Несвоевременность - вечная драма,
Любовь - это только лицо на стене,
Любовь - это взгляд с экрана.
- --
первая. Март.
Пасмурный день постепенно перекатывался в вечер. В это время года темнеет рано, но сейчас сумерки только начали сгущаться, и она видела лица прохожих. Холодный северо-западный ветер проникал под куртку и норовил забраться под свитер, а там - пробрать до костей, чтобы не повадно было в такую погоду стоять на месте, открытом всем ветрам. Но девушку, стоящую на мосту, это, казалось, не волновало.
Её светло-русые волосы метались по плечам и спине, словно хотели с корнем вырваться из головы и убежать подальше от хозяйки. Вероятно, они знали, что она задумала.
Девушке в лицо швырнуло горсть последнего, рыхлого снега. Она решила, что это умирающая зима, подзадоривает её осуществить задуманное.
Мост. Под мостом протекает узенькая речушка, оправленная в гранит. На её берегах умастились ещё более узкие набережные. Именно они (а точнее та, что находилась справа по течению реки) интересовали девушку, стоящую на мосту.
Она ещё раз бросила взгляд вниз на набережную. Страшно. Может быть, не стоит? Нет, она должна. Она так решила. Здесь она не оставляет того, ради чего можно продолжать нелепое существование.
Девушка оглянулась. Ей надо было убедиться, что рядом никого нет. Никто не должен помешать ей. Медленно, но основательно сгущались сумерки; видимость снизилась до нескольких шагов.
Последний вздох, и...
Нет, что-то не в порядке. Кто-то идёт. И действительно: по мосту шёл молодой человек, а рядом с ним - внушительных размеров пёс. Оба с неподдельным интересом смотрели на девушку.
Меня зовут Норд. Я доберман. Возможно, это покажется Вам странным, но я не совсем обычный пёс. То есть я совершенно нормален по своим физическим качествам, моё отличие заключается в понимании людей. Я не просто понимаю, что они говорят, я понимаю то, что они хотят сказать. Я чувствую людей. В этом заключается моя главная особенность, отличающая от всего прочего собачьего племени. В остальном же я ничем не отличаюсь от своих собратьев.
Я хочу рассказать Вам одну историю, в которой я сыграл не последнюю роль. Может быть, Вы сможете хоть что-то почерпнуть из неё. Я надеюсь.
Но всему свой черёд.
Итак, это началось в марте...
В один из серых, пасмурных и, как две кошки, похожих друг на друга мартовских вечеров мы с хозяином, как обычно, пошли прогуляться. Надо заметить, что мой хозяин не просто известный, а очень известный артист. Он и певец, и музыкант, и занят на нескольких главных ролях в театре. К тому же он свой на всех светских вечеринках. Вы знаете, я мог бы говорить о нём часами, но не рассказал бы всего. Будет достаточно сказать, что я готов умереть за него и за его счастье, и этим всё сказано.
Отношения у нас и вправду просто прекрасные. Дело в том, что хозяин подобрал меня маленьким, грязным и тёплым комочком в тот период своей жизни, когда ему катастрофически не везло, а с того дня, когда мы стали жить под одной крышей, Фортуна повернулась к нему лицом, и он достиг небывалых высот. Теперь он считает меня своим ангелом-хранителем.
Но я отвлёкся. Итак, мы с хозяином пошли гулять по своему обычному маршруту, который проходил через парк, бульвар, мост, набережную, другой мост и - по улице обратно домой.
Подходя к первому мосту, я почувствовал: что-то не так. Кому-то плохо, и не просто плохо, а настолько, что дальше ехать некуда. Человек, стоящий на мосту (его ещё не было видно, уж больно густые сумерки окружили нас, но я точно знал, что он находится именно на мосту), хотел умереть. Ну, Вы знаете, в наше время даже некоторые собаки хотят умереть от такой жизни.
Вы спросите, какое мне до этого дело? А такое: в силу своей особенности я просто органически не переношу человеческих горя и отчаяния.
Я натянул поводок. Хозяин среагировал чётко, - за прошедшие семь лет, он тоже научился понимать меня, а точнее, чувствовать мои переживания. Через считанные мгновения мы увидели силуэт человека, опёршегося на перила моста.
Я был уверен, что это именно тот человек, чьи эмоции, как клещи в уши, вгрызались мне в голову. Мы подошли ещё ближе, и тут я понял, что человек, стоящий на мосту, женского пола, то есть женщина, а точнее - совсем ещё молоденькая девушка.
Я был несказанно удивлён, потому что в таком возрасте щенки, например, о смерти не задумываются, как бы тяжело им не приходилось. Я - тому подходящее подтверждение.
Но надо было действовать, а не размышлять о несходстве человека и остальных животных. Я потянул хозяина к этой явно озябшей особе (или особи, если объясняться нашим языком) и так завилял хвостом, что он едва не оторвался. Хозяин всё понял, как надо.
Девушка сначала безучастно смотрела на нас, но по мере того, как мы продвигались в её сторону, ею овладевало беспокойство. Хорошо, что пока она не решалась ничего сказать, - это играло нам на руку. Я поставил себе задачу сделать так, чтобы девушка не умерла. По крайней мере, не здесь и не сейчас.
Человек, выгуливающий пса, напрягся, когда тот натянул поводок, - такое происходило только в экстренных случаях. Норд был умнейшим псом, и его хозяин доверял ему полностью.
Через дюжину шагов, человек увидел хрупкую фигурку девушки, прислонившейся к перилам моста. Ему стало ясно, что действовать надо немедленно, пока не случилось самого плохого. Но пугать девушку не стоило, поэтому требовалось соблюдать осторожность и не делать резких движений.
- Не самая хорошая погода для того, чтобы девушке прогуливаться в одиночку, - заметил хозяин пса, подходя к одинокой фигурке.
- Это не Ваше дело, - ответила девушка. - И почему бы Вам ни пойти туда, куда ... - она не закончила свою тираду, потому что узнала человека, стоящего перед ней (а это и в самом деле был очень известный артист). - Ой... - У девушки даже дыхание спёрло. - Простите меня, пожалуйста. Видите ли...
- Не оправдывайся, - прервал её артист. - Я прекрасно понимаю, что Вы сейчас чувствуете. Более того, я примерно догадываюсь, что Вы хотели сделать.
- Откуда?!
- Пёс подсказал. Кстати, его зовут Норд, а Вас?
Девушка промолчала.
- Ну что ж, возвращаясь к разговору о погоде, замечу, что становится холодновато, да и темновато, поэтому я предлагаю проводить Вас домой. Что Вы на это скажете?
- У меня нет дома, - ответила девушка.
- Понятно. - Хозяин пса замялся. Ему приходилось принимать решение, от которого значила с одной стороны жизнь человека, а с другой - его личная жизнь.
Зная, о чём думает его хозяин, Норд усиленно вилял хвостом и переводил взгляд с него на девушку и обратно. В его умных и хитрых глазах светилось неподдельное беспокойство.
Минута прошла в полной тишине.
- В таком случае, мы с Нордом приглашаем Вас к себе, - сказал артист. - Обещаю, что с моей стороны никаких домоганий не последует, так что решайте.
Снова повисла томительная пауза.
Девушке не хотелось менять принятое решение. С другой стороны, будто лучик света мелькнул в той тьме, в которую она себя загнала. В чём ей, правда, помогли те люди, которых она считала самыми близкими. Но это же не может быть серьёзно! А почему бы и нет? Да какая разница, ведь её приглашает к себе известнейший артист её времени! Правильно, медлить нечего.
- Я согласна, - сказала она. - Ещё раз простите, мне на самом деле очень плохо.
- Я это вижу, - сказал хозяин Норда и медленно пошёл, ведомый псом, по их обычному маршруту.
Девушка шла рядом. Оба, если исключить пса, который, как никогда, был весел и резв, шли в полном молчании. Они многое могли бы рассказать друг другу, но собственные размышления занимали их гораздо больше.
Стемнело. Пошёл снег. Редкий, рыхлый, не совсем белый и блестящий, но всё-таки снег. Артист отцепил поводок, и Норд носился по улице, как заведённый, ловя снежинки на лету своим горячим, красным языком. Он был счастлив.
Утро выдалось необыкновенным. За ночь небо очистилось от затяжных туч, и непоседливое солнышко забралось тёплыми лучиками в постель к девушке, которая лежала на спине, разметав волосы по белоснежной подушке.
Она проснулась. Потянулась, зевнула и... улыбнулась. В первый раз, как ей показалось за много-много лет, хотя, конечно, это было не так. В тот же момент к ней пришло чувство лёгкости, которое обычно теряется в будничности бытия. Ей никуда не надо было спешить, не надо было напрягаться в ожидании недовольного ворчания, раздающегося из-за тонкой перегородки, разделяющей одну не большую комнату. В конце концов, ей не надо было беспокоиться, где взять деньги на то, чтобы просуществовать ещё несколько дней, хотя... Ведь гостеприимство этого доброго человека не безгранично.
Но всё это потом, потом. А сейчас ей очень хорошо, и первое весеннее солнышко ласкает её лицо, маленькую обнажённую грудь и переливается в волосах.
Ей вспомнилось, как вчера они дошли до дома артиста, все втроём поднялись на лифте на пятый этаж, как хозяин Норда без слов показал ей комнату, в которой, несмотря на видимое запустение, было довольно уютно. Затем он напоил её вкуснейшим коктейлем, рецепта которого она не знала, и отправил спать.
Анализируя произошедшее с ней вчера, девушка понимала, что приютивший её человек замкнут и неразговорчив, а дать волю языку его принудила сложившаяся чрезвычайная обстановка.
Внезапно ей захотелось сделать ему что-то очень приятное. С этой мыслью она вышла из комнаты и прошла на кухню. Она открыла холодильник, стоявший возле одной из монотонных стен, и изумилась, потому что в нём не было ничего съестного, кроме различных напитков, да наполовину опорожнённой упаковки сосисок. По всей видимости, хозяин этой квартиры кроме коктейлей делать ничего не умел... или не хотел.
Девушка на цыпочках, стараясь не разбудить спящих, стала обходить кухню в поисках продуктов, но не нашла даже кофе. В это время в коридоре послышались шаги. Не человеческие. В кухню вошёл заспанный Норд. Спросони он махал хвостом и заговорщицки поглядывал на девушку.
- Есть хочешь? - шёпотом спросила она.
Норд склонил голову на бок, отчего стал довольно смешным, и девушке пришлось потрудиться, чтобы не засмеяться.
- Я тоже не очень, - сказала девушка, - но вот думаю, что кофе нам не помешает. Ты покажешь мне, где у вас тут магазин поблизости?
Норд зевнул, развернулся и пошёл к двери. Девушка проверила свой кошелёк. Конечно, в нём были лишь жалкие гроши, но на банку средненького кофе хватит. С такими мыслями она вышла из гостеприимной квартиры.
Всю дорогу до магазина и обратно она не уставала удивляться уму пса, сопровождавшего её. Тот привёл её к магазину самым коротким путём, но внутрь не пошёл, а с явным неудовольствием уставился на табличку:
"Вход с собаками запрещён!".
Никаких особенных происшествий этот поход не принёс, и через десять минут девушка с собакой вернулись.
Девушка сразу же принялась варить кофе, а Норд развалился посередине кухни и стал внимательно следить за её действиями.
Он проснулся от запаха, который не то чтобы забыл, а который был необычен в этом месте и в это время. Это был запах свежесваренного кофе. Он улыбнулся, и тот час же осёкся.
Артист не спал большую часть ночи, размышляя о случившемся накануне. Он принял для себя несколько решений, одним из которых было: ни в коем случае не идти на сближение с девушкой. По крайней мере, пока. Он же её совсем не знает, да и познакомились они (а познакомились ли вообще?) при обстоятельствах, не слишком подходящих для начала серьёзных отношений, или даже мимолётного романа. Это значило, что он не должен отвечать её заигрывания, и отклонять все попытки ухаживать за ним. Вот, например, этот кофе.
Он оделся и вышел на кухню. Там худенькая, но очень энергичная девушка суетилась у плиты. Со спины ей нельзя было дать и шестнадцати лет, но когда она обернулась на его шаги, он увидел в её лице отпечаток многочисленных потрясений, которые придали выражение мудрости её глазам, что присуще более зрелым людям.
- Привет, - сказала она и потупила взгляд.
В который раз между ними повисла тишина. Норд пристально наблюдал за этой мизансценой. Уже в этот момент пёс знал, что произойдёт дальше, но он надеялся, что человеческая глупость всё же имеет границы.
Артист молчал. Он даже не смотрел на девушку. Его взгляд скользил сквозь оконное стекло, на улицу, через дорогу, за дома - куда-то далеко-далеко, где он, верно, увидел что-то недоступное простому смертному.
- А я тут кофе приготовила, - едва дыша от волнения, вымолвила девушка.
Хозяин пса вдруг ожил и посмотрел на неё исподлобья.
- Я не пью кофе, - сказал он. - От него желтеют зубы, а в моей работе это недопустимо.
Девушка дёрнулась, как от пощёчины.
Артист подошёл к холодильнику, вынул какую-то коробочку и залпом её осушил.
- Вот и позавтракали, - сказал он, чуть подумав. - А ты присаживайся, - нам надо поговорить.
- О чём?
- Ну, во-первых, как тебя зовут?
Снова пауза.
- Дело в том, - начала она, но поняла, что у неё пересохло в горле, а потому налила себе кофе, сделала маленький глоток и продолжила: - Дело в том, что меня уже так давно не называли по имени, что я и забыла, как оно звучит. - В её голосе звучали боль, горечь и обида, толи на то, что артист отказался выпить кофе, купленный на её последние средства и являющийся её благодарностью ему, толи на что-то другое.
- Я всё понял, - сказал хозяин Норда. - В таком случае я буду называть тебя Афродитой, идёт?
- Идёт.
- Во-вторых, если тебе действительно негде жить, то оставайся у меня, но... Но если ты порядочная девушка, то тебе, наверное, будет неприемлемо жить за мой счёт, поэтому я дам тебе работу, которую ты будешь выполнять, и за которую будешь получать деньги.
- Что это за работа?
- Ты будешь моей домохозяйкой. - С этими словами артист встал со стула, вышел в прихожую, надел пальто, ботинки и шляпу, и уже выходя, добавил: - Меня можешь звать просто Арти. Деньги в гостиной на столе. Приготовь чего-нибудь поесть к вечеру, пожалуйста.
- --
вторая. Апрель.
Какие глупые всё же эти люди. Если честно, то с моей собачьей точки зрения они все просто помешанные. Очень уж часто вместо того, чтобы идти кратчайшим и удобнейшим путём, они выкидывают такие фортели, что хоть стой, хоть падай. У нас всё гораздо проще.
С той поры, как в нашем доме появилась эта девушка - Афродита, моего хозяина словно подменили. Он даже со мной стал замкнутый и хмурый. Внутренне я понимал, что его гнетёт, но понять причину того, почему это нельзя разрешить, я не мог. Всё упиралось в чувства, неподвластные моему разуму.
Я в свою очередь, как мог, пытался сблизить этих двух людей, но у меня, если честно, ничего не получалось. Они были даже более чужды друг другу, чем в тот вечер, когда встретились. Это меня удручало, но я не вешал нос.
Самое точное определение прошедшего месяца будет, как тягуче-постылый. Иной раз мне казалось, что всё вот-вот наладится, но на следующее утро всё становилось по-старому. Я уже был не рад тому, что обратил внимание своего хозяина на Афродиту. Он стал гораздо меньше времени проводить со мной, и всё больше уединялся в своём кабинете, куда даже меня не впускал, и что-то там делал долгие и унылые часы.
Но положительный момент всё-таки был. Спустя пару дней после того, как у нас поселилась Афродита, в квартире обнаружилась кристальная чистота, о существовании которой я даже и не подозревал. Единственное место, до которого не дотянулась её прелестная рука - был кабинет хозяина.
К тому же я теперь не сидел целыми днями один, а был вместе с очень соблазнительной девушкой. Хоть мне, как представителю другого животного вида и тяжело разбираться в человеческой привлекательности, мне почему-то казалось, что она очень аппетитная. Иногда я даже забывался... Впрочем, история не об этом, а совсем о другом.
В один из вечеров, ознаменовавшихся весьма тёплой погодой и весёлыми бойкими ручейками, мой хозяин пришёл в приподнятом настроении, и я сразу понял, что этот вечер будет отличным от всех остальных, возможно, вообще единственным в своём роде. Я не ошибся. Единственное, что помешало полноценному празднику, было плохое настроение Афродиты. Оно у неё с утра не задалось; по всей видимости, приснился дурной сон. И целый день она была, как варёная, а под вечер совсем раскисла, только я всё пытался поддержать её.
Да, как только хозяин пришёл, так сразу же, ещё из прихожей, подозвал меня, потрепал за загривок, что было уже очень хорошим знаком, и сказал мне:
- Ну, что, Норд, будем делать сюрприз нашей Афродите?
Она долго не могла уснуть, и ворочалась с боку на бок. Волосы налипали на мокрый лоб и казались чужими, как то имя, которое она теперь носила. Афродита. Какая она к чертям собачьим Афродита?! Она просто грязная девка, кикимора болотная, которая недостойна даже взгляда симпатичного мужчины. Нет, на самом деле не всё так плохо, но всё-таки она недостойна такого имени. Почему он её так назвал?
Сон пришёл только в четвёртом часу утра, но он не принёс с собой облегчения и успокоения, а только новые беспокойства.
Девушке снилось, что она снова стоит на том мосту, прямо над набережной, но на этот раз не облокотившись на перила, а прямо на них. Она не хочет вниз. Ей страшно. Она уже собирается слезть с перил обратно на мост, но в этот момент кто-то толкает её, и она падает вниз головою на мостовую. Однако в последний момент она успевает увидеть того, кто её столкнул. Это гигантский доберман, стоящий на задних лапах и опирающийся передними о перила, которые, в сравнении с ним, кажутся игрушечными.
Тут девушка поняла, что пёс ей не снится, а стоит рядом. Только его передние лапы упираются не в перила моста, а в её собственную подушку, а шершавый язык слизывает солёный пот с лица.
- Нордик, миленький мой, - еле выдавила она из себя, пытаясь обнять пса за шею. - А мне тут приснилось, что ты меня с моста сбросил.
Норд наклонил голову набок, как частенько делал, когда с ним разговаривали, и слегка раскрыл пасть, давая понять, что он всё понимает и беспокоиться не о чем. Потом он лизнул девушке руку и улёгся возле кровати.
Она немного успокоилась и снова уснула, так как за окном было ещё темно. Ей снова приснился сон. Не такой страшный, как предыдущий, но оставивший не менее тяжёлый осадок.
Ей снилось, что она идёт по саду с фруктовыми деревьями. На дворе ранняя весна, и все ветви и сучья голые. Деревья склонялись над ней, и что-то шептали на ухо, однако она не смогла разобрать ни слова. Впереди за садом виднелась река, которая почему-то не двигалась. Девушке показалось, что само время застыло. Внезапно оно сорвалось с цепи и понеслось вскачь, превращая дни и месяцы в минуты и часы. По стволам деревьев от корней к ветвям заструился живительный сок, заставляющий почки набухать и расправляться в листья. Подсознательно девушка была уверена в том, что этот сон каким-то образом связан со всей её жизнью.
На ветвях деревьев начали появляться цветочки и завязи. Изменения происходили не только с деревьями, но и с травой под ногами и с речкой вдалеке. Трава вылезала из-под земли с такой скоростью, что становилось страшно. Так в фильмах ужасов показывают, как у выпивших что-нибудь не то вылезают волосы. Речка неслась по своему руслу с непостижимой скоростью, оставляющей скорость звука далеко позади.
Афродита решила не стоять на месте, а немного пройтись, надеясь, что это принесёт облегчение. Она подняла глаза наверх. Неба в привычном смысле этого слова над головой не было. Там - наверху - разливался лилово-багрового цвета йогурт, или что-то наподобие этого, но вокруг всё равно было светло.
К этому времени завязи превратились в миниатюрные, совсем не себя не похожие, яблоки, груши и сливы. Девушка стояла возле старой яблони, и вдруг поняла, что её трясёт, но не от страха, а от холода. Было очень холодно, и с каждой минутой становилось всё хуже и хуже.
Но вот плоды налились зрелостью, а листья начали опадать. Всего через несколько минут после весны наступала осень. Одна из ветвей старой яблони, укрывшей в своей сени девушку, наклонилась вниз. Её пригибала к земле тяжесть созревших плодов. Ещё похолодало.
Не зная, куда деться от сковывающего её холода, Афродита решила побежать, но ноги не слушались её, и она продолжала стоять на одном месте, как вкопанная.
Яблоки над её головой казались зрелыми и такими аппетитными, что мысль о том, чтобы надкусить их, заглушала даже чувство холода. Девушка протянула руку к самому большому и красному яблоку, в глянцевой кожуре которого переливались непередаваемые цвета неба.
Стало невыносимо холодно.
Стоило девушке коснуться рукой желаемого плода, как необоримое отвращение овладело ею, и где-то в области живота появился рвотный позыв. На ощупь яблоко оказалось мягким и слизистым. Оно затягивало пальцы в себя, словно собиралось полакомиться ими внутри своей обманчиво привлекательной оболочки.
Она отдёрнула руку с такой скоростью, будто бы обожглась, но полностью избавиться от неприятного ощущения не удалось. Афродита посмотрела на свои пальцы, и её снова скрутил позыв рвоты: её пальцы были обильно покрыты грязно-коричневой слизью, которая на глазах чернела и растекалась по пальцам, оставляя красные волдыри...
Однако холод глушил все эмоции и...
... и она проснулась.
Чувство дикого холода никуда не делось. Спустя мгновение, девушка поняла, что на ней отсутствует одеяло, а когда открыла глаза, то увидела, что форточка распахнута настежь, и в неё врывается ночной апрельский ветер.
Она решила встать, чтобы закрыть форточку, но чуть не получила инфаркт, потому что в тот самый момент, когда её ноги коснулись пола, из-под них с визгом рванулось что-то живое.
Это был Норд. Ворочаясь во сне, она скинула на него одеяло, и он, пригревшись, уснул без задних лап, за что был жестоко наказан.
- Ой! Нордюша! Прости меня, пожалуйста! Я не хотела, - запричитала девушка.
В это время пёс окончательно проснулся и понял, что произошло. Он, понимающе глядя в глаза Афродите, двинулся в её раскрытые объятья, где его ждали телячьи нежности и дружеская трёпка загривка.
Выглядела она не важно.
Обрывок тёмного времени суток для обоих прошёл спокойно. Девушка спала тихо и без снов, а пёс охранял её сон.
Встала она разбитой, как будто всю ночь она не спала, а работала на каком-нибудь руднике. Однако вечером...
Этот день у Арти выдался на славу. С утра он закончил съёмку в большом телевизионном проекте, который обещал стать самым популярным в этом году. За ленчем он подписал контракт на участие в рекламном ролике богатой зарубежной компании, причём, задаток ему выдали сразу. На эти деньги можно было купить среднего качества машину. После обеда он договорился о главной роли в новом полнометражном фильме. Затем он заехал на звукозаписывающую студию, узнать, как у них обстоят дела с его новым альбомом. Оказалось, что тот уже полностью готов к тиражированию, и осталось только запустить анонс. Вечером он отыграл небольшой спектакль, и в меру измочаленный вышел из театра на свежий воздух.
На душе было светло, спокойно и так хорошо, что захотелось просто взять и поменять всю свою жизнь. Но только к лучшему. Внезапно ему стало стыдно. Сначала он даже не понял, за что и перед кем, но потом его внутреннему взору предстала хрупкая девчоночья фигурка, неловко опирающаяся о перила моста. Ему захотелось заключить эту фигурку в свои нежные объятия и поделиться с ней накопленным за долгие годы теплом. Он даже не мог вспомнить, почему запретил себе уделять ей знаки внимания.
Поразмышляв ещё с минуту, он двинулся к магазину, в котором продавались элитные вина.
Через полчаса он был дома. Поставив многочисленные пакеты возле двери, он подозвал Норда, потрепал его за загривок и сказал ему:
- Ну, что, Норд, будем делать сюрприз нашей Афродите?
Норд заговорщицки посмотрел в его глаза и согласно наклонил голову.
- Арти, это ты? - раздалось из кухни.
- Ну, а кто же ещё? - ответил артист вопросом на вопрос, и секунду спустя, добавил: - Лучше иди сюда, я тебе кое-что принёс.
Я остановился на том, что мой хозяин пришёл в этот вечер довольным.
Когда он передал Афродите все пакеты, которые принёс с собой, она спросила:
- У нас сегодня какой-то праздник?
- Праздник? - хмыкнул хозяин, проходя на кухню. - Пускай будет праздник. Какой? Это ты уж придумай, пожалуйста, сама.
Девушка разбирала пакеты. Из их содержимого можно было сварганить поистине королевский ужин.
- Сегодня, - сказала она, - ровно месяц, как я живу у тебя.
- Я думаю, что это подходящий повод, - отозвался Арти.
Я носился от одного к другому и норовил тыркнуться своим носом им в руки, выказывая тем самым, что полностью поддерживаю их желание устроить себе праздник. Я тоже хотел праздника, надеясь, что это хоть как-то изменит тяжёлую атмосферу, сгустившуюся в нашей квартире.
Спустя ещё час праздничный ужин был готов, свет потушен, а свечи зажжены. Я примостился под столом и стал внимательно слушать, о чём станут говорить эти два человека, и чем вся эта затея обернётся.
- Но всё-таки мне интересно, - начала разговор Афродита после нескольких глотков дорогущего и прекраснейшего вина, - чего ради весь этот шик? Не просто ж так?!
Арти задумался. Он не знал, что на это ответить, и постарался переменить тему.
- Хочу заострить внимание, - сказал он, - что в этом месяце ты прекрасно выполняла свои обязанности, поэтому я решил поднять тебе зарплату.
- Я и так получила больше, чем некоторые работяги - за год, поэтому, думаю, не стоит.
- Ну, это позволь решать мне.
- Хорошо.
В следующие несколько минут никто не решался продолжить так неловко начатый разговор. Оба поглощали изысканные деликатесы, запивая их шикарным вином. Делали они это без особого удовольствия, и всё шло к тому, что очередная попытка наладить отношения срывалась.
Но тут вмешался Норд. Своим мокрым носом он приподнял брючину своего хозяина и тыркнулся носом в его обнажённую голень чуть повыше носка. Артист едва не подавился, а затем спросил девушку, одновременно слегка пнув Норда под рёбра:
- А кем бы ты хотела стать?
- Я?!
- Да, ты.
- До недавнего времени моя жизнь вообще не имела смысла, а последний месяц меня всё устраивало. Почти...
- Ты никем не хотела стать? - У Арти на лице появилось удивление.
- Хотела. Но очень-очень давно... в детстве.
- И кем же, если не секрет?
Афродита задумалась и, как ребёнок, стала грызть ноготь. Потом исподлобья глянула на мужчину, сидящего напротив неё, и смутилась.
- Простите, - сказала она, - с детства не могу избавиться от этой глупой привычки.
- Ничего-ничего.
- Я хотела стать актрисой, а потом обнаружилось, что я обладательница неплохого голоса, и я долго лелеяла в себе мысль стать певицей, но...
- Но?
- Но все мои мечты разбились о бетонную стену суровой действительности. Ты помнишь, в каком состоянии меня приютил. Если бы не ты, меня бы уже не было на белом свете.
Афродита расплакалась.
- Ну, хватит. Не надо, не плачь, - принялся успокаивать её Арти. - Что касается актрисы, то, прости меня, пожалуйста, с твоими внешними данными возможны только роли второго плана, а вот что касается призвания певицы, то тут я смогу тебе помочь. Но только в том случае, если у тебя действительно есть голос. Спой мне что-нибудь.
- Прости, но я сейчас не в форме. - Девушка перестала плакать и теперь с интересом, смешанным с благоговейным страхом, смотрела на хозяина Норда - пса, который в этот момент всем телом прижался к её ноге, как бы ободряя её.
- Настоящая певица всегда должна быть в форме, - парировал Арти.
В какой-то момент Афродита почувствовала подступающий к горлу комок, который хотел помешать её приближению к мечте. Так же появилась сухость в горле и другие признаки волнения. Она закрыла глаза, сосредоточилась на словах, заученных давным-давно и запела:
Ты скажешь без разбора, что
И скажешь без разбора, что
Девушка замолчала, чтобы перевести дыхание. Она бросила косой взгляд на артиста и увидела в его глазах неподдельное восхищение.
- Прекрасно! - выдохнул он полушёпотом. - Это просто прекрасно. Такого голоса я не слышал уже очень давно.
- Спасибо, - откликнулась Афродита.
- Мне интересно, чем закончилась эта песня, - признался Арти.
Девушка вдохнула побольше воздуха и запела снова:
И лишь в глазах участливых
Лишь только день покажется,
Пусть жизнь твоя нелёгкая
Афродита замолчала, и наступила тишина, нарушаемая лишь частым дыханием Норда, который был просто вне себя от таких звуков. Ему хотелось подпевать, но приходилось всеми силами сдерживать себя.
- Поразительно, - сказал Арти.
- Спасибо, - ещё раз сказала девушка, и зарделась, отводя в смущении глаза.
- Грустная песня, - заметил Артист.
- Да, она очень похожа на мою жизнь.
- Да? А кто её написал?
- Её написал человек с нелёгкой судьбой, которому довелось многое пережить. Я знала его очень давно; кажется, что это было в другой жизни.
- А где он находится сейчас?
- Я не знаю.
- Очень жаль, потому что в современной песенной индустрии текстовики, способные написать нечто подобное, на вес золота.
- Не думаю, что он смог бы работать на заказ, - ответила Афродита.
- Что ж, понимаю, - сказал Арти и потянулся за бокалом. - Я предлагаю выпить за...
- Прости, - прервала его девушка, - но у меня что-то разболелась голова. Я пойду к себе.
Она встала и вышла из гостиной. Норд влажными глазами следил за её размытым силуэтом, пока тот не скрылся в темноте квартиры.
- ...хороших поэтов, - закончил тост хозяин пса и залпом выпил пол-бокала элитного вина так, будто это была водка или самогонка. - Ну, что, пёс, нам тоже пора баиньки, или прогуляемся?
Норд вылез из-под стола и, не оборачиваясь, поплёлся в комнату домработницы.
- Что ж, пусть будет так, - сказал Арти вполголоса, налил себе ещё вина, встал и подошёл к окну.
За окном царила ночь. Небо было не по-апрельски звёздным. Где-то далеко слышался шум проходящих поездов, а прямо под окном то и дело сновали запоздавшие автомобили. Пахло рождением жизни и ночью.
Мужчине показалось, что одна из звёзд погасла. Он присмотрелся и увидел, что в созвездии над головой действительно не хватает звезды. Так же внезапно, как и исчезла, звезда появилась, только Арти показалось, что зажглась она в стороне, да и горела теперь менее ярко.
- --
третья. Май.
Я проснулся оттого, что нашу квартиру заволакивал непривычный запах. Даже я со своим обонянием не сразу смог его определить. Позднее оказалось, что это Афродита варила себе утренний кофе на молоке. Вкус, должен Вам сказать, довольно специфический (я выпросил-таки пару глотков).
Скорей всего от этого же запаха, а может, и по другой причине проснулся мой хозяин. Утром он обычно замкнутый и неулыбчивый, но сегодня всё было по-другому. Улыбаясь широкой открытой улыбкой, он зашёл на кухню, поздоровался с Афродитой, потрепал меня за холку, выпил сока, и мы пошли на утреннюю прогулку.
Когда мы вернулись, лёгкий завтрак уже ждал нас. За два месяца, прошедшие со времени нашего знакомства, девушка научилась готовить именно то, что нравилось моему хозяину. Напряжённость в их отношениях практически исчезла, осталась лишь некая отрешённость.
- Как ты себя чувствуешь? - спросил Арти.
- Нормально, - улыбнулась девушка.
- "Нормально" - это не ответ, - заметил хозяин. - Ты сегодня в голосе?
- Да, а что?
Надо сказать, что этот месяц не был похож на предыдущий. Теперь они всё время куда-то уходили вместе, возвращались чаще порознь, но бывало, что и обратно приходили вместе. После этого они подолгу разговаривали за ужином на темы музыки, стихов и прочих их этих чисто человеческих странностей. Не могу сказать со всей уверенностью, чем они там занимались, но, на мой взгляд, всё происходило следующим образом: через день после того ужина, о котором я Вам рассказывал, они первый раз ушли вместе. Афродита вернулась весёлая и довольная (она даже чмокнула меня в нос), но было видно, что она перенервничала. Скорей всего в этот день её прослушивали друзья моего хозяина, и, судя по всему, им очень понравилось. Потом в течение двух недель девушка что-то без перерыва заучивала и напевала. Готовилась к записи своего первого, так сказать, рекламного альбома. Затем состоялась запись на студии. Когда она закончилась, был организован маленький банкетик (весьма преждевременный, по убеждению Афродиты). И вот теперь, когда сведение альбома и распечатка вкладышей была закончена, пора было устраивать презентацию. Типа: сегодня вы присутствуете при знаменательнейшем событии восхода новой звезды, которая своим голосом покорит... ну и тому подобная чушь. Это, конечно, всё для проформы, но Афродите там надо было быть обязательно, и там ей предстояло петь. Презентация была намечена на завтра, а сегодня состоится генеральная репетиция, вот поэтому-то мой хозяин и спросил девушку о состоянии её голоса.
- Сегодня генеральная репетиция.
- Ах, да! Я совсем забыла!
- ???
- Прости.
- То есть как? Ты забыла о подготовке ко дню, после которого твоя жизнь уже никогда не станет такой, как раньше?!
- Понимаешь, мне до сих пор не верится, что всё это происходит со мной.
- Ты должна в это поверить, и должна жить этим, иначе не видеть тебе удачи, как своих ушей.
- Прости меня.
- Тебе не за что передо мной извиняться. Вообще-то ты молодец.
- Спасибо.
- Да, ты решила, как нарядиться на презентацию.
- Ещё нет, - сказала Афродита и задумчиво повертела в руках почти пустую чашку из-под кофе. - Но я сегодня же займусь этим вопросом.
- Тебе следует поторопиться. Если нужны дополнительные средства...
- Нет-нет, что ты, мне хватит денег. Я и так не знаю, что с ними делать.
- Ну, вот и, слава Богу. - Арти посмотрел на часы. - Но мы уже начинаем опаздывать. Побежали. До вечера, Норд.
До вечера, до вечера, по крайней мере, отдохну от вас и от ваших бессмысленных разговоров.
Но только я устроился после их ухода на своём коврике, как почувствовал пренеприятнейший запах, идущий откуда-то из кухни. Я пошёл туда и увидел, что люди забыли выкинуть мусор, и из ведра воняло очистками вчерашних деликатесов. Собаки терпеть не могут вонь.
Я взял ведро в зубы и отнёс в прихожую, где поставил меж двух дверей, чтоб не так воняло, вознамерившись вынести его, как только кто-нибудь из них вернётся, хотя рассчитывать, что это случится скоро, не приходилось.
Затем я вернулся к своему коврику, лёг на него и уснул, ещё совершенно не предполагая, какими драматическими событиями будет наполнен день.
Генеральная репетиция удалась на славу. Голос не подвёл Афродиту, и, несмотря на волнение, не был "смазан" ни один номер. Это вселяло определённый оптимизм. Однако нашёлся повод и для огорчения: в конце репетиции она глянула в зеркало и увидела в нём девушку, которая своим внешним видом не смогла бы завоевать и сотой части поклонников других певиц. Дело было не только в одежде, но и в причёске, и в состояние кожи лица и т.д. и т.п.
Она открыла свой бумажник. Денег в нём хватило бы, чтобы открыть свой собственный салон красоты, но девушка решила ограничиться лишь посещением оного.
Через три с четвертью часа её уже невозможно было узнать, так сильно она изменилась. Причём, сразу было видно, что с ней работали профессионалы, и поэтому она не производила впечатления раскрашенной куклы. Казалось, будто красота долгое время скрытая глубоко внутри, выбралась наружу и распустилась, как бутон распускается в цветок, подставляющий все свои лепестки ласковому солнышку. Её волосы перестали быть жидкими и хрупкими: трёхчасовая пропитка специальными бальзамами и масками сделала их мягкими, пышными и шелковистыми, как в рекламе, с той лишь разницей, что Афродита выложила за это почти целое состояние. Ещё одно ушло на облагораживание лица и всего, что на нём находится. Ресницы, брови, губы, - всё это было приведено в идеальный порядок.
Третье и последнее состояние было истрачено на обновление гардероба, а вот времени на это ушло значительно меньше, так как девушка чуть ли не с самого детства знала, как оденется на свой первый концерт, если станет певицей.
И вот она стояла перед зеркальной витриной модного бутика и рассматривала себя со всех сторон. Проходящие мимо люди удивлённо и благожелательно косились на неё, но ей не было до этого никакого дела. Она была счастлива сверх всяких мер, потому что сбывалась мечта всей её жизни.
Вероятно, ей стоило бы быть повнимательнее или поосторожнее, возможно, тогда бы она заметила, что за ней следят глазами два молодых человека не совсем русской внешности. Но сейчас ей было совершенно не до того.
Наконец, налюбовавшись своим длинным платьем с очень высоким разрезом по правому бедру, она пошла по направлению к дому, где её ждал Норд. Два молодых человека двинулись вслед за ней.
Днём меня разбудил звук отпираемого замка. Я сразу кинулся к двери и схватил ведро зубами за ручку. Ничего приятного в этом не было, но хотелось поскорей избавиться от этой мерзости.
- Нордюша, чего это ты? - изумилась девушка, увидев меня с ведром в зубах.
Кстати, я его чуть не выронил, когда увидел, в каком виде она заявилась. Правда, я не совсем проснулся, поэтому молча прошествовал мимо неё, направляясь к мусорным бакам, которые стояли недалеко от нашего подъезда. Я не сообразил, какую чудовищную ошибку совершил, ведь Афродита не стала закрывать дверь, чтобы я беспрепятственно мог вернуться.
На лестничном пролёте между третьим и вторым этажом мне встретились двое. Они не вызывали ничего, кроме неприязни, но я прошёл мимо них, не обращая внимания на колкости в мой адрес. Понять не могу, почему спало моё предчувствие? Может быть, потому, что я и сам ещё не до конца проснулся?
Короче, когда я вернулся, то дверь была захлопнута, а изнутри раздавались очень неприятные звуки: всхлипы, перемежающиеся с ругательствами. Я понял, что из-за моей непредусмотрительности произошло что-то страшное, поэтому я поспешил выплюнуть ведро и начал пытаться всеми силами помочь девушке.
Я начал громко лаять. Шум внутри на время прекратился, но желаемого эффекта я не достиг, так как никто не вышел из соседних квартир мне на помощь. Тогда я стал пытаться лапами повернуть ручку двери (я неоднократно видел, как это делает мой хозяин), но она даже и не собиралась поддаваться. Тогда я вцепился в неё зубами и повис на ней. Постепенно она начала уступать и поворачиваться вниз.
Войдя в квартиру, Афродита сразу прошла к зеркалу, висевшему в прихожей. Ей нетерпелось ещё раз увидеть себя во всём сиянии. В её характере никогда не было ничего от Нарцисса, но сейчас она искренне любовалась своим внешним видом. Она не предполагала, что может так выглядеть.
Она не услышала, как с лёгким скрипом отворилась дверь, и оттуда послышались шаги.
Ужас объял её, когда в зеркале она увидела незнакомого мужчину с резкими и неприятными чертами лица за спиной.
- Что... - начала было она.
Но мужчина не растерялся: закрыл ей рот ладонью и повалил на пол. Тут краем глаза девушка увидела второго бандита, который весело подмигивал ей. Дыхание спёрло и Афродите в третий раз в жизни стало нестерпимо страшно. Она поняла, что помочь ей сейчас вряд ли кто в силах, а потом... а потом, возможно, это будет и ненужно.
- Эй, Рем, - сказал один другому, - прошманай-ка эту хату, а я займусь вот этим птенчиком.
- Хорошо, Угрюмый, - отозвался второй, - но ты всё-таки попытайся узнать у нее, где чего тут лежит.
- Не учи отца и баста, - рыкнул "Угрюмый". - А тебя, цыпочка, я сейчас немного ощиплю. Ты согласна? - Одной рукой по-прежнему зажимая девушке рот, он взялся другой за вырез декольте её платья и рванул его, что было силы, вниз и немного на себя.
До этого момента Афродита находилась в состоянии шока, не в силах двинуть ни рукой, ни ногой, но тут с неё словно путы спали. Одновременно она стала брыкаться ногами, размахивать руками, норовя при этом угодить незваному гостю в лицо, и извиваться всем телом. От неожиданности мужчина убрал руку от её рта, и она завопила, что было сил.
Однако столбняк нападавшего продолжался всего доли секунды, после которых он собрался взять решительный реванш. Тот, кого называли "Угрюмым", замахнулся, чтобы "успокоить" женщину, но в этот момент она из положения лёжа со всей силой, ударила ему в промежность. С полустоном-полувздохом "Угрюмый" осел на пол.