Аннотация: Глава третья. Когда закончу, не забыть сложить всё в кучку...
Алые всполохи
Противников надо выбирать с умом, а друзей -- с деньгами. Только в жизни почему-то всегда получается наоборот...
Опальный комадующий худшей
ротой где-то на свалке истории
Мастер жил в небольшом домике за чертой города. Место и впрямь было очень живописное, я сама бы не отказалась пожить на обрыве над морем. Стоило сойти с крыльца и отойти метров на двадцать, как зелёный луг обрывался скальной стеной. Там, далеко внизу, величаво катились волны, набегая на базальтовую плиту. Судя по цвету воды, там было очень глубоко, а плита играла роль нерукотворного пирса. А ещё я заметила в скале выбоины определённо искусственного происхождения. Они цепочкой поднимались вверх почти от самой плиты. Похоже, мастер предпочитает быстрый спуск вниз кружному пути вдоль обрыва.
Человек подошёл неслышно. Собственно, он сначала минут пять рассматривал меня издали, но так ненавязчиво, что я не сразу почувствовала. Став рядом со мной, он не сказал ни слова, но по нему было видно, что он ждёт вопросов. Не люблю разочаровывать людей.
--Где Лета? -- Поинтересовалась я.
--Ррарга помогает ей обустраиваться, -- вежливо ответил он.
Ррарга -- это тот самый гоблин, который первым пострадал от ангельской неуклюжести. Как оказалось, они с мастером старые приятели. Тогда, в забегаловке у площади, гоблин закончил свой рассказ и, углядев за столиком нас, подвалил в тот самый момент, когда Лета заявила о своём намерении обучаться у мастера во что бы то ни стало. Хлопнув мастера по плечу своей широченной лапищей, гоблин прогремел:
--Зря это ты, приятель! Эта девчонка -- то ещё приобретение.
А дальше он практически процитировал меня, включая загибание пальцев:
--Сначала перекупи её, потом успокой, потом одень, накорми, растолкуй, обучи хоть чему-нибудь... а потом она всем отдавливает ноги, и ей после этого надо ещё утирать сопли!
Окружающие снова грохнули, а Лета покраснела и не нашла ничего лучше, как двинуть наглеца по ноге. Но он ногу отдёрнул, а Лета чуть не сверзилась с лавки.
--Э, нет, детка, -- ухмыльнулся гоблин во все зубы, -- на этот раз тебе такой фокус не пройдёт.
--И ты возьмёшься за неё? Но ведь граф так просто от тебя не отстанет...
Я нахмурилась, а гоблин почему-то замолчал. Но после этого от нас не отходил, и в дом мастера пошёл вместе с нами.
И вот теперь, над обрывом, я решила прояснить недосказанное.
--Что за проблемы у вас с графом?
--Я отвечу. Но вы тоже должны дать мне некоторые ответы, согласны?
Я ухмыльнулась, медленно повернув к нему голову:
--Должна?..
--Да, -- серьёзно кивнул он. -- Иначе я не смогу обучить девочку правильно, а только наврежу.
--Почему же тогда вы согласились? -- Прищурилась я. -- Ведь об этом беспокоиться надо было раньше, не так ли?
Мастер задумчиво уставился на море и грустно улыбнулся.
--Два вопроса, а ответ один. Я отказался обучать сына одного графа. А данный граф является распорядителем следующего показа новичков. Показ новичков, -- пояснил человек, чувствуя моё недоумение, -- это проводящиеся каждые пять лет соревнования и выставки, на которых ученики, закончившие обучение, демонстрируют, на что они способны.
Дело в том, что мастер, которого не представляют ученики в течение двух показов новичков, лишается права жить в городе и набирать учеников.
Семь лет назад сын этого графа повздорил с одним из моих учеников. Дело было на глазах у многих свидетелей, которые подтвердили, что ученик не был зачинщиком ссоры. Но через неделю мальчика нашли в какой-то канаве с арбалетными болтами в спине. Ещё через год второй ученик пропал в неизвестном направлении.
В том показе новичков мои ученики не участвовали.
А сразу после того, как графа назначили распорядителем и следующего показа, ко мне наведались графские телохранители и передали письмо от графа. Я отказался обучать его сына, потому что молодой человек не тот, кого я хотел бы видеть своим преемником в искусстве. Даже за отсрочку изгнания на следующие пять лет.
Нынешний показ новичков состоится через полгода. Вашей подруге нечего опасаться, за полгода невозможно обучить её до того уровня, который необходим для показа. Так что её не тронут. А меня и так скоро изгонят из города.
--Она мне не подруга. Но почему же вы не отказались обучать её? Какая теперь разница?
Он вновь внимательно посмотрел на меня.
--Наверное, я просто соскучился по ученикам.
Ага, как же. Соскучился он. Такие люди не умеют испытывать такие чувства. И зачем мне эта его жалостливая история?
Уловив скепсис в моём взгляде, мастер тонко и холодно улыбнулся.
--А может, мне просто стало интересно. Вы очень необычная пара. Вы ведь не люди. Обе.
Интересно, знает ли он, что я сейчас гадаю, разобьётся ли человек, если его сбросить отсюда вниз, на плиту? Я искоса на него глянула. Знает. И готов. Вон, какая отрешённость во взгляде. Догадывается, что за движением может не уследить, так раскрыл себя миру. Я хмыкнула. А что, может и увернётся.
--Лета не человек. Она физически и психологически сильнее, гибче, лучше обучаема. Но это, думаю, не доставит вам особых трудностей. Так как она у вас единственная ученица... ведь единственная же?.. то и вам под её ритм приспособиться не составит проблем. А в остальном от человека она не отличается: ест и пьёт то же, что и люди; смеётся, когда весело; плачет, когда обидится или ушибётся; спит тоже как все... ну разве что не болеет. Никогда не видела, чтобы они болели.
Я задумалась. Мастер осторожно поинтересовался:
--А вы?
--А я к вам в ученицы не набиваюсь, так что и знать вам обо мне не стоит, -- резко ответила я.
И уточнила:
--Целее будете.
Он коротко кивнул, развернулся и пошёл к дому. По-моему, он обиделся. Ну и ладно, что я, нянька? Я демон, между прочим! Мне вообще положено за непочтительность этого человека порвать на мелкий фарш! А-а-а, гори оно всё!..
--Мастер!
Человек остановился, и даже повернулся, но вот только был он холоден, аки айсберг.
--Есть вещи, которые смертным лучше не знать. Для их же блага. А от вас теперь зависит жизнь Леты, и я бы не хотела, чтобы с вами вдруг что-то не то случилось.
Он снова молча кивнул, но по-моему, его отпустило. На крыльцо поднялся уже нормальный человек, а не замороженное воплощение гордости.
Хм, а у него действительно очень неплохо с реакцией. Умудриться разминуться на узком крылечке с Летой, которая как обычно вылетела без объявления войны из коридора, это надо уметь.
Взвизгнув, но пролетев по инерции ещё пару метров, Лета потрясённо обернулась. Мастер деловито спрыгнул с балки, поддерживающей навес над крылечком, отряхнул штанину и кивнул Лете, которая испуганно шептала слова извинения. Он уже давно скрылся в полумраке дома, а девчонка всё никак не могла прийти в себя.
Я подошла и похлопала её по плечу.
--А? -- Вскинулась девчонка.
Ну, не буду тянуть.
--Я ухожу.
Она кивнула, серьёзно глядя мне в глаза. Я нахмурилась. Это несколько не та реакция, которую я ожидала. Она что, думает, что я вернусь?
--А ты ещё вернёшься?
Э-э-э... кстати, а может и вправду?.. Нет, нет, и нет! Что я тут забыла? Всё самое интересное уже закончилось. Ангелочек больше от меня не зависит, сама учится понемногу, вон уже и мастера себе выбрала. Всё, финита ля комедия!
--Может быть.
Ох, ну и зачем мне всё это?
--Да-а-а?
Эй, ну зачем такое удивление? И радоваться раньше времени не стоит. И вообще, ты чему радуешься, дура? Последнюю фразу я и озвучила. С трудом, правда, так как повисшая на шее соплячка не способствовала свободе дыхания.
Под невразумительные хихиканья ангелочка я думала, что любопытство когда-нибудь доведёт меня до очень крупных неприятностей. Но это будет потом. А пока... пока я хочу разгадать, что же кроется за способностями этой девчонки.
Но сначала надо кое о чём позаботиться...
Особняк интересующего меня графа производил впечатление крепости. Такой хорошо укреплённой крепости, но в то же время не являющейся тюрьмой. То есть от особнячка за версту несло хитросплетениями тайных ходов, что давало возможность кому-нибудь достаточно безрассудному или умелому проникнуть в дом, минуя официальный путь.
Я начала с наименее аппетитной части поисков: да, как это ни банально, но я изучала канализацию.
Очистные сооружения Города Мастеров являли собой чудо инженерного зодчества. Особенно в плане собрания противоречий. Гигантские залы, которыми бы не погнушался любой храм, чередовались с занюханными пещерками с озёрами нечистот. Длиннющие и прямые, как стрелы, туннели являлись боковыми ответвлениями и зачастую заканчивались тупиками и завалами...
В общем, без карты, которую самым наглым образом свистнула из штаб-квартиры золотарей Города, я бы там ещё очень долго блуждала. А так всего через каких-то пять часов я уже была где-то под графской лужайкой.
Граф возвращался в библиотеку. Только что он раздал последние распоряжения относительно предстоящего в этом году показа новичков, и потому пребывал в благодушном настроении. Всё шло примерно так, как он планировал. Его хорошее настроение было лишь слегка омрачено поведением сына. Всё-таки с каждым разом всё труднее было улаживать дела, которые его сын и наследник творил по глупости и наглости. Граф с каждым разом убеждался в том, что когда недовольных становится слишком много, то бессильно даже его, графа, влияние. С молодым балбесом давно следовало строго поговорить, но всё как-то не получалось.
Возле самых дверей библиотеки ровное течение мыслей было прервано смутно знакомым и очень неприятным запахом. Граф раздражённо поджал губы, резко дёрнул за маленький колокольчик у двери и, не дожидаясь появления мажордома, вошёл в комнату.
Первое, что его поразило, это был запах. Если снаружи он только едва-едва пробивался, то в библиотеке уже точно ощутимо воняло сточной канавой. А ещё в его кресле за рабочим столом сидел, похоже, источник этого амбре и что-то увлечённо читал.
Гость, а точнее гостья, подняла на графа глаза, мило улыбнулась, и запах мгновенно пропал, как по волшебству. За плечом у хозяина дома уже возник мажордом, но граф как-то по-особому чуть повернул голову, и вышколенный слуга с поклоном молча закрыл двери библиотеки, оставив хозяина наедине с непонятно откуда взявшейся женщиной.
Мы с графом немного поразглядывали друг друга с безопасной дистанции, составляя каждый своё мнение о возможном противнике. Я смутно чувствовала настроение человека. Он был на удивление спокоен. И заинтересован немного. Мне это понравилось.
--Здравствуйте, граф. Мастер игры, я полагаю?
Граф коротко кивнул, молча направляясь ко мне. Его движения завораживали, побуждали подняться и уйти с его дороги, не оставляя сомнений в том, что он сейчас сядет на своё место. Когда до кресла ему оставался только шаг, я тем же плавным движением поднялась и сделала пару шагов в сторону окна, оставляя человека у себя за спиной. Я чувствовала, что он доволен.
--А знаете, граф, -- продолжила я, -- я полностью согласна с автором книги, на которую вы сейчас смотрите. Самоуверенность -- это не всегда полезно.
Повернувшись, я заметила, как слегка напряглись его плечи. Он наконец понял, что это я уступила ему место для каких-то свих целей, а не он вынудил меня подняться.
--Ведь даже в самых обычных ритуалах и схемах, повторяемых день за днём, из года в год, могут возникнуть мелкие, но очень неприятные погрешности. Кстати, не ожидала, что столь ценный и редкий труд, как "Демонология. Концепции практических занятий" окажется в вашей библиотеке. Знаете, автор обладал просто невероятным для практикующего демонолога запасом здравого смысла.
--Я польщён, что вы преодолели... столько неприятностей, чтобы похвалить мою библиотеку.
Безупречная вежливость и лёгкий, почти незаметный намёк на иронию в том, как он произнёс слово "неприятностей". Эх, человек, жаль, что нет у меня сейчас времени поиграть с тобой, отвлекаться не хочется. Я улыбнулась, показывая, что оценила его замечание. Наверное, я слегка перестаралась с длиной клыков, потому что он как-то уж слишком внимательно на меня глянул.
--Нет, к сожалению, о вашей библиотеке я узнала только тогда, когда сюда попала. А вообще-то я зашла предупредить вас о лёгком изменении правил игры в связи с моим появлением в городе.
После этих слов вся доброжелательность слетела с его лица. Оно стало спокойным, а в глазах появился сосредоточенный блеск.
--Продолжайте.
--Начну издалека. По прошествии определённого количества десятилетий, начинаешь замечать, что вокруг всё меньше того, ради чего хотелось бы жить дальше. Думаю, это чувство вам знакомо. В этом случае каждый поступает по-своему. Вы, к примеру, затеваете игры, заставляя фигуры двигаться согласно вашим планам. А лично я нахожу себе конкретные игрушки, и развлекаюсь с ними, пока они не ломаются... или пока не ломаюсь я. К сожалению, они всегда приходят в негодность -- какие-то раньше, какие-то позже...
Так вышло, что я прибыла в Город с моей последней и очень ценной игрушкой. У девчонки просто потрясающие задатки, и мне не хотелось бы потерять её раньше времени.
--Это всё очень интересно, но почему же вы пришли ко мне?
--Желаете, чтобы я озвучила то, что вы и так уже знаете? Хорошо. Сегодня на мою игрушку напали люди, носящие знаки различия вашего дома. Физического урона ей нанесено не было, но результатом стало наше вмешательство в вашу игру. Это не моя вина, так что я вам ничем не обязана. Но прошу принять к сведению, что если я лишусь игрушки преждевременно и по вине вашего дома, то заменой девчонке станет ваша семья. Думаю, много времени это не займёт. Боюсь, ваш сын не обладает чрезмерной удачливостью и живучестью. Разве что вы сами можете стать интересным объектом для изучения, но... плоть человеческая слаба, а дух подобен огоньку свечи на ветру, не так ли?
Граф вздрогнул, узнав цитату. Так заканчивалась та самая книга, которая всё ещё лежала открытой перед ним. Говорили, что это были последние слова, написанные автором перед тем, как он исчез из своей лаборатории, оставив лишь рукопись на столе, да заляпанные кровью и ошмётками плоти стены.
Я мило улыбнулась.
--На этом я бы хотела закончить наш разговор. Тем более что мне предстоит интересное занятие, и мне не хотелось бы отвлекаться надолго.
С этими словами я открыла рассчитанный заранее портал и шагнула в Семнадцатую Преисподнюю.
Прошло несколько минут с тех пор, как в библиотеке не осталось никого чужого, а граф всё ещё сидел за столом и думал. В дверь тихонько стукнули. Тряхнув головой, человек резко поднялся со своего места и впустил визитёра. Но сначала он как-то хитро нажал на корешок всё ещё лежащей на столе книги и сжал в руке выпавший из тайничка маленький кристалл. Правила игры изменились. Требовалось внести коррективы в отданные распоряжения.
--Арус, ты будешь следовать за моим сыном. По возможности так, чтобы он этого не знал. По возможности. Он должен забыть о старом Мастере боя как минимум до показа новичков. Сообщи охране, им запрещается поддерживать любое его начинание. Запрещается вообще обращать внимание на его приказы. Это касается всех. Если он в очередной раз попытается предпринять что-то против Мастера или его учеников, ненавязчиво объясни ему, что этого делать не стоит. Наказание -- тюрьма.
Визитёр поражённо уставился на графа. Впрочем, это длилось так мало, что можно считать, что этого и не было вовсе. В следующий миг человек склонился в почтительном поклоне, после чего завернулся в плащ и растворился в ближайшей тени.
Вновь закрыв дверь библиотеки, граф вернулся к столу.
Из незапертого нижнего ящика стола он бережно извлек приборчик, состоящий из круглого зеркальца размером с ладонь, и бледно-золотистого кольца такого же диаметра, стоящего на ободке в центре зеркала перпендикулярно к его плоскости. Тонкие пальцы коснулись кольца, пробежали по нему, извлекая едва слышимый тонкий перезвон. Воздух внутри кольца помутнел, уплотнился и стал похож на другое зеркало, вот только отражалось в нём совсем иное лицо.
Мастер маг-библиотекарь не очень хотел сейчас ни с кем разговаривать. Очередной интересный фолиант расшифрован, и больше не осталось азарта. Жизнь снова стала скучна. У Мастера мага началась депрессия.
Но звонок был очень настойчив, и Марциус наконец обратил внимание на его тональность. И тут же удивлённо вскинул брови. Его вызывали по белому ободку. Это было необычно. Зачем он понадобился кому-то из знатных Мастеров? Он всё-таки решил ответить.
Появившийся в переговорном устройстве человек коротко кивнул и произнёс:
--Марциус, я думаю, ты не пожалеешь, если немедленно навестишь меня.
Мастер маг всё ещё был в плохом настроении, потому буркнул:
--Если вам, граф, так надо, то можете и сами навестить старого человека.
Граф покачал головой и поднял на уровень переговорного кольца книгу:
--Если выйдет, что я не прав, эта книга -- твоя.
Марциус скривил губы в насмешливой улыбке, но едкие слова замёрзли у него на устах. Он прохрипел что-то нечленораздельное, потом откашлялся и осторожно уточнил:
--Мастер игры отдаёт мне "Демонологию" Кавтаро Оккультиста? Его последний труд? Подлинник?
Граф серьёзно кивнул.
--Что от меня требуется? -- Деловито вскинул голову маг. -- Расскажи, что случилось. Я должен приготовиться.
--Вкратце: минут десять назад из моей библиотеки исчезла некая особа. Как она здесь появилась -- выясняется. Мы с ней побеседовали, потом прямо перед ней в воздухе раскрылась дыра, и она в неё шагнула. Так получилось, что я заглянул в эту дыру в тот момент. На той стороне было багровое светящееся небо, два совершенно чёрных светила и какие-то шпили на горизонте. Изломанные, неправильные.
Маг наблюдал за лицом графа. Если бы он не знал Мастера игры некоторое время, он бы решил, что тот испуган. Но Марциус не был новичком в общении с Мастерами. Графа сжигал азарт.
--Кроме того, -- продолжал граф, -- я записал наш с ней диалог. Я хочу, чтобы ты его прослушал.
--Но я не понимаю, -- мягко вставил фразу маг, -- почему вам нужен именно я?
Граф улыбнулся, потом взял переговорное кольцо в руки и поднёс к стене библиотеки.
--Видишь ли, дорогой Марциус, я многое знаю о Мастерах нашего славного Города. Род занятий, привычки, хобби. Да, особенно меня интересуют хобби. Они, знаешь ли, бывают такими забавными. Иногда.
Мастер маг кивнул. А что ему ещё оставалось? Его маленьким увлечением была очень незаконная демонология. Было бы глупо полагать, что Мастер игры, тем более такой влиятельный, не знал бы об этом. Но при чём тут его хобби?
--Вот здесь, возле этой стены, стоят три сосуда, выточенные из Илланского мрамора.
Граф многозначительно замолчал.
--Илланского?.. Светозарного?
--Да-да, того самого светозарного мрамора, который, как утверждают жрецы, темнеет в присутствии тёмных сил.
В поле зрения мага оказался постамент с чашей, выполненной из какого-то чёрного материала.
Граф заметил:
--Любопытный цвет, правда?
Марциус судорожно сглотнул.
--Граф, при всём уважении, но...
--Не далее, как час назад эта чаша была белой с оранжевыми прожилками. Мраморной. Но погоди, самого интересного ты ещё не видел.
Граф исчез из поля зрения. В переговорном кольце была только чаша. Потом граф протянул руку и легко коснулся краешка чаши. И маг остановившимся взглядом наблюдал, как сосуд из бесценного материала начал осыпаться всё быстрее и быстрее, пока наконец не схлопнулся внутрь и не застыл на постаменте горкой чёрного праха.
Когда граф вновь заглянул в переговорное кольцо, лицо мага мало напоминало человеческое. Дикий, фанатичный огонь светился в его глазах, а губы беззвучно произносили одно слово.
Граф усмехнулся и отключил связь. Оба они получат то, о чём давно мечтали. Мастер маг-библиотекарь -- своего демона, а Мастер игры -- самую захватывающую игровую партию всей его жизни.
Семнадцатая Преисподняя была особенной для всей ветки демонических миров этого края вселенной. Она была, пожалуй, самым маленьким миром, но по сути являлась сплошным студгородком. Студентами здесь были, как нетрудно догадаться, демоны.
Этот гигантский по меркам любого учебного заведения комплекс разделялся на несколько сфер. Одна из них, к примеру, была отведена для новичков. Для тех, кто только претендовал на звание демона. Да, чтобы стать демоном, не обязательно им родиться. Достаточно выжить во время обучения, что само по себе очень непросто. Есть сфера-полигон для практических занятий, для сдачи экзамена на новый уровень, дуэльная сфера, сфера университета для подготовки агентов демонской контрразведки, для изучения достижений магии и техники соседних миров...
Меня же интересовала сфера, в которой располагались архивы и библиотеки. Итак, я смутно представляла, что я хочу узнать. Я примерно знала, где я могу это найти. Проблемой был объём информации, которую мне надо было перелопатить, чтобы возможно докопаться до истины. В общем представила я себе это всё, и поняла, что мне нужна помощь. А то я тут проторчу до второго пришествия. А с учётом того, что в этом мире и первого-то не было...
Наверное, в каждом уважающем себя университете есть категория преподавателей, о которых студенты говорят "дедок". Кто с пренебрежением, кто с уважением. Был такой преподаватель и в Семнадцатой Преисподней. Он был очень стар, и его коньком был предмет об обитателях небесных сфер. Читал он его и для новичков, и для контрразведчиков. Студенты младших курсов радовались его лекциям, потому что он никогда не обращал внимания на посещаемость и на то, что студенты делают во время занятий. Он ещё на первой лекции заявлял, что его предмет пригодится не многим, так что слушать и учить его можно на своё усмотрение. Студенты же старших курсов почтительно раскланивались с ним, благодаря за какую-нибудь мудрость, потому что начинали понимать, что он никогда ничего не говорит зря, и даже предвидит будущее.
Ну а контрразведчики обращались к нему просто: "Шеф".
Да, чуть не забыла! Как-то случайно я выяснила, что он Великий. Демон, по уровню силы стоящий выше последней ступени. Ну то есть мне кажется, что случайно, хотя теперь я начала сомневаться. И, честно говоря, я бы с огромным удовольствием не пересекалась с ним вообще, но он всё-таки лучше всех знал ту область, которая меня интересовала. Так что я стиснула зубы и пошла выяснять, где у него сейчас лекции.
На нужную аудиторию я наткнулась настолько неожиданно, что сам этот факт заставил меня поморщиться от неприятного предчувствия. И конечно же совершенно случайно лекция проходила у третьего курса контрразведчиков. И абсолютно ненарочно я споткнулась у самого порога, оперлась рукой на дверь, и та, естественно, неожиданно открылась.
В результате я очень невежливо и неизящно ввалилась в аудиторию, полную будущих контрразведчиков, прервав на полуслове их шефа. Худшего сценария я придумать на тот момент не могла.
--Ах, вот кто желает ответить на заданный вопрос! -- Жизнерадостно заявил старичок, приглашающе протягивая руку в мою сторону.
--Э-э-э...
--Ну что же вы? Раз уж приходите, я бы даже сказал вламываетесь, на лекцию, то извольте делать это подготовленной!
Мда, а дедок-то не в духе...
--Прошу прощения за то, что вломилась, профессор. Случайно вышло.
В аудитории захихикали. Ага, вроде как я не поняла, а никто ничего и не подстраивал.
--Так на какой вопрос я должна ответить?
--Тех, кто не опоздал, -- ух, какая многозначительная пауза, -- интересует вопрос, могут ли ангелы совершать неблаговидные с точки зрения их морали поступки так, что это никак на них не отразится?
Ой, как всё завёрнуто! А вопросик-то не просто так... Это он что же, на Лету намекает? Кто бы сомневался... Но ничего, Лета - не единственная аномалия среди ангелов.
--Могут! -- Уверенно заявила я и села на ближайшее свободное место.
Не дождавшись пояснения, аудитория недовольно зашумела. Профессор предельно мягко попросил меня привести пример.
--У некоторых видов ангелов крылья темнеют при совершении этих самых неблаговидных поступков. Из этого следует, что к примеру у чернокрылых ангелов изменений заметно не будет, даже если они насовершают гадостей по самое не балуйся.
--Возражаю, -- донёсся спокойный голос откуда-то сзади, -- если рассматривать такой вид ангелов, то абсолютная чернота крыльев означает совершенное отсутствие морали как таковой. Приведённый пример некорректен. Если морали нет, то любой поступок аморальным не будет.
Мне стало интересно, кто это там такой умный, но я не оглядывалась, сосредоточившись на слегка улыбающемся профессоре.
--Хорошо, возражение принято. Насколько я помню мельком просмотренные материалы, -- я затылком чувствовала, как ухмыляются за моей спиной студенты, -- крылья ангела меняют цвет, когда он совершает нечто, противоречащее его внутреннему миру. Но ведь вопрос был не об этом, не так ли? Мораль ангела и его мироощущение - это совершенно разные понятия! Мораль может быть привнесена извне, тем обществом, в котором этот ангел существует, и следование ей, или же не следование, не является определяющим фактором для цвета его крыльев. И если он, поступая не общепринятым образом, имеет собственные взгляды на этот счёт...
Аудитория молчала. Я бы даже сказала, застыла. Дедок, казалось, просвечивал меня взглядом насквозь.
--У вас есть доказательства? -- Откашлявшись для вида, добродушно поинтересовался профессор.
--Боюсь, что нет, -- ухмыльнулась я. -- Ведь я не могу доказать то, что видела только я, правда? На самом деле, факт вызова первого попавшегося демона четырьмя ангелами вообще доказать сложно, а уж то, что этим несчастным демоном оказалась я...
Я, улыбаясь, покачала головой, всем своим видом выражая сожаление такой несправедливостью.
--О, вот как? И где же сей факт имел место? И когда, хотел бы я знать. И как.
Я вскинула голову. Это произнёс уже не безобидный старичок-профессор, а шеф контрразведки, узнающий вдруг из совершенно постороннего источника о событии первостепенной важности.
Каждый вопрос был, как кинжал, целящий в уязвимые места, и каждый требовал немедленного и максимально точного ответа. Я словила себя на том, что открываю рот для выдачи забесплатно информации, которая может стать объектом замечательного торга, и потому сжала зубы и подумала над ответом ещё раз. Крутые ребята вне категорий вообще не любят, когда их требования не выполняются, а уж отказывать этому конкретному демону было бы вообще безумием. С другой стороны, я тоже не сопля на верёвочке, на которую достаточно грозно глянуть, чтобы она стекла по стеночке, да к тому же я бы хотела получить его помощь... В общем, требовалось показать максимально осторожную меня, но готовую к сотрудничеству.
--Я с большим удовольствием поделюсь с вами такими красочными и запоминающимися воспоминаниями в уютной тиши архивов... Если вы, конечно, не против?
Он долго, очень долго смотрел на меня немигающим взглядом. Я же изо всех сил старалась не ухмыляться. Мои ухмылки почему-то гарантированно выводили из себя всех, с кем бы мне ни приходилось общаться, а ведь на самом деле нервничала-то я! Но поди объясни это кому-либо в процессе мордобоя...
Оригинальный звуковой сигнал возвестил об окончании лекции, но никто по-прежнему не шевелился. Наконец по прошествии таких долгих и нервных двенадцати секунд профессор -- да, снова старичок-профессор, -- кивнул и, порывшись в бумагах, объявил, что сегодня это было у него последнее занятие, и раз уж он всё равно собирался в библиотеку, он будет рад, если я помогу ему таскать фолианты.
Студенты зашевелились и потихоньку начали просачиваться наружу через дальнюю дверь. А я, повинуясь милостивому взмаху хвоста с седой кисточкой, прошла вслед за профессором в сторону архивного лифта.
Мне следовало ожидать, что я не получу всего и сразу от этого демона, даже в обмен на интересующую его информацию. Не то, чтобы она не была ценна, нет, просто мне ещё расти и расти до полноценного демона вне категорий, что бы там кто ни считал. Я и не пыталась переиграть шефа контрразведки, хотя не могу сказать, что не приложила всех возможных усилий для достижения моей цели. Я даже отучилась целых четыре семестра на факультете контрразведчиков, чтобы получить доступ к их архивам. И довольно неплохо отучилась... Правда, это позволило им наложить на меня лапу. Формально. Ведь я всё-таки закончила их курс обучения, хоть и начала не с самого начала. Эта мысль вот уже две недели нервировала меня. И хоть их шеф, тот самый профессор, заявил, что всё это чистая формальность, мне как-то не слишком в это верилось. Просто старый хрыч нашёл-таки способ хоть как-то привязать меня к этой части демонических миров, и ограничить так раздражавшую их мою свободу.
Ладно, хватит себя жалеть.
В результате я всё-таки нашла то, ради чего впуталась во всю эту неприглядность, но мне следовало и раньше догадаться, что вопросов появится гораздо больше, чем ответов. Наверное, пришла пора вновь навестить девчонку.
Сразу после принятия этого решения я наткнулась на моего нового шефа. Конечно же, глупо было надеяться, что я могу смыться просто так...
--Как приятно видеть пытливый ум и заинтересованность среди оперативников, -- протянул он с самым добродушным видом.
--Даже формальных?
Мрачный сарказм, который я пыталась выразить всеми возможными средствами, пропал втуне, когда он сделал хвостом жест, будто отметающий детские обвинения.
--Ох, ну конечно же, я помню, что вы ничем не обязаны нашей службе, это была наша маленькая хитрость, да, хитрость, -- он заговорщески мне подмигнул, -- маленькая услуга за интересный разговор.
Я поперхнулась. Услуга. Так, теперь надо быстро, очень быстро решить, что хуже - являться формальным оперативником, то есть иногда выполнять какие-нибудь поручения, или оказаться должницей этого конкретного демона со всеми вытекающими.
--Да, шеф, -- я сделала выбор, и он криво улыбнулся.
Нет уж, никаких услуг. Пусть попробует мне поприказывать, ещё посмотрим, у кого от этого будет сильнее болеть голова.
Когда я вернулась в мир Города Мастеров, то обнаружила, что время в нём и демоническом мире течёт несколько по-разному. В принципе, это было нормально, если бы я хотела вернуться в следующий момент после моего отправления, я бы просто установила маяк, фиксирующий пространство и время. И переход из студгородка строился бы иначе -- в качестве точки выхода я задавала бы не параметры интересующего мира, а маяк.
А так я в лучшем случае могла попасть в прежний временной поток, да уточнить географическую привязку в плюс-минус пару километров.
Вот и вышло, что когда Лета поутру обнаружила меня, любующейся на рассвет на обрыве, для неё прошло немногим меньше шести месяцев, тогда как для меня пролетело два года.
Вяло отпихиваясь от визжащего тела у меня на шее, я встретилась глазами с вышедшим на крыльцо Мастером. Он приподнял одну бровь, будто спрашивал, зачем мне это надо. Я и сама толком не была уверена, потому просто по мере возможностей пожала плечами, рассмеялась и позволила девчонке опрокинуть меня в траву.
Вскоре после этого мне стало интересно, чему же Лета научилась за всё это время. Мастер не возражал. Он вообще обозвал это "свободными тренировками", хотя и предупредил меня, чтобы мы не попадались на глаза недоброжелателям.
На мой вопрос, с какой это радости, он прикрыл глаза и сообщил, что Лета слишком быстро учится, а некоторые могут неправильно это истолковать.
Мы нашли довольно симпатичное место для спарринга. С трёх сторон нас закрывали высокие и раскидистые кусты, а с четвёртой был крутой обрыв. Мы взяли по подобию учебных мечей, прихваченных у Мастера, и разошлись в разные стороны нерукотворной площадки.
Ангелочек довольно хорошо прикидывался неуклюжей девчонкой. Настолько хорошо, что я допустила непростительную оплошность: я дала ей возможность достать себя одним из приёмчиков рукопашного боя. Палка, заменяющая мне меч, упала в кустарник, а я спиной вниз полетела вперёд, направляемая ловкой помесью подсечки и броска через бедро. Как-то умудрившись извернуться в воздухе, я хряснулась животом о землю метрах в трёх от красиво застывшей Леты.
Эх, молодо-зелено! Не стоило ей так улыбаться. За моей спиной взметнулись комья земли. Это я, не поднимаясь, на четвереньках рванула к ней, метя в колени. Лета успела перевести свой "меч" в позицию для отражения атаки снизу, да только я не собиралась нападать так явно.
В последний момент я оттолкнулась от земли и взлетела вверх. Моя правая ступня опустилась на кисть девчонки, держащую "меч". Палка ткнулась в землю, под моей ногой что-то ощутимо хрупнуло, но я не стала заострять на этом внимание. Моё левое колено уже опустилось на плечо Леты, и она начала заваливаться назад, увлекаемая моим весом и инерцией прыжка. Не давая ей опомниться, я схватилась руками за её голову, благодаря чему подтянула и правую ногу, метя коленом в подбородок. Её зубы лязгнули, и голова откинулась назад, открывая беззащитную шею.
Не давая соплячке врезаться темечком в землю, я резко потянула её за волосы на себя и соскочила, не дожидаясь удара. Она хорошенько приложилась затылком о землю, но всё-таки сначала она упала на лопатки.
Я приземлилась по-звериному, на все четыре конечности, и через долю секунды развернулась, вновь готовая к бою. Лета же только слабо шевелилась в попытках перекатиться на бок.
Да, бой на сегодня определённо закончен. И на завтра тоже. Если только я срочно не поставлю её на ноги. Я подошла к ней, вновь перевернула на спину. Она слабо застонала в попытке возмутиться. Пришлось рыкнуть на неё:
--Лежи! Тоже мне, воительница выискалась. Тебя мастер твой что, не учил никогда не падать на спину? И что это была за красивая поза, когда ты меня на землю бросила? Запомни: никогда не оставляй дело на половине дороги. Разоружила -- добей. Соплячье благородство хорошо в каком-нибудь поединке чести, когда важнее красивость, а не эффект. А в бою это лишний шанс врагу тебя прикончить.
Пока я ей всё это высказывала, мои руки бесцеремонно ворочали её тело, вправляя вывихнутую кисть, выбитую ключицу, сместившиеся позвонки, заживляя порванные связки и лёгкое сотрясение мозга.
Лета морщилась, постанывала, но в общем и целом терпела. Я старалась использовать более чистую энергетику окружающего мира, что было несколько неприятно для самой меня, всё-таки работа с непеработанной энергией глухой болью отдавалась в груди, но лечить ангела силой демона было бы ещё большим сумасшествием.
Минут через пять мы с ней выглядели одинаково потрёпанно, сидя под кустом и уплетая за обе щеки прихваченный мною обед.
Слизывая с пальцев последние крошки, я поднялась на ноги.
--Ну а теперь, малыш, урок номер два. На земле у тебя получается драться в общем-то неплохо. Для новичка. А как обстоят дела в воздухе?
Лета застонала, но вскочила на ноги тем не менее довольно резво.
--Бери свою палку и выпускай крылья, -- скомандовала я. -- Но помни, что во-первых, опора твоя теперь -- воздух, а во-вторых, если противник доберётся до твоих крыльев, то ты -- труп. Поняла? Тогда начали!
Как и ожидалось, обжёгшись пару раз, Лета за пять часов подкорректировала свой стиль ведения боя к условиям полёта. У меня вообще было такое впечатление, что она не учится заново, а как бы вспоминает то, что уже когда-то умела. Что же, для подвида, к которому она возможно принадлежит, такое вполне возможно. Единственное, чего ей не хватало, это опыта. У меня от восторга волосы на загривке дыбом поднимались, когда я думала о том, какой из неё получится боец при надлежащей огранке, если она конечно выживет.
Ближе к вечеру я объявила наше занятие законченным и позволила ей рухнуть вниз. Всё-таки её крылья ещё не были готовы к таким нагрузкам, но Лета не сдавалась. Бедняга, наверняка завтра будет ломить всё тело. Особенно мышцы, отвечающие за крылья. Но, глядя на её подрагивающую ауру, я всё больше убеждалась в своей правоте. Если её не натаскать сейчас, у неё просто не будет шансов самостоятельно выжить. Об этом с радостью позаботятся как некоторые ангелы, так и многие демоны. Воспоминание о моём "формальном" шефе заставило меня мысленно поморщиться.
Девчонка поднялась на дрожащие от напряжения ноги, её глаза сияли.
--Я... знаешь, я что-то чувствовала такое... такое...
Лета как-то странно повела руками, обрисовывая, что она чувствовала.
--Э-э-э... огурец?
Подсказала я, наблюдая за её руками.
Она тихонько рассмеялась.
--Да нет же. Это, знаешь, мне всё болит, но это было... было... я ещё хочу! -- Выдохнула наконец она, счастливо улыбнулась и осела на землю с закатившимися глазами.
Крылья, которые она так и не убрала, начали медленно таять, растворяясь в её ауре. Но трудно было не заметить появившиеся в оперении грозового цвета алые пёрышки, похожие на зарницы, что иногда нет-нет, да проскакивают в тучах на горизонте.