Деревья - живые - они умеют любить. И есть люди, которые умеют понимать деревья и любить их. Рассказ напечатан в газете "Леди", Узбекистан, 5 ноября 2009 года
ЧИНАРА
Мужчина курил на балконе своей квартиры и от нечего делать рассматривал пустынный двор.
- М-да, - пробурчал он и, сделав еще одну затяжку, хотел было уйти в комнату, как во двор въехал грузовик.
С высоты четвертого этажа хорошо было видно, что он нагружен саженцами.
- Мать, смотри, кажись, деревья привезли!
Женщина в переднике, испачканном мукой, тоже вышла на балкон.
- Что привезли?
Внизу двое работяг уже выгружали хрупкие саженцы, росточком не более двух метров, с корнями, закутанными в черный целлофан. Вокруг быстро собралась толпа - день был выходной, и такое событие не могло пройти незамеченным.
- Это что, нам, что ли? - вопрошал дядь Миша со второго этажа.
- Ты куда? - удивилась мать, все еще поглядывая вниз.
Отец засунул ноги в шлепанцы и заглянул в комнату сына.
- Федь, слышь! Айда со мной, деревья сажать будем!
Федя поднял глаза от книги.
- Что делать?
- Что, что? Идем, говорю, там деревья привезли - сажать будем, - повторил отец, - и захвати ведро, лопату.
Пока Федор осмыслил сказанное отцом, тот уже вышел.
Парень прошел через кухню на балкон. Мать лепила вареники. До обеда еще было время. "Можно и деревья посажать", - решил Федор, глянув вниз.
Во дворе к тому времени собралось полдома. Жильцы сначала выбирали саженцы, а потом место, куда их посадить.
Двор этого дома, который стоял на самом краю жилого массива, был совершенно голым. Прямо за детской площадкой желтел пожухлой травой огромный пустырь - его планировали превратить в парк. Да так и остался этот план на бумаге. Только палисадники перед балконами, что разбили жители первых этажей, радовали зеленью плодовых деревьев, да сиреневыми кустами, обильно цветущими весной.
- Федор! - орал снизу отец, - ты идешь?
- Иду, иду! - ответил сын, и быстро побежал вниз, размахивая пустым ведром.
Отец выбрал несколько саженцев, и присматривал еще. Федор подошел к изрядно поредевшей куче деревьев, торчащих черным комом закутанных корней, и стал перебирать прохладные на ощупь веточки. Отложив в сторону штук двадцать саженцев, он, наконец, достал один - на вид такой же хрупкий и тонкий, но с парой маленьких нежных листочков, чудом удержавшихся на деревце при перевозке.
- Это - чинара! - услышал Федор прямо над ухом довольный голос.
Пожилой узбек, шофер, улыбаясь, наблюдал за ним. Федор поставил чинару на асфальт, придерживая за гладкий стволик, и дотронулся до листиков.
- А она быстро растет? - спросил он шофера.
- Да-а! Чинара растет очень быстро, и живет не одну жизнь.
- Как это?
- Она - долгожитель, если будешь хорошо ухаживать - поливать, беречь от ветра несколько лет, - она станет крепкой, ветвистой, и еще твои правнуки будут отдыхать в ее тени.
- Спасибо, ота, я буду ухаживать хорошо!
Вскоре по всему периметру двора торчали веточки саженцев. Соседи помогали друг другу, с первых этажей потянулись шланги - в воде не было недостатка. Федор с отцом посадил штук пять деревьев, а свою чинару отложил в сторону. Когда вся работа была закончена, он набрал ведро воды, взял деревце и лопату и пошел на пустырь.
- Федь, ты куда? - окликнул его отец.
- Сейчас, пап, я чинару посажу и вернусь.
Он шел по сухой траве, которая хрустела под ногами, и на середине пустыря, откуда были видны хлопковые поля, остановился.
"Все! Вот здесь и будешь расти. Места тебе будет много, никакой конкуренции!"
Федор выкопал просторную яму, аккуратно раскутал земляной ком и, придерживая саженец одной рукой, присыпал корни. Слегка утрамбовав землю, парень сделал земляной вал вокруг тоненького ствола и вылил всю воду, приговаривая:
- Пей, пей, и расти - большая и красивая!
Он и сам не заметил, как начал обращаться к чинаре, как к девушке - нежно и ласково.
Погладив ствол на прощанье, и легко потрепав листочки на самой макушке, Федор, довольный своей работой, пошел домой.
Мать с отцом ждали его у накрытого стола, вкусно пахло варениками с картошкой, свежим салатом и пивом, которое отец с удовольствием прихлебывал из большой граненой кружки.
- Ну что, определил свою красавицу? - весело спросила мать.
Пока сын сажал чинару, она наблюдала за ним, успевая помешивать вареники и нарезая салат. А про чинару рассказал муж, довольно развалившись на стуле от приятного чувства не зря прожитого дня и от хмельного пива.
Федор лежал прямо на земле и, покусывая сухую травинку, смотрел в небо сквозь резную листву чинары. Теплый ветер не приносил прохлады, но шевелил листья, величиной и формой с ладонь человека, и эта игра дерева забавляла.
- Кокетничаешь! Повзрослела!
За прошедшие годы чинара из тоненького саженца превратилась в высокое дерево с раскидистой кроной. Парень любил отдыхать в ее тени, иногда в компании с друзьями, иногда с любимой девушкой. Чинара знала все его тайны и, казалось, поддерживала беседу, шелестя листьями.
Раздался треск. Федор привстал.
- Ты что?
Он посмотрел на ствол. От него отвалился кусочек коры, обнажив бело-желтое тело.
- Ну, ты даешь! - удивился парень, а чинара опять затрещала, и еще осыпалась кора.
- Бесстыдница!
Он встал и подошел ближе, погладил обнаженную поверхность ствола. Она выглядела гладкой, но на ощупь была чуть шершавой.
Уже через два дня вся кора лежала под деревом, а чинара белела новым нарядом, который и в сумерках хорошо был виден с балкона квартиры, где жил Федор.
- Смотри-ка, какое дерево интересное! - удивлялась мать, - Как ты без нее будешь?
- Никак! Я приходить буду, даже чаще, чем ты думаешь!
Федор обнял мать. Он понимал ее переживания. Мать привыкла заботиться о нем, а теперь все хлопоты лягут на плечи невестки. Будут ли они также приятны молодой жене, как и ей?
- Ладно, я привыкну, - согласилась мать, - ты не беспокойся обо мне, в конце концов, я же не одна - отец вон есть.
Федор улыбнулся про себя.
"Замечательные у меня родители!"
- А ведь она, - мать кивнула в сторону чинары, - тоже как невеста принарядилась! Смотри, как бы не заревновала!
- Нет, мам, ей Катя понравилась! Мы сидели с ней, разговаривали, она листиками так приветливо махала. Все в порядке!
Совсем стемнело. Из комнаты лился свет, уютно бормотал телевизор. Мать вздохнула - не то облегченно, не то примирившись с неизбежным.
- Пойдем к отцу, чайку попьем, там сейчас фильм будет.
- Давай! Мам, а ты что-то пекла сегодня, а?
Мать махнула рукой.
- Да так, кекс твой любимый - зебру.
- Здорово!
И они зашли в комнату, оставив открытой дверь, в проеме которой легко колыхалась прозрачная тюль.
Новый дом, где Федор получил квартиру, напомнил ему детство - вокруг было также пустынно, как когда-то и перед родным домом. То тут, то там валялся строительный мусор, но не было пустыря и уходящих вдаль хлопковых полей.
- Взгляд упирается в соседний дом, и никакой тебе зелени! - констатировал Федя, обнимая жену.
Они смотрели из окна спальни. Еще не во все квартиры заехали жильцы, и квартал выглядел пустым.
- Ничего, давай сами купим деревья, кусты - я люблю сирень! - и посадим вдоль тротуара.
- Что случилось? - Катя увидела, как побледнел муж и, выхватив трубку телефона из его рук, переспросила - Что случилось?
Федор сорвался с места и, прихватив зачем-то большую сумку, кинулся к двери.
- Я с тобой! - закричала Катя, и уже через десять минут они мчались на такси к дому родителей.
На пустыре было оживленно. Чуть в стороне стояла техника - трактор и экскаватор, а вокруг чинары толпился народ. Отец Федора громко спорил с рабочим, у которого в руках была бензопила, а несколько соседей стояли вокруг дерева, закрывая собой любимицу всего дома.
Федор выскочил из машины, едва водитель такси притормозил, и побежал туда.
- Что здесь происходит? - спросил он срывающимся голосом - то ли от волнения, то ли от бега.
Отец, почувствовав поддержку сына, еще более громко начал объяснять:
- Вот, мешает им, видите ли, наше дерево! Торговый комплекс строить хотят, а чинара как раз на его месте и растет!
Подошел высокий грузный мужчина, до того стоявший неподалеку.
- Вы угомонитесь, в конце концов? Я же все объяснил вам - вот постановление городских властей, - он помахал перед носом Федора какой-то бумажкой.
К этому времени подошла Катя. Она взяла постановление, начала читать. А Федор, не сказав ни слова, направился к чинаре. Он погладил еще голый ствол и, обняв его, почувствовал, как дерево дрожит.
- Она боится.
Федор сказал это тихо, но все как-то сразу замолчали, и тогда послышалось шуршание листьев. Чинара дрожала, как маленький щенок, впервые оказавшийся на шумной улице.
- Прекратите концерт, на самом деле! - прервал тишину распорядитель с постановлением, - Ахмат, давай работай, разойдитесь все!
Рабочий с пилой направился к дереву. Федор не отпускал ствола, слушая сердцем. И в этот момент чинара, дрогнув, словно в последней конвульсии, сбросила все листья.
Зеленый водопад с шумом обрушился на всех, кто находился под деревом. Листья падали и падали, засыпая землю, задерживаясь на плечах людей, и потом снова продолжая свое падение к их ногам.
Рабочий отступил назад. Он выключил пилу и, развернувшись, пошел прочь, бормоча:
- Не-е-е, ну ее к ..., не буду я пилить это дерево!
Федор разговаривал со своей красавицей, он успокаивал ее, обещал, что не позволит никому обидеть ее. Чинара молчала. Голая, без единого листика, она стояла посреди пустыря, словно женщина, сбросившая свою одежду. Белый ствол и многочисленные ветви прорезали небо, создавая нелепость, невозможность такого пейзажа в это время года.
Тем временем Катя тихонечко беседовала с распорядителем, убеждая его приостановить работы. Она нашла нужный аргумент, аккуратно положив его в нагрудный карман мужчины, и быстро пошла к мужу.
- Федя, все будет хорошо! Я договорилась. Сейчас приедет машина, мы выкопаем чинару и отвезем к нам, к нашему дому.
Федор пришел в себя. Он отпустил ствол и удивленно посмотрел на Катю.
- Да, да, выкопаем!
И она развернулась, услышав шум заведенного экскаватора.
Через пару часов огромное дерево без листьев с массивным земляным комом, из которого торчали обрубленные корни, привезли к новому дому Федора.
Рабочие уже копали яму, с трудом пробивая сухую землю, в которой еще попадались и цементные блоки, и куски арматуры. Отец Федора подгонял всех, давая ценные указания, и периодически сверяя глубину ямы и высоту корней чинары.
- Все, хозяин! - крикнул один из рабочих, - дальше копать не буду - вода пошла!
Федор подошел к яме и, увидев лужу на ее дне, обрадовался.
- Грунтовые воды! Будет тебе, красавица, вода, оживешь!
Посадить многолетнее дерево было нелегкой задачей. В ход пошел и грузовик, и все рабочие руки. Когда чинара, наконец, упала в яму, Федор облегченно вздохнул.
С того момента, как Катя сказала ему о возможном спасении дерева, он волновался не меньше, чем перед тем, как сделать предложение своей невесте. Теперь оставалось залить чинару водой, закрепить на всякий случай, и ждать, когда она очнется. Федор с замиранием сердца думал об этом. Он боялся, что она умерла. Но отгонял эти мысли, успокаивая себя, что корни живы, значит и она оживет.
Снег сыпал уже второй день. Молоденькие туи, которые посадили поздней осенью вдоль дорожек между домами, опустили свои веточки до самой земли. Зелень их еще проглядывала сквозь толстый покров снега. Чинара без коры, которой обычно защищалась на зиму, торчала из снежного сугроба, заставляя беспокоится и Федора, и Катю.
- Ей не хватило любви, - сказала Катя, поеживаясь от холода.
Батареи в квартире работали слабо, и температура едва доходила до восемнадцати градусов.
- Лишь бы не замерзла, - ответил Федор, - а любви... я ее люблю, ты... Неужели этого мало?
Катя повернулась к мужу и спряталась в его объятиях.
- Не волнуйся, ты хорошо укутал ее корни, ствол. Если какие ветки и замерзнут, вырастут новые! И еще - я кое-что придумала! Будет ей любовь всего нашего квартала, а может и района, а может и города!
- Что это ты придумала такое? - Федор игриво приподнял лицо жены, намереваясь поцеловать.
- А не скажу!
Последняя реплика Кати утонула в долгом поцелуе.
Ранней весной, когда на сирени проклюнулись почки, а многие деревья, очнувшись от зимней спячки, уже тянули соки земли к своим пробуждающимся веткам, чинара еще не подавала признаков жизни.
В один из воскресных дней Федя и Катя вышли к своему молчавшему дереву и начали работу. Они хорошенько вскопали почву вокруг него, украсили кольцом из небольших камней, которые покрасили яркими красками. Установили четыре скамейки друг напротив друга, так, что чинара оказалась в середине. Все это обнесли ажурным заборчиком, сваренным из старых труб местным сантехником и перед входом в Дом Чинары, как они назвали эту композицию, установили табличку, на которой выгравировали следующие слова:
"Дерево ждет вашей любви! Поделитесь с ним своими чувствами, отдохнув на скамейке влюбленных, и тогда вы будете счастливы вместе всю жизнь!"
Как оказалось, Катя смотрела далеко вперед! Все влюбленные - сначала из соседних, потом из дальних домов их квартала, - с удовольствием просиживали вечера напролет на удобных скамейках около чинары. Нежный шепот признаний, страстные поцелуи, любовь людей, в конце концов, разбудили дерево, и первые - еще мокрые, как новорожденный ребенок, зеленые листочки проклюнулись на ее веточках, прямо напротив окон квартиры Федора.
- Здравствуй, красавица! - Федя протянул руку и, как и тогда, когда он впервые нашел деревце, погладил веточки, слегка прикасаясь к молодым листочкам.
