Аннотация: Иная кровь [рабочее название], главы I-VII
I
На несколько секунд он оцепенел, не выпуская дверную ручку из пальцев. Лужайка перед домом, исчерченная неправдоподобно растянутыми черными тенями, и кусочек улицы за нею, выглядели сегодня как-то... небезопасно. Солнце едва показалось над острыми, отблескивающими стеклянным глянцем крышами домов по соседству, в воздухе веяло утренней прохладой. Разгорался один из тех ярких летних деньков в тихом пригороде Иодайкта, когда мир выглядит идиллией. Неправдоподобной идиллией.
Фаррух проснулся с головной болью. Едва он приоткрыл веки, как привидевшийся сон прочно забылся, но на душе осталось странное, неопределенное беспокойство. Селена так и не вернулась домой этой ночью. Конечно, она могла заночевать в Центре или... Или что-то случилось.
Нет, нет, не должно быть. Произойди любая внештатная ситуация, он бы узнал об этом первым.
Позавтракать Фаррух решил в Центре - только чтобы не задерживаться больше дома - и, наспех одевшись, спустился в холл. Постоял в нерешительности перед входной дверью. И что за страхи лезут сегодня в голову? Ну конечно же, никого за этой дверью нет! Сделав над собой усилие, Фаррух отодвинул дверную панель и вышел на крыльцо. Сделав над собой еще одно усилие, он притворил дверь за спиной.
Поглядывая на управляемый искусственным интеллектом серебристый гравилет, неспешно выруливающий на лужайку из подземного гаража, Фаррух попытался сосредоточиться на странном ощущении, настигшем его после пробуждения, но разобраться с ходу не удавалось. Рассудок утверждал, что ни одной рациональной причины тревожиться не было. Тогда он заложил руки за спину и принялся прохаживаться по крытой веранде. Из задумчивости его вывел нарастающий, резкий тонкий свист.
Глаза успели заметить лишь мелькнувшую по земле тень. Фаррух содрогнулся от запоздалого укола страха; вскинув голову, он различил на фоне ослепительного восходящего солнца почти поглощенный его сиянием черный силуэт, слившийся с летающей машиной. Мгновение спустя Фаррух узнал мотолет, шлем и униформу охранника Центра. По спине пополз холодок: значит, все-таки случилось...
Бегом спустившись по ступенькам, он замахал руками, показывая охраннику, чтобы тот снижался. Потребовалось совсем немного времени, чтобы осознать то, что его глаза уже видели: мотолет на всей скорости несся прямо на Фарруха. Он едва успел упасть на землю, и спину лишь обдало жаром от реактивных двигателей пронесшегося над ним мотолета. Охранник не успел затормозить - аварийная система отчего-то не сработала - и черный мотолет на всей скорости врезался в стену дома. Стена устояла; лет куском кореженного металла рухнул вниз и взорвался. Вмятого в бетонопласт охранника взрывом отшвырнуло в сторону, и его тело ударилось о землю, раскидывая конечности, словно тряпичная кукла - верный признак летального исхода...
Фаррух потрясенно смотрел на ярко полыхающий мотолет, на черную фигуру, распластавшуюся под окнами дома... Потребовалось некоторое время, чтобы он пришел в себя. Да что же это... Зачем?! Преодолевая отвращение, Фаррух двинулся к трупу. Кто бы это мог быть? И какого дьявола он едва не сбил Фара?!
Внезапно незнакомец шевельнулся и спустя мгновение со стоном сел. Схватившись обеими руками за голову, он стал крутить ей из стороны в сторону, пытаясь содрать шлем, но тот заклинило: пальцы в рассыпающихся от жара черных перчатках проскальзывали по оплавленному пластику. Фаррух по инерции сделал еще несколько шагов навстречу, когда фигура в черном комбинезоне, пошатываясь, поднялась на ноги. На глазах Фарруха человек, который по всем законам природы уже несколько минут должен был быть мертв, неловкими, скрюченными пальцами стал шарить у себя по карманам, наконец, нащупал на бедре кобуру с плазмоном, вытащил его и, наведя на Фарруха, нажал на спусковую кнопку. Выстрела не последовало: белый корпус плазмона треснул от удара, и вероятно, повредил разрядный механизм. Тогда тот, на чьей груди была нашивка с именем Скиннари, отшвырнул бесполезное оружие и двинулся к Фарруху.
Фаррух не хотел, не мог поверить, кто перед ним. Он из последних сил цеплялся за мысль, что это всего лишь Скиннари-охранник, спятивший от недосыпа. Но когда между ними осталось меньше десяти шагов и серебристый гравилет, а черная фигура быстро шла к нему навстречу, сжимая кулаки - явно не для того, чтобы пожать руку - с Фарруха спало оцепенение. Не медля больше ни секунды, он вытащил лучевик и выстрелил в лже-Скиннари. Тот стремительно нырнул вперед и подхватил весящий тонну гравилет, прикрывшись им как щитом.
Фаррух пятился, отстреливаясь и одновременно вызывая из гаража свою вторую машину, а на него наступала черная фигура с гравилетом, отражающим выстрелы его гладкими боками, точно солнечные блики - зеркалом.
Когда на лужайке показался еще один транспорт, Арт, не размахиваясь, швырнул гравилетом в Фарруха, но тот успел пробить выстрелом днище лета, и топливный элемент взорвался. Взрывом их отбросило далеко в разные стороны, но Арт тут же вскочил на ноги, не обращая внимания на боль, причиняемую тканью, приварившейся к коже. Ему, наконец, удалось сбросить потрескавшийся шлем, и его лицо оказалось похожим на стеклянную маску: верхний слой кремния оплавился и затвердел, превратившись в кварц.
Фаррух уже подбегал к плавно скользящему невысоко над травой второму гравилету. Перемахнув через бортик, он вручную захлопнул колпак и утопил палец в клавише набора высоты. Лет начал ускоряться, целясь в небо. Подоспевший Арт успел вцепиться пальцами в крошечный зазор между пластиковым колпаком и бортом гравилета, удерживая его на месте, сминая металл и кроша пластик, но его отбросило заработавшими соплами боковой тяги. Он упал на землю, снова вскочил... Треугольник задней стенки гравилета Фарруха стремительно уменьшался.
Арт рванулся к лету, зависшему на лужайке перед соседним домом в ожидании хозяина. Вскочив в кабину, он в одно прикосновение к управляющей панели отобрал инициативу у системы искусственного интеллекта, и гравилет послушно рванулся ввысь, вслед за Фаррухом, чья машина уже превратилась в едва различимую точку на горизонте. Тот летел на юг, в сторону побережья.
Фаррух сразу же связался с кабинетом Селены. Она долго не отвечала, и у него уже волосы начинали вставать дыбом, когда он представлял, что мог вытворять Арт этой ночью в Центре. Но Селена все-таки дотянулась до кнопки коннектора, и в тишину ее кабинета ворвались прерывистое дыхание Фарруха. Несколько секунд они смотрели друг на друга: Селена - изумленно, а Фаррух так, будто в разоренном доме не тронули самую дорогую его сердцу вещь. Он успокоился.
- Сколько ты ему дала?
- Что? - спросила она, растирая занемевшую шею. Она всю ночь проспала, уронив голову на руки, прямо за своим столом.
- Сколько кубиков ты дала этому чудовищу - все? Четыре? Отвечай!
Тут до нее дошло, что случилось что-то непоправимое. Она тронула пальцем экран визора, и полупрозрачное лицо Фара уменьшилось вдвое, и половину экрана справа заняли изображения с камер слежения в лаборатории и коридорах. Покрутив пальцами виртуальные колесики сенсорных клавиш, она "отмотала" записи на несколько часов назад. Но, что тогда, что сейчас, все было без изменений: Арт лежал на своей кушетке в отсеке, в окружении громоздких аппаратов жизнеобеспечения...
- Но он здесь! - воскликнула она. - Я не понимаю...
- Ясно, - коротко сказал Фаррух.
В это время его изображение на экране дернулось и зарябило помехами. Фаррух быстро оглянулся, и его лицо побелело.
До Селены, наконец, начало доходить, что происходит, и это понимание заставило ее схватиться за голову. Что она натворила!
Фаррух на экране уже не обращал на нее внимания, под смоляно-черными волосами на его висках выступил пот. Его пальцы терзали джойстик управления, но преследователь продолжал наседать. Фаррух уклонялся и бросал лет то в одну сторону, то в другую, и лишь по чередованию зданий, земли и неба за прозрачным колпаком его машины можно было понять, как отчаянно он борется за свою жизнь. Но вот послышался душераздирающий лязг, и треугольный нос другого лета пропорол металлическую обшивку за спиной Фарруха. Он быстро оглянулся и до крови закусил губу. Резко дернувшись, он отклонился всем корпусом назад, очевидно, уводя гравилет вверх и не отрывая взгляд от обзорных экранов, быстро заговорил:
- Немедленно улетай. Сейчас же. Куда хочешь, но как можно дальше от Критеи. Разделавшись со мной, этот монстр примется за тебя. Будь осторожна, не посылай никому сообщений и старайся не светиться на уличных камерах. Регистрируйся под другим именем. Да... и первым делом уничтожь данные по его проекту на сервере Центра. Лучше, конечно, разбить носители, они в подвале... Нет, у тебя же нет туда доступа... Ну, тогда взрывай весь Центр к черту! И сразу же уходи. Прямо сейчас. Мы еще увидимся.
Селена не могла сдвинуться с места, по ее щекам катились слезы. Именно сейчас Фаррух показал всю свою любовь и заботу о ней. Как она могла раньше сомневаться в нем? Она прикрыла рот ладонью, чтобы не разрыдаться.
- Ладно, Селена, малышка, перестань... Я еще жив, и ничего со мной не случится. Уходи. Сейчас же!
Он взглянул на нее, и в этот миг все в ее душе перевернулось. Но, отвлекшись на миг, он отдал это мгновение Арту, который не преминул им воспользоваться. В кабине, справа от Фарруха появился острый угол, потом вся задняя часть лета смялась, и лицо Фарруха сдвинулось с экрана вбок. Он страшно закричал, но внезапно пропал звук, а через секунду - и изображение...
Селена продолжала смотреть на потемневший экран, в ее расширившихся глазах стояли слезы. В этот момент волна ужаса захлестнула ее с головой. Где теперь спрятаться, как скрыться от этого чудовища, если Фарруха нет рядом?! Кто теперь ее защитит?!
Несколько минут она просидела недвижимо, занемев от страха и боли. Потом заставила себя встряхнуться, вытерла слезы, и, поманив к себе клавиатуру, набрала свой личный код. Она ввела в программу жизнедеятельности здания Центра одно слово: ликвидация. Сразу же мягкий электронный голос из динамиков системы оповещения начал предупреждать о том, что до полного разрушения несущих конструкций здания осталось десять минут.
К счастью, стояло раннее утро, и в Центре, кроме охраны, еще никого быть не должно. Оставалось надеяться, что никто не пострадает. На всякий случай, она связалась с контрольно-диспетчерским пунктом на входе, ей никто не ответил - значит, ребята-охранники уже убрались.
Стены начали понемногу оползать, пластиковые перекрытия стекали с несущих металлических стержней, на которые сейчас подавалось высокое напряжение, и они разогрелись до полутора тысяч градусов. Селена вышла из кабинета в коридор. Воздух наполняли шипение и сладковатый запах плавящейся ароматизированной синтетики. Спустившись на первый этаж, она покинула здание через спецвыход - все главные входы автоматически перекрылись герметичными перегородками - она обошла здание и, сев в свой гравилет на лужайке, смотрела, как проседает и рушится Центр. Словно это была вся ее жизнь. Хотя, так оно и было: Центр и был ее жизнью. От которой мало что осталось.
Она подняла лет на высоту и оттуда наблюдала, как пережглись и взорвались толстые стержни-остовы, и здание исчезло, превратившись в озеро расплавленного зеленоватого пластика, заливавшего сейчас фундамент и десять подземных уровней Центра, плавя и намертво закупоривая там все щелочки, чтобы потом застыть единой монолитной массой.
Селена развернула гравилет и полетела прочь. Спустя час она вылетела из города через один из контрольно-пропускных пунктов. Там ей пришлось представить энергетический отпечаток своего лица - ничего не поделаешь, закон един для всех.
Отныне - на северо-восток, на максимальном форсаже к частному космодрому в местечке Аэйода. Часть пути придется лететь над западным Хамалом... возможно, стоило попросить убежища в главном бункере Организации, находящемся на востоке, в пятистах километрах отсюда? Но тогда придется пересечь почти всю пустыню... Да и, пожалуй, связываться с ними, просить о помощи было слишком рискованно: она могла вывести на них Арта. Ее бы просто отказались принять, а она потеряла бы драгоценный час. И свою жизнь.
II
Вечером она застала Арта в той же позе, в которой оставила его, уходя перед полуднем: белые руки поверх термоодеяла, бледное лицо без единой кровинки на белой пневмоподушке, глаза прикрыты... Такой маленький и одинокий в центре огромного зала, окруженный устрашающего вида техникой... Каково это, умирать в гулкой тишине, не нарушаемой даже биением собственного сердца?
Селена сглотнула ком в горле и начала спускаться вниз по лестнице, ступенька за ступенькой вырастающей у нее из-под ног, пока не сошла на серый пластиковый настил пола. Арт с трудом разлепил веки и посмотрел на нее, - самое элементарное действие теперь стоило ему огромных усилий. Селена, не в силах выдержать его спокойный беспощадный взгляд, отвернулась и подошла к монитору главного терминала, на который пересылались данные от всех систем в этой лаборатории, контролирующих состояние Арта. Экран поставили к нему непрозрачной стороной, так что он не мог видеть, что дела его плохи как никогда. Активной крови оставалось чуть больше литра - а скоро не будет и грамма. И не помогут уловки, которые еще помогают ему жить сейчас: ни переливания телесных жидкостей - сложных кремниевых гелей, ни искусственная вентиляция легких, ни электроды, введенные во все жизненно важные органы и стимулирующие их работу. Его мозг, построенный на сложной кремниевой матрице, и мышцы из кремнийорганических соединений отказывались функционировать без присутствия в полимерной крови особого компонента, залога ее активности - так называемого "Препарата 7".
Селена не понимала, чего добивался Фаррух, отказываясь делать Арту инъекцию. Они долгие семь лет разрабатывали и еще четыре года создавали этот опытный образец, столько сил и нервов было вбухано в этот проект! И вот, революция свершилась, полноценный человек из неорганики, наконец, создан, - и что же творит Фаррух? Последние две недели он с фанатичным упорством старается уничтожить весь их труд, объясняя свои намерения необходимостью проверить бредовую идею ревитализации. Селена уже устала спорить с ним, доказывая как медик-биофизик, что реакции, которые произойдут во время смерти в мозге Арта, будут необратимы. Но Фаррух и знать ничего не желает! Опираясь, по сути, на неподтвержденные данные, полученные им в ходе одного из экспериментов, он, видите ли, считает, что матрицу кремниевого мозга можно восстановить, подав на ее проводящие каналы из атомарных нитей сплава-гиперпроводника, своего рода нейроны, высокий потенциал. То есть попросту пробить большим импульсом напряжения, дефибриллировать как человеческое сердце, чтобы снова заставить его работать. Но проверить это нельзя иначе, как, убив Арта, потому что экспериментальная матрица существует только в единичном экземпляре, и она - в его голове.
Безусловно, создать кремниевый мозг куда проще, чем органический человеческий мозг, к тому же такая матрица гораздо совершеннее структурно. И хотя со временем она так же старится, как и органическая, но, если Фаррух сумеет подтвердить результаты исследований и восстановить все ее функции после документировано зафиксированного полного отказа, то есть смерти Арта, это будет научный взрыв, открывающий дорогу к истинному бессмертию человека. И Фаррух не собирался отступать от своей цели. Нечего сказать, великие планы у него. За настигающим блеском тайной, запрещенной, неслышимой миру, но - славы! - он не видел или не хотел видеть того, что умирает живое существо, человек - вернее создание, которое самим фактом своего существования уже превосходит это понятие, более того - его друг. Бывший другом когда-то...
Селена много думала об истинных мотивах безжалостности Фарруха. Не исключено, что большую роль тут сыграла ревность: Фаррух всегда ревновал ее к Арту и теперь попросту решил избавиться от соперника под весьма убедительным предлогом. Конечно, глупо было даже подозревать Селену - Арт был для нее лишь объектом эксперимента. Она старалась так думать. Объект эксперимента... Но ведь пять лет назад они с Артом были более чем близки... Фаррух, похоже, готов был ревновать даже к этой памяти.
- Ну, сколько мне еще осталось? - шелестящим голосом проговорил Арт.
Селена посмотрела на него поверх пластины монитора. Он, несомненно, догадывался об ожидающей его участи, но что он мог? Фаррух и Селена сейчас были верховными и всесильными богами его маленькой вселенной, равнодушно решающими его судьбу.
"Чуть больше, наверное, чем ты думаешь", - подумала, но, разумеется, не стала озвучивать свои мысли. Вместо этого она подошла и прибавила давления в его пневмоподушке, на несколько микровольтов увеличила питание на игле электрода, через прикрытое колпачком отверстие входящей над бровью в его мозг, но вряд ли эти действия хоть как-то могли облегчить состояние Арта. Если бы только Фаррух разрешил ввести хотя бы один кубик "Препарата 7"! Селена взглянула на встроенный в стену сейф, в котором, кроме специфических медикаментов для Арта, лежал пистолет с четырьмя кубами кремниевой "крови". Доступ к сейфу во всем Центре имели только Фаррух и Селена. Достаточно лишь приложить ладонь к планшету считывающего устройства и набрать код - и Арт будет избавлен от долгой мучительной смерти... еще на три-четыре месяца. Но Фаррух запретил ей даже приближаться к сейфу.
- Слушай, - негромко произнес Арт и прикрыл веки. - Мне интересно, чья была тогда идея - убить меня? Кто управлял турболетом? Ты или Фар? Или вы кого-то наняли?
- Перестань, Артем, - тихо сказала Селена. - Ты же прекрасно знаешь, что ни я, ни Фаррух никогда бы не сделали ничего подобного... Никто тебя не убивал... то есть это не был кто-то из нас... Господи, да что я говорю! Ты ведь сам все знаешь!
- Да, знаю, - подтвердил Арт. - И вот Фаррух, должно быть, чтя память о погибшем друге, решил, не имея на то согласия, использовать мое тело и память для своих экспериментов. Но и это уже не так важно...
Он помолчал, переводя дух: говорить становилось все труднее. Он тихо спросил:
- Меня интересует только одно: ты уже тогда спуталась с ним, или это произошло... уже после меня?
Черноволосый и смуглый Фаррух, мощный и неукротимый как ягуар, шел по жизни, оставляя за собой кровавый след из разбитых женских сердец. Он никогда не забивал себе голову чувствами, оставляя свой острый ум лишь бесстрастным орудием мысли. Поначалу Селена, только поступив работать в Центр, подпала под неотвратимое влияние этого талантливого, ироничного и чертовски красивого мужчины. У них даже было что-то вроде интрижки, но ничего серьезного, не более чем рабочий флирт: в то время у Фарруха полыхал очередной роман, а он не любил приниматься за новое дело, не завершив предыдущего. Видимо, тогда ему еще не успела надоесть прежняя подружка, но он уже подготавливал Селену для себя, на будущее.
Но в один прекрасный день он имел несчастье познакомить ее со своим лучшим другом.
Артем тоже был восточного типа - как и большая часть населения Земли, за последнее столетие Азия основательно наступила на все континенты. Впрочем, в Арте было много разной крови и несмешиваемых красот: светлым оттенком кожи и высоким ростом он больше походил на европейца, чем Фаррух, но его великолепные раскосые черные глаза принадлежали потомку азиатских драконов.
Пока Селена и Фаррух болтали о всякой ерунде, Арт вел турболет и за всю дорогу не проронил ни слова. Но стоило ему за ужином между делом выяснить, что они с Фаррухом не встречаются, как он перешел в атаку и... не оставил Фарруху никаких шансов. Однажды Селена поинтересовалась, как чувствовала себя совесть Артема, когда он, ничуть не смущаясь присутствия друга, откровенно соблазнял ее? "Знаешь... в тот момент я готов был пойти на все - лишь бы добиться своего. Когда я увидел тебя, то понял, что не отступлюсь, пока ты не станешь моей. Фаррух? Во время ужина я даже не замечал, что он сидит за столом рядом с нами".
Пришла в себя она уже в кабине турболета, уносящего ее прочь от Фарруха; Артем после ужина подкинул его до дома. Шутливо-клятвенное обещание, взятое с него Фаррухом - сразу же отвести девушку домой и по дороге не сметь разговаривать с ней, не сметь даже улыбаться ей! - было нарушено спустя несколько минут самой неотразимой и бесстыдной улыбкой, с которой он поинтересовался у Селены, любит ли она устрицы.
Эту и многие последующие ночи она провела у Арта. Захватившая их страсть, которая не давала им расстаться даже на несколько часов, эгоистично требуя своего удовлетворения, спустя несколько месяцев - как часто бывает с подобными страстями - порядком утомила их обоих и была прервана по обоюдному согласию. Но спустя некоторое время они случайно встретились... и на следующее утро вновь проснулись в одной постели. Настал черед взаимной увлеченности, на этот раз приятной и необременительной, незаметно выросшей в более глубокую, чем их первое неуправляемое чувство, исступленную нежность, когда они снова не могли отойти друг от друга. Но и эта нежность скоро успокоилась, чтобы переродиться в то, чему однажды, почувствовав необъяснимое смятение в своей душе, каждый из них смог найти лишь одно слово - любовь.
С момента их первой встречи прошло полтора года, когда Арт погиб, возвращаясь домой поздним вечером: в его гравилет врезался незарегистрированный летательный аппарат, который скрылся с места происшествия. Спустя еще восемь месяцев Фарруху понадобилась для исследований матрица памяти человеческой личности.
К тому времени уже разрабатывались различные способы клонирования людей, но все они позволяли получать клонов лишь в младенческом возрасте; всегда стояла проблема, как получить клона сразу взрослым, в том возрасте, в котором его прототип умер, и за достаточно непродолжительное время - только так можно было возместить потерю близкого человека для его родных. Уже были определенные наработки, но государство крайне жестко контролировало все исследования в этой области.
Идея создать научно-исследовательскую организацию, не понуждаемую постоянно оглядываться на власть предержащих, витала во многих умах. После продолжительных переговоров, проходивших в узких кругах науки и бизнеса на различных планетарных системах, было положено учредить на Марсе тщательно засекреченное научное сообщество: так был создан "Омикрон" или просто Организация, как чаще его называют. Эта организация неподконтрольна ни властям, ни военным, ни кому бы то ни было извне. Секретный проект был создан учеными, не желающими, чтобы в их дела кто-то совал нос и, тем более наложил лапу на результаты исследований. Эти результаты предполагалось продавать. Очень дорого продавать.
Главным подразделением Организации стал исследовательский комплекс "Центр", размещенный на Критее, во главе Южного подразделения которого был поставлен молодой и перспективный биохимик Фаррух Катра. Примечательно, что многие ученые, занятые в Центре, работали также и над легальными правительственными проектами, поэтому Организация была в курсе всех "государственных" достижений.
В Центре решили не копировать "органическую линию" и занялись собственными разработками. Так был смоделирован искусственный человек - внешне ничем от "орга" не отличаясь, он создавался на принципиально новой основе: углеродная органика по функциональным принципам заменялась на неорганику - кремний и его соединения. Кремниевого человека было проще "собрать", продолжительность жизни такого существа составила бы минимум пять столетий: для "неорга" не существовало такого понятия как болезни, кроме того, он имел огромный запас прочности, проще говоря, его было не так-то просто уничтожить. Да и силой он обладал вдесятеро большей, чем средний человек.
Специфических достоинств и самых фантастических способностей у кремниевого человека существовало много, так много, что не все их можно было даже спрогнозировать. А такие достоинства с трудно предсказуемыми последствиями как, скажем, великая сила, компенсировались "защитой от Франкенштейна" - по меткому выражению Фарруха: в организм опытного образца предполагалось ввести неустранимый изъян, благодаря которому данный неорг не мог стать независимым. Значит, его можно было контролировать, и при необходимости, в относительно короткие сроки дезактивировать.
У Арта ахиллесовой пятой решено было сделать кровь: она исчезала без "Препарата 7". Без этого компонента кровь теряла свою функцию катализатора, циркулирующего по телу, и начинала расходоваться во внутренних реакциях - понемногу, но необратимо. Для подстраховки была введена еще одна "пятка": катализатор не мог никаким образом возобновляться в теле Арта, так что через три-четыре месяца, примерно за время полного обновления эритроцитов крови натурчеловека, Арт терял всю свою активную кровь. Безусловно, в будущем, при восстановлении людей по данному методу подобный изъян исключался.
По заказу Фара специалистами Центра была вскрыла критейская ГЛоБа, Главная Личностная База, откуда была скопирована матрица личности Арта. Согласуясь с этим слепком, экспериментальный комплекс молекулярной хирургии собрал первый опытный образец. Он растил его шестнадцать месяцев, последовательно, от простого к сложному, от блоков к системам, - костей, мышц и внутренних органов в их общепринятом, "человеческом" представлении у Арта не было. Столь долгое время потребовалось для выверки технологии и усовершенствования камеры сборки на антивибрационной подушке. Отработав технологию, последующих "хомо силициус" можно было бы собирать уже за два-три месяца.
Первые недели и месяцы после смерти Арта жизнь потеряла для Селены всякий смысл, она жила по инерции, словно во сне, одной своей болью. Но постепенно Фаррух сумел заинтересовать ее работой, а потом нашел, как утешить и вне Центра.
Поэтому, когда спустя два года после аварии они приступали к сборке "нового" Арта, она уже могла, хоть и через силу, шутить вместе с Фаррухом по этому поводу: "силиконовый Арт", "песочный человек" - так они изощрялись, придумывая неформальное название для проекта К5842.
Селена не знала, почему Фаррух был с ней все это время: обычно его увлечения не продолжались так долго. Возможно, их сплотила работа - они стали настоящими боевыми товарищами, возможно, это была и любовь. Но глядя на Фарруха, можно было сказать одно: если этот человек и имеет какие-то сердечные привязанности, то любить... способен вряд ли. Хотя, кто знает, что кипело в бездне его неистового сердца?
Хриплый шепот Арта вернул Селену к действительности.
- Ну, ребята... Завалили меня один раз, почему бы ни повторить тот же трюк? Все так и было запланировано, для того вы и придумали мне эту проблему с кровью... Провести свой уродский эксперимент, узнать все, что требовалось, а потом просто дать мне сдохнуть - так, да? Очередная тихая смерть общего бывшего друга.
Он горько усмехнулся.
- Артем... Ты ведь знаешь - я никогда не желала тебе зла. И сейчас я хотела бы помочь тебе, но... это не в моей власти.
- Это не в твоей власти, - повторил Арт негромко и прикрыл веки. - А как насчет тех четырех кубов препарата-под-номером-семь, лежащих в потайном сейфе у тебя за спиной, а? - Он открыл глаза и тяжело посмотрел на нее. Селена вздрогнула и оглянулась на сейф. - Да-да, в том, что замаскирован под осушитель воздуха. Их близость сводит меня с ума - совсем как твоя когда-то. Ты ведь имеешь доступ к сейфу. Или нет?
Как он мог узнать?! Ни Фаррух, ни она ни разу не открывали сейф в присутствии Арта, даже в разговоре не упоминали о нем...
- Не напрягайся, - словно прочитав ее мысли, посоветовал Арт. - Я знал о них с самого начала. Только вот не догадывался о назначении. А когда мне стало их недоставать... ох, все бы отдал, чтобы оказаться к ним поближе.
Селена оглянулась на сейф и снова перевела взгляд на Арта.
На одной чаше весов был Арт, который мог не дотянуть до утра, тот Арт, который, как оказалось, был все еще не безразличен ей... На другой чаше был Фаррух, гнев Фарруха, когда он узнает, что она нарушила его запрет. Селена еще ни разу не преступала настоящих фарровых запретов, и черт его знает, как он мог поступить. Иногда ей казалось, что он способен убить за это.
Но как же тошно ей было участвовать в этом медленном убийстве... И меньше всего ей хотелось бы пережить смерть Арта во второй раз. Значит, единственно верное решение...
Все еще колеблясь, она подошла к стене и приложила ладонь к сканеру. Тот считал энергетическое поле ее руки - воссоздать папиллярные линии было не так уж сложно для современных технологий, но копировать распределение энергетики человека еще никто не научился. Затем она набрала код - восемь трехзначных чисел, которые она на ходу придумала: подобная система защиты позволяла избежать подбора кода, компьютер идентифицировал человека по сочетаниям цифр - эту индивидуальную способность также еще не научились подделывать. И хотя все эти ухищрения надежно защищали содержимое встроенного в стену титанового бокса от ненужного интереса сторонних людей, они оказались бесполезны перед способностями неорга.
Селена открыла крышку сейфа, охранная система которого не имела также защиты от дурных намерений, и вынула пластиковый одноразовый пистолет. Вернувшись, она присела на край кушетки и сделала Арту инъекцию через катетер прямо в сердце.
- Спокойной ночи, Артем. - Она встала, избегая его взгляда и, не оборачиваясь, поспешно ушла. Уже сидя в своем кабинете и разглядывая изображение с камер слежения, установленных в лабораторном отсеке, она подумала, что следовало бы закрепить его руки и ноги сверхпрочными креплениями - Фаррух обязательно бы так сделал. Но у нее просто не хватило духа. К тому же она так устала... так устала...
III
Примерно через час он почувствовал невероятный прилив сил. Так, будто внутри медлительно, неспешно происходит ядерный взрыв. Тело наливалось энергией так тягуче, с невероятной, неостановимой, невозможной силой - это было нестерпимо, почти что боль, страшная боль, и хотелось кричать... кричать от этого невыносимо прекрасного ощущения наполнения, переполнения силой, счастья вновь обретенной жизни.
Опустив левую руку и нащупав на полу возле кровати какой-то кабель, Арт "прочувствовал" материал и "потянулся" к месту его стыковки с упрятанным под полом расключающем модуле. В эту коробку сходились шлейфы питания от всех ближайших приборов, также к нему был подсоединялся коллектор данных с датчиков излучения в помещении. Поколдовав над коллектором, Арт "убедил" его ячейки памяти помнить только то, что Арт излучал раньше: когда он лежал, от него исходило лишь слабые электромагнитные колебания. После этого, уже ничего не опасаясь, он послал "мысленный" сигнал камере слежения по инфракрасному каналу и заменил передаваемую из лаборатории картинку на позаимствованный из ее же памяти цифровой кадр, где Арт неподвижно лежал на кровати. Таким же способом он дотянулся и зациклил остальные камеры и датчики движения в отсеке. Потом, поочередно прикасаясь к электродам, засевшим в его теле, и пропуская через пальцы по металлическим частям аппаратуры электрические импульсы, он объяснил соответствующим медицинским системам на понятном им языке, что больше в них не нуждается. К нему со всех сторон потянулись робототехнические руки, накрывшие иглы-катетеры дюжиной присосок, через которые из его тела были мягко вытянуты электроды, и отверстия от них заполнены полимерным раствором.
Едва роботы убрались, Арт вскочил на ноги. Первым - и уже давно лелеемым - желанием, было крушить к чертовой матери все, что попадется под руку, но он сдержал себя: ему нужна была информация, и эта техника еще послужит ему.
Арт прислушался к болтовне окружающих его систем и вскоре услышал то, что хотел: все инфракрасные, оптические, ультразвуковые, электрические и прочие сигналы уходили на общий пульт где-то глубоко под зданием Центра. Арт снова взялся за кабель и словно раздвоился: выпустив из себя какой-то внутренний, само-неопределимый, неотделимый от себя поток энергии, он пучком электронов "потек" вниз, проталкиваясь крохотными токами утечки по поверхности кабельной оболочки к подземному бункеру, имеющему защиту почище многих банковских хранилищ.
Что и говорить, многие ведомства и департаменты заинтересовались бы информацией, хранящейся на этом сервере - конечно, если бы им удалось вскрыть его защиту, что было практически невозможно, если бы только взломщики не умели напрямую считывать данные из ячеек памяти. Почти все современные схемы работали на оптическом сигнале или квантовых переходах, и их Арт напрямую воспринимать не мог, но оптолинии и квантовые схемы всегда содержали "классические" электронные компоненты на основе старого доброго кремния - элементы лазеров, переходники, преобразователи и прочее; через эти каналы и редкие дублирующие электронные схемы Арт все глубже и глубже погружался в память сервера, с легкостью обходя многочисленные запоры виртуальной защиты. Он искал информацию о себе. Вскоре он дошел до той архивной записи, когда Фаррух запротоколировал, что матрица Арта была скопирована из Личностной Базы, и в дальнейшем будет использоваться для разработки проекта К5842. Но ничего больше сказано не было, никаких сведений о его смерти...
Поднапрягшись, Арт "перетек" было дальше, стремясь по волокну и узлам локальных сетей к главному полицейскому серверу Иодайкта, но тот был - буквально, географически - слишком далеко. Пришлось вернуться. Поразмыслив, Арт отправил туда, несмотря на бешеное сопротивление всех защитных программ, обеспечивающих секретность сервера Центра, нечто вроде информационного запроса. Там, минуя общую систему контроля, запрещающую какой бы то ни было доступ извне к подобным сведениям, он поинтересовался данными самих накопительных блоков памяти. Получив "отчет", Арт просмотрел запись столкновения его машины с неизвестным турболетом на одной из уличных камер. Причем, камера, как ни странно, не смогла зафиксировать опознавательных знаков на корпусе лета-убийцы - как раз в этот момент в ее сети прошла помеха, из-за чего изображение потеряло четкость. Запись была явно исправлена и подчищена, Арт отлично чувствовал эти изъятые куски цифровой информации. "Просматривая" другие отчеты по этому делу, он изумился, как неправдоподобно быстро его закрыли - всего через неделю. Следствие зашло в тупик: не было совершенно никаких зацепок. Так, будто все нити кто-то оборвал - похоже, потому, что вели они к "Омикрону".
Разговорить сервер Центра насчет существования и местоположения общего сервера Организации оказалось не слишком сложной задачей. О, сей могучий кибернетический комплекс так далеко, хорошо и глубоко запрятали, что возникал вопрос о наличии тяжелого параноидального синдрома у организаторов "Омикрона". В конце концов, что может быть такого сверхсекретного в их исследованиях: ну да, хирургическая генная инженерия и микро-бионика, ядерные исследования и разработка сверхлегких и сверхпрочных материалов, в общем, потуги во всем перещеголять Творца, не более.
Тем же способом, как в случае с полицейской базой, Арт проник на главный сервер, находившийся в пустыне, километрах в шестистах отсюда. В пришедших пакетах данных он наткнулся на отчет Фарруха перед каким-то вышестоящим лицом, именуемым просто Организатор 18, в котором он весьма запутанно отчитывался в успехах по проектам М7030 и А5896, а также просил помощи в деле с полицией. Указанный в отчете номер досье, по которому возникла проблема, совпадал с номером, присвоенным делу Арта в полицейском расследовании.
И Арт закричал. Никогда прежде он не чувствовал вкус предательства так остро. Но вскоре на место боли пришла безумная ярость. Он пронесся по лаборатории словно ураган, раздирая в клочья всю эту ненавистную технику, с помощью которой его друг-убийца пытался снова отправить его в небытие. Сломав и разгромив все, что только можно было сломать и порушить в этом отсеке, Арт собрался было взбежать по стене и запрыгнуть на смотровой балкон - единственный вход-выход из лаборатории, но потом передумал. Усмехнувшись, он заставил спуститься к нему лестницу, и приказал разжаться бронированной пасти шлюза.
Выйдя в коридор третьего уровня, он зациклил все датчики и камеры слежения и принялся крушить все, до чего мог дотянуться. Охранники на контрольном пункте при выходе из здания еще не подозревали, что в их жизнях начался обратный отсчет.
Разгромив еще несколько лабораторий и тем утолив свой гнев, Арт решил, что с техники хватит. Пора приниматься за настоящих убийц. Он постоял несколько минут, давая себе передохнуть и вернуть мыслям ясность. Селена была пятью уровнями выше, он знал это. Его тянуло туда... Но после этой встречи ей вряд ли бы посчастливилось остаться в живых. Арт решил пока не думать о ней. Потом. Селена будет после.
Заговаривая камеры, он спустился на первый уровень. Чтобы покинуть здание, требовалось пройти распределенный пост, разные этапы которого в ночное время контролировала пятерка охранников. Парням просто не повезло выйти на дежурство именно в эту ночь. Ни один из них не успел даже понять, что с ним произошло. Уйти бескровно Арт не мог. Да и не хотел, для него все они были пособниками его убийце.
Арт переоделся в униформу одного из них. Выйдя на лужайку перед Центром - ничем не примечательным зданьицем в промышленном квартале на южной окраине Иодайкта, он обманул систему контроля стоянки и угнал служебный мотолет охраны.
IV
Когда до порта оставалось менее сотни километров, на горизонте южного обзорного экрана появилась темная точка. Но ведь это мог быть кто угодно - обычный гравилет, которым управляла какая-нибудь иодайктская домохозяйка, решившая навестить свою сестру на Проционии и направляющаяся на космодром Аэйода... Ну, конечно, а куда ей еще отправляться? Не в порт же на мысе Логаэ, главный межсистемный космопорт, хотя он и ближе к Иодайкту! Просто в Логаэ, наверное, сегодня нет рейсов на Проционию...
Селена тешила себя подобными мыслями до тех пор, пока не стало понятно, что слишком уж быстро летит этот гравилет. Она запаниковала, но больше ускоряться и без того летящий на дополнительной резервной тяге, необратимо гробящей его движок, отнюдь не гоночный "Церапто" не мог.
Скоро ее нагнал темно-серый гравилет с глубокими вмятинами на боках и носу. Поднырнув под брюхо ее лета и поддев его снизу, он заставил Селену отклониться от курса на Аэйоду. Какое-то время он летел, почти таща ее на своем боку; Селена оглядывалась, но не могла разглядеть сквозь дымчатый колпак гравилета того, кто в нем находился.
Собрав волю в кулак, она решилась рискнуть. Рванув влево и вверх, она вывернулась и резко затормозила. Но Арт отреагировал мгновенно и тут же затормозив, крушащим обшивку толчком пресек ее попытку к бегству. От удара навигационный джойстик заклинило, и гравилет Селены стремительно понесся к земле. Дымчатый лет нырнул следом и ухитрился подправить ее курс, так что "Церапто", пролетев сотню метров на бреющем полете, врезался в песок, несколько раз перевернулся и, раздавив целый бархан, застыл на боку.
Паника, охватившая Селену, заставила ее двигаться. Она высвободилась из объятий мезоморфного кресла и попыталась откинуть колпак с кабины, но один его бок слишком глубоко увяз в песке - сдвинуть крышку было невозможно. Тогда Селена вытащила из кобуры табельный импульсник и выжгла отверстие в колпаке у себя над головой. Выпихнув кусок пластика наружу, она вылезла наружу, отцепляя прозрачные клейкие нити, потянувшиеся за ее комбинезоном от оплавленных краев дыры. Дымчатый гравилет садился рядом, взметая песок под собой обжигающими струями плазмы.
Селена кинулась бежать прочь - первый и истинно животный порыв, охвативший ее, был, наверно, самой честной реакцией перед лицом опасности. Что есть сил - на север, к космопорту, скорее, скорее! Но ее ноги увязали в раскаленном песке, а кондиционер костюма не справлялся с резким перепадом температур: через минуту с нее уже градом катил пот, потом закружилась голова, потемнело в глазах, - похоже, тепловой удар. Остановившись, чтобы отдышаться, она оглянулась: Арт неторопливо шел за ней следом. Закусив губу, Селена из последних сил бросилась вперед.
Он отпустил ее на время: все равно он чувствовал каждый ее шаг. Он был этой пустыней, всем песком в ней, каждой песчинкой, млеющей от жара. Пусть Селена думает, что сможет убежать от него, что она может что-то изменить. Что существует эфемерная возможность другого пути. Пусть понадеется. Выдохнется. И смирится.
Когда он решил, что прошло достаточно времени, между ними лежали несколько километров исходящего огнем кремня. Тогда он за несколько секунд нагнал ее, двигаясь с почти неуловимой для человеческого глаза быстротой. Впрочем, сойдя с гравилета, он сорвал с лица остекленевший слой кожи и вновь стал походить на человека.
Он немного обогнал Селену и преградил ей дорогу. Увидев его всего в нескольких метрах от себя, она замерла, хватая побелевшими губами воздух. Арт разглядывал ее со хладнокровным любопытством, словно не замечая, что в грудь ему направлено дуло ее импульсника.
Селена держала оружие двумя руками - потому что так можно было скрыть то, как сильно они дрожали. Наверное, стоило стрелять сразу, но она, никогда еще не стрелявшая в человека, даже никогда не целившаяся в живое существо, не могла решиться...
- Ну, чего ты ждешь? - спросил Арт, попинывая песок носком ботинка.
- Уходи, - она сделала усилие, чтобы тон голоса не был просящим.
Арт сделал шаг к ней.
- Я не собираюсь причинять тебе вред, - спокойно сказал он. - Если бы хотел, уже убил бы. Так что не бойся. Опусти оружие.
- Нет, не приближайся, - предостерегла Селена. - Сделаешь еще шаг - и я выстрелю. Уходи, оставь меня в покое!
Он пожал плечами и шагнул к ней. Селена нажала на спусковую кнопку.
Быстро чиркнув перед собой носом ботинка, он взметнул между ними целую стену песка, и тот поглотил всю энергию, выплеснувшуюся в грудь Арту. Раскаленные капли еще падали вниз, когда Арт рванулся к Селене и, выбив импульсник из ее рук, ударил ее под колени. Не дав ей упасть, он подхватил ее, перекинул через плечо и понес к гравилетам. Селена начала было брыкаться, но не смогла сдвинуться и на сантиметр, придавленная рукой крепче камня.
Возле ее гравилета он опустил Селену на землю, одной рукой взял ее за руку, другой - рывком перевернул лет в нормальное положение. Откинув колпак, он втолкнул Селену на заднее сидение, сам сел за управление. Аварийная система лета уже залатала дыру в колпаке: на месте выжженного отверстия появился мутный наплыв из непрозрачного пластика.
Они промолчали всю дорогу до Аэйоды. У пропускного пункта возле главного пассажирского терминала Арт "договорился" с системой контроля, и их идентифицировали и внесли в список отбывающих как других людей. Попутно он заставил систему поверить, что у них забронировано два билета первого класса на ближайший рейс. Ближайший рейс был на Лигурию.
Их апартаменты на корабле были обставлены с предельной простотой и роскошью, достойными высшего класса. Несколько белых пневмодиванов разных форм плавали по каюте, казавшейся бесконечной из-за встроенных в стены голографических панелей. Диваны дрейфовали по отсеку невысоко над полом, мягко сталкиваясь между собой, ударяясь о бледно-голубые перфорированные колонны, будто бы необходимые, чтобы поддерживать потолок из растрескавшихся голубоватых плит, покрытых вязью загадочных древних символов. Диваны наплывали и уплывали, скрываясь в призрачной дали, словно айсберги: в прикрытых голограммами стенах время от времени открывались проглатывающие их ниши. Голубоватое холодное освещение заливало все вокруг лучами солнца в предзимье - как это бывает только на северных широтах Земли; такой прохладный пейзаж был особенно отраден после пребывания в жарком климате Критеи. Пол покрывал голубой с белым мерцающим узором густой мягкий ковер.
Арт поймал один из диванов и, придавив его своим телом к полу, обездвижил. К нему с потолка медленно спланиро-вала прозрачная панель стола с какими-то опять же прозрачными предметами на ней, но Арт оттолкнул ее, и та послушно упорхнула в сторону. На комфортной громкости заиграла музыка: ее звуки словно долетали откуда-то издали, ветер нес их с далеких ледяных просторов. Мелодия или пение голоса - было не разобрать, звуки то налетали, то стихали, эхом накладываясь и перекликаясь с друг другом.
Арт жестом подозвал Селену, зябко потирающую плечи у входа в зал - настолько на нее подействовала эта мистификация холодом - и указал сесть напротив себя. Она повиновалась и, поймав скользящий мимо диван какой-то невыразимо сложной формы, присела в одно из его углублений. Утонув в его теплой податливой глубине, она однако не чувствовала себя уютно под твердым немигающим взглядом Арта. Сердце Селены нехорошо заныло: похоже, предстоит тяжелый и, наверняка, бесплодный разговор, ничего хорошего не сулящий... И ничего этим разговором не решить.
Это был страх. Было страшно напугать ее еще больше. Ведь если она откажется помочь, через пару месяцев ему - крышка. И он все еще был разъярен, злость в нем все никак не стихала, и было страшно сказать ей все то, что нужно сказать, и не сорваться, не спровоцировать ее на провокацию его, Арта...
Она ждала, когда он скажет что-нибудь, хоть слово, чтобы нарушить эту невыразимо тяжкую паузу, превратившуюся в пропасть взаимного отторжения. Но Арт молчал. Он опустил глаза и наклонился вперед, упершись локтями в колени и сцепив ладони у губ. Наконец, он заговорил: медленно, подбирая слова и по одному отправляя их в сомкнутые руки.
- Хочу, чтобы ты знала: ты - не заложница. И не пленница.
Она помолчала, ожидая, что он продолжит, но он тоже молчал.
- Значит, я могу сейчас встать и уйти?
- Нет, - сдерживаясь, сказал Арт, поднимая на нее глаза. - Уйти ты не можешь.
- Тогда к чему этот широкий жест, освобождающий моих родственников от поисков залога? - невесело пошутила Селена. При этих словах Арт заметно напрягся: очевидно, он считал здесь иронию неуместной. - Или я просто безвозвратно похищена?
- Скорее так, - холодно сказал Арт. - Мне понадобится твоя помощь, и потому ты останешься со мной, нравится тебе это или нет.
- Думаешь, я стану тебе помогать? - с вызовом поинтересовалась она.
- Станешь.
- Самонадеянно. Это говорит человек, убивший сегодня моего... любовника.
Арт поморщился.
- Если я скажу, что он того заслуживал, ты можешь это неверно истолковать. Пожалуй, я так скажу: это было неизбежно. Если бы я не сбежал из лаборатории, он бы убил меня. Если бы я не убил его сегодня, он бы преследовал меня. Чтобы убить. Поэтому я сделал с ним то, что он уже раз проделал со мной. И снова собирался сделать. По-моему, все просто. Око за око.
- Ты в своем уме?! - вскрикнула Селена. - Фаррух не мог... он никогда бы даже в мыслях такого не допустил! Я его знаю.
- Я тоже думал, что знаю его.
- То, что он использовал твою матрицу, - продолжала Селена, не слушая его, - предварительно не получив на это твоего согласия, конечно, не делает ему чести. Но он временами бывает очень своенравным и...
Селена не могла заставить себя говорить о Фаррухе в прошлом времени, что он "был"... Горло схватывало, на глаза наплывали слезы. Сдерживаясь, она продолжила:
- И я не знаю, что он хотел доказать, отказываясь ввести "седьмой"... Но ведь ты - единственный экспериментальный образец, ему нужно было проверить...
При слове "образец" Арт так посмотрел на Селену, что лучше бы он дал ей пощечину. Внутренне она застонала от своей бесстыдной глупости. Ну как у нее с губ могло слететь такое?! "Образец"! И все-таки, Фаррух ведь... Боже, да что она вообще пытается доказать Арту?! Селена понимала, что говорит не то, и оправдания Фарруху нет. Но как еще она могла очистить память о нем в собственных глазах?
- Ну, конечно, мораль не для таких, как ты и он! Сколько времени прошло после моей смерти, когда ты прыгнула к нему в постель? - Арт окинул ее презрительным взглядом и вдруг горько усмехнулся: - И "силиконовый Арт" отныне - лишь экспериментальный образец. Что было, то было. А ты знаешь, что для меня все - как вчера? И мы с тобою - будто не расставались?
Селена промолчала: ей не понравилось, куда он клонит. Избегая его взгляда, она стала наблюдать за бесшумным движением вокруг.
- Я видел отчеты, - негромко сказал Арт. - Я поднял архивы и записи в базах полиции, Центра и главного сервера "Омикрона". Все указывает на Фарруха. Это он, либо по его заказу... убили меня тогда.
- Не верю, - сказала Селена, сама поразившись металлу в своем голосе. - Я тебе не верю, сукин ты сын! Он не мог так поступить, Фаррух - не убийца!
- Придется поверить, - процедил Арт. - Его прикрыли в "Омикроне". В полицейских протоколах данные изъяты или вычищены, поэтому следствие так ни к чему и не привело. Фар просил у какого-то "организатора 18" помощи по делу о столкновении, я видел этот отчет. Тебе этого мало?
- Я тебе не верю, - глухо сказала Селена и отвернулась.
Внезапно ее осенило. Она резко повернулась к Арту и с жаром заговорила:
- А что, если это была случайность, стечение обстоятельств?! Ты можешь представить себе это?! Что не было ни убийц, ни предателей! И ты убил сегодня безвинного человека... Впрочем, я не знаю, замешан Фар или нет... Но быть может, он просто испугался того, что произошло. Он ведь мог и не знать, кто был в другом турболете...
- А вот в это не верю я, - процедил Арт, вставая. Он быстрым шагом направился к двери из отсека и вышел, заперев электронный замок и оставив Селену наедине с ее безрадостными мыслями.
На Лигурии было холодно. С тающих ледников из углекислоты, обступивших вибрирующую посадочную платформу с мощным напором дул сухой ледяной ветер. Платформа вонзалась многочисленными опорами свай в мутно-желтое, ледяное, истрескавшееся стылое плато далеко внизу. Было пасмурно и очень душно. Из-за малого содержания кислорода в атмосфере дышалось с трудом, мучительно.
Селена с первой секунды поняла, что ненавидит этот мир, эту землю, это серое тусклое небо и сухой сизый лед, покрывающий все вокруг, что она не сможет прожить здесь ни дня. Но Арт крепко взял ее за руку, и они сошли вниз по лестнице, оставив позади маленькое здание лигурийского терминала прибытия и возвышающийся над ним серебристо-пурпурной горой транссистемный лайнер.
- В самый лучший отель? - поинтересовался у них водитель таксилета.
Селена удивленно взглянула туда, куда обычно никогда не глядела на Критее - на переднее сидение. Таксилеты, как и другой транспорт в большинстве своем управлялись автопилотом с встроенным искусственным интеллектом. Внимательно приглядевшись, Селена поняла, что это даже не киборг, а настоящий человек, мужчина, просто лицо у него было нездорового синеватого оттенка. На Критее человек за рулем означал обслуживание на самом высоком уровне. Здесь, похоже, дела обстоят несколько иначе.
- Как насчет "Авроры"? - спросил водитель, с любопытством разглядывая пару на заднем сидении. Таксилет между тем поднялся, подлетел к краю платформы, ухнул вниз и, не долетев до земли метров двадцать, устремился над серо-желтым ледяным саваном планеты к отмеченному сигнальными огнями проходу между двумя серыми глетчерами. - Пять звезд, вода и воздух круглые сутки, шикарные номера, живые растения... Скажу по секрету: там сейчас установлены самые новые кислородные обогатители - только в прошлом месяце поменяли. А больше нигде новых нет - у остальных обычно по полгода стоят.
Говорил этот человек странно: быстро, присвистывая горлом и шумно дыша, незнакомо выговаривая знакомые слова, и не понятно было, то ли это особенности местного диалекта, то ли ему недоставало дыхания. То ли дыхание определяло особенности диалекта.
- Я точно знаю - брат у меня работает в "Авроре". В прошлом месяце, говорит, специально выписали самых лучших обогатителей с Земли, такие там в самые лучшие заведения ставят.
- На Земле не пользуются кислородными обогатителями, - оборвал словоохотливого водилу Арт. - Отвези нас в какое-нибудь заведение поблизости. Хорошо бы в то, где кормят.
- Ладно, в заведение - так в заведение, - таксист отвернулся и впервые взялся за руль. - Только у нас такие заведения называют "кабаками".
V
В ту ночь ей снились сплошные кошмары: стоило вынырнуть из одного, как она погружалась в другой, еще более темный и тошный; хотелось проснуться и больше никогда не смыкать глаз, но она засыпала вновь, и все продолжалось... И в каждом сне присутствовал Арт, но не сам, во плоти, а образом, воспоминанием, звуком голоса... И Селена тосковала, все бежала куда-то, спешила, искала, стремясь к нему, надеясь найти у него защиту от неясного зла, что преследовало ее во сне, но Арта нигде не было, а иногда казалось, что он и был тем необъяснимым злом, от которого она скрывалась... В полшестого утра реальность, наконец, напомнила о себе сигналом коннектора.
- Ожил, - сказал усталый голос Фарруха.
Селена, щурясь на свет от экрана коннектора, недоуменно потрясла головой.
- Образец активирован. Срочно двигай в Центр, - хрипло произнес Фаррух. Что-то в его голосе было, что-то лихорадочно-радостное и вместе с тем бессильное...
- Уже? - прошептала Селена, стремительно падая в явь. - Но когда?!
- Десять минут назад. Комплекс завершил построение, и в ту же секунду пошли первые нейроимпульсы.
- Не может быть! - потрясенно проговорила Селена, не отрывая глаз от лица Фарруха на экране, и торопливо натягивая на себя рабочий комбинезон.
- Может. Уже регистрируются микродвижения: веки, сокращения мускулатуры.
- Боже!
-...что очень похоже на сон.
- Он спит... Но Фаррух... мы же не провели никаких предварительных опытов!
- Значит, уже не успеем. Я поставил кое-какие датчики, но, конечно, внутренний состав ими не проконтролируешь. В общем, прилетай скорее.
- Уже! - крикнула Селена, выбегая из комнаты.
- Привет, - отодвинув матовую тяжелую створку входной двери, она помахала рукой охраннику, отгороженному от нее бронированным стеклом первого пояса контроля. Мужчина как обычно кивнул ей в ответ.
Почти шесть утра. Селена прошла дальше по коридору, стены которого постепенно теряли прозрачность, в то время как те, кто сидел по другую сторону молочно-белого пластика, видели ее в буквальном смысле насквозь.
Она прошла почти треть дистанции контроля, когда внезапно прямо над нею на крыше коридора-тоннеля послышался приглушенный грохот, что-то крепко стукнулось о пластик, прокатилось вперед-назад, затем остановилось прямо над головой и - вероятно это был какой-то аппарат - низко загудело. Через секунду из стены справа впереди, а также чуть позади Селены с тонким жужжанием выдвинулись две трубки. Селена осторожно приблизилась к той, что впереди, и с легким испугом осознала, что это ствол какого-то оружия.
- В чем дело? - громко спросила она и отступила назад. Дуло сместилось, не выпуская ее из прицела.
- В чем дело?! - повторила Селена, начиная нервничать.
Вместо ответа она получила удар по затылку. В тот же момент что-то туго затянулось у нее на шее и одновременно сжало предплечья. Изумленно охнув, она упала на колени, и, не удержав равновесия, завалилась на бок, ощутимо ударившись о пол. Она не могла пошевелить руками: нечто с неимоверной силой стягивало ее локти друг к другу. Селена напряглась так, что чуть не вывихнула себе плечи, но не смогла ослабить болезненные хваты. При этом опасно затянулась удавка у нее на шее. Селена инстинктивно дернулась, пытаясь ослабить петлю на шее, у нее это не получилось... она испуганно всхлипнула и замерла, задышала с хрипом. Ее подняли и усадили на колени. С трудом повернув голову, она заметила стоящих за спиной людей в белых защитных комбинезонах и шлемах, появившихся, должно быть, из приоткрытого узкого паза в стенке тоннеля слева. У всех в руках было оружие, и дуло одного из них упиралось ей сейчас между лопаток.
Так ее продержали около получаса. На все попытки выяснить, что происходит, и долго ли еще ей стоять на коленях, Селена получала в ответ лишь молчание или резкие тычки в спину.
У нее текло по скуле, по губам... Сначала она старалась не обращать внимания, хотя ее слегка мутило, потом не выдержала и тряхнула головой: на пол упали несколько красных капель. Похоже, рассечена бровь.
- Не двигаться! - рявкнул тот, кто держал ее на мушке, и она получила удар по голове, от которого потемнело в глазах.
- Прекратите! - послышался голос Фарруха. Ну, наконец-то! Он появился в дальнем "выходном" конце коридора и побежал к ним. - Прекратите немедленно! - снова крикнул он.
Подбежав, он попытался оттолкнуть оружие от головы Селены, но человек в комбинезоне бесцеремонно отпихнул его локтем в грудь.
- У нас приказ держать ее под прицелом, - соизволил произнести он, когда Фаррух, чернея лицом, сгреб его за грудки.
- Это какая-то ошибка, - прохрипела Селена.
- Конечно, ошибка! - подтвердил Фаррух. - Отвратительное недоразумение. И вы ответите за рукоприкладство, офицер!
- Сначала разберемся, - холодно возразил ему охранник. - Для того и ждали, пока вызовут ваших. Когда она вошла, контроль выдал "красный сигнал", третий уровень. Наличие металлических включений, модифицированная структура...
- У вас неполадки с оборудованием, - перебил его Фаррух. - Эта сотрудница работает в Центре уже более шести лет, в течение которых, она, как и все мы, проходила многочисленные и регулярные проверки. И поверьте, ни одно из них не заставило нас сомневаться в том, что это человек.
- Увидим, - ответил охранник и стукнул кулаком в пластиковой перчатке по стене перед собой.
По ту сторону отключили непрозрачность, и Селена впервые увидела перед собой огромное помещение контрольно-диспетчерского пункта, целиком заполненное различными пультами. Возле панели, стоящей прямо перед ними, столпилось с десяток человек, большая часть которых была одета в защитные костюмы и шлемы. Другая многочисленная группа людей в отдалении колдовала над еще одним пультом, длинным и широким как посадочная полоса.
- Ну что там, Норт? - нетерпеливо спросил Фаррух, и один из тех, вдалеке, седоволосый худой мужчина с каким-то оптическим прибором на глазу, поднял голову.
- Ложное срабатывание, - подтвердил тот, но услышал его только Фаррух и начальник охраны за спиной Селены, приемники которых были настроены на связь с ним. - Возможно, мгновенная неисправность в системе обработки ультразвуковой картинки, "защита" туннеля получила странный сигнал и, истолковав его неверно, подняла тревогу. Вскоре после этого система вновь стабилизировалась, неполадка исчезла сама собой... Вероятно, датчики сбила какая-то мощная помеха, Ангвуд, кстати, предполагает, что шла она откуда-то с пояса твоих, Фаррух, лабораторий. Так вот, сейчас контроллеры не находят в субъекте ничего опасного.
Селена, у которой уже затекло все тело от шеи до пяток, терпеливо ожидала их решения. У нее даже не осталось возмущения по поводу задержания: она прекрасно знала, что в Центре предпочитают перестраховаться, и основания на то были, причем достаточно веские. Сейчас же ей просто хотелось прилечь. Кружилась голова... И конечно, надо бы зашить ссадину над глазом и на затылке, где под волосами, она чувствовала, струится еще один теплый ручеек...
Подняв голову, она заметила, как один из тех на пункте контроля, кто был в шлемах, но без оружия, да и при фигурах не как у подтянутых охранников, подошел к Норту. Тот что-то сказал ему, и человек в шлеме, лица которого не было видно за молочно-белым забралом, повернулся и посмотрел в ее сторону. Норт снова что-то сказал ему, беззвучно шевеля губами. Когда он замолчал, человек в шлеме кивнул и скрылся за одной из дверей.
- Ты слышал, он дал добро, - сказал Фаррух офицеру.
С Селены немедленно сняли "усмирители" - магнитные наручники, соединенные с петлей на шее. Офицер помог Фарруху поднять девушку на ноги, щелкнул каблуками и исчез. Фаррух собрался было немедленно отнести Селену в ее кабинет, но она отказалась. Происходящее в лаборатории сейчас интересовало ее гораздо больше собственного здоровья.
- Они ответят за это, безмозглые солдафоны! - кипятился Фаррух, поддерживая Селену, пока они шли к лифту. - Безжалостные скоты! Это просто неслыханно! Разогнать всех к чертям!
- Как там Арт? - спросила Селена.
- Спал, когда я уходил.
Створки лифта открылись, и им навстречу выпрыгнул Гриша, молодой стажер Фарруха.
- Он бьется!!! - закричал он на Фарруха, хватая его за руки. - Мы ничего не можем сделать! Надо срочно тебя!
- Вот нелегкая, и здесь тоже, - вздохнул Фаррух озабоченно. - С кем бьется? Когда это началось?
- До он - вообще!! - Гриша, не выпуская рук Фарруха, втащил его в лифт. - С ума сошел! Вообще!! На стены бросается!
- Шестнадцать минут назад стабилизировались ритмы, электрические импульсы усилились, движения прекратились. Вроде проснулся.
- Ты мне сообщал об этом. Что дальше?
- Потом долго лежал с закрытыми глазами. Две минуты назад открыл глаза. Взгляд осмысленный. Потом стал себя... ну, вроде как трогать... за руки, по лицу, по груди водил... Потом как сядет! Как закричит! И начал бегать по отсеку!
- Что еще?
- Ну... ничего. Я за тобой побежал. У тебя ведь коннектор не работал.
- В "туннеле" он не ловит, - пробормотал Фаррух, выходя из лифта на шестом подземном уровне. - Стены его выдерживают?
- Ну, гнутся немного... Но мы сразу поставили гравитационные откосы, так что сильно побушевать у него выйдет.
Втроем они почти вбежали в комнату наблюдателей. Монтей и Альфа, сидевшие перед большим экраном, с облегченными вздохами оглянулись на вошедших.
- Он пытается себя поранить! - дрожащим голосом сказала Альфа. - Фаррух, что нам делать?!
- Пока - ничего, - процедил он, прилипая взглядом к экрану, на котором Арт, пошатываясь и стоная, бродил по отсеку, что-то выискивая взглядом в абсолютно голой комнате. Он держал себя за предплечья, подрагивая всем телом и часто дыша сквозь зубы, лицо было искажено мукой.
- Нужно успокоить его, - Селена направилась к двери в шлюз, соединяющий наблюдательный пост с отсеком Арта.
- А ну стой! - Фаррух догнал и схватил ее за руку. - Пока туда никто не войдет: мы не знаем, как он на это отреагирует. Альфа, помоги Селене добраться до ее кабинета и обработать раны.
- Я никуда не пойду, - возразила Селена.
- Ты сможешь наблюдать за происходящим оттуда, - предложил Фаррух.
- Я останусь здесь.
- Как угодно, - раздраженно проговорил Фаррух. - Монтей, увеличь, что он там делает?
- Срочно антиграв-откос на пол! - заорал Фаррух. - Он пытается сбежать!
- Может, хотя бы поговорить с ним по связи? - спросила Селена. - Его необходимо успокоить.
- Нет, он просто... - прошептал Монтей. - Он режет себе руку осколком...
- Господи!! - взвизгнула Альфа. - Да сделайте же что-нибудь!
- Не нужно, - зло сказал Фаррух. - Кажется, я понял, чего он хочет. - Он помолчал, разглядывая Арта, сосредоточено кромсающего свою руку. - Он чувствует, что с ним что-то не так, и пытается понять, в чем дело. Умер он или живой. Человек ли еще... Сейчас он увидит кровь и успокоится.
Арт на экране разглядывал свое расцарапанное предплечье. Потом он потрогал выступившую кровь пальцами, поднес их к носу, и лицо его перекосилось. Он снова закричал. Пронзительно, страшно, как может кричать только человек, которого никто не слышит. Он снова посмотрел на свою руку и всем телом содрогнулся. Какое-то время он пятился от собственной руки, глядя на то, как раны на ней стремительно зарастают. Потом он вдруг резко размахнулся и ударил себя острым куском керамлитовой плиты в грудь. Отчаянно взвыла система контроля. Арт ударил себя еще раз. На пульте в наблюдательской загорелся предупредительный сигнал опасности необратимых повреждений.
- Электромагнитный удар, немедленно!!! Монтей, что сидишь?! - заорал Фаррух, рывком вытряхивая опешившего парня из кресла, и бешено колотя по кнопкам на пульте. - Он же покалечит себя!
В отсеке Арта на мгновение стало темно. Через секунду свет зажегся вновь. Арт лежал на полу, вернее в сантиметре над полом - на антиграв-подушке, скрючившись в позе эмбриона и обхватив голову руками.
На минуту мир погрузился в кромешную тишину. И не было ничего кроме бешеного крика сердец.
- Вроде живой, - нарушил молчание в наблюдательской Гриша. Он вытер пот со лба рукавом и уселся на пол. Мир снова погрузился в тишь, но на этот раз - облегченную, виноватую.
- Я зайду к нему, - сказал Фаррух, когда Арт на экране начал шевелиться.
Он медленно пошел к шлюзу, потом оглянулся на Селену. На ее щеках были две блестящих полосы.
- Всем покинуть пульт, дверь заблокировать, - приказал Фаррух. - Селена, у тебя есть право удаленного доступа к данному терминалу. Я подожду, пока вы доберетесь до ближайшей лаборатории. Наблюдать будете оттуда.
Когда Фаррух вошел в отсек, Арт поднял на него запавшие глаза.
- Здравствуй, Артем, - мягко сказал Фаррух, - это я, Фаррух. Фар Катра, - он слегка улыбнулся. - Узнаешь меня?
Арт долго разглядывал его, потом чуть заметно кивнул.
- Как ты себя чувствуешь, Артем? - спросил его Фаррух.
Арт во все глаза смотрел на Фарруха. Потом губы его дрогнули, и он заплакал. Фаррух никогда не видел его таким - жалким, несчастным, уничтоженным. Красавчик Арт. Счастливчик Арт. Фаррух даже вообразить себе не мог Артема плачущим. А теперь он сидит перед ним на коленях на полу и рыдает как ребенок. Фарруху стало жаль его.
- В чем дело, Артя? - тихо спросил он.
- Это не я, - проговорил Арт.
- А кто же?
- Но это ведь - не я!! - закричал Арт.
Он отнял руки от глаз и протянул их Фарруху, будто хотел отдать.
- Это не мои руки! - говорил он, пытаясь унять рыдания. - Это не мое тело! Я чувствую себя не так... Совсем не так! Я не могу объяснить, но это жутко... У меня... я помню... вчера... я прекрасно все помню, пока не... У меня были совсем другие руки... И кровь... она пахнет... у нее запах совсем другой! И потом вдруг стало больно, свет погас... как тогда, вчера... Так больно было, в голове что-то взорвалось... - он потрогал свой затылок и тут же отдернул руку, прикоснувшуюся к волосам. - Что со мной, Фар?! Что случилось?!