Аннотация: 26. Чем Корк отличается от Дублина и Белфаста.
Вальбурга тянет паузу, да только забыла она, что не в театре Шекспира играет, тут на ее драматический талант никто смотреть не будет. И миссис Джигли командует: " Давай, рассказывай, леди Блэк, что тут творится, не молчи. Все равно узнаем."
Потому, леди Блэк вынуждена рассказывать, да и молчала она не от того, что хотела бы сохранить все в тайне, а от того, что слов нужных у нее нет, да и ни у кого нет. Ритуалист молчит и Джулия вцепилась в кофейную чашечку, как в последний спасительный амулет. Я разливаю райзенбергову спотыкаловку, а миссис Джигли заставляет всех быстро выпить ее. Постепенно компания Вальбурги отмирает, у дам появляется румянец на щеках, а уровень спотыкаловки понижается до критического. Хродесинда мне тихонько говорит, указывая на бутыль, что если бы знала, как плохо обстоят дела, она не стала бы тратить спотыкаловку, а взяла бы у Ираклия ведро капель Зеленина. Для неврастеников в панике - самое то. Причем, не важно по какой прописи будут сделаны эти капли, по магической или по маггловской, главное чтобы спирта в них было quantum satis.
Вальбурги хватает только на то, чтобы сказать о пробуждении родового алтаря Блэков, потом она снова замолкает и безуспешно пытается подобрать слова для дальнейшего рассказа. На помощь ей приходит ритуалист, рассказ его великолепен, степень абсурда зашкаливает.
Алтарь Блэков заснул двести лет назад, после того как на нем перестали проводиться жертвоприношения. Кодекс Рода требовал человеческих жертв, а политика Министерства, направленная на ограничение черной магии и соответственно, влияния темных родов, не позволяла Блэкам действовать как раньше. Блэки оказались на редкость законопослушными, приказано человеческие жертвы отменить и они их отменили. Сообразить, как те же Малфои, резать на алтаре кур, коз и любимых павлинов, они почему-то не могли или не захотели оскорблять родовой алтарь суррогатом. Тут леди Блэк кивает, да не хотели заменителей, а последней правильной жертвой была маггловская девица простого сословия и случилось это за пятьдесят лет до того, как алтарь уснул.
Какое-то время магия рода держалась на прежнем уровне, Дом Блэк процветал, а потом стало постепенно ухудшаться. Но тогда у многих дела пошли плохо, хуже всего стало старым темным семьям. Блэки, Гонты, Принцы, не стали искать заменителей, а если бы и стали, то вряд ли нашли, не те у них Кодексы, не та Родовая магия. Малфои выкрутились, Лестрейнджи и Гринграссы тоже, у них алтари приняли альтернативные жертвы. У Малфоев, как и говорилось, это были животные, у Гринграссов алтарь принял символическую жерву крови самих представителей рода, а Лестрейнджи стали жертвовать ярость и страсть, проводя ритуальные оргии взамен кровавых жертв.
Джулия кивает, да-да, все так и Отдел Тайн в курсе. Тут взгляды собравшихся, как по команде, упираются в миссис Джигли, но она только мило улыбается и демонстрирует свое знаменитое пчелиное ожерелье. Алтарь Меровингов требует и всегда требовал в жертву мед, собственноручно собранный представителями рода, и еще они выполняют то, что в Англии называется "гейс". Гейс у Меровингов простой и один на всех - они не стригут волос, никто и никогда. И хотя, миссис Джигли формально перешла в другую семью по замужеству, гейс она выполняет, и раз в год участвует сборе меда. Вернее, ей любезно предоставляют право крутить ручку медогонки, в то время как более молодые ее родичи резво скачут между ульями с дымарями и таскают рамки, отмахиваясь от возмущенных произволом пчел.
Вальбурга на этот рассказ только зависливо вздыхает, какой простой у Меровингов гейс, какой у них прогрессивный алтарь! А я задумываюсь над тем, какие жертвы приносит на своем родовом алтаре Райзенберг, ведь у них очень старый род, просто страшно подумать какой. Ну не низзлов же он режет... скорее спотыкаловку свою ведрами льет, а гейс семьи его мне известен, они не едят свинину и еще чего-то не едят, а что-то, наоборот, едят в обязательном порядке. Он как-то говорил, да я забыл, обычно такие вещи даже с очень близкими друзьями редко обсуждают и не очень принято ими интересоваться.
В общем и целом всем все понятно, экскурс в историю магии сделан... А что же алтарь Блэков? Алтарь спал себе и спал, до тех пор пока не явились Шанти и Нимфадора с обувной коробкой. Они, когда устраивались играть, очень удачно расположились, прямо над алтарем, каминная находится прямо надо подвальным ритуальным залом. Наверно, симпатическая связь между коробкой и алтарем не установилась бы, если бы не нарисованная по всем правилам мандала, энергия вложенная в нее была как питательный бульон для ослабленного больного. И все эти игрушечные Невероятно Сильные Чары, распространяющие Силу Стихий, отправили энергию мандалы прямиком на алтарь, а там уж дело было за малым. Кристаллы, апельсин и лягушка, положенные на обувную коробку сошли для алтаря за полноценную жертву, так что "красивое сияние" вокруг коробки было не проявлением нимфадориной стихийной магии, а знаком того, что жертва принята. Так Нимфадора и стала предстоятельницей рода Блэк перед магией, раз алтарь пробудила, то и будет дальше шоколадных лягушек резать и в нужное время обращаться к родовой магии. Как это бывает, мы все видели. Для Нимфадры это означает только то, что она должна будет кое-что подучить и проводить ритуалы, связанные с Колесом Года, да еще Нимфадору никогда не выдадут замуж в другую семью. Ее жених войдет в род Блэк. В свете этих событий, предстоящее обучение малышки Тонкс в Волчьем Логе выглядит радужно и гармонично, завуч и директриса этой странной русской школы клялись всеми известными им клятвами, что детей они отпускают домой по выходным и праздникам. Это вам не Хогвартс, проблем не будет.
Сириус же должен после выписки как можно быстрее заняться выполнением своих обязательств. Один из его долгов это забота и воспитание ребенка Поттеров, раз уж стал магическим крестным, то будь добр соответствовать. Второй долг как отдавать непонятно, то что он перед родом Принц, ясно всем, но что делать надо пока неизвестно. Корону тоже еще не разгадали, но это вопрос времени.
Разговоры, ликер, кофе и наливка заканчиваются, и мы откланиваемся. Джулия, ритуалист и Шанти уходят через камин, а я вызываюсь проводить миссис Джигли и помочь ей аппарировать домой.
***
На работе надо работать, не знаю уж как эта крамольная мысль проникла в мою голову, но факт, она там оказалась, и потому, я собираю отделенческую конференцию, или устраиваю заседание Шлемаззл-клуба, по меткому выражению Райзенберга. Разнос я никому устраивать не собираюсь, никто не накосячил, у старшей сестры претензий к нам нет, но надо же как-то напомнить об истинной цели нашего присутствия в Мунго. Наша задача - лечить людей, целители радостно со мной соглашаются и клянутся, что всех кого поймают, обязательно вылечат, а кого не поймают, того приволочет форсманова команда. Есть еще один вопрос, который меня занимает, и я выношу его на обсуждение. Нам нужен еще один целитель, Форсман ушел на скорую, все загружены под завязку, случись что, рук будет не хватать. Чужих брать я не хочу, ждать когда один из наших стажеров получит лицензию долго.
Как выясняется, чужих не хочет никто, так что общим собранием решено испортить жизнь одному из стажеров, будем гонять его и учить несколько интенсивнее, чем обычно. Наставником у него Райзенберг числится, вот он и договорится о дополнительных занятиях по курсу детских болезней, травмы и заклятьям. Менталистику и акушерство ему можно хоть сейчас зачесть, менталистику миссис Джигли у него спрашивала недавно, а насчет акушерства... Арвен давно хочет парня сманить к себе, это лучшая характеристика. Арвен мальчиков-стажеров не любит и уж если кого-то пытается прибрать к рукам, то можно гарантировать, акушерство этот человек понимает.
На том конференция завершается и мы расползаемся по кабинетам, а Келли идет в аптеку, у нее закончился очередной ящик седативных леденцов и ей как раз обещали пополнить запасы. Леденцы эти варят Нимфадора с Северусом, так что фантастический вкус и психоделические цвета продукта обеспечены.
Меня же ждет сестра-хозяйка миссис Конолли, я как заведующий, просто обязан увидеть нечто странное, что она желает мне продемонстрировать. "Странное" выражается новой галереей, которая непонятным образом возникла рядом с архивом. Миссис Конолли не обращала внимания на эту дверь, предполагая, что это какой-то пустой кабинет, а тут зашла пол помыть и увидела, что такого у нас раньше не было. Да, шикарный длинный коридор с высоким потолком и многочисленными дверями по левой стороне. Такое впечатление, что когда мы строили карантинную зону, господа волхвы и друиды, числом двое, намудрили чего-то с сопряжением пространства. Ну ладно, в маггловское метро не влезли и то хорошо. Теперь надо думать как свалившееся на нас богатство делить. Наверно, что-то отдадим Форсману и компании, Ираклию обязательно надо несколько помещений, для склада артефактов тоже неплохо бы что-то выделить. А то они жаловались, что тесно им очень. Вот теперь им будет просторно, а у нас всегда будет артефакты в порядке. И пора Келли переселять в новый кабинет, они же там с миссис Джигли ютятся вдвоем. И, наверно, надо выделить место для доктора Ирвина и доктора Уоллеса, раз уж они у нас постоянно бывают, пусть у них будет свой кабинет. Да и мне поспокойнее, пусть эти господа здесь сидят, а не гуляют по всей больнице. Можно еще сделать класс для стажеров, а то они то в сестринской болтаются, то в ординаторской, то в холле людей пугают.
Пока мы гуляли по пустынному коридору, миссис Конолли завела разговор о том, что у нее есть внучка, и эта внучка хорошо сдала ЖАБА. Миссис Конолли интересуется, не посмотрю ли я на девочку, та хочет в целители, вдруг она подойдет и я ее в стажеры возьму. Я заверяю хозяйку, что с радостью пообщаюсь с ее внучкой, хоть завтра, пусть приходит к десяти часам прямо ко мне в кабинет. Кто я такой, чтобы отказывать подательнице чистых полотенец, глаженых мантий и прочих земных благ, потому, ее внучка мисс Аэмора Риган должна завтра принести с собой аттестат. Миссис Конолли, добавляет еще, что ее внучка училась не в Хогвартсе, а была на домашнем обучении, сдавала комиссии только СОВ, да ЖАБА. Вот это уже удивительно, обычно на домашнем обучении находятся дети из довольно состоятельных семей, к которым семья миссис Конолли не относится. Оказывается, домашнее обучение мисс Риган было обусловлено тем, что у нее "злой глаз", а попросту, девочка прирожденный малефик. Для общего благополучия, ребенок учился дома и заодно тренировался держать свой дар в узде. И еще Аэмора видит проклятия, кому-то чтобы их различать, надо долго учиться, а она видит их едва ли не с рождения и понимает что там к чему. Вот это уже интересно, очень интересно.
***
Уж не знаю чего я ждал от мисс Аэморы... наверно, я рассчитывал увидеть типичную ирландскую ведьмочку из бедной семьи. Ну как может выглядеть девочка, которую зовут Аэмора Риган? Скромная мантия, черные волосы, заплетенные в две косы, брошка в виде клевера и не слишком новые туфли? А вот и нет! В десять часов утра на пороге моего кабинета нарисовалось нечто, если бы я не был морально подготовлен к тяготам жизни общением с Нимфадорой, ее отцом Тедом Тонксом и доктором Уоллесом, я бы не сразу понял, что вот это та самая мисс, и она хочет поступить стажером в мое отделение. Мисс выглядела сногсшибательно.
Представьте себе некое юное создание, настолько юное, что непонятно мальчик это или девочка, одетое в живописно изодранные маггловские джинсы, маггловскую же футболку с нарисованной на ней жуткой рожей и черный кожаный жилет, проклепаный так, что кожи не видно, на руках от запястья до локтя навешано безумное количество браслетов, а в ушах, вместо серег воткнуты булавки, в бровях и в носу серьги. Волосы у мисс ярко-синего цвета, настолько яркого, что она может составить достойную конкуренцию Нимфадоре. И кажется, руки этого дивного создания в татуировках. Правда, рисунок не слишком понятен - браслеты разобрать не дают.
К великой моей радости, следом за мисс Риган в мой кабинет вошла миссис Коноллии, она-то мне и сообщила, что это и есть ее внучка Аэмора, которая и будет поступать в стажеры. Тут же на белый свет был извлечен аттестат ЖАБА, оказавшийся на удивление хорошим, даже очень хорошим. "Превосходно" было выставлено по Чарам, Арифмантике и Древним Рунам, Трансфигурация "Выше ожидаемого". А вот Зелья "Слабо", для целителя это мало.
Несмотря на экстравагантную внешность, Аэмора оказалась довольно умной девочкой, воспитанной и спокойной. Она рассказала как с детства работала над тем, чтобы упорядочить свой дар малефика, и как видение чужих проклятий помогает ей снимать их. Оказывается, несколько раз ей удавалось расплести проклятья наложенные другим малефиком. Она сказала, что хочет и дальше заниматься снятием проклятий, тем более бабушка считает, что учиться надо в нашем отделении. Тут уж слово взяла миссис Конолли, она мне открытым текстом сообщила, что сама тут работает и все видит, какие криворукие шарлатаны сидят в той же отраве и в инфекции, какие клухи окопались в педиатрии, у хилеров только Квин Лола заслуживает доброго слова, к Арвен или менталистам со "злым глазом" лучше и не соваться, а в травме работа тяжелая, это для здоровых и крепких мужиков.
Пока сестра-хозяйка описывала политический расклад в Мунго, я принял решение, мисс Риган я беру, а с зельями что-нибудь сделаем, у нас тут целый грандмастер зельеварения есть, было бы странно не воспользоваться его педагогическим талантом. А раз так, я беру мисс Риган и веду к Ираклию.
В зельеварне я обнаруживаю его самого, Нимфадору и Теда Тонкса, который пришел повосхищаться успехами дочери, они все сидят на диване и о чем-то оживленно беседуют. Стоит нам только появиться в дверях, нас мгновенно сносит восторженным визгом Нимфадоры, судя по всему, она приобрела новую игрушку в лице мисс Риган. Еще бы, синие волосы, булавки и татуировочки! Нимфадора тут же принимается кружить вокруг Аэморы, прыгать и что-то совсем дикое петь про анархию в Соединенном Королевстве. Аэмора сдерживается пару мгновений и тоже начинает прыгать и петь. А Тэд, перекрикивая безумную песню задает мисс Риган вопросы, больше похожие на шпионские пароли и даже получает отзывы. Оказывается, на "Sex Pistols" надо отвечать "New York Dolls".
Глядя на это, я понимаю, что внучка сестры-хозяйки это то, чего не доставало нашему коллективу для полного и безусловного счастья. Пока малышка Тонкс и мисс Риган изображают буйнопомешанных, я оттаскиваю Ираклия и показываю ему аттестат, спрашиваю, может ли он подтянуть зелья у новой стажерки. Он отвечает, что никаких проблем, сейчас поставит всех к котлам и посмотрит что из этого получится. Тут же из недр аптеки извлекается Принц и получает задание проследить, как мисс Риган сварит экстракт серебрянки. Лицо у Принца перекошенное, перечить наставнику нельзя, но очень хочется, он собирает волю в кулак и спрашивает нейтральным тоном, будет ли эта девушка и дальше работать в аптеке. По шкодливой роже Ираклия видно, что он хочет сказать своему ученику, да еще и наврать чего-нибудь в педагогических целях, но лечить Принца от инфаркта не входит в его ближайшие планы, и он говорит правду, что эта девушка будет стажером в Проклятиях крови. Северус выдыхает сквозь зубы.
Подождав еще три минуты, Ираклий рявкает, чтобы все заткнулись и шли варить зелья, а потом долго вертит в руках аттестат, что-то в нем явно смущает грандмастера. Я молча жду, чтобы не спугнуть надвигающееся озарение. И озарение происходит. Ираклий со всего размаху хлопает себя по лбу и бежит в лабораторию, где Аэмора под надзором Принца довольно уверенно варит экстракт серебрянки, а Нимфадора толчет в ступке какие-то ракушки. Зельевар тихо подходит к котлу Аэморы и спрашивает ее где она сдавала свои экзамены, в Дублине или в Белфасте. Мисс Риган отвечает, что ни там, ни там, а в Корке. Ираклий кивает, светлеет лицом и утаскивает меня из аптеки. Следующие десять минут он тратит на то, чтобы объяснить, какой я везучий человек. Оказывается, председатель аттестационной комиссии в Корке мерзкий отвратительный старый пень, по фамилии Донахью, зельеварение он принимает лично, и никогда никому выше "Слабо" не ставит. "Слабо" по зельям в Корке это "Превосходно" в Лондоне, а может даже и лучше.
Ну раз так, то и беспокоиться не о чем, осталось только понять, кто будет наставником нового стажера. Тут без личного ученичества не обойтись, это я понял по суровым взглядам, бросаемым на меня сестрой-хозяйкой. Чтобы решить этот вопрос я иду к Райзенбергу, тот даже слово вставить мне не дает, машет руками и советует отлавливать Гвендаэля, потому как больше некого. Келли слишком молода для наставничества, Шанти пока не до этого, я не гожусь, у меня полно дел, а у него самого есть ученик. Зато Гвендаэль молод и свободен как ветер, вот эту дурную энергию и надо направить в мирное русло.