На поросшем зеленью холме могучий рыцарь с величественным мечом и огромным щитом возле пещеры ростом с нескольких людей. Рыцарь откинул забрало, показалось красивое лицо с голубыми глазами.
- Выходи биться, дракон!
Из пещеры потянуло гарью.
- Арг-х, уходи!
- Что?
- Иди отсюда!
- Но...
- Иди туда, откуда пришёл и не возвращайся!
Рыцарь пощёлкал глазами и поводил ногой.
- Сразись со мной, трус!
- Нет.
- Дракон, пожалуйста... Я тренировался с малых лет для этого дня!
Рыцарь медленно направился к логову огнедышащего ящера.
- Ещё шаг, и я позову стражу!
- Что? Но драконы не зовут стражу! Они их едят!
- Ты хочешь увидеть стражу? А потом тебя посадят в темницу с ворами и убийцами.
- Но что мне теперь делать? Я всю жизнь готовился к сражению с драконами.
Меч и щит с грохотом упали, рыцарь сел и снял шлем.
- Учи других сражаться с драконами.
Доспехи остались на траве. Высокий юноша с задумчивым и пустым видом направился по лохматой тропинке. У обочины сломанная телега, лошадь вяло жуёт зелёные листья, тощий старик с кряхтением тягает колесо.
- Сынок, не поможешь?
- А? Да, давайте... а что надо?
- Да телегу вон... поднять.
Молодец набрал воздух и приподнял корыто на колёсах. Старик насадил колесо и закрепил.
- Ох, спасибо, сынок, спасибо... выручил. А куда идёшь? Может подвезти?
Лошадь скосила глаза.
- Не знаю куда идти и чем заняться.
- Как это? Ты же должен знать куда идёшь! А уж дела всегда найдутся. Семью кормить, обувать, одевать, про себя не забывать... Дом хороший сделать.
- У меня кроме отца никого нет, а он прокормиться может. Денег я всегда могу достать, да и босиком не хожу. Я потерял занятие жизни, не знаю, что теперь делать. Я будто пустой...
- Хм...Может тогда его навестишь? Глядишь, там и дела найдутся. Да и старик будет рад.
- Да! Точно!
- Куда ехать?
- Тут не далеко, только спуститься. Доринг, маленький город, большая деревня.
Городок встретил гамом, великанская мельница крутит крылья, в кузнице без передышки стучит молот, дым прёт из небольшого домика с разукрашенными оконцами. В улочках суетятся люди, на бесконечных полях семенами раскиданы трудяги.
Юноша с предчувствием радости стоит на крыльце, вдыхая запах свежеиспечённого хлеба. Пакостные мысли пытаются пролезть сквозь улыбку. Сердце усиленно постукивает, представляя встречу. Выдохнув, юноша постучал. Тихие шаги отсчитали время.
Дверь медленно открылась. Здоровенный дядька в фартуке и белыми от муки руками с запозданием улыбнулся.
- Сын...
Юноша кивнул и обнял отца.
На кухне тепло, занавески с разноцветными узорами, в печке печётся хлеб. Отец налил в кружки чай и присел.
- Значит, тебя не узнали?
- Не-а, столько лет же прошло. Ну... я ещё голову немного наклонял.
- Хе-хе, да... тебя рады будут увидеть... Помнишь друзей-то? А подружку свою? Хи-хи.
- Ну па! Конечно, помню. Хоть и прошло шесть лет.
- Пять с половиной! Эх, но всё равно очень долго.
- Ничего не изменилось?
- Да всё по старому, хлеб пеку, люди кушают. Хе-хе. Денег хватает, а так... Ты же знаешь, я затворник, не интересуюсь новостями. А чего чай не пьёшь?
- Так горячий!
Отец побарабанил по столу и обнаружил, что скатерть старая.
- Так что случилось, почему ты бросил бороться с драконами?
- Знаешь... я понял, что не моё.
- Вот так резко? Может просто временная слабость?
- Нет, это окончательно. Я точно знаю, что больше к этому не вернусь. А самое обидное, что потратил столько времени ни во что. Теперь не знаю, что делать.
- Ну-ну, время не уходит просто так, ничего не оставив. А дело всегда найдётся... главное искать.
- Кхе-кхе.
- Можешь, например, как я, хлеб печь. Всё равно, кроме меня здесь не пекут. Вот и будешь продолжателем дела. А что? Может даже линия пекарей будет. Неплохо звучит, да? Хе-хе.
- Я как-то не думал...
- А ты подумай, но не мечтай, что это легко и чудесно. Я знаю, ты хочешь делать нужные вещи, великие. Может, печь хлеб звучит не очень важно, но людям кушать надо каждый день, и желательно по три раза, а то и больше. Почти всегда еда бывает важней всего.
Юноша осторожно отхлебнул.
В конце улице стоит дом с забитыми окнами, забор прогнил и клонится к земле, трава рвётся из-за забора. В детстве дом был прекрасен: узоры на воротах смотрели с улыбкой, из окон лился свет, а красная крыша притягивала внимание. Яркие воспоминания застряли навсегда, но прошли годы, и то же место изменилось, потеряло облик, а с ним и чувства и людей, что были привязаны к нему.
Парень потёр переносицу. Дверь из кривых досок, словно уродец, стоящий у цирка, зовёт внутрь. Из щели выглянула опухшая морда.
- Эээ, чё надо?
- Кхм, здесь жил Честер, не знаете где он сейчас?
- Честер... Ааааа, Весельчак шоль? Так тут он. А ты кто такой?
- Я знал его, позовите.
- Так ты чё? Заходи-заходи! Мы гостям всегда рады!
Дым врезался в лицо, потянуло перегаром. За чёрным столом красномордые мужики в мокрой и вонючей одежде, пьют мутную жидкость и курят засушенные листья.
Словно волк в пещере гиен.
Из соседней комнаты вышел худощавый мужчина с опухшим лицом и заговорил, смешно вскидывая руки:
- Это кто? Харош всех подряд таскать! Твой шоли?!
- Так это, Весельчак. Он говорит шо тебя знает!
Юноша кашлянул.
- Я, сын пекаря.
Весельчак мерзко расхохотался, будто ненавистного короля спустили кубарем с трона.
- Я знал. Я знал! Знал! Никто не выберется из этой кучи дерьма! Все здесь сдохнем! Все эти росказни враньё. Ни подняться из этой вонючей ямы. Родились говном, и сдохнем говном.
Юноша посмотрел в мутноватые глаза, на давно не умывавшееся лицо, шею покрытой засохшей грязью. Пропал друг и время, когда они сидели вечером на лавке, смотря на звёзды и мечтая.
- Ты кем хочешь стать? Я вот с драконами бороться! Чего ты? Не смейся!
- Да нет, я просто. Ты же будешь известным и сильным. Зачем тебе тогда люди?
- Как зачем?
- Ну вот смотри. Ты будешь драконоборцем, все тебя будут любить, ты будешь всем нужен, но сможешь не обращать ни на кого внимания! Как Ритвер. Он сильный, к нему все бегут за помощью.
- Эй, ты чего?
- Я... я боюсь что ты забудешь про всех. Станешь зазнайкой. Зачем великому борцу с драконами, который голыми руками их берёт, такой город, как наш. Я думаю, будет стыдно.
- Хе-хе-хе. Ну ты загнул! Голыми руками! Ха-ха-ха. Сначала надо в школу, или как там? Обучиться, а уж потом... Да зря ты так, хороший у нас городок, душевный.
- Ага, красочная деревня.
На небе блеснули звёзды, пролетела чёрточка.
- Так кем ты хочешь стать?
- Ты смеяться будешь!
- Не-а.
- Я хочу людям жизнь упрощать.
- Как это?
- Нуууу, знаешь, вот всякие штучки. Вроде лавочки или ботинок. Но только лучше! Ммммм! Вот как ремешки! Они же облегчают? Без них пришлось всё в руках тащить, а так хоп, повесил на пояс и всё. Вот что-то такое, чтобы было легче.
Мужики за столом закрутили головами, смотря то на обнажившего жёлтые зубы Весельчака, то на гостя. Парень опустил взгляд и покачал головой.
- Эй! Куда пошёл! Сюда иди! Ты чё, оглох?!
- Да пускай идёт. Успокойся Весельчак, нам же лучше. Чёт пришёл ушёл, ходят всякие. Давай лучше выпьем!
Юноша глубоко вздохнул, на душе мерзко, будто спал с мокрицей. Голова заработала, вываливая кучу противных мыслей. Нога поковыряла землю, глаза забегали по сторонам. Безысходность настойчиво забарабанила, живо появился гнев. Захотелось крушить, бить! Выпустить ярость!
Тяжело выдохнув, парень пошёл вдоль дороги, принимая тягучие думы.
Проходя по оживлённой улице, по плечу похлопал мужчина в длинной шляпе.
- А... что?
- Говорят, к пекарю сын приехал. Случайно не ты?
- Я...
- Пойдём посидим. Поговорить с тобой хочу.
Юноша насторожился, но пошёл за незнакомцем. На вывеске у большого здания с открытой дверью написано: "У Дона". По линейке расставлены дубовые столы, стойку протирает пузан, полная старуха таскает еду и напитки.
Шляпник закинул ногу на ногу.
- Ты что будешь? Пиво?
- Нет, я бы компота выпил.
- А я возьму. Эй, бабка, принеси-ка нам пиво и вишнёвый компот. Ты же любишь вишни? Отлично, вишнёвый. Значит, ты вернулся проведать батьку?
- И это, но я не знаю чем заняться, поэтому решил приехать сюда, домой.
- Получается, говорят правду? Что тебя выгнали?
- Хе-хе. Нет, я сам ушёл. Душа, оказывается, лежит к другому делу.
- Душа... Мд-а. Но ты не расстраивайся, ты здоровый, молодой, сильный. Такие нужны. Ты может, меня не помнишь, но я жил по соседству и на пару лет старше. Всё время таскался за нами... Так к чему говорю? Я набираю головастых парней, надо разговаривать с людьми, кое-где давить, но в целом без силы. Плачу деньгами. Что скажешь?
- Спасибо, я подумаю. Где найти, если что?
- Вот! Правильные вопросы задаёшь! И давай на ты, всё-таки дела серьёзные предстоит делать.
Возле дома с тополями девушка в ромашковом платье пытается втащить на крыльцо комод.
- Извините, вам помочь?
- Ой, да-да, если не трудно.
Они втащили лёгкую с виду мебель внутрь. Парень, тяжело дыша, облокотился на проём.
- Я вас не знаю? Лицо знакомое.
Девушка засмеялась.
- Может и знаете.
Юноша вспомнил и слегка покраснел. Он гулял с ней по вечерам пока не уехал.
- Прости, сразу не узнал... Ты красивее стала.
- А ты как был милым, так и остался, покрепчал только. Почему вернулся?
- Уже столько раз за сегодня задавали этот вопрос.
- Можешь не отвечать.
- Э-х-х-х... ищу себя.
Она уселась на комод.
- Помнишь, тебя дразнили тем, что не родился, а выпекли, как хлеб?
- Ты это к чему?
- Может пора остепениться? Пожениться, завести детей. М-м-м-м-м, а целуешься всё так же хорошо. Какой у тебя ремень тугой...
Парень будто очутился в хорошо смазанном капкане, остались только будоражащие чувства и желание, но сквозь барьер прошла мысль, что произойдёт не поправимая ошибка.
- Стой... подожди, я... не хочу.
- Что?!
- Просто...я точно не хочу остепениться. Мне пора, пока.
Последние лучи солнца тускло освещают холм. Парень прошёл мимо нагревшихся доспехов к пещере.
- Дракон!
- Опять ты? Чего надо?
- Я не знаю... Я будто чужой миру... Помоги!
- Мне нечем помочь...
- Помоги! Я прошу! Мне плохо и больно! Я разочарован и не могу смотреть на людей! Они кажутся чужими! Лица и улыбки противны! Гнев сливается с печалью... Я больше не могу!
- Надо выбрать, а ты не видишь варианты.
- Покажи.
- Борись за выбор.
Больше из пещеры не вырвалось ни звука. Парень, переполняемый чувствами и судорожно дыша, поплёлся внутрь, но наткнулся на стену. Ничего не понимая вернулся и задумался, смотря на уходящее солнце.
Разгорячённая рукоять легла в руку, клинок вошёл в ножны. Доспех жжёт кожу, но боли нет. Шлем опустился на голову, глаза грозно сверкнули.