Я появилась, я родилась, я существую... Я появилась из этих ахов и охов, вздохов и радости. Я - посланница счастья, наверное... Я пока что бесформенная клетка из парочки хромосом, но я умею думать? Наверное, все клетки умеют думать... Да-да, читаю сама себя. Я девочка, темноволосая и стройная, мне суждено быть высокой... наверное, супермоделью, когда мне исполнится лет 14... А ровно через семь лет я пойду в школу... Ну, еще плюс несколько месяцев... Ладно, я не зануда, я красавица... Мама, слышишь, я родилась? Как жаль, что тут темно и ничего не слышно.
Прошла неделька... Ой, кажется я сильно подросла. Да, до супермодели не хватает, но я чувствую свое тело. Мама, слышишь, я тут, почему ты не общаешься со мной? Мамочка?
Мамочка, здесь темно и скучно, скажи мне ласковое словечко, а то я своими недоросшими ножками буду бить в живот. Мама? Слышишь, у меня уже есть ручки и ножки! Мамочка! Ну куда ты пропала? Я только слышу как ровно бьется твое сердце.
Она взяла в рот соленый огурец от "Бондюэль", она терпеть не могла соленые огурцы, но сегодня что-то сказало ей, что тошноту может прекратить лишь соленый огурец. Почему? Она не знала.
"Спасибо, мамочка", - какой вкус... Ты обратила на меня внимание, надо же, не прошло и двух месяцев. Неужели ты думала не обращать внимания и дальше? Да-да, знаю я эти ваши... дела, какая ты глупая, мамочка.
- Чего это ты? - Спросил он, и обнял ее.
А это, наверное, папочка прижал мамочку к груди. Как неуютно, но как приятно...
- Мне нужно тебе что-то сказать...
- Ты говоришь, как будто завтра конец света.
- Да! У нас будет маленький...
Он мигом оттолкнул ее.
- Почему ты не предохранялась? Ты же говорила, что выпила контрацептив. Ты меня обманула? Я терпеть не могу эту мелюзгу!
- Но любимый...
- Или я, или этот ублюдок!
Она стояла сама не своя...
"Мама, мама, где же папа, почему он оттолкнул тебя?"
- Ты же знаешь, у меня жена, дети, что я скажу им? Я не женюсь на тебе ради этого отпрыска, ты хотела развлечения, ты его и получила, но зачем же было... с последствиями.
- Я... я... - расплакалась она.
"Мама, что ты плачешь, мама, не надо, я с тобой, мы все переживем! Слышишь, мамочка?"
- Я заплачу за тебя, только чтобы никто не знал, ни моя жена, ни твои родители. - Он был решителен и прям в своих ответах.
- Да, пожалуй, я и сама не люблю этих писклявых уродов. Прости, что так вот вышло...
Он опять обнял ее и положил на руку изумрудную купюру.
"Мама, правильно, нечего ссориться с папой..."
Она сложила деньгу и спрятала ее в своей сумочке. Ей было всего-то пятнадцать от роду, она была еще школьницей, а он... Он был женатым бизнесменом, другом их семьи... Другом ее отца. Он ей в отцы годился... У нее хватило бы денег и сделать то, что оплатил он, но хватило бы и на то, чтобы воспитать ребенка и доучиться у частного учителя, чтобы над ней, беременной, не глумились одноклассники. Ладно, одноклассники, чтобы родители не глумились. Они считали ее приличной девочкой.
Мама, что с тобой, ты сама не своя, я это чувствую, ты трясешься, ты боишься... Что это... мне хочется спать. Ой! Больно же! Что это острое у тебя, мама! Мама, что ты со мной делаешь? Мама!!! Меня потянуло куда-то, и вдруг стало светло и холодно.
- Сделано, - сказал холодный мужской голос и понес меня, умирающую в какой-то ванночке неизвестно куда, а потом... я ничего не помню.
Я очнулась на поляне, вокруг был свет, а я была взрослая. Очень взрослая. Такая, какой я себя и представляла. Черные, словно сажа волосы спадали с моих белоснежных плечей. У меня уже не то, чтобы руки и ноги выросли, была пышная грудь, сдавленная немного тонким белым платьей. Я встала на ноги. Передо мной стоял он... Принц, наверное... Ой, откуда я такая умная, что все знаю... Да, да, души переселяются из умершего тела в живое, и все помнят...
- Здравствуй, Кристина... - поприветствовал он.
- Здравствуй, - ответила я, немного стесняясь его присутствия. - Где я?
- Ты там, куда завела тебя смерть...
"Смерть? Я умерла?" - подумала я.
- Да, ты мертва! - ответил он на мои мысли и показал на своем щите что-то ужасное.
На столе лежала голая девушка, рядом стояло два человека в белых одеждах, а под столом стояла холодная (даже с виду) ванночка, в которой лежало что-то маленькое и ужасное.
- Твоя смерь ужасна, Кристина, ты умерла, не успев родиться, и я такой же, и все, кто живет здесь - такие... Все мы эмбрионы и все мы носим имена, которые могли бы носить там, и все мы похожи на тех, кем могли бы быть там, но мы в отличие от той вон девушки на столе чисты, у нас нет пошлости и нет обмана, нет денег и ненависти... Нет, я не прав, ненависть есть, она живет во всех нас, и эта ненависть - к нашим матерям, которые за деньги, да-да, за что ты думала, продали наши души ради своего счастья.
"Меня не любила моя мама!" - какой я осознала ужас.
- Она тебя ненавидела! Если бы она хоть чуточку любила тебя, то не пришла бы в поликлинику...
Я расплакалась и бросилась на шею парню.
- Не надо плакать, а, тем более, жалеть убийцу. Мы возрождаемся тут не для этого. Мы копим свои силы, чтобы убить их всех! Чтобы отомстить за нас всех! Чтобы показать, что ничто не остается безнаказанным.
- Вы тоже злые, вы тоже убийцы, как и моя мама! - закричала я и бросилась бежать.
Я чувствовала, что этот человек смеялся надо мной мне же в спину, что он называл меня глупой дурочкой. Но я не могла, я не могла поддаться на их уговоры, да, люди убили меня, но мне не надо убивать их! Моя мама убийца, но если бы я родилась... Выросла бы я такой же точно убийцей? Очень умно думать сейчас, когда ты не человек, и никогда человеком не был...
Я села на землю, чтобы отдышаться.
Тень упала на мое лицо. Я подняла глаза и увидела перед собой старуху. Дряхлую и страшную.
- Кристина, - прошипела она и посмотрела на меня желтыми глазами, отдающими фосфором. - Ты не убежишь от предназначения. Я собрала вас, эмбрионов тут не для того, чтобы вы наслаждались жизнью и не для того, чтобы жили беззаботно... А ты именно такая! Ты такая же точно, как и твоя мать! Дура! Если бы не я, ты бы выросла такой же развратной девицей и предоставила нашей армии ой, как много солдатиков.
- Я никогда бы не сделала этого! - воспротивилась я.
- Это ты говоришь сейчас, когда видишь все, что творится тут, но если бы не то, что твоя мать сделала с тобой сегодня, то ты бы жила там, на земле и развлекалась так, как развлекаются все, и не подозревала бы о нас... Ты бы дала нам роту отличных солдатиков, не волнуйся.
- Вы хотите сказать, что все дело в обстановке? - не удержалась я.
- Именно! - воскликнула старуха. - Я первая женщина на свете, которая сделала аборт, и я плачу за это вполне. Я была наказана Дьяволом, и должна была создать страну для неродившихся эмбрионов, чтобы те пришли на землю и поубивали всех, кто не дает детям родиться.
- Это бесчеловечно! - крикнула я и хотела бежать, но старуха держала меня за руку.
- А у тебя душа чистая, не испачканная еще... Многие убеждались в моей правоте после этих слов.
- Вы меня не убедите, подчинившись наказанию Дьявола, вы сами стали Дьяволом! - выпалила я.
- А ты умная... - ехидно заметила старуха и сжала в руке мою кисть, - но ты не уйдешь, тебе предписано стать убийцей матерей.
Я пыталась вырвать свою руку, но я была намного слабее старухи. Вокруг нас собралась целая толпа эмбрионов и все они умоляли меня, все они смотрели на меня пустыми глазами.
- Я не хочу отвечать злом на зло! - выпалила я, - Если убили меня, не значит, что должна убивать я.
- Ты думаешь, что кто-то другой отомстит за тебя? - сказал тот самый "принц", только теперь я заметила, что никакой красоты у него нет, что он просто такой же недоросший эмбрион, как и я, что у него голова лысая, а руки и ноги - маленькие и уродливые.
- Нет, нет, нет! - закричала я, и тут какое-то озарение пришло мне в голову. Я вырвалась наконец-то от старухи и неведомая сила понесла меня куда-то вверх.
Она проснулась. Было еще темно. Талон на аборт лежал у нее в сумке. Она машинально достала его и посмотрела в окно. За стеклом стояла девушка с длинными темными волосами и умоляюще смотрела на нее. "Не надо, мама, пожалуйста..." - попросила девушка, - "Ты знаешь, что ТАМ, после аборта? Тебе ничего не будет, ты вылечишься и пойдешь дальше наслаждаться жизнью, а я... попаду в страну неродившихся эмбрионов. Мама, слышишь, я не хочу..." Она сжала талон в руке. Что за бред? Галлюцинации? Она подошла к окну и открыла его. Девушки не было. "Пронесло, сон..." - подумала она и закрыла рамы. Она расправила талончик и положила его на тумбочку. Это сон... Вся эта страна, небывальщина... Девушка сидела у нее на кровати.
- Мама, пожалуйста, я была там, в будущем, в завтра, я не хочу, я специиально вернула время, не надо, ради меня... Иначе мне придется убить тебя, мама...
Она перекрестилась. Девушка не ушла.
- Мама, пожалуйста... - повторила девушка и молящими глазами посмотрела на нее.
- Уйди, я тебя ненавижу, ты мне не нужна! - громко отчетливо сказала она.
Девушка молча встала и исчезла.
"Что это было?" - подумала она. "Это была я!" - появилась в мыслях та же девушка. - "Но если ты, чтобы избавиться от меня только выбросишь талон, ты тоже убьешь себя!"
Она посмотрела на талон. Выбросить, только, чтобы избавиться, или оставить и убить ребенка? В обоих случаях она умрет от неродившегося эмбриона. Что же делать?