Пятнадцать ступенек вверх, еще пятнадцать... девять шагов налево, десять шагов налево...
Некоторые привычки изжить невозможно. Чигорин мог быть уверен в том, что в этом здании на него не станут нападать, и поспешно отступать отсюда ему тоже не придется, но... следуя за любезным майором Андрейченко, он машинально запоминал путь.
Еще один поворот налево и третья дверь справа. Пришли.
- Значит, вы утверждаете, полковник, что это опасная преступница, и сейчас она в нашем городе?
Верный Пришвин, все еще не пришедший в себя после перелета, был милостиво оставлен в гостинице отсыпаться, и на встречу с украинскими "коллегами" Чигорин отправился один.
- Подполковник. - Скромно поправил он и, удобнее устраиваясь в кресле, продолжил. - И можно без чинов, не на параде ведь. - Сочтя неделовую часть беседы исчерпанной, Дмитрий перешел к более интересной ему теме. - Не знаю, майор, может у нас с вами разные представления о понятии "опасного". Ели говорить о том, представляет ли она угрозу для жизни кого-либо, то могу успокоить - нет. Но вот что ей взбредет в голову украсть на этот раз, а главное - у кого, тут уж... - Не закончив, подполковник красноречиво развел руками.
- Без чинов, так без чинов. - Усмехнулся Андрейченко и, протянув собеседнику открытую пачку сигарет, уточнил. - Роман.
- Дмитрий. - С готовностью отреагировал Чигорин, но сигарету, после непродолжительной борьбы с собой, не взял.
- Значит, воровка... - Задумчиво протянул майор, выпуская струю дыма, казавшегося сейчас Дмитрию ароматным как никогда. - Клофилинщица?
- Не-е-ет. - С явным оттенком брезгливости протянул Чигорин, откидываясь на спинку кресла и скрещивая руки на животе. - Это было бы слишком мелко и неинтересно. А эта дамочка работает... - мужчина пощелкал пальцами, подбирая нужное слово, и продолжил, - ... красиво. Каждое дело, которое за ней предположительно - подчеркиваю, только предположительно! - числится - это истинный шедевр, который непременно войдет когда-нибудь в книги по криминалистике. Потрясающее знание мужской психологии - она втирается в доверие к таким типам, которых, кажется, уже ничем не пронять; подбор идеального момента для "изъятия" - когда жертва расслаблена и совершенно не ожидает подвоха, а вокруг "объекта" не вертятся лишние люди, - Рассказывая о "дамочке", Чигорин увлекся, и сейчас, когда он загибал пальцы, расписывая ее достоинства, его глаза горели азартом. - А как она обходит сигнализации! Что делает с замками сейфов! Роман, это фантастика. Скажу тебе так - если бы такой человек работал в нашем ведомстве, я был бы счастлив.
"Зато я - нет" - машинально отметил про себя Андрейченко, выслушивая горячую речь "коллеги". Два "гэбиста", оба профессионалы в своем деле, даже немного похожие внешне - они родились в одной стране, а оказались уже в разных, и сейчас все равно смотрели друг на друга с недоверием... "Но сотрудничать придется. Расхаживать по моему городу без присмотра я ни одному ФСБшнику не позволю".
- Ну хорошо, она вся прямо такая идеальная и неуловимая... Тогда откуда вообще сведения о ней? В чем она прокололась?
Чигорин с минуту молчал, а потом на его лице появилась улыбка - весьма неприятная, больше подходящая хищнику, чем человеку.
- Видишь ли, Роман... Она оставила свидетеля. Живого.
- Как легкомысленно с ее стороны. - Насмешливо протянул майор, растягивая губы в оскале - точной копии улыбки Чигорина.
Перекошенное от ужаса лицо, неестественно округлившиеся глаза, странно искривленные губы, дрожащие и выдающие желание человека закричать - но крик застрял в горле, сведенном судорогой страха, самого естественного и самого сильного страха разумного существа - страха смерти... Да и как тут не испугаться, когда прямо в твой лоб смотрит равнодушным черным глазом дуло пистолета, и ты еще успеваешь заметить, что это Desert Eagle, который удивительно нелепо смотрится в маленьких изящных руках, обтянутых черной кожей, прежде чем твоя прекрасная убийца спускает курок...
Мягкий щелчок, с которым выплевывает пулю ствол с накрученным на него глушителем, сам по себе услышать сложно. А этот был к тому же поглощен громким криком, полным ужаса...
От этого вопля Яна и проснулась - кричала она сама.
- Что за...Что такое?.. Что стряслось?..
После долгих препирательств решено было ложиться вместе, и теперь от крика проснулся и Сергей, ошалело глядя на сидящую на постели девушку.
Та лишь молча помотала головой и так же резко, как вскочила, рухнула обратно на подушку.
- Тебе приснилось что-то? - Спросил парень, яростно протирая глаза и пытаясь вернуться в реальность.
Яна снова замотала головой, но на этот раз утвердительно и, повернувшись набок, свернулась калачиком, обхватив свои колени.
- Я часто вижу его лицо... - Зашептала она, и Сергей удивился тому, как беспомощно теперь выглядела эта девушка, еще только днем показавшаяся ему несгибаемой. - Даже не знаю, кому из нас больше не повезло - мне, потому что он оказался в доме, или ему, потому что свое оружие он по неопытности оставил на пульте... Понимаешь... - Теперь парень лежал рядом, чтобы слышать тихий сбивчивый голос Яны, и она смотрела ему прямо в глаза. - Он был таким молодым... И он же ни в чем не был виноват - он просто охранник...Ну что ему та картина?! У него не было оружия... - Девушка запнулась, прикрыла ненадолго глаза, а затем продолжила. - У него не было оружия. А у меня было...
- Ты убила его? - Хрипло, сам не узнавая свой голос, спросил Сергей.
Яна молчала, глядя на него странным взглядом, в котором смешались укор, вина и страх. Она сейчас снова и снова переживала тот момент, так потрясший ее тогда и в корне изменивший ее жизнь.
- Ты убила его? - Во второй раз вопрос должен был прозвучать уже увереннее, но вышло все так же сипло и перепугано.
Яна молчала.
С утра, наблюдая за энергичной и даже веселой Яной, Сергей удивлялся и подумывал о том, что все ночные события были лишь плодом его воображения.
- Серджио! - Издевательски протянула девушка - такую манеру обращения она выбрала еще в первый день. - Где в вашем городишке можно разжиться оружием?
- Почему это "городишке"? - Насупился парень, став в этот момент настолько похожим на мокрого воробышка, что Яна прыснула.
- Прости, прости, Серджио... Не подскажите ли вы мне, милостивый государь, где в сим прекрасном стольном граде продаются изделия оружейного производства?
То, что Яна - обладательница "ангельского" характера, понятно было сразу. Непонятно было только, как с этим мирится Самшитов - в представлении Сергея у железного Глеба все подчиненные должны были ходить по струнке и говорить исключительно согласно уставу.
- Зачем тебе? - Устанавливая новый рекорд глупых вопросов, выпалил парень, и тут же залился краской, получив ответ, преисполненный тонкой иронии.
- По уткам стрелять, Серджио.
Синий неприметный Шевроле - в Киеве таких сотни, кто обратит на него внимание? Сергей все же был умным мальчиком, а потому, несмотря на значительно возросший уровень доходов и практически неограниченные возможности для взломов, не зарывался, достаток свой не светил и слишком броский автомобиль покупать не стал. Яна выбор молча одобрила, но внешне осталась равнодушной - хвалить кого-то было не в ее правилах.
В дороге почти не переговаривались - Сергей был поглощен управлением, а Яну неожиданно увлекли виды Киева. Она непрестанно крутила головой, рассматривая кривые улочки и прямые, как фантазии студента, проспекты; старинные, еще девятнадцатого века дома, по странной прихоти градостроителя, соседствующие с массивными блоками из стекла, хрома и бетона. Коренной петербурженке это казалось диким, но... забавным.
Видимо, именно эта увлеченность стала причиной того, что пристроившийся в фарватере Шевроле прозаичный черный джип профессионал Хамелеон просто не заметила.
- Итак, господа, Хамелеон уже в городе. - Тощий торжественно захлопнул раскладушку телефона и с несколько снисходительной улыбкой посмотрел на Молодого - сейчас любой успешный шажок к цели казался ему чуть ли не личной победой над более юным "коллегой".
- Это еще даже не полдела. - Улыбаясь своей особой, кошачьей улыбкой, возразил Молодой, поглаживая трость - его собеседники знали, что это подарок лично Покровителя, но понять, почему эта обычная палка, без каких-либо украшений, вызывает у Молодого такие нежные чувства, не могли.
- У него все получится. - Почти грубо оборвал говорившего Толстый. Его пальцы, по обыкновению унизанные перстнями, и от того еще больше напоминающие сардельки, перетянутые бечевой, мяли сигару в пепельнице с таким остервенением, словно это был нахальный Молодой. - Этот парень профессионал. - Собственно, Толстый знал это лишь со слов Тощего, а потому следующий взгляд, на этот раз требовательный, был адресован именно ему.
- Безусловно, это так. Отзывы из Москвы о нем самые благоприятные, говорят, у него не было еще ни одного прокола...
- Кто же разбрасывается такими специалистами? - Задумчиво протянул Молодой, словно обращаясь к самому себе. А может к набалдашнику трости, который он сейчас так внимательно рассматривал. - Действовать в чужой стране, без должного прикрытия и поддержки, гораздо сложнее, а главное - рискованнее. Его хозяину стоило бы это понимать. - Тон Молодого не оставлял сомнений в том, что сам бы он ни в коем случае не поступил бы таким неразумным образом с подчиненным.
- Москва чрезвычайно дорожит нашим добрым отношением... - Поджав губы, начал было объяснять Тощий, но его прервал звонкий смех - смех совершенно беззаботного человека. Ну или человека, умеющего самостоятельно справляться со своими заботами.
- Прошу вас, называйте вещи своими именами! Это ВЫ дорожите добрым отношением Москвы, но никак не наоборот.
- Я не понимаю, к чему вы клоните? - Сдавленно произнес начинающий багроветь Толстый, вытирая бычью шею мятым платком.
- Лишь к тому, что это дурно пахнет, господа. - С очаровательной улыбкой ответил Молодой, после чего вытащил из своей петлицы бутончик розы и нарочито небрежно поднес его к своему лицу. - Весьма дурно пахнет.