"Если у мужчины есть чувство юмора, то он прекрасен. А если он еще вдобавок и извращенец, то он просто идеален" - Это изречение приписывают то ли Афродите, то ли Клеопатре, то ли еще какой-то мифической шлюхе древности, узнавшей о том, что её любимец Гомер спит только с женщинами
В мае 2001го, в разгар затянувшейся на 13 месяцев паузы в наших взаимоотношениях с Дедушкой Ёрлом, я получил письмо следующего содержания: - "Привет Дима, это Шанэтта, подруга Нэйтана. Я беременна его ребёнком и собираюсь рожать, но этот сукин сын избил меня до полусмерти, сломал мне руку и ногу. Как жаль что я тогда не выбрала тебя и не уехала вместе с тобой, кормить своей сочной и упругой арканзасской жопой комаров и слепней на берегах Енисея". Оборот про берега Енисея - не более чем литературный трюк, нужный для придания оттенка лёгкой романтики этого весьма пошлой, как выяснится далее, истории. Упругость упомянутой арканзасской жопы мной не подтверждена, но при разглядывании в упор она выглядела и правда, очень сочно. В общем, содержание письма, кроме упоминания берегов, комаров, и элементов экстерьера, стопроцентно документально.
Обратно в 1999 год. Примерно 7 месяцев я, выражаясь слэнгом русских студентов конца американских 90"х, шэрил двухкомнатный апартмент в доходном кондоминиуме на окраине Джонсборо. Сожительствовал с местным американцем по имени Нэйтан Уош, классным парнем, владевшим автомобилем Шевроле, музыкальным центром с мощными колонками и кучей компакт-дисков, и классной акустической гитарой. А ещё достаточно сильными алкогольными амбициями и соответствующим им здоровьем.
А бриллиантом в коллекции вышеперечисленных ништяков офигенского, без всякой иронии, парня Нэйтана было восьмое чудо света, гёлфрэнд по имени Шанэтта Ирвин. Я совершенно бытовым образом с ней встречался в нашей квартире раз в неделю-две, как правило поздними вечерами, после работы в Империале. Либо она ждала, пока я выползу из туалета, либо я ждал, что выползет она. В те дремучие времена не было ни смартфонов, ни вайфаев, так что ожидания у сортиров не были утомительными, ибо их посетителям не было смысла там подолгу засиживаться. Шанэтта была обычной американской тёлкой-блондинкой, достаточно смазливого вида. Нэйтан, разумеется, представил нас друг другу: "- Шанэтта это Дима, Дима это Шанэтта", всё чересчур обыденно и для начала весьма скучно. Как-то раз, в один из арканзасских вечеров мы втроем дули постное арканзасское пиво, катали вату за Путина и Гагарина и Шанэтта даже предложила познакомить меня с её подругой, и даже оскал подруги на той фотографии был умеренно пугающим.
Я работал на дедушку, пил с Нэйтаном пиво и виски, слушал ELO, предвкушал подругу с фотографии, росла молодая Луна. И вот, в один из дней, зазвонил стационарный телефон, я снял трубку и в ответ на моё "Алллё" прозвучало следующее:
- Hi Dima! This is Shanette, Nathan"s girlfriend. You know what, I wanna come over to your apartment and get naked with you.
Дословный перевод:
- Привет Дима, это Шанэтта, подруга Нэйтана. Знаешь, я хочу приехать к тебе в квартиру для того, чтобы мы сняли друг с друга трусы
Без подруги. Стыд и ужас.
Меня до сих пор поражает, насколько же неизобретательны и уныло банальны арканзасские женщины. Русская наверняка бы разыграла коварную комбинацию, в эндшпиле которой наивная жертва грядущего сексуального насилия сама бы забрела в глухой тёмный угол, и уж там коварная славянка бы выпустила на волю дремавшего со старших классов средней школы джинна своих безумных фантазий. Но джинн Шанэтты, похоже, превратился в доисторического дракона и испепеляя всё вокруг пламенем первобытной страсти, не оставлял ей времени на хитроумные сценарии. Моё восприятие Шанэтты как абсолютно бесполого существа, в силу наших с Нэйтаном приятельских отношений, она не понимала. Никакие аргументы не давали нужного результата, поэтому пришлось грубо послать её в святая святых её бабушки и всех её прабабушек. Это помогло, но ненадолго. Через пару часов телефон в квартире затрезвонил вновь. Бедный Нэйтан.
Хотя нет, почему вдруг бедный? На зависть всем, звёзды и планеты наградили его при рождении наивысшим благом - абсолютным похуизмом в отношении женского блядства. Думаю, что если бы всем пацанам (скорее их возлюбленным) так немыслимо фартануло при рождении, то сложно даже представить, какое огромное количество передних женских зубов осталось бы на своих местах.
Обратно к Шанэтте. Скажите, мужчины, вас часто одолевают похотливые мысли в общении с женщиной, говорящей с иностранным акцентом? В моём случае, например, объект страсти должен молчать звенящей тишиной дня три, и без всяких акцентов. А в случае этой мамаситы всё происходило именно так - я открывал рот, произносил американские слова, а смысл этих сов не имел уже никакого значения. Её заводил акцент! Можно было сто тридцать раз подряд повторить слово "Жопа", и эффект был бы одинаков - Шанэтту бы изрядно нахлобучило. Природу этого психиатрического явления мне позже описал сам Нэйтан, когда моё терпение лопнуло и я потребовал у него наложить запрет на непрекращающиеся сексуальные домогательства.
Прошло несколько месяцев, моя арканзасская жизнь была уже не совсем арканзасской - мы с Дедушкой Ёрлом гоняли то в Вашингтон, то в автомобильные путешествия по восточному побережью, паузы между поездками заполнялись алко- и нарковечеринками, дома я появлялся крайне редко и поэтому быстро подзабыл про тот настырный харрасмент. Да и ходить в туалет я уже предпочитал на работе у Дедушки, ибо огромное окно его гальюна с видом на прекрасный сад, в придачу с множеством интересных книг и архивом доселе неизвестных мне журналов, создавали ту неповторимую атмосферу, преумножающую кайф этого важного для каждого человека процесса. Я про сраньё. Так что поводов для встреч с Шанэттой практически не было. А в августе 1999"го я торжественно объявил об отъезде из этого изжившего себя вертепа в более спокойные края, и закатил "отходную вечеринку". На тусовку заскочили даже два жуткого вида негра-спортсмена, пронюхавшие об имевшихся у меня кубинских сигарах, и прочитавшие мне настоящий уличный рэп, в обмен на эти сигары. Разумеется, явилась и знойная подруга вместе со своим похуистом.
Вечеринка в разгаре. Будучи на кураже и в бурных раздумьях, как еще подурачиться - то ли опять покататься раздетым до трусов по хайвэю на своей свежекупленной Тоёте Камри, то ли пойти попрыгать вместе с девками в засранный мексиканцами бассейн, я вдруг обнаружил что гостиная, в которой отмечался мой предстоящий дембель, опустела. Опустела в смысле приглашенных пацанов, оставшиеся в небольшом количестве девки лили свои неискренние слёзы, сидя рядом со мной на огромном диване из черного кожзаменителя. Шанэтта тоже дематериализовалась в неизвестном направлении. В поисках дезертиров я двинулся в сторону спальни, та оказалась запертой, в ответ на мой вопль дверь отворилась, я ворвался и обомлел от следующего натюрморта: на кровати, раскинув морской звездой в разные стороны все свои конечности, лежала Шанэтта, совсем без стыда и совсем без одежды. В глазах пропавших и найденных мною алкотоварищей сверкали страсть и похоть, а их руки.... Фу, какая мерзость
Ситуация требовала немедленных действий, дерзких и решительных. Терминатор, Брюс Виллис, и два Тарзана в моём обличье выскочили из спальни и вернувшись обратно со стаканом льда из морозилки и со знанием дела принялись тушить очаги возгорания на пылающем теле Шанэтты, пока оно не прожгло новый ортопедический матрас размера Queen Size, который уже дымился. Девочка с диким радостным воплем очнулась, публика с Нэйтаном во главе завизжала от восторга, вечеринка продолжалась.
Мда уж..... Они были образцовой парой. Её хрестоматийное блядство он парировал невозмутимо-показательным похуизмом, и эта великая игра могла бы продолжаться вечно.