Свет и тьма - две вечные противоположности, начавшие свой спор о главенстве еще в первые мгновения великого взрыва. Нельзя не отметить, что они продолжают его и поныне. Временами этот спор перерастает в настоящую войну, но именно где-то там, на зыбкой границе этих воюющих антагонистичностей зарождаются причудливые тени. Иногда они зловещи, иногда забавны, но всегда тени будоражили воображение и притягивали взгляд. Даже в те дикие и мрачные времена, когда усталые, голодные и холодные группы существ, (которых людьми можно назвать лишь с долей иронии), собирались у костра. Находился некто, кто сложив руки, устраивал на грязной стене пещеры, в отблесках пламени, целое представление. И свершалось чудо - усталость проходила, даже холод и голод отступали. На изможденных лицах появлялись подобия улыбок. Конечно, начало представления может показаться примитивным и нереальным, а пляшущие фигурки на стене выглядят как размытые пятна. Но это временное явление, стоит зрителям проявить минимум фантазии и....
И силуэты, недавно плоские и убогие, обретают объем и грацию. В размытых пятнах узнаются знакомые образы. Еще мгновение и они начинают двигаться как живые, в любой момент готовые соскользнуть в реальный мир. Уже слышны голоса и звуки что издают танцующие тени. Зачарованные зрители плачут и смеются, слышны первые овации и аплодисменты. Ведь разворачивается действо равного которому не было до сей минуты.
Собственная жизнь представлялась ей, в зависимости от настроения и душевного состояния, то зеброй, то тельняшкой. Такой же полосатой.
Вот так вот и в жизни ее, полосы чередовались в строгом порядке; за белой непременно шла черная, а черную обязательно меняла белая. И поделать что-либо с этим было просто невозможно.
Правда, чаще всего белые полосы были гораздо шире, и цвет их был более насыщенным. И потому с уверенностью можно сказать, что с самого раннего детства она была везучей. Везло ей буквально во всем, даже в мелочах. И если бы ее везение родители использовали в коммерческих целях, то со временем ее семья могла бы стать одной из богатейших в мире. Жаль папа с мамой до этого не додумались. Теперь, как и всем смертным, ей приходится добывать хлеб свой насущный в поте лица своего.
Но, не смотря на всю огромную ширину и насыщенность белых полосок иная узенькая, как ниточка, черная полоска, могла перечеркнуть жирную белую. Резко и безжалостно, словно вспышка темной молнии. От которой темнеет в глазах и на сердце становится мрачно, да зеленая тоска заполняет душу. В такие мгновения забывается все прошлое везение и хочется только выть да сетовать на судьбу. Да какая пятиклассница вспомнит о том что вчера ей чудом удалось избежать множества неприятностей и в буквальном смысле ухватить удачу за хвост, когда сейчас она лежит на асфальте в новеньком платьице и никак не может набрать в легкие воздух. Конечно, не стоило скакать прямо через газон. Ну все таки, какая сволочь натянула эту проволоку?! В такие моменты ты чувствуешь себя самым несчастным человеком на свете. А люди двигаются мимо, словно куклы и никому нет дела до твоих разбитых коленок, до ссадины на подбородке и до прикушенной губы. Еще мгновение назад ты была центром вселенной, и все крутилось вокруг тебя. Жизнь представлялась сплошным карнавалом. И вдруг бах! Ты на обочине, где-то на краю галактики, сидишь и плачешь. Тебе больно, тебе грустно и обидно, и никто не подойдет и не пожалеет. Подобные ситуации в ее жизни были крайне редки и если честно, то со временем в памяти они отлаживались, словно курьез или забавный случай, не более. И кроме того стоило ей как следует выплакаться, как в тот же миг жизнь мало-помалу начинала выравниваться. Ну во всяком случае было уже не так грустно и обидно. Словно из-под земли появлялась добрая тетенька с белым платочком. Она вытирала слезы, утешала как могла и даже бралась проводить до школы. И появление подобных помощников и утешителей в ее жизни было не исключением, а правилом.
Но с годами черные полосы становились все шире и шире. Нельзя было сказать, что удача отвернулась от девочки. Нет, ни в коем случае, просто иногда она брала выходной, и тогда на сцену выходил антипод Фортуны.
В зависимости от цвета полосы с девушкой происходили странные метаморфозы. Менялось даже ее собственное имя. На черной полосе оно звучало сухо и сдержанно - Ира. Даже не Ира, а И-р-р-р-а. Словно карканье большой, черной вороны. И все вокруг, словно сговорившись, произносили ее имя, растягивая и выделяя букву "Р.".
Но когда наступала очередь белого цвета все как говорится, возвращалось на круги своя. И имя ее больше не каркало вороной, теперь оно звучало нежно и ласково, словно шелест листьев в летнем парке.
- Ириша.
Вот это правильно. Вот это имечко. И вновь капризная Фортуна являла ей свой лик во всем великолепии.
Впервые Ириша обратила внимание на полосатость своей жизни, еще в начальной школе. Тогда же она начала улавливать запахи. Резкие запахи, исходящие от жизненных полосок. Это может показаться детской выдумкой или некой формой галлюцинации. Когда дети из-за сильной моральной травмы начинают уходить в себя и выдумывают невидимых друзей. Нечто подобное бывает и у людей с опухолью мозга, человек начинает слышать запахи, которых нет на самом деле, чаше всего это бывает запах гари. Но тут был совершенно иной случай. Ириша была совершенно здорова и действительно слышала запахи, когда в ее жизни происходили резкие перемены, толи к лучшему, толи к худшему.
Белые полоски и перемены к лучшему непременно пахли морем, и жизнь казалась ей тельняшкой.
В детстве Ириша часто ездила на море с родителями, а позже самостоятельно. Все, что было связанно с морем, было прекрасным. Огромные соленые волны, шоколадный загар, первый поцелуй, первый сексуальный опыт, причем очень удачный, все это - море.
Но стоило Ирине уловить специфический запах цирка, это значило, одно, жди беды. Пришла пора черной полосы.
В отличие от многих детей Ира терпеть не могла цирк. Передвижные цирки и зоопарки, эти концлагеря для зверей и животных, вызывали у нее отвращение. Очень рано она поняла, что балаган останется балаганом, как не прикрывай его цветастой мишурой.
Клоуны здесь не настоящие, просто переодетые дяденьки глупо кривляющиеся, а иногда от них пахнет водкой. Однажды родители хотели сфотографировать Иру рядом с клоуном Жорой. Жора весело смеялся и зазывал к себе детей. Когда девочка подошла ближе она поняла, что Жора этот до безобразия пьян, и ей почему-то стало стыдно за всех детей, которые с радостью бегут к пьяному дядьке, по глупости, принимая его за настоящего клоуна. Тогда ей хотелось разоблачить этого псевдо клоуна, и Ира сказала об этом родителям. Но родители не поддержали дочку, а стали заступаться за пьяницу, говоря всякие глупости.
В тот момент девочка не почувствовала обиды, более того она даже не возразила родителям. И это правильно. Ведь все они оказались в адском балагане, а это другая вселенная, параллельный мир, где действуют совсем другие законы как природные, так и человеческие. И самое главное, здесь может произойти все. Причем с кем угодно. Правильней всего будет не выделятся из толпы и постараться как можно быстрее покинуть это заведение.
Нельзя не отметить, что с раннего детства Ира была очень сообразительной девочкой. Нет не умной, ум тут не причем. Хотя и этого у нее не отнять. А именно сообразительной. Она легко находила выход из самых затруднительных ситуаций. Причем почти мгновенно. Как она сама себе говорила: "могла слегка приврать или немного притвориться, если того требовала ситуация". Данная же ситуация требовала именно этого. Дело в том, что накануне она наслышалась уйму детских страшилок про передвижные зоопарки, цирки и луна-парки. Тогда она отнеслась ко всем этим рассказкам саркастически. Но сейчас, столкнувшись с пьяным человеком, что нагло выдавал себя за клоуна, она с легкостью поверила во все те ужасы, что рассказывали мальчишки во дворе, катая девочек на старой и скрипучей карусели. И потому она делала все чтобы не вызвать подозрения у злобных циркачей и они не догадались, что Ира знает все их страшные тайны.
Потому-то и пришлось досиживать представление до самого конца и с ужасом наблюдать как в этом дурацком "Шапито" дрессировщик избивает тигров. Его хлыст словно змея стелется по арене, а затем резко бросается на несчастных больших кошек, заставляя их прыгать с тумбы на тумбу. И что интересно, все это делается на глазах у довольной публики. Но с такой грацией, что хлыст в руках укротитель воспринимается как обязательный атрибут. Ну например как высокие сапоги - ботфорты, или огромные усы торчащие в разные стороны, или горящий обруч на цирковой афише, или как кусочки лакомства, которые тычут тигру в морду на длинной палке, желая подсластить нанесенную обиду.
И не надо сильно напрягать зрение, чтобы увидеть как престарелая красавица, покрытая таким слоем грима, что он буквально трескается, словно плохая штукатурка, резкими толчками загоняет за ухо слону маленькую палочку с большим цветком на конце. Кстати, для не посвященных, этот цветок скрывает огромную иглу, настоящее орудие пыток для гигантов саваны. Зрители с восторгом аплодируют, наблюдая за пируэтами неповоротливых животных. И даже не представляют или, скорее всего не желают представлять, какими методами люди добиваются послушания у братье наших меньших. Лев Дуров переворачивается в гробу.
Может в столичных, стационарных цирках все иначе. Там и клетки просторные и пища вкусная да калорийная, и дрессировщики добрые и главное клоуны там настоящие, такие как Юрий Никулин, Олег Попов, как кошачий покровитель Куклачев. Там нет и быть не может пьяных Жор, что могут только кривляться да фотографироваться с детьми за деньги. Какой позор - клоун фотографируется с детьми за деньги!
Но это не самая большая опасность исходящая от клоунов с жутким алкогольным перегаром. Из сообщений радио "Дворовой вестник" Ира доподлинно знала, что такие вот ненастоящие клоуны легко могут пустить маленькую девочку на пирожки, какие в изобилии продают вокруг, причем очень подозрительные личности. Есть эти пирожки девочка наотрез отказалась, несмотря на все уговоры родителей. Еще специальные корреспонденты "Дворового вестника" сообщали, по большому секрету, что именно в подобных заведениях распространяются наркотики. Тогда девочка плохо понимала, что это такое, но не сомневалась, что наркотики это нечто очень нехорошее. Нечто что вполне возможно еще хуже, чем пирожки из маленьких девочек. Поэтому когда втроем с родителями Ира покидала огороженную территорию, где вовсю играла веселая музыка и шла подготовка к последнему вечернему представлению она была не просто рада, она было по-настоящему счастлива. Все обошлось, она побывала в адском балагане и осталась жива и невредима. Уже дома счастливая Ира, со слезами радости на глазах, обнимала родителей, правда папа это понял по-своему и сказал расчувствовавшись:
- Что очень понравилось представление?! Может, сходим еще раз?!
Девочка едва не воскликнула: "Нет!". Но опять же благодаря своей сообразительности, ответила сдержанно:
- Я думаю, не стоит.
Повторного посещения цирка избежать удалось. Но буквально через месяц девочку ожидал новый сюрприз. В их город приехал еще один балаган, на этот раз зоопарк. Ну просто нашествие какое-то..
Его посещение вызвало настоящий шок. Ведь условия содержания зверей в этой фабрике смерти на колесах, были просто чудовищные. Люди же, посетители этой пыточной экспозиции, казалось ничего не замечают. Наоборот, с интересом рассматривают едва живые экспонаты, показывают на них пальцами и даже смеются. Девочка на всю жизнь запомнила маленького бегемота, что разбил в кровь брови о прутья тесной клетки. В его глазах было столько тоски, что хотелось закричать. Но ребенку в этом месте лучше уж закатить истерику из-за мороженного, чем заступаться за несчастных зверушек. Ведь известно, что в балагане возможно все. Лучше не навлекать на себя неприятностей, а иначе существует вероятность того, что любой ребенок может занять вакантное место в одной из клеток. Через пару недель даже родители не отличат тебя от местных обитателей. Девочка представила себя хватающей на лету брошенную конфетку и поедающую ее вмести с оберткой. Как она не сдерживалась, но ее слегка передернуло. Хорошо, что родители подумали, будто девочка замерзла, и они отправились домой.
С тех пор Ира обходила цирки и зоопарки стороной. А специфический запах, исходящий от этих заведений ассоциировался у нее с бедой. И если вдруг неожиданно, ее прелестный носик начинал улавливать сей неприятный дух, можно было не сомневаться, ее ждут большие неприятности. И жизнь в этот черный период была похожа на несчастную цирковую зебру, что вечно мчится по кругу, в тщетной попытке убежать от длинной плети.
Очень хорошо она запомнила свою первую настоящую черную полосу. И от этой полосы в памяти остались одни неприятные воспоминания. Тогда в тринадцатилетнем возрасте она умудрилась заболеть бронхитом, третий раз подряд. И подхватить от уличного котенка, которого принесла домой покормить и покупать, лишай. Ужасный букет гадких запахов: настоек, мазей, микстур, полосканий и порошков, слились в ненавистный запах опилок, конского пота и звериных экскрементов. В жуткий запах цирка.
Две недели кошмара вот цена прогулки под дождем и купания в ванне вместе с котенком, который ко всему прочему исцарапал ей руки. Есть один очень эффективные и быстрый метод лечения лишая. Но при этом назвать его варварским это все равно, что промолчать. Обоим родителям вместе приходилось держать визжащую девочку, в то время как врач обрабатывал зараженные места. После этих процедур у мамы Иры, в районе пробора появились первые седые волоски.
Хорошо девушка запомнила и свою, последнюю воистину белую полоску.
Все началось как в сказке. Даже лучше. Лето. Пятница.
Ириша закончила работу раньше, и начальник великодушно разрешил ей уйти. Нельзя не отметить, что подобное позволялось только Ирине. И естественно не только за выдающиеся заслуги перед Родиной. И Родина в данный момент не являлась громкой фразой. Экспедиторская компания, в которой работала Ира, имела название "Родные просторы". В общении сотрудники называли ее просто Родина или родинка.
Конечно, большое преимущество давало то, что девушка работала на фирме с самого основания и приложила свою руку к тому, что "Родные просторы" в данный момент занимали самые передовые позиции в их южном регионе. Это естественно выделяло ее перед многими сотрудниками, что появились на фирме гораздо позже. Стараниями папы она имела собственные и причем очень неплохие связи в таможне с которой благодаря своей специфике компании приходилось работать как говориться рука об руку. Это тоже поднимало авторитет девушки. Но правила в "Родных просторах" были очень строгие. Особенно, что касалось внутреннего распорядка. И директор фирмы прямо таки фанатично поддерживал эти правила. И единственная кто могла нарушить эти правила, без последствий, была Ирина. Злые языки говорили, что она и директор любовники. По большому счету небольшая доля правды тут была. Даже не небольшая, а совсем маленькая, миниатюрная. Ира и директор уже много лет играли в своеобразную игру. Тот делал вид, что ухаживает за молодой и красивой девушкой. Ирина же делал вид, что ей это нравиться. Дальше этого, дело не заходило. По всей видимости, Владимир Константинович, таким образом, поддерживал свою форму, убеждая окружающих и конечно самого себя, что и он еще на многое способен. А может просто, таким образом, он нагуливал аппетит перед приходом домой. Как бы там ни было, но ничего серьезного у Иры со своим начальником не было. Временами она, несомненно, задавалась вопросом, а что будет если в один прекрасный момент Константинович возьмет да и перейдет границу дозволенного. Если ему захочется большего, чем детский флирт. Сказать по правде девушка точно не знала, как бы она повела себя в такой ситуации. Впрочем, ее это пока не беспокоило, с проблемами она старалась бороться по мере их поступления.
Вот только неприятны были все эти сплетни, что доходили и до Иры. Конечно, тут не могло обойтись без Людмилы Карловны, тучной женщины, чей рот находился в постоянном движении. Либо она говорила, либо жевала. Иногда она делала и то и другое одновременно. Кстати и Карловна имела свои привилегии. Только она могла поедать бутерброды и пирожное, не вставая из-за рабочего стола.
- У меня больной желудок, говорила Карловна, мне просто необходимо питаться часто и маленькими порциями.
Но со стороны могло показаться, что ест она почти постоянно, как гусеница. Несмотря на свой просто зверский аппетит и страсть посплетничать Людмила Карловна была прекрасным бухгалтером, чревоугодие и болтовня совершенно не мешали ее работе, и самое странное, что она совсем не набирала в весе. Была крупной, это конечно да, но назвать ее толстой, язык не поворачивался. Ирина хоть и не была склонная к полноте, старалась потреблять как можно меньше калорий и с ужасом представляла, что было бы с ней, если бы и она так питалась. Ее бы уже давно возили бы домой вместе с креслом. Одно время она начала подшучивать, за глаза конечно, над бухгалтером из-за ее аппетита. Но затем сама себя одернула: "Милочка ты начинаешь себя вести как старая стерва. Возьми себя в руки и просто поговори с Карловной". Но для серьезного разговора желательно было бы остаться наедине, а такого случая пока не представилось. Впрочем, Ирина к этому не сильно и стремилась, она прекрасно понимала, что Карловна с легкостью может перевести серьезный разговор в банальный скандал. А скандалов Ира ужасно не любила. Кроме всего прочего, имелся риск того, что после этого серьезного разговора одной из них придется покинуть фирму. И эту кандидатуру будет утверждать директор. По своей значимости в компании Ирина и Карловна были примерно равнозначны, и на кого падет выбор Владимира Константиновича, сказать было трудно. Лучше уж не рисковать, пусть люди болтают, чтобы во рту не завонялось.
Покинув пахнущий пылью офис, девушка вдохнула полной грудью. И действительно ощутила еле уловимый морской запах. И хотя город находился на приличном расстоянии от моря, девушка была уверенна, что слышит именно аромат соленой воды с легкой примесью запаха гниющих водорослей. Это означало только одно - с ней полный порядок.
В такой чудесный день идти сразу домой не хотелось. Своей машины она не имела, хоть и могла купить ее в любой момент. Технику она, по большому счету, недолюбливала и слегка побаивалась. Ко всему прочему, на улице стояла солнечная и совсем не жаркая погода. И Ириша решила пройтись. Ей нравилось гулять пешком. Нравилось замечать, как на нее смотрят мужчины. Конечно не все, иногда эти взгляды были такие липкие, что сразу хотелось помыться. Такими мерзкими взглядами обладали, как правило, подвыпившие бритоголовые малолетки, у которых все мозги были между ног. Но этот прекрасный день, благодаря бризу который слышит только она, явно не обещал неприятных встреч, и потому Ира бодро шагала по залитым солнцем улицам. Ее легкое светло-бежевое платьице развивалось в так шагам, ветер озорник подхватывал юбку пытаясь приподнять ее выше допустимого. Иногда девушка придерживала юбку рукой, а иногда словно забывая, не делала этого. У нее были прекрасные ноги, и она без стеснения могла их показать людям. Ира терпеть не могла бесполую одежду, такую как джинсы. Она обожала платья. Немалая часть ее бюджета уходила именно на одежду. И платья были основой ее гардероба - облегающие и свободные, строгие и для отдыха, платья вечерние и сарафаны. Было у нее конечно несколько брючных костюмов и пара джинсов, которые она одевала крайне редко.
Сказать по правде Иру коробило повальное женское увлечение джинсами. Причем иногда создавалось впечатление, что обладательница внушительного зада, широченных ног и явно проступающего живота никогда не видела зеркала. Седло на корове смотрится гораздо лучше, чем на этой даме любые штаны, ну разве что только казацкие шаровары. Ну неужели она не видит, что брюки ей просто противопоказаны? Ну неужели ей и подсказать некому? И это нельзя назвать просто веяниями моды. Мода тут не причем. Скорее это какой-то извращенный виток эволюции. Женщины борются за свои права, добиваются равноправия, напяливают на себя мужскую одежду, начинают пить-курить, следующий виток отращивают себе большие медные яйца. И есть тут конечно доля мужской вины. Но в основном женщины сами рвутся к свободе и власти, а в большинстве своем никто из них не знает, что с этой свободой и властью делать.
И ведь это вовсе не возвращение матриархата, где женщина хранительница очага и она глава всего рода. Она рожает детей, она выкармливает их собой, она распределяет ресурсы, причем, в отличие от мужчин, по справедливости. Она мирным путем решает все конфликты. Ведь по-другому ей нельзя, если прольется кровь, то прольется кровь не только врагов, но и ее родных и близких. А этого настоящая женщина-вождь допустить не может.
Нет, современные женщины, конечно слава богу не все, пошли другим, более легким путем. Они решили превратить себя в средний род. Полностью свободные от всех предрассудков и не имеющие никаких обязанностей. Ирина понимала, что конечно она утрирует ситуацию, но ничего с собой не могла поделать, когда видела совсем молодую девчонку идущею по городу с сигаретой и отхлебывающая пиво прямо из бутылки или из банки. Она была уверенна на сто процентов, что сегодня ты пьешь пиво из бутылки, завтра ты мочишься в парке под деревом, на ходу плюешь под ноги, в довершение громко пускаешь газы и отрыгиваешь в общественном месте. Себе ничего подобного она не могла позволить, даже когда была дома совершенно одна. Так уж ее воспитали, и она была благодарна родителям. Но в глубине души она считала, что просто родилась такой. Да не только она, все девочки рождаются такими, это просто заложено у них в генах. Но затем сказывается; то ли тлетворное влияние улицы, то ли недостаток родительского внимания, то ли опять-таки проклятая извращенная эволюция делает очередной виток, порождая мутантов и их становиться все больше. Женщина перестает быть женщиной, и происходит это во всех слоях населения. Более всего или вернее ярче всего это проявляется так сказать в рабочей среде. Но немало дам из класса белых воротничков превращаются в некое подобие унтер Пришибеева. И женственность у них осталась только в косметичке. Ириша сама занимала солидный пост, о котором многие представители сильного пола могут только мечтать. Но между тем она была абсолютно уверенна, что продолжает оставаться самой яркой представительницей слабого пола. Она давно поняла, что именно в женской слабости ее сила и пользовалась этой слабостью постоянно, не считая это кокетством. Конечно, тут ей помогала ее привлекательная внешность. Да чего там скромничать, красота. Но Ира твердо знала, будь она страшной как атомная война, никто никогда не увидел бы ее громко кричащую, пьющую из бутылки, ковыряющею в носу. Такое и многое другое она просто не могла себе позволить никогда.
Но сейчас во время прогулки ее занимали совсем другие мысли. И мысли эти не имели ничего общего с эмансипацией. Просто так уж получилось, что вот уже два месяца как она порвала со своим парнем и до сих пор оставалась одна. Это было как-то непривычно и немного неприятно. Кроме того вызывало беспокойство и легкий страх. Остаться одной и не встретить достойного партнера - вот настоящий кошмар для молодой девушки. Да наверное это ужас и для взрослой женщины.
Но Иринина прогулка в одиночестве продолжалась не долго. Неожиданно прямо как из-под земли вырос "он". И протянув ей, большой букет цветов, просто сказал. (Уже позднее девушка задумывалась. А откуда у него взялся этот букет? Вероятно, у него провалилось одно свидание, и он скоренько устроил себе другое. Она так никогда и не решилась спросить его об этом. Просто убедила себя в том, что цветы эти с самого начала предназначались ей, и только ей.)
- Привет.
- Привет.
Как можно сдержанней ответила она, хотя внутри все трепетало. Неожиданно она посмотрела в его глаза: чистые, добрые, ласковые и вообще самые прекрасные глаза в мире. Она почувствовала, что начинает тонуть в этих глазах, и как бы ища спасения, протянула руку за букетом. Ириша еще как следует, не взяла цветы, а он уже разжал ладонь, и розы с легким стоном посыпались на асфальт.
Девушка присела, стараясь собрать только что оброненный букет. Но он оказался проворнее, и уже подбирал цветы. Что-то, быстро ей, говоря при этом. Это был забавный винегрет из извинений, комплиментов и шуток. Красноречие буквально переполняло его. И Ириша недавно сильно смущенная почувствовала себя очень хорошо. Так они познакомились.
Вскоре он стал для нее Игорьком, и обоняние ее все отчетливее улавливало запах моря. Запах настоящего соленого морского бриза. Их роман был прекрасным. О таком ни одна девушка даже мечтать не посмеет. Казалось, он вобрал в себя все мыслимые и немыслимые достоинства. У него было все: красота, ум, обаяние, сила, умение рассмешить, имелись у него и деньги, что было немаловажным, и он не был скрягой. Он не был "белым мясом" как называла ее подруга Светик симпатичных накачанных парней. Которым после первой же фразы хочется залепить рот пластырем и разлеплять лишь для поцелуев и еще для кое-чего. Он не торопил ее с интимной близостью, как большинство встречаемых ею молодых людей. Но и не заставлял себя подталкивать. Все произошло в нужный момент и в нужном месте, буквально через неделю после их знакомства.
Игорек пригласил ее на дачу друга, куда-то на затерянный среди плавней островок. Добраться на который можно лишь на моторной лодке, и то в некоторых особенно узких и мелких местах лодка терлась днищем о покрытое ракушками илистое дно.
Живя в городе и летом регулярно посещая пляжи, Ириша и представить себе не могла, что в какой-то паре, тройке километров, от этих скоплений полуобнаженных людей существует совсем другой мир. Преодолев эти километры, ты каким-то странным образом становишься участником телепередачи "Клуб кино-путешественников". И очень легко представить себя где-то в непроходимых джунглях Амазонки или острова Борнео, где дикие звери и экзотические птицы встречаются на каждом шагу, а сквозь плотную листву можно увидеть блестящие, горящие диким огнем, глаза дикарей - охотников за головами.
Лодочный мотор бурчал себе под нос унылую песню, а девушка смотрела по сторонам в оба глаза, и силилась понять, как это она побывала в Болгарии, Польше, Венгрии и Египте, не однократно ездила на отдых и за покупками в Турцию, а тут под носом такая красота и осталась без ее внимания.
Еще в школе она ходила походами в Крым, на Кавказ, была зимой в Карпатах, здесь же в родных днепровских плавнях она впервые. Ириша от кого-то слышала, что ширина этих плавней около двенадцати километров. Раньше это заявление казалось ей глупостью. Но сейчас она от всей души верила, что этот сказочный мир за зелеными шторами не имеет ни конца, ни края.
Где-то совсем рядом черной тенью промчалась ненасытная щука. Мелкие пескарики кинулись в разные стороны, словно серебристые метеоры в ужасе начали выскакивать из воды. В зарослях камыша, на одной ноге замерла черная цапля, настороженно поглядывая на людей. При этом не переставая выслеживать добычу. Суетливая мамаша утка, хрипло покрикивая, пересекла узкую протоку. А за ней словно вагончики за паровозом спешили утята. Через мгновение все утиное семейство скрылось в камышах. Камыши закачались, словно тяжелые гардины. На самой высокой камышинке изогнутой в дугу, словно монгольский лук, Ириша увидела маленькую, не больше детского кулачка птичку, с длинным клювом и такой яркой расцветки, что опять на ум пришли джунгли Амазонки. Казалось на каждом шагу, в этих плавнях кипит жизнь и человек здесь не хозяин, а гость. И это просто прекрасно, что еще остались места, куда люди могут прийти в гости. В гости к природе.
На дачу они добрались примерно в полдень. В городе в это время по улицам расплавленной смолой струится жара, испепеляя изнывающих прохожих, словно рыцарей атакующих неприступную крепость. А здесь среди зеленых великанов и густого кустарника было прямо таки прохладно.
- Как тебе на этом всеми богами забытом острове?
Спросил Игорь, когда они распаковывали вещи и, переодевшись, решили просто пройтись, так сказать осмотреться.
- Прекрасно.
Единственное, что сказала девушка, всем телом прижимаясь к человеку, который вдруг стал ей, по-настоящему родной.
Некоторое время они стояли молча, крепко прижимаясь, друг к другу. Над их головами с шумом пролетела большущая птица, являющая собой карикатуру на весь пернатый мир. Девушка посмотрела ей в след. Игорь что-то сказал. По-видимому, название этой карикатурной птицы. Ириша не расслышала, но переспрашивать ей не хотелось. И она вновь прижалась к Игорю.
- Злейший враг рыбаков, продолжал он, за день съедает больше трех килограммов рыбы. Представь себе, сколько за сезон съедает десяток таких птичек.
Но девушке ничего ни считать, ни представлять не хотелось. Ей было просто хорошо и радостно.
Немного постояв, влюбленная парочка продолжила прогулку. Игорь дал Ирише самые маленькие резиновые сапоги, какие нашел на даче. Но и они были размера на три больше, и нога болталась в них словно язык колокола. А голенище все время забавно хлопало по голени. Немного пройдя среди деревьев, они вышли на заболоченный участок. Из кустов поднялись тучи комаров кровопийц. Дважды у Ириши сапог оставался в грязи, а нога ловко выскальзывала из него. Словно канатоходец девушка балансировала на одной ноге, ожидая пока Игорь принесет ей сапог. Он напоминал Ирише старого доброго пса, который с удовольствием бросается за хозяйским "апортом".
- Может, вернемся?
Спросил Игорь, видя как, туча комаров, облизываясь, вьется над прекрасной головкой Ириши.
- Нет. Нет.
Ответила девушка. Сейчас она себя чувствовала первопроходцем. Индианой Джонс в юбке.
Из густых зарослей они выбрались, на узенькую тропинку, что петляла между деревьев и выходила к самой реке.
У воды был старый, хлипкий деревянный мостик. Когда на него наступали, он от ужаса начинал громко поскрипывать всеми своими сегментами. На его серой шершавой спине стояла, такая же старая, сколоченная из плохо оструганных досок, скамейка. И потому садиться на нее Ириша не рискнула. Но на мостике было хорошо. Легкий ветерок обдувал лицо и разгонял обнаглевших комаров. Камыши и листья деревьев подпевали ветру. Ириша никогда в жизни не ловила рыбу, но сейчас ей казалось, что это прелестнейшее занятие. Сидеть на скамеечке с удочкой в руках и смотреть на поплавок, жмурясь то солнечных зайчиков.
Сзади подошел Игорь, обнял ее за талию и поцеловал в шею. Его рука скользнула по правой ягодице девушки, нежно ее поглаживая. Ириша вдруг очень, очень пожалела, что они ушли с дачи. Там в комнате стояла старинная кровать с панцирной сеткой. Девушка никогда не занималась сексом на такой кровати. Это, наверное, так же как и на водяном матраце. Хотя и на водяном матраце она никогда не занималась этим. Но ей казалось, что это должно быть просто здорово.
Ириша улыбнулась, стараясь скрыть свои непристойные мысли, тоже обняла Игоря и, поцеловав, сказала тихо.
- Пойдем назад.
Ее взгляд скользнул по деревьям, что возвышались за их спинами. Неожиданно невдалеке от тропинки она увидела такое, что заставило ее вздрогнуть от ужаса.
Она увидела прямое как мачта дерево, весь ствол которого был облеплен паутиной. На паутине густо, густо висели узкие светло-коричневые куколки. Увиденное казалось не реальным, словно кадры из фильма - ужасов, создавалось впечатление, что какие-то неземные мерзкие твари живьем поедают лесного великана. И это дерево представлялось существом одухотворенным, вскинув вверх ветви, оно молит о помощи. У Ириши вдруг защемило сердце, и легкий холодок пробежал по спине. Девушка хотела попросить Игоря освободить дерево, но побоялась, что будет выглядеть в его глазах дурочкой. Да ко всему прочему ни одному человеку без специальных химикатов это дело не под силу. Это занятие птиц. Где же ты пернатая кавалерия? Неожиданно в нос Ирише ударил резкий запах цирка. Предчувствие надвигающейся беды закралось в душу. Непроизвольно девушка начала делать глубокие вдохи. Но наваждение прошло, и запах звериного дома пыток исчез. А может, его и не было вовсе, просто маленькая галлюцинация вызванная увиденным. Девушка опустила глаза, чтобы не дай бог ее случайный взгляд, не упал на плененное дерево. Она ничем не может помочь, а смотреть на это она просто не в силах. Она заспешила прочь, уводя за собой Игоря.
Когда они добрались до домика, все забылось. Они наскоро перекусили и впервые вместе занялись любовью. На удивление кровать с панцирной сеткой оказалась очень неудобной для этого дела. Но несмотря ни на что, все получилось просто великолепно. И главное очень естественно.
После легкого обеда, когда Ириша встала из-за стола, что бы помыть посуду вместе с ней поднялся и Игорь. Он взял руки девушки и притянул ее к себе. После долгого поцелуя он провел пальцем по нежной девичьей шее. Ириша ощутила легкую дрожь, груди ее напряглись так, что готовы были прорвать ткань бюстгальтера, дыхание участилось и сделалось прерывистым. Игорь нежно погладил плечо девушки, затем его рука соскользнула на ее левую грудь. Ириша подалась вперед. Вновь последовал долгий и страстный поцелуй.
То самое место, которое Игорь только что погладил пальцем он начал аккуратно целовать, проводя при этом по бархатной коже кончиком языка. Ириша закрыла глаза и потерлась щекой о щеку молодого человека. Одним движением он подхватил ее на руки и понес в комнату к кровати. Девушка обхватила Игоря за шею двумя руками и посмотрела ему в глаза. В ее взгляде было одно лишь желание страстное и неудержимое. Ириша даже слегка испугалась. А не выглядит ли она сейчас как ветреная девица? А впрочем, какая разница. Наплевать.
Когда спина девушки опустилась на кровать, она рывком распахнула рубаху Игоря и, притянув его к себе, поцеловала молодого человека в сосок. В первые мгновения робко, а затем страстно, облизывая затвердевшую плоть языком. Вскоре она сама оказалась по пояс раздетая, а еще через миг, шелковые трусики легко соскользнули с бедер и упали на пол. Игорь не торопился, он целовал ее грудь, живот, шею, гладил обеими руками ноги, время от времени проникая во влагалище и массируя клитор. Под воздействием нежных ласк девушка простонала и выгнула спину дугой. В это время он вошел в нее.
Кровать противно скрипела и сильно провисла под тяжестью их тел, превращая занятие любовью в мазохистскую пытку. Не прекращая движения, Игорь слегка приподнял девушку одной рукой, а другой положил ей под ягодицы большую подушку. Ира в полной мере почувствовала силу мужчины находящегося рядом, силу физическую и половую. Да Игорь был силен во всех отношениях. Через несколько мгновений она ощутила не оргазм, а оргазмище.
Вечером Игорь нашел в сарае доски и они, весело смеясь, положили их под матрац. Густо покраснев, Ириша сказала.
- К ночной оргии все готово.
И они рассмеялись, прямо до слез. В общем, все три дня проведенные на даче, пролетели как один радостный миг. Там же они договорились поехать вместе на море. И действительно поехали.
Игорь достал две путевки в великолепный частный пансионат "Надежда". Ириша взяла отпуск. Правда, всего на десять дней. Но что такое десять дней счастья, по сравнению с бездарно проведенными годами.
Хозяйкой этого небольшого, но уютного пансионата была Рыбальская Надежда Гавриловна. Первое время Ириша думала, что госпожа Рыбальская явно страдает тяжелейшей формой мании величия. Ну во-первых назвать пансионат своим именем, это вершина жлобства. Ну ни дать ни взять новая Коко Шанель. И второе, в первый же вечер Надежда Гавриловна предстала перед новыми постояльцами этакой хозяйкой жизни, вершителем судеб, что твердого грунта под ногами давно не ощущала и передвигается исключительно планируя над грешной землею. Но вскоре выяснилось, что Гавриловна милейшая женщина и готова ради хорошего настроения своих жильцов пожертвовать многим. Персонал она подбирала лично и под внешней строгостью чувствовалась забота о каждом работнике. Кстати даже посудомойки и официантки просто обожали своего шефа и не только за приличную зарплату, какую Рыбальская выплачивала без задержки и без обмана. Естественно весь обслуживающий персонал были студентами и работали без трудовых книжек. Но иначе пансионату было просто не выжить. Как-то Надежда Гавриловна призналась Ирише, что ее предприятие дохода почти не приносит, а в иные месяцы она остается в минусе. Но сама работа доставляет ей столько удовольствия, что муж Рыбальской бизнесмен средней руки готов оказывать супруге посильную финансовую поддержку лишь бы та была довольна. Дети их выросли и можно сказать оперились, давно покинув родительское гнездо. Вот и отдает теперь всю свою материнскую любовь Надежда Гавриловна пансионату и его обитателям. А что касается названия. Ириша никогда не знала, как оказывается трудно придумать название частному предприятию. Их развелось такое множество, что кажется все слова великого и могучего уже использованы. Но как выяснилось, частного предприятия под названием "Надежда" еще не существует, и потому Рыбальская не мудрствуя лукаво, просто дала пансионату свое имя. И на третий день пребывания, для Ириши это уже не казалось диким, настолько теперь ей была симпатична Надежда Гавриловна. И вообще, можно было сказать с полной уверенность, что время проведенное в этом пансионате для девушки было самым счастливым в ее жизни. Погода просто порадовала своими сюрпризами. Солнца было столько, что его энергии хватило бы для того чтобы враз растопить арктические льды. Кроме того в один прекрасный день была настоящая летняя гроза с громом и молнией. В самый разгар грозы Ириша и Игорь возвращались с рынка, где они купили огромный арбуз. Они спрятались под навесом, а пелена дождя скрыла их от всего остального мира. Игорь крепко поцеловал девушку и сказал:
- Ты когда-нибудь гуляла под таким ливнем?
При этом глаза его так озорно заблестели, что девушка невольно усмехнулась и ответила с вызовом.
- Я-то гуляла. А вот ты гулял - котик домашний?
- Это я котик домашний, смеясь сказал Игорь, да я самый настоящий бродяга и все помойки вокруг мне знакомы как мои пять пальцев.
И вышел под ливень, Ириша последовала за ним. Дождь оказался на удивление теплый. Назад в пансионат они шли не спеша, шлепая по лужам. Когда от близких раскатов грома закладывало в ушах, а молния сверкала казалось совсем рядом, влюбленные крепко прижимались друг к другу весело смеясь при этом. С рынка они вернулись промокшие до нитки и с посиневшими губами. Как-то незаметно теплые струи сделались довольно-таки прохладными. Но это было просто прекрасно после стольких дней жары, слегка замерзнуть. В столовой их напоили душистым чаем с медом, и молодая парочка отправилась к себе в номер. Остаток дня и всю ночь они провели в постели и далеко не все время потратили на сон.
А еще в один день на море разыгрался настоящий шторм, но при этом продолжало светить солнце. Когда купальщики стояли по колено в воде, огромные волны накрывали их с головой. Это было просто замечательно и ужасно весело когда штормовая волна подхватывала тебя, закручивала в водовороте и швыряла на отмель. Конечно приходилось постоянно следить за купальником. Потому как был риск оказаться в одних бикини. Волна всякий раз норовила сорвать с девушки бюстгальтер. И в этот раз влюбленная парочка вернулась в пансионат с посиневшими губами, ведь выходить на берег никто их них не собирался в течение почти трех часов. Опять их отпаивали горячим чаем, а позже они отогревали друг друга своими телами, вплоть до следующего утра. Но и это были еще не все приятные сюрпризы. Самый большой сюрприз ждал ее впереди.
На следующий после шторма вечер, выпив коньяку, Игорь сделал ей предложение руки и сердца, сильно смущаясь при этом. Как Ириша в тайне не готовила себя к этому, для нее предложение Игоря оказалось неожиданным. Первое мгновение она не могла найти слов для ответа, затем словно школьница смущенно опустила глаза и прошептала.
- Я согласна.
Тот вечер плавно перешел в ночь любви. И причем любви такой интенсивной, что когда после всего, девушка шла в ванну, ее ноги дрожали так сильно, что она всерьез боялась упасть и потому при ходьбе держалась рукой за стену.
По возвращению с моря они уговорились в ближайшее время подать заявление в ЗАГС. Но Игорю понадобилось срочно куда-то уехать, по делам. По его словам куда-то на север России. Прощаясь на вокзале, он шепнул ей строчку из стиха.
- Жди меня и я вернусь.
Ириша расплакалась. И не только из-за предстоящей разлуки, а еще и потому, что перед глазами стояло дерево в паутине, которое она не спасла, и ненавистный запах цирка вновь ударил в обе ноздри. Да так сильно, что сомнений не было, неведомые силы предупреждают ее о беде. Ириша уже не плакала, а рыдала, проклиная себя за глупую истерику. Игорь последний раз прижал ее к груди и крепко поцеловал. Затем поезд тронулся, и он уехал. Навсегда.
Но невеста еще не знала, что она покинута. И принялась готовиться к предстоящей свадьбе. Как раз подруга продавала по сходной цене, шикарное свадебное платье. Вскоре эта вершина швейного мастерства оказалось дома у Ириши. Первое время, особенно перед сном она часто доставала его из шкафа, любуясь. Она уже выяснила, где лучше заказывать зал для торжества. В уме перебирала список гостей. Подсчитывала расходы....
Однажды ночью ей приснилось огромное дерево, густо оплетенное паутиной, в которой копошились личинки и всякая мерзость. Они с чавканьем поедали лесного красавца, и во все стороны летел почти человеческий стон. В этот раз девушка ринулась на помощь, просто не могла оставаться в стороне. Но с первым же шагом она оказалась стоящей по колено в болоте, и каждое движение давалось ей с таким трудом, что Ира прекрасно понимала - до дерева она доберется совершенно обессиленной. Не смотря ни на что, Ира продолжала свою борьбу, но дерево уже не стонало, оно буквально кричало, призывая к помощи. Собрав всю волю в кулак, девушка продолжила движение вперед и не взирая на трудности она таки добралась до зеленого мученика. Тяжело дыша Ириша принялась разрывать паутину и бросать в долото. Как-то незаметно паутина оплела и ее. Девушка запаниковала и рванулась в сторону. Но не тут-то было, паутина вцепилась в нее мертвой хваткой. Мало того неведомая сила сковывала все ее члены. А паутина оплетала Иришу все гуще и гуще. Тонкие нити набрасывались на нее невидимой рукой, словно лассо. Мастерски и точно. Вот паутина почти полностью закрыла ей глаза и лицо. Теперь за каждый глоток воздуха приходилось бороться. Казалось еще миг, и она пропала.
Проснувшись в холодном поту, девушка как можно глубже вдохнула, словно после глубокого нырка под воду. И чуть не задохнулась от запаха конского навоза и пота. Ее стошнило себе в ладони. Вскочив, девушка бегом побежала в ванную. Там ее опять стошнило. Девушка пустила воду и принялась тщательно умываться. На шум вышла из своей комнаты мама.
Ира уставилась на мать ничего не понимающими глазами, медленно переваривая смысл сказанного. Ее мозг вошел в ступор. Он отказывался воспринимать услышанное. И тут действительно, после нехитрого подсчета, она осознала, что у нее задержка. Уже больше трех недель.
- Не знаю.
Устало ответила девушка матери. А сама подумала "залетела". Не понимая, что ей теперь делать, грустить или радоваться.
Конечно если бы не дурацкий сон, не все эти предчувствия и запахи, не расставание с Игорем, она бы радовалась. Но сейчас....
- Ничего страшного, стала утешать ее мама, все будет в порядке, вот увидишь. Конечно, не хорошо, что до росписи. Ну, ничего. Со свадьбой надо поторопиться. Когда приезжает Игорь?
- Через месяц.
Еле выдавила из себя девушка и плотно зажала рот, опасаясь, что ее опять стошнит. Потому как ужин медленно поднимался из желудка. Мама побрызгала лицо дочки холодной водой, заботливо уложила в кровать и дала дольку лимона.
- Спи дочка. Все будет в порядке.
Сказала она перед уходом и поцеловала Иру в щеку. Но девушка была почти уверенна, что уже ничего в порядке не будет. Пройдет немногим более месяца, в томительных ожиданиях и начнется кошмар.
Кошмар начался с внезапной болезни и смерти мамы. Мама сгорела буквально за пять недель. Растаяла словно свечка. Была цветущая, жизнерадостная женщина....
Но однажды ночью на край ее кровати опустился печальный ангел смерти. Сложил крылья и тихо-тихо подул в область живота. Утром, цветущая женщина проснулась приговоренной.
Дальше все закрутилось, завертелось, и с такой скоростью, что в глазах потемнело. Больница, врачи, бессмысленная и дорогостоящая операция. Умирающая мама, но продолжающая шутить и всех подбадривать. Тщетные попытки, что-нибудь сделать. Ночи без сна. Дежурства у маминой постели. Мама уходила так быстро, что ухудшение ее состояния можно было наблюдать каждый день. И это было очень страшно. Казалось маме плохо, невероятно плохо. Плохо так, что хуже уже быть не может. Но наступал день завтрашний, и становилось еще хуже.
Последние дни маме постоянно кололи наркотики, боли были невыносимы. Ее мозг был так затуманен лекарствами и жуткой болью, что она с трудом кого-либо узнавала. Позднее, перед самым концом у нее начались галлюцинации, и это было невыносимо. Мама, мамочка, мамуля та которая за всю свою жизнь не произнесла дурного слова, ругалась как пьяный сапожник и говорила такое что волосы дыбом поднимался.
Потом были похороны. Все заботы девушке пришлось взять на себя, так как отец запил. И не просто запил, а ЗАПИЛ. Да с такой силой, что мгновения его просветления стали чередоваться с горячечными приступами. На похоронах он был почти невменяем. Девушке пришлось и дальше тянуть все на себе. Сама она делала девять дней. Сама занималась памятником. Очень помогли сотрудники по работе и конечно начальник Владимир Константинович. Как не странно очень помогла Карловна, которая как оказалось, вовсе не недолюбливает девушку, а как раз наоборот. На самом деле она просто восхищалась Ирочкой и немного ей завидовала: ее молодости, красоте, работоспособности. Именно Карловна взвалила обязанности Ирины на себя и помогла с врачами. И как позже оказалось даже хорошее место на кладбище получить не так просто, и с этим тоже помогла Карловна. Но как говориться возможности и терпение начальника и сотрудников были не безграничные. Девушке пришлось взять долговременный отпуск.
Среди всех этих забот и ужаса Ира сумела найти друга Игоря, у которого они были на даче. И Виталик так звали того парня, поведал ей о том, что Игорек уехал в Голландию на постоянное место жительства. Адрес он никому не оставил. А родные его уже год проживают за рубежом. Это было шоком.
Зачем! Зачем! Зачем спрашивается, надо было столько обещать и врать. Ведь она ничего не просила и ничего не домогалась. Ей было просто хорошо.
А это животное просто попользовалось ею перед отъездом. Чтобы сохранить приятные воспоминания об исторической Родине. Но ведь это дикость! Нельзя так поступать с людьми!
Потом были мамины сорок дней. Отец как всегда напился, да еще и закатил истерику. У него прихватило почки. Пришлось водить папу по знакомым врачам.
О своей беременности девушка вспомнила, когда срам трудно было скрыть. И опять начались походы по врачам. Уговоры, мольбы, взятки. Пришлось влезать в долги и продавать свое и мамино золото.
Наконец операция, косые взгляды и как бы ненароком оброненное санитаркой.
- А у тебя милочка должен был родиться мальчик.
Господи, она хотела оставить ребенка, да только если бы он родился не от этого чудовища. Она не могла носить в себе частичку этой сволочи. Ведь все, все из-за него. Почему-то Ира и в смерти матери и в пьянстве отца во всем теперь винила Игоря. Ну а кого еще? Ведь все началось именно с того дня, когда это животное ее бросило. Не могла, она просто не могла выносить, затем выкормить и всю жизнь заботиться и любить этого ребенка. Как это объяснить людям. Да куда там людям, она и себе-то это толком объяснить не могла. Но каждый день до "искусственных родов" для нее был словно пыткой. Словно внутри ее зарождается не живое существо, а разбилась склянка с концентрированной кислотой, которая разъедает внутренности. Ей было больно ежеминутно, ежесекундно, каждый миг ее существования был наполнен болью. И это была не просто душевная боль, она ощущала настоящие физические муки. И прекратить это можно только вырезав из себя плод.
После операции, девушку прорвало на слезы. До этого весь кошмар она перенесла стойко почти без слезинки. А теперь она не могла больше сдерживаться. Если взять все слезы, что она выплакала, то ими можно было бы потушить самый крупный пожар в сибирской тайге. А все вокруг напоминало о ребенке. Она узнала, что в шесть месяцев плод почти полностью формируется. Иногда она подходила к зеркалу и кричала.
- Я не виновата!
И слышала в ответ.
- Убийца.
Вот когда начались самые ужасные, длинные как годы, серые как мыши дни. Тогда-то она прошлась по самому краю безумия, и мысли ее обрели бездонную глубину, и даже философский оттенок. Тогда-то она серьезно задумалась о самоубийстве. Какие только хитроумные способы не рождались в ее воспаленном сознании в те бесконечные часы, когда она сидела в кресле и тупо смотрела на стену. Работать она не могла, и ей пришлось уволиться. Голова не соображала. Ей приходилось заставлять себя просто поднять руку. Иногда ей даже казалось, что вскоре ее мышцы просто-напросто атрофируются, и она превратится в овощ. А может она просто врастет в кресло и со временем станет его частью. Целыми днями она сидела в этом кресле или лежала на диване и продумывала самый лучший способ ухода. Дикое словосочетание - самый лучший способ самоубийства. Но для человека серьезно намерившегося покончить с собой такое словосочетание вовсе не кажется диким. И Ира как неопытный самоубийца очень много времени уделяла деталям и тщательно обдумывала каждый способ, выбирая оптимальный или проще говоря - лучший. Ведь все надо сделать так, чтобы назад ее не смог вернуть ни один врач.
Оттолкнуться от табуретки и совершить короткий полет к полу, который оборвет петля. Во-первых, это банально. Во-вторых, она где-то слышала, что у висельников непроизвольно опорожняется мочевой пузырь и желудок. Ире очень не хотелось, чтобы когда ее вынимали из петли кто-то презрительно морщил нос, глядя на нее посиневшую с вывалившимся языком, да еще ко всему прочему измазанную испражнениями. Она вообще никому не хотела причинять беспокойство. Потому отпадал и прыжок с балкона. Девушка реально представляла себе рассерженного дворника который будет отмывать ее ошметки от асфальта и при этом нецензурно обвинять во всех человеческих грехах. Очень ей импонировала возможность сделать прелестный коктейль, который превратит отход в мир иной в феерическое шоу. Причем можно было это сделать где-то за городом, в лесу. Вот только должного образования ей не хватало и очень не хотелось чтобы перед смертью ее выворачивало на изнанку в течение нескольких часов. В конце концов, она решила также выехать за город, причем в полюбившиеся ей плавни, взять с собой коньяка, приемник и резким взмахом лезвия вскрыть несколько вен по всей длине, чтобы они не смогли затянуться. А когда летом да нее доберутся дачники, над ее телом так поработают лисы и еноты, что опознать ее уже никто не сможет. И никто так и не узнает куда она пропала. Нельзя не отметить, что все это она продумывала вполне серьезно и даже прорабатывала маршрут, каким она собиралась добраться до места своей предстоящей гибели. В ее голове даже промелькнула мысль оборвать свою жизнь именно возле того самого дерева, которое она не смогла спасти ни во сне, ни в жизни.
И только чудо, да вечно пьяный и больной отец, которого надо было спасать, удержали ее от последнего шага.... И это чудо имело имя, только Ира его не запомнила, а вернее даже не знала и не хотела знать. Произошло это поздно вечером. Отец как всегда ввалился в квартиру, на что Ира даже не обратила внимания. Но затем она словно почувствовала присутствие кого-то постороннего, что заставило девушку оторваться от своих глубокомысленных рассуждений и вернуться к реальности. Возня в коридоре не прекращалась, и явно было слышно несколько голосов. Ира испугалась за папу и вышла из своей комнаты. То что она увидела, заставило девушку остолбенеть на месте. Ее папа привел женщину, нет то существо что попало в их дом, женщиной назвать нельзя было. Одето оно было в ярко-синюю кримпленовую юбку поверх ярко-зеленых кримпленовых брюк. Довершали гардероб существа неимоверные стоптанные чуни и мужской почти новый полушубок с прожженной дырой вместо кармана. Под левым глазом оно имело сиреневый синяк и воняло так словно справляло естественную нужду не снимая брюк. Существо улыбнулось Ире и сказало икнув.
- Привет дочурка.
Эти слова вывели девушку из оцепенения. После, она не могла понять, откуда у нее взялось столько сил. Одним резким движением она вышвырнула существо за порог, прямо на лестничную площадку. Оттуда послышался характерный шлепок и нечленораздельное бормотание. На это бормотание отец отозвался какими-то булькающими звуками. Девушка плотно закрыла двери. Затем сходила на кухню и взяла самый большой нож. Потом подошла к отцу и чувствительно прижала нож к его мошонке, при этом процедив сквозь зубы.
- Если ты повторишь подобное, я отрежу тебе яйца.
Взгляд папы прояснился. Видимо подействовал вид здоровенного тесака. Он ответил совершенно спокойно и твердо.
- Можешь резать, они мне не нужны.
Глаза его наполнились слезами, но Ирина подавила в себе сострадание. Она плотно сжала губы, поднесло нож к глазам папы, так чтобы он как следует мог его рассмотреть и сказала тихо.
- Если ты не бросишь пить. Вот этим вот ножом я перережу себе горло, прямо у тебя на глазах.
В подтверждение своих слов девушка так плотно прижала нож к своей шее, что из-под лезвия потекла тонкая струйка крови.
На этот раз папа по-настоящему испугался за дочку.
- Не надо.
Единственное, что он смог сказать, затем его взор опять затуманился, и он начал медленно сползать по стене. Девушка дотащила его до кровати, как заговор, повторяя слова.
- Все что я сказала, это было очень серьезно. Повторять я не буду. И учти, я тебе помогу, чем смогу. Я тебя не оставлю.
Уже бросив отца на постель она села сверху и задыхаясь от усталости подвела черту.
- Запомни, либо завтра вместе, мы начинаем бороться за твою и мою жизнь, либо в скорости мы оба умрем.
Папа что-то пробормотал в ответ, девушка не могла сказать точно что, но ей показалось, что он сказал: "Я люблю тебя милая". Но слова теперь ничего не значили, теперь значение имеют только поступки. Пройдя в коридор, Ира подобрала оброненный нож. Аккуратно провела пальцем по лезвию. Теперь она знала наверняка, как оборвется ее жизнь и жизнь еще одного человека. Если она не сможет спасти отца от пьянства, она просто не позволит опуститься ему еще ниже.
У многих семей есть свои тайны. Как говорят англичане "Скелеты в шкафу". Такой скелет появился в семье Ирины. Никогда больше ни папа, ни она не вспоминали ту ночь. Но на утро словно говорили об этом множество раз, отец и дочь отправились в наркологический диспансер. И с того самого утра началась трезвая жизнь папы.
Теперь весь этот кошмар остался позади.
Словно археолог она сумела собрать обломки своей жизни и теперь в зеркале ей улыбалась прежняя Ириша. А вместе с прежним именем и улыбкой к ней вернулось ее прежнее везение.
Правда иногда память нет, нет да заставит обернуться назад, после чего вокруг глаз появлялись все новые и новые морщинки. Но с такой чепухой как морщины она теперь справится, ей теперь все по плечу. Права поговорка: "То что нас не убивает, делает сильнее".
Природа завершила еще один цикл. Уснув и проснувшись, она опять готовилась к длительному сну.
На дворе ранний сентябрь. Вот-вот наступит бабье лето. После будет хоровод из желтых листьев и частые, затяжные дожди, сменяющиеся снежным вальсом. Но все это потом. Сейчас же предстоит порадоваться последним теплым денькам и пощеголять еще разок в купальниках на пляже.
Ириша весело шагала, цокая острыми каблучками по асфальту, при этом напевая что-то веселое. Куда она спешит? Попробуйте догадаться. Ну, куда может спешить молодая, красивая, незамужняя женщина с таким счастливым выражением лица. Не угадали?! Вон даже бабуля лет восьмидесяти и то догадалась и с завистью смотрит в след.
Ну конечно на свидание. Это ничего что в рабочее время. Ее отпустили и вполне заслуженно. Кстати она получила новую должность, причем с повышением. Опять посодействовал Владимир Константинович, многие ему лета. И отец бросив пить устроился на новую работу. Правда, у него сильно пошатнулось здоровье. Но врачи сказали, что все поправится.
Ириша впорхнула в тихую, тенистую аллею старого парка.
- Что такое осень? Это небо.
Плачущее небо под ногами.
Во все стороны полетела ее песня без начала и конца состоящая из обрывков ее любимых шлягеров. Здесь можно не стесняться. Народу .... ни души. А на рыжего котяру, что мрачно смотрит на нее как на дурочку можно и вовсе не обращать внимание.
- Брысь, рожа бандитская.
Не злобно шикнула она на кота. Но тот даже ухом не повел. Просто сделал вид, что не слышит. Такая кошачья наглость понравилась Ирише. Девушка с детства недолюбливала домашних, прилизанных кисок, отдавая предпочтение уличным бродягам. Она принялась шарить в сумочке в поисках остатка завтрака.
- Кис, кис, кис.
Ласково позвала она, протягивая вперед руку с кусочком колбасы. Затем подобрала юбку и присела на корточки.
- Мяу.
Отозвался кот, таким тоненьким голосочком, что казалось он, хочет выдать себя за маленького котеночка. Тоненько мяукая, кот с готовностью заспешил к угощению, высоко задрав хвост.
- Видел бы ты себя в зеркало. Ты бы так не мяукал. У тебя ведь морда уголовника со стажем. Боже, а шрамов сколько! Тебя что об асфальт терли?
Ласково говорила Ириша, проводя ноготками по огненно-рыжей, густой шерсти. Пока кот поглощал угощение, он не противился человеческой ласке, но, закончив, резко фыркнул и заспешил в кусты.
Ириша укоризненно посмотрела ему в след. Вот негодяй, колбасу слопал и никакой благодарности. Затем она решила, что и самой не мешало бы продолжить свой путь.
Как только девушка поднялась, к своему большому удивлению она увидела прямо впереди себя мальчишку, что-то рисующего мелом на асфальте. От неожиданности она чуть не вскрикнула, ведь Ириша могла поклясться, что еще несколько мгновений назад аллея была совершенно пуста. Мальчишки и в помине не было. Иначе она не позволила бы себе во все горло распевать песни и разговаривать с бродячим котом.
- Да, стареем матушка.
Сказала она сама себе, беря сумку подмышку. Проходя мимо мальчишки, она невольно обратила внимание на его рисунок и остановилась как вкопанная. На асфальте было изображено некое подобие силуэта самолета, но не это было странным. По всему силуэту были в определенной последовательности изображены какие-то знаки, напоминающие древние иероглифы. Все эти знаки были выведены, в отличие от силуэта самолета очень четко, как будто не детской рукой.
- Мальчик, что ты рисуешь?
Спросила она, не узнавая свой собственный голос. Ириша вдруг непонятно чего испугалась.
Мальчик оторвался от рисунка, его работа, по всей видимости, была окончена. На вид ему можно было дать лет около десяти. Но взгляд его был не по-детски серьезным. Даже строгим, как у старого учителя. Ему бы очки на нос и получится маленький профессор в детской футболке с надписью "спорт".
- Это бахмал.
Ответил мальчишка очень серьезно и с интересом стал рассматривать Иришу. Она не почувствовала и капли растерянности или неловкости, хотя очень не любила когда ее вот так бесцеремонно рассматривают в упор. Ее очень заинтересовало слово "бахмал", оно показалось ей знакомым, да и черты самого мальчишки хранились где-то в глубине памяти. Она в этом не сомневалась.
- А что такое бахмал?
Спросила Ириша.
- Я сам не знаю точно. Но с помощью этой штуки можно перелететь в разные миры.
Ответил мальчишка, не отрывая пристального взгляда от девушки.
- Ты, что издеваешься?!
Сказала Ириша обиженным тоном и собралась уходить. Но мальчишка казался еще более обиженным. Видимо он действительно верил в свой рисунок. Сердито глянув в сторону девушки, он пробурчал.
- Не веришь, не надо. Тоже мне.... А я вот возьму сейчас и улечу. Что тогда скажешь?
Ириша остановилась в нерешительности, наблюдая за мальчишкой. А тот начал бегать по силуэту самолета, от носа к хвосту, от одного крыла к другому крылу и при этом тараторить странное заклинание. А ведь это действительно было заклинание, а не какая-то детская та-ра-барщина. Неожиданно Ирише на самом деле стало страшно, по-настоящему жутко. Как завороженная она смотрела на мальчишку не в силах оторвать взгляд.
- Бахула, барула, туройта.
Произносил он на распев. И беготня его начала напоминать какой-то экзотический танец. От каждого слова произнесенного мальчишкой, по спине пробегали орды мелких насекомых.
- Бахмал, бахмал, атурой.
Голос мальчишки сильно изменился. Это уже не было детским щебетанием. Заклятие басил взрослый мужчина, его слова словно раскаты грома разлетались во все стороны. Ирише захотелось убежать, как можно дальше от этого странного пацана. Она проклинала себя за то, что пошла именно этой дорогой. Ведь сколько раз ей говорили, не ходить одной через парк. Всякое может случиться. Но ноги отказались повиноваться ей. Она стояла прибитая своим страхом к земле. А голос все громыхал и громыхал, постепенно переходя в старческий визг.
- Корула, горула, атой!
До Ириши долетали отдельные слова, которые теперь произносил не один человек и уж никак не ребенок. Ей слышался целый хор ужасных и мерзких голосов, голосов трескучих и грубых.
На несколько мгновений девушка абсолютно отупела от этого гомона. От страха ее мозговая деятельность приостановилась и теперь походила на слабые пульсации. Единственной нормальной мыслью промелькнувшей у нее в голове был вопрос: "Почему на эту дикую какофонию не сбежались люди?"
А мальчишка как маленький чертенок скакал из стороны, в сторону выполняя свой дьявольский танец. Видимо так в далекой древности отплясывали колдуны и шаманы, совершая никому непонятные ритуалы. И этот мальчишка, вовсе не ребенок, а какой-то жуткий карлик исполняющий какой-то кошмарный одному ему ведомый обряд. И Ириша по какой-то дикой случайности оказалась частью этого обряда.
- Бахула, барула, туройта!
В лицо Ириши ударил горячий воздух пустыни с раскаленным песком. Вокруг завертелось множество маленьких смерчей поднимающих в небеса столбы пыли. Иринины волосы зашевелились и стали выпрямляться. А тысячи глоток орали, смеялись, визжали, пищали, хрипели, шипели и произносили дьявольское заклинание.
- Короха, апок, беная.
Перед глазами девушки начали прыгать красные круги, и она с облегчением подумала, что начинает терять сознание.
- Бахмал, бахмал, атурой.
Прогремели последние слова, и вмиг наваждение прекратилось. Ириша тряхнула головой и удивленно уставилась на мальчишку. Тот невозмутимо продолжал свою беготню по силуэту самолета. Вот он бежит от хвоста к носу.... Ириша даже зажмурилась, со страхом ожидая, что мальчишка исчезнет. Просто возьмет и растворится в воздухе. Но вопреки ее ожиданиям мальчишка никуда не исчез, а, сбежав со своего таинственного рисунка, озорно подмигнул Ирише, громко пукнул и побежал по аллее прочь, взахлеб тараторя дразнилку.
- Обманули дурака, на четыре кулака. А дурак послушался сопелек накушался!
В первый миг Ириша чуть не заплакала от обиды: "Всякий сопляк и тот тебя обмануть норовит. Еще и дразнится". Но затем ярость нахлынула на нее горячей волной. "Ну, хватит, больше меня никто не обманет. Держись щегол голопузый!"
Каблучки Ириши часто, часто застучали по асфальту. Пацаненок, увидев погоню, прибавил в скорости, при этом он вновь громко пукнул.
- Сейчас твоя задница запоет по-другому!
Прокричала Ириша, на ходу выламывая из кустарника гибкую лозину. Она словно лихой кавалерист взмахнула лозиной над головой. И та отозвалась ей протяжным свистом.
- Держись каналья!
Мальчишка вновь обернулся. На этот раз его лицо не было таким самоуверенным и наглым. Оно выглядело напуганным. Мальчишка еще прибавил в скорости, несмотря на это Ириша его медленно, но уверенно нагоняла. Сейчас она с благодарностью вспоминала преподавателя физкультуры в институте, Раневскую Полину Георгиевну. Что бы получить у нее зачет, необходимо было, как следует попотеть. Казалось бы, какое отношение имеет преподаватель английского языка к бегу, причем на длинные дистанции? Да никакого. Но у Полины Григорьевны по этому поводу было свое мнение. Бег она считала панацеей от всех болезней и особой любовью у нее пользовались забеги именно на длинные дистанции. Женщина она была прекрасно сложенная, очень волевая и решительная. Спорить с ней никто не решался, даже декан. Приходилось бегать, причем всем, ни о каких освобождениях физрук не желала слышать. В те времена, когда Ириша училась в институте, сдавать зачеты за деньги было как-то не принято. Да, да, сейчас в это трудно поверить, но в те годы это считалось взяткой, и за это можно было угодить в тюрьму. В период сдачи зачетов, парковая зона вокруг института превращалась в сплошную беговую дорожку. Каждый час стартовало несколько групп, и мчали все по разным направлениям. А Полина Григорьевна неторопливо пробегаясь трусцой, среди казалось всеобщего хаоса с одним лишь секундомером и время от времени оглашала свой приговор. Например: "Головченко, зачет сдан. Сорок вторая группа все зачет сдали. Петрова, Грищенко, Войтюк, встретимся послезавтра". Ну и так далее. Среди студентов было поверье, если физкультуру сдал с первого раза, значит сессия пройдет гладко. И Ириша в этом убеждалась не однократно. Поэтому к зачету по физкультуре, который как правило был самый первый, она готовилась с особой тщательностью. Кроме того, девушке нравилось, как на ней сидит спортивная форма и потому она бегала с удовольствием. Вот и пригодились институтские кроссы.
Девушка бежала легко, ровно дыша и не сбиваясь с ритма. Все происходящее казалось каким-то нереальным. Словно отрывок увлекательной игры из детства. Когда все вместе, и мальчишки, и девчонки бегали друг, за другом, играя, то ли в догонялки, то ли в казаков-разбойников. "Пленных не брать", продумала девушка и чуть не рассмеялась. Злость и обида прошли. Но мысль наказать мальчишку еще больше укрепилась в мозгу. Теперь это было делом принципа и чести.
Пацаненок резко свернул, за синим ларьком с небольшим навесом, где по утрам и вечерам шла бойкая торговля. Но сейчас окна были наглухо прикрыты металлическими щитами.
"Ага, попался", со злорадством подумала Ириша. Маленькая аллейка, на которую свернул мальчишка, заканчивалась тупиком, упираясь в глухой двухметровый забор какого-то учреждения полувоенного типа.
Огибая ларек, девушка подумала, что было бы неплохо снять туфли. Босиком она бы давно поймала пацана и учиняла бы короткую, но справедливую расправу. Она посмотрела на свои туфельки из натуральной кожи и с удивлением обнаружила, что острые каблучки глубоко погружаются в красноватый песок.
Здесь не должно быть песка. На всех тропинках уже лет пять, как положили тротуарную плитку. Девушка остановилась и медленно подняла голову.
Она остолбенела от удивления. В лицо ей ударил горячий воздух пустыни, с раскаленным песком. Крупные песчинки кружились в бешеном хороводе и хлестали по щекам, оставляя ярко-красные следы. Два маленьких вихря промчались впереди, на расстоянии около трех метров, открывая ее взору невероятную картину.
Как ни трудно было в это поверить, но она оказалась среди маленьких глинобитных домиков стоящих плотными рядами на красноватой песчаной почве. Узкие кривые улочки были буквально завалены всевозможным хламом, с которым время от времени забавлялся ветер.
Ириша вдруг с ужасом осознала, что у проклятого мальчишки все получилось. И оказалась она где-то далеко, безумно далеко от своего дома. Далеко, далеко от своего южного города. Вообще очень далеко. Ну просто немыслимо далеко.
Она резко обернулась и увидела за своей спиной столб марева. Постояв в нерешительности несколько мгновений, она обнаружила, что столб плавящегося воздуха постепенно рассеивается. Девушка шагнула вперед с вытянутыми руками и с ужасом поняла, что обратный путь для нее закрыт. Вокруг были лишь крошечные, убогие домишки со стенами, сплошь покрытыми мелкими трещинками.
Просто бред какой-то. Ира некоторое время внимательно смотрела на ближайший домик и отказывалась верить в увиденное. Тут можно было особенно не присматриваться, чтобы рассмотреть на стенах следы человеческих рук. То есть эти стены штукатурились руками, без использования какого-либо инструмента. Да ведь на всей планете подобное можно увидеть разве что в Африке. И то только в каком-то богом забытом уголке.