"Смерть - совершенна среди прочих лекарственных средств..." (Ю. Наумов)
Он сидел на краю скалы и лишь какая-то доля шага отделяла его от зовущего ничто. Одно движение, толчок ноги - и весь этот лживый, бессмысленный мир останется в прошлом...
"Может после этого не будет будущего?.. А если это самое "ничто" всё же лучше окружающего "чего-то"?.. Не испытав - не узнаешь..." Мысли роились в его голове, теснясь и разрывая на части какие-то хитрые детали в ней. "Зачем, почему я здесь? Я живу или существую? Что лучше - уйти так сразу, или медленно убивать себя какой-то из общепринятых отрав? В конце концов - вся жизнь разве не есть медленное умирание (жизнь - медленный яд) и что изменится, если прокрутить стрелки насильно?.."
Самоубийство - тягчайший грех... Да, что может быть хуже, чем швырнуть в лицо богам их бесценный дар - собственные жизнь и душу? А если эта самая душа то ли по прихоти, то ли по недосмотру кого-то из Высших не находит себе места в окружающем мире? Если почти каждый прожитый день равносилен пытке, если почти ежедневно приходится так "наступать на горло собственной песне", что хруст хрящей стоит до небес, только не слышит этого никто - кроме самого владельца изломанного горла? Если окружающая "действительность" не вызывает ничего, кроме стойкого желания взяться за автомат? (Серийные убийцы - враги общества? Враги - врачи... какие похожие слова...)
В нём не было жажды убийства, возможно потому, что в прошлых своих воплощениях (порой оживающих в нём и сейчас) он вдоволь напитал кровью свой меч (и что там было ещё). Он не хотел убивать себе подобных (подобные... подобие - какое неуместное слово!), он хотел лишь уйти от них, не видеть гнусь, не слышать ложь, не чувствовать всё то, что его окружало.
Раз за разом он приходил к скалам, лишь среди них чувствуя себя относительно спокойно, раз за разом задавал эти вопросы себе, небу, деревьям. Он взывал к своим богам с единственным вопросом: "Почему?" Но то ли боги не любили вопросов, то ли не могли ответить, то ли спали, усыплённые иудейским хитрованом...
Ответа не было. Деревья, наверное, могли бы ответить на его вопросы, но он не знал их языка, как это было когда-то. А говорить человеческим языком деревья не способны, они лишь делились с ним частью своего тепла и энергии, отогревая его застывшие душу и сердце, давая силы для продолжения жизни. Он, наполненный этим теплом, находил очередные причины, чтобы снова остаться, возрождал свою главную надежду на то, что он не один, что когда-нибудь настанет час, когда-то кто-то скажет: "Ты не один, я здесь, рядом. Отдохни, расслабь плечи, я помогу тебе с твоей ношей."
Надежда - последний приют отчаяния (или идиота?). С каждым годом всё меньше и меньше становилась эта наденька, всё более призрачным становился её силуэт. Ниточки, связывающие его с реальностью, лопались одна за другой. А может они лишь освобождали его от груза? А может этот груз - лишь иллюзия, пугало? Воины прошлых времён, уходившие добровольно, предпочитавшие смерть рабству - они грешны или нет? А чем нынешнее существование отличается от рабства?
И наступил день, когда Солнце перестало радовать, а шелест листвы стал безразличен...
Он сидел на краю скалы и лишь какая-то доля шага отделяла его от зовущего ничто... Он считал это место "своим" и сегодня пришёл именно сюда. Посидев "на дорожку" в последний раз, оставив позади все свои более не нужные мысли, он встал, раскинул руки, оттолкнулся и полетел вслед за Солнцем в такую ласковую и манящую темноту.........