Дудко Дмитрий Михайлович : другие произведения.

Москва, Амсср

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Весна 42-го. США гибнут под ударами СССР, Рейха и Японии. В Скалистых горах сражается Американская Красная Армия. Через горы и леса ее делегация пробирается в Сиэтл к Сталину. На пути делегатов - городок Москва, штат Айдахо...

Д.М.Дудко (Алан Джугаев)

Москва, Американская ССР

   Весна 42-го выдалась в горах Биг-Хорн ранней и теплой, хотя снег еще покрывал вздымавшиеся на западе вершины Скалистых гор, а тучи скрывали Клауд-Пик. В укромной долине на его склоне теснились вперемежку армейские палатки, индейские типи, крытые вместо бизоньих шкур брезентом, и деревянные хибары. Между ними сушилось на веревках белье, стояли в пирамидах винтовки и автоматы. В небо смотрели стволы зениток. В скальных пещерах укрывались госпитали и склады боеприпасов. Там белые рабочие приводили в порядок бронетранспортер. Тут негры уселись в тенечке, распевая под банджо. Никто не обзывал их ленивыми ниггерами. Надо будет - чернокожие не спеша поднимутся и станут работать без устали. Здесь вернувшиеся из боя индейцы отплясывали воинский танец, размахивая скальпами. Какие-то деловые ребята продавали, покупали, играли в карты. А между жилищами шныряли ребятишки всех цветов кожи, всюду совали носы и играли, разумеется, в войну.
   Все это вместе было не ярмаркой, и не лагерем беженцев или бродяг. А главной базой Американской Красной Армии, о чем свидетельствовали красные повязки с желтыми буквами "ARA" на рукавах у мужчин. Городки в долине реки Биг-Хорн слишком страдали от налетов авиации - сначала федералов и конфедератов, а теперь немцев и японцев. Война загнала в горы Вайоминга всех - рабочих из Чикаго и Детройта, нищих фермеров и ковбоев из Канзаса, негров с Юга и индейцев из резерваций. Здесь собрались все, кто не хотел умирать за богатых и мог хоть как-то объединиться с себе подобными. Собрались вместе с семьями, уходившими от диких расправ расистов. Голодная и холодная зима унесла немало жизней. Но красные американцы выстояли и теперь искали своего места в близком уже послевоенном мире. Мире, где они были врагами для всех, кроме русских и мексиканцев.
   Через лагерь деловито шел не старый еще мужчина с окладистой седеющей бородой, в полувоенной форме. Он приветливо помахал рукой высокому, богатырски сложенному человеку в стетсоновской шляпе.
   - Хэллоу, Боб!
   - Привет, Хэм! Меня пригласили на совещание руководства. Я ведь возглавляю Конгресс социалистической интеллигенции Америки - поскольку Драйзер и Синклер Льюис сейчас у русских. А я представляю тех, кто не угодил в гестапо или в чью-нибудь контрразведку и добрался до этого лагеря.
   - Меня тоже позвали - как главного репортера и летописца этой невероятной армии. Похоже, теперь решат, наконец, послать делегацию к Сталину. Ведь дядюшка Джо уже в Сиэтле.
   Они пошли через лагерь, неторопливо разговаривая.
   - Удивляюсь я вам, Хэм. Вы прошли первую мировую, решили, что в войне нет ничего хорошего, и написали об этом превосходные книги. Заработали кучу денег и стали жить, словно скучающий лорд. Ловля акул, охота в Африке, коррида... И вдруг помчались воевать в Испанию. Стали лучшим другом коммунистов. Потом, когда Сталин заключил союз с Гитлером, принялись ругать их на чем свет стоит. Когда же война добралась до Штатов, оказались в Красной Армии.
   - А вы, Говард? - усмехнулся в бороду Хэм. - Типичный коммерческий писатель: вестерны, мистика, космические боевики, Конан-варвар... Вы, небось, богаче всех в вашем техасском городишке?
   - Да. После местного банкира. Чертовы издатели сколько заплатят мне, столько и остаются должны. Так что я самый настоящий эксплуатируемый пролетарий.
   - Да вы еще и южанин. У вас же сам воздух пропитан расизмом. А вы тут, среди индейцев, негров и таких белых, которым плевать на все расовые различия.
   Хэм кивнул в сторону белого парня, любезничавшего сразу с двумя девушками - индианкой и мулаткой.
   - Я когда-то писал, что нет хуже - увидеть, как белую женщину ласкает мужчина другой расы. Дурак! Я еще не знал, что могут сделать клановцы с белой ... с единственной женщиной, которую я по-настоящему любил. Только потому, что она заступилась за негров.
   - Говорят, вы один перебили всю шайку?
   - Не один. Я бы остался лежать среди их трупов, не приди мне на помощь те самые запуганные негры. Не могу забыть, как белый парнишка, бросив револьвер, закрывал голову руками и молил о пощаде - пока чернокожий не выпустил ему кишки мясницким ножом... Я жалел о тех временах, когда справедливость водворяли оружием. И увидел, что бывает, когда это делают все, у кого оружие есть.
   - Да, первая мировая - просто рыцарский турнир по сравнению с этим ужасом. А мне и ее хватило, чтобы возненавидеть оружие. Но в Испании я увидел: есть то, за что воевать можно и нужно. И мы ведь победили, черт возьми, победили! - Рука его непроизвольно сжалась в кулак и поднялась к плечу. - Франкисты удержались только на севере. Спасибо Сталину, что прислал советскую дивизию, и Андре Мальро, который перестрелял пятую колонну. Думал ли я, что через год республиканцы будут штурмовать Гибралтар вместе с немцами и русскими! Я, словно какой-то дальтоник, перестал различать красное и коричневое. А потом на Юге высадились немцы вместе с аргентинцами и прочими латиносами, оравшими: "Смерть гринго!". И тут же восстала из могилы Конфедерация. А я оказался в дивизии имени Оцеолы. Семинолы, негры, нищие белые - и те же коммунисты. Почему я остался с ними? Да потому... что один человек не может ни черта!
   - Да зачем вы вообще взъелись на красных? Виноваты они, что ли, что англичане с французами воевали с Гитлером только для вида, а сами разбомбили Баку, вторглись в Иран и Финляндию и собирались через два месяца войти в Москву? Я даже радовался, когда эти спесивые дураки получили по заслугам. Не думал, что война доберется и до нас...
   - А я вот думал, что чужого горя не бывает! И убедился, что коммунисты здесь те же, что в Испании. Они могут быть капиталистам, даже фашистам, союзниками, но друзьями - никогда. Когда наша дивизия через весь Юг пробилась к федералам, те разоружили нас и разместили так, чтобы мы попали в руки к немцам или конфедератам. Мы уже знали: джерри нас отправят в концлагерь, а расисты просто перестреляют. За одно то, что дивизией руководят коммунисты. Тогда мы снова захватили оружие и стали пробиваться сначала к рабочим Детройта, потом вместе с ними - сюда, к индейцам.
   Разговаривая, они подошли к грубо сложенному из камней зданию, пристроенному к скале. Над входом развевался красный флаг с пришитым в верхнем углу звездно-полосатым флажком. Руководители Советской Америки были уже в сборе. В роскошных уборах из орлиных перьев и шапках с бизоньими рогами величаво восседали вожди и шаманы самых отважных племен - сиу, шайенов, аропахо, кроу и флоридских семинолов. Теперь индейцы обычно не надевали этих уборов в бою, но старались украсить шляпы и каски хотя бы парой перьев. Во главе стола сидел главнокомандующий - верховный вождь сиу Питер Красный Бык. Он служил в американской армии, перешел к повстанцам Сандино, воевал в Бразилии вместе с Престесом, потом в Испании. Обычная армейская форма скрывала великолепное тело бойца, а невозмутимое лицо - твердость духа и уверенность в своих силах. Вождь одинаково хорошо умел выступать в совете и на многолюдном собрании, командовать боем и сражаться в первых рядах. Все в этой армии верили ему и шли за ним через самые тяжелые испытания.
   Рядом сидели руководители Компартии США: председатель Уильям Фостер и генеральный секретарь Эрл Браудер. Фостер, немолодой лысоватый мужчина с неунывающим остроносым лицом, работал с семи лет, а учился в школе всего три года. Испробовал множество профессий, возглавлял забастовки, сидел в тюрьме и едва не стал инвалидом во время предвыборной гонки, выдвинувшись в президенты. Полной противоположностью ему был Браудер, солидный бородатый интеллигент, бывший проповедник. Он тоже сидел в тюрьмах, но, выпущенный Рузвельтом, стал горячим сторонником всевозможных компромиссов с властями. И остался им даже после того, как Рузвельт загадочно погиб, а Трумэн стал все явственнее вести дело к капитуляции. Поближе к вождям сидели могучий негр-сталелитейщик Бен Карутерс и кряжистый черноусый фермер Мило Рено. Они возглавляли тех негров и фермеров, что поверили коммунистам и шли за ними до конца, пока не оказались в этом лагере.
   Особняком сидела предводительница троцкистов Рут Фишер - немолодая, но спортивно сложенная женщина в камуфляжной форме. За отвагу и ловкость индейцы прозвали ее Красной Рысью.
   Разукрашенная трубка мира прошла по кругу, и Красный Бык велел начальнику штаба доложить обстановку. Начальник, темнокожий полковник, подошел с указкой к карте.
   - На севере мы удерживаем фронт против федералов по реке Йеллоустон и низовьям Биг-Хорна. После того, как мы разбили танковый корпус Паттона, они уже не лезут за реку. На востоке немцы удерживают шоссе Шеридан-Каспер, но в горы подниматься не рискуют. На юге мы остановили конфедератов на реке Свит-ривер. На их стороне воюет племя пауни и, надо сказать, немало докучает нам рейдами.
   - Это презренное племя всегда воевало со всеми соседями - кроме белых, - заметил вождь шайенов.
   - На юго-западе фронт против японцев и мормонов идет по Грин-ривер. В их руках теперь Юта и южный Айдахо. Дальше на север сплошного фронта нет. Йеллоустонский национальный парк сейчас вроде нейтральной зоны. Там браконьерствуют все понемногу.
   - А что же наши братья из других сражающихся племен? - спросил Красный Бык.
   - Северные племена - черноногие, ассинибойны и кри - оттеснены в леса. Бандеровцы устроили в канадских прериях жуткую резню индейцев. На юге навахо и апачи соединились с мексиканцами. Племя юта окружено в горах Юинта. А шошоны из Айдахо прорвались к нам. Северо-западные племена помогли русским освободить штаты Орегон и Вашингтон. Аляска почти вся в руках русских. А "цивилизованные племена" в Оклахоме так и не взялись за оружие.
   - Еще бы! Их предки владели черными рабами и потому воевали за Конфедерацию, - сказал Карутерс.
   - Эти "цивилизованные" думают: если мы самые богатые среди бедных индейцев, значит, Великий Дух будет нас вечно любить. Вот немцы для начала и загнали их снова в резервации, - иронически заметил Белый Бык, великий шаман сиу.
   - Словом, горы Вайоминга, где мы засели - это и вся Советская Америка. Не считая того, что заняли русские. А припасов у нас - не больше, чем на месяц, - подытожил начальник штаба.
   - Если верить фермерам из долины Биг-Хорна. Это кулачье уже ищет способа избавиться от нас, - презрительно скривилась Рут Фишер.
   - Вы плохо знаете здешних фермеров, - возразил Рено. - Они готовы уйти с нами: знают, что джерри их не пощадят, а конфедераты и подавно. Просто здесь больше разводят скотину, чем выращивают зерно. Это же не Айова. Прокормить армию, беженцев и себя тут фермеру слишком трудно.
   - Значит, нам осталось либо добиться помощи от русских, либо прорываться к ним в Орегон. Сталин уже в Сиэтле. И он согласен принять нашу делегацию. Но, - Красный Бык выразительно взглянул на Фишер, - в ней не должно быть никаких троцкистов.
   - Что?! - яростным взором окинула вождей Красная Рысь. - Переговоры с этим предателем мировой революции, палачом старых большевиков, кровавым тираном, сообщником фашистов?! Народы мира уже испробовали на себе власть и Гитлера, и Сталина. Подумаешь, продовольствия на месяц! Не пройдет и месяца, как повсюду начнутся восстания. Мировая революция начнется отсюда, из Скалистых гор!
   - Ты храбрая воительница, Красная Рысь. Но ты плохая пророчица, плохая шаманка. Твои духи или глупы, или лживы. Ты уже предсказывала нам восстания рабочих - в Америке, в Европе, в России. Где они? - укоризненно взглянул на нее Белый Бык.
   - В России уже восстали. Узники колымских лагерей...
   - Ты говоришь о тех, кого наши братья чукчи зовут "кэле" - злыми духами-людоедами? О тех, кто ел человечину напоказ, чтобы запугать людей? Им никто не был рад, кроме богачей и шаманов, что прятались в глухой тайге. Потому их "Сибирская освободительная армия" и пошла на восток - навстречу американским десантам. И вместе с ними бежала с Чукотки.
   - Это все сталинская пропаганда!
   - Я это прочитал не в русских газетах, а в американских. Даже не в красных. Я же не умею читать по-русски, - невозмутимо ответил шаман.
   Рут, словно загнанная в угол рысь, шарила глазами. И не находила поддержки ни у кого.
   - Вы готовы лизать окровавленные сапоги этого чудовища? Тогда мы покинем вашу армию и одни понесем знамя мировой революции!
   Верховный вождь спокойно взглянул на нее и заговорил, чеканя слова.
   - Красная Рысь! У тебя есть только полк, а в нем людей не больше, чем в батальоне. У вас нет даже своего участка на фронте. Вы хорошие рейнджеры - и только. Можете уходить! Я не стану губить армию из-за твоих лживых видений.
   Хэм пристально взглянул на нее.
   - В Испании вы, троцкисты, чуть не погубили республику. Но здесь вам негде устроить Каталонию.
   - Да, здесь не Испания! Вам, агентам НКВД, не удастся убить меня, как Андреса Нина! И с ледорубом ко мне никто не подберется!
   С надменно поднятой головой троцкистка вышла за двери.
   - Кто же полетит к Сталину? - сказал Красный Бык.
   - Конечно, ты, верховный вождь! - дружно отозвались вожди племен.
   - А от коммунистов..., - командующий выжидающе взглянул на Фостера и Браудера.
   - Вынужден настаивать на своей кандидатуре! - решительно заявил Браудер. - Товарищ Фостер, конечно же, образцовый пролетарий. Но он недостаточно образован и гибок. А мы вступаем в эру компромиссов. Нам придется искать соглашения со всеми - со Сталиным, фашистами, японцами...
   - Да, я простой рабочий, а не граф и не преподобный. Но я знаю цену твоим компромиссам. Оппортунизм, вот как они называются. Приспособленчество, - резко возразил Фостер.
   - Я не люблю фашизма, но ведь он теперь - надолго. А фашисты признают только одну партию - свою. Но вот в виде беспартийной ассоциации мы могли бы легально действовать и при них, и при японцах. Особенно, если Сталин нас поддержит.
   - Это какими же должны быть коммунисты, чтобы не рассердить ни фашистов, ни самураев? Вот шифровка от Коминтерна. Тебя называют ликвидатором. И требуют, чтобы к Сталину летел я.
   Браудер только пожал плечами. А Красный Бык продолжил:
   - Значит, от Компартии будет Фостер. Тогда негров пусть представляет Карутерс, фермеров - Рено, а интеллигенцию - Говард. Ну и, конечно, мы не обойдемся без старика Хэма. Кто лучше его поведает миру о такой исторической встрече? - подмигнул вождь писателю. - Всего шесть человек. Вылетим этой же ночью.
   - Но что делать, если делегация не долетит? Погибнет или пропадет без вести? Напоминаю: продовольствия и боеприпасов у нас не больше, чем на месяц, - сказал начальник штаба.
   - Если о нас за неделю не будет вестей - прорывайтесь в Орегон, - решительно ответил Красный Бык. - Через Йеллоустон и горы Биттерут в долины рек Салмон и Клэруотер. Идти придется лесными и горными тропами: все шоссе и железные дороги в руках федералов и японцев. Зато в лесах легче укрыться от бомбежек.
   - Это будет новая Дорога Слез. Но она приведет не в резервацию, а к свободе, к Сталину. И мы пройдем ее, клянусь духами предков! - сжал кулак вождь семинолов.
   - Мы пройдем к Сталину! - откликнулись вожди.
   Тем временем Красная Рысь уединилась в палатке с неприметным человеком, которого все называли товарищем Орловым. Генерал НКВД и советник в Испании, он бежал в Америку, когда понял, что его шеф Ежов слишком зарвался и добром не кончит. Прихватил немалую казенную сумму и сразу предложил свои услуги Троцкому. Тот не слишком доверял беглому ежовцу. Но в отряде Фишер Орлов (точнее, Лев Фельдбин) возглавил разведку и контрразведку. Через умело поставленный им "жучок" эти двое узнали все, о чем говорилось на совещании.
   - Шайка гнусных предателей! - Красная Рысь хищной кошкой заходила по просторной палатке. - Эти переговоры не должны состояться!
   - Положитесь на меня, товарищ Фишер. До Сиэтла они не долетят. И главное - мы тут будем ну абсолютно не причем.
   В тот же день полковник Гурвиц из штаба Эйзенхауэра получил секретную радиограмму.

***

   Небольшой транспортный самолет с красными звездами на крыльях летел глухой ночью над Скалистыми горами. Позади остались заснеженные вершины хребта Биттерут. По безоблачному небу рассыпались звезды, и луна заливала светом темное море лесов с серебристыми прожилками рек. Вечной природе, величавой и спокойной, не было дела до того, сражаются внизу кремневыми топорами или автоматами. Было далеко за полночь, когда сон делегатов прервал грохот выстрелов.
   Истребитель с опознавательными знаками ВВС США летел с севера наперерез самолету. Ни уйти, ни скрыться посреди безоблачного неба. И краснозвездный самолет принял бой. Уже охваченный пламенем, он успел пробить бензобак противника, и тот, дымя, понесся прочь.
   - Мы горим, товарищ командующий. Внизу поляна, попробую сесть, - сказал пилот.
   Пылавшая вовсю машина опустилась среди лесов. Люди едва успели выбраться наружу, прихватив рюкзаки и оружие и сняв пулемет, когда взрыв превратил самолет в груду чадящих обломков. Летчик развернул карту. В ярком свете луны даже не понадобился фонарик.
   - Мы вот здесь, в горах Клэруотер, восточнее реки Норт-Форк. Жаль, пролетели только половину пути.
   Из леса вдруг донеслись голоса, шум шагов, треск сучьев. Между деревьев волчьими глазами вспыхнули фонарики. Перекликались по-английски. Красных партизан в этих местах не было ... Красный Бык сделал знак уходить. Пистолеты и револьверы были у всех, но автоматов только два, да еще пулемет и скорострельная винтовка. Летчики, белый и темнокожий, переглянулись, и белый обратился к вождю.
   - Товарищ командующий, разрешите прикрыть отход. На земле от нас все равно мало толку.
   Красный Бык кивнул и передал им автомат и пулемет. Индеец не стал играть в благородство. Сейчас для Советской Америки были ценнее жизни шести делегатов. Включая его собственную.
   Беглецы пробирались ночным лесом. Вождь шел бесшумным индейским шагом, но его-то спутники индейцами не были. А позади уже трещали автоматные очереди. Внезапно дорогу преградило глубокое ущелье. Даже если спуститься крутым склоном, укрыться на дне будет негде. Но Мило, усмехаясь в усы, уже отвязывал лассо. Петля со свистом захлестнула ветку дуба по другую сторону ущелья. Обернув лассо вокруг скального выступа, хозяйственный фермер сделал вторую петлю и набросил на ту же ветку.
   - Подвесная дорога готова. Всего два цента за билет.
   Стрельба в лесу смолкла, зато все ближе слышалась отборная брань.
   - Эй, красные задницы, сдавайтесь! Пит Красный Бык, скотина рогатая, я тебе говорю! Сдашься - умрешь без пыток. Слово Джо Маккарти, капитана морской пехоты!
   - Это ты умрешь без пыток. Красные таких, как ты, не пытают, а скальпируют, - громко, но спокойно отозвался вождь.
   Первым перебрался через ущелье Красный Бык, следом - Рено и Хэм. Остались самые тяжелые - Говард и Бен. А преследователи ломились через лес уже совсем близко. Могучий негр передернул затвор автомата.
   - Товарищ Говард, переправляйтесь первым, я прикрою. Черных и без меня много, а такой писатель один.
   Кожаное лассо натянулось, как струна, под массивным телом техасца. Бен, укрывшись за скалой, слал очереди в темноту. На вершине скалы показался детина в форме морской пехоты - и с руганью полетел в пропасть, снятый метким выстрелом индейца. А другие уже обходили скалу сбоку. Убедившись, что Говард перебрался, негр последовал за ним. Ветвь дуба треснула, и фермер с Хэмом ухватились за лассо. Крупная фигура Бена была в лунном свете отличной мишенью.
   - Прыгай, черная обезьяна, а то подстрелим! - загоготали преследователи.
   Повиснув на одной руке, негр очередью вынудил их залечь.
   - Ройте землю носами, белые свиньи!
   И тут из чащи басовито застучал станковый пулемет. Преследователи, ругаясь, отползли за скалу. Бен быстро перебрался через пропасть, а хозяйственный Мило аккуратно собрал лассо. Из-за скалы загремел грубый голос. Выложив отборнейшую брань, его владелец заявил:
   - Думаете, павианы краснозадые, что ушли от нас? Я буду гнаться за вами хоть до самой Москвы! Вы еще не знаете Джо Маккарти! Я кончу или Белым домом, или тюрьмой!
   - И эта мразь еще носит шотландскую фамилию! - сплюнул Говард. - Настоящие кельты перешли к русским, как только те высадились в Шотландии.
   Но кто же были таинственные союзники с пулеметом? Из чащи выехал десяток всадников, среди которых выделялись трое мордатых типов в шляпах "борселино" и с короткими автоматами. Черноусый мужчина в добротной кожаной куртке и сбитом на спину сомбреро проворно соскочил с коня.
   - Добрый вечер, сеньоры! Разрешите представиться: Аризона Джек собственной персоной. Если вы обо мне не слышали, значит, так бедны, что не держите денег в банках. Увидел, что за вами гонятся федералы, и решил, что вы - хорошие ребята. О, да вы из АРА! Так я тоже в некотором роде красный. Граблю только богатых.
   - Мы не просто красные, а делегация АРА. Пробираемся к Сталину в Сиэтл, - сказал Красный Бык и представил своих спутников. Гангстер пришел в восторг.
   - Да я сам пролетарий! Мой отец - неграмотный батрак, а я - слесарь. Соберу и разберу любой замок, открою любой сейф без динамита. Неплохо зарабатывал, пока в 30-ом не оказался на улице. И понял, что буду всю жизнь вкалывать на хозяев, а потом - медленно подыхать на нищенской пенсии. Если вообще не помру бродягой в пустом холодном вагоне. Вот и стал Хакобо Лопес Аризоной Джеком. Я помогаю бедным, особенно мексиканцам. С ребятами честно делюсь. Да и погулять люблю. Так что награбил немного, да и то спрятано там, куда из-за этой войны не доберешься.
   - Так вам, товарищ Лопес, прямая дорога к нам. Идем вместе к Сталину! - сказал Фостер. - Только учтите: хорошие слесаря при социализме нужны, а вот гангстеры - нет.
   - Да я все понимаю, - махнул рукой мексиканец. - Джерри изводят нас под корень. Вот эти трое - все, кто уцелел из семейства Риччи. А Муссолини совсем задавил и мафию, и каморру. Но я привык к вольной жизни. Каррамба! Погуляю напоследок, а потом ... Если что, замолвите за меня слово Сталину. Дал бы вам лошадей, да у нас ни одного лишнего коня. Но скажу первому же богатому фермеру, чтобы поделился лошадьми с вами.
   И бесстрашные грабители банков растворились в ночной чаще.

***

   Капитан Маккарти обвел глазами своих рейнджеров. За эту ночь он потерял пятерых. Но оставались еще полтора десятка отборных головорезов.
   - Ну что, ребята, доложим полковнику Гурвицу, этой жидовской морде, что задание провалено? Или хватит уже работать на обанкротившуюся фирму "Дядя Сэм и компания"? Для настоящих белых мужчин найдется хозяин посолиднее.
   - Макартур, что ли? - почесал затылок сержант Тиббс, известный тугодум.
   - Болван! Служить узкоглазым макакам и их прихвостню? Мы же англосаксы, нордическая раса...
   - Хайль Гитлер! - рявкнул Тиббс, на этот раз сообразив удивительно быстро.
   - Зиг хайль! - трижды проревели безо всякой команды еще тринадцать глоток.
   - Хайль фюрер! - Маккарти с довольным видом вскинул руку. - Вы все правильно поняли, ребята, - он достал из вещмешка повязки со свастиками. - Отныне мы - зондеркоманда СС. А я - ваш штурмбанфюрер. Задание остается прежним - изловить делегацию красных. Заодно установить власть Рейха в паре местных городков, пока туда не добрались ни русские медведи, ни желтые обезьяны, - капитан взглянул на карту. - Один называется Элк-ривер. Другой, ха-ха, Москоу - Москва! Возьмем Москву под носом у русских! Главное - держитесь за меня. Я кончу или Белым домом, или тюрьмой!
   Никаким штурмбанфюрером, то есть майором, капитан Маккарти не был. Просто успел кое о чем поговорить с пойманным немецким диверсантом. И получить пароль для связи с немцами. Ни умирать за гибнущие Штаты, ни гнить в лагере для военнопленных бравый рейнджер не собирался.

***

   Делегаты не спеша шли лесами. Со стороны они походили на компанию туристов или охотников. Ничто здесь не напоминало о бушевавшей в мире войне. На много миль вокруг не было человеческого жилья, но животные знали: с двуногими лучше не связываться. Пугливо оглядываясь, скрылось в чаще стадо оленей. Величаво озирал пришельцев могучий лось. Настороженно смотрела из зарослей пума. Угрюмо заворчал отощавший за зиму гризли. Однако люди не трогали его, и нескольких индейских фраз вождя хватило, чтобы успокоить хозяина Скалистых гор.
   Впереди отряда легко и неслышно ступал Красный Бык. Индейским шагом, да еще почти без поклажи можно было дойти до Москоу за день, а до русских позиций - за другой. Но в отряде индеец был только один - он сам. Значит, идти придется три-четыре дня. Следом шел Фостер - немолодой, но невероятно выносливый и неунывающий, исколесивший все штаты.
   - Мне эти места напоминают Орегон. Там я провел несколько лучших лет моей жизни. Выращивал яблоки в своем саду. Вокруг - такие же леса. Соседи - простые, работящие и набожные садоводы. И никаких буржуев. Индейцы-сахаптины жили поблизости. Они не трогали нас, а мы - их. Потом спрос на яблоки упал, и пришлось уходить оттуда.
   - Твои орегонские фермеры, Билл, конечно, молились только Христу, но умели жить в мире с нашими духами и духами наших предков. Ведь вы, белые, живете здесь на чужой земле. Да, все, что вы зовете штатом Вашингтон, Орегоном и северным Айдахо - земли сахаптинов. Дальше к югу - владения шошонов, а к востоку, за Скалистыми горами - селишей. Янки делили эти края с англичанами и русскими. Забыли только спросить хозяев. А здесь, в горах Клэруотер остались те же звери и духи. Нет только сахаптинов из племени нимипу, что вы зовете нез-персе - "проколотыми носами".
   - Да, я слышал в Орегоне об их вожде Джозефе.
   - Так его крестили. Но звался он Гейнмот Туялакет - Гром, Перекатывающийся Через Горы. Этими горами он шел на восток с неполными тремя сотнями воинов и двумя тысячами женщин и детей. Он, его брат Оллокот, вожди Белое Перо, Зеркало и Белый Бык и великий шаман Тугульгульзоте. Три с половиной сотни миль прошли они от Уолла-Уолла до Йелоустона. Только генерал Шерман с трудом смог окружить их. Но перебить не посмел. Белый Бык с лучшими воинами прорвался в Канаду, а оттуда ушел вместе с Сидящим Быком в Дакоту. Оллокот и шаман погибли. Гейнмота с храбрейшими воинами до самой смерти держали в Оклахоме, а потом в резервации Колвилль, штат Вашингтон. Остальных загнали в резервацию Лапваи - между Элк-ривер и Москоу. Даже пешком мы доберемся до них уже завтра.
   - Да, в этой войне нез-персе тоже отличились. Красный Гром, потомок Белого Быка, привел их из Дакоты. Вместе с теми, кто пробрался с запада, они уничтожили целый танковый полк в бою с Паттоном, - заметил Хэм.
   - И лошади у нез-персе превосходные, - кивнул Рено. - А вождь Белое Перо, между прочим, был великий конокрад. Выдал себя за индейца племени уматилла, взялся провести солдат с табуном к форту Лапваи. И сговорился с племенем якима. Те сожгли форт, а сами, пока солдаты гонялись за ними, увели коней и отдали их хитрому вождю.
   - Ты забыл, что табун этот угнали у нез-персе сами солдаты. Тогда у индейцев не было ни адвокатов, ни денег на взятки судьям, - иронически заметил вождь.
   - Со времен вождя Джозефа прошло меньше семидесяти лет. Мы, американцы, создали свою страну на костях великой и отважной расы. И вот расплата. Все, чем мы кичились, разлетелось в прах. Черт возьми! - Сжал тяжелый кулак Говард. - Это страна скверная, коррумпированная, бандитская, погрязшая в деньгах, но это наша страна!
   - А кто мешал вам, белым, создать действительно великую страну? Здесь до сих пор много свободной земли, - широко повел рукой Красный Бык. - Мы ее всегда охотно уступали или дешево продавали. Жили бы рядом мирно. Чему мы от вас не можем научиться? Даже коней переняли у белых. Можем пахать землю, строить дома, лазать по небоскребам. У нас есть свои адвокаты, ученые, бизнесмены. А вы предпочли перебить нас или загнать на самые плохие земли, где ничего не растет. Чтобы мы всю жизнь батрачили на вас.
   - Не такие уж вы ангелы, - проворчал фермер. - Вас маисом не корми, только дай сходить в набег. Жить не можете без того, чтобы не разграбить ферму или хоть не украсть коней.
   - Почему? Можем. Старики говорят: "В резервации хорошо жить. Ложишься спать, и знаешь, что ночью твой вигвам не сожгут, а коней не угонят. Но все равно мы жалеем о тех временах, когда все мы были храбрыми", - голос индейца звучал теперь воинственно. - У Боба есть хороший рассказ о богатом и образованном индейце, которого тревожил дух его предка-воина.
   - Теперь снова все стали храбрыми. Даже мы, негры, - сверкнул белыми зубами Бен.
   - Да! Все настоящие мужчины Америки собрались в Вайоминге. А трусы пусть сидят по резервациям и городишкам! - поднял кулак техасец.
   - Ваше поколение еще не навоевалось, - покачал головой Хэм.
   - И все же, черт возьми, куда все подевалось? Наш американский патриотизм, любовь к свободе и демократии... Вывешивали флаги, когда надо и не надо, молились на Декларацию независимости и Конституцию... Наша индустриальная мощь, в конце концов! Все рухнуло за какой-то год. Подумать, только в декабре сорокового японцы атаковали Пирл-Харбор, а немцы - судоверфи восточного побережья! - сказал Говард.
   - В этой проклятой стране каждый сам за себя, - задумчиво произнес Хэм. - Вот откуда столько трусов, дезертиров, мародеров, бандитов, предателей. Сколько я видел таких типов, которые думали об одном: спасти себя и свою жену, детей, родителей, любовницу - и пусть все пропадет! Хорошо вешать флаг, когда твой городок не бомбят, и любить свободу, когда тебе не светит концлагерь!
   - Вы, белые, слишком долго не воевали на своей земле. Привыкли сражаться со слабыми - латиносами, филиппинцами, и то где-нибудь за океаном. Или добивать измученных войной немцев. Вы даже нас, безграмотных дикарей, не смогли одолеть до конца. А все ваши железки - ничто, если их не держит рука воина, - презрительно произнес индеец.
   - Да, моему поколению хватило года в окопах, чтобы стать "потерянным", - вздохнул Хэм. - Многие ли из моих ровесников поехали в Испанию? А вы, краснокожие, шли в нашу армию только для того, чтобы остаться воинами.
   - А что творилось в Нью-Йорке, когда немецкий и советский флоты блокировали Новую Англию с моря, а танки Гудериана вышли к городу по долине Гудзона? Горожане взбунтовались. Чего они требовали? Власти Советов? Нет, капитуляции. Черт побери! - сжал кулаки Фостер. - Да если бы англичане и финны окружили Ленинград, его жители умерли бы с голоду или погибли на улицах, под развалинами своих чудесных памятников, но не сдались!
   - Зато гарлемские негры погуляли на славу вместе с индейцами из резерваций на Лонг-Айленде. Ворвались на Уолл-стрит и все там жгли, громили и грабили, пока на Манхэттене не высадились немцы, - ухмыльнулся Бен.
   - Повезло тем из вас, кто добрался до советских кораблей. Не по пролетарски все это, Бен, - махнул рукой Фостер.
   - Патриотизм! - сплюнул фермер. - За кого таким, как я, умирать? За жирных котов с Уолл-стрита? Да плевать, евреи они, ирландцы или кто еще!
   - А моих предков вообще не спрашивали, хотят ли они ехать в Америку, - усмехнулся Бен.
   Неторопливо беседуя и любуясь роскошной природой, шли они через горы. Вдруг из какого-то ущелья раздался громкий визгливый крик.
   - Кто это вопит? Я охотился в Вайоминге еще до войны, но такого зверя не знаю, - удивленно сказал Хэм.
   - Это кричит саскватч, дикий человек! Я слышал его голос лишь однажды, в детстве, когда был у родичей матери, в резервации кламатов в Орегоне, - сказал Красный Бык.
   - Да он же совсем рядом. Пойдем и хотя бы сфотографируем его! Или хоть увидим. Кто тогда не поверит таким авторитетным людям? - глаза Хэма зажглись двойным азартом - охотника и репортера.
   А вопль не умолкал, перерастая в дикий, невыносимый рев. Сквозь него явственно слышались выстрелы. Не раздумывая, путники устремились к ущелью.
   - Только не вздумайте его убивать. Саскватч никого первым не трогает, но разъяренный или раненый страшнее гризли. Наверняка какой-то олух решил на него поохотиться, - сказал на бегу вождь.
   - Я знаю: гориллы - самые мирные создания, особенно самки. Охотиться на них - это просто убийство, - кивнул Хэм.
   В ущелье их глазам предстала невероятная картина. Бурый волосатый гигант ростом под два с половиной метра, дико ревя, размахивал дубиной. Красные глаза яростно сверкали из-под надбровий, огромные клыки скалились из разинутой пасти. Массивная островерхая голова сидела прямо на могучих плечах. По мохнатым лапам и груди текла кровь. А перед ним скакал, издавая временами столь же резкие крики, низенький человечек в военной форме. Изогнутым мечом он пытался достать великана и при этом ловко уходил из-под ударов, способных оставить от него кровавое пятно на прошлогодней хвое.
   Пять пуль разом поразили чудовище, и оно выронило дубину. Но только автоматная очередь по ногам заставила его упасть на колени. Ближе всех к нему оказался Говард. Его винтовку заклинило, а в следующий миг она оказалось бесполезной. Могучие объятия охватили техасца, и лишь его медвежья сила не дала человеко-зверю сокрушить ребра врага. Страшная пасть, способная перекусить шею человека, потянулась к горлу. Правая рука с ружьем была прижата к телу. Но боксер нанес врагу левой сокрушительный удар в челюсть. Томагавк Красного Быка, просвистев, врезался в основание шеи, и волосатые лапы бессильно упали. Человечек подбежал сзади и мечом с двух ударов снес обезьяноподобную голову. Извергая кровь, обезглавленный великан рухнул наземь. Все это время Хэм азартно щелкал фотоаппаратом.
   Узкоглазый меченосец аккуратно вытер клинок, поправил очки, поклонился своему противнику, а затем - спасителям.
   - Капитан Юкио Маэда. В мирное время - доктор философии и доцент Токийского университета. Безмерно благодарен вам за помощь. Саскватч напал первым, но он уже был ранен. Похоже, какие-то мерзавцы охотились на него или убили его самку и детенышей. Теперь мы с вами разделим грандиозное открытие!
   Он внимательно осмотрел зубы чудовища.
   - Удивительно! Не мегантроп, не гигантопитек, а какой-то огромный неандерталец вроде родезийского человека. Да, он ведь на четвереньках не бегал, лишь сутулился. У нас в Японии таких называют горными людьми, но они, скорее всего, уже вымерли. Подумать только, не зубы, не скелет даже, а целый труп! Сам Мондзю, будда мудрости, послал его японской науке, а Хатиман, бог войны, привел на помощь вас.
   Только теперь японец присмотрелся к своим спасителям.
   - Рад приветствовать вас, товарищи, хотя мое командование и не ладит с вами. Вы, товарищ генерал, наверное, сам Красный Бык? А вы главный американский коммунист? А вы знаменитый Хемингуэй? Ну а выдержать объятия саскватча и при этом боксировать может только Роберт Говард. Я очень люблю ваши книги, хотя читать вас, Хэм, у нас считают признаком излишнего миролюбия, а увлекаться Говардом - несерьезностью и даже варварством. Но я уверен: если воин пишет стихи, то он образован, как истинный самурай.
   - А про негра Бена Карутерса с фермером Рено в Японии что-нибудь слышали? - улыбнулся чернокожий.
   - Знаю и о вас и очень рад познакомиться. Хочу предупредить: всех вас приказано при встрече задержать и доставить нашему командованию. Но не могу же я сражаться с вами шестерыми! Хотя свою родовую катану никому не отдам.
   Японец ловко отсек саскватчу кисти рук и протянул одну Хэму.
   - Сейчас главное - сберечь останки для науки. Если бы не эта война... Вы тут самый образованный человек. Надеюсь, у вас найдется соль, чтобы сохранить руку? Другую руку и голову я возьму с собой, а тело заберут мои солдаты. Я не могу, не нарушая военной тайны, сказать вам о численности и расположении моего отряда. Посоветую лишь: не идите на юг. Напоритесь на наших, мормонов или макартуровцев... Я надеюсь: скоро настанет эпоха великого мира. Мира между мировыми империями. И тогда мы встретимся в Токио - или Москве!
   Вежливо откланявшись, Маэда исчез в зарослях.

***

   Уже под вечер путники заметили над деревьями дым костра. Хэм с Говардом отправились на разведку. На поляне расположились два десятка солдат в камуфляже с затейливыми трезубцами на кепи. Их язык напоминал русский. Выслушав разведчиков, Красный Бык решительно произнес:
   - Это бандеровцы. Они истребляли наших братьев черноногих и кроу. Самый жестокий индеец не сделает над воином у столба пыток того, что эти койоты творили над женщинами и детьми. Они все должны умереть. Как только стемнеет, нападем. Действуйте ножами. Когда схватятся за оружие, стреляйте и не жалейте патронов.
   Никто не возразил вождю, что не стоит рисковать схваткой с более сильным отрядом, когда на хвосте рейнджеры Маккарти и японцы. Все понимали: перед ними индеец, мстящий за смерть братьев. Хотя сиу издавна враждовали со своими северными соседями.
   Ночь опустилась на землю. Затаившись в лесу, бойцы ждали, пока бандеровцы после песен и выпивки заснут вокруг костра. Бесшумно, словно пума, Красный Бык первым прыгнул вперед с ножом и томагавком в руках и свалил часового. Половина отряда погибла во сне под ножами, прежде чем командир, по-волчьи чуткий, вскочил и поднял тревогу. Вождь бросился навстречу ему, томагавком выбил пистолет из руки и всадил нож в горло. Тем временем Говард палил из двух револьверов по проснувшимся бандеровцам, а Бен поливал их свинцом из автомата. Через несколько минут все было кончено. Красный Бык окинул взглядом командира. Крепкие белые зубы скалились из-под густых седеющих усов. Мазепинка была отделана волчьим мехом, а на ремне красовались бляхи в виде волчьей головы.
   - Гринь Вовкулаб, Зеленый Оборотень. Это он собственноручно вспарывал животы беременным и вместо плода зашивал волчонка.
   - Такого даже эсэсовцы не делают. Это не человек, - безжалостно произнес техасец.
   Индеец одним движением ножа снял скальп и принялся деловито натягивать его на согнутую кольцом ветку - чтобы тот не скукожился. Тем временем бойцы беспощадно добивали раненых. Вдруг один из лежавших приподнялся и сказал:
   - Не убивайте, прошу вас! Я корреспондент, только корреспондент!
   Невзрачный, неприметный человечек осторожно встал на колени и дрожащими руками вытащил из нагрудного кармана удостоверение. Он даже не был ранен - просто отполз в кусты, но они оказались слишком густыми, чтобы скрыться. Фостер заглянул в документ.
   - Мусий Слымак, "Свободная Колыма", орган Сибирской Освободительной Армии. Так ты дважды предатель! Сначала вы разоряли Сибирь, потом ушли с американцами на Аляску, были посланы в Канаду усмирять индейцев и там переметнулись к Бандере.
   - Сволочь шаламовская! Где теперь твой шеф - на службе у Геббельса? - презрительно скривился Хэм.
   - Я не убивал, никого не убивал! В СОА всякое бывало, а бандеровцы еще страшнее зэков. Но я ни одного человека не убил, не бил даже, Христом-богом клянусь!
   Заметив, что убивать его самого, похоже, не собираются, человечек осторожно улыбнулся.
   - Варлам Тихонович - умнейший человек, потому и выжил. Я ему, конечно, не чета... Да я в этом Союзе только и делал, что выживал! - всхлипнул он. - Я же крестьянин, простой хлебороб с Украины, из Запорожской области. Род наш, правда, не казачий. Но Слымаки были в селе лучшими хозяевами. Больше десяти работников кормили и хлеба занять никому не отказывали. А лодыри неблагодарные у нас все забрали, на глухой хутор отселили. Сами потом в своем колхозе голодали. А мы выжили и тихо в город перебрались. Еще и целую тонну зерна зарытой оставили. В колхозе наворовали. Чтобы знали голодранцы, как чужим добром разживаться.
   Слымак, казалось, не замечал, как темнеют лица делегатов. Наконец Бен не выдержал:
   - Да вы же несколько семей голодом уморили! Хоть бы продали то зерно.
   - Как вы вообще до голода дошли? Вам же дали трактора, - полюбопытствовал Рено.
   - Дали... Один трактор на все село. Да полсотни лошадей.
   - А волы? Черноземы конями лучше не пахать.
   - Порезали их перед тем, как в колхоз идти. А что? Не свое - так и беречь нечего. Все равно в колхозе все дадут. Так они, дураки, думали.
   - Или ты, парень, врешь, или вы, русские - идиоты, каких свет не видел! - хлопнул себя по ляжке фермер.
   - Я на таких добрых хозяев, как ты, работал в молодости. Потому и ушел в армию, что понял: все силы на ваших полях оставлю и умру нищим, - сказал индеец.
   - И как же ты дальше выживал? - спросил Хэм, еле удержавшись, чтобы не добавить ругательство.
   - Устроился в городе на завод, потом на рабфак. У самого Луначарского рекомендацию выманил. В пединститут поступил. Один комсомолец поднял шум, что я-де классовое происхождение скрыл. А я на него самого донес: троцкист, мол, и девчонка у него из Галиции. Его посадили, а я еще год проучился. Потом, когда Ежова сняли, все равно попался. Загнали на Колыму. Ох, и холодно там! Плевок на лету замерзает, только тогда на работу не ведут. На Аляске и то теплее, а здесь так вообще курорт. И работа тяжелая, а кормили одним хлебом да рыбой. А я вот выжил. На работе жилы не рвал, на большую пайку не зарился. Убегать не стал, а то бы меня уголовники по дороге схарчили. И - всем угождал: паханам, вертухаям. Жаль, в пидоры не попал: ни рожей не вышел, ни задницей. Они - люди последние, зато всегда сытые. А вот в стукачи не пошел, хоть и звали. Не то бы кончили меня зимой сорок первого, когда восстание началось. А так оказался на хорошем счету и у Варлама Тихоновича, и у командующего нашего, махновца Рябоконя. Пригодилось образование: и под пулями бегать не надо. Ранения ни одного.
   Изможденным Слымак отнюдь не выглядел.
   - Ну и мразь же ты! - Презрительно сплюнул Хэм. - Человечину тоже ел ... чтобы выжить?
   - Нет! - истерически завопил вдруг лагерник. - Христом-богом клянусь, нет! Это черные шаманы людей приносили в жертву и говорили чукчам: "Вот, кэле к вам пришли, всех в нижний мир заберут". А уголовные напоказ тех людей ели.
   - Значит, ты из племени людоедов. Ты воевал со Сталиным. Но что тебе сделали наши братья? - зловеще произнес индеец.
   - Мистер Хемингуэй! Вы сами журналист. Защитите меня от этого дикарского подхода! Я много чего знаю. Могу и на вас поработать. Думаете, мне нравилось с этими головорезами? - вкрадчиво сказал Слымак.
   - Я журналист и фронтовик. А ты - поддонок, да еще образованный. Такие и сочиняют страшные сказки про Советы. Тебя убить стоит только для того, чтобы врать перестал.
   - Товарищ Говард! Вы же уважаете нас, украинцев! Это все москали такие порядки завели. И жиды!
   - Хлеб красть у голодных тебя жиды научили? Или москали приказали? Я знаю ваш запорожский обычай: предатель должен сам себя казнить. Прыгай с обрыва, и пусть тебя судят индейские духи!
   Сжав тяжелые кулаки, громадный техасец двинулся на тщедушного газетчика.
   - Нет! Не-е-т!
   Визжа по-поросячьи и закрываясь от удара, Слымак пятился, пока земля не обвалилась у него под ногами. Истошный крик оборвался прежде, чем тело ударилось о скалы и со всплеском ушло под воду. Лагерник умер еще в воздухе от страха, преследовавшего его всю жизнь.
   Теперь у делегатов было по автомату на каждого и вдоволь патронов. Нашлась и рация, увы, неисправная. А в одном из рюкзаков оказались тщательно завернутые останки саскватчей: голова самки и волосатое тельце детеныша. Самец, видимо, был отогнан стрельбой и раненный наткнулся на японца. "Дрянные охотники: всей бандой не смогли убить одну обезьяну", - только и сказал Хэм. Останки саскватчей закопали поглубже и отметили насыпью. Трупы же бандеровцев бросили и развели костер подальше. Всю ночь было слышно рычание волков.
   Маккарти знал об отряде Вовкулаба, но связаться с ним особенно не старался. И услышав стрельбу, на помощь не поспешил. Новоиспеченный эсэсовец вовсе не стремился разделить с каким-то славянином славу поимки красной делегации.

***

   Лейтенант Рейган беззаботно и гордо ехал во главе двух десятков всадников, бывших голливудских статистов. Подумать только, они стали тем, кого играли в кино - отрядом кавалерии Соединенных Штатов. После жуткого японского лагеря это казалось сказкой, съемками очередного вестерна. Вокруг первозданные леса, у поясов - отточенные сабли, в чехлах у седел - винтовки. Утренний ветерок холодит лицо и развевает звездно-полосатый флаг. Они - благородные герои, посланные президентом защитить лесные городки от дикарей и изловить кровавого вождя сиу.
   Только рядом с лейтенантом едет в сопровождении двух японцев капитан Маэда, а за спиной его трепещет белый флаг с красным кругом. А объявивший себя временным президентом Дуглас Макартур и его армия контролируют только Калифорнию, Неваду, Юту и южный Айдахо. И то вместе с джапами и мормонами. Жаль, что Дуг не сумел шесть лет назад свергнуть этого красного Рузвельта. Зато теперь управился с красными во Фриско. И вызволил из лагерей солдат (сданных им же японцам). Узкоглазым, однако, нужны хотя бы такие Штаты. А джерри уже разделили Север и Средний Запад на рейхскомиссариаты. И Трумэн с Эйзенхауэром в Монтане скоро сдадутся им. Так что место американского патриота здесь, в армии Макартура.
   Между двумя конями покачивалось завернутое в палатку волосатое тело саскватча. Для доцента Маэды оно было главным трофеем этой войны.

***

   Пять белых куполов раскрылись в небе. На лесную поляну опустились парашютисты. Командир, горбоносый, с обрамленным черной бородой лицом, вытер бритую голову. Капитан спецназа НКВД Малгобек Малсагов был беззаветно предан советской Родине, партии большевиков и лично товарищу Сталину. Но более всего он был предан своему тейпу. А тейп раскололся. Часть мужчин пошла на фронт и отличилась при взятии Иерусалима, первыми ворвавшись в мечеть Аль-Акса. Другая часть, во главе с районным прокурором, немало людей сгубившим в 37-м, ушла в горы. Ждали англичан с французами, польстившись на обещанные фунты. Пока что выселили только семьи явных бандпособников. Судьба остальных зависела от того, как будут воевать оставшиеся в Красной Армии. И Малсагов воевал - отчаянно храбро, как бились его предки с русскими и грузинами. Красную Звезду он получил за охоту на Черчилля в лесах Канады. Золотую Звезду - за захват ядерного центра в Лос-Аламосе. Теперь предстояло найти пропавшую делегацию.
   Самолет сгорел дотла, но ни человеческих останков, ни могил не было. Значит, предстояло отыскать делегатов в лесах. Для этого в отряде был опытный следопыт-индеец. Остальные бойцы, кроме могучего терского казака Макашова, принадлежали к тейпу Малсагова. Чернявый Макашов сам весьма походил на горца.
   Вскоре спецназовцы обнаружили в чаще свежую могилу с американскими касками на ней, а рядом - обглоданные волками останки двоих человек и обрывки летной формы с повязками АРА. Задача усложнялась: найти и уничтожить более многочисленный отряд рейнджеров прежде, чем те настигнут делегацию. И неизвестно, кто еще бродит сейчас по лесам в горах Клэруотер.

***

   Рассвет застал путников над широкой водной гладью. То было водохранилище Дворжак, почему-то названное в честь великого чешского композитора. Плотина наверняка охранялась, но у берега, напротив устья Лосиной речки, стоял пароходик-паром.
   Капитан Джон Сейлор, сидя на палубе, потягивал пиво и слушал патефон. Душу моряка тешила "Русалка" этого самого Дворжака. Избороздив все моря, он под старость нажил только капитанскую фуражку. Даже эта старая посудина принадлежала муниципалитету городка Элк-ривер. А команда состояла из парнишки-метиса Пита Маленького Бобра. Но, по крайней мере, на пиво и виски хватало, а водохранилище и река Норт-Форк изобиловали рыбой. И никаких тебе конкурентов, больших компаний, никаких хозяев, кроме мэра Шустера. Только вот времена настали тревожные. То переправились конные молодчики, явно похожие на банду. То на закате с южного берега донеслась стрельба. И краснокожие в резервации что-то готовят. Потому кобура капитана была расстегнута, а к борту прислонен винчестер.
   При виде вооруженных пришельцев он даже не взялся за винтовку. Против шести автоматов она не поможет. Когда же они подошли поближе, капитан разинул рот. Столько знаменитостей разом он еще не встречал.
   - Товарищ Фостер! Я за вас голосовал, хотя знал, что вы все равно не пройдете. Вы ведь такой же работяга, как мы все. Вождь Красный Бык! Про вас в газетах всякие ужасы пишут, только я знаю: если там хвалят вождя - значит, трус или продажный. Я бы сам к вам пошел, будь у вас флот. Старик Хэм! Люблю ваши книги. Вы простых людей понимаете. Мистер Говард! Хорошо вы пишете про моряков-боксеров. Я и сам в молодости кулаками зарабатывал. Без них в кубрике никак! Вам куда, в Элк-ривер? Переправлю и денег не возьму!
   В пути моряк жадно расспрашивал о делах в Вайоминге. Причалив же в устье Лосиной речки, сказал:
   - Говорят, нез-персе в Лапваи вот-вот поднимутся. Уговорите их не громить наш городишко. На революцию здешних медведей не раскачаешь, но свои дома и семьи они защищать будут. А резать индейцев первыми не станут. И не тревожьтесь насчет тех рейнджеров и джапов. Капитану Сейлору не все равно, кого перевозить.

***

   Фермер Джереми Джонс по прозвищу Грубый Джонс хмуро и настороженно выглядывал из-за крепкой ограды. Рядом стояли с ружьями двое его сыновей и три работника. Да, не зря он пристроил к стене помост, с которого удобно стрелять. Шестеро пришельцев не внушали доверия. Краснокожий в военной форме, негр, какие-то подозрительные белые... И все с автоматами. А у него автомат всего один.
   - Хозяин, нам нужны лошади.
   - Убирайтесь в задницу, бродяги, оборванцы! Я вам коней и за деньги не дам.
   - Слушай, мы из АРА. Воюем за таких же, как ты. В Вайоминге фермеры повежливее тебя и поумнее. Ни в чем нам не отказывают, - попытался вразумить его Рено.
   - Так вы еще и красные! Бандиты! Грабители! Убирайтесь к дьяволу в свою Сибирь! Не пойду в ваш колхоз! И коней не отдам, это моя собственность!
   - А что, на Лосиной речке уже есть колхоз? И туда принимают дураков? - с невинным видом полюбопытствовал Бен.
   - Тебе, черный бездельник, только в колхозе и место! Там тебя работать научат.
   - А не знакомы ли вы с мистером Аризоной Джеком? - неожиданно спросил Говард.
   - Если и знаком, так что из того?
   - А то, что он просил вас дать шестерых коней для путешествующих джентльменов. Мы эти путешественники и есть.
   Грубый тон Джонса сразу сменился ворчливым.
   - Так бы и сказали. А то про политику. Какое мне до нее дело? Кони у меня, конечно, не кавалерийские, но лучших вы тут и не достанете. Расписку только дайте. Вы же коней не реквизируете?
   - Не беспокойтесь, вернем после войны.
   Жадный фермер не решился даже потребовать деньги. АРА далеко, русские тоже, а вот Аризона Джек где-то поблизости.
   При въезде в Элк-ривер путники увидели двоих вооруженных мужчин.
   - Что, разве фронт близко?
   - Хуже. Краснокожие в Лапваи взбунтовались и идут сюда. От этих дикарей..., - горожанин осекся, заметив индейца, да еще в форме с генеральскими погонами.
   - Вот нам туда и надо.
   Объехав городок стороной, путники вскоре встретили отряд в три сотни всадников. Индейцы ехали, разукрашенные перьями, в лучшей расшитой одежде. Развевалось красное знамя со звездно-полосатым флажком в углу, а на конце древка восседал, раскинув крылья, деревянный орел. Командующий достал из вещмешка роскошный убор из орлиных перьев, надел его и приветственно поднял руку.
   - Я, верховный вождь Красный Бык из рода Сидящего Быка, рад видеть вас, воины нимипу. Ваши братья отважно сражались против танков Паттона.
   Сахаптины восхищенно зашумели и разом запели песню встречи вождя. Ехавший впереди воин в армейской гимнастерке без погон и уборе из перьев заговорил:
   - Я - Черный Орел, вождь нимипу. Мы идем на Элк-ривер. Если горожане сдадутся, мы только ограбим город. Если нет - перебьем всех мужчин, женщин возьмем себе, а город сожжем. А потом пойдем на Москоу и то же самое сделаем там. Дух Грома, Перекатывающегося Через Горы, с нами! Духи Оллокота, Белого Пера и великого шамана Тугульгульзоте с нами!
   Седой шаман в рогатой шапке ударил в бубен. Красный Бык критически оглядел отряд. Охотничьи ружья, винтовки, несколько автоматов. Конечно, мало кто воевал. Такие и впрямь могут натворить дел, но в серьезном бою полягут без толку.
   - Вот слово верховного вождя. Никакой резни и грабежа не будет. Припасы, если надо, реквизируем. И никакой пьянки. Иначе найдутся белые, которые всех вас пьяных перережут. А город мы займем без боя. Я с делегатами поеду на переговоры. Хау!
   - Ты мудр и отважен, верховный вождь. Только не обижай нимипу. Мы не пьем огненной воды. Потому наши воины такие здоровые. И стоит ли тебе рисковать жизнью из-за никчемного городишки?
   - Стоит. Наша армия сражается за всех, кто трудится. Значит, и за этих фермеров и лесорубов. Если же я не вернусь... Вы знаете, как мстить за вождя.
   - Тогда с вами поедет наш лучший воин - Чарли Много Подвигов. И его новая жена Мэг. А еще сахем Толстый Бобер, воевавший с Гейнмотом Туялакетом.
   Полноватый добродушный старик, стройный молодой индеец и полная белая женщина выехали вперед.

***

   Почти все взрослое население Элк-ривер собралось в переполненной церкви. Мужчины - сплошь с оружием. Преподобный Джегудия Причард витийствовал голосом пророка:
   - Братья! Кровожадные язычники подступают к городу. Воистину это полчище Гога и Магога! Колчан их, словно открытый гроб, и все они люди храбрые. А следом идут язычники-немцы, предавшиеся Вотану, безбожники-русские, идолопоклонники-японцы и многоженцы-мормоны. Но даже индейцев не меньше пяти на каждого взрослого мужчину. Что может спасти наш город? Чудо, только чудо! Помолимся же Господу, чтобы он даровал нам победу, как Гедеону на Амалика, Самсону на филистимлян, Маккавеям на сирийцев! Если же это ему не угодно, пусть Всевышний дарует нам славную смерть за веру!
   Все приготовились воспарить к небесам в молитвенном экстазе - лишь бы заглушить неодолимый страх. Вдруг распахнулись двери и прогремел голос:
   - Не надо ни молитв, ни чудес, ни смертей! Я могу спасти ваш город. Я, Питер Красный Бык, командующий АРА!
   Твердым шагом к кафедре направился индеец в уборе вождя и генеральских погонах, а за ним - еще восемь человек.
   - Что-о?! Да мы тебя повесим прямо в церкви, и Господь простит нам! - взревел хозяин салуна Дринкер.
   - Тогда вы узнаете, как мстят индейцы за смерть вождя, пришедшего с миром. Еще не поняли, что вас ждет?
   По знаку вождя вперед вышел молодой индеец.
   - Я Чарли Много Подвигов. Вы издевались надо мной, спрашивали: "Где твои подвиги?". Вот они! - он помахал пучком седеющих волос. - Вот скальп Уильямсона, индейского агента в Лапваи. Я убил его, проникнув в агентство через чердак! А это скальп фермера Джона Брэйва. Он не дал нам фуража, еще и стрелял по нам. Я сразил его одним ударом томагавка. Его жена теперь - моя скво. Его ферма - моя ферма.
   - Да, отныне я - Маргарет Мэни Дидс. Чарли пощадил моего старшего сына, хотя тот тоже стрелял в индейцев. Прошу вас, преподобный Причард, обвенчать нас.
   - Блудница вавилонская! Предательница белой расы! - возопил проповедник.
   Но голос его прозвучал среди гробового молчания. Каждый вдруг понял, что грозит ему и его близким. А женщина, подбоченившись, уже надвигалась полным бюстом на тщедушного проповедника.
   - Постыдились бы, преподобный! Когда муж бил меня, вы только советовали терпеть. А сами, между прочим, ночуете у Сью Уотерс, и венчаться с ней не торопитесь.
   Смешки прокатились по церкви.
   - Всевышний покарает тебя с твоим любовником-дикарем! А наш город спасет и дарует победу! - сорвался на визг пастор.
   - В Евангелии сказано: "Не искушай Господа твоего". Господь уже послал вам спасение и целую команду спасателей. А ты, полоумный поп, зовешь к кровопролитию, - громко, но спокойно произнес Бен.
   - Не слушайте их! Коммунисты вас всех загонят в колхоз и сделают безбожниками! - завопил преподобный.
   - Так вот чего ты боишься - что не с кого станет жить! Да твои дурацкие проповеди у нас во Флориде не станет слушать ни один негр, а семинол и в церковь к такому не зайдет!
   Собравшиеся захохотали. А вперед уже вышел фермер Рено.
   - У нас в Вайоминге три колхоза. И никого туда силой не гонят. Просто иначе не выжить на этой адской войне. А вот продавать землю и отбирать ее за долги больше нельзя. Никому!
   "А что? Правильно!" - зашумели фермеры. Коренастый полный мужчина со звездой шерифа вытер платком лоб и решительно шагнул к Красному Быку.
   - Господин генерал! Согласно закону я, шериф Донован, обязан арестовать вас и ваших спутников за мятеж!
   Дорогу стражу порядка преградил великан-техасец.
   - Не мелите чепухи, шериф! Вы что, собрались в одиночку справиться с тремя сотнями индейцев? Если я, Роберт Говард, опишу подобное, ни один редактор не возьмет такого рассказа. Это будет скверная пародия на благородный вестерн.
   Теперь уже смеялись над шерифом. Старый индеец не торопясь достал трубку мира.
   - Вы все меня знаете. А я мальчишкой знал вождя Джозефа. Он зря не убивал белых. И мы не будем. Даже станем защищать вас ото всех ... союзников. Провизии нам до Москвы хватит. И всего-то от вас нужно - признать Советскую власть.
   Горожане и фермеры облегченно вздохнули. Не такие они страшные, оказывается, эти коммунисты. И даже с индейцами можно поладить. Мэр Шустер окинул взглядом собравшихся и важно взошел на кафедру.
   - Леди и джентльмены ... то есть товарищи! Предлагаю преобразовать наш муниципалитет в ... town counsel...
   - Town soviet, - подсказал Фостер. - А председатель Совета избирается одними депутатами. И смещается тоже. В любое время.
   - Да-да. Предлагаю мис... товарища Шустера, - сказал банкир Флаэрти.
   Члены муниципалитета дружно подняли руки.
   - Это не все. Вам, товарищ, понадобятся два заместителя. Один - от индейцев. Предлагаю сахема Толстого Бобра. - Руки послушно взметнулись. - Еще один ... такой, кому смогут доверять русские. Есть тут коммунисты?
   Все указали на худощавого усатого Тома Карпентера, рабочего с лесопильного заводика.
   - Да я, собственно, и в партии не был... Организую тут профсоюз... А программа и устав, товарищ Фостер, у меня где-то лежат.
   - Значит, я не зря угробил здоровье на президентских выборах, если меня знают даже тут! - улыбнулся председатель компартии. - Кто за? Превосходно. Организуете еще и партийную ячейку. А также - отряд Красной Гвардии из рабочих для охраны города.
   - К сожалению, наш молодой Совет ожидают некоторые ... финансовые трудности. Банк дочиста ограблен шайкой Аризоны Джека, - озабоченно произнес банкир.
   - Зачем вы говорите неправду, мистер Флаэрти? Есть еще потайной сейф. До него гангстеры не добрались.
   Глаза богатейшего человека Элк-ривер полезли на лоб. Бухгалтер Уильямс, пожилой, тихий и всегда со всем согласный, вдруг обрел голос.
   - Это моя собственность! И коммерческая тайна! - завопил банкир.
   - Не ваша, а наша! У вас наши сбережения. Вы вор и жулик, мистер Флаэрти! - подняла кулак Мэг Мэни Дидс.
   - И вообще частных банков при Советской власти не бывает. Так что ваш банк национализируется. Безо всякой компенсации, - безапелляционно произнес Фостер.
   - Думаете без меня управиться с банком? Да что вы смыслите в бизнесе?
   - Я справлюсь и без вас, мистер Флаэрти. А то вы накупили таких никчемных бумаг, что ими даже гангстеры побрезговали, - сказал Уильямс.
   - Я слышал, частных заводов при социализме тоже не бывает? - осведомился Карпентер.
   - Так что готовьте вашу лесопилку к национализации. Пусть рабочие сами подумают, лучше ее сделать государственной или артельной. Директора назначают, но дотацию скорее дадут. Председателя артели выбирают, но риска и ответственности будет больше, - сказал Фостер.
   - Ты что, Том?! Возомнил, что сможешь управлять заводом? - взревел лесопромышленник Оукс.
   - Управлять смогу я. Надоели, простите, ваши пьянки, мистер Оукс. У вас же никакого технического образования, - сказал инженер Вудкатер, неплохо зарабатывавший и до этого дня во всем послушный хозяину.
   Оукс перевел взгляд на Дринкера и лавочника Лейбовица. Но те лишь дрожали мелкой дрожью, молясь, чтобы Том не вспомнил про их заведения. Привычный мир рушился на глазах, и некому было защитить его.
   - А как же мой бизнес? У меня всего один работник, почти что зять, - робко осведомился сапожник Манукян.
   - Справьте свадьбу и работайте спокойно, только налоги платите, - ответил Фостер.
   - Разумеется, теперь наши доблестные союзники и защитники могут войти в город. Да здравствует красный Элк-ривер! - с энтузиазмом воскликнул Шустер.
   Через четверть часа сахаптины отплясывали на единственной площади городка воинский танец. Потрясая автоматами и револьверами, вместе с ними плясали делегаты, а Хэм деловито щелкал аппаратом. Белые усердно прикладывались к виски, выставленному Дринкером, краснокожие же ограничились кружкой пива. Фостер пытался втолковать Тому насчет орудовавших за рекой рейнджеров и японцев, но выпившим мужчинам было море по колено. Из индейцев взялся охранять город в одиночку Толстый Бобер. Хотели позвонить в Сиэтл, но телефонный кабель обрубили индейцы, а телефонист успел напиться вдрызг.

***

   Утром капитан Сейлор заметил в бинокль на вершине холма людей в форме рейнджеров. Он не спеша выключил патефон, погасил сигару и рявкнул в переговорную трубу: "Полный вперед!".
   Выйдя на берег, рейнджеры не обнаружили у причала даже шлюпки. Несколько человек тут же бросились вплавь. Сейлор взялся за винтовку и ранил двоих. Но еще трое взобрались на другой борт, разоружили моряка и принялись охаживать ногами. С берега на паром поднялся сам Маккарти.
   - Удрать от нас хотел, коммунист?! Вот тебе еще! Знай, что такое зондеркоманда СС!
   - А я не понял, кто вы - американцы или джерри? Или просто шайка дезертиров? И вообще я в политике не разбираюсь.
   - Вот тебе, чтоб разбирался! Вези нас, и без штучек. Не то устроим из мачты пыточный столб тебе и твоему носатому ублюдку!
   Окровавленный капитан с трудом встал к штурвалу.
   - Бить они и не умеют. Куда этим ряженым эсэсовцам до здоровенных норвежцев, которые били меня, когда я был такой, как ты, - сказал он Маленькому Бобру.
   Грубый Джонс хмуро уставился на пришельцев в американской форме, но с немецкими повязками.
   - Кто вы такие и какого черта вам надо?
   - Штурмбанфюрер Маккарти, зондеркоманда СС. Не проходили ли тут шестеро красных?
   - Проходили, чтоб их всех повесили! Еще и украли шестерых коней.
   - Мы вернем вашу собственность. Но нам тоже нужны кони, а еще лучше - грузовик.
   - Есть, только я на нем навоз вожу. Но для вас выстелю соломой.
   Несколько минут спустя грузовичок с рейнджерами катил на Элк-ривер. Над ним на рукояти от метлы развевалось знамя со свастикой. Громилы неумело горланили "Дойче зольдатен".
   Добравшись до южного берега, Сейлор все-таки слег. В этот момент затрубил горн, и прямо на палубу влетел верхом лейтенант Рейган.
   - Есть тут американские патриоты?
   - Есть. Только японских нет, - оглядев пришельцев, хмуро ответил капитан. - Ездят тут всякие. То бандиты, то эсэсовцы, то актеры...
   Улучив миг, метис шепнул капитану:
   - Я могу утопить паром вместе с ними.
   - Отставить. Это приказ. Не думай только, что твой кэп сдрейфил или скурвился. Я в бинокль заметил на холмах кое-кого, кому эта посудина будет очень даже нужна.
   Превозмогая боль, Сейлор переправил кавалеристов и вернулся на южный берег. На причале стояли пятеро в советской форме. Моряк взял под козырек.
   - Товарищи! Капитан Сейлор и его корабль в вашем распоряжении. Если вы ищете командующего АРА, то он был здесь утром. А потом переправились пятнадцать пеших сволочей и два десятка конных.
   При виде американских кавалеристов Грубый Джонс был даже доволен. Тем более, что они ничего не взяли, кроме фуража. От просьбы сохранить в леднике дохлого саскватча фермер оказался не в восторге. Но не устоял перед сотней иен и обещанием премии от Токийского университета. Зато вид красноармейцев привел его в ярость.
   - Убирайтесь в ад, бродяги! Какие вы русские? Вы кавказцы, а значит - разбойники!
   - Мы вайнахи. Это значит - самые храбрые кавказцы. Захотим - всю твою скотину угоним, совсем бедный станешь. А еще мы - спецназ НКВД. Автомобиль есть?
   Терский казак и индеец не возражали, когда капитан и их причислил к вайнахам.
   - Пошли вон, бандиты, грабители! Мы будем стрелять!
   Работник коснулся плеча взбешенного фермера.
   - Мистер Джонс, мы нанимались пасти ваш скот и пахать землю, а не сражаться с русским спецназом.
   - Отец, у них пять автоматов. От фермы ничего не останется, - поддержал работника старший сын.
   "Фордик" с пятью бойцами мчался вверх по Лосиной речке. На раздвижном удилище трепетал красный флаг с серпом и молотом.

***

   Вся буржуазия Элк-ривер собралась в доме Шустера. Мужчины не расставались с оружием.
   - Надеюсь, господа, вы не воспринимаете всерьез всю эту комедию.
   - Да-да, для нас вы остаетесь мэром. Это же черт знает что! А наше дурачье не понимает, что красные у них все заберут. Пойдем арестуем Тома с индейцем! - предложил Дринкер.
   - А если краснокожие вернутся? Или русские придут?
   Воцарилось напряженное молчание. За свою собственность они могли хоть кому разорвать глотку, но рисковать жизнью... И тут лесопромышленник заметил в окно грузовичок под флагом со свастикой. Вся компания тут же высыпала на улицу.
   - Господа! Город захвачен красными. Как мэр, официально прошу вас навести порядок.
   - Яволь! В вашем городке не будет ни комми, ни евреев, ни краснокожих. Слово штурмбанфюрера Маккарти!
   - Не нравится мне ваша затея, ребята, - сказал шериф и ушел, нахлобучив шляпу. Следом незаметно исчез лавочник Лейбовиц.
   В это время Том Карпентер сидел в мэрии над бумагами. Сколько всего нужно организовать! Профсоюз, партъячейка, красногвардейский отряд... А еще наладить управление на заводе, в банке, преобразовать магазин Лейбовица в кооператив... Рядом Толстый Бобер, благодушно потягивая трубку и положив на колени автомат, рассказывал машинистке и бухгалтерше, как шел через Скалистые горы с вождем Джозефом.
   И тут с улицы донеслись непотребная брань и беспорядочная пальба. Банда Маккарти ринулась на штурм мэрии. Следом бежали, потрясая ружьями, Шустер и его компания. Индеец быстро задвинул засов, а дубовая дверь уже тряслась под ударами прикладов.
   - Беги на лесопилку, Том, и поднимай рабочих. Хорошо хоть оружие из мэрии туда перенесли.
   - А как же ты, сахем?
   - Я начал жизнь воином и воином ее окончу.
   Карпентер успел выскочить в окно. Перепуганные женщины забились под стол. А Толстый Бобер поднялся на второй этаж, и свинцовый град неожиданно обрушился на штурмовавших. Некоторые упали, другие поспешили укрыться в переулках. Несколько бандитов во главе с сержантом Тиббсом оббежали здание и ворвались внутрь через окно. Расстреляв весь диск, старейшина запел песню смерти и встретил нападавших с ножом и томагавком в руках. Изрешетив старика очередями, рейнджеры долго пинали и кололи штыками мертвое тело.
   Джо Маккарти, самодовольно развалившись в кресле, положил ноги на стол и неспешно тянул виски "Белая лошадь" прямо из бутылки. С улицы доносились ругань и звон битого стекла. "Наведение порядка" в городке началось с разгрома магазина Лейбовица. Пожилая бухгалтерша сжалась в углу, а машинистка, дрожа, выслушивала грубые ухаживания Тиббса. Разбитная Сью Уотерс шила и разрисовывала повязки со свастиками. Преподобный Причард глядел на нее, как кот на сметану. Капитан не собирался задерживаться надолго в этом городишке. Разогнать красных с лесопилки, мобилизовать всех, кого возможно - и атаковать шайку индейцев, среди которой скрылись беглецы. Потом поднять знамя Рейха над здешней Москвой - и Железный Крест ему обеспечен.
   Вдруг стекла со звоном посыпались, и в стены ударили пули. Рабочие, поднятые Томом, выгнали грабителей из магазина и, укрывшись за его толстыми кирпичными стенами, начали обстрел мэрии. Тем временем мужчины с оружием подходили к обоим зданиям. Шериф, отставной сержант, возглавил красногвардейцев. Даже Лейбовиц прибежал с винчестером защищать свою собственность. Пламя гражданской войны неумолимо охватывало не знавший войн городок.
   В разгар перестрелки запел горн, и на площадь влетел конный отряд под звездно-полосатым флагом. Стрельба сразу стихла. Обе стороны настороженно следили через прицелы за внезапно появившейся третьей силой. Тем временем Маэда с Рейганом и несколькими солдатами спешились и вошли в мэрию.
   - Что тут происходит, господа союзники? - осведомился японец.
   - Штурмбанфюрер Маккарти, войска СС. Мы очищаем город от красных. И, пожалуй, обойдемся без вашей помощи.
   - Позвольте, сэр, здесь территория Соединенных Штатов. Я представляю временного президента Макартура. А вы, судя по вашей форме, служите неизвестно кому. Оперативная зона вермахта вообще к востоку от Скалистых гор. Прошу вас удалиться туда, - заявил Рейган. Маэда согласно кивнул.
   - Что-о?! - взревел Маккарти. - Слушай, актеришка, тут тебе не Голливуд! Это ты сейчас уберешься со своими статистами и японскими комедиантами.
   Рука лейтенанта картинно легла на эфес сабли. Внезапно между ними сверкнул острый, как бритва, клинок катаны.
   - Я отрублю руку первому из вас, кто возьмется за оружие. И я не комедиант, а самурай и капитан императорской армии, - хладнокровно уведомил Маэда.
   - Господа, у нас же общий враг - даже не эти никчемные красные, а три сотни свирепых индейцев во главе с самим Красным Быком. Они ушли на Москоу, но в любой момент могут вернуться, - вмешался Шустер.
   Маккарти задумался: не объединить ли и впрямь усилия? И тут раздался автомобильный гудок. На площадь въехал "фордик" под красным стягом. Красногвардейцы тут же высыпали из магазина. Сапожник Манукян, узнав кавказцев, бросился обниматься с ними. Карпентер в двух словах объяснил чеченцу, что происходит в городе и где делегация АРА. Три офицера вышли из мэрии.
   - Капитан Малсагов, спецназ НКВД. Господа союзники, что вы делаете в оперативной зоне Красной Армии? Тем более, что здесь уже установлена Советская власть.
   - Глава законной власти - я! - заявил Шустер.
   - Заткнись, дважды предатель! Мы тебя сейчас линчуем! - рявкнул шериф.
   - Разве это мэр? Это же гангстер и погромщик! Разве это рейнджеры? Это черная сотня! - воскликнул Лейбовиц.
   - Господа союзники, у нас особое задание. Мой отряд, разумеется, немедленно покинет город. Все, что нам нужно - это проводник, знающий здешние леса, - вежливо откланялся Маэда.
   - Да-да, я проведу вас куда надо, - закивал головой лесопромышленник.
   - Холуй желтых обезьян! - прошипел ему в спину Маккарти.
   Ни устраивать третью мировую войну из-за лесного городка, ни губить свой отряд в битве с индейцами капитан Маэда не собирался. Не стремился он и ловить своих спасителей, хотя и получил соответствующий приказ. Теперь японец рассчитывал опередить всех и занять здешнюю Москву.
   Душа Маккарти кипела от ярости. Его рейнджеры, несомненно, перебьют этих наглых кавказцев, выдающих себя за русских. Но за спиной четырех спецназовцев стояла огромная и загадочная Красная Скифия, силы которой, как оказалось, никто не знал. Они - лишь передовой отряд воистину непобедимой Красной Армии. Той, что покорила Ближний Восток и Финляндию, северную Индию и Бирму, Синьцзян и Тибет, заняла север Норвегии и Швеции, Шотландию и половину Англии и теперь крушила с запада армию США. Здешние красные похожи на этих не больше, чем медвежонок - на матерого гризли. И кто такой он, капитан Маккарти, чтобы хоть задеть эту лавину? Этого немцы ему точно не простят.
   - Да, у нас тоже ... свое задание. Всего хорошего, господа союзники, - бросил самозваный эсэсовец.
   Шустер вопросительно взглянул на Рейгана. Но тот кивнул на Маэду, а самураю решительно не было дела до последних защитников демократии на Лосиной речке. Тогда мэр обратился к Маккарти:
   - Герр штурмбанфюрер! Разрешите моему отряду присоединиться к вам. Готовы служить Рейху и фюреру где угодно!
   - Да, добудьте транспорт, ребята, и за нами. Я кончу или Белым домом, или тюрьмой!
   Преподобный Причард предпочел укрыться в доме Сью Уотерс. Вскоре оба отправились осваивать запустевшую было Колыму. Там они, наконец, поженились. Отбыв срок до конца, преподобный хотел было вернуться. Но узнал, что общины в Элк-ривер больше нет, оставшиеся верующие ездят по воскресеньям в Москоу и вовсе не жаждут увидеть бывшего пастыря.
   Несколько минут спустя из городка выехали два грузовичка. Второй был битком набит "добровольцами" со свастиками на рукавах. Следом двинулись кавалеристы Рейгана. Последними покинули Элк-ривер спецназовцы. Следом скакали самые отчаянные молодцы во главе с шерифом. Благодаря рации Малсагова в Сиэтле, наконец, узнали о восстании в Лапваи и о судьбе пропавшей делегации.

***

   Из Элк-ривер в Москоу асфальтированной дороги не было - только лесные просеки. Отряд нез-персе заночевал на середине пути. Вдова фермера Брэйва зачарованно глядела на Чарли, неподвижно сидевшего с винтовкой у костра. Видно, сам Господь послал ей такого хорошего мужа в награду за долготерпение. Молод, силен и добр. И ферму сразу оглядел хозяйским глазом. Вот окончится в полночь его дежурство, и тогда они, наконец, станут мужем и женой. Том Карпентер успел-таки их расписать. У нее и мужчин-то не было, кроме Джона, мир его душе...
   Мягко отстранив прижавшуюся было к нему Мэг, Чарли Много Подвигов неслышно вскочил на ноги. К лагерю кто-то подбирался, но то были белые, и слух индейца различил их еще в чаще. Указав жене лечь наземь, Чарли издал воинский клич и выстрелил. Не долетев, у палаток взорвалось несколько гранат. Ночь поливала индейцев из автоматов. Индейцы выпалили в ночь и бросились в хорошо знакомый лес. Отстреливаясь, рейнджеры бежали. Мэг тихо молилась, пока Чарли не вернулся - со свежим скальпом и новым автоматом. Нужно было еще перевязывать раненых, но перед самым рассветом супруги нашли часок, чтобы уединиться в брезентовом типи.
   Маэда рассчитывал выйти к Москоу раньше всех, но мистер Оукс успел выпить лишнего и водил отряд по чаще, пока не стемнело. Ночью японец слышал стрельбу, но и не подумал прийти рейнджерам на помощь, предпочитая "следить за боем двух тигров в долине". Из двух грузовиков Маккарти врагам достался лишь один. Теперь у него осталось девять бойцов - не считая "добровольцев" Шустера. Эти оказались самыми прыткими и не потеряли ни одного человека. Утром битком набитый грузовичок выехал из леса и помчался к Москоу.

***

   Красный Бык был не прочь овладеть Москвой так же, как и Лосиной речкой. Но из Сиэтла по рации делегатам настоятельно рекомендовали идти в Москоу вместе с сахаптинами. Самолет должны были прислать на небольшой аэродром западнее города. Только и аэродром, и городок находились еще в руках федералов.
   Утром Говард, Хэм и Рено отправились на разведку. Лес уже изрядно поредел, и городок был хорошо виден в бинокль. Вдруг на поле показались два всадника, гнавшихся за пареньком в сбитой на спину шляпе. Преследователи то стреляли, то пытались набросить лассо. А тот, добравшись до спасительной опушки, побежал лесом - прямо на разведчиков. Вблизи беглец оказался миловидной коротко стриженой девушкой в мужской одежде. Пришельцы с красными повязками, казалось, нисколько не удивили ее. Говард вышел с двумя револьверами навстречу преследователям.
   - Джентльмены, что вам надо от девушки? В вашей Москве, что, шлюх не хватает?
   - А кто вы такой, чтобы лезть в наши дела, мистер..., - начал младший всадник, высокий и худощавый.
   - В Техасе меня называют Боб Два Пистолета. А если вы читаете что-нибудь, кроме объявлений, то должны знать, кто таков Роберт Ирвин Говард.
   - В таком случае вы, сэр, не иначе как сам старик Хэм? - осведомился второй всадник, немолодой, коренастый и лысоватый.
   - Вы не ошиблись, - приподнял шляпу писатель. - Эрнест Хемингуэй, к вашим услугам.
   - А если здешние фермеры хоть немного борются за свои права, то должны слышать о Мило Рено.
   Тем временем в руках девушки оказался пистолет.
   - Черт возьми, мисс, вы могли нас убить, - присвистнул старший преследователь. - Если, конечно, умеете стрелять и если ваша пушка заряжена.
   Над его головой просвистела пуля, и срезанная ею ветка упала прямо на стетсоновскую шляпу.
   - Старший сержант Таня. Спецназ НКВД, - отрекомендовалась беглянка. - Зачем мне вас убивать? Вы же простые ковбои. К тому же стреляете плохо.
   - Мы, конечно, не ганфайтеры. Но и не киллеры, - проворчал старший. - Я Джо Шеферд, к вашим услугам.
   - А я - Дэн Хорсмен. Вы представляете, мисс, сколько стоят те лошади, которых вы пытались сжечь вместе с конюшней? Это же кавалерийские кони. Нам за них с мистером Боулдером до смерти не расплатиться!
   - Вы что, так любите этого Боулдера, что готовы ради его собственности убивать людей?
   - Любим? Да во всем Айдахо нет такого сквалыги и мошенника, как Сэм Боулдер! - ударил шляпой о седло Джо.
   - Так возьмите и выгоните его! Скоро здесь будет Красная Армия!
   - Мы - разведка отряда АРА. А ведет его сам Питер Красный Бык, - сказал Рено.
   - Это что, сахаптины из Лапваи? Говорят, на Лосиной речке всех фермеров не то перебили, не то загнали в колхоз. Вот, сам мистер Донахью пишет во вчерашней "Москоу ньюс", - Дэн достал газету.
   - Значит, он и есть главный лжец в вашей Москве. Элк-ривер освобожден без боя. А фермеры - не скотина, чтобы их куда-то загонять, - сказал Рено.
   - Может, этот колхоз и хорошее дело. Да мне бы на свою ферму заработать. Надоело всю жизнь пасти чужой скот, - вздохнул Джо.
   - Я знаю село под Москвой - нашей Москвой, где две семьи так и не вступили в колхоз. Они теперь в селе самые бедные, и все их за дурачков считают, - заметила Таня.
   - А что в вашей Москве? - спросил Говард.
   - Да вот сегодня будет митинг. Все спорят, кому подчиниться, чтобы город не сожгли и не разграбили, - ответил Дэн.
   - Тогда нам туда и надо! Рено, скачите к отряду. А мы с Бобом поедем на митинг, - решительно сказал Хэм.
   - Поедем и мы. Пропади они пропадом, Сэм Боулдер и его скотина! Вот кого бы на Колыму отправить! - воскликнул Джо.
   Четыре всадника помчались к городу. Обхватив широкую спину техасца, сзади ехала Таня.
   В это самое время с севера по шоссе к Москоу на мотоцикле приближался офицер с двумя разведчиками. Утренний ветерок обвевал молодое лицо, уже помеченное шрамами. Лейтенант Космодемьянский, коренной москвич, весело усмехался. Надо же, и здесь есть Москва! Говорят, городков с таким названием в Штатах то ли один, то ли два десятка.

***

   Главную площадь Москоу-сити заполнили тысячи вооруженных мужчин. Женщины и дети толпились ближе к домам. Оркестр наигрывал марши. Бодрые американские улыбки с трудом держались на лицах. Городок, не знавший даже войн с индейцами, охватила тревога. С запада, от Пулмена, и с юга, от Льюистона, доносилась канонада. На севере и западе были русские, на юге - японцы и макартуровцы. А с востока надвигались кровожадные индейцы.
   По трибуне озабоченно расхаживал мэр Честерфорд. Много лет он возглавлял город и усердно занимался ремонтом школ, прокладкой канализации и другими столь же скучными вещами. И никогда не брал взяток. Потому он и был мэром так долго. Его, демократа, избирали даже тогда, когда в муниципалитете преобладали республиканцы. За спиной его переглядывались политические боссы города: кругленький республиканец Доджер и худощавый, с рыжей бородкой "под дядю Сэма" демократ Уиллер. Сунув руки в карманы добротного костюма, в широкополой шляпе, дымил сигарой богатейший человек графства - скотопромышленник Боулдер.
   Под трибуной теснились молодчики в белых балахонах с откинутыми капюшонами. С приближением фронта местные клансмены перестали скрываться. Револьвер поигрывал в могучей лапе их предводителя - мясоторговца Нэда Булла. На них хмуро поглядывали горняки и рабочие лесопильного завода. Все они были вооружены. Хуже обстояло с оружием у студентов университета штата Айдахо. Среди них выделялся длинноволосый очкарик Фил Маркович. Все его считали коммунистом, хотя в кружке Фила Маркса обсуждали наравне с Фрейдом, а Троцкого - с Дьердем Лукачем. Студентов тревожили вести из соседнего Пулмена, где взбунтовался университет штата Вашингтон. Бунт состоял в том, что его студенты отказались идти рыть окопы, а тем более воевать с русскими, и забаррикадировались в кампусе. Полковник Голдуотер, командовавший авиабазой (бывшим гражданским аэродромом), немедленно разбомбил университет заодно с кампусом. Уцелевшие разбежались или ушли к русским.
   Честерфорд понимал: город долго не выстоит. Понимал это и седовласый полковник Старк. Вверенный ему гарнизон состоял из неполного взвода - и двух сотен раненых в госпитале. Федеральная армия Брэдли окружена под Споканом и Кер д'Алленом и пытается сквозь горы прорваться к Эйзенхауэру в Монтану. Кому же сдать город? Кто сейчас станет соблюдать хоть какие-то законы войны? Полковник служил на Филиппинах и понимал: с ними, белыми американцами, вот-вот поступят так же, как они поступали с другими расами. Мэр подошел к микрофону.
   - Леди и джентльмены! Я не сомневаюсь в вашей готовности защищать Москву. Но есть и другие мнения. Выслушаем их, пока у нас есть демократия.
   Сэм Боулдер энергично сжал микрофон.
   - Господа московиты! Отстоим родной город! Вы знаете: у муниципалитета финансовые трудности. Шайка Аризоны Джека дочиста ограбила банк. Так вот, все расходы на оборону беру на себя я, Сэмюэль Боулдер!
   Площадь разразилась аплодисментами. Только рабочие хмуро молчали, а студенты посмеивались. Вдруг раздались автомобильные гудки. На площадь въехал видавший виды грузовик, полный вооруженных людей. Над ним развевалось красное знамя. Студенты было зааплодировали, но вдруг заметили белый круг с черной свастикой. Тот же зловещий знак был на повязках пришельцев. На трибуну взобрался мордатый капитан рейнджеров.
   - Господа! Зондеркоманда СС берет под охрану ваш город. Я, штурмбанфюрер Маккарти, лично отвечаю за то, чтобы очистить его от коммунистов, негров, метисов, евреев и прочей швали.
   Клановцы дружно вскинули руки и трижды рявкнули: "Зиг хайль!". Оркестр грянул "Дойчлянд юбер аллес".
   - Позвольте, господа, мы вас сюда не звали. И потом, у нас демократия, - возразил мэр.
   - В задницу вашу демократию! Она погубила Америку.
   Уиллер бросился к микрофону:
   - Да, сограждане, демократическая партия в нашем городе поддерживает Конфедерацию и ее союзника - непобедимый вермахт! Близорукая политика республиканцев привела Америку к краху. Теперь мы можем об этом открыто заявить.
   Редактор Донахью, поправив очки, сползавшие на острый нос, поспешил ему на помощь:
   - Господа, помните о страшной участи Элк-ривер. Индейцы учинили там резню и разграбили город. Кто нас спасет от них? Только прославленный вермахт!
   - Держитесь за меня, ребята! Я кончу или Белым домом, или тюрьмой! - самодовольно ухмыльнулся Маккарти. Город, считай, в его руках. Заманить бы теперь на переговоры Красного Быка с его шайкой...
   И тут над площадью раздался громовой голос:
   - Мистер Донахью, вы - главный лжец в этом городе! Это говорю я, Эрнест Хемингуэй! Никакой резни в Элк-ривер не было. Там сейчас Советская власть.
   Раздвигая толпу, к трибуне выехали четверо всадников.
   - Нам все сообщили по телефону..., - промямлил редактор.
   - Телефонной связи с Элк-ривер нет со вчера, и вы это знаете.
   - Я, мэр Элк-ривер, подтверждаю сведения уважаемого редактора! - подал голос Шустер.
   - Вы не мэр, и даже не председатель горсовета, а предатель и бандит. В городе был мятеж, погром и грабеж, и устроили его вот эти нацисты, что прикатили на грузовике. Недаром от него воняет навозом!
   - Коричневое дерьмо, вон из Москвы! - проревел секретарь профсоюза горняков Джим Майнер по прозвищу Гоблин. Некрасивый, жилистый, он и впрямь напоминал подземного обитателя. Рабочие и студенты одобрительно зашумели. Честерфорду подали трубку полевого телефона.
   - Господа, есть связь с Элк-ривер. Там действительно Советская власть. Возглавляет Совет Том Карпентер. Нет, колхоза там еще не организовали. А бывшего мэра Шустера и его сообщников требуют выдать.
   Слезшие с грузовика молодчики ощетинились стволами. Рабочие в ответ направили ружья на них. Внезапно раздался стук копыт, затрубил горн, и на площадь выехал конный отряд под звездно-полосатым знаменем. Площадь бурно захлопала. Оркестр заиграл "Янки Дудля". Не все и не сразу заметили второй флаг - белый с красным кругом. А на трибуну уже взобрались кавалерийский офицер и японец с кривым мечом.
   - Леди и джентльмены! Я, лейтенант Рональд Рейган, беру ваш город под охрану. Временный президент Дуглас Макартур гарантирует вам мир и порядок. Никакие так называемые союзники не посмеют сюда войти. Вы все видели меня в кино? Теперь видите в армии США! Быть может, перед вами - будущий президент.
   - Не много ли президентов? Уже второй клоун на этой сцене, - ядовито заметил Джим Гоблин. А к микрофону колобком катился мистер Доджер.
   - Организация республиканской партии в Москоу полностью поддерживает президента Макартура. Трумэн в Монтане вот-вот сдастся, а армия генерала Макартура уже здесь.
   Омерзение заполнило душу Честерфорда. Столько низости за какой-то час он еще не видел. Это было хуже любых взяток и проделок с поставками. Его Москву старались продать по дешевке те, с кем он распил не одну бутылку виски. А главный торговец - Боулдер только загадочно посмеивается.
   Мормонский проповедник воздел руки.
   - Господь избрал своим орудием Дугласа Макартура. Святые наших дней, ликуйте!
   Японец решительно взялся за микрофон.
   - Господа московиты! Японское командование гарантирует вам мир, спокойствие и уважение к частной собственности. Соединенным Штатам найдется достойное место в Тихоокеанской сфере совместного процветания. Мы, древняя раса Ямато, научим вас искусству государственного управления. У ваших предков были короли, помазанные церковью. Но только у нас есть император, чей род восходит к богам. А коммунистов вы в Японии не увидите, кроме как в тюрьме.
   Площадь притихла. Полковник Старк бессильно сжал кулаки. Что он может с двумя десятками здоровых солдат? А это стадо вооруженных баранов вот-вот превратится в стаю грызущихся волков. И третья мировая начнется отсюда, из Москвы в штате Айдахо.
   - Поняли, где ваше место, красные ублюдки? - прорычал мясоторговец и шагнул к рабочим. Ему преградили дорогу Джим Гоблин с винтовкой и Говард с двумя револьверами.
   - Убирайся на бойню, Нэд Булл! Сейчас сюда придет Красный Бык, а ты - просто бык, годный лишь на говяжью тушенку! - сказал горняк.
   Вдруг Фил Маркович запел:
   Дуг Макартур умеет лишь сдаваться,
   Дуг Макартур - никчемный солдат.
   Шахтеры и студенты подхватили:
   Дуг Макартур, убирайся к джапам,
   Дуг Макартур, да пошел ты в ад!
   В песне генералу припоминали все. Как он затеял в 36-м путч против Рузвельта, как сдал свою армию на Филиппинах, как угодничал перед японцами и расправлялся с калифорнийскими докерами.
   - Дошло до вас, болваны, кто будет вами править? - заревел на всю площадь Маккарти. - Здесь живут белые люди или нет? Эти макаки вам напомнят лагеря для их сородичей. - Одним движением он выхватил саблю из ножен у Рейгана. - Защищайся, желтая обезьяна!
   Самурай спокойно обнажил катану.
   - Я, Юкио Маэда, принимаю ваш вызов.
   Рейнджер ринулся вперед, на ходу припоминая занятия по фехтованию. Изящным движением японец зашел ему за спину и ударил рукоятью меча в крестец. Этот прием из арсенала ниндзя считался неблагородным. Но предки Маэды порой выполняли под видом "воинов-теней" поручения, не достойные самурая. Маккарти растянулся на трибуне, и лезвие меча уперлось ему в затылок. Площадь хохотала. Японцы запели самурайскую песню "Танка буши". Внезапно студенты развернули красный баннер: "Москве - власть Советов!". Кто-то из шахтеров тут же поднял красный флаг. Началось что-то невиданное в Москоу-сити. Все разом кричали, спорили, угрожали оружием.

***

   Шериф Макмиллан на мотоцикле объезжал посты. В последнее время дела в городе шли наперекос. Его, уважаемого человека, вдруг стали подозревать. С тех пор, как Шотландия стала Социалистической Республикой Британией, а ирландцы заняли Белфаст, во всех носителях кельтских фамилий начали видеть русских или немецких агентов. А он еще, как назло, проворонил налет Аризоны Джека. На северном посту пропустили троих русских на мотоцикле: вроде бы парламентеры. Что делает на восточном посту его помощник Симпл?
   - Сэр, у нас все спокойно, только телефон неисправен. Проехали двое ковбоев, два журналиста и какая-то девчонка. В город прибыли два отряда в американской форме: два десятка рейнджеров на грузовике и столько же кавалеристов. Только вот... у рейнджеров были красные повязки. Нет, не с серпом и молотом, а с этим... кельтским крестом. А с кавалеристами ехало несколько японцев.
   - Идиот! И ты еще метишь на мое место? Кого ты пустил в Москву? Джерри, джапов и их прихвостней! Осталось только впустить русских. Или краснокожих!
   Услышав стук копыт, Макмиллан поднял к глазам бинокль. Так и есть, к городу ехали индейцы. Еще и машина под красным флагом, а перед ней... Шериф узнал своего коллегу из Элк-ривер.
   - Дружище Донован, ты что, в заложниках? Писали, что сахаптины сняли с тебя скальп, а город разорили.
   - Кто писал? Донахью? Мы засунем этого враля в его печатный станок! Видишь, я не только при своих волосах, но и командую красной гвардией. Чего и тебе желаю. В Элк-ривер полный порядок. Слушай, тут не проезжали две банды: одна нацистская, вторая макартуровская? Это они пытались грабить город.
   Макмиллан вытер вспотевший лоб.
   - Так выходит, индейцы не тронули вашего городка?
   - Да они по струнке ходят! Тут все командование АРА и еще русский спецназ.
   Шериф пригляделся к красноармейцам. И вдруг хрипло спросил по-русски:
   - Братцы, вы не с Терека?
   - Да. Я из станицы Шелковской, - сказал Макашов.
   - А мы - из Урус-Мартана, - отозвались чеченцы.
   - Я... тоже из Шелковской. Сёмка Максимов я. В этой Москве мало кто и знает, что я русский. - По лицу шерифа текли слезы. - Станичники! Простите дурака! Полжизни сгубил в этой Америке. Все тут за деньги есть - кроме Родины... А я ведь только воевал, не вешал, не мучил! Что награбил - давно проел. Да вы, небось, и сами не без трофеев?
   - Как же в аул без добычи вернуться? - усмехнулся Малсагов.
   - Тогда... Убрать пулеметы! Красная Армия входит в Москву!

***

   Мотоцикл с тремя разведчиками влетел на площадь. Лейтенанту Космодемьянскому уже удалось вот так, с налета, установить власть Советов в двух орегонских городках. Этот, правда, был покрупнее, с обычный райцентр, но назывался-то как - Москва! С таким бурным митингом и таким количеством вооруженных горожан лейтенант пока что не встречался. Ого, да тут еще и союзники! Встав ногами на седло, разведчик поднял рупор.
   - Товарищи москвичи! Я - лейтенант Космодемьянский. Разведка 36-го полка. Привет всем из Москвы - столицы СССР! Какая у вас тут власть?
   Вдруг Таня, сидевшая на коне техасца, вскрикнула: "Шурка-а!". И погнала лошадь прямо к офицеру. Толпа невольно расступилась. Разведчица бросилась на грудь лейтенанту.
   - Шурка! На тебя же похоронка пришла с Аляски...
   - Не плачь, Зойка! В Палестине не сгорел, на Аляске не замерз, под Сиэтлом не утонул - значит, и в Москве не пропаду. А кто эту похоронку сочинил, догадываюсь. Капитан Солженицын, больше некому. Это он наврал, будто тебя в Орегоне линчевали. Или из комсомола вылетит, или я ему просто морду набью! - Он снова поднял мегафон. - Товарищи, это моя сестра. Мы с начала войны не виделись, а теперь встретились... в Москве!
   Площадь бурно захлопала. Добрые улыбки озарили лица людей, только что готовых стрелять друг в друга. Оркестр заиграл "Катюшу".
   - Какая у нас власть? Это мы сейчас решим. Демократическим путем. И непременно мирно! - сказал мэр Честерфорд.
   Вдруг с восточной улицы явственно послышались звуки бубна и флейт. Горожане замерли. Боевую песню нез-персе трудно было не узнать: слишком часто они с нею выступали перед туристами.
   - Индейцы в городе!
   Все стволы разом повернулись на восток. Полковник Старк забегал, налаживая круговую оборону. Честерфорд подбежал к Космодемьянскому.
   - Прошу вас, лейтенант, остановите ваших краснокожих союзников. Они же никого, кроме вас, не послушают. Иначе тут будет бойня!
   Все замерли. Мало кто думал о подвигах. Большинство молилось об одном: чтобы все разрешилось как-нибудь без стрельбы, трупов и пожаров. Испуганно теснились к стенам женщины, прижимая к себе детей. Кто-то уже в голос плакал. Но вот на площадь въехал знакомый всем шериф Макмиллан.
   - Не стреляйте, господа! Только не стреляйте!
   Следом показался "фордик" под красным флагом. И вот уже под воинскую песню на Ред-сквер торжественно вступили воины племени нимипу. Налетевший вдруг ветер развевал длинные ленты с перьями, украшавшие головные уборы Красного Быка и Черного Орла. Победно реяло красное знамя со звездно-полосатым флажком в углу. Гордо глядел на побежденных без выстрела белых раскинувший крылья деревянный орел. Толпа подалась назад, освобождая место для индейцев. Малсагов, перебросившись парой слов с лейтенантом, поднялся на трибуну.
   - Товарищи москвичи! Ваш город занят Американской Красной Армией. Порядок и спокойствие в Москве гарантирует Рабоче-Крестьянская Красная Армия, которую представляю я, капитан спецназа НКВД Малгобек Малсагов. Благодарю за содействие уважаемых союзников, - он поклонился Маэде, игнорируя Рейгана. - Но прошу их покинуть советскую оперативную зону. Здесь мы управимся сами.
   Оркестр заиграл "Интернационал". Студенты и горняки сразу подхватили. Над толпой появилось еще несколько красных флагов. Балахонщики жались к трибуне с видом загнанных волков. Шустер и его компания дрожали мелкой дрожью, забыв об оружии в их собственных руках. Холодный пот прошиб Маккарти. Смыться бы из этой Москвы, только как? И куда? Надеяться оставалось на собственную наглость.
   - Эй, в чем дело? Мы первые заняли этот город! И никаким дикарям его не отдадим. СС не отступает!
   "Я для тебя тоже дикарь? Перед войной я учился в университете. Московском!" - вполголоса зловеще произнес чеченец. А вслух сказал:
   - Снимите гимнастерку и поднимите правую руку. А потом откройте рот.
   - Что-о?!
   - Вы называете себя штурмбанфюрером СС. Тогда у вас должна быть под правой мышкой и на небе особая татуировка. Я это хорошо знаю, потому что вместе с эсэсовцами ловил Черчилля в канадских лесах. Или, может быть, у вас и ваших людей есть удостоверения СС?
   - Какие удостоверения? Мы выполняем секретное задание. А татуировки нам должны сделать после его завершения. Со штандартенфюрером Скорцени мы поддерживаем связь только по радио.
   - Я знаю Отто Скорцени. И непременно наведу справки. А пока что... Лейтенант Космодемьянский! Разоружите этих проходимцев и доставьте их в городскую тюрьму. Шериф Макмиллан! Обеспечьте охрану задержанных. Заодно и этих штатских с повязками. Это даже не эсэсовцы, а последнее отребье, умеющее только грабить магазины.
   Индейцы возмущенно зашумели:
   - Они убили Толстого Бобра и напали на нас в лесу! Смерть им всем!
   Рука Маккарти легла на автомат. Залить бы напоследок свинцом всю эту красную сволочь, эту проклятую айдахскую Москву, и умереть, как пристало белым мужчинам. Но умирать, даже героически, капитану почему-то отчаянно не хотелось. И тут вперед шагнул сержант Тиббс.
   - Это я убил вашего сахема. Я, Рональд Тиббс! Ненавижу всех красных!
   Оказавшаяся рядом Таня ударила его под руку, и очередь ушла вверх. В следующий миг томагавк Черного Орла со свистом врезался в лоб сержанта. Маккарти отдал честь. Потом первым бросил наземь автомат и пистолет.
   - Se fortuna mi tormenta, lo sperare mi contenta, - ехидно процитировал Фил Маркович и тут же перевел. - Если фортуна мне изменяет, остается надежда.
   Рейган понимающе ухмыльнулся. В отличие от Маккарти актер неплохо знал Шекспира. Финальная фраза прапорщика Пистоля из "Генриха IV" очень даже подходила к нынешнему положению самозваных эсэсовцев, весьма напоминавших шайку Фальстафа, отправленную принцем Гарри в тюрьму. А площадь хохотала, свистела. Маккарти окинул всех презрительным взглядом и крикнул:
   - Думаете, это все? Я кончу не тюрьмой, а Белым домом. Вы еще узнаете, кто таков Джо Маккарти!
   Обитателям Среднего Запада еще пришлось узнать гауляйтера Йозефа Маккарти. Сидел группенфюрер Маккарти и в Овальном кабинете - в качестве рейхскомиссара Новой Англии. Дальнейшую его карьеру в Рейхе прервал только цирроз печени.
   Молчавший до сих пор Боулдер шагнул к микрофону.
   - Леди и джентльмены! Вы все еще не приняли решения. Вспомните: у всех вас есть частная собственность. При Советах у вас ее не будет. Защитить ее может только президент Макартур и доблестная японская армия. Я беру на себя оплату всех расходов отряда лейтенанта Рейгана.
   - Рука Господа на тебе, Сэм Боулдер, хоть ты и методист! - возопил мормонский проповедник.
   - У меня вот собственности вовсе нет. Своей хибары не нажил у таких, как ты. Квартиру с семьей снимаю, - зло сказал Джим Гоблин.
   - А мы возьмем и заберем твою собственность. И что с ней сделать, сами решим, - в лицо хозяину заявил ковбой Шеферд.
   - Ковбои и в колхозе нужны. А тебе, жулику, на Колыме место! - поддержал друга Дэн Хорсмен.
   Боулдер бросил взгляд на Маэду, но тот взирал на происходящее с бесстрастием Будды. Голос Честерфорда, усиленный микрофоном, перекрыл шум толпы:
   - Господа... или товарищи! Ставлю на голосование всего один вопрос: установление в городе Москоу и графстве Лата власти Советов. Кто за?
   Руки с оружием разом взметнулись. Голоса даже не подсчитывали. "Против" проголосовала какая-то сотня человек.
   - Превосходно! В таком случае наш муниципалитет до новых выборов преобразуется в городской Совет, а совет графства - в районный. Председатель горисполкома - то есть мэр, он же и спикер, отныне будет избираться на сессии. И там же смещаться в любой момент. Я за свою должность не держусь.
   - Честерфорд, оставайся! - зашумела площадь.
   Полковник Старк вытер лоб. Теперь он знал, кому сдать свой гарнизон. За судьбу солдат и раненых в госпитале можно было не беспокоиться. А с трибуны уже распоряжался Малсагов.
   - Поздравляю вас, товарищи москвичи! Временным комендантом назначается лейтенант Космодемьянский. Руководство милицией и формирование Красной Гвардии возлагается на товарища Макмиллана. Деятельность проимпериалистических партий, а также организаций, разжигающих расовую вражду, запрещается.
   - Это к вам относится! - взглянул шериф на Доджера с Уиллером. - Симпл! Опечатай офисы этих прощелыг, а с них самих возьми подписки о невыезде! Заодно и с этого враля Донахью. Хоть с этим можешь справиться? А ты, Нэд Булл, арестован. Давай сюда винтовку и револьвер и не делай глупостей! Помни: список твоей банды у меня в сейфе. Поняли, где теперь живете? - и терский казак Семен Максимов обложил политическую элиту американской Москвы крепким матом.
   Под ружьями шахтеров балахонщики побросали оружие. Шустер с трудом передвигал ноги. "Дурак! Был бы сейчас нормальным красным мэром. Господи! Что будет с Нэнси и детьми? Они теперь... как это... члены семьи врага народа".
   - Что, Дэн, жалко ихнюю демократию? - подмигнул приятелю Шеферд.
   - Да пропади они пропадом, эти шуты и ворюги, с их дармовой выпивкой перед выборами! А "Москоу ньюс" я в руки не возьму, пока в ней не поменяется редактор. Чуть до крови город не довел, дерьмо господне!
   А на трибуне уже стоял Фостер.
   - Я председатель Компартии США. Есть в этом городе коммунисты?
   - В общем, это мы... То есть, мы просто левые, - отозвался Фил Маркович.
   - Не торопись, парень. Ты еще не прочел ни одной книжки, когда я, Джим Майнер, уже бастовал и попал в черный список. В партию, правда, не вступил, хотя и приглашали, - сказал Гоблин.
   - Вот и хорошо. Будете вместе создавать партком. Социализм строить молодым и образованным. А не только старым неучам вроде нас с товарищем Майнером, - улыбнулся Фостер.
   Капитан Маэда стоял, положив руку на эфес катаны. Все задания были провалены. Оставалось совершить харакири. Но доценту Маэде вовсе не хотелось умирать. Кто тогда спасет бесценные останки саскватча? Сейчас он уведет Рейгана с его киношными всадниками в Льюистон. И отправится к устью Лосиной речки.
   А над площадью уже разносился голос Честерфорда:
   - Поздравляю вас, товарищи! Москва стала красной. Кому это не нравится, пусть уходит к японцам. А мы дадим место нашим защитникам - красным воинам племени нимипу!
   На середину площади выехали индейцы, спешились и начали воинский танец. Впервые они плясали его в этом городе не для туристов, а как победители. Вместе с ними плясали делегаты. Горожане дружно хлопали. Все бы индейские войны кончались так.
   - А теперь - танцуем все! Оркестр, "Рио-Риту"!
   Мистер Брайт, дирижер городского оркестра, довольно усмехался. Не зря его музыканты тайком разучили столько мелодий. Не знали разве что японского гимна.
   А площадь танцевала под звуки старого пасадобля из любимой всеми "Серенады Солнечной долины". Плясали горняки и студенты, торговцы и мастера, индейцы и белые. Рушились все приличия. Черный Бен танцевал с супругой мэра, а сам Честерфорд - с молоденькой студенткой. Рейган, очаровательно улыбаясь, отплясывал с восторженной горожанкой, а капитан Маэда изящно пригласил на танец красивую скво. Плясали, не сводя друг с друга влюбленных глаз, Мэг и Чарли. Разведчица танцевала с могучим техасцем, словно в родной Москве на школьном вечере, а оба ковбоя нашли себе таких партнерш, к которым раньше и на порог ступить бы не посмели. Вспомнив довоенные времена, плясал с молодой негритянкой капитан Малсагов. Войны для всех них сегодня уже не было. Хотя не всем дано было дожить до ее конца.
   Никто не заметил, как исчез с площади скотопромышленник Боулдер. Богатейший человек Москвы направился в свой офис и набрал номер аэропорта, ныне авиабазы.
   - Полковник Голдуотер? Город захвачен индейцами. Немецкий отряд разоружен. Японский поджал хвост. А эти болваны сами проголосовали за красную власть. Поднимите самолеты. Пусть русским достанутся одни развалины этой Москвы! Не жалейте моей собственности, вообще ничьей! Все равно все отберут!

***

   Кулак Голдуотера опустился на стол. Бомбить, бомбить, бомбить эту Москву! Какой кретин додумался назвать айдахский городишко именем русской столицы? Кажется, он был из Москвы - в штате Пенсильвания. Сровнять с землей этот город трусливых ублюдков, мамаши которых тайком трахались с неграми и краснокожими! А потом улететь в Монтану и сдаться немцам. Все равно Пулмен уже не удержать. Джапы ближе, но наверняка кто-то из них пострадает при бомбежке.
   Полковник вышел на летное поле. Один бомбардировщик никуда не годен после русских зениток. Со вторым возится механик Лаудли. Есть еще истребитель и штурмовик - вот и вся его эскадрилья.
   - Всей эскадрилье готовиться к взлету! Лаудли, кончайте с ремонтом! Майор Клиффорд, сейчас полетите бомбить Москву! Да, там уже красные! Боулдер звонил.
   Джона Лаудли, побывавшего в черном списке и с трудом нашедшего работу на заводах "Боинга", жизнь научила помалкивать. Он молчал и тогда, когда полоумный Клиффорд разбомбил кампус в Пулмене. Не он же, Лаудли, убивал студентов, и не он приказывал. Он всего лишь поддерживал в порядке бомбардировщик Клиффорда. Промолчишь и теперь, Лаудли, когда Голдуотер превратит в руины американский город? Ведь война уже проиграна, капитан Хэнкс за спиной у полковника говорит об этом. А потом что? Погибнешь под русскими бомбами? Или уцелеешь, вернешься домой и скажешь: "Я честно воевал за Соединенные Штаты"? А есть ли у него еще дом, после страшных боев за Сиэтл?
   Лаудли с самым деловитым видом затягивал ремонт - не настолько, чтобы взбесить Голдуотера. Отправился на склад за запчастями - и тихонько проскользнул к телефону.

***

   Танцы прервал взволнованный голос мэра:
   - Воздушная тревога! Голдуотер летит бомбить город. Без паники, товарищи, без паники!
   Площадь мигом опустела. Горожане бросились к своим домам, погребам и противовоздушным щелям. Город до сих пор не знал бомбежек. Красный Бык поднял руку:
   - По коням! До авиабазы всего шесть километров!
   Даже Малсагов не стал удерживать вождя. Чеченцы давно подобрали себе коней. Атаковать авиабазу в конном строю? Безумие. Но как еще можно защитить город, где нет ни одного зенитного орудия?
   И сахаптины понеслись по шоссе на Пулмен. Следом поскакал отряд Маэды. Самурая можно упрекнуть в провале задания, но не в трусости. Рейган тихо молился святому Патрику. Происходившее до сих пор напоминало очередную киносъемку. Но теперь могли и убить. Вместе с индейцами скакали самые отчаянные молодцы из Москоу. Среди них были и ковбои Шеферд и Хорсмен. Рядом с Чарли ехала Мэг. Господи, ну что она, мать четырех детей, творит?
   Полковник Голдуотер выругался, увидев в бинокль приближающуюся конницу. Только дикари способны до такого додуматься. Сейчас он их всех положит.
   - Лаудли, кончайте саботаж! Клиффорд, Хэнкс, поднимайте самолеты! Рассеять краснокожих! А потом - на Москву! Во все, что движется - стрелять! Бомбардировщик поведу я сам.
   На полдороге к авиабазе над всадниками появились два самолета. Майору Клиффорду было нечего терять. В Пулмене его с Голдуотером ждала виселица. Сейчас его штурмовик покажет хвастливым краснокожим, что такое страх.
   - Всем спешиться! Лечь на спину! По железным птицам - огонь!
   Такой же приказ отдал кавалеристам Маэда. Многие индейцы, однако, из лихости остались в седлах. Свинцовый ливень обрушился на всадников. Лошади заметались, сбрасывая седоков. Клиффорд расстреливал их на бреющем полете. В ответ по самолету ударили сотни стволов. А где Хэнкс? Улепетывает на север. Хочет сдаться русским, чертов трус! Бензобак уже пробит. Прыгать? Куда? Краснокожие разорвут его в клочья.
   Рейган готов был повернуть отряд, но знал: беспощадная катана Маэды снесет ему голову. И он, превозмогая страх, лежа палил из карабина по самолету. Удерживая одной рукой коня, Черный Орел вскинул винтовку. Пуля пробила плексиглас, и Клиффорд уткнулся лицом в приборную доску. Он еще пытался направить самолет в гущу всадников, но машина безнадежно ушла в штопор.
   Лавина всадников в перьях захлестнула авиабазу. Голдуотер, ругаясь, что-то командовал разбегавшейся охране. Потом сам схватился за автомат. Вдруг пуля обожгла плечо. Полковник обернулся. Лаудли, безгласный Лаудли целился в него из-за самолета! Голдуотер послал очередь, и тут на его затылок обрушился томагавк. Чарли Много Подвигов добыл свой самый ценный скальп. Труп полковника был повешен на фонарном столбе посреди кампуса в Пулмене.
   А с севера уже приближались краснозвездные самолеты. Увидев над базой красный флаг, они спокойно зашли на посадку. Заметив Красного Быка, советский летчик хитровато прищурился:
   - Товарищ командующий АРА? К вам прилетел товарищ Сталин.
   Все замерли. Неужели вождь народов решил посетить американскую Москву? Из транспортника вышел молодой офицер с простоватым русским лицом, ничем не напоминавший черноусого дядюшку Джо.
   - Полковник Сталин Василий Иосифович. Здравствуйте, товарищи делегаты! Иваненко, накрой прямо на крыле. Для вас настоящая московская водка. А сам буду только фруктовый сок. Во-первых, мне вас везти в Сиэтл. Во-вторых, отец меня убьет, если увидит пьяным. Ну, за Победу!
   Выпили еще за Советскую Америку. После этого Василий принялся рассказывать с многозначительным видом:
   - Не учитывает отец одного: выпивка - тоже оружие. Думаете, за что у меня Золотая Звезда? Выпил с нужными людьми. Приказали мне высадить десант и захватить секретный центр в Нью-Мексико. Они там разрабатывали... в общем, такое вундерваффе, какого и у немцев нет. Ученые - нам навстречу. Заранее знали, даже сам руководитель проекта. Куда им, евреям, деваться? Англосаксы, однако, заперлись вместе с охраной в одном корпусе и грозятся все взорвать. Черта с два, думаю, если жизнью жертвуют, так сразу. И тут - в небе купола. Высаживаются немцы. Впереди - Скорцени. А мы с ним вместе Черчилля ловили. Слушай, говорю, Отто, тебе что приказали? Центром овладеть? А со мной воевать не велели? Ну и занимай, что я еще не занял, и доложи начальству. А мы лучше выпьем. У него нашелся шнапс, у меня - водка. Ну и виски, само собой. Сидим, пьем. Вдруг катят япошки на бронетранспортерах и мексиканцы на грузовиках. "Наша оперативная зона! Наша земля!". Спокойно, говорю. Вам с нами воевать не приказали? Тогда выпьем. Пьем еще саке и текилу. Наконец, в высоких сферах решили: центр - японцам, ученых - кто к кому ушел, документацию - всем трем сторонам. Кто теперь это вундерваффе у них делает, не знаю. У нас - знаю, но... Бо-о-льшой секрет! А я потом два дня отходил. Это отец пьет только хорошие грузинские вина, а я - русский человек. Ну, выпьем за Сталина - и в путь!

***

   В аэропорту Сиэтла делегатов встречал лидер профсоюза грузчиков Тихоокеанского побережья. В 34-м он возглавлял всеобщую забастовку. В сорок первом забастовка переросла в восстание. Фостер сразу напустился на него:
   - Что вы, черт возьми, здесь творите? Какая Американская ССР в составе Союза? Ладно уже Аляска, но Орегон, Вашингтон и половина Айдахо...
   - А это все территория Орегон. Русские на нее претендовали до 1823 года. Они в устье Колумбии раньше всех появились. В 1806-м. Промышленник... как его... Сысой Слободчиков. Он потом чугунную доску с русским гербом зарыл на самой границе Калифорнии.
   - Что ты мне лекции по истории читаешь? Ты же командующий Западным сектором АРА! Где твоя армия?
   - Не кипятись, Билл. В Калифорнии джапы наших разоружили и бросили в лагеря. Говорят, ставят на них опыты. Повезло тем, кто соединился с советским десантом у старого форта Росс. А здесь... Ты сам все увидишь по дороге.
   Сиэтл выглядел жутко. Вдоль улиц тянулись обгорелые коробки зданий. Горожане стояли в очередях к советским полевым кухням, ведрами таскали воду из реки. Рабочие патрули с красными повязками ловили в развалинах каких-то мародеров. Доносились выстрелы.
   - Вот что сделал с городом Брэдли. Рабочие кварталы бомбили, обстреливали из пушек. Морская пехота устроила резню. Нас прижали к порту. Так продолжалось, пока к Сиэтлу не прорвались русские: через пролив Хуан-де-Фука и от устья Колумбии. Джапы и здесь напакостили. Сказали, будто остров Ванкувер весь в их руках. Русские десантные суда держались ближе к острову, а по ним - с обоих берегов. Высадились, захватили Порт-Анджелес - и к нам. Вот почему Брэдли так отчаянно бьется в окружении под Кер д'Алленом. Здесь ведь его ждет только виселица. Рабочие уже присмотрели вон то дерево возле развалин мэрии.
   Делегация вошла в чудом уцелевший отель на центральной площади. В холле их встретил военный с грубоватым лицом, в погонах маршала и провел в кабинет директора. Из-за стола буквой "Т" вышел невысокий человек с темными седеющими волосами и такими же усами. Серый китель с маршальскими погонами и без каких-либо наград. На столе рядом с трубкой лежал "Конан-варвар" в бумажной обложке. Хозяин кабинета поздоровался со всеми за руку, а Красного Быка приветствовал по-индейски - поднятой рукой.
   - Здравствуйте, товарищи вожди Советской Америки! Я восхищен вашим мужеством. А ваше перо, товарищ Хемингуэй, стоит целого корпуса. Вы, товарищ Говард, великолепно припечатали всех нацистов и расистов. Надо же, нордические скандинавы - потомки воинственных белых обезьян!
   Все сели за стол. По кругу пошла трубка мира. Сталин раскурил от нее свою трубку и спросил:
   - Скажите, товарищи, почему ваша Советская Америка такая маленькая? Мы ждали от американского пролетариата большего.
   - Понимаете, товарищ Сталин, в эту страну три с половиной века съезжались люди с одной целью: добиться успеха лично для себя. Большинство наших рабочих не состоят в профсоюзах. Здесь выживают в одиночку и гибнут тоже в одиночку. Даже последний безработный только и говорит: "Мне не повезло", - сказал Фостер.
   - Да, мы были великой нацией. Индивидуализм нас возвысил. Он же и сгубил, - сжал тяжелые кулаки Говард.
   - Но те, кто способен думать не только о себе, собрались в Скалистых горах. Мы сражались и готовы сражаться дальше. Со всеми, кроме вас, русские братья, - произнес Красный Бык.
   Сталин подробно расспросил о восстаниях на востоке, юге и Среднем Западе. Потом спросил Жукова:
   - Долго ли сможет продержаться АРА?
   - Товарищ Сталин, единственный выход для них - прорываться к нам. Иначе через месяц там останутся одни трупы.
   - Гитлер уже в Вашингтоне. Я буду настаивать на прекращении военных действий против вас. И составьте список, что нужно из продовольствия и медикаментов. Наладим воздушный мост. Кстати, наш СМЕРШ задержал шайку гангстеров какого-то Аризоны Джека. Заверяет, что он помогал вам и сам чуть ли не красный партизан. Якобы добывал деньги для рабочих Сиэтла.
   - А он не сказал, что оставил без денег два новых советских города? - улыбнулся Фостер. Выслушав рассказ о похождениях гангстера, Сталин рассмеялся:
   - Придется назначить его инкассатором, чтобы развез по банкам все, что украл.

***

   Отправив Рейгана с его воинством в Льюистон, Маэда поскакал к устью Лосиной речки. Но тела саскватча в леднике Грубого Джонса уже не было. Том Карпентер рассудил, что советской науке дикий человек нужнее, чем японской, и отправил его прямиком в Дарвиновский музей. Туда же попала и кисть, сохраненная делегатами. Биолог отправился за реку и нашел остатки лагеря бандеровцев. Рассудив, что делегаты врагов не хоронили и никого из своих не потеряли, он раскопал могилу. И обнаружил там останки самки и детеныша. Голова и кисть самца уже были у него. "Клэруотерская коллекция" так и не была воссоединена. Переговоры велись, пока после печально знаменитой гейдельбергской речи фюрера не начали рисовать в "Крокодиле" волосатым "гейдельбергским человеком". Впрочем, совместная монография Нестурха и Маэды была выпущена.

***

   Василий Сталин услышал в наушниках:
   - Вы вторглись в оперативную зону германского командования.
   Что за черт? Ведь все согласовано. Поправив ларингофон, полковник заорал:
   - Вы что, не знаете? Сталин летит в Вайоминг. Achtung, Achtung! Im Lufte Stalin!
   Тяжело нагруженные транспортные самолеты опустились на аэродром в Скалистых горах. Лагерь уже не бомбили. Бойцы столпились вокруг репродуктора, откуда доносилось:
   - Сегодня в городе Грейт-Фолс, штат Монтана, подписан Акт о безоговорочной капитуляции англо-американских сил. Акт подписали: от советской стороны - маршал Жуков... от английской - фельдмаршал Монтгомери, от американской - генерал Эйзенхауэр. Президент США Трумен заявил о сложении полномочий. Бывший король Великобритании Георг VI - о своем отречении...
   Василия подняли на руки, принялись качать.
   - Победа, победа! Сталин, Сталин!
   Долго потом ходила легенда о том, как Сталин прилетел в Вайоминг.

***

   Немолодая женщина с поседевшими распущенными волосами бессильно привалилась спиной к скале. Позади - горы. Внизу - пустыня. Две сотни бойцов - все, что осталось от полка имени Троцкого.
   - Куда теперь? Мировой войны нет, мировой революции тоже. Ничего нет!
   Неприметный человек, которого все называли Орловым, улыбнулся:
   - Руфочка, ну зачем так расстраиваться? Штатов больше нет? Уйдем в Мексику. Тем более, что теперь она начинается уже тут.
   Красная Рысь встрепенулась, встала на ноги бесшумным движением хищницы.
   - Да, в Мексику! Покажем Карденасу, этому прихвостню Гитлера и Сталина, что дух Троцкого еще жив! Мировая революция начнется из Мексики!
   - Ну, вот видите! А денег и оружия раздобудем. Вы еще не знаете всех комбинаций Лёвы Фельдбина. Я тогда вышел через полковника Гурвица на Алена Даллеса. А теперь через него - на абвер.

***

   - Нет, нет и нет! Мне не нужны в Америке красные, тем более краснокожие!
   Гитлер заметался по Овальному кабинету, размахивая руками. Сталин спокойно набивал трубку. "Дядюшка Йозеф" знал: на такие выходки Адольфа лучше всего не реагировать. Японский премьер принц Коноэ также хранил вежливое молчание. Лишь Муссолини согласно кивал тяжело челюстью.
   - Может быть, вывести их всех в советскую зону?
   Фюрер страдальчески скривился.
   - Вы не понимаете, от кого я пытаюсь вас защитить. Это же варвары, дикари... вроде ваших чеченцев!
   - Есть чеченцы, которые героически брали Иерусалим. Мы их уважаем. Есть и другие чеченцы, которые, польстившись на английские фунты, уходили в банды. Мы их отправили вместе с семьями в Казахстан. Пусть работают, а не разбойничают.
   - В Казахстан... Да, в Казахстан! - Палец фюрера, раскрутив огромный глобус, ткнул в желтое пятно Казахского мелкосопочника. - Вывезите их всех сюда. Там все, как у них в прериях. Могу даже подарить стадо бизонов из Йеллоустона!

***

   В этот день были заполнены все улицы Сан-Франциско, что вели от железнодорожного вокзала в порт. Японские солдаты с трудом сдерживали толпу. То тут, то там над ней появлялся красный флаг - и исчезал прежде, чем полисмены успевали подойти. Раздавался "Интернационал" - и смолкал при появлении конных макартуровцев. Лейтенант Рейган сбился с ног, наводя порядок. Трудовой Фриско провожал Американскую Красную Армию.
   Многие индейцы ехали верхом. Они взяли с собой лучших коней, потомков мустангов. Остальной скот должны были дать в Казахстане. За оставленную скотину немцы выплатили компенсацию. Все индейцы поменяли свои английские имена и фамилии на русские. Питер Красный Бык теперь звался Петром Ивановичем Краснобыковым. Большинство шло пешком. Шли сиу и шайены, кроу и семинолы, чикагские рабочие и негры с плантаций, канзасские ковбои и вайомингские фермеры. Вместе со всеми шагали Фостер и Бен, фермер Рено, Хэм и Говард. Налетавший с моря ветерок колыхал роскошные уборы вождей. В клетках везли бизонов: Гитлер сдержал свое слово.
   У ворот порта верховный вождь поднял руку с винтовкой.
   - Братья! Белые снова отняли у нас родную землю, но они не сумели нас победить. В казахских степях мы найдем новую родину. Но мы еще вернемся!
   - Мы еще вернемся! - эхом отозвались бойцы.

***

Уважаемая Таня!

   Позвольте вас так называть. Мы-то с Джо вас знаем не как журналиста-международника Зою Космодемьянскую. И не как Зою Кошевую, жену министра угольной промышленности. А просто как разведчицу Таню. Ну а "миссис" или "мисс" сейчас говорят разве что в насмешку.
   Спасибо, что не забываете нашу Москву. Город растет. На Ред-сквер даже выстроили свою кремлевскую стену - где тогда стояла трибуна. Есть теперь своя промышленность: построили номерной завод. А еще каждый год проводим всесоюзный джазовый фестиваль. Сам Утесов приезжал! Главное - университет остался у нас. Хотели перевести в Кер д'Аллен или превратить в пединститут, но какая же Москва без МГУ? Председатель горсовета по-прежнему Честерфорд, а райисполкома - Джим Гоблин. Филипп Маркович - первый секретарь райкома. Раньше все на себе парень тянул. Теперь, после политреформы, занимается только кадрами и идеологией. Все объяснит так, что и ковбою понятно. А дураки и неучи на него пишут: теоретически безграмотен. Посидели бы лучше в спецхране да почитали то, что он читает! Яков Иванович Лопес - председатель слесарной артели "Красный ключ". Приезжие удивляются, узнав, что такой солидный товарищ и есть Аризона Джек, о котором писал старик Хэм.
   Над фильмом "Охота на Красного Бизона", где Рейган играет сам себя, смеется весь район. Хотя целиком его показывают только на закрытых просмотрах. Это же надо - столько наврать и нахвастать! Умеют ведь в Сиэтле делать приличные ковбойские фильмы, почему бы и об этом не снять?
   Сэм Боулдер сбежал к немцам и долго засылал к нам диверсантов. Последняя ведь беднота, а творили такое, что ваш поджог перед этим - просто девичья забава. Линчевать сейчас нельзя, так мы их просто кнутами пороли по дороге в милицию. Наконец чекисты заманили его сюда и схватили. Жаль, что вас не было на том процессе! А потом повесили мерзавца на Ред-сквер, прямо перед его бывшим офисом, теперь правлением колхоза имени Фостера.
   Причард и Шустер осели в Магадане. Подрабатывают: один портовым грузчиком, другой - сапожником. А зарабатывают на секте, созданной преподобным. Ну не могут такие не усесться на чью-то шею! Донахью вернулся с Колымы. Там его побили надзиратели - не на тех настучал, а зэки добавили. Теперь он устроился репортером в Орегоне и выставляет себя жертвой хрущевских репрессий.
   Индейский колхоз имени Гейнмота Туялакета нынче самый богатый в районе. Нимипу - люди работящие и приличные. Не пьют в райцентре, не буянят. А районная самодеятельность только на них и держится, да еще на джазменах.
   Профессор Маэда - директор заповедника саскватчей в Калифорнии. Он - один из немногих японцев, кто свободно ездит через границу. Появилась еще на Аляске нехорошая манера: всех нас, ребят из южных областей, обзывать "саскватчами" и "бигфутами". Хотя иные ученики технических колледжей ведут себя в Новоархангельске хуже всяких лесных людей. И все-таки наш Сиэтл - пролетарская столица Советской Америки! Как Харьков на Украине.
   Полковник Малсагов служит на Аляске, в республиканском МГБ. Там же и подполковник Максимов, то есть Макмиллан.
   Чарльз Петрович Подвижников, то есть Чарли Много Подвигов, был участковым в Элк-ривер. Теперь он начальник раймилиции. Это о нем Говард писал своего "Шерифа с Лосиной речки". Подвигов Чарли хватает: приграничный район все-таки. Участковым теперь его приемный сын, Степа Бравый, то есть Стивен Брэйв. А Маргарита Подвижникова - председатель женсовета. Районные чиновники ее как огня боятся. Председатель поссовета в Элк-ривер по-прежнему Том Карпентер. Шериф Донован на пенсии, но все еще муштрует дружинников. А Лейбовиц заведует коопунивермагом. Лесопилку перестроили в целлюлозно-бумажный комбинат. Боюсь, загадят теперь водохранилище. Капитан Сейлор только недавно ушел на пенсию. А Грубый Джонс последним в районе вступил в колхоз - после того, как от него все работники разбежались. Потянул бы и на бригадира, но кто же захочет работать под таким хамом? Похваляется, что помогал делегации АРА, даже льгот домогался как красный партизан, но ему намекнули, что за бандпособничество совсем другое положено.
   Красные следопыты недавно отыскали в лесах место боя пилотов делегации с рейнджерами. Там теперь памятник стоит. За ним ухаживают пограничники. Ведь за Клэруотер - уже Японская империя, а за Биттерутом - Рейх.
   Сбылись мечты Джо насчет фермы: он теперь заведующий колхозной фермой. Представлен к "Веселым ребятам", то есть ордену "Знак Почета". Ну а я и тогда был ковбоем, и теперь ковбой. А что может быть лучшего в Айдахо?
   Приезжайте к нам, Таня. Кто еще, как вы, напишет про нашу Москву?
   С уважением

Дэн Хорсмен.

Американская ССР, Айдахская область, г.Москва, ул.Хемингуэя 6.

   Эрл (earl) - "граф" (англ.).
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"