|
|
||
Ольга - Так кто я теперь? Привидение, воспоминание? Как дальше жить? Смех и слезы. Вот бы посмотреть на свои глаза. Какие они - все такие же, карие? Есть ли морщинки в уголках? Полцарства бы за зеркало отдала, а вторую половину - за шубу или камин. | ||
Волк не знал, что его задержало в этом исхоженном людьми и очень неприятном месте леса. Рядом шумела кольцевая дорога. Огромная луна, брюхом раздвигая верхушки деревьев, освещала маленькую полянку. Тени неживых деревянных медведей тянулись по снегу, извивались и прыгали по человечьим следам, пропадая в подлеске. Дик отправился, было, восвояси сквозь редкий ельник, когда услышал над головой резкий хлопок. От неожиданности волк припал одновременно на все лапы, пытаясь мордой зарыться в снег. Шипя и рассыпаясь искрами, на поляну упала звезда. Снег... Жесткий, царапающий щеки и лоб, обжигающий. Боль... Боль - это единственное, что сейчас греет. Куда я попала? Сквозь сонную муть виден лунный свет, его не перепутать ни с чем. Я вроде бы не сплю, но и не могу до конца очнуться, сон не отпускает. Никогда не было раньше таких ярких снов. Надо признать, что он больше похож на явь. И сразу станет легче, перестанет мучить то вспыхивающая, то угасающая искорка сомнения. Моя жизнь была сном. Та моя жизнь... И она закончилась. Вставай! Хватит разлеживаться на снегу. Открывай глаза! Вижу! Вижу лесную поляну, пятнистую луну, фигурки медведей, стоящих на задних лапах. Вижу тропинки и парковый указатель, в ельнике настороженные желтые огоньки хищных глаз. Волк?! Немного в стороне на снегу неподвижно лежит Вайт. Мне отлично видно его бледное лицо и неестественно вывернутую левую руку. И только меня самой нигде нет. Вроде бы стою, но не чувствую тела, протягиваю руки и не вижу их, пытаюсь идти... Война, лабиринт, Хранители, - что это было? Моя смерть... Неужели все сон? - Оля? - простонал Вайт. - Я здесь, с тобой, - отозвалась я. - Где мы сейчас? - Тушино, реальность, - не открывая глаз, ответил он. - Что такое реальность? - Место, где ничего не работает. Он поднялся, хромая, побрел к поваленному дереву, счистил снег со ствола и уселся. Я потянулась к стволу, ощутила кончиками пальцев грубую кору и холод талого снега. - Это тушинский лес, Оль. Ты слышишь шум? Там кольцевая. А недалеко от деревни есть вход в лабиринт, туда и пойдем. - А время - год, век? Вайт устало улыбнулся в ответ и прислонился плечом к стоящему вблизи деревцу. Казалось, что он смотрит мне прямо в глаза. - Ладно, не уверен - не отвечай. Скажи только: ты видишь меня? - Слышу, но не вижу. - Но мы ведь смотрим друг другу в глаза! Он прищурился, напрягся, вглядываясь. - Кажется... глаза видно. В лунном свете. Да, точно! Ты прямо, как Чеширский кот. - Нет, у кота было видно улыбку! - А у тебя видно глаза, это лучше. Правда. Я хотела возмутиться тем, что ему не нравятся мои губы. Но Вайт зевнул и, прижавшись щекой к березке, снова задремал. - Мне снился очень странный сон, - прошептала я ему в самое ухо. - Про Хранителей? - зевнув, спросил Вайт. - Да! Откуда ты знаешь о моих снах? - Они снились и мне тоже, - сонным голосом ответил он. - Мне страшно, там была война, Вадик, и я погибла. - Война? Хм, ты уже знаешь больше меня... Вайт улыбнулся и приоткрыл один глаз. - Во всяком случае, хорошо хотя бы то, что мне не придется тебе о ней рассказывать, - добавил он. - Рано радуешься, у меня к тебе еще целый список вопросов! - Оля, я устал, не спал три дня, свалился откуда-то, ушибся... - Вадик! Ну пожалуйста, не отключайся, поговори со мной! Не хочу быть одна! Но он уже крепко спал. Так кто я теперь? Привидение, воспоминание? Как дальше жить? Смех и слезы. Вот бы посмотреть на свои глаза. Какие они - все такие же, карие? Есть ли морщинки в уголках? Полцарства бы за зеркало отдала, а вторую половину - за шубу или камин. Вайт совсем молодой, почти мальчишка. Точно такой, каким я его помнила всегда. А я... До чего же здесь холодно... Притом, холодно, похоже, не мне самой, а Вайту. Надо будить его, иначе замерзнем в лесу, на радость волкам. Где-то здесь был волк, кстати. Прячется, наверное, следит за нами. Со страхом оглядываюсь по сторонам. - Ва-дик! Проснись! Бесполезно. Лицо его побелело сильнее обычного, по-моему. Растормошить не смогу... а почему же не смогу? Надо попробовать... - Вадик проснись, вставай! Как же вернуться туда, где я могла слышать его мысли? - О чем ты думаешь сейчас?! Бесполезно! Сжала кулаки от злости: - Вставай!!! Свет ударил по глазам и снова расплылся туманным пятном. Затем стал контрастным и резким изображением луны. Вайт очнулся. Он смотрел вверх, на небо. - Оля? Ты где? - Тут я, рядом. Скорее отскребай свою мерзлую тушку от дерева! Помнишь, она ведь одна у нас на двоих? Пойдем куда-нибудь, поближе к теплу... Тяжело груженый мешками и ящиками, обоз двигался к лагерю неторопливой, сытой змеей. Натужно скрипели оси, копыта лошадей вязли в топкой глине. У кромки леса, по колено в растекшейся поперек дороги луже суетилась обслуга. Димка машинально подставил плечо под станину орудия, помогая вытолкать его из ямины. Ему совсем не хотелось сходить с дороги и тащиться к лесу по свежему снегу, но человек в темном балахоне уже ждал на опушке. - Привет, Мить. Что нового в замке? - спросил тот, шагнув навстречу. Свет полной луны оттенял торчащие из-под снега стебли бурьяна, каждую ветку на деревьях. При таком освещении можно читать или собирать рассыпанные иголки. Но лицо Димкиного визави надежно скрывал низко надвинутый капюшон. - Да что, - в сердцах ответил ему Димка. - Ну, собрали два десятка подвод с шубами и прочей теплой рухлядью. Хлеба подвезли, раздали. Лучников тренирую. Ты уверен, что все делаешь правильно? Собеседник упрямо мотнул головой: - У нас нет выбора, Хранители должны будут сдаться. И чтоб никакой самодеятельности... Надеюсь, никто ничего не заподозрил? - Не волнуйся, никто, и Ольга особенно, - не удержался от резкости Димка. Человек в балахоне уронил перчатки и не торопился их поднимать. - Как она? - Плохо. Они помолчали. С нависшей заснеженной ветки вспорхнула птица и, распластав крылья, полетела вдоль леса. - Наш друг вернулся, - проследив за ней взглядом, сообщил инкогнито. - Осталось недолго, игры заканчиваются. - С чего ты взял, что Вайт и есть главное зло? - Знаю, Мить, я обязан знать такие вещи. Димка попытался поймать его взгляд. - Ну, не может быть, я же разговаривал с ним - ничего не умеет, не понимает. Кое-как его в портал впихнул. - Он вернулся! - перебил его собеседник. - Он смог вернуться сам. Пойми, наконец. - Чушь какая-то... - Да, дичь полнейшая, согласен. Будем прощаться? - спросил он, поправляя сбившийся капюшон. - Эх, чуть не забыл! Ультиматум забери, я, между прочим, ночь не спал, сочинял. Они еще немного постояли, вслушиваясь в ночь. В стороне лагеря заметен был свет костров, там не спали, готовились к завтрашней битве. - И еще, прошу тебя, - таинственный собеседник подобрал перчатки и начал тщательно вытряхивать из них снег. - Ольгу надо будет переправить в королевский замок, там есть настоящие врачи. В гробу я видал вашу магию... - Ну-ка, перестань! - хлопнул его по плечу Димка и невесело рассмеялся. - Совсем расклеился, брат? Поплутав слегка по тропинкам, мы с Вайтом выбрели к окраине Алешкино. А дальше все подходы были напрочь перекрыты ОМОНом. Вдоль улицы Свободы стояла вереница армейских грузовиков, пожарных и санитарных машин. Снег вперемешку с глиной перепахан траками БТРов. А сами они виднелись по всему пустырю, как слоны в кустах. - Проскочим, как думаешь? - неуверенно спросил Вайт. - Эй! Стой! К нам наперерез, чавкая по разъезженной грязи армейскими ботинками, неслись два спецназовца. Вайт рванул к кустам в сторону берега, надеясь пробиться к проходу в лабиринт. Но, не тут то было, навстречу ему выбежал еще один боец в черном спецкостюме и вязаной маске. - Стоять! От же прыткий попался... Вайта схватили. Крутясь и извиваясь всем телом, он пытался вырваться. Но быстро утих, придавленный мощной коленкой в самую грязь. Я кинулась на обидчика, запрыгнула ему на спину, сорвала маску и с криком вцепилась в морду ногтями: -Гады-ы! Омоновец взвыл, одной левой выхватил Вайта из лужи и со всего маху звизданул ему по физиономии кулачищем. Тот сразу сник и повис на вытянутой руке бойца. - Царапаться вздумал, гаденыш? "Боже мой, я дралась. И что я делаю сейчас на этой толстой шее?" - с ужасом подумала я и осторожненько слезла на землю. - "Они меня не видят и не слышат. Но..." Подошли двое в беретах. Бесчувственного Вайта, сначала хорошенько выматерили, а затем, поволокли в сторону ближайшего БТРа. Я пошла следом. Его дотащили до импровизированного штаба - открытой настежь армейской палатки с большим столом и разложенной на нем картой района. Возле палатки стояли двое в форме. Насколько я разбираюсь в погонах, это были подполковник внутренних войск и милицейский лейтенант. Было там и несколько человек в штатском. Штаб располагался как раз напротив провала, или даже разлома, в стене странного строения, сложенного из светлых каменных блоков. Покрытые выцветшим мхом швы между блоками, да и весь вид вросшей в землю постройки пробудили в душе неясную тревогу. "Наверное, это и есть вход в Лабиринт", - подумала я, и тут же заметила табличку. Причем, привлекла мое внимание не она сама, а изображенный на ней знак. Сердце словно пропустило удар, и по всему телу пробежала дрожь. Сработал привитый в молодости иммунитет на боевые пиктограммы. Тем временем Вайта усадили напротив входа в штаб и опрыскали ему лицо из пластиковой бутылки с водой. - Оля? - спросил он, придя в себя. - Петя! - передразнил его омоновец и сунул ему в руки бутыль. - Умойся. А будешь дергаться - пришибу на месте. Он отступил на несколько шагов, и Вайт послушно принялся отмывать кровь с лица. - Вадик, за меня не волнуйся - успокаивающе прошептала я. - Слушай внимательно: здесь кто-то применяет боевые пиктограммы, страшное оружие нашего времени. Вайт помотал головой. - Тайное оружие? Боевая магия? - Да нет же, реальные вещи, программирование сознания. Обычно используется определенная последовательность рисунков. Понимаешь? Он снова мотнул головой. Тяжело ему было после нокаута. - На входе висит один знак, и я его знаю. Вайт медленно повернул голову к пролому. - Нет! Не смотри, не смотри же... Но он уже разглядывал табличку. - Я так понимаю, что увидеть один или два не страшно, ведь это должна быть большая последовательность? - спросил Вайт. - Чо ты там лопочешь? - прогудел омоновец. - Пятачек свой отмыл? Вставай, пошли в штаб. Вайт задержался на входе, пытаясь отчистить от глины ботинки. - Вадик, послушай меня! Боевые цепочки давно запрещены. Но некоторые используются, например, для проведения процедуры визуализации. Помнишь, ты спрашивал? Он только рассеяно кивнул, прислушиваясь к разговору в палатке. - Не-ет, это другой, - уверял подполковника сержант. - Этот тип пытался прорваться именно к пролому, целенаправленно. А не шел как... ну, слово это опять забыл. - Сомнамбула? - переспросил Гусев. Сержант закивал. - Да, сон... сомамбулы тут пачками ходят, а этот тоже псих, но другой. Да и рожа мне его знакомой показалась. Сержант встряхнул Вайта, тот поднял взгляд на подполковника и слабо улыбнулся разбитыми губами. - Дык, точно наш знакомый! Жилец одной интересной квартиры, - удивился Гусев. - Во! И пациент, мать его... - Сбежал? - строго спросил Вайта подполковник. - Мне... пфу, - Вайт сплюнул кровью. - Мне очень надо пройти. И это в общих интересах. - Ты что же, дорогуша, имеешь к этой фигне отношение? - Да, я могу... то есть попытаюсь все исправить. - А ты часом не граф какой-нибудь или фон-барон? А то у нас таких до фигищи в загоне сидит, - вступил в разговор лейтенант милиции. - Погоди! - осадил его Гусев и обратился к Вайту: - Рассказывай, давай. - Прежде всего, - начал Вайт. - Срочно закройте тряпкой тот рисунок на табличке. Штабисты переглянулись. Гусев свистнул, позвав бойца из оцепления. Тот сразу понял приказ и побежал закрывать. - Вот жопой я чуял засаду, - мазнул сгоряча ладонью по столу Гусев. - Там же по всему коридору такие развешаны! Двое моих вояк, в полной амуниции, так и ушли вчера по этим меткам. С тех пор ни слуху от них, ни духу... Все разом загалдели, зашумели, вспоминая первый трагический день. Вайт терпеливо молчал, мелко трясясь от холода. - Надо срочно сорвать бумажки со столбов! - пытался перекричать всех штатский. Гусев поднял руку, призывая к молчанию. И в наступившей тишине Вайт негромко продолжил: - Этот коридор, как вы его называете, на самом деле вход в лабиринт. И ведет он в другой мир. То, что проход сейчас открыт - случайность. Нелепая, и потому еще более опасная. Пфу... Не знаю, что у вас происходит, но его нужно закрыть. Иначе из лабиринта хлынет такое зло, которое вам и не снилось. - Все как раз наоборот, - перебил его один из штатских. - Почти семь тысяч человек сгинули туда. Собрались и ушли зимним теплым вечером. - И продолжают сюда приходить до сих пор. Как лунатики, прутся и прутся ко входу. Мы все оцепили, не пропускаем. Распределяем их по психушкам, там переполнено уже, - добавил Гусев. - Сами больше в коридор не заходим, только наблюдаем. - Нельзя вам туда ходить! - поспешил предупредить Вайт. - Рисунки на табличках - это боевые пиктограммы. Одну-две увидеть не страшно. Опасна их последовательность. - Благодарю! Сможете ли оказать помощь в спасении людей? - сказал Гусев нарочито официальным тоном, а в сторону добавил: - Доктору все же позвонить не мешало бы... Вайту дали влажное полотенце. Отобрали и повесили сушиться грязный черный сюртук. Одели в теплую армейскую куртку и меховую шапку-ушанку. Кто-то сунул ему в руки пакет с пирожками. Из термоса налили кружку горячего чая. Затем отвели в прогретый автобус, где на задних сиденьях дремали несколько уставших бойцов. - Пироги съесть! - усмехнулся омоновец. - И ты это... прости. Вайт кивнул и уселся на широкое двойное сиденье. Отхлебнул обжигающего крепкого чая. Прислонился шапкой к стеклу и задремал. - Вадик, поешь, - просила его я. - Не могу, губа треснула, живот отбили, - промычал он. - Съешь сама. - Шуточки у тебя, - вздохнула я, улыбнувшись сквозь слезы. Поспать нам не дали. В той стороне, где находился проход, что-то оглушительно взорвалось. Да так, что автобус подбросило. Омоновцы повскакали и побежали к штабу. Мы с Вайтом тоже поплелись, было, за ними вслед. Навстречу нам перла толпа людей в живописных лохмотьях. Вид у всех был такой, словно они только что с дуба рухнули. Омоновцы метались между людьми, как пастушьи овчарки, пытаясь организовать группы, но те снова разбредались по пустырю. Их было слишком много. На наше счастье, никому не было дела до Вайта. Он подобрал свой сюртук, встряхнул его хорошенько и надел под куртку. Я забежала немного вперед и успела рассмотреть, что проход в лабиринт исчез. Только изрытая свежая земля осталась на месте строения, как будто грейдером прошлись. - Закрыто! - крикнула я Вайту. - Пока суматоха не улеглась, бежим, - отозвался он. - Надо искать другой вход. И мы побежали в сторону длинного Ленкиного дома. Затем вдоль него в глубину дворов. То, что бросилось мне в глаза, - это гаражи. Море гаражей и автомобилей вдоль любой дорожки, на тротуарах, на газоне вдоль низенького забора. Серые, грязные, неразличимые. Ни одного свободного места между ними, даже пешеходу не пройти, не обтеревшись о чумазый кузов. Как же надо любить свой город? Мы добежали до какого-то подъезда, поднялись в лифте на двенадцатый этаж. На чердак вела металлическая, десяток раз покрашенная зеленой краской, лестница. Замок на крышке люка не заперт, просто наброшен на ушки. - Портал где-то здесь, - тяжело дыша, проговорил Вайт. На полутемном чердаке было тепло, тихо курлыкали голуби, пованивало гнилыми тряпками. Вайт начал копаться в хламе на полу, откинул деревянный щит. - Как он выглядит, примерно? - поинтересовалась я. - Типа большого зеркала, пройдешь сквозь него, и... М-мать, да был же он здесь! Он поднялся и подошел к выходу на крышу. В щели между косяком и обитой железом дверью сквозили лучи. - Понял, - грустно сказал Вайт, открывая дверь и выглядывая на крышу. - Мы в другом времени. - Можно, я не пойду? - попросила я. - Боюсь высоты. Что там? - Ничего, снег пошел, люди расходятся по домам, как после салюта... Вайт прикрыл дверь, нашел теплую стену и присел на подвернувшийся ящик из-под пива. Зашуршал в кармане пакетом с пирогами. - Переждем до ночи и вернемся к проходу. Надо понять, что там случилось. - Вадик, а что будет в лабиринте? - Заблудимся мы там, - вздохнул Вайт. - Браслета у меня нет, карты тоже. По наитию ходить не умею... А придется. Разбудила нас наглая ворона. Она залетела в слуховое окно и начала громко орать. Вайт пытался выгнать птицу, но вскоре махнул рукой, все равно пора было идти. На улице едва рассвело, когда мы отправились на канал. Занималось злющее, зимнее утро. Соленые лужи вперемешку с гранитной крошкой слегка прихватило заморозком, прикрыло слякоть нарядным снежком. Дорога хрустела и скользила под ногами. Ни оцепления, ни людей, ни техники не было видно. На том месте, где вчера зиял проход, видимо, пытались копать траншею, но ничего не нашли и как попало забросали землей. - Странно, камней нет, - бормотал Вайт, пытаясь разгрести ногой стылый грунт. - Похоже, дверь заперли, - предположила я. - В смысле, с той стороны. - И не только эту. Пойдем-ка, прогуляемся вдоль берега, приведем в порядок мысли. - А не получится кого-нибудь встретить из наших? - с неясной надеждой спросила я. - Может, и встретим - тебя, например. Уверен, живешь тут как ни в чем не бывало, в собственной квартире, бегаешь в парке по утрам. Толку то... - Все те люди, которые были здесь вчера... Знаешь, что мне это напомнило? Ту битву... Почему же они вернулись? Вайт остановился и театрально развел руками. - Оля! Если бы я хоть что-то знал. Вот видишь вышку? Она реальна, а мы с тобой... - Вешаться собрался? - вкрадчиво поинтересовалась у него Кошка. - Или сбросимся вниз, обнявшись? - Катерина! - опешил Вайт и обошел вокруг нее. - Ой, да ты пила что ли? - Скажу откровенно, тоже рада тебя видеть, - огрызнулась Кошка, уклоняясь от Вайтовых объятий. - А выпить был законный повод, не чокаясь, за упокой одного виртуального королевства. - За чей упокой? Не объяснишь усталому страннику, что здесь вообще происходит? Вайт снял с себя куртку и набросил Кошке на плечи. - Уже ничего, - ответила она, укутываясь. - Если ваша мессирская светлость не помнит, был такой альтернативный мирок, в котором всего хватало. Монстры, путчи, крестоносцы... В общем, от реала не отличишь. Потом кто-то наступил на бабочку, или яблоко не с того дерева сожрал, не важно... Короче, всех изгнали. Вчерась. - Так ты прямо оттуда?! - восторженно завопил Вайт. - А где остальные? - Ленка здесь и Лева. А вот за Ольгу с Алексом не поручусь. - Ты видела меня там живой? - я встрепенулась. - Значит, рана была не смертельна? - Кать, - тихо сказал Вайт и постучал себя по голове. - Я ведь не один. Ольга здесь, и привет тебе передает. - Гонишь? - Кошка повторила его жест. - Ольга в коме лежала, когда я ее в последний раз видела. И никаких прогнозов, в том числе и благоприятных, никто не давал. - Она здесь, со мной, а если сомневаешься, спроси у нее что-нибудь такое... сокровенное. - Да! Спроси меня, пожалуйста! - попросила я. - Не-е, Вадик, - замахала на него руками Кошка. - Давай лучше ты мне расскажешь, откуда сам здесь взялся. Только, если можно, на ходу, а то ноги отмерзают. Мы медленно пошли в сторону выхода из парка. Армейская куртка была неслабого размера, и со стороны казалось, что это не Кошка по снегу пробирается, а разбуженный оттепелью медведь-шатун. - Вернулся я, как ни странно это звучит, из будущего, лет на пятьдесят вперед. Всех там видел, кроме тебя и Алекса, а Ольгу вот даже с собой привел, - рассказывал Вайт. - Алекс, по слухам, сгинул в пучинах игровой индустрии. Ольга тоже в переплет попала... Я пыталась докричаться до Вайта, но перебивать его оказалось совершенно бесполезно. Рассказывал он длинно, увлеченно и с мельчайшими подробностями. Незаметно, за разговором, мы добрались до аттракционов и продуктового павильончика "24 часа". - У тебя деньги есть? - отвлекшись от повествования, спросил Вайт. - Откуда у кошки деньги? А у вас, сир? Он только хмыкнул в ответ. Мы вошли в узкое, как вагончик, помещение, внутри было тепло, играла тихая музыка. - К прилавку не подходи, - прошипел Вайт, указав на столик в углу. - Стой там. Сам он решительно направился в сторону прилавка. Лицо продавщицы показалось мне знакомым, да и Вайт на пару секунд задумался. Затем широко улыбнулся и попросил: - Простите, девушка, понимаю всю глупость положения, но денег с собой не взяли, а поесть жуть, как хочется. Нагулялись, замерзли... Дайте в кредит хлебушка, пожалуйста, а мы вам потом отдадим. К столу, как ни странно, принес он не только хлеб, но и нарезку сыра, карбоната, и большую бутыль темного "Клинского" с одноразовыми стаканчиками. Мы уселись за небольшой столик в торце помещения, и Кошка с Вайтом буквально за две минуты умяли батон хлеба с закуской. Явно ожившая Кошка, отхлебывая пиво, поинтересовалась: - Игровая индустрия, говоришь? Значит, ролевики своего добились - можно стать реальным участником виртуального крестового похода. Это многое объясняет, кстати, но не все. - Пиктограммы, - подсказала я Вайту. - Да, пиктограммы - оружие будущего, - послушно повторил он. - Это мне Ольга подсказывает. Их последовательность вызывает транс. Человек смотрит на картинки и программируется. Над входом в лабиринт мы видели табличку со знаком. Говорят, что и в проходе такие висят. И на столбах по району, вроде бы... - Человек превращается в манкурта? - уточнила Кошка. - Да, Ольга говорит, что эта технология у них запрещена, - продолжил Вайт - Обычно требуется некое спусковое слово или звук, мелодия. Например по телеку могут сказать: "- А сейчас прогноз погоды на завтра"... Бац, и все - сработало. Бывают и одиночные знаки. На их применение введен мораторий, и только в институтах студентам иногда показывают опыты. Кошка выложила из кармана на стол листок с рисунком: - У меня есть один знак. Можно поподробнее про опыты? - Карандаш найдешь? - попросила я Вайта. - Этот значок не годится. Он заранее расплылся в широкой улыбке и пошел к прилавку. Продавщица дала ему карандаш и вырвала листок в клетку из учетной тетрадки. - Смешные вы какие-то, - сказала она. - Как же мы будем рисовать? - ужаснулась я. Вайт замялся, вертя в руках бумагу. - Ну, и в чем проблема? - спросила Кошка. - Ставишь карандаш на бумагу, Ольга командует направление и длину линий по клеткам, ты чертишь. - Давай попробуем, Вадик - согласилась я. - Это довольно простой знак. Мы стали рисовать. Я говорила: - Три клетки - половина первого, стоп, две клетки левее, пять клеток на шесть часов... Вайт чертил линии. С третьей попытки у нас что-то получилось. - Осторожно! - предупредила я. - Этой пиктограммой можно попросить у человека все, что угодно. И он это отдаст. Поэтому мы рисовали перевернутое изображение, а чтобы им воспользоваться, надо смотреть на просвет или в зеркале. - Давайте продавщице покажем? - прошептала Кошка. - Да чепуха это все, - Вайт скомкал листок. - Она и так все отдаст. - Бумажку - мне, я их коллекционирую, - Кошка отняла листок, расправила и аккуратно убрала в карман. - Кстати, пора назад, к вышке, Лева с Аленой тоже должны подойти. - Ребята, а вы меня не узнаете? - неожиданно спросила продавщица. - Я Света Соколова, мы с вами в параллельных классах учились. - Ой, Светка, богатой будешь... - нашелся Вайт. - Да в жизни б не узнала, но вы всегда странные были. А сейчас молодые такие, годы-то прошли... Думаю, может, дети ваши, так нет. Кошка с Вайтом растеряно переглянулись. - Свет, ты сама еще молодая, красивая... - Да ну вас, три раза замужем была, - смутилась она. - Вы-то как? Бомжуете что ли, или хулиганите все, развлекаетесь? На районе неладное творится в последнее время. - Нам пора, - Кошка решительно взялась за дверную ручку. - Мы тебе деньги занесем. - Да идите вы с богом... - отмахнулась она и, обращаясь только к Вайту, прибавила: - Вечерком заходите, если что, я в семь заканчиваю. Мы вышли на воздух и двинулись к месту встречи. - Смотрите! - Вайт указал рукой вперед, где под вышкой неспешно прогуливался чистенький свеженький господин. - Левушка-а-а! Тот был весь такой теплый, сытный и ароматный, одним словом, домашний. Кошка с Вайтом буквально прилипли к нему. Так и стояли, обнявшись, зарывшись чумазыми мордами в воротник нового драпового пальто. - Степени опьянения бывают разные: до беспамятства, до дикости, до буйности... - начал перечислять Лева. Вайт ухватил его покрепче и как следует встряхнул. - А Ленка где? - очнулась Кошка. - Сейчас подойдет, время еще есть. По телевизору только и разговоров про массовое сумасшествие в Северном Тушино. На улице тоже болтают, мол, спецслужбы проводят эксперимент на мирном населении, генератор испытывают. Поскольку никаких официальных разъяснений не публиковалось, то и слухи один страшней другого. А я с утра прогулялся по местам боевой славы, но ни одного портала не нашел, увы. - Есть еще один вариант, последний, на перегоне между Щукинской и Тушинской, - напомнила Кошка. - Туда, я полагаю, ты не дошел. - Вот и пойдем вместе и Ленку по дороге прихватим, - предложил Лева. - А Вадик пока поведает о своих похождениях. - Тебе как рассказывать? - устало спросил Вайт. - Длинный или короткий вариант? - Самый подробный! - потребовал он. Грустную Ленку встретили уже на выходе из парка. На вопросы она отвечать не стала, отмахнулась. Мы пересекли Свободу и двинулись к метро. Навстречу все чаще попадались милицейские патрули. Насколько я поняла, нам нужно было доехать до Тушинской, а затем по путям выбираться к заброшенной станции. Шли неторопясь, так как Левушка поминутно останавливался, перебивая рассказ Вайта: - Нужно что-то менять в этом идиотском будущем! - повторял он растроенно, и тут же тихо допытывался: - Ну, а я как выглядел? - Да лысый ты весь стал, как тыква! - издевался Вайт. Лена с Кошкой переглядывались, едва сдерживая смех. В конце концов, Лева раздосадовано плюнул и ушел от всех вперед. |
(C) Doctor White / Кошка Шпрота. 2004-2009.
|