Аннотация: "Гордыня - мой любимый грех!" или особенности оказания медпомощи религиозным меньшинствам.
В годы моего ученичества в медунивере в нашем городке произошла странная история: произошло ДТП, в котором пострадал ребёнк свидетелей Иеговы. А у этих сектантов есть один пунктик: им запрещено употреблять кровь. Ни под каким видом! Ни в виде тромбоцитарной массы ни в виде кровяных колбасок. Даже если речь идёт о спасении жизни сектанта.
Ребёнка оперативно доставили в больницу и почти сразу же туда завалила "группа поддержки" с требованием уморить юного сектанта через неоказание медицинской помощи (переливание крови). По логике сектантов, если ребёнок выживет благодаря донорской крови, то будет ему разом гепатит и сифилис и адское пламя в перспективе. Зато уж если он помрёт, не восприняв чужих эритроцитов, то тогда всё ОК и райская благодать немедленно.
Тогда врачи не сплоховали - вытянули ребёнка без крови. Но надо знать докторов нашего городка. Коллег ситуация откровенно задела, поскольку в ней они оказались между молотом статьи уголовного кодекса "Оставление человека в опасности" и наковальней новомодных прав человека. Ну и просто, по человечески, упёртость сектантов их задело. Врачи больницы, в которой чуть было, не спёкся юный мученик за свободу религий, вызвали свидетелей Иеговы на публичный диспут. Что самое интересное, свидетели пришли!
Я хорошо помню это наивное время первых и последних лет российской демократии. Выходя поздним вечером от своей коханки, я грел в кулаке свинчатку, потому что шпане не объяснишь высокие шекспировские мотивы. В десять вечера на улицах наступал комендантский час. "Щёлк!" - и ни души на улице. Только носятся по магистралям бесстрашные бомбилы, да бродят компании подкачанных ребят в кожанках. И непонятно, это шпана на охоте, или студенты вышли за пивом к ночному ларьку. Но даже тогда я верил, что добрым словом можно добиться больше, чем добрым словом и кастетом. И старшие коллеги тоже верили в эту хрень.
Итог диспута "Врачи против фанатиков" был предсказуем:
- Ну ваще народ офанател! - пысал кипятком начмед, интеллигентнейший человек в больнице. - Ты им "Оперативную хирургию" читаешь, а они долдонят как зомби и нихрена их не проймёшь. Да пошли они на...!
На этом попытки привести сектантов в чувство завершились. О колонии иеговистов в городке постарались забыть, тем более, что он вели трезвый образ жизни, по ночным подворотням не шлялись и вероятность того, что кого-то из "свидетелей" доставят в приёмник с колотой раной печени была невелика. И всё же некоторая польза от диспута была. На нём врачи определили тактику в случае доставки в приёмное отделение фанатика с угрожающей кровопотерей.
- Пока он в сознании, даём подписать отказ от медицинской помощи, - наставляли нас в больнице. - Но как только фанат отключается, хватаем его за шкирку и лечим как положено, потому что в коме он за себя не отвечает и плевать на его убеждения.
Мы позубоскалили над неожиданной проблемой и забыли о ней. Как оказалось, зря. Началась летняя практика на скорой помощи. Я сам выбрал себе график с ночными дежурствами. Очень удобно - полночи ты носишься с бригадой по городу, потом, когда ночная волна вызовов спадает, можно прикорнуть часика два-три а после на попутной "буханке" добраться домой и у тебя будет два дня выходных.
Было несколько дневных дежурств и всякий раз я почему-то попадал в напарники к Толику. Толик ненамного старше меня, но к описываемому времени уже выучился на фельдшера, отслужил и мешал работу на "скорой" с активной подготовкой к поступлению в медицинский университет. Увы, такова суровая проза жизни: Как только на подстанции появляется головастый парень с каплей самолюбия, он немедленно начинает повышать свой социальный статус. Кончается это либо поступлением в "мед", либо уходом из медицины вообще. При любом раскладе, одним толковым фельдшером становится меньше.
В тот день вызов поступил вызов в частный сектор, что за Пятаком. Чтобы попасть туда, надо свернуть у Танка направо и вы окажетесь на Пятаке, получившем своё название от улицы им. 50 лет Октябрьской революции. Потом напротив ворот химбригады повернуть налево и двигаться мимо казарм прямо. В общем, вы поняли, где это. За Пятаком начинается частный сектор советской застройки, который, с наступлением осенне-весенней распутицы превращается в ад для участковых врачей.
Приехали, нашли нужный дом, заходим. А там - картина маслом! В промежутке между стеной дома и забором сидит, пригорюнившись, бухой в жопу мужик. На руке у него намотан окровавленный ком тряпья, который для пущего кровоостанавливающего эффекта скрепили проволокой. Вокруг носятся перепуганные родственники, которых горе-суицидник периодически посылает на три буквы.
Со слов родственников картина проясняется: Сашка нажрался пьяным и во исполнение своего давнего обещания, вскрыл себе вены. Родня это дело быстро обнаружила (Сашка особо и не скрывался) и предприняла меры к спасению непутёвого родственника: Перевязали его и вызвали "скорую". Родственники будут премного благодарны, если Сашку заберут и полечат.
- Мозги ему полечите! - очертил круг задач сухопарый дед, которому Сашка приходился зятем.
Толик сломал скрепляющую проволоку и принялся разматывать бесчисленные тряпки, которыми родня останавливала кровотечение. Сашка раздумал помирать и не сопротивлялся. Он даже позволил посадить себя в санитарную "буханку". Но стоило нам стартовать, как с суицидником случился приступ братской любви к окружающим.
- О, братан...! - пытался он облапить Толика.
- Отвали нах...! - отбивался Толик, пытающийся сохранить свой отутюженный халат незапятнанным.
С горем пополам доставили мужика в травмпункт. И тут выяснилось, что мужик стоек в своём желании покинуть лучший из миров. Он послал всех в травмпункте на три буквы, там его тоже послали и выгнали. Мужик сел на бордюрчик, пригорюнившись. А дальше события развивались в точном соответствии с протоколом для свидетелей Иеговы (см. выше). Поскольку повязка у мужика была наложена весьма криво, кровь продолжала сочиться из порезанных вен и под ним натекла приличная лужица. Мужик несколько раз покачнулся, как засыпающий пассажир в метро, да и завалился на бок. Тот час из травмпункта вышли врач с санитарами. Не слишком церемонясь, они погрузили суицидника на носилки и понесли в травмпункт - лечить дальше.
А теперь мораль: Если на мой блог занесёт сектантов, я хочу им сказать: Ребята, прежде чем соберётесь помучиться за веру, вспомните, что сказал Аль Пачино в "Адвокате дьявола": "Гордыня - мой любимый грех!"