Аннотация: Очень давняя история из жизни подводников... и грызунов...
Так погибают герои
Историю эту я услышал от своего друга Славы Салеева, который служил с 1969-го по 1972-ой годы на Тихоокеанском флоте электриком 6-го электромоторного отсека дизельной подводной лодки проекта С-613. Сначала старшим специалистом, потом командиром отделения, а закончил службу "на морях" старшиной команды электриков. Не стану пересказывать фабулу, украшая её собственными впечатлениями, а лучше просто "передам микрофон" одному из главных героев далеко не ординарных событий. Пусть расскажет сам.
- Крысы. Что сказать об этих животных? Я раньше, до службы на флоте, думал -выражение о крысах, бегущих с тонущего корабля, скорее, из области книжных фантазий, нежели реальная жизненная ситуация. Мне казалось, в наше-то цивилизованное время, не должно уже быть такого безобразия. Чай, не рабов в трюмах возим и не тростниковый сахар в джутовых мешках. А вот относительно подводных судов мне и вовсе в голову не могло прийти, будто там крупные грызуны могли обосноваться. А ведь жили-не тужили. До поры.
В первый раз столкнулся я с пасюками1, когда стоял одну из своих первых ночных вахт в центральном посту субмарины. Дело в бухте Нагаева было - близ Магадана. Если вы знаете, субмарины швартуются у причалов в отличие от надводных военных судов, которым в порту делать нечего, слишком уж громоздкие. Они на рейде в нескольких кабельтовых от берега болтаются, а к берегу матросню и комсостав катерами доставляют.
Теперь пару слов, что из себя представляет центральный пост. Это отсек, расположенный как раз под боевой рубкой, снаружи туда можно попасть по длинному трапу в виде металлической лестницы, состоящей из двух пролётов. Рядом с ней находится специальное место для матроса, несущего вахтенную службу. Вот там я и стоял в виду, как говорится, магаданских красот... по ту сторону лёгкого корпуса, разумеется, то есть - внутри.
Время за' полночь, тишина. Можно различить лишь, как еле слышно скрипят переборки, провоцируемые качкой на мелком бризе. От монотонности меня в сон клонить начало, даже придрёмывать намылился. Однако чувствую, по трапу кто-то крадётся. Ага, думаю, не иначе заместитель командира по режиму проверяет, кочумаю я на боевом посту или бодрствую. Вот чудик, припёрся из города - нет, чтобы коротать ночь с тёплой, но чужой женой в замечательном общежитии для командного состава. Напрягся я весь, про себя "отче наш" уставное повторяю, доложить готовлюсь, как положено об отсутствии происшествий на борту. Но не появляется никто, хотя шорохи подозрительные слышны совершенно отчётливо.
Интересно стало, что там себе замыслил хитрец кэп три, остолбенел никак? Подошёл я поближе к трапу. А там... Цирк животных, да и только. Дуровым бы этот номер в их антрепризу звериную, зрителям места б в зале не хватило.
Уточняю.
Огромная серая крыса лезет сверху вниз по трапу прямиком в центральный пост. Вернее, не совсем так - росточку крысиного не хватает, дабы спуститься фартово вразвалочку, аки мореман бывалый. Потому она будто гимнаст-разрядник на трапе изгаляется: виснет, передними лапами в перекладину трапа вцепившись, раскачается методично, словно зачёт по физкультуре сдаёт; затем вниз соскальзывает. А там уже за следующую поперечину хватается.
Мне б засветить в неё чем-нибудь тяжёлым, пока крыса беспомощная, а я смотрю во все глаза, рот разинув, благо за просмотр платить не нужно. Мальчишка ж ещё совсем - девятнадцати нет, что там говорить.
Люки у нас на аппарате обычно задраивались плотно. Кто не задраивал - два растопыренных пальца старшего механика в нос получи - средний и указательный! Ты понял? Попробуй только заикнуться про два наряда, сразу пять с латинским акцентом словишь. А тут кто-то оставил незакрытым выход на волю, так в город спешил. Хотя, вру. Забывать уже начал. Когда лодка пришвартована у пирса, верхний рубочный люк не задраивается по определению. Лишь он один, кстати сказать. Всё остальное - на кремальеры2, и никакой Сезам не поможет.
Уже в самом низу, на финише своего многотрудного пути, крыса заметила, что я за ней наблюдаю, мерзко пискнула, сорвалась вниз с последней ступеньки и кубарем покатилась в угол, туда, где за переборкой второй отсек был. Поди поймай... Доложил я о ночном происшествии старшему механику. Тот не удивился, видно не в первый раз. Это мне пока всё внове на подводном-то флоте.
Вскоре и другие вахтенные периодически начали докладывать, мол, миграцию серых хвостатых грызунов видели.
Немедленно всю команду субмарины выстроили на палубе, и стармех объявил, дескать, за поимку крыс, числом не менее двух, данной ему властью предоставляет отличившимся десять суток отпуска, не считая дней на дорогу. Как правило, самолётом. А чем ещё из Магадана-то доберёшься! Если морем, так это всего только один раз в сезон теплоходом "Русь" - здравствуй, Ванинский порт, как в песне поётся. Но подобный путь очень уж долгий. По нему лишь комсостав с семьями и нажитым скарбом к новому месту службы перемещается.
Команда субмарины принялась за охоту на грызунов с особым усердием. Отпуск-то, да к тому же внеочередной, по последним данным науки никому не навредил. Первым делом установили - в центральном посту обитает четыре крысы. Говорят, видели одну и в пятом отсеке, но, скорее всего - враки. Что ей там делать рядом с дизелями!? Оглохнуть ведь можно, ёлки-иголки.
Ещё одного грызуна незадолго до описываемого события с несанкционированным проникновением на борт прищучил кок на камбузе (пищеблок у нас в четвёртом отсеке находился). Заметил наглую морду, покусившуюся на бачок с отходами, сразу грызуна беспардонного кипятком обдал от души. Жаль только, тушку убиенного им покойного пасюка потом утилизовал в береговой котельной вместе с мусором: шансов получить отпуск стало меньше. Стармех словам не верит, ему хвост крысиный подавай.
Итак, в центральном посту жило четыре крысы. Двух серых мы отловили очень быстро. Ставили двойные петли, как научил нас нанайский охотник по прозвищу Анфиса. Кличку парень получил за широкие, сродни женским, бёдра, узкие плечи и худые, как бамбуковые удочки, руки. Не знаю, уж кого из военкоматовских настигла "гениальная" идея отправить этого пингвина на службу в подводный флот - матрос из него никакой, - но разделывал туши Анфиса, словно заправский саблезубый тигр. Сам лично видел, как он всего за час освежевал нерпу, попавшую под винты, одним лишь ножом электрика. Затащил тушу в отсек и обработал столь профессионально, что никакой лишней запчасти не осталось. Немного натопленного жира оставил себе для лечения простуды - очень он ей подвержен оказался, не выносил повышенной влажности. Шкуру и внутренности Анфиса продал магаданскому шаману из числа корякской диаспоры для совершения ритуальных обрядов, разделив прибыль на двоих со старшим механиком, который и разрешил ему заниматься разделкой внутри лодки.
Анфисе во всех вопросах, касающихся животного мира, команда абсолютно доверяла. И не мудрено - он же ещё в юном возрасте сумел завалить хозяина тайги - медведя. А случилось всё так...
Отправился как-то по весне Анфиса с родным дядькой в тайгу на промысел - силки проверить да дичины настрелять в охотку. Парень тогда ещё совсем неопытным был, с крупным зверем встречаться не доводилось. Недавно его к мужскому делу приучать стали. А тут - на тебе! - почти сразу на медведя напоролись охотнички. Видать, шатун попался. Недоспал своё. По лесу колобродит, а пожрать нечего - снег покуда толком не стаял. Как говорил Анфиса, он зверя сначала даже не почуял. Подкрался тот сзади, что твой ниндзя, даром - косолапый. Бесшумно, будто муравей в ватных тапочках. Раз - и он уже в двадцати метрах за спиной.
Как быть? Бежать поздно, да и не убежишь от хозяина, только спровоцируешь на агрессию. Вот Анфиса на ближайшее дерево и взобрался, успев дядьке крикнуть, мол, ховайся. Тот впереди шёл. Услышал, принял к сведению и мигом на раскидистую сосну взлетел. Медведь пацана своей жертвой выбрал - за ним лезет. Рычит и норовит когтями за сапог уцепить. И что делать-то? Ружьё в панике внизу оставлено, а если каблуком медведю в нос заехать, нужно попасть в пределы, доступные медвежьим лапам. Страшно же!
Дядя, в отличие от Анфисы, ружьё не бросил. Вроде бы удача, так нет ведь. Патроны снаряжены мелкой дробью, а жаканы и пули разные в сумке остались. И сумка эта... правильно - под деревом валяется.
Анфиса сначала не соображал ничего, впав в панику, лишь орал дурным голосом, но потом угомонился, успокоился, чуть-чуть от зверя оторвавшись. Метра на полтора вверх по стволу. Начал с дядькой переговариваться. Вот тут ему родственник и присоветовал:
- Можешь подняться вон до той развилки, чтобы руки более-менее свободными оказались?
- Попробую, а чего?
- Залезешь, сними с себя фуфайку, расправь хорошенько и, когда нанги3 совсем близко будет, на морду ему бросай. Только не промахнись...
- А поможет?
- Сам увидишь.
Анфиса так и сделал, как ему дядька присоветовал. Ватник ещё не успел Мишкину морду прикрыть, а он уже передними лапами, как крыльями, засучил, пытаясь поймать добычу. И низвергнулся с самой верхотуры, не удержав свою тушу на дереве задними лапами. Вот и получается, медведи летают, но очень низе'нько: там метров шесть-восемь было по утверждению Анфисы.
Шмякнулся косолапый на бочину, завыл от боли, потащился в чащу. И потом примерно с полчаса оглашал окрестности своими жалобами. Кончилась охота. Бесславно кончилась. Насилу уполз хозяин, задние лапы подволакивая.
Просидев на деревьях ещё с часок, спустились Анфиса с дядькой вниз, осмотрели место, куда косолапый упал. Прямёхонько на пенёк загремел болезный. Крови не особо много, но ударился знатно - со смертельным исходом. Почему Анфисе известно об этом? Нет, не стали они с дядькой после жуткого стресса медведя преследовать. Просто через два дня местный егерь обнаружил в полукилометре близ того места, где всё происходило, мёртвого зверя. Когда тушу разделывал, обнаружили множественные переломы костей таза и внутренние кровоизлияния. Всё-таки, не Покрышкин, а обычный нанги. К Икару ближе оказался.
Вернёмся, однако, на борт субмарины, где экипаж занят тем, чтоб извести грызунов на подводном флоте. Серые крысы оказались пойманными в разные вахты, следовательно, отпуск кому-то одному получить не удастся, ибо стармех верит только в два крысиных хвоста, а за один пять дней не даёт. Поэтому все заинтересованные лица посовещались и решили - механику для освидетельствования и идентификации оба трупика должен нести Анфиса, коль уж именно он научил команду мастерить охотничьи петли. Вскоре наш нанаец уже радостно топтал родную Хабаровскую землю.
Ага, главный охотник уехал, а на борту всё ещё продолжало оставаться две крысы. Шансы заработать отпуск кому-то из команды всем миром, как говорится, довольно высоки. Между тем, оставшиеся на борту особи являли собой вершину крысиного интеллекта - поймать их спроста не представлялось возможным.
Одна из этих роскошных крыс отличалась радикально чёрным цветом своего густого, как новенькая сапожная щётка, меха. Её называли кто как. Обычно - Шушара, а тот, кто более образованный, Ипполитом Матвеевичем. Ну да, точно - после использования радикального средства "Титаник", верно поняли.
Вторая из героинь центрального поста - вообще красавица, а не крыса. На серебристо-седой шерсти тёмно-серые яблоки. Больше похожа на породистого рысака, нежели на грызуна. Её окрестили Барбарой.
Петли при ловле этих неординарных тварей не помогали. Не шли в них крысы, и всё тут. Тогда матросы принялись изготавливать себе рогатки, арбалеты. Вооружаться, одним словом, как для схватки с настоящим и хитрым врагом. Сидишь бывало в центральном посту, периферийным зрением фиксируешь движение животного. Делаешь вид, дескать, ничего не замечаешь, а сам незаметно заряжаешь рогатку свинцовым шариком. Глядь, а крысы и след простыл, хотя буквально только что смотрела на тебя бусинками шаловливых хитрых глаз, будто приглашая сразиться в честном бою.
Прикорм наши крестницы сжирали буквально на глазах. Дожидались, пока раз в полчаса отвлечёшься на доклад о состоянии отсеков по внутренней связи, тогда и утаскивали приманку. А переключаешь внимание-то всего на несколько секунд. Воистину, очень шустрые существа - эти крысы. Анфиса уже месяц, как из отпуска вернулся, а сладкая крысиная парочка всё гуляет по субмарине, как у себя дома. Тут уж и наш нанаец бессильным оказался.
И вот в разгар противостояния команды с грызунами произошла внеплановая проверка герметичности. Во время неё задраиваются все люки, а компрессоры начинают откачивать воздух. Давление внутри лодки практически становится равным нулю. Потом минут пятнадцать в отсеках наблюдают по барометрам, где возможна утечка, механизмами каких именно люков следует озаботиться.
В тот раз ничего необычного, кроме внеплановости, в этой проверке не было. И - кроме ещё одного. На борту оказались крысы. Обычно-то они успевают на берег сбежать, когда выход в море намечается, а тут остались.
Потом уже старпом рассказывал, будто в момент, когда началась проверка, Барбара с Ипполитом Матвеевичем выскочили на середину отсека и принялись носиться по центральному посту с визгом и писком, но на людей не бросались. Просто хреново им сделалось в результате перепада внутреннего и наружного давлений. А потом у животных из ушей пошла кровь, и они погибли.
Как нам объяснил один старослужащий: перед выходом в море нелегальные обитатели сами убегают с субмарины, поскольку в походе как раз предусмотрена процедура проверки герметичности. А откуда они узнают, что скоро лодка должна отвалить от причала? Тут всё просто. Лишь только экипаж приступает к авральной загрузке продуктов на борт, стало быть - поход не за горами. Крысы понимают, пришло их время, нажираются от пуза и сразу убегают на берег. Внутри же лодки остаются следы их пиршества: порванные пакеты, прогрызенные ящики и тому подобное.
И вот ради одной такой крысиной Варфоломеевской ночи, пасюки терпят все тяготы и лишения военной службы на подводном флоте, тайно пробираясь на борт! Это ли не образчик целеустремлённости, я вас спрашиваю? Надо отдать должное несомненному мужеству "крыс-подводниц".
Нашим, впрочем, не повезло хорошенько похарчеваться - все они сгинули ещё до походной погрузки: одну повар крутым кипятком насмерть ошпарил, две серые в силки попались. А Ипполит Матвеевич с Барбарой пали на боевом посту - почти как герои; и всему виной - внеплановая проверка с выходом в море меньше, чем на сутки. Продуктов на причал не подвозят - повода сбегать нет. Не повезло грызунам. С таким-то слабым вестибулярным аппаратом, разве можно на субмарину лезть!
И кстати, знаете, мы к тем двум гвардейским пасюкам даже привязались, скажу больше - полюбили их как родных. Наверное, даже хорошо, что никто из экипажа хитроумных животных при помощи рогатки свинчаткой по отсеку не размазал. Горевал экипаж о безвременной кончине животных.
Капитан, поняв в чём дело, потом даже приказал похоронить погибших. Погребение произошло на берегу с оказанием незначительных воинских почестей. Почему незначительных? Так ведь Ипполит Матвеевич с Барбарой всё же персоны гражданские, не положено им с салютом. Но из рогаток в небо, конечно, выстрелили. А мичман один вообще из стартового пистолета... Помянули мохнатых "сослуживиц", раздавив бутылку на пятерых, выбросили рогатки, вроде, зарыли томагавки, как это обычно делают индейцы племени шайенов в благодушном состоянии, да и пошли в казарму. На субмарине лишь дежурная вахта продолжала нести службу.
И ещё скажу, во время погребения стало достоверно известно, Ипполит Матвеевич и в самом деле оказался мужиком, а не какой не Шушарой. Таким образом получился у нас почти семейный склеп, поскольку Барбара, как вы поняли, была прекрасной дамой.
Да, что интересно, больше к нам на лодку крысы не заявлялись, словно бы знали, у нас возможны испытания герметичности по полному беспределу. На другие субмарины грызуны заглядывали, а к нам - ни-ни. Будто отрезало. Видимо, верно в научно-популярной литературе пишут, мол, предсмертный крысиный сигнал далеко распространяется, опыт будущим поколениям прививая. Генезис, чтоб ему...
1 - Пасюк,серая крыса, млекопитающее рода крыс.
2 - КРЕМАЛЬЕ'Р, а, м., и КРЕМАЛЬЕ'РА, ы, ж. [фр. cremaillere] (тех.).
Приспособление для плавного и точного передвижения части какого-нибудь прибора, состоящее из зубчатой пластинки с винтом. На флоте этим механизмом задраиваются люки.