получается, сама природа сегодня потворствует, окутывая своим белёсым покровом мои намерения, преступные относительно министра обороны, командующего Тихоокеанским флотом и командира отдельного отряда дизельных подводных лодок из бухты Нагаева", - подумал я и даже хохотнул от неожиданного ироничного пафоса собственных мыслей.
До города добрался без происшествий. Зашёл в магазин, указанный ребятами как безотказный относительно служительниц негоции. И верно, не обманули сослуживцы. Едва я обозначил свой молодецкий профиль в дверном проёме, тут же моложавая продавщица сделала еле приметный жест, приглашая подойти поближе.
- Ну, что, матросик, тебе хлебушка и консерву в томате? - спросила она тоном доброй сказочницы. - Граждане пропустите молодого человека без очереди. У него служба. На защите рубежей стоит добрый мо'лодец. И не кричите, мамаша, вы всё равно на пенсии - вам спешить некуда. Постоите на минуточку дольше, не рассыплетесь.
Я кивнул продавщице, не зная, как начать разговор о ТОМ САМОМ ПРОДУКТЕ, дабы другие посетители не поняли, о чём речь. Строгие тогда были времена, нравы почти пуританские, уверяю вас. Протиснулся к прилавку, а женщина через "нейтральную полосу" уже мне хлеб и банку с рыбными консервами протягивает, сама говорит шёпотом:
- Сумка-то есть касатик? Ага, портфель. Давай сюда. Тебе сколько? Четыре? Подойди со служебного входа. Там и расплатишься.
И вот я стою с тыльной стороны магазина, в портфеле у меня четыре бутылки "Московской", буханка хлеба и две банки килек в томате. Настроение хорошее, несмотря на погоду. Ой, погуляем сегодня с ребятами из отсека! Ой, оторвёмся! И продавщица такая отзывчивая. Интересно, как она узнала, сколько нужно давать закуски? Просто фея, а не женщина.
Рассуждая подобным восторженным манером, продвигаюсь к автобусной остановке. И тут... будто гром среди ясного неба. Впереди из тумана стаей чёрных грачей-переростков вырастает патруль. Во главе не то кэп-три, не то капитан-лейтенант - по нарукавному знаку не понять издалека да в тумане, а погонов и вовсе не видать. И кажется, идут они, эти вороные ревнители устава береговой службы, прямо ко мне. Всё, пропал. Что делать? Бросить портфель и бежать? Ерунда - поймают всё равно, город-то я неважно знаю. А там - какая разница, с водкой или без. Раз самоволка, то на "губу" загремишь по максимуму. Эх, была, не была... Вытащил я из портфеля одно орудие главного калибра, крышку сорвал (и как сумел ухитриться в нитяных перчатках?) одним движением и начал пить прямо из горлышка. Пусть берут теперь. Хоть не всё добро пропадёт. Будет, о чём вспомнить. День рождения у меня, в конце-то концов, а не просто блажь дурацкая в голову всобачилась.
Мысли крутятся, руки немеют от холода, а по организму тепло обжигающей ледяной струёй растекается. Выпил, бутылку в снег аккуратно поставил, демонстрируя патрулю свои мирные намерения. Только, где тот патруль? Не видать. Не за-ме-ти-ли... Мимо прошли. И так я обрадовался сдуру, даже не понял, в насколько аховое положение угодил. Как говорится, изо льда да в пламень! До Марчекана ещё минут пятнадцать-двадцать на автобусе ехать. В ТЕПЛЕ! Хватит ли заряда молодецкой удали, чтоб не заснуть... Ой, е-батюшки!
Стою кривой, словно вопросительный знак, и чёрная точка портфеля с горючим под ногами. Весёлого мало.
Автобус подошёл на счастье очень быстро. Однако это помогло не очень-то. Разморило почти сразу, мгновенно, едва у радиатора на переднем сиденье угнездился, понятное дело. Уговариваю себя, дескать, нужно держаться, чтобы праздник ребятам в казарме устроить, а сам глазами моргаю, будто корова не доенная. Последнее, что услышал отчётливо, командирский голос кондукторши:
- Остановка - конечная. Марчекан. А тебе, морячок, особое приглашение требуется?
Дальше помню, как вывалился в колючий снег, и кто-то мне помог подняться. Потом возникли голоса, как из погреба. Глухие, песочные и рассыпчатые.
- Бе-е-е-з уволь-ниии-тель-нооой попёр-сяяя...
- Дее-е-ень роо-о-ождения у не-е-его...
- Счи-и-итай, мы его се-е-егодня и роди-и-и-ли. Ах-ха-ха-а-а...
*
Проснулся я в своём кубрике в казарме. Начал проверять себя на ощущения. Голова - будто сургучом залита: не пошевелить, не подумать толком, сразу боль неподъёмная.
Лежу под одеялом, одетый, но без обуви. Состояние, словно у контуженной мидии, которую прищемило раковиной в результате неловкого движения. Всё, хватит рассуждать. Спать, нужно спать, пока есть время до подъёма. Только бы его оказалось побольше... этого времени... ах-хр...
Назавтра мне рассказали, что я каким-то чудом добрался до КПП, но к "чёрной дыре" не пошёл. Ломанулся сразу в лобовую атаку, вероятно, рассчитывая пробиться с боем через "вражеские" позиции. Но, не встретив достойного сопротивления, поскользнулся и упал у порога.
На моё счастье дежурного офицера во время моего разнузданного явления на проходной части поблизости не оказалось. Караульные же дотащили меня вместе с портфелем к пролому в заборе и там оставили. Потом позвонили дневальному в казарму с просьбой прислать кого-нибудь поскорей - забрать раненного алкоголем и чудесами увольнительной матросика. Альтруизм караульных обошёлся моим соседям по кубрику вторым зарядом из заветного портфеля.
Но праздник всё же состоялся. Хотя и без живого участия непосредственного виновника торжества, но с шутками и анекдотами.
Не думаю, что много людей может похвастаться таким экзотическим празднованием дня рождения. А я с тех пор больше не пью спиртного из горлышка на автобусной остановке. Чего, кстати, и всем штатским рекомендую принять на вооружение.
