На перекрестке проспекта Ленина и Путейской стоит большой рекламный щит. С апреля по май на нем красовалась молодая азиатская девушка, призывая покупать кондиционеры LG, а теперь он стоит пустой. На рекламе решили сэкономить, кондиционеры продвигала сама природа. Цены на них за последний месяц подскочили в пять раз, а спрос все нарастал. Казалось, солнце вступило в сговор с бессовестными продавцами. Москва этим летом раскалилась словно сковорода.
В маленькой конторе, на втором этаже дома номер шесть по Путейской улице, кондиционера не было. Семен Басов сидел за столом возле окна, глядел время от времени на пустой рекламный щит, и проклинал себя за эту глупую экономию. Пот, стекая по широкому лбу, попадал в глаза. Семен то и дело снимал очки, чтобы протереть их уже насквозь мокрым платком. Белая рубашка, застегнутая на две пуговицы, прилипла к спине. Тяжелое сопение вырывалось из груди Семена, когда ему приходилось встать и подойти к шкафу за какой-нибудь папкой.
Семен и его компаньон Борис Воришин совмещали в двух лицах все конторские и руководящие должности. Бухгалтер работал на пол-ставки, и приходил не чаще раза в неделю. Борис, кроме того, был еще прорабом и главным инженером. Сейчас он уехал на объект, чем вызвал жгучую зависть Семена, вынужденного неотлучно сидеть в конторе.
Время близилось к полудню, и Семен уже смаковал прохладу ветерка под тентом летнего кафе, куда обычно ходил обедать, когда с тротуара на дорожку, ведущую к шестому дому, свернул человек. Весь его вид говорил о невыносимом страдании. Он то и дело доставал из кармана платок, и вытирал широкое обрюзгшее лицо. От жары не спасал даже легкий костюм. На нем были короткие шорты, сандалии на босу ногу, и майка на тонких шлейках, обнажавшая неимоверно волосатую грудь. Зажатая подмышкой кожаная папка с блестящей застежкой то и дело выскальзывала, заставляя человека перекашиваться на бок и прижимать ее локтем к боку. Семен вздохнул, глядя в окно: "Надел бы кепку, бедолага", и стал застегивать распахнутую рубашку: "Не к нам ли?"
Деревянная лестница проскрипела семнадцать раз - по числу ступенек, послышался негромкий стук - Войдите! - крикнул Семен как можно приветливее. Дверь распахнулась, и задыхающийся посетитель ввалился в комнату.
- Присаживайтесь! - Семен встал, и подвинул вошедшему стул. Тот бессильно упал в него, и некоторое время только громко сопел, и обмахивался папкой. Хозяин кабинета ждал, сохраняя вежливое молчание. Наконец посетитель заговорил, пропустив приветствие.
- Слышал, вы занимаетесь строительством всяких, э... необычных сооружений. - Человек утер пот со лба. - Я хотел бы поговорить с вами на этот счет. Меня зовут Максим Брунер.
- Видите ли, я хотел бы построить нечто... особенное. Говоря в двух словах, мне нужно такое помещение, достаточно изолированное и защищенное, где можно было бы жить длительное время, не опасаясь, что меня потревожат.
- Вы имеете в виду дом. - улыбнулся Семен.
- Дом? Да, пожалуй. Мне нужен дом. Но особый дом, прочный и совершенно автономный. Вы же знаете в какое неспокойное время мы живем. Я хотел бы чувствовать себя уверенно, находясь в своем жилище. Вы меня понимаете?
- Конечно. У вас есть какие-то конкретные мысли? Может привлечь дизайнера? У нас отличный дизайнер, настоящий профи! - Семен имел в виду Леночку с третьего курса архитектурного, подрабатывавшую у них иногда.
- Нет, полагаю, не стоит. У меня есть примерные чертежи. А внешний вид этого э... дома не так уж важен. Дело в том, что он должен располагаться глубоко под землей. И... Не стоит привлекать к этому лишних людей. Вы меня понимаете?
- О, разумеется! Позвольте взглянуть? - Семен немало повидал на своем веку чокнутых заказчиков, и даже бровью не повел, услышав, что клиенту нужен подземный бункер.
- Пожалуйста. - Брунер щелкнул застежкой своей папки, и протянул Семену несколько помятых листов. Тот надел очки, и принялся их рассматривать, стараясь сохранить серьезный вид.
- Хм. Действительно, очень надежное жилище.
- Вы сможете его построить?
- Возможно. Тут есть два вопроса: время и средства. Если вы располагаете тем и другим, то проблем нет.
- Сколько же вам нужно времени? - Семен, услышав такой вопрос, повеселел. Обычно сначала спрашивают: "Сколько же это будет стоить?". Он улыбнулся Брунеру.
- Это от многого зависит. Если хотите, я составлю примерную смету, там будут и сроки и стоимость. Но сказать точно я могу, только когда будет готов полный проект и определена площадка.
- Ну и отлично. - Брунер облегченно обтерся платком и снова открыл свою папку. - Вот моя карточка. Позвоните, когда смета будет готова. - Он тяжело поднялся со стула и шагнул к двери.
- Всего доброго. - Как можно сердечней попрощался Семен, видя, что посетитель уже взялся за ручку. Тот рассеяно обернулся.
- Да. Конечно. До свидания.
Едва только дверь захлопнулась, и лестница проскрипела первыми тремя ступеньками, Семен бросился к телефону. В трубке раздалось довольно много гудков, прежде чем Воришин ответил.
- Да.
- Приезжай поскорее в офис. Тут новый объект прискакал, довольно забавный, сам увидишь. Надо смету прикинуть, да и вообще обсудить.
- Через часик буду.
- Ну, давай.
Семен повесил трубку и нервно заходил по комнате. Этот заказ сулил большие барыши. Надо только все как следует продумать. Он сел за стол и начал вчерне, изредка поглядывая на чертеж Брунера, прикидывать стоимость этой стройки. Число нулей на обрывке бумаги быстро увеличивалось. Семен забыл про жару и не обращал внимания на каплю угрожающе нависшую на кончике его носа. Перед глазами у него уже вырисовывался глубокий котлован. (Интересно, скоро ли удастся найти экскаватор с такой глубиной копания?) Внизу суетились люди, устанавливали опалубки. Автомиксеры один за другим подъезжали к насосу, разгружались, и спешили за новой порцией бетона. Какой у него там бетон указан? Семен подтянул к себе листы - В70. Ну, это, конечно, перебор, хватит с него и В40. Он сделал соответствующую пометку на чертеже.
Похоже, этот Брунер всерьез решил отсидеться в своем "доме", во время ядерной бомбардировки. Вот и гермодверь стальная указана, а вот еще одна. Здесь какой-то шлюз. Вот хранилища для воды и продуктов, судя по размеру, на несколько десятков человек, или на много-много лет. Системы вентиляции и обогрева не продуманы. Дренажной системы не видно, а если подтопление? Он невольно втягивался в этот проект - не каждый день строишь бункеры. Опытный глаз Семена быстро выявил еще несколько огрехов. Похоже, чертеж делал дилетант. Ну, возможно, дилетант, изучивший кое-какую литературу. Семен, любивший делать все добросовестно, представил себе жизнь в бункере, когда наверху все сметено ураганом третьей мировой. Емкость для топлива маловата. Да и генератор слабоват, пожалуй. Рука уверенно наносила на бумагу все новые пометки. Семен даже не поднял головы, когда в офис вошел Воришин.
Они просидели до полуночи, толкуя, как лучше подойти к этому необычному делу. Воришин внес несколько предложений. Например, увеличить толщину стен, при этом использовать более дешевый и распространенный бетон В30. (Впрочем, он так и не уломал Семена на то, чтобы выдать его за В70)
Примерная смета была составлена на следующее утро. Семен созвонился с Брунером и поехал к нему на переговоры. К его немалому удивлению семизначная сумма не произвела особого впечатления. Но едва услышав о предполагаемом сроке строительства, Брунер схватился за волосы.
- Это невозможно! Решительно невозможно!
- Но это вполне...
- Я вам говорю, невозможно! Мы... То есть я, не могу ждать так долго. Все должно быть закончено в мае следующего года. Это обязательное условие. Либо в мае, либо никак. Я попрошу юриста составить договор так, что малейшая просрочка дорого вам обойдется. Конечно, если вы можете уложиться в срок!
Семен отлично услышал ударение на слове "можете". Он пожевал губы изображая задумчивость .
- Такая срочность обернется дополнительными затратами.
- Ах, так, - сразу успокоился Брунер. - Средств у меня достаточно, не беспокойтесь... Разумеется, вам придется отчитаться за каждый рубль, - добавил он, спохватившись. Семен серьезно кивнул.
- Вы уже выбрали площадку?
- Да, это в тридцати километрах от города. - Семен мысленно добавил к сумме затраты на транспорт.
- Хорошо. Завтра с вами свяжется наш главный инженер. Покажете ему, где это.
После еще нескольких встреч договор был подписан. Работы начали уже в августе. Всю осень строители копали котлован, возводили опалубки, укладывали бетон. К зиме бункер имел уже вполне четкие очертания. С наступлением морозов большая часть работ была перенесена внутрь. Рабочие прокладывали электропроводку, устанавливали двери, монтировали оборудование.
Семена сильно удивила невзыскательность, с какой заказчик отнесся к выбору внутренней отделки. Внутри бункер выглядел довольно скромно, чуть роскошнее обычного бомбоубежища. Только одно помещение Брунер попросил отделать тщательнее. Сюда завезли несколько странного вида скульптур, вроде истуканов с острова Пасхи.
Весной котлован засыпали. Огромный бульдозер долго ползал по склону холма, расправляя последние складки. Теперь о присутствии подземного сооружения говорила только небольшая бетонная будка на поверхности. Она скрывала мощный грузовой лифт. Почти все работы были закончены к середине мая. На объекте остались лишь двое электриков - проверяли исправность оборудования. Они как раз поднялись на поверхность, и уже шли к бытовкам, когда к лифту подкатил первый грузовик.
Из кабины выскочили двое молодых людей, и стали быстро выгружать из кузова картонные коробки. Один из монтеров, проходя мимо, прочел вслух:
- Говядина тушеная, высший сорт. 64 банки.
Грузчик угрюмо взглянул на него, поднял ящик и понес к лифту. Строители переглянулись. Один из них, отойдя шагов на десять, покрутил пальцем у лба. Другой нахмурился.
- Войны только нам не хватало.
В полдень, двадцать первого июня, в бункере состоялось необычное мероприятие. В самом большом помещении, том самом зале с каменными скульптурами, собралось три десятка человек. Все они были одеты в синие комбинезоны, вроде тех, что носят слесари на СТО. Преобладали молодые люди, большинству на вид не было тридцати. Исключение составляли Максим Брунер, и суровый седой мужчина лет пятидесяти. Они вдвоем стояли на небольшой трибуне, устроенной в конце зала. Остальные сидели напротив, на деревянных скамьях. Один человек в углу возился с видеокамерой. Наконец он подал знак. Шушуканье в зале смолкло. Седой мужчина выступил вперед. Взгляд его скользнул по скромной аудитории и остановился где-то посредине дальней стены.
- Братья и сестры. Я рад видеть вас здесь. Ибо вы - спасшиеся. Многие захотят оказаться здесь, когда разверзнуться небеса, и огонь божий станет очищать землю от скверны. Но для них будет поздно! Вам и только вам предстоит продолжить род человеческий, ибо вас избрал господь. Подобно Ною, мы спасемся в этом убежище, чтобы вновь населить землю. Сегодня великий день!
Взгляд оратора обратился в камеру.
- Вы же, отторгнутое семя господне, смиритесь, и знайте: Судный день пришел! Господь долго терпел, и мы терпели вместе с ним. Но теперь он избрал нас своим орудием! Сегодня, в день солнцестояния, свершиться кара божия, и лишь избранные избегут ее. Господь наставил на путь истины этого человека, - рука седого уперлась в живот побледневшего Брунера. - Он употребил свои земные богатства на благое дело. Построил для братства это убежище. Он будет спасен господом.
Сегодня, в шесть часов вечера, святой паладин и мученик Правды Господней, наш верный брат Свенсен, исполнит волю божию. Он пустит на полную мощность большой адронный коллайдер, и будет с оружием в руках защищать отсек управления, пока не свершиться правосудие. Уцелеем лишь мы в своем убежище! Через три года мы выйдем на поверхность и вновь заселим землю. Не пытайтесь помешать нам! Двери убежища закрыты наглухо, и заложены кирпичом. Шахта взорвана. Ковчег не примет больше ни одного человека!
Седой мужчина смолк и махнул рукой оператору. Тот прекратил снимать.
- Смонтируй это, брат Андрей, и без десяти шесть выложи на наши сайты. Так же отправь крупнейшим телеканалам, если успеешь.
Брат Андрей кивнул, быстро снял камеру со штатива и двинулся к двери. На полпути он остановился и знаком позвал за собой одного из сидящих в зале. Они несколько минут громко шушукались за дверью. Затем Андрей вернулся, и нерешительно подергал за рукав Брунера, который уже сошел с трибуны.
- Брат Максим, скажи мне, где можно подключиться к интернету?
Семен Басов вел свой новенький внедорожник немного неуверенно. Габариты сильно отличались от его прошлой машины. На пассажирском сиденье сидел Воришин, лицо его выражало недоумение.
- Ну почему сейчас? Ты мне объясни. Я понимаю, года два назад, когда мы сидели в заднице. Тогда я сам подумывал уйти из бизнеса. Но сейчас...
- Я всегда работал ради жизни, а не жил ради работы. Мы с тобой неплохо потрудились в этом году. Сделали хорошие деньги, но я устал. Хочу отдохнуть годик -другой, пожить в свое удовольствие.
- Мы же напали на золотую жилу! А ты, вот именно в этот момент, хочешь удрать. Да мы этих бункеров понастроим - бомб на них не хватит! Главное реклама. Вот погляди-ка. - Борис достал из внутреннего кармана небольшой буклет и протянул Семену. Тот притормозил у обочины и поглядел внимательнее. В его руках был небольшой рекламный проспект, отпечатанный на отличной мелованной бумаге. На нем красовалось изображение какой-то крепости, и большими буквами было написано " ДОМ ДЛЯ ПАРАНОИКА, уникальное предложение на российском рынке". На другой стороне буклета был список преимуществ такого дома. В числе прочего значилась хорошая защита от проникновения, полная несгораемость, и высокая стойкость к ядерной бомбардировке. Семен хмыкнул.
- Забыл помянуть полную звукоизоляцию, и непроницаемость для электромагнитных волн.
- Думаешь, для кого-то это важно? - Борис пожал плечами. - Про звукоизоляцию можно добавить.
- Не знаю. - Семен помолчал. - Чего это Брунер не звонит, а? Пора бы нас уже похвалить, или поругать.
- Странный он мужик. Очень странный. Ну, у богатых свои причуды.
- Сидит небось в своем подполье... Надо было ему туда хоть телик провести, или интернет.
- Так он не заказывал. Да и какой интернет после ядерной войны?
Семен улыбнулся. Рука его потянулась к рычагу коробки передач. Джип рванул с места, и помчался по пустому шоссе. Несколько желтых листков некоторое время кружились в вихре за машиной, а потом упали на асфальт, предвещая раннюю осень.