Аннотация: Комментариев нет. К таким вещям обычно кооментариев не бывает. Тяжело...
01/73
--
Алло?..
--
...звоню...
--
Что? Это ты? Что та...
--
...чтобы сказать, что...
--
Я знаю. Ты меня...
--
...что это последний раз.
--
Какой? Последний?!? Почему?!
--
И ещё...
--
Вик! Вика! Не делай, умоляю...
--
...прощай. Я ухожу.
--
...куда?
--
...прощай. Я ухожу. Прощай, я...
--
Куда, чёрт побери?!
--
...Во Владивосток.
Разжала посиневшие, замерзшие пальцы, тем самым отправив в свободное падение серебристый мобильный телефон. Даже взгляду не бросила на то место, где труба погрязла в сугробе. Если бы такое случилось месяц назад, то она, наверное, сошла бы с ума от горя, ведь так любила эту маленькую блестящую штуковину.
Босые ноги тонули в снегу, оставляя точно такие же глубокие и тёмные лунки, какая образовалась от сотового телефона. Полы длинного чёрного пальто развевались на холодном, колючем ветру. Белая ночная рубашка внизу была уже совсем мокрая и липла к лодыжкам, из-за чего появлялось мерзкое ощущение. В другой руке она тащила за шнурки тяжёлые армейские ботинки. За плечом болтался полупустой и изрядно потрёпанный рюкзак. Не её рюкзак... чёрного цвета. Но не её.
Где-то в тёмном углу, не освещенным ледяным фонарным светом, стояли два юноши. Один был высоким, со всклоченными волосами, он уныло вглядывался в тающие следы девушки. Второго же не было видно, лицо его, плечи, руки (да и вообще всё тело) покрывала густая тень. Парень со всклоченными волосами буркнул себе под нос:
--
Дура...
--
Она вернётся. Она никогда не сделает, - ответил ему тёмный.
--
Нет. На этот раз сделает... она дура. Даже мобилу выкинула... моторолку... Жалко же... Она сделает. Теперь всё иначе.
--
Типа, "всё имеет начало и всё имеет конец"?
--
Не... типа, драконы тоже летают...
Юноша сплюнул в сторону и направился к тому сугробу, который стал могилой для сотового. Решил отыскать его. Может, ей пригодится? Ведь типа драконы тоже летают...
--
... пишите письма, Виктория Алексеевна, пишите письма... - шипел он себе под нос, ковыряясь покрасневшими руками в снегу и причмокивая сигаретой.
--
А может вернется? - раздался слишком уж высокий голос того тёмного.
--
Может и вернется...
На вокзале тоже было холодно. Она теперь не понимала, зачем же выбросила в снег свой телефон, зачем же шла босиком, зачем же не переоделась во что-то более подходящее. Она не понимала.
Но поезд подошёл вовремя, открыл свои железные двери, распахнул объятья перед ней. И вновь все мысли в голове встали на места, и вопрос "зачем" уплыл куда-то далеко-далеко, даже не на третий или четвёртый план. Из поезда сочился приятный запах чая, пота, пыли. Приятный. Она схватилась за поручни и запрыгнула на ступеньку, мотнув в сторону не своим рюкзаком.
***
Они думали, Юкка будет волноваться.
Юкка вообще из-за всяких глупостей волнуется, а тут такое событие! Рюкзак пропал! Дала погонять, а замутили! Но, как это было не удивительно, зеленоглазая брюнетка только многозначно подняла брови и отхлебнула из чашки.
Промолчала.
А рюкзак-то её теперь неизвестно где. Жаль, конечно. Хороший был рюкзак, но ведь старый. Можно и новый прикупить, слава Богу, финансовое положение позволяет: родители - золото!
Нет, они ошибались. Юкка была спокойна и новости этой ничуть не удивилась. Уехала, так уехала. Пусть даже с её рюкзаком...
Кто-кто, а Надька-то точно будет...они ведь с ней...
Ну, что сказать Надьке? "Драконы тоже летают" или "всё имеет начало и всё имеет конец"?
Когда они позвонили в дверь Надькиной квартиры, было уже 23:13. Вика всегда боялась этого времени. Почему, она не говорила. Наверное, и сама не знала.
На них вопросительно смотрели две одинаковые цифры - номер квартиры. Странно...вроде бы, у Вики тоже цифры одинаковые...
Возможно, эти две необычные девушки похожи, что и держит их вместе. Но... даже имена по-разному пишутся. И пусть ладони одинаковые, и пусть глаза одного цвета и даже номера квартир... Но надежда всегда остается надеждой.
Надежда. Вот как пишется её имя.
Хоть она и была надеждой для Вики, но для них эта невысокая, но очень симпатичная девушка навсегда останется Надькой.
На голове у неё было полотенце, с ног стекали мыльные струйки воды. Купалась.
Надька посмотрела на пришедших недоверчиво, прижимая плотнее к груди махровый ворот карамельного халата. Девушка хорошо знала обоих, и того, с каштановыми всклоченными волосами и ярко-синими глазами, и второго, тёмного. Тёмный однажды подарил Вике семь рыжих роз, за что Надька и прозвала его Семь Роз. Даже проще - Розовый. Она ненавидела его за этот поступок. Ненавидела Розового и его чёртовы цветы, из-за которых в Викиных глазах вновь появился тот неповторимый, чудесный огонёк. Всклоченного она тоже ненавидела, но меньше. Он был драконом (да и звала его Надька "Дракон") и только поэтому имел право быть рядом с ней.
--
Чего вам? Мне холодно, ясно?
--
Ясно! Чего ж не ясного-то? - нараспев ответил ей Дракон, - а чего ты такая грустная? А?
--
Виктория звонила... какую-то чушь сказала. "Прощай, я ухожу". Нет сил больше терпеть это.
О нет, детка! Силы у тебя есть! И терпеть ты не просто будешь, а будешь с удовольствием!
Надька прочитала насмешку в глазах Дракона. Скорее всего, Розовый тоже усмехался, но ему она в глаза не смотрела - уж слишком не любила. Девушка нахмурилась, но ничего колкого не сказала. А надо было. Ещё давно надо было их послать на три любимые буквы, но ненависть казалась настолько сильной, что Надька не могла позволить себе унизиться и опуститься до их уровня.
--
Чего пришли?
--
Вика-то и вправду уехала... - томно произнёс Дракон, разглядывая потолок и пожёвывая фильтр сигареты.
--
Как уехала? Куда? Во Владивосток что ли? Она сказала, что туда.
--
А вот так. Уехала твоя Вика.
Надька хлопнула дверью. Полотенце на голове развернулось, и на плечи упали мокрые русые волосы. Она плакала. Закрывала лицо руками, материла себя и весь мир, ненавидела Вику, но всё равно плакала. Потому что...
"Драконы умеют летать!"
Слова Всклоченного, там, за дверью. Нет, уже не за дверью, уже в другом мире.
Звонок. Телефон, мобила херова.
--
Что?!? - прокричала она в трубку сорванным голосом.
--
Не ори, дура. Ещё не всё потеряно. Помнишь, "надежда умирает последней!" А, Надежда?
--
Да пошёл ты...
--
Помнишь... Она вернётся.
И всё же, Дракона девушка не ненавидела.
***
"...и писала я письма на салфетках...
...тебе...
Везде. Никогда не дошли..."
Надя не знала, Владивосток ли это, Калининград ли, или вообще Крым. Вика грозилась сбежать куда угодно. Но скорее, Владивосток. Мерзкий город! Она изменяет ей с Драконом, с Розовым, да ещё и с Владивостоком...
Радует только одно, им она тоже изменила с этим городом.
"Она вернется". Нет. Не вернётся. Поточу что небо пасмурное, потому что весна умерла и вместо травы землю покрывает снег, потому что писем нет, потому что Надька не вспомнила, что ей сегодня снилось. И, наконец, потому что любимая поговорка Вики была паршивой - "что имеем, не храним, потерявши - плачем".
Девушка смотрела в окно, уже даже не на тучное небо, или на прохожих. Она больше ничего не могла разобрать, что творилось за приделами её комнаты. Надька внимательно, самозабвенно изучала заляпанное, грязное стекло, такое же жалкое и несчастное, как её жизнь. Где-то в шкафу, под завалами тряпок, таилась её "секретная" коробка, то место, где девушка хранила дорогие для неё вещи. Теперь там лежали только рисунки Вики, только стихи Вики, только...
Жизнь казалась настолько бессмысленной, отвратительной, мерзкой, что хотелось выдавить её из себя. Выдавить вместе с кровью...наверное поэтому Виктория резала вены. Наверное поэтому... но ведь в то время у нее была НАДЕЖДА?
"Господи, это, конечно же, не из-за них. Нет. Это из-за... чего?
Но когда я режу вены, я вижу... я слышу... как бьётся сердце Владивостока, как стучат колёса поезда, как томится сизое марево над морем и Белые Драконы! Запах солоноватый и дурманящий, от которого кружится голова... то ли морской воды, то ли крови. А может и всего этого вместе. Белый, розовый и чуть серебрится... дымка над городом со стройными мраморными башенками, уходящими в небо и ратушей с огромными, звонкими часами..."
Виктория писала это ещё до побега. Давно. Тогда, когда впервые провела по запястью холодной и острой бритвой.
***
Что лучше конопли? Что лучше ЛСД? Что лучше кокаина? Что лучше водки с соком? Только любовь...
Что есть любовь?
Любовь это мы.
Да. Любовь это мы.
Я люблю тебя больше.
Нет, я больше...
Ложи трубку первой...
Нет, первой ты...
ТЫ. ЛЮБОВЬ. Я.
Нет, МЫ.
Да, МЫ.
Мы лежали на скрипучей кровати. Ты уткнулась носом в мою грудь, как обычно это делаешь. Я водила рукой по твоей спине, по твоим плечам, перебирала твои русые волосы. Мне нравится твой запах. Потом, когда ты уйдешь и оставишь меня одну, в этой клетке со светло-зелеными стенами, я буду ещё долго лежать на одеяле и вдыхать чудесный аромат... твоего тела.
Стены многое помнят. Вещи многое помнят. Мы же всего не помним.
Мир никогда не забудет нашу любовь. Не забудет, как он нам рукоплескал, не забудет, как целовал нам ноги. Потому что наша любовь вечна. Навсегда.
Да, ты моя Надежда, Вера и Любовь. Моя святая троица. Ты для меня ГЛАВНОЕ. NADYA FOREVER.
Я всё помню.
Почему же я не написала тебе письма? Это уж слишком банально. Или встреча? Нет, увидев тебя, я бы никогда не смогла уйти...
***
--
Слушай, ты знаешь, чего общего между числами 01 и 73?
--
Не... - Надька и вправду не знала.
--
А жаль... важные числа...
--
Почему? Опять бред какой-то...
--
Да ладно тебе, "бред"...
--
Весна на улице, а ты... - Надька чуть не плакала в трубку.
--
Какая ещё весна? Идет снег!
--
Он, похоже, вечно будет идти. Но весна-то есть! Уже конец апреля!
--
Ага, и снег идёт...
--
Да что же ты зациклилась на снеге? Там весна, тебе говорят! Весна!!!
Да. Помню и про весну.
"Умри, если не хочешь ждать до весны..."
Но весна никогда не наступит. Потому что идёт снег...
Ты меня не понимаешь, а я не понимаю тебя...
Как увидела тебя спустя эти четыре треклятых месяца, то прыгнула к тебе на шею и начала целовать. Вспомнила, кто мне дороже всех и кого я люблю больше чем водку с соком, больше чем коноплю, больше чем...
--
...хочешь, скажу кто?
--
Не хочу.
--
Хочешь, скажу кто?
--
Не хочу...
--
Это...
--
Я не слышу.
--
Это, говорю...
--
Я не слышу.
--
Это Вадик был...
--
Я не слышала...
Вика закинула голову. На неё жалобно смотрело скрученное, изуродованное жизнью небо. Оно плакало, так же как плакала Викина душа. Маленькие, холодные снежинки опускались на распущенные волосы девушки, на её горячие губы, на мокрые от слёз щёки. Снег идёт, а сейчас уже май...
...хорош май!
Но снег идёт всегда. И весна никогда не наступит. Всё спасёт лишь весна... которой не будет.
Сашка знает, что весна не придёт. Поэтому он такой грустный. Поэтому он больше не летает. А ведь драконы...
--
Сашка... - хриплым голосом позвала Вика, смотря на небо. Её руки безвольно свисали, в одной она держала сотовый, в другой ремень от сумки, которая волочилась по земле.
--
Чего? - он посмотрел на неё, но девушка не повернулась. Продолжала изучать небо.
Тут в спину ударил ветер и ещё сильнее растрепал и так запутанные волосы Сашки. Виктория не двигалась. Она замерла, наблюдая за полётом снежинок.
--
Сашка... ведь весны не будет...
--
Будет...
--
Нет, брехня. Не будет...
Он хотел сказать что-то типа, "драконы тоже летают", но промолчал. Тишину вновь нарушила девушка:
--
Сашка, спи со мной...
--
Вик, а как же Надька?
--
Надежа больше не моя. У меня нет надежды. Нет надежды на весну.
--
Драконы ведь летают, ты знаешь...
--
Летают...
--
А ты?
--
А я?
--
А ты не летаешь, ты валяешься на земле, как грязная и никому не нужная тряпка. Ты слишком слабая, ты никогда не сможешь победить себя. Потому что ты слабая, ленивая и глупая. Ты эгоистка и никогда не поймешь... Бля, весна уже наступила! Уже май!
--
Но ведь идёт снег...
--
Он всегда идёт.
--
Сашка, спи со мной...
Он спал с ней.
Да, он был драконом. Но он спал с ней. Да, он был подлым драконом. Он был предателем. А у неё была надежда...
Даже если бы Вика захотела, то не смогла бы забыть этого разговора у здания городской думы. Она была предательницей, и была драконом. И у неё была надежда...
***
Снова две одинаковые цифры взирают на Всклоченного. На этот раз он в одиночестве, без Тёмного. Нажал на звонок, раздался отвратительный звук. Ему вдруг стало так одиноко, он понял, что хоть Вика и была слабой, но без неё он один. Даже у этих цифр есть пара, а он один...
Надька открыла дверь, как всегда недовольная. Но уже без ненависти в глазах.
--
Я тебе пожрать принёс...
--
Пошёл на фиг...
--
Не, Надька, жрать-то надо, а то подохнешь.
--
Ну и прекрасно! Пока!
Она уже собиралась закрыть дверь, но Всклоченный не позволил - поставил ногу на порог.
--
Надька...
--
Чего тебе, Дракон? Не нужны мне твои продукты. Я есть не буду. Я жить не хочу. А ты про еду...
--
Я тебе письма принёс...
--
Какие письма? - тут глаза девушки загорелись и голос стал каким-то бодрым.
--
Викины письма... тебе.
--
Мне?
--
Да...
--
А... а почему они не дошли до меня? Почему?
--
Она... она их... не знаю, не отправляла, что ли...
--
А тогда как они к тебе попали?
--
Ну, типа, драконы умеют летать!
Надька взяла у юноши из рук коробку и посмотрела на него такими преданными, благодарными глазами, что Дракон и сам растаял. Только выйдя на улицу, он хорошенько выругался и закурил.
Надька всю ночь перебирала письма. Да. Почерк Викин. Жалкие клочья бумаги... иногда даже и не бумага, ни эти пролинованные тетрадные листочки, иногда попадались салфетки!
Откуда у Дракона эти письма? Где Вика?
"Надежда пишется как надежда, а Виктория как виктория. Благодать же пишется через а...".
Казалось, они так похожи, но их имена пишутся по-разному.
Надьке захотелось в этот момент бросить всё и уехать в этот вшивый Владивосток, чтоб ему пусто было! Наплевать на то, что у неё нет денег. Наплевать на то, что она не знает, где искать Викторию, да и там ли она вообще... главное искать. Главное действие. Главное не сидеть на месте!!!
Victoria Forever.
"...и писала я письма на салфетках...
...тебе...
Везде. Никогда не дошли..."
У Вики странные стихи. Если их вообще можно назвать стихами. И Надька никогда не забудет об одном из них. О том, в котором "надо вспомнить что снилось ей сегодня..." Но девушка уже три месяца этого не помнила.
"Сашка. Сашка. Сашка. Сашка. Сашка..."
sashka тоже forever.
Надька знала, что драконы летают. Она мечтала, что в один ясный день Сашка улетит, но вместо него улетела Вика. За это Дракон её проклинал. Потому что девушка слабая...
Лучше бы он её ненавидел. Лучше бы наступила весна...
"Чего общего между числами 01 и 73? Я долго думала... 01 моё число. 73 её. И что же между ними общего?
Только теперь поняла... это единицы. Ноль плюс один равно один. Семь плюс три равно десять. Десять это ноль и один. Ноль плюс один равно один. 1/1. Это мы. Наши числа одинаковы... жаль, что весна уже кончилась".
Тут и Надька поняла. Поняла. Потрясение. "Жаль, что весна уже кончилась..."
***
Надежда распахнула двери. Всё та же комната, заваленная рукописями. Всё те же светло-зелёные обои. Всё та же скрипучая кровать, с которой связано столько чувств и воспоминаний, которых ничем не затмить. Всё то же окно с видом на белый аккуратный домик...
... всё та же безумно красивая Виктория спит под одеялом. На столе лежит её разбитая моторлка. Надежда в эту секунду готова была убить и себя и её.
--
Я тебя ненавижу! НЕНАВИЖУ!!! Ты где была?
--
Во Владивостоке... не ори.
--
Не ори? Ну ты даешь, чёрт тебя побери! Я тебя прирежу! Вот пойду на твою херову кухню, возьму твой херов нож...
--
Успокойся. Давай я лучше расскажу тебе о море и о поездах...
--
О море?! Тебя не было четыре месяца!!! Уже осень на дворе! Осень, слышишь, осень!!!
--
Нет, сейчас весна...
И Love foreveR
Надежда пишется как надежа, а Виктория как виктория. Благодать же пишется через а. Сашка пишется как Дракон. Витька пишется как дурак, как семь роз, как тёмный... любовь иногда пишется как боль, а иногда как удовольствие...
...нет. Любовь пишется как любовь. Эгоизм пишется как глупость, вены как глупость, непонимание как глупость. Стены пишутся как клетка, а небо как свобода. Владивосток пишется как спасение, а весна...