Аннотация: Написалось начало нового романа. Интересно ваше мнение
ВТОРАЯ ЖИЗНЬ.
Глава 1.
Завтра меня убьют.
Я не вняла вежливой просьбе, проигнорировала прямую угрозу, и дотянула ситуацию до прямого намека в виде литровой банки кислоты в лицо лучшей подруги. Единственной подруги...
А вот эта была ошибка...
Властьимущее брюхо, затянутое в китель с генеральскими погонами, не привыкло ждать и просить.
Дожми они еще чуток - и я бы сломалась. Несмотря на показной образ железной стервы - глубоко в душе я обычная сорокалетняя баба, со всеми ее страхами и рефлексиями. Просто выпала мне хреновая и тяжелая жизнь, знатно пообтрепавшая красивое юное тело и упрятавшая за маской неприступности некогда смазливое личико.
Лицо... Кислота... Кровавая каша в углях химических ожогов... Твари!
Вместе с уносящимся вдаль воем "Скорой" пропал и эфемерный выбор. Мне надоело хоронить друзей и близких. Я устала быть одинокой бабой с яйцами, рыдающей по ночам в сырую подушку.
На длинном жизненном пути мне так и не встретился мужчина, перед которым бы захотелось покорно склонить голову. Теперь же я сторицей пожинала горькие слезы, в гулкой и пустой квартире...
Гребись оно все конем! Манала я такую жизнь!
Оцифровав свое последнее "Дело N:311", я разослала его на несколько десятков электронных адресов, бросающими обывателя в дрожь одними лишь своими именами. Управление Собственной Безопасности ФСБ, Администрация Президента, криминальные тележурналисты с Первого...
Вот теперь точно все. После такого демарша меня не спасет даже мнимый иммунитет следователя по особо важным делам, всесильного московского Следственного Комитета.
Генерал, с одинокой, но очень большой звездой на погонах, продавший Родину и позабывший присягу ради красивой жизни и упругих девичьих тел, такого не простит.
Кстати, именно расследуя дело о рукотворном захоронении в лесу, в два слоя набитом теми самыми телами, я и закопалась слишком глубоко. Тянула и тянула нить следствия, вытаскивая на белый свет древние тайны из лихих девяностых.
Фигурантов становилось все больше. Правда, не многие из них в свое время проскочили мимо кладбища. Но вот те, кому повезло, забрались в недосягаемые кремлевские выси. Кто я против них? Тлен, под ногами...
Завтра меня убьют.
Но если кто-то думает, что я как жертвенная овца буду покорно ждать контрольной пули в глупую голову - он глубоко ошибается! Последний день живу, мне теперь можно все! В том числе - право встать над законом, использовав высшую меру социальной защиты - расстрел.
Уходить надо красиво!
Покосившись на часы, я втянула живот и запихнула под плотный корсет тяжелое вороненое чудо, сладко пахнущее маслом и порохом. "Беретта", мое любимое женское имя...
В собственноручно нашитые кармашки идеально вошли три запасных магазина и жутко неудобная тушка глушителя.
Выйдя из машины, ласково провела пальцем по алому лакированному крылу, украшенному затейливой аэрографией. Прощай, моя ласточка, и ничего не бойся! По завещанию, ты попадешь в 12-ый Детский Дом, там классно!
Помнишь, какими чудесными огромными глазами глядела на тебя многочисленная мелкота, когда мы в последний раз привозили полный салон игрушек? Ха, а ведь ты похож на них, мой верный пучеглазый "Поршик", расписанный небесными незабудками и пробивший гигантскую брешь в бюджете одинокой бабы...
Накрутив себя до состояния дурной веселости, я тряхнула непокорной челкой и словно по подиуму зашагала прямиком ко входу в бетонную громадину Управления ФСБ.
Звонко цокали каблуки дорогущих туфель, сверкали идеальные коленки, задорно выглядывающие из под укороченного подола форменной юбки. В такт шагам подпрыгивала высокая грудь, заставляя прохожих мужчин ломать глаза и натыкаться на препятствия.
Злой спорт, стрессы и одиночество, позволили сохранить фигуру в более или менее пристойном виде. Обольщаться не надо, в сорок лет ты хоть сдохни, но юной девчонке всегда проиграешь.
Остается выезжать лишь за счет накопленных с годами трюков и житейской мудрости. Правильно подобранное белье, парфюм и макияж. Оточенные до совершенства жесты, взгляды и невербальные посылы. Ну и техника, причем не кухонная, а постельная. Хотя и без готовки не обойтись, пожрать самцы любят...
Однако, как ты не пыжься, сколько денег не оставляй у массажистов и визажистов, но стоит лишь мужику ухватиться за гладкую и упругую попку двадцатилетней сцыкухи, как вся правда жизни выпирает наружу... Кому нужен твой шершавый апельсин последнего срока службы?
М-да, а ведь уже давненько меня никто не раздевал... Хотели многие, но спасительный образ неприступной Железной Леди уже настолько въелся в подкорку, что я отшивала расхрабрившихся доморощенных ловеласов практически на автомате. Не запоминая лиц и неуклюжих подкатов.
Сейчас же, в последние минуты довольно бездарно прожитой жизни, можно спустить с поводка внутреннюю суку!
Я шагала по асфальту, словно по красной ковровой дорожке в Каннах. Щедро раздавала улыбки встречным прохожим. Натужно втягивающим живот любителям пива, безусым юношам и пришибленным отцам семейств. Даже юные девушки, встретившись с моим влажным, чуть пьяным от гормональной бури взглядом, стремительно краснели и сбивались с шага.
Отлично! Не заржавел еще клинок женского начала в стальных ножнах воли! А мне ведь предстоит зайти в вольер с сотней самцов, и выборочно убить нескольких из них, пока остальные пускают слюни и борются с прилившей, куда не надо, дурной кровью.
Дежурившим на входе сержантам вполне хватило вида моей чуть тесноватой формы и погон подполковника юстиции. Шеи себе не посворачивали, и то молодцы!
А вот теперь, ответственный этап. Кладу папку с документами на ленту сканера, и смело шагаю под рамку металлоискателя.
Звенит! Почему я не удивлена?
Солдатик-техник, приписанный к комендатуре охраны, жестом просит отойти в сторону и берет со стойки ручной детектор. Поднимает на меня глаза и замирает как кролик перед удавом.
Женщина! В короткой юбке и звенящей от напряжения блузке! Смотрящая прямо на него, взглядом, в котором отражается эхо всех оргазмов мира! Призывно пахнущая разгоряченной самкой, готовой к немедленному спариванию!
Да я сама себя уже накрутила так, что скоро начну оставлять на полу мокрые следы! Ну же, ботан, очнись! На нас уже начинают оборачиваться!
-- Ну что вы... - краснеет вьюноша и проводит вдоль тела подрагивающим детектором.
Хм, на такой эффект я не рассчитывала...
Я уже окончательно вошла в роль и душа возмущенно шипит - глупый статист ломает ход моего бенефиса!
Медленно протягиваю руку, ложу ладонь на его тонкие пальцы, щелкаю кнопкой прибора.
Ласково улыбаюсь, как королева-мать нашкодившему принцу:
-- Наверное, его стоит включить?
Парень приобретает совсем уж невероятный лиловый окрас, мямлит что-то невнятное, вновь проводит металлодетектором на уровне талии. Выше и ниже не решается.
О, вот теперь звенит! Еще бы! Полтора кило металла под жестким корсетом уже основательно натерли мне кожу!
Пришла моя очередь немного покраснеть, кокетливо сдуть с глаза непоседливую челку и, заговорщицки оглядевшись по сторонам, чуть нагнутся к солдатику.
Оказавшись в зоне моего личного пространства, паренек окончательно поплыл, и как загипнотизированный наблюдал процесс расстегивания верхних пуговиц белоснежной блузки.
Вот показалось черное кружево лифчика, и мальчик затравленно пискнул как нашкодивший котенок, однако взгляд отвести не смог.
Прекратив ломать волю юного создания, я продемонстрировала висящую на шее толстую и глупую золотую цепочку пошлого плетения. Смущено улыбнувшись, уточнила:
-- Нужно снять?
Солдатик торопливо затряс головой, рискуя стать первым в мире человеком, самостоятельно свернувшим себе шею.
-- Не н-н-адо... П-п-роходите...
Ну не надо, так не надо! Улыбаюсь, задорно подмигиваю, и мысленно напевая ритм чувственного вальса, иду вперед, к автоматическим турникетам.
На ходу застегиваю ворот блузки, срываю еще несколько восхищенных взглядов и прикладываю карточку к сенсору. Беспокоиться мне не о чем. Все настоящее, родное - форма, звание, пропуск. Разве что ствол левый - неучтенный конфискат. Намутить такой для мента со связями - дело не хитрое.
Сейчас главное, чтобы не раздался в спину командный рык какого-то импотента, отморозившего себе яйца в сибирских гарнизонах и находящего упоение в дрюченье солдат, а не женщин. Ведь как не крути - а досмотр не был проведен по всем правилам...
Пронесло...
Боги Мести и Справедливости заинтересовались происходящим и даровали мне толику удачи.
Захожу в общий лифт, пропахший мужским потом, табаком и терпким одеколоном. Борюсь со своим либидо, пытаясь вернуть себе разум и сосредоточиться на операции. Получается, откровенно говоря, хреново. Мужики в тесной кабине сделали стойку, разговоры затихли, тишина нарушается лишь тяжелым дыханием ошалевших самцов.
Не обломится вам, и не мечтайте. Может разве что вон тот, с проспиртованной змеей на петлице, получит возможность поглядеть в морге на мое изорванное пулями тело. Будет вскрывать меня слой за слоем, определяя, что я ела сегодня, что вчера. Выискивать следы сексуальных контактов, подсчитывать шрамы от абортов и пломбы в зубах.
Б-р-р... Я зябко передернула плечами. Да уж, настолько хорошо мое тело еще не изучали. Вот оно, сладкое бремя славы.
Грустно улыбнувшись своим мыслям и вызвав тихое шевеление среди пассажиров лифта, я вышла на седьмом этаже.
Снова турникет, будочка дежурного офицера и длинный коридор с мягкой ковровой дорожкой. Изумленно вскидываю брови - вот они, мои Канны!
Расчувствовавшись, не сразу замечаю требовательно протянутую руку дежурного. Смущенно улыбаюсь, вновь подаю свой пропуск.
Пока лейтенант мучает кнопки клавиатуры, проверяя мое право находиться на генеральском этаже, я запускаю пальцы под корсет и вытаскиваю "Беретту". Высокая стойка скрывает мои действия, позволяя извлечь глушитель и незаметно навернуть его на заботливо смазанную резьбу ствола.
Офицер хмурится и поднимает голову:
-- Извините, но я не могу найти вас в списке посетителей...
На этом этаже хватает замазавшегося в грязных схемах народу. Главный кукловод предпочитает держать стаю под присмотром. Однако обманывать себя не стоит - вряд ли этот мальчик в чем-то виноват.
Наверное, в моих глазах мелькнуло что-то очень характерное. Лейтенант на одних инстинктах, не веря сам себе, потянулся к оперативной кобуре.
Прости...
Поднимаю пистолет, и сквозь узкое окошко стреляю в плечевой сустав. Негромкий хлопок выстрела, оглушительный лязг механизма перезарядки, шум падения заваливающегося вместе с креслом тела.
Я бы не промахнулась и с тридцати метров, что уж говорить о расстоянии вытянутой руки. Болевой шок мгновенно выключает парня. Извини, но большего для тебя я сделать не могу. Надеюсь - выживешь...
Скидываю босоножки, хватаю их в руки и с силой загоняю каблуки в щели дверей лифта, намертво заклинивая допотопный механизм. На какое-то время тыл прикрыт.
Кошусь на камеры под потолком, задорно подмигиваю, машу ручкой. Все, счет пошел на секунды.
Делаю пару быстрых шагов к ближайшему кабинету, и нос к носу сталкиваюсь с изумленной белобрысой секретуткой. Скриплю от ярости зубами и совершаю непростительную глупость, из-за паршивой жалости рискуя всей операцией.
Вместо выстрела в упор, зло бью рукоятью пистолета в напудренный лобик. Кожа лопается, брызжет кровь, девушка без звука валится на ковер.
Перешагиваю через тело, влетаю в приемную. Никого, вот что значит неурочный час!
Яростно рявкаю на богов, требуя остатки положенной мне удачи и дергаю за ручку массивной двери. Открыто, спасибо!
Вот он, Первый!
Генерал медленно поднимается во весь свой внушительный рост, мясистые пальцы безуспешно ищут кобуру личного оружия в районе отсутствующей талии.
Дожидаюсь в его глазах полного узнавания, а затем разряжаю всю обойму в жирное брюхо.
Банг! Банг! Банг!
Последние три патрона с любовью модифицированы - в пуле, крест-накрест, сделаны небольшие пропилы. Теперь мои гостинцы раскрываются в теле подонка свинцовыми снежинками, калеча плоть и лишая жертву каких либо шансов на успешную реанимацию.
-- Сдохни, тварь!
Смена магазина. Пустая железка валится на ковер, а я уже вновь мчусь в общий коридор, к двери номер "Семь".
Рывок! Место секретарши пустует, из кабинета начальника доносятся едва слышные порно-всхлипы, довольно умело имитирующие стоны сладостного наслаждения. Исполнение на четверочку, но для мужика без воображения - хватит выше крыши.
Оскаливаюсь, хватаюсь за очередную ручку. А вот тебе хрен, заперто! Богиня удачи, эта крашеная сука, заботливо уложила на моей дороге в ад развесистые грабли.
Глухо рычу как загнанный зверь, чуть сдвигаюсь в сторону, уходя с пути вероятных рикошетов, и с ненавистью расстреливаю оба замка.
Смена магазина! Удар босой ногой о монолит двери отсушивает пятку, однако, створки с хрустом распахиваются.
Вхожу, прихрамывая. Ехидно интересуюсь:
-- Что, песики? Клин поймали?
Любовники застыли, словно поставленные на паузу.
Белобрысая курва, со скучающим выражением на лице и невысокий мужчинка предпенсионного возраста, с седой волосатой грудью и в генеральских штанах с лампасами.
О блондинке я кое-что знала. Дамочка фигурировала в деле, была явно в курсе многих криминальных схем, а заодно "насосала" у звездного папика неплохую машину и двухкомнатную квартирку на окраине Москвы.
Со всей пролетарской ненавистью человека, уже девять лет платящего ипотеку, жму на спуск.
Банг!
Кровавый цветок распускается на лбу мочалки. Секретарша клюет носом в стол, очищая сектор стрельбы по грудной мишени "испуганный трахающийся генерал".
Под потолком истерично взвывает сирена - углядели-таки стукачи на мониторах, тела в дежурке и коридоре. У меня осталась минута жизни, до того как тревожная группа ворвется на атакованный этаж.
Глаза оборотня в погонах наполняются надеждой. Я грустно улыбаюсь, качаю головой, и милосердно луплю двойкой в сердце.
Банг! Банг!
В коридоре хлопот распахивающихся дверей, испуганные крики и бубнеж системы громкой связи. На этаже осталось еще немало замазавшихся в грязи мудаков, однако чтобы до них добраться придется валить всех подряд, включая солдатиков из роты охраны.
А у меня, если честно, жуткие рвотные спазмы и полтора магазина на всю войну. Ладно, в моих бумагах достаточно нитей, чтобы Федералы вычистили всю нечисть из своих рядов.
Загрохотали берцы группы быстрого реагирования. Я торопливо нырнула за массивный стол, выигрывая себе еще десяток секунд жизни.
Ну что ж, пора...
Не хочу я сидеть на скамье подсудимых и развлекать в телевизоре сытых обывателей!
Подношу пистолет к виску, зло щерюсь в лицо грозящим пальцем богам. Меня не страшит слава самоубийцы, нынче не хоронят за кладбищенской стеной. Не дали вы мне нормальной жизни, любви и детей, не видать вам и моего посмертия!
Эх, жаль, что есть всего лишь одна попытка, мне бы второй шанс...
Эй, боги, слабо?!
Скрипит открывающаяся дверь, ствол автомата настороженно заглядывает в кабинет. Я громко смеюсь безумным смехом и тяну за спуск.
Банг!
Тьма... Беспроглядная тьма и звон космической пустоты в ушах. Ощущение чьего-то пристального взгляда, разочарования, а затем - веселой иронии.
Сердце ухнуло, словно самолет провалился в воздушную яму, из невероятной дали начали пробиваться звуки.
-- Пип... пип... пип... Московское время: семь часов пятнадцать минут. Здравствуйте ребята! Слушайте "Пионерскую Зорьку"!