Окончательно придя в себя, я попытался понять, где нахожусь. В незнакомом городе получилось не очень. К тому же сильно болела голова, мешая сосредоточиться. Видимо не стоило так напрягаться после того как получил по макушке куском кирпича. С другой стороны не напрягись я так, может и не болела бы голова. Говорят, оторванная она уже не болит. М-да, если так дальше пойдет процесс восстановления отнимет немало времени.
Воспоминание о недавно пережитом страхе заставили передернуть плечами. Картина выгибающейся наружу железной двери снова встала перед глазами. Кто же интересно знать пытался выбраться из квартиры на моих глазах? То, что проделать такое обычному человеку не под силу понятно. Но тогда кто это был и куда делись обычные жильцы дома, и вообще все жители этого города? Куда они пропали? Сколько там Санек говорил у них человек? В самой банде около ста, да еще мирные жители. Всего сто семьдесят. Предположим у Кривого силы сопоставимые, иначе кто-то один из них подчинил бы второго. В общей сложности не более четырехсот человек. Это слишком мало. Даже если остальных погубила болезнь, должны были остаться тела. Теперь же после такого большого срока разложение уже заполнило бы улицы этого города страшным зловонием, как это было в Знаменке. Однако этого не произошло. Странный туман. Странные звуки, которые сопровождали мой отдых. Все происходящее здесь выходило далеко за рамки привычного мира и никакого разумного объяснения у меня не имелось.
Помимо прочего, я ставил своей задачей накопление информации о происходящем. Однако сейчас мне казалось гораздо более разумным убраться подальше от этого города. Оценить ситуацию можно и с более безопасного расстояния.
Оглядевшись еще раз, я направился к автобусной остановке. Стоило разобраться куда меня занесло. Изучение карты, ни к каким определенным выводам меня не привело. Есть другие пути из города кроме тех, о которых говорил Санек или нет? Наверняка должны быть, но вот так, глядя на карту этого не понять. Может парень сказал правду и другого выхода, кроме как через посты банды, нет. Уж не знаю как там с туманом, но та часть города, в которой я оказался, была закрыта реками. Все мосты, которые попались мне по трассе, были целыми. Но Санек утверждал, что мосты в городе сильно пострадали и если это так, то выбраться будет не просто.
Пройти мимо постов днем будет равноценно самоубийству или если повезет сдаче в плен. Единственный реалистичный вариант, который, на мой взгляд, стоило попробовать - это пробраться ночью или в предрассветных сумерках. Правда идея ночного ухода тоже вызывала большие сомнения в успехе, но тут уж "семь бед один ответ". Кажется, придется задержаться. Мысль о том, что нужно будет ночевать в этом славном городишке, вызвала озноб, но, увы, другие варианты мне в голову не шли.
Да, пожалуй, так и поступлю. Самое лучшее время для попытки покинуть город это под конец ночи. Не обладающие особой дисциплиной бандиты, скорее всего, будут дремать или их внимание притупится. Тогда у меня появится шанс проскочить между постами. Однако до предрассветных сумерек мне предстояло прожить еще остаток вечера и всю ночь. Для этого нужно отыскать подходящее укрытие, где можно было бы пересидеть. Уверен, что дружки Санька наверняка уже хватились своих товарищей и скоро обнаружат их тела. Они и так занимались поиском снайпера, а теперь к списку разыскиваемых вполне возможно добавится и моя персона. Но даже если они не поймут, что кроме снайпера там был еще кто-то для меня это мало что меняет. У снайпера были реальные шансы морочить голову местным бандюкам, но я не имея, ни какой специальной подготовки, рискую попасться им в любой момент.
Нужно было спрятаться и спрятаться по возможности надежно. Еще раз, осмотрев карту, я прикинул, что лучше всего для моих целей подойдет какая-нибудь промышленная зона. Как раз неподалеку располагался производственный комплекс. Какие именно заводы там находились, было не очень понятно. По всей видимости, это было что-то станкостроительное или вагоностроительное. Так мне, по крайней мере, показалось, учитывая количество железнодорожных путей переплетавшихся на карте.
Я подумал, что людей там быть не должно. А если что, то будет их немного. Так что у меня появиться шанс остаться незамеченным и в случае чего свалить по-тихому. Лезть же в обычные жилые дома, после того, что произошло в последнем, совершенно не тянуло.
Приняв решение и закинув на плечо свой, неожиданно не брошенный, рюкзак я зашагал в выбранном направлении.
Пока шел, тревожные мысли постепенно уходили из моей головы. Чем дальше я отходил от места последних событий, тем больше успокаивался, и тем больше мне хотелось есть. Голод начал меня одолевать, а если учесть что с завтраком не задалось, а потом меня еще и вырвало ... . Есть мне хотелось и раньше, но довольно интенсивные события заставляли меня отвлекаться. Теперь же когда моя жизнь немного наладилась, голод навалился с новой силой. В общем, есть захотелось не на шутку, до судорог. Я остановился и достал из рюкзака пачку галет и на ходу их стрескал. Помогло это мало, но теперь хотя бы не сводило живот. Нужно было придумать, где организовать себе полноценный прием пищи. Так размышляя о насущном я подобрался вплотную к нескольким промышленным зданиям. Это была та самая промзона, которую я увидел на карте.
Пройдя через полуразвалившуюся проходную, я огляделся. Контору справа забраковал сразу. Помещения, в которых могли находиться люди, вызывали стойкое отторжение. Пересиливать себя я не стал и решил постараться их избегать. Если там просто люди, то могут нашуметь и привлечь не нужное мне теперь внимание общественности. Если там не совсем люди или совсем не люди, то тем более встречаться с ними мне не с руки. Совершенно не понятно, что с ними делать. Ну а если не понятно, что делать, то лучше не делать ничего и соответственно держаться подальше. Рассуждая, таким образом, я забрался в огромный ангар. Внушительное строение определенно использовалось, для каких-то производственных дел и значит, не было жилым. Кроме того здание изрядно пострадало после землетрясения. Видимо когда начались толчки, часть стены обвалилась вместе со значительным куском крыши. Второй этаж, шедший эдаким карнизом по периметру всего помещения, был почти полностью обрушен. Значит и закрытых помещений по типу запертой квартиры быть не должно. Так что если тут кто и завелся, то у него были все шансы убраться отсюда. Мысль о том, что кто-то как и я может просто сюда вселиться, почему то в голову не пришла.
Внутри здание оказалось разделено на две части. Одна та, в которой находился я и вторая, полностью отгороженная кусками крыши и обломками бетонных плит из стены и частями развалившихся станков. Перебравшись через завалы в другую часть ангара, я выбрал для заселения закуточек потемнее. Место, которое мне пришлось по душе, было под сохранившимся участком крыши и располагалось почти в самом углу здания, между стеной и каким-то здоровенным станком. В углу было довольно пыльно и пахло машинным маслом, но, тем не менее, относительно уютно. Если пойдет дождь меня прикроет целый участок крыши. Если кто пожалует с визитом, то забраться внутрь через завалы из битого бетона, станков и разваленной шиферной крыши без шума будет невозможно. Я уж было почувствовал себя в безопасности, но тут пришла запоздалая мысль о том, что кто-то мог забраться сюда раньше. Вдруг кто-то залез сюда в надежде найти убежище и сейчас готовиться его защитить от не прошенного меня. Легкий озноб пробежал по спине - расслабился дурак. Оставив рюкзак в облюбованном углу, и взяв свой "карамультук" наперевес, я решил обследовать новое жилье. Сначала нужно было осмотреть первый этаж.
Эта часть здания особо не пострадала. Видно было, что станки стоят не совсем на своих местах и их возврат потребует огромных усилий. В противоположном от меня углу была организована небольшая мастерская, закрытая от остального помещения перегородками. Внутри было полно слесарного инструмента, и был оборудован верстак. Окно с этой стороны здания оказалось одно, хотя и довольно большое. Рама лопнула и стекла в основном выпали, но при моем подходе начали изрядно хрустеть под подошвой ботинок. Хотя шум был не такой громкий, как от осыпающихся кусков бетона, мне показалось, что если кто решит тут забраться внутрь, я его услышу.
В общем-то, осмотром первого этажа я оказался практически полностью удовлетворен. Было, правда, одно место, которое меня смущало. Этим местом был дальний участок окна. В правом от меня углу, стекла выпали наружу, и внутри их почти не было. Кроме того эта часть оконного проема и сама по себе выглядела довольно подозрительно. Обломков стекла в самой раме практически не было, толи так просто получилось, толи кто-то их аккуратно убрал. Я решил подстраховаться и, притащив несколько кусков шифера, разложил их под окном. Теперь при любой попытке забраться внутрь мой гость обязательно наступит на один из них и нашумит.
Что ж с первым этажом покончено, пора приниматься за второй. Честно говоря, я не думал, что там может, кто-то сидеть, но проверить все-таки стоило. В той части здания, где я находился, наверх вел только одни лестничный пролет. Сразу за лестницей было одно небольшое помещение за ним короткий переход, который осыпался вниз. Дальше за переходом оказалась еще одна комната, висевшая казалось на одном честном слове и естественно пустая. Оглядев все доступные помещения на верху, я окончательно успокоился и решил вернуться в свой угол.
Пока я готовил себе сигнализацию и тягал шифер, то изрядно нашумел. Поэтому когда шел мимо завала отгораживавшего остальную часть здания, едва слышимый шорох меня не насторожил. Я уже почти забрался в свой угол, но тут шорох повторился и теперь более явственно. Звук шел откуда-то со стороны завала, и мне показалось сначала, что это осыпается потревоженный мной мусор. Я снова повернулся к своему углу и в этот момент отчетливо услышал хрип. По спине ледяным крошевом осыпался озноб. Вскинув ружье, я снова двинулся к завалу. Лоб покрылся испариной, руки взмокли. Возникло ощущение, что ружье скользит в руках, и я постоянно боролся с желанием их протереть. Стало душно. Дыхание участилось. Звук не повторялся, но я примерно запомнил, откуда он раздался впервые. Теперь осторожно шаг за шагом я продвигался туда. Сознание рисовало все возможные ужасы. Страх постепенно заполнял сознание. А что если, это те из дома. Выследили и догнали меня. Или еще кто-нибудь не лучше. Возникла мысль не выяснять, кто там хрипит, а выпрыгнув в окно свалить подальше. Я замер, на полусогнутых ногах целясь туда, откуда, по-моему, раздался звук. Нет, надо разбираться, а то я так и не найду себе убежище. Другое место искать уже поздно и нет ни какой гарантии, что там тоже не обосновался какой-нибудь житель. В общем, так - сказал я себе - упокойся. Вдох, выдох, еще вдох поглубже. Шагаем вперед, еще раз ...
Впереди снова раздался шорох - как будто кто-то скреб твердым предметом по бетонному полу. Пройдя еще несколько шагов, я стал явственно различать чье-то хриплое дыхание. Еще через несколько шагов мне удалось определить, что звук раздается из под большого куска жести, очевидно упавшего с крыши. Отложив ружье в сторону, я примерился к этому куску и оттащил его в сторону.
Моим глазам предстало печальное зрелище. Под жестью оказалась собака. Голова и туловище несчастного животного виднелись за под огромного куска плиты. Пес был еще жив, что, на мой взгляд, было удивительно. Сколько он должен был тут пролежать, неделю? Хотя возможно он забрался в пострадавшее здание значительно позже и каким-то образом спровоцировал обрушение участка стены.
Так или иначе, зверю надо было помочь. Возникшая было мысль оставить все как есть покинула мою голову сразу как появилась. Стоило мне только представить, что я буду сидеть в нескольких метрах, а пес тут подыхать. От такой перспективы меня аж замутило.
Определить насколько серьезно пострадало животное, было нельзя, не вытащив наружу. Я примерился к плите, ухватился за нее, напряг мышцы и ... и ничего. Плита даже не шелохнулась. Я отступил немного назад и встретился глазами с умоляющим взглядом собаки.
- Да ладно не брошу я тебя тут, не бойся. - бодрым голосом сказал я. Тогда как бодрости особой не испытывал. Кусок плиты, которым привалило собаку, весил, как мне показалось несколько тонн, не меньше. На самом-то деле врядли больше пятисот, шестисот килограмм. Хотя и этот вес стронуть с места было для меня непосильной задачей, к тому же это нужно было сделать, так чтобы не доконать бедную псину.
Следующим шагом я решил максимально расчистить кусок плиты над собакой. Довольно быстро мне удалось убрать весь мусор с ее поверхности. Кусок был довольно здоровый, хотя и меньше чем мне показалось сначала. Я снова примерился к краю плиты и, напрягаясь изо всех сил, попробовал ее сдвинуть. Ухватившись руками за обломанный край, я старался толкать ногами, но ничего кроме пульсирующей боли в отбитой голове не добился. Так дело не пойдет.
Я присел на кусок другой плиты лежавшей рядом и задумался. В голову лезли мысли о системе блоков и противовесов. Будучи обладателем обычного гуманитарного образования, все это я представлял себе довольно смутно. Но египтяне же, как-то справились, значит и мне под силу. Однако, чем больше я думал над тем как это организовать, тем больше впадал в уныние. Что-то конечно можно было попробовать сделать, но большая часть мыслей приводила меня к тому, что быстро я с этой задачей не справлюсь. Похоже, операция по спасению затягивалась. Пес положил голову на бетонный пол между лапами, очевидно, не в силах ее больше держать.
М-да и как быть? Надо, наверное, принести ему воды. Стоп, а вдруг у него там повреждены внутренности и это его добьет. Хотя с другой стороны если так, то мне животное все равно не спасти. Что ж немного жестковато, но вариантов не так уж много. Я отправился к своему рюкзаку за бутылкой с водой. Вернувшись, озадачился, а во что налить. Призадумавшись, я припомнил, что видел какую-то миску в мастерской. Не затягивая, отправился туда. Оглядевшись, нашел несколько достаточно глубоких мисок в одном из шкафчиков на стене и собрался уходить, когда мне на глаза попался домкрат. Хороший такой, гидравлический - то, что нужно. Теперь задача по спасению стала вполне мне по силам.
- Хе-хе - выкрикнул я - Живем!
Я вернулся к псу. Тот все так же лежал без движения, но при моем появлении открыл глаза. А потом когда вода забулькала, выливаясь из бутылки, нашел в себе силы приподняться. Я пододвинул миску к морде, немного опасаясь, что он может меня укусить, но его интересовала только вода. Первую порцию он выхлебал мгновенно, вторую помедленнее, третью уже хлебал не торопясь.
Напившись, пес почти неотрывно следил за моими приготовлениями. Судя по тому, что собаке не стало хуже, с внутренностями у него было все в порядке. Я же готовился запихнуть домкрат под плиту. Для этого я выбрал участок поближе к тому краю плиты, который лежал на другом куске стены. Мне пришлось изрядно попотеть, вытаскивая обломки, которых и с этой стороны было немало, к тому же среди них попадались довольно большие и тяжелые экземпляры. Но вот дело сделано, и место для домкрата расчищено. Запихнув его под плиту и потихоньку, работая длинной рукоятью, я начал поднимать край плиты. Но дело опять не пошло. Бетон в месте упора начал крошится и мне пришлось вернуть домкрат в исходное положение. Еще минуть десять пришлось потратить на поиск подходящей подкладки. Ей послужил, широкий кусок метала, бывший фрагментом одного из поврежденных станков. Подложив его под упорную часть домкрата, я снова начал работать длинной рукоятью. Шаг за шагом плита поднималась выше и выше. Я уже начал опасаться, что возможностей домкрата окажется недостаточно. Однако через мгновение когти пса судорожно заскребли по бетону. Видимо почувствовав, что тиски, сжимавшие его так долго, ослабевают, он рванулся на свободу. Еще мгновение, и пес тяжело дыша, выбрался из под завала.
По мере того как собака выползала из под плиты мои глаза расширялись все больше а челюсть опускалась все ниже. Пес был огромен. Пока он был под плитой, я не мог определить его габариты. Хотя голова показалась мне, довольно, большой, но я не думал, что пес может быть таким здоровым. Теперь же я смог оценить его размеры. В длину с вытянутыми лапами он был не менее пяти метров. Какого он роста понять было нельзя. Встать он не смог, его задние лапы были перебиты. Но я думаю, что не сильно ошибся, прикинув, что в холке он был не менее полутора метров. А может и по более. Да, вот это зверюга.
Поначалу он показался мне серым. Однако теперь в некоторых местах пыль, покрывавшая пса, осыпалась. Стало понятно, что шерсть у него черная и что она средней длины. Не такая длинная как у кавказской овчарки и не такая короткая как у мастифа. Лобастая голова с короткими торчащими вверх ушами снова лежала на полу между широкими лапами. Пожалуй, пес больше всего напоминал волка, но только, менее длинношерстного и чуть более лобастого и черного. Ну, да... и огромного.
- Ну ты и здоровяк - прям "Собака Баскервилей" какая-то. - сказал я немного придя в себя.
Но пес мне конечно, ни чего не ответил. Сил у него хватило ровно на то что бы вылезти из под плиты. Теперь он лежал без движения и, кажется без сознания. Я подошел поближе, что бы осмотреть его. Честно говоря, было немного страшновато подходить ближе. Особенно сейчас, когда он уже не был придавлен плитой. Но я справился со своим страхом. Тем более что собака, кажется действительно, потеряла сознание.
Осмелев, я подошел вплотную и занялся осмотром. Были перебиты обе задние лапы. Кости, как мне показалось, не были раздроблены. Левая лапа пострадала меньше, но тоже достаточно сильно, что бы пес не смог на нее опереться. В процессе осмотра выяснилось, что это именно пес, а ни какая не собака. На мой осмотр он не реагировал, и я прощупал его задние лапы. М-да. При таком раскладе моя попытка спасти его врядли окажется особенно успешной, но как говорится сказал А, говори и Б.
Выбрав, во все той же мастерской, четыре легких алюминиевых трубки я соорудил из них шины на обе лапы. Предварительно, как мог, совместив сломанные кости под кожей. Пока я этим занимался постоянно замирал, в страхе, что пес очнется. Но он лежал смирно, и мне удалось закончить без помех. Затем примотал шины скотчем и изолентой.
Не представляю, как бы я все это проделал, будь пес в сознании. Наверняка у него нашлось бы немало аргументов против того что я с ним учинил. Но теперь возражать было уже поздно.
На все про все у меня ушло, наверное, не больше часа, показалось, что я тут вожусь уже весь вечер. Я изрядно пропотел и вымотался, но, несмотря на это заставил себя перетащить все еще бессознательного пса к своему углу. Использовал я для этого здоровенный кусок брезента, который раньше был видимо чехлом к одному из станков. Отрезав изрядную часть я переложил на нее Черного. Я решил, что буду пока называть его Черный. Потом придумаю что-нибудь более подходящее. Оставшийся брезент я отволок в свой угол и устроил из него лежанку.
Я без сил повалился в свою импровизированную кровать. Но через какое-то время мне снова пришлось вставать. Голод, напомнил о себе сразу, как только поутихли впечатления. Я достал из рюкзака банку тушенки, кусок черного хлеба и плитку шоколада. Глядя на шоколад, захотелось горячего чая, к тому же под вечер изрядно похолодало. Да, костерок бы. Но подумав немного, я решил отказаться от этой заманчивой идеи. Во-первых, искать топливо в темноте задача не из простых. Во-вторых, дым от костра здорово демаскирует. Прекратив сомневаться я, орудуя ножом, открыл банку тушенки и приступил к трапезе. Через какое-то время мне стало не по себе. Возникло явственное ощущение, что кто-то за мной наблюдает. И, правда, из сгустившегося мрака поблескивали глаза Черного.
- Да, а о тебе-то я и не подумал. Ну ты не расстраивайся, на вот. - и я вывалил перед ним остатки тушенки. Пес, конечно, не побрезговал и слизнул ее одним махом.
- М-да, ну ты и проглот. - пробурчал я, доставая вторую банку.
В этот раз я большую часть отдал Черному. Шоколадку поделили пополам. Воду же теперь стоило расходовать поэкономнее. Отпив немного сам, я так же немного плеснул и Черному. Судя по его недовольному виду, он бы не отказался от добавки. Но, запасы у меня были не безграничны - воды оставалось не больше полулитра. Да и с остальными припасами было "не ахти". Всего-то еще три банки с тушенкой и одна с бычками в томате. Небольшой кусочек сыра. Хлеба, правда, был еще один кирпич, твердый конечно, но вполне съедобный, но принципиально это ситуацию не меняло. Ладно, проблему с провизией будем решать завтра.
- Так, все, отбой. - скомандовал я суровым голосом и без проволочек залег на свою лежанку. Заснул практически мгновенно, видимо сказалась усталость. Да и присутствие Черного здорово успокаивало.
Карамультук - длинноствольное фитильное ружьё у азиатских народов примерно 19 - начала 20-го века. В современном русском языке слово стало просторечным, насмешливым обозначением любого относительно старого ручного стрелкового оружия.