Не умею писать от неверных представлений о жизни. Упрощаю сложное, усложняю простое…
В тель-авивском поезде, на встречу с Федей из Холона. Чушь какая-то. На что жизнь уходит…
От всего отрешился. От учёбы, от работы, от планов переехать, от надежд и мечтаний. Одно лишь тупое, полуживотное выискивание самца, от которого сам не знаю, чего хочу.
Жизнь гея: от самца к самцу. Побочно можно выстроить карьеру, разбогатеть, прославиться, но мужик в сознании гея не сдаст первой позиции. Мир пидора вращается вокруг члена.
23.10.2001.
Федя…
Совсем ещё ребёнок, милый, угловатый… Наверное, некрасивый… Но как же он мне нравится…
Однако, хрен тебе, Андрюша. Не будет Феди. Смотрел он на меня кисло. О продолжении не справлялся. Спросил его про четверг - не знаю, говорит.
Не вдохновил я Феденьку на чувства, а сам в него вляпался. Написал письмо с признанием (а как же, писатель ведь).
Федя пока не ответил.
Плачу о том, что не сложилась изначально проигрышная история. Ни с чем не определившийся гей-подросток не решит мне ни единой проблемы, но создаст сотню новых. Вернее, этот-то не создаст, на хер пошлёт. А так, абстрактно: не искать среди юношей. Я в них скоропостижно влюбляюсь, тогда как даже на хуй им не нужен.
Федя - реванш моих комплексов. Мучают за бесцельно прожитое детство.
Обречён хотеть русского мальчика Федю из еврейского города Холона. О нём ничего не скажу, не знаю его совсем, и не узнаю. Что, в общем-то, обидно.
Я его старше на чёрт знает сколько лет, во мне тлеет материнский инстинкт…
Федя непредсказуем в своих потребностях. А главное, старая проблема, - мне нечего ему предложить. Себя? - Боюсь, это предложение его не заинтересует. Юрт хотя бы веселил его.
Я переживу Федин отказ. Забуду его, найду ещё 33 подобных Федь (Вась, Вань,…) и с лёгкими изменениями повторю все нынешние переживания. Опять же один останусь, вот что больно.
В принципе, стоит воспользоваться близостью галоперидола. Меня глючит. Ищу мужа, а какой муж из Феди? Смешно.
Мне пошло изменило вдохновение. Муть пишу. И думаю муть. Какой Федя? Кто такой? - Не знаю, не слышал. Я, блин, такая растакая, трижды замуж званая, а он пусть сначала аттестат про зрелость получит.
Надежде, что Федя ответит, осталось два часа. Вернусь с работы, запущу комп и не станет её.
Никак не решу, чем буду заливать горе. Пива нет, водки тоже. Может какой "коньяк" греческий завалялся. Или всё-таки колесом. Укрепить психическое здоровье…
21.12.2001.
До слёз довёл. Он предвкушает насморк, чувствует себя, по его же словам, как уличный сортир. По случаю надвигающегося ОРЗ все встречи отменены. В Тель-Авив я завтра не еду.
Он любит меня как Пушкин - Отечество, странною любовью. Отстранённой. Отстранённой, главным образом от быта. Юноша витает в эмпиреях первой любви, выше которой может быть только насморк.
Написал ему, что мне больно оттого как легко он отменил встречу. Федя ответил с патетикой, готов, мол, умереть, только бы не причинять боль никому. Ах-ах, срочно занавес, а суфлёра уволить - нет в этом акте таких слов.
Говорить не с кем. Федина куртуазность оставляет два выхода: пустить слезу умиления, или объясниться с ним простым слогом: надоело. Надоело нянчиться и играть в высокие чувства.
Хочется любить по-настоящему.
На свою хандру Федя возложил понятные надежды - в школу не пойти. И если для этого нужно отменить встречу со мной, любимым, что ж, нужно отменить. А то ведь чудно выйдет, в Тель-Авив он может кататься, а как в школу, так насморк.
Понимаю, сам был ребёнком, так же не любил школы. Только с тех давних пор я вырос. И ищу партнёрских отношений, а не игры в "дочки-матери" на уик-энд.
Злюсь, тревожусь, плачу - всё впустую. Он будет говорить, что любит, спрашивать, как сделать, чтоб я был счастлив, но в конце всё сделает по- своему, останется дома умирать от насморка. "Между нами мои болезни"…
Меня гнетёт пустота нашей связи, нету в ней ни страсти, ни чувства острой близости, ни отрешённости. Приятные контакты, обилие громких слов, се ту. Пытаюсь заполнить пустоту обидой.
Мы из разных поколений, нам не о чем говорить наедине. Часто звоню ему, а сказать нечего. "Что сейчас делаешь?"…
Но я люблю Феденьку: глупенького, наивного, слабого, неуклюжего, который умеет быть и умным, и злым, и сильным.
Я и сам в последние дни хандрю, злюсь, переживаю без причины, на Феде вымещаю странные свои печали. Мне бы полечиться самое время, хотя и Феденька хорош, режиссирует мне драмы взросления.
Вяло ищу вторую работу, с трудом вижу себя санитаркой при неходячих и умирающих, но деньги кончились. Истратился на Феденьке.
Как и раньше, пишу и думаю тривиальности. Я и прежде не выделялся фантазией, но сейчас жизнь совсем приземлила, мысли о деньгах, об уюте и чтоб не трогали - верх всех мечтаний.
Писательская амбиция угасла, обо всех своих талантах посредственного мнения. Сагу о любви в сумасшедшем доме так и не написал. Сумасшедший дом для меня теперь слишком прозаичен, он рушит личность, изымает из врачуемой души всё тонкое, человечное…
Психбольница слишком дикое для любви поприще.
Трудно полюбить человека в больничной пижаме.
Забавно, Я не вижу в писательстве труда, так праздное занятие, писание не за деньги воспринимаю как безделье. Хотя сам же всем говорю: нет ничего сложнее, чем писать.
…
Взялся готовить лекцию о личностных расстройствах - не готовлю, хоть времени не осталось. Разве что завтра, вместо вояжа в Тель-Авив.
Ничем не могу заставить себя заняться, даже тем, что нравится.
О Феденьке думаю всё время.… Боюсь, так будет всё время, он с лёгкость расстаётся на недели, говорит: "а что можно сделать?". Он всерьёз играет в игры с насморком, и вправду думает, что болеет.
Я, наверное, слишком строго его сужу, без скидок, и любовь ко мне не считаю оправданием. Но я боюсь заполучить любовника на выходные по два раза в месяц. Что было то и будет, а, покамест, было только так.
Не хочу ему звонить.
Неприятно делать вид, что всё нормально.
Нету сил объяснять, чем я недоволен, и не верю, что он поймёт.
Не знаю чего хочу: от себя, от Феденьки, потерялся в собственных претензиях. Мне больше не помогает лориван.
Насколько сильно я сосредоточен на плохой стороне дела, насколько старательно не замечаю хорошей.
Меня любит восемнадцатилетний мальчик, любит настолько сильно, насколько может. И я его люблю, иначе трепал бы себе нервы такими мелочами, Но я не умею радоваться этому, я действительно не умею быть счастливым.
22.12.2001.
Два месяца с Феденькой. Сегодня не сержусь на него больше ни капли. Такой он у меня хиленький, главное ведь, чтоб любил, остальное исправимо.
Счастье это, когда есть такой Феденька.
Зима, холод собачий, ветер как в мороз пробирает. Деревья пожелтели кое-где. Почти Европа, скучаю по ней. Обрыд мне юг чужих держав.
Уехать бы с Феденькой в средние широты, обзавестись избушкой в Альпах, а по выходным ездить в окрестные мегаполисы, гулять с тамошними педерастами.
А тут один лишь Тель-Авив. Городишко затхлый, но милый по-своему. Средоточение геев и прочих неформалов предаёт ему шарм эдакой нездешности. Не то, чтобы в Пардес Хане или Хайфе не сношаются в задницу, просто в Тель-Авиве это делают регулярней и с большим вкусом. Прочий Израиль определил Тель-Авиву роль тёмной комнаты, почти каждый может найти там приятное ему занятие. Но если натуралу не проблема утешиться по месту жительства, то геям нет удачи на Родине. Голубые подростки со всей страны спешат в Тель-Авив, обнаружить на какой-нибудь дискотеке мужчину своей мечты или просто пососать член в Саду Независимости.
Феденька не такой. Возможно, влияние Петербурга - имперская столица развратна сокрыто. Неменьшие страсти не выставляют напоказ, их реализуют приватно, в закрытых помещениях. Поэтому неискушённым легко поверить в русскую нравственность. Русские не говорят о сексе, они им занимаются. Часто и со многими. Главное, соблюсти бон мин, а организм крепкий, привычный к перверсивным упражнениям . Юный нравами, Феденька стесняется рассуждать об интимном. При этом, проворен в постели, сказать для него во сто крат сложнее, чем сделать. Русская черта.
У русских даже язык не приспособлен для постельных откровений, либо пошло прозвучит, либо не к месту возвышенно. Иврит попроще. На нём, что о минете попросить, что чаю принести - эмоциональный окрас фразы одинаковый.
Другой пример. Израильтяне терпимо относятся к отправлению естественных нужд. Они в жизни не постесняются попроситься в туалет, иной же русский предпочтёт обоссаться.
Так и в сексе, для израильтян это обыденное занятие, а русские пытаются сохранить привкус запретного плода, потому что он сладкий. И о запретном не говорят вслух, его принято стесняться.
Ко всему, языческая сакрализация гениталий у славян. Евреям запрещено произносить имя Бога, у русских нельзя назвать член своим именем. Стыдятся даже мочеиспускания.
Не верю в ценность своих размышлений, тем более, в их оригинальность. Но так, плезиру ради, отчего не позволить себе глупый экзерсис…
У меня есть Феденька, редкий шанс оставить полуживотный розыск самца и отвлечь остаток сил на милые глупости. Грех его не использовать.
Да, Феденька переезжает, в дом на соседней улице. Будет у меня теперь граф Орлов с имением в три этажа.
25.12.20001.
Заболел, ломает, горло болит… Ещё пара симптомов и мой хладный труп украсит Колонный зал Дома Союзов. А завтра на службу…
Вчера читал им про расстройства личности. Сказали: хорошо, мол, умею, всем понравилось.
А врачей тушевался.
Всю ночь снился Вова, во сне склонял к сожительству. Будто меня нужно долго склонять.
Сновидение в который раз идеализировало Вовочку. Он был мил и обходителен, даже внешне выглядел иначе, нежнее, что ли. В жизни ведь мужлан, и на вид, и в манерах. Его попытки хабалить смотрятся, по меньшей мере, забавно.
Феденька успешно хворает. В школу не ходит. Говорю ему, раз так, приезжай в четверг. Задумывается, вычисляет, как ему со школой выгодней, - "посмотрим, как выйдет". То, что я держал у него за инфантильность, оказалось характером. Пытается сойти за ребёнка, это стратегия. Ответственности никакой и гораздо больше путей воздействия.
Пусть. Хоть и раздражает.
Может я злюсь на Федю, потому что он позволил себе жизнь, о которой я только мечтаю. Заперся в комнате и фантазирует свой мир. Но у меня на это годы были, я не воспользовался. Теперь взял на себя роль мудрого эраста, должен учить Федю тому, чего сам пока не знаю, и зарабатывать деньги. Не до фантазий.
Суечусь. Заостряюсь на мелочах, прогнозирую всевозможные неудачи. Федины недостатки драматизирую. Иначе - порчу нервы и лишаю себя удовольствия. Нет, чтобы расслабиться.
Писать без запятых и прилагательных. Возможно ли мне?
Трушу писать прозу. За всю жизнь сподобился на рассказишко. И что, напечатали. В двух журналах. Не "Ньюйоркер", но всё же.
26.12.2001.
Требую от Феди априорной жертвенности, готовности в любой момент бросить всё ради недолгой встречи со мной. Злюсь, когда не бросает.
Неожиданно равнодушен к сюжету наших отношений, красивый ли, захватывающий. С Вовой иначе всё было, следил, чтобы контакты не выходили за рамки заурядного триллера. Хотелось соучаствовать в красивой истории. И мне удалось.
Не по Кузмину, тот "не покоя жаждал, а любви". С Федей и любви и покоя жажду одинаково. Федя не приспособлен для сумасбродства.
Да и я, чувствую, исчерпал лимит приключений.
Феденька максималист, как и все юноши. В своих СМС часто тревожит глагол "умереть". Дескать готов ради тебя ет сеттера. А пропо о жертвенности…
В юности умирать обидно, в зрелости - страшно. Не так, скажите? …
Теряю вкус к романтизму, лирика раздражает. Уценил мечту о яркой любви…
Продаётся мечта, бывшая в употреблении, ни разу не реализованная. По случаю, недорого.
Феденька проснулся, сообщил об этом, как и прошено было. О здоровье не спросил. Забыл или не интересно ему?... Нет, просто не до этого. Он весь в своих прожектах, влюблённости. А я лезу с бытом, опошляю приятные ощущения.
Томлюсь простудой. Состояние не страшное, но мерзкое. Там давит, там ломит, там свербит. Впрочем, там свербит всегда…
Скоро на службу. Не хочется.
27.12.2001.
Грустная судьба у гея, но он не знает другой судьбы.
Федина мама догадалась. "Лучше б ты не родился", - сказала ему. Обо мне тоже спросила: "Андрей гомик?". .. Фи, что за пошлые дефиниции, "гомик". Понимаю, "педэраст", да мало ли слов. Прячется за уменьшительно - уничижительным определением, пробует занизить масштаб происшествия. Горе ведь какое, опидарасили отпрыска (ср. - "мой сын гей" - горе куда большее)
Котёнок в унынии, боится, отлучат от материнской любви. Такое действительно страшно. А я не знаю, что ему сказать.
Хочу только, чтоб быстрее приехал.
Не знаю, как оно теперь повернётся, не знаю, что будет. Захочет ли маман со мной бороться (соперничать?) или воспримет как неизбежное зло: Не струсит ли Феденька, не откажется ли от меня и этим вернет мамино расположение?
Вроде не должен, хотя Бог его знает…
У Саши похожие коллизии с Лёней, там сестра козни им строит. Но сестра глупа. Федина мама и умнее, и опытней. Впрочем, не её боюсь, а всей ситуации. И, в отличие от Феденьки, даже не пытаюсь думать о будущем.
21.02.2002.
Маня умерла. Неожиданно. Не вовремя. С Федей к врачу должны были идти. А пришлось ехать в Беэр-Шеву на похороны.
В тот же день меня попросили с работы. Дескать, я слишком хилый, чтоб буйных усмирять, а это главное в нашей профессии. Не мужик я, от этого потерял работу. Пал жертвой гендерных несоответствий.
22.02.2002.
Четыре месяца с Федей. Утро, пятый час. Он спит тут под боком тихонько. Счастливый я…
Проверялся на СПИД. Здоровый, вроде. А результата ждать было страшно. Неделю трясся и обещал Боженьке с незнакомыми мужчинами не знакомиться…
26.02.2001.
Заметил у Феди падучую (в лёгком варианте). В душе порадовался самостоятельному диагнозу. Понимаю радость сокурсницы, диагностировавшей мужу двустороннее воспаление лёгких. Медики - странный народ. А ЭЭГ у Феди нормальная, поди докажи теперь свои диагнозы…
На душе муторно. Запланировал в Тель-Авив поехать, с ним погулять, спрашиваю, когда освободишься. Сакраментальный ответ: "не знаю". Клеит коробки и складывает в них книги. "Это может занять мало времени, а может и много" Сюр какой-то, "Федя в зазеркалье".
Абсолютно все силы, моральные, физические, уходят на сомнения. Он иждивенец - говорит его мама, мои родители советуют не торопиться с серьёзными планам - "посадишь себе нашею и сам же не выдержишь".
Федя не понимает, что создал себе имидж милого, очаровательного бремени, которое приятно некоторое время понести. Боюсь только, что некоторое время заканчивается.
Глупо повторять, что для семейной жизни нужен надёжный человек, на которого можно положиться хоть в чём-нибудь. На Федю положиться негде.
Не то, чтоб он был отовсюду плох. Действительно милый, интересный мальчик, с которым может быть хорошо в отдельно взятый момент. Но в семье он ребёнок, не супруг. А я уже "никогда не стану матерью. Я уже слишком стар".
Федя отводит всё претензии логичным образом, мол, кто знает, что оно будет, зачем об этом столько думать и, тем более, расстраиваться.
Но проблема не в будущем, в настоящем. Федя и вправду иждивенец. Живёт в своё удовольствие за чужой счёт. Если я рядом, ему в голову не придёт заплатить за себя в автобусе. И не жалко мне пяти этих шекелей. Проблема в том, что он не делает ничего, его полностью содержат (мама и любовник) и он воспринимает ситуацию, как саму собой разумеющуюся… Он не понимает, что в наших с ним отношениях его не самостоятельность, помноженная на капризность и непредсказуемую вялость - одно из самых тонких мест. Там вполне может порваться.
Люблю я его. Иначе эта история давно бы закончилась. И мне тяжело. Я действительно не выдерживаю двоих. Уже не выдерживаю…
22.03.2002.
К Феде выхожу на той же остановке, что и к Вове. Забавно, все дороги ведут в Бат Ям. Совпадения? Судьба? Участь?.. Рим мне нравится больше. Пусть, заочно.
Пару недель назад встретил Вову на переходе у автовокзала в Тель-Авиве (где с ним первый раз встретился). Попытался его не заметить, не хотел знакомить с Федей. Тщетно. Вовочка подозвал, поздоровался. Был весел и хамоват. Как обычно.
Слава Богу, Вове быстро загорелся зелёный.
…Федя невнятно отозвался о Вове. Вроде как не понравился. Я тоже был не в восторге, ни от встречи, ни от Вовы.
…У Феди в Холоне. Месячины знакомства. Пять месяцев. Был бы беременным, живот бы уже обозначился. Пока что живот растёт от пива.
Экзамен совсем скоро. Готовлюсь мало и плохо. Психую.
Ношусь с идеей вернуться в журналистику. Записываю тему вероятных статей. Наконец-то славы хочу больше, чем денег. И практики, вдобавок.
Мне кажется, только писательство отвлечёт от сомнений.
Устал от всего. Хочу сдать экзамен и зажить по-новому. Мечте о "новом" уже больше года. Я неторопливо живу.
Сумасшедший дом в центре всех сюжетов. Даже статейных. Думаю, как источник материала и вдохновения я исчерпал его. Осталось переписать увиденное.
Утро. Пятый час. Феденька копошится у компьютера. Сна нет. Одна только усталость…
26.03.2002.
Тихий ужас. Я хуею, дорогая редакция…
К чёрту приличия, - я прочитал Федину переписку периода нашего знакомства. Хотел узнать, как и из чего складывалось его отношение ко мне. Сопоставить переживания.. Узнал... Сопоставил…
Адресатов двое: наш общий знакомый Витя из Кармиэля и московский мальчик по имени Стас. С Витей лёгкие откровения. Но вот со Стасом… Порноиндустрия отдыхает. Впервые на голубых экранах. Ничей альков не знал таких страстей - порнографический роман в письмах. Достоевский от гомоэротики раскроет тайны вашей похоти…
Не взирая не невероятную пошлость, корреспонденции у Феди получились живые. Мешающая в обычном письме любовь к подробностям здесь как раз выручила его. Детальное описание каждой фантазии понукает читателя к онанизму - главной цели такого письма.
Виртуальный секс по переписке с московским мальчиком не есть нечто из ряда вон выходящее. Всякий юноша подвержен идеям соития и, "за неимением гербовой, пишет на простой". Не зная, куда приложить отроческую страсть, Федя отсылает свои сексуальные пожелания по первому же адресу, в Москву.
Всё, казалось бы, понятно и объяснимо, но меня Федины эпистолы повергли в ужас. Причин тому несколько.
Среди них есть незначительные - пошлый, шаблонный слог: "член", "яйца", "сосать". Во времена кризиса в русской словесности огорчатся такому мелочно. Но есть и причины поважнее.
Я ошибся в Феде. Обманулся. Держал его за юношу тонкой душевной конструкции, боялся напугать чем-то, старательно оберегал от грубого и вульгарного. Нарочно не водил по "голубым" местам. А Федя приходил после наших встреч и отписывал Стасу о своей фантазии, чтоб тот отымел его на парковой скамье.
Мы встречались уже больше недели, а Федя продолжал слать письма Стасу, под каждым подписывая "Целую". И неизвестно, сколько бы ещё продолжал, не прерви тот Стас переписки.
Безвкусие и безыскусность во всех письмах, мечтах, фантазиях. Жизнепредставление почерпано из порнофильмов. Из всех описанных чувств только похоть выглядит убедительно, остальные эмоции поверхностны. Даже когда начал писать о любви ко мне это выглядело больше как щенячья радость оттого, что погладили, нежели как серьёзное чувство. Мечте о фелляции Федя уделил страницы три подробного изложения. Обо мне же пара абзацев и, в основном, междометиями.
Зато, какое определение дал мне Федя в письмах нашему Вите: "…опытный гей с морем друзей и любовников". А в море, главное не купаться в шторм и не заплывать за буйки…
Дальше - больше. "Я бы не сказал, что Андрей сразил меня своим внешним видом, нет", конец цитаты. Всё, развод и девичья фамилия. Остального можно было просто не читать… Глупей всего обижаться на такую фразу, но она задела больнее всех. Я не рубль, чтоб всем нравиться. Однако куда фасовать последующие Федины комплементы? Или он, со временем прозрел?
.
Наверное, я испугался. Испугался, что этой истории вполне могло бы и не быть. Поведи я себя обычным образом, стушуйся…
30.03.2002.
Рассказал обо всём Феде… После этого в ужасе побывал он. Что ж, я это - я.
26.04.2002.
В Холоне, у Феди, убиваю время. Настроение изговнилось, думал написать статью, так даже не решил - о чём.
Оценок за экзамен нет, утомился надеждами. Скорей бы стать медсестрой...
Хочу съездить в Беэр-Шеву, справиться о второй степени, возьмут ли меня туда.
Вот вам амбивалентность - тянет к наукам, которых не люблю. А всё из тщеславия.
Необразованный и неграмотный, я комплексую на фоне чужой эрудиции. Всё хочу
защититься дипломами. Книжки умные читаю, которые с трудом мне понятны, а,
порой, и неинтересны совсем.
Свою книжку сочинять боюсь. Мечта о письме приятна, но само писание - труд ce tu.
Любого труда избегаю.
Погода плохая, весь день голова болит.
Это возраст, наверное, но ничего не способно увлечь. Невелика амплитуда чувств,
самое сильное из которых - раздражение.
Досуг разнообразят сомнения: выйдет ли с Федей. С беспрецедентной лёгкостью не
думаю о будущем. Сомневаюсь, но всерьёз не задумываюсь, будь, что будет.
Странный период.
Годы культивировал идею переезда в Тель-Авив. Уже здесь, в Тель-Авиве
принялся за идею эмиграции. Куда - не знаю, в Канаду, наверное.
Вместо планов - хаотичные пожелания. Сдать экзамен, найти работу, переехать,
зажить отдельно, поступить в университет... Мама говорит, оно не сочетается:
работа с учёбой и "жить отдельно". Но, главное из желаний - хуем груши
околачивать, не сочетается вообще ни с чем.
Оксана Забужко в "Полевых исследованиях украинского секса" засматривается на
израильских солдат: красивые, мужики, нам (им) бы таких... А когда таких под
боком целая армия тоскуешь по субтильному славянскому юноше. Каким и обзавёлся.
Привлекает неизбитость. Украина - женская страна. Мужская её половина не
уродилась, ни характером, ни конституцией. Немудрено, что на их фоне крепкие
израильтяне понравились киевлянке Забужко.
Чего греха таить, я понимаю Оксану. Смуглые мальчики с хорошей фигурой приятны
и мне. Но на деле никогда не мечтал о них, разве что, фантазировал. Как для
гея, большой недостаток - в них ни капли изящества.
27.04.2002. Творческая импотенция и творческое же бесплодие. При первой хочешь, а не можешь, при втором - можешь, а нечем. Стерилен делом и помыслом. Ни о чём не думается, творческие планы не мучают.
Журналистика рассчитана на большую активность, куда-то бежать, что-то
узнавать... Зачем плодить суету? Всё давно плохо, лишний раз прочитать об этом в газете - кому от этого легче? А писать и вовсе тоска. Сидоров наебал Петрова,
Петров - Иванова, а всех троих - кулинар Розенцвейг, он продал им несвежей
икры, от которой Иванов, Петров и Сидоров дрищут третьи сутки. Не дадим наебать нас дважды!
Скучно, господа...
28.04.2002.
Погряз в мещанстве, оброс барахлом. Поход в магазин - любимое
(единственное) отвлечение. Растратил все деньги на дребедень.
Гейское качество - любовь к вещам.
Сегодня думающему человеку невозможно без транквилизаторов. Все мало-мальски
мыслящие натуры теперь учтены у психиатра. Лечат невроз и депрессию. Трудно
осознать действительность и сохранить здоровые нервы.
Модно быть пессимистом, пессимизм - признак зрелости. Осложнение пессимизма -
депрессия тоже модна. Элитарна. Нынче она профессиональная болезнь людей
публичного искусства, им по статусу полагается время от времени переживать
упадок настроения.
В литературе - того хуже. Если произведение не отвечает диагностическим
критериям шизофрении, его шансы на успех минимальны. Вменяемость автора - ему
же творческий приговор. Современная русская литература пишется либо по обкурке,
либо в состоянии острого психоза (порой, на почве той же обкурки).
Популярны у русских писателей психопатии, фобии и синдром навязчивых состояний.
Они не считают это болезнью, просто характер у героя сложный, детство тяжёлое,
игрушки деревянные. Эстетствующий психопат - герой нашего времени.
Разбазариваю время. Съездил в Тель-Авив, думал отоварить пасхальные талоны. И,
при всей любви к вещам, не нашёл что купить. Зато в туалете Дизенгоф-центра
видел Эдика. Он стоял у входа и якобы ждал друга, параллельно выбирая,
какого...
29.04.2002.
Извёлся ожиданием, экзамен приветов не шлёт... Аффект от этого
лабильный. Утомляю им окружающих. Феде, традиционно, больше всех досталось.
Страшно подумать, что именно сейчас всё и решается, быть мне медсестрой со
средним достатком, или не быть, прозябать в санитарках. Не хочется об этом
думать...
Настрою грандиозных планов, потом их же пугаюсь. Уже не уверен, поеду ли в
Беэр-Шеву и хочу ли второй степени сейчас.
Снова ездил гулять, на сей раз, на центральный автовокзал. Видел немало
миловидных юношей. Один из них, русский парнишка, выточен и скроен точно по
заказу моего эроса. Мой эрос прослезился ему вслед.
Поздно мне на юношей засматриваться...
С другой стороны, запустил себя и внешне, и внутренне. Удовлетворился малым,
свёл жизнь к каким-то мелкособственническим потребностям: пожрать, поспать,
потрахаться, шмотку купить... О смысле жизни не думаю.
Живу тусклой перспективой, радует только будущее. Беспочвенный оптимизм.
Интересно, как пишут книги?..
Раньше писал только о любви. Сегодня о ней ни слова. Признак того, что
наконец-то узнал предмет. И понял, мечтая о любви, дожил в подростковых
иллюзиях до 26 лет. Неразделённая, надуманная любовь сильнее и проще
взаимной... На неё не наслаивается пресловутый быт. Вову любил отрешённей Феди.
Завтра, точней уже давно как сегодня, третья попытка потратить много денег,
договорился с Сашей встретиться и заняться этим вплотную. Боже, как мне всё
надоело, кто бы знал...
30.04.2002.
Взял ссуду, которую буду платить теперь три года...