Детство мое прошло в послевоенной Украине, в окружении таких же как и я сам свободных личностей? воспитываемых преимущественно улицей. Мало у кого отцы вернулись с фронта, а матерей наших мы видели только по выходным, когда они занимались уборкой, стиркой, готовили обеды. Для меня эти дни были праздниками.
В иное время мы были предоставлены самим себе. Нас можно было увидеть там, где пленные немцы строили дорогу, мы совершали набеги на колхозные сады, набивая свои животы абрикосом и черешней, мастерили самокаты и самопалы, бегали купаться на речку, иногда дрались. Одним из постоянных наших спутников был голод...
Однажды встречаю я братцев Постригановых Витьку и Вовку, мать которых работала в столовой.
- Откуда идете? - спрашиваю.
- У мамки были.
- Чо жрали? - допытываюсь я.
- Котлеты с вермишелью - докладывает Витька - хочешь вермишели?
Последний вопрос был зряшным, скорее как ритуал. Не спеша Витька засовывает руку в бездонный карман своей видавшей виды куртки, откуда извлекает полную пригоршню слипшейся лапши, и широким великодушным жестом (словно снятый с барских плеч кафтан) протягивает ее мне.