Сегодня он весь день ощущал беспокойство. И с каждой минутой это чувство все усиливалось. Словно в нем росло нечто огромное и ужасное. Вскоре он всем телом почувствовал надвигающуюся беду. Что-то должно произойти и ему необходимо что-то предпринять.
Плохо понимая, что делает, он стал подниматься все выше и выше, удаляясь от своего уютного пятого этажа на опасное расстояние. Вот седьмой этаж, восьмой. Все на месте и никаких изменений.
А вот и запретный девятый. Ему очень не хотелось двигаться вперед, но необходимо было убедиться, что и тут все по-старому. Что и тут все, как и прежде. Теперь необходимо передвигаться с предельной осторожностью и быть готовым в любой момент броситься наутек. А вот и он, люк чердака и из него во все стороны словно толстые гофрированные шланги торчат ужасные щупальца. Каждое щупальце имеет множество присосок и заканчивается чудовищным крюком. Щупальца находятся в постоянном движении, выискивая добычу.
Замерев на несколько мгновений, он медленно попятился назад, счастливый тем, что не привлек внимание ужасных щупалец. Вскоре он что было сил, плыл вниз. Он опять миновал свой этаж, но продолжал свое движение вниз. У двери в подвал он на миг замер собираясь с силами. Сейчас ему предстоит проделать нечто запредельное. Но это необходимо сделать и откладывать это никак нельзя. Он с силой ударил кулаком в дверь. Дверь отозвалась протяжным звуком. На какой-то момент ему показалась, что вибрация от стука привела в движение весь подвал. Словно подвал наполнился неведомыми суетливыми существами. Но обитало там всего одно существо, зато какое. Он резко распахнул дверь и что было сил, оттолкнулся от пола. Через миг вслед за ним метнулась гигантская тень. Это была огромная тигровая акула с мерзким рылом и огромными, кривыми, но острыми как бритва зубами. Акула страшно изголодалась и потому с первых же мгновений пыталась ухватить его за ногу. Но ее огромные размеры в тесном подъезде были не преимуществом, а недостатком. Акула клацала зубами и разве что не выла в безумной злобе.
Он предоставил телу самому спасать себя и потому плохо понимал, как оказался на девятом этаже живым и невредимым. Тут он совершил невозможное, еще сильнее прибавил скорости и сразу прижался к самим ступеням. Огромная тень пронеслась мимо. Акула сделала попытку сразу развернуться за добычей, но сила инерции понесла ее вперед. Сразу несколько ужасных крюков и сотни присосок вонзились в ее тело.
Через миг весь девятый этаж стал сплошной кровавой пеной.
5
В пять часов утра "Аквалангист" осторожно вышел из своей палаты и отправился в дальний конец общего коридора. Дежурный санитар в этот момент с тупым выражением лица, борясь с предрассветной сонливостью, в очередной раз, перелистывал порнографический журнал. Его коллега задремал перед мониторами. Третий санитар принимал душ. И потому в этот момент никто не мог видеть передвижений "Аквалангиста". Несмотря на то, что на этот квадрат было направленно сразу две камеры. И не зря. "Аквалангист" остановился перед дверью. С виду простая дверь, окрашенная белой краской, имела просто чудовищную прочность, так как была изготовлена из специальной легированной стали. За этой дверью было спрятано чудовище. Когда-то его звали Поркс. Но теперь он носил имя Змей. Это был безжалостный убийца - душитель, педофил, психопат и каннибал. Когда-то он был, пускай немного туповатым, но все-таки фермером. Но со временем алкоголь и наркотики сделали из фермера Поркса, убийцу Змея. Теперь в нем не осталось ничего человеческого. Дарий выпросил Змея в отделении ООП для своих изуверских опытов. Но лекарственные препараты действовали на Змея непредсказуемо. Иногда лошадиная доза транквилизатора могла привести его в дикую ярость, а лекарство вызывающее агрессию могло свалить с ног. Главврач чередовал препараты с простым избиением и очень часто санитары, не без удовольствия, отрабатывали на нем удары.
Прижавшись к стене "Аквалангист" выудил из складки своей пижамы небольшой кусок стальной проволоки. Бросив беглый взгляд на замок, он принялся возиться с этим куском. Стальная проволока с трудом поддавалась деформации. Но все же, вскоре, отмычка была готова. Распахнув дверь, он отошел в сторону. Змей стоял посреди своей палаты оббитой войлоком и с подозрением смотрел вперед. Змей уже привык к тому, что когда открывается дверь, ждать надо только неприятности. Но сейчас перед ним был некто незнакомый. Некто отошел в сторону. Коротко взвизгнув Змей, выскочил наружу. Некто не говоря ни слова, указал пальцем в противоположный конец коридора. В повторах Змей не нуждался. Еще раз, взвизгнув он, помчался в указанном направлении.
Оба санитара и тот, что листал журнал и тот, что задремал, одновременно поднялись со своих мест. О том, как этот идиот умудрился выйти из запертой палаты они сразу не подумали. В головах у них одновременно родилась мысль о том, что скоро может появиться главврач и до его появления, во избежание неприятностей, надо навести порядок. Потому поднять тревогу никто из них не подумал. Первый санитар, что подступил к Змею, умер мгновенно. Одним ударом Змей свернул тому шею. Слишком быстро. Он с сожалением посмотрел на падающий труп "теряешь сноровку", единственная более ли менее разумная мысль, мелькнувшая в его безумной голове.
В дальнейшем Змей действовал более аккуратно. Второму санитару он сломал нос и два ребра. От резкой боли санитар потерял сознание. И это было просто чудесно. Так как в этот миг из душевой вышел чернокожий крепкий парень. Когда-то его имя знал чуть ли не каждый мальчишка. В то время ему предрекали блистательную боксерскую карьеру. Но одно неловкое падение лишило его всего. Бывший боксер был бодр и, не смотря на свои 44 года, был в прекрасной форме. Он нанес молниеносный удар Змею в голову и сам взвыл от боли. Дело в том, что он никогда не дрался без защиты для рук. На ринге это были перчатки. В больнице он наматывал на кулаки полотенце. Сейчас же он словно угодил кулаком в камень. Кого-то нормального такой удар мог бы убить. Но только не Змея. В его мозгу давно была каша, и сотрясаться там было нечему. Упасть он, конечно, упал, но тут же, как ни в чем не бывало, вскочил на ноги. А боксер вновь помчался в ванну, чтобы сделать холодный компресс на свои поломанные пальцы.
Змей что-то насвистывая, схватил с панели один из мониторов и запустил его в след боксеру. Тот растянулся на кафельном полу. На тревожную кнопку никто так и не нажал.
Когда "Аквалангист" вошел в дежурное помещение, пред ним предстала ужасающая картина. За столь короткий срок Змей умудрился вырвать глаза санитару соне, задушить его и надругаться над трупом. В этот момент шум возни доносился из душевой, там происходили не менее мерзкие вещи.
"Аквалангист" взял со стола резиновую дубинку, почти сразу отложил ее в сторону за ненадобностью. Затем взял связку ключей выбрал самый длинный и крепко зажал его в руке.
На кафельном полу душевой лежал раздетый чернокожий боксер. Кажется, он был еще жив, несмотря на то, что его живот был вспорот ножом для нарезки сыра. Змей сидел рядом, весь залитый кровью. Он что-то жевал, при этом приговаривая.
- Я же говорил, что когда-нибудь сожру твою печень.
"Аквалангист" особо не крался. Но все равно Змей не смог отреагировать не его приближение. Он упал рядом с боксером с дырой над правым ухом.
"Аквалангист" медленно разогнулся, увидел в зеркале свое отражение и остолбенел. Он застыл перед зеркалом не в силах пошевелить даже пальцем. Его внутреннее "Я" разделилось на две части. Одна его часть только того и жаждала, как вернуться в такое уютное и по-своему прекрасное безумие. Но другая его часть рвалась наружу, в дикую и жестокую реальность.
В голове его немного прояснилось. Нет. Прежним он уже никогда не будет. Но сейчас, во всяком случае, он уже не плавал в странной жидкости в абсолютном одиночестве в подъезде дома, где прошло его детство. Сейчас он был в реальном мире, и этот мир приводил его в ужас. Но у него была миссия, которую необходимо завершить. Как волна его накрыли недавние воспоминания, и были они кошмарны, и что-то внутри него пыталось хоть как-то приукрасить эти воспоминания. Но, как и чем можно приукрасить такое....
6
Тот поздний вечер был тих и свеж. Ранней осенью бывают такие вечера, когда природа словно накапливает свою ярость, чтобы затем обрушиться вереницей затяжных и холодных дождей, с дикими порывами ветра.
Словно паук он забрался по стене корпуса "Э" на крышу. Дверь, ведущая на чердак, естественно была закрыта. Для кого-то это стало бы проблемой, но только не для него. Немного повозившись с замком, он оказался в кромешной тьме. На чердаке не работало даже дежурное освещение. Ничего удивительного, в данный момент тут никого не должно было быть. Луч миниатюрного фонарика разрезал тьму. Идти надо было очень осторожно, чердак, словно клубок змей, опутывали трубы и кабеля различной толщины. А еще тут имелось множество жестяных коробов вентиляции, столкнувшись с которыми можно было поднять ненужный шум. Вот еще одна дверь. Кроме замка тут имеется хитроумная сигнализация. Ну ничего, двумя зажимами он закрепил на контакты тонкую полоску обыкновенной пищевой фольги и слегка приоткрыл дверь. Тут в коридоре должна быть старая камера системы "Страж". Камера давала четкую картинку, но при этом имела большую "слепую зону". Вжавшись в стену, он спустился этажом ниже. Старый боевой товарищ снабдил его этими бесценными сведениями, за три дня до своего исчезновения. Откуда он все это узнал, оставалось загадкой. Но бывший капрал уверял, что в этой больнице творятся такие дела, что все военные преступления по сравнению с ними невинные шалости. С трудом в такое верилось, но он хотел разобраться во всем сам. И на то у него были личные причины. Все это как-то связанно со странным компьютерным вирусом, который, в один миг превратил почти 100 000 молодых людей в полоумных инвалидов. И как могла пойти на такое небольшая группа экологических активистов? Ему удалось раздобыть личные дела некоторых террористов. Самые обыкновенные люди со слегка наивными взглядами. И самое главное, один очень доверенный источник сообщил ему, что на базе у этих кибер-террористов был такой слабый компьютер, что на нем даже самую примитивную программу написать было-бы затруднительно. И командир группы захвата, без видимых причин, разнес этот древний комп. длинной очередью на мелкие кусочки. И всем членам группы был отдан недвусмысленный приказ: "пленных не брать". Странно, очень странно. Особенно если учесть, что из оружия у террористов было два мелкокалиберных пистолета и стопка листовок отпечатанных на принтере.
Еще одна дверь и еще один замок. Без труда он проник в большой холл. Тут надо быть предельно осторожным, этот холл должен патрулировать охранник. Повезло, абсолютная стерильность. Словно молния он метнулся по жесткому ковровому покрытию к ограждению из хромированной стали. Тут можно перевести дух и осмотреться. Прежде всего, необходимо обнаружить охранника. По слухам, профессиональные качества местной охраны не блещут, но лучше держать этих парней в поле зрения. Так и есть охранник в серой форме и рацией на необъятном пузе с кем-то беседует у противоположного края ограды. Слегка приподнявшись, он увидел, как огромный детина флиртует с медсестрой. Медсестра была страшненькая, но имела выдающиеся формы. Охранник не сводил с нее глаз. А еще через миг оба стали спускаться по широкой мраморной лестнице и направились к небольшому столику, где стояла еще одна медсестра и готовила кофе. Какая беспечность.
Он еще слегка приподнялся и заглянул вниз за ограждение. Внизу был большой зал с круглым сверкающим бассейном радиусом примерно 15 метров. В первые мгновения его мозг отказался фиксировать увиденное. У некоторых людей, причем вполне адекватных, бывает странное психическое отклонение. Они не воспринимают печатный текст. То есть буквы, они знают, даже слова знакомы, но слова эти складываются в хаотический набор образов, из которых понять ничего нельзя. Вот и сейчас его глаза видели нечто, но увиденное даже для него, человека воевавшего, было столь ужасным, что мозг просто не желал воспринимать увиденное.
Через миг в его голове словно щелкнул тумблер, и он узрел все. Большой круглый бассейн был наполнен прозрачной слегка тягучей жидкостью, которую перемешивали четыре механические лопатки расположенные крест-накрест. Лопатки двигались очень плавно потому и жидкость едва циркулировала. И то, что было в жидкости, плыло очень медленно, словно во сне. И это были обнаженные люди. Что-то около сотни. Все они были живы, так как руки и ноги у них время от времени шевелились, а у некоторых были открыты глаза. В какой-то момент ему показалось, что зрение его неожиданно обострилось или просто жидкость производила увеличивающий эффект. Как бы там ни было, но прямо под собой он увидел прекрасную, совсем молоденькую девчушку. Девушка смотрела прямо на него. И ему казалось, что взгляд этот был полон ужаса и мольбы. Неожиданно левый глаз девушки задергался, затем по всему лицу словно волна пробежала, и она замерла, продолжая свое бесконечное движение по кругу.
Неожиданно из стеклянной двери вышел некто, в темно-синей форме хирурга. Следом за ним вышли двое крепких парней одетых в точно такую же медицинскую форму только ярко-зеленую. Парни катили каталку, на которой лежали два резиновых крюка на длинных металлических трубках.
- Номер двадцать восемь.
Скомандовал хирург и, по всей видимости, санитары, при помощи крюков извлекли из бассейна какого-то парнишку и уложили на каталку. Как они определили, что именно этот человек был под номером 28, сказать трудно, потому, как нигде никаких обозначений не было видно, но он радовался тому, что номером 28 не оказалась красивая девчушка.
Затем хирург повернулся к кофейному столику и сказал весело:
- Барышни десятиминутная готовность. У нас железа, почки, ну и дальше по полной программе.
- А мы почти закончили.
Хором ответили девушки и засмеялись.
Все это время он стоял в полный рост и словно загипнотизированный смотрел вниз, до конца не осознавая, что происходит. Затем словно в замедленной съемке толстый охранник стал поднимать голову и поворачивать ее в его сторону. А он все еще стоял и стоял. Но это ему так казалось. На самом деле его тело отреагировало мгновенно. В несколько больших и бесшумных прыжков он оказался у двери. Дальнейшее для него было словно в бреду. Он плохо понимал, как оказался на крыше, он даже до конца не был уверен, что при отступлении убрал все следы своего присутствия. Все это время его никак не покидало ощущение дикой обыденности ситуации. Там в бассейне живых людей готовили для чего-то ужасного, над чем сейчас он и не хотел задумываться, но это было нечто, что хуже простого убийства. Над их телами должны были надругаться и превратить в ничто. И в это самое время другие, с виду самые обыкновенные люди, а не чудовища, спокойно пили кофе, флиртовали, шутили и смеялись. Вот, что было самым ужасным.
С этой мыслью он сорвался со стены и пришел в себя только сейчас перед зеркалом.
7
Теперь хватит распускать сопли, копаться в себе, прятаться в сумасшествии и так далее. Пришла пора покидать эти "гостеприимные" стены. Пока у него имеются далеко не все ответы и далеко не на все вопросы. Но кое-какая картина в его голове сложилась. Была она ужасна и потому сейчас самое время "делать ноги". Вспоминая распорядок, он подумал, что несколько драгоценных минут у него в запасе имеется. Примерно через полтора часа появиться главврач и еще два санитара, его личная охрана. А еще через час прибудет дневная смена. Значит так, работаем быстро, но без спешки.
Оказавшись у входной двери, он понял, что ни один ключ из большой связки к ней не подходит. Но через миг он вспомнил, что ключ остался торчать в голове у Змея. Оказывается засадить ключ человеку в голову дело, не такое уж и сложное, а вот извлечь его обратно... Тут пришлось повозиться.
Когда он вышел в общий холл, то увидел остолбеневших главврача и двоих санитаров. По какой-то причине они явились намного раньше обычного.
Действовать надо было не просто быстро, а молниеносно. Санитары представляли собой две огромные груды мяса с явно избыточным весом и интеллектом далеко не профессорским, но с рефлексами у них был полный порядок, и двигались они, несмотря на свои габариты, очень быстро. Ничего не скажешь профессионалы, не то, что ночная смена. Один из них бросился наперерез "Аквалангисту", при этом выхватывая из кармана телескопическую дубинку, одним резким движением кисти привода ее в боевое положение. Другой сразу метнулся к "тревожной" кнопке. Выбирать не приходилось. Оттолкнувшись от стены "Аквалангист" буквально пролетел мимо первого санитара. Дубинка просвистела у самого уха и по касательной прошлась по голени. Резкая боль добавила в его бурлящую кровь еще адреналина. Уже на излете он сумел ударить первого санитара в колено и обеими руками вцепиться в плечи второго. До кнопки он не дотянулся сантиметров 15. Дальше: удар, хруст ломающегося позвоночника, сдавленный крик боли и звук падающего тела. Первый санитар оказался, довольно-таки приличным бойцом. С перекошенным от боли лицом, сильно припадая на травмированную ногу, он нанес еще один удар. Вновь резкая боль обожгла, на этот раз, плечо. Но подобное его не то, что остановить, даже притормозить не сможет. Ну а дальше по старой схеме: удар, звук ломающихся костей, предсмертный крик и падение тела.
Все это произошло за считанные мгновения, но Дарий, как ему казалось незаметно, продвинулся к спасительной двери почти на десяток шагов. Еще совсем немного и он ухватиться за ручку. "Вот она проклятая заносчивость. Треклятый Саламур оказался прав и этот тип не просто опасен, а смертельно опасен. И дались мне эти эксперименты по управлению сознанием. Хотя со временем, может быть..."
Додумать ему не дал окрик:
- Замри!
"Аквалангист" потирал, ушибленные места и тяжело отдувался. На вид самый обыкновенный человек, может быть и бухгалтером, и инженером, и строителем, и токарем, и пекарем. А нет же, он убийца. Причем убийца талантливый и неординарный.
"А ведь прав треклятый Саламур говоря, что подобных субъектов нельзя просто так отпускать на пенсию. Тем более без должного наблюдения".
Дарий понимал, что в данный момент "Аквалангист" атаковать не собирается, иначе он бы уже был хладным трупом и потому слегка расслабился. Но только лишь слегка, пошевелиться он пока не осмеливался. Через миг Дарий окончательно пришел в себя и попытался взять ситуацию в свои руки. Он сказал, стараясь придать своему голосу бесстрастный и уверенный оттенок.
- Послушай, обо всем можно договориться.
"Аквалангист" недобро усмехнулся.
- Договоримся. Обо всем договоримся. Вот только ты мне кое что расскажешь.
Стараясь не терять достоинства Дарий ответил:
- Спрашивай.
"Аквалангист" снова недобро усмехнулся и сказал:
- Если ты не знаешь, то хочу сообщить, что я прошел полный специальный курс обучения у господина Крата. А это лучший специалист в своей области.
"Аквалангист" сделал паузу. Кто такой Крат, Дарий прекрасно знал. В среде психиатров он слыл коновалом, недоучкой, популистом и чуть ли не шарлатаном. Но его книга "Лжец" имела бешеный успех и в один год возглавила список бестселлеров. Кроме того ходили слухи, что у Крата имелись тесные и довольно-таки успешные связи с военными.
Дарий просто кивнул.
- Так что если ты только попытаешься мне врать, я все пойму и тогда мы с тобой будем разговаривать иначе.
"Аквалангист" бросил красноречивый взгляд на мертвых санитаров. Главврач только подбородком дернул и повторил с нажимом:
- Спрашивай.
- Что это за раствор, в котором, плавают тела?
С виду безобидный вопрос и Дарий ответил с допустимой в этот момент откровенностью:
- Раствор открыли случайно, в одном из моргов. Его точный состав я не знаю. Это не моя специфика, Знаю только, что примерно через сутки нахождения в этом растворе у человека проявляется ПНЖ Большая Невидимая Железа. А железа это путь к долголетию.
- Это даже не просто долголетие это практическое бессмертие. Точно сказать никто не может, но по предварительным данным продолжительность жизни может превысить тысячу лет. Ты представляешь тысяча лет активной жизни. И ты тоже сможешь присоединиться к когорте бессмертных. Я тебе обещаю.
- А как часто надо пересаживать железу.
- Примерно каждые 50 лет. Не скажу, что процедура совсем безболезненная, но она уже достаточно отработана и не имеет побочных эффектов.
- Значит, ради того, чтобы кто-то прожил тысячу лет, необходимо загубить как минимум двадцать человеческих жизней? Причем молодых жизней?
Спросил "Аквалангист" холодным тоном. Но это был уже не совсем вопрос или вернее совсем не вопрос.
Дарий взвился словно пчелой укушенный. Конечно, он боялся этого человека. Да любой, кто в здравом уме, испытывал бы страх. Но еще он взбесился, взбесился так, словно беспробудный тупица пытался его перехитрить. А этого он терпеть не мог. Дарий чуть ли не кричал:
- Вот только давай без этого кокетства. Ты офицер отряда специальных операций, а говоришь словно истеричная курсистка. Или ты действительно полагаешь, что на островах Баклии ты восстанавливал демократию. Ты просто устранял неугодных и получал за это солидное вознаграждение! А разве ты не знаешь, что после посещения твоим отрядом Кирана страна была ввергнута в кровопролитную гражданскую войну! И эта кровавая вакханалия не собирается прекращаться! Разве ты не знаешь, что для того чтобы в твоем доме исправно работало отопление, кондиционер, был полных холодильник и ты пользовался всеми благами цивилизации какие-то люди должны вывозить мусор, убирать и ремонтировать дороги, стирать твое белье, где-то там за океаном кто-то должен голодать и где-то там должна литься кровь!
Произнося свою тираду, Дарий эмоционально размахивал руками. "Аквалангист" сделал неуловимое движение и оказался лицом к лицу с главврачом. Он схватил Дария за правую руку и без усилий, сломал ему все пять пальцев, цедя, при этом, сквозь зубы:
- Все это так. И какое-то время я с этим мирился. Так как любил красивые и быстрые машины, красное вино и мулаток с шикарными фигурами. Но вы перешли все допустимые и недопустимые пределы. Вся ваша философия за гранью добра и зла.
Дарий кривился от боли, сдерживая крик. Закричать для него означало бы потерять лицо. Он плотно сжал челюсти и сказал:
- Так вон оно что, добро и зло. Тебе дураку кто-то промыл мозги божественными сказками про остров умиротворения. Могу тебя огорчить нет его. Есть только остров вечных страданий. И не попасть туда можно только лишь живя вечно. И у тебя есть такой редкий шанс. Ты понимаешь?!
"Аквалангист" отпустил руку главврача и сказал:
- Не к чему все это. Я не хочу жить вечно в вашем мире. И мы слегка отвлеклись. У меня к тебе еще несколько вопросов. "Импульс" это твое детище?
- Да.
Не без гордости ответил Дарий.
- И ты запустил его через детскую компьютерную игру?
- Это была самая дебильная ирга. Мы с ней долго возились, чтобы отобрать весь человеческий мусор.
- В эту игру играл мой племянник.
Тихо сказал "Аквалангист", но Дарий его прекрасно расслышал и похолодел от страха. Теперь про быструю смерть ему остается только мечтать.
- Но парнем он был действительно глуповатым да еще раздолбаем редкостным.
Дарий слегка расслабился.
- Кроме того он баловался наркотиками.
Дарий подумал, что может быть еще сумеет выбраться из этой ситуации. Но последняя фраза прозвучала как приговор.
- Но я любил его как сына.
Закончил разговор "Аквалангист" вновь подходя вплотную.
Когда бывший офицер отряда специальных операций покидал окрестности больницы, внутри ее прогремела серия небольших взрывов. Сами эти взрывы больших повреждений не произвели. Но был разрушен газопровод в нескольких местах и выведены из строя защитные клапаны. Теперь перекрыть поток газа было невозможно. Из двух тысячелитровых цистерн под бешеным давлением потек канцероген. Сама по себе жидкость практически безвредная, но при взаимодействии с природным газом жидкость превращалась в адскую смесь. Спецназовец не был химиком, но он прекрасно знал, что примерно через семь минут на месте больницы останется лишь гигантский черный пузырь спекшегося бетона.