А МНЕ ЖАЛЬ

День первый. Город нефтяников S195RU. Центральный офис

Я сразу её заметил. Это была она - Динара. В широком пальто с цветастым шарфом на шее. 'Надо же! - подумал я, - Так и в сны начнёшь верить. Сегодня ночью приснилась, и вот встретил неожиданно после многих лет. Что же её, историка, привело сюда?'.

- Приветик!

С ней я всегда здоровался с суффиксом "ик". И она знала про эти, специальные для нее, две буквы.

- Привет! Как дела? - от её слов повеяло холодком отчуждения.

Я почувствовал невидимую границу, пересекать которую мне не позволялось.

- Нормально. А ты, что здесь делаешь? - я старался поймать её взгляд.

- Жду тебя.

- Меня?

Да, это не прежняя Динара. Прежняя излучала искреннюю радость и готовность поделиться ею, а стоящая передо мной - словно закрылась в скорлупе строгой сдержанности и холодной продуманности. Куда девались загадочные искорки в глазах, от которых когда-то начинало сильнее биться моё сердце?

- Я работаю в Компании, занимаюсь моделированием прошлого. История добычи нефти. Я добилась твоего освобождения от работы на два дня, чтобы ты мне рассказал и показал всё, - она говорила, снимая с шеи шарф, который потом, смяв, положила в сумочку.

Под воротником пальто я заметил фирменный цвет её пиджака.

- Про нефть написано столько...

- Я всё это уже прочитала, просмотрела. Меня интересуют человеческие ощущения. Чтобы программа получилась адаптированной, нужны исходные данные по человеческому фактору. Я должна всё сама пощупать, понюхать, послушать. Понимаешь? И потом все свои чувства заложить в программу.

- Сможешь?

- Ну, это стандартные процедуры... Ты, в каком смысле?

- Да я так, не бери в голову.

День второй. Накопитель нефти O76-3w

Мы стояли на ступеньках огромного резервуара. Кругом всё - стены, потолок, лестница, на ступенях которой мы стояли, - было окрашено в приятные кремовые тона. Только нефтяное море у наших ног блестело чернотой. Динара, вся в датчиках, словно в родинках (как она объяснила - для записи ее чувств), держась одной рукой за перила, другую опустила в чёрную массу. Поплескала, посмотрела на руку.

- Почему же она не пачкается? Я видела в музее фотографии нефтяников с измазанными нефтью лицами.

- Сразу видно, что ты далека от техники, дорогой ты мой историк.

Интуиция подсказала, что продолжить надо менее воодушевлённо.

- Это было давно. А сейчас нефть ещё в скважине помещают в маленькие капсулы, или короче капли. Из тонкой прозрачной плёнки. И таким образом транспортируют, куда надо. На каждой капле, как на электронном письме, есть адрес-метка: откуда и куда. В том потоке, видишь, из трубы справа, - я осторожно повернул её голову, - бесчисленное количество капель.

- Только меня трогать не надо. На мне куча датчиков. Ты можешь сдвинуть их.

- Ну и что?

- Меня предупреждали, что ты частенько отклоняешься от рекомендаций корпоративного Кодекса. Отнесись серьёзнее к заданию.

- Даже так?

- Да, так! - Динара недовольно отодвинулась от меня.

- Продолжим. И каждая капля движется строго по определенному маршруту. С помощью тёрн-поля капли закручиваются в поток и доставляются по адресам. Для них есть специальные коридоры, по которым они могут двигаться и не мешать другим объектам. А хочешь увидеть настоящую нефть? Испачкаться, понюхать? Поедем к древним станкам-качалкам?

- Ты же знаешь, что это запрещено! Техника безопасности. Да и вредно для здоровья.

- Боишься нарушить Кодекс?

- Я верю в Кодекс. Поэтому не боюсь, а просто не нарушаю. Поехали дальше.

День третий. Телефонный разговор

- Привет! У меня ничего не получается.

- Что именно? - если после всего позвонила, значит, дела её плохи.

- Ничего. В моей модели человечество не развивается так, как мне надо! Люди не хотят открывать новые нефтяные месторождения, им не нужен бензин. Не развивается автомобилестроение, авиация. Никакого научно-технического прогресса!

- Чего ты хочешь от меня?

- Совета.

- ... Представь себе капельку нефти, у которой уже на роду, а вернее на капсуле, написано, что с ней будет. Она не может отойти от предначертанного ей пути ни влево, ни вправо. Тебе её жаль? - и, услышав короткие гудки, сам же ответил:

- А мне жаль.