Епифан очнулся в катере. Вчерашняя встреча с германским промышленником ( Епифан хотел купить завод в Германии ) закончилась, как обычно, грандиозной пьянкой. Последнее, что он помнил,- пляски с раздеванием его балета под грохот его же оркестра. А где он сейчас? А ? ... вроде хотели поехать на природу... Ага, уже везут. И немец тут, всё ещё в отрубоне. Епифан щёлкнул пальцами, поднесли поднос с лекарством и закуской.
Лекарство частично вернуло память. Вчера какая-то плясунья из балета продала ему за пятьсот долларов и прибавку к зарплате свою пятнадцатилетнюю дочь, уверяя, что та - девственница. Епифан подозвал охранника, спросил, тот ответил - всё в порядке, невеста на борту. Епифан подлечился ещё и оживился: предстояло развлечение.
Застонал немец. Епифан протянул ему стопку. Немец смог сделать только один глоток, после которого его стошнило. Прислуга вытерла. Немец залопотал чё-то на своём языке, можно было разобрать и русское слово - "алкоголики". Епифан усмехнулся. Что правда, то правда.
Катер сбавил ход на подходе к причалу. По соображениям безопасности Епифан всегда выходил первым, а садился последним. В кольце охраны он поднялся на высокий берег, перстом указал, где накрывать стол, где - ставить свадебный шатёр. Челядь подтягивалась...
Вдруг земля под ногами заходила ходуном, стало темно, в наступившем полумраке было видно, как синхронно согнулись сосны. Охранники повалили Епифана и прикрыли его собой. Сверху что-то падало, сыпался песок. В ушах стоял звон.
Секунд через двадцать охранники поставили Епифана на ноги. Он посмотрел по сторонам. Челядь частью лежала, частью так же, как и Епифан, пялилась по сторонам, не понимая, что случилось. Охранник шепнул на ухо Епифану, что на него была произведена попытка покушения, для безопасности лучше пройти в глубь острова.
Епифан приказал взять баллоны с водой ( воду из-под крана, и тем более, из залива он не пил и даже не использовал для мытья - настолько она была отравлена отходами его завода ) и костюм: ему требовалось подмыться и переодеться. Среди лежащих выделялось белое пятно. Это была его "невеста", одетая в свадебный наряд. На неё упала сосна. Сучок пробил грудь, на платье расплывалось красное пятно. Голубые глаза девчушки выражали боль и отчаяние.
- Пятьсот долларов пропало,- Епифан сплюнул, перешагнул через девушку, и в кольце охраны пошёл в глубь острова.
Сотовые телефоны в заливах не работали: вблизи не было ни одного ретранслятора. Обломки катера, в котором были средства связи, горели на берегу. Выручил немец: непонятно зачем, но очень кстати он взял на берег ноутбук со спутниковым телефоном, с которого удалось дозвониться до Епифановой конторы в Москве.
Через сорок минут к острову подошли два катера - за Епифаном и охраной. Когда Епифан шёл к берегу, начальница балета стала просить его увезти хотя бы детей. Епифан посмотрел на неё. Потом на охрану. Понимавший его с полувзгляда охранник выдал ей зуботычину, чтобы заткнулась.
Все остальные уехали через полтора часа. Ещё через два увезли трупы. Прибывший Епифанов спецназ до вечера ходил по берегу и по острову, собирая обломки и щёлкая фотоаппаратами. Вечером уехал и спецназ.
Очнувшийся от забытья Шибздик снимал отъезд Епифана, пока не кончилась лента в кассете. Выждав час после отъезда катера со спецназом, он жердями столкал Пашкину лодку в воду, завёл моторы. Поехал направо, чтобы не столкнуться с Епифановой охраной. Проехал канавой в Гавинский залив, в Кондашку и взял курс на город. Теперь он вёл лодку спокойно и уверенно, как Пашка, ничего не боясь. В Глухой, на бывшем русле Шексны, на пятнадцатиметровой глубине утопил передатчик.
На берегу возле Пашкиной дачи сидел, как обычно, пьяный сосед. Они были знакомы, и Шибздик сказал соседу, что Пашка просил поставить лодку в гараж, а он, Шибздик, не знает, от чего какой ключ. Шибздик потряс связкой ключей, найденной в лодке. Сосед, предчувствуя выпивку, помог, через полчаса лодка стояла в гараже.
Было уже поздно, Шибздик решил переночевать на даче. Сосед отпер дом, подошёл к старинному сундуку на кухне и, показывая на сундук пальцем, вопросительно посмотрел на Шибздика. Шибздик поднял крышку. Полсундука было заставлено бутылками с водкой... На Шибздика опять накатили воспоминания и тоска. Он дал соседу четыре бутылки, велел отнести к себе и приходить сюда. Сосед не возражал. После литра тоска отошла, Шибздик лёг спать: утром надо было ехать к Татьяне - жене ( теперь уже вдове ) Пашки и всё рассказать.
Татьяна на пороге почувствовала неладное.
- Что с Павлом?
- Не знаю. Вот ... он уехал, а сам велел снимать, как он обратно приплывёт. Посмотрите сами.
Шибздик подключил камеру к телевизору. Татьяна просмотрела всю кассету и впала в оцепенение. Шибздик молча забрал камеру и ушёл, захлопнув дверь. Дома опять накатила тоска. Как её прогнать, Шибздик уже знал.
Очнувшись, Татьяна позвонила связному кэпа, сказала, что Павел пропал. Как и всё прочее, связь у кэпа была на уровне. Через десять минут он уже разговаривал с Татьяной. Почувствовал, что она что-то не договаривает. Надо было ехать в Пашкин город. Кэп был в Чечне. Он по-быстрому договорился с начальством об отлучке. Связался с аэродромом. Борт в сторону Пашкиного города уже прогревал двигатели. Кэп на него успел. Уже в воздухе уговорил командира имитировать неисправность и сесть на ближнем от Пашкиного города аэродроме. Там, предъявив удостоверение ( их у кэпа было много, на все случаи жизни: работа требовала ), попросил машину до областного центра. Пересел на такси, и во второй половине дня звонил в дверь Пашкиной квартиры.
Татьяна сбивчиво рассказала, что Пашка пропал две недели назад, а сегодня утром приходил его друг и показывал кассету, запечатлевшую последние минуты жизни Пашки.
- Это правда?
Кэп не стал врать.
- Не знаю. Дай адрес друга.
Запомнив адрес, кэп сказал, что сегодня может не вернуться. Он дал Татьяне пластиковую карту, пообещав, что переводы на неё будет делать регулярно. Чтобы оставить Татьяне надежду, пообещал, что свяжется с ней, когда всё разузнает. И поехал к Шибздику.
Кэп долго звонил в дверь, никто не открывал. Пришлось воспользоваться отмычкой. Пьяный Шибздик пускал сопли на диване. По телевизору шла местная программа, показывали рухнувший на сцену во время репетиции пролёт перекрытия Епифанова хоккейно-балетного зала. Кэп растолкал Шибздика, представился работодателем Пашки, сказал, что был у Татьяны, попросил показать кассету. Ему всё стало ясно. В то время, пока разламывал кассету и мял ленту, кэп расспросил Шибздика, чтобы выяснить некоторые детали.
Надо было ехать на дачу, вместе с Шибздиком. Выкатив лодку, кэп напоил Шибздика и соседа до полного отрубона. В сумерках перетащил всё оставшееся в кессоне в лодку, поехал вверх по Ягорбе, и утопил оружие на вязком дне Колманского озера. Вернулся, вытащил лодку на берег, проверил Шибздика. И пошёл в город ловить такси.
В поезде на Москву в деталях составил план действий, мысль о котором пришла ему в голову, когда смотрел уже не существующую кассету.