Я записываю эти строки с нарастающим чувством тревоги. Постоянное нервное напряжение сводит с ума и всё ближе подвигает меня к той грани, когда смерть примет моё безжизненное тело, измождённое невыносимыми муками бессонных ночей и переживаний. Не смотря на то, что я регулярно подкидываю дрова в камин, колючие лезвия холода стискивают кости. Погоняемый страхом, я превозмогаю чудовищную боль, оставляя эту записку.
Меня пугает непроглядная ночная тьма. Я вижу в её очертаниях нечто, вызывающее в памяти те зловещие дни, что привели меня в это состояние. Их образы становятся чётче, и чем сильнее я заставляю себя забыть о них, тем ярче вырисовываются кошмарные детали.
Мглистые силуэты теней в комнате напоминают о встрече, разорвавшей жизнь на две половины. И если о первой я вспоминаю с томящей тоской, то вторая вызывает во мне содрогание, и холодный пот выступает на оледеневшей коже. Но я вынужден вновь вернуться к этой истории, чтобы оставить предупреждение о жутком проклятье, засевшем в самых тёмных закоулках нашей планеты.
Всё началось с сообщений о загадочном свечении в океане. Странное необъяснимое мерцание, словно корабль-призрак, парило над мрачными волнами. Его движения были непредсказуемы, как у живого существа. Свободно двигаясь против ветра и меняя направление, этот ирреальный мираж вызывал суеверный ужас у наблюдателей. Всё больше экипажей отказывались выплывать из порта, и, наконец, была набрана группа добровольцев для исследования, одним из участников которой стал я.
Вечером мы выплыли в обволакивающую черноту океанской бездны. Когда городские огни померкли за линией горизонта, и на борту собрались десятки наблюдателей. Мы всматривались в устрашающую бесконечность километров воды под нами, лениво ворочающуюся в свойственном её природе безумии. Страшно и жутко представить себе, сколь ужасающие и величественные твари скрываются в этих таинственных сумрачных глубинах. Возможно, на их фоне наш корабль выглядит безобидной игрушкой, жестоко терзаемой всемогущими волнами.
В это мгновение, в кромешной темноте у правого борта мы увидели сияние. Небольшое, чуть меньше корабля, оно вспыхнуло над водой и затрепетало, словно горящая свеча. Его создавали небольшие огоньки шарообразной формы, медленно плывущие в воздухе. Они пульсировали, меняясь в размерах, и слегка искажая очертания. Могу только сказать, что меня восхитило их великолепие, изящность движений и безупречность танцующих силуэтов. Красотой это сравнимо только с лучшими закатами и восходами, создающими удивительные пейзажи на фоне пиков величественных гор, немыслимые и оттеняющие всё произведения человеческого искусства.
Мы приблизились. Перед моими глазами проплыл один из шаров. Он напоминал тучу, но сам по себе не однороден, а наполнен элементами, похожими на органоиды в клетке. В центре сверкало нечто размером с куриное яйцо. Эта маленькая часть, очевидно, и заставляла светиться остальное облако.
Бесчисленные шары плавали над кораблём, а мы с восхищением рассматривали их. Я помню, что ощущал гордость за то, что мы не испугались, как другие, и стали зрителями этого завораживающего явления. Вскоре свечение отдалилось от корабля и померкло, оставив нас в темноте.
Мы увидели достаточно, чтобы заявить о безопасности загадочных огней, и решили вернуться, но к своему удивлению обнаружили, что не знаем, где находимся. Корабль словно обволокло непроницаемое чёрное облако, скрывшее звёзды и берега. Все системы навигации необъяснимым образом перестали работать, а проверенная годами корабельная техника выходила из строя с пугающим постоянством. Попытки хоть как-то определиться с курсом движения оказались бесплодными.
Мы решили дождаться утра, чтобы с первыми лучами Солнца отправиться домой и никогда более не возвращаться в это ужасное место. Несмотря на кажущееся спокойствие, я знал, что за мысль настойчиво засела в головах остальных. Эта гадкая предательская искорка грозила перерасти в пожар и посеять панику. Она снова и снова повторяла, что мы уже не дома, а в каком-то другом, невообразимом мире, откуда нет дороги назад. Здесь царит непроглядная тьма, и кишат непредставимые создания, чей облик столь ужасающ, что толкает на черту безумия даже самые твёрдые и рациональные умы. И сколь невероятной не казалась эта мысль, но она всё крепче и крепче укоренялась в наших сердцах.
Любой из нас был бы счастлив, иметь другое объяснение, основанное на науке и не столь дикое, но когда к утру, мы не увидели рассвета, среди экипажа стало нарастать отчаяние. Испуганные люди устраивали драки по любому поводу.
Я и сам с каждым часом терял надежду, не в силах объяснить даже себе, где нахожусь, и почему ночь не заканчивается, каким-либо другим, привычным аргументом, чем тот, что боялись озвучить, но безмолвно знали остальные. Мне же становилось плохо. Я ощутил, что заболеваю. Измождённый незнанием и безысходность, я не ел, и проводил время в кровати.
Наши светильники сломались, и корабль слился бы с мраком, если бы не свечи и факелы, что придумал установить на палубе капитан.
Мне трудно передать эти ощущения. Возможно, то же испытывает человек, запертый в узком помещении. Он задыхается и паникует от своей неотвратимой участи, и, зная, что, исцарапав стенки окровавленными пальцами, никогда не выберется, продолжает это до самой смерти. Так и мы, отчаянно плыли в пустоту.
За время странствий я дважды слышал, как что-то плюхнулось в воду, но предпочёл не знать вынырнуло ли оно из воды или спрыгнуло за борт.
Наконец мы увидели свет вдалеке. Яркое пятно приближалось, вселяя надежду. В его лучах вырисовывался берег. Это был небольшой островок, усеянный мглистыми холмами, расположенными друг за другом, что создавало иллюзию некого хребта, тянущегося через спину мифического монстра.
Мы вышли на сушу, держа свечи и факелы. Земля здесь была мёрзлая. Казалось, что пальцы трогают холодную могилу. Это место напоминало кладбище. Сходство усиливалось ещё и тем, что всюду, словно надгробья, были разбросаны каменные плиты, оставленные чужой, непонятной нам формой жизни. Всюду маячили и возвышались древние игольчатые обелиски, высеченные из тёмного камня. Поверхность некоторых из них была словно исцарапана огромными когтями.
Я содрогнулся от мысли сколь жутко фантастическое существо, повредившее старинные монолиты на этом погосте. Словно надругательство над природой, это создание воцарилось здесь, на грани между мирами, куда нас занесла самоуверенность.
Я подошёл к одной из плит и попытался разобрать надпись, но язык был мне незнаком. Символы оказались столь замысловаты в своих начертаниях, что скорей напоминали насекомых с множеством лап или скрутившихся змей, чем буквы.
Однако всё это было мелочью по сравнению с величественной чёрной громадой, высившейся над островом. Огромный, уходящий в бездонное небо шпиль устрашающе нависал над нами, словно издеваясь над человеческой ничтожностью. На его верхушке полыхал загадочный огонёк, приманивший нас.
В замешательстве мы выстроились перед зловещим маяком. Это колоссальное строение вызывало у меня ужас. Я попытался оценить его размеры, но голова закружилась, не в силах осознать эти циклопические масштабы. Дороги назад не было, и мы вошли.
Сверкающая металлическая ограда окружала огромные мраморные ступени, уходящие далеко вниз. Густая чернота скрывала от нас неясные очертания этого строения. Сердце сжалось, в томящем тревожном ожидании пугающего кошмара, что таился внизу.
Мы стали спускаться. Лёгкий ветерок донёс до меня едва уловимый запах гнили. Из темноты докатывались шелестящие звуки чего-то ползучего. Атмосфера неведомого давила на меня, заставляя озираться в темноту, стараясь различить в свете факелов то, что лежало за его пределами.
Вокруг будто ползали сотни огромных змей. Я чувствовал их близость и слышал, как скользкие тела шуршат на холодном камне. Словно одержимые, мы стремились добраться до конца, в самые тёмные закоулки этого подземелья, где, казалось, хранился ответ на вопрос, что это за место.
Дорога заняла уже больше часа, когда мы обнаружили, что находимся в безграничном чёрном пространстве. Вокруг вспыхивали диковинные фиолетовые и зелёные туманности, которые улетучивались в стороны, уступая место для возникновения новых. Я осмотрелся и увидел бездонную Вселенную, наполненную искрящими огоньками и ослепительными сверкающими шарами, наподобие тех, что мы видели в море. Это был необъятный хаос, в котором ощущалась первородная гармония. Она восторгала немыслимым сочетанием красок и звуков, пронзающих и уносящих в немыслимые по своей красоте видения. Никогда прежде в моей душе не сосуществовало столько эмоций. Они заполнили меня и вырвались наружу, сливаясь с этим чудесным местом, со всем, что нас окружало, с тем, чему не было конца.
Я ощутил, что лишен тела. Вокруг завибрировала энергия. Это были переливающиеся водопады искр, стекающие на меня сверху, и их непередаваемое могущество пленяло и будоражило мою сущность.
Возможно, я бы остался там и разделил участь остальных, если бы не слабость, вызванная прогрессирующей болезнью. У меня кольнуло сердце, и глаза на секунду дёрнулись в сторону. Когда же я вновь посмотрел вокруг, то оторопел до такой степени, что рухнул к ногам спутников.
Красивые вселенские узоры исчезли, и в дрожащем свете факела я увидел, что нахожусь на лестнице посреди огромного вертикального тоннеля, верх и низ которого утопали во мраке. Глаза моих друзей застыли в безжизненных неподвижных взглядах, направленных на то, что потрясло и ужаснуло меня до такой степени, что всё вокруг задрожало в помутневшем зрении.
То, что я увидел во тьме, было кошмарным чудовищем, описывать которое становится ужасающей пыткой, так как воспоминания о нём приводят меня в трепет. Мои ступни леденеют при одной мысли, что где-то далеко, пусть даже в другой реальности, всё ещё живёт это создание. Страшно даже подумать, что я находился настолько близко к нему.
Это было чёрное отвратительное создание с ветвящимися извивающимися щупальцами и какими-то немыслимыми горбатыми наростами, усеянными когтями. Его кожа мерзко перетекала, словно была не плотной, а состояла из загустевшей жидкости. Тварь увеличивалась, вбирая жизненную энергию пленённых людей. Она гипнотизировала их, насылая космические иллюзии, в то время как кошмарный хищник пожирал их сознания. Растущие из неё хоботы скрючивались, словно сучья на старом дереве, так что я не могу с уверенностью сказать является ли этот невообразимый монстр животным или растением. Думаю, что он не то, и не другое.
Я был близок к безумию и помчался вверх по лестнице. Не помню, что было дальше: из памяти выпали, как возвращение домой, так и лечение, затянувшееся на годы. Разум удалось вернуть лишь частично, и я знаю почему: в момент, когда меня заворожило это существо, оно проглотило часть меня. И это не простые догадки. Я ощущаю это физически. Благодаря этой связи мне открылись многие тайны.
Теперь я знаю множество загадок космоса, о старых цивилизациях и о бесформенных паразитах, занесённых в наш мир из другой реальности. Они скрываются в миражах и галлюцинациях, которыми были те сверкающие шары, остров, башня и ужасный тоннель - это способ быть невидимыми, и, в то же время, отличная приманка для нас - неразумного корма этих таинственных созданий. Большинство из них дремлет в мрачных подземельях планеты, побеждённые галактическим катаклизмом, произошедшим в глубокой древности. Но мы пробуждаем их громыханием и рёвом строек, заводов, буровых машин, и скоро они придут из тьмы, чтобы утянуть в неё нашу никчёмную цивилизацию.
Я вижу этих тварей во снах, и их ужасающий облик вызывает у меня болезненные приступы. Не смогу описать ни их размеры, ни тем более могущество - всё это вне понимания человека. Мы обречены, скоро зло, заточённое в недрах земли, пробудится, и на планете расцветут чёрные заросли, освещаемые сверкающими огоньками.