Она прибежала домой часов в пять. В семь должна была быть на корпоративном вечере в очень приличном ресторане вместе с мужем - директором очень приличной фирмы. Идти не хотелось. И не потому, что не любила вечеринки. Каждый год ходила на них и не могла вспомнить ничего интересного.
Иногда были приглашённые артисты, но эти артисты были сами по себе, а страждущая развлечений публика - сама по себе.
Она неплохо пела, но там это никому не было нужно. Любила танцевать, но этот ресторан с вестернскими заморочками не предполагал танцы. Что радовало: на десерт в этом дорогущем кабаке подавали потрясающий крем -брюле!
Сладкое любила всегда. И ничего не поднимало настроение так, как вкусняшка, съеденная втихаря от семьи. То есть для всех членов своей большой-пребольшой семьи она сидела на вечной диете. На самом деле это была пустая затея и все это знали. Но поддерживали эту иллюзию как могли.
Она никогда не была красавицей, что правда то правда, но она и не страдала от этого, разве что в детстве: толстушки мальчикам не нравились. И когда одноклассницы обнимались в коридорах школы с мальчишками - она играла на скрипочке, которую ненавидела всеми фибрами души, и пела.
В предвкушении десерта привела себя в порядок и осталась весьма довольна собой. Три часа потерпит, скушает свой крем, удовлетворённая приедет домой и сядет к компьютеру. Много дел! Очень много дел...
Приехала домой ночью - около двенадцати. Пять часов потерянного времени! Жуткое место, вобравшее в себя всё то, что ей было абсолютно чуждо: несколько корпоративов, масса чужого народа, мало места, ужасно неудачно поставленные столы, громкая музыка, страшные статуи Элвиса Пресли и какого-то мотоциклиста в полный человеческий рост возле женского туалета, стены обвешанные непонятной всячиной - всё это было стильно, безвкусно и дорого.
Время тянулось так, как не тянулось уже давно: минута, другая, пятая... Еду приносили и уносили. Опять приносили. Все занимались чревоугодием. Муж сказал очень хорошие и правильные слова. Все вяло поаплодировали и опять занялись чревоугодием. Так продолжалось четыре с половиной часа.
Что не так? Почему то, что доставляло удовольствие им, жрущим на халяву, вызывало отвращение и жалость? Она понимала, что для этих людей, пашуших на благо процветания не принадлежащей им компании, такая вечеринка подарок судьбы!
Что не так? Может быть она и правда наивная как дитя? Так ведь не дитя уже давно. Редкие учителя в её школе могут себе позволить выпить чашку кофе в этом кабаке и скорее всего никогда не зайдут в него. А ей всё не так...
Она вспомнила, как один очень умный режиссёр на мастер-классе сказал, что актёр входит в эпизод одним, а выходит другим. Иначе ни он, не зритель ничего не получат. Актёр должен меняться на протяжении спектакля. А разве в жизни не так? Что получила она из этого эпизода? Раздражение, усталость, головную боль. Да уж, перемены: пришла здоровой и молодой, выползла развалиной.
Подумала, пока шла до машины, что что-то изменилось в её жизни. Что? Она не знала точно, не могла вот так взять и определить: что именно. Возможно, завтрашний юбилей, а, быть может она просто хотела сесть за компьютер и писать.
Что писать? Пост в социальной сети, письмо другу, новую пьесу, главу к книге - всё что угодно, лишь бы не сидеть просто так, растворяясь в тумане сигар и сигарет в дорогущем и престижном ресторане.
Играла живая музыка. Она слышала лишь отдельные звуки - так расположен зал. "Музыка" раздражала ещё больше.
"Дорогой, пошли домой!"
"Давай ещё немного посидим. Неудобно."
"Мне здесь плохо. Пожалуйста! Давай я поеду домой, а потом приеду за тобой!"
"Не оставляй меня. Скоро поедем."
Он - директор. Не хозяин, а директор.
Он - лицо фирмы. Суперское лицо!
Он один из немногих руководителей, для которых люди - не мусор, не рабсила, не хлам.
Он - единственный мужчина в её жизни.
Пять лет назад он заболел. Сильно. Серьёзно. Никогда даже простудой не болел, а тут по полной программе: операции, химия... Беда.
Она отмолила и он выжил.
Он - смысл её жизни, самый близкий ей человек, самый родной.
Даже не муж - скорее брат, друг...
Но в одном она была уверена точно: он - её половинка. Так было с самого начала, с того самого момента, когда они увидели друг друга.
Они очень разные, но отношение к жизни у них одинаковое.
Он не терпит ханжества, лжи, предательства, но и сам не врёт и не предаёт.
Она всегда знала своё третье место и оно её полностью устраивало: родители, дети, потом она.
Ей было комфортно и радостно, когда она взбиралась на свой пьедестал.
Она садилась на свою ступеньку и тихо радовалась счастью.
Ушли его родители и она плавно переместилась на вторую ступень. И опять радовалась.
У него никогда не было друзей. Все друзья были её. Семьями дружила она, он же был рядом. Всегда.
Он позволял ей всё, только почему-то ревновал к писательству. Ни к кому не ревновал - только к компьютеру. Но терпел.
Сегодня терпела она. Поэтому их брак был так прочен: они умели друг другу уступать. Даже когда они вместе молчали - это тоже было общением.
Они приехали домой и, не раздеваясь, она села к компьютеру.
Вот она, "Вторая встреча". У неё появился друг где-то в далёком Саратове.
Странный он, подумала она. Милый и порядочный. Искренний. Зачем-то всё время спорит и что-то хочет доказать. Вопрос кому: себе или ей?
Ей итак всё было ясно: она научилась принимать в людях все оттенки от чёрного до белого. У неё свои взгляды на жизнь и она не собирается их менять. Зачем?
Если стреляют - это она ненавидела всей душой.
Если женщина с бородой - это мерзко.
Если предают - это страшно.
Если любят - это восторг!
Она ждала его писем. Это какое-то родство душ: смотрят люди на мир разными глазами, а видят, в общем-то, одно и тоже!
В этих письмах было то, чего она ни от кого уже не ждала: неподдельный, совершенно искренний интерес к тому, что она пишет.
А может это её заблуждения? Чем она, провинциальная училка, может заинтересовать человека со столь богатым жизненным опытом?
Она, практически никуда не выезжавшая из своего небольшого городка?
Он тоже не выезжает. Он сидит и шлёпает по клавишам, пишет обзоры, рассказы, повести.
Он знает жизнь. Ей интересен этот человек. Он ей нужен.
Не как игрушка, нет. Она никогда не играет с людьми. Она воспринимает каждого человека, как своего Учителя. И это правильно, поскольку каждый друг другу учитель.
Понятие братства как-то странно трансформировалось в последнее время, но уроки можно извлекать из всего! Какой урок она получила сегодня? Важный.
Не всё в этой жизни идёт по задуманному плану. Иногда нужно засунуть своё "Я" очень далеко, может быть для того, чтобы не пораниться. Но, скорее, чтобы не причинить боль любимым людям.
Ему будет непросто с ней, она это понимала.
Её нужно принимать такой, какая она есть. И не потому, что ей может надоесть, но потому, что ему тоже может быть больно.
Он написал в последнем письме, что боится привыкнуть к её письмам. Но ведь и она тоже может привыкнуть! Привычка - плохое дело. Если отношения себя исчерпывают - не стоит бояться их потерять.
Она часто теряла друзей - одни уезжали далеко-далеко, другие просто уходили, потому что завидовали, третьи не могли быть рядом: она сжигала их своей совершенно бешенной энергетикой.
Рядом мог быть только муж. Он каким-то образом приобрёл иммунитет и радовался, когда она была рядом.
Рядом могла быть одна единственная подруга, верная и преданная, искренняя и умная.
Рядом могли быть дети: свои, чужие, любые. Потому что в ней была не наивность. В ней продолжал жить ребёнок. И это великое счастье, когда в человеке живёт ребёнок: именно тогда он может запросто прощать других, как умеют прощать только дети.
Она умеет безусловно любить - как умеют любить только дети.
Она может беззаботно хохотать даже в самых неподходящих местах - а это свойственно только детям... Так что да, она - дитя, но не наивное...
Дописала последние слова и не стала перечитывать написанное.
Задумалась: стоит ли посылать? Поймёт ли? Примет ли?
Сейчас она закроет файл и посидит ещё минутку. И если он получит это письмо, значит она его отправила...