Doktor : другие произведения.

Осень судеб

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    С обычного криминального эпизода начинается "раскрутка" операми ФСБ и МВД довольно запутанной ситуации, в которой, кажется, замешана некая секретная структура, тайно действующая в нашей стране еще со времени распада СССР. Постепенно накапливается все больше странных фактов, порождающих новые вопросы о том, кто же стоит за всем происходящим... Это черновик первой части фантастического романа. Правда, пока собственно фантастики в тексте мало, почти нет, но это лишь завязка. Дальше - больше. Очень интересно мнение всех читателей. Особенно буду рад советам писателей и специалистов в тех областях, которые затрагиваются в романе.
  
   Осень судеб
  
  
  Пролог
  
   Высокого роста сухощавый мужчина с совершенно седой шевелюрой, разодетый как франт, медленно шел по пустынной вечерней улице древнего города, предаваясь каким-то своим размышлениям. Чуть поодаль за ним следовали молодой человек лет двадцати, в строгом костюме и женщина лет тридцати, в вечернем платье, о чем-то перешептывающиеся друг с другом. Заметно было, что они не хотят мешать размышлениям идущего впереди седовласого, поэтому держат приличествующую случаю дистанцию.
   Неожиданно седовласый остановился, чем вызвал сбой в плавно текущем разговоре сопровождающих лиц, и, неопределенным жестом взмахнув кистью правой руки, оперся на парапет моста через живописную небольшую речушку, протекавшую, практически, по центру города. Женщина, замерев, кинула испуганный взгляд на молодого человека. Уловив ее сомнения, юноша в несколько шагов преодолел разделявшую его и седовласого дистанцию.
  - Да, генерал, - ровным тоном проговорил он, остановившись в шаге от опершегося на парапет мужчины.
   Генерал, с неудовольствием глянув на подчиненного, жестом приказал ему отойти в сторону и вялым движением руки подозвал женщину, предлагая занять место рядом с собой. Приблизившись, она остановилась в нерешительности, не зная, как продолжить давний разговор.
  - Итак, уважаемая Ирем, наши эксперты изучили переданную вами техническую документацию, - задумчиво проговорил генерал, глядя в глаза собеседнице. - В целом нам понятен принцип действия аппаратуры. Мы получили также контрольный экземпляр. Однако лучше один раз увидеть, чем один раз... перечитать, как говорят наши визави по другую сторону...
  - Услышать... они говорят у... - попытался деликатно подсказать молодой человек.
  Поймав взгляд генерала, говоривший скомкал окончание фразы, и сделал вид, что красоты ручейка, гордо именуемого рекой, занимают все его внимание.
  - Не важно, скоро они будут говорить так, как этого захочу я, - снизошел седовласый до объяснения. - То, что удалось мне один раз, причем просто так, без применения технических средств, я всегда смогу повторить. А уж с такой аппаратурой... Тем более сейчас, когда у них бардак и разлад...
  Отряхнув невидимые пылинки со своего костюма, генерал, словно вспомнив о стоящей рядом молодой женщине, окинул ее беглым взглядом и, усмехнувшись каким-то своим мыслям, продолжил свою речь.
  - Ирем, раз уж вы решились даже на то, что бы передать нам контрольный экземпляр, значит у вас имеется испытанный, действующий образец. Не так ли?
  - Но я...
  - Полно те, милая Ирем, я же не первый день вас знаю. Мы же совершенно одинаковы, вы и я, в своих повадках, почти как близнецы.
  - Но я не вижу причин...
  - Ирем, милая моя! Я же не прошу многого! Всего лишь демонстрация! Маленькая демонстрация возможностей вашего чуда техники... Наглядность намного приблизит решение вопроса о приобретении товара!.. Вот смотрите...
  Говоривший указал рукой на стайку девушек лет шестнадцати, судя по одежде - учениц ближайшего колледжа, на беду свою выбежавших на мост из-за угла старого каменного особняка, не один десяток лет возвышающегося над берегом реки.
   Увидев пожилого мужчину и его спутников, девушки остановились, словно налетели на невидимую преграду. Сдержано хихикая, видимо веселое настроение диктовало свою волю, и сразу переключиться на серьезный лад не получалось, они поприветствовали встреченных взрослых так, как предписывали строгие правила престижного колледжа. Присев в реверансе, и, пытаясь, хоть это и было тяжело в таком возрасте и при таком настроении, придать своему виду взрослость и солидность, девчонки степенно пошли по мосту, мимо досадной помехи, прервавшей их веселье...
  - Итак, как, вы говорите, программируется ваш прибор? Еще и напрямую голосом, помимо введения параметров в кодированном виде в стационарном программаторе? - вполголоса произнес генерал, с улыбкой доброго дедушки провожая взглядом смущенных девушек.
  - Да, но только простейшие алгоритмы прямого действия. Трех - четырех ступенчатые программы, или программы, направленные на длительное кодирование личности, таким образом не введешь, а вот несложные возможно вводить на ходу. Голосом. - Впервые с начала разговора с генералом, Ирем получила возможность закончить свою мысль.
  - И это хорошо. Вы получите наши деньги, обещаю, только прошу всего лишь ничего - маленькую демонстрацию! - с благодушной улыбкой проворковал седовласый, глядя на женщину, как пылкий любовник на предмет вожделения. - Давайте предоставим это право нашему юному спутнику для чистоты эксперимента. Пусть изобретет программку на ходу, так сказать, без "домашних заготовок".
  После недолгого колебания, убаюканная воркующим тоном, Ирем достала из сумочки темного цвета вещицу размером с зажигалку и протянула молодому человеку.
  - Я объясняла как...
  - Спасибо, я помню, - взяв "зажигалку" из рук женщины, юноша нажал на неприметный выступ и шепотом произнес несколько фраз, поднеся прибор ко рту. - Думаю, что после этого у вас, генерал, сомнений не останется... - добавил он, глянув на седовласого.
  Сделав несколько шагов по направлению к уже почти перешедшим мост девушкам, он поднял "зажигалку" на уровень глаз, отвернув голову от предмета, который держал в руках.
  - Девушки!.. Извините, хотел спросить...
  Все три девчонки как по команде остановились. Из вежливости, и, видимо, из уважения к пожилому мужчине, стоящему у парапета, (вдруг это он послал молодого спросить, не дело ведь старику самому гнаться за ними) они не решились отвечать на ходу "через плечо". Любая жалоба от почтенных граждан города на поведение студенток, поданная в директорат колледжа, грозила им серьезным наказанием. Поэтому девушки как по команде повернулись к парню, и застыли, давясь от смеха, с удивлением обнаружив, что обратившийся к ним парень стоит в нескольких шагах, отвернувшись от них, и, как для защиты, вытянув в их сторону руку, словно они какие-нибудь страшилища. Долго удивляться им времени не дали. Сверкнула яркая вспышка, и студентки, словно забыв, зачем они здесь, начали растерянно озираться по сторонам. Буквально через секунду, сфокусировав взгляд на парне, держащем "зажигалку", они, дрожащими руками, начали расстегивать пуговицы форменных блузок...
  - Вот так вот, - со злой усмешкой произнес молодой человек, - так и совращаются мамины дочки.
  - Да ну! - воскликнул генерал, всем своим видом демонстрируя заинтересованность зрелищем. - Если уж стриптиз, то в танце!..
  Прервав жестом попытку молодого человека внести коррективы в разворачивающее действо в угоду его пожеланиям, генерал требовательно протянул руку:
  - Ну-ка, ну-ка! Дай-ка.
  Получив прибор, седовласый прошептал несколько слов и, вдруг, повернулся к неодобрительно смотрящей на продолжающих раздеваться девушек Ирем. Сверкнула вспышка...
  - Шеф! - испуганно воскликнул парень, глядя как Ирем, явно сопротивляясь полученной команде, переваливается через парапет моста. Через секунду раздался удар тела о камни.
  - Вот и все, - с ехидной усмешкой проговорил седовласый. - Алчность до добра не доводит. Кстати, приборчик-то недоработан. Объекты чувствуют воздействие, хоть и не могут противостоять... А ты, друг мой юный - сексуально озабоченный гамадрил, как сказали бы наши подшефные. И чего ты к девчушкам привязался?
  - Но шеф! - опасаясь вызвать неудовольствие генерала, поспешил оправдаться парень, - я же хотел нагляднее, что бы никаких сомнений в том, что прибор действует! Заставь их вот просто так разде...
  - Знаю я, чего ты хотел, маньяк! - беззлобно проворчал генерал, и прошептал команду, поднеся к губам прибор. - А нам казенные деньги экономить надо. Думал сам догадаешься.
  Сверкнула вспышка. Девушки, успевшие почти полностью раздеться, также заторможенно вернули сброшенные предметы одежды на положенные места и, вдруг словно очнувшись, весело болтая, пошли по мосту в обратном направлении.
  - Вот так вот, - усмехнулся генерал, глядя им вслед - и нечего по ночам где ни попадя шляться, милые мои. И из общежития сбегать по вечерам... Если бы не добрый дядя генерал, вы бы надолго запомнили эту прогулку, - мгновенный взгляд на спутника - А так и не вспомните ничего... А ты, - он повернул голову к своему подчиненному, - еще раз позволишь себе использовать прибор ради всяких глупостей, оторву... ну, сам понял!
  - Да я...
  - Молчи! Учить тебя да учить. В этом, - генерал указал взглядом на весело щебечущих девчонок, уже почти достигших угла дома, - весь твой интеллект. Головой думать надо, а не... Ну да черт с тобой, главное чтобы исполнителем был толковым. Иначе... Наши законы сам знаешь...
  - Да я, Да я!.. Ради вас!..
  - Ой, ну же-ж, боже мой! Только подхалимажа не надо! - усмехнулся седовласый.
  - Нет, правда, генерал, - вдруг посерьезнев, произнес молодой человек. - Я случайно услышал разговор отца и шефа "закордонки". Так вот, координатором объекта 52-12 назначат не вас, а...
  - Запомни юноша! - сердито произнес генерал, сведя брови. - Твой отец никогда не ошибается. Если не я - значит есть более достойный!
  - Но вы не знаете кто это! Это же!..
  - Кто бы ни был... Если даже твой отец назначил недостойного, то это не его вина. Значит его ввели в заблуждение, или скрыли суть умышленно. Он скоро во всем разберется, ведь время всегда расставляет все на свои места, и достойные, как и недостойные, получат по заслугам! А я - его верный слуга, всегда готов исполнить любое его повеление. Даже если мне придется выгребать помои за тем недостойным, кто испортит все, что можно, и все, что нельзя!
  - Но...
  - Молчи! В тебе просто говорит обида за то, что преемником избран не ты, а твой младший брат. Молчи! Служи и жди! Время все расставит на свои места!
  - Мне кажется, я понял, генерал!.. Но... Вы же... Ваш род...
  - А если понял, тогда дважды заткнись, и учись, ибо ты должен стать лучшим!.. И не важно кто я, и какого рода. Устои державы в том, чтобы ей служить. Мы все пыль перед ее мощью. И я, и ты, и все нам подобные!.. Пошли...
   Через несколько минут ничто не напоминало о произошедшем. Все покинули место событий. Только, под мостом, ветер играл локонами роскошных волос лежащей на камнях Ирем, так и не получившей свои вожделенные тридцать сребреников...
  Ушедшие мужчины были совершенно спокойны, и довольны собой, ведь задача выполнена на отлично: ими изъяты все действующие образцы, и вся документация, касающаяся весьма полезного изобретения, родившегося на этой заштатной планетке. Они также не боялись возможных свидетелей, наблюдавших произошедшее из окон окрестных домов или из иных укромных мест. Пусть местная полиция сбивается с ног, разыскивая их. Невозможно найти того, кого нет...
  Глава 1.
  
  Теплый вечер оделся закатным багрянцем. Деревья тихо шумели о чем-то своем, возможно осуждая суету ветреных двуногих созданий, которые вечно спешат, ибо век их краток.
  Поддавшись очарованию заката, группа мужчин и женщин, расположившихся во дворе небольшой дачи, окруженной высокими плодовыми деревьями, почти в полном молчании провожала уходящий диск Солнца, катившийся по колким вершинам сосен старого леса, начинавшегося сразу за последними домами дачного поселка. Как-то сами собой затихли важные разговоры "за жизнь", о достоинствах и недостатках мужчин и женщин, скотине шефе, который не ценит, и многих иных проблемах, довлеющих над людьми среди дневной суеты. Отблески живого огня мангала постепенно становились четче, их пляска на лицах и листве как по волшебству изменяла привычные и знакомые предметы, наполняя окружающий мир мистическим таинством, которому бессознательно до сих пор покорен любой нормальный человек, несмотря на то, что не хочет в этом признаваться даже самому себе.
  Внезапный скрип калитки отвлек людей от созерцания борьбы покидающего мир света и властно осваивающей сданные им позиции тьмы. Вошедший человек уверено направился к деревянной беседке, приютившей собравшихся гостей. После обмена приветствиями, по настоянию уже успевшей захмелеть компании, вновь прибывший мужчина в форме сотрудника МВД молча выпил положенную за опоздание штрафную рюмку водки и подвинул свою рюмку ответственному "за налив". Под одобрительные возгласы "это по-нашему", "молодец", он поздравил именинника и вручил незамысловатый сувенир. Поблагодарив хозяйку, хлопотливо наводящую порядок на столе и придвигавшую к нему чистые приборы, новый гость занял предложенное ему место, сразу как-то выпав из центра внимания собравшихся.
  Вскоре прерванные закатом и появлением очередного гостя беседы потекли своим чередом. Остановить их не мог даже одуряющий аромат свежей партии шашлыка, поданной на стол виновником торжества и вновь налитая в рюмки водка. После очередного тоста был объявлен перекур и гости, разбредясь по саду, разбились на группки, продолжая обсуждать извечные застольные темы.
  - Привет, мент.
  - И тебе, Саша, коль не шутишь, - ответил опоздавший, протянув говорившему руку для приветствия. - Слышь, Берестов, ФСБэшная твоя морда, вот ты когда-нибудь нормально поздороваться можешь? Без "мента"?
  - Паш, а ты не пробовал вовремя приехать? Хотя бы по случаю Вовкиного дня рождения. Академик все волосы на пятой точке выдернул, а тебя все нет...
  Несмотря на седые пряди в волосах, мужчина, обратившийся к "оштрафованному", был еще молод. Если бы не ранняя седина, местами выбелившая темно-русые волосы и не внимательный оценивающий взгляд много повидавшего в жизни человека, ему бы вряд ли дали больше двадцати пяти лет, а то и меньше, несмотря на полные тридцать. Сухощавый и подвижный, с правильными чертами лица, он не был "красавчиком", но многие женщины находили его приятным внешне и в общении. Мужчины ценили в Берестове надежность и умение держать слово. При этом, невзирая на внешне не эффектное телосложение, далекое от штампованных видео идеалов, среди понимающих в этом людей нашлось бы не много желающих без веской причины преградить ему дорогу в темном переулке.
  Собеседник Берестова был заметно ниже ростом, телосложение имел плотное, атлетическое. Из-за перебитого в детстве носа и шрама над бровью, его можно было принять за классического хулигана из старого кино, не хватало только золотой "фиксы" для полноты образа, однако во взгляде Павла читался ум и не меньший жизненный опыт. Этим они были очень похожи. Не внешне. Характерами. И, судя по всему, знали друг друга очень долго. Именно поэтому за их нарочито грубыми фразами угадывалась взаимная симпатия и расположение.
  - А! - отмахнув рукой, Павел потянулся к открытой бутылке водки. - Давай лучше выпьем. Уворованный тост, он, как говорится, самый сладкий...
  - Что случилось?.. - спросил Берестов, придвигая рюмку.
  - Давай сначала выпьем, потом закусим, и снова выпьем. Не будем нашему Академику вечер портить. А то Вова, нас сирых послушав, как всякая творческая личность впадет в депрессию и вечер будет похерен.
  Молча выпив, мужчины дружно захрустели огурчиками.
  - И сильно драли?
  - С чего взял?
  - Паша, ёлки... Перестань. Ты же форму одеваешь только когда по начальству за выволочкой едешь. А уж в одну харю угрюмо водку жрать...
  - Ага, типа опер, да? Типа наблюдательный, - горестно усмехнувшись, Павел вновь наполнил рюмки, но пить не стал. - Знаешь, по взрослому отымели. Но дело даже не в этом... О!.. Вон все уже и к столу идут. Замнем для ясности...
  Вернувшиеся гости дружно потребовали наполнить бокалы, оттеснив Павла и Берестова друг от друга, и прервав их беседу. Друзья, сделав вид, что захвачены общим весельем, на самом деле каждый по-своему анализировали разговор. Берестов понимал, что Павел не зря принял предложенную тему. Он знал его еще со времен их школьных драк и первых робких попыток ухаживать за одноклассницами, то есть, казалось, уже тысячу лет. Не желая общаться с ним на эту тему, опытный опер мог бы удачно имитировать веселье, а если было бы совсем невмоготу, нашел бы предлог не прийти на день рождения бывшего одноклассника. Видимо разговор был необходим Павлу, поэтому он мало того, что появился, хоть и с солидным опозданием, но еще и сам затронул волнующую его тему. Оценив все нюансы поведения друга, Берестов решил, что Павлу нужен взгляд извне структуры на некую возникшую проблему. Взгляд в корне отличный от восприятия фактуры любым сотрудником, скованным ведомственными инструкциями. Так, методом мозгового штурма, они привыкли сообща решать любую важную проблему с самого детства. При этом в их компании не было явного лидера. Каждый был хорош по своему, силен в своей области, поэтому любой из них мог обратиться за помощью к остальным.
  "Что случилось, интересно знать? Он явно расстроен, но, судя по всему, не очередным нагоняем от начальства. Разом больше, разом меньше... Нам не привыкать, - думал Берестов о Павле, машинально перебирая в памяти последние сводки о происшествиях в городе и регионе, прошедшие по его ведомству, и автоматически реагируя на обращенные к нему реплики веселящихся гостей, - тем более он даже не расстроен, а скорее, удивлен до огорчения. Видимо столкнулся с тем, с чем еще ни разу не соприкасался. И это с его опытом в Уголовке. Маловероятно, но факт. Что ж, подождем, пока сам расскажет".
  О чем в этот момент думал его друг, даже проницательному Берестову понять было невозможно. Ни единая посторонняя мысль не отражалась на его лице. При этом Павел успевал отпускать корректные комплименты присутствующим женщинам, восторгаться кулинарным мастерством хозяйки стола и делать многое другое, успешно стараясь, как и сам Берестов, не выделяться среди общего праздничного настроя.
  Постепенно усталость взяла свое. Веселье, несмотря на героические попытки самозваного тамады, которого Берестов знал мало, только то, что это коллега их Академика, пошло на убыль и, наконец, как-то все сразу и вдруг, гости засобирались, вспомнив о завтрашнем рабочем дне и иных неотложных делах.
  - Подвезти? - спросил Берестов.
  - А менты тормознут? - с усмешкой произнес Павел.
  - А что, двумя ксивами не отмашемся? - вопросом на вопрос ответил Берестов, принимая шутку. Затем, уже более серьезно добавил, - да и выпил я, если честно, только для запаха, чтобы Академика не обидеть. И на дорогах сейчас тишина. Не Москва чай. Так что черепашьим шагом...
  - У тебя дома кто? - задумчиво перебил друга Павел.
  - Пусто.
  - Жену не завел?
  - Нет.
  - Ну и дурак.
  - От, блин, спасибо! Настоящий друг.
  - Выпить есть? - проигнорировав фальшивое возмущение Берестова, неожиданно спросил Павел. - Поехали к тебе. А то у меня Ольга и мелкие, пошептаться нам не дадут. Как захомутают дядю Сашу, не отобьёшься...
  - Все так мерзко? - в свою очередь удивился Берестов, имея ввиду желание друга еще выпить.
  - Не мерзко... Мерзко это привычно. У нас иное и не случается. Странно. - задумчиво произнес Павел. - Странно...
  - Тогда едем... Отзвонись только своим. Потеряют.
  - Уже...
  Минут через тридцать мужчины уютно расположились на угловом диване в гостиной у Берестова. Журнальный столик был наскоро сервирован немудреной холостяцкой закуской, нашла свое место и запотевшая бутылка "Парламента". Выпили. Берестов не торопил с рассказом, понимая, что Павел мысленно прокручивает проблему, пытаясь найти грань, балансируя на которой выдаст ему как можно более полную информацию, но при этом не нарушит никаких ведомственных инструкций.
  Когда Павел начал говорить, оба они благополучно достигли состояния еще не затуманенного хмелем разума, но такого, при каком жизнь уже стала много проще и притягательней.
  - Короче, - опрокинув в рот очередную порцию уже "Звезды Улугбека" сказал, наконец, Павел, - Я что опоздал-то. Уже, было, собрался к вам, а тут работенка подвалила. Сам знаешь, огнестрелы все мои... Тем более стрелка и его дружков задержали на месте. В общем, все очевидно. Как по науке... Приехали мы, горя гневом праведным, разборки чинить. Как зачинили, так и охренели от очевидности... Наливай...
  - А не много будет? - неуверенно спросил Берестов, решительно разлив по рюмкам ледяную жидкость.
  - Ты слушай, слушай. Ситуация, в целом, выглядит так. На пустыре возле нашей школы... Помнишь?.. Так вот. Там у кусточках группа пьяных качков встретила двух девчонок, лет 16 - 17. Девахи, на беду свою были красивые, и наши искатели тепла и ласки со всей возможной галантностью предложили им... Как бы это культурнее объяснить?..
  - Перепихнуться? - подсказал Берестов, задумчиво налив еще по одной.
  - Господи, кого только в ФСБ не набирают ныне!.. Перепихнуться!.. Дубина, сейчас говорят "интим"... В общем, все закончилось печально. Девочки, обе, с огнестрелами доставлены в областную клинику...
  - Вот скоты! Они что, мало того, что изнасиловали, так еще и пристрелили малолеток? Отморозки!
  - Погоди слезы лить. В промежутке между встречей и больничкой девульки уработали мальчиков до потери пульса. Так уработали, что один из этих горе насильников, пытаясь предотвратить нанесение ему тяжких телесных, всадил по пуле нашим красавицам... Нолито? Ну, будем!..
  - Не понял?.. - подхватив вилкой соленый груздь, произнес Берестов удивленно.
  - Вот и я тоже не понял... Ты не встревай, ты дальше слушай... Мы девчонок "пробили" по базам. Везде - ноль. По данным их участковых - пай девочки - мамины дочки. Школа - дом, школа - дом. Все! Ни спортивных секций, ну, знаешь, сейчас модно женское дзюдо там, другие подобные вещи... Ни сомнительных компаний... Чисто ангелочки. Кстати иногородние.
  - Ну и что с того?
  - Слышь, не парь мозги! По роже вижу, уже все допер... Чего дурня валяешь? Ты часто видел, когда парней шесть, а девок две? Да, еще один с пистолетом?
  - В кино всякое...
  - Прекрати... не делай вид, что тупее тупого. Я по дружбе, а ты ваши фейсовские заморочки...
  - Прости, брат, я просто сам шалею. Если бы не огнестрел, то никто бы так ничего и не узнал. Пацаны вряд ли пошли бы заявление писать, что их шестерых уделали две тонконогие малолетки. Позорище, на них даже дворовые коты после этого презрительно мяукать стали бы. А барышни, судя по всему, спокойно ушли бы туда, откуда пришли!..
  - Вот и я о том. Ты еще прикинь, что мальчики - хулиганчики не просто так, а спортсмены. У них секция рукопашного боя. У нескольких разряды. Призеры, мать их...
  - Да ну!.. Ни хрена себе!.. Я уже влюблен в этих девочек, хочу их как жених в первую брачную ночь! Что врачи говорят? Когда их поспрошать с пристрастием можно будет?
  - Вот. А ты дурака валял. Я тебе не зря тут разговоры говорю... Случай, я бы сказал, неординарный. Есть и бонус.
  - Бонус?
  - Совершенно одинаковые тату на одном и том же месте. Интимном, кстати.
  - В смысле?
  - В том смысле, что у обеих на правой груди однотипная татуировка в виде птицы. На нижней стороне груди, той, что всегда скрыта, даже если на девушке платье с глубоким декольте. Даже в открытом купальнике... Закавыка в том, что обычно тату там, или пирсинг всяческий делают так, что бы КАЖДЫЙ видел как у нас все круто. А их татушки не всем и не вдруг покажешь... Смысл?
  - А иных особых примет...
  - Нету. Можешь быть спокоен. Осмотрели кому положено. Да и не за ради смакования их прелестей я тебе все это говорю. Все за то, что девочки не сами по себе, понимаешь? Секта, или серьезная контора. Ты подготовку прикинь? Честно тебе скажу. Я в ментовке не год, не пять. Сам парень не слабый, но даже против троих спортсменов - рукопашников, тем более призеров, то есть не последних в этом деле... Знаешь, бабка надвое сказала. Всяко синяки и ссадины, даже если к своему престижу и удовольствию я бы их победил в драке. Барышни же съели по пуле, будучи цветущими как майские розы, то есть без единой иной царапинки или синяка. Мальчики к ним и прикоснуться не успели. Сечешь, к чему веду речь? Я такие вещи, пардон, задницей чую. А вот это, братец, уже ваша епархия. В подворотне или подвале таких профи не готовят. Тем более малолетних и симпатично-длинноволосых. За версту Структурой воняет! Вообще все это гребаное дело ужасно воняет. Нутром чую - ваши это клиенты, братка, ваши...
  - Что, самим покрутить слабо? У вас в конторе тоже не лопухи сидят. Тем более эта тема и так к вам попала по подследственности...
  - Нет, ты что, сегодня реально тупишь? Даю расклад... Для фейсов... Тупо и решительно. Кто пострадавший?.. А-а!.. Во-о!.. Наши барышни... Маслинами они закусили, если чо!..
  - Чо - по китайски...
  - Да знаю, самый оперативно чувствительный орган опера!.. Вопрос не в этом... Пошевели извилинами...
  - Дай попробую... Если де факто, то наши мальчики были строго отоварены нашими девочками, а если де юре, то любой, даже самый тупой адвокат легко докажет, что злые мальчики отхватили по чавке от неизвестных лиц, нашли наших девочек и злобно всадили в них по пуле, сорвав злость...
  - Слушай, все же и у вас не дураков держат... По науке надо доказать что? Взаимосвязь причины, породившей следствие, с этим самым следствием. А какими глазами на нас посмотрит любой здравомыслящий судья, если мы попытаемся доказать... Нет, даже только заикнемся, что наши хорошие мальчики вынуждены были волыну достать только затем, что бы отбиться от двух плохих девочек, которые их, шестерых спортсменов - рукопашников, метелили не по детски?.. Что? В плане доказухи судье их титьки предъявлять при всем честном народе? Они мило обстоятельно докажут, что в детстве, то есть в 11 - 12, когда еще и всех этих прелестей как таковых у них практически не было, по причине неотрастания по малолетству, они были поголовно влюблены в мальчика по фамилии Птицын, вот и замайстрячили себе одинаковые тату!.. Пойми. Де юре - девахи, по любому, терпилы. Оружие у пацана незаконно, и это процессуально закрепленный факт. Мы дураков этих задержали и готовим обвинение. Далее по методике... Эпизод проходной, а мы в реальных делах зашиваемся, поэтому парней до суда доведем и все. Ловить "журавля в небе" нам никто не даст.
  - Да, но били их все же наши милые барышни... Судя по всему, ты в этом уверен, а значит, перепроверил через свои возможности...
  - Поверь - троекратно перепроверил. Гадом буду, с ними все непросто... Однако реально... Реально они соскользнут. На девчушек мы не натянем ничего при всем желании. А вот вы, с вашим пристрастием к "глубинному бурению" можете их посмотреть, покрутить. По своему, по фейсовски... Чую должен мне за наводку будешь как земля - колхозу!..
  - Сам чую, что тема реальна. Вот чувствую и все тут. Чай не первый раз опер... оно, конечно, конкретики ноль, но вот на душе... На душе не спокойно. Зацепил ты меня своими девчонками...
  - Эт ты еще татушек не видел!..
  - Речь не мальчика, но мужа!.. Знаешь, Паша, что я тебе скажу... Нализались мы с тобой под благовидным служебным предлогом как две свинюки... Вот и тянет на оперативное отслеживание двух пар девичьих прелестей строго ради интересов госбезопасности. Может по трезвому? Завтра...
  - Шучу... Кстати уже сегодня. Время без малого - четыре утра.
  - У!.. Ё!.. Свяжись с пьяницей...
  - Ага, насильно в глотку вливал...
  - Ну не вливал, и что?.. Я о другом - не упустить бы время... У тебя есть изображения этих татушек?.. Нет!? Жаль!.. Хотелось бы получить их. Я по базам пробью, вдруг где мелькали среди символики экстремистов или сектантов...
  - И что? Вот таки прямо с пьянючими рожами в медицинское учреждение?.. - ернически воскликнул Павел. - А не позволите ли вы, уважаемые доктора, двум синюшным извращенцам сделать интимное фото ваших пациенток из реанимации...
  - Фи, Паша, моветон!.. Похабно даже звучит, не говорю уж о реальной оценке ситуации эскулапами из облбольницы.
  - Тады, вашество, слухай мою команду... Сейчас спим... Целых три часа... Нет, четыре... Потом, трезвые, едем и решаем все вопросы. Думаю за три - четыре часа они с пулями в пузах не очухаются и не сбегут. Стопудово!.. И эти, - движением рук Павел изобразил солидные выпуклости где-то у себя в районе живота, - тоже останутся на месте. Сфотаем в лучшем виде.
  
  Глава 2.
  
  Летом корпуса городской клинической больницы утопали в зелени, как островок уюта посреди пыльного камня современного города. Осень привнесла в палитру свои штрихи, расцветив изумрудную зелень красными и золотыми мазками. Несмотря на это, никто не стремился по своей воле задерживаться надолго в этом райском уголке. Только те, кому было положено по должностным обязанностям или те, у кого уже не было иного выбора.
  Мрачные и помятые, а посему злые на весь белый свет Павел и Берестов с солидным отставанием от назначенного самим себе срока вошли в приемный покой. Подойдя к окну регистратуры, они машинально отпустили несколько дежурных комплиментов симпатичной молодой девушке, и попросили указать палату, в которой находятся две девчонки, доставленные вчера с огнестрельными ранениями. Пока девушка искала требуемую информацию в картотеке больницы, Александр и Павел вполголоса вяло переругивались, обвиняя друг друга в алкоголизме и всех допустимых грехах...
  - А кто вчера первый орал: "Наливай?"... а?! Я что ли?
  - Ага, а "Улугбека" зачем доставать было?.. Жена убьет! - покаянно сказал Павел.
  - Ну ничего, не каждый же день...
  - Вот - вот, она и убивать не каждый день будет! Ей одного раза хватит.
  - Интересно, и с чего вчера понесло?..
  - Молодые люди, - сказала, наконец девушка, улыбаясь, - валите все на меня... Тем более, что вы опоздали. Ваших девочек уже нет.
  - Это как?.. В смысле? - практически одновременно воскликнули Павел и Берестов, моментально согнав вальяжную расслабленность.
  - То есть так, - смущенно пожав плечами, словно она действительно была виновата в их проблемах, девушка повернула к ним экран монитора. - Забрали их. Родственники приехали и забрали под расписку. Утром. Их наши условия не устраивают и персонал. Увезли в частную клинику.
  - Вот скоты! - угрюмо произнес Павел.
  Увидев расстроенные и обескураженные лица обоих мужчин, девушка, пренебрежительно махнув рукой в сторону окна, поделилась своим мнением:
  - Вот и я говорю. Приехали наглые, вели себя по хамски. Через губу не переплюнут... Персонал им не тот. А Андрей Игоревич всю ночь их родственниц с того света вытаскивал. Почти до утра оперировал. Точно скоты неблагодарные!
  - Да это мы пьяные скоты! - горько воскликнул Берестов, несказанно удивив совсем сбитую с толку регистраторшу. - Где расписка? Данные где?
  - У Андрея Игоревича! - срывающимся голосом, обиженно ответила ни в чем не повинная девчонка. Только он домой ушел... После ночи...
  Покрутив пальцем у виска, девушка проводила удивленным взглядом двух странных посетителей, к которым, несмотря на их мрачный вид, почему-то испытывала необъяснимую симпатию с самого начала разговора...
  - Все. Ни капли в рот!.. Что, не додумались охрану приставить? - зло выдохнул Берестов, заводя машину.
  - Кино насмотрелся? Где я напасусь охраны на каждую дырку в пузе? - огрызнулся Павел, пристегивая ремень безопасности.
  - Сам же говорил, что случай неординарный, что поганый запах за версту чуешь?
  - У нас почти каждый случай неординарный. И каждый по-своему. А нос мой к делу не подошьешь!.. Вот и приходится теперь стенать, что "предчувствия его не обманули". А официально, то есть то самое "де юре", не было повода для отдельной охраны, я тебе уже говорил...
  - Да знаю. Ворчу. Хотя действительно лучше бы как в кино. Иной фильм посмотришь, спутники, спецтехника, спецсредства по первому желанию.
  - Ага, смотришь и думаешь: "Я таки уже хочу и послужить в этой организации! - сказал Павел, дурачась. - Покажите мне, где она!" А реально - говенный диктофон и тот в драку. Может у вас еще что-то и есть...
  - Какое там, - махнув рукой, проговорил Берестов. - Та же хрень. Разве что в Центре, но это уже совсем другая история.
  - Точно, в Центре и вода жиже и водка пьянее. Недавно фильм смотрел, так баба - полковник, из ваших, в одиночку перемочила роту мужиков и сделала всем ручкой. Даже непонятно за каким хреном оказавшимся там американцам. Гордость, знаешь ли, берет за "старшего брата"...
  Так за разговором друзья подъехали к дому, где жил ведущий хирург, Андрей Игоревич, который вчера принимал и оперировал доставленных с пустыря девчонок.
  - Только не скажи, что кино продолжается, и докторишку уже того!.. - отдышавшись после быстрого подъема на седьмой этаж, сказал Берестов и вдавил кнопку звонка. - Еще и лифт не работает.
  - В кино бы работал. А вообще не каркай. У меня весьма, просто весьма дурные предчувствия.
  Некоторое время за дверью было тихо, только раздавались трели остервенело вдавливаемого Берестовым звонка. Наконец послышались шаги, и ворчливый голос из-за двери спросил:
  - Кто?
  - Милиция! - поспешил представиться Павел, по тону вопроса уставшего после бессонной ночи и двух сложных операций хирурга, угадав нешуточное раздражение.
  - А документы?
  - Через дверь?..
  После минутной паузы дверь приоткрылась, и в дверном проеме появилось заспанное лицо Андрея Игоревича. Предъявив удостоверение, Павел сделал шаг к двери, но хирург не отступил, освобождая проход, а внимательно посмотрел на Берестова.
  - А ваше, молодой человек?
  Развернув служебное удостоверение, что бы недоверчивому врачу было удобнее его рассмотреть, Александр протянул руку к двери.
  - Ого! - удивленно воскликнул Андрей Игоревич, и, осмотревшись по сторонам, иронично произнес. - МВД, ФСБ! А прокурорского с вами нет? Ну, чтобы сразу тройка, как в приснопамятные времена?..
  Поворчав для виду, он отступил в сторону, пропуская неожиданных гостей вовнутрь. Предложив им занять удобные кресла в зале, Андрей Игоревич, извинился и, сославшись на необходимость привести себя в порядок, оставил Александра и Павла одних.
  - Не хило врачи у нас живут, - задумчиво произнес Павел, осмотревшись по сторонам, - а все плачутся, что зарплаты у них аховые.
  - Частная практика и все такое... - сказал Берестов. - Это только нам государство запрещает иметь иной источник дохода кроме зарплаты.
  Через минуту, наскоро умывшись, в комнату вернулся Андрей Игоревич. Теперь он вновь стал похож на самого себя - известного всему городу хирурга, спасшего не одну жизнь. Въедливый и ворчливый, тяжелый в общении человек лет пятидесяти, Андрей Игоревич, тем не менее пользовался заслуженным уважением коллег и любовью пациентов. МАСТЕРУ прощалось все: ворчание, язвительные реплики или резкое замечание в адрес замешкавшегося во время операции ассистента. Вот и теперь он, сварливо поджав тонкие губы, неприязненно поглядывал на нежданных визитеров, прервавших его отдых после ночного дежурства.
  - Итак, чем могу?.. - спросил ворчливо, удобно устроившись в кресле напротив гостей.
  - Нас интересует судьба двух ваших пациенток... - начал, было, Павел...
  - Тех, что доставили с огнестрельными ранениями вчера вечером, судя по всему? - перебил его хирург, давая понять, что устал и негативно относится к затяжкам их беседы. - Их забрали. Родственники, под расписку. Такое допускается. Состояние девочек было стабильным. Вся проблема подобных ран заключается во внутренних кровотечениях, при которых человек теряет много крови. Без хирургического вмешательства отток крови не остановить. А это не способствует хорошему самочувствию. Однако при современном уровне медицины и своевременной доставке в операционную... Поверьте, это уже рутина. Хлопотно, муторно, трудоемко... Резать часов по пять каждую, но не подвиг, не чудо, как раньше.
  - Вы хотите сказать, что жизнь девочек вне опасности? - удивленно спросил Павел.
  - Абсолютно. Возможны, конечно, осложнения, перитониты, другие страшные научные термины, не буду уж утомлять ваш уважаемый слух, - с язвительной усмешкой произнес Андрей Игоревич, всем своим видом демонстрируя осознание превосходства перед несведущими в медицине сотрудниками, - но это не смертельно. Тем более мы их вчера почистили на совесть. Крови влили литра по полтора. В общем, стабильно тяжелые...
  - А перевозка!
  - Единственное существенное препятствие. Но меня убедили. Вы бы видели их машины. Идут не шелохнутся. Одна такая стоит больше, чем моя квартира, дача и мы втроем вместе взятые.
  - Ну мы, пожалуй, не так уж и дешево себя ценим, - вполголоса неприязненно буркнул Берестов. - Можете показать расписку? Вы записали паспортные данные родственников?
  - Обижаете, господа! Все в расписке. Лично сверял.
  - А расписка, конечно, на работе в кабинете?
  - Зачем же. Такие вещи надо ближе к сердцу держать. Жизнь штука непредсказуемая. Не дай Бог случись что!.. Сейчас покажу.
  Легко поднявшись с кресла, видно остатки сна оставили его, Андрей Игоревич ушел в другую комнату и, судя по звукам, открыл встроенный в стену сейф. Минуты три ничто не нарушало тишину, но вдруг, совершенно неожиданно, из соседней комнаты раздались реплики, использование которых солидным пожилым человеком несказанно удивило видавших виды оперативных сотрудников. Переглянувшись, друзья, не сговариваясь, кинулись на звуки родного русского-матерного языка.
  Вбежав в соседнюю комнату, Павел и Берестов увидели хирурга сидящим на полу у раскрытого сейфа. При этом пожилой, уважаемый в городе врач расцвечивал свою речь выражениями, более приличествующими пехотному старшине, руководящему нерадивыми военнослужащими по призыву при выполнении хозяйственных работ. Документы, хранившиеся в сейфе, были в беспорядке рассыпаны по полу вокруг него.
  - Её нет. Ничего нет... - вяло сказал Андрей Игоревич, глядя мутным взглядом куда-то мимо вошедших офицеров.
  - Расписки нет? - уточнил Павел, надеясь на чудо, хоть все и так было ясно.
  - Да, и... короче ничего нет! - покачав головой, рассеяно подтвердил хирург.
  Шагнув вперед, Берестов взял из рук врача девственно чистый лист бумаги. Оглядевшись, он заметил на полу конверт и пачку бумажных листов, по форме и размерам соответствующих билетам Банка России достоинством в тысячу рублей. Они также были чисты.
  - Это лист, на котором была расписка? - спросил он, поднеся листок бумаги к глазам Андрея Игоревича, а затем, зацепив одну из бумаг, ехидно добавил: - И денежки, небось, тоже тю-тю!? А? Ведь были же денежки?
  - Какие?.. А... Да!.. - сразу сник Андрей Игоревич - Это конверт, в котором мне дали деньги, и сами деньги. Точнее то, что от них осталось.
  - Как все было?
  - Они меня долго убеждали, не хотели уходить без девчонок, а я устал как собака! Поймите, две полостных за ночь! Без отдыха и перерыва. Это только врач оценит!.. Как затмение нашло. Тем более, как я говорил, такое допускается, а существенных противопоказаний не было. Я и уступил!
  - За деньги? - с нехорошим прищуром спросил Павел, сжав кулаки.
  Угадав желание друга, Берестов удержал его руку.
  - Подробнее.
  - Они расписку написали. Я прочел, потребовал внести паспортные данные. Они согласились. При мне дописали все, что положено и положили расписку в конверт к деньгам.
  - Вот в этот? - уточнил Павел сердито.
  - Да, в этот. Я его сунул в карман и ушел. Поймите, у меня много дел!
  - Ага, - презрительно сказал Павел, - особенно ночью, когда больные спят, а срочного ничего нет.
  - Устал я! Понятно! Всю ночь за столом. Девок ваших резал!
  - Деньги из конверта доставали? До этого раза? - перебив друга, спросил Берестов.
  - Нет.
  Собрав с пола россыпь бесполезной бумаги, Берестов засунул ее в конверт. Подумав, туда же отправил и то, что ранее было распиской. Приглядевшись, он увидел, что внутренняя сторона конверта черного цвета. Бумага плотная, светонепроницаемая.
  - Эти родственнички, когда деньги вам отдавали, из кошелька их доставали, что бы пересчитать, или из этого конверта?
  - Из конверта!
  Знаком указав Павлу на дверь, Берестов вышел в зал и, покачав головой, сказал:
  - Паш, я твоему носу памятник поставлю. Это действительно ТЕМА!
  - Просрали только, - зло буркнул Павел, но вдруг глянув на Берестова, с энтузиазмом произнес: - А паспорточки-то... Ну самих девчонок!.. Они у меня. В сейфе. Это зацепка.
  - Ага. Если они еще не простая бумага.
  - Да ну! Паспорта?!
  - Я уже ничему не удивлюсь! Что делать будем? Ты можешь своих ребят сюда вызвать? Или докторишку к себе?
  - Как два пальца об асфальт. Тебе описание родственников нужно? Деньги-то тю-тю, не пришьешь... Кроме фоторобота, марок и цвета машин, ну и других подобных подробностей мы ничего здесь не поимеем.
  - Больше и не надо, хоть хочется.
  - Уж я из него все вытрясу. - убежденно произнес Павел.
  - Давай, а я к нашим экспертам. Пусть посмотрят на эту умную бумагу. Да, и, если можно, одолжи паспорточки на время. Я их тоже экспертам оттараню. На всякий случай... Кино продолжается! Я такое только в детективах видел.
  - В смысле когда краска на свету исчезает?.. Что ж, двадцать первый век на дворе... А я все известные частные клиники прошерстю. Может клюнет.
  - Честно?.. Сомневаюсь я, - задумчиво проговорил Берестов, засовывая конверт в карман пиджака. - Если они действительно где-то в обычной частной клинике, то это даже как-то и не интересно. Разочарует.
  - Да, а драть-то меня будут. Твои шефули пока ни сном ни духом...
  - Не боись, сейчас доложу. - Сказал Берестов, и стремительным шагом вышел из квартиры...
  Спустившись во двор и сев в автомобиль, майор, распугивая окрестных котов, рванул свою "Калину" с места и, под визг покрышек вывернув на проспект, поехал в сторону Управления. Через пятнадцать минут, с трудом найдя место для парковки, он автоматически тиснул брелок сигнализации и взбежал по ступенькам парадного входа. Ответив на приветствие охраны, машинально предъявил служебное удостоверение и направился к кабинету шефа. К его удивлению ждать не пришлось, начальник был один.
  - Андрей Викентьевич, разрешите?
  Андрей Викентьевич Апраксин сидел за своим рабочим столом, просматривая служебную документацию. Несмотря на без малого пятьдесят, этому сухощавому человеку при всем желании невозможно было дать более 40 лет. Даже обильно посеребренные ранней сединой волосы не старили его, а придавали, напротив, некий шарм. Видно было, что в молодости он серьезно занимался спортом, да и сейчас не брезговал давать себе физические нагрузки, в том числе и на обязательных (им же и узаконенных) еженедельных занятиях по оперативно-боевой подготовке.
  Оторвав взгляд от стопки исписанных листов формата А-4, Апраксин усмехнулся каким-то своим мыслям и приглашающим жестом указал на стул у своего рабочего стола.
  - Заходи. Очередного шпиона отыскал?
  - С чего вы взяли, товарищ полковник?
  - А то я тебя первый день знаю. У тебя же на лице азарт, за версту видно раскопал что-то. И прекрати этот официоз! Уже лет пять как полковник...
  - Да не то что бы шпиона... Тут все не так просто... - раздумчиво сказал Берестов, проигнорировав замечание про "официоз".
  - У нас ничего "просто" не бывает. Выкладывай.
  Александр выдержал минутную паузу, собираясь с мыслями, а затем начал рассказ с самого вчерашнего вечера. Правду говорят, если хочешь оценить информацию, расскажи ее кому-нибудь вслух, ибо в прямой речи, без предварительной подготовки, невозможно практически передать эмоциональные оттенки предчувствия и интуиции, только голые факты. Чем дальше продвигался Берестов в своем рассказе, тем менее уверенно звучала его речь. Оценивая сказанное со стороны, с позиции стороннего наблюдателя, майор сам понимал как бездоказательно и нелепо смотрится его версия...
  - Александр Михайлович... - начальник отдела выглядел задумчивым, и вопреки своей решительной манере общения тщательно подбирал слова. - Я знаю вас уже не первый год, и уверен, что что-то за всем произошедшим есть. И даже явно более чем "просто" криминальное. Чутье это хорошо. Я даже не скажу, что этим не стоит заниматься, хотя вы прекрасно знаете, что мы объектовики, и пляшем от объектов. Даже если это что-то наше, то напишите ориентировку в территориальный орган. Территория это их забота...
  - Товарищ полковник...
  - Михалыч, не тарахти... - перебил Андрей Викентьевич по-простому, не чинясь. - Да все я прекрасно понимаю. Ты мне скажи, что я должен генералу предъявить, чтобы получить санкцию на применение всех наших возможностей? Две пары девичьих прелестей, которых, кстати, нет вместе с татуировками?
  - А деньги, расписка?.. Какие технологии!.. Они же исчезли!..
  - А они были? - грустно спросил начальник отдела и, жестом пресекая готовое сорваться возмущение, произнес. - Что-то было, конечно, но ты уверен, что это не ловкость рук? Как у тех же наперсточников? Показали усталому врачу бумагу, деньги, конверт и, пока он глазами хлопал, ловко подменили. Что, прикажешь теперь наперсточников ловить? Где тут технологии?
  - А экспертиза?
  - Вот если экспертиза, тогда другое дело. Пойми, я всей душой, но нужна конкретика и такая, что бы нас касалась.
  - Понятно. - Угрюмо произнес Берестов.
  - Что понятно-то?
  - Да все понятно, не маленький. Только знаете, Андрей Викентьевич, почему у нас контрразведка в загоне? Потому что на привязи ходим. Все нам палочки и галочки подавай. Разучились летать, поднимать темы, с большой буквы темы! Вот солдатика с анашой - это мы зараз!
  - Все сказал?
  - Все! - вздохнув, сообщил майор.
  - На то что бы поднимать темы с большой, как ты выразился, буквы, есть специальные люди, Центр, наконец. Мы на своем уровне должны свое дело делать. Кстати тебе тоже никто не запрещал "темы" поднимать. Найди, и поднимай, а не плачься в жилетку... Ты, вот что, ты не психуй. Ты все, что мне сказал, напиши. Официальным документом, как положено...
  - Зачем бумагу плодить?..
  - Ты напиши, напиши! Поверь моему опыту. Бумага, она стерпит, и до поры полежит. Жрать не просит. Ну и людей озадачь, поспрошай народ-то. Глядишь и выскочит что. Это мне сейчас практически не с чем к генералу идти, а потом? Раз - случай, два, уже неоднократность, а там и система. Так что дерзай. Я же не запрещаю. Но пока через свои возможности. Вот выловишь что - всегда поддержу.
  - И то хлеб!.. Разрешите идти?
  - Давай... Шерлок Холмс местного разлива...
  - Това-арищ полковник...
  - Иди, пиши!
  Выйдя из кабинета, Берестов в раздумье остановился. Он прекрасно видел, что начальник, по большому счету на его стороне, но, самокритично оценив предоставленную им информацию, понял, что шеф прав. Докладывать в таком ключе начальнику Управления - выставить себя на посмешище. "Товарищ генерал, я получил информацию о двух парах сисек. В них что-то есть, ими надо заниматься! - ернически подумал майор, представив суть своего доклада, как это будет выглядеть в глазах старшего начальника. - Да, вот уж ситуевина! Однако шеф прав, написать надо".
  Достав мобильный телефон, Берестов набрал номер Павла.
  - Привет. Что у тебя?.. Облом? У меня тоже, даже стыдно вспоминать. Начальник, молодец, хотя бы в лицо ржать не стал над убогим. Сказал - разоблачай и внедряйся, а там увидим. Фактура, говорит, нужна, и что бы нас касалась... Ну да, и на хрен не послал и санкций ни на что, кроме применения моих возможностей не дал... Толчок нужен, факты... Ну давай, я на трубе если что...
  
  Глава 3
  
  Берестов бесцельно брел по дорожке старого заброшенного парка. Он приходил сюда всегда, когда хотел собраться с мыслями и перебороть плохое настроение. Неохватные стволы деревьев, витые узоры ограждения аллей и уютные скамейки, притаившиеся в углублениях живой изгороди, обрамлявшей мощеные дорожки, всегда успокаивали его, навевая легкую грусть и настраивая на философский лад.
  Как он и ожидал, проверка частных поликлиник результата не дала. По описанию доктора составили фоторобот, и когда Павел скинул ему по факсу изображение "родственников", Александр только выругался, махнув рукой. На него смотрели два анекдотических "новых русских" с цепями в палец толщиной, бульдожьими мордами и не обезображенным интеллектом взглядом. Врач клялся и божился, что именно так и было, но его, все же, подозревали в обмане, поэтому Павел вновь и вновь заставлял Андрея Игоревича вспоминать несущественные на первый взгляд подробности, чем доводил последнего до бешенства. Врач как заведенный повторял одну и ту же историю, однако Павел все начинал сначала, пытаясь нащупать возможные несоответствия в его рассказе, на которых можно будет поймать хирурга и, уличив во лжи, заставить говорить правду.
  Солнце клонилось к закату, багровое небо стремительно темнело, отдавая город во власть сумерек. Аллеи постепенно пустели, только Берестов, специально ищущий уединения, упрямо бродил по самым глухим уголкам.
  Неожиданно его внимание привлек паренек лет четырнадцати, прижимавший к себе футляр со скрипкой. Александр недоумевал, каким образом юный скрипач оказался здесь в такое время, может перепутал заброшенный парк с концертным залом, а может также искал уединения, потому что Таня-Вера-Валя арфистка предпочла ему Васю-барабанщика. По всей видимости, скрипач тоже задал себе этот вопрос, потому что он вдруг остановился и в недоумении осмотрелся по сторонам. Увидев мрачную физиономию идущего за ним Берестова, парнишка вздрогнул и стремглав кинулся в одну из боковых аллей. Пожав плечами и усмехнувшись, майор, не изменяя темпа, продолжил свой путь. Он уже, было, забыл о странном попутчике, но вдруг услышал взрыв смеха с той стороны, куда ушел скрипач. Судя по шуму, парнишка встретил группу тинэйджеров, решивших поразвлечься самым простым на их взгляд способом.
  Вернувшись и выйдя из-за поворота, Александр увидел, что скрипач лежит на спине в окружении пятерых парней лет 17 - 18. Один из них, по виду самый крепкий, видимо старший, держал в руках футляр со скрипкой. Вся компания, уже изрядно навеселе, отпускала в адрес парнишки плоские шуточки, сопровождаемые взрывами громкого хохота. Низкого роста мальчонка с бегающими глазками, типичная шестерка из тех, кто всегда стремится унижать более слабых, но сам унижается перед сильным, периодически пинал упавшего по ногам, не давая ему подняться.
  - Молодые люди, нехорошо, как-то, все на одного. - Как можно спокойнее произнес Берестов, не желая устраивать свару с подогретыми спиртным подростками.
  - А ты, дядя, что, тимуровец - переросток? Книжки добрые в детстве читал? - оставив свою жертву, спросил "шестерка", оглядываясь на вожака.
  Остальные также посмотрели на того, кого Берестов выделил как старшего. Под взглядами своих приятелей "крепкий" выступил вперед и, сплюнув через губу, с растяжкой произнес:
  - Ты, дядя, топай куда шел, а то не ровен час хулиганы пристанут, моську набьют. Или ты приключений ищешь?
  "Как все предсказуемо. Даже жесты из кино "про хулиганов" - с горечью подумал Берестов, и спокойно сказал:
  - Не груби старшим, юноша, сам когда-нибудь таким станешь. Это раз. Я приключений не ищу, и вам не советую. Это два. При этом я сотрудник ФСБ, поэтому идите по домам и оставьте парня. Это три.
  - А ты не трындишь? - хохотнув, произнес подросток с бегающим взглядом.
  - Про ФСБ? Ксива есть?
  Не обратив внимания на реплику шестерки, Берестов в упор посмотрел на старшего.
  - Забирай своих, и уходи, так будет лучше.
  Некоторое время майор наблюдал внутреннюю борьбу между желанием броситься на него, в попытке отомстить за попранный авторитет лидера, и страхом перед простой, по сути, аббревиатурой. Страх победил. Видимо парни были не до такой степени пьяны, что бы попытаться напасть на подготовленного взрослого мужчину, уверенно стоящего перед ними, или еще не до конца совесть пропили.
  - Ладно, больно он нам нужен. Сам упал, - процедил сквозь зубы старший и произнес, обращаясь к своим приятелям: - Пошли. Сегодня я добрый.
  Попытавшись таким образом поднять пошатнувшийся, по его мнению, авторитет, он первым развернулся и зашагал по аллее вглубь парка, бросив футляр лежащему парню. С видимым облегчением компания двинулась вслед вожаку, поминутно оглядываясь, видимо втайне ожидая броска спецназа из кустов. Так, как много раз по телевизору видели. Что спецназ рядом, они почти не сомневались, ибо в их стайной психологии не было места понятию, когда сам, по своей воле один против многих.
  "А могло быть и хуже, - подумал мельком Берестов, глядя вслед уходящим парням. - Нынче малолетки совесть и стыд потеряли. Края не видят". К его немалому удивлению, "скрипач" уже стоял на ногах, механически отряхивая одежду. Вид у него был совсем не испуганным, в глазах светился интерес.
  - Спасибо. Похоже сегодня не мой день. - Вежливо сказал, наконец, спасенный, еще раз оглядев одежду, словно состояние рубашки и штанов волновало его куда больше, чем кампания подростков, маячившая неподалеку.
  - Да ничего. Тебя как зовут-то?
  - Славиком. А вас?
  - Александр Михайлович. Берестов. - После некоторой паузы представился майор.
  - А вы правда сотрудник ФСБ?
  - Вру для страху, - сообщил Берестов, улыбаясь. Он мимоходом отметил, что парень сказал именно "сотрудник ФСБ", как человек, имеющий отношение к Службе, а не "в ФСБ работаете" или что-то в этом роде, как говорят многие обыватели. - Проводить? А то ты один, а эта стайка на тебя уж больно вожделенно поглядывает. Видимо не потеряли надежду перехватить и поколотить...
  - Если не трудно. Их много, они старше, а я, как вы правильно заметили, один.
  - Мужчину шрамы...
  - Ага, или говорят о его недотренированности...
  Берестов более внимательно глянул на парня, оценив его рост и мускулатуру. Несмотря на явную склонность к полноте, Славик вовсе не выглядел затурканным мальчиком для битья. Едва заметные сухие мозоли на костяшках пальцев свидетельствовали о том, что руки его привычны как раз не к скрипке. Хоть фигура его ничем не напоминала фигуру атлета, но видно было, что, начнись драка, парню не надо было бы объяснять, что делать. Это удивило Берестова, слышавшего от знакомых музыкантов, как важна чувствительность пальцев для скрипача. Ни один настоящий скрипач не позволил бы себе ухудшать эту чувствительность, набивая мозоли, однако майор промолчал, машинально сделав "зарубку" в памяти.
  - Упал почему? Ты ведь не слабее любого из них.
  - Спину закрыл, - беспечно отмахнулся новый знакомый. - А если честно, они неожиданно выскочили, а у меня скрипка. Дорогая. Замешкался, а эти сразу в драку...
  Дойдя до выхода из парка, они пересекли дорогу, и, пройдя через арку, вошли в колодец двора, ограниченный стенами четырех прижавшихся друг к другу домов. Славик поблагодарил Берестова и, указав на дом в глубине двора, сообщил:
  - Заходите в гости. Дядька будет рад, и я тоже. Квартира 25.
  - Хорошо, - согласился Берестов, и протянул парню визитку. - Вот. Тоже позванивай. Буду рад.
  - Министерство обороны? - Вы же говорили... - удивленно произнес Славик, мельком глянув на предложенную ему карточку.
  - Не писать же всего для непосвященных. - С улыбкой ответил Берестов, отметив внимательность нового знакомого.
  - Спасибо. - Просто сказал парень, и, простившись, пошел в сторону дома.
  "Странно, причем здесь дядька?" - вяло подумал майор, глядя вслед уходящему подростку.
  Вечер был испорчен. Точнее он испорчен с самого начала, но ему не удалось даже в одиночестве побродить по парку, и собраться с мыслями. Казалось, что из-за этого от его внимания ускользает нечто существенное, что он не до конца вник в ситуацию и поэтому не может ухватить суть происходящего, ухватить нить, ведущую к разгадке, постижению тайны - несомненно тайны, в этом он не сомневался - завеса которой им с Павлом приоткрылась. Берестов не осознавал до конца, чем его внимание привлек заурядный, в принципе, случай из криминальной хроники города. Хотя, по большому счету, на счет заурядности он был готов поспорить. Ну не мог опытный опер поверить, чтобы две юные девушки, вот просто так, взяли, да и смогли справиться с шестерыми парнями. По его глубокому убеждению, только одна из тысячи девчонок, посещающих различные секции и школы рукопашного боя, достигает уровня практического применения полученных знаний. В лучшем случае, даже тренированная, она может, воспользовавшись фактором внезапности, нанести несколько ударов, чтобы вырваться и убежать. Но победить в драке физически более сильного, напавшего на нее, мужчину... Тем более нескольких... Менталитет не тот у прекрасной половины человечества. Это же не выпендреж перед мальчишками и подругами на татами, это же бить надо, кровь пускать, калечить. Самой получать и боль терпеть... Это вообще, а если учесть, что соперники были тренированные... Он сам сейчас испытал легкую неуверенность, стоя один против пятерых крепких подростков. Он, майор ФСБ, великолепно подготовленный и повоевавший в разных веселых местах, а тут тонконогие фифы... Не верилось... Что-то здесь было не так... Или тогда придется поверить в тайную секту, воспитывающую малолетних убийц...
   "Дурдом", - мрачно подумал Берестов, незаметно для себя углубившись в парк и бредя по знакомой аллее.
  Внезапно сдавленный стон отвлек его от размышлений. Вокруг царила ночная тишина, нарушаемая только естественными звуками ночи. Стон повторился именно в той стороне, где осталась компания подвыпивших подростков. "Не успокоились, засранцы, - зло подумал Берестов, прибавив шагу. - Везет мне сегодня на приключения". Как-то даже не подумав о том, что сейчас выполняет работу сотрудников ППС, майор, оттолкнувшись от скамейки, перескочил через живую изгородь и остановился, не в силах сдвинуться с места от удивления.
  В центре композиции, обхватив руками голову и нагнув ее к коленям, сидела молоденькая девушка. Длинные, на затылке чуть испачканные кровью волосы, рассыпались по голой спине и по земле. Разорванная футболка валялась рядом. Вокруг нее в разных позах лежали его "старые знакомые". Тот, кого майор окрестил про себя шестеркой, свернувшись калачиком, лежал за девичьей спиной и громко стонал, обхватив живот руками. Оценив расположение тел, Берестов понял, что "его" тинэйджеры затащили в кусты невесть как оказавшуюся здесь случайную девчонку, на ходу срывая с нее футболку. На этом, судя по всему, везение и закончилось. Только Шестерка, по подлости натуры сачковавший даже в изнасиловании, и поэтому, видимо, не замеченный девушкой вовремя, умудрился подкрасться сзади и ударить ее по голове валяющимся сейчас рядом с ним обрезком арматуры. Судя по крови на голове девушки, удар был сильным, но она, прежде чем потерять сознание, успела неплохо приложить обидчику.
  - Н-да! Картина Репина "Приплыли"! - незаметно для себя, вслух пробормотал Берестов.
  Вокруг начали шевелиться горе - насильники, и Берестов понял, что подоспел вовремя, потому что они-то сейчас очнутся, а вот девчонка вряд ли. "Можно представить, что с нею, беззащитной, сделают эти уроды", - зло подумал Александр. По опыту он знал, что, встретив сопротивление, такие люди потом вдвойне жестоки к жертве, коль скоро смогли сопротивление преодолеть.
  Старший крепыш встал на колени, тупо глядя на девчонку. Вдруг его взгляд сфокусировался на Берестове.
  - Ты, бля... заступник... - прохрипел он зло, поднимаясь. Вокруг зашевелились его приятели, все, кроме Шестерки, продолжающего жалобно стонать.
  Берестов, не в силах сопротивляться нахлынувшей ненависти, ибо в память неодолимой волной ворвались зинданы, из которых он и его ребята доставали истерзанными таких вот девчушек в его "горячих" командировках, коротким ударом отправил парня обратно на траву. Остальные, видимо поймав и поняв его, полыхающий почти безумием, взгляд, попадали сами, давая понять, что передумали бить его и насиловать девчонку. Заметив, к своему удивлению, в кармане рубашки "старшего" паспорт, майор достал документ и машинально сунул в карман брюк. Повернувшись к остальным, он сделал приглашающий жест рукой и взял еще один протянутый ему паспорт. Остальные не могли ничего сказать, или жестами давали понять, что у них документов нет. Может врали, но проверять времени не было. Еще не известно, что с девчонкой.
  - Убирайтесь! - коротко скомандовал майор. Пришедшая в себя компания моментально исчезла с глаз. Даже утащили с собой слабо шевелящегося старшего и стонущего Шестерку.
  Повернувшись, Берестов наклонился к девушке, и попытался повернуть ее голову к свету, чтобы рассмотреть, насколько глубока рана на голове. Девчонка, всхлипнув, заторможено-вяло отмахнулась рукой, не поняв, видимо, кто прикасается к ней и зачем. Она еще пыталась сопротивляться, чем заслужила уважение майора.
  Слабая попытка отбить его руку вывела девушку из равновесия и она, не подхвати ее Берестов, упала бы на спину. Глаза были открыты, но по их замедленному движению Александр понял, что у спасенной им девчонки сильное сотрясение мозга.
  Вдруг камень, пущенный уверенной рукой, врезался ему под лопатку.
  "Вот засранцы! Исподтишка!" - гнев черной пеленой застил разум, и майор, опустив девушку на землю, не помня себя, кинулся в кусты. В ту сторону, откуда прилетел камень. Вырвавшись за живую изгородь, он увидел убегавших тинэйджеров, так подло отомстивших ему за их же собственную мерзость, которой он не позволил свершиться, появившись "не вовремя", и, тем самым, кому-то из присутствующих отморозков напомнив о совести, а кому-то о справедливом возмездии.
  Сзади раздался слабый стон. Берестов, зло глянув вслед подонкам, силою воли остановил себя, заставив вернуться к стонущей девчушке. Гнев схлынул, пелена ненависти, застившая глаза, постепенно исчезала, освобождая разум. Подхватив девчонку, инстинктивно прижавшуюся к нему, Берестов, как медведь, напролом, прорвался сквозь кусты живой изгороди. Шепча что-то успокоительное, вынес девушку под фонарь, и, устроившись на скамейке, осмотрел-таки рану на голове. Ничего страшного при беглом осмотре он не обнаружил. Так, порез и ссадина, видимо удар пришелся вскользь. "Так, череп не проломили и то хорошо", - подумал Александр.
  Гнев окончательно утих. Схлынуло возбуждение несостоявшейся схватки. Мозг начал привычно анализировать ситуацию, и ситуация эта показалась ему совершенно далекой от повседневной обыденности, явно напомнив случай, рассказанный Павлом.
  "Шиза"! - мысленно выругался майор. Затем, повинуясь инстинктивному желанию, придержав за плечи левой рукой, аккуратно опрокинул девушку на спину. Правой, преодолев слабое сопротивление, Берестов отвел ее руку и отбросил волосы с груди, догадываясь уже, что увидит. Неожиданно для самого себя он покраснел, встретив обиженный взгляд девушки, и не нашелся что ответить на ее слабое: "Зачем!".
  - Прости пожалуйста. Это совсем не то... - он запнулся на полуслове, поняв, как глупо звучит это его объяснение и то, что объяснить-то он, по сути, ничего не сможет, просто вынужден будет врать, потому что, по инструкции, не должен заострять внимание на своем интересе именно к татуировке. "Что за хрень? Опять птица! - подумал, прекрасно понимая, как обманчива может быть внешность. Он уже не сомневался, что его незнакомка, и те раненые девушки с пустыря представляют единую и, как минимум, организованную группу, а, скорее всего, мощную структуру. Только вот непонятно чью? Какие преследующую цели?
  Вздохнув, Берестов снял с себя легкую ветровку, надетую поверх футболки, и помог ее одеть прижимавшейся к нему девушке. Машинально переложил свои документы из ветровки в карман брюк и вновь повернулся к девчонке.
  - Больно?
  - Да.
  - Идти сама можешь?
  - Да... Нет! - Выдохнула девушка после неудачной попытки подняться.
  - Тш-ш! Шустрая какая! Не спеши. Сотрясение у тебя реальное, скажи спасибо, что фонари вокруг тебя не бегают...
  - Бегают! - слабо простонала девчонка, и вдруг рванулась в сторону от него.
  Подхватив легкое тело, Берестов перегнул ее через спинку скамейки и деликатно отошел в сторону. Достав телефон, набрал номер Павла. Коротко объяснив ситуацию, попросил друга приехать за ними и забрать, сославшись на то, что не хочет, по вполне понятным причинам, звонить в скорую.
  Через некоторое время майор, достав платок, помог утереть слезы бессильно опустившейся на скамейку девушке.
  - Простите.
  - Это нормально при сотрясении... Тебя как зовут?
  - Ольга.
  - А живешь где? - как бы между прочим спросил, подсев рядом.
  - Зачем вам? - недоверчиво поинтересовалась девочка.
  - Ну-у... Я позвонил другу, он сейчас приедет за нами. Так что хочу знать, куда тебя отвезти. Или ты сразу в больницу хочешь?
  - Не хочу в больницу, но... Зачем вы на меня смотрели? Вы ведь смотрели? Специально?
  - Я же сказал тебе, прости... - коря себя, выдал Берестов не первую и не последнюю за свою службу ложь, - давно уразумел уже, чем мальчики от девочек отличаются... Знаешь, просто суета, шок, не каждый день такое, - нес околесицу, лихорадочно соображая, как бы не просто отвлечь ее от своего интереса к татуировке, но и узнать как можно больше, - а тут случайно заметил темное пятно у тебя... Думал может удар, может, не дай Бог, ножом... Вот и посмотрел. Пойми, для взрослых это проще...
  - Что, взрослые женщины проще раздеваются? - ехидно заметила Ольга.
  "Однако! Что-то больно живо соображает для сотрясения" - мысленно изумился майор, но вслух спокойно произнес:
  - Я имел ввиду, что при обстоятельствах, когда угрожает реальная опасность, мы, взрослые, не придаем большого значения половым различиям. По твоему, будь это действительно удар ножом, мне следовало дать тебе помереть от потери крови, убоявшись увидеть твою грудь?
  - Ага, типа насмотрелись уже вдосталь?
  - Что-то вроде.
  - То другие, а то я. Для меня это важно.
  - Сердишься?
  - Если честно, то нет. Просто бурчу со страху, лишь бы не молчать... И что? Разглядели что-нибудь?
  - Да татуировка у тебя какая-то птичья. Что, писк моды нынче?
  - Это как талисман для меня. Птица Феникс. Сгорая, Феникс возрождается вновь... - с улыбкой пояснила девчонка, но вдруг, словно спохватившись, сменила тему и спросила жалобно:
  - Когда приедет ваш друг? Мне очень больно...
  - Уже скоро, потерпи. Кстати, ты так и не сказала куда везти. Может доверишь тайну, коль скоро мы решили, что я не маньяк?
  - Скажу, раз уж вы не маньяк... Здесь совсем рядом...
  Видимо приступы тошноты и головной боли накатывали волнами, потому что секунду назад почти спокойно говорившая девушка вдруг охнула и, обхватив голову руками, откинулась на спинку скамейки. Не нашла успокоения и защиты от боли и, меняя позу, уткнулась локтями в колени, медленно заваливаясь к ногам Берестова. Решив, что ее в очередной раз тошнит, майор отработанным уже движением перехватил за плечи и развернул лицом к кустам, перегибая через спинку скамейки. Он осознал происходящее только тогда, когда на спине девушки неожиданно расцвел яркий кровавый бутон, а вторая пуля прошила его руку выше локтя.
  Рванувшись вперед, Александр умудрился перекинуть себя и почти невесомое девичье тело не только через скамейку, но и через кустарник живой изгороди, некстати подумав о том, что со страху можно еще и не такие фокусы учудить. Упав и глянув на девушку, Берестов понял, что помощь ей уже не потребуется. Перекатившись через плечо, он рванул в сторону от направления стрельбы и, петляя как заяц, бросился к выходу из парка, туда, куда должен был подъехать Павел.
  Через пару десятков метров Берестов остановился и замер, прижавшись к стволу подходящего размера дерева. По своему опыту он знал, что глупо бегать от невидимой опасности меж деревьев подобно преследуемому оленю. Надо осмотреться и отдышаться.
  Шок от неожиданности прошел, вернулась холодная расчетливость и, как мог, майор попытался оценить ситуацию без излишней спешки. Вопреки логике он решил посмотреть, что сейчас происходит там, где он оставил девушку. Возможно ему удастся увидеть того, кто придет за нею, коль скоро стреляли в нее. Его интересовало, кто и зачем стрелял. То, что стреляли не в него, даже сомнению не подлежало. Стреляй неизвестный снайпер в него, он бы уже был мертв. Александр не сомневался в этом ни секунды, не теша себя надеждой, что увернулся от пули благодаря своей подготовке. "Не в кино, - самокритично подумал он, и вдруг замер на месте, - Черт, на ней ветровка моя". Еще раз убедившись, что инстинктивное желание вернуться в данном случае было правильным, майор со всей осторожностью продолжил красться к скамейке, за которой была девушка.
  Тело он увидел сразу. Его случайная знакомая лежала именно так, как он ее оставил. "Значит никто не подходил к ней", - решил Берестов и осторожно двинулся вперед. Подобравшись к девчонке, майор перевернул ее на спину и прощупал карманы джинсов. В результате такого импровизированного осмотра он не обнаружил решительно ничего, ни паспорта ни иных документов, по которым можно было установить, кто перед ним. Не было даже ключей от квартиры или автомобиля. "Хотя какое там авто. Рановато ей еще по возрасту", - подумал майор и принялся ощупывать карманы своей ветровки в поисках случайно забытого им второпях. Через секунду он нащупал пластик его водительского удостоверения и попытался повернуть тело таким образом, что бы удобнее было добраться до молнии замка.
  Неожиданно раздался глухой шлепок пули о дерево скамейки. Пуля, изменив изначальное направление, прошла по спине по касательной. Боль отрезвила и, мысленно матерясь, майор кинулся прочь.
  У ворот парка, отдышавшись, Берестов сообразил, что стрелок не собирался уходить и спокойно ждал его возвращения, видимо предугадав такое решение. А может, просто контролировал подходы, пока те, кому положено, не заберут тело, заметая следы.
  - Да, а я не в маскхалате. - вполголоса пробормотал Александр, самокритично ругая себя за глупость. - Еще бы в белом костюме маскироваться поперся.
  В голове шумело как после бурной попойки. Сгоряча забытая первая рана сейчас напомнила о себе. Рука налилась свинцовой тяжестью. От потери крови в голове перекатывался чугунный шар, периодически врезавшийся в глаза и уши, вызывая секундную потерю зрения или слуха. Попытка перетянуть пробитый бицепс платком закончилась неудачей, и Берестов оставил эту затею, так как кровь унять не удалось, а бесплодные попытки забирали силы, которых осталось, если честно, не густо. Слишком много этих сил ушло на глупейшую, как он понял, попытку вернуться к телу и повторный рывок от стрелка. Шок прошел, нервное возбуждение, державшее его на ногах, теперь таяло, сочась сквозь каждую клеточку, как вода через дуршлаг, вызывая озноб, сотрясавший тело мелкой дрожью. Стараясь не шататься, как мог ровно Берестов побрел по направлению к перекрестку, где за поворотом ограждения парка его должен был ждать Павел на своем стареньком "форде". "Только бы добрести", - подумал майор, держа курс по забору парка.
  Поздравив себя с маленькой победой, Александр оперся об угол этого самого путеводного забора, пытаясь не потерять равновесия при смене направления. Увиденное вновь придало ему сил и заставило отступить за угол. Шок вернулся. "Как в дурном сне или хреновом детективе", - подумал Берестов и молча побрел через дорогу к темной арке, куда, как помнится, ушел Славик. Он не собирался искать скрипача, несмотря на приглашение, просто хотел оказаться как можно дальше от места, где у него на глазах убили девчонку, и места, где у своего расстрелянного автомобиля сейчас лежало тело Павла, окруженное группой молодых людей.
  Незнакомый двор встретил Берестова неприветливой темнотой. Он брел, механически переставляя ноги. Наконец силы оставили его и майор, будучи в твердой уверенности что опускается на самодельную лавочку у беседки, рухнул на землю, ретиво прыгнувшую ему навстречу...
  
  Глава 4
  
  За проплешиной дачного поселка величаво раскинулся сосновый лес - средоточие страшных тайн и сокровищ, а посему предел мечтаний дачной детворы. Всей своей детской душой, еще не разуверившейся в Деде Морозе, Снегурочке, леших и русалках, туда стремились сорванцы, останавливаемые строгими мамиными окриками и папиным ремнем. Стремились в полной уверенности, что стоит им оказаться в этом таинственном лесу в урочное время одним, без шумных и бесполезных взрослых, как известно отпугивающих удачу в таких делах, к их ногам упадут цветки папоротника, ключи от пещеры Аладдина или, в худшем случае подвернется нуждающаяся в защите сказочная принцесса.
  Каково было бы удивление всей короткоштанной публики, да и многих их родителей, если бы они знали, что в нескольких километрах от их дач на поляне у небольшого лесного озерка притаился рубленый особняк, вписавшийся в пейзаж также уютно, как комфортно чувствует себя человек в хорошо подогнанной обуви. Казалось, что особняк этот порождение тех времен, когда лешие и русалки и впрямь бродили по тропкам, полянам и ручьям. Единственной приметой современности была лишь ровная узкая лента дороги, уходящей в сторону шоссе в обход дачного поселка. По этой дороге очень редко проезжали автомобили или проходили случайные лесовики, с удивлением обнаруживающие ровную как стекло ленту асфальта посреди дикого соснового бора. Обитатели особняка не любили случайных людей и не стремились к известности, скрываясь за высоким рубленым забором, стилизованным под частокол старого славянского городища.
  На втором этаже, в кабинете, отделка и оснащение которого отличалось от внешнего вида здания как космический корабль от ступы Бабы-Яги, в удобных креслах напротив окна расположились двое мужчин. Одному из них, судя по внешности, было чуть более пятидесяти лет. Второму едва за двадцать. Между тем беседа текла размеренно и спокойно, в обстановке, далекой от менторского тона или мальчишеской нарочитой фамильярности. Было видно, что статус каждого давно определен, роли распределены, и тот и другой усвоили их четко и прочно, поэтому нет необходимости в излишней пикировке или рисовке...
  - Так что там наша Оленька, Стас? - спросил, смакуя коньяк в толстостенном бокале, старший, высокий и сухощавый, заметно возвышающийся над собеседником даже в сидячем положении.
  - Она погибла, выполняя задание, Сергей Дмитриевич. - Скорбно произнес Стас. Углы его рта скривились в презрительной ухмылке, вовсе не соответствующей серьезности момента и произнесенной фразе.
  - Жаль, - сказал Сергей Дмитриевич отстраненно, с той же ухмылкой на губах, - хорошая девочка была. Красивая. Умница.
  - Да, - поддакнул Стас, - было на что посмотреть...
  - Только ли посмотреть, а?
  - Шеф... Как можно. Человеку такое важное задание поручено было, опасное, рисковое, а вы....
  - Судьба, братец, судьба. Ты не переживай. Глядишь, все устроится... Ты кофейку наливай себе, наливай. Это я коньяк... По стариковски... А тебе в форме быть надо. Посему не предлагаю.
  - Начальству... Хм... Не перечат. - Сказал Стас с улыбкой и, легко поднявшись, двинулся к сервировочному столику, примостившемуся в специальной нише секретера.
  - А что там у нас с этим ментом? Павел, кажется?
  После секундной паузы, отставив кофейник, Стас повернулся к шефу и, пожав плечами, произнес:
  - Выжил. Живучий оказался. Галка не доработала, промахнулась.
  - А может в новостях брешут? Может ментовская уловка? В смысле дураки - киллеры, узнав что жив, добивать попрутся?
  - Ага, прям в засаду... Не, Сергей Дмитриевич, живой, точно живой. Это сто процентов. Лопухнулся Галчонок.
  - А... Ты вот что, ты уж ее не наказывай. Объясни только, что у нас не промахиваются. К работе надо относиться серьезно. Не танцульки, чай...
  - Уже сделано, шеф.
  - А что ж не вижу ее? Обиделась?
  - Наверно. Ушла куда-то. Такая обидчивая сотрудница...
  - Это плохо. Это она зря. И ты молодец. Людям надо объяснять, что к чему. А иначе так у нас все разбегутся.
  - Ничего, шеф, новых наберем! - впервые за весь разговор открыто, не сдержав эмоций, усмехнулся Стас.
  Неодобрительно посмотрев на своего молодого собеседника, Сергей Дмитриевич укоризненно покачал головой. Отхлебнув очередную порцию коньяку, он закинул ногу на ногу и, удобно устроив на коленях поданную ему Стасом чашечку кофе, назидательно произнес:
  - Людей, брат, ценить надо. Люди, как в песне поется, главное наше оружие. Кстати, оружие... Надеюсь, Галка после выстрела пистолет не бросила?
  - Моя вина, шеф, бросила. Не доработал я. Не доинструктировал...
  - Может она еще и без перчаток работала?
  - Какие перчатки, Сергей Дмитриевич? - искренне удивился Стас. - Совсем не октябрьская жара. Человек в перчатках на улице сейчас, это что голый в центре города. Всем видно и заметно.
  - Бардак, черт его дери, бардак! Бездари. Чему я вас учил?.. Хоть этот ваш ФСБэшник не ушел?
  - Ушел, шеф. Ушел. Как в воду канул. - Покаянно опустив голову, виноватым тоном произнес Стас. Но мы найдем, обязательно найдем...
  - Уж сделайте милость. Еще и снайпера поощрите. Стрелял в мужика, а попал в нашу Олю. Это каким же талантищем обладать надо?.. А? Я вас спрашиваю!
  Вскочив, Стас вытянулся и, выкатив глаза, дурашливо отрапортовал:
  - Устраним... Исправим, товарищ генерал!
  Несмотря на хорошее настроение, Стас не расслаблялся ни на секунду, прекрасно понимая, чем ему грозило бы ДЕЙСТВИТЕЛЬНОЕ неудовольствие шефа в таком важном вопросе. Но пока все шло так, как и было задумано в их многоходовке, поэтому можно было позволить себе и подурачиться, приняв шутливо-ворчливый тон Дурова.
  - Вот то и оно. Работайте. А то как мой кофе хлебать, так горазды, а как дело, так потом своих людей недочет, а чужих выше крыши, - проворчал Сергей Дмитриевич и отмахнув рукой - иди, мол - вновь потянулся к бокалу...
  Примерно в тоже время в обстановке далеко не такой экзотической, Берестов, наконец, пришел в себя, совершенно, естественно, не подозревая об обсуждении его злоключений в доме "на курьих ножках".
  - Дядя Вова! - услышал он странно знакомый голос.
  С трудом открыв глаза, майор попытался разглядеть помещение, где он находился. Щурясь от яркого света, обвел комнату взглядом. Привыкнув к освещению, он увидел, наконец, источник беспокойства. Перед ним на стуле сидел Славик.
  - Привет, Славик. - пробормотал Берестов, лишь бы не молчать.
  - Дядя Вова, наш гость пришел в себя. - вместо ответа повторил свой монолог парнишка.
  - Ну и зачем же так кричать? Не помирает ведь. - Сказал, войдя в комнату, среднего роста мужчина с проседью в волосах. Передвигался он спокойно и уверенно, но, как показалось майору, словно оберегая правую ногу. Так ходят после серьезного перелома, инстинктивно опасаясь вновь повредить доставившую столько боли и неприятностей конечность. На вид ему было не больше сорока пяти, но по выражению глаз Александр понял, что мужчина много старше.
  - Ранение? - спросил Александр неожиданно для себя самого.
  - Ну вот, вместо "здравствуйте". Сразу видно, опер, - сказал вошедший мужчина, улыбнувшись. - Зато видно, что уже в себя пришел, раз начал качать информацию.
  - Извините. Здравствуйте. - приняв шутку, сказал майор. - Ничего, что я вот тут возлегаю?
  - Да лежите уж. Куда вас денешь, не гнать же раз принесли.
  - Спасибо. - искренне поблагодарил Берестов.
  - Это не мне. Ему вот. - Мужчина кивнул в сторону приоткрытой двери в комнату, за которой, не решаясь войти, лежал кобель немецкой овчарки. Просунув нос в дверной проем, "немец" контролировал ситуацию в помещении, будучи готовым по первому зову хозяина прийти на помощь, если это потребуется.
  - Ему?
  - Это он вас у беседки отыскал. Я еще отругал пса, что всякую пьянь обнюхивает.
  - Ну спасибочки, вот уже и в алкаши записали.
  - По нашим временам, знаете ли, убитые и раненые на улицах валяются не реже чем алкоголики, но первые две категории всегда окружены заботой МВД, ФСБ и прокуратуры. Только алкашня вкушает прелести бытия в одиночестве.
  Все это время ерзавший на стуле Славка не утерпел и вклинился в разговор:
  - А что с вами случилось?
  - Подстрелили вот.
  - Не, я понимаю, я имею ввиду как?
  - Да опять встретил твоих знакомых из парка...
  - Я их запомнил, если что...
  - Да я, брат, тоже. Век не забуду. Только они, как раз, ни при чем. -Раздумчиво проговорил Берестов и сам не зная зачем, видимо анализируя произошедшее, добавил:
  - Я девчушке одной помог от этих ухажеров избавиться. И вот когда ее, так сказать провожал, кто-то ужасно рассердился. Шлепнул ее, да и меня заодно хотел...
  Славка посмотрел на дядьку, словно спрашивал разрешения на что-то, потом вдруг заявил:
  - Это Ольга. Она у меня скрипку забыла.
  Берестов во второй раз отметил вопиющее несоответствие между образом классической скрипачки, и встреченной им девушкой, успешно справившейся с несколькими крепкими парнями в темной аллее.
  - И ты ее в этом парке искал? - как можно более нейтральным тоном произнес он, стараясь скрыть настороженность, возникшую после слов Славика.
  - Нет. Я ходил к ней домой, потому что она не появилась в назначенное время. Вот возвращался через парк...
  - То есть дома ее не оказалось? А я, грешным делом, подумал, с чего бы это вам такие поздние свидания назначать.
  - Я и сам не знаю, что она так поздно в парке делала.
  - А ты откуда знаешь с кем я был, после того как ты ушел? - спросил Берестов.
  - Так по телевизору во всех новостях с самого утра крутят! Тупицей надо быть, что бы не сопоставить Олю, вашу рану и этого милиционера. В одном месте в одно время... Что, три разных случая? Ясно, что вы вместе каким-то образом оказались... Так вы говорите, Ольгу случайно встретили? К ней эти отморозки приставали?
  - Что? А... да. А что с Павлом?
  - С кем?
  - С милиционером...
  - А ранен. Тяжело. В реанимации.
  - Хорошо, если правда. - Вполголоса, сам для себя пробормотал Берестов, однако Славик услышал, и с детской непосредственностью спросил:
  - А что, по телевизору могут врать?
  - Я тебе потом объясню, отстань от человека. - Урезонил племянника мужчина.
  Майор осторожно сел на кровати. Уняв головокружение, он опустил ноги на пол. Пес за дверью оторвал голову от лап и демонстративно зевнул, показывая солидного размера желтоватые клыки - мол, если что, я рядом - и вновь прикрыл глаза, навострив уши.
  - Свои, Дар. - Негромко сказал мужчина. Пес, освобождая проход, нехотя поднялся и убрался в соседнюю комнату...
  - Дар? - не удержался от вопроса Александр, имея ввиду, что подобное имя собаки весьма редко, практически никогда не встречается.
  - По наследству. Его дед достался мне как подарок. Прямо на улице. Кстати в этом самом парке... Когда же... Да, в 1989 году
  - Мне надо идти, - сменив тему, сказал Берестов. - Как вас по имени отчеству?
  - Владимир Святославович... Только я не думаю, что вам надо идти. В том смысле, что вас ждут. Вчера я не стал звонить в скорую, учитывая вашу должность и характер ранений. Когда старший опер по особо важным делам валяется подстреленный, это, знаете ли, чревато и пахнет серьезной проблемой. Опасной. Вот мы со Славиком и принесли вас сюда.
  - Документы смотрели?
  - Обычно я хочу знать, кто пришел ко мне домой, а уж кого несу... - иронично произнес Владимир Святославович.
  - А вдруг бы я дубу дал? Прямо у вас в квартире? Как бы объяснили это моим коллегам? В смысле, почему у вас дома не живой, а как раз напротив, старший по ОВД завалялся?
  С легкой усмешкой, давая понять, что воспринял сказанное как шутку, Владимир Святославович ответил:
  - Повторюсь, по характеру ваших ран предполагать... Короче от этого не умирают, если только кровью не истечь напрочь.
  - Откуда такие познания?
  - Да уж повидал разные ранения.
  - Заметно, - сказал Александр, кивнув на ногу собеседника.
  - Да, и это тоже... Короче я позвонил друзьям. Они привезли врача, вас грамотно перевязали и влили немножко крови, - с улыбкой произнес Владимир Святославович, подражая одесскому говору. - Они сообщили куда следует, и у меня тут едва не в квартире, едва не пост выставили. Вон, полюбуйтесь, с утра маются.
  Проследив его взгляд, майор с трудом подошел к окну и оглядел двор. На скамейке перед подъездом два молодых человека азартно бились в шахматы, в дальнем углу примостился фургончик с тонированными стеклами, а в арке мило беседовала молодая пара. Именно эти моменты показались Александру неестественными в обычной суете обычного двора, и он сказал об этом хозяину квартиры.
  - Именно так. Служба в своем амплуа: скрытое от посторонних - не секрет для профессионала. В принципе все бы ничего, но закавыка в том, что она как раз и предназначена для противодействия профессионалам.
  - Вы так уверенно судите...
  - О чем не знаю? К сожалению знаю хорошо. Имел честь иметь отношение, повторюсь, и простите за каламбур, не только к военной службе, но и к Комитету... Ладно, это не суть важно. Сейчас я позвоню, и вас заберут. Вами, кстати, давно интересуется один тип приятной наружности. Судя по всему из этой вашей собственной безопасности. Готов даже был сидеть у вашей постели как нянька - сиделка, такой заботливый.
  По тону Владимира Святославовича Берестов понял, что его отношение к "типу" далеко от положительного. Еще раз поблагодарив гостеприимного хозяина, майор опустился в кресло, всем своим видом давая понять, что готов ждать "типа" сколько потребуется.
  Владимир Святославович, набрав номер, сообщил о том, что гость пришел в себя, и его можно перевозить, так как его самочувствие не вызывает опасений.
  Во дворе произошло некое движение, на первый взгляд хаотическое и постороннему взгляду не заметное, но в результате которого все заинтересованные лица образовали контролируемый коридор от подъезда до услужливо подкатившего фургончика. При этом люди не стояли в ряд от двери до двери, как зачастую показывают в боевиках. Просто каждый находился на своем месте и отслеживал свой сектор, исключая возможность несанкционированного контакта выводимого объекта с посторонними людьми. Контакта как физического, так и огневого.
  - Неплохо. - оценил Владимир Святославович, наблюдавший за происходящим через оконное стекло.
  По его знаку преисполненный важности Славка впустил в квартиру прибывшего сотрудника. Берестов поднялся и двинулся к выходу, стараясь избежать ненужных разговоров и объяснений. На самом пороге он неожиданно обернулся и спросил:
  - Ушли из-за ранения?
  - Да.
  - Так и подумал. - Резюмировал майор и, переступив порог, закрыл за собой дверь.
  
  
  
  Глава 5
  
  
  К удивлению Берестова Управление не гудело как растревоженный улей, ничто не отличалось от обычного служебного дня. Знакомые и не очень сотрудники, кратко здороваясь, проходили мимо, как это бывало всегда. "Ну да, это же меня подстрелили. Им-то что, - несколько обиженно подумал майор, - хотя мне что, в первый раз что ли?" В новостях о нем, слава Богу, молчали. Видимо стараниями службы собственной безопасности информация не вышла за рамки определенного круга, однако ему было действительно обидно, что, по большому счету, всем все равно, словно такие события происходят ежедневно.
  Он понимал, конечно, что его настроение - результат общения с сотрудником этой самой службы, вернее того взаимного непонимания, которое возникло сразу, хоть и было замаскировано выверенными, обтекаемыми, так сказать политкорректными фразами, но от осознания этого было не только не легче, напротив, холодная сырая хмарь заполняла всю его душу без остатка. Устало бредя к выходу, майор перебирал в памяти детали состоявшегося разговора ...
  Прибывший сотрудник представился как подполковник СБ Карев. У него хватило деликатности не набрасываться на Берестова с расспросами прямо в уютной прохладе фургончика по пути в поликлинику ФСБ. Терпел он и во время углубленного медосмотра, естественно, и даже когда вез Берестова на квартиру, принадлежащую Управлению военной контрразведки округа, где майор должен был провести ночь под надежной охраной. Поинтересовался лишь у врачей о состоянии здоровья пациента и необходимостью госпитализации. Поскольку сам Берестов изо всех сил убеждал всех присутствующих в том, что после каждой царапины в госпиталях не належишься, врачи, реально оценив опасность полученных ранений, сочли возможным уступить, что несказанно обрадовало Карева.
  На следующее утро прибывший в Управление, Александр с удивлением обнаружил настырного подполковника в своем кабинете. По хозяйски расположившись в его, Берестова, офисном кресле, подполковник Карев вальяжно предложил майору присесть на стул для посетителей, чем сразу вызвал устойчивое отторжение. В ходе разговора, по тону и смыслу задаваемых вопросов, майор вдруг понял, что его подозревают, ни много ни мало, в том, что это он, Берестов убил девушку и стрелял в Павла. Ему было трудно поверить в этот абсурд, но Карев упорно и настойчиво гнул свою линию, невзирая на очевидные, по мнению Александра, факты и события, противоречащие столь нелепому обвинению. У подполковника была своя версия на все доводы, приводимые Берестовым. Баллистическая экспертиза? Выстрел в девчонку издалека? Был сообщник! Ранение в руку? Случай или продуманная уловка для алиби.
  - Поймите, как мне все это оценивать? Я готов вам поверить, правда, - вкрадчиво ворковал Карев, - но вот факты. Вы же сам сотрудник. Как бы вы оценили, если бы на найденной убитой девушке была надета моя ветровка, а в кармане мое водительское удостоверение? У девочки никаких документов... Да, еще на ветровке была бы моя кровь, что со стопроцентной вероятностью предполагает мое присутствие там во время убийства.
  - Но не соучастие в убийстве. Наличие крови иного лица на теле жертвы, в случае огнестрела, не делает этого человека, стопроцентным убийцей. Не об ножик порезался, ударяя жертву...
  - Естественно. Но куда же вы, коль скоро увидели такое происшествие, подевались с места событий?
  Посмотрев на Карева как на умалишенного, Берестов, борясь с подступающим приступом раздражения, ибо понимал, что подполковник именно этого и добивается, просто жаждет вывести его из состояния равновесия, преувеличенно спокойно произнес:
  - Да стреляли в меня. Знаете, подстрелить могли. Я просто не мог позволить вам лишиться главного подозреваемого. Вот и смылся. А потом, простите, в обморок брякнулся как институтка. Доктор сказал, что кровушки маловато оставалось.
  - Да я же понимаю. Я просто пытаюсь с вашей помощью проработать и оценить на степень достоверности различные версии, в том числе и самые фантастические...
  - Ага, инопланетян!..
  - Не до такой степени, но все же. При этом беспристрастно, что бы нас не обвинили в корпоративной круговой поруке... Все возможные версии...
  - И поэтому мы битый час талдычим...
  - Александр Михайлович...
  - Хорошо. Беседуем. И беседуем именно о том, что это я самый главный злодей.
  - Это не моя вина, - произнес подполковник, вальяжно откинувшись на спинку кресла, - давно бы уже обсудили все, и перешли к другим версиям. Вы сами затягиваете время, не хотите сотрудничать и говорить правду.
  - А какая вам нужна правда? Что вы вкладываете в это понятие? Павел мой друг. С детства. Девчонку эту несчастную я видел вообще первый раз в жизни. Я ее защитил от хулиганов. Я передал вам паспорта некоторых из них. Они, допроси вы их, возможно подтвердят это... - сказал Берестов и вдруг запнулся. В том и дело, что не подтвердят. Какой идиот будет наговаривать на себя, собственноручно вешать покушение на изнасилование. Видимо пришедшая мысль отразилась на его лице, потому что губы Карева растянулись в довольной улыбке, и подполковник елейным голосом произнес:
  - Боюсь, Александр Михайлович, что вы правы в своих предположениях. Они не подтвердят. Более того. В органы МВД поступили заявления от граждан, думаю фамилии вам известны, коль скоро у вас были их паспорта, о том, что вечером они гуляли по парку со своей девушкой, когда им встретился неизвестный мужчина. Коллеги из МВД передали материалы нам, потому что, со слов потерпевших, человек представился как сотрудник ФСБ. Так вот...
  - Они уже, значит, ПОТЕРПЕВШИЕ?
  - Виноват, - заученно-мгновенно отреагировал Карев, однако после извинения продолжил так, словно никаких промежуточных реплик меж его словами не было. - Так вот, со слов ЗАЯВИТЕЛЕЙ, сотрудник этот был в невменяемом состоянии, хотя алкоголем от него не пахло. Он стал обвинять их в том, что они, якобы, пристают к девушке, их подруге и, схватив за руку, хотел эту девушку увести. Когда парни заступились за подружку, сотрудник ФСБ избил их, применив приемы рукопашного боя, коим вы, насколько мне известно, владеете великолепно. Причем владеете не только в спортивном варианте, а на уровне боевого применения, что не раз вами, ветераном боевых действий, доказано в период выполнения специальных служебно-боевых задач. Вы великолепный рукопашник, Берестов. И это видно сразу. Неужели вам стоило так усердствовать? Пацаны разбежались бы сразу, если бы вы действительно вступились за девчонку, приставай они к ней. Вам стоило лишь цыкнуть на них, и они как побитые псы поплелись бы искать более легкую цель. Это аксиома.
  - Так ли? Кстати, сами герои заступники были практически вдрабадан пьяны. Так что могли, не оценив соотношения сил, не разбежаться. К тому же я их пальцем не тронул...
  - Да? На их морды и тела посмотришь, сразу видно, что их и пальцем никто не трогал...
  - Я не говорил, что никто. Это девочка... - тут Берестов опять замолчал, ибо понял, как именно его слова воспримет любой нормальный человек, не попадавший в подобные ситуации.
  - Да? Девочка?.. Александр Михайлович... оригинально, знаете ли. Вы, часом, фантастику не пописываете в промежутках меж борьбой со шпионажем и бандподпольем сепаратистов?
  Майор понял, что попал именно в ту ситуацию, когда всё против него и в разговоре с этим вертким типом надо тщательно подбирать каждое слово. Чем правдивее он будет отвечать на вопросы, тем нелепее будет выглядеть, тем меньше ему поверят. Начни он врать... Вранье всегда выплывает наружу, коль скоро имеешь дело с серьезной организацией, призванной именно выводить лжецов на чистую воду.
  Тем временем, Карев продолжал говорить, давя майора фактами, по его мнению, заставляющими верить в возможность его участия в убийстве девушки и покушении на убийство Павла.
  - Я понимаю, что вы, может быть, искренне верите в этот абсурд. Даже, вроде докладывали полковнику Апраксину о полученной вами информации в отношении существования некоей таинственной секты или организации, готовящей малолетних убийц... А может все проще? Повздорили с Павлом, всего и делов! Оружие? Да вывезли из очередной "горячей" командировки. Кто нашего брата проверять-то будет? Ксива как "вездеход". А? Берестов?
  - Ну-ну, продолжайте. Сдается, как бы вы сами фантастикой не баловались меж ловлей негодяев среди боевых оперов.
  - Полно те. Зачем никчемная пикировка? Готов поверить, что не вздорили вы с Павлом Петровичем. Может эксцесс?.. Вы же опытный оперативный сотрудник, вам не составит труда мгновенно просчитать ситуацию и соорудить алиби. Переодели девчонку и хладнокровно убили. Есть свидетели, что Павел ехал к вам, по вашему вызову. Вы попытались убить и его. Но зачем? На первый взгляд абсурд!.. А может переклинило? Боевой заслуженный сотрудник, а до сих пор майор. Не на руководящей работе. Всего лишь по ОВД. Нужен толчок в карьере. Вот и придумали нелепую историю о сектах и прочих татуированных ужасах. Доложив Апраксину, понимания, естественно, не нашли, ибо вся тема абсурдна и недоказуема. Вот и решили, как посоветовал шеф, фактурки подкинуть. Ну а лес рубят, щепки летят. Для придания, так сказать, достоверности всей вашей истории... Куда уж серьезнее: труп, ранены два сотрудника - ФСБ и МВД...
  Встретив взгляд Берестова, Карев, вошедший в роль, решительно пресек возникшие возражения:
  - Но зачем мне это надо, скажете вы? Мотив?! А кто его знает. Может просто перевоевали...
  - Ага, в смысле крыша поехала...
  - Ну зачем так безапелляционно. Вы сколько раз в "горячих точках" были?
  - А вы?
  - Не надо грубить, - возмущенно воскликнул Карев, - я служу там, где Родина приказывает!.. Так вот, достоверно известно, что пребывание в зоне боевых действий накладывает отпечаток на психику, возможны различные отклонения. Это реальность, к сожалению. А может у вас и какой-либо скрытый мотив имеется. Лично корыстный... Поймите, мы вовсе не против вас, мы должны разобраться. Это всего лишь работа, ничего, как говорится, личного.
  - Со мной разобраться? Кто-то говорил на счет отработки, беспристрастной, заметьте, всех возможных версий.
  - Мы еще с этой не разобрались.
  - А начинают, как правило, с основной... - вполголоса пробормотал Берестов.
  - Что?
  - Разбирайтесь, говорю. Бог в помощь. Но не я. Раз вы ставите вопрос таким образом, то крутите как хотите. А у меня пятьдесят первая статья... Согласно Конституции имею право не свидетельствовать против себя и своих близких родственников. Все, разговор окончен.
  - Полно те, Александр Михайлович. Вы же не обвиняемый, причем здесь пятьдесят первая статья?..
  - С вашими темпами до обвинения скоро дойдет. И освободите мое место. У меня работы полно.
  Впервые за весь разговор на лощеном лице подполковника Карева промелькнули тени эмоций. Он едва сдержался от продолжения беседы на повышенных тонах, но к чести своей, быстро подавил раздражение и ровным тоном сказал:
  - Не торопитесь работу работать, а то нечего делать станет. Так что сходите в отпуск, отдохните...
  - Я в основном отпуске за этот год был. - машинально отмахнулся Берестов, не сообразив, куда ведет разговор Карев.
  - Ничего. Сколько у вас "боевых" суток? За пятьсот, если я не ошибаюсь? Вот и пишите рапорт. Его подпишут.
  - На все пятьсот с хреном?
  - Зачем, месяца на полтора. Нам хватит.
  - У меня есть свое руководство. Оно решает, что мне делать.
  - Вопрос согласован с начальником Управления. До полковника Апраксина решение доведено. Не верите мне - обратитесь к нему. Он подтвердит. Так что пишите рапорт. Поймите, мы не хотим вмешивать в это дело прокуратуру и следственный комитет. Хотим разобраться внутри Службы.
  - Вот спасибочки! Как вы добры ко мне!
  - Не надо ерничать. Положение у вас действительно серьезное.
  - Меня что, отстранили, сняли с объектов? С должности?
  - Нет. Просто отдохнете, наберетесь сил. Так что всего доброго... - сказал Карев, поднимаясь. Демонстративно смахнув рукой воображаемые пылинки с кресла Берестова, вот, мол, твое место, в целости и сохранности, не покушаюсь, он, прямой как струна, вышел из кабинета. Обернувшись уже на пороге, сообщил:
  - Кстати, планируйте отдых по месту. Из города вам лучше не выезжать. А то вдруг таинственные злоумышленники вас встретят вдали от нашего недремлющего ока. Кто вас защитит тогда?
  Проигнорировав возмущенную тираду Берестова, Карев закрыл дверь.
  - Как крышку гроба. - Припомнил майор слышанную где-то фразу и бессильно опустился на свое место. Думать не хотелось. Не было сил даже на нормальное человеческое раздражение, только пустота тяжким потоком разливалась за грудиной и внутри головы.
  - Дослужился, мать вашу. Хоть сухари суши.
  Тяжело опершись о стол, Берестов, забыв даже о боли в раненой руке, поднялся с кресла и, взяв лист бумаги, направился к двери. Остановился, скомкал ни в чем не повинный листок, и, швырнув его в урну, решительно вышел в коридор.
  - Зайди, - выглянув из своего кабинета, сказал полковник Апраксин, словно специально ждал его появления, - живой?
  - Да ну их!.. Морды важные: а вы не перевоевали, а может иной мотивчик.. Мля! Где они были, когда мне руку дырявили. Об этом ни слова, а я так чуть не убийца. - машинально Берестов говорил обобщенно, обо всех сотрудниках собственной безопасности, забыв в своей обиде, что к каждому человеку надо подходить индивидуально. Так иностранцы не говорят: "Иванов алкоголик!", говорят: "Русские пьяницы".
  - Остынь. Не было счастья... Теперь хоть "боевые" возьмешь. Пиши рапорт.
  - Сбылась мечта идиота... А может сразу на увольнение?
  - Прекрати истерику. Сходи отдохни... Кстати, ты написал то, что мне наговорил?
  - Да.
  - Зарегистрировал?
  - Конечно. Кстати Карев уже пронюхал о том, что я вам докладывал.
  - Это естественно. Как только все произошло, они прошерстили секретариат. Интересовались над чем ты работал в последнее время. Вот и наткнулись на твой доклад по этой теме.
  - Зачем же спрашиваете?
  - Для порядку. - сердито буркнул Апраксин. - Оставь документ у меня. По реестру передашь.
  - Зачем вам этот бред? Карев чуть не уписался от смеха, когда живописал мне реакцию своего начальства. Именно из-за этого доклада и родилась версия о моем, с позволения сказать... - произнес майор, неопределенно покрутив рукой у головы.
  - То есть? А ну-ка расскажи.
  - Да что тут рассказывать. Короче наши бравые парни считают, что я...
  Берестов не заметил как, что называется, завелся, и кратко, но едко, в лицах и красках, рассказал Апраксину не только содержание беседы с Каревым, но все события, начиная с того момента, как вчера покинул кабинет начальника...
  - А мальчонки эти заявление накатали. Дескать, изобидел их приемами рукопашного боя наглый ГэБэшник, как в приснопамятном 37 году. Вот такие ГУЛаг и строили! Ату его! Ну а наши подхватили: Ату-у! Ату-у! Тем паче у мальчонок папашки, оказывается, кто в администрации города, кто в областной пристроились. Не простые, в общем, мальцы.
  - Михалыч, что значит пристроились. Уважаемые люди, заботятся о благе города и области. Что значит папашки? Так ты, мил человек, уподобишься Кареву и иже с ним...
  - Пусть воспитанием детей озаботятся... - зло выдохнул Берестов, и сник.
  Майор еще раз убедился, что шеф умел многое, вот, например, как сейчас, тоном, невзначай брошенной фразой осадить любого не в меру эмоционального подчиненного. Вроде ничего и не сказал, а словно крышку в чайнике приоткрыли.
  - Короче, отдохни. Кстати отпуск при части. Уезжать ты не имеешь права. Только по отдельному разрешению.
  - Да уж просветил господин Карев...
  - Посему, - продолжил свою речь Апраксин, словно и не слышал реплики Берестова, - отдых отдыхом, но помни, что через полтора месяца выйдешь, завал будет. Информации ноль, и подведение итогов на носу. Отпуск тебе не зачтется, так что работу с людьми не забывай. Отдых дело хорошее, вот со свежими силами информационную отдачу и подними. Чем еще в отпуске заниматься?
  - Это ваш приказ?
  Услышав сказанное подчиненным, Апраксин поморщился как от зубной боли.
  - Ты в органах сколько? Когда это у нас в такой ситуации приказами разбрасывались?.. Скажем, это настоятельная просьба.
  - Понял, Андрей Викентьевич.
  
  
  
  Глава 6
  
  
  Когда зазвонил телефон, Берестов сидел дома на диване, где еще недавно они с Павлом, к которому его не пустили врачи, несмотря на все уговоры, так эмоционально обсуждали стати и достоинства двух случайных фигуранток криминальной хроники большого города. Как оказалось, веселый эпизод закончился весьма плачевно, поэтому майор, в немом отупении разглядывавший трещину в давно не ремонтированном потолке служебной квартиры, вздрогнул от неожиданности и едва не запустил бутылью из-под водки в источник беспокойства.
  - Да! - голос получился сиплым, поэтому Александр, прокашлявшись, повторил: - Слушаю.
  - Александр Михайлович? - голос в трубке домашнего телефона был незнакомым.
  - Да, я.
  - Не заболели? А то кашляете?
  - Я в норме. Что нужно, кто вы такой?
  - То есть можете прогуляться по парку?
  - Вы издеваетесь? Могу и послать!
  - Бога ради, только возьмите почту из ящика. Да побыстрее. Думаю вас это заинтересует. - Короткие гудки с минуту громким надоедливым эхом раздавались в тишине квартиры.
  Берестов некоторое время удивленно смотрел на телефонную трубку, словно вот именно сейчас оттуда должен вылезти сказочный джин или змея подколодная. Он сразу отверг версию тупого розыгрыша или, тем более, провокации со стороны родимой Службы. Так, по большому счету, дела не делаются, в чем бы его не подозревали. Майор свято верил в то, что процент порядочности в Службе много выше, чем в иных структурах насквозь коррумпированной страны. Он всерьез отнесся к намеку Апраксина о работе с информаторами. Понял по его тону, что должен отработать именно в этом направлении, озадачить людей поиском следов безвестной структуры, рассылающей убийц на улицы любимого им города. Но все равно, по сравнению с напряженным ритмом обычных служебных будней... Берестов боялся заскучать. Отдохнуть пару тройку дней - это да. Любой опер на ура воспримет неожиданно свалившийся отдых, но сиднем сидеть полтора месяца? Все сорок пять суток? Да он встретится с несколькими своими людьми, но что делать остальное время? Ведь результат не явится на блюдечке или по мановению волшебной палочки. Красивые реализации - плод кропотливой работы, усилий многих сотрудников, изо дня в день добросовестно выполняющих незаметную рутинную работу. Потом краткий миг "маски-шоу" и вновь рутина. Услышав гудки в трубке, Берестов понял, что о скуке ему можно забыть. Не дадут ему заскучать неведомые доброжелатели.
  Положив, наконец, трубку на аппарат, майор медленно подошел к двери и аккуратно, сбоку, попытался заглянуть в глазок. Второе "я", смотрящее на "я" первое со стороны, с видом доброго дяди доктора из психбольницы укоризненно качало головой что-то бормоча о шизофрении и, вторя Кареву, о психических последствиях участия в боевых действиях. Отмахнувшись от назойливого внутреннего голоска, "какая там шизофрения, дырка в руке настоящая, почему бы и через дверь не шмальнуть?", Александр осмотрел лестничную площадку, насколько позволял сектор обзора. Не обнаружив ничего подозрительного, он приоткрыл дверь и, готовый к действию, вышел наружу. Лестничная площадка была пуста. Никто не кидался на него с ножом, не выскакивал с пистолетом, и, даже, банально не примотал "эфку" к дверной ручке. Успокоившись, Берестов спустился на этаж с почтовыми секциями, и, решив, что начинять его ящик тротилом, коль скоро не встретили у двери, никто не станет, достал ключ от висячего замочка. Сквозь щели крышки виднелся белый квадрат конверта. "С сибирской язвой" - мысленно пошутил майор и достал послание от неизвестного. В том, что этот конверт имеет прямое отношение к звонившему ему человеку, сомневаться не приходилось.
  Поднявшись на свой этаж, Александр запер дверь квартиры и с нетерпением вскрыл конверт, успев отметить, что плотностью бумаги и невозможностью просмотреть содержимое на свет, он похож на тот, что они с Павлом видели у хирурга, Андрея Игоревича в сейфе. Предположив, что текст, если он там есть, исчезнет подобно расписке и деньгам, Берестов, отложил послание в сторону, принес из соседней комнаты фотоаппарат и, приготовив его к работе, достал, наконец, находящийся в конверте лист бумаги. Прежде чем прочесть, майор сделал несколько фотографий текста и самого конверта.
  "Мне нужна встреча. Работал с Павлом. Он сказал, что если с ним что-нибудь случится, могу обращаться к вам. Есть информация о лицах, виновных в его ранении. Встреча 6 октября в 21 час в том месте, где вы с ним первый раз подрались из-за одноклассницы. По телефону не могу. Могут слушать. РS. Если есть сомнения, то одноклассницу звали Вика".
  - Вот тебе и е-мое... - отстраненно пробормотал майор. - Хрен ли нам, а нам ли этот хрен? Идти, не идти?
  Не было более удобного и простого способа заманить его, Берестова, в памятное, даже по прошествии стольких лет, место. Кстати весьма безлюдное и удобное для того, что бы прибить его как куренка. Но с другой стороны, осознание того, что Павел никому не стал бы рассказывать об этом эпизоде, если бы не имел его ввиду как пароль на случай непредвиденной ситуации, вселяло уверенность, что это действительно человек от Павла.
  - Любит, не любит. - дурашливо бормотал Александр, уже подсознательно продумывая различные способы страховки, просчитывая варианты развития событий. Он знал, что не сможет не пойти, несмотря на то, что от этого звонка попахивало реальнейшей подставой. Несколько успокаивало упоминание о Вике, но это не гарантия.
  Он рисковал еще и тем, что сейчас ему нельзя было использовать возможности Службы, так как, посмей запросить он силовую поддержку, информация об этом, коль скоро все, что с ним связано, контролируется СБ, моментально дойдет до Карева по официальным каналам, а уж Карев расстарается.
  Коротая время до назначенного часа, Берестов совершил небольшую революцию в квартире, добравшись, наконец, до закутков и уголков, до которых не доходили руки в рабочие дни. Убрав в комнатах, Александр сложил разбросанные по столу книги и навел порядок в бумагах. "На всякий случай" - отстраненно подумал он и, приведя в порядок себя, вышел из квартиры.
  Пропетляв по городу и не обнаружив ничего подозрительного, Берестов заранее прибыл на назначенное место. Ему хотелось посмотреть, кто придет на эту встречу, как он будет идти, и не станет ли объяснять возможному стрелку какую лучше позицию занять, что бы его, Берестова, пристрелить сподручнее было. Сегодня он был готов к различным неожиданностям. Темные свободного кроя брюки, такие же футболка и кожаная куртка не контрастировали с окружающими предметами в сумерках как его щегольской светлый наряд позавчерашним вечером.
  Темнота властно заполняла улицы. Александр похлопал рукой по карману куртки, вспомнив, как сомневался брать или не брать отличный метательный нож, подарок знакомых ребят из отряда специального назначения ГРУ, с которыми работали в прошлой командировке. "Будет не лишним. Пистолета-то тю-тю" - подумал майор и, стараясь не шуметь, крадучись пошел к назначенному месту. Выбрав удобную для наблюдения позицию, Александр решил, что дождется прибытия звонившего ему человека, убедится в том, что пришедший один, и только потом подойдет к нему.
  Одинокая фигура в темном плаще появилась сразу, как только он устроился на своем наблюдательном пункте. Повернувшись в его сторону, незнакомец призывно махнул рукой. Берестов понял, что звонивший пришел первым и давно наблюдал за его потешными попытками замаскироваться в кустах. "Прокол" - самокритично подумал майор, и, дальше скрываться было бы глупо, решительно вышел навстречу звавшему его мужчине.
  - Добрый вечер, Александр Михайлович, вы практически вовремя. По его тону нельзя было понять, смеется над ним его визави, или говорит всерьез.
  - И вам здравствуйте. - Нейтрально ответствовал Александр. - Вы не представились...
  - Моветон, батенька, - с усмешкой произнес человек. - Я работаю с Павлом, а с вами случайно, в силу известных вам событий, а также того, что вы тоже в них по уши вляпались. Так что зовите меня просто Дед.
  Несмотря на окружающую темноту, Берестов разглядел, что Дед и в самом деле стар. Даже по виду ему было за шестьдесят, если не больше, однако, судя по всему, сноровки информатор Павла не потерял и опыта с избытком. Чувствовалась великолепная подготовка, как говорится школа, которая присуща далеко не всем ныне мнящим себя крутыми организациям.
  - Из бывших? КГБ? - предположил Александр, глянув на собеседника. - И работаете с МВД?
  - Вновь моветон, юноша, - все с той же добродушной усмешкой сказал Дед. -Не ваше дело, кто я и откуда. Или вы друга проверяете? Не вывел ли он на вас шизоида ради шутки. Это раз. К тому же вы неправильно, судя по всему, расставили знаки препинания, приняв меня за обычного информатора. Это не так. Оперов бывших не бывает. Мы работаем совместно с Павлом над одной интересующей нас темой. Я пришел к выводу, что он подходящая кандидатура для того, что я хочу сделать, и вышел на него. Сам. Это два. Он, на всякий случай, озвучил вашу кандидатуру. Поскольку он ранен и, в отличии от вас, не может продолжать работу в настоящее время, я воспользовался запасным вариантом. Это три...
  - Судя по вашему виду, есть и четыре? - сказал Берестов, лишь бы не молчать. Он не любил упускать инициативу и привык диктовать условия. В данном случае инициатива была утрачена им безвозвратно, и условия мог диктовать на данном этапе только человек, назвавшийся Дедом.
  - Есть и четыре. Судя по вашему виду и настороженному взгляду, вы, как я понял, догадались о том, что я в курсе вашего разговора с отморозками на аллейке парка. "Это раз, это два..." Не так ли? - улыбнувшись промелькнувшему на лице Берестова удивлению, пояснил Дед, - Но это так, три с половиной. Это чтобы вы не метались в сомнениях в отношении моей нормальности, когда я начну доводить до вас ту информацию, которую должен был бы довести вашему школьному другу. Вот сама информация - это четыре.
  - Готов. - разведя руки, просто сказал Александр.
  - Думаю, пока нет. Вы не в курсе того, чем мы с Павлом занимались.
  Жестом предложив Берестову присесть на бетонную плиту, неизвестно кем и за какой надобностью привезенную на пустырь за старой школой, Дед достал из старомодного портфеля портативный DVD-плеер, который, согласно рекламе, всегда с тобой, и, вставив диск, развернул экран к Александру...
  - Да, дела. - обескуражено произнес майор минут через двадцать. - Так и в инопланетян поверишь.
  - Не вижу связи. - серьезно сказал Дед. - Инопланетянами занимался другой отдел. Безрезультатно кстати... Но это лирика. Для нас с вами важно то, что многие события и в том числе нынешние, я подразумеваю события произошедшие с вами и Павлом, имеют своим началом это совещание в 87 году прошлого века.
  - Откуда у вас это.
  - Я не последнее лицо в "Фениксе" и имею доступ к информации. Не в полном объеме, но все же.
  - Почему вы пошли против своей организации?
  - Вы задаете несущественные вопросы, но отвечу, сделав скидку на то, что у нас с вами первая встреча... Я устал, юноша. Вам не понять. Мне далеко за семьдесят. Это у вас все впереди. А мне о душе подумать надо. Спокойно помереть хочется. В кругу детей и внуков и чтобы без собранного на всякий случай чемодана в углу и пистолета под подушкой. Вы представляете, что такое быть на нелегальном положении на территории своей страны, которую всю жизнь защищал? Когда враги - такие как вы парни из нынешних силовых и иных структур, которые тоже эту же страну защищают, но по-своему. Просто говорят не "Служу Советскому Союзу", а "Служу России". Не их вина, что Союз развалился. Напротив, они делают все, чтобы сохранить остатки того, что еще не разворовано или распродано нашим западным, как сейчас говорят, партнерам... Ладно, лирику в сторону. У вас еще вопросы, судя по виду? Задавайте.
  - Да, все это так... - Берестов неопределенно покрутил рукой в воздухе, подыскивая слово. - Фантастично. Проще в инопланетян, честное слово. Такая структура и никто... Ни сном, ни духом...
  - К сожалению, в жизни не все просто и не все подчиняется логике. А никто не знал, так это потому, что в КГБ и ЦК КПСС придавали значение секретности не так, как ныне в нашей России. Конспирация жесточайшая. Плюс профессионализм.
  - Почему же такие провалы случились сейчас? Раз раньше об этом никто не слышал, значит, не прокалывались. А теперь как по команде.
  - Бывало, прокалывались. Только отрабатывали влет. Поймите, это очень мощная, четко структурированная организация. Финансовое и техническое обеспечение на высшем уровне.
  Дед тоже встал и заходил взад - вперед перед бетонной плитой. Видимо обсуждаемая тема не могла оставить его равнодушным. Наконец, приняв решение, мужчина посмотрел на Александра и произнес:
  - Ладно, раскрою небольшую тайну. Эти проколы инспирированы мною и некими иными, согласными со мной лицами. Иначе их просто не было бы, а если что и случилось, то до вас, поверьте, вряд ли дошла информация в том виде, где можно найти зацепку. "Феникс" подчищать и подтирать умеет. Ну не будете же вы искать тень "Империи зла" в каждом передозном наркомане. Даже если и почувствуете двойное дно, типа раньше не кололся, а значит, "на иглу посадили", то максимум спишете на криминальные разборки.
  - А почему девчонки малолетки?
  - А вы попробуйте инспирировать прокол матерому оперу. Поймите, их готовят с детства. Лет с пяти - шести. Они живут с этим. К шестнадцати годам у них уже лет 9 - 10 теории и практики за плечами. У вас сколько оперативного стажа? 8 лет? Вот и сравните. Представьте, что может наш сотрудник вашего возраста. Вы заметили, как быстро охранные структуры "Феникса" отреагировали на вашу девочку? Видимо сделали выводы после первого инцидента с Катей и Валей и подстраховали Ольгу. Вам повезло, что первую застрелили ее, а не вас... А снайпер в вас в тот момент вообще не стрелял. Он в Ольгу стрелял. Ваша рука - случайность. Вы перехватили падающее тело и изменили его положение. Снайпер отрабатывал влет, "на автомате".
  - Кстати, почему ее? Логичнее меня, если уж предположить, что я выудил у нее какую-нибудь информацию.
  - Теоретически. Однако стрелок не знал ее состояния и не оценил вашу реакцию, помноженную на опыт горячих точек. Он тоже логичен. Если начать чистить с вас, то реакция девочки непредсказуема. Ольга была очень хорошо подготовлена. Если бы стрелок в нее после вас не попал? Или даже не стрелял? Она, поверьте, не стала бы экспериментировать. Ушла бы на автомате, не разбираясь, кто, в кого и зачем, как, в принципе, и вы. Докажи ей потом, что не ишак. Она не только знает много, но если обидится... Может столько крови попортить "Фениксу"... Именно потому, что много знает...
  - Понятно... А в чем смысл подставлять девчонок так примитивно? Драки с тинэйджерами. Вы же понимаете, что это мелочь, нужны более весомые данные. Вы же профессионал старой закалки. Сами знаете, что нужно...
  - Молодость, молодость... все и сразу. Я бы с вами не разговаривал, если бы попытался просто и банально слить вам оперативную информацию, поднабрав ее в недрах "Феникса". Просто не дошел бы. Нужен был интерес со стороны структур. Хотя бы минимальная утечка, маскирующая реальный отток информации. Тупо, громко и реально. Чтобы только дворник не знал. А с другой стороны, наглядная демонстрация возможностей для вас. Принеси я вам этот диск просто так, без предварительной подготовки, вы бы поверили? Или послали бы к черту старого маразматика, носящегося с коммунистическими призраками?
  - Боюсь послал бы... А почему диск? Разве в те времена...
  - Да вы что? Это, естественно, оцифрованная копия кассеты. Пропажа оригинала из архива вызовет такую чистку, что только ошметки полетят... Не пугайте меня так, я привык иметь дело с профессионалами.
  - Просто вырвалось, не мог не спросить.
  - Вот, и я о том... Вырвалось... Ладно, это, как говорится лирика. Так, о чем это... Ага, а тут, повторюсь, тупо громко и наглядно. Две девули лупят шестерых парней - рукопашников. При этом жестоко бьют, грамотно. Кстати, парнишкам помогли девчат подстрелить. Иначе они даже и не поняли бы, что с ними случилось. И это реальный уровень 16 - 17 летнего подростка "Феникса".
  - Вы хотите сказать...
  - Да, все очень просто. Девчонки поиграли с горе-насильниками, уложили их штабелями и, совсем уже было, сделали ноги, но тут появился один их знакомый, которому они доверяли. Он взял у парнишки пистолет, сделал два выстрела и вложил в руку парню.
  - Понимаю. После сотрясения не очень-то вспомнишь подробности, тем более, если пистолет реально твой и на нем только твои отпечатки пальцев. Кстати, - Берестов вновь вскочил с таким видом, словно боялся упустить неожиданно родившуюся важную мысль, - Но эти... Как вы сказали? Катя и Валя. Они ведь остались живы. Придут в себя и расскажут, кто в них стрелял. Вы не боитесь, что вас самого...
  - Именно что боюсь. Поэтому стараюсь работать аккуратно, как учили. Стрелял в них не я. Я ведь сказал, что человек, которому они доверяли, не сказал - я. Все дело в том, что он уже планировался к зачистке за иные грехи. И зачистить его должна была моя группа. Вот я его и использовал.
  - Но это... - возмущенно воскликнул Берестов.
  - Жестоко? Возможно. Но это жизнь, поверьте, реальная жизнь "Феникса". Тот человек все равно был обречен, а так хоть благому делу послужил напоследок. Кстати не пытайтесь искать. Он, да и девочки, не из нашего города. Был прислан сюда специально для ликвидации. Тела уже нет. Вернее тел. Все чисто. Если интересно, скажу, что он знал на что шел. Человеку негласно дают яд и отпускают умирать. Противоядия нет, почти нет. В нашем случае я сказал исполнителю, что ему осталось недолго. Рисковал, конечно, нарушив инструкции, но он человек мужественный. Понял, и принял мое предложение уйти, хлопнув дверью.
  - Как в нашей нищей стране мог возникнуть такой монстр? СССР разваливался, партия разбегалась, КГБ громили...
  - Все дело в приоритетах. Из горящего здания в пору всеобщей суеты и метаний можно целенаправленно вынести и спасти очень ценные вещи и, при этом, за общей суетой такое движение будет незаметно. Это аллегория, конечно, но суть в том, что очень многие научные достижения, которые считали потерянными в годы разгула криминальной демократии, на самом деле перекочевали под крышу "Феникса". Поймите, станки, компьютеры, даже самое фантастическое оборудование - это пшик. При наличии средств все восполнимо. Главное это мозги. А их мы сохранили, спрятали и пристроили к делу. Только представьте, лучшие мозги, научная мощь бывшего СССР. Мы тогда в области военных и некоторых иных разработок были, как говорится, впереди планеты всей. И, простите, не хочу быть банальным, и повторять пошлости про "золото партии", это, чушь, конечно, но поверьте, СССР далеко не бедствовал в плане финансов. Только, как видно из предоставленного видео, их распределяли не на мандарины и иже с ним, а на оборону и науку. То есть у "Феникса" был весьма мощный финансовый старт. Сейчас на нас, зачастую сами того не зная, в поте лица, со всем демократическим рвением, трудятся многие коммерческие структуры. Так что ныне тоже не бедствуем.
  - Но чем опасен "Феникс"? Почему его сразу записывать во враги? Ведь из видео следует, что организация создана лицами, представляющими государственную власть, в целях спасения страны и ее последующего возрождения после поражения в холодной войне?
  - Выглядит благородно. Но осмелюсь напомнить всего два момента. Первый. По принципу построения, формам и методам работы, да просто по сути своей - "Феникс" спецслужба. Причем очень мощная. Между тем, согласно закону "Об оперативно-розыскной деятельности" перечень структур, осуществляющих ОРД, исчерпывающий. Изменения и дополнения могут быть внесены только соответствующим федеральным законом. Вы найдете нас в перечне органов, осуществляющих ОРД в этом законе? Второе. Посмотрите на методы достижения им своих целей? Сколько трупов и ранений за несколько дней? Вы скажете, что я приложил к этому руку. Возможно, но в благих целях и косвенно. А вы отдаете себе отчет, сколько трупов "Феникс" оставил за собой вообще? И оставил бы еще, будучи безвестным, если бы не наши усилия? Вы сами живой, слава Богу, свидетель того, что они с людьми не церемонятся. Чуть что не так - зачистка. Якобы для секретности. На самом деле, поверьте, "Феникс" переродился. Там крутятся большие, просто огромные деньги. Сейчас страна вышла из тупика, начинает отстаивать свои интересы в мире. То есть шок поражения прошел, возвращается патриотизм, нормальное отношение к армии, силовым структурам. Чего бы им, коль скоро они все такие за страну болеют, не интегрироваться постепенно в этом процессе? Против какого внутреннего врага конспирация? Нет, молодой человек, там все уже перевертыши. Деньги, вот их цель и идеал. А деньги, как известно, что рыба, которая лучше всего в мутной воде ловится. Им порядок не нужен, поверьте. Кстати возможность инспирировать проколы возникла только благодаря активизации оперативно-боевых групп. Поверьте, в ближайшее время начнутся очень печальные события, просто с непредсказуемыми последствиями. Если, конечно, ничего не предпринять. Поэтому нам с вами спешить надо.
  - Какие конкретно события должны быть инициированы "Фениксом"?
  - Ну, молодой человек, вопрос непрофессиональный. Я чувствую, а не знаю. Улавливаете разницу? У нас, как в старом добром КГБ, каждый знает только свое. Опыт, батенька. Так, обрывки, то, се... С большой долей вероятности это будут события, призванные показать народу и мировой общественности неспособность власти управлять страной. Чего хочет обыватель? Сытого порядка, причем безопасного, чтобы его во время вечерней прогулки на темных аллеях не встречали девочки, с птичками сами знаете где. Или мальчики, что еще хуже. Что бы их чадушек не насиловали и не увозили в заложники "злые чеченцы", дома чтоб не взрывали... Начнись сейчас такое, народ опять касками стучать пойдет на мосты и улицы как в 93-94 годах, тем более, если им подсказать и организовать. Мировая, елки, общественность завопит слезно...
  - А она завопит?
  - Завопит, завопит, она только этого и ждет. В особенности, уж простите за банальность, если заплатить. А кто и так, на халяву, за компанию. В особенности наши доморощенные правозащитники, которые на самом деле ни страну свою не любят, ни народ. Народ свой они вообще быдлом считают. Только и горазды, что кичиться своей гипертрофированной принципиальностью да псевдодемократической позицией, с коими носятся как придурок с торбой.
  - Скажите, Дед...
  Жестом прервав новый вопрос Берестова, мужчина встал и, отряхнув свой легкий плащ, церемонно откланялся:
  - Простите, Алексан Михалыч, мы с вами за лирическими отступлениями потеряли уйму времени. Каждую минуту увеличивается риск случайного свидетеля, а значит утечки информации о нашей встрече в определенные структуры "Феникса". Мне бы этого не хотелось. Слишком хорошо знаю, что будет. Посему в другой раз. Если зазвонит телефон и спросят о здоровье, то в то же время на этом же месте. Честь имею.
  - До свидания. - Сказал Берестов, глядя вслед уходящему человеку.
  Дед шел уверенно, не оглядываясь. То ли его все же подстраховывали, то ли он был фаталистом, решившим, что если кто увидел, то этого уже не изменить.
  Повертев в руках полученный диск, Берестов аккуратно уложил его в карман куртки и, стараясь идти так, что бы не привлекать внимания, покинул место встречи.
  
  Глава 7
  Берестов посмотрел на шефа и, увидев его подтверждающий жест, вставил диск в проигрыватель, принесенный им в кабинет полковника Апраксина из помещения службы охраны Управления...
  " - Ну что, товарищи. Все в сборе... Надеюсь, нет необходимости представлять присутствующих друг другу.
  Оценив шутку хозяина кабинета, пришедшие люди сдержанным смехом отреагировали на неформальное начало совещания. Рассевшись по местам, присутствующие приготовились слушать, понимая, что их не зря пригласили в столь неурочное время. Разговор обещал быть не совсем обычным и далеким от протокольного. Недаром они были приглашены не в служебные апартаменты председательствующего на этом неофициальном совещании, а на казенную дачу за так называемый круглый стол.
  Обведя прибывших гостей внимательным взглядом, хозяин дачи, наконец, произнес:
  - Думаю не надо напоминать о бессмысленности использования звукозаписывающей аппаратуры?
  Встретив понимающие ответные взгляды, говоривший продолжил сухим официальным тоном:
  - Нас здесь пятеро. То, что сейчас будет озвучено, должно остаться между нами. Понимаю, что вы прекрасно знаете об этом и без моего напоминания, но простите за излишнее многословие. Старею.
  По одобрительному ропоту присутствующих, хозяин дома понял, что и эта его шутка принята.
  - Итак. Я не хотел бы называть предложенную вам информацию завещанием. Скорее прогноз развития ситуации, основанный на анализе имеющейся фактуры и оперативной информации. Именно так мне предложил рассматривать сей документ Юрий Владимирович перед уходом... У всех имеются копии документа. Прошу внимательно ознакомиться и высказываться по существу. Хочу услышать, во-первых, ваше мнение в целом, а во-вторых, кандидатуры лиц, которых вы посчитаете нужным ознакомить или привлечь к планируемым мероприятиям.
  Самый молодой из присутствующих, чувствовавший себя немного неуверенно в столь представительном обществе, чуть задержал взгляд на говорившем, так, словно хотел задать вопрос, но промолчал и открыл папку, лежавшую на столе перед ним.
  - Вы хотели что-то спросить?
  - Если честно, то да, но потом решил, что, не зная сути документа, задавать вопросы преждевременно.
  - Обычно первичный порыв самый правильный, ибо основан на подсознательном восприятии ситуации.
  Уловив в голосе председательствующего поощрительные интонации, молодой светловолосый мужчина продолжил свою мысль:
  - Своим замечанием о завещании вы связали предложенный документ с определенным лицом. Почему тогда содержащиеся в нем данные рассекречены через несколько лет после его смерти?
  - Я бы не сказал, что они "рассекречены". Данная информация предложена вашему вниманию и не более того. Ознакомившись с содержимым заключения аналитиков, вы выскажете свое отношение к предоставленным данным, а там будет видно. Боюсь, ознакомь я вас с этой информацией ранее, вы не восприняли бы ее адекватно. Сейчас самое время. - сказал председатель, и, предвосхищая следующий вопрос, добавил, - вас всех я собрал здесь по той причине, что каждому из присутствующих отведена своя строго определенная роль в предстоящей игре. Посему читайте. Вопросы после.
  Некоторое время ничто, кроме шелеста страниц не нарушало напряженной тишины в кабинете. Минут через тридцать последняя папка легла на стол, и взгляды присутствующих обратились на председателя.
  - Теперь вопросы.
  Крупный пожилой мужчина в маршальском мундире, с нескрываемым раздражением толкнув свою папку кистью руки прочь от себя, возмущенно произнес:
  - Это ясно любому здравомыслящему человеку и без ваших аналитических справок. Моя роль какова? Я не собираюсь устраивать бойню в той стране, которую призван защищать!
  - Вам и не придется. Смысл предложенного вам документа иной. Он рожден именно с той целью, чтобы бойни избежать. И не только внутри общества, но и за пределами нашей державы.
  - Поясните тогда. Мы, военные, люди прямые. Нам четкий приказ нужен. Как у Чернышевского: "Что делать"?
  - Не надо принижать возможности ваших людей, уважаемый...
  - Не думаю, что спор уместен. - вмешался в разговор моложавый мужчина в дорогом костюме. - Иначе мы будем подобны трем слепым мудрецам из старой индийской притчи. Тем, что на ощупь пытались описать слона. Все были правы, только щупали за разные места. А надо судить в общем контексте... Мы все имеем свои суждения по предложенной проблеме, а вы, уважаемый председательствующий, наверняка уже отработали все варианты и выработали конкретные предложения, как вам по роду службы и положено. Посему предлагаю посвятить нас в ваш план, который мы рассмотрим и обсудим. Мы либо согласимся, и начнем действовать, либо... Либо отшлифуем его с учетом данных, имеющихся у каждого из присутствующих и, опять таки, приступим к исполнению. Не время для раздоров. Ситуация действительно серьезная.
  - Согласен. - подумав, произнес маршал.
  Хозяин дачи благодарно кивнул собеседникам и будничным тоном сказал:
  - Вы правы. План есть, но он противоречит всей концепции построения суверенного государства, а посему считаю необходимым некий экскурс в историю.
  Получив утвердительные кивки гостей, говоривший извлек из стола другую папку, но не открыл ее, а положил перед собой, давая понять, что предлагает реально отработанный план, возникший на основе скрупулезного анализа данных, а не высказывает шальные мысли, пришедшие ему в голову.
  - Итак, экскурс. Нет нужды воспроизводить речь Алена Даллеса в конгрессе США, сказанную после назначения его главой ЦРУ сразу по окончании Второй мировой войны. Все осведомлены о ее содержании по долгу службы. Замечу лишь, что основная ее мысль - победа над нами не в результате открытого военного противостояния, ибо, по мнению аналитиков соответствующих ведомств Соединенных Штатов, войну они проиграли бы окончательно и бесповоротно. Посему курс взят на подмену жизненных ценностей. Цель - молодежь...
  Обведя присутствующих взглядом, словно поощряя возражения, говоривший выдержал паузу, но, так и не дождавшись реплик возможных оппонентов, продолжил свою речь:
  - Все присутствующие - здравомыслящие люди, и здесь не партийное собрание на заводе или в батальоне, поэтому буду называть вещи своими именами. Система зашла в тупик. Подмена истинной веры в правоту дела на догмат и формализованные ритуалы, не побоюсь такого сравнения, достигла недопустимых пределов.
  Уловив краем взгляда возмущенное движение маршала, хозяин дачи повернулся к нему и, жестом прервав готовую сорваться с его уст возмущенную тираду, произнес:
  - Скажите, в чем я не прав? Не мне вам говорить, и вам ли об этом не знать, что в войсках должность ротного командира не получить не являясь членом или кандидатом в члены партии. Промолчу уж о вышестоящих должностях. Люди вступают в партию не по зову сердца, а ради карьеры. И так не только в Вооруженных Силах. Так везде. На первый взгляд все логично, на всех руководящих постах наши люди. Вопрос в том, искренна ли их вера в партию, в ее цели? Завтра, объяви мы о роспуске партии, сколько таких руководителей и командиров, не раздумывая, сдадут членские билеты? А если, вдруг, случись что, кто пойдет на баррикады как в семнадцатом? Кто амбразуру грудью закроет как в сорок первом? Нет, товарищи, мы сами поощряем двойные стандарты, когда на митингах говорят одно, а дома, на кухне, вполголоса, совсем иное. Именно это благодатное поле для посева сорняков господина Даллеса. Мы, образно говоря, возделываем его сами ежедневно, ежечасно. Вот вы, маршал, спрашивали у молодых лейтенантов, курсантов военных училищ, у будущего Вооруженных Сил, об их отношении к однообразным комсомольским собраниям, в которые, за редким исключением, не верит уже практически никто? Даже так называемые комсомольские вожаки, которые призваны нести в массы идеи союза молодежи как младшего отряда партии? Все добросовестно играют свои роли как в спектакле самодеятельности, а, отыграв, спешат по своим делам, забыв все, о чем страстно говорили перед своими товарищами... Вряд ли спрашивали напрямую. Не уровень. Все по докладам с мест. А низовые исполнители, зачастую, доводят ту информацию, которую мы все ждем и хотим слышать. Опять-таки ради карьерного роста.
  - Извините, но это уже ваша компетенция, - возразил, наконец, маршал. - Выявить таких горе функционеров и принять меры!
  - Пересажать более половины страны? - председатель пожал плечами. - Так скоро за решеткой окажется народу больше, чем на свободе. Нам не нужно повторение ГУЛАГа. Это, как известно, ни к чему хорошему не приводит.
  - Что предлагаете вы?
  - Наши оппоненты за океаном все придумали за нас. Они пропагандируют свои так называемые свободы, высокий уровень потребления...
  - Это всем понятно. - опять не удержался маршал от возражения. - Если мы все имеющиеся средства потратим на тряпки и марокканские мандарины, то тоже будем жить в изобилии.
  - Конечно. Но в том и суть, что количество ядерных подводных лодок и передовые научные достижения простому человеку жизнь не определяют. Ему нужны, как раз, мандарины. Блага должны быть осязаемы и доступны. При этом именно сейчас, а не в необозримом будущем. Мы с семнадцатого года строим коммунизм. И где он? Где обещанное партией изобилие? По мнению обывателя, втихаря слушающего шепоток радио "Свобода", "Свободная Европа" и иже с ним, в настоящий период партия с ее догмами сдерживает наступление этого изобилия, создав коммунизм для себя. Так долго продолжаться не может. Бытует мнение, что мы проигрываем Америке экономически, что мы задыхаемся, не выдерживая темпа так называемой гонки вооружений. Это не так. При существующих на сегодняшний день моделях экономики именно США выдохнутся первыми, но не мы... Экономически выдохнутся. Они уже на грани кризиса. Но, к сожалению, кризис этот наступит чуть позже, чем, по расчетам наших аналитиков, у нас в стране иссякнет терпение простого обывателя, активно провоцируемого на недовольство нашими зарубежными оппонентами. Они, затратив на организацию центробежных тенденций в окраинных регионах страны огромные средства, идут ва-банк. Да и в центре...
  - Да уж, - вновь вступил в разговор маршал, - то это дефицит, то иное. То стирального порошка нет, то масла, то спичек.
  - Вот-вот. Все перспективные планы меркнут в глазах обывателя, если нет масла. А поскольку подавляющее большинство страны как раз обыватели...
  - То есть вы предлагаете дать людям масло? - вступил в разговор моложавый в дорогом костюме.
  - Боюсь, что ныне мы даже этим уже не спасем ситуацию. За короткое время нам не достичь уровня потребления США и развитых стран Европы. Люди устали ждать. По нашим данным народ видит панацею в освобождении от партийных догматов и перехода к демократической системе западного образца.
  - Так все страшно? - не удержался от вопроса моложавый.
  - Не весь поголовно, конечно, но вам ли не знать, что основную роль играет активный и агрессивно настроенный актив, простите за каламбур, который именно и подпитывается заокеанскими деньгами. Основная часть - это пассив, объективно желающий лучшей жизни. Беда в том, что наши активные крикуны много ближе им, чем официальная пропагандистская информация. С нею свыклись и уже не верят. Поэтому сей пассив наши активисты загонят-таки на баррикады... Так что, чтобы не устраивать гражданскую войну на потеху западным коллегам, или, хотя бы минимизировать ее последствия, надо дать возможность людям сполна вкусить запада. До тех пор пока народ сам не прочувствует на себе все прелести революции и переходного периода, любые наши оправдания и объяснения, любые факты будут восприняты как фальсификация в целях удержания власти.
  - Так все страшно? - повторил вопрос моложавый.
  - По мнению наших аналитиков, многократно перепроверенному, все наши меры будут недостаточны. Мы лишь получим отсрочку во времени...
  - Ну вот, - вставил свое слово молодой человек, задававший первый вопрос, - тем временем Америка рухнет экономически. Вы же сами говорили...
  - Да. А мы политически. Центробежные тенденции очень сильны. Мы, к сожалению, прошли "точку невозврата". Рано или поздно посевы Даллеса взойдут. Представьте, после экономического краха США объективно исчезнет последний сдерживающий наступление коммунистического изобилия фактор, то есть эти самые США, враг политический, экономический и военный. А коммунизм не наступит. Что тогда? Что скажет народ?
  - То есть если сейчас наш низкий уровень жизни можно объяснить противоборством с США, требующем затрат, то после победы...
  - Именно так, мой молодой друг. А вы представляете последствия для мира в целом, если в одночасье, по историческим, конечно, меркам, рухнут обе сверхдержавы? Ныне прямо или косвенно все значимые страны мира находятся в зоне влияния США или нашей. Кто возьмет руль после нас? Многие развитые государства имеют серьезный военный и экономический потенциал, а развивающиеся - непомерные амбиции. Глупо напоминать о территориальных претензиях, которые предъявляют некоторые соседи к Союзу. В отсутствии сдерживающего фактора произойдет то, чего так не хочет товарищ маршал.
  - Бойня?
  - Боюсь, вселенская бойня за передел мира. И последствия ее непредсказуемы.
  - К сожалению наши аналитики пришли к тому же выводу. - Неожиданно подал голос темноволосый склонный к полноте человек, до сих пор не принимавший активного участия в диалоге. Он руководил закрытым отделом при ЦК КПСС, о существовании которого мало кто знал из непосвященных, поэтому его столь безапелляционное заявление произвело впечатление на присутствующих.
  Благодарно кивнув, хозяин дачи продолжил свою мысль:
  - Не буду перечислять фактуру. Ее и так все знают не хуже меня. Достаточно того, что в настоящее время привычным повсеместным фактом стали явления, которые лет десять, да что там десять - еще пять лет назад были немыслимы. Одни молодежные группировки Казани чего стоят. Криминал вовлекает в свои ряды молодежь. Вовлекает наше будущее, товарищи. Запретом или репрессивными методами с этим ничего не поделаешь. Для молодых такая извращенная романтика притягательна. А запретный плод вдвойне сладок...
  - А возьмите кино или набирающее темпы видео, - вновь заговорил товарищ из отдела ЦК КПСС, продолжая мысль председателя. - Все, ранее запретное, ныне выплеснулось на экраны и воспринимается на ура, как свежее дыхание и новизна. Воспринимается, заметьте, в пику официальной пуританской, если можно так выразиться, идеологии. Сейчас ни один видеофильм не обходится без откровенных постельных сцен или насилия. К услугам молодежи насилие как сексуальное, так и чисто криминальное. Я бы сказал, что с экранов на страну обрушиваются реки крови. Молодежь привыкает к насилию. Их неокрепшая психика под таким массированным воздействием уничтожается как индивидуальное сознание и становится продуктом видео пропаганды. Самое страшное то, что наша молодежь начинает считать обычным убийство себе подобного. Просто так, потому что иначе не достичь цели. Сколько статистов должен убить главный герой в боевике, чтобы уложить в постель героиню? Юнцы воспринимают это как норму. Окружающие люди видятся им не самоценным неповторимым чудом природы, а статистами в извращенном кино.
  Все, словно сговорившись, посмотрели на представителя МВД, до сих пор не проронившего ни слова. Горестно усмехнувшись, генерал милиции обвел присутствующих усталым взглядом и тихо спросил:
  - Статистику привести или так поверим? Уже замучался докладывать. Нашим... - кивок в потолок и виноватый взгляд на представителя ЦК, - в общем, до них не докричаться. А жаль. В этом мы со "старшим братом" солидарны. Статистика... Фактура прет такая, что хоть в петлю... Все присутствующие уже давно поняли и почувствовали приближение кризиса, по всей видимости по этой причине здесь и собрались. Может, не будем убеждать друг друга в очевидном?.. Время идет.
  - Рад, что нет необходимости стучаться в открытые двери, - вновь взял слово хозяин дачи. - Прошу ознакомиться с содержимым красных папок. Они в выдвижных ящиках стола перед каждым из вас. Это предложения наших аналитиков.
  Гости зашевелились, застучали выдвигаемые ящики стола и зашуршали перелистываемые страницы докладной записки. Через некоторое время генерал милиции поднял голову, окончив чтение, и с сомнением в голосе произнес:
  - Не слишком ли радикально? И где средства взять? Сейчас да, но вы предсказываете распад страны... Кто будет выделять средства после?
  Все присутствующие одобрительно закивали, давая понять, что этот вопрос, как один из многих, волнует всех.
  - За основу проекта взят американский вариант демократии. С рыночной, заметьте экономикой. В последующем структурные подразделения проекта "Феникс" перейдут на самофинансирование. Действующие структуры "Феникса" должны быть гибкими и мобильными. Хватит ортодоксальных догматов. Главное внедрить в сознание участников проекта простую мысль: все ради сохранения страны и возвращения ей подобающего места в мире. Не просто независимого, заметьте, а лидирующего. Короче мы должны воспитать патриотов своей Родины, а не государства, если рассматривать термин "государство" как чиновничий аппарат, порожденный определенной политической системой.
  - Из предложенных документов следует, что "Феникс" будет базироваться на следующих составляющих: экономической, новым языком говоря коммерческой, научной и силовой, - сказал представитель ЦК. - Как вы видите взаимодействие силовых подразделений проекта с, если можно так выразиться, официальными силовыми структурами, которые возникнут на территории республик СССР после его распада? Возможны проблемы.
  - Весь проект - сплошные проблемы, - с добродушной улыбкой проговорил председательствующий. - Структура будет, повторюсь, мобильной именно в силовой своей составляющей. По возможности она не будет взаимодействовать с официозом. Это, по сути - призраки. Призраки прошлой страны. Но, поскольку, они же повивальные бабки для новой державы, то лазейки можно и должно оставить. Силовые структуры нового государства будут, при всем нежелании наших доморощенных демократов, созданы не на ровном месте. Кадры останутся, в общем, и целом, старые в течение еще долгого времени.
  - Вы предлагаете оговорить каналы связи с действующими функционерами?
  - Да.
  - Это будут первые лица?
  - Ни в коем случае. Первые лица, простите за каламбур, новыми господами будут смещены в первую очередь. Они приведут свои кадры, далекие от желания сохранить страну и приумножить ее величие.
  - Кто тогда?
  - Что всегда нужно операм? Информация... Силовой блок "Феникса" не планируется как глобальная структура, максимум мобильности при минимальных размерах, поэтому наши люди должны будут иметь доступ к базам действующих структур. Посему их контактами должны сталь сотрудники информационных и аналитических подразделений КГБ и МВД. Эти серые незаметные мышки всегда востребованы и, на первый взгляд, не занимают значимых позиций в своих структурах. В них ценят профессионализм и молчаливость, поэтому это не те кадры, которые будут изгнаны в первую очередь. В последующем внутри "Феникса" будут созданы свои базы данных, аналитический отдел однозначно изначально свой, но и после этого наши люди должны иметь возможность доступа к базам данных "коллег". Это позволит избежать многих недоразумений.
  Генерал МВД понимающе кивнул, соглашаясь с доводами хозяина дачи. Представитель ЦК молча листал страницы документа в красной папке, всем своим видом давая понять, что его видение проблемы не отличается от предложенного варианта, а если возникнут вопросы, то они немедленно будут озвучены. Остальные гости, не являющиеся профессионалами контрразведки и не знакомые с нюансами повседневных "игрушек" КГБ СССР, отложили свои папки, не вмешиваясь в диалог кадровых оперативных сотрудников. Будучи людьми умными, они понимали, что их роль в проекте далека от его силовой составляющей, и что со временем каждому разъяснят степень его предполагаемого участия, коль скоро пригласили сюда и допустили к информации с грифом "особой важности".
  - Руководить и координировать деятельность всех составляющих "Феникса" будет, уж простите за банальность, постоянный координационный совет. Все мы, непременно, лишимся своих должностей после "победы" реформаторов. Это к лучшему. Должность в официальной структуре всегда подразумевает работу в ее интересах. Нам старичкам - пенсионерам можно и пофантазировать. Посему мы и войдем в этот совет... Кроме вас, - увидев нетерпеливый жест самого молодого из гостей, далеко не тянувшего на роль старичка - пенсионера, председательствующий пресек не успевший сорваться с его губ вопрос. - Для вас у нас особая роль. Это после... Сейчас хотелось бы услышать общие вопросы.
  - Откуда будем привлекать людей? - спросил представитель ЦК.
  - У нас есть года три - четыре. Подберем самых толковых и преданных. В последующем, после распада страны, самые преданные будут изгнаны или сами уйдут. Масса элитных профессионалов старой системы останется не у дел. Лучших из них мы привлечем в "Феникс". Индивидуально. Каждую кандидатуру. Только тех, кто докажет свою адекватность. Поверьте, выбор будет. Сейчас необходимо заложить основу и создать костяк из ныне действующих сотрудников. Их надо постепенно перетягивать к себе. Но перед этим тщательная проверка. Ставки высоки. Поэтому я предлагаю рассмотреть несколько кандидатур из Третьего Главного Управления.
  - Военная контрразведка? Почему именно они?
  - Афганистан и иное. Ходя под пули, эти парни доказали свою преданность стране, а, кроме того, они привыкли работать в условиях, когда приходится надеяться только на себя. В том же Афганистане за неточность в оперативных данных им приходится расплачиваться не взысканиями, а жизнью. Вы ведь знаете, что нормальный опер однозначно и непременно идет с группой, уходящей на задачу по его информации? Это традиция. Если опер не идет, то военный народ весьма негативно относится к такой задаче...
  - Это так. - подтвердил маршал.
  - Центральный аппарат?
  - Нет. Скрыть перевод или увольнение из центрального аппарата первоначально необходимого количества людей будет невозможно. У нас, да и у вас, - кивок в сторону генерала МВД и представителя ЦК, - не дурни сидят. Могут возникнуть мысли. А мысли, это, в данной ситуации, вредно. При этом каждый перевод необходимо обставлять как ситуацию, далекую от способствующей карьерному росту или продолжению службы в кадрах КГБ или МВД. Ну это уже моя забота... Да, самое главное. Коль скоро наши противники основной упор делают на привлечение нашей молодежи для выполнения своих целей, то и нам следует уделить самое пристальное внимание этой проблеме. Нам нужна наша молодежь. Выращенная, заметьте, не на опостылевших формальных комсомольских собраниях. Она должна иметь доступ ко всей информации, только вывод должен быть правильный. Эти парни и девчонки должны осознать себя частью страны и знать, ради чего все и какие будут последствия нашего поражения, если мы не справимся.
  - Вы имеете ввиду привлечение детей в силовой сектор? - с нескрываемым возмущением спросил моложавый мужчина.
  - Мы не на митинге. Не стоит. Я имею в виду воспитание молодежи в недрах проекта, чтобы, достигнув определенного возраста, они были готовы морально и физически принять в нем участие. И не обязательно в силовом секторе. Наука и финансы - тоже значимые составляющие.
  - Вот уж кому - кому, а это мне следовало бы митинговать, - вмешался представитель ЦК. - Все лучшее - детям и так далее... Это лозунг партии. Но коль скоро не справились, то не до лозунгов. Сейчас время думать о детях детей. К сожалению, во многом, это поколение уже не наше. Это поколение взращено на боевиках и голых задницах с экранов видео. Дальше будет больше. Поэтому надо говорить о будущем.
  - Кстати, - поддержал говорившего хозяин дачи, - вы зря недооцениваете детей. Вспомните наших пионеров - героев времен Отечественной. А тысячи безвестных добровольных разведчиков, помощников партизан и наших разведгрупп? Книги писаны. И не одна. Нацисты, кстати, тоже не пренебрегали работой с детьми. Абверштелле 117 специализировалась на подготовке подростков. В свое время она дислоцировалась в Минске. Диверсионной группой подростков - выпускников школы в 1943 году был уничтожен Белостокский железнодорожный узел. Полностью уничтожен. Это на некоторое время парализовало железнодорожное движение на участке и передвижение наших войск.
  - Мы что, нацисты?
  - Ни в коем случае. Я лишь привел пример о том, как неразумно недооценивать детей. Их никто не воспринимает всерьез, но, если объективно, то они всегда побеждают, ибо приходят после нас, нам на смену и получают все без борьбы. Глупо упускать из виду эту проблему... А вот кто фашисты, так это вопрос. Не мы, а американцы окунули сначала своих, а затем и наших детей в видео- (и не только) секс и насилие... Ну да повторяюсь... Одно хочу сказать, хоть и опять повторюсь, поезжайте в Казань. Подростковые группировки там - это реальная сила. И эта сила против нас. Кто инициировал это чудовищное извращение - потомки разберутся. Не сейчас судить об этом, это надо воспринимать как факт...
  - К тому же, - перебил говорящего генерал МВД, - мы не имеем возможности нормально работать в этих подростковых группировках. Закон запрещает привлекать в качестве информаторов на плановой постоянной основе лиц моложе 18 лет. А там, в основном, состав от 14 до 17 лет. Вот и крутись...
  - А как же... Нет, ну можно же изменить закон с учетом ситуации... - убежденно сказал самый молодой. - С оперативной работой я знаком не понаслышке, хоть и в несколько иной области. Это действительно важная проблема... Довести информацию до руководства страны... Это частный случай, конечно, но в целом, саму суть...
  - Мой молодой друг, - с улыбкой произнес председательствующий, - товарищ из ЦК не даст мне соврать, как бы не крамольно это звучало. Наш Большой, - быстрый кивок в потолок, - это не тот, кто мыслит категориями страны и ее интересов. Он имеет полную информацию, поверьте. Все то, с чем вы ознакомились в зеленых папках. И ничего. Более того, он блокирует любое активное противодействие, топя его в бесполезной риторике и словесной шелухе. Лично меня, как сотрудника госбезопасности это наводит на неприятные мысли. То, что, по нашим прогнозам, должно прийти после него, еще хуже, ибо имеет амбиции, четкий план карьерного роста, оканчивающегося вершиной пирамиды, но не представляет, что будет делать с нашей страной, получив ее. Найдется масса подпевал и советников, которые будут петь ему в уши в своих корыстных интересах. Страна будет их, а не его... Даже не их, американской. Полностью. И нам с этим жить предстоит.
  - И что теперь? Почему все именно так должно быть? А вы, ну то есть мы?
  - Молодость, молодость. Все и сразу... Первое Главное Управление, к которому вы имеете честь принадлежать, это нападение, говоря футбольным языком. Я веду речь о защите, а вы, пока, с этой стороной оперативной деятельности не знакомы. Поверьте на слово, события, что должны произойти - произойдут по двум причинам. Во-первых, на них сделали ставку в США и идут напролом не жалея сил и средств, а во-вторых, мы не видим смысла противодействовать им на этом этапе. Это бесполезная трата сил и времени. Последствия активного открытого противодействия будут много хуже, чем тот вариант, о котором вы прочли в красных папках. Это мнение аналитиков. Поверьте, мнение проверенное и перепроверенное, ибо ставки слишком высоки. Прошу прощения за то, что повторяюсь весь вечер. Старею, волнуюсь...
  - Сейчас вы совсем сбили меня с мысли. Ни одной дельной в голову не приходит. Я вижу, что надо что-то делать, да, имею свой вариант развития событий с учетом того воздействия, которое мог бы предпринять, имей я такую возможность ныне. Но, по вашей реакции на мои вопросы понял, что вы мой сценарий не воспримите и не одобрите... Зачем я здесь тогда? - не сдержав эмоций, воскликнул самый молодой из присутствующих. - Приглашение в круг лиц, занимающих даже не второе место, а промежуточное между первым и вторым в стране, мне лестно, только я не понимаю, зачем приглашен. Таких как я десятки, если не сотни в Комитете...
  - Дай вам волю, вы бы непременно начали изменять ситуацию, не отходя, так сказать, от кассы... Привыкайте к терпению. Его вам потребуется много. Возможность "такую" вы получите в свое время, если все пойдет так, как запланировано. Я еще раз повторюсь, что вам отведена особая роль в большой игре. Она, возможно, труднее, чем у всех нас. Ибо, оставляя себе право активного противодействия, вам мы можем предложить только терпеть и выжидать. Один ваш опрометчивый шаг может поставить на грань провала все, что нами будет сделано до того как... Поверьте, для вас действительно особая роль в проекте. Для осуществления проекта, на начальном его этапе, вам ничего делать не придется, однако вы - фигура в его реализации ключевая... А вот из Комитета уйти придется. Это уж не взыщите... Я вам отдельно растолкую. Не будем товарищей утруждать излишней информацией и словесной шелухой....
  - Насколько я понял нашего уважаемого организатора встречи, - подвел итог сказанному представитель ЦК, - сегодня нам предстоит утвердить концепцию. Детали, в части касающейся, после и не сейчас.
  - Вы, как всегда, все понимаете с полуслова, мой дорогой друг. Действительно, мне важно знать ваше отношение к самому проекту в принципе. Все остальное - технические детали, достойные обсуждения в рабочем порядке.
  - Итак, товарищи, да здравствует "Феникс". Не вижу принципиальных возражений, - поставил точку в разговоре маршал, встав из-за стола. - Прошу прощения, но мне через сорок минут надо быть на рабочем месте. Думаю, мы еще не раз соберемся в таком, или несколько измененном составе. Только прошу понять, что я всегда со своей страной. И если мне надо будет потерять все, что имею сейчас, то я готов. Лишь бы ей от этого польза была.
  - У вас, похоже, своя информация. Судя по всему, та же что и у нас. - Удивленно сказал председатель.
  - Да знаю я. Плюс знаю, что не угоден Большому с его реформами. Давно знаю. Пока держусь. Сделаю все, что в моих силах...
  - Вам не надо в том виде, в котором вы сейчас, что-либо делать. Только не препятствовать. Они все сделают за вас. Пусть играют в свои игры, пусть тешатся видимыми победами... Все им удается. Карьера, деньги, страна к ногам... Хорошо смеется тот, кто смеется последним...
  - Хорошо, препятствовать не буду. Хоть бездействие не мой стиль. Только интересно, как меня сожрут. Все же не пацаном-ротным тружусь...
  - Поверьте, найдут способ.
  - И вам его наверняка уже довели ваши информаторы.
  - Сюрпризом будет.
  - И когда?
  - Важно ли, с учетом всех известных вам данных. Думайте о главном.
  - Всегда об этом думаю.
  Поприветствовав присутствующих воинским приветствием, маршал покинул кабинет бодрым целеустремленным шагом.
  - И нам пора, - подвел итог встрече председательствующий. - Есть время подумать и решить"...
  ...Встав со своего места, Берестов извлек диск из плеера и, уложив его в футляр, посмотрел на шефа.
  - Все, Андрей Викентьевич. Больше на диске ничего. Это, и то, что рассказал Дед, вот и все данные... Теперь вы все знаете. Что, почему и как.
  Апраксин, закурив, некоторое время молчал, разглядывая тлеющую сигарету. Наконец, смахнув пепел на пол, что при его аккуратности было из ряда вон выходящим событием, задумчиво сказал:
  - Ты, сдается мне, слишком талантливый сотрудник. Может мне тебя перевести куда-нибудь на хрен подальше, а? На повышение? Мне, между прочим, до пенсии всего ничего, а тут ты с этой херней... Угораздило же... Кстати, Дед твой, ничего толком и не сказал. Только его охи, ахи и предположения. Однако вкупе с этой копией... Самое важное то, что, со слов твоего доброжелателя, имеет место мощная спецслужба старой закваски, ушедшая на нелегальное положение еще во времена СССР по указанию сверху. Имеется мощная же научная база и финансовая подпитка. Плюс они планируют маленькую революцию накануне важных для всей страны событий. Тебе не кажется, что только этого хватит на микро апокалипсис местного масштаба?
  - Будем надеяться, что Дед появится вновь и даст конкретику. Как в кино про партизан: явки, пароли, фамилии... - пожав плечами, сказал майор. - Вопрос у меня лишь один. Почему у нас здесь, почему не в столице?
  - Похоже, я переоценил твои таланты. Дед же сказал, что исполнителя акции с этими девчонками, ну самыми первыми...
  - Катей и Валей?
  - Да. Его прислали из другого города для ликвидации. Тоже грамотно. Для соседей и так далее просто уехал и не вернулся. Ищут пожарные, ищет милиция... Но это так, лирика... Значит, есть структурные подразделения и в других регионах. И в Москве тоже. На диске опять же, сказано, что в регионе... Что ты на меня так смотришь, Александр Михайлович?
  - Андрей Викентьевич, вот это ваше "лирика" так резануло по ушам, что я чуть не обомлел. Эту фразу через раз повторял Дед. Этакое слово-паразит.
  - Да ну? Прямо так и через слово?
  - Точно.
  - Слушай, знавал я в свое время одного дядечку в нашей системе, который любил щеголять подобными словесами. Даже, было, учился у него работать. Ты не обратил внимания, слова и выражения типа "батенька", "придурок с торбой", "эх, молодость, молодость", "моветон" не проскакивали?
  - Проскакивали, хотя, в порядке самокритики, моветон и я периодически в речь вставляю.
  - Вот вставить бы тебе по самое нехочу! - буркнул Апраксин. - Отвыкай от слов-паразитов... а то проколешься рано или поздно.
  - А сами-то...
  - Старшим... Ну, ты понял... Я вот думаю, не навестить ли нам некоего Замогильного Игоря Евсеича, полковника КГБ в отставке, а?
  - Ничего себе фамилия... А вы его хорошо знали?
  - Обижаешь. Раз уж я его так быстро вспомнил. Сходу, можно сказать. В мою бытность это был легенда Управления. Еще в СМЕРШе начинал. Я салагой лейтенантом в органы пришел, а он уже тогда полковником трудился. Нас молодых уму разуму наставлял. Неужели жив, курилка? И не только жив, но в строю? От будет раскладец... Кстати он где-то в конце восьмидесятых тихо ушел из Комитета. По времени совпадает.
  - Вы думаете это он?
  - Проверить, во всяком случае, не мешает.
  - Так и попремся? Не расшифруем, если это действительно окажется он?
  - Октябрь месяц на дворе, батенька, - ернически сказал Апраксин с веселым почти мальчишеским задором, - пора ветеранов навестить, уточнить, что да как, адреса местожительства, кто в наличии. Декабрь и день чекиста, он не за горами. Не пригласи кого на праздник - обида. Вот и займись, раз в отпуске. Общественно полезная нагрузка... Ты пионером был?
  - Был, а что?
  - Вот ноги в руки, и айда старичков через дорогу переводить. Адреса я дам. И его адрес тоже. Соответствующую легенду по управлению я запущу, дескать припахал злодея-бездельника, хоть какой от него прок. Только не стразу к Замогильному топай, а то...
  - Обижаете, Андрей Викентьевич... Да, кстати, Дед сказал, что ему за семьдесят, а если ваш Замогильный в СМЕРШЕ начинал, то ему за восемьдесят...
  - Ага, еще рост, вес, адрес, пароли и явки тебе назвал бы, анкетку заполнил... А восемьдесят шесть, это и есть "за семьдесят". Он же тебе сказал: "Далеко"!.. И не надо обижаться. Век живи, век учись, но это так, лирика. - С улыбкой подвел итог разговору Апраксин и, несмотря на всю серьезность ситуации, оба сотрудника рассмеялись такой немудреной шутке.
  - Готов, лишь бы столько прожить. - Вполголоса произнес Берестов услышанную где-то шутку и, испросив разрешения, вышел из кабинета.
  
  
  Глава 8
  
  
  День, как назло выдался пасмурный. С неба периодически срывалась мерзкая мелкая морось, раздражающая хуже настоящего дождя. Больница также встретила неприветливо. Создавалось впечатление, что за те несколько дней, прошедших с их последнего посещения, окончательно ушло лето, и вместе с ним потеряно что-то важное и хорошее в их жизни, так, словно навсегда исчезло солнце. Молоденькая регистраторша, которой еще несколько дней назад вместе с Павлом отпускали дежурные комплименты, сочувственно посмотрела на запомнившегося ей мужчину, теперь баюкающему раненую руку на перевязи. "Видимо смотрела новости" - апатично подумал Берестов, и кивнул в знак приветствия на правах старого знакомого.
  - Вы к Лагутину? - спросила девушка и, получив утвердительный кивок, сообщила: - Он во второй хирургии. У него сейчас жена...
  Увидев нерешительное движение посетителя в сторону выхода, она поспешно пояснила:
  - Она уже давно. Обычно в это время уходит. Придет только после обеда.
  - Спасибо, - сказал Берестов и, машинально натянув полученные в гардеробе бахилы, побрел по коридору к лифту.
  Найдя палату Павла, майор остановился. Потоптавшись в нерешительности, он все же толкнул дверь. Постоял в дверях и отступил в сторону, пропустив жену друга, которая, повинуясь просящему жесту Павла, вышла из палаты, что бы оставить мужчин одних. Проходя мимо Александра, она подняла на него глаза, но, увидев перевязь, вновь опустила взгляд, пряча выступившие слезы.
  - Привет, Паш, как сам?
  - Как невеста после первой брачной ночи. В организме трындец, зато на душе праздник... Ты как? Вижу, тебя тоже подстрелили.
  - Ну вот, битый небитого везет! А вообще так, мякоть, навылет.
  - Копал?
  - Мне, брат, сейчас только огород копать. Отстранили меня. Точнее в отпуск отправили внеочередной...
  - Да хрен редьки не слаще. Чего это они удумали?
  Берестов отмахнулся неопределенным жестом, давая понять, что не хочет заострять внимание на своих проблемах, придя навестить тяжело раненого друга. Павел свел брови, и Александр, зная его давно, понял, что от темы уйти не удастся, видимо его очень волнует все, что связано с этим происшествием. Деятельная натура Павла не могла вынести временного безделья, тем более на больничной койке. В этом они были очень похожи с ним и, возможно, до сих пор оставались в душе мальчишками, ибо, получив удар, не могли успокоиться, пока не ответят достойно. А то засмеют, и сам себя уважать перестанешь.
  - Да говорят, что это я девчонку убил.
  - Какую девчонку? Ту, что от хулиганов спас?
  - Ее.
  По виду друга, Александр понял, что ему ничего не известно о продолжении той истории. Павел, приехав, спокойно ждал Берестова и девушку, когда в него начали стрелять.
  - Я ее на лавочку усадил. У нее сотрясение. Плохо девчонке было. Ну, тут и стрелять начали. Ее наповал, а меня в руку. Еле смылся.
  - Видимо где-то в это время уже и меня того.
  - Кстати и тебя тоже я.
  - Чего ж тогда ко мне пустили? А?.. Злодея?
  - Следят видимо, - невесело усмехнулся Берестов. - Вот начну тебя сейчас душить, а они тут как тут. Вот и доказуха! Можно даже не останавливать - так колоритнее будет: пришел и добил...
  Вскинувшись, Павел едва не сел на кровати, но не выдержал напряжения и, повинуясь нажиму Берестова, вновь лег.
  - Они там у вас что, - сказал он зло, переведя дыхание, - екнулись все в атаке? Тебя подозревать!..
  - Хрен их, Паш, знает. Вроде, по виду, на дураков не тянут, а как скажут что... А! - майор махнул рукой, выразив свое отношение к "ним".
  - Собственная?
  - Собственная.
  - Их что, туда как в отстой набирают? По конкурсу дебилов? Что у вас, что у нас!
  Пожав плечами, Берестов, всем видом давая понять, что разговор ему неприятен, поспешил закрыть тему.
  - Работа у них такая. Их тоже понять можно. Ты представь, как обычные люди на нас смотрят? Может тоже как на дебилов по конкурсу.
  - Ну не скажи. Это индивидуально, как зарекомендуешь себя.
  - И у них также. Я пока только с одним общался. По одному не судят, так что замнем для ясности.
  - Все понимаю, - язвительно произнес Павел, - работа, имидж, злые языки, но всерьез вертеть тему, что это ты в меня стрелял? Дебилы!.. Тем более я видел, кто это сделал.
  - Видел? - сразу насторожился Александр.
  - Видел... Сижу, жду. Вдруг, смотрю, плывет лыбедь белая. Девуля лет этак шестнадцати. Ну, плывет и плывет, мне-то что, а она вдруг достает этакий пистолетище и как в замедленном кадре на меня поворачивается. Я, может, и успел бы выскочить, и пистолетик отнять, да еще и ремня всыпать, но честно скажу, слышать одно, а вот увидеть самому... Как к месту прирос от обалдения. Тут она в меня свою пукалку и разрядила. Как говорится, очнулся - гипс. Кстати могу дать показания твоей службе собственной безопасности, будь они неладны... Да, Саш, я тебе паспорта вез этих девчонок... Вот их у меня...
  - Забудь, проехали. Оно и так утрясется. Меня другое волнует. На меня вышел твой человек.
  - Это который?
  - Потребовал его Дедом называть. По повадкам - вроде наш. Из бывших...
  - Есть такая буква. Только он не мой вовсе. Так, кот, который гуляет сам по себе. Я его всего пару раз и видел. Первый раз он сообщил, что представляет весьма влиятельную и могущественную структуру, в существование которой трудно поверить сразу. Обещал на следующую встречу притащить какие-то доказательства и растворился как иллюзионист.
  - Сам на тебя вышел?
  - Ага...
  - А чего сразу мне не сказал?
  - Да как-то... А потом тема с двумя девчушками на пустыре. Пересеклись с ним накоротке. Это когда мы уже после доктора расстались. Спросил меня, кому можно доверять, если вдруг что. Поинтересовался, как я воспринял двух девчонок. Якобы его рук дело. Это одно из доказательств, что тема серьезная и важная. Я ему, сдуру, тебя и назвал. Хотел потом обговорить, да вот не сложилось, не успел - резюмировал Павел, обведя рукой больничную палату.
  - Паш, а на счет пароля ты придумал, или он надоумил?
  - Он, а что? Спросил, каким образом ему можно будет доказать, что он действительно от меня, если вдруг необходимо будет встретиться с тобой, а я не смогу предупредить. Я ему про Вику и... А что?
  - Тебе это странным не показалось? Ты его вывел на меня, и тебя того... Пиф, паф...
  - Да не думал я об этом. Они все там, судя по всему, на конспирации помешаны, как вшивый на бане. С его слов, это очень серьезная контора, любой прокол чреват чисткой.
  - Да, контора серьезная. Столько дел за какие-то пару дней наворочали. Давно в городе такого не было, чтобы сотрудников отстреливали как волков за флажками. Только не могу одного понять. В меня стрелял снайпер. Машинка у него серьезная, с ПБэСом. В округе тишина стояла. Выстрелов в твоей стороне я тоже не слышал. То есть, в средствах и технике недостатка нет. Зачем тогда, если у них был снайпер, тебя из пистолета глушить, рисуя девочку перед возможными свидетелями. И если у них так много народу, то почему дали уйти мне? Они ведь знали, что я иду к тебе, знали, где стоит твоя машина. Дождались бы и сняли обоих. Дед сказал, что твою мобилу слушали. Как - не знаю. У них, со слов Деда, техника на порядок выше нашей. Я имею в виду спецсредства, а не широкий ассортимент, но все же суть в том, что они контролировали ситуацию. Отфиксировали, что я тебе звонил, по какому поводу, просчитали время моего общения с Ольгой...
  - С кем?
  - Ну с этой девочкой... Так вот, поняли, что могла успеть что-то слить, пока в прострации, а может слышали, как она мне про птицу Феникс болтнула... Короче, стали чистить. Не второпях, кстати, могли успеть обставиться. Опять-таки со слов Деда, они стали работать с подстраховкой после тех двух первых.
  - Хороша подстраховочка. Своих же - хрясь, и нету!
  - Не о том я. Пара снайперов и в дамках. Представь, я девчонку почти волоком волоку, ты выходишь из машины помочь. Первая пуля в девушку. С бесшумкой. Даже и не сообразишь: обвисла на руках, может поплохело, еще что. А уж потом по пуле нам. Все, баста, карапузики... Зачем огород городить с твоей "лыбедью"? А если бы ты успел выскочить или еще что? Риск? Риск! Свидетели, бабки у окон, случайный прохожий, да мало ли...
  - Может, у них не было второго снайпера?
  - На том месте, где твоя таратайка стояла, на всех нас троих одного бы хватило.
  - Не факт.
  - А вот тогда бы и девочка с пукалкой, как запасной вариант...
  - Каждый мнит себя стратегом, видя бой со стороны... Сейчас не это важно, хотя и твои сомнения обмозговать надо. Меня больше интересует, где их искать.
  - Кто о чем, а девка...
  - Пошляк...
  - Найдем, Паша, дай только время. Найдем. Никуда не денутся. Или пусть все сами себя перестреляют для конспирации.
  - Тоже вариант...
  Дверь распахнулась и в палату по-хозяйски вошла женщина в белом халате. Оглядев представшую ее глазам картину, она сконцентрировала взгляд на Берестове. Майора взглядом было не пронять, и поэтому, глядя на него, женщина сказала, как можно строже:
  - Все, посетителей прошу покинуть палату. Больной устал. У него по распорядку процедуры и сон.
  Теперь Берестов разглядел ее и понял, что она не старше молоденькой регистраторши, только окружила себя ореолом напускной строгости, которая, по-видимому, призвана была подчеркнуть ее взрослость и значимость.
  - Ой, тетенька, не ругайтесь, - дурашливо промямлил Александр, явно подшучивая над молоденькой медичкой, - я сейчас уже убегаю.
  - Ты мне мою Аленку не обижай. Она на самом деле свой парень. - Вступился за девушку Павел, увидев, как после слов друга у сестренки опасно для противопожарной безопасности покраснели уши, едва прикрытые белой шапочкой.
  Обиженно глядя на Берестова, медсестра сказала совсем иным голосом:
  - Нет, правда, пора процедуры... Идите уже.
  Совсем растерявшись в компании двух раненых офицеров, медсестра опустила голову и принялась сосредоточенно готовить шприц и капельницу, принесенные ею с собой.
  - Давай уже, шуруй. А то совсем девушку засмущал, - улыбаясь, сказал Павел, - она вот вколет мне не то, или не туда от смущения, кто виноват будет?
  Подвинув к кровати штатив для капельниц, Берестов попрощался и вышел в коридор. Он никак не мог успокоиться после рассказа Павла. Это понятно, что сомнения - краеугольный камень работы каждого опера, но сейчас сомнения роились в его сознании как пчелы у растревоженного улья. Он хотел увидеться с Дедом и задать ему несколько прямых вопросов.
  Теперь, когда он передал шефу диск с записью, ему, наконец, поверили. Даже собственная безопасность отстала вроде. Хотя кто их знает, что у них на уме. Ему, по большому счету, было наплевать на всю мышиную возню. Главное то, что он мог теперь привлекать возможности всего Управления к работе по данной теме. Поэтому он жаждал новой встречи с таинственным представителем "Феникса", возлагая на нее большие надежды. Поразмыслив, он решил, что пора навестить Замогильного Игоря Евсеича, тем более что несколько отвлекающих визитов к другим ветеранам по переданным ему шефом адресам он добросовестно совершил. Так что, даже если за ним следят, визит к очередному ветерану не вызовет особых подозрений.
  Позвонив Апраксину, он сообщил, что сегодня, выполняя "общественную нагрузку" планирует посетить еще пару-тройку ветеранов. Получив добро от шефа, решительно направился к стоянке, где оставил свой автомобиль. Такой звонок он считал не лишним, если таинственный "Феникс" действительно имеет возможность слушать телефоны. По его глубокому убеждению, в такой ситуации дополнительная мотивация визита никогда не помешает.
  Сверившись с картой города, майор вывел автомобиль на проезжую часть и взял курс на район, где располагался частный дом, в котором проживал интересующий его сейчас Замогильный.
  Пригород встретил липкой слякотью, порожденной непрекращающейся изнурительной моросью. Поинтересовавшись у встречного прохожего искомым адресом, Берестов, наконец, подъехал к воротам, за которыми, в глубине двора утопал в увядающей уже зелени небольшой одноэтажный дом. Несколько раз посигналив, и не дождавшись ответа, Александр вышел из машины и вошел в калитку. Пройдя по мощеной дорожке, он поднялся на деревянное, резное крыльцо, и деликатно вдавил кнопку звонка, несмотря на то, что входная дверь была приоткрыта. Никто не ответил. Берестов звонил достаточно долго, что бы разбудить даже спящего человека. При этом ему хватило бы времени привести себя в порядок, и даже покурить спросонья.
  Решившись, майор толкнул дверь и вошел в дом. Пройдя через веранду, он очутился в коридоре, из которого вели три двери. "Как в сказке" - подумал Александр, и наугад направился в ближайшую.
  Тело Замогильного он увидел, едва вошел во вторую по счету дверь, ведущую из коридора.
  - Черт, это уже начинает доставать. Действительно как в дешевом американском боевике. - пробормотал он потеряно и, достав телефон, позвонил Апраксину.
  - Андрей Викентьевич, я по адресу нашего ветерана. Да Замогильного. Так вот. Он мертв. Судя по всему, уже более суток. Мои действия?.. Да я понимаю, что собственная безопасность на меня еще и этого деда навесит, но что делать. Я тут полрайона переполошил, когда дом искал. Весь дом в моих пальцах... Как зачем переться? А ваша задача? Я же не знал, что он мертв.
  Разыграв такую сценку для возможных слухачей "Феникса", Берестов, стоя на месте, внимательно осмотрел комнату и тело. Били ножом. Удар, приносящий мгновенную смерть, но выполнимый только для физически сильного человека. Вряд ли это дело рук малолеток. При этом, естественно, пришельцы что-то искали, так как пыль со всех поверхностей была вытерта тщательно, что не соответствовало облику соседней комнаты. Это действительно был Дед. Единственная ниточка, которая могла привести к "Фениксу" подобно нити Ариадны. Теперь такой возможности у Берестова не было. Надо было начинать все с начала. Опять кропотливое просеивание фактуры, рутина переписки и ощущение разочарования после каждой беседы с информаторами, не приносящей никаких значимых результатов. Берестов чувствовал, что буквально заболевает этой темой, грозящей превратиться в идефикс.
  Дождавшись наряда милиции, направленного в адрес по просьбе Апраксина, Берестов предъявил свое служебное удостоверение. Ответив вежливым отказом на вежливую же просьбу дать показания дознавателю под протокол, в том смысле, что всегда готов, но только по указанию руководства, майор, виновато пожав плечами, вышел из дома, напоследок бросив взгляд на тело Деда.
  Думать не хотелось, ругаться и спорить тоже. Непонятная опустошенность волной затопила сознание. Берестов был зол на себя и на весь белый свет. Создавалось впечатление, что он центр зла, и все, кто соприкасается с ним, внезапно погибают. Он добрался до Управления на автомате, не помня, как доехал.
  Апраксин ждал в кабинете, разглядывая фотографию Замогильного, изъятую из экземпляра его личного дела, хранящегося в отделе кадров. Увидев мрачного Александра, он жестом предложил присесть. После недолгого молчания просто сказал:
  - Не переживай. Не твоя вина. Видимо он сам прокололся. А может, по иным причинам убрали. Он же сам говорил, у них это просто.
  - Поймите, Андрей Викентьевич. Как бы это не кощунственно звучало, но меня больше расстроило то, что потеряна нить к "Фениксу". Потянув за нее можно было весь узел распутать.
  - Обычно говорят клубок...
  - Это в книжках и кино. Меня кино уже не заводит. Меня этот чертов "Феникс" достал конкретно. Они мочат людей как мух. Причем тех, кто хоть как-то соприкоснулся со мной. Я уже на грани того, что бы в мистику поверить!
  - Ты здесь не причем. Просто ты занимаешься этой темой вот и все. Был бы я, сидел бы сейчас и переживал также как ты. Они, судя по всему, чистят тех, кто имеет контакты с нами без определенной санкции своего руководства. Ведь кто-то, судя по видео, у них должен контактировать с нашими структурами, коль скоро они рассчитывали оставить себе возможность доступа к нашим базам данных. Кстати всеми аналитиками и иже с ним уже плотно занимается собственная безопасность. Всеми, кого хоть как-нибудь, имеется ввиду по возрасту, можно подозревать в связях с "Фениксом". Так что наплюй на мистику.
  Посмотрев на расстроенного подчиненного, полковник Апраксин поднялся из-за своего рабочего стола, закрыл дверь на ключ и достал из стенного шкафа бутылку коньяку и два бокала. Налив янтарную жидкость, он подвинул один бокал Берестову, второй взял сам. Повертев головой, извлек из другого отделения шкафа шоколадку и просто сказал:
  - Давай. Все проходяще.
  Вторую выпили молча.
  - Ну вот. Вроде как и Деда твоего помянули. Что бы там ни говори, а в свое время опером был сильнейшим. Войну прошел. Да я тебе говорил, - легенда Управления в мои лейтенантские годы. - Произнес Апраксин, убирая бокалы и бутылку в шкаф. А теперь давай о работе. Итак, что мы имеем?
  - Нового - ничего. На данный момент Дед был единственной возможностью выйти на этот злосчастный "Феникс". Теперь нет и ее. Конечно и мы и милиция начнем отрабатывать его связи и контакты, пробивать установленных в этой связи людей. Возможно это что-то даст. Но вот время! Дед говорил, что со временем как раз напряг.
  - Может на тебя выйдут те, иные, которые, со слов Деда имеют место быть? Возможно Дед предусмотрел страховочный вариант на случай невозможности лично связаться с тобой, или, чего уж там темнить, он же профессионал, на случай, как раз, своей гибели?
  - Вряд ли. Или их уже вычислили и зачистили, или они так залегли, что днем с огнем не найдешь. К тому же они, возможно, не знают, по чьей вине прокол, может по моей... Нет, вряд ли кто появится. Во всяком случае, не сейчас и не в ближайшие дни.
  - Черт с ним, со временем. Меня сейчас другое беспокоит. Смотри, как бы тебя самого не вычислили. Вдруг Дед рассказал перед смертью о своих контактах? Что, скорее всего, и произошло.
  - Не пугайте, шеф, самому страшно.
  - Ты вот что, ты же у нас еще в отпуске?
  - Формально да.
  - Вот и посиди пока дома. Ребята за тобой присмотрят. Я с генералом говорил. Он санкционировал... Да, пиши рапорт. Получишь пистолет на постоянку. Так, на всякий случай. Это все что могу.
  - И на том спасибо. Только не усижу я. Вы же знаете.
  - Постарайся.
  
  Глава 9
  
  Свет из окна второго этажа падал на одинокую старую сосну, неизвестно каким чудом уцелевшую посреди мощеного тротуарной плиткой двора загородного особняка. Тени от веток порождали причудливые узоры, которые Дуров любил рассматривать, когда возникала необходимость принятия решения по той или иной ситуации, влияющей на направление дальнейшей работы всего вверенного ему сектора.
  Стас, его протеже и, одновременно, исполнитель самых деликатных поручений, устроился в удобном кресле в углу кабинета. Он молча смаковал предложенный ему кофе, наслаждаясь покоем и уютом, то есть теми ощущениями, которые мало кто испытывал здесь. Из этого кабинета можно было выйти и "ногами вперед", нет, конечно, еще на своих двоих, но уже, практически, как зомби. Он был одним из немногих, допущенных в "святая святых" структуры, и не просто допущенных, а из числа тех, кто вот так, спокойно мог попивать кофе, предложенный шефом. Обычно такими привилегиями пользовались функционеры куда более старшего возраста и более высокого ранга. Стас понимал, при этом, что такая идиллия может исчезнуть в одночасье и смениться шаркающей походкой "зомби", как посвященные люди структуры называли лиц приговоренных, поэтому ни на миг не расслаблялся до конца. Он старался угодить шефу, с блеском выполняя самые сложные задания и распутывая, образно говоря, самые запутанные клубки и узлы, периодически возникающие, что говорится, на ровном месте. Он был нужен Дурову, ибо делал то, что иные не могли, причем делал играючи, с юмором и азартом, присущим его юному возрасту. Стас научился улавливать малейшие оттенки настроения Сергея Дмитриевича, поэтому сейчас сидел молча, боясь прервать нить размышлений шефа, ожидая новых вопросов и распоряжений. Ему нравилась эта игра, он ощущал себя вершителем человеческих судеб, почти богом, или, в худшем случае, древнескандинавской Норной, обрезающей нити жизни неугодных шефу людей. Дамоклов меч, висевший над ним самим, только придавал этой игре дополнительный смысл, некую пикантность, заставляя работать на бис, выкладываться по полной программе.
  Наконец Сергей Дмитриевич отвернулся от окна и задал вопрос, которого, с учетом темы его доклада, Стас никак не мог ожидать:
  - Как твои люди? Всем ли обеспечены? Нет ли жалоб? Нет ли недостатка в кадровой подпитке?
  Именно этим и нравилась Стасу предлагаемая шефом игра. Она, по его мнению, не давала мозгам заплесневеть.
  - Вы имеете ввиду подбор новых людей? В пределах нормы, шеф. Можно было бы и быстрее, но я не привык гнаться за количеством. Мы отбираем то, что нам нужно.
  - Это понятно. Иначе и быть не должно. А старые кадры?
  - В норме.
  - А то, видишь, как оно бывает... Не ждали, не гадали, а у нас инсургенты завелись. В ФСБ наушничают...
  - Моя вина, шеф, проглядел. Но проблема уже решена. Больше наушничать не будет.
  Дуров вернулся на свое место у рабочего стола и, опустившись в кресло, плеснул в бокал коньяку.
  - Плохо, Стас, плохо... Каким ты видишь выход из этой ситуации? Где есть один, там найдутся и другие.
  - Будем искать, Сергей Дмитриевич. Из-под земли достанем.
  - Сделай милость, Стасик, уважь старика... Да, как там наш опер? Ну что с... Как бишь его?.. Ага, с Дедом общался? Небось, орденок прикрутил?
  - Может?..
  - Ни в коем случае, Стас. Известный враг, это друг. Найдется новый, так вычисляй его потом. Поэтому ни-ни! Пылинки сдувать... Так что там у него?
  - Ему не до орденка сейчас. Его их беспека...
  - Кто?
  - Служба собственной безопасности...
  - А... И что беспека?
  - Они обвиняют его в том, что это он убил Ольгу и стрелял в мента. Усиленно разрабатывают эту версию.
  - Это в которого мента? В его друга?.. Кис... Кис...
  Пушистый белый кот персидской породы запрыгнул на колени Дурову и, стелясь под его ласкающей рукой, завел свою кошачью песню. С неопределенной ухмылкой Сергей Дмитриевич запустил пятерню в пушистую шерсть и, помолчав, продолжил свою мысль:
  - Стас, а может мы их переоценили? Только идиот мог выстроить подобную версию. Я понимаю разбирательство по поводу присутствия на месте убийства девчонки... Но друга мочить... Мне всего лишь надо было его на некоторое время затормозить, ибо активен не в меру, а они его сами из игры выпиннуть могут. Нет. Он мне еще нужен. Надо помочь парню...
  - Каким образом, шеф?
  - Стрельните в него, что ли. Только что бы скоро вновь в строю был. Или еще что... Продумай, Стас. Кто у нас мозг по этим вопросам? Мое дело стратегия, а вот тактика...
  - А если комплекс, шеф?
  - Комплекс? У тебя есть варианты? - согнав с себя вальяжную расслабленность, спросил Сергей Дмитриевич. Его пятерня непроизвольно сгребла шерсть на загривке пушистого любимца. Кратким движением руки Дуров скинул кота с колен и, облокотившись на спинку кресла, придвинулся к Стасу. Кот, привыкший к резкой смене настроения хозяина, мяукнул что-то ругательное на своем кошачьем языке и принялся вылизывать шерсть в том месте, где ее смяла рука Дурова.
  - Да, шеф. Помогать, так помогать.
  - Доложи...
  В это время на другом конце города Берестов, не подозревающий о том, что является краеугольным камнем в планах неких лиц, матерясь на ходу, открыл входную дверь, не пытаясь даже скрыть раздражение, порожденное непрерывной трелью звонка. Еще никогда этот звук не казался ему таким мерзким и раздражающим.
  Увидев посетителя, он непроизвольно сглотнул и вознес хвалу всем своим горним заступникам за то, что успел смахнуть со стола в ведро пустую бутылку водки и остатки вчерашней немудреной закуски. Перед дверью, переминаясь с ноги на ногу, стояла стройная русоволосая девушка лет 16 - 17.
  Глядя на нее как на привидение, Александр не знал, что сказать, и, видимо, его растерянность была прочувствованна или просто угадана девчонкой. Она решила взять инициативу в свои руки.
  - Можно войти?
  - Простите... Э-э-э?
  - Вероника Владимировна Ракитина. Но вы старше, поэтому просто Вероника.
  - Вероника, вы ко мне? - ошеломленный, Берестов не знал, что предпринять в такой нестандартной ситуации. С одной стороны, если уж девчонку пропустила внешняя охрана, то опасности она не представляла, а с другой... Охрана могла и не придать значения красивой малолетке, шмыгнувшей в его подъезд. "Было бы глупо, - подумал Берестов, - тормозить каждую входящую в подъезд девушку и требовать показать... хм... татуировку". Юные прелестницы могли и не понять всей сложности ситуации. А это скандал. С другой стороны, даже если не брать во внимание "Феникс", сам по себе визит этой девчушки был нонсенсом. У Берестова просто не было знакомых такого возраста. За исключением, конечно, Славика.
  В последнее время молоденькие девушки четко ассоциировались у него с большими неприятностями, поэтому Берестов, внутренне собравшись, как перед прыжком с парашютом, непроизвольно отшагнул чуть в сторону, занимая более выгодное положение для возможного силового противодействия, одновременно осмотрев лестничную клетку.
  Из-за спины Вероники, виновато пожав плечами, к двери протиснулся Славик. Увидев его, Александр сообразил, откуда "ноги растут", и украдкой показал парню кулак. Трудно было не догадаться, кто в этой компании ведущий, и Берестов предположил, что столь неожиданный визит инициирован именно Вероникой.
  Молчать далее было бы уже совсем неприлично, поэтому совсем сбитый с толку, он повторил прежний вопрос, расценив ее кивок как положительный ответ:
  - Точно ко мне?
  - К вам. - Просто сказала девушка. То ли угадав его состояние, то ли дразня, она улыбнулась и подняла руки:
  - В вас ведь стреляли?.. Я специально оделась так, чтобы было видно отсутствие оружия... Обыскивать не позволю. - Со смущенной улыбкой поспешно добавила она.
  Обругав себя параноиком, майор, сугубо в целях поиска ("Ага, ага, себе-то не ври! - издевательски нашептывало "второе я") скрытого оружия, окинул гостью внимательным взглядом. Без преувеличения девчонка была красива. Правильные черты лица, длинные, до пояса, волосы. Роста неожиданная гостья была среднего и обладала весьма ладной фигуркой. Два холмика под обтягивающим джемпером вызывающе примостились (и это первое, на что, к великому своему стыду, обратил внимание Берестов в облике незнакомки) на положенном им природой месте. Помотав головой, словно отгоняя наваждение, майор перевел взгляд на более нейтральные части девичьей фигурки.
  - А жаль, - пошутил он, придя в себя от неожиданности, - но все равно проходи.
  Вероника наградила его улыбкой, оценив шутку. Безо всякого жеманства прошла в коридор и, получив разрешающий кивок, далее в комнату. Берестов оценил ее интеллект и сообразительность. Он прекрасно понял, что легкая заминка и быстрый взгляд в коридоре означали простой вопрос: разуваться или нет. Ей хватило мимолетного кивка, что бы правильно понять ответ.
  Пройдя в зал, девушка огляделась по сторонам, оценивая убранство и обстановку комнаты. От Берестова не укрылась ее явная заинтересованность. Создавалось впечатление, что Вероника ранее составила свое впечатление о нем по чьему-то рассказу, и теперь искала подтверждение своему мнению. "Уж я бы этому рассказчику..." - подумал майор, глянув на Славку, но по виду девушки понял, что она удовлетворена увиденным и жестом предложил ей выбрать удобное, на ее взгляд, место. Вероника опустилась на его любимое кресло. Славка устроился на диване рядом с нею и Берестов вновь поразился скорости оценки ситуации этой девчонкой. В зале, в случае присутствия более двух человек, всей компанией расположиться компактно можно было только в одном месте, то есть на угловом диване перед журнальным столиком, где они совсем недавно пили с Павлом водку, или там, куда села гостья. Вероника облюбовала именно то кресло, которое было расположено так, что находилось вблизи всех остальных возможных мест для гостей, но при этом несколько отдельно. "Видимо девочка увлекается психологией, - подумал Александр, - дистанция минимальна, что предполагает доверительное общение с нею, но, все же присутствует, что не позволяет возникновению необоснованной иллюзии близости.
  - Чем обязан? - нейтрально поинтересовался Берестов.
  - Александр Михайлович, это я виноват. Я Нике рассказал обо всем, что случилось в тот день в парке. И о вашем участии в этих событиях. Она захотела вас увидеть. - Виновато произнес Славка и замолчал, опустив взгляд.
  - Слушаю, милая барышня. - Несколько старомодно обратился к девчонке Александр, мысленно ругнувшись на себя за такую напыщенность речи.
  По реакции Вероники было видно, что решимость, приведшая ее в квартиру к совершенно незнакомому взрослому мужчине, почти совсем испарилась, и она ищет нужные слова, которые разом все объяснят и поставят на свои места. Тень сомнения промелькнула на ее симпатичном личике и Александр, не желая усугублять неловкую паузу, поспешил прийти на помощь юной гостье.
  - Видимо вы со Славиком хотели поговорить об Ольге. Вряд ли вас интересует сам факт ее смерти, судя по всему. Его и так уже неоднократно откомментировали по телевидению. Возможно, вы обратили внимание на некоторые нюансы, которые могли бы помочь в раскрытии преступления?
  - Спасибо. - сказала девушка, и майор вновь поразился ее сообразительности и чуткости. Она поняла, что он помогает ей начать разговор.
  - Спасибо, - повторила Вероника, - Я действительно хотела поговорить об Оле. Как все произошло в действительности. Если можно, конечно. А то телевизор - это такая муть... Прошу меня правильно понять, меня интересует не сам факт ее смерти, как вы выразились, но обстоятельства...
  - Зачем тебе?
  - Она моя подруга. Вы читали Экзюпери? Мы отвечаем за тех, кого приручаем. Прошу не понимать буквально слово "приручаем"...
  - Я понял. Смысл этой цитаты трудно не понять.
  - К тому же она мне доверяла. Судя по тому, что ее застрелил снайпер, как в детективах, вокруг нее творилось что-то нехорошее. Возможно, если вы начнете задавать наводящие вопросы, я смогу вспомнить нечто, что по неопытности не насторожило меня изначально. Может она мне говорила что-то? Фразы, намеки, а я не поняла? Вы же в ФСБ умеете спрашивать.
  - Вероника, давай мы в начале определимся с другим моментом...
  - Кто я и что я? - без тени обиды предположила девушка.
  - Да. Пойми правильно, ты приходишь ко мне в сопровождении Славика, которому я очень благодарен за то, что подобрал меня раненым, но - без обиды, Слав, - которого я знаю всего без году неделю. И приходишь без предупреждения. Тебе не кажется, что надо хотя бы представиться.
  И опять Вероника правильно поняла, что под представлением Берестов имел ввиду не фамилию и имя, которые она назвала с самого начала, а необходимый минимум информации о себе.
  - Мы действительно ищем убийц Оли, поэтому пробивали все ее связи. Тебя среди них нет. - пояснил майор, уловив некоторую заминку собеседницы.
  - Это потому, что я теперь живу в Москве. А раньше мы были подругами, и я часто бывала у Ольги дома.
  - А здесь ты каким образом?
  - К бабушке приехала. Я к ней часто езжу. Ведь здесь от Москвы недалеко... Если на самолете.
  - На самолете везде недалеко... А почему не в школе? Или закончила уже?
  Без тени хвастовства или кокетства, Вероника, пожав плечами, даже как-то виновато сказала:
  - А я один класс экстерном сдала. Вот и выпустилась этим летом. Дело в том, что я люблю историю, у меня мама историк, а в следующем году очень важная экспедиция. Надо готовиться к сезону. Я бы не смогла, если бы училась в школе...
  Берестов оценил, что девушка говорила просто, словно констатировала общеизвестный факт, а не пыталась произвести на него впечатление.
  - Понятно. Как долго ты здесь?
  - Месяца два. Скоро уеду.
  - Часто виделись с Ольгой?
  - Да. Только это она ходила к нам с бабушкой. У нее дома я в этот приезд не была. Видимо поэтому вы не фиксировали меня среди ее контактов.
  - Откуда у тебя такая специфическая терминология?
  - Это важно?
  - В нашей работе нет мелочей.
  - А-а... Папа военный. Он офицер ГРУ.
  - Ясно. Теперь более-менее ясно... Насколько тебе доверяла Ольга?
  - Как сестре.
  - Ей не мешало, что вы редко виделись? Я имею ввиду не во время твоего пребывания здесь, а частоту твоих приездов в город.
  - По моему, наоборот. Только поощряло это доверие. Ведь я ее никогда не подводила. Кстати она доверяла и Славке. Он тоже может знать многое из того, что не знаю я.
  - Насколько она тебе доверяла, Слав?
  - Почти как Нике. Ну, конечно, с учетом того, что я не девчонка... Хотя это, наверное, мелочь...
  - Слав, повторюсь, в нашей работе не поймешь иногда, что мелочь, а что нет... Ребята, Ника, а вы, случайно... - Берестов попытался задать этот вопрос как можно деликатнее, что бы не навредить детской психологии с ее непредсказуемыми реакциями на такие простые и обыденные для взрослого человека вещи... - не обратили внимания на такой момент: у нее на груди не было татуировок или родимых пятен?
  - Не было. - сразу сказала Ника.
  - Точно?
  - Точно.- уверенно повторила девушка. - Поймите, нам друг друга стесняться нечего, девчонки... Знаете, обновки перемерять, еще что-нибудь...
  - Не знаю, но думаю, что если бы она что-то подобное недавно сделала, она бы мне, наверное, рассказала. - после некоторого колебания сказал и Славка.
  Некоторое время майор подбирал слова для следующего вопроса, стараясь сформулировать его таким образом, чтобы он не звучал пошло.
  - Вероника, а может под нижним бельем?
  Ника посмотрела на Берестова с удивлением и, пожав плечами, спокойно сказала:
  - Я же сказала, нам стесняться нечего, мы же обе девчонки... А белья нижнего... Ну верхнего... она не носила. - Ника усмехнулась неожиданному каламбуру, но вернулась к серьезному тону и, с улыбкой покачав головой, пояснила, - Оля не терпела всего, что сковывало дыхание, в том числе и бюстгальтеров.
  - Почему?
  - По здоровью. Она болела.
  Выстраивая канву разговора, Берестов не обратил внимание на нейтральное "болела" и продолжал вести беседу в запланированном, насколько это было возможно за столь краткое время, русле.
  - Ребята, я не собираюсь рассказывать кому-либо о нашем разговоре если вы не хотите этого, коль скоро пришли ко мне домой, а не обратились официально, как это положено, в следственные органы, - увидев два практически синхронных утвердительных кивка, майор продолжил, - хотя по идее я должен разговаривать с тобой, Слава, и с тобой, Вероника, в присутствии взрослого человека. Либо кого-нибудь из родителей, либо педагога в школе.
  - Но у нас же не допрос. Вы ведь не протоколируете его в целях процессуального закрепления. Тем более мы сами пришли. - Веско произнес Славка.
  - Чего?! Ну ты и загнул!
  - Я просто увлекаюсь юриспруденцией, - веско заметил Славка. - И историей, - взгляд на Веронику - Но это так, к слову.
  - Как ты думаешь, она могла одна побить пятерых парней лет 17?
  - Ольга? - переспросила Вероника удивленно, - Да вы что. Она, по-моему, даже вида крови боялась...
  - Это в обычной ситуации, а если... Хорошо. Конкретизирую свой вопрос. Слава, помнишь тех парней, что на тебя "наезжали" в тот вечер в парке?
  - Конечно.
  - Вот если бы они, скажем, стали к ней приставать, пытались изнасиловать?
  - А они хотели? - спросил Славик, смотря в глаза Александру.
  Глядя сейчас на Славку, Берестов понял, что попадись тому обидчики Ольги, парень кинулся бы в драку, невзирая на их численное превосходство и старший возраст. Девушка сидела молча, прижав руки к груди и, по всей видимости, сейчас представляла и переживала по-своему события того злополучного вечера.
  Славка смотрел в глаза Берестову, ожидая ответа. Майору стало немного неуютно под этим взглядом, столько эмоций сконцентрировалось в нем.
  - Не будем об этом сейчас. Хорошо? Они свое получили. Мне важен ответ на этот вопрос.
  - Нет, конечно нет. Даже в этом случае не смогла бы... Но я так понял, что они действительно приставали к ней, и если бы не вы, они добились бы своего...
  - На самом деле, Слав, когда я пришел, Ольга была в центре, а вокруг нее в разных позах валялись те парни. Было полное впечатление, что это она их вырубила.
  - Серьезно?.. Александр Михайлович, ее можно было щелчком с ног сшибить. - Без тени сомнения воскликнул Славка.
  - Правда, Александр Михайлович, - согласно кивая, вновь заговорила Вероника. - Ей мать однажды подзатыльник сгоряча врезала за какую-то провинность, не помню уже, так чуть ли не скорую вызывать пришлось. Вы бы видели, как она побледнела. У нее здоровья как у цыпленка. У нее что-то с сердцем... Какие там драки, на второй этаж дойти уже проблема...
  - А могла она скрывать, что умеет драться? - спросил Берестов, понимая как глупо звучит после всего услышанного этот вопрос, но, понимая также, что должен задать его, исходя из минимума необходимых в подобных опросах формальностей.
  Славка посмотрел на майора ФСБ как на несмышленого младенца, но, взяв себя в руки, ответил ровным голосом:
  - С тех пор как Ника уехала, мы с Олей всегда вместе. В школе вместе, после школы я ее домой провожал, сдавал на руки родителям. Зачастую вместе уроки делали, засиживался допоздна. Ее никогда одну не оставляли, боялись приступа. Если одна, то никто помочь не сможет. Какие там тренировки.
  - А занятия скрипкой?
  - Она любила играть. Ей это сил прибавляло. Мать сама преподаватель музыки, учила ее на дому, - тихо и задумчиво произнесла Вероника, словно погрузившись в какие-то ей одной ведомые воспоминания.
  - Понятно, то есть тоже никуда не ходила на занятия... Слав, а как же она оказалась в том парке, если ее не могли одну оставить, без присмотра?
  - Ну не совсем, что бы ни на минуту. Она ж не припадочная какая-нибудь, - пожав плечами, ответил Славка. - Да и приступы на самом деле не так часто были. Просто подстраховывались. А мы рядом живем, через этот парк. Идти минут десять прогулочным шагом. Так что ее иногда отпускали в гости ко мне одну дойти. Она предупреждала по телефону, и я выходил встречать. Потом звонил родителям, что она пришла...
  В тот день она была у меня, потом сказала, что пойдет домой. И ушла. А скрипку забыла. Я через некоторое время ей звоню - не отвечает, домой -родители говорят, что нет ее. Взял скрипку, и пошел ее искать. Прошел весь маршрут, дошел до ее дома. Вновь позвонил с мобилы. Вновь нет. Пошел обратно, думал разминулись, может ко мне вернулась за скрипкой. А по дороге встретил вас и всех остальных.
  - А когда домой пришел?
  - Увидел, что ее нет, позвонил. Все всполошились. Я дядьке рассказал, взяли собаку, и искать пошли. Нашли вас, принесли домой. Вы все бормотали, что Ольгу убили. Дядя сходил в парк. Вернулся - подтвердил, говорит, там милиция, оцепление. Он сказал мен... сотрудникам милиции, что ждет ребенка, который не пришел. Его провели. Он опознал Ольгу. Вот, в принципе, вся история.
  - Подожди, так ты там не живешь? В той квартире, где я был?
  - Нет, там живет старший брат отца. Он раньше тоже в КГБ служил. Был ранен. А мы через подъезд живем.
  - И еще, в последнее время не было никаких странностей? В смысле, не вертелись ли вокруг нее какие-нибудь подозрительные личности, Новые знакомства, изменения в поведении?
  - Не было, насколько мне известно, - сказала Вероника.
  - Нет... Точно нет, - подумав, сказал Славка. - Разве что ее родители уезжали в командировку. Вдвоем. Это иногда бывает. Где-то раз в полгода, в год. По разному. Прошлый раз год назад были. Обычно Ольга переезжала на время отсутствия родителей к Нике, а как она уехала, то к нам, в мою комнату. Но последние два года ей стали няньку нанимать. Не совсем няньку, конечно. Она далеко не беспомощна, а просто что бы кто-то рядом находился на случай приступа.
  - А почему бы не к тебе опять?
  - Александр Михайлович, - второй раз за время их разговора Славка посмотрел на Берестова как на несмышленыша, не понимающего такие простые и обычные вещи. - Взрослые мы уже, что бы нас одних на ночь оставлять. По 15 лет нам. Вот ее родители и страховались. Нам-то с Ольгой все равно, а вот они переживали за что-то.
  - Понятно. Говоришь, в этот раз тоже приглашали кого-то?
  - Да. Их не было почти неделю, и приехали за три дня до убийства. За ней какая-то тетка присматривала.
  - Какая?
  - А я знаю? Это к родителям Ольги вопрос, кого они в дом пустили. Вы ведь не зря спросили про татуировку?.. Что у Ольги татуировка была?
  - У той девушки, что была в день убийства в парке - да. А почему ты вспомнил про татуировку?
  - В парке была действительно Ольга. Это точно. И если у нее была татуировка, то сделать ее могли только в этот раз, когда не было родителей. То есть с ведома тетки, которая за ней присматривала.
  - Ты прямо сыщик.
  - Не смейтесь, - вступилась за друга девушка. - Я видела ее в день отъезда родителей в командировку. Она у меня гостила. Не было у нее еще ничего.
  - Я понял... Вероника, а почему ее вновь к тебе не определили? Раз уж ты в городе?
  - У бабушки квартира однокомнатная, да и я собиралась уже уезжать. Потом у мамы в Москве изменился рабочий график, и она мне позвонила, чтобы я приехала позже, поэтому и задержалась...
  - Да! Вот болван! - неожиданно воскликнул Славка, перебив подругу, - чуть не забыл. В тот день еще странность была. Она ушла, потому что ей на мобилу позвонили. И скрипку оставила. При всем при том, что она обычно лучше сама потеряется, чем скрипку забудет. Я подумал, что это ее родители и даже не стал звонить им, что она ушла. А на забытую скрипку внимание обратил, только когда пошел ее искать. Знать бы заранее!
  - Как говорится, задним умом мы все сильны. Если бы все знали всё заранее, никто не ошибался бы. Больше ничего не вспомнишь?
  - Нет.
  - А ты, Вероника?
  - Нет.
  - Спасибо, ребята, что пришли. На самом деле вы мне очень помогли.
  Вероника поднялась и, попрощавшись, направилась к двери. Славка пошел вслед за подругой. На самом пороге девушка обернулась и, серьезно посмотрев на Александра, пообещала:
  - Если мы вспомним что-нибудь еще, или узнаем, то обязательно вам позвоним... Правда, Славик? - с нажимом произнесла она, обратившись к своему спутнику.
  - Точно. - Поддакнул парень, глядя на Веронику преданными глазами.
  Берестов понял, что если с погибшей Ольгой Славка просто дружил "как брат и сестра", то эта Ника ему серьезно нравится, несмотря на то, что девушка на год - два старше.
  Отвлекшись от своих размышлений, майор увидел, что Вероника, опустив голову, стоит у порога, не торопясь уйти. Вид у нее был задумчивый и совершенно расстроенный. Наконец девушка вновь посмотрела на него и, вздохнув, спросила:
  - Александр Михайлович. Вот вы взрослый человек. В такой организации служите... В вас стреляли... Это очень плохо, я согласна, но... Не обижайтесь... Это еще как-то объяснимо, это часть вашей работы. А Оля? Она причем? Она же ребенок, да еще и серьезно болела. Кому она плохо сделала? За что ее убивать?
  - Не вдруг и ответишь на этот вопрос... Ника. Ничего если так?
  - Ничего, меня так все друзья называют.
  - Мне не хочется говорить высоких слов, но наша работа как раз в том, чтобы таких негодяев искать и спрашивать за все...
  - Это понятно, что это ваша работа. Я это знаю... Я о другом. Знаете, такое впечатление, что люди, не важно юные или в годах, сейчас как желтые листья осенью. Жизнь нас несет ветром, и никто не знает, где зацепится и остановится. А может и в канаву залетит... Наверно так было в семнадцатом или в войну. Но сейчас, по идее, мир... - она с надеждой посмотрела на Александра.
  - У нас всегда война, - ругая себя за косноязычие, за то, что в такой ситуации на ум не пришло ничего, кроме казенных, почти бездушных фраз, ответил Берестов. - Чем теплее отношения между странами, тем напряженнее работа их спецслужб... А вы тут причем, Ольга?.. Кто его знает? Видать сидит за кадром некто, мнящий себя кукловодом, и с детской жестокостью играется в недетские игрушки.
  - С детской жестокостью? - удивилась Ника, прямо посмотрев на Александра.
  - Дети не знают жестокости жизни. Не знают смерти. Это как игра в войну: "Я тебя убил!.. А я тебя!.. А я тебя вперед!"
  - Теперь поняла, - тихо произнесла девушка и, развернувшись на каблуках, медленно пошла вниз по лестнице, пренебрегая лифтом. - До свидания...
  - До свидания...
  Прощальные слова Вероники врезались в память. "Жизнь несет ветром... Да, знала бы ты все о том, что реально, вот в данный конкретный момент происходит вокруг... - подумал Александр, удивляясь, насколько созвучны мысли девушки его собственным, - Этакая вселенская осень судеб... Рано или поздно унесет холодная круговерть каждого, и это неотвратимо, только и остается, что цепляться из последних сил за ветку, чтобы быть унесенным позднее".
  Согнав лирически-философский настрой самокритичной фразой, в том смысле что его мысли уж очень созвучны названию американского фильма "Унесенные ветром" ("Плагиатишь, братец!"), Берестов посмотрел вслед уходящим юноше и девушке. По итогам разговора он понял, что сама Вероника знала мало, ведь основная представляющая интерес информация была получена как раз от парня. Однако он также понял и то, что умная девчонка специально упросила друга отвести ее к нему, сославшись на необходимость разговора, что бы дать возможность рассказать все, что он знает, именно Славке. Сам мог и не решиться, а так - сопровождал подругу. Герой, так сказать, защитник.
  Неожиданный разговор с Вероникой и Славкой навел майора на некоторые мысли, и мысли эти были весьма неутешительными.
  
  Глава 10
  
  - Здравствуйте, Андрей Игоревич.
  - Это вы, молодой человек? Господи! Когда вы появляетесь, у меня начинаются сразу неприятности. То ваш друг пол дня руки заламывал...
  - Паша?
  - Образно, молодой человек, образно! У меня потом эти самые руки два дня тряслись от возмущения. Я даже водку пил! Много водки! А руки, батенька, это хлеб хирурга. И жизнь пациента... Так вот, то он руки, то его самого режь...
  - Как же вы дрожащими руками Павла оперировали?
  - Не цепляйтесь к словам. Как надо оперировал. Павел Петрович, на самом деле, достойный человек, несмотря на то, что в меру испорчен, конечно, своей работой. Какие дурные манеры! Подозревать в чем-то уважаемого человека! Меня то есть... Он мог бы найти себе много лучшее применение. Как и вы юноша. Что вам, наконец, от меня угодно?
  Облегченно вздохнув, ибо уже собирался сам прервать возмущенные разглагольствования обиженного доктора, Берестов, взяв хирурга под локоть, вывел его из потока посетителей, входящих в здание больницы и выходящих из него.
  - Андрей Игоревич, вам не знакома Ольга Францевич?
  - Эта бедная девочка? Как не знакома. К сожалению, она у нас была частой гостьей. Была, знаете, в нашей поликлинике под динамическим наблюдением.
  - Андрей Игоревич, поймите правильно. Это не праздный интерес и я не пытаюсь выведать у вас врачебную тайну. Можете, конечно, не говорить, но мне хотелось бы знать, чем болела Оля?
  - Вам не скажешь! Как же. - возмущенно произнес хирург, но, сменив, как говорится, гнев на милость, сказал:
  - Никакой тайны нет. Тем более ей сейчас все равно. У девочки был порок сердца. Интересный, знаете, случай. Мы это только недавно установили, года два, а так подозревали...
  - Андрей Игоревич, - поспешил прервать врача Берестов, по его виду поняв, что он собирается углубиться в узкоспециальные подробности "интересного случая", - А ее медицинская книжка у вас? История болезни?
  - Пока у нас. Не лично у меня, конечно...
  - А я могу ее увидеть.
  - Вы же не увидеть, вы наверняка захотите ее забрать?
  - Ну...
  - Тогда, мил человек, несите документ за подписью и печатью.
  - Но...
  - Ну... но!.. - насмешливо передразнил врач, - без но... За подписью и печатью! Я два раза одних ошибок не повторяю. Тем более касательно вашей организации... Это если забрать. А посмотреть - пожалуйста. Пойдемте.
  Пропустив хирурга вперед, Берестов двинулся вслед за ним по коридору.
  - А чья подпись нужна.
  - Того, чья печать.
  - Понял. Андрей Игоревич. Я думаю, мне сейчас нет смысла смотреть книжку. Я не врач, мало что пойму. Пойду-ка я лучше за подписью и печатью, а вы, будьте добры, как заместитель главного врача, заберите у лечащего и заприте документы Францевич в сейф. Да, и примите меры к тому, что бы они не растворились как расписка в отношении двух других девочек.
  - Не надо подробностей, уважаемый Александр Михайлович. Я не повторяю ошибок!
  Попрощавшись с хирургом, Берестов развернулся и пошел к выходу. Он и сам не знал, что послужило причиной такой резкой смены его настроения. Он действительно собирался посмотреть медицинскую книжку и историю болезни Ольги Францевич. Что насторожило его, майор не понял, но за время служебных командировок привык доверять своей интуиции. Медленно идя по застекленному коридору, Александр перебирал в памяти все события, привлекшие его внимание с начала разговора с Андреем Игоревичем, не забывая при этом внимательно смотреть по сторонам. Умом майор понимал, что если за ним наблюдает снайпер, то глядеть по сторонам бесполезно. Все равно не увидишь, откуда пуля прилетит, однако, с учетом алогичности "Феникса", такая предосторожность не была излишней. "Пустят еще малолетку с пушкой как на Павла. У них что, экзамены выпускные? Практические... Попал - не попал, мать их..." - рассеяно думал Берестов, когда вдруг запнулся на полушаге. "Малолетка, малолетка... Точно!" - сознание услужливо нарисовало требуемую картину: девочка лет 16 помогает спуститься с больничного крыльца пожилой женщине. Мимолетный эпизод, на который он не обратил вначале внимания, так как спешил догнать Андрея Игоревича, бодро, несмотря на годы, взбегавшего по ступенькам крыльца.
  Отфильтровав все лишнее, Берестов понял, что не сама девушка привлекла его внимание, а ее взгляд в его сторону. Взгляд мимолетный, но одновременно содержащий две взаимоисключающие составляющие: концентрированно прицельный и скользяще рассеянный. Профессиональный взгляд.
  Оглядевшись по сторонам, майор не нашел взглядом заинтересовавшую его девчонку. Так, оглядываясь, Александр дошел до своей машины. Еще раз осмотревшись по сторонам, увидел уже примелькавшихся ему парней из его охраны. Успокоившись, он сел на водительское сиденье и, закрыв дверь, потянулся за ремнем безопасности. Все это он проделал автоматически, как и всякий водитель со стажем, однако еще не успел донести руку с замком ремня до зажима, как почувствовал присутствие постороннего а салоне.
  - Как в бездарном кино, - пробормотал он, почувствовав холод ствола у затылка. Нарочито спокойно застегнув ремень безопасности, майор вставил ключ в замок зажигания и завел двигатель. - Ну и?
  - Езжай. А то стрельну сдуру. Будет дырка в башке, но не такая как в кино, а настоящая, когда пол черепа сносит. Не поворачиваться! - услышал Берестов требовательный голос.
  - Весомый аргумент... Держись тогда. - хмыкнул он, выезжая на дорогу со стоянки. "Дурдом что творится! Похоже, весь мир сошел с ума. По городу носятся дети с пистолетами в руках и похищают офицеров ФСБ, пока профи из охраны хлопают ушами" - мелькнула шальная мысль.
   Несмотря на всю серьезность ситуации страха не было. Ему было смешно и, по всей видимости, это нервировало похитителя.
  - Эй, ты парень или девка?
  - Тебе зачем? Что, туалет в машине? "Эм" и "жо"? - в тон ответил похититель.
  - Так, просто. Когда до тебя доберусь, мне, чтобы ремня дать, придется юбку тебе задирать или штаны стягивать?
  - Доберись сначала... - буркнул пассажир. Судя по голосу, похититель улыбался во весь рот.
   Через секунду ствол пистолета перестал давить на затылок.
  - Я от Деда.
  - Да ну! - по инерции продолжал шутить Берестов, видимо все же и для его нервов такая ситуация была достойным испытанием. - Прямо с того света?
  - Не надо смеяться. Я серьезно... За дорогой следи, а то врежемся. - поспешно произнес похититель, увидев, что майор обернулся.
   "Девчонка все же. У них что там, в этом "Фениксе", по конкурсу красоты набирают? Мисс "Феникс"! Главный приз - именная СВД с глушителем!"
  - Значит юбку задирать. - Сказал он вслух, и вновь переключил внимание на дорогу.
  - Щас! - фыркнула похитительница. - Знаете, - машинально девушка перешла на вы, общаясь со старшим по возрасту, - где кафе "У трех дубов"? Поедемте туда. Я все объясню по дороге.
  - Договорились. Как быстро ехать?
  - По правилам дорожного движения. - Вновь улыбнулась девчонка.
   Некоторое время она молчала. Берестов не торопил. За окном мелькали столбы и светофоры, текла обычная река пешеходов, шла повседневная городская жизнь. Люди, далекие от происходящих событий, спешили по своим насущным делам, ссорились, знакомились, рождались и умирали естественной смертью. Никому не было дела до того, что он, майор ФСБ Берестов уже несколько суток живет словно в дурном сне, порожденном сознанием подростка - извращенца. Милое нежное создание на заднем сиденье грело замерзшие ладошки, втиснув их меж колен, и засунув ненужный на данном этапе пистолет под мышку как градусник. При этом она успевала сдувать непослушный локон, выбившийся из-под вязаной шапочки и щекотавший ей щеку. Периодически поглядывая в зеркало заднего вида, Берестов не находил в весело смотрящей на него девчонке ничего демонического или иррационального. На первый взгляд обычная девчонка, которых мамы - папы водят по воскресеньям в кино, в театры и запрещают гулять после девяти, а то черт его знает, чего можно ждать от этих мальчишек из соседнего двора... Какая сила и зачем закрутила всех их и живых и уже мертвых в этот фантасмагорический водоворот, в котором и взрослые-то люди выглядят аномально и чувствуют себя неуверенно? Кем все начато, где искать концы и первопричины этого все более усложняющегося, хоть и казавшегося им таким смешным поначалу, дела?
  - Устала? - спросил майор. По реакции девчонки, он понял, что она ожидала от него всего что угодно в такой ситуации, только не этого простого, заботливо-родительского вопроса.
   Как-то вся обмякнув и нахохлившись, словно воробей на ветру, девушка, по-детски шмыгнув носом, согласно кивнула.
  - Холодно. И дура эта тяжелая. С глушителем.
  - А зачем таскаешь ее?
  - Надо... - отрезала юница, неопределенно пожав плечами. - Так вот. К делу. Сейчас в городе действуют несколько оперативно-боевых групп "Феникса", - начала она, как показалось Александру, тоном зубрилки-отличницы, отвечающий вызубренный урок, - но не это основное. Это пришлые. Мы их не знаем. Суть в том, что они используют нашу базу и наши связи. Что готовится, я также не знаю, но, и это основное, что просил передать Дед в случае его гибели, если накрыть ВСЮ местную сеть, пришлые уйдут. И потом местную сеть придется долго реанимировать. Если это будет вообще возможно сделать в первоначальном виде.
  - Легко сказать накрыть. Есть конкретика?
  - В конверте в вашем почтовом ящике. Я не могла опустить его раньше. Вокруг вас крутились весьма интересные молодые люди с повадками спецназа ФСБ.
  - Это какими же такими повадками? - поинтересовался Берестов.
  - Обычными, - вновь отрезала девушка, и продолжила свой урок: - Только они лопухи, все время возле вас крутятся, а вот квартиру или машину во время вашего отсутствия оставляют без внимания. Я и заскочила в подъезд.
  - Врать, милая моя, изволите! Не вяжется... - с сомнением хмыкнул майор.
   Девчонка и сама поняла, что по времени она никак не могла быть здесь раньше него, если бы подбрасывала некий конверт в почтовый ящик после его отъезда, и не стала выкручиваться.
  - Ну не я, какая разница. Вам иное знать и не надо.
  - Ух ты, какие мы все конспиративные!
  - Да не то, что некоторые. Не я в своей машине с пистолетом у затылка сидела, а некоторые взрослые...
  - Ладно, один - один. - Примирительно сказал Берестов.
  - Один ноль, - хохотнула девушка, и перевела разговор на основную тему, - В конверте адреса...
  - И явки... - не удержался от шутки майор.
  - Адреса точек, где базируются местные группы "Феникса". Основная под номером три. - Продолжила доведение информации девушка, проигнорировав его реплику.
  - Почему не один?
  - Так надо. Они по алфавиту, по названиям улиц. Если не проколитесь и не промедлите, то возьмете на этой базе оружие, боеприпасы, взрывчатку и списки. Списки двух видов. Одни касаются каналов финансовой подпитки организации, то есть фирмы и предприятия, отчисляющие определенные суммы на счет "Феникса", вторые лиц, информирующих "Феникс" по интересующим вопросам и проводящих необходимые нам решения в муниципальных и иных органах. Списки в замаскированном сейфе. Старший - слабак. Надавить, он сам покажет. Это все. Дальше сами... Да, они сегодня все соберутся по точкам с четырех до пяти.
  - Зачем?
  - Постановка задачи. Какой, я не знаю, честно. Только старшие групп знают.
  - В конверте только адреса?
  - Да. Остальное я сказала сейчас, чтобы вы поняли.
  - Почему бы не написать? Не надо было бы в машину забираться, мерзнуть.
  - Ага. А в случае утечки информации из вашей конторы нас вычислят и вычистят. Чем меньше информации непосредственно от нас, тем больше шансов уцелеть. Хотя я и сама знаю многих и многое. Но информация должна уйти от старшего и его людей... Поймите, нас просто убьют, если узнают или даже заподозрят.
  - Мы всех возьмем, а некие "вы" останетесь на свободе. Это не подозрительно? Или и вы на базе будете?
  - Нет. У нас группа особая. Одни девушки... Мы выполняем несколько иную работу. Но сейчас Ольгу убили. Зачистили ее пару, Светлану. В целях профилактики утечки. Галку убили, за то, что мента не дострелила. Нас двое осталось. К тому же случайно ранили, а потом и зачистили двух пришлых девчонок, тех, которых на пустыре, вы помните, самых первых. Логично, что в первую очередь будут девушек искать. Поэтому нашу группу, вернее остатки ее, пока решено придержать. Нам велели по домам сидеть до особого распоряжения. Мы по домам и сидим. Так что все логично, что нас тогда не будет... Остановите здесь, пожалуйста... Спасибо... Да, только не посылайте за мной свою охрану, чтобы проследить. Я подстраховалась на этот счет, уж поверьте.
   Спрятав пистолет под свободного покроя куртку, девчонка открыла дверь и вышла на тротуар.
  - Эй, тебя как зовут-то, похититель?
   Берестову показалось, что такой простой вопрос привел девушку в полное замешательство. Она удивленно посмотрела на него, словно увидела впервые.
  - Меня? Ира... А что?
  - Пока, Ира, - удивленно произнес майор, подумав: "Чудны дела твои, Господи".
   Глядя вслед топающей по лужам девчонке, Александр растерянно анализировал весь разговор. У него сложилось впечатление, что его похитительница выдала ему заранее определенный пакет информации и, словно кто ее выключил, самоустранилась из его жизни, поэтому такой простой вопрос привел ее в состояние легкого шока. Словно произошел срыв программы, сбой, не предусмотренный сценарием, поэтому она начала выдавать ту информацию, которую, по идее не должна была.
  - Эх, лопух! Надо было попридержать, разболтать... Тьфу, черт, - вслух проговорил Берестов, ругая себя за оплошность: он едва отвлекся на то, чтобы дать сигнал охране, что все в порядке, как потерял девушку из вида. - Профи, блин!
   Посылать сопровождавших его ребят проследить за девчонкой он не решился, все же не профессионалы слежки, в иной области тренированы, а его похитительница недвусмысленно выразилась по поводу таких "шалостей". Не хотелось бы обидеть и лишиться единственной на данном этапе ниточки к "Фениксу". Подумав так, Берестов тронул машину с места. Ввинтившись в плотный поток транспорта, он перестроился и, достигнув разворота, вывернул на проспект, ведущий к дому.
   По пути майор попытался проанализировать все случившееся, посмотрев под иным ракурсом. Он понял, что ранее рассматривал всех, завязанных в этот узел, слишком однообразно. Априори - профессионалы. И все тут. Отсюда и ошибки в восприятии. Несоответствия просто не замечались им, а обдумать все обстоятельно не позволяла скорость, с которой закрутили всех их происходящие события. Зато сейчас он словно прервал бешенный бег, и все произошедшее вдруг увиделось ему несколько иначе. Чем дальше он раскладывал по полочкам события последних дней, тем больше нестыковок и странностей находил. Ему не давала покоя мысль о принадлежности Ольги Францевич к столь серьезной спецслужбе. Что-то не стыковалось в его наблюдениях. Не могли же и Ника и Славка ошибаться на счет здоровья своей подруги. Или они не знали ее так хорошо, как им казалось? Так маскироваться?! А врачи, они что, тоже обманывались, ставя диагноз? "Надо проконсультироваться с врачами, по поводу имитации такого заболевания. Вдруг это возможно... - подумал майор мимоходом, сетуя на отсутствие у него необходимых знаний в данной области, - несмотря на всякие там кардиограммы, другие исследования... Кто его знает, этот "Феникс"? Вдруг у них есть и такие технологии. Глотнул пилюлю, и сердце из груди выскакивает, или еще что. Вот тебе и приступ и кардиограмма! И имитировать не надо".
   Мысли беспорядочно наслаивались одна на другую. Берестову то казалось, что он ухватил нить какой-то важной, ранее ускользающей от него связки, то сделанные выводы представлялись абсурдными. События калейдоскопом проносились перед его мысленным взором. Павел - Ольга в парке - Дед - Ника и Славка - Ира. Та самая Ира, которая, кстати, как сейчас вдруг отчетливо вспомнилось это, вела себя в машине не как профессионал, а, напротив, совсем непонятно. Если до этого все безупречно, то пистолет, засунутый под-мышку... Это нечто. Берестов мог и вырубить ее, резко нажав на тормоз и, пока "профессионал" по инерции головой в передние сиденья ткнулась бы, просто и без изысков врезав по шее. Да, вроде бы она пришла не к врагу, но его реакцию до конца не могла предугадать. Любой профессионал подстраховался бы на этот случай, чтобы исключить случайности. Да и то, что она назвала имя... Возможно вымышленное, да, без вопросов, но вот вид у нее при этом был обескураженный, словно она действительно выдала вложенную в нее программу, и растерялась, обнаружив, что среди полученных ранее инструкций никаких указаний на этот счет нет. И это профи, которую, если верить Деду, готовили с 5 или 6 лет? Маловероятно. Но, с другой стороны, стреляют и убивают не понарошку, и кто-то же это делает? И зачем тогда такая тупая подстава с Ольгой, если она действительно больна и не может драться? Дед нахимичил?.. Смысл?.. Или отработка защитных структур "Феникса", в том смысле, чтобы убедить после первого прокола с теми двумя на пустыре, что все это бутафория и никакого "Феникса" нет? Могли же они подозревать утечку и подстраховаться... "Опять-таки тупо, - размышлял Александр, - ведь как ни крути, все равно остается тот, кто стреляет и убивает, а это не может не заинтересовать правоохранительные органы страны. А что тогда запись 80-х, переданная Дедом? Подделка? Но уж слишком известные лица на этом видео... С другой стороны, откуда эта запись у Деда? Или ее по всем провинциальным городкам растиражировали? Тупизна реальная! Нет, может, конечно, Дед только звено в цепочке, причем не самое первое звено, однако зачем все эти проколы в заштатном нашем городишке, а не в Москве? Зачем такая сложность? Сразу бы и... Разве что здесь проще эти проколы втихаря устроить? Хрен его знает". Не мог понять Берестов и другого. Татуировки. Нет, у девчонок понятно - на груди, там, где не всяк и увидит. Да, есть, конечно вариант парня, с которым девчушка встречается, подруги там, родня по женской линии, с которыми в баню... Да увидели тату! Ну и что? Прикольно, и весь сказ!.. Все ровно!..
  Весь смак в том, что две татухи при весьма неоднозначных обстоятельствах всплыли перед недреманным оком профи спецслужбы, отсюда и зацепка пошла? Ну дык, дурню ясно - случайность. Объяснимо!.. При определенных натяжках тянет на тайный знак серьезной конторки! Но вот другой вопрос: что, в "Фениксе" только девушки, как в том джазе? А парни? Мужчины? Или им по инструкции в баню и на пляж вместе ходить запрещено?! Или, чтобы не быть заметным для всех, где тогда парни себе этот знак колют? Сама мысль о тайной организации (ш-ш-!) скрывающей свое существование методом накалывания своего тайного (тихо! Не говорить об этом, а то убьют!) знака на интимных местах функционеров... Кроме смеха, гомерического даже хохота, такая картина ничего не вызывает. "Нет, - издевался над собой Берестов, - только представьте себе группу парней, человек эдак в пять - семь, с одинаковыми тату на груди? Не просто так, а припершихся на пляж, и делающих вид, что не знакомы друг с другом! Умора!". Ерничеству Александра мешала быть всеобъемлющим и безответным одна мысль, не дававшая покоя постоянно и неотступно: убивает тогда кто? Зачем? По чьему приказу? Он сейчас на своей собственной шкуре прочувствовал весь истинный смысл фразы: было бы смешно, если бы не было так грустно. Вся история, если бы не трупы, была бы достойна рассказа в хорошей застольной компании. Сказание "о Фениксе" можно было бы свести к банальному "ха-ха", как все, в принципе, и начиналось в их с Павлом памятный вечер под водочку после застолья у Академика, если бы... Если бы!...
   В конечном итоге, Берестов решил, что, продолжив такие размышления, он, при том количестве информации, которое имеет сейчас, просто запутается и все данные в его голове, образно говоря, превратятся в кашу, причем несъедобную.
   Нырнув в нужный поворот, Берестов въехал во двор и, припарковав автомобиль, направился к своему дому.
  "Не стоит на данном этапе забивать голову поиском мелочей и несоответствий. Возможно все это мелкие нестыковки, неизбежные в случае активизации работы структуры и использования большого количества законсервированных до этого кадров. Теоретическая подготовка это хорошо, но вот боевая практика - это нечто иное. Отсюда и мелкие шероховатости. А разгребая и состыковывая мелочевку я могу утратить темп, и погрязнуть в поисках смысла там, где его нет, - думал майор, идя к подъезду. - Будем считать, - резюмировал он, наконец, - что "Феникс" это данность, и исходить из этого. А вот, накопив информацию, кстати, и из обещанного конверта тоже, можно и скорректировать свои представления о происходящем... Углубляться в размышления, на несколько лет поселившись в бочке как Диоген, просто нет времени. Никто нам, времени-то и не даст!".
   В почтовом ящике действительно оказался конверт. Все, как и обещала девушка Ира. Его юная похитительница. "Театр абсурда". - Мысленно ругнулся майор и выскочил обратно во двор.
  
  Глава 11
  
  
  - Александр Михайлович! Предоставленная вами информация заслуживает серьезного внимания. Этого отрицать нельзя, - произнес подполковник Карев. Он сидел в кресле напротив Берестова в кабинете Апраксина и внимательно изучал списки адресов, полученные майором от своей похитительницы. - Но кто даст гарантии, что это не липа?
  - Товарищ полковник, - игнорируя вопрос Карева, официальным тоном обратился Александр к Апраксину, - я ведь в отпуске, разрешите идти отдыхать. Я, по случаю, информацию раздобыл и предоставил. А вот как ею распорядиться, пусть вон товарищ подполковник решает. Это он ведь у нас дока по части ловли злодеев всех мастей. Только думать надо быстрее, а то нас ждать не будут. Опять не успеем заскочить в последний вагон...
   Он ругал себя за то, что ввалился в кабинет к шефу не спросив у дежурного, есть ли там кто-нибудь или нет. "Нет бы обождать немного, а тут пришлось докладывать при этом надутом индюке, мигом сунувшем свой нос в чужой вопрос" - сердито подумал он.
   Апраксин прекрасно понял состояние подчиненного, поэтому, махнув рукой в сторону двери, сказал:
  - Да, Александр Михайлович. Идите. Я сейчас доложу генералу полученные вами данные для принятия решения. Если вы понадобитесь, мы вас пригласим.
   Поднявшись из-за стола, Берестов четко развернулся и направился к выходу, вновь проигнорировав Карева.
  - Михалыч, сядь, - вдруг совершенно иным тоном произнес подполковник, доставая из папки газету. - С вашего разрешения, товарищ полковник, - подчеркнуто официально произнес он.
   Удивленный такой свойской манерой обращения, Берестов поневоле остановился и вернулся к столу.
  - На, прочти, - протягивая ему газету, произнес Карев, - я там карандашиком отметил.
   Взяв газету из рук подполковника, Александр, развернув листы, быстро нашел отмеченную красным карандашом статью с претенциозным заголовком: "Кто убийца, или откуда ноги растут?". Пробежав глазами первые строки, он медленно опустился на стул и углубился в чтение, вернувшись к началу текста.
   Некий корреспондент газеты "Вечерние новости" Задирин живописал все произошедшее на аллее парка в памятный майору вечер. Статья преподносилась, ни много ни мало, как независимое журналистское расследование с выводами аналитиков, являющихся специалистами в области защиты прав граждан от произвола чиновников в погонах. Нагромождение абсурдных предположений, одно нелепее другого, было преподнесено, как стремление донести до народа правду о гнусной сущности ФСБ, возглавляющей преступную вертикаль антинародного государства, поправшего все принципы демократии западного образца, с таким трудом отвоеванного народом у партократии СССР. При этом автор не жалел слез и красок описывая, как современные реакционеры уничтожают свой народ, используя в деятельности подлые приемы в лучших традициях 37 года. Совершенно сбитый с толку, Берестов не заметил, как стал читать вслух.
  "... Кто же виновен в гибели бедной девочки, спрашиваем мы? Пуля, пробившая сердце жертвы, или рука, направлявшая ее? На первый взгляд, как эту версию пытаются представить в отделе по связям с общественностью УФСБ нашей области, все ясно: майор ФСБ спасает девочку от группы пьяных подростков, рискуя собственной жизнью. Все, аплодисменты! Справедливость торжествует! Да здравствуют правоохранительные органы, которые, как известно, всегда на посту. Однако, уважаемый читатель, давайте разберемся беспристрастно, очистив сознание от зомбирующего давления чиновников от ФСБ.
   Итак, что мы имеем? Пятеро молодых людей прогуливаются в парке. Это что, запрещено законом? Не к ним ли спешила несчастная жертва? Через свои источники в МВД области нами получены копии заявлений двух из пяти пострадавших детей. В них черным по белому описывается, как человек, представившийся сотрудником ФСБ, в невменяемом состоянии обвинил детей в попытке изнасилования Ольги Францевич и, несмотря на протест девочки, попытался силой увести ее. Когда молодые люди решили вмешаться, мужчина избил их, после чего нанес несколько ударов девушке, сорвал с нее одежду и унес несчастную в неизвестном направлении. Каким образом развивались события дальше, нам неизвестно. Мы можем лишь беспристрастно привести общеизвестные факты: Ольга, талантливый скрипач, мертва, подростки получили серьезные телесные повреждения. Тяжело ранен сотрудник МВД, оказавшийся на месте происшествия.
   Хотелось бы задать несколько вопросов господам из ФСБ. Во-первых, какую задачу выполнял майор Берестов А.М. в парке в столь позднее время? Каких шпионов изобличал и выслеживал? Во-вторых, как они могут объяснить, что и в Ольгу Францевич и в Павла Лагутина стреляли, применив оружие с бесшумным выстрелом, то есть именно тот тип, какой используется в спецслужбах?
   Настораживает еще и то, что из пяти подростков, присутствовавших в тот злополучный вечер в парке, заявление в органы МВД подали только двое, пострадавшие наиболее сильно. Местонахождение остальных в настоящее время не известно, однако, в результате независимого расследования, нам удалось установить, что трое "пропавших" являются активными членами практически легально действующей в нашем городе молодежной фашистской группировки. Эти отморозки прославили себя тем, что ведут непримиримую борьбу с лицами нерусской национальности, пытаясь изгнать их с территории России. Ситуацию прокомментировал наш эксперт, кандидат философских наук Иван Андреевич Рошман. По его мнению, данный факт явился закономерным финалом политики неких государственных чиновников высокого ранга, выходцев из силовых структур бывшего СССР, не успокоившихся с потерей имевшихся привилегий. Иначе как объяснить, что органы ФСБ, призванные незамедлительно реагировать на любое нарушение прав и свобод личности, терпят буквально у себя под носом существование фашистствующих молодчиков? Может не только терпят, но и направляют их деятельность в выгодное для себя русло? Может в парке проходила "боевое крещение" очередная группа неофашистов под руководством опытного наставника? Девочка-то еврейка. Так что гнать ее с родных просторов! А когда юнцы смалодушничали, господин наставник решил показать, как надо действовать, на личном примере? После чего все неугодные свидетели, то есть Ольга, и сотрудник МВД, были попросту устранены? Абсурд, скажете вы? Может и так, только внимание привлекает одна, на первый взгляд несущественная, и не имеющая отношения к описываемым событиям деталь: у обоих пострадавших мальчиков, подавших заявление, отцы занимают ответственные должности в финансовых структурах административных органов региона. В их отношении в начале этого года органы ФСБ выдвигали обвинение в хищении государственных бюджетных средств. Обвинения, надо сказать, совершенно безосновательные и немотивированные, что было доказано в ходе непредвзятого разбирательства. Незначительный ущерб, в несколько миллионов рублей, возникший в результате небрежности одного из бухгалтеров, уволенного, кстати, был обвиняемыми возмещен, на чем вся история и закончилась. Но это только на первый взгляд - закончилась. Может амбициям господ контрразведчиков был нанесен ущерб, который они попытались восполнить, втянув невинных детей в свои закулисные игры? Совместить, так сказать, приятное с полезным? И так ли уж фантастична мысль о том, что, лишенные своих кровавых привилегий и полномочий в результате победы демократии в 1991 году, органы госбезопасности пытаются взять реванш, пригрев под своим крылом различных подонков, чьими руками вершат темные дела, устрашая и запугивая граждан страны?.."
  - Что это? - ошеломленно спросил Берестов.
  - Ты дальше читай. Там откровенно попахивает махровой ГУЛаговщиной и сталинизмом. Короче, сушите сухари граждане обыватели, а если не хотите - все на баррикады, на борьбу до полного и окончательного разгрома кровавого монстра госбезопасности... Добить поднимающую голову гидру сталинизма во главе с майором Берестовым! - дурашливо продекламировал Карев, с видом, впрочем, совсем не веселым.
  - Да не хочу я читать эту... эту... Но неужели какой-нибудь дебил действительно будет читать, а тем более поверит в эту галиматью?
  - Знаешь, поверят... Мораль той басни такова, что шоблой можно... В общем сильно поколотить льва. Даже зайцам. А уж пнуть из-за угла упавшего хищника, так это любой заяц завсегда рад. В особенности кто сам грешен, ибо в страхе перед наказанием живет. Тем более по команде "фас". Кстати сию галиматью с удовольствием перепечатали некоторые весьма влиятельные издания. Словно по команде.
  - Но это же подсудное дело. Клевета ведь явная!
  - Ты же опытный опер, Михалыч. Что, никогда не втыкался в лазейки в законодательстве? Редакция дает сноску, что мнение автора статьи не есть мнение редакции и она, дескать, ответственности не несет. Все вопросы к господам Задирину и этому... Шерману, Шнобелю... Как там?
  - Рошману. - машинально подсказал Берестов.
  - Не суть важно. Лиц таких в природе нет. Мы проверили... Так что свобода слова в действии.
  - Имел я ввиду...
  - Окстись, брат, пока что тебя имеют. Причем по полной.
  - Но почему на основании этой, с позволения сказать, стряпни, я отстранен от ведения дела?
  - Неужели не понял, Михалыч. Это не ты дело ведешь, это тебя ведут как хищную щуку на спиннинге к запланированному кем-то финалу. Вот только кто ведет и к какому финалу?
   Обескураженный Александр, с красными, как у мальчишки после первого поцелуя, ушами, сидел на стуле в кабинете начальника, но ему казалось, что он парит над бездонной пропастью на невесомом тающем облачке. Он неоднократно попадал в щекотливые, иной раз смертельно опасные ситуации и всегда выходил из них с честью. Но сейчас, столкнувшись с наглой клеветой, под гнетом высосанного из пальца обвинения, он впервые не умом, а сердцем понял тот простой факт, что облить даже самого невинного человека дерьмом много проще, чем отмыть, ибо запах останется надолго. Подобным образом, при современном законодательстве, можно оклеветать и вывести из игры любого сотрудника любого правоохранительного органа, состряпав обвинение на ровном месте. Замедление темпов расследования, что неизбежно при смене ведущего сотрудника, всегда на руку преступнику. В своей профессиональной деятельности ему приходилось сталкиваться с фктами, когда за одну ночь полностью переписывались толстенные бухгалтерские книги, возвращалась на свое место похищенная военная техника, пригнанная в экстренном порядке из соседнего региона, и творилось много иных вещей, которые иначе как "фантастическими и сверхъестественными" не назовешь.
  - И что теперь делать с моей информацией, - задал он, наконец, вопрос полковнику Апраксину. - А то, может и плевать на нее? Ведут, ведь, как щуку... - не удержался от обиды, но, высказав, сам понял, как это по-детски звучит.
  - Даже если такова вероятность высока, то все равно, не проверить мы не имеем права, - сказал Апраксин, глядя на Карева. - Потом можно и пожалеть.
  - Вся соль в том, - задумчиво произнес подполковник, - что если это очередная подстава, то очень грамотная. У нас нет времени на доскональную проверку. Надо работать сходу. Александр Михайлович прав, ждать не будут... Думаю, санкцию получим. Я сейчас доложу своему шефу - полковнику Викторову. Вам, товарищ полковник, лучше вместе идти к генералу. Генерал настроен очень негативно ко всему, что связано с майором Берестовым.
  - Выйди, - кивнув на дверь, потребовал Апраксин.
   Берестов молча поднялся и, не спеша, вышел из кабинета. Прикрывая дверь, он услышал как Апраксин, припечатав ладонь о стол, язвительно спросил:
  - И что теперь делать прикажете?.. Негативно настроен... Может в шею гнать? Где я вам, скажите на милость, таких оперов еще найду? Рожу?! Они что, под забором на каждом углу валяются? Если такими ребятами разбрасываться, то можно всю контрразведку нахрен похерить...
   Берестов не подслушивал специально, просто дверь плохо изолировала громкий возмущенный голос Апраксина, ну и, если честно, он шел немного медленнее, чем обычно. Мнение шефа, тем более высказанное не за праздничным столом, когда положено говорить хвалебные слова, а в такой ситуации, было очень приятно услышать. Вместе с тем, Александр понимал, что глупо подставился, и более того, позволил вылить ушат грязи на всю Службу таинственному Задирину, которому, попади он ему в руки, с удовольствием, по-мужски, набил бы морду.
   Дойдя до кабинета, Берестов бессильно опустился в кресло. Сколько он так просидел, тупо раскладывая компьютерный пасьянс, Александр не считал. Думать не хотелось. Хотелось отрешиться от всего, исчезнуть из этого мира. Майор ощущал себя выжатым до последней капли, как бутылка водки у похмельного алкоголика. Раздражало все: пасьянс, сейф, даже вид за окном, поэтому звонок внутреннего телефона он воспринял как личное оскорбление. Звонки и встречи в последнее время приносили ему только неприятности.
  - Берестов.
  - Зайди.
  - Есть, - неприветливо буркнул Александр и, кряхтя как старик, направился к кабинету начальника...
  - Короче. Добро получено. Отрабатываем сразу все адреса. Работаем во взаимодействии с правоохранительными структурами иного подчинения. - кратко сообщил Апраксин и, предвосхищая возмущенные вопросы, пояснил:
  - Иначе нельзя. Своих сил, с учетом возможной подготовки парнишек из "Феникса", может не хватить. Сейчас генерал договаривается с ФСКН, МВД и т.д. и т.п. Со всеми у кого есть спецподразделения. Надо что бы ни одна мышь не проскочила. И работать будем одновременно во всех адресах, сам понимаешь, не маленький. При этом должны наготове сидеть специалисты, которые смогут выехать на места расположения фирм и жительства лиц для их проверки.
  - Каких фирм и лиц? - с удивлением произнес майор, не успев переключиться со своих мрачных раздумий в рабочий ритм.
  - Ты что, брат? Провалы в памяти? - искренне удивился Апраксин. - О каких списках твоя малолетка с пистолетом тебе твердила в машине?
  - А... Понял... Только... Андрей Викентьевич, что-то неспокойно мне. Все действительно как-то... - замолчав на полуслове, Берестов неопределенно покрутил кистью правой руки в воздухе, - очень гладко. Все ни больше, ни меньше. Четко в дырдочку... Обычно семь потов, что бы информацию получить, а тут такие профи и вдруг хрясь... Всю сеть под корень сдали... Не верится!
  - Ну-у, братец, ты эту меланхолию брось. Мы что, зря с Викторовым за тебя у генерала бились? Генерал сказал, что если все пройдет успешно, то плевать он хотел с высокой колокольни на Задирина и этого Шнобеля...
  - Рошмана...
  - Один хрен... Мы тогда такую статью в прессе забабахаем, что все Рошманы вздрогнут... Так что давай, собирайся. Ты в составе оперативного штаба.
  - На кой х...?.. - не сдержал удивления Берестов.
  - А что, хочешь впереди спецназа с пистолетом наперевес? - тактично "не обратил внимания" на резкость Апраксин. - Не в кино. Каждый свое дело делать должен: опера оперить, а спецы пеленать. Иначе дурдом выйдет.
  - Ага, уж коли пироги начнет... - извиняющимся тоном пробормотал майор, сгорая со стыда и избегая смотреть Апраксину в глаза.
  - Вот, вот.
  - Какова моя роль?
  - Сам посуди, столько, сколько знаешь о "Фениксе" ты, не знает никто из нас. Так что координация, консультация и принятие решений на месте в случае непредвиденных ситуаций... Давай сейчас на обед, а то кто его знает, когда поесть выгорит... Сегодня твой день. Или все или... Кстати не ты один озабочен тем, что все гладко... Викторов предложил перевести на усиленный режим все подразделения, имеющиеся в городе, в том числе ГАИ, ППС и так далее. Чуть ли не ВОХР. - Уже на выходе сказал вдруг Апраксин.
   Удивленно пожав плечами, Берестов вернулся в свой кабинет, опечатал сейф и, подумав, закрыл и опечатал входную дверь. Работать сегодня с бумагами все равно не хотелось, даже с учетом того, что он в отпуске.
   Звонок мобильного телефона достал Александра на выходе из здания Управления. Раздраженно, видимо напряжение последних дней не сказалось на его нервах положительным образом, майор достал из чехла трубку, поднес к уху и с удивлением услышал голос Славки:
  - Александр Михайлович, вы не могли бы приехать, это важно.
  - Слав, здравствуй...
  - Ой, здравствуйте...
  - Что-нибудь об Ольге? Ты понимаешь, я сегодня очень занят. Это срочно? До завтра терпит?
  - Это не об Ольге, и это срочно, я боюсь, как бы не опоздать...
   Взволнованный голос парня согнал с Берестова меланхолию. Он вдруг почувствовал, что именно этот пацаненок, с которого все и началось, должен поставить точку во всей этой интриге.
  - Ты где? Я еду...
   Славка ждал его во дворе своего дома. Он сидел на скамейке, возле которой раненого Берестова нашел пес Дар. Сам Дар, лениво виляя хвостом, апатично наблюдал за ближайшим голубем, деловито купающимся в луже у него перед носом. Может, видя такую наглость, жалел, что он собака, а не кот. При приближении Берестова, кобель, как и в прошлый раз, зевнул, демонстрируя клыки, и уложил голову на колени Славке. Однако, видимо помня отданную один раз команду "свой", никоим иным образом не отреагировал на приближение человека со знакомым запахом. Присев рядом с парнем, Берестов весело подмигнул собаке и, посмотрев на Славку, сказал, улыбаясь:
  - Что у тебя, Пинкертон?
  - Здесь же с собакой нормально гулять нельзя, - неопределенно начал свой рассказ Славка, - не отпустишь, а на поводке что за гуляние... Так вот, - угадав по движению Александра желание перебить его, поспешно продолжил, - я его поэтому периодически вывожу в лес. Знаете, где дачи?.. В этот раз я через дачи пешком шел. Не стал автобуса ждать. Смотрю, на даче у знакомых какие-то люди... Много людей... С оружием. И на соседних, пустующих в это время, тоже...
  
  
  Глава 12
  
  В глубине двора притаилось здание бывшего детского сада, проданное муниципальными властями за ненадобностью еще в начале девяностых годов. Старое, сталинской постройки строение до момента продажи не ремонтировалось, наверно, со времен сдачи в эксплуатацию. Новые владельцы не стали ломать старых традиций и, слегка подкрасив и подмазав фасад, сменили вывеску "Ясли - сад" на претенциозную "Оздоровительно спортивный комплекс". На этом вся "перестройка" и закончилась.
   - Вторая студенческая улица, - хмыкнув, сказал Берестов сидящему рядом с ним офицеру. - Убей, не скажу где первая. И есть ли она вообще.
  Они уже час наблюдали за входом в здание из-за затемненных стекол неприметного отечественного автомобиля.
  - Что-то не вижу страждущих толп спортсменов, желающих оздоровиться. - вполголоса произнес сосед Александра, сидящий на месте водителя.
  - Если все так как мы предполагаем, то подобное оздоровление опасно для здоровья. Когда слишком хорошо, то уже плохо... - ответил майор, провожая глазами знакомого подростка. - Черт. Этот как здесь?
  - Что, знакомый?
  - Знакомый, мать его... - зло произнес Берестов, узнав в спешащем подростке того самого Шестерку из парка.
   Редкие переговоры в эфире давали ему почти полную картину происходящего. Так, словно это он сейчас с бойцами СОБРа занимал позиции вокруг предполагаемой базы "Феникса".
   Апраксин, молча сидящий на заднем сиденье автомобиля, меланхолично курил одну сигарету за другой, не пытаясь вмешаться в процесс выдвижения спецов. Все, что могли, они сделали, и теперь результат проводимых мероприятий зависел только от ребят, деловито снующих от укрытия к укрытию и сокращавших дистанцию до цели. Наконец сигналы о готовности поступили от командиров всех групп, принимавших участие в этой операции.
  - Ну что, с Богом? - полувопросительно полуутвердительно произнес, ни к кому конкретно не обращаясь, полковник. Затушив окурок о панель переполненной пепельницы в дверце автомобиля, он сказал Берестову. - Давай. Твой день...
   Без излишних вопросов майор взял микрофон стационарной автомобильной "Моторолы".
  - Внимание. Циркулярно. Ответьте первому.
   Сквозь шум помех через некоторое время прорвались доклады командиров групп о готовности действовать. Все подтвердили, что первого слышат и готовы к приему информации.
  - Внимание, работаем!
   Несколько лаконичных "принял" и "понял" возвестили о начале штурма баз "Феникса" по адресам, указанным в посмертном послании Деда.
  - Все, парни пошли, - сообщил Александр, протягивая гарнитуру Апраксину.
  - Ладушки, - неопределенно сказал полковник, протянул руку и, перестроив фиксированные частоты радиостанции, произнес:
  - Непрядва - первому.
  - На приеме...
  - Мы пошли.
  - Мы готовы.
  - Удачи!..
   Через некоторое время все было закончено. Вопреки ожиданиям, операция прошла гладко. Не считая нескольких отдельных попыток оказать сопротивление, бойцы СОБР и ОМОН взяли под контроль искомые адреса без сбоев в графике, то есть за две - три минуты с момента подачи сигнала Берестовым.
   Сам Александр со странным чувством шел по спортивному залу "Оздоровительного комплекса" лавируя меж лежащими на полу молодыми людьми с закинутыми за голову руками и раздвинутыми ногами. Периодически ему приходилось обходить возвышавшихся здесь и там безликих парней в бронежилетах и сферах, внимательно оглядывающих своих "подопечных" во избежание возможных попыток бегства или сопротивления офицерам-дознавателям оперативно-следственной группы, приступившим к своей рутинной, но необходимой работе.
   В дальнем углу зала деловитые люди в штатском и накинутых жилетках с надписью ФСБ на спине, укладывали обнаруженные в подвальном помещении оружие, боеприпасы и невзрачные, похожие на куски мыла тротиловые шашки, каждая из которых могла унести жизни не одного и не двух человек. Как и предсказывала юная похитительница, старший этой группы не стал отрицать свою принадлежность к "Фениксу", как, впрочем, и все задержанные. После определенной психологической обработки он сам показал замаскированный стенной сейф, в котором были обнаружены требуемые документы.
  Шестерку он нашел лежащим у самой кучи оружия под присмотром командира одной из групп СОБР. Преодолевая желание отвесить добрый пинок "старому знакомому", Берестов взял его за шиворот и, хорошенько встряхнув, поставил на ноги.
  - Я поговорю с мальчонкой... - сказал придвинувшемуся парню в маске, указав взглядом на дверь в подсобное помещение.
  - Подстраховать? - осведомился боец.
  - Спасибо. Мы с ним старые знакомые. Поладим.
   Заведя "старого знакомого" в помещение и едва прикрыв дверь, Берестов швырнул его вперед. Парень перелетел через стол и приземлился в дальнем углу комнаты. По его виду Александр понял, что дальнейшие "уговоры" не требуются, Шестерка поплыл, подтвердив его первое впечатление. "Молодец, среди овец, а на молодца и сам овца" - безо всякой жалости подумал майор, и сказал:
  - А ты и впрямь шестерка. Только слабых пинать горазд.
  - А я ни причем, это все Стас.
  - Это который Стас? Он в парке был?
  - Нет, он такой мелочевкой не занимается. Приедет, скажет, что делать и уедет.
  - Как его найти?
  - Не знаю. Он всегда сам нас находил.
  - Вас это кого.
  - Ну меня...
  - Себя на вы?
  - Нет.
  - Тебя как зовут, Шестерка?
  - Игорь.
  - А по батюшке?
  - Петрович.
  - Ты вот что, Игорь Петрович. Облажался ты по полной... Я парень злой, могу и понервничать. Не доводи до греха. Давай обстоятельно, с чувством, с толком, с расстановкой. Кто и зачем в парке этот спектакль организовал?
  - Это Стас. Он сказал, что надо оперка, вас, то есть, подставить, что бы нос куда не надо не совал.
  - Куда я сунул нос?
  - Наших двух девок зацепили. Татуировками их интересоваться стали. Стас сказал надо на живца взять. Он сказал, как все сделать.
  - То есть? Что ты должен был сделать?
  - Я должен был найти подходящих людей и напоить, сгоношить развлечься. Он сказал, что вы через день бываете в этом парке, там вас легко встретить, не сегодня так завтра.
  - Ну и...
  - Я нашел. Я их давно знал. Придурки конченные. Пришли в парк, пили пиво. Потом мне дали сигнал, что вы появились.
  - Каким образом?
  - Радио.
  - А... Ну, ну. Ври дальше.
  - Не вру я... Мы пацана того зацепили. Все как по науке, он еще верещать не стал, а тут вы, как по маслу...
  - Что вы должны были сделать?
  - Задержать до тех пор, пока снайпер не отработает.
  - А что ж не удержали?
  - Да это я знал. Эти лохи не в теме были. Струхнули, когда вы про ФСБ... Пока клювом щелкали вы с пацаном ушли.
  - А что, снайперу много времени надо? По-моему нашего разговора достаточно было, что бы шлепнуть.
  - Ну, во первых не шлепнуть, а ранить. Тяжело ранить, но не смертельно. Может быть снайпер место выбирал, куда стрелять, может еще что, не знаю.
  - А просто шлепнуть? Снайперу? Не судьба? Без спектаклей и изысков? Или для него вам крестик на моем теле надо было нарисовать, чтобы не промахнулся?
  - Не мои заморочки. В идеале надо было во время драки порезать, или арматурой череп проломить. Стрелок так, на подстраховке.
  - А, понятно. - Задумчиво произнес Берестов, решив для себя, что на самом деле ему ничего не понятно, и загадок стало еще больше...
  - Ну, потом сигналят, что вы возвращаетесь. Девку прислали, из наших. Мне поступила команда продолжать, но уже в ином ключе. Она этих придурков успокоила, а я приложил ей по темечку. Орать, правда, самому пришлось. С девкой перестарался.
  - Ты ее знал раньше?
  - Нет. Но это обычная история. У нас кроме своей группы никто никого не знает. Только старшие. Тем более она с нами недавно...
  - В смысле?
  - Стас сказал присмотреть. Ей недавно татуху накололи. Видимо одноразовая... В смысле после акции того... - Шестерка демонстративно провел ладонью по шее.
  - А тату колоть зачем? Раз все равно того?
  - Это что бы не заменжевался человек в нужный момент. Что бы все честь по чести, типа свой, и все за него стоят. Она должна была свою роль сама играть, причем четко.
  - А уговорили как?
  - Это не мой уровень. Я только конкретно, что говорят, то и делаю.
   По забегавшим глазам парня, Берестов понял, что он знает больше, чем говорит. Придвинувшись к нему, майор, хрустнув пальцами, небрежно произнес:
  - Раздражать начинаешь. Можешь уйти на штрафной круг.
  - Да я...
  - Не ври мне, зашибу. Зол я на тебя. Знаешь, что меня чуть не прибили в парке?
  - Я же говорю, только ранить должны...
  - Вот благодетель. Я тебе сейчас тоже только один глаз выдавлю. Из благодеяния. Чтобы один остался и мог смотреть на мир новым, честным взглядом. Лет через 25. После зоны. Статья 208 УК Российской Федерации. Членство в незаконном вооруженном формировании.
   Видно было, что Шестерка не знал, что за 208 статья. Ему было все равно, что 208, что 228. Однако такая конкретизация возымела свое действие, в особенности упоминание предполагаемых 25 лет лишения свободы.
  - Правда не мой уровень, - испугано проговорил парень, инстинктивно прикрывая рукой ближайший к Берестову глаз, - я совсем случайно услышал...
  - Что ты слышал, - отодвигаясь от Шестерки сказал Берестов, поощрительно кивнув, - вот видишь, можешь когда захочешь...
  - К ней тетку подпустили, пока предки в отъезде были. Нашу, из взрослых. Вот она и постаралась. Девка больна была. Ей обещали деньги на операцию. Денег нужно было много, у ее паханов не было, а без операции загнулась бы рано или поздно... Можно было в темную, но она должна была после дела заяву накатать, что вы ее того, ну короче трахнули...
  - А убрали зачем? Если должна была заявителем быть?
  - Не знаю. Я это и так случайно услышал. Стас с одним типом трындел. Высокий такой, клювоносый.
  - Ну не знаю... Честно не знаю! - поспешно закричал парень, увидев движение Берестова.
  - Верю... Где и как услышал разговор с клювоносым?
  - За дачным поселком. У них там сходняк в особняке. Дом весь деревянный, как теремок... Там взрослые собираются. Не такая шушера как мы.
  - Покажешь?
  - Да.
   Берестов готов был ехать в этот таинственный особняк прямо сейчас, поэтому не задался на этом этапе вопросом, как Шестерку - "шушеру", допустили в такой секретный особнячок, где "взрослые собираются", да еще и дали разговор послушать. К тому же совсем рядом с особнячком должна была работать сводная группа "Непрядва", все мысли были заняты ею, да и излишняя суета в этом районе могла помешать выполнению плана операции. Подавив желание сорваться с места и немедленно начать действовать, майор вновь придвинулся к Шестерке и тоном закадычного друга спросил:
  - Почему именно эта девушка?
  - Не знаю. Видимо подходящий вариант. У нас все рационально. Я только слышал, что за вами наши давно наблюдали. Нужны вы им были зачем-то. Поэтому и отфиксировали ваше пристрастие к прогулкам в парке. А когда вы вышли на этих фифочек из пришлой группы, тогда решили форсировать отработку. А она рядом с парком жила... Взрослым нужно было выиграть время для операции.
  - Какой?
  - Мне не известно. Должна была проводиться не местными силами.
  - Пришлые?
  - Пришлые.
  - Когда.
  - Не знаю, но спешили, значит скоро.
  - Ну давай, ври дальше...
  - Все, не знаю больше ничего. Хоть режьте не знаю!
   Берестов по инерции попытался было применить испытанный прием, запугать, но, вдруг, с удивлением увидел, что Шестерка смотрит на него посоловелыми глазами, довольный собой. Так смотрит в ожидании поощрения умственно отсталый ребенок, хорошо выполнивший поставленную ему простейшую задачу. По виду парня было понятно, что ничто окружающее его больше не интересует, в том числе и угрозы Берестова. Взяв Шестерку за воротник, майор встряхнул его, но тот продолжал смотреть на него ничего не понимающими глазами. "Не понял", - подумал Александр, вспомнив вдруг реакцию Иры на его простой вопрос, когда она уже покидала его машину. Все совпадало, как у близнецов.
  - Так, говоришь, показать можешь?
  - Могу, - встрепенулся парень, и взгляд его стал осмысленным, словно неведомый кукловод включил кнопку запуска программы: перед Шестеркой опять стояла задача.
  "Дела!", - искренне удивился майор и, слегка подтолкнув к двери, вывел парня в коридор.
   Ведя Шестерку за собой, Берестов искал Апраксина. Какая-то мысль как вода меж пальцев ускользала из его сознания, оставляя неприятный осадок недоделанности и неудовлетворенности собой. Он пытался сосредоточиться, но не мог, ибо все его мысли сейчас занимала "Непрядва". Несмотря на явный успех здесь, на душе было не спокойно. Если он ошибся в выборе объекта, то эта ошибка будет стоить очень дорого...
   Наконец он увидел Андрея Викентьевича, беседовавшего с каким-то важного вида чином из РОВД, прибывшим, видимо, узнать, что за операция проводится без его ведома на территории его района. Лишенные ложной корпоративной солидарности, бойцы СОБР толпились за спиной у Апраксина, с удовольствием наблюдая, как "их" полковник отшивает брызгающего слюной толстого подполковника из местного РОВД.
   Апраксин, в свою очередь увидев Александра, просто отвернулся от разошедшегося подполковника, и двинулся к нему навстречу. Подполковник семенил следом и требовал немедленно доложить и обратить на него подобающее внимание. Видимо, понял Берестов, он не угадал в моложавом полковнике ФСБ старшего по званию, приняв его в штатской одежде за сотрудника МВД, коль скоро вместе с ним работал СОБР. Наконец Апраксину надоел этот балаган и он, обернувшись на ходу к возмущенному подполковнику, протянул свое служебное удостоверение. По инерции еще что-то возмущенно высказав, подполковник сник и отстал.
  - Что у тебя? - спросил шеф, кивком указав на Шестерку.
  - Да грозится показать таинственный терем теремок, где собираются взрослые группы.
  - Где?
  - В лесу за дачным поселком.
  - Рано, Саша, рано, - с сожалением проговорил Апраксин, имея в виду ту же самую причину, по которой он сам не сорвался с места, едва услышав о существовании этого особняка.
   По распоряжению Апраксина, Шестерку усадили на заднее сиденье стареньких "Жигулей" между двумя бойцами СОБРа. Берестову казалось, что следующие сорок минут тянулись как хороший мед с ложки старого пасечника. Когда, наконец, в эфир ворвался доклад "Непрядвы" об окончании работы, майор едва сдержался, что бы не подскочить с криком ура, как мальчишка, получивший на день рождения велосипед.
  - Едем, - кратко сказал Апраксин и, отдав соответствующие распоряжения, добавил. - А то там заскучали без нас старички.
   Чуть ранее, выполнив необходимые формальности, задержанных доставили в СИзо, на месте работали только эксперты и дознаватели, документирующие изъятые вещественные доказательства. По адресам, указанным в списках, убыли дежурившие в Управлении ФСБ группы специалистов сводных групп, и сейчас по всему городу шел тотальный мониторинг финансовой деятельности означенных фирм и организаций. СОБРы маялись без дела, уныло топчась на месте, умудряясь, даже будучи в масках, всем своим видом выражать неудовольствие по поводу отсутствия реальных целей их здесь нахождения. Получив новую команду, бойцы энергично, с шутками и веселым смехом погрузились в неприметные фургончики и вся кавалькада, возглавляемая автомобилем, в котором ехали Апраксин и Берестов, вырвалась на трассу, ведущую к выходу из города.
   Берестов, с детским ожиданием чуда рвался вперед, к доселе неизвестному ему особняку. Он чувствовал, что именно там решение задачи, ответ на мучающую его загадку, заданную неведомым кукловодом. Все сторонние мысли покинули его голову. Он жаждал лишь одного - развязки.
  
  
  
  Глава 13
  
   Сегодня день обещал быть удачным. Проводимая операция вошла в свою завершающую фазу, и можно было готовиться к отъезду назад, в Москву. Оживление и приподнятое настроение чувствовалось повсеместно, окружало незримой аурой каждого сотрудника, встреченного на пути. Стас, довольный собой, легко взбежал по ступенькам лестницы, ведущей на второй этаж особняка. Постучав, толкнул дверь и вошел в кабинет.
   Вопреки обыкновению, Дуров, молча указав на кресло перед собой, предложил ему бокал коньяку, а не привычный уже кофе. Посмотрев на свет через масляно оплывающую по хрустальным стенкам жидкость, Стас, почтительно подождав, пока первым выпьет старший, пригубил свой бокал и отставил его на столик. Дуров был непредсказуем, поэтому такое отступление от заведенного порядка могло означать как поощрение, так и выражение крайнего неудовольствия. Этакий импровизированный "ужин приговоренного", а посему следовало быть готовым к любому развитию событий. Благодушное настроение моментально исчезло, и Стас вопросительно посмотрел на шефа.
   Выдерживая паузу, Сергей Дмитриевич некоторое время молчал, что начало постепенно сказываться на настроении Стаса. Парень напрягся, мысленно прикидывая, где мог проколоться. Гадать, за что заслужил поощрение, в таких ситуациях как-то не приходит на ум, так как само по себе поощрение не столь опасно, не в пример неудовольствию, которое может вылиться в непредсказуемые неприятности.
   Наконец, Дуров опустил свой бокал, посмотрел на сидящего напротив него подчиненного и нейтрально спросил:
  - Чего ж не пьешь? Не понравился коньяк?
  - Честно говоря, не знаю за что удостоен вашего любезного предложения, шеф. А так же какая после этого последует команда. Так что надо быть в форме. - Ровным голосом ответил Стас, стараясь, что бы его ответ, по возможности, нельзя было истолковать двояко.
   Дуров понял его сомнения. Видимо этого и добивался, устроив парню своеобразную психологическую профилактику.
  - Ладно, доложи, как воплощаются наши задумки? - более мягким, почти обычным своим тоном спросил он.
  - По докладам моих людей, все идет по плану. В указанных нами местах скрытно занимают позиции спецподразделения различных силовых структур. Как мы и предполагали, одного ОСОМ Управления ФСБ будет недостаточно для одновременного проведения таких масштабных мероприятий. В связи с этим к операции привлечены практически все серьезные подразделения имеющихся в городе сколь-нибудь значимых правоохранительных структур.
  - Оперативно работают ребята.
  - Да, шеф. Я думал на согласование и утряску формальностей им потребуется больше времени.
  - Видимо слишком жирный кусок заглотить собрались. На всех хватит. Не до обычной ведомственной разобщенности.
  - Они уцепились за хвост "Фениксу", благодаря предательству известных нам лиц. Фейсы ребята цепкие, так просто не отстанут, если раззадорить. А тут, к тому же, их опера чуть не пристрелили. - Виновато покачав головой, сказал Стас.
  - Вот, вот, - укоризненно произнес Дуров, - не без твоей помощи проколодись...
  - Я же все и исправил, шеф, - предано глядя в глаза, заверил начальника Стас, - им был нужен "Феникс"? Получите, их есть у меня!
   Сделав знак оставаться на месте, Дуров поднялся с кресла и подошел к окну, открывавшему вид на его любимую сосну. Глядя на разлапистое дерево, Сергей Дмитриевич оценивал сказанное подчиненным. Все шло как надо. ФСБ проглотила предложенную наживку. Все значимые силы правоохранительных органов стянуты в указанные места. Указанные им, Дуровым. По большому счету, город оголен. Все внимание приковано к структурным подразделениям "Феникса", местам их базирования, а редкие посты ДПС и патрули ППС, в штатном режиме курсирующие по улицам, на самом деле не помеха. Тем более, сам город был и не нужен. Пока до начальственных лбов в фешенебельных престижных кабинетах дойдет, что же происходит на самом деле, будет поздно. Даже после получения информации о начале реальных событий, дополнительных пару десятков (а то и более) минут неразберихи и разногласий меж выделившими свои подразделения структурами обеспечены. Уж больно лакомый кусок предложил им Стас. Не пустышку-мормышку и не блесну, а реальный сочный кусище, такой, что не сразу и оторвешься... Только вот все одно, наживки. Какой бы сочной и правдоподобной не была наживка, это все равно хитрость опытного рыболова, каким себя считал Дуров.
  - Значит собираются штурмовать базы "Феникса"? - вполоборота произнес Сергей Дмитриевич.
  - Активно готовятся.
  - Бедные, бедные, маленькие скинхедики, - театрально произнес Дуров, - хотя поделом им. Надо было дома сидеть, и мам слушать, а не "Майн кампф" читать, да инородцев по подворотням пугать. Думаю теперь, дорвавшись до лакомого куска, тем более с такими неубиенными вещдоками, парни из ФСБ с них с живых не слезут.
  - Это так, шеф, обыватель нам еще и спасибо скажет.
  - Да город станет лучше и чище.
  - Да, Сергей Дмитриевич, в особенности после основных наших мероприятий. - Сказал Стас с непонятной иронией в голосе.
  - Да, уж это точно, - также загадочно подтвердил его слова Дуров. - Кстати, что там по докладам?
  - Шеф, вы же сами запретили любую связь с основной группой. Полное радиомолчание!
  - Ладно, ладно, - ворчливо сказал Сергей Дмитриевич. - Тогда надо хоть новости посмотреть, вдруг скажут что интересное.
  - Очередной выпуск через тридцать минут, шеф. Включить?
  - Уважь старика...
   Резко поднявшись, Стас направился к встроенному в интерьер телевизору и включил его. Прихватив пульт дистанционного управления, он вернулся на место и протянул "ленивчик" Дурову. Бегло пощелкав каналы, Сергей Дмитриевич, не выбрав программу, которую можно было бы посмотреть, коротая время до новостей, приглушил звук, оставив на той, на которой должен был транслироваться ближайший выпуск.
   В дверь кабинета робко постучали. Встретив удивленный взгляд шефа, Стас виновато доложил:
  - Простите, Сергей Дмитриевич. Я взял на себя смелость распорядиться о немедленных докладах в случае значимого изменения ситуации, а поскольку я здесь...
   Понимающе кивнув, Дуров махнул рукой, позволив Стасу заниматься своими непосредственными обязанностями. Он сам установил правила, согласно которым в его кабинете было запрещено использовать любые другие технические средства кроме техники, расположенной на его рабочем месте. При этом он не терпел докладов "через голову" и, поэтому, что бы выполнить команду Стаса, подчиненный сотрудник должен был доложить, прибыв лично.
   Вернувшись от двери, Стас вновь опустился в кресло.
  - Ну и?
  - Движение началось. ФСБ и иже с ним начали захват баз "Феникса".
  - Всех?
  - Одновременно. Потрясающая слаженность. - Улыбаясь, похвалил организаторов операции по захвату баз Стас.
  - Н-да... Наш оперок точно без орденка не помрет...
  - С закруткой на спине... - хохотнув, воскликнул Стас.
  - Ты не балагурь, зубоскал, - нарочито строго сказал Дуров, - ты давай условный сигнал людям приступать к основной части марлезонского балета. А то фейсы очухаются быстро...
   Повернув голову к терпеливо дожидающемуся в дверном проеме сотруднику, Стас кивнул головой, дублируя команду шефа. Аккуратно прикрыв дверь, человек направился исполнять приказание.
  - Да, Стас. Ты людям отдал приказ собираться?
  - Шеф, они и без приказа готовы. Только команды и ждут, что бы выехать домой. А то надоело, больше двух месяцев в этой глуши торчим.
  - А в Москве тебе медом намазано... - ворчливо буркнул Дуров, втайне разделяя позицию подчиненного. - Ладно уж, все на погрузку. Я вот тут новости посмотрю и трогаем.
  - Все как планировали, по полной программе? - осведомился Стас.
   Получив утвердительный кивок, он поднялся и направился к двери.
  - А то может, ты не всех инсургентов переловил... - вслед ему произнес Дуров. - Парни из ФСБ ой как разозлятся, когда узнают, как их обвели вокруг пальца. Рассерженная, даже кошка поцарапать может.
  - Понял, шеф. - Не оборачиваясь, на ходу ответил Стас. - Что-то Иришка меня в последнее время беспокоит...
  - И возвращайся. Новости вместе посмотрим. А то так и не узнаешь, что в мире делается.
   Оставшись один, Сергей Дмитриевич плеснул в бокал еще коньяку. Вновь встав с кресла, он направился к своему излюбленному месту у окна. Сосна шумела на ветру, напевая свои извечные песни и, казалось, посмеиваясь над тщетностью усилий человека представить свои мелочные разборки важными и влияющими хоть на что-нибудь.
  Все шло удачно, ему все удалось, однако на душе было неспокойно. Мелкий бесенок сомнения скакал и прыгал под сводами черепа, наполняя голову тупой раздражающей болью. Не помогал даже четвертый по счету бокал коньяку. Дуров склонен был винить в своем самочувствии плохую погоду, усталость и нервное напряжение последних дней, однако легче от этого не становилось.
   По звуку шагов Сергей Дмитриевич понял, что вернулся Стас. Не оборачиваясь, он жестом показал на кресло и дисциплинированный подчиненный молча опустился на предложенное место, оставив шефа наедине с его думами.
   Непонятное раздражение, постепенно разрастаясь, заполняло всего Дурова, заставляя перебирать в памяти события прошедших месяцев. Инстинктивно выискивая возможные свои, или подчиненных, ошибки, он пытался уяснить, что послужило причиной его тревоги. Так и не найдя видимых проколов, Сергей Дмитриевич неспешно вернулся в свое кресло. Видимых проколов не было, а раздражение было. Этот внутренний дисбаланс грозил перерасти в эмоциональный всплеск и закончиться очередным разбитым о стену бокалом, но в этот момент Стас усилил звучание телевизора, отвлекая Дурова от размышлений. После подборки международных новостей, симпатичная диктор ровным голосом сообщила, что в городе органами ФСБ предотвращен очередной крупный теракт на химическом комплексе, во времена СССР работавшем в интересах ВПК.
   "...Как сообщил источник в правоохранительных органах, - начала репортаж корреспондент, после включения передачи с места событий, - группа боевиков, являющихся выходцами с Северного Кавказа, планировала захватить предприятие и, взяв заложников, выдвинуть свои требования под угрозой взрыва указанного химического комплекса. Ситуация осложнялась тем, что именно сегодня на предприятии был день открытых дверей, запланированы экскурсии школьников и студентов ВУЗов города. По оценке специалистов, в случае взрыва хранилищ комплекса, жертвами террористического акта могли стать две третьих жителей нашего города и районов области, находящихся в потенциально опасной зоне, куда могло распространиться облако ядовитых веществ..."
  - Не понял... - с угрозой в голосе спросил Дуров.
   Стас догадался, что Сергей Дмитриевич не обращается сейчас конкретно к нему, вопрос был, скорее, риторическим, чем адресным, однако поспешил ответить, что бы хоть как-то взять ситуацию под контроль:
  - Я не знаю, шеф, я сейчас разберусь и доложу... - с этими словами он кинулся прочь из кабинета, опасаясь попасть под первый приступ неконтролируемого, а посему опасного своей непредсказуемостью для всех случайно оказавшихся рядом, гнева шефа.
  - Стой. - Голос Дурова показался Стасу неправдоподобно спокойным...
  - Чего там разбираться... - Сергей Дмитриевич выглядел усталым и постаревшим на десяток лет. - Нас переиграли, и мы в дерьме. Почему, это другой вопрос, но сейчас не время и не место искать причины. С минуты на минуту, если помнишь, здесь могут быть гости. Уезжаем.
  Стас без излишних пояснений понял мысль Дурова. Да, информацию об этом особняке, по распоряжению шефа, он подкинул ФСБ, однако, в случае захвата химического комплекса, у тех, кому положено, было бы много времени, чтобы убраться и следы замести. Не до лесного чуда было бы всем спецслужбам региона! При нынешнем раскладе ситуация резко изменилась. Его величество Цейтнот нетерпеливо стучал в окна и двери особняка.
  - А местная группа? - счел для себя возможным уточнить Стас.
  - А пусть гостей встречают. Если не умеют думать мозгами, то нечего им в нашей системе делать. Так что никакой им эвакуации, то есть все по плану.
   Резко поднявшись, Дуров стремительно, не по-стариковски вышел из кабинета и направился вниз, во двор особняка, где ждали автомобили и люди, готовые к отъезду. В аэропорту соседнего города готовился к вылету зафрахтованный авиалайнер одной из частных компаний.
  "Хоть в этом все по плану", - раздраженно подумал Сергей Дмитриевич, и уже сев в машину, подозвал Стаса нетерпеливым жестом.
  - Ты вот что, ты вторую часть комбинации заверши все же. А то останется наш герой без ордена. Он ему и впрямь положен, не то, что некоторым. Захлопнув дверь перед растерявшимся Стасом, он приказал водителю начать движение.
   Стас, впервые в жизни прочувствовавший, как это, когда ситуация выходит из-под контроля, когда от тебя не зависит ничего и остается полагаться только на чудо или везение, нашел все же в себе силы сосредоточиться на отданной команде. Поискав глазами нужного ему человека, он подошел и кратко поставил задачу. Оговорив способы отхода сотрудника из города, Стас сел в ожидавший автомобиль. Провожая глазами машину с уехавшим подчиненным, подумал о переменчивости фортуны. Вскоре он задремал под монотонное шуршание шин идущего с большой скоростью автомобиля. Видимо волнение последних дней прорвало поставленные защитные барьеры и, перейдя некую незримую грань, наполнило всего Стаса непомерной усталостью. Как ни странно, ему снились добрые радостные сны, которые не смог прервать даже далекий раскат взрыва, разметавшего злополучный особняк при подъезде к нему транспорта с бойцами СОБР и офицерами ФСБ. Ему было на все наплевать, даже на то, что, когда прогремел взрыв, бойцы СОБР еще не успели начать собственно штурм, и лишь занимали позиции вокруг ограждения последней из известных баз "Феникса", поэтому обломки погребли лишь оставленных волею Дурова немногочисленных членов "местной группы". Ушибы и легкие контузии бойцов не в счет. Практически все присутствовавшие опера не могли понять логики руководства местной ячейки "Феникса", решившего взорвать своих людей вместо того, что бы попытаться вывести их из-под удара...
  
  
  Глава 14
  
   Выглянув из кабинета, Апраксин увидел Берестова, спокойно идущего по коридору Управления.
  - Что, отпускник, не сидится дома? На службу тянет?
  - Тянет, Андрей Викентьевич. Тем более вы же сами меня вызвали.
  - Да что ты говоришь? Заходи тогда.
   Войдя в помещение, Александр занял предложенное ему место. Он не был здесь более недели, поэтому обратил внимание на отсутствие на своих местах привычных вещей. Кабинет выглядел опустошенным не потому, что там было пусто или мало вещей, просто от того, что осталось, за версту несло официозом и казенными инвентарными номерами. Исчезло всего несколько не значимых, на первый взгляд, безделушек, придававших, однако, насколько это возможно в официальной атмосфере кабинета государственного служащего, индивидуальность и своеобразие, привнесенное нынешним владельцем помещения.
   Перехватив взгляд подчиненного, Апраксин, закурив, откинулся на спинку офисного кресла.
  - У меня три новости. Есть плохая, есть хорошие, с какой начать? - спросил, хитро глядя на Александра.
  - С плохой. - Невольно подстраиваясь под предложенный шутливый тон, ответил Берестов.
  - Тогда ты, наверное, и сам уже догадался. Тебя вызывают наши общие друзья из СБ.
  - Все никак не угомонятся?
  - Скорее всего, будут корректно намекать на то, что раз угроза "Феникса" ликвидирована, то пора бы и пистолетик, что на постоянное ношение получен, сдать.
  - Ага, а то вдруг я все же злодей.
  - Злодей, не злодей, а пушку на бочку.
  - Понял, сдам.
  - Вот и ладушки. Теперь хорошие. За высокие результаты в оперативно-служебной деятельности ты представлен к государственной награде. Дырочку верти.
  - Да вы что, смеетесь, Андрей Викентьевич? Что, в первый раз представляют? Опять кадры замылят. Им же виднее уровень героизма каждого. Прямо в корень зрят, не выходя из кабинета.
  - Может и не замылят. Не бухти на кадры. И еще новость. Мне предложили должность в Москве. Начальником отдела.
  - А смысл шило на мыло менять?
  - Отдел с правами органа. Должность генеральская. Новый создается. Даже пока не знаю, что будет в оперативном обеспечении.
  - Не простой отдел. Так просто генеральскими должностями не раскидываются. Да и штаты выбить... Это проблема в наше время... Поздравляю, Андрей Викентьевич.
  - Спасибо, конечно, но я не хвастаться тебя позвал. Пойдешь со мной? Там пока вакантов хватает. Отдел уже есть, а людей пока нет.
  - А СБ? Дадут злодея перевести?
  - Самый активный ревнитель твоей кандидатуры, как ни странно, полковник Викторов.
  - Это который? Начальник отдела СБ?
  - Он... Ты с ним раньше пересекался?
  - Нет, поэтому либо я дурак, либо я дважды дурак. Ничего не понял. Я его даже не представляю какой он из себя.
  - А и понимать нечего. Иди сейчас, поговори с ним, раз он тебя жаждет с самого утра. Заодно и познакомишься. И подумай. Я был бы рад, если бы ты согласился...
  - Хорошего начальника ценить надо... - вполголоса пробормотал Берестов, выходя из кабинета.
   Поднявшись на второй этаж, майор зашел в сектор, занимаемый отделом собственной безопасности, и постучал в дверь кабинета номер 23. Дождавшись ответа, Александр вошел в кабинет и представился. Из-за стола вышел моложавый черноволосый полковник, и, двинувшись навстречу, протянул руку для приветствия.
  - Здравствуйте, Александр Михайлович. Полковник Викторов. Игорь Владимирович. Отдел собственной безопасности.
  - Здравствуйте, товарищ полковник.
  - К чему официоз? Я просто хотел с вами поговорить, вот и пригласил. Присаживайтесь. Хочу задать несколько вопросов.
  - Я же уже объяснил вашему Кареву, что с вашей братией в душещипательные беседы вступать и на вопросы отвечать отказываюсь. Хотите делать из меня негодяя - делайте, но меня от участия в этом процессе увольте. - Не удержался Берестов, и как ребенок, ругая себя в душе, выплеснул на неизвестного ему ранее офицера свои обиды.
   Видимо поняв его состояние, полковник Викторов, не подав вида, что как-то негативно отреагировал на едкое замечание майора, примирительно сказал:
  - Мы же с вами серьезные взрослые люди, Александр Михайлович...
  - По Кареву и выдвигаемым им версиям что-то не заметно.
  - Дался вам этот Карев. Ладно. Скажем так, ваша импровизированная пятьдесят первая статья Конституции не мешает вам слушать? Вы ведь только в разговоры вступать и на вопросы отвечать не желаете. Я хочу вам кое-что рассказать, а уж потом вы сами решите, говорить со мной на эту тему или нет.
  - Весь внимание.
  - Полученные вами данные, на самом деле, заинтересовали нас с самого начала. Во-первых, поскольку вопрос коснулся вас, тем более в плане опасности для вашей жизни. Во-вторых, по своим каналам мы получали информацию о фактах, когда имели место подходы к нашим ветеранам с невинными, на первый взгляд, просьбами потренировать детишек в спортивно-патриотическом клубе, подучить работников ЧОП, оказать кое-какие иные услуги и так далее.
   Встав с места, Викторов достал из сейфа папку и протянул ее Берестову, всем своим видом поощряя открыть. Майор не заставил себя долго упрашивать и бегло просмотрел предложенные документы. Окончив просмотр, он понял, что это копии, сделанные специально для него, ибо отсутствовали грифы секретности и некоторые иные, сугубо специфические, но обязательные для каждого основного документа реквизиты.
   Увидев, что Александр закончил чтение, полковник вновь заговорил. Как и обещал, он не стал задавать вопросов или иным образом пытаться разговорить собеседника.
  - Итак. Изначально мы предполагали, что раз имеет место спрос, то может найтись и предложение. Возможно, некоторые ветераны решат тряхнуть, так сказать, стариной. Не хочу, конечно, никого априори обвинять, ибо все подходы нам известные имели под собой цель благую. Чаще всего патриотическую, как например воспитание подрастающего поколения в духе служения своей стране, физически крепкими, готовыми к службе в армии. А то знаете ведь, кто сейчас в Вооруженные Силы идет? Смотреть жалко на большинство призывников с их ручонками-ножонками и тонюсенькими шейками... Иногда - повышение профессионального уровня охранных структур, а то знаете ведь, сколько бандитов в родной и горячо любимой стране развелось... В общем, на первый взгляд тишь да гладь, если бы не личности, стоящие за некоторыми из этих ЧОП и так называемых спортивно-патриотических школ. Поэтому мы решили держать ситуацию под контролем.
   Прервав монолог, Викторов, оценив реакцию Берестова, усмехнулся каким-то своим мыслям и, виновато пожав плечами, сказал:
  - Потерпите еще немного... Вы же знаете, основа нашей и вашей работы - рутина. Так вот. Потом появляетесь вы на белом, так сказать, коне...
  - Это не в плане, что у меня белая горячка?
  - Боже упаси. Я имел ввиду ваше эффектное появление с простреленной рукой и рассказом о симпатичных супертренированных подростках с однообразными татуировками на груди. Естественно мы связали ваш случай с теми данными, что были у нас ранее. К каким, по вашему мнению, мы должны были прийти выводам?
  - Это уже вопрос...
  - Риторический... К тем выводам, что некто все же успешно создал свою "спортивно-патриотическую" школу и, возможно, не без участия представителей нашей структуры, пусть и бывших.
  - А "бывшими", как известно, опера не бывают.
  - Естественно. Принцип разведки и контрразведки, за исключением технических новшеств, с годами, практически, не меняется.
  - Понятно. А зачем же из меня злодея делать?
  - Как вам объяснить...
  - Да вот так, просто и без экивоков...
  - Хорошо. Коль скоро мы предполагали участие людей из системы в происходящих событиях, то согласитесь, могли предполагать и утечку информации. Нет, даже не обязательно умышленную и злонамеренную. Служба, знаете, довольно закрытая, маленькая и тесная организация. Все, практически, друг друга знают, или знают тех, кто знает этих. Бывшие общаются с настоящими, делятся мнениями и впечатлениями за рюмкой чаю. Нет, не секретами, конечно, но этого иногда и не нужно. Например, некто захотел бы снять реакцию руководства на довольно громкое происшествие с неким майором Берестовым, которого - и это в наше-то время, ай, яй, яй! - едва не застрелили.
  - И тут на сцене появляется Карев и поносит меня по полной программе.
  - Дался вам этот Карев. Нормальный сотрудник. Просто иногда мы вынуждены выполнять несвойственные и противные даже нам роли. Как в кино врагов и негодяев играть.
  - А объяснить, поговорить? Не сторонний же человек. В Службе служу.
  - Да, как и они тоже. Нет, все должно было быть реальным. Вот вы бы, будь это ваша разработка, рискнули бы? Если бы, на определенном этапе можно было без этого обойтись?
  - Если положа руку на сердце, то не стал бы я рисковать. Это аксиома. Однако когда сам в этой шкуре... Обидно, знаете ли.
  - На обиженных...
  - Да знаю я, знаю.
  - Я имел ввиду, воду возят. А вы?
   Отсмеявшись, Берестов подумал, что это общение с представителем службы собственной безопасности куда как отличается от предыдущих. Ему даже был по человечески симпатичен этот полковник, однако он, зная все нюансы оперативной работы, решил, что расслабляться преждевременно. Кто его знает, куда эта тропа заведет. "Все мы душки, когда надо" - мысленно резюмировал майор и спросил:
  -Естественно обставили по полной программе и сели ждать. А уж когда я получил информацию о "Фениксе"... Все хорошо, что хорошо заканчивается. Однако не могу понять, сейчас мне вы это зачем рассказываете? Или это ныне такая новая мода у вас - рассказывать разрабатываемому все нюансы разработки? Что-то не слышал о таких нововведениях.
  - Охотно объясню. По двум причинам рассказываю. Сами понимаете, чувство некоей вины, что пришлось вас использовать втемную на определенном этапе. Действительно, свой, даже не информатор, а кадровый. Так сказать, грех снять...
  - Ой ли? У вас таких грехов как блох у барбоса. Все снимать, никакой секретности не получится. Видимо, нужен я вам зачем-то.
  - Ну вот, блин, точно кадровый, - сказал Викторов с усмешкой. - Да нужен. Скрывать не буду. Тем более сейчас. Это вторая причина.
  -Уж не в информаторы ли склоняете? Сразу говорю, не тратьте сил и времени. У меня свои принципы и я их не продаю.
  - Не в информаторы. Успокойтесь. Хотя... Как сказал в одном, еще советских времен, фильме герой артиста Тихонова: "Нет людей, которые не продаются, есть те, кому еще свою цену не давали"... Ну это так, к слову. Вопрос стоит в том, что когда вы принесли информацию в отношении "Феникса", хорошую, кстати, информацию, практически полную картину открыв для нас, вот тут-то мы всерьез забеспокоились и ринулись в бой, образно говоря. Это именно наша тема: нелегально действующая организация с повадками спецслужбы, имеющая выходы на наши базы данных и контакты среди действующих сотрудников. Это глобальная работа, но, как говорится, глаза боятся, а руки делают.
  - Так, вроде, мы взяли этих парней из "Феникса"? Вон, в кутузке сидят.
  - Как-то вы сказали это грустно, Александр Михайлович. Словно сам себе не верите.
  - А уж вы мне и подавно.
  - Нет. Вам мы, как ни странно, даже с учетом озвученных вашим любимым Каревым версий, верим. Иначе этого разговора бы не было. Но для продолжения разговора, я вынужден задать вам вопрос. Не обидитесь?
  - Задавайте уж. Только не гарантирую ответ.
  - Хорошо, но условие. Если ответ, то честный, как на духу.
  - Согласен.
  - Вы удовлетворены результатами работы по "Фениксу"? Так, не для галочки и не для официоза, а положа руку на сердце...
  - Нет. - Без раздумий ответил Берестов.
  - Вот и я нет, - грустно произнес Викторов. - Исходя из вашей информации, мы взяли несколько из многих оперативно-боевых групп этой организации. Даже если это все, что на постоянной основе имел "Феникс" в нашем городе, то все равно остались контакты в Службе, в МВД, их информаторы в иных структурах и организациях и так далее. Мы не выявили всех каналов их финансовой подпитки, состав взрослых групп, многих других моментов, то есть, простите за киношный сленг, срезали вершки. Корешки еще в земле и могут прорасти. Это одно из направлений работы. Поверьте, мы со всей серьезностью относимся к полученной вами информации. Даже не представляете, какие силы и средства задействованы по всей стране в целях внесения ясности в существо вопроса, но сейчас я не об этом.
  - О чем тогда? Что, тоже сомнения гложут?
  - Значит и вас? - спросил Викторов, всем своим видом показывая, что доволен ходом беседы.
   Пожав плечами, Берестов посмотрел на собеседника. Встретив его взгляд, Викторов не отвел глаз. Александр понял, что полковник искренне заинтересован в его мнении, а не играет непонятной роли в угоду своим служебным интересам. Поэтому он решился поделиться с представителем СБ своими сомнениями, не дающими ему покоя последнее время:
  - Если честно, мне как-то не верится до конца в само существование "Феникса". Тишина столько лет, и вдруг выползает древний монстр во всей своей красе. Годзилла, блин! Где был, как жил? Хрен его знает. Как в дешевом американском кино. Есть сюжет, и в угоду этому сюжету все шероховатости и несуразности по боку. А русскому человеку, ему в нюансах разобраться нужно. Точки над "i" поставить? Что бы все по полочкам разложено.
  - Ну да, а то может получиться как в том анекдоте, весьма пренеприятно, - с усмешкой произнес Викторов.
  - Вот, вот. Не верится, что бы никакой утечки все эти годы. Да, четко поставленная конспирация, ликвидации по малейшему подозрению, это ясно, но представьте, сколько народу вовлечено в структуру? В ГРУ, даже в КГБ, даже в самый разгар советских времен были перебежчики, были предатели. Почему "пятая колонна" возникла в недрах "Феникса" именно сейчас? Не раньше, не позже? Почему активизация их силового сектора произошла только сейчас? Что раньше в стране выборов не было? Если активизация имела место и раньше, почему не было таких массовых проколов как в эти дни?
  - Это так. Удел опера все подвергать сомнению. В особенности то, что кажется очевидным и так и бросается в глаза. Но у вас лишь общие сомнения, а у меня, в силу должностного положения есть и некоторые факты.
  - Не много ли вы мне рассказываете для заглаживания вины?
  - Причем здесь вина? Вы нам нужны. Тему эту, в конце концов, подняли вы. На вас выходили люди "Феникса". Вполне возможно могут выйти вновь, если принять за версию, что он существует не в нашем воспаленном воображении, - невесело пошутил Викторов. - Вас, образно говоря, эта тема любит. Я хочу, что бы вы помогли нам в ней разобраться. Официально, с санкции вашего руководства. Сейчас я лишь пытаюсь выяснить для себя ваше принципиальное мнение по этому поводу.
  - Если официально, то почему бы и не помочь, тем более она меня и так интересует. Я бы ее не оставил.
  - Несмотря на перевод?
  - Я еще не дал согласие, хотя приятно удивлен, что вы ходатайствовали за меня.
  - Поймете почему... Продолжим. Итак, факты. Вы помните первых двух девчонок с пустыря? Помните наличие информации о них в базах данных? Ноль! Мамины дочки, пай девочки. А взятые на "точках" отморозки? Там интеллекта ноль, зато информационных блоков о них хоть обчитайся. Обычные скинхеды. Причем до этого хулиганили по мелочи, как скинам и положено. То корейцу морду набьют, то кавказца в подворотне толпой отмутузят. Общий фон, но вдруг! Куда там пиво пить и "хайль" кричать. Списки, оружие, боеприпасы, элементы шифрованных записей. Программа действий и таинственные упоминания о неких "братских" группах. А вот из конкретики, что касаемо их членства в "Фениксе", ничего. Оно, в принципе, и верно, конспирация, но ведь мы взяли их теплыми. Они не были готовы к аресту, то есть не уничтожали (в спешке или обстоятельно) документацию и вещественные доказательства. Скинули, например, оружие в реку в полиэтиленовых пакетах до лучших времен, и концы, простите за каламбур, в воду. А тут нет. То есть не могло не остаться следов или иных свидетельств контактов с различными структурами "Феникса". В нашем случае ничего. Голо. Только оружие и вящая убежденность: "Мы Феникс". Словно запрограммировали.
  - Ну да. Логичнее было бы все отрицать. Под тех же скинхедов маскироваться, раз уж начали. Дескать собрались нерусь мочить, для этого на мамкины деньги стволы прикупили у пацанов из подворотни. А они сознались, что из "Феникса", а дальше как партизаны на допросе: ничего не скажем, ничего не знаем.
  - Точно. Другой момент. Взрыв особняка. Зачем своих людей взрывать? Что они могли рассказать нам в случае ареста? Почему просто не вывести их, как сделали частично.
  - В смысле?
  - По имеющимся у нас данным несколько автомобилей с людьми выехали на шоссе незадолго до прибытия вашей группы к особняку. Этим же днем из аэропорта близлежащего города был совершен рейс на Москву. Заказ частный, оформлен на подставное, скорее всего лицо, гражданина Пакистана. Сами понимаете, специальные службы этой страны очень неохотно идут на сотрудничество, тем более по такому мелочному поводу как установить человека зафрахтовавшего авиалайнер, который благополучно достиг места назначения и вернулся обратно: ни теракта, ничего существенного. Так вот, именно на этом самолете были доставлены в столицу все люди, находившиеся в автомобилях, предположительно прибывших из взорванного особняка. Кстати по описанию экипажа, один из них был высоким и, как это у вас?.. Клювоносым. Такое впечатление, что кто-то водил нас за нос, маскируя попытки захвата химического комплекса, после чего поспешно эвакуировались. Если поискать, то наверняка найдутся и другие факты...
  - Например Оля. - Подтвердил мысль Викторова Берестов.
  - Эта погибшая девочка?.. - уточнил полковник.
  - Да. Там все как по легенде - мамина дочка и так далее. Это вроде в тон. Но я тоже люблю нюансы конкретизировать, - решил пояснить свою мысль майор, видя удивление Викторова, не понявшего, причем здесь Ольга в данном конкретном случае. - Я нашел ее родителей и расспросил их подробно. Естественно, они либо не знают, либо не скажут о "Фениксе" ничего. Но вот один нюанс. Оленька наша была слаба здоровьем. У нее порок сердца. Деньги на операцию собирали как могли. Ей тяжелее скрипки ничего поднимать нельзя было. А тот уровень подготовки, что бы отбиться от пятерых парней, требует интенсивных тренировок и существенных физических нагрузок. Сами знаете. Вы, я слышал, в этой теме хорошо разбираетесь.
  - Родители люди пристрастные. Если учесть их возможную причастность... - сказал Викторов, проигнорировав "комплимент", однако автоматически принимая на себя роль оппонента. По его виду Берестов понял, что, занимаясь проблемой в общем, Викторов не конкретизировал ситуацию вокруг конкретно Ольги: погибла и погибла, пусть следственная группа разберется и доложит, а поэтому ему было действительно интересно узнать от Александра ускользнувшие от его внимания факты.
  - Конечно, но я нашел ее лечащего врача. У нее медкнижка - смотреть страшно. Записи делать некуда. Ее в больнице все хорошо знают. Частый гость, раз в полгода точно. Трудно предположить, что вся больница работает на "Феникс". Так вот, я опросил врачей, медсестер, и установил интересный факт. У нее не было никакой татуировки на груди. Уж от медиков это не скроешь. Особенно если сердце не в порядке. Они, пардон, голышом осматривают. Раздевайтесь, там, дышите - не дышите...
  - Когда была в больнице прошлый раз?
  - Месяца за два до смерти, - чуть помедлив с ответом, произнес Берестов. Он почему-то интуитивно умолчал о визите Ники и Славки, как и о том, что изначально эти данные получил от них.
  - Может приняли недавно?.. Хотя их, со слов Деда, с пяти - шести лет готовят. Да и не научишься рукопашному бою за два месяца. Кое-какие финты можно, конечно, зазубрить, но что бы от пятерых парней отбиться... Нет. Даже с учетом научно-технической продвинутости, имеющей место опять таки со слов Деда.
  Перехватив недоумевающий взгляд Берестова, полковник пояснил: - в том смысле, если они вылечили нашу Олю за какой-то неизвестной надобностью.
  - В том и смысл, что не вылечили. При вскрытии порок сердца установлен со стопроцентной вероятностью. То есть, никуда не делся... Да и допрощенный член группировки сказал, что ее привлекли, обещав деньги на операцию. Что глупо. Все равно есть вероятность, что в критический момент проколется, занервничает. А они, якобы, еще хотели, что бы она на меня подала заявление об изнасиловании. Я им, видите ли, был зачем-то нужен. Разрабатывали, собаки... Не проще ли подослать кадровую сотрудницу? Тем более что Ольга девчонка нецелованная, уж простите за подробности, то есть в этом случае она еще и на половой контакт должна была пойти, что бы даже в случае гибели экспертиза подтвердила изнасилование. Со мной или с кем-то из этих. - Сказал Берестов, неопределенно махнув рукой в направлении окна кабинета.
  - Ага, и шлепнуть потом, - с сомнением в голосе произнес Викторов. - Кадровую-то?!
  - Вот засмущались бы! Да со слов Деда, они своих чистят по первому подозрению. А тут не лопуха из дома пионеров захомутать надо, а кадрового сотрудника ФСБ. Не кажется ли вам, что весьма рискованно привлекать стороннего человека к такой разработке.
  - Тем более, судя по исполнению, они играли с колес, без подготовки. Даже если учесть мелкие пакости Деда... Короче загадка на загадке. Вероятность существования "Феникса" высока, судя по тем данным, которые получены вами, но имеет место и фактура, позволяющая усомниться в этом. - Уверенно произнес Викторов.
  - Тогда весь "Феникс" - грандиозная профанация? Мыльный пузырь? Интересное у нас первое апреля получается. Слишком накладный розыгрыш, учитывая стрельбу и труп молоденькой девчушки. Смысл?
  - Как там у д, Сент Экзюпери? Если звезды зажигают, то это кому-нибудь нужно. Так, кажется?
  - Если честно, то к стыду своему не помню. Помню другое. Мы ответственны за тех, кого приручаем. Эту девочку у меня на руках убили. Даже если она из "Феникса", это не повод вот так, исподтишка, подло жизнь отнимать. А уж если она не в теме, просто случайно влетела... Тогда и подавно, хочу знать, кто за этим стоит. И это не высокие слова. "Феникс" там, или еще кто...
  - Я и не думал вас подозревать в славословии. У меня тоже все эти несуразицы из головы не идут. Вы видели базу этих скинхедов? Не уровень для "Феникса", как его описывал Дед. Барак какой-то. Да. Оборудованный, освещенный, но барак. Либо это подстава, либо мы действительно имеем дело с элитными профи старой школы, которые просчитали даже психологическое восприятие нами влиятельной структуры, основанном на внешних признаках значимости, внешнем, так сказать антураже.
  - Логично. Видя ржавую лохань, трудно представить, что ее владелец солидный миллионер. По одежке у нас встречают, по одежке. На том стоим. Вот кто-то, именно это, судя по всему, и учел.
  - Другое дело особнячок. А вот там нам, как раз, поработать и не дали. Кстати, вы не интересовались экспертным заключением давности татуировки у Оли?
  - Обижаете. Я судмедэкспертов едва не пытал...
  - И что?
  - Ничего. Я им: "Где заключение?", а они мне: "На кой хрен. Разве татуиовка имеет отношение к ее смерти? В ее случае и так все ясно, коль скоро убили на ваших глазах. Так что вскрытие, по большому счету, было простой формальностью", - сокрушенно махнув рукой, сказал Александр. - Я возмущаться, давайте, мол, а они мне культурно разъяснили, что тело выдано родителям и захоронено ими в соответствующие сроки.
  - Все, - задумчиво произнес Викторов, - круг замкнулся. Для эксгумации нужны более веские доводы. Просто так, что бы посмотреть на татушку, выкапывать ребенка никто не даст. Это очередной шок для родителей, а им и так досталось.
  - Не густо... - махнув рукой, сказал Берестов.
  - Итак, подведем итоги. Что мы имеем? С одной стороны, прямые доказательства существования "Феникса", а также факты, позволяющие с высокой степенью вероятности предполагать, что "Феникс" - грандиозная профанация, что бы в нужный момент отвлечь от химического комплекса все наши силы... Задействовать одновременно все подчистую специальные подразделения всех структур города... Это, знаете ли, нужна действительно сверхпричина...
  - Вот нам ее и подсунули.
  - Но с другой стороны, все же что-то есть. Пусть не мифический "Феникс"... Тогда что? Кто-то ведь в вас, в Павла, в девочку стрелял. Кто-то готовил теракт на химкомплексе и нанял этих гордых горских парней...
  - А что там наши джигиты?
  - Никакой "Феникс" нэ знаем. Нам заплатили - мы прышли... Знал, с их слов, только эмир, но он, как говорится, на пути к Аллаху. Нет его на этом свете... Вместе с тем, экспертиза доказала применение высоких технологий при изготовлении поддельных денег и чернил, использованных при написании расписки врачу.
  - Андрею Игоревичу?
  - Ему. Так что не факт, что "Феникса" нет. Возможно нас водят за нос, а возможно все эти нелепицы объясняются тем, что в недрах "Феникса" сейчас грызня страшная. Раскол. Передрались они словно пауки в банке из-за денег, как Дед и говорил. Вот и сдают друг друга. Так что я на счет альтруизма вашего Деда не обольщался бы. Может его руками просто от бабок конкурентов отодвинуть пытались.
  - А потом, когда не вышло, банально устранили другую группировку или часть ее, и смылись в Москву, - задумчиво произнес Берестов. - А может быть и так, что братва заигралась в страшилки. Например из-за раскола, коль скоро мы можем его предполагать. Подозревая утечку, и не зная, что нам известно, они решили слить нам кучу информации о своей организации, но обставить все так, чтобы и идиоту было ясно - "Феникс" блеф. Успокойтесь, вас водят за нос.
  - Поэтому работать надо. На мой взгляд, ключевая фраза в том, что вы им были нужны. Значит, возможен рецидив интереса. Маловероятно после этих событий, но если они на вас в Москве выдут, вы тогда уже будете наготове. Или, зная тему, сможете отфильтровать рациональное зерно среди полученных косвенных данных. Плотнее вас, с ними никто не общался. Кроме как у вас ни одного контакта, за исключением огневого, не зафиксировано.
  - Вы так таки уже решили за меня, что я в Москву соглашусь...
  - Глупо было бы отказываться. Работа будет интересной, поверьте. Идите. От службы не отказываются...
  - Но и не напрашиваются...
  - Вам предложили... Думаю, хватит пустой болтовни. Мы, я вижу, с вами мыслим одними категориями. И тему вы не бросите. Здесь ли, в столице ли... Поэтому совет. Тему с несуществующим "Фениксом" надо пробивать очень осторожно, что бы не было утечки. Если те, кто стоит за этой провокацией, узнают, что мы заподозрили их в этом, то нас действительно могут убрать. Розыгрыш розыгрышем, но снайпера у них реальные. А если "Феникс" реален, то тут уже сам Бог велел на воду дуть. В любом случае любая помощь от нашей службы вам гарантирована в этой связи.
   Поднявшись, Викторов вновь пожал руку Берестову и, проводив его до двери, внезапно сказал:
  - Знаете, Александр Михайлович, вы действительно удачливы. Не знаю, как и откуда вы получили информацию о том, что готовится захват заложников на химкомплексе, но если бы не ваша удача, то у них могло бы все и получиться... Так что еще раз успеха, и дерзайте...
   Пожав протянутую руку, Александр вышел в коридор, думая о том, что полковник Викторов не знает и не узнает, как "удачливый" майор Берестов метался в поисках решения, какой именно из двух расположенных в том районе объектов изберут в качестве мишени боевики, о которых ему рассказал Славка. Как переживал, не ошибся ли, остановив свой выбор на химическом комплексе, и как нашел в себе силы уверенно отстаивать свою версию у руководства. С учетом того, что гирькой на чаше весов, определившей выбор в пользу химкомплекса, оказалась всего-то какая-то экскурсия студентов и школьников, предполагающая возможное большее количество заложников... Короче знающие люди не задают вопросов, почему у него и ему подобных седые пряди в волосах в тридцатник с небольшим лет. Так же как не спрашивают, почему бы не бросить все к чертовой матери. Ибо какое еще можно придумать удовольствие большее, чем, когда все волнения позади, в хорошей компании сослуживцев, давясь смехом, обсуждать, как спецы ОСОМ ФСБ и привлеченные для усиления бойцы дислоцирующегося вблизи города спецподразделения ГРУ, временно сведенные в единую группу "Непрядва", изображали экскурсию школьников и студентов. Как в штатских костюмах, прикрывая собой волосатые ноги товарищей, вынужденно переодетых в женские платья, злые от этого маскарада парни, под ручку с "дамами" чинно шествовали от автобусов в главный корпус предприятия... "Нет, кто-то может и посмеется над всеми этими глупостями, но, даже без учета тысяч спасенных людей, такой жизнью можно жить" - весело подумал Александр и, сдав дежурному пистолет, направился к выходу из Управления... Свое согласие Апраксину он может озвучить и завтра, никто не торопит чрезмерно, а Павла сегодня впервые выпустят на прогулку в окружающий больницу сквер. Вот этого момента пропустить нельзя, тем более что день, не в пример предыдущим, выдался теплым.
  
  
  Глава 15
  
  
   Желтая листва опадала на землю, покрывая газоны и дорожки старой городской больницы. Оставив свою машину, Берестов неторопливо шел по тротуару, прижимая к груди пакет с апельсинами. Он любил это время года, в особенности прозрачные солнечные дни, считал, что таким образом некая вселенская грусть заполняет залитые солнцем улицы, пытаясь замаскировать увядание природы. До головокружения высокое, особенно синее в эту пору, небо будило неведомые ему в иной ситуации, по-детски возвышенные мысли и мечты. Дурачась, как ребенок, загребая листья ногами, майор радовался предстоящей встрече с другом, тому, что здоровье "мента поганого" вне опасности и врачи разрешили Павлу почти самостоятельно передвигаться, хоть и на инвалидном кресле. "Что бы там ни было, "Феникс", не "Феникс" или еще какой черт, - решил он для себя, - это все потом. Сегодня отдыхать. Здорово, что Пашка так быстро пошел на поправку. После реанимации это...".
   Как зачастую бывает, лирический настрой был грубо нарушен неожиданным телефонным звонком.
  - Да, слушаю! - неприязненно буркнул Берестов, не глядя на высветившийся номер.
  - Ой, сейчас убегу! - раздался в трубке голос Апраксина. - Чего злой такой, или не рад любимого шефа слышать?
  - Да задумался над государевыми делами, а вы отвлекли, - смеясь, сказал Александр, - вот и рявкнул, не глядя на номер...
  - Ладно, отпускничок, не буду отвлекать. Ты мне только одно скажи, идешь в Москву, или нет? А то с меня с самого требуют определенности.
  - Иду, Андрей Викентьевич. Конечно, иду. Хорошего шефа ценить надо...
  - Подхалимаж! - весело сказал Апраксин и прервал связь.
  "Во, блин, поговорили!" - подумал Берестов, и, прибавив шагу, прошел через проходную больницы.
   Неожиданный звонок шефа к удивлению самого Александра прибавил мажорных нот в его лирический настрой и он, напевая под нос простенький мотив, решительно направился к беседке, где его должен был ждать Павел.
   Пройдя по дорожке, он свернул за угол здания хирургического отделения и внезапно столкнулся с дядькой Славки. Ему показалось, что встреча эта не случайна. Поздоровавшись, он хотел пройти мимо, но вдруг остановился и спросил:
  - Странно. Мне показалось, что вы меня ждали.
  - Не буду отрицать очевидного. - Просто сказал Владимир Святославович. Жестом предложив продолжить движение в направлении беседки, где были Павел с супругой и еще кто-то, неразличимый Александру из-за колонны, он, извиняющимся тоном произнес:
  - Я не задержу надолго. Хотел лишь поздравить с успехом. Говорят, вас представили к награде?
  - Это не меня, Славку надо поздравлять и награждать. Но он как партизан уперся: не был, не знаю, про меня не надо никому говорить. Удивительная скромность. - Пытаясь свести тему к шутке, ответил Александр.
   На самом деле ему было немного неловко принимать поздравления вообще, а уж от родственника подростка, который нашел боевиков, и подавно. Пусть Славка нашел их случайно, но все равно, это его заслуга. Ни он, старший опер по особо важным делам, никто другой из десятков сотрудников многих правоохранительных структур, не подозревали о том, что в дачном поселке нагло, практически в открытую обосновалась банда террористов. За это, по глубокому убеждению Берестова, не награждать, а драть как сидоровых коз надо. Или из органов гнать. Ведь если бы не их случайное знакомство, то Славка мог никому и не сказать об увиденных им подозрительных людях, а это значит, что липа с подставными базами сработала, и сейчас даже страшно подумать, что было бы. Бандиты не дали бы время на эвакуацию города.
   Видимо его мысли отразились на лице, потому что Владимир Святославович улыбнулся и спросил:
  - Считаете, что нет в том вашей заслуги? А я думаю есть. Хотя бы в том, что Славка вам доверяет, а это один из краеугольных камней работы опера, что бы люди доверяли и шли к нему за советом и с информацией. Плюс вы смогли поверить ему, мальчонке, и, на основании его рассказа, убедили руководителей, а это иногда сложнее, чем просто увидеть или услышать. Мне знаком такой риск!
  - Все равно как-то... - пожав плечами, раздумчиво проговорил Александр себе под нос.
   Владимир Святославович услышал, вновь усмехнулся каким-то своим мыслям и предложил:
  - Тогда заходите по простому. Я практически постоянно дома. Ходок из меня, знаете ли... Да и Славка рад будет. Отметим удачное окончание дела... Или оно еще не закончено? - вдруг спросил он с хитрым прищуром, внимательно посмотрев в глаза Берестову.
   Александру показалось, что на мгновение с пожилым мужчиной произошла разительная перемена. Словно помолодел лет на двадцать, да и взгляд поразил. Захотелось, под этим взглядом, сжаться и исчезнуть, но через долю секунды наваждение схлынуло, и на майора вновь смотрел в меру ироничный, в меру внимательный, но все же пожилой, уставший от жизни человек, тяжело опирающийся на трость.
  - Кто его знает, - несколько опешив от такой перемены, удивленно пробормотал Александр, лишь бы не молчать, - у нас дела никогда совсем не заканчиваются...
  - Вот и ладушки. А то по себе помню. Выполнишь боевую задачу, и, кажется, сам черт не брат. Просто всемогущество в концентрированном виде. Иногда такие ошибки дорого стоят, - сказал Владимир Святославович, похлопав тростью по раненой, когда-то, ноге. - Ладно, не буду задерживать... Так что заходите, по поводу и без. Поболтаем... И обещайте не расслабляться. Чревато...
   Развернувшись, он медленно пошел по засыпанной листвой дорожке к выходу из парковой зоны больницы.
  - Н-да, только расслабишься, тут тебе и... - вспомнил майор фразу из анекдота.
   Проводив взглядом уходящего мужчину, Берестов, досадуя на себя за то, что так серьезно, до ухудшения настроения, воспринял его слова, поспешил к беседке.
   Увидев друга, Павел призывно махнул рукой. Поприветствовав присутствующих, майор опустился на скамейку и, посмотрев на сидящих вокруг него людей, неожиданно для всех спросил:
  - Ну, а где шашлык и все остальное? В кои-то веки на природу выбрались.
  - Ну вот, кому что, а плешивому расческу. - Весело сказал Владимир, которого в этой компании никто иначе как Академиком не называл.
   Ольга, жена Павла, и их бывшая одноклассница, шутливо ткнув Александра кулаком в бок, преувеличенно сердито воскликнула:
  - Алкаши. Едва пули повытащили, а уже где бы бухнуть соображают.
   Однако не выдержала серьезного тона и, улыбаясь, примирительно сказала:
  - И где же ты здесь природу нашел?
  - Да вот, - Берестов ткнул пальцем в окружающий беседку чахлый стриженый кустарник, уже потерявший часть листвы, - чем не лес?.. Слышь, Академик, ты у нас естествознатец... Поясни глупой ба... э-э... женщине, чем отличается этот куст, от, скажем, лесного?
  - Естество... кто?.. Что-то как-то на нецензурщину смахивает, - лениво проговорил Владимир. - Плюс я не академик, а Владимир Игоревич, к вашему сведению, молодой человек. К тому же я всего лишь доктор наук. И не естество... этот, а экзофизик.
  - Экзо... Это что? Наука о сравнительных характеристиках реактивной струи ступы бабы Яги и пламени Змея Горыныча?
  - Наука о процессах, протекающих в условиях, альтернативных классическим законам бытия.
  - И ты хочешь сказать, что такие бывают? - продолжал дурачиться Александр.
  - Конечно, - Владимир Игоревич, их Володька, которого майор знал так, как второклассник, добросовестно выполнивший задание на лето, таблицу умножения, постепенно заводился, как Берестов и рассчитывал, - если до изобретения радио люди не знали о существовании радиоволн, то это не значит, что их не было в природе. Или электричество... Молнии видели, и орали, что божества друг другу в глаз или промеж садят со свирепой силой, то есть считали процессом высшего порядка, мистическим, не мирским, не укладывающимся в классические представления о мире. Так, как сейчас телекинез, лозоходство, левитацию...
  - Один черт - профессор. Куда там нам с Пашкой, неучам, - примирительно произнес Александр, демонстративно отодвигаясь от грозящей ему кулаком Ольги. - Только морды бить, да из пушек стрелять...
  - Не знаю в кого вы, а вот в вас... - сердито сказала Ольга, но, вновь улыбнувшись, махнула рукой, давая понять, что все беседы и логические доводы с таким дурнем как ее муж и его не менее дурной друг бесполезны. - Интересно, вы когда-нибудь на пенсию уйдете?..
   Павел сидел молча, щурясь на солнце, как довольный кот, набивший желудок украденной у бабки сметаной. Он был рад видеть друзей, жену, слышать их простой бессмысленный треп и осознавать, что жизнь продолжается вне реанимации и больничной койки.
   Постепенно разговор перешел на более приземленные и конкретные темы. Инициатором, как ни странно, оказался Павел, попросивший Александра рассказать, чем, собственно, дело закончилось.
  Опустив наиболее специфические, не подлежащие разглашению, и тяжелые для восприятия драматические моменты, Берестов описал ситуацию в возможно более доступном Ольге и Академику виде. Зловещий "Феникс", жизнь человеческую ценивший ниже стоимости пули, в его рассказе предстал как группа старичков-маразматиков, потешно потрясавших игрушечными пистолетами. Террористы, едва не захватившие химический промышленный комплекс, и не наводнившие город сотнями, если не тысячами трупов, недалекими парнями, смахивающими на классических горцев в кепках-аэродромах из набивших оскомину анекдотов. Он не пытался унизить ни тех, ни других, раз и навсегда усвоив одну истину: противника можно ненавидеть, презирать, но нельзя унижать и недооценивать. Просто он усвоил и другое. Расскажи он все, как было на самом деле, настроение друзей будет испорчено. Зачастую простые и обыденные для оперативного работника события, на человека с неподготовленной психикой действуют подобно шоку. Павел поймет, а вот остальные...
   Павел действительно понял. И про старичков - разбойников, и про анекдотичных горцев. Он все больше мрачнел и, видя его состояние, Берестов поспешил закончить рассказ.
  - Слушай, это же, наверное, служебная тайна какая-нибудь? - возбужденно спросил Академик.
  - Да какая там тайна! И у нас, и у Пашки в конторе любая собака знает. Ранения-то не скроешь. Плюс полгорода про титьки с татушками судачит. Ты газеты почитай. Им уже слили. По Инету полазь...
  - Нет, - не сдавался Владимир Игоревич, - ну вот, например, информация о человеке, который тебе все рассказал об этой организации...
  - О трупе? Так ему уже все равно. И "все равно" именно потому, что "Феникс" узнал о том, что он на меня вышел, ну может не точно, что на меня, но на кого-то.
  - Саш, тебе же за это могут и голову оторвать, если узнают, что он говорил с тобой... - вмешалась в разговор Ольга, инстинктивно прижавшись к мужу.
  - Вот - вот, - сказал Берестов, пытаясь вновь свести все к шутке, - оторвут, а друзья даже не будут знать за что. А если серьезно, то, скорее всего, они знают. Но им сейчас не до меня. Мы их опередили и серьезно потрепали. К тому же теперь нет смысла голову отрывать. "Феникс" ныне разве что в бульварной прессе не фигурирует. Сенсация местного масштаба. Им есть смысл действовать от противного.
  - То есть? - заинтересованно спросил Академик.
  - То есть если мне башку свернут, то вроде как подтвердят свое существование, а так, если я буду жить и здравствовать, то это очередная претензия на вонючую сенсацию в стиле страшилок про золото партии, которые плешь переели всем в середине девяностых. Забудут через неделю. Самые мнительные - через полторы.
  - Подожди, но ведь в Интернете и газетах нет твоего имени.
  - Правильно, пока живой. Шлепни они меня - Служба моментально даст соответствующий репортаж в стиле "товарищи будьте бдительны! Почтим память героя!" Народ на сенсации падок. А уж сенсация, официально подтвержденная нашей Службой... Оно им надо? Чем тише, тем лучше. Затихнут на время и опять за свое.
  - Но утечка информации о "Фениксе" все же произошла. Причем не в газеты, черт с ними с газетами, в органы?.. - не унимался Академик.
  - Вот то и оно, что произошла. И им это известно. И поправить они уже ничего не могут. Плюс эти люди прекрасно представляют ситуацию в Службе. Сейчас Служба только раскачивается, так как фактура фифти-фифти, а грохни меня, вот тогда ребята начнут всерьез землю рыть. Со всеми вытекающими.
  - Это ты нас, или себя убеждаешь?
  - Себя, наверно... Ладно, замнем для ясности. А то уж больно загрузились. Всё... Дело прошлое, остаткам этой братии не до меня. Самим бы смыться. Да и, повторюсь, вновь поднимать бурю и мочить меня - любимого им нет никакого смысла...
  - За исключением одного случая, - вступил вдруг в разговор молчавший до сих пор Павел, - если кому-то позарез надо, что бы все поверили, что "Феникс" на самом деле есть. Труднее всего искать черного кота в темной комнате. В особенности, если его там нет.
   Павел, сам не зная того, озвучил сомнения, терзавшие в последнее время Александра. Павел, мент со стажем, даже в рассказе друга, выдавшего минимум информации, интуитивно почувствовал фальшь, пропитавшую всю эту историю, несмотря на трупы и ранения. Тот приторный привкус балагана, заставивший самого Берестова и офицеров службы собственной безопасности по крупицам просеивать весь информационный поток, искать доказательства или опровержение существования очередного тайного общества, что бы разобраться, наконец, был ли на самом деле "Феникс". Сейчас, понял Александр, вопрос стоит даже не в степени участия "Феникса" в событиях, произошедших в городе, а в факте самого его существования. Слова Павла заставили его задуматься о целесообразности такой грандиозной профанации. Отвлечь внимание от объекта теракта исполнителям и организаторам можно было менее затратными способами. Вместе с тем, фактуры, свидетельствующей в пользу существования "Феникса", тоже достаточно. Поэтому версия раскола внутри структуры, выдвинутая полковником Викторовым, наиболее полно высвечивает происходящее, сглаживает шероховатости и объясняет явные противоречия...
   Внезапно Берестов почувствовал неуловимый, беспричинный дискомфорт. Он был вырван из уютного мирка своих раздумий со скоростью ныряльщика, на последнем запасе воздуха выныривающего из воды. Подняв удивленные глаза на присутствующих, майор вдруг понял, что породило в нем эти ощущения. Вокруг стояла неестественная, напряженная тишина. Казалось, воздух сгустился до состояния киселя, загустел, ощутимо давя на психику. Замолк веселый треп друзей, казалось, исчезли даже обычные городские шумы, неизменно сопутствующие суетному погожему дню. Проследив направление взгляда сжавшего зубы Павла, успев слабо удивиться, что он пытается подняться, хотя врачи не рекомендуют чрезмерно перенапрягаться, Александр увидел миловидную девчушку лет 15 - 16. Девчонка стояла у входа в беседку, направив на него внушительных размеров пистолет.
  "Черт, у них что, убийц другого возраста нет?" - вяло удивился майор, угадав в руках у девушки ПМ с ПБС.
  - Чего тебе, милая? - ласково сказал он, медленно, стараясь не делать резких движений, поворачиваясь лицом к девчонке.
  "Девять миллиметров, - апатично подумал он, - раскурочит так раскурочит!".
  - Заберите...
  - Что? - не расслышав, переспросил майор.
  - Заберите у меня пистолет, - белыми от напряжения губами прошептала девчонка. - Я уже не могу. Я не хочу в вас стрелять, но я должна.
   Окончательно придя в себя, Берестов разглядел, наконец, девушку и отметил тот факт, что если ствол оружия направлен на него, то взгляд девчонки сквозил мимо и вниз. Она старательно опускала глаза, не желая смотреть на жертву, что никоим образом не вписывалось в раз и навсегда устоявшуюся для любого знающего человека картину мира. При стрельбе всегда и неизменно надо смотреть туда, куда хочешь попасть. Если, конечно, речь идет о профессиональном стрелке. Предположение, что оружие, оснащенное ПБСом, случайно попало в руки первому попавшемуся постороннему человеку, отдавало идиотизмом. Александр заподозрил, что причина такого поведения девушки лежит в несколько иной плоскости, чем можно сходу предположить. Его удивил взгляд незнакомки, испуганно напряженный, но в то же время пустой и отсутствующий, такой, как если бы в сознании девушки вступили в противоборство два императива: библейская заповедь "не убий", и не менее четко выраженная, подавляющая волю команда на убийство. Почему-то исподволь пришло сравнение с зомби из дешевых американских ужастиков, когда злой дух вселяется в героя, что бы делать гадости, а его друг кричит: борись, борись, ты сильнее...
  Мысленно послав к чертям все заумные рассуждения, Александр также медленно поднялся с места и, пройдя пару шагов, накрыл своей ладонью руку девчонки, опуская ствол пистолета вниз. Почувствовав его прикосновение, девушка посмотрела на Берестова удивленным взглядом и вдруг, видимо ощутив в руке тяжесть оружия, разжала кисть, уронив пистолет на землю. Она как-то вся обмякла и, наверное, упала бы, не устояв на ногах, если бы Берестов не прижал ее к себе, удержав от падения.
  - Т-ш-ш... Тихо, малыш, тихо! - как мог, он попытался успокоить девушку, знаком показав друзьям, что все в порядке.
   Усадив ее на скамейку беседки, Александр, достал платок и отдал его незнакомке, именно в этот момент, поднявшей на него свои карие глаза - озерца, переполненные слезами, грозившими вот-вот выплеснуться на щеки.
   Вернувшись к входу, он двумя пальцами поднял пистолет, и передал его Павлу. Павел, вытряхнув из пакета на колени супруге принесенные апельсины, аккуратно уложил в бумагу оружие и устроил пакет рядом с собой.
  - Так, все хорошо... Все хорошо, - повторил Павел с нажимом, укоризненно посмотрев на прижавшую ладони к щекам, бледную Ольгу, - еще тебя тут откачивать не хватало. Две обморочные тетки это уже через край...
   Никак не отреагировав на его слова, женщина закрыла глаза и прижалась спиной к стенке беседки. Павел придвинулся к супруге и майор понял, что может спокойно и обстоятельно заняться девушкой.
  - Ты кто, малыш? Что случилось? - тихо и ласково спросил он, присев на корточки и взяв ладони девушки в свои.
   Ему показалось, что взгляд девочки стал осознанным, что неведомая ему борьба, затопившая ее сознание, уже закончилась. Действительно, девчонка осмысленно виновато посмотрела на него и прикрыла глаза. Две слезы моментально прочертили дорожки на щеках. Руки девушки дрогнули. Она, видимо, хотела утереть слезы, но, вздохнув, осталась сидеть без движения, словно боялась утратить ощущение тепла его ладоней, мягко сжимавших кисти ее рук.
  - Я не помню. Помню вспышку света. И все. Это как будто кто-то толкает: иди! Иди!
  - Какая была вспышка, откуда взялась?
  - Я его не разглядела. Человек. Он щелкнул пальцами, она вспыхнула, и вот я здесь. - Явно пытаясь вспомнить, раздумчиво произнесла незнакомка.
  "Бред! - подумал Александр. - Если бы не ствол, конечно". Он не имел оснований не верить словам девушки.
  "Кто-то же дал ей пистолет. Не в огороде же нашла, как дитятко в капусте. Хотела бы стрелять, стреляла бы, значит действительно не хотела, - мысленно прокачивая ситуацию, лихорадочно соображал майор. - Нестыковка. Если не хотела, зачем пистолет дали? Значит, были уверены, что захочет! В таком случае сюда она явно не по своей воле пришла. В подобном состоянии по улицам много не находишь. Привели? Похоже на гипноз."...
   Неясная мысль не успела оформиться в его сознании. Возглас Академика прервал нить размышлений, заставив обратить внимание на источник шума.
  - Это еще что за светопреставление? - удивленно произнес Владимир Игоревич, указывая на ведущую к беседке дорожку.
   Посмотрев в указанном направлении, Берестов увидел бегущих к беседке полковника Викторова и, как ни странно, Карева, который на бегу делал ему какие-то знаки, усиленно жестикулируя левой рукой. В правой он держал оружие, и майор испугался за невинную девчонку, сидящую сейчас перед ним.
   Поднявшись, он шагнул навстречу бегущим сотрудникам, собираясь объяснить, что все под контролем и девушка не виновата, но сказать ничего не успел. Асфальт дорожки скачком приблизился к нему и мягко, как перина, принял в свои объятия.
  "Привели... Не одна... Она..." - вернулась мысль, вспугнутая возгласом Академика, но Александру было уже все равно. Ласковые волны, баюкая и качая, уносили его в неизвестность, сделав все, что оставлял за спиной, мелочным и ненужным, таким, что даже и смотреть не хотелось. Он и не смотрел. Поэтому не видел и не слышал, как матерится Викторов, со словесным изяществом сапожника объясняющий Кареву, что здесь нужны врачи, как бьется в истерике незнакомая ему девчонка, которую деловито утешает неожиданно пришедшая в себя Ольга, как, несмотря на запрет, вскочил Павел и идет к нему, опираясь на руку Академика... Тем более не видел полета стрелка, выбросившегося из чердачного окна ближайшей девятиэтажки, после того как понял, что уйти от спецов ОСОМ ему не удастся.
   Внезапно он увидел перед собой другую девушку. В этом видении девочка Ника, приходившая к нему вместе со Славкой, смотрела на него и укоризненно покачала головой. Волны схлынули, словно разбились о скалистый берег. Александр, утвердившись на ногах, оглядел необозримую безжизненную пустыню вокруг себя и понял, что ему нужно выбрать направление, куда идти: к Нике, или туда, в пустыню... Необходимость такого выбора заслонила второстепенное, отделив его от всего остального мира.
  
  Конец первой части
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"