"Как вы думаете, в каком состоянии должен был находиться человек, чтобы придумать такое?", - мои уши заполнил густой девичий голос, насыщенный вкусом и ароматом первосортного горячего шоколада.
С подчеркнуто рассеянным видом я поднял глаза. Должно быть, я показался ей растерявшимся из-за того, что так неожиданно был оторван от своего увлекательного занятия. На ее улыбающемся лице ни капли раскаяния - определенно, она желала отвлечь меня. Хотела безраздельно завладеть моим вниманием. Девушка, сидевшая напротив, явно добивалась того, чтобы я наконец оторвался от своего кубика Рубика и полностью сосредоточился на ней. Могу даже предположить, что где-то в глубинах ее подсознания, уже созревало желание оказаться на его месте: чтобы мои руки сжимали и вертели ее во все стороны, заставляя переливаться всеми цветами радуги. Сознательно, она изо всех сил пыталась показать, что является гораздо более интересной, сложной и запутанной головоломкой, чем кубик Рубика, несмотря на то, что тот уже более 30 лет занимает умы доброго миллиарда человек во всем мире, в то время как за 20 лет ее жизни о ней узнала от силы пара сотен человек. Ее это не волновало. Здесь и сейчас она хотела тягаться силами с самой популярной игрушкой в мире. Стремление, мягко говоря, сомнительное, однако я не стану ей препятствовать.
Я сделал вид, что не расслышал вопрос и попросил повторить. Она охотно сделала это: ей было интересно узнать, в каком состоянии души находился Рубик, когда ему в голову пришла идея головоломки. А точнее узнать мои мысли по этому поводу. Должно быть она психолог - только их может заинтересовать подобная чушь.
Не переставая перебирать грани кубика, я внимательнее посмотрел на нее, пробежав глазами снизу вверх, скользнул по ее глазам, спрятанным за стеклами очков в стильной оправе. Увидев в них живой интерес, я перевел взгляд так, будто смотрю в никуда сквозь нее. Словно очень серьезно думаю перед тем, как ответить на ее каверзный вопрос. Прежде чем ответить, я приоткрываю рот, выдыхая немного приправленного мятой воздуха. Всем давно и хорошо известно, что свежее дыхание способствует взаимопониманию между людьми.
"Очевидно Рубик находился в поисках какого-то серьезного решения", - отвечаю я серьезным сосредоточенным тоном. Снова смотрю ей в глаза, пытаясь увидеть, насколько мой ответ совпадает с ее предположением. Ответ принят. Искорка интереса вспыхивает еще ярче, уголки пухлых губ медленно ползут вверх. Я продолжаю смотреть на нее, теперь еще пристальнее, не забывая при этом перебирать грани кубика.
До чего же она хороша: элегантная, женственная. Немого полновата, но ей это невероятно идет. Ее пышное тело источает аромат загадочности, таинственности с оттенком декадентства. Ее очень легко представить курящей папиросу с мундштуком, черным и блестящим, как ее длинные прямые волосы. У нее круглое лицо. Должно быть, когда она открыто улыбается и смеется на щеках появляются очаровательные ямочки. В ее мечтательных карих глазах я читаю умиление, восторг и неподдельный озорной интерес. Ради такой девушки не грех проявить себя, и я стараюсь как могу.
Она вряд ли догадывается, что я высмотрел ее еще на остановке, среди множества людей, ждущих автобуса. Не менее случайным ей кажется то, что я сел напротив и, погрузившись в себя, начал собирать кубик Рубика. Сам того не ведая, я спас ее от скуки сменяющих друг друга фонарных столбов за окном автобуса, а она - яркая, красивая, интересная - решила не оставаться в долгу и отблагодарить меня. Вознаградить, начав беседу. Следовательно, беседу необходимо поддержать.
- Вы, очевидно, психолог? - Спрашиваю я.
- Нет. С чего вы это взяли? - Отвечает она, широко улыбнувшись. Насчет ямочек на щеках я оказался прав.
- Пожалуй психолог - это первый человек, которого могло бы заинтересовать эмоциональное состояние Рубика в момент создания его знаменитой головоломки. Чем же вы занимаетесь? - В этот момент мои руки прекращают вращение кубика. Ей должно показаться, что пробудившийся во мне интерес к ней окончательно пересилил мою увлеченность головоломкой. В действительности же, я в шаге от чуда. Всего пара ловких движений, и я стану для нее самым невероятным, самым удивительным человеком. Я стану героем дня сегодняшнего и всех последующих дней в том количестве, которое я сочту нужным. Ради такого момента можно и переждать. Ради такого момента можно перекинуться парой ничего не значащих фраз. Мгновение - и они утратят всякое значение. Будут сметены волной. Но сейчас ее очередь говорить:
- Я студентка журфака, изучаю пиар. А вы?
Мне нравится общаться с девушками на "вы": не всех это устраивает, кого-то даже начинает бесить, а значит позволяет отсеять тех, кто не находит в этом даже намека на шарм. Недалеких, вульгарных, самовлюбленных, капризных и просто дур. Здесь я выбираю, тех, кто будет выбирать меня. Те, кто мне нужен понимают правила игры, или хотя бы догадываются о них. Им самим должно быть любопытно, когда же множественное число сменится единственным и что за этим последует. Именно поэтому я говорю с ними, перед тем, как сделать последнее движение. Беседую с ними на "вы" прежде чем перейти на "ты".
- Институт Герцена. Факультет социальных наук. История.
- История? К сожалению я плохо разбираюсь в истории, но она всегда казалась мне интересной. - Как будто я собирался беседовать с ней об истории.
- Да уж. Я изучаю историю Британской империи второй половины 19 века. Королева Виктория и все такое.
- О! Должно быть вы настоящий джентльмен? - ее бархатистый голос полон иронии. Мне это определенно нравится.
- О, да. Изучаемый период определенно оставляет неизгладимый отпечаток на каждом из нас.
Она смеется, скорее даже усмехается. Я поддерживаю ее. Я подыгрываю ей как могу. Пускай почувствует себя хозяйкой положения. Ей необходимо быть максимально расслабленной, когда произойдет то, что должно произойти. Повисшую в воздухе паузу я наполняю характерным хрустом граней кубика, который отчетливо слышен несмотря на гул автобусного двигателя и галдеж пассажиров.
Не отрывая взгляда от ее лица, я совершаю три резких движения кистями рук: вверх, вниз и вправо. Кубик Рубика собран.
На мгновение, едва уловимое глазу, она бледнеет. От удивления ее глаза становятся шире. Приоткрывается пухленький ротик. Это занимает всего лишь миг, но если в этот миг ее сфотографировать, лицо на фотографии, увы, не покажется столь интеллектуальным как обычно. Передо мной уже не изящная девушка, которая снизошла до разговора, а удивленная девочка, на глазах у которой свершилось чудо.
Биение ее сердца ускоряется. Дыхание становится более частым, от чего ее пышная грудь начинает оживленно подниматься и опускаться. По щеке скатывается чистая капля пота. Стекла очков покрываются матовой пленкой испарины, которая тут же тает. Мгновение заканчивается, моя знакомая берет себя в руки. Теперь я могу назвать ее своей знакомой - в этом у меня нет ни малейших сомнений.
Поправив очки, пригладив свои роскошные черные волосы рукой и изумленно улыбаясь, она спрашивает с придыханием:
- Как вы это сделали... так быстро? - Ей явно не достает знания моего имени. Как, впрочем, мне - ее.
- К сожалению, я уже не успею рассказать об этом - моя остановка. Но надеюсь, мы еще обязательно встретимся. - Я называю ей свое имя. Встаю и готовлюсь выходить.
- Да, конечно. - Она по-прежнему ошеломлена. - Анна... Меня зовут Анна... Можно Аня.
- Очень хорошо, Аня. Как я смогу тебя найти? - Автобус подъезжает к остановке. Моя новая знакомая начинает лихорадочно копаться в сумочке, приговаривая "Сейчас... сейчас...". Затем протягивает мне бумажку с номером - это ее визитка. Двери автобуса уже открылись из него посыпался народ.
- Спасибо, Аня. Мне было очень приятно с тобой познакомиться. - Уже выскакивая из автобуса, я успеваю заметить, как ее очаровательные щечки наливаются краской смущения. Сквозь автобусное стекло я ловлю на лету восторженный взгляд ее карих глаз. Я останавливаюсь напротив ее окна, когда автобус уже отходит. Мы машем друг другу.
Я читаю надпись на визитке: Агатова Анна, журналист-фрилансер. Под этой многообещающей надписью - номер мобильного. Сработало. Безупречно. Как всегда.
2.
Определенно, в каждой головоломке есть что-то демоническое. Головоломка - это как алхимическая формула, над расшифровкой которой можно биться годами. Головоломка - это мудрость, заключенная в твердом веществе силой могущественного разума, которому стремится бросить вызов каждый, кто берется за разгадку. Разума, с которым мы хотим встать на один уровень, чтобы в итоге, поднимаясь все выше и выше, найти ключ к разгадке самой таинственной из когда либо созданных головоломок - тайне Бытия.
Каждая головоломка - своеобразный вызов Богу, альтернативная модель реальности, развивающаяся по своим законам, порой столь же непостижимым, как сама жизнь. Не уступающая ей количеством возможных решений.
Только вот чему они служат, эти головоломки? Что в действительности несут они людям, их разгадавшим? Блаженство Рая? Безмятежность Нирваны? Или же ведут по тернистым, исполненным мучительных наслаждений тропам Преисподней, подобно знаменитой шкатулке Лемаршана? Помогают ли они понять то, что окружает нас и то, что в нас заключено? Или же наоборот уводят в иные, не имеющие ничего общего с реальностью миры?
Так или иначе, каждая головоломка ставит перед разгадывающим бесконечное множество вопросов, имеющих бесконечное множество ответов. Вернее ответы должны быть, но можем ли мы их в действительности узнать, что, например, стояло за душой у венгерского архитектора Рубика, создавшего в 1977 году свой знаменитый кубик? Знает ли он сам ответ на этот вопрос? Если нет, то кто же направлял его мысли? Кто действовал его руками? Мотивы Рубика столь же не ясны, как и помыслы Творца, вложившего в наши руки игрушку куда более совершенную - жизнь.
Как бы то ни было, моя жизнь сильно изменилась с тех пор, как кубик попал в мои руки. То было время, когда я чувствовал себя потерянным, когда я был угнетен чувством собственной ненужности. Сквозь серые будни, мрачной тенью я ходил из дома в дом, пытаясь побороть непреодолимое ощущение холода с помощью большого количества всевозможного спиртного. Одним из таких домов оказался дом Демона. Демон, или Дэмиен - он называл себя то так, то так, хотя в действительности его звали Дмитрий - демоном не являлся, и это его угнетало. И не смотря на то, что он был очень разноплановой личностью - амфетаминовым наркоманом, сатанистом, садистом, геем, упорно называвшим себя "пидарасом", знатоком заброшенных и недостроенных промышленных объектов - но точно не был демоном. Демон был всего лишь человеком, пусть и не самым обычным, поскольку всеми силами пытался подавить свою человечность. Он был нарочито надменен, высокомерен и жесток; верил в грядущий Апокалипсис и отведенную ему в этом событии ключевую роль. Аварию на Чернобыльской АЭС он толковал как "Звезду Полынь", рассказывая при этом, как долго и мучительно от радиации умирал его отец-ликвидатор. Даже его однокомнатная квартира, казалось, обставлена так, чтобы угнетать все человеческое. Хотя холодильник у него был. И еще был компьютер, подключенный к Интернету. Все остальное служило тому, чтобы подавлять, шокировать и деморализовывать. Через турник была перекинута веревка с петлей, над дверью туалета красовалась выжженная баллончиком с аэрозолем латинская надпись "Lasciate ogni sreranza", стены в жилой комнате были обвешаны фотографиями концлагерей и ядерных взрывов, изображениями рисованных японцами большеглазых и большегрудых девиц, раздираемых бесчисленными щупальцами, всевозможными демотиваторами, преимущественно антигуманистической направленности, а также предостерегающими от производственного травматизма знаками, украденными из цехов заброшенных заводов. В такой обстановке даже безобидный тренажер для брюшного пресса начинал казаться неким изощренным орудием пытки.
Однако моему, еще не сильно замутненному алкоголем взору среди всего этого мрачного великолепия в глаза бросилось маленькое, яркое пятно. Это был старый советский кубик Рубика. Когда-то такие кубики, с наклеенными квадратиками были у всех, потом они растерялись. Это был первый кубик, увиденный мной за, без малого, десять лет!
Кубик возвышался на полке черного компьютерного стола и непреодолимо манил меня всеми цветами своих квадратиков. Кубик будто бы сам просился в руки. Очевидно, его уже очень давно никто не собирал. Кубик хотел, чтобы я сыграл с ним.
- Демон, ты умеешь собирать кубик Рубика? - Спросил я у своего нового знакомого.
- Дэмиен! - Сердито оборвал меня Демон. "Черт бы его побрал с его прозвищами!", - подумал я: в прошлый раз, когда я обратился к нему "Демон", он отреагировал таким же образом. Демон продолжал чрезмерно деловитым тоном:
- Конечно умею! Любая человекообразная обезьяна умеет это делать. - Он вывернул средний ряд кубика так, что под определенным углом зрения тот стал похож на восьмиконечную звезду, потом с двух сторон надавил на кубик так, что тот рассыпался на части. Он собрал их по цветам и присоединил обратно к основанию.
- Пожалуйста!!! - сказал Демон тоном победителя. Я был глубоко разочарован:
- Понятно, что так его соберет любая обезьяна. Ты знаешь более конструктивные и продуманные способы сборки?
Демон попытался сохранить хорошую мину:
- Зачем? Созидание немыслимо без предшествующего ему разрушения. Все остальные варианты громоздки и нелепы. - В это время он пристально наблюдал за тем, как сгибаются, разгибаются и вращаются суставы его жилистой руки в такт какой-то энергичной композиции в стиле industrial. Вероятно, в этот момент он видел себя совершеннейшим механизмом для разрушения и созидания, эдаким кибернетическим Шивой.
Я уже собирался смерить Демона скептическим взглядом, но снова посмотрел на кубик. Его черные пластмассовые грани, выглядывавшие из под цветных квадратиков, блеснули на свету электрической ламы. До сих пор я не уверен, что хотел это сказать, но слова пришли сами собой, будто сказанные не мной, а кем-то другим:
- Дэмиен, подари мне его.
Демон удивленно посмотрел на меня. Даже не поправив мое обращение к нему, он произнес отрешенным голосом:
- Забирай, если хочешь. Столь примитивные вещи меня больше не интересуют. Хотя... - Демон ухмыльнулся. Его правая бровь поползла наверх, а прищуренный взгляд заставил меня вздрогнуть. - Взамен я хочу получить твой поцелуй.
Внутри у меня все сжалось. Не обязательно было обладать экстрасенсорными способностями, чтобы понять, что при неудачном стечении обстоятельств остановить Демона мне не удастся. Он был объективно сильнее. На чью либо поддержку со стороны рассчитывать не приходилось - полупьяные силуэты, наполнявшие комнату, были готовы с интересом наблюдать за любым развитием событий. А к однополой любви меня в ту ночь не тянуло, как, впрочем, и никогда прежде.
Выжидающая гримаса Демона стала неспешно приближаться. По моему телу побежали мурашки. В глазах потемнело. Сквозь звон в ушах я услышал слова, произнесенные с издевательски манерной интонацией: "Всего один поцелуй, и он твой. Обещаю".
Я чувствовал, что мои пальцы сильнее сжимают кубик - мне не хотелось с ним расставаться. В пестрой темноте перед глазами кружились, маня и искушая, его разноцветные грани. Кубик собирался, разбирался, то заполняя собой все обозримое пространство, то сжимаясь до размеров булавочной головки и обращался ко мне голосом Демона: "Всего один поцелуй". Слова все труднее было различить из-за нарастающего звона. Холодная испарина покрыла меня с ног до головы.
От внезапной тряски все видения рассыпались. Что-то тяжело шлепнуло по щеке, потом по другой. Меня приводили в сознание.
Ухмылявшийся Демон рассмеялся:
- Ну ты и сыкло. Видел бы ты себя - трупики в морге не такие бледные. Но кубик ты, определенно, заслужил, - Я в очередной раз насторожился.
- Ты там, не обделался часом? - Демон продолжал потешаться надо мной и моим обмороком. Причину, по которой я должен был обделаться я уточнять не стал. Ведь скорее всего это было просто глумление. По крайней мере мне до сих пор хочется в это верить.
Всю оставшуюся ночь мы пили виски, а рано утром я вышел из мрачного громоздкого дома на окраине города и направился в сторону ближайшей станции метро. Так я стал обладателем кубика Рубика, но тогда я едва ли мог представить, насколько тот изменит мою жизнь.
3.
Первое время я пытался собирать кубик совершенно бессистемно. Я мог часами ворочать его грани, но это не давало никаких результатов. Даже самых утешительных - я был не в состоянии собрать даже одну из сторон. Всегда оставалась пара-тройка квадратиков, становившихся помехой на пути достижения даже самых скромных результатов. Я начинал нервничать, беситься, выходил из себя, пытался забросить это никчемное занятие, но тем не менее вскоре снова возвращался к безуспешным попыткам собрать кубик Рубика, успокаивая себя тем, что упражнение моторики благоприятно воздействует на мои нервы.
Тогда же я заметил, что кубик привлекает внимание людей. Несмотря на то, что я безуспешно теребил его в руках люди самого разного возраста и рода занятий, хоть на мгновении, но отрывались от своих дел - от книг и газет, от губ возлюбленных и от мониторов ноутбуков. Кубик Рубика притягивал к себя взгляды, и часть его минутной славы доставалась мне. На нас смотрели с интересом, с ожиданием, с ностальгией, с иронией, а иногда с издевкой. Истиной было то, что никто не мог остаться безучастным к нам. Сперва мне, привыкшему быть аутсайдером, было трудно привыкнуть к обилию обрушившегося внимания, однако я быстро сумел принять это как должное. Более того, это мне даже чем-то льстило.
Постепенно со мной начали разговаривать. Женщина лет сорока хотела узнать, где сейчас можно купить кубик Рубика - ее сыну уже давно хотелось получить головоломку в подарок на день рождения. Тогда я еще мало знал о кубике, но тем не менее поделился с ней своими соображениями.
Как-то раз мне довелось собирать кубик в поликлинике. Краем уха я слышал, как начали оживленно шептаться о моем кубике старики и старухи, до того скучавшие в очереди. Над моим ухом раздался хриплый мужской голос:
- Парень, он у тебя советский?
Я утвердительно хмыкнул и только потом решил взглянуть на человека, задавшего мне вопрос. Голос принадлежал усатому мужчине сорока-пятидесяти лет. Заметив мою реакцию, мужчина спросил:
- Можно попробовать собрать? - мне показалось, что он даже стыдливо покраснел.
Я не стал ему отказывать. Когда головоломка оказалась в его мозолистых руках, вероятно, долгие годы занятые физическим трудом он просиял. Где-то в глубине души он вернулся в семидесятые, золотые годы своей беспечной юности. Во времена, когда только появившийся кубик стал повелителем его дум. Он завертел грани кубика, цвет к цвету. Следует отметить, что это выходило у него гораздо лучше, чем у меня. Но он так и не смог собрать даже одну сторону - вероятно, где-то им была допущена оплошность. Тем не менее, возвращая мне кубик, он был доволен.
- Раньше я помнил алгоритм, - сказал он мне тем тоном, которым обычно посвящают в самое сокровенное. - Он был напечатан на бумажке. Ее подарил мне один знакомый моряк.
Я был заинтригован:
- Неужели его нельзя собрать просто так? Случайно?
Мужчина усмехнулся:
- Вряд ли. Состаришься раньше. Это же чистой воды математика.
Больше он ничего не смог мне рассказать - наконец-то наступила его очередь войти в кабинет врача. Однако эта беседа серьезно повлияла на мои взаимоотношения с кубиком: я уже не был столь уверен в своих силах, однако мое желание во что бы то ни стало собрать головоломку от этого не ослабло.
Чем дальше я наблюдал за реакцией людей, тем сильнее становилась моя уверенность в том, что все они, от мала до велика, мужчины и женщины, дети и старики, все, кто украдкой смотрят за тем, как я собираю кубик ждали от меня большего. Лучше всего мне запомнилось разочарование выражение одной школьницы, которая с интересом наблюдала за мной, а потом с показным выражением недовольства на своем милом юном личике отвернулась. Сомнений быть не могло: все было за то, чтобы я собрал кубик Рубика.
4.
Вы можете смеяться, но поиск решения разгадки наполнил мою жизнь новым смыслом. Некогда серая и унылая, теперь она сияла разноцветными, сменявшими друг друга квадратиками. А главное, все оказалось сравнительно просто - в Интернете были любые материалы о кубике Рубика: от истории создания до описания всевозможных разновидностей знаменитой головоломки; от отсканированных страниц советских научно-популярных журналов, на которых излагались сложные алгоритмы, требовавшие записи каждого действия и дальнейшего подсчета ходов до видеофайлов, где наглядно и популярно излагалось, что, как и куда необходимо повернуть. Дело было за малым: запомнить последовательность действий и довести их до автоматизма.
Во время своих поисков я находил много занятной информации, которая порой граничила с мифами. Оказалось, что существует такой вид спорта, как спидкубинг, и что самые умелые способны собрать кубик Рубика менее чем за девять секунд. Это было любопытно, но не более того. Я не ставил перед собой каких-либо сверхъестественных задач. Мне вполне было достаточно просто научиться собирать кубик.
Встречались также различные упоминания о так называемой "комбинации Бога" - наиболее оптимальном способе собрать головоломку с минимумом движений за минимальное время. Я было подумывал о том, что было бы здорово, если бы я смог ее найти, но до этого мне было далеко. Пока что я лишь изучал существующие способы, предпочитая громоздким алгоритмам наглядные видеотренинги. Шаг за шагом я начал приближаться к поставленной цели.
По мере того, как я постигал свое новое ремесло, в моей жизни начали наблюдаться положительные изменения. Для начала, жизнь перестала меня тяготить. Она стала захватывающей и интересной, как впрочем и любая жизнь, посвященная достижению какой-либо цели. Для себя я избрал путь, который предполагает синхронное собирание всех сторон, начиная с крестовин в центре - он показался мне наиболее практичным, но тем не менее не лишенным своих каверз и сюрпризов. Однако постепенно и с этими "подводными камнями" я научился справляться без лишнего напряжения. Медленно, но верно, шаг за шагом следуя инструкции, я смог собрать кубик Рубика. Затем я решил сделать это еще раз, также не спеша, но уже без инструкции. Когда все крестовины были собраны, я продолжил, и понял, что где-то ошибся. Все пришлось начинать с начала. На третий раз я учел свои недочеты и добился желаемого результата. Я научился собирать кубик Рубика!
5.
Через три месяца после начала своих изысканий я мог уверено собрать свою головоломку. С иронией я вспоминал те времена, когда еще пытался собрать кубик стихийно, не руководствуясь какой-либо системой. Каждая неудача в итоге оборачивалась для меня губительным самобичеванием и самоуничижением. Малейший промах заставлял меня вновь и вновь обвинять себя во всех смертных грехах.
"Ничтожество. Беспомощный червяк. Маменькин сынок. Никчемный ублюдок...", - проносилось в моей голове. - "Не мудрено, что ты до сих пор один. Да кому ты нужен такой? Ты даже кубик Рубика собрать не можешь. А это тебе не за девками бегать".
Но с каждым разом мои движения становились все более отработанными. Внутренний голос теперь приятно мурлыкал всевозможные комплименты и пел похвалы. Я понял, что я больше не испытываю того былого недовольства собой, что все это время точило меня изнутри. Более того, я пришел к приятному выводу: мой внешний вид как нельзя лучше дополняет мое умение владеть кубиком. Старые , поношенные вещи из гардероба "маменькиного сынка", очки на рассеянном лице, небольшой рост и сдержанная речь заиграли по новому, создавая мне образ эксцентричного интеллектуала. Целостный образ - это то, о чем многие могут лишь мечтать. Я больше не казался себе чем-то несуразным, нелепым, не заслуживающим внимания. Что ни говори, а гармония с самим собой - это колоссальная движущая сила, которая неизбежно толкала меня к успеху. Успех не заставил себя знать - вскоре у меня появилась девушка. Впервые после продолжительного перерыва, который начинал было казаться бесконечным.
Я не назвал бы ее красавицей. Но в ней явно что-то было. По крайней мере она была хороша собой, не глупа и любознательна. И я не мог не ускользнуть от ее пытливого взгляда, который явно скучал, ища за что бы зацепиться в серой толпе пассажиров вечернего метрополитена. И мы спасли ее от скуки, я и мой кубик Рубика. Я просто ехал домой и собирал головоломку, чтобы закрепить навык. Я не рассчитывал с кем-либо познакомиться в тот вечер, как впрочем, и во все предыдущие. Я просто ехал и собирал кубик Рубика, и ее это заинтересовало. Мы вместе вышли из вагона. Она заговорила со мной первой. Ей очень хотелось узнать мой секрет, несмотря на то, что никакого секрета ,в действительности, не существовало. Вместо этого она узнала мое имя, а я узнал ее. Ее звали Ольгой. Мы обменялись телефонами и договорились встретиться. Встретились и решили продолжать наши встречи. Ей все больше хотелось узнать мой секрет, но я всегда умел хранить свои тайны. Это заставляло ее нервничать. Через два с половиной месяца мы расстались. Но я не отчаивался - теперь я знал, что нужно делать. Более того, я был в этом уверен.
6.
С тех пор каждый раз, когда я оставался один я вновь и вновь собирал кубик Рубика. Стоило начать это делать, как я чувствовал прикованные к себе пытливые взгляды. За мной следили сотни девичьих глаз всех цветов и форм. Я знал, что им хотелось увидеть. И я давал им это. Каждой. Взамен я брал их самих. С каждым разом я добивался все более отрадных результатов. Я играл свою роль, я заставлял их с замиранием сердца ждать того сокровенного момента, когда кубик будет собран.
Блондинки, брюнетки, шатенки, рыжие. Они сменяли друг друга подобно разноцветным квадратикам на гранях кубика Рубика. Наш тандем, мой и кубика, само собой, мог видеться им чем угодно: кто-то умилялся при виде опрятного мальчика, мастерски разгадывающего головоломку у них на глазах, кто-то просто находил меня забавным, кто-то даже пытался заподозрить во мне незаурядный ум. Фантазия девушек безгранична. Вновь и вновь они были готовы становиться ее жертвами. Я давал им то, что они хотели, хотя в сущности я не делал ничего такого. Я просто собирал головоломку. Лишь одного они не могли от меня добиться - я не раскрывал им своего секрета. Я действовал, как хороший иллюзионист: ловкость рук и никакого мошенничества. И я не собирался раскрывать своих тайн - это и так было легче легкого. Достаточно было просто полазать в Сети.
Но никто этого не сделал. Вместо этого мне устраивали сцены - с криками, слезами, беспочвенными обвинениями и прочими атрибутами девичьего гнева. Но я научился не обращать на это ни малейшего внимания. Я просто в очередной раз собирал кубик - от чего они еще больше приходили в ярость - а потом уходил.
Я исчезал без следа и малейших сожалений. Я не боялся терять: я был уверен - не будь у меня кубика, они бы и не посмотрели в мою сторону. Я не стал бы называть это местью или вымещением комплексов. Просто узнав меня получше не многие захотели бы продолжать отношения. Да и мне не хотелось вязнуть в "отношениях". Всегда лучше уйти самому, чем быть брошенным. Те, кого я оставил, едва ли долго горевали - всегда найдется множество желающих утешить красивую девушку, с которой "несправедливо" обошлись. А я, в свою очередь, знал, что все, что мне нужно - это в очередной раз собрать кубик Рубика на глазах у приглянувшейся мне девушки.
Как я уже говорил, я не делал ничего сверхъестественного. Однако я делал то, что не делал никто кроме меня. В то время как сотни одиноких молодых людей потели в спортзалах, неимоверным трудом зарабатывали деньги, чтобы потом спустить их на тренинги и книги по мастерству обольщения, лазали от безысходности по пикаперским форумам и сайтам знакомств, я просто собирал кубик Рубика. И несмотря на это я по-прежнему был собой - невнятным низкорослым очкариком с несуразным гардеробом, и я не собирался ничего менять. Я не собирался ходить в спортзал, я не собирался гробиться на нескольких работах - у меня было достаточно денег, чтобы закрепить благоприятное впечатление, и тем более, я не собирался заниматься пикапом.
Что-что, а это точно пустая трата времени и денег. Почему-то все привыкли считать, что пикап - это для накачанных, надушенных парней ярко выраженными половыми признаками. Но скажите мне, зачем им какие-то техники обольщения? Зачем им чувствовать настроение девушки? Зачем втираться в доверие? Они могут не говорить ни слова - сообразительная девушка сумеет найти им более достойное применение. Они могут быть полнейшими пнями, но с ними все равно будут спать - таков уж закон природы и с этим ничего не поделаешь. Пикап же - опиум для неудачников, книжных червей и задротов, которые будут до последнего верить в продуктивность этой техники, будут терять деньги и остатки и без того не высокой самооценки, а в итоге все равно ничего не добьются. Ничего не поделаешь - это тоже закон природы.
Вы можете сколько угодно спорить со мной, приводить рациональные доводы и хвалиться своими успехами в соблазнении. Только мне нет до этого никакого дела - я собираю кубик Рубика. Собирал и буду собирать. И буду спать с девушками, которые многим из вас, неудачников, даже не снились.
7.
Анна была горяча, но при этом нежна. Иногда она даже могла быть жесткой, но даже в такие моменты ей удавалось сохранять мягкость, которой ее щедро одарила мать-природа. Вновь и вновь мне хотелось упиваться медом ее сочных губ. После того, как бесы со сладострастным стоном вырывались из ее пышной груди, она ложилась рядом и обвивала меня, как большая кошка. Теплая и мягкая. И каждый раз, нежно шепча мне на ухо, она просила меня об одном. После тысячи и одного доставленного мне наслаждения, я был не в силах ей отказать - я собирал кубик Рубика. Довольный, с видом победителя и немного дрожащими руками, я исполнял ее просьбу. А в темноте блестели ее карие глаза. Потом она засыпала, а я закрывал глаза и мысленно собирал кубик еще раз, после чего присоединялся к ней.
Мне приснился сон. Я ехал в вагоне метро, который до отказа был наполнен красивыми девушками. Многие и них были мне знакомы. Все они: высокие и низкие, полные и худые, блондинки и брюнетки испытующе смотрели на меня. А я, абсолютно голый, сидел и пытался собрать кубик Рубика, одновременно пытаясь прикрыть им гениталии. Но как я не старался, у меня ничего не выходило. Грани то прокручивались лишний раз, то не поворачивались вовсе. Я сгорал от стыда, а поезд несся сквозь мерцающую темноту тоннеля. Нетерпеливые девушки начали смотреть меня осуждающе. Тут и там слышались обидные смешки. Моя нагота усугубляла напряжение. Шея сама втягивалась в плечи, руки, вертевшие кубик, все сильнее потели и тряслись. Головоломка имела все шансы выскользнуть из моих рук. Я понял: если кубик не будет собран - я пропал.
Внезапно он рассыпался, просочился сквозь мои пальцы и расползся по вагону десятком разноцветных змеек, сложенных из цветных квадратиков. Но вместо истошных воплей вагон наполнился девичьим хохотом. Они смеялись надо мной и над моей наготой. Я пытался прикрыть срам, от чего хохот становился еще сильнее и громче. По моему телу текли струи пота, я не находил себе места, а они продолжали смеяться. Будто загнанный зверь, я озирался по сторонам, но все что я видел, были разинутые черные дыры гогочущих девичьих ртов, очерченные яркой губной помадой. Становилось все жарче, отчего все поплыло перед глазами. Я с жадностью хватал губами густой горячий воздух. Поезд приехал на станцию, двери открылись и девушки высыпали из вагона. Они продолжали смеяться и кружась в танце исчезли с платформы. Эхо от их хохота еще долго плавало под сводчатым потолком вестибюля. Сквозь стекло я увидел единственную оставшуюся на платформе человеческую фигуру, высокую и черную. Это был Демон. Зловеще ухмыляясь, он собирал кубик Рубика. После того, как девушки покинули вагон, легче дышать не стало. Наоборот, по густому, расплавленному жарой воздуху начал сочиться смрад. Будто кто-то жег серу. Внезапно, с ужасным лязгом двери захлопнулись и поезд понесся дальше. Последним что я смог различить, был расплывающийся в багровых отблесках Демон, театрально махавший мне рукой.
Проснулся я в поту, сердце бешено колотило. Мои движения были столь резкими, что мирно сопевшая под боком Анна тоже подскочила. Я был сам не свой. Плеснул в лицо холодной водой, но это также не помогло. Мысль о том, что без кубика я ничего не стою и всем, что у меня сейчас есть, я обязан исключительно ему, одновременно пугала и приводила в бешенство. Анна попыталась меня успокоить, пообещав приготовить вкусный завтрак. Готовила она отменно, но это также не помогло. Я чуть не накричал на нее, поспешно оделся и не попрощавшись, вылетел из ее квартиры на улицу. Оглянувшись, я увидел, что она стоит у окна в халате и плачет. Наверное, мне следовало вернуться и успокоить ее, но я этого не сделал.
"Все! Наигрался", - подумал я. В тот миг кубик казался мне чем-то зловещим, по-настоящему дьявольским, поработившим меня. Я должен был, во что бы то ни стало избавиться от него. Пока еще не было слишком поздно, следовало вернуть кубик Демону.
8.
Только оказавшись на нужной станции, я догадался позвонить Демону и предупредить о своем неожиданном визите. Демон долго не брал мобильный, после чего в трубки послышался его недовольный заспанный голос:
- Кто ты, твою мать? Какого черта тебе нужно так рано, ублюдок?! Тебя убить мало!
Я объяснил кто я и почему хочу его видеть. Видимо говорил я сбивчиво, а потому долго - за это время Демон сумел кое-как прийти в себя. Должно быть, это стоило ему нечеловеческих усилий - он вел ночной образ жизни.
- Дорогой мой. - Отвечал демон. - Скажи мне, пожалуйста, зачем в такую рань потребовалось возвращать мне кубик Рубика? Неужели ты чем-то недоволен?
У меня возникло гнетущее ощущение, будто он знает несколько больше, чем следовало бы.
- Сперва ты, чуть ли не выпрыгивая из штанов, просишь меня тебе его подарить, а теперь как безумный готов его вернуть. Вообще-то так не делается. Ну ладно, приезжай. Все равно теперь я не усну.
До дома Демона предстояло ехать на троллейбусе. Не замечая ничего вокруг, я плюхнулся на сидение и, чтобы хоть как-то привести нервы и мысли в порядок, принялся собирать кубик. Внезапно, я почувствовал на себе испытующий взгляд. Я поднял глаза. Никогда на меня еще не смотрели столь пронзительно и одновременно столь насмешливо. Передо мной сидела худенькая девушка в платьице и со стрижкой каре, напоминавшая одновременно Амели из фильма и французскую певицу Эдит Пиаф. Ей было лет семнадцать. В руках она сжимала прозрачный куб. Мне доводилось видеть такой в детстве - это был трехмерный лабиринт, советская головоломка, в которой требовалось провести металлический шарик из одного конца кубика в другой через хитросплетение ходов, расположенных во всех его измерениях. Штука по нынешним временам еще более редкая, чем кубик Рубика. Она внимательно следила за каждым моим движением и загадочно улыбалась. Словно вызывала меня на поединок. Словно знала, кто я такой и осуждала то, чем я занимаюсь. Словно видела меня насквозь, как свой пластмассовый куб. Я собрался и сделал то, что от меня требовалось. Я принял вызов и вновь собрал кубик. Девушка звонко рассмеялась.
- Так долго? - сказала она, утирая слезы, выступившие на ее пронзительных умных глазках от смеха. - Можно?
Она забрала у меня кубик Рубика, тщательно перемешала, после чего, собрала его, сделав всего три движения, каждое из которых заняло у нее не больше секунды. Увидев это, я застыл в оцепенении. Этого не могло быть, но тем не менее я вынужден был верить своим глазам - это была комбинация Бога!!! Я почувствовал острейшее желание сгинуть, просочиться сквозь кожаное сидение, стать невидимым, закрыть глаза, а открыв, обнаружить себя в другом месте. Но этого не произошло. Я остался там, где был.
Она опять рассмеялась. От ее смеха мне еще больше стало не по себе. Она же тем временем повторила те же действия над кубиком, только медленно. Так, чтобы я видел каждое из них. Все было предельно просто. Проще, чем можно было предположить.
- Согласись, - сказала она. - Кубик Рубика - это очень простая головоломка. Вот лабиринт - он вроде бы тоже не сложен, однако куда более интересен: шарик в любом случае пройдет через центр, но с одной стороны он делает это быстрее, чем с другой. Ты либо быстро доходишь от одного конца до центра, зато потом долго идешь от центра до другого конца, либо наоборот. А можешь ошибиться и вернуться туда, откуда пришел. Но в сущности никакой разницы нет - весь твой путь ограничен шестью прозрачными стенками, что в принципе лишает движение какого-либо смысла. Забавно, не правда ли?
У меня не было сил удивляться, а тем более понять то, о чем она говорит. Я пришел в себя только когда она, улыбаясь, протягивала мне кубик Рубика.
Она продолжала:
- Открою тебе секрет: я сама живу в таком лабиринте. Да-да! Он прозрачный. Поэтому больше никто не может его увидеть. А я все жду, что найдется кто-то, кто пройдет сквозь все его ходы и останется ос мной. Проблема в том, что для того, чтобы пройти по моему лабиринту, сперва следует выйти из своего. Но еще ни разу мне не встречался мальчик с прозрачном лабиринте. А как можно выйти из лабиринта, если не осознаешь, что он вокруг тебя? Правильно: никак! Зато каждый мечтает собрать кубик Рубика. Такие дела.
Я все еще был ошарашен, однако открыл рот, пытаясь что-то возразить, но девушка резко прервала меня:
- Эй, мне пора выходить! - А затем, плавно, словно бабочка, она выпорхнула на улицу. Жаркий июльский ветер закружил ее в причудливом, известном лишь ей одной танце. А я остался в троллейбусе, захлопнувшем свои скрипучие двери. Он двинулся дальше. Мои пальцы вяло начали ворочать грани кубика.
9.
Жизнь - совершеннейшая из головоломок, которые когда-либо были, есть и будут придуманы. Жизнь таит множество причудливейших загадок, которые мы хотим разгадать. Одна из них только что была загадана мне. Это была хрупкая воздушная девочка с лабиринтом. Девочка, которая оказалась сильнее моих иллюзий. Сумевшая в одно мгновение не оставить от них и следа. И не было никакого значения в том, что она просто была искуснее меня. Важно то, что она была, эта девочка. Единственная, кто устоял, и будет столь же прочно стоять, несмотря на свою практически бестелесную хрупкость. Я никогда не смогу покорить ее тем, перед чем оказались бессильны все другие, несмотря на красоту, ум и уверенность в себе. Она всегда будет выше их всех вместе взятых, потому что здесь и сейчас я был бессилен перед ней. Потому, что до сих пор она не выходит у меня из головы.
Я понимаю, что я избалованный женским вниманием, избалованный судьбой, вложившей в мои руки кубик Рубика, прихожу в бешенстве от того ,что я никогда не получу ее. А вдруг? Вернуть Демону кубик и во что бы то ни стоило разыскать ее, завоевать ее любой ценой! Начать с нуля, увидев вокруг себя прозрачный лабиринт. Пройти его, чтобы в итоге прийти к ней. А может я смог бы больше: отыскав ее, взять за руку и вывести из прозрачного куба с множеством ходов, истинных и ложных. Подарить подлинное счастье свободы нам обоим. Новые горизонты, новые испытания...
Тут я вновь почувствовал на себе взгляд. Он показался мне более привычным, теплым. В смятении, я даже не заметил, что продолжаю собирать кубик, а за этим наблюдает стройная шатеночка, что сидит почти у самой кабины и ждет от меня чуда. А дома меня дожидается заплаканная Анна, готовая приготовить вкуснейшее из известных ей блюд, лишь бы я вернулся и больше не уходил. Ну и конечно же меня ждет пышущий гневом Демон, которого заставила покинуть уютное ложе моя минутная потеря самообладания. Вот что: я не стану возвращать ему кубик. Заеду с бутылкой виски и попрошу прощения за то, что понапрасну потревожил. Пусть все будет так, как оно есть. Пусть каждый занимается тем, что у него выходит лучше всего. Ведь, как ни крути, а я все-таки неплохо собираю этот чертов кубик.