Ветер. Холодный, безжалостный, лютый. Он заставил пробудиться, вырвал из сновидений, где скитальца хотела обнять хозяйка Зимы. Михаил открыл глаза и увидел перед лицом белый снег. Попытавшись подняться, вдруг понял, что сон не избавил от боли. Спина, колени и плечи ныли так, словно его неделю продержали в тесной могиле. Но боль отрезвляла, а отдохнувшая голова работала лучше. Сквозь снежную пелену удалось увидеть слабый дым от костра: далёкий и почти незаметный. Но он заставил старика улыбнуться: Анюта не смогла увести Олежку за пределы прямого взгляда. Должно быть усталость тоже свалила их с ног. Михаил должен был настигнуть беглецов прямо в лагере, пока те этого не ожидают.
Игнорируя боль в суставах, он зашагал по хрустящему снегу. Тяжёлый вес взведенной винтовки придавал ему больше уверенности. Прицел пришлось снять - в своём гневе скиталец разбил его, лишив себя редкой и нужной в дороге вещи. Но всё это было неважно по сравнению с тем, что будет дальше. Как только глава семьи доберётся до Анюты, он...
Что он сделает? Вопрос заданный самому себе заставил неожиданно остановиться. Сказалец так много думал о мести, что не смог заглянуть на полшага вперёд.
Что он сделает, когда вновь встретит Анюту?
В его мечтах они с Олежкой были одни, но хватит ли решимости убить эту девушку? Ведь может случиться ещё одна трагедия, сын однажды уже поднимал на отца автомат. Смертей Елены с Романом скитальцу хватило с лихвой, и он не желал повторения этого ужаса. Михаил должен был помириться с Олегом, вновь идти вместе с ним до конца. Быть может в пути наивный мальчишка разочаруется в Нави и тогда получиться убедить его в безграничной жестокости подземной убийцы.
Каким же он был дураком, когда думал, будто Анюта сумеет стать опорой для сына! Нужно признаться, что все эти мысли лишь прикрывали собственную нерешительность. Надо было покончить с Навью в те дни, когда Олег ещё так крепко к ней не привязался. С болью и муками, но в итоге он бы всё перенес. Пусть не простил бы отца, но оставался бы рядом. Ведь Михаил почти решился стрелять! Увёл Навь прочь от семьи и целился в спину!
Но сожалениями прошлого не вернуть. Судьба хранила Анюту от его решительных действий. Теперь Михаил должен был стать умнее - девчонка вбила клин между ними, но скиталец поклялся себе - она за это ответит!
Позади вновь послышался тяжелый боевой марш орды. Серые наступали гораздо быстрее, чем рассчитывал Михаил. Вероятно, холода сковали болото и по нему оказалось не сложно пройти. Лучше было поторопиться и скорее настигнуть Олега, а затем двинуть сразу на запад, пока это ещё было возможно. Сквозь падающий снег виднелись силуэты гор Пояса. За вершинами могучего хребта укрылось единственное спасение для поредевшей семьи - убежище, которое подарит им жизнь. Короткое лето оборвалось неожиданно и вернулась Зима, а скитальцы оказались вдали от знакомых укрытий.
Уже через десять минут быстрого шага Михаил оказался на месте лагеря беглецов, но опоздал. Всё что удалось найти на берегах давно обмелевшей реки - это затушенное наспех кострище. Анюта и Олег не могли уйти далеко, нужно было спешить пока след не скрылся под снегом. Желудок жалобно застонал и напомнил о том, что его давно не подкрепляли. Но к голоду было не привыкать и Михаил лишь внутренне подстегнул себя, рассчитывая догнать сына и Навь совсем скоро. Ещё не раз на дороге встречались вырванные Олежкой страницы - сын по-прежнему направлял отца и не мог решиться на окончательное расставание.
- Скоро мы снова будем вместе. Скоро будем вместе, - повторял Михаил на ходу, но вдруг вдали послышался новый шум. Это были не привычные звуки застывшего мира, что обычно сопровождали их путь: не шум леса и не журчанье ручья. Так могли звучать только моторы. Большие, тяжелые машины шли впереди...
Олег не мог сдержать улыбки, глядя на шедшую рядом Анюту. Когда они встречались глазами между влюблёнными словно пробегала новая жаркая искра. Улыбаясь в ответ, девушка прятала взгляд за меховым краем своего капюшона. Парень находил руку охотницы и, стараясь быть ближе, сплетал пальцы вместе.
Одурев от любви Олег позабыл обо всём чему учил его в дороге отец. Он не был осторожен, не ловил в каждой тени угрозу, а главное - он не прислушивался к тому, что его окружает. Но зверь шедший рядом был чуток и собран. Ярчук вдруг остановился и, навострив уши, притих. Улыбка сразу исчезла с Анютиного лица, она тоже услышала странные звуки. Навь достала "Пера", машинально передёрнув голодный затвор и тут же выругалась на подземном наречии. Пришлось вернуть разряженную винтовку на место. Рука метнулась к бедру, но и ножны оказались пусты.
- Держи, - сказал Олег, протягивая ей нож красной рукояткой вперёд. Взгляд Анюты на мгновение застыл на ноже, словно тот был ей знаком, но благодарно кивнув, она приняла подарок любимого. Перед парнем и девушкой, тесно смыкая голые ветви, стояла небольшая рощица. Слабое укрытие от чужих взглядов, но снег шёл всё гуще и мог скрыть скитальцев от тех, кто остановил впереди свой работающий транспорт.
Люди всегда были гораздо опаснее зверя. Животное часто выберет не нападать, а с дикарями можно справиться, уняв их ярость огнем и железом. Но опыт Олега подсказывал, что сохранившие технику выжившие были куда более непредсказуемы. Доведённый до отчаянья дикарь прост в своем понимании. Шатуны, Дивы, лишённые Тепла Изгои - все они хотели лишь насытиться и согреться, а для этого нужно убить тех, кто мог что-то отдать. Тот, кто передвигался на редких машинах легко убивал порой лишь из прихоти. А мог и не убить. Самым сложным в жизни скитальца было понять: кто будет стрелять, а с кем можно выйти на мен. Неожиданная встреча на одинокой дороге не всегда грозила только лишь неприятностями.
В пути у Олега накопилось много историй для мена. Запасы же взятые в городище частью были съедены, частью испорчены в болотной воде, а самую большую часть унёс с собой Пустельга. Возможно удача наконец улыбнулась и скитальцы сейчас встретят людей согласных обменять еду на сказанья. А возможно и нет...
Подобравшись ближе к звуку мотора, они выглянули на дорогу. Олежка сразу увидел машину, стоявшую у обочины. Приземистый транспорт был обшит металлом с рухнувших кораблей, боковые двери оказались распахнуты. На одной из них красовался синий рисунок - дом с треугольной крышей. Но те, кто приехал сюда, никогда бы не стали слушать Олежкиных сказов - они были мертвы.
Четыре трупа застыли в снегу пропитанном кровью, оружие так и осталось лежать возле тел. В люке на крыше машины согнулся ещё один человек. Его ладонь продолжала сжимать рукоять станкового пулемета. На груди каждого покойника висел железный нагрудник, а на руках виднелись промокшие от снега синие ленты.
Олег поймал на себе вопросительный взгляд Анюты и тихо сказал:
- Это солдаты Небесной дружины, но я не знаю, кто их убил. Орда ещё далеко, может Серый Повелитель отправил лазутчиков?
Двигатель шумел вхолостую, указывая на то, что бойня произошла на дороге недавно. Но в пути скитальцы не слышали выстрелов - это могло оказаться ловушкой. Отец рассказывал Олегу о множестве способов заманить человека в подстроенную западню. Убийцы могли быть совсем рядом, оставив оружие мертвецов как приманку для следующей жертвы.
Но не успел Олег всё хорошенько обдумать, как Анюта сорвалась с места и быстро прокралась прямо к машине. Следом за хозяйкой поспешил и Ярчук. Бросив взгляд на снег впереди, парень увидел снайперскую винтовку. Анюта хотела найти патроны к "Пера" - со дня волчьей охоты это было самое сокровенное желание девушки. Следовало держаться вдали и прикрывать Анюту с обочины, но когда дело касалось невесты, Олег уже плохо понимал, что будет правильно, а что нет. Покинув укрытие, он ринулся к подбитой машине.
- Что же ты делаешь?! Нас ведь могут заметить! - пытался он вразумить уже начавшую мародёрствовать Навь.
Охотница лишь бросила на него насмешливый взгляд и продолжила поиск боеприпасов. Удача наконец улыбнулась Анюте - в чужой винтовке было всего пять патронов, но в карманах убитого снайпера лежало ещё десять штук. Жадно схватив боеприпасы, девушка просияла от счастья. Она стащила "Пера" со своих плеч и начала быстро пополнять магазин. Глядя на это, Олег ухмыльнулся. Он уже не раз замечал Анюту за необычным занятием: почти полностью лишившись боеприпасов, подземница вырезала на последнем патроне орнамент из рун и узоров. С невообразимой тщательностью и любовью она выводила рисунки кусочком железа. Олежка даже не знал годится ли патрон теперь для стрельбы, но гильза определенно стала произведением языческого искусства.
Подойдя к машине, Олег осторожно протянул руку к месту водителя. Он выключил двигатель, и на дороге воцарилась полная тишина. Взгляд скитальца прошёлся по датчикам топлива, но баки оказались пусты. Возможно эту машину заправляли уже не бензином...
Кроме оружия внутри нашлось кое-что из провианта: вяленое мясо, лесные орехи и немного затхлой крупы. Это был настоящий пир для полуголодных скитальцев. Лишнего оружия Олег не стал подбирать, только прихватил пистолет найденный в бардачке, да пару магазинов к нему. Патронов для автомата здесь тоже оказалось в избытке и парень быстро пополнил оскудевший после ночного боя запас, с тоской посмотрев в сторону пулемета. Такая вещь стоила дорого. Очень дорого. За пулемет с одной лентой можно было выменять даже неплохое Тепло. Но тащить несколько десятков килограмм лишнего веса было за гранью разумного.
Анюта продолжала возиться у трупов, обирая подсумки и роясь в карманах покойников. Рядом суетился Ярчук, осторожно обнюхивая каждое тело. Время от времени он поднимал чуткие уши и прислушивался к тишине.
На всех солдатах была надета старая форма самого разного вида. Под панцирем одного из них нашлась даже кольчуга, впрочем - она не спасла владельца от вражеских пуль. Анюта стянула с головы мертвеца странную каску с выгнутым козырьком. На её боку красовался алый щит с белым кругом. В центре круга, словно чёрный паук притаился изогнутый символ. Навь задумчиво гладила пальцами знак и что-то нашёптывала про "коловрат" и "яргу".
- Брось немедленно эту гадость, - окликнул Олег, увидев такое, - Это не то, о чём ты подумала.
Девушка пожала плечами и избавилась от каски, зашвырнув её подальше в кусты. От этого в зарослях что-то шевельнулось и Ярчук залился отчаянным лаем.
- Эй, вы!
Незнакомый голос прозвучал совершенно неожиданно для скитальцев. Олег резко обернулся и увидел нацеленный в лицо автомат. Перед парнем стоял небритый человек в грязной одежде. На его руке ещё трепыхался обрывок синей материи. Это был один из солдат, что приехали сюда на расстрелянном транспорте. Но в отличие от своих товарищей, он был вполне себе жив. Видимо дружинник спрятался и поджидал хорошего момента для нападения.
- Мы не причиним тебе вреда, - Олег поднял ладони, аккуратно отступая назад. Анюта хмуро посмотрела на выжившего солдата - он целился в её избранника, угрожал его жизни. Заряженная "Пера" была по-прежнему в руках у Навьей охотницы. Ствол винтовки медленно нацелился в грудь незнакомца. Опустив взгляд, Олег заметил, что панцирь солдата пробит, а по боку стекает ручеёк алой крови.
- Ты ранен...
- Заткнись! - рявкнул дружинник и его глаза нервно блеснули. - Скажи девчонке, чтобы бросила пушку, иначе всех перестреляю!
Зубы солдата стучали, а палец дрожал на курке - он мог выстрелить даже случайно.
Олег отвернулся от ствола автомата и тихо сказал:
- Анюта, опусти оружие.
Но она не послушалась. Подняв "Пера" выше, Навь прицелилась прямо в голову человека. В голубых глазах девушки сверкнула нараставшая ярость.
- Убью...
- Она у тебя совсем больная?! - истерично крикнул дружинник. - Я сказал пусть бросает!
Повисла напряжённая тишина. Анюта не собиралась опускать оружия. Олег был под прицелом солдата, и только это не давало Нави нажать на курок. Мягкими шагами девушка начала медленно обходить нападавшего. Ярчук заливисто лаял, отвлекая внимание на себя, и от этого человек занервничал ещё больше.
Но внезапно он закашлялся кровью и повалился прямо на землю. Автомат покинул ослабевшие руки - мужчина оказался полностью безоружен. Анюта немедля приготовилась к выстрелу, но между ней и солдатом вновь оказалась фигура Олежки. Скиталец заслонил собой жертву, и Анюте оставалось лишь зло зашипеть сквозь сжатые зубы.
- Чтоб вас! Чтоб вас всех! - причитал солдат, стараясь стянуть с себя исковерканный панцирь.
- Тихо-тихо, спокойно - мы тебя не убьем. Мы скитальцы, слышал о таких? - пытался успокоить Олег.
- С-с-слышал. Только всё равно конец мне. Перестреляли нас как цыплят, всех побили. Чёртовы тавриты! Мы так и знали, что они рано или поздно окрысятся. Славомир ещё не в курсе, но как узнает, он их точно всех передавит. Не долго им...
Но раненый не договорил. С новым приступом боли из его груди вырвался сдавленный стон. Олежка помог развязать ремни панциря и снять покорёженную защиту. Одного взгляда хватило, чтобы понять: без помощи несчастный долго не проживёт.
Заметив, как смотрит скиталец на раны, дружинник скривился.
- Да ты не робей, я знаю, что дело хреново. Чувствую, что пули застряли внутри. Мы эти чёртовы панцири только зря носим - в упор они пули всё равно пропускают. Так бы может и навылет прошли, да железо им помешало. Тавриты, сукины дети, нас в упор расстреляли!
Во время поисков на дороге Олег добыл аптечку с чистыми лоскутами - теперь она пришлась очень кстати. Скиталец приподнял застонавшего воина и начал широко бинтовать ему раны. Нужно было попытаться хотя бы остановить кровотечение.
- Олежка-а-а-а... - Позвала вдруг Анюта.
- Не мешай, родная, я занят... Сейчас помогу этому человеку, тогда и поговорим...
- Олежка! - настойчивей закричала охотница. Только тогда ей удалось привлечь внимание суженого. Она указывала на дорогу по которой приехал расстрелянный транспорт. В заметённой снегопадом дали Олег ничего не увидел, но уже очень скоро до слуха донёсся звук работающего мотора - сюда шло что-то большое, и двигалось оно быстро.
- Надо уходить, - понял парень. Анюта согласно кивнула.
- Постой, не бросай меня здесь одного! Это ведь могут тавриты вернуться! -вцепился в одежду скитальца солдат.
Олег понял, что спрятать его они не успеют, нужно было спасаться самим. Любая новая встреча грозила страшной бедой, особенно, если это действительно возвращались убийцы.
Навь потянула парня прочь от дружинника, но Олег по-прежнему не решался бежать.
- Подожди! Мы должны что-то сделать!
Грозный звук двигателя приближался, он был уже совсем рядом.
- Нет! Не бросай! - в отчаянье взмолился раненый человек, он так и не отпустил Олега, держась за скитальца как за единственное спасение.
- Брыдлый вымесок! - выхватила Анюта свой нож. Её намеренья были более чем очевидны. Солдат побледнел, но от ужаса сжал Олежкин рукав ещё крепче. Парню пришлось заслонить несчастного собственным телом, чтобы Анюта не разобралась с ним по-свойски. В короткой борьбе ему наконец удалось оттолкнуть зашипевшую Навь.
- Недалёкий остолбень, с ним ведь и сгинем! - заклеймила она избранника, но времени на убеждения не оставалось. Вскинув винтовку, Анюта прицелилась в силуэт близкой машины. Многосильный мотор нёс броневик прямо к ним. За его громоздким корпусом укрылся транспорт полегче - точно такой же автомобиль, как и попавший в засаду. Вдоль бортов машин протянулись синие полосы, а на антеннах трепыхались куски одноцветной материи.
Олег положил ладонь на винтовку Анюты, заставив её оружие опуститься к земле. Охотница ответила парню недоверчивым взглядом, но поднимать "Пера" больше не стала.
Броневик немного не доехал до места засады. Заскрипев тормозами он остановился в десяти шагах от людей. В борту сразу откинулся люк и на снег вышел плечистый мужчина в старой папахе. Его лицо обрамлялось усами и крупными бакенбардами на висках. Пытливые глаза прищурились и быстро скользнув по картине побоища, остановились на людях возле расстрелянной машины дозора. Тазообразная башня броневика тут же развернулась, взяв на прицел пулемёта всех чужаков. Одной крупнокалиберной очереди хватило бы, чтобы в клочья разорвать скитальца и Навь.
Из второго транспорта вышло ещё несколько вооружённых Небесных дружинников. Они двигались немного вальяжно, но расслабленность эта была показной. Каждый держал под рукой автомат или винтовку готовую к бою.
Усатый человек наконец подошёл к скитальцам и остановился недалеко от Олега.
- Свои! Не стреляйте! - подал голос раненый воин. Он так и остался лежать на снегу в луже собственной крови. Командир посмотрел на него, но не сдвинулся с места.
- Ну и кто это вам так удружил? Кто дозор наш разбахал?
- Тавриты - они это всё сделали, Славомир! Перешли скотоводы черту и теперь уже всё - самый край!
- Понятно, - хмуро отрезал тот, кого солдат назвал Славомиром. - А это кто у тебя такие?
- Скитальцы, кажется. С востока бегут. Не трогай их, они всего-то патронами разжиться хотели. Я видел...
- Ты не учи меня, как с теми, кто над трупами наших товарищей изгаляется поступать, - резко осадил его старший. Он окинул Олега придирчивым взглядом. - Скитальцы, значит? Правда, что ли с востока идёте?
Анюта смотрела на чужаков затаившись. Парню пришлось выйти вперёд и закрыть её от солдат.
- Мы в ваших людей не стреляли. Своей дорогой идём. Отпустите, и дальше ей следовать будем.
Дружинник лишь ухмыльнулся в ответ и движением руки велел помочь раненому. Домовые сорвались с места, чтобы подхватить застонавшего друга. Некоторые из них заглянули в машину, остальные занялись трупами.
- Нет, брат, ты уж извини, но отпустить мы вас точно не можем, - заключил Славомир. - Знаешь, кто мы?
- Конечно - Небесная дружина из шести городов. Вы перевал держите через Пояс.
- Верно, всё так. Только на перевале знаешь ли не сидится. Такая мразь с востока попёрла, что лучше их у Пояса перехватить, чем у себя на загривке почуять. Этим дозоры и занимаются. Вот на один из них вы как раз и нарвались...
С этими словами Славомир грустно взглянув на расстрелянный транспорт. Олежка улучил момент, чтобы аккуратно спросить:
- Но тавриты же не пришлые со стороны, они ведь тоже из шести городов. Разве не так?
Глаза Славомира превратились в две злобные щёлки. Он провел рукой по усам и, будто говоря о какой-то исключительной гадости, произнёс:
- Тавриты - это курвы конченые. Не только на домовых зубы точат, но и на остальных в дружине глядят, как на грязь. Но сегодня они край перешли - это Василий верно отметил. Дальше скотоводы будут дело с Ладоном иметь. Он - воевода законно избранный всеми. Хороший мужик, хоть и из Китежа. Ты с ним и сам скоро увидишься. Приказ у нас есть: всех, кто с востока идёт и полезен окажется к нему приводить. А сказалец я думаю наипервейше полезен.
После этих слов Славомир подошел вплотную к Олегу. Его подозрительность не исчезла совсем, но уже притупилась. Он спросил то, о чём вероятно хотел знать каждый на перевале.
- Ты же видел их, верно? Серую орду, которая во главе со своим Повелителем катится?
Скиталец кивнул, и в глазах Славомира появилось многозначительное выражение.
- Выходит, вам точно с нами идти. Но сам не бойся и за девушку не переживай - мы вас под защиту Дома берём, а значит никто вас не тронет. Садитесь в броневик и поехали.
Звук моторов ничего хорошего не предвещал - Михаил всегда предупреждал своего сына об этом: бойся тех, кто силу имеет. Они отберут последнее и ради смеха заставят страдать. А если не убьют, то покинут тебя беззащитного в холоде и даже не оглянутся.
У гор мог поджидать кто угодно - от Небесной дружины до обычных бандитов. Если Анюта с Олегом попались в ловушку, то выбраться у них шансов не оставалось. Восемнадцать Зим отец пытался вырастить сына, и тот мог сгинуть сейчас за единственный день. Вспоминая всю жестокость увиденную на дорогах, скиталец готовился к бою. Сколько бы врагов ни пришлось повстречать, каким бы оружием они ни владели, он бы всё равно ринулся в драку. Михаил был даже готов умереть, если нужно, но никого всё равно спасти не успел...
На занесенной снегом дороге остались только следы от машин и кровавые пятна. С замиранием сердца старик начал искать среди снега хотя бы подсказки. Вся земля здесь была перепахана колесами автомобилей и ногами людей. В грязной каше валялось много отстрелянных гильз и прочего хлама. Судя по колее одну из машин утащили волоком на прицепе. Среди хоровода следов удалось разглядеть и знакомые отпечатки - они обрывались возле крупного следа броневика. На этом его познания следопыта закончились, но отец всё же сумел сделать верные выводы.
Их увезли прочь на машинах Небесной Дружины. Солдаты возвращаются к перевалу, где стоит войско с запада, а значит Олег в плену и сам он не выберется...
За спиной Михаила вновь послышался зловещий марш барабанов. Близилась кровавая битва, и Олежка с Анютой могли оказаться в самой гуще событий. Они станут невольными свидетелями ненужной скитальцам бойни - её беззащитными жертвами.
Отцовское сердце сжалось - из-за склок семья оказалась в беде. Всё складывалось хуже некуда, но у Михаила ещё оставался шанс на спасение. Нет, не для себя - он никогда бы не бросил Олега в руках людей готовых к резне. Отец должен был попытаться спасти своего единственного ребёнка, как бы дорого это не встало. Долг перед Светланой ещё не был уплачен. Только вместе с сыном он отправятся к убежищу возле гор - семья спрячется там от войны и от лютого холода. Они должны позаботиться о себе, пока не станет уже слишком поздно.
Без отдыха Михаил побежал по дороге, до подножия Пояса оставалось ещё далеко. Снег тихо присыпал его следы белым пухом, но это не стало помехой для тех, кто вышел по ним из лесной тишины...
Анюта не хотела садиться в машину - броневик казался ей невиданным зверем, жадно открывшим раскосую пасть. Олег шепнул ей, что бояться нечего и слегка подтолкнул девушку к люку. Возможно это было действительно так: домовые даже не стали отбирать у скитальцев оружия. Дружинники встретили их хоть и настороженно, но убивать явно не собирались. В рядах ополченцев числились старые, бывалые воины, но были и ещё совсем молодые юнцы. Они с интересом разглядывали напряженно озиравшуюся в транспорте девушку. Мало кому из них доводилось видеть живого скитальца, хотя судьба сама забросила оседлых парней далеко от стен родимой общины.
В тесном чреве броневика Анюта с Олегом сели рядом друг с другом. Они держались вместе, будто только уже это могло стать защитой среди незнакомцев. Ярчук устроился возле хозяев, чутко следя за каждым движением солдат. Машину тряхнуло и броневик тронулся с места. Вслед за ним на тросах заскрипел расстрелянный транспорт дозора.
- Сейчас приедем в лагерь, а там вас воевода захочет увидеть, - перекричал звук работающего двигателя Славомир. - Да, сразу поведём вас к Ладону, а он уж будет допытываться обо всём. Дальше дозорных никто с перевала не хаживал. О Сером воинстве мы знаем лишь со слов беженцев, что двинули по разным дорогам. Они идут в наши общины беспомощные, словно дети. Людям один чёрт остался: либо в пути замерзать, либо от орды в родном Тепле гибнуть. Но разве такой беженец много увидит? Большинство из них по домам ютились всю жизнь: на куче тряпья Зимой бьются, а летом им страшно от Тепла отойти. Скитальцы - дело другое. Уж вы то много расскажете, глаз у вашего брата намётан. За хорошие новости Ладон в долгу не останется: патроны, еда - всё смело просите. Этого добра у воеводы нынче хватает. Не на посиделки пришли, а на войну, так что запасы со всех общин в распоряженье имеются.
Славомир усмехнулся, но его улыбка тут же погасла. Привычным движением коснувшись усов, он добавил:
- Чую, будет большая бойня на перевале. Мы же о Серых лишь со слов беженцев знаем, а те орду хуже зверей нам рисуют. А некоторые со страху такого расскажут, будто орда - это звери и есть. Повелитель же их - самый лютый зверюга: глаза огнём горят, о трёх головах, изо рта дым пышет. Верно люди подметили, что у страха глаза велики. Но...
Славомир на секунду умолк и внимательно посмотрел на Олега. Он задал ещё один из вопросов, которые сейчас были у каждого в Небесной дружине.
- Велика ли орда скиталец? Сколько их, ты не знаешь?
Внутри броневика застыло молчание. Дружинники смотрели на Олежку с затаёнными страхами. Анюта тем временем тихонько спрятала ладони в рукава своей куртки и отвечала острым взглядом на любое внимание.
- Серую орду мне довелось видеть не близко. А если и в правду сказать, то вообще ни одного из них я не встретил. Но Повелитель привёл за собой огромное войско. Сотни знамен колыхались на ветру возле восточного берега Хмарь-реки. Тысячи дымов от кострищ поднимались столбами. А стук боевых барабанов слышится за многие мили. Блок пал - Голова не смог в нём удержаться. Всех людей его, скорее всего перебили. На пути орды есть болото, возможно они в нём завязнут, а может и нет. Кроме того, перед Повелителем лежат земли Дивов, хотя дикарям с такой силой не справиться.
- Быстро идут, сволочи, - выругался Славомир. Дружинники в броневике согласно с ним закивали. - Про людоедов я знаю - не раз дозоры на них натыкались. Ловили кого или просто стреляли подонков. Но от пленного Дива ничего не добьёшься: рычат только да гавкают, совсем рассудка лишились от человечины. Однако, за сказ твой спасибо, он Ладону будет интересен в подробностях. Наконец-то нашёлся человек, кто в здравом уме о врагах наших рассказывать может. Но на перевале есть ещё много разного люда. Тебе, как скитальцу шесть общин уже должны быть известны: Дом, Таврита, Чудь, Китеж, Крода и Аруч - всех собрали под общим знаменем Небесной дружины. Такое войско перед Повелителем Серых стоять здесь и будет. И нелёгкое это дело, скажу я тебе. Сам уже видел, как "дружно" мы тут живём и братаемся.
Замолчав, Славомир вновь притронулся к длинным усам. Он долго крутил их указательным пальцем уйдя в размышленья.
Дальше ехали молча. Лишь глухие удары камней по подвеске да надрывный рёв двигателя сопровождали дорогу. Олег аккуратно достал из кармана вязанные рукавицы и передал их Анюте. Навь спрятала замёрзшие пальцы, заодно скрыв татуировки ярила от лишних глаз. Ей не нравились парни сидевшие рядом, словно домовые были просто обязаны причинить девушке вред. Олежка от этого ухмыльнулся - она напомнила ему настороженного волка, которого приманивают куском дармового мяса. Хорошее сравнение - улыбка Олежки исчезла с лица.
Четыре заставы пришлось проехать машинам, прежде чем они добрались до лагеря на перевале. Но на заставах их не задержали, лишь проводили хмурыми взглядами расстрелянный транспорт. Машина с жалостным скрипом тащилась позади броневика и каждый дружинник чувствовал, как растёт напряжение от братоубийственной стычки. Когда броневик наконец остановился, Славомир велел скитальцам следовать прямо за ним.
То, что на перевале стоит разношёрстное войско стало сразу понятно. Лагерь был разделён на шесть неравных частей и каждая из них отгородилась от остальных частоколом. Даже цвета знамён у общин были разные. Кроме уже знакомых синих лент, Олег встретил здесь красные, зелёные, жёлтые, чёрные и коричневые. Но и без лент на руках можно было узнать, кто из какого города явился на битву.
Домовые старались одеться в старую военную форму, хотя для них было не важно кокой стране или армии та принадлежала до Долгой Зимы. Возможно, это были запасы с армейских складов или вовсе экспонаты музеев, но суть была ясной - каждый домовой считал себя истинным воином.
По-другому выглядели жители Чуди - они носили меха, украшения из клыков, когтей и мелких бубенчиков. Олежка слышал, что чудцы живут охотой. В лесах по соседству с общиной было много разного зверя. В зелёный цвет леса были выкрашено и знамя Чуди.
В одежде ариев единой масти не наблюдалось - все они имели длинные, широкие бороды и волосы с вплетением мелких косичек. Ленту носили коричневую под цвет земли, что вспахивали по весне. За лето пахари старались хоть что-то вырастить до наступления холодов. Говорили, что только жителям Аруча удавалось собрать урожай в столь краткий сезон. В Аруче выращивали даже хлеб, но тайны этой пахоты хранились в великом секрете.
Китеж - город на берегу студёного озера и самая дальняя община из всех, что прислала людей на войну. В том озере водилось столько рыбы, что запасы её не оскудевали. С рыбной ловлей и духами воды в Китеже был связан целый культ Берегини. Считалось, что раз в год в озере Китежа можно было выловить рыбу с золотой чешуёй. Она исполняла любое желание названное человеком. Но поймавший её не рассказывал о случившемся никому, иначе навлёк бы на себя великие беды. Если в Китеже человеку несказанно везло, то говорили будто именно он сподобился выловить ту самую чудо-рыбь. Золотистого цвета были и повязки у китежцев. На тёплую одежду они нашивали много круглых металлических бляшек, служивших не только защитой в бою, но и оберегом в форме рыбьих чешуек. В Китеже Олег никогда не бывал, но слышал рассказы отца о заветном городе Поднебесья. В молодости тому однажды удалось добрался в далёкую общину на озере.
С чёрной лентой ходили мрачные кроды. Говорили, что они приносят в жертву людей, чтобы сделать Зиму теплее. Жрецы ставили себе в заслугу наступление весны и утверждали, будто общаются с мрачным богом под своим городом. Якобы, именно он наслал на людей великую стужу и лишь кроды могут говорить о спасении. Окудники брили голову наголо и носили одежду тёмного цвета. Под глазами каждого из них залегли недобрые тени. Они почти никогда не разговаривали с дружинниками из других городов; странным было даже то, что колдуны вообще пришли на войну по общему зову.
Цвет алой крови в лагере принадлежал только тавритам. Большая община скотоводов кормилась мясом сохранённых быков. Каждый знал, что в Таврите много запасов еды и оружия. На западе богаче их не было, да и войско на защиту западных земель тавриты прислали большое. Но несмотря на этот значительный вклад, они ни с кем не могли мирно ужиться - всё из-за желания властвовать и подозрений, что каждый город желает объесть их запасы.
В западных общинах, как и везде, выжить было совсем нелегко. Там не хватало не только Тепла, но и пищи. До прихода Долгой Зимы городов было много - столько, сколько и не сосчитать. Люди в те времена холода не боялись, даже слово "Тепло" не значило столько. Но в дни, когда мир остыл всё начало решаться простыми понятиями: есть ли у тебя Тепло понадёжнее и хватает ли еды на ещё одну Зиму. Многие города превратились в кладбища из высоких зданий и опустевших улиц. Там не было порядков, а жители остервенело сражались друг с другом. Они жертвовали всем, лишь бы только выжить среди снега и стужи. Но были города, где это естественное желание выжить переросло в необходимость законов. Их было шесть, и каждый строил свою судьбу отдельно от прочих. Чем-то невероятным являлось то, что во всех городах укрепилось язычество. Голоса тех, кто вспоминал старую веру становились всё громче. Они взялись словно бы неоткуда, однако, теперь такие мысли овладевали умами выживших и Олег не мог понять почему. Но не смотря на общее многобожие, лишь большая угроза заставила города объединиться, забыть о распрях и вечной вражде. Оставалось надеется, что дружина выдержит удар Серого Повелителя и не пустит орду в свои земли.
Славомир уверенно провёл Анюту с Олегом через застроенный лагерь. Царящее здесь напряжение можно было почувствовать даже кожей. По всему лагерю рычала техника, собранная на войну: автомобили, броневики и даже несколько танков. Машины украшали знаками шести городов, а в баки заливали опасно дымящую жидкость.
- Так я и знал, - тихо заметил Олег. Он указал Анюте на синие канистры, расставленные под навесами. - Новогептил - это топливо летающих кораблей. Они используют его в своих машинах, чтобы вывести те на войну. Чертовски ядовитая дрянь, но как топливо работает в любом механизме и расходуется крайне мало.
В ответ девушка с непониманием взглянула на молодого скитальца. Олег вздохнул.
- Не трогай синие канистры. Не подходи к ним с огнём и не дыши испарениями. Они дымятся не потому что горячие, а потому что ядовитые. Хуже этой отравы на свете и нет ничего. Теперь понимаешь?
Анюта кивнула. Теперь она смотрела на канистры и бочки с должной опаской.
Холод снежного дня в лагере разгоняли большие костры. Возле них, готовя оружие к бою, сидели мрачные люди. Ожидая от чужаков лишь дурного, солдаты провожали скитальцев тяжёлыми взглядами. Никто из дружинников не знал насколько близко подобрался к ним враг, но каждый чувствовал, что решающая битва вспыхнет у гор совсем скоро.
На большой возвышенности расположился внутренний острог воеводы. Его окружил надёжный частокол, что мог выдержать даже самое жестокое нападение. С вершин брёвен стелились голубые знамёна под цвет старого неба - это был общий знак для всего объединённого воинства шести городов. На подходах к острогу стояли укрепления сложенные из мешков набитых землёй. Как раз возле них путь скитальцам и преградил отряд пулемётчиков.