Вечером Айриэ доставили подарок. Принёс его, как сообщила Тайра, слуга в герцогской ливрее. Корзинка с отборными деликатесами из морепродуктов и красивый, аккуратный букет роз всё той же оранжевой масти. Обнаруженная в корзинке записка была от юного Фирниора и гласила: ʺС огромной благодарностью за увиденное сегодня чудоʺ. Там же имелась насмешливая приписка: ʺМэора, пожалуйста, не переживайте за розы, там ещё много осталось!" Айриэ посмеялась и деловито проверила морепродукты на наличие ядов и проклятий. Мало ли что.
Явившийся Тианор не преминул высказать что-то язвительное по поводу роз, но его бурчание пропало втуне. Айриэ как раз лакомилась присланными дарами и в щедрости своей снизошла до того, чтобы предложить угощение любовнику.
- Спасибо, что-то не хочется, - кисло отказался менестрель. - А ты разве любишь морепродукты?
- По-моему, со времени нашего знакомства ты меня об этом уже в третий раз спрашиваешь, - заметила магесса. Смешно, юный Фирниор, выходит, наблюдательнее, раз сразу запомнил её вкусы.
- Да? Как интересно, - невпопад ответил Тианор, явно думая о своём.
- Тин, почему Файханас тебя привлёк для этого фарса с уликами?
- Его и спрашивай, - мрачно посоветовал полуэльф. - А меня просто поставили в известность, не предоставив возможности отказаться. Кстати, его светлость как-то чересчур много знает об особенностях эльфийской магии - хотелось бы поинтересоваться, откуда?..
- Наверняка его прикормленный маг подсказал.
- Чтоб он в гномью Кошмарную шахту провалился!.. - от души пожелал обозлённый менестрель. - Айни, какое счастье, что ты появилась так вовремя! Волосы были Мирниаса, да?
- Разумеется. Его светлость подготовился. Ты бы это подтвердил, и герцог с полным на то основанием потащил бы беднягу в пыточную.
- Подтвердил бы, - уныло признал менестрель. - Что мне ещё оставалось?
Ну да, дело житейское. В конце концов, было бы странно, если бы Тианор стал рисковать из-за совершенно чужого ему Мирниаса. Существовала нешуточная возможность того, что разъярённый герцог приказал бы отправить в пыточную обоих, признав Тианора сообщником преступника.
Айриэннис только одно было непонятно: что же такого произошло, что Файханасы начали торопить события? Видит Равновесие, она честно старалась не совершать лишних телодвижений. И пока не узнала никаких страшных тайн, компрометирующих знатное семейство.
Герцог со своими близкими собирается отбыть в столицу девятого числа первого Осенника. Король и его двор обычно возвращается в Юнгир третьего или четвертого. Ну и к чему спешка? Мага собираются подослать раньше? Но ведь, в случае удачного покушения, Файханасы должны находиться поблизости и успеть занять трон так, чтобы не прослыть узурпаторами, но - спасителями королевства от смуты. До столицы добираться два дня, особенно со скарбом, чадами и домочадцами...
Допустим, ʺпреступникаʺ разоблачают, совсем-совсем нечаянно позволив тому умереть под пытками. Что потом? Герцог не может не понимать, что Айриэ это вряд ли удовлетворит. Она продолжит искать дальше. Или ему не это важно, а тоже необходимо для чего-то выиграть время? Чёрным магам дни равноденствия и солнцестояния не нужны, силу они тянут из боли и смерти жертв. Должен быть ещё какой-то неизвестный магессе фактор...
С другой стороны, если герцогу нужен жертвенный козлик прямо сейчас, Мирниаса взяли бы тихо, не устраивая показательного судилища и не привлекая посторонних, вроде того же Тианора. Вдобавок Рольнир Файханас не выглядел человеком, чьи планы серьёзно нарушены. Имелась всего лишь досада от неуместного вмешательства и наглой лжи магессы - лжи, уличить в которой Айриэ не представлялось возможным без того, чтобы не выдать самого себя. Оставалось сделать вывод, что фальшивый виновник герцогу всё-таки нужен, но острой необходимости в нём пока не имеется. Возможно, Файханасы подставят кого-то ещё, раз уж магесса так недвусмысленно взяла коллегу под свою защиту.
-Айнура, а что это сегодня было? - осторожно спросил менестрель. - Перед тем, как появился тот фантомный дракон. Красивая зверушка, кстати! У тебя был такой вид... как у древней воительницы, дикой и неистовой. И глаза вдруг засветились зелёным золотом.
- Тианор, я ведь мастер иллюзий, - коротко напомнила она, ничего не объясняя. Однако же сильно её сегодня зацепило, если даже глаза на миг приняли настоящий цвет... Корявое Равновесие, до чего же ей надоела эта ровная, прохладная бесстрастность! Безликость почти. Неудивительно, что она едва не утратила контроль над собственной сущностью, упрямо пытающейся сбросить опостылевшие маски.
И неудивительно также, что ей сегодня хотелось любви неистовой и бурной, а полуэльф отвечал на удивление вяло, без огонька, будто по обязанности даже, чем несколько её разочаровал. Но, поскольку магесса не планировала длить эту связь после её отъезда из герцогства, высказывать какие-либо претензии смысла не было.
На следующий день Фирниор привёз дары лично, не доверив это дело слуге. Накануне Айриэ послала ему ʺписьмоносцаʺ с вежливой благодарностью. Надо полагать, сие юношу окрылило несказанно, раз привёз очередную корзину и букет сам.
- Мэора Айнура, не откажите в любезности принять мой скромный дар! - лукаво улыбаясь, играя ямочкой на щеке, попросил Фирниор.
- Фирниор, я вам очень благодарна, но право же, это лишнее!
- Пожалуйста, не отказывайте, мэора! Я ведь ещё за обедом заметил, что вам нравятся морепродукты, а больше вы их нигде не достанете, кроме Фапйханас-Манора. Поверьте, местные жители обладают массой достоинств, но любовью к дарам моря не отличаются.
- Что же, благодарю за щедрый дар, съем за ваше здоровье! - насмешливо улыбнулась магесса. - А розы бедные пожалейте, пусть лучше в саду цветут.
- Повинуюсь вашей воле, мэора! - Юноша озорно сверкнул глазами и пригласил её на прогулку.
Айриэ милостиво согласилась, ибо заняться всё равно было нечем. Они немного погоняли коней по окрестностям, а потом доехали до реки и дружно решили искупаться, пользуясь, наверное, последней в этом году возможностью. Не сегодня-завтра погода испортится, задуют холодные северные ветра с побережья, унося прочь накопленное тепло. Жара спадёт, ночи сделаются холодными, а почти осеннее солнце уже не сможет прогревать воду настолько, чтобы в ней было комфортно купаться. Сегодняшний же денёк был ещё по-летнему тёплым, а Фирниор вообще утверждал, что жарким. Они кружным путём через мост добрались до того удобного для купания местечка, которое Айриэ показала русалка.
Айриэ, дабы не травмировать нежную юношескую психику, осталась в нижнем белье, за неимением купального костюма, а Фирниор полез в воду в скромных полотняных штанишках до колен. Водичка оказалась бодряще-прохладной, они с удовольствием наплавались - до приятной усталости в мышцах.
Благодушие магессы простёрлось до того, чтобы подсушить заклинанием не только себя, но и спутника. После чего они блаженно растянулись в тени на травке, наслаждаясь тягучим, ленивым летним деньком. В такой день приятно любоваться сверкающими бликами на водной глади, слушать убаюкивающий шелест старых ив и наблюдать за ходящими в тёмно-зелёной глубине рыбинами. В такой день хочется забыть о злобных магах с их питомцами, об убийствах и расследованиях, о десятке предположений и подозреваемых. Даже если один из них валяется с тобой рядышком, всё равно хочется забыть, относиться ко всему миру благожелательно и, хм, человечно.
Прервали их отдых самым бесцеремонным образом. Из воды взметнулся фонтан серебристых брызг, вслед за которым вынырнула зеленоволосая красавица и звонко расхохоталась над вымокшим с головы до ног юношей. Магесса, обладая отменной реакцией, успела выставить щит, посему её одежда не пострадала.
- Айнура, я так и знала, что с тобой этот номер не пройдёт! - смешливо фыркнула русалка. - А Фирио опять попался!
- В который уж раз, - проворчал юноша, ничуть, впрочем, не разозлившись. - Лайли и Сэльми тоже так шутить любят...
-О, Фирниор, я смотрю, вас русалки за своего держат? - насмешливо вздёрнула левую бровь магесса. А что, ничего удивительного, юноша симпатичный, русалочки таких любят.
- С Таллани мы давние и добрые знакомые, - ответил молодой Ниарас, с вызовом взглянув на Айриэ. Гадать о причинах сего странного взгляда она не собиралась.
- Подумаешь, со мной всего разок и было, зато с Лайли сколько... - прищурившись, томно протянула зеленоглазая.
- Не считал и тебе не советую! - Вот теперь юноша был заметно раздосадован и даже чуточку порозовел.
- Ой, да ладно, молчу-молчу! Я зачем вынырнула-то, Айнура, мне с тобой поговорить надо насчёт той твари. Мы тут у Старейших Матерей Текучих Вод поспрашивали и...
- Погоди, Таллани! - решительно прервала её магесса и обратилась к юноше: - Фирниор, надеюсь, вы нас извините, нам с русалкой надо поговорить наедине.
- Конечно, мэора!
Он, кажется, не чувствовал себя уязвлённым, послушно отойдя в сторону и усевшись в отдалении, спиной к ним, зато русалка взглянула недоумённо, захлопав длинными, чёрными с зеленоватым отблеском ресницами:
- Почему ты велела ему уйти? Фирио хороший, он никогда не обидит никого из наших!
- Зато некоторые из его родственников - могут, - заметила Айриэ, пытаясь коротко объяснить плохо разбирающейся в ʺсухопутныхʺ делах русалке тонкости человеческих взаимоотношений. - Он подчиняется старшим и должен будет рассказать про наш разговор, если его спросят. А если он ничего не будет знать, то и навредить не сможет никак.
Существовала немалая вероятность, что этого щеночка Файханасов отправили немножечко пошпионить, не зря же он возле неё крутится. Магесса поставила ʺглушительʺ и спросила:
- Таллани, о чём ты хотела поговорить?
- Айнура, наши Старейшие Матери хранят много знаний об унесённом текущей водой. Вы говорите - о былом, о прошлом. Раньше, очень давно, такие твари, как этот...
- Хогрош, - подсказала магесса.
- ... да, хогрош, уже появлялись в наших реках. Их создавали человеческие маги - чёрные, злые маги, питающиеся чужой кровью и болью. Рано или поздно эти хогроши начинали охотиться не только на суше, но и в воде.
- На вас?
- На нас, - кивнула Таллани, став непривычно серьёзной, а на дне её бездонных зелёных глазищ плескался страх. - Чёрным магам не приманить нас заклинанием зова, мы не подчиняемся, чуем зло и грязь. А чешуя наша и волосы, сама знаешь, какую ценность имеют. Да и смерть русалки чёрным магам сладка и желанна. Мы двое суток на суше умираем... задыхаемся, иссыхаем... медленно и мучительно...
Таллани содрогнулась и плеснула хвостом, словно отгоняя от себя призрак подобной смерти.
- Мы боимся, Айнура, - призналась она. - В первый день осени мы уйдём на глубину, в зимние убежища, и там нас уже никто не достанет. Но до тех пор мы почти беззащитны. Если пострадает кто-то из тех, кто сумел зачать нынешним летом... Мы, конечно, будем защищать наших сестёр, даже ценой собственной жизни, но мы не воины.
- Таллани, я попытаюсь его выследить.
- Пусть у тебя это получится! - от души пожелала русалка. - Но мы можем немного тебе помочь. Знаешь, что мы способны использовать ʺзов ундиныʺ?
Особенность расы хвостатых водяных дев. Непреодолимый в своей притягательности зов-пение, одурманивающие чары, стряхнуть которые способен далеко не каждый. Так они подманивают к себе человеческих мужчин, не имея собственных для продолжения рода. Правда, русалки редко этим пользовались, предпочитая договариваться полюбовно. По слухам, ʺзов ундиныʺ мог приманить любое живое существо, это не были любовные чары, а просто манок.
Таллани носила широкий узорчатый пояс с кармашками и теперь извлекла оттуда небольшую тростниковую свирель.
- Возьми, Айнура! Эту свирель зачаровали наши Старейшие Матери, вложив в неё самый мощный зов, на который хогрош не сможет не откликнуться. Этот зов только для него, больше никто не услышит. Ещё в древности наши предки нашли способ приманивать чёрных тварей и просили или нанимали мага убить их. Наши Старейшие заглянули в Омуты Памяти и узнали, как это делалось. Свирель твоя, но она способна сработать лишь один раз. Даже если ты не умеешь играть, свирель сама споёт нужную песнь, чтобы после умолкнуть навеки. Сделать ещё одну такую в ближайшее время мы не сможем, Матери потратили много сил, - чуть смущённо объяснила русалка. - Так что постарайся убить тварь сразу. Мне жаль, что больше мы ничем не можем тебе помочь.
- Вы и так помогли, спасибо за свирель, - искренне поблагодарила Айриэ. Это уже что-то. Быть может, действительно получится приманить хогроша и уничтожить его. - Где его звать? Это имеет значение?
- Где тебе удобнее, но желательно возле реки, магия-то наша, водная. Он услышит и придёт, чары зова мощные. Маг-хозяин даже не поймёт, в чём дело и почему тварь вдруг перестала слушаться.
Ещё лучше. Можно будет уйти куда-нибудь в лес, подальше от деревни. Посмотрим, сработает ли свирелька, но если да, то убийство твари и насильственно оборванная связь с хозяином заставят того испытать немало неприятных минут.
- Сколько времени зов будет удерживать хогроша?
- Недолго. Минут десять или чуть больше. Он придёт и не сможет покинуть место, которое ты выберешь.
- А радиус действия какой?
- Что?.. - непонимающе хлопнула ресницами Таллани. - А, ты про размер круга, в котором тварь будет чувствовать себя связанной зовом? Так бы сразу и сказала. Ярдов тридцать шириной в ваших сухопутных мерах. За пределы круга он не вырвется, пока на него действуют чары.
Магесса развеяла приглушающее звуки заклинание и крикнула Фирниору, что можно подойти. Она собралась уже попрощаться с Таллани, как вспомнила кое-что и решила прояснить непонятное:
- Скажи, Таллани, а что всё-таки у вас с Мирниасом произошло? За что ты на него злишься?
Русалка с силой шлёпнула хвостом по воде, взметнув тучу брызг:
- Не напоминай мне об этом плюхателе косоруком!..
Уточнять, почему молодой маг ʺплюхательʺ, да ещё и косорукий, Айриэ не стала, вместо этого спросив:
- Скажи толком, что он натворил? Я не просто так спрашиваю, я ведь чёрного мага ищу, сама знаешь. Мне любая зацепка пригодится. Я не думаю, что это Мирниас злодействует, но кто может сказать точно?
- Да дурак твой Мирниас, дурак заносчивый, и ничего он в женщинах не понимает, ни в наших, ни в сухопутных! - буркнула Таллани. - Он мне лично ничего не успел сделать, зато моей дочке единственной, Ильви, обиду нанёс. Она же у меня молоденькая совсем, наивная, первое лето как к людям вышла - и на тебе, на такого болвана бесчувственного сразу же повезло наткнуться. Обидел он мою девочку, говорю. Она плакала из-за этого негодяя так, что у меня сердце разрывалось! Пусть-ка теперь исправляет, что натворил, не то утоплю! Пусть не до смерти, но водицы заставлю наглотаться всласть, - мстительно пообещала рассерженная русалка. - А не я, так любая из наших постарается. Лучше ему к реке не подходить, так и передай!
- А что, он точно заслужил? - хмыкнула позабавленная кровожадностью Таллани магесса. Представила, как бедняга артефактор теперь до конца дней своих будет обходить реки и озёра десятой дорогой: русалки - народ мстительный, за своих горой стоят, а память у них долгая.
Подошедший Фирниор слушал русалку вроде бы бесстрастно, только брови сдвинулись и глаза заледенели. Однако, когда они, возвращаясь, приметили долговязую фигуру мага возле таверны, юноша учтиво распрощался со спутницей и решительно направил вороного туда. Айриэ ехала неторопливо и имела удовольствие наблюдать, как Фирниор, надменно вскинув голову, двумя-тремя хлёсткими фразами заставил Мирниаса покраснеть и втянуть голову в плечи, бормоча какие-то оправдания. Истинный аристократ, в чьих жилах текла кровь многих поколений благородных предков. Привыкший повелевать и защищать тех, кого считал своими. Мирниас съёжился даже не потому, что был ниже по положению двоюродного племянника герцога, но потому, что значительно уступал Фирниору по силе духа и прекрасно это осознавал.
Ловить хогроша Айриэ решила всё в том же лесочке за мельницей. Голубая Дэлла и красная Юдриса были видны на небе ещё до заката солнца, позже к ним присоединилась крошечная, но яркая белая Талла, так что в лесу было вполне светло, и магесса не стала использовать заклинание ʺночного зренияʺ.
Нынешним вечером к ней с романтическим визитом явился Тианор, пришлось его выставить. На любовные игры времени не оставалось, менестрель пришёл почти на закате. Тианор попросился было с ней, но не слишком настаивал. От сопровождения она отказалась: полуэльф не воин, вдобавок Айриэ пришлось бы отвлекаться на его защиту.
К одиннадцати в деревне погасли последние огни, а магесса начала действовать. Поднесла к губам тёплую, нагревшуюся у неё за пазухой свирель и осторожно подула. Играть она действительно не умела, но волшебной вещице её умения не требовались. Где-то на самой грани слышимости в воздухе разлилась нежная, тягучая, затейливо-прекрасная мелодия. Пожалуй, обычным человеческим слухом её было не уловить, зато магия позволяла наслаждаться, не теряя разум от непреодолимого зова, казалось, пронизавшего весь мир. Свирель звучала минуты три, и Айриэ играла, пока сами собой не смолкли последние нотки. Раздался тихий звон, будто с хрустом крошились мелкие льдинки, и тростниковая свирель рассыпалась в прах прямо у магессы в руках. Задумчиво стряхнув пыль с рук, Айриэ внимательно прислушалась. Очень некстати поднялся ветер - несильный, но листва шуршала в вышине крон, мешая различать другие звуки.
Парочку боевых заклинаний Айриэ подготовила заранее, чтобы запустить в тварь сразу же, как та появится. А хогрош, надо сказать, появляться не спешил. Минуты текли нудно и одновременно напряжённо: приходилось вслушиваться в каждый шорох и всматриваться в каждый колеблющийся на ветру тёмный силуэт. Ветер раскачивал ветви всё яростней и пригнал с северо-запада несколько огромных лохматых туч, приглушивших сияние лун.
Прошло около получаса, а хогроша всё не было. Неужели русалочье колдовство не сработало? Или хозяин сумел почуять и нейтрализовать воздействие чужого магического зова? Её собственные заклинания маг отражал с неправдоподобной лёгкостью.
Прибыв на место, Айриэ сразу очертила магией большой сигнальный круг, при пересечении которого любым существом, будь оно живое или... не очень, к магессе посылался импульс. Однако, убедившись в талантах мага, Айриэ не спешила полагаться только на сторожевые заклинания. Иногда собственное зрение и слух надёжнее магии.
На едва слышный шорох в кустах она и отреагировала, залепив туда заготовленным файерболом, хотя раскинутый сигнальный круг по-прежнему молчал. Злобный вой и метнувшаяся влево в свете огненной вспышки косматая фигура показали магессе, что она не ошиблась. Покинув вверх магического ʺсветлячкаʺ, ибо скрываться больше смысла не было, магесса послала второй огненный шар и поморщилась, когда ветер швырнул в лицо мерзкий запах палёной шерсти. Первый файербол обжёг твари бок, от второго она увернулась, третий ударил точно... и огонь бессильно стёк по косматой фигуре, вместе с расплавившимся ледяным щитом, молниеносно наложенным заботливым хозяином. Когда только успел?.. Силён же, заррраза проклятая... А Таллани уверяла ещё, что маг ничего не поймёт. Видимо, его связь с питомцем намного сильнее, чем предполагалось.
Айриэ помянула мохнатую орочью задницу и запустила в хогроша новым файерболом. Задел по касательной: монстр совершил немыслимый в своей стремительности скачок в сторону, уходя от смерти. Палёной шерстью воняло всё сильнее, хриплое дыхание твари перекрывало шум ветра. Хогрош метался по леску и вертелся, как уж на сковородке, но сам напасть на магессу даже не пробовал. Что ж, его хозяин умён и прекрасно знает, что ʺответное проклятиеʺ уничтожит не только тварь и его самого, но также весь род Файханасов. Неважно, наниматели они или кровные родственники мага. Да он даже ʺзеркалкуʺ поставить не мог - магия посчитала бы это осознанным нападением на драконьего мага, запустив механизм ʺответного проклятияʺ. Задеть её можно было только обычным защитным заклятием, установленным ʺна всех подрядʺ, что, собственно, и произошло тогда с проклятием Бакаса. Теперь же преступнику и этого не было позволено, ведь он уже знал о драконьем маге.
Все силы мага, должно быть, уходили сейчас на то, чтобы держать над тварью мощнейшие щиты, успевая накладывать новые взамен пробитых Айриэннис. Но как же он исхитряется, ведь, по идее, не должен успевать!.. Айриэ злобно сопела и выпускала одно боевое заклинание за другим, а тварь исправно уворачивалась, носясь взад-вперёд по лесочку. Файерболы с грохотом взрывались, сталкиваясь со стволами деревьев или выжигая во мху чёрные проплешины. Хорошо ещё, что Айриэ умела ʺдоговариватьсяʺ с огнём. Даже с частично заблокированной магией её файерболы не поджигали лес, иначе тут давно бы пылал лесной пожар.
Минуты текли, чары русалочьего зова слабели, и скоро хогрош неминуемо должен был получить свободу. Магессе до смерти надоела бесплодная беготня между стволов. Она попала в тварь минимум пять раз, но щиты мага выдержали сие испытание с честью. Дело мог бы решить прицельный плевок драконьим огнём, но чего под рукой не было, того не было. Корррявое Равновесие, обойдёмся и без драконьего пламени!.. Айриэ, на какое-то время перестав обстреливать тварь, сосредоточилась и вбухала почти все остатки магического резерва в последний, самый мощный файербол, который должен был испепелить хогроша на месте.
Левой рукой послав в тварь заклинание, спутывавшее ноги, Айриэ подождала, пока хогрош с шумом рухнет в обгорелые кусты, и позволила файерболу сорваться с кончиков пальцев. Грохнуло и вспыхнуло так, что, наверное, полдеревни проснулось. В этот момент со стороны реки показалась высокая, тощая фигура, с невнятным воплем метнувшая в тварь слабенькую молнию. Айриэ, шатаясь от нахлынувшей слабости, двинулась к испепелённому хогрошу, но вдруг с изумлением увидела, как тёмная масса в кустах пошевелилась и поднялась на ноги с утробным воем. Не веря своим глазам, Айриэ дёрнулась, но не сумела ничего лучше, нежели запустить в тварь маленьким файерболом, от которого хогрош даже не почесался. Магия иссякла, под рукой был только небольшой кинжал, но хогрош и его хозяин вряд ли любезно дождутся, пока Айриэ доковыляет до твари и осуществит свои кровожадные намерения.
Одновременно с этим тощий непрошеный союзник подхватил с земли здоровенную ветку, обломанную давешней бурей, и с воинственным кличем подскочил к ещё не успевшему прийти в себя хогрошу. Айриэ узнала Мирниаса, который замахнулся и со всей дури шарахнул хогроша дубиной. Бешено взрыкнув и тряхнув башкой, монстр отмахнулся когтистой лапой, так что Мирниас отлетел назад, обливаясь кровью, хорошо заметной на его светлой рубахе. Айриэ, преодолевая слабость, от которой мутилось в голове, торопилась к твари со всей возможной скоростью, но не успела. ʺЗов ундиныʺ развеялся чуть раньше, хогрош обрёл долгожданную свободу и с воем унёсся в тёмные дали, затерявшись среди древесных стволов. На поле боя остались обгорелые кусты, выжженные пятна на земле, пошатывающаяся магесса и не подававший признаков жизни артефактор.
Айриэ от души обругала себя безмозглой дурындой и самоуверенной курицей. Опять!.. Опять она проявила непростительное легкомыслие и упустила верный шанс истребить магическую тварь. Следующая смерть, если она состоится, точно будет на её совести. Когда же она поймёт наконец, что ʺмаг-врагʺ - равный по силам противник?!. Разнежилась ты, Айриэннис, привыкла к тому, что резвишься в ʺзаповедникеʺ - тихом мире, где для тебя нет соперников. Об этом придётся забыть, и поскорее. Щёлкнули по носу одну излишне самоуверенную магессу, хорошо так щёлкнули... плеваться хочется от досады. Да ещё вдобавок ко всему она забыла надеть свой артефактный ʺдраконийʺ перстень, вот уж верх глупости!.. Может, тех трёх огненных плевков как раз и не хватило для победы.
Мирниас слабо застонал, и магесса отправилась спасать то, что от него осталось. Когти прошлись по левой щеке, скользнули по шее и располосовали грудь, но в целом это было не так страшно, как выглядело. Интересно, что молодой маг был весь мокрый с ног до головы - в реке выкупался, что ли?
- Эй, Мирниас, вы вполне себе живы, нечего притворяться умирающим.
Он обиженно распахнул глаза и хрипло буркнул:
- Я не притворяюсь!
- Шучу, - успокоила его магесса и спросила: - Вы себя исцелить в состоянии? А то я весь резерв на эпическую битву с тварью истратила, корявое Равновесие ей в глотку!
- Справлюсь, мэора, не переживайте.
- Да мне вроде бы и незачем, - усмехнулась Айриэ.
- Излишним человеколюбием вы не отягощены, я уже понял. - Артефактор негодующе тряхнул мокрыми сосульками волос, сел и принялся сдирать с себя разодранную рубаху. Потревожив рану, не сдержался и громко застонал, но тут же до крови прикусил губу, заставляя себя замолчать.
Только когда он принялся раздирать рубашку на полосы, до магессы дошло, что он хочет сделать себе перевязку, чтобы остановить кровь.
- Эй, Мирниас, вы что, себя вылечить не можете?
- Не умею, - сухо объяснил он, продолжая сосредоточенно обматывать себя тряпками и нетерпеливо отбросив за спину болтавшийся на шее серебряный медальон на витой цепочке.
- Отвезу вас к Лунным жрицам, - постановила Айриэ. - Только отдышусь немного.
Лечить его магией она не станет, пусть жрицы поработают. Мирниас определённо испытывает к ней неприязнь, значит, нечего на него силы тратить. Всё равно не поможет.
- Спасибо, мэора Айнура, не стоит утруждаться.
- Молчать! Поспорьте мне ещё! - добродушно прикрикнула Айриэ и поинтересовалась: - Мирниас, откуда вы здесь взялись, кстати?
Сие своевременное появление выглядит крайне подозрительно, с этим трудно спорить.
- С того берега. Увидел вспышки ваших файерболов и догонялки с хогрошем, переплыл реку и решил... поучаствовать в вашей эпической битве, - съязвил он, стараясь отвлечься от боли.
Айриэ давно отобрала у него тряпки и кое-как перевязала ему бок, чтобы унять текущую кровь. Он со свистом втягивал воздух сквозь зубы и глотал окончания слов, пока рассказывал, но терпел.
- А на том берегу вы что делали?
- Вас это никоим образом не касается, мэора Айнура. Хозяин твари - не я, поверьте.
- А кто вас знает? - задумчиво вопросила небеса магесса. - Может быть, это лишь талантливо разыгранное представление, чтобы отвести от себя подозрения?
Его скула вспыхнули, а мокрые волосы встали дыбом от возмущения:
- Мэора, да вы что? Как вы могли подумать?.. Я к русалкам ходил.
- Ах, к руса-а-алкам! Надо же, как интересно, - вкрадчиво заметила Айриэ. - А зачем именно, не поведаете?
- Мириться, - признался он неохотно, пряча глаза.
- Я смотрю, мэор Фирниор, несмотря на юный возраст, умеет быть очень убедительным, - констатировала Айриэ.
Артефактор зло сверкнул глазами, но проигнорировал упоминание о младшем Ниарасе.
- Точнее, я попытался помириться, но тут как раз вы стали гоняться за хогрошем. То есть я-то не понял, что там происходит, мне Таллани сказала. Ну, я попросил у неё позволения переплыть реку - меня ведь утопить обещали, если посмею подойти к воде.
- Как же, как же, наслышана.
- И утоплю! - мрачно пообещали со стороны реки. - Иди сюда, плюхатель косорукий! И ты, Айнура, подойди, пожалуйста!
Они перебрались на берег, к Таллани.
- Что, не получилось? - вздохнула русалка.
- Не получилось. Честно признаюсь, я глупо поступила, - покритиковала себя магесса. - Мне бы с самого начала зачаровать место, хоть какой-нибудь ʺболотной трясинойʺ, к примеру. Тварь не смогла бы быстро бегать и уворачиваться, а я бы её забила файерболами. Но я и представить не могла, что её хозяин сможет так легко и быстро блокировать мои заклинания. У него щиты ставились один за другим, будто магу это вообще ничего не стоило. Представить не могу, сколько сил он потратил - и как щедро! Проклятье, да чтоб он в гномьей Кошмарной шахте потерялся! Я и сама бы не смогла, наверное, ставить щиты быстрее. В общем, не нравится мне этот противник. Ловить и давить такого, как можно скорее.
- Да помогут тебе Текучие Воды! - пожелала Таллани.
Самым скверным было то, что маг неожиданно оказался лучше подготовлен к устроенной на него ловушке, чем сама Айриэ - к нападению. Будто знал заранее... или сориентировался на месте.
- Таллани, - негромко окликнула русалку Айриэ, - ты кому-нибудь говорила про ту вещь, которую дала мне днём?
Русалка недоумённо покрутила головой; зеленоватая грива красивой волной окутала округлые белые плечики, соблазнительно прикрыла высокую упругую грудь. Мирниас заворожённо уставился на русалку и шумно сглотнул, явно забыв про все свои боевые ранения и не слыша, о чём тут говорится.
- Айнура, да зачем бы я стала кому-нибудь говорить? Фирио не в счёт, он хороший, - простодушно добавила она, заставив Айриэ мысленно простонать.
- Что? Ты говорила ему про зачарованную свирель? И когда успели, ведь он, кажется, в замок возвращался?
- Он ещё раз был у реки, разговаривал о моей Ильви и... этом плюхателе! - неприязненно кивнула русалка на молодого мага и плеснула в того водой.
Та-а-ак, очаровательно. Всё те же, всё там же. Рассуждая теоретически, Мирниас мог почуять нападение на тварь, если как раз ʺвыгуливалʺ её и управлял действиями хогроша. Или про свирель и ʺзов ундиныʺ его предупредил Фирниор. Или юный Фирио сам - маг и лично управлял хогрошем.
Имелся и ещё один вариант, даже думать о котором было мерзко и тоскливо. Тианор.
Тианор, узнавший о её планах и, опять же теоретически, вполне могший успеть предупредить Файханасов о ловушке. Нет, сам менестрель никак не мог быть хозяином твари из-за отцовской крови. Эльфы неспособны к Запретной магии, даже полукровки. Но играть на стороне Файханасов он мог, как ни противно предполагать подобное развитие событий. Тианора она считала своим - пусть даже условно, временно - а своих подозревать особенно мерзко... и никуда от этого не денешься. Такая роскошь, как безоговорочное доверие, ей сейчас недоступна.
- Тьфу, кхе-кхе!.. - закашлялся и принялся отплёвываться разом очнувшийся Мирниас. - За что? Сама передо мной тут своими прелестями потрясаешь, а потом злишься, что я на тебя пялюсь?
Он сердито размазывал по лицу грязь и кровь, поморщился от боли, задев рану, потом спустился к воде и осторожно умылся.
- Ну и кто здесь у нас кобель? - зло прищурилась русалка и подбоченилась. - Вспомни-ка, в чём ты мою Ильви обвинить пытался, а? Она, значит, распутница, потому что с тобой одним любиться не хочет, а ты у нас чистенький? Что ты про русалок вообще знаешь, сопляк косорукий? Ты женщину-то толком удовлетворить не можешь, судя по тому, что Ильви рассказывала, а туда же, права заявить на неё пытается! Сначала научись, потом лезь во взрослые игры играть! Кто тебе вообще позволил судить нас людскими мерками, когда мы - не люди и живём по своим законам? Да, у нас нет и не может быть одного партнёра. Иначе мы не выживем как раса! Да, нам нужно переспать со многими людьми, и не по одному разу, чтобы хоть трое-четверо из нас смогли зачать в это лето. Но тебе-то, надменный слепец, кто дал право нас осуждать?
- Никто! Я очень сильно ошибался, - побледнев для разнообразия, тихо и твёрдо ответил Мирниас, чем разом остудил гнев русалки. - Таллани, я действительно пришёл просить прощения у Ильвилы. Я понимаю, что сильно её обидел и что она не хочет меня видеть, но прошу тебя, передай, что я сожалею. Я... я приревновал тогда и наговорил глупостей, как дурак.
- Как скотина и последний негодяй, - желчно поправила его Таллани.
- Если тебе так будет легче, зови как хочешь, - одними губами улыбнулся Мирниас. - Кажется, я заслужил...
- Ильви - доверчивая девочка, а ты... Эх!.. Дурак и есть, - махнула рукой русалка и отвернулась, устав ругаться.
- Я прошу у неё прощения, - с трудом выговорил артефактор. - Я ей подарок принёс, на том берегу лежит... Возьми, пожалуйста, передай Ильви, если тебе не трудно.
- Ишь, какой умненький выискался! - снова начала заводиться русалка. - Думаешь, подарочком откупишься? Ну нет, не выйдет у тебя так легко... Эй, ты чего падаешь?..
Ослабевший от потери крови Мирниас резко осел, почти рухнул на прибрежный песок и шевельнул немеющими губами:
- Ну, не выйдет так не выйдет... А подарок возьми, это светильник зачарованный, подводный. Будет у вас зимой своё солнце...
Магесса скептически осмотрела почти потерявшего сознание Мирниаса и велела Таллани:
- Оставь его, пожалуйста, а то он кровью истечёт, пожалуй, пока ты всласть его изругаешь.
- Туда и дорога, - пробурчала русалка, но гнев её явно остыл. - Вылечишься, приходи... продолжим разговор, плюхатель! А сейчас сплаваю, так уж и быть, за твоим подарочком.
Она кокетливо помахала рукой на прощание и скрылась под водой, вынырнув уже почти на середине реки. Айриэ свистнула коню, оставленному на лесной дороге чуть подальше, чтобы не подвергался опасности пострадать от когтей хогроша. Шоко вскоре появился, а магесса задумчиво произнесла:
- Кажется, Шоко, нам с тобой пора заказывать двухместное седло. Слишком часто в нашу компанию затёсывается этот третий лишний.
Молодой маг на подковырку не отреагировал, с трудом оставаясь в сознании. Конь надменно фыркнул, принимая на себя вес хозяйки. Магесса, резерв которой восстановился уже почти на четверть, наложила на Мирниаса заклинание левитации и притянула того к себе, заставив мага зависнуть над седлом.
- Ножки раздвиньте, Мирниас, - насмешливо велела она и, когда он послушался, опустила полуобморочного юнца в седло. Он тут же вцепился в одежду магессы и навалился ей на спину.
- В следующий раз потащу его волоком или поперёк седла - как орки пленников перевозят, - мрачно пообещала себе магесса. - Он мне надоел!..