Аннотация: Приключение на венгерском участке Дуная
ПОРТФЕЛЬ или ДУНАЙСКАЯ КУПЕЛЬ
Это было во времена брежневского коммунизма. Середина 70-х годов почившего ХХ столетия. Пахал я тогда дунайские хляби в основном от Измаила до Белграда, иногда прорываясь до верховий: Вена, Линц. Обстановка на судах пароходства была такая же как и в большинстве организаций Великого Советского Курятника: клюнь ближнего, накакай на нижнего ... словом, жили как везде.
Буксир-толкач "Оренбург" возвращался домой с здоровенным караваном - как всегда, накидали порожней "посуды" под завязку: и не развернуться, и шлюпку не спустить... Непонятный феномен: вверх по Дунаю толкачи идут в основном с шестью баржами, а вниз волокут до десятка... Вопрос на засыпку: откуда взялись остальные? ....и никто не знает.
Так вот, прошли Комарно, подходим к Мохачу, а венгры обычно шмон всей команде не пристраивали, а довольствовались просмотром конасаментов и паспортов экипажа которые, как правило, доставлял властям младший из судоводителей. Не лишним будет упомянуть и положение, в соответствии с которым, караванам следующим вниз предписывалось, осуществлять постановку на якорь только после выполнения разворота. Но, как известно, правила правилами, а поступаем мы так, как нам удобнее. А быстрее и сподручнее при движении по течению было: не делая рондо, становиться на кормовой якорь.
Ну, вот. При постановке кеп сам на телеграфе, а Федя, так звали 3-го пом.кап., хватает портфель с паспортами экипажа, грузовыми и другими документами и приказывает старику-боцману:
- Давай! Катер с левого борта!
Боцман:
- Погоди, дай остановиться.
Федя:
- Тебе что сказали?!
Боцман (с недовольством):
- Яволь! - и майнает катер на воду, после чего Федя принайтовывает его "для надежности" не только с носа, но и с кормы. А пока он возится с двигателем, мастер, не ведая о Фединых деяниях, тем временем, чтобы остановить караван и убедиться, что якорь держит, дает "Полный назад" и образовавшаяся от мощных винтов волна, накрыв катер, вымывает из него все, что там было, ну, до чиста! Федя - проворный малый, конечно же, перелетев, как кошка, через леер, мягко приземляется на палубу буксира, но все, что было в катере... либо потопло сразу, либо поплыло по течению, что, впрочем, имеет не слишком большие отличия.
Для человека знакомого с обстановкой тех лет, не следует особо подчеркивать, что утрата за кордоном конасаментов, паспортов всей команды, не говоря уже о потере судовой печати, это та ситуация, которая даже в виртуальном варианте вызывала мороз на коже.
Слышу с палубы доносится, наполненный какой-то безысходной тревогой, голос капитана Крысякова: "Портфель, портфель..." и чувствую, что волосы, тогда еще покрывавшие мое темя, начинают шевелиться. Вылетаю на палубу и вижу уходящие в подзор баржи рыбины, спасжилеты, ну и конечно же, портфель со всеми документами... картина (простите за банальность) не для слабонервных!
Остается слабая надежда, что пройдя по течению под всеми судами, ни где при этом не застряв, и сохранив хоть какую-то минимальную плавучесть, он все же, вынырнет на поверхность в пределах нашей видимости. Влекомый этой "соломинкой", рвусь на нос передней баржи и с напряжением всматриваюсь в мутные дунайские воды, понимая что из двух возможных вариантов первый - пустой, второй порожний...
На пришвартованных лагом судах стоят Олег - мой приятель, а по совместительству 2-й пом.кап. и его рулевой Вовчик. Вяло комментируя плывущие по Дунаю предметы (исключая утюги, ввиду их профнепригодности, здесь можно увидеть, за редким исключением, все) постепенно приходим к консенсусу, что ждать уже нечего, дескать: "Что с воза упало... не вырубишь топором!". Но, почему-то не уходим; проходят еще минут 15-20 томительного ожидания, и к величайшему нашему удивлению: О, чудо! Да, вот же он!!! Словно айсберг, уйдя под воду на все 95% своего объема, он, едва показав собственную ручку, и набирая скорость, удалялся от нашей компании пока еще в горизонтальном направлении. Всего 3-5 метров, но как его достать?! Чертов локоть!
Времени на раздумывание нет - скидываю башмачки и прыгаю. И вот он уже в моих руках. Тяжел, словно налитый свинцом, но вылить воду из него не мыслимо - как известно, с водой можно выплеснуть и...(теперь уже простите за корысть) собственный паспорт. А вода - что лед(!), который и сошел-то всего недели три назад. Как взглянул я в сторону ближнего берега, а он еле виден. Кричу: "Олег, брось хоть круг!" Ну да, конечно, сейчас! Ну, сбегал он на буксир, приволок пробковый круг, бросил его в воду, но меня то к этому времени течка снесла черт-те куда. Однако делать нечего, спасение утопающих - дело рук сами знаете кого. Придерживая одной рукой портфелю, остальные конечности использую в качестве движителей, и надо сказать, не дюже шибко, но как-то все же двигаюсь.
А на пароходе, тревога - разгуде-е-елись на всю округу, как же, знайте все, у нас - человек за бортом! Переполошили всех! На другом нашем, стоящем в полумиле теплоходе, уже спустили катер, и тот наворачивает S-образные эволюции в районе, где подобрали спасательный круг - ищут утопающего, по всей видимости, успев пережить недобрые предчувствия.
Я же, тем временем, закончив дистанцию, и убедившись на финише в сердечном, не смотря ни на что, отношении к нам аборигенов (мадьяр, под причитания жены, влез прямо в одежде по пояс в ледяную воду, чтобы помочь мне выбраться на берег) увидел катер, выписывающий дуги высшего пилотажа, и начал подавать свои звуковые и прочие сигналы. Но куда им до свиста соловья-разбойника! Шум "Вихря" заглушает их начисто. Однако, бдительнее советского человека нет никого на свете, и вот я замечен и мои спасатели уже направляются к берегу.
Больших соревнований мне не приходилось выигрывать, поэтому ничего триумфальнее, чем это возвращение на свой пароход в моей жизни, пожалуй, не было. Все хотели пожать мою руку, все говорили какие-то приятные слова, а Вовчик, что-то делавший на затопленном катере, и увидевший в руках кепа бутылку с водкой, мгновенно сориентировался и занырнул, якобы что-то делая под водой, и тут же был вознагражден за свою находчивость, не скрывавшим своего удовлетворения, мастером. Да и как не понять его радости, ведь капитан за все в ответе, и в случае утраты документов, оргвыводы по его адресу были бы не менее суровыми, чем в отношении Феди, которому, несомненно, "как сказала тетя Роза с Молдаванки", засадили бы по самые помидоры.